Страница:
-- Я, святейший, хотел бы с вами поговорить наедине, -- сказал Путин и посмотрел на своего охранника. -- Никаких, Анатолий, секретов, просто есть вещи, которые не проговариваются публично.
Патриарх поднялся и они вышли из кабинета. По длинному узкому коридору, с несколькими поворотами, они дошли до лестницы, ведущей вниз. Путин шел и по привычке считал ступени -- их было двадцать три, не считая узкой каменной площадки. От нее вел еще один узкий проход, по которому они подошли к такой же узкой, выкрашенной в золотистый цвет двери. Первым вошел патриарх и, попридержав дверь, пригласил за собой президента. Эта была крошечная монашеская келья с одной большой иконой и тремя лампадками, тихо горевшими перед Николаем Чудотворцем. Справа, у стены, стоял топчан, рядом с ним пуфик, обтянутый той же материей, из которой шьют золоченые ризы.
-- Садитесь, Владимир Владимирович, на ложе, а я пристроюсь на этом стульчике...Вы, наверное, хотите исповедаться?
Путин, все еще испытывая неловкость, уселся на топчан и сложил кисти рук в коленях. Он чувствовал себя зависимым и это его смущало.
-- Я хотел бы получить от вас благословение. Я намерен совершить одно очень важное государственное деяние и мне нужна ваша помощь.
-- Не моя, вам нужна помощь Бога, вам нужна поддержка и опека нашего Иисуса Христа...
-- Очень нужна, отец Алексий, очень...И покаяться у меня есть в чем, -Путин при этих словах зарделся, уж больно по-ученически звучали его слова.
-- Покайтесь, легче на душе станет, -- патриарх взял с тумбочки лежащую на серебряном блюдце просвиру, разломил ее, затем налил из серебряного кувшина вина в крошечный ковшик и протянул Путину. Сказал: -- Это после исповедания...Говорите...-- И начал читать молитву...
-- Не знаю большой ли это грех, но я очень радовался, когда стал президентом, и думал об этом день и ночь и радовался, как ребенок...Я даже просыпался ночью и думал о том, что стал главным лицом во всей России. Мне было стыдно, но все равно, радость переполняла все мое существо...Хотя я знаю, что есть люди более достойные меня, но президентом стал я...
Патриарх, перестав шевелить губами, положил руку на колено президента, и едва уловимая улыбка скользнула в складках его губ.
-- Это не большой грех. Радость -- божественная примета. Горе, уныние -- это плохо, греховно. Вот если бы вас одолела гордыня, спесь, но ведь этого не было. А если стали президентом вы, а не тот человек, который, по вашему разумению, мог бы им стать, то произошло это исключительно по велению Бога, значит, ему так было угодно, -- Алексий протянул Путину просвиру и крошечный ковшик с вином.
Он почувствовал во рту пресноту и легкую сладость: вино и просвира, смешавшись, превратились в противную кашицу, которую он с трудом проглотил.
Патриарх, прикрыв веки, монотонно, успокоено начал читать молитву -это святейший благословлял российского президента на благие дела...
... И кто знает, может, молитва, может, сила небесная спасли его в тот день. После патриархии он заехал в Кремль, чтобы подписать несколько указов и переговорить с министром экономики о поправках в готовящейся бюджет. Все шло по расписанию, которое ему каждый день творил глава президентской администрации Волошин. Поначалу, когда Путин пришел в Кремль, Александр Стальевич ему не приглянулся. Показалось, что слишком инициативен, много берет на себя из того круга вопросов, которые относятся исключительно к прерогативе президента. Однако по мере того как новый президент постигал технологию кремлевской кухни, многое пришлось пересмотреть и в том числе, место в этой технологии Волошина. Мало того что тот педант, точный, как эталонный метр, он еще умел предвосхищать события, напрямую к его обязанностям не относящиеся. И был обходительным, чутким и не бросался словами. Умел слушать и умел убедительно обосновывать свои предложения.
И когда президент уже собирался уезжать из Кремля, в кабинет вошел Волошин и рассказал о звонке из штаба ВМС. Главком морскими силами Куроедов приглашал Путина на ученья Северного флота, которые должны были проводиться в Баренцевом море. Предполагался запуск с подводного положения двух межконтинентальных ракет. Событие намечено на 12 августа.
-- Это, конечно, не рядовое событие, -- сказал Волошин, -- но чревато непредсказуемыми последствиями. К сожалению, ракетные пуски не всегда бывают абсолютно безопасными... Завтра от вашего имени я обещал дать Куроедову ответ...
-- Жаль, но придется отказаться от столь заманчивого предложения, -Путин сел за столик для посетителей и жестом пригласил сесть за него Волошина. Беседа носила неформальный оттенок. -- Утром 10 августа я улетаю в Бочаров ручей, всего на пару дней, так что, Александр Стальевич, вам придется тут отдуваться за меня. Если можно, на эти два дня не намечайте никаких официальных мероприятий...
-- Да вроде бы ничего такого и не намечается. Август нынче...тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, напоминает мертвый сезон...
-- К сожалению, это обманчивая тишина, -- сказал Путин и повторил недавно прочитанное: -- Нигде нет причин для смятенья, а беды налетают, откуда мы их меньше всего ждем...
Волошин не сразу вспомнил, откуда эти строки, однако, сорок минут спустя после отъезда Путина, когда Волошину позвонил секретарь Совета безопасности Сергей Иванов и сказал, что на президента совершено покушение, в сознании произошло озарение: да это же великий Сенека предсказал то, что произошло и чего "мы меньше всего ждем"...
А случилось это на федеральной дороге А105, в шести километрах от Рублевского шоссе. Путин в сопровождении пяти машин направлялся в Барвиху -он считал своим долгом посетить Ельцина перед столь важной своей командировкой. Он заметил, что этот человек несет ему удачу и на сей раз он надеялся аккумулировать от своего предшественника толику везенья.
Не доезжая до Раздоров метров восемьсот, со стороны подлеска, который прорезала незаметная проселочная дорога, вырвался красный спортивный "феррари" и, что называется, на всех газах понесся в сторону шоссе. Машина-лидер уже прошла критический угол, за ней на скорости более 150 километров в час неслись остальные автомобили президентского кортежа. И "феррари", если его целью был президент, пытался их настичь. Однако для такого класса машин в этом не было проблемы. Сзади взвились колечки дыма, а сама машина, словно снаряд, устремилась в сторону шоссе и с каждой секундой она приближалась к кортежу. Первой ее заметили из замыкающего караван "мерседеса": один из охранников, Владимир Одинец, положив руку на плечо водителя, тихо произнес: "Леша, нас какая-то тварь хочет достать". Водитель лишь ответил: "Вижу..." Охранник понимал, что неизвестная красного цвета машина, какие бы цели она ни имела, представляет угрозу для движения. Это понимал и водитель Алексей Зимарев, то и дело поворачивающий голову в сторону приближающегося "феррари". "Что этот придурок задумал?" -- водитель машинально рукой стал очищать ветровое стекло. Второй охранник связался с машиной Путина. Там ответили, что все видят и постараются уйти. Но чтобы уйти надо нарушить строй и непременно выделиться. То есть обнаружить место нахождения президента. И тогда тяжелый бронированный "мерседес" президента будет обречен: болид под имени "феррари" его тут же настигнет и растерзает. Пока второй охранник вынимал из чехла гранатомет, Одинец в трубку говорил: "Владимир Владимирович, ради Бога, не пытайтесь оторваться, из ряда вам нельзя уходить..."
Путин, находящейся в четвертой машине, был буквально зажат двумя охранниками. Когда по громкой связи раздалось предупреждение об опасности, телохранители накрыли его собой и ему трудно было дышать. И как ни доверял он своей охране, а все же хотел сам держать ситуацию под контролем. "Пустите!" -- довольно бесцеремонно он отмахнул охранника сидящего с "опасной" стороны. Приподнявшись, он попытался через окно увидеть то, что творится на дороге, но ничего кроме проносящихся мимо кустарников и ограничительных столбиков не заметил.
Водитель истуканисто вел машину и создавалось впечатление, что происходящее его ничуть не тревожит. Впрочем, как профессионал, он понимал, что не его дело бороться с внешними обстоятельствами, для этого есть машины эскорта, а его дело крутить баранку. И -- вперед. Во что бы то ни стало, только вперед, пока просматривается дорога, пока бьется сердце и под днищем вертятся колеса. А между тем, Путин, потерявший надежду самому разобраться в случившемся, отпал к спинке сиденья и тихо сказал: "Ничего, прорвемся..."
Он слышал по динамику переговоры между охранниками. Голос Одинца изменился до неузнаваемости: "Леша, черт побери, этот красный гад у нас на бампере!" "Вижу, -- голос у водителя тоже почти неузнаваем. Язык спутала клейкая слюна. -- Сейчас увидите, как я этого выползня подрежу под брюхо..." И Одинец и второй охранник Павел Фоменко, и сидящий на первом сиденье фельдъегерь, поняли, что, возможно, жить им осталось совсем немного. Но страха не было. Его вообще не было в салоне. Возможно, потом, ужаленные ужасом, их сердца будут исходить аритмией, а пока они стучали в ровном, хоть и в бешеном темпе.
Водитель боковым зрением и обострившемся слухом улавливал наседающий "Феррари" и чувствовал исходящую от него опасность. "Леша, не дай зевака, -умоляюще попросил Одинец. -- Он же нас обходит". "Это ему так кажется," -Зимарев передернул передачу, перекрестился и со словами "господи помилуй", резко крутанул руль влево. Он расчетливо ставил себя под удар, и напружинился, свивая свои мускулы и нервы в один непрошибаемый узел. Его "мерседес", как чертик из коробочки, выскочил на левую полосу и как раз в той точке, куда через секунду сунулся капот "Феррари".
Путин по радио слышал как бронированный бок "мерседеса" поцеловался с "неизвестным объектом", ибо в салоне президентской машины раздался железный грохот и сквозь него чьи-то неузнаваемые слова "ты этого хотел, мурло, получи..." А через несколько мгновений президентский броневик подняло над дорогой и, словно ветром осиновый лист, протянуло по воздуху метров тридцать и снова опустило на асфальт. Два офицера связи, отвечающих за ядерный чемоданчик, сидящие на средних сиденьях, от толчка взлетели к самому потолку салона, но, поддерживая друг друга, благополучно приземлились на сиденья. Охранники снова прикрыли собой Путина, и потому встряска машины прошло для него почти без последствий. Если не считать того, что кобура с пистолетом справа сидящего охранника сильно сдавила ему ребра...
Взрыв на дороге не стал причиной остановки президентского кортежа: все четыре машины, прибавив скорость, уходили на юго-запад Москвы, в сторону Барвихи. "Мерседес" сопровождения, имея мощную броневую защиту, взрывной волной отбросило на другую сторону шоссе, где он дважды перевернулся, протащился метров пятнадцать по асфальту, разбрасывая в стороны искры, и медленно скатился в кювет. Пострадал охранник: при кувыркании гранатомет прицельной рамкой угодил ему в голову и на какое-то время лишил сознания.
Одинец помог вылезти из машины Зимареву, который никак не мог выпутаться из страховочного ремня. Водитель скрипел зубами, все лицо у него было иссечено осколками стекла. Когда он выбрался из салона, стал смотреть на ту часть дороги, которая буквально была усеяна красными жестянками. Двигатель "феррари" отбросило далеко в кусты, а задняя дверца вместе с сиденьем, болталась на макушке сосны, росшей в метрах пятидесяти от дороги...
-- Так тебе, паразиту, и надо, -- Зимарев опустился рядом с "мерседесом" и прижался к нему щекой. Погладил ладонью его полированный черный бок. Он вел себя с ним, как с живым существом. -- Спасибо тебе, старик, ты отлично поработал...
... А президент между тем уже выходил из своей машины, которая подкатила к крыльцу резиденции Барвихи. Именно на этом крыльце, восемь месяцев назад, он прощался с Ельциным, только что передавшим ему бразды правления. А сейчас крыльцо было заполнено людьми, теми, кто работал в резиденции, и кто слышал совсем близкий взрыв. Ельцин, в светлых брюках, в клетчатой сорочке, поверх которой была надета вязаная безрукавка, тоже был на крыльце -- он тоже слышал взрыв и тоже был встревожен.
Когда Путин вслед за телохранителем вышел из машины, Ельцин начал спускаться со ступенек крыльца. Он развел руки в сторону и, заграбастав подошедшего Путина, прижал к себе.
-- Во, Владимир Владимирович, теперь поймешь, что работа президента не сахар...Как, ничего, живой? Ну и хорошо, пойдем в дом, жахнем коньячку и все встанет на свои рельсы.
-- Да все нормально, Борис Николаевич, -- Путин поправил галстук, огладил полы пиджака. -- Какой-то сумасшедший пытался переехать дорогу, но его вовремя остановили.
Одна из машин президентского эскорта развернулась и выехала в открывшиеся ворота. Она отправилась на место инцидента, куда уже спешили спецслужбы, сотрудники ГИБДД, и эвакуатор, который должен был оттранспортировать пострадавший "мерседес" в ГОН -- гараж особого назначения. А через сорок минут в ворота резиденции Барвиха въехал резервный автомобиль охраны, такой же черный бронированный "мерседес", за рулем которого сидел совсем другой водитель. Да и телохранители были другие...
...Президенты прошли в южную часть резиденции, в большую светлую гостиную, из окон которой открывался великолепный вид на широкую липовую аллею, вдоль которой выстроилась целая галерея статуй.
Устроились за небольшим низким столом, уже сервированном. Впрочем, Путину было не до этого. Когда первые эмоции улеглись, он почувствовал жуткую опустошенность. Все казалось каким-то никчемным и даже то, что привело его сюда...Однако старый Ельцин был прав: после рюмки водки, которую Путин предпочел коньяку, в теле потеплело. Оттаял ледок и в той части груди, где, говорят, обитает душа человека.
-- Ну вот, понимаешь, жизнь такая, -- Ельцин налил себе полный фужер минеральной воды. -- Забудь, Владимир Владимирович, выбрось этот мусор из головы. Все уже далеко позади, в вечности... Лучше расскажи, как тебя угораздило поссориться с журналистами?
Путин хотел быть приветливым и открытым, но что-то мешало ему быть таким. Да и вопрос для него оказался болезненным...
-- Потому что обнаглели...Они, словно пираньи, не успеешь шагу ступить, как полноги уже нет...-- однако он хотел сказать совершенно другое...Что, мол, это вы, Борис Николаевич, их распустили, сняли со всех намордники и теперь они стали свирепыми сторожевыми псами чужих интересов. А я отвечаю за государство.
-- Перестань, не все так страшно, как тебе кажется.
-- Не скажите...Смехом и сатирой можно изничтожить любое начинание, раздавить любого человека, какой бы пост он ни занимал. Одни "куклы" чего стоят, а ведь эту программу смотрят миллионы людей. После нее, кто мне поверит, кто всерьез воспримет все мои шаги по укреплению власти? Все запачкано, заплевано, запутано до предела. Сегодняшний взрыв для меня менее болезнен, чем бывают отдельные телепередачи или публикации...
-- А ты тоже смейся. Вот, допустим, в каком-нибудь интервью возьми и скажи, что, мол, "куклы" или "Итого" -- твои самые любимые передачи. Потому что они настолько беззубые и подхалимские, что под них лучше засыпаешь, чем с каким-нибудь снотворным...Ведь по сути дела так оно и есть: ругая тебя и правительство, эти сукины дети кому-то потрафляют, кого-то бьют по голенищу, лижут задницу... У них, безусловно, есть хозяин, заказчик, который им щедро платит... Но тебе надо ясно дать им понять, что тебе это фуфло...этот скулеж в столь слабой юморной форме, извини за выражение, до лампочки... Им надо тебя вывести из себя и, должен заметить, что это им порой удается...Но запомни только одно: мертвую собаку не пинают. А раз нервничают, распускают языки, значит, принимают тебя за серьезного мужика. Боятся, черти полосатые...Но не будем больше об этом. Я думаю, ты приехал ко мне не за тем, чтобы я учил тебя жизни.
-- Нет, и для этого тоже, -- Путин улыбнулся и впервые за время пребывания в Барвихе это получилось у него от души. -- Но что меня, Борис Николаевич, беспокоит: ведь никто не знал, что я к вам направляюсь...
-- Это верно, -- Ельцин мгновенно преобразился. Шутливые нотки в голосе испарились, лицо сделалось насупленным. -- Ты хочешь сказать, что это готовилось для меня? В газетах ведь была информация, что я завтра собираюсь принять участие в заседании сахаровского фонда "Мемориал"...
-- Нет, Борис Николаевич, этот подарок готовился для меня. И будьте уверены, для такого утверждения я имею все основания. -- Путин хотел было рассказать о предупреждении Патрушева о готовящихся покушениях, но в это время вошел помощник Ельцина и обратился к Путину: "Вас просят к телефону из Федеральной службы охраны", -- и помощник протянул президенту трубку. Разговор был короткий, с набором односложных фраз. Когда кончил говорить в трубку, сказал: -- К счастью, все мои люди почти не пострадали. Удар взял на себя замыкающий автомобиль, в котором старший майор Одинец. Рисковал собой, но пошел на это...Молодец...
-- Значит, кто-то все же пытался наехать? -- Ельцин из объемной граненой бутылки разлил по рюмкам водку.
-- По предварительным расчетам в том "феррари" было не менее четырех килограммов взрывчатки.
-- Эх, черти, не пожалели такую машину...Однажды, когда я был в Италии, попробовал на "феррари" проехать. Зверь, а не машина, четыреста лошадок... Она меня чуть в море не унесла. Ну что ж, Владимир Владимирович, выпьем за удачу, -- и Ельцин бросил за окно задумчивый взгляд, который, казалось, пронизав липовую аллею, унесся в бесконечность.
Путин только пригубил. Ему не сиделось, натура требовала действий. И, видимо, Ельцин это почувствовал. Он поднялся, заслонив своим мощным торсом пол-окна, и подал Путину руку.
-- Давай, Владимир Владимирович, поезжай домой, передай Людмиле Александровне от меня и от Наины привет...Я знаю, ты парень кремень и потому успокаивать тебя не буду. Но вывод все же сделай. А вот какой -- подумай.
Путин поднялся и рядом с Ельциным почувствовал себя незначительной физической величиной. Но это его мало волновало, ему хотелось расспросить своего "крестного отца", что тот подразумевает под своей загадкой, под словом "подумай"? "Возможно, Борис Николаевич, мы с вами видимся в последний раз, -- пронеслось в голове, -- возможно, я не такой удачливый, как вы, и мой президентский срок будет такой же, как у бабочки-однодневки."
Путин глянул собеседнику в глаза и увидел в них квадрат отраженного окна. Это его поразило и он перевел взгляд за оконный проем, где уже затухал августовский вечер. И не хотел говорить, а сказал:
-- Я задумал одно мероприятие...Если не получится, вы, пожалуйста, Борис Николаевич, сильно меня не корите.
-- Получится. У тебя все получится... Делай так, как считаешь нужным и ни на кого не оглядывайся. России нужна определенность, -- и Ельцин по отцовски прижал к себе президента, почти приподнял от пола и Путину, вытянув носки ботинок, пришлось постараться, чтобы не потерять равновесие...
...Из машины он позвонил домой. Людмила Александровна начала в трубку рыдать, говорить что-то о покушении на него, о котором она узнала из телевизионных новостей...
Он не стал ее успокаивать, лишь сказал, что приедет и на месте все объяснит. Но в ушах продолжал звучать ее голос, в котором слышались нотки ужасающего одиночества и страха. "Если со мной что-то случится, это будет для нее..." -- однако он не стал до конца додумывать этот пораженческий для себя вывод, а обратился к впереди сидящему офицеру связи и попросил сигарету. Надеялся, что горечь во рту перешибет горечь душевную. Но в последний момент, когда ему поднесли зажигалку, чтобы он прикурил, он смял сигарету и аккуратно засунул в пепельницу, которая блестящим бугорком утопала в обивке дверцы.
Вечером, в теленовостях, инцидент на дороге А105 был подан, как сенсация дня. Собственно, так оно и было. Того, кто был в красном "феррари", собирали по фрагментам. Но кое-что от него все же осталось. Но то, что собрали, поместилось в небольшом целлофановом пакете, с которым домохозяйки ходят в магазин. Из вещей: поясной наборный ремень, который почему-то называют кавказским, остановившиеся часы швейцарской фирмы, небольшая записная книжечка в кожаном переплете, несколько визитных карточек, совершенно целый мобильный телефон и ошметки какой-то фотографии.
На экране телевизора появилась часть шоссе, усеянного железками. Камера увеличила ту часть "феррари", которая повисла на дереве и крупным планом -фрагмент человеческого черепа с пучком темных волос.
Диктор Игорь Выхухолев в осторожных выражениях подвел зрителя к мысли, что сей инцидент на дороге А105, возможно, был спланирован чеченскими боевиками, и что целью нападения было покушение на президента России. У Путина данная интерпретация случившегося не вызвала возражений, ему понравился умеренный тон сообщения, в котором не было досужих домыслов. Однако вечером к нему прибыл Шторм и к официальной версии происшествия добавил кое-какие существенные детали. В записной книжке камикадзе, на аварском языке, был записан адрес и телефон одного офицера ГИБДД, дежурившего в тот день в самом начале Рублевского шоссе. С помощью компьютера мобильной сети GSM было установлено, что этот офицер дорожной службы выполнял в день покушения роль сигнальщика: дважды звонил на мобильный телефон того, кто находился в "феррари". Скорее всего этот офицер и дал отмашку террористу и указал маршрут следования президентского кортежа.
-- Сейчас сотрудник дорожной милиции допрашивается и, судя по его затраханному виду, скоро запросит явку с повинной, -- подвел итог Шторм.
-- Кто этот человек? Я имею в виду гаишника...
-- Между прочим, довольно симпатичный молодой человек. Лейтенант Валерий Демидов. Год назад закончил школу милиции, причем с отличием. Три месяца воевал в Чечне...Мы проверяем одну версию: по оперативным данным в Чечне этот офицер познакомился с женщиной, чеченкой, намного старше его...Пахнет адюльтером и если это так, мы можем выйти на довольно интересный роман с продолжением...Я имею в виду его чеченские связи, которые, возможно, ведут к главарям банд...
Версия правдоподобная, но в чем-то неубедительная. Про крайней мере так показалась Путину.
-- Допустим, что этот Демидов был сигнальщиком, но он не мог знать, что я направляюсь не к себе в Архангельское, а буду заезжать в Барвиху. Вот если бы все произошло на Рублевском шоссе...
-- Возможно, была задействована целая группа следящих транспортных средств. Такие вещи, как покушение на главу государства, в одиночку не делаются.
-- Вот это уже ближе к истине. Но "феррари"...Подумайте сами, Андрей Алексеевич, гонять на такой приметной машине по Москве. Возможно, таких тачек...позволю себе такую терминологию, у нас раз, два и обчелся...
-- Вы абсолютно правы, таких машин в Москве зарегистрировано всего четыре единицы. Та, которая участвовала в инциденте на дороге А105, принадлежала вору в законе Мирзоеву Вахиду, которого в прошлом году взорвали в Кунцево. Элементарная блатная разборка. По крайней мере так тогда думали в РУБОПе. Сейчас это дело может принять другой оборот...А насчет того, что использовался "феррари, так это вполне объяснимо. Это единственная модель, которая может сравниться в скорости с машинами вашего кортежа. За шесть секунд она набирает скорость в сто семьдесят километров...Как пантера, сидит в засаде, увидев жертву -- прыжок и... Никакая другая машина с такой дистанции не угналась бы...
-- Значит, жизнь президента зависит от скорости и других технических характеристик вот такого плода автомобильной индустрии? -- Путин не ждал ответа, его интересовало другое. -- Дмитрий Алексеевич, мы вылетаем в Сочи утром десятого августа. Отправляемся на военном самолете с аэродрома "Чкаловский"...У вас все готово?
-- Почти.
-- Как это понимать?
-- Заболел один из бойцов. Потянул на тренировке трицепс. Я не стал рисковать.
-- Кем замените?
-- Если не возражаете, беру с собой сына Виктора. Вернее, капитана Службы контрразведки Виктора Шторма. Он месяц назад вернулся из Таджикистана...
-- Не даете человеку отдохнуть...
-- Отдохнет в горах, в зеленке, там очень чистый воздух.
Путин подумал о постороннем: о жене Шторма, которая, будь она жива, так бы и не догадалась, какие испытания ждут ее самых дорогих людей. И насколько велика вероятность утраты.
И жалость к рано ушедшей из жизни женщины, больно кольнула сердце президента...
-----------------------------------------------------------------------------------------------
Агентурное сообщение в резидентуру российского посольства в Грузии.
Чрезвычайно срочно!
Егорову
На Ваш дополнительный запрос относительно группы американских граждан, базирующихся в бывшем доме отдыха "Рустави", сообщаю следующее:
1. Группу возглавляет полковник спецподразделения США "Дельта" Адамс Дорман.
2. Группа состоит не из восьми, как было сказано ранее, а из семи человек -- военнослужащих вышеозначенной спецкоманды.
3. В последний вторник группа, в сопровождении грузинского спецназа, на двух микроавтобус переместилась в район границы с Чечней и в тот же день углубилась в сторону Панкийского ущелья. Сопровождает группу два проводника, у одного из которых чеченскими боевиками был похищен и убит сын и двое его односельчан...
4. Группа вооружена легким стрелковым оружием, оснащена радиостанцией и имеет большой запас взрывчатки.
Патриарх поднялся и они вышли из кабинета. По длинному узкому коридору, с несколькими поворотами, они дошли до лестницы, ведущей вниз. Путин шел и по привычке считал ступени -- их было двадцать три, не считая узкой каменной площадки. От нее вел еще один узкий проход, по которому они подошли к такой же узкой, выкрашенной в золотистый цвет двери. Первым вошел патриарх и, попридержав дверь, пригласил за собой президента. Эта была крошечная монашеская келья с одной большой иконой и тремя лампадками, тихо горевшими перед Николаем Чудотворцем. Справа, у стены, стоял топчан, рядом с ним пуфик, обтянутый той же материей, из которой шьют золоченые ризы.
-- Садитесь, Владимир Владимирович, на ложе, а я пристроюсь на этом стульчике...Вы, наверное, хотите исповедаться?
Путин, все еще испытывая неловкость, уселся на топчан и сложил кисти рук в коленях. Он чувствовал себя зависимым и это его смущало.
-- Я хотел бы получить от вас благословение. Я намерен совершить одно очень важное государственное деяние и мне нужна ваша помощь.
-- Не моя, вам нужна помощь Бога, вам нужна поддержка и опека нашего Иисуса Христа...
-- Очень нужна, отец Алексий, очень...И покаяться у меня есть в чем, -Путин при этих словах зарделся, уж больно по-ученически звучали его слова.
-- Покайтесь, легче на душе станет, -- патриарх взял с тумбочки лежащую на серебряном блюдце просвиру, разломил ее, затем налил из серебряного кувшина вина в крошечный ковшик и протянул Путину. Сказал: -- Это после исповедания...Говорите...-- И начал читать молитву...
-- Не знаю большой ли это грех, но я очень радовался, когда стал президентом, и думал об этом день и ночь и радовался, как ребенок...Я даже просыпался ночью и думал о том, что стал главным лицом во всей России. Мне было стыдно, но все равно, радость переполняла все мое существо...Хотя я знаю, что есть люди более достойные меня, но президентом стал я...
Патриарх, перестав шевелить губами, положил руку на колено президента, и едва уловимая улыбка скользнула в складках его губ.
-- Это не большой грех. Радость -- божественная примета. Горе, уныние -- это плохо, греховно. Вот если бы вас одолела гордыня, спесь, но ведь этого не было. А если стали президентом вы, а не тот человек, который, по вашему разумению, мог бы им стать, то произошло это исключительно по велению Бога, значит, ему так было угодно, -- Алексий протянул Путину просвиру и крошечный ковшик с вином.
Он почувствовал во рту пресноту и легкую сладость: вино и просвира, смешавшись, превратились в противную кашицу, которую он с трудом проглотил.
Патриарх, прикрыв веки, монотонно, успокоено начал читать молитву -это святейший благословлял российского президента на благие дела...
... И кто знает, может, молитва, может, сила небесная спасли его в тот день. После патриархии он заехал в Кремль, чтобы подписать несколько указов и переговорить с министром экономики о поправках в готовящейся бюджет. Все шло по расписанию, которое ему каждый день творил глава президентской администрации Волошин. Поначалу, когда Путин пришел в Кремль, Александр Стальевич ему не приглянулся. Показалось, что слишком инициативен, много берет на себя из того круга вопросов, которые относятся исключительно к прерогативе президента. Однако по мере того как новый президент постигал технологию кремлевской кухни, многое пришлось пересмотреть и в том числе, место в этой технологии Волошина. Мало того что тот педант, точный, как эталонный метр, он еще умел предвосхищать события, напрямую к его обязанностям не относящиеся. И был обходительным, чутким и не бросался словами. Умел слушать и умел убедительно обосновывать свои предложения.
И когда президент уже собирался уезжать из Кремля, в кабинет вошел Волошин и рассказал о звонке из штаба ВМС. Главком морскими силами Куроедов приглашал Путина на ученья Северного флота, которые должны были проводиться в Баренцевом море. Предполагался запуск с подводного положения двух межконтинентальных ракет. Событие намечено на 12 августа.
-- Это, конечно, не рядовое событие, -- сказал Волошин, -- но чревато непредсказуемыми последствиями. К сожалению, ракетные пуски не всегда бывают абсолютно безопасными... Завтра от вашего имени я обещал дать Куроедову ответ...
-- Жаль, но придется отказаться от столь заманчивого предложения, -Путин сел за столик для посетителей и жестом пригласил сесть за него Волошина. Беседа носила неформальный оттенок. -- Утром 10 августа я улетаю в Бочаров ручей, всего на пару дней, так что, Александр Стальевич, вам придется тут отдуваться за меня. Если можно, на эти два дня не намечайте никаких официальных мероприятий...
-- Да вроде бы ничего такого и не намечается. Август нынче...тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, напоминает мертвый сезон...
-- К сожалению, это обманчивая тишина, -- сказал Путин и повторил недавно прочитанное: -- Нигде нет причин для смятенья, а беды налетают, откуда мы их меньше всего ждем...
Волошин не сразу вспомнил, откуда эти строки, однако, сорок минут спустя после отъезда Путина, когда Волошину позвонил секретарь Совета безопасности Сергей Иванов и сказал, что на президента совершено покушение, в сознании произошло озарение: да это же великий Сенека предсказал то, что произошло и чего "мы меньше всего ждем"...
А случилось это на федеральной дороге А105, в шести километрах от Рублевского шоссе. Путин в сопровождении пяти машин направлялся в Барвиху -он считал своим долгом посетить Ельцина перед столь важной своей командировкой. Он заметил, что этот человек несет ему удачу и на сей раз он надеялся аккумулировать от своего предшественника толику везенья.
Не доезжая до Раздоров метров восемьсот, со стороны подлеска, который прорезала незаметная проселочная дорога, вырвался красный спортивный "феррари" и, что называется, на всех газах понесся в сторону шоссе. Машина-лидер уже прошла критический угол, за ней на скорости более 150 километров в час неслись остальные автомобили президентского кортежа. И "феррари", если его целью был президент, пытался их настичь. Однако для такого класса машин в этом не было проблемы. Сзади взвились колечки дыма, а сама машина, словно снаряд, устремилась в сторону шоссе и с каждой секундой она приближалась к кортежу. Первой ее заметили из замыкающего караван "мерседеса": один из охранников, Владимир Одинец, положив руку на плечо водителя, тихо произнес: "Леша, нас какая-то тварь хочет достать". Водитель лишь ответил: "Вижу..." Охранник понимал, что неизвестная красного цвета машина, какие бы цели она ни имела, представляет угрозу для движения. Это понимал и водитель Алексей Зимарев, то и дело поворачивающий голову в сторону приближающегося "феррари". "Что этот придурок задумал?" -- водитель машинально рукой стал очищать ветровое стекло. Второй охранник связался с машиной Путина. Там ответили, что все видят и постараются уйти. Но чтобы уйти надо нарушить строй и непременно выделиться. То есть обнаружить место нахождения президента. И тогда тяжелый бронированный "мерседес" президента будет обречен: болид под имени "феррари" его тут же настигнет и растерзает. Пока второй охранник вынимал из чехла гранатомет, Одинец в трубку говорил: "Владимир Владимирович, ради Бога, не пытайтесь оторваться, из ряда вам нельзя уходить..."
Путин, находящейся в четвертой машине, был буквально зажат двумя охранниками. Когда по громкой связи раздалось предупреждение об опасности, телохранители накрыли его собой и ему трудно было дышать. И как ни доверял он своей охране, а все же хотел сам держать ситуацию под контролем. "Пустите!" -- довольно бесцеремонно он отмахнул охранника сидящего с "опасной" стороны. Приподнявшись, он попытался через окно увидеть то, что творится на дороге, но ничего кроме проносящихся мимо кустарников и ограничительных столбиков не заметил.
Водитель истуканисто вел машину и создавалось впечатление, что происходящее его ничуть не тревожит. Впрочем, как профессионал, он понимал, что не его дело бороться с внешними обстоятельствами, для этого есть машины эскорта, а его дело крутить баранку. И -- вперед. Во что бы то ни стало, только вперед, пока просматривается дорога, пока бьется сердце и под днищем вертятся колеса. А между тем, Путин, потерявший надежду самому разобраться в случившемся, отпал к спинке сиденья и тихо сказал: "Ничего, прорвемся..."
Он слышал по динамику переговоры между охранниками. Голос Одинца изменился до неузнаваемости: "Леша, черт побери, этот красный гад у нас на бампере!" "Вижу, -- голос у водителя тоже почти неузнаваем. Язык спутала клейкая слюна. -- Сейчас увидите, как я этого выползня подрежу под брюхо..." И Одинец и второй охранник Павел Фоменко, и сидящий на первом сиденье фельдъегерь, поняли, что, возможно, жить им осталось совсем немного. Но страха не было. Его вообще не было в салоне. Возможно, потом, ужаленные ужасом, их сердца будут исходить аритмией, а пока они стучали в ровном, хоть и в бешеном темпе.
Водитель боковым зрением и обострившемся слухом улавливал наседающий "Феррари" и чувствовал исходящую от него опасность. "Леша, не дай зевака, -умоляюще попросил Одинец. -- Он же нас обходит". "Это ему так кажется," -Зимарев передернул передачу, перекрестился и со словами "господи помилуй", резко крутанул руль влево. Он расчетливо ставил себя под удар, и напружинился, свивая свои мускулы и нервы в один непрошибаемый узел. Его "мерседес", как чертик из коробочки, выскочил на левую полосу и как раз в той точке, куда через секунду сунулся капот "Феррари".
Путин по радио слышал как бронированный бок "мерседеса" поцеловался с "неизвестным объектом", ибо в салоне президентской машины раздался железный грохот и сквозь него чьи-то неузнаваемые слова "ты этого хотел, мурло, получи..." А через несколько мгновений президентский броневик подняло над дорогой и, словно ветром осиновый лист, протянуло по воздуху метров тридцать и снова опустило на асфальт. Два офицера связи, отвечающих за ядерный чемоданчик, сидящие на средних сиденьях, от толчка взлетели к самому потолку салона, но, поддерживая друг друга, благополучно приземлились на сиденья. Охранники снова прикрыли собой Путина, и потому встряска машины прошло для него почти без последствий. Если не считать того, что кобура с пистолетом справа сидящего охранника сильно сдавила ему ребра...
Взрыв на дороге не стал причиной остановки президентского кортежа: все четыре машины, прибавив скорость, уходили на юго-запад Москвы, в сторону Барвихи. "Мерседес" сопровождения, имея мощную броневую защиту, взрывной волной отбросило на другую сторону шоссе, где он дважды перевернулся, протащился метров пятнадцать по асфальту, разбрасывая в стороны искры, и медленно скатился в кювет. Пострадал охранник: при кувыркании гранатомет прицельной рамкой угодил ему в голову и на какое-то время лишил сознания.
Одинец помог вылезти из машины Зимареву, который никак не мог выпутаться из страховочного ремня. Водитель скрипел зубами, все лицо у него было иссечено осколками стекла. Когда он выбрался из салона, стал смотреть на ту часть дороги, которая буквально была усеяна красными жестянками. Двигатель "феррари" отбросило далеко в кусты, а задняя дверца вместе с сиденьем, болталась на макушке сосны, росшей в метрах пятидесяти от дороги...
-- Так тебе, паразиту, и надо, -- Зимарев опустился рядом с "мерседесом" и прижался к нему щекой. Погладил ладонью его полированный черный бок. Он вел себя с ним, как с живым существом. -- Спасибо тебе, старик, ты отлично поработал...
... А президент между тем уже выходил из своей машины, которая подкатила к крыльцу резиденции Барвихи. Именно на этом крыльце, восемь месяцев назад, он прощался с Ельциным, только что передавшим ему бразды правления. А сейчас крыльцо было заполнено людьми, теми, кто работал в резиденции, и кто слышал совсем близкий взрыв. Ельцин, в светлых брюках, в клетчатой сорочке, поверх которой была надета вязаная безрукавка, тоже был на крыльце -- он тоже слышал взрыв и тоже был встревожен.
Когда Путин вслед за телохранителем вышел из машины, Ельцин начал спускаться со ступенек крыльца. Он развел руки в сторону и, заграбастав подошедшего Путина, прижал к себе.
-- Во, Владимир Владимирович, теперь поймешь, что работа президента не сахар...Как, ничего, живой? Ну и хорошо, пойдем в дом, жахнем коньячку и все встанет на свои рельсы.
-- Да все нормально, Борис Николаевич, -- Путин поправил галстук, огладил полы пиджака. -- Какой-то сумасшедший пытался переехать дорогу, но его вовремя остановили.
Одна из машин президентского эскорта развернулась и выехала в открывшиеся ворота. Она отправилась на место инцидента, куда уже спешили спецслужбы, сотрудники ГИБДД, и эвакуатор, который должен был оттранспортировать пострадавший "мерседес" в ГОН -- гараж особого назначения. А через сорок минут в ворота резиденции Барвиха въехал резервный автомобиль охраны, такой же черный бронированный "мерседес", за рулем которого сидел совсем другой водитель. Да и телохранители были другие...
...Президенты прошли в южную часть резиденции, в большую светлую гостиную, из окон которой открывался великолепный вид на широкую липовую аллею, вдоль которой выстроилась целая галерея статуй.
Устроились за небольшим низким столом, уже сервированном. Впрочем, Путину было не до этого. Когда первые эмоции улеглись, он почувствовал жуткую опустошенность. Все казалось каким-то никчемным и даже то, что привело его сюда...Однако старый Ельцин был прав: после рюмки водки, которую Путин предпочел коньяку, в теле потеплело. Оттаял ледок и в той части груди, где, говорят, обитает душа человека.
-- Ну вот, понимаешь, жизнь такая, -- Ельцин налил себе полный фужер минеральной воды. -- Забудь, Владимир Владимирович, выбрось этот мусор из головы. Все уже далеко позади, в вечности... Лучше расскажи, как тебя угораздило поссориться с журналистами?
Путин хотел быть приветливым и открытым, но что-то мешало ему быть таким. Да и вопрос для него оказался болезненным...
-- Потому что обнаглели...Они, словно пираньи, не успеешь шагу ступить, как полноги уже нет...-- однако он хотел сказать совершенно другое...Что, мол, это вы, Борис Николаевич, их распустили, сняли со всех намордники и теперь они стали свирепыми сторожевыми псами чужих интересов. А я отвечаю за государство.
-- Перестань, не все так страшно, как тебе кажется.
-- Не скажите...Смехом и сатирой можно изничтожить любое начинание, раздавить любого человека, какой бы пост он ни занимал. Одни "куклы" чего стоят, а ведь эту программу смотрят миллионы людей. После нее, кто мне поверит, кто всерьез воспримет все мои шаги по укреплению власти? Все запачкано, заплевано, запутано до предела. Сегодняшний взрыв для меня менее болезнен, чем бывают отдельные телепередачи или публикации...
-- А ты тоже смейся. Вот, допустим, в каком-нибудь интервью возьми и скажи, что, мол, "куклы" или "Итого" -- твои самые любимые передачи. Потому что они настолько беззубые и подхалимские, что под них лучше засыпаешь, чем с каким-нибудь снотворным...Ведь по сути дела так оно и есть: ругая тебя и правительство, эти сукины дети кому-то потрафляют, кого-то бьют по голенищу, лижут задницу... У них, безусловно, есть хозяин, заказчик, который им щедро платит... Но тебе надо ясно дать им понять, что тебе это фуфло...этот скулеж в столь слабой юморной форме, извини за выражение, до лампочки... Им надо тебя вывести из себя и, должен заметить, что это им порой удается...Но запомни только одно: мертвую собаку не пинают. А раз нервничают, распускают языки, значит, принимают тебя за серьезного мужика. Боятся, черти полосатые...Но не будем больше об этом. Я думаю, ты приехал ко мне не за тем, чтобы я учил тебя жизни.
-- Нет, и для этого тоже, -- Путин улыбнулся и впервые за время пребывания в Барвихе это получилось у него от души. -- Но что меня, Борис Николаевич, беспокоит: ведь никто не знал, что я к вам направляюсь...
-- Это верно, -- Ельцин мгновенно преобразился. Шутливые нотки в голосе испарились, лицо сделалось насупленным. -- Ты хочешь сказать, что это готовилось для меня? В газетах ведь была информация, что я завтра собираюсь принять участие в заседании сахаровского фонда "Мемориал"...
-- Нет, Борис Николаевич, этот подарок готовился для меня. И будьте уверены, для такого утверждения я имею все основания. -- Путин хотел было рассказать о предупреждении Патрушева о готовящихся покушениях, но в это время вошел помощник Ельцина и обратился к Путину: "Вас просят к телефону из Федеральной службы охраны", -- и помощник протянул президенту трубку. Разговор был короткий, с набором односложных фраз. Когда кончил говорить в трубку, сказал: -- К счастью, все мои люди почти не пострадали. Удар взял на себя замыкающий автомобиль, в котором старший майор Одинец. Рисковал собой, но пошел на это...Молодец...
-- Значит, кто-то все же пытался наехать? -- Ельцин из объемной граненой бутылки разлил по рюмкам водку.
-- По предварительным расчетам в том "феррари" было не менее четырех килограммов взрывчатки.
-- Эх, черти, не пожалели такую машину...Однажды, когда я был в Италии, попробовал на "феррари" проехать. Зверь, а не машина, четыреста лошадок... Она меня чуть в море не унесла. Ну что ж, Владимир Владимирович, выпьем за удачу, -- и Ельцин бросил за окно задумчивый взгляд, который, казалось, пронизав липовую аллею, унесся в бесконечность.
Путин только пригубил. Ему не сиделось, натура требовала действий. И, видимо, Ельцин это почувствовал. Он поднялся, заслонив своим мощным торсом пол-окна, и подал Путину руку.
-- Давай, Владимир Владимирович, поезжай домой, передай Людмиле Александровне от меня и от Наины привет...Я знаю, ты парень кремень и потому успокаивать тебя не буду. Но вывод все же сделай. А вот какой -- подумай.
Путин поднялся и рядом с Ельциным почувствовал себя незначительной физической величиной. Но это его мало волновало, ему хотелось расспросить своего "крестного отца", что тот подразумевает под своей загадкой, под словом "подумай"? "Возможно, Борис Николаевич, мы с вами видимся в последний раз, -- пронеслось в голове, -- возможно, я не такой удачливый, как вы, и мой президентский срок будет такой же, как у бабочки-однодневки."
Путин глянул собеседнику в глаза и увидел в них квадрат отраженного окна. Это его поразило и он перевел взгляд за оконный проем, где уже затухал августовский вечер. И не хотел говорить, а сказал:
-- Я задумал одно мероприятие...Если не получится, вы, пожалуйста, Борис Николаевич, сильно меня не корите.
-- Получится. У тебя все получится... Делай так, как считаешь нужным и ни на кого не оглядывайся. России нужна определенность, -- и Ельцин по отцовски прижал к себе президента, почти приподнял от пола и Путину, вытянув носки ботинок, пришлось постараться, чтобы не потерять равновесие...
...Из машины он позвонил домой. Людмила Александровна начала в трубку рыдать, говорить что-то о покушении на него, о котором она узнала из телевизионных новостей...
Он не стал ее успокаивать, лишь сказал, что приедет и на месте все объяснит. Но в ушах продолжал звучать ее голос, в котором слышались нотки ужасающего одиночества и страха. "Если со мной что-то случится, это будет для нее..." -- однако он не стал до конца додумывать этот пораженческий для себя вывод, а обратился к впереди сидящему офицеру связи и попросил сигарету. Надеялся, что горечь во рту перешибет горечь душевную. Но в последний момент, когда ему поднесли зажигалку, чтобы он прикурил, он смял сигарету и аккуратно засунул в пепельницу, которая блестящим бугорком утопала в обивке дверцы.
Вечером, в теленовостях, инцидент на дороге А105 был подан, как сенсация дня. Собственно, так оно и было. Того, кто был в красном "феррари", собирали по фрагментам. Но кое-что от него все же осталось. Но то, что собрали, поместилось в небольшом целлофановом пакете, с которым домохозяйки ходят в магазин. Из вещей: поясной наборный ремень, который почему-то называют кавказским, остановившиеся часы швейцарской фирмы, небольшая записная книжечка в кожаном переплете, несколько визитных карточек, совершенно целый мобильный телефон и ошметки какой-то фотографии.
На экране телевизора появилась часть шоссе, усеянного железками. Камера увеличила ту часть "феррари", которая повисла на дереве и крупным планом -фрагмент человеческого черепа с пучком темных волос.
Диктор Игорь Выхухолев в осторожных выражениях подвел зрителя к мысли, что сей инцидент на дороге А105, возможно, был спланирован чеченскими боевиками, и что целью нападения было покушение на президента России. У Путина данная интерпретация случившегося не вызвала возражений, ему понравился умеренный тон сообщения, в котором не было досужих домыслов. Однако вечером к нему прибыл Шторм и к официальной версии происшествия добавил кое-какие существенные детали. В записной книжке камикадзе, на аварском языке, был записан адрес и телефон одного офицера ГИБДД, дежурившего в тот день в самом начале Рублевского шоссе. С помощью компьютера мобильной сети GSM было установлено, что этот офицер дорожной службы выполнял в день покушения роль сигнальщика: дважды звонил на мобильный телефон того, кто находился в "феррари". Скорее всего этот офицер и дал отмашку террористу и указал маршрут следования президентского кортежа.
-- Сейчас сотрудник дорожной милиции допрашивается и, судя по его затраханному виду, скоро запросит явку с повинной, -- подвел итог Шторм.
-- Кто этот человек? Я имею в виду гаишника...
-- Между прочим, довольно симпатичный молодой человек. Лейтенант Валерий Демидов. Год назад закончил школу милиции, причем с отличием. Три месяца воевал в Чечне...Мы проверяем одну версию: по оперативным данным в Чечне этот офицер познакомился с женщиной, чеченкой, намного старше его...Пахнет адюльтером и если это так, мы можем выйти на довольно интересный роман с продолжением...Я имею в виду его чеченские связи, которые, возможно, ведут к главарям банд...
Версия правдоподобная, но в чем-то неубедительная. Про крайней мере так показалась Путину.
-- Допустим, что этот Демидов был сигнальщиком, но он не мог знать, что я направляюсь не к себе в Архангельское, а буду заезжать в Барвиху. Вот если бы все произошло на Рублевском шоссе...
-- Возможно, была задействована целая группа следящих транспортных средств. Такие вещи, как покушение на главу государства, в одиночку не делаются.
-- Вот это уже ближе к истине. Но "феррари"...Подумайте сами, Андрей Алексеевич, гонять на такой приметной машине по Москве. Возможно, таких тачек...позволю себе такую терминологию, у нас раз, два и обчелся...
-- Вы абсолютно правы, таких машин в Москве зарегистрировано всего четыре единицы. Та, которая участвовала в инциденте на дороге А105, принадлежала вору в законе Мирзоеву Вахиду, которого в прошлом году взорвали в Кунцево. Элементарная блатная разборка. По крайней мере так тогда думали в РУБОПе. Сейчас это дело может принять другой оборот...А насчет того, что использовался "феррари, так это вполне объяснимо. Это единственная модель, которая может сравниться в скорости с машинами вашего кортежа. За шесть секунд она набирает скорость в сто семьдесят километров...Как пантера, сидит в засаде, увидев жертву -- прыжок и... Никакая другая машина с такой дистанции не угналась бы...
-- Значит, жизнь президента зависит от скорости и других технических характеристик вот такого плода автомобильной индустрии? -- Путин не ждал ответа, его интересовало другое. -- Дмитрий Алексеевич, мы вылетаем в Сочи утром десятого августа. Отправляемся на военном самолете с аэродрома "Чкаловский"...У вас все готово?
-- Почти.
-- Как это понимать?
-- Заболел один из бойцов. Потянул на тренировке трицепс. Я не стал рисковать.
-- Кем замените?
-- Если не возражаете, беру с собой сына Виктора. Вернее, капитана Службы контрразведки Виктора Шторма. Он месяц назад вернулся из Таджикистана...
-- Не даете человеку отдохнуть...
-- Отдохнет в горах, в зеленке, там очень чистый воздух.
Путин подумал о постороннем: о жене Шторма, которая, будь она жива, так бы и не догадалась, какие испытания ждут ее самых дорогих людей. И насколько велика вероятность утраты.
И жалость к рано ушедшей из жизни женщины, больно кольнула сердце президента...
-----------------------------------------------------------------------------------------------
Агентурное сообщение в резидентуру российского посольства в Грузии.
Чрезвычайно срочно!
Егорову
На Ваш дополнительный запрос относительно группы американских граждан, базирующихся в бывшем доме отдыха "Рустави", сообщаю следующее:
1. Группу возглавляет полковник спецподразделения США "Дельта" Адамс Дорман.
2. Группа состоит не из восьми, как было сказано ранее, а из семи человек -- военнослужащих вышеозначенной спецкоманды.
3. В последний вторник группа, в сопровождении грузинского спецназа, на двух микроавтобус переместилась в район границы с Чечней и в тот же день углубилась в сторону Панкийского ущелья. Сопровождает группу два проводника, у одного из которых чеченскими боевиками был похищен и убит сын и двое его односельчан...
4. Группа вооружена легким стрелковым оружием, оснащена радиостанцией и имеет большой запас взрывчатки.