Орлов Антон. Сильварийская кровь

   - Все равно не хочу обратно, - задушенно пробормотала Элше, уткнувшись лицом ей в кофту.
   - Тихо! - Марек резко выпрямился и замер, широко раскрыв и без того большие глаза. - Молчите… Дафна не слышала и не чувствовала ничего подозрительного. А Марек в течение некоторого
   времени прислушивался, как насторожившееся животное, и наконец сообщил: -За нами идет еще одна дрезина.
   - Креух с Мугором?
   - Вряд ли. Он же сказал, понадобится время, чтобы разделаться с этим тюремным заклятьем. Не могли они так быстро. Но если даже они, лучше мы дождемся их около выхода. Это могут быть местные гоблины из другой банды, или те, кто вас ищет, или контрабандисты. Поехали!
   И откуда у него только силы берутся, поражалась Дафна. Хотя он ведь и раньше не был неженкой при всей своей утонченной эльфийской наружности. Дрезина летела по туннелю с низко нависающими сводами. Остановок Марек больше не делал, разве что время от времени расслаблялся и отдыхал, пока разогнавшаяся платформа катилась по инерции. Несмотря на это, их догоняли.
   Если преследователей много и те сменяют друг друга, у них, конечно, будет преимущество в скорости. Кроме того, они могли взять дрезину с двойным рычагом, в том зале были и такие.
   «Радана- Мать, пусть это будут инспектор с Мугором или кто-нибудь, кого мы не интересуем», -молилась про себя Дафна, обнимая охваченную ознобом подругу.
   Они все- таки выиграли эту гонку. Зал, о котором рассказывал Мугор, с громадными, до потолка, обелисками в трещинах и сколах -полугоблин считал, что это разбитые изваяния подгорных королей, вырубленные в стародавние времена из цельных глыб. Лестница наверх, тоже старая, с коварными истертыми ступеньками. Марек пошатывался от усталости. Элше тоже карабкалась с трудом, Дафна ее поддерживала, а на последнем участке, когда у королевы подкосились ноги, подхватила ее на руки.
   - Ты что, давай лучше я… - поглядев на них, предложил Марек.
   - Да ты сам чуть не падаешь, за стенки хватаешься. Ничего, я справлюсь.
   Она впервые порадовалась тому, что не похожа на тех хрупких барышень, напоминающих изящные стеклянные статуэтки, которым всегда беззлобно завидовала. Так бы она и унесла подругу, будь у нее такие же тонкие руки и такая же талия! Кстати, руки того и гляди оторвутся, лишь бы не уронить… Стараясь не обращать внимания на боль в мышцах, Дафна упрямо одолевала подъем, да еще беспокоилась за Марека, шедшего следом: лишь бы не упал, а то сколько же катиться по этой лестнице… Наконец, далеко впереди засияла слепящая голубая прореха.
   Отсыревшая комната с изваянием безголовой крылатой женщины. Никаких костей и усохших внутренностей у подножия статуи не валялось, и хорошо - Раймут Креух этого не любил.
   Заклятье ночного зрения у него было хитрое, с двойным дном: вроде бы его разрушают, а через некоторое время оно само собой восстанавливается. Один из секретов страховой компании. По счастью, те, кто арестовал Креуха, то ли не успели, то ли не удосужились проконсультироваться в «Ювентраэмонстрахе», на что способна подготовленная для вылазок в Сильварию боевая единица. Суть-то вот в чем: если темные эльфы лишат инспектора ночного зрения (а они еще не то могут), он сумеет вернуть утраченное без посторонней помощи. И на сей раз вернул, так что трещины на стенах, улитку на левой груди каменной женщины, гофрированные, словно кто-то смастерил их из папиросной бумаги, грибы по углам он видел не хуже, чем бедолага-полугоблин.
   - Понял хоть, бестолочь, что наделал? Тебе теперь одна дорожка - за границу, лучше всего за море. Иначе убьют.
   - Из-за побега? - непонимающе уставился на него Мугор. - Да ну, скажете тоже…
   - При чем тут побег? Ты хоть понял, кого поимел?
   - Кого?
   - Ее величество.
   - Да это же шутка! Вы чего, взаправду купились?
   - Это ты купился, бестолочь несчастная. Перстень королевского голоса издревле существует в единственном экземпляре, и воспользоваться им может только королева Траэмонская. Об этом знают даже школьники -те, которые прилежно учатся, но ты небось уроки прогуливал, в подворотнях получал образование.
   - Эл не может быть королевой… -растерянно возразил Мугор. - Вы же меня разыгрываете, ага?
   - Да что с тебя взять, морда гоблинская… -Раймут горестно махнул рукой. - Вот уж вляпались так вляпались, пуще прежнего… Ладно, не мешай сосредоточиться, я «держалку» снимаю.
   - Ну, не может ведь такого быть, чтобы я королеву трахнул, - жалобно пробормотал полугоблин, обращаясь к безголовой статуе.
   Никогда еще Дафна не видела Марека таким испуганным. Несмотря на расплывшуюся черно-желтую раскраску на лице, было заметно, что он побледнел - по тем участкам кожи, которые остались незакрашенными, и в глазах появилось затравленное выражение. Хотя из подземелья выбрались не гоблины, не темные эльфы и не «серые плащи» дяди Анемподиста, а несколько парней в долгополых камзолах провинциального покроя, Дафна их уже видела раз или два на улочках Шмелиного квартала. Хотя стоп… Здесь-то им что понадобилось?!
   Эта местность называлась Песчаные Мельницы. Никаких мельниц тут не было, разве что вон те деревянные остовы, обглоданные солнцем и ветром, зато песок был - речной, чистый, блекло-желтый. Еще были остатки каменного лабиринта, невесть кем и когда построенного, настолько древнего, что он давно уже превратился в скопление разрозненных изжелта-серых стен, загораживающих вид на Сенолу, но не способных никого поймать в западню.
   В сердце бывшего лабиринта, на центральной площадке, стоял небольшой храм Раданы-Матери -рядом с легендарным Камнем Призывов. По поверью, если написать на этом камне послание, обращенное к кому бы то ни было, адресат его непременно получит тем или иным способом, хоть наяву, хоть во сне, хоть в чудесном видении. Рассказывали, что огромный лабиринт, возведенный какими-то безымянными злодеями вокруг волшебного камня, разрушила, прогневавшись, сама Радана, и с тех пор все желающие могут беспрепятственно отправлять свои послания. Туда постоянно приходят паломники - покинутые возлюбленные, жены и невесты ушедших в дальнее плавание моряков, родители сбежавших из дома подростков, заимодавцы, разыскивающие должников. При храме живут две монахини, они подметают площадку, принимают пожертвования и угощают гостей травяным чаем. В детстве Дафна тоже там побывала и написала письмо маме с папой, чтобы не беспокоились: с ней все будет в порядке, добрый дядя Анемподист о ней позаботится.
   За лабиринтом протекала Сенола, на покатом песчаном берегу раскинулась деревня Большая Сенба с пристанью и тремя гостиницами. Паломники приезжали на лодках и на рейсовом пароходе, недостатка в постояльцах не было. Одна из гостиниц - «Песочные пироги», место встречи.
   По первоначальному плану они собирались купить в деревне лодку на пятерых, желательно с парусом, и отправиться вниз по Сеноле, к Хавдагу. Несколько дней пути.
   Траэмон находился в северной стороне, там, где громоздились темной горой грозовые тучи. Странно, что в столице погода так резко испортилась, словно чьи-то козни… Королевские маги специально следят за тем, чтобы никакие ненастья не омрачали праздники и торжественные церемонии, как же в этот раз недосмотрели?
   Тучи группировались вдали, у горизонта - словно хищный облачный рой накрыл город, а здесь, над Песчаными Мельницами, небо оставалось голубым и безмятежным.
   Дафна, Элше и Марек прятались за кустами боярышника. У них не осталось сил на то, чтобы убежать. Марек вытащил нож, но что он мог сделать один против десятерых? Преследователи друг за дружкой выбрались из лаза под нагромождением каменных плит, окруженных ветвистым бессмертником с сухими темно-розовыми соцветиями.
   Наверное, на двух дрезинах приехали, подумала Дафна. Если так, остался ли там какой-нибудь транспорт для инспектора и гоблина?
   - Лотар, где они?
   Один из парней молитвенно сложил перед грудью широкие белые ладони, прикрыл глаза и что-то забормотал, после чего показал прямо на боярышник в проломе стены, за которым притаились беглецы:
   - Там!
   В следующую секунду Марек рывком выпрямился во весь рост.
   «Он с ума сошел?» - ахнула про себя Дафна.
   В воздухе коротко блеснуло.
   - Бежим! - Марек одной рукой схватил ее, другой Элше и потянул от пролома. - Быстро!
   Перед тем как они бросились бежать, Дафна успела увидеть, что Лотар оседает на землю, а из горла у него торчит темная рукоятка и хлещет кровь - так, словно рассечена артерия. Столпотворение разбитых каменных стен, круговерть боярышника, шиповника, жимолости.
   - Я убил их ищейку, - на бегу объяснил Марек. - Теперь нас не найдут.
   - Дафна… -пролепетала, задыхаясь, Элше. -Жезл… Не забыла?… Ты можешь… их всех…
   Марек тащил обеих за руки. Преследователи их нагоняли. Пусть Лотар выбыл из игры, его сообщники ориентировались по звукам, никак не оторваться. Вот если бы Марек был один, он, возможно, сумел бы от них убежать… Подумав об этом, Дафна почувствовала и благодарность, и ужас, и отчаянное желание что-то сделать, чтобы всех выручить. Но достать жезл и хладнокровно убить несколько человек?… Радана-Мать, если бы нашелся другой выход, без убийства…
   - Стойте! - после очередного поворота Марек резко затормозил. - Лезьте сюда, а я поиграю с ними в прятки.
   Он показывал на щель, прикрытую снаружи высокой травой и жимолостью. Стенка тут была особенно толстая: изгибающийся фрагмент лабиринта, внутри, похоже, выдолбленный. Элше проскользнула туда ящеркой, Дафна протиснуться не смогла.
   - Сиди тихо, - скороговоркой велел Марек. - Они тебя не достанут. Если что, потом иди в деревню. Бежим!
   Шум погони приближался, и они опять побежали, теперь уже вдвоем. Сунув руку под кофту, Дафна на бегу вытащила жезл. Может быть, хватит словесной угрозы, чтобы эти ненормальные парни отстали?
   Настигают. Топот за спиной.
   - Беги дальше! - хрипло бросил Марек, а сам подхватил с земли камень, развернулся и метнул в лоб одному из преследователей.
   Жертва взмахнула руками, по инерции пробежала еще несколько шагов и упала ничком.
   - Минус два, - злорадно прокомментировал Марек. Встав рядом с ним, Дафна нацелила на противников жезл.
   - Не подходите, убью!
   - Во имя Благого бога, сдавайтесь, нечестивцы! - потребовал рослый мужчина средних лет, с куцей бородкой и одухотворенным тонкогубым лицом.
   Их было шестеро, не считая того, который лежал на земле, и они рассредоточились, обходя беглецов с двух сторон. У всех ножи… Но это не важно, жезл их мигом уничтожит, надо только себя заставить… Убить человека… Дафна так и не решила эту дилемму. Благобожцы набросились раньше, чем она успела воспользоваться королевским оружием. Ей связали руки. Марек сопротивлялся дольше - одному подбил глаз, другому прокусил до мяса запястье острыми эльфийскими зубами, но с ним тоже справились.
   Предводитель присел около пострадавшего, перевернул его на спину и скорбно произнес:
   - Да примет Благой бог душу убиенного Ксавьера!
   Видимо, камень попал в переносицу - страшный кровоподтек, словно перед тем, как умереть, Ксавьер надел полумаску. Он ведь еще и бежал со всей дури навстречу своему булыжнику… Предводитель повертел жезл, попытался его задействовать, направив на стенку, однако не добился результата. Пробормотал себе под нос: «Бесовская вещь», но тем не менее сунул трофейное оружие в поясную сумку.
   - Пошли!
   Двое подняли тело Ксавьера, один из них посетовал:
   - Мальца таки упустили!
   - На кой он нам нужен? - отозвался предводитель. - Дите малолетнее невинное, хоть и вырос среди нечестивцев. Этих зато поймали - семя бесовское и девку распутную.
   Значит, Элше не нашли. Дафна почувствовала минутное облегчение, но тут ее грубо пихнули в спину.
   - Пшла, ведьма!
   Дальнейшее напоминало мерзкий сон. Их толкали, подгоняя. Дафна молчала, внутренне оцепенев, а Марек огрызался, раз даже попытался сделать подсечку одному из мучителей. К тому времени, как дошли до входа в катакомбы, лицо у него было разбито в кровь.
   Дафна решила, что сейчас их поволокут вниз и повезут на дрезине обратно в город, но благобожцам ни в малейшей степени не хотелось снова лезть под землю - там, внизу, они были такими же чужаками, как их пленники. Забрав труп Лотара и двух товарищей, которые оставались его стеречь, группа двинулась в ту сторону, где торчали белесые остовы мельниц. Дафна шла, спотыкаясь, выбившиеся пряди падали на лицо. Шляпу Доброй Пасечницы она потеряла во время беготни по развалинам лабиринта. Хоть бы кто-нибудь их заметил… Кто-нибудь из паломников… И позвал бы на помощь мужчин из деревни… Но паломники заходят в лабиринт с другой стороны, а здесь - полное безлюдье. Насекомые, птицы, жимолость. Над обглоданными мельницами повисло слепящее солнце. В той стороне, где прячется за горизонтом столица, клубятся зловещие тучи.
   В ушах звучат два голоса: благостный, увещевающий - это предводитель банды, резкий, неприязненный и немного надорванный - это Марек.
   - Где Сабина?
   - Зачем она вам?
   - За блуд свой должна ответить.
   - А те, кто ее изнасиловал у вас, в Пинобде, четыре года назад, за это ответили?
   - О том ничего не ведаю, но судья им Благой бог. Если ты не лжешь по бесовскому обыкновению, надлежит им, несчастным, подвергнуться епитимье и отмолить свой грех.
   - Сногсшибательно. Выходит, у вас можно совершить любую пакость, а потом отмолить, а потом снова сделать пакость, а потом снова отмолить… Ваша религия понравилась бы гоблинам, вы их обращать не пробовали?
   - Не смейся над милосердием Благого бога, бесовское отродье. Ты прощен не будешь, ибо не Благой бог тебя создал. Ты убил Лотара, святого человека, но мы все равно вас поймали.
   - Отпустите девушку. Она ни при чем. -Там посмотрим, что с ней делать…
   Другой пинобдиец, невысокий, верткий, с агрессивными скандальными нотками в голосе - этот парень как будто ежеминутно доказывал остальным, что он не хуже других, вот так, и с ним тоже надо считаться! - отпустил скабрезную шутку, его товарищи загоготали.
   «Радана- Мать, и я еще Мугора считала пошляком… Радана-Мать, помоги нам!»
   Потом ей стало не до того, чтобы прислушиваться к разговорам. Мочевой пузырь переполнен, того и гляди разорвется, даже идти больно. Скорее бы все это закончилось.
   Длинный глубокий овраг с обрывистыми склонами, с ручейком и россыпью камней на дне. Костяки ветряных мельниц высились на другой стороне, туда вел шаткий деревянный мост. Здесь благобожцы уложили на землю тела Ксавьера и Лотара. Дафна еле сдерживалась и, как только все остановились, попросила, чтобы ей развязали руки. Снова посыпались грязные шутки.
   - Ссы так, - предложил самый молоденький, который до этого момента выглядел скромным и застенчивым.
   Впрочем, надо отдать ему должное, он и гадость произнес робко, с застенчивым видом.
   - Вы не люди, а дерьмо последнее! - прорычал Марек, его лицо в черных, желтых и кровавых разводах казалось страшным. - И как ваш бог терпит около себя такую мразь!
   Его ударили по зубам, потом в живот, потом снова по зубам, но руки Дафне все-таки освободили. Она присела за куцым кустиком, отойти подальше ей не позволили. Потом их привязали к столбу из цельного бревна, вкопанному в землю недалеко от моста. У Марека руки скручены за спиной, а ее просто примотали поперек туловища, веревка больно врезалась в грудь.
   - Помолимся за упокой наших братьев убиенных! - призвал благобожцев предводитель.
   - Дафна, - еле слышно прошептал Марек, когда те затянули хором заупокойную молитву, - готовься, мы сейчас убежим.
   - Как?…
   - Тихо. Через мост, и я его сразу разрушу. Как только столб рассыплется в труху, выпутывайся из веревок и беги на ту сторону, со всех ног, не оглядываясь. Я за тобой. Все поняла?
   - Да. Но у тебя же руки связаны.
   - Ничего, ты меня потом развяжешь. Готова? -Да.
   Он пробормотал бессмысленное двустишие.
   Опора за спиной исчезла, Дафна пошатнулась, чихнула, вдохнув древесную труху, сбросила веревки и, подобрав подол платья, побежала через мост - в точности, как велел Марек. Крики позади. Выскочив на другую сторону оврага, она обернулась, и сердце сжалось: Марек не бежал следом за ней, а пытался - как был, связанный - задержать погоню. Одного толкнул корпусом, другому врезал ботинком в пах. Тут его самого сбили с ног, а двое пинобдиицев бросились к ней… Не добежали. Мост превратился в бурое облако, в пылевую взвесь, и вопящие люди полетели вниз. Два глухих удара. До дна отсюда - как с крыши трехэтажного дома до тротуара.
   - Дафна, уходи!., -долетел до нее задушенный крик Марека.
   Снова подхватив подол, девушка побежала дальше. Зря он, что ли, старался… Может быть, она успеет привести помощь… Стрелки, нарисованные белой краской на стенах разбитого лабиринта, указывают направление к центральной площадке, где находится Камень Призывов и Храм Раданы-Матери. Если среди паломников окажутся хотя бы трое-четверо здоровых мужчин… Пинобдиицев осталось шестеро. Те, что свалились в овраг, даже если выжили, все равно не бойцы.
   На площадке с плоской, как стол, белокаменной плитой и небольшим деревянным строением с витражными окнами сидело под шатровым навесом двое стариков да бедно одетая девочка-подросток. Собирались с мыслями перед тем, как написать на камне свои послания. По праздникам здесь не бывает наплыва посетителей.
   Пожилая монахиня стояла на высоком крыльце храма и с тревогой смотрела на сгусток темных туч у северного горизонта, разбухший настолько, что даже стены лабиринта не могли его заслонить.
   Остановившись перед ней, запыхавшаяся Дафна вытащила из кармашка на поясе завернутое в шелковую тряпицу бриллиантовое ожерелье - подарок дяди Анемподиста.
   - Вот, приношение Матери… Пожалуйста, дайте мне стило, мне надо срочно… Невозмутимая монахиня протянула ей лакированный деревянный стерженек.
   Опустившись на колени перед Камнем Призывов, Дафна торопливо нацарапала имя и несколько строчек. Стило не оставляет следов на искристой белой поверхности камня, но этого и не нужно. Закончив писать невидимое послание, она приложила, как принято, свою ладонь - вместо подписи.
   Вот и все. А теперь - ждать? Не зная, придет ли тот, кому адресован призыв?
   Дафна подошла к девушке - невзрачной, с задумчивым отстраненным выражением на круглом лице.
   - Вы не согласитесь мне помочь? Надо сбегать в деревню, позвать сюда мужчин с оружием. Благобожцы с севера собираются убить человека, это около мельниц. У меня ноги сбиты и сил не осталось, вы успеете быстрее. Это вам за помощь.
   Нитка розового жемчуга, тоже из дядиных подарков.
   Девчонка умчалась, оставив у стены свою котомку.
   Монахиня предложила Дафне холодного чаю. Нет, ей некогда. Если придут люди из деревни, пусть поспешат к мельницам.
   Надо найти Элше. Надо каким-то образом выручить Марека! Дафна побрела в обратную сторону, морщась от боли в стертых до волдырей пятках.
   - Леди, что случилось?
   Вздрогнув от неожиданности, она повернулась.
   Высокий мужчина лет сорока, чертами обветренного лица похожий на уроженца провинции Кедо, в поношенном солдатском мундире без нашивок и с коротким мечом на поясе.
   - Моего друга убивают благобожцы из Пинобды!
   - Где они?
   - Около мельниц. Там!
   Он сразу сорвался с места, Дафна бросилась за ним. Пусть это не тот, кого она позвала, все равно помощь… Ноги больше не болели, и усталость как рукой сняло, но, несмотря на это, от солдата она в два счета отстала.
   Спохватившись, закричала вслед:
   - Там мост разрушен!
   Все- таки получилось! Дафна сбежала. Марек не очень-то надеялся на успех, но это было единственное, что он смог придумать.
   О том, что у него шансов нет, он знал с самого начала. Запястья связаны, не развернешься, и к тому же надо было задержать всю эту банду, пока девушка переберется на ту сторону.
   Жалко, что вторая часть плана не удалась. В момент разрушения моста он находился на земле, хоть и успел зацепиться ногой за крайнюю балясину, иначе бы заклятье не сработало. Он-то рассчитывал, когда мост рассыплется трухой, свалиться в овраг вместе со своими противниками. Если выбор или-или, лучше разбиться одним махом, чем умереть под пытками.
   Его привязали к другому столбу, заткнули рот. Двое благобожцев встали напротив и заладили читать молитвы, дабы лишить его «бесовской силы», остальные четверо полезли в овраг за сверзившимися туда товарищами.
   Он с ненавистью смотрел на своих визави. Одному на вид лет двадцать восемь, опрятный, степенный, с серьезным вдохновенным взглядом. Встретишь такого на улице - и не заподозришь, что он замешан в подобных делах. Второй - ровесник Марека, тот самый скромненький мальчик с нежным пушком на щеках, который сказал Дафне «ссы так». Этот вызывал еще большую злость, голыми руками бы на куски порвал… Этакая миловидная и даже в чем-то трогательная оболочка, а под ней - сплошная дрянь, которая не смеет высунуться наружу, потому что за это старшие накажут. Зато уж если старшие смотрят в другую сторону или, еще лучше, разрешили творить, чего душа просит - как, например, сегодня, - тогда держись все и вся… Наверное, именно от таких приличных мальчиков пострадала в свое время Сабина.
   «Когда вы меня убьете, припаду к стопам Яра-Вседержителя и попрошу дозволения отомстить. И тебя, гаденыша, никакие молитвы от меня не спасут!»
   Крохотная вероятность того, что все обойдется, пока еще оставалась. Если Раймут Креух и Мугор разберутся со своими «держалками» достаточно быстро и вовремя подоспеют, встретят Дафну, та расскажет им, что случилось… Выездной инспектор Креух справится с этой шайкой даже в одиночку. Да, но как же он сюда попадет, ведь моста больше нет, а через овраг не перепрыгнешь… Или, еще вариант, если мимо будет пролетать на своих туманно-радужных крыльях Шельн Лунная Мгла… Но это уже из области сказок.
   Благобожцы возились долго, однако пострадавших собратьев из оврага все-таки извлекли. Одного, накрыв лицо платком, положили рядом с трупами - это оказался тот самый вертлявый шутник, который издевался над Дафной. «Хоть так я тебя достал», - подумал Марек. Другого устроили на травяном островке, перевязали разбитую голову и принялись мастерить лубки для рук и ног. Парень был без сознания.
   Потом вожак велел остальным собирать все, что годится на дрова, а сам подошел к Мареку и освободил его от кляпа.
   - Семя нечистое, сейчас мы очистим от тебя этот благой мир, Благим богом для людей сотворенный. Милосердие божье велико, и ты можешь перед смертью покаяться во грехах, я приму твое смиренное покаяние.
   Страшно. Хоть бы сердце не выдержало и разорвалось раньше, чем он начнет гореть… Задержать дыхание и попытаться спровоцировать сердечный приступ? Или, когда они натащат дров, снова применить заклятье трухи? Могут опять заткнуть рот, тогда с заклятьем не получится. А эльфийский незримый щит от огня спасает или нет? Сейчас надо поддержать дискуссию, протянуть время, только не унижаться перед ними, не дождутся…
   - Одно из двух, - после тряпки во рту было сухо и горько, язык еле ворочался, - или Благой бог давно уже проклял вас и не хочет иметь с таким дерьмом ничего общего, или на самом деле он ничуть не благой, а какое-нибудь инфернальное исчадие вроде Ррагунгха, побежденного Яром-Вседержителем. Потому что мудрый и милосердный бог не стал бы терпеть то, что вы творите.
   - Человеческая природа по определению греховна, и божьи служители не свободны от греха, -неожиданно согласился собеседник, - но мы уповаем на прощение и спасаемся молитвами.
   - То есть ваши дела не имеют значения, главное - слова? Очень удобно, лучше не придумаешь!
   - Не порочь благую веру, отродье бесовское, - укоризненно произнес предводитель и, приблизив лицо, зрачки против зрачков, речитативом затянул молитву, то повышая, то понижая голос.
   От его молитвы Мареку стало совсем плохо. Затошнило, зарябило в глазах, разболелись ушибы и ссадины. Видимо, насчет «резервуара Силы» все чистая правда…
   - Люди добрые, что вы собираетесь делать? Благобожец прервал моление и обернулся.
   Зыбкая словесная паутина отпустила Марека, перед глазами прояснилось, и он тоже увидел того, кто задал вопрос: на другой стороне оврага стоял рослый мужчина, похожий на отставного солдата, с мечом на поясе.
   - Беса жечь! - азартно крикнул в ответ коренастый парень с ежовой встопорщенной шевелюрой.
   - А вы уверены, что дело это законное? Он же, наверное, горожанин или крестьянин королевства нашего, в реестрах записан, документ имеет.
   - Благое это дело, богоугодное, - непререкаемым тоном возразил предводитель. - Ступай своей дорогой, служивый.
   - А позволите посмотреть на вашего беса поближе? - миролюбиво поинтересовался прохожий. -Сколько лет на свете живу, никогда их, бесов, не видел… На лицо сей индивид отменно страшен, они все такие?
   - Разные бывают. А знаешь ли ты, служивый, о том, что Благой бог скорбит о твоей потерянной душе?
   - Впервые слышу такие слова… Не станете ругаться, люди добрые, если я к вам перейду? Тогда и о боге вашем послушаю, и беса этого страховидного как следует рассмотрю, чтобы детям и внукам после рассказывать.
   - Да как же ты сюда попадешь, когда бес весь мост раскурочил? - спросил предводитель без неприязни, но с досадой: подвернулся случай обратить в свою веру благожелательно настроенного нечестивца, однако овраг не обойдешь и не перескочишь.
   - Не беспокойтесь, это для меня не помеха.