Страница:
«Все, что ты хочешь», — едва не сорвалось у нее с языка, но она нахмурилась и рассердилась на себя.
— Если бы я действительно хотела показать свою заботу, я бы точно не стала забивать ваши сосуды холестерином. Я подала бы вам запеченную рыбу с овощами на пару.
Аудитория добродушно застонала, и настроение Лоры заметно поднялось. До тех пор, пока он не выберет ее, она будет чувствовать себя в безопасности.
— Последний вопрос, — объявил Брент. — Девушка под номером один. Как мужчина, обожающий сладкое, я хотел бы узнать, каким десертом вы завершили бы обед с бифштексом?
— Сырным тортом, — обольстительным голосом ответила Джанет. — С моим неповторимым вишневым кремом. Он такой терпкий и нежный, просто тает во рту.
Лора закрыла глаза, ей хотелось куда-нибудь исчезнуть, провалиться. Даже для Джанет этот ответ был из ряда вон выходящим.
— Номер три, — произнес Брент, — а что вы скажете? Стэйси понизила голос, довела его до хриплого мурлыканья.
— Я накормила бы вас огромным жирным куском шоколадного пирога, а потом облизала бы крошки с ваших губ.
— Что ж, звучит заманчиво… любопытно, — задумчиво произнес Брент, словно примерял услышанное на себя, и собравшиеся расхохотались. — Ладно, теперь под номером два. Говорите, какими сладостями вы намерены меня соблазнить?
— Полезным для здоровья овсяным печеньем. — Лора широко улыбнулась, услышав громкий и дружный стон зрителей. Даже если Брент узнал ее голос, никакой мужчина в здравом уме не выберет женщину, которая отвечает так раздражающе скучно.
— Хорошо, девушка под номером два, маленький вопрос. Почему именно овсяное печенье?
— Потому что даже если в него положили масло и сахар, то по крайней мере в овсе есть хоть какая-то пищевая ценность.
— Полезно и питательно, а? — От его глубокого голоса, под которым скрывался смех, на душе Лоры потеплело.
Из-за кулис донесся звонок, затем зазвучала музыка.
— Время истекло, — объявил мэр Дэвис. — Теперь пришла пора узнать, кого из девушек пригласит наш холостяк на романтическое свидание, которое мы организовали в загородном клубе. — Музыка стихла, и наступила тишина. — Кто это будет, Брент? Что ты выбираешь — терпкость и сладость, питательность и пользу или губы в шоколаде?
— Что ж, мэр, скажу откровенно, когда речь заходит о сладостях, какой мужчина не хотел бы полакомиться теплым печеньем прямо из духовки? Я удаляюсь с той, что под номером два.
Лора открыла рот, а зрители захлопали в ладоши. Нет. Он не мог выбрать ее. Никак не мог!
Стэйси не скрывала своего разочарования, но держалась довольно хорошо, она даже обняла Лору. Джанет также пыталась показать, что ее это не волнует. А Лора могла думать только о том, что это ошибка. «Он обещал не выбирать меня».
Брент, стоя за ширмой, улыбался, а мэр Дэвис положил ему руку на плечо. Теперь, когда представление закончилось, он ждал момента, когда окажется наедине с Лорой, С ней он мог расслабиться и быть самим собой.
— Ты сделал прекрасный выбор, сынок. Самый замечательный выбор. А сейчас, что скажешь, если мы представим тебе леди, которых ты не выбрал?
— Мне нравится ваше предложение, — ответил Брент.
— Девушка под номером три, подойдите сюда, Брент Майклз ждет вас!
Высокая, долговязая девушка с прямыми каштановыми волосами, одетая в стиле вестерн, вышла из-за ширмы.
— Стэйси умелая наездница и участница соревнований, работает кассиром в банке.
Брент церемонно поцеловал девушку в щеку, а мэр перечислял все ее спортивные успехи.
— Теперь, — продолжил мэр, — ты, может, и узнал голос этой девушки, но ее лицо, я думаю, навеет некоторые приятные воспоминания. Девушка под номером один была главной болельщицей «Бульдогов из Бисон-Ферри». Джанет, подойди сюда и поприветствуй Брента с возвращением домой.
Появилась из-за перегородки Джанет, она совершенно не изменилась, только немного пополнела. Откинув назад волосы, она подошла к Бренту, но походка ее уже не была такой пружинящей, как прежде. Ее обычно блестящие глаза сузились, и их разрез стал похож на кинжал, когда Брент целовал ее в щеку.
— Итак, готов ли ты встретить ту, с кем мечтал пойти на свидание? — спросил мэр, когда Джанет ушла со сцены.
Брент кивнул, впервые после начала шоу дыша полной грудью.
— Эта маленькая девочка, которую ты наверняка помнишь. Вы вместе учились в школе, но она окончила ее через три года после тебя, и я помню, что ты очень часто косил газон у ее дома. Девушка твоей мечты — всеобщая любимица мисс Лора Бет Морган. Подойди сюда, Лора Бет, и позволь этому парню взглянуть на тебя.
Из-за ширмы вышла стройная, изящная, в бежевых слаксах и блузке светло-кремового цвета девушка. Брент смотрел мимо нее, ожидая увидеть Лору, но потом его взгляд застыл и глаза расширились.
— Лора?
От улыбки ее лицо стало нежным и таким знакомым и незнакомым одновременно. Она была без очков, не было и конского хвоста на затылке. Ее белокурые волосы мягко падали на плечи, обрамляя тонкие черты лица. Ее нельзя было назвать красавицей, но в ней была удивительная гармония, которой раньше Брент в ней не замечал.
Консервативный наряд придавал ей особую элегантность. Когда он обнял ее, как полагалось по сценарию, то ощутил аромат детства и запах жимолости. Эти невинные запахи неожиданно пронзили его.
Отстранившись от него, Лора улыбнулась. Держа ее за руку, он слегка отодвинулся, недоверчиво глядя на нее.
— О господи, Попрыгунья, как ты выросла!
В ответ она искренне рассмеялась, и снова этот смех напомнил ему об ушедшей юности. Только теперь в ее смехе слышались хрипловатые нотки. Да, это была Лора. Маленькая Лора. Девочка, которая относилась к нему не так, как все в этом городке.
Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку.
— Добро пожаловать домой, Брент.
Глава 4
Глава 5
— Если бы я действительно хотела показать свою заботу, я бы точно не стала забивать ваши сосуды холестерином. Я подала бы вам запеченную рыбу с овощами на пару.
Аудитория добродушно застонала, и настроение Лоры заметно поднялось. До тех пор, пока он не выберет ее, она будет чувствовать себя в безопасности.
— Последний вопрос, — объявил Брент. — Девушка под номером один. Как мужчина, обожающий сладкое, я хотел бы узнать, каким десертом вы завершили бы обед с бифштексом?
— Сырным тортом, — обольстительным голосом ответила Джанет. — С моим неповторимым вишневым кремом. Он такой терпкий и нежный, просто тает во рту.
Лора закрыла глаза, ей хотелось куда-нибудь исчезнуть, провалиться. Даже для Джанет этот ответ был из ряда вон выходящим.
— Номер три, — произнес Брент, — а что вы скажете? Стэйси понизила голос, довела его до хриплого мурлыканья.
— Я накормила бы вас огромным жирным куском шоколадного пирога, а потом облизала бы крошки с ваших губ.
— Что ж, звучит заманчиво… любопытно, — задумчиво произнес Брент, словно примерял услышанное на себя, и собравшиеся расхохотались. — Ладно, теперь под номером два. Говорите, какими сладостями вы намерены меня соблазнить?
— Полезным для здоровья овсяным печеньем. — Лора широко улыбнулась, услышав громкий и дружный стон зрителей. Даже если Брент узнал ее голос, никакой мужчина в здравом уме не выберет женщину, которая отвечает так раздражающе скучно.
— Хорошо, девушка под номером два, маленький вопрос. Почему именно овсяное печенье?
— Потому что даже если в него положили масло и сахар, то по крайней мере в овсе есть хоть какая-то пищевая ценность.
— Полезно и питательно, а? — От его глубокого голоса, под которым скрывался смех, на душе Лоры потеплело.
Из-за кулис донесся звонок, затем зазвучала музыка.
— Время истекло, — объявил мэр Дэвис. — Теперь пришла пора узнать, кого из девушек пригласит наш холостяк на романтическое свидание, которое мы организовали в загородном клубе. — Музыка стихла, и наступила тишина. — Кто это будет, Брент? Что ты выбираешь — терпкость и сладость, питательность и пользу или губы в шоколаде?
— Что ж, мэр, скажу откровенно, когда речь заходит о сладостях, какой мужчина не хотел бы полакомиться теплым печеньем прямо из духовки? Я удаляюсь с той, что под номером два.
Лора открыла рот, а зрители захлопали в ладоши. Нет. Он не мог выбрать ее. Никак не мог!
Стэйси не скрывала своего разочарования, но держалась довольно хорошо, она даже обняла Лору. Джанет также пыталась показать, что ее это не волнует. А Лора могла думать только о том, что это ошибка. «Он обещал не выбирать меня».
Брент, стоя за ширмой, улыбался, а мэр Дэвис положил ему руку на плечо. Теперь, когда представление закончилось, он ждал момента, когда окажется наедине с Лорой, С ней он мог расслабиться и быть самим собой.
— Ты сделал прекрасный выбор, сынок. Самый замечательный выбор. А сейчас, что скажешь, если мы представим тебе леди, которых ты не выбрал?
— Мне нравится ваше предложение, — ответил Брент.
— Девушка под номером три, подойдите сюда, Брент Майклз ждет вас!
Высокая, долговязая девушка с прямыми каштановыми волосами, одетая в стиле вестерн, вышла из-за ширмы.
— Стэйси умелая наездница и участница соревнований, работает кассиром в банке.
Брент церемонно поцеловал девушку в щеку, а мэр перечислял все ее спортивные успехи.
— Теперь, — продолжил мэр, — ты, может, и узнал голос этой девушки, но ее лицо, я думаю, навеет некоторые приятные воспоминания. Девушка под номером один была главной болельщицей «Бульдогов из Бисон-Ферри». Джанет, подойди сюда и поприветствуй Брента с возвращением домой.
Появилась из-за перегородки Джанет, она совершенно не изменилась, только немного пополнела. Откинув назад волосы, она подошла к Бренту, но походка ее уже не была такой пружинящей, как прежде. Ее обычно блестящие глаза сузились, и их разрез стал похож на кинжал, когда Брент целовал ее в щеку.
— Итак, готов ли ты встретить ту, с кем мечтал пойти на свидание? — спросил мэр, когда Джанет ушла со сцены.
Брент кивнул, впервые после начала шоу дыша полной грудью.
— Эта маленькая девочка, которую ты наверняка помнишь. Вы вместе учились в школе, но она окончила ее через три года после тебя, и я помню, что ты очень часто косил газон у ее дома. Девушка твоей мечты — всеобщая любимица мисс Лора Бет Морган. Подойди сюда, Лора Бет, и позволь этому парню взглянуть на тебя.
Из-за ширмы вышла стройная, изящная, в бежевых слаксах и блузке светло-кремового цвета девушка. Брент смотрел мимо нее, ожидая увидеть Лору, но потом его взгляд застыл и глаза расширились.
— Лора?
От улыбки ее лицо стало нежным и таким знакомым и незнакомым одновременно. Она была без очков, не было и конского хвоста на затылке. Ее белокурые волосы мягко падали на плечи, обрамляя тонкие черты лица. Ее нельзя было назвать красавицей, но в ней была удивительная гармония, которой раньше Брент в ней не замечал.
Консервативный наряд придавал ей особую элегантность. Когда он обнял ее, как полагалось по сценарию, то ощутил аромат детства и запах жимолости. Эти невинные запахи неожиданно пронзили его.
Отстранившись от него, Лора улыбнулась. Держа ее за руку, он слегка отодвинулся, недоверчиво глядя на нее.
— О господи, Попрыгунья, как ты выросла!
В ответ она искренне рассмеялась, и снова этот смех напомнил ему об ушедшей юности. Только теперь в ее смехе слышались хрипловатые нотки. Да, это была Лора. Маленькая Лора. Девочка, которая относилась к нему не так, как все в этом городке.
Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку.
— Добро пожаловать домой, Брент.
Глава 4
— Я была уверена, что ты выберешь кого-то другого. — Лора бросила взгляд на Брента, когда они выходили из оперного театра. Она надеялась, что если он и заметил, как порозовели ее щеки, то посчитал, что это от полуденной жары, стоявшей в воздухе.
— Я выбирал, — упорствовал он. А она со смехом покачала головой. — Но кого я мог выбрать? — спросил он, изображая святую невинность. — Ты думаешь, я выбрал тебя только потому, что узнал твой голос?
— Да. — Дойдя до зеленой площадки, она остановилась под магнолией, прячась от солнца. Толпа поредела, легкий ветерок раздувал ее кофточку. — Это, уж конечно, не из-за моих провокационных ответов.
— На самом деле это произошло из-за провокационных ответов, которые были не твоими. — На его лице появилось неудовольствие. Глядя на этого красивого мужчину, Лора почувствовала себя легкомысленной девушкой. — Женщины на самом деле думают, что, стоит им только предложить мужчине себя, они тут же его заполучат?
— Да, возможно, некоторые так и считают. — Она нахмурилась, надеясь, что Брент не заметит, как она волнуется.
— Ну значит, они ошибаются. Большей частью. Я имею в виду… не важно, не бери в голову. — Он покачал головой, казалось, больше от удивления, чем от раздражения. Она поразилась его легкому настроению, вспоминая, каким он был мрачным и задумчивым подростком и как это мучило ее. Но от этого взрослый, зрелый Брент не стал менее интригующим.
Надеясь скрыть, что ей ужасно хочется подразнить его, как это часто бывало и прежде, она наклонилась вперед и кончиком пальца нарисовала круг у него на груди и спросила:
— Так ты говоришь, что выбрал меня, потому что я на самом деле выиграла?
Казалось, его поразило ее прикосновение, и он отступил, возбужденно засмеявшись.
— Прости, — сказал он. — Я никак не привыкну к тебе вот такой, так что… — Его пристальный взгляд метнулся к ее ногам, потом Брент поднял глаза и спросил: — В котором часу за тобой заехать?
— В семь, я думаю. — Она задумалась, что в ее облике заставило его отвести глаза. — В загородном клубе нас ждут в семь тридцать. После обеда там будет живая музыка и танцы.
— Лоренс Уэлк, без сомнения. — Он посмотрел на свои часы, словно куда-то торопился. — Я едва могу дождаться.
— Послушай, Брент. — Она скрестила руки на груди. — Я понимаю, сегодня был трудный для нас день.
— Но все было не так уж плохо.
— Не плохо?
Он покачал головой, улыбнувшись.
— Видела бы ты мэра Дэвиса, который дергал себя за галстук всякий раз, когда Джанет отвечала на вопрос. Я никогда не думал, что взрослый мужчина способен так краснеть.
— Он все равно не мог волноваться сильнее меня. — Она засмеялась, уже не чувствуя сильного напряжения. — Мне хотелось провалиться сквозь землю, когда они предложили облизывать твои губы и подавать тебе еду нагишом.
Он тоже засмеялся, и чувственность этого смеха затронула что-то глубоко притаившееся внутри Лоры.
— Это было симпатично, гм, интригующе, я бы сказал.
Она перестала смеяться и наблюдала за ним, отмечая некоторые детали, на которые не обратила внимания, видя его на экране телевизора. Например, едва заметные морщинки, бегущие от уголков глаз, темные остроконечные ресницы, серебряные пятнышки в синеве глаз.
— Что такое? — немного застенчиво спросил он.
— Ничего. — Она отвела взгляд от его лица и посмотрела вдаль. — Я только… хотела поблагодарить тебя за такую хорошую игру.
— Пожалуйста. — Какое-то мгновение он тоже изучал ее, потом его губы расплылись в улыбке. — Впрочем, я ожидаю достойной оплаты.
— Что-о? — Она заморгала, и в ее голове возникли непристойные сценки, персонажами которых были они.
— Я имею в виду обед. — Он усмехнулся, тем самым упрекая ее за превратную трактовку его слов, но он наверняка хотел, чтобы она именно так и толковала их, негодник. Как этот мужчина может злить женщину и покорять ее сердце в одно и то же время?
— Ведь такой был договор? — спросил он. — Одна ночь в городе с красивой женщиной, и за счет Бисон-Ферри?
— Хорошо, но я ничего не знаю насчет красивой женщины. — Она пыталась не покраснеть, но ничего не вышло, и запылала как маков цвет. — Но что совершенно точно, так это то, что ты хорошо поешь.
— Не могу дождаться. — Он пошевелил бровями, пристально глядя на нее к окончательно смущая этим Лору.
— Ты прекратишь? — Она засмеялась и стукнула его по руке кулаком.
— Ух! Я ранен. — Он схватил ее за руку.
— Ровно в семь, — выдохнула она.
— Как скажешь, Попрыгунья.
Это детское прозвище заставило ее напрячься.
— Да, хорошо, увидимся, Зартлич. Поворачиваясь, чтобы уйти, она упрекнула себя за свое дурацкое волнение. Несмотря на всю чувственность их разговора, она знала, что Брент просто дразнит ее. Очевидно, он все еще не воспринимает ее всерьез.
Было без пяти минут семь. Лора смотрела на груду одежды, наваленную на кровать. Положение совершенно безнадежное. Абсолютно. Ей нечего надеть.
«Почему я не купила новое платье?»
Потому что все жители этого городка тотчас же узнали бы об этом и шептались у нее за спиной: «Бедная Лора Бет думает, что Брент Майклз выберет ее». А ведь он выбрал именно ее.
«А теперь мне нечего надеть».
Она снова схватила простое черное платье с круглым низким вырезом и рукавом три четверти и приложила его к себе, стоя перед зеркалом. Только на похороны, а не на свидание с Брентом. Возможно, она могла бы что-нибудь придумать, как-то украсить его, но это выглядело бы слишком нарочито.
Швырнув платье на плетеный стул, Лора вытащила розовое платье в талию из хлопка с кружевным воротником. Она изучила свое отражение в зеркале, и ее охватило отчаяние. А это платье больше подходило для дневного чая, чем для обеда с мужчиной.
Ей нужно что-то особенное, строгое, а не сладенькое. Что-то утонченное. Что-то сексуальное! У каждой женщины в гардеробе есть хотя бы одно откровенное платье, не так ли? В отчаянии Лора снова повернулась к кровати, надеясь отыскать что-нибудь подобное.
— М-м, девочка, разве ты еще не одета? Лора посмотрела на Клэрис.
— Как видишь.
Пожилая служанка подошла к кровати.
— Ты вытряхнула весь гардероб?
— Не важно, — ответила Лора, — я потом все уберу. Меня сейчас волнует обед, я бы предпочла, чтобы ты занялась им. Папа уже исстрадался.
Схватив синий костюм, Лора снова повернулась к зеркалу. Она всегда считала этот костюм немного консервативным, даже для нее, но мужчины часто говорили ей комплименты, когда она его надевала.
— Насколько я знаю доктора Моргана, — сказала Клэрис, — он не от голода мучается, а от того, что его дочь идет на свидание с мужчиной. Настоящим мужчиной.
— Клэрис. — Лора покраснела. — Я уже ходила на такие свидания и раньше.
Служанка неодобрительно фыркнула, но Лора не обратила на это внимания. Клэрис считала себя незаменимой в этом доме и не боялась увольнения. Она и была такой, хотя, конечно же, ее ценили не только за способность наводить чистоту в доме. Она приходила к ним убираться два раза в неделю, и так было всегда, сколько себя Лора помнит. Она видела в этой женщине старшего друга, заменившего ей мать. Она никогда не смогла бы уволить ее, даже если бы Клэрис совсем состарилась и ничего не могла бы делать. У Клэрис есть внуки, которых надо поддерживать, и у нее больная спина.
Лора и сама могла бы делать тяжелую работу по дому, и это не сказалось бы на заработке этой женщины.
За открытым окном раздался шум подъезжающей машины. Пораженная, Лора помчалась к окну. Она увидела желтый «порше», выруливающий на подъездную дорожку, ведущую к дому.
— О нет! — выдохнула она, прижимая к груди занавески. — Он раньше времени, он поторопился.
— Скорее это ты опаздываешь.
Лора посмотрела на тонкие золотые часики на запястье.
— Ты права, Клэрис. — Она взглянула на служанку. — Не будешь ли ты так добра, не спустишься ли вниз открыть дверь, прежде чем выйдет отец?
— Как скажешь. Я полагаю, что ты все-таки что-нибудь наденешь на себя и не пойдешь в таком виде на свидание. — Служанка бросила многозначительный взгляд на атласный пояс цвета слоновой кости с кружевами и подвязки, на которых держались чулки Лоры.
Лора покраснела. Ее пристрастие к сексуальному нижнему белью было слабым бунтом, но она предпочитала это держать в тайне от отца. Если бы он заподозрил, что она носит такое нижнее белье, он бы подумал, что она унаследовала от своей матери самое худшее. — Дверь, Клэрис, пожалуйста.
— Я иду, иду, — проворчала женщина. — Но я на твоем месте надела бы синий костюм.
— Ты не думаешь, что он выглядит слишком уж чопорно? Как будто я собралась в церковь? — хмуро спросила Лора.
— С такой-то короткой юбкой? — прокудахтала Клэрис, и ее глаза заблестели. — У тебя прекрасные ноги, они прямо-таки просятся, чтобы ими похвастаться. — Да и ничуть не повредит отрекламировать товар, если ты понимаешь, про что я говорю.
— Клэрис! — воскликнула Лора, но женщина уже ушла в холл.
Лора посмотрела на синий костюм. Так вот почему он нравится мужчинам? Потому что он открывает ее ноги?!
Мысль о том, чтобы показать Бренту свои ноги, заставила ее сердце так бешено колотиться, что Лора почти отказалась надеть этот костюм. Почти.
Остановившись перед домом Моргана, Брент выключил двигатель своего немецкого спортивного автомобиля. После грохота мотора тишина оглушила его и казалось, ничто не сможет ее нарушить. Он уставился на дом, которому уже полтора века, на его красный кирпич и белые колонны.
Он широко улыбнулся. Кто бы мог подумать, что его, Брента Зартлича, будут ждать у дверей такого внушительного дома? Что он повезет дочь доктора Моргана на свидание, ни больше ни меньше?
Выходя из машины, он подбросил коробку с букетиком для корсажа в воздух и аккуратно поймал. Яркая хризантема, которая была в этой коробочке, напомнила ему о том, для чего он приехал сюда и о чем избегал думать, желая спасти свою гордость: возвращение домой со свиданий, ночь с женщиной. Сегодня он разрешит себе расслабиться в обществе Лоры. С кем еще он может стать собой, как не с ней?
Не торопясь Брент позвонил в звонок между двумя памятными досками, на которых написано, что здесь живут сыновья и дочери Республики.
Ни звука в ответ. Посмотрев вниз, он смахнул пылинку с серого костюма от Ив Сен-Лорана. Щебет птиц и белки, прыгающие на лужайке, привлекли его внимание. Он усмехнулся. Тот, кто подстригает сейчас эти газоны, делает это не так хорошо, как это делал он когда-то.
Дверь заскрипела и открылась, высохшее лицо выглянуло в нее, оно было такое же морщинистое и темное, как старые дубы на лужайке.
— Ты вовремя.
— Клэрис! — Брент от неожиданности засмеялся. — Что ты здесь делаешь до сих пор?
— Я и сама хотела бы знать. — Она усмехнулась, показав полный рот зубов, слишком белых, чтобы быть такими от рождения. — Ты думал, что эти люди когда-нибудь научатся заботиться о себе?
Брент вошел в холл, и у него возникло старое чувство, как будто он оказался перед невидимой стеной. Он никогда не переступал порога этого дома. Сейчас он вдыхал воздух, он видел мерцание света на старинных вещах, он смотрел на деревянный пол, на изящный изгиб лестницы, ведущей вверх, на второй этаж.
— М-м… — Клэрис покачала головой. — Они, конечно, должны как следует встретить тебя в твоем городе.
— Наверное. — Он тайком взглянул в резное зеркало в стиле рококо над столом совершенно иного стиля — чиппендейл — у входа. Он никогда не подумал бы, что можно смешать два этих стиля, но тем не менее эта смесь создавала атмосферу унаследованного богатства. Ему надо запомнить и воспользоваться этим, занимаясь своим собственным домом в Хьюстоне.
— Кто там? — послышался глубокий голос из приемной.
Брент посмотрел в мягко освещенную комнату, где вечерний солнечный свет, профильтрованный через кружевные занавеси, освещал кофейный столик в стиле времен королевы Анны, заставленный фарфоровыми безделушками.
— Это мистер Брент, он приехал за мисс Лорой Бет, чтобы повезти ее на свидание! — крикнула в ответ Клэрис, а потом, понизив голос, добавила: — Как будто он не знает.
Милая улыбка тут же исчезла с лица Брента, как только в холле появился доктор Уолтер Морган.
— Понятно. — Вытянутое лицо доктора ничего не выражало, пока он оглядывал Брента. — А ты очень изменился с той поры, когда косил у меня газон.
Сохраняя приятное выражение лица, Брент произнес голосом ведущего программы новостей:
— Добрый вечер, доктор Морган. Я надеюсь, вы в полном порядке.
— Все в порядке. — Доктор шагнул навстречу, опираясь на трость, и остановился перед Брентом. Его высокая фигура отказывалась сгибаться, несмотря на артрит, скрючивший пальцы рук доктора. Редкие седые волосы были зачесаны назад, что подчеркивало остроту скул и холод серых глаз. — Если бы я не видел тебя в новостях, я никогда бы не узнал, что это ты… переступаешь порог моего дома.
Брент пропустил мимо ушей замечание о том, что ему никогда бы не разрешили войти в дом через парадную дверь, если бы он не стал ведущим вечерних теленовостей.
— В городе говорят, что вы продали свою медицинскую практику и ушли в отставку. Полагаю, вы наслаждаетесь покоем.
Доктор Морган посмотрел на служанку:
— Клэрис, сообщи моей дочери, что ее… «жених» уже прибыл.
— Хорошо, сэр. — Клэрис направилась к лестнице, и никто из мужчин не проронил ни слова, пока ее шаги не стихли.
— Насколько я понимаю, сегодня в городе ты устроил настоящее шоу, — наконец-то нарушил молчание доктор.
— Я сделал только то, за что зрители заплатили деньги, — спокойно ответил Брент.
— Судя по тому, что я слышал, Джанет, как обычно, дурно вела себя. Но Стэйси всегда была разумной девочкой. Если бы она не поддалась давлению работников банка из-за ложно понятого ими гражданского долга, я уверен, она избежала бы всей этой ерунды.
— Без сомнения, — поддержал доктора Брент и посмотрел на часы. — Но все затеяла ваша дочь.
— Что является единственной причиной, по которой Лора Бет сама участвовала в шоу. — Взгляд доктора Моргана стал жестким. — Всем известно, как она поддерживает любые благотворительные мероприятия. Она, конечно же, хотела спасти комитет по сбору средств, у которого возникли затруднения с тем, кого усадить на пустующий стул на сцене, они никого не могли убедить участвовать в этом шоу.
Брент ничем не показал своей обиды.
— Я надеюсь, — сказал доктор, — поскольку ты увозишь Лору Бет сегодня вечером, ты будешь помнить, как невелико наше сообщество. Мне было бы весьма неприятно услышать имя моей дочери в связи с какими-либо сплетнями сомнительного характера.
— Я постараюсь помнить об этом, — сказал Брент, заставив себя мило улыбнуться. — Но мы, бедняки, с трудом запоминаем, как надо себя вести, когда попадаем в высшее общество.
— Эй, Брент! — раздался со второго этажа голос Лоры, он был такой же ясный и веселый, как переливы дверного колокольчика. — Прости, что заставила тебя ждать.
Он почувствовал, как спало напряжение. Теперь все должно быть хорошо. Он уедет из города и проведет приятный вечер с другом. Ведь они с Лорой друзья.
Примерно так он и думал, пока она не появилась на лестнице. А когда она вышла к ним, он почувствовал, как что-то мешает ему свободно дышать. Перед его глазами возникли… невероятно длинные, красивые ноги. Брент пытался удержаться, чтобы не раскрыть рот, когда она скакала вниз по лестнице с юной резвостью и обретенной с годами грацией. В отличие от выставленных напоказ ног все остальное выглядело довольно пристойно, даже чопорно. Синий пиджак без лацканов доходил почти до подола короткой юбки такого же цвета. Камея пристегнута к белой шелковой блузке у самого горла. Она изящно закрутила волосы.
— Просто совершенство, — сказала она, оглядывая его костюм. — Прекрасно.
Брент почувствовал глупый прилив гордости. За эти годы он научился относиться к своей внешности как к чему-то такому, что просто повышает его цену. Но сейчас, когда Лора улыбаясь смотрела на него, он почувствовал себя так, будто она сказала комплимент ему.
Потом ее светящиеся глаза замерли на коробке с букетиком, и она прижала руку к улыбающимся губам.
— О, дорогой. — Усилием воли она вернула лицу прежнее выражение. — Букетик Джанет.
Он посмотрел на огромную белую хризантему, и ему захотелось выбросить ее в мусорный бак. Он должен был знать, что Джанет подготовилась к тому, что она станет его «невестой». Эта вещица была большой, в духе ученицы средней школы, только без лент, колокольчиков и блесток.
— Если ты не хочешь это нацепить, я вовсе не обижусь на тебя.
— Не смеши. — Она улыбнулась; в это время отец наблюдал за ней и хмурился. — Я никогда не получала хризантему, когда училась в школе. Я не откажусь поносить ее сейчас. Кроме того, цвет зеленого горошка — такой восхитительный цвет, разве ты не находишь?
Он хмыкнул, пристегивая букетик к ее пиджаку, и обнаружил, что ее блузка не такая уж чопорная и строгая, как он подумал. Он разглядел кружевной лифчик сквозь прекрасный шелк, рука его дрогнула, и он уколол булавкой палец.
— О, папа, — бросила Лора через плечо, — у Клэрис обед будет готов с минуты на минуту. Было бы очень хорошо, если бы ты позволил ей отправиться домой, как только она закончит готовить.
— Я не вижу причины, почему ты не могла приготовить обед и оставить его на столе, — проскрипел отец. — У этой женщины вечно все подгорает.
— Я уверена, она сможет подогреть еду и заправить салат, — сказала Лора, проверяя, как держится букет.
Доктор Морган сомнительно фыркнул. Потом он пристально посмотрел на ноги дочери, и его брови сошлись от возмущения.
— Ты вывихнешь ноги, если будешь ходить на таких высоких каблуках.
— Папа. — Глаза Лоры сузились. — Я, вероятно, вернусь поздно, поэтому не жди меня.
— Думаю, ты разбудишь меня своим приходом, — ворчливо заметил он.
— Спокойной ночи, папа. — Лора поцеловала его в щеку.
Брент предложил свою руку, горя желанием поскорее уйти отсюда. К его огорчению, доктор все еще стоял в дверях и наблюдал, как он помогает Лоре сесть в машину. Расстроенный и злой, чертыхаясь, Брент сел за руль и рванул вниз по гравийной дорожке, желая поскорее убраться от недремлющего ока доктора Моргана.
— Я выбирал, — упорствовал он. А она со смехом покачала головой. — Но кого я мог выбрать? — спросил он, изображая святую невинность. — Ты думаешь, я выбрал тебя только потому, что узнал твой голос?
— Да. — Дойдя до зеленой площадки, она остановилась под магнолией, прячась от солнца. Толпа поредела, легкий ветерок раздувал ее кофточку. — Это, уж конечно, не из-за моих провокационных ответов.
— На самом деле это произошло из-за провокационных ответов, которые были не твоими. — На его лице появилось неудовольствие. Глядя на этого красивого мужчину, Лора почувствовала себя легкомысленной девушкой. — Женщины на самом деле думают, что, стоит им только предложить мужчине себя, они тут же его заполучат?
— Да, возможно, некоторые так и считают. — Она нахмурилась, надеясь, что Брент не заметит, как она волнуется.
— Ну значит, они ошибаются. Большей частью. Я имею в виду… не важно, не бери в голову. — Он покачал головой, казалось, больше от удивления, чем от раздражения. Она поразилась его легкому настроению, вспоминая, каким он был мрачным и задумчивым подростком и как это мучило ее. Но от этого взрослый, зрелый Брент не стал менее интригующим.
Надеясь скрыть, что ей ужасно хочется подразнить его, как это часто бывало и прежде, она наклонилась вперед и кончиком пальца нарисовала круг у него на груди и спросила:
— Так ты говоришь, что выбрал меня, потому что я на самом деле выиграла?
Казалось, его поразило ее прикосновение, и он отступил, возбужденно засмеявшись.
— Прости, — сказал он. — Я никак не привыкну к тебе вот такой, так что… — Его пристальный взгляд метнулся к ее ногам, потом Брент поднял глаза и спросил: — В котором часу за тобой заехать?
— В семь, я думаю. — Она задумалась, что в ее облике заставило его отвести глаза. — В загородном клубе нас ждут в семь тридцать. После обеда там будет живая музыка и танцы.
— Лоренс Уэлк, без сомнения. — Он посмотрел на свои часы, словно куда-то торопился. — Я едва могу дождаться.
— Послушай, Брент. — Она скрестила руки на груди. — Я понимаю, сегодня был трудный для нас день.
— Но все было не так уж плохо.
— Не плохо?
Он покачал головой, улыбнувшись.
— Видела бы ты мэра Дэвиса, который дергал себя за галстук всякий раз, когда Джанет отвечала на вопрос. Я никогда не думал, что взрослый мужчина способен так краснеть.
— Он все равно не мог волноваться сильнее меня. — Она засмеялась, уже не чувствуя сильного напряжения. — Мне хотелось провалиться сквозь землю, когда они предложили облизывать твои губы и подавать тебе еду нагишом.
Он тоже засмеялся, и чувственность этого смеха затронула что-то глубоко притаившееся внутри Лоры.
— Это было симпатично, гм, интригующе, я бы сказал.
Она перестала смеяться и наблюдала за ним, отмечая некоторые детали, на которые не обратила внимания, видя его на экране телевизора. Например, едва заметные морщинки, бегущие от уголков глаз, темные остроконечные ресницы, серебряные пятнышки в синеве глаз.
— Что такое? — немного застенчиво спросил он.
— Ничего. — Она отвела взгляд от его лица и посмотрела вдаль. — Я только… хотела поблагодарить тебя за такую хорошую игру.
— Пожалуйста. — Какое-то мгновение он тоже изучал ее, потом его губы расплылись в улыбке. — Впрочем, я ожидаю достойной оплаты.
— Что-о? — Она заморгала, и в ее голове возникли непристойные сценки, персонажами которых были они.
— Я имею в виду обед. — Он усмехнулся, тем самым упрекая ее за превратную трактовку его слов, но он наверняка хотел, чтобы она именно так и толковала их, негодник. Как этот мужчина может злить женщину и покорять ее сердце в одно и то же время?
— Ведь такой был договор? — спросил он. — Одна ночь в городе с красивой женщиной, и за счет Бисон-Ферри?
— Хорошо, но я ничего не знаю насчет красивой женщины. — Она пыталась не покраснеть, но ничего не вышло, и запылала как маков цвет. — Но что совершенно точно, так это то, что ты хорошо поешь.
— Не могу дождаться. — Он пошевелил бровями, пристально глядя на нее к окончательно смущая этим Лору.
— Ты прекратишь? — Она засмеялась и стукнула его по руке кулаком.
— Ух! Я ранен. — Он схватил ее за руку.
— Ровно в семь, — выдохнула она.
— Как скажешь, Попрыгунья.
Это детское прозвище заставило ее напрячься.
— Да, хорошо, увидимся, Зартлич. Поворачиваясь, чтобы уйти, она упрекнула себя за свое дурацкое волнение. Несмотря на всю чувственность их разговора, она знала, что Брент просто дразнит ее. Очевидно, он все еще не воспринимает ее всерьез.
Было без пяти минут семь. Лора смотрела на груду одежды, наваленную на кровать. Положение совершенно безнадежное. Абсолютно. Ей нечего надеть.
«Почему я не купила новое платье?»
Потому что все жители этого городка тотчас же узнали бы об этом и шептались у нее за спиной: «Бедная Лора Бет думает, что Брент Майклз выберет ее». А ведь он выбрал именно ее.
«А теперь мне нечего надеть».
Она снова схватила простое черное платье с круглым низким вырезом и рукавом три четверти и приложила его к себе, стоя перед зеркалом. Только на похороны, а не на свидание с Брентом. Возможно, она могла бы что-нибудь придумать, как-то украсить его, но это выглядело бы слишком нарочито.
Швырнув платье на плетеный стул, Лора вытащила розовое платье в талию из хлопка с кружевным воротником. Она изучила свое отражение в зеркале, и ее охватило отчаяние. А это платье больше подходило для дневного чая, чем для обеда с мужчиной.
Ей нужно что-то особенное, строгое, а не сладенькое. Что-то утонченное. Что-то сексуальное! У каждой женщины в гардеробе есть хотя бы одно откровенное платье, не так ли? В отчаянии Лора снова повернулась к кровати, надеясь отыскать что-нибудь подобное.
— М-м, девочка, разве ты еще не одета? Лора посмотрела на Клэрис.
— Как видишь.
Пожилая служанка подошла к кровати.
— Ты вытряхнула весь гардероб?
— Не важно, — ответила Лора, — я потом все уберу. Меня сейчас волнует обед, я бы предпочла, чтобы ты занялась им. Папа уже исстрадался.
Схватив синий костюм, Лора снова повернулась к зеркалу. Она всегда считала этот костюм немного консервативным, даже для нее, но мужчины часто говорили ей комплименты, когда она его надевала.
— Насколько я знаю доктора Моргана, — сказала Клэрис, — он не от голода мучается, а от того, что его дочь идет на свидание с мужчиной. Настоящим мужчиной.
— Клэрис. — Лора покраснела. — Я уже ходила на такие свидания и раньше.
Служанка неодобрительно фыркнула, но Лора не обратила на это внимания. Клэрис считала себя незаменимой в этом доме и не боялась увольнения. Она и была такой, хотя, конечно же, ее ценили не только за способность наводить чистоту в доме. Она приходила к ним убираться два раза в неделю, и так было всегда, сколько себя Лора помнит. Она видела в этой женщине старшего друга, заменившего ей мать. Она никогда не смогла бы уволить ее, даже если бы Клэрис совсем состарилась и ничего не могла бы делать. У Клэрис есть внуки, которых надо поддерживать, и у нее больная спина.
Лора и сама могла бы делать тяжелую работу по дому, и это не сказалось бы на заработке этой женщины.
За открытым окном раздался шум подъезжающей машины. Пораженная, Лора помчалась к окну. Она увидела желтый «порше», выруливающий на подъездную дорожку, ведущую к дому.
— О нет! — выдохнула она, прижимая к груди занавески. — Он раньше времени, он поторопился.
— Скорее это ты опаздываешь.
Лора посмотрела на тонкие золотые часики на запястье.
— Ты права, Клэрис. — Она взглянула на служанку. — Не будешь ли ты так добра, не спустишься ли вниз открыть дверь, прежде чем выйдет отец?
— Как скажешь. Я полагаю, что ты все-таки что-нибудь наденешь на себя и не пойдешь в таком виде на свидание. — Служанка бросила многозначительный взгляд на атласный пояс цвета слоновой кости с кружевами и подвязки, на которых держались чулки Лоры.
Лора покраснела. Ее пристрастие к сексуальному нижнему белью было слабым бунтом, но она предпочитала это держать в тайне от отца. Если бы он заподозрил, что она носит такое нижнее белье, он бы подумал, что она унаследовала от своей матери самое худшее. — Дверь, Клэрис, пожалуйста.
— Я иду, иду, — проворчала женщина. — Но я на твоем месте надела бы синий костюм.
— Ты не думаешь, что он выглядит слишком уж чопорно? Как будто я собралась в церковь? — хмуро спросила Лора.
— С такой-то короткой юбкой? — прокудахтала Клэрис, и ее глаза заблестели. — У тебя прекрасные ноги, они прямо-таки просятся, чтобы ими похвастаться. — Да и ничуть не повредит отрекламировать товар, если ты понимаешь, про что я говорю.
— Клэрис! — воскликнула Лора, но женщина уже ушла в холл.
Лора посмотрела на синий костюм. Так вот почему он нравится мужчинам? Потому что он открывает ее ноги?!
Мысль о том, чтобы показать Бренту свои ноги, заставила ее сердце так бешено колотиться, что Лора почти отказалась надеть этот костюм. Почти.
Остановившись перед домом Моргана, Брент выключил двигатель своего немецкого спортивного автомобиля. После грохота мотора тишина оглушила его и казалось, ничто не сможет ее нарушить. Он уставился на дом, которому уже полтора века, на его красный кирпич и белые колонны.
Он широко улыбнулся. Кто бы мог подумать, что его, Брента Зартлича, будут ждать у дверей такого внушительного дома? Что он повезет дочь доктора Моргана на свидание, ни больше ни меньше?
Выходя из машины, он подбросил коробку с букетиком для корсажа в воздух и аккуратно поймал. Яркая хризантема, которая была в этой коробочке, напомнила ему о том, для чего он приехал сюда и о чем избегал думать, желая спасти свою гордость: возвращение домой со свиданий, ночь с женщиной. Сегодня он разрешит себе расслабиться в обществе Лоры. С кем еще он может стать собой, как не с ней?
Не торопясь Брент позвонил в звонок между двумя памятными досками, на которых написано, что здесь живут сыновья и дочери Республики.
Ни звука в ответ. Посмотрев вниз, он смахнул пылинку с серого костюма от Ив Сен-Лорана. Щебет птиц и белки, прыгающие на лужайке, привлекли его внимание. Он усмехнулся. Тот, кто подстригает сейчас эти газоны, делает это не так хорошо, как это делал он когда-то.
Дверь заскрипела и открылась, высохшее лицо выглянуло в нее, оно было такое же морщинистое и темное, как старые дубы на лужайке.
— Ты вовремя.
— Клэрис! — Брент от неожиданности засмеялся. — Что ты здесь делаешь до сих пор?
— Я и сама хотела бы знать. — Она усмехнулась, показав полный рот зубов, слишком белых, чтобы быть такими от рождения. — Ты думал, что эти люди когда-нибудь научатся заботиться о себе?
Брент вошел в холл, и у него возникло старое чувство, как будто он оказался перед невидимой стеной. Он никогда не переступал порога этого дома. Сейчас он вдыхал воздух, он видел мерцание света на старинных вещах, он смотрел на деревянный пол, на изящный изгиб лестницы, ведущей вверх, на второй этаж.
— М-м… — Клэрис покачала головой. — Они, конечно, должны как следует встретить тебя в твоем городе.
— Наверное. — Он тайком взглянул в резное зеркало в стиле рококо над столом совершенно иного стиля — чиппендейл — у входа. Он никогда не подумал бы, что можно смешать два этих стиля, но тем не менее эта смесь создавала атмосферу унаследованного богатства. Ему надо запомнить и воспользоваться этим, занимаясь своим собственным домом в Хьюстоне.
— Кто там? — послышался глубокий голос из приемной.
Брент посмотрел в мягко освещенную комнату, где вечерний солнечный свет, профильтрованный через кружевные занавеси, освещал кофейный столик в стиле времен королевы Анны, заставленный фарфоровыми безделушками.
— Это мистер Брент, он приехал за мисс Лорой Бет, чтобы повезти ее на свидание! — крикнула в ответ Клэрис, а потом, понизив голос, добавила: — Как будто он не знает.
Милая улыбка тут же исчезла с лица Брента, как только в холле появился доктор Уолтер Морган.
— Понятно. — Вытянутое лицо доктора ничего не выражало, пока он оглядывал Брента. — А ты очень изменился с той поры, когда косил у меня газон.
Сохраняя приятное выражение лица, Брент произнес голосом ведущего программы новостей:
— Добрый вечер, доктор Морган. Я надеюсь, вы в полном порядке.
— Все в порядке. — Доктор шагнул навстречу, опираясь на трость, и остановился перед Брентом. Его высокая фигура отказывалась сгибаться, несмотря на артрит, скрючивший пальцы рук доктора. Редкие седые волосы были зачесаны назад, что подчеркивало остроту скул и холод серых глаз. — Если бы я не видел тебя в новостях, я никогда бы не узнал, что это ты… переступаешь порог моего дома.
Брент пропустил мимо ушей замечание о том, что ему никогда бы не разрешили войти в дом через парадную дверь, если бы он не стал ведущим вечерних теленовостей.
— В городе говорят, что вы продали свою медицинскую практику и ушли в отставку. Полагаю, вы наслаждаетесь покоем.
Доктор Морган посмотрел на служанку:
— Клэрис, сообщи моей дочери, что ее… «жених» уже прибыл.
— Хорошо, сэр. — Клэрис направилась к лестнице, и никто из мужчин не проронил ни слова, пока ее шаги не стихли.
— Насколько я понимаю, сегодня в городе ты устроил настоящее шоу, — наконец-то нарушил молчание доктор.
— Я сделал только то, за что зрители заплатили деньги, — спокойно ответил Брент.
— Судя по тому, что я слышал, Джанет, как обычно, дурно вела себя. Но Стэйси всегда была разумной девочкой. Если бы она не поддалась давлению работников банка из-за ложно понятого ими гражданского долга, я уверен, она избежала бы всей этой ерунды.
— Без сомнения, — поддержал доктора Брент и посмотрел на часы. — Но все затеяла ваша дочь.
— Что является единственной причиной, по которой Лора Бет сама участвовала в шоу. — Взгляд доктора Моргана стал жестким. — Всем известно, как она поддерживает любые благотворительные мероприятия. Она, конечно же, хотела спасти комитет по сбору средств, у которого возникли затруднения с тем, кого усадить на пустующий стул на сцене, они никого не могли убедить участвовать в этом шоу.
Брент ничем не показал своей обиды.
— Я надеюсь, — сказал доктор, — поскольку ты увозишь Лору Бет сегодня вечером, ты будешь помнить, как невелико наше сообщество. Мне было бы весьма неприятно услышать имя моей дочери в связи с какими-либо сплетнями сомнительного характера.
— Я постараюсь помнить об этом, — сказал Брент, заставив себя мило улыбнуться. — Но мы, бедняки, с трудом запоминаем, как надо себя вести, когда попадаем в высшее общество.
— Эй, Брент! — раздался со второго этажа голос Лоры, он был такой же ясный и веселый, как переливы дверного колокольчика. — Прости, что заставила тебя ждать.
Он почувствовал, как спало напряжение. Теперь все должно быть хорошо. Он уедет из города и проведет приятный вечер с другом. Ведь они с Лорой друзья.
Примерно так он и думал, пока она не появилась на лестнице. А когда она вышла к ним, он почувствовал, как что-то мешает ему свободно дышать. Перед его глазами возникли… невероятно длинные, красивые ноги. Брент пытался удержаться, чтобы не раскрыть рот, когда она скакала вниз по лестнице с юной резвостью и обретенной с годами грацией. В отличие от выставленных напоказ ног все остальное выглядело довольно пристойно, даже чопорно. Синий пиджак без лацканов доходил почти до подола короткой юбки такого же цвета. Камея пристегнута к белой шелковой блузке у самого горла. Она изящно закрутила волосы.
— Просто совершенство, — сказала она, оглядывая его костюм. — Прекрасно.
Брент почувствовал глупый прилив гордости. За эти годы он научился относиться к своей внешности как к чему-то такому, что просто повышает его цену. Но сейчас, когда Лора улыбаясь смотрела на него, он почувствовал себя так, будто она сказала комплимент ему.
Потом ее светящиеся глаза замерли на коробке с букетиком, и она прижала руку к улыбающимся губам.
— О, дорогой. — Усилием воли она вернула лицу прежнее выражение. — Букетик Джанет.
Он посмотрел на огромную белую хризантему, и ему захотелось выбросить ее в мусорный бак. Он должен был знать, что Джанет подготовилась к тому, что она станет его «невестой». Эта вещица была большой, в духе ученицы средней школы, только без лент, колокольчиков и блесток.
— Если ты не хочешь это нацепить, я вовсе не обижусь на тебя.
— Не смеши. — Она улыбнулась; в это время отец наблюдал за ней и хмурился. — Я никогда не получала хризантему, когда училась в школе. Я не откажусь поносить ее сейчас. Кроме того, цвет зеленого горошка — такой восхитительный цвет, разве ты не находишь?
Он хмыкнул, пристегивая букетик к ее пиджаку, и обнаружил, что ее блузка не такая уж чопорная и строгая, как он подумал. Он разглядел кружевной лифчик сквозь прекрасный шелк, рука его дрогнула, и он уколол булавкой палец.
— О, папа, — бросила Лора через плечо, — у Клэрис обед будет готов с минуты на минуту. Было бы очень хорошо, если бы ты позволил ей отправиться домой, как только она закончит готовить.
— Я не вижу причины, почему ты не могла приготовить обед и оставить его на столе, — проскрипел отец. — У этой женщины вечно все подгорает.
— Я уверена, она сможет подогреть еду и заправить салат, — сказала Лора, проверяя, как держится букет.
Доктор Морган сомнительно фыркнул. Потом он пристально посмотрел на ноги дочери, и его брови сошлись от возмущения.
— Ты вывихнешь ноги, если будешь ходить на таких высоких каблуках.
— Папа. — Глаза Лоры сузились. — Я, вероятно, вернусь поздно, поэтому не жди меня.
— Думаю, ты разбудишь меня своим приходом, — ворчливо заметил он.
— Спокойной ночи, папа. — Лора поцеловала его в щеку.
Брент предложил свою руку, горя желанием поскорее уйти отсюда. К его огорчению, доктор все еще стоял в дверях и наблюдал, как он помогает Лоре сесть в машину. Расстроенный и злой, чертыхаясь, Брент сел за руль и рванул вниз по гравийной дорожке, желая поскорее убраться от недремлющего ока доктора Моргана.
Глава 5
— Что он говорил? — спросила Лора, внимательно глядя вперед, неуверенная, что она хочет услышать ответ.
— Кто?
— Мой отец. — Она бросила взгляд на Брента, удивляясь его непонятливости. — Что он тебе говорил?
— Ничего, — заверил ее Брент, поворачивая на главную дорогу, ведущую из города.
Она положила локоть на оконный выступ.
— Я знаю, мне надо было ждать тебя внизу. — Брент ничего не ответил. Она посмотрела на него и заметила, каким напряженным стало его лицо. — Извини, я на самом деле… — Она не договорила, услышав его смех. — Что тут смешного?
— Ты. — Он повернулся к ней, и его глаза были полны нежности. — Ты нисколько не изменилась.
— Я изменилась, — возразила она, потом спросила. — В чем не изменилась?
— Ты до сих пор кидаешься на помощь слабому. Не так ли, Лора? — Он усмехнулся. — Но я больше не слабак.
— Ну, в общем, нет. Конечно же, нет. — Не обидела ли она его? Он казался таким самоуверенным, но за этой маской она чувствовала: в нем есть что-то от того мальчика из ее детства.
— Кто?
— Мой отец. — Она бросила взгляд на Брента, удивляясь его непонятливости. — Что он тебе говорил?
— Ничего, — заверил ее Брент, поворачивая на главную дорогу, ведущую из города.
Она положила локоть на оконный выступ.
— Я знаю, мне надо было ждать тебя внизу. — Брент ничего не ответил. Она посмотрела на него и заметила, каким напряженным стало его лицо. — Извини, я на самом деле… — Она не договорила, услышав его смех. — Что тут смешного?
— Ты. — Он повернулся к ней, и его глаза были полны нежности. — Ты нисколько не изменилась.
— Я изменилась, — возразила она, потом спросила. — В чем не изменилась?
— Ты до сих пор кидаешься на помощь слабому. Не так ли, Лора? — Он усмехнулся. — Но я больше не слабак.
— Ну, в общем, нет. Конечно же, нет. — Не обидела ли она его? Он казался таким самоуверенным, но за этой маской она чувствовала: в нем есть что-то от того мальчика из ее детства.