Страница:
– Как же мы узнаем, где искать?
– Узнаете, – прорицатель лихо подпрыгнул и птицей взмыл в небеса.
– Да, задал дед задачку, – потер лоб Титамир. – А камень колдовской и соврать может. Но вот так смерть свою увидеть никому бы не пожелал. Как у тебя, Владий, меч-то хрустнул, да и наши, если так поглядеть, не лучше. Может, послушаемся совета? А в Веалон еще успеем.
Некоторое время они размышляли молча.
– Хорошо, пусть так, – неохотно согласились спутники и направили коней на запад. Сзади послышалось победное карканье ворона и хлопанье крыльев.
– Ишь, радуется, – неодобрительно глянул назад богатырь. – Свернул таки с пути, старый ворон. По-доброму, так вернуться бы надо и пришибить колдуна. Он там за нами на тропинку сел и глазом косит.
Воины с трудом ехали через лес, но к полудню пробираться верхом стало и вовсе невозможно. Кони спотыкались на каждом шагу, роняли клочья пены со взмыленных боков. Миробой соскочил на землю, погладил измученного жеребца.
– Жалко здесь оставлять, да видно придется. Дальше и пешим идти тяжело будет.
– Помочь? – спросил насмешливый голос сверху. – За умеренную плату могу постеречь их до вашего возвращения.
На ветвях высокого дерева покачивался сморщенный старичок в чудной зеленоватой одежде. Непропорционально длинные пальцы щекотали грубыми когтями сидящую на плече серенькую птичку. Лохматые волосы и борода его зеленые как плющ, свисали до колен, загнутые рожки смешно шевелились.
– Леший, – ахнул Владий.
– Он самый, – довольно кивнула нечистая сила. – Ну так как? Помочь али не надо?
– А что это за умеренная плата?
– Да это я так. Обойдусь. Добрый сегодня, хоть и осень на дворе. Вы не верьте, что все лешие лютые, вот сосед мой – тот да. До смерти защекотит, на край обрыва заведет, а я так только летом развлекаюсь, да и то – изредка. Ну так что, постеречь? – заручившись согласием, он скатился в листву, зарывшись в нее с головой, быстро вскочил. Бережно похлопал лошадей по шеям. – Ни одна тварь не тронет. Я животных люблю, да и они ко мне тянутся. А вы, герои, идите, вам до темна обернуться надобно… Да шеи себе не сверните, – зловеще прошептал он вслед…
Кое-как выбравшись из кустарника, Титамир глянул вниз и недоуменно нахмурился: прямо под ногами лежала словно вдавленная в землю гигантская пластина округлой формы. Начиная от центра к краям полустертой вязью тянулись непонятные символы, причем к концу насечки на сером камне становились все более мелкими и существенно отличались от остальных формой и положением. "Словно чья-то чужая рука много лет спустя закончила этот узор", – подумал Титамир, осторожно ступая вперед. За спиной раздались проклятия, затрещали кусты, и на круг вывалились Владий с Миробоем, так же, как и он сам, ошалело уставились себе под ноги.
– Не об этом ли месте говорил прорицатель? – вслух высказал общие мысли Владий, – Правда, мечей что-то не видать. Может, это тайник? – он нагнулся и постучал по плите, та гулко отозвалась, гостеприимно показывая, что под ней пустота.
– И как его открыть? Поднять эту плиту мы не сможем и вдесятером, – криво усмехнулся Миробой, поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы охватить взглядом весь круг.
Вдруг он недоуменно моргнул, краем глаза уловив туманные очертания женской фигуры и развевающиеся на ветру длинные локоны волос. Но стоило ему повернуть голову, как видение исчезло.
"Никак, померещилось".
Миробой откашлялся и открыл рот, собираясь предложить дружно обыскать округу – вдруг да обнаружится вход – как снова просвечивающее насквозь существо соткалось из воздуха и неторопливо поплыло через дальний конец пластины к высоким деревьям. Казалось, что их присутствие его ничуть не беспокоит. Ошарашенные лица друзей окончательно уверили Миробоя в том, что призрака видит не только он один.
Владий набрал побольше воздуха в легкие и громко сказал:
– Извините, вы не подскажете, как нам попасть внутрь? – легко наклонившись, он вновь постучал по плите, обращая внимание призрака на пустоту под ней.
Туманное личико повернулось к нему, необыкновенно ясные глаза взглянули так, словно только сейчас существо уловило их присутствие.
Невесомая фигурка неторопливо подплыла к ним, становясь все более четкой. Пушистые темно-каштановые волосы рассыпались по плечам хрупкой девушки, и она изящно качнула головой, отбрасывая их назад.
– Кто вы? – спросил Владий, совершенно позабыв о своем первом вопросе.
– Я? – немного удивленно взглянули на воина карие глаза, светящиеся удивительно мягким светом.
Девушка чуть задумчиво огляделась вокруг.
– Я земля, мир…Весь этот мир, – прошелестел тихий голос, окутывая их невидимой пеленой. – Вы хотите попасть внутрь? – ее сила легонько коснулась их и тут же исчезла. – Да, вы действительно можете. Тогда ступайте на середину круга.
Воины послушно потянулись к центру, завороженные светом, струящимся из ее поднятых рук. И это было последнее, что они увидели перед тем, как плита треснула под ногами, обрушивая их в чернильную тьму…
Свет некоторое время поддерживал воинов, опуская их довольно плавно, но когда до дна осталось расстояние в два человеческих роста, поддержка исчезла под зубодробительный звук обрушившихся тел…
Миробою повезло меньше всех: он едва мог вздохнуть под тяжестью навалившихся на него друзей, выдавивших из его легких весь воздух.
– Выберемся – убью старика, – прохрипел Титамир, сползая на земляной пол. – Прямо на запад, значит, чтоб ему…
Задрав голову, Миробой взглянул вверх:
– Высоковато. Ну ничего, не из такого выбирались. Наверняка где-то здесь есть выход.
– Подожди вылезать, – окрикнул его Владий. – Осмотрись кругом – одни скелеты, но все при оружии. Здесь нечто вроде древнего могильника. Наверное, именно его имел в виду Ворон.
В темноте белели где целые скелеты, а где мешанина из костей, черепов людей и животных, а кое-какие из останков и вовсе, казалось, не принадлежали ни тем ни другим. Воины подошли ближе и отшатнулись. Пустые черные глазницы зажглись голубым светом, кости рук затрещали под тяжестью протянутого оружия.
– Берите, воины, – произнес надтреснутый голос. – Наши мечи закалены в смертельных схватках. Они обороняли нас до последнего и лишь людская глупость похоронила их в этом подземелье. Выкованные для решающей битвы, пусть служат вам верой и правдой, – взор потихоньку тух. – Им предсказано поразить Спящих и Убийцу, да будет так, – и скелеты рассыпались в прах, уронив оружие в подставленные ладони.
Меч Владия, длинный, узкий, полупрозрачный, как горная река стоном отозвался на прикосновение и сильнее вжался в ладонь, по лезвию пробежали и исчезли священные руны. Миробою достался широкий двуручный, на рукояти полыхнул кроваво-красный рубин, а меч Титамира, огромный и тяжелый на вид словно бревно кольнул пальцы хозяина теплом.
– Славное оружие, – нарушил молчание богатырь. – Само в бой просится, из пальцев рвется. Но и старое заслуживает почет. Оно не раз спасало мою голову, пусть же останется здесь, рядом со славными витязями. Примите и вы наш дар, друзья, – с этими словами он опустил свой меч на землю, за ним последовали спутники, также отпуская верное оружие со словами благодарности.
Костяная пыль резко уплотнилась, превратившись в три кисти, крепко обхватившие ножны, земля нетерпеливо задрожала и пошла вверх, поднимая людей к солнцу. Оказавшись на поверхности воины с наслаждением вдохнули чистый лесной воздух и бросили прощальный взгляд на кости мертвых витязей. На их глазах они втянулись в почву, навеки спрятав дары, пока те вновь не понадобятся Свету. Воины медленно побрели обратно, мечтая побыстрее оказаться в Веалоне.
– Эх, обманула нечистая сила, – не обнаружив коней, рассвирепел Титамир и набрав в грудь побольше воздуха, прокричал. – Эй, леший! Не вернешь коней, весь лес разнесем, а начнем с этого дерева, – он размахнулся, но меч словно сам выскользнул из пальцев и одним ударом свалил вековой дуб, оставив чистый ровный срез. Описав в воздухе петлю, аккуратно возвратился в руки владельца. Тот, не моргнув глазом продолжил. – А ну вылезай, нечисть проклятая!
– Неужто живые? – удивленный голосок раздался со спины. – Ну, молодцы! Не ожидал.
– Не ожидал?! – с развороту заехал ему по уху Миробой.
Человечек резво отпрыгнул и вскарабкался на соседнее дерево. Свесившись с верхушки, обиженно глянул вниз, потирая покрасневшее ухо.
– Связываться с вами… как что, сразу драться. Нет, чтобы попросить, мол, верни, лесовик, животинку, – обиженно прошелестел он. – Ну куда нам. Воспитания хватает только кулаками размахивать. Нате, заберите, и вон из леса, а то так запетляю, вовек не выберетесь! – наоравшись, леший махнул рукой и около дерева появились кони.
– Только попробуй от дороги закрутить, – погрозил ему кулаком богатырь. – По миру пустим.
– Ладно, не так просто я сторожем нанялся, – призналась нечисть. – Думал, сгинете, а я запасов на зиму сделаю. Люди совсем обнаглели, раньше, как в лес зайти, корову зарежут и тушу мне оставляют, а теперь суются почем зря, без стыда и совести лучшие деревья рубят да еще и оскорбляют. Прошлую зиму кое-как протянул, а эту, видать, совсем не переживу.
– Что ж не наказываешь? – помягче спросил Миробой, – Одного, другого в болота бы завел, притопил малость и отпустил, чтоб с жертвой вернулся. Леший все таки, хозяин леса.
– Думаете, поможет? – с надеждой взглянул он на воинов.
– Обязательно, – обнадеживающе кивнул Владий, вскакивая на коня. – Ты, главное, пожестче, чтоб сразу поняли, кто в лесу хозяин.
– Я вам путь длинный коротким сделаю! – крикнула вдогонку обрадованная нечисть, – Мигом до города домчитесь.
Трех воинов свободно пропустили сквозь высокие деревянные ворота. Прислушиваясь по пути к последним новостям, они медленно продвигались вперед по узким переполненным улочкам. В столице Роуна они бывали и раньше, так что все здесь им было не в диковинку. Дорогу то и дело загораживали переполненные телеги, толпы людей, наемников, как и они. Двигаясь в этом человеческом потоке, они выехали к главному дворцу, раскрытые ворота приглашали во двор. Стражники тревожно глянули на приезжих и повели прямо к князю в пиршественный зал.
– С чего это вдруг такая честь? – настороженно произнес Миробой и нахмурился. – Прям как послов тащат под светлейшие очи.
В парадном зале стоял дикий шум, напоминающий рев медведей-оборотней, пол залит крепким медом, псы лениво обгладывают кости. Вроде славный пир, а так, с первого взгляда, обычная гулянка с песнями и драками. За длинными столами мелькнули знакомые лица, приветственно взметнулись чаши с вином.
Довиан вперил взгляд в вошедших наемников, за спиной сразу же зашептали, называя имена, деяния. Дескать, князь вездесущ, все должен знать, но Довиан отмахнулся – мешают мыслям. Трое, как и говорил Раошен. Князя грызло нетерпение, хотелось обсудить все наедине и как можно быстрей, но пир продолжался и он не хотел слишком явно выказывать внимание пришельцам. Его дело похвалить, усадить за стол, а там пусть белый маг разбирается, ему виднее.
– Добро пожаловать, – улыбнулся он подошедшим воинам. – Слышал, в дружину ко мне стремитесь? Это хорошо. Мне храбрецы всегда нужны, крепкие, смелые да удалые. О тебе, герой, – он уставился на Титамира, – и подвигах твоих наслышан да и спутники, говорят, не уступают тебе ни силой, ни удалью, – и кивнул на уставленные питьем и блюдами столы. – Милости просим.
Наемники поклонились. Сбоку неслышно появился невысокий маг, прячущий под длинным плащом тонкий светлый жезл, глянул сердито.
– Это они всегда успеют. Нам бы потолковать, – и Довиану: – Не обессудь, княже.
Он жестом приказал им следовать за собой, вывел во двор.
– Вот вы и явились, – неясно начал он. – Что ж, все правильно. Теперь битвы не избежать.
– Битвы? – переспросил Владий. – Это какой? Мы слышим это уже не в первый раз.
– С Убийцей, – скривился волхв. – Тьмой. Слыхали? Знамо мне, что раз вы пришли – так тому и быть.
– Бороться со Светлым убийцей? – удивился Титамир. – Но зачем?
– Не со Светлым, а с Темным, – грубо оборвал его Раошен. – И вы с ним связаны. Вас еще не пытались убить? Скоро начнут. Недавно Свит – это здесь лучший княжеский дружинник ни силой ни умом не обделенный, правда, второго все же поменьше – новость принес. Недалеко Ратича убили. Догадываетесь, кто? Хороший был витязь. Но хоть и герой, а глуп. Молод, хвастлив. За славой бегал. Добегался… Как выдействовать будете – решайте сами. Здесь долго не задерживайтесь – как бы беду не навели, – воины поежились, вспомнив камень Ворона. – И еще: Убийца не ходит один. Да хранят вас Светлые защитники, – он повернулся и зашел обратно во дворец.
– Вывалил дело и смотался, – обреченно вздохнул Миробой. – На тех чем-то смахивает… из лесу. Клыками что ли…
– Эка славно-то как, – оскалился богатырь. – Повоюем! Я так по хорошей драке соскучился. Не с волками-медведями, а чтоб нормально, кулаком в человечью харю съездить али мечом…
– Тоже съездить? – иронично спросил Владий, выгнув бровь.
– Значит, опять в дорогу? – Миробой любовно погладил меч.
– В путь, – выдохнул Титамир…
Древний лес трещал. Богатырские мечи одним взмахом сваливали многовековые дубы. Здесь было уже не до благородного поединка один на один. Светлые воины будто сражались с тенью, скользящей сквозь их ряды и оставляющей кровавые бреши. Убийца, словно обернутый в сверкающее лезвие, ловко проскальзывал среди плотно стоящих тел, и удары проваливались в пустоту. Отборные светлые воины тяжело дышали, оглядывались, ловя тень, тщетно пытались пробить смертоносный ураган. Он сминал их раз за разом, усеивая землю обгорающей дымящейся плотью с проглядывающей белой костью. Десять воинов явилось на зов, готовых отдать жизни, но уничтожить Убийцу. Сильные, собранные, привыкшие действовать как в одиночку, так и сообща, они грамотно расположились полукругом, загоняя противника в глухую оборону, но близкая цель внезапно ощерилась стальными зубами, разрубив их неприступную цепь, вынудила защищаться самим. Не такого бесславного конца они ожидали, этого беспорядочного метания взад-вперед, в погоне за призраком. Из десяти осталось только двое, растерянные, опустошенные. Лютослав замахнувшись, метнул верный топор, не принесший ему ни одного поражения. Он летел прямо в голову Убийце, не оставляя ни малейшего шанса увернуться. Выпущенное из ладони оружие быстро подхватил воздушный поток и, ухмыльнувшись в лицо, швырнул в спину Грому. Воин пролетел через поляну, врезался в дуб и распластался на земле, а за ним, став легкой добычей, пошатнулся Лютослав, пораженный сероватой молнией. Испытанные, закаленные во многих походах, воины один за другим усеяли землю, побежденные Убийцей Тьмы.
А вдалеке собиралось невиданное воинство, скрытое от человеческих глаз. Десятки и десятки сотен темных героев, ночных свирепых тварей, громадных драконов, суровых всадников, вся лесная и подземная нечисть… Огромное черное одеяло, усыпанное мелкими кровавыми рубинами. Лютая ненависть, собирающаяся воедино, верные служители Тьмы.
Добрые кони чуяли дух недавней крови, но стояли смирно. Воины спешились, вышли на поляну и застыли. Миробой с Владием переглянулись. Спиной к ним стоял тот самый витязь с огненным мечом, что спас их от близкой смерти в лесу.
– Молод был Ратич. Зря голову сложил, – произнес он, оборачиваясь. – Умереть от меча, так долго принадлежащего Свету… – Волга скрестил руки на груди и горестно глянул на них. – Как брат мне был. Не уберег. Молодой, горячий…быстрой громкой славы захотел, – видя, что Владий порывается что-то сказать, взмахнул рукой. – За оборотней можете не благодарить. Вы нам нужны живыми.
– А мне вы все нужны мертвыми, – Убийца, вся в каплях крови, еще не остывшая от схватки, стояла, небрежно прислонившись к стволу дерева. Ее темные глаза ничего не выражали. – Сначала ты, Волга, потом – они.
Витязь с тоской глянул на длинный сероватый клинок.
– Его держал в руках мой лучший друг…
– Такой же убийца, как и я, – холодно ответила девушка. – Темный, светлый…Какая разница?…Это будет справедливо, – она провела ладонью по лезвию, – напоить меч и вашейкровью. Тьма ничем не хуже света. Другие методы, другие мотивы, но цель одна – властвовать миром.
– Мы видели вас в Семше, – медленно проговорил Миробой. – Сидели за одним столом.
Холодные глаза остановились на нем. Какое-то мгновение в них шла борьба и мысль померкла.
– Один стол – разные углы, – безжизненный голос замер.
За спиной Убийцы собирались темные твари, впервые выползая из нор днем во имя кровавого пира. Черная бесформенная масса, ощерившаяся когтями и клыками. На поляне сразу стало тесно. Волга шагнул вперед, вскинул меч, желая направить его магию против тварей. Убийца метнулась наперерез, вынуждая его парировать удар. Звери обошли хозяйку стороной, бросились на оставшихся воинов, в полете раскрывая страшные черные пасти. Накинувшись, как обезумевшая свора голодных собак, они захлопывали челюсти, вырывая куски мяса, не разжимая их даже чтобы избежать смерти. Убийца и витязь рубились молча. Черный огонь серого клинка не мог прошибить белое пламя Волги. Равные силы, равные шансы. Проигрышная ничья…
Время шло так медленно, казалось, что истек уже час и перед воинами лежала гора перерубленных тел, но твари перескакивали через нее и кидались вновь. Им дали приказ, и не выполнить его означало смерть. Растерянные, смятенные под ярким обжигающим светом, они отчаянно бросались на людей, понимая только одно – чем быстрее они перегрызут им горло, тем быстрее окажутся в спасительной темноте. Витязь сурово обрушил меч на противника. Светлый клинок отбросил Убийцу в сторону и тут же залил поляну белым пламенем. Зарычав, застонав, свора ринулась под свод деревьев, прогрызая себе дорогу, убивая своих. Покачивающиеся воины подошли ближе и встали рядом с Волгой, не выпуская залитые кровью мечи.
Отрешенное лицо Убийцы, не выражавшее ни ненависти, ни страха, внезапно исказилось, в глазах проступила боль, безнадежность, осознание того, чемстала. Убийцей. Она будто пыталась вынырнуть из глубины холодного бушующего океана, а он топил ее, вбирая воздух из легких в себя. Ей тоже захотелось встать рядом, ощутить дружескую поддержку, а не обжигающее дыхание тварей, готовых пожрать все вокруг, но в следующий момент взгляд померк окончательно, вновь обретая пронизывающую холодность.
Витязь неловко шагнул к ней, опустив клинок, протянул руку:
– Идем со мной, – тихо попросил он, не заметив обратной перемены и едва успел отшатнуться – лезвие Убийц мелькнуло перед самыми глазами.
Зло рассмеявшись, она открыла за собой путь.
– Мы еще встретимся, – серебристые искры рассыпались исчезающим дождем над пожелтевшей травой.
Волга повернулся к воинам, грустно промолвил:
– Вам нельзя возвращаться в Веалон. Да вы и сами поди знаете. Помогать вам я больше не могу. Запретили, чтоб не нарываться на драку с Тьмой раньше времени. Мне жаль, но я вынужден подчиниться. Придется вам выбираться своими силами. Последнее, что я могу сделать – это отправить вас в одно далекое закрытое место, неспокойное, но зато темным туда ход воспрещен.
– Предлагаешь спрятаться? – оскорбился Титамир. – Сбежать?!
– Просто ненадолго укрыться, – пожал могучими плечами витязь. – Сейчас не время для безрассудной удали или гордости. Подумайте о Роуне, что станет с этим миром, если взойдет черное солнце. Он утонет в крови. Решайте быстро. В нужный момент вы вернетесь.
Друзья понурились, но кивнули. Он прав – не время для гордости. Волга раскинул руки, в ладонях забурлил свет, поднимаясь хрустальным шаром, заполняя небосклон. Силуэт витязя стал расплываться, лес закружился, превратившись в коричневое марево, медленно таял, сменяясь зелеными бескрайними полями. Земля колыхнулась под ногами, выпроваживая их в другой мир.
Темная комната, колышущаяся Тьма. Воислава любовалась нежными переливами клинка, казалось, это единственное, что ее занимает. Она вспомнила имя и вновь смогла чувствовать…желание убивать.
– Ты совершила ошибку, – темнота перед ней стала чуть гуще. – Поддалась им. Это плохо. Ты заколебалась, чуть было не встала на сторону Света. Тьма и так долго терпела неудачи, ты принадлежишь ей. Выбор сделан, и его ни отменить, ни поменять, – Воля выдавала заученные фразы, ненавидя себя за это, но говорить иначе, нарушать закон она не смела.
– Кто такой Волга? – прервала ее Воислава. – И те воины?
– Волга – колдун. Говорят, его мать была княжной, а отец – змеем. От матери он унаследовал мужество, смелость, от отца – чары и хитрость. Воины – последние, с кем ты встречалась в прошлом, все остальные уже мертвы. Пока они живы, ты не сможешь войти в полную силу.
Воля подплыла ближе, зеленый взгляд стал жестче.
– Настоящий Убийца – это новый человек, которого не тяготит прошлое, но Тьма решила оставить тебе имя, Воислава, и некоторые чувства. Так ты сможешь радоваться каждой победе, ощущать себя сильнее, могущественней. Постарайся больше не допускать ошибок.
– Волга умрет, – коротко сказала девушка, – но позже. Сейчас он сильнее.
– Тебя никто не торопит, а на ошибках учись. В настоящей битве они будут недопустимы. Скоро к тебе присоединятся великие бойцы. С ними ты будешь непобедима.
Они сошлись на середине. Волга молчал, не зная, с чего начать разговор с Волей. Раньше она была их соратником, теперь врагом.
– Вам нужна помощь, – не дожидаясь, когда он откроет рот, шепнула она.
Колдун глянул исподлобья.
– Помощь? – переспросил он, думая, что ослышался.
– Ты что, глухой? – рассердилась она. – Помощь. Я долгое время служила Свету и не желаю видеть гибель всех славных героев. Здесь нас никто не слышит, – успокоила Волгу тень. – Тьма собирается напасть. Она подняла Спящих и их воинство. Теперь уже битву не предотвратить. Никто не думал, что Тьма пойдет на такое. Я хочу помочь, – отрывистые фразы отдавались негромким эхом. – Убийцу тоже остановить не получится. Слишком поздно. Я хотела бы вывести ее на светлый путь, но не имею права. Ведь это закон: Воля обязана учить Убийц, удерживая их от перемены стороны, не давая шагнуть назад.
Волга собрал разбежавшиеся мысли воедино.
– Я слушаю.
– Всем известно, что до Воиславы было трое Светлых Убийц. Если их поднять, то сила распределится на четверых и преимущество будет на вашей стороне. Войско Тьмы поведут Убийца, Спящие и шесть темных героев. Армия Убийцы будет идти первой. Неожиданная потеря силы вызовет замешательство и страх. Сильный удар опрокинет их, обратит в бегство.
– А почему бы ни лишить Убийцу силы сейчас? – предложил витязь.
– Заклятье для поднятия колебателей очень ненадежное. Даже я наверняка не знаю как долго оно будет действовать. Быть может, сутки или всего навсего десять минут.
– Нам хватит этого времени, чтобы уничтожить Убийцу. Вызвать…
– Нет, – тень качнула головой. – Она сразу же почувствует отток сил и не откликнется на вызов. Да и Спящие рвутся в бой. Теперь они будут бродить вместе.
– Ты ломаешь устои, Воля, – слабо улыбнулся колдун. – Помогаешь врагу.
– Мой враг – Тьма. Просто я не могу ни повиноваться ей, ни исполнять ее приказы. Но заставить меня делать только то, что желает Тьма, нельзя. Глядя на серый клинок, я каждый раз вспоминаю Веригоя, – прибавила она. – Сейчас уже поздно винить себя, но я все же скажу, что ошиблась, выбрав мать Воиславы.
– Никому не ведано, как будет вести себя колебатель, Воля. Мы все были слишком самоуверенны, возомнили себя сильнейшими.
– Все выбирали Свет, – подхватила тень,- я и думать забыла о двойном выборе, так сильна была вера в силу Света, хотя изначально меня создавали так, чтобы я не умела чувствовать, делать какие-либо различия, просто должна была учить, не более. Что-то изменилось позже, когда этот мир распался на две части, был огромный выплеск силы и я получила одну крохотную частичку. Светлую, хотя и знала, что не должна принимать ее, не имею права. Я нарушила закон, Волга, и лишь полный хаос тех времен не позволил быстро разобраться в случившемся, не дал раскрыть мою тайну. Тогда я впервые начала чувствовать, а теперь придется расплачиваться. Времени осталось мало, самое большее месяц или два. Убийца вне себя, кто-то донес, что ты спрятал воинов. Наверняка одна из ее тварей, что бродят за ней повсюду. Теперь обрушит свой гнев на города, в первую очередь Веалон. Надеюсь, что он выстоит…
– Довиан собрал хорошую дружину. Они будут биться до последнего, а мы за это время успеем подготовиться и нанести ответный удар. Да падет зараза Тьмы! – и витязь исчез, взметнувшись в воздух маленькой красноголовой птичкой.
– А знаешь, Волга, – задумчиво проговорила вслед тень, – а ведь Свет тоже своего рода зараза. Прилипнет к сердцу – не отдерешь, все начинаешь видеть в белом свете… Как есть, зараза…
– Узнаете, – прорицатель лихо подпрыгнул и птицей взмыл в небеса.
– Да, задал дед задачку, – потер лоб Титамир. – А камень колдовской и соврать может. Но вот так смерть свою увидеть никому бы не пожелал. Как у тебя, Владий, меч-то хрустнул, да и наши, если так поглядеть, не лучше. Может, послушаемся совета? А в Веалон еще успеем.
Некоторое время они размышляли молча.
– Хорошо, пусть так, – неохотно согласились спутники и направили коней на запад. Сзади послышалось победное карканье ворона и хлопанье крыльев.
– Ишь, радуется, – неодобрительно глянул назад богатырь. – Свернул таки с пути, старый ворон. По-доброму, так вернуться бы надо и пришибить колдуна. Он там за нами на тропинку сел и глазом косит.
Воины с трудом ехали через лес, но к полудню пробираться верхом стало и вовсе невозможно. Кони спотыкались на каждом шагу, роняли клочья пены со взмыленных боков. Миробой соскочил на землю, погладил измученного жеребца.
– Жалко здесь оставлять, да видно придется. Дальше и пешим идти тяжело будет.
– Помочь? – спросил насмешливый голос сверху. – За умеренную плату могу постеречь их до вашего возвращения.
На ветвях высокого дерева покачивался сморщенный старичок в чудной зеленоватой одежде. Непропорционально длинные пальцы щекотали грубыми когтями сидящую на плече серенькую птичку. Лохматые волосы и борода его зеленые как плющ, свисали до колен, загнутые рожки смешно шевелились.
– Леший, – ахнул Владий.
– Он самый, – довольно кивнула нечистая сила. – Ну так как? Помочь али не надо?
– А что это за умеренная плата?
– Да это я так. Обойдусь. Добрый сегодня, хоть и осень на дворе. Вы не верьте, что все лешие лютые, вот сосед мой – тот да. До смерти защекотит, на край обрыва заведет, а я так только летом развлекаюсь, да и то – изредка. Ну так что, постеречь? – заручившись согласием, он скатился в листву, зарывшись в нее с головой, быстро вскочил. Бережно похлопал лошадей по шеям. – Ни одна тварь не тронет. Я животных люблю, да и они ко мне тянутся. А вы, герои, идите, вам до темна обернуться надобно… Да шеи себе не сверните, – зловеще прошептал он вслед…
Кое-как выбравшись из кустарника, Титамир глянул вниз и недоуменно нахмурился: прямо под ногами лежала словно вдавленная в землю гигантская пластина округлой формы. Начиная от центра к краям полустертой вязью тянулись непонятные символы, причем к концу насечки на сером камне становились все более мелкими и существенно отличались от остальных формой и положением. "Словно чья-то чужая рука много лет спустя закончила этот узор", – подумал Титамир, осторожно ступая вперед. За спиной раздались проклятия, затрещали кусты, и на круг вывалились Владий с Миробоем, так же, как и он сам, ошалело уставились себе под ноги.
– Не об этом ли месте говорил прорицатель? – вслух высказал общие мысли Владий, – Правда, мечей что-то не видать. Может, это тайник? – он нагнулся и постучал по плите, та гулко отозвалась, гостеприимно показывая, что под ней пустота.
– И как его открыть? Поднять эту плиту мы не сможем и вдесятером, – криво усмехнулся Миробой, поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы охватить взглядом весь круг.
Вдруг он недоуменно моргнул, краем глаза уловив туманные очертания женской фигуры и развевающиеся на ветру длинные локоны волос. Но стоило ему повернуть голову, как видение исчезло.
"Никак, померещилось".
Миробой откашлялся и открыл рот, собираясь предложить дружно обыскать округу – вдруг да обнаружится вход – как снова просвечивающее насквозь существо соткалось из воздуха и неторопливо поплыло через дальний конец пластины к высоким деревьям. Казалось, что их присутствие его ничуть не беспокоит. Ошарашенные лица друзей окончательно уверили Миробоя в том, что призрака видит не только он один.
Владий набрал побольше воздуха в легкие и громко сказал:
– Извините, вы не подскажете, как нам попасть внутрь? – легко наклонившись, он вновь постучал по плите, обращая внимание призрака на пустоту под ней.
Туманное личико повернулось к нему, необыкновенно ясные глаза взглянули так, словно только сейчас существо уловило их присутствие.
Невесомая фигурка неторопливо подплыла к ним, становясь все более четкой. Пушистые темно-каштановые волосы рассыпались по плечам хрупкой девушки, и она изящно качнула головой, отбрасывая их назад.
– Кто вы? – спросил Владий, совершенно позабыв о своем первом вопросе.
– Я? – немного удивленно взглянули на воина карие глаза, светящиеся удивительно мягким светом.
Девушка чуть задумчиво огляделась вокруг.
– Я земля, мир…Весь этот мир, – прошелестел тихий голос, окутывая их невидимой пеленой. – Вы хотите попасть внутрь? – ее сила легонько коснулась их и тут же исчезла. – Да, вы действительно можете. Тогда ступайте на середину круга.
Воины послушно потянулись к центру, завороженные светом, струящимся из ее поднятых рук. И это было последнее, что они увидели перед тем, как плита треснула под ногами, обрушивая их в чернильную тьму…
Свет некоторое время поддерживал воинов, опуская их довольно плавно, но когда до дна осталось расстояние в два человеческих роста, поддержка исчезла под зубодробительный звук обрушившихся тел…
Миробою повезло меньше всех: он едва мог вздохнуть под тяжестью навалившихся на него друзей, выдавивших из его легких весь воздух.
– Выберемся – убью старика, – прохрипел Титамир, сползая на земляной пол. – Прямо на запад, значит, чтоб ему…
Задрав голову, Миробой взглянул вверх:
– Высоковато. Ну ничего, не из такого выбирались. Наверняка где-то здесь есть выход.
– Подожди вылезать, – окрикнул его Владий. – Осмотрись кругом – одни скелеты, но все при оружии. Здесь нечто вроде древнего могильника. Наверное, именно его имел в виду Ворон.
В темноте белели где целые скелеты, а где мешанина из костей, черепов людей и животных, а кое-какие из останков и вовсе, казалось, не принадлежали ни тем ни другим. Воины подошли ближе и отшатнулись. Пустые черные глазницы зажглись голубым светом, кости рук затрещали под тяжестью протянутого оружия.
– Берите, воины, – произнес надтреснутый голос. – Наши мечи закалены в смертельных схватках. Они обороняли нас до последнего и лишь людская глупость похоронила их в этом подземелье. Выкованные для решающей битвы, пусть служат вам верой и правдой, – взор потихоньку тух. – Им предсказано поразить Спящих и Убийцу, да будет так, – и скелеты рассыпались в прах, уронив оружие в подставленные ладони.
Меч Владия, длинный, узкий, полупрозрачный, как горная река стоном отозвался на прикосновение и сильнее вжался в ладонь, по лезвию пробежали и исчезли священные руны. Миробою достался широкий двуручный, на рукояти полыхнул кроваво-красный рубин, а меч Титамира, огромный и тяжелый на вид словно бревно кольнул пальцы хозяина теплом.
– Славное оружие, – нарушил молчание богатырь. – Само в бой просится, из пальцев рвется. Но и старое заслуживает почет. Оно не раз спасало мою голову, пусть же останется здесь, рядом со славными витязями. Примите и вы наш дар, друзья, – с этими словами он опустил свой меч на землю, за ним последовали спутники, также отпуская верное оружие со словами благодарности.
Костяная пыль резко уплотнилась, превратившись в три кисти, крепко обхватившие ножны, земля нетерпеливо задрожала и пошла вверх, поднимая людей к солнцу. Оказавшись на поверхности воины с наслаждением вдохнули чистый лесной воздух и бросили прощальный взгляд на кости мертвых витязей. На их глазах они втянулись в почву, навеки спрятав дары, пока те вновь не понадобятся Свету. Воины медленно побрели обратно, мечтая побыстрее оказаться в Веалоне.
– Эх, обманула нечистая сила, – не обнаружив коней, рассвирепел Титамир и набрав в грудь побольше воздуха, прокричал. – Эй, леший! Не вернешь коней, весь лес разнесем, а начнем с этого дерева, – он размахнулся, но меч словно сам выскользнул из пальцев и одним ударом свалил вековой дуб, оставив чистый ровный срез. Описав в воздухе петлю, аккуратно возвратился в руки владельца. Тот, не моргнув глазом продолжил. – А ну вылезай, нечисть проклятая!
– Неужто живые? – удивленный голосок раздался со спины. – Ну, молодцы! Не ожидал.
– Не ожидал?! – с развороту заехал ему по уху Миробой.
Человечек резво отпрыгнул и вскарабкался на соседнее дерево. Свесившись с верхушки, обиженно глянул вниз, потирая покрасневшее ухо.
– Связываться с вами… как что, сразу драться. Нет, чтобы попросить, мол, верни, лесовик, животинку, – обиженно прошелестел он. – Ну куда нам. Воспитания хватает только кулаками размахивать. Нате, заберите, и вон из леса, а то так запетляю, вовек не выберетесь! – наоравшись, леший махнул рукой и около дерева появились кони.
– Только попробуй от дороги закрутить, – погрозил ему кулаком богатырь. – По миру пустим.
– Ладно, не так просто я сторожем нанялся, – призналась нечисть. – Думал, сгинете, а я запасов на зиму сделаю. Люди совсем обнаглели, раньше, как в лес зайти, корову зарежут и тушу мне оставляют, а теперь суются почем зря, без стыда и совести лучшие деревья рубят да еще и оскорбляют. Прошлую зиму кое-как протянул, а эту, видать, совсем не переживу.
– Что ж не наказываешь? – помягче спросил Миробой, – Одного, другого в болота бы завел, притопил малость и отпустил, чтоб с жертвой вернулся. Леший все таки, хозяин леса.
– Думаете, поможет? – с надеждой взглянул он на воинов.
– Обязательно, – обнадеживающе кивнул Владий, вскакивая на коня. – Ты, главное, пожестче, чтоб сразу поняли, кто в лесу хозяин.
– Я вам путь длинный коротким сделаю! – крикнула вдогонку обрадованная нечисть, – Мигом до города домчитесь.
Трех воинов свободно пропустили сквозь высокие деревянные ворота. Прислушиваясь по пути к последним новостям, они медленно продвигались вперед по узким переполненным улочкам. В столице Роуна они бывали и раньше, так что все здесь им было не в диковинку. Дорогу то и дело загораживали переполненные телеги, толпы людей, наемников, как и они. Двигаясь в этом человеческом потоке, они выехали к главному дворцу, раскрытые ворота приглашали во двор. Стражники тревожно глянули на приезжих и повели прямо к князю в пиршественный зал.
– С чего это вдруг такая честь? – настороженно произнес Миробой и нахмурился. – Прям как послов тащат под светлейшие очи.
В парадном зале стоял дикий шум, напоминающий рев медведей-оборотней, пол залит крепким медом, псы лениво обгладывают кости. Вроде славный пир, а так, с первого взгляда, обычная гулянка с песнями и драками. За длинными столами мелькнули знакомые лица, приветственно взметнулись чаши с вином.
Довиан вперил взгляд в вошедших наемников, за спиной сразу же зашептали, называя имена, деяния. Дескать, князь вездесущ, все должен знать, но Довиан отмахнулся – мешают мыслям. Трое, как и говорил Раошен. Князя грызло нетерпение, хотелось обсудить все наедине и как можно быстрей, но пир продолжался и он не хотел слишком явно выказывать внимание пришельцам. Его дело похвалить, усадить за стол, а там пусть белый маг разбирается, ему виднее.
– Добро пожаловать, – улыбнулся он подошедшим воинам. – Слышал, в дружину ко мне стремитесь? Это хорошо. Мне храбрецы всегда нужны, крепкие, смелые да удалые. О тебе, герой, – он уставился на Титамира, – и подвигах твоих наслышан да и спутники, говорят, не уступают тебе ни силой, ни удалью, – и кивнул на уставленные питьем и блюдами столы. – Милости просим.
Наемники поклонились. Сбоку неслышно появился невысокий маг, прячущий под длинным плащом тонкий светлый жезл, глянул сердито.
– Это они всегда успеют. Нам бы потолковать, – и Довиану: – Не обессудь, княже.
Он жестом приказал им следовать за собой, вывел во двор.
– Вот вы и явились, – неясно начал он. – Что ж, все правильно. Теперь битвы не избежать.
– Битвы? – переспросил Владий. – Это какой? Мы слышим это уже не в первый раз.
– С Убийцей, – скривился волхв. – Тьмой. Слыхали? Знамо мне, что раз вы пришли – так тому и быть.
– Бороться со Светлым убийцей? – удивился Титамир. – Но зачем?
– Не со Светлым, а с Темным, – грубо оборвал его Раошен. – И вы с ним связаны. Вас еще не пытались убить? Скоро начнут. Недавно Свит – это здесь лучший княжеский дружинник ни силой ни умом не обделенный, правда, второго все же поменьше – новость принес. Недалеко Ратича убили. Догадываетесь, кто? Хороший был витязь. Но хоть и герой, а глуп. Молод, хвастлив. За славой бегал. Добегался… Как выдействовать будете – решайте сами. Здесь долго не задерживайтесь – как бы беду не навели, – воины поежились, вспомнив камень Ворона. – И еще: Убийца не ходит один. Да хранят вас Светлые защитники, – он повернулся и зашел обратно во дворец.
– Вывалил дело и смотался, – обреченно вздохнул Миробой. – На тех чем-то смахивает… из лесу. Клыками что ли…
– Эка славно-то как, – оскалился богатырь. – Повоюем! Я так по хорошей драке соскучился. Не с волками-медведями, а чтоб нормально, кулаком в человечью харю съездить али мечом…
– Тоже съездить? – иронично спросил Владий, выгнув бровь.
– Значит, опять в дорогу? – Миробой любовно погладил меч.
– В путь, – выдохнул Титамир…
Древний лес трещал. Богатырские мечи одним взмахом сваливали многовековые дубы. Здесь было уже не до благородного поединка один на один. Светлые воины будто сражались с тенью, скользящей сквозь их ряды и оставляющей кровавые бреши. Убийца, словно обернутый в сверкающее лезвие, ловко проскальзывал среди плотно стоящих тел, и удары проваливались в пустоту. Отборные светлые воины тяжело дышали, оглядывались, ловя тень, тщетно пытались пробить смертоносный ураган. Он сминал их раз за разом, усеивая землю обгорающей дымящейся плотью с проглядывающей белой костью. Десять воинов явилось на зов, готовых отдать жизни, но уничтожить Убийцу. Сильные, собранные, привыкшие действовать как в одиночку, так и сообща, они грамотно расположились полукругом, загоняя противника в глухую оборону, но близкая цель внезапно ощерилась стальными зубами, разрубив их неприступную цепь, вынудила защищаться самим. Не такого бесславного конца они ожидали, этого беспорядочного метания взад-вперед, в погоне за призраком. Из десяти осталось только двое, растерянные, опустошенные. Лютослав замахнувшись, метнул верный топор, не принесший ему ни одного поражения. Он летел прямо в голову Убийце, не оставляя ни малейшего шанса увернуться. Выпущенное из ладони оружие быстро подхватил воздушный поток и, ухмыльнувшись в лицо, швырнул в спину Грому. Воин пролетел через поляну, врезался в дуб и распластался на земле, а за ним, став легкой добычей, пошатнулся Лютослав, пораженный сероватой молнией. Испытанные, закаленные во многих походах, воины один за другим усеяли землю, побежденные Убийцей Тьмы.
А вдалеке собиралось невиданное воинство, скрытое от человеческих глаз. Десятки и десятки сотен темных героев, ночных свирепых тварей, громадных драконов, суровых всадников, вся лесная и подземная нечисть… Огромное черное одеяло, усыпанное мелкими кровавыми рубинами. Лютая ненависть, собирающаяся воедино, верные служители Тьмы.
Добрые кони чуяли дух недавней крови, но стояли смирно. Воины спешились, вышли на поляну и застыли. Миробой с Владием переглянулись. Спиной к ним стоял тот самый витязь с огненным мечом, что спас их от близкой смерти в лесу.
– Молод был Ратич. Зря голову сложил, – произнес он, оборачиваясь. – Умереть от меча, так долго принадлежащего Свету… – Волга скрестил руки на груди и горестно глянул на них. – Как брат мне был. Не уберег. Молодой, горячий…быстрой громкой славы захотел, – видя, что Владий порывается что-то сказать, взмахнул рукой. – За оборотней можете не благодарить. Вы нам нужны живыми.
– А мне вы все нужны мертвыми, – Убийца, вся в каплях крови, еще не остывшая от схватки, стояла, небрежно прислонившись к стволу дерева. Ее темные глаза ничего не выражали. – Сначала ты, Волга, потом – они.
Витязь с тоской глянул на длинный сероватый клинок.
– Его держал в руках мой лучший друг…
– Такой же убийца, как и я, – холодно ответила девушка. – Темный, светлый…Какая разница?…Это будет справедливо, – она провела ладонью по лезвию, – напоить меч и вашейкровью. Тьма ничем не хуже света. Другие методы, другие мотивы, но цель одна – властвовать миром.
– Мы видели вас в Семше, – медленно проговорил Миробой. – Сидели за одним столом.
Холодные глаза остановились на нем. Какое-то мгновение в них шла борьба и мысль померкла.
– Один стол – разные углы, – безжизненный голос замер.
За спиной Убийцы собирались темные твари, впервые выползая из нор днем во имя кровавого пира. Черная бесформенная масса, ощерившаяся когтями и клыками. На поляне сразу стало тесно. Волга шагнул вперед, вскинул меч, желая направить его магию против тварей. Убийца метнулась наперерез, вынуждая его парировать удар. Звери обошли хозяйку стороной, бросились на оставшихся воинов, в полете раскрывая страшные черные пасти. Накинувшись, как обезумевшая свора голодных собак, они захлопывали челюсти, вырывая куски мяса, не разжимая их даже чтобы избежать смерти. Убийца и витязь рубились молча. Черный огонь серого клинка не мог прошибить белое пламя Волги. Равные силы, равные шансы. Проигрышная ничья…
Время шло так медленно, казалось, что истек уже час и перед воинами лежала гора перерубленных тел, но твари перескакивали через нее и кидались вновь. Им дали приказ, и не выполнить его означало смерть. Растерянные, смятенные под ярким обжигающим светом, они отчаянно бросались на людей, понимая только одно – чем быстрее они перегрызут им горло, тем быстрее окажутся в спасительной темноте. Витязь сурово обрушил меч на противника. Светлый клинок отбросил Убийцу в сторону и тут же залил поляну белым пламенем. Зарычав, застонав, свора ринулась под свод деревьев, прогрызая себе дорогу, убивая своих. Покачивающиеся воины подошли ближе и встали рядом с Волгой, не выпуская залитые кровью мечи.
Отрешенное лицо Убийцы, не выражавшее ни ненависти, ни страха, внезапно исказилось, в глазах проступила боль, безнадежность, осознание того, чемстала. Убийцей. Она будто пыталась вынырнуть из глубины холодного бушующего океана, а он топил ее, вбирая воздух из легких в себя. Ей тоже захотелось встать рядом, ощутить дружескую поддержку, а не обжигающее дыхание тварей, готовых пожрать все вокруг, но в следующий момент взгляд померк окончательно, вновь обретая пронизывающую холодность.
Витязь неловко шагнул к ней, опустив клинок, протянул руку:
– Идем со мной, – тихо попросил он, не заметив обратной перемены и едва успел отшатнуться – лезвие Убийц мелькнуло перед самыми глазами.
Зло рассмеявшись, она открыла за собой путь.
– Мы еще встретимся, – серебристые искры рассыпались исчезающим дождем над пожелтевшей травой.
Волга повернулся к воинам, грустно промолвил:
– Вам нельзя возвращаться в Веалон. Да вы и сами поди знаете. Помогать вам я больше не могу. Запретили, чтоб не нарываться на драку с Тьмой раньше времени. Мне жаль, но я вынужден подчиниться. Придется вам выбираться своими силами. Последнее, что я могу сделать – это отправить вас в одно далекое закрытое место, неспокойное, но зато темным туда ход воспрещен.
– Предлагаешь спрятаться? – оскорбился Титамир. – Сбежать?!
– Просто ненадолго укрыться, – пожал могучими плечами витязь. – Сейчас не время для безрассудной удали или гордости. Подумайте о Роуне, что станет с этим миром, если взойдет черное солнце. Он утонет в крови. Решайте быстро. В нужный момент вы вернетесь.
Друзья понурились, но кивнули. Он прав – не время для гордости. Волга раскинул руки, в ладонях забурлил свет, поднимаясь хрустальным шаром, заполняя небосклон. Силуэт витязя стал расплываться, лес закружился, превратившись в коричневое марево, медленно таял, сменяясь зелеными бескрайними полями. Земля колыхнулась под ногами, выпроваживая их в другой мир.
Темная комната, колышущаяся Тьма. Воислава любовалась нежными переливами клинка, казалось, это единственное, что ее занимает. Она вспомнила имя и вновь смогла чувствовать…желание убивать.
– Ты совершила ошибку, – темнота перед ней стала чуть гуще. – Поддалась им. Это плохо. Ты заколебалась, чуть было не встала на сторону Света. Тьма и так долго терпела неудачи, ты принадлежишь ей. Выбор сделан, и его ни отменить, ни поменять, – Воля выдавала заученные фразы, ненавидя себя за это, но говорить иначе, нарушать закон она не смела.
– Кто такой Волга? – прервала ее Воислава. – И те воины?
– Волга – колдун. Говорят, его мать была княжной, а отец – змеем. От матери он унаследовал мужество, смелость, от отца – чары и хитрость. Воины – последние, с кем ты встречалась в прошлом, все остальные уже мертвы. Пока они живы, ты не сможешь войти в полную силу.
Воля подплыла ближе, зеленый взгляд стал жестче.
– Настоящий Убийца – это новый человек, которого не тяготит прошлое, но Тьма решила оставить тебе имя, Воислава, и некоторые чувства. Так ты сможешь радоваться каждой победе, ощущать себя сильнее, могущественней. Постарайся больше не допускать ошибок.
– Волга умрет, – коротко сказала девушка, – но позже. Сейчас он сильнее.
– Тебя никто не торопит, а на ошибках учись. В настоящей битве они будут недопустимы. Скоро к тебе присоединятся великие бойцы. С ними ты будешь непобедима.
Они сошлись на середине. Волга молчал, не зная, с чего начать разговор с Волей. Раньше она была их соратником, теперь врагом.
– Вам нужна помощь, – не дожидаясь, когда он откроет рот, шепнула она.
Колдун глянул исподлобья.
– Помощь? – переспросил он, думая, что ослышался.
– Ты что, глухой? – рассердилась она. – Помощь. Я долгое время служила Свету и не желаю видеть гибель всех славных героев. Здесь нас никто не слышит, – успокоила Волгу тень. – Тьма собирается напасть. Она подняла Спящих и их воинство. Теперь уже битву не предотвратить. Никто не думал, что Тьма пойдет на такое. Я хочу помочь, – отрывистые фразы отдавались негромким эхом. – Убийцу тоже остановить не получится. Слишком поздно. Я хотела бы вывести ее на светлый путь, но не имею права. Ведь это закон: Воля обязана учить Убийц, удерживая их от перемены стороны, не давая шагнуть назад.
Волга собрал разбежавшиеся мысли воедино.
– Я слушаю.
– Всем известно, что до Воиславы было трое Светлых Убийц. Если их поднять, то сила распределится на четверых и преимущество будет на вашей стороне. Войско Тьмы поведут Убийца, Спящие и шесть темных героев. Армия Убийцы будет идти первой. Неожиданная потеря силы вызовет замешательство и страх. Сильный удар опрокинет их, обратит в бегство.
– А почему бы ни лишить Убийцу силы сейчас? – предложил витязь.
– Заклятье для поднятия колебателей очень ненадежное. Даже я наверняка не знаю как долго оно будет действовать. Быть может, сутки или всего навсего десять минут.
– Нам хватит этого времени, чтобы уничтожить Убийцу. Вызвать…
– Нет, – тень качнула головой. – Она сразу же почувствует отток сил и не откликнется на вызов. Да и Спящие рвутся в бой. Теперь они будут бродить вместе.
– Ты ломаешь устои, Воля, – слабо улыбнулся колдун. – Помогаешь врагу.
– Мой враг – Тьма. Просто я не могу ни повиноваться ей, ни исполнять ее приказы. Но заставить меня делать только то, что желает Тьма, нельзя. Глядя на серый клинок, я каждый раз вспоминаю Веригоя, – прибавила она. – Сейчас уже поздно винить себя, но я все же скажу, что ошиблась, выбрав мать Воиславы.
– Никому не ведано, как будет вести себя колебатель, Воля. Мы все были слишком самоуверенны, возомнили себя сильнейшими.
– Все выбирали Свет, – подхватила тень,- я и думать забыла о двойном выборе, так сильна была вера в силу Света, хотя изначально меня создавали так, чтобы я не умела чувствовать, делать какие-либо различия, просто должна была учить, не более. Что-то изменилось позже, когда этот мир распался на две части, был огромный выплеск силы и я получила одну крохотную частичку. Светлую, хотя и знала, что не должна принимать ее, не имею права. Я нарушила закон, Волга, и лишь полный хаос тех времен не позволил быстро разобраться в случившемся, не дал раскрыть мою тайну. Тогда я впервые начала чувствовать, а теперь придется расплачиваться. Времени осталось мало, самое большее месяц или два. Убийца вне себя, кто-то донес, что ты спрятал воинов. Наверняка одна из ее тварей, что бродят за ней повсюду. Теперь обрушит свой гнев на города, в первую очередь Веалон. Надеюсь, что он выстоит…
– Довиан собрал хорошую дружину. Они будут биться до последнего, а мы за это время успеем подготовиться и нанести ответный удар. Да падет зараза Тьмы! – и витязь исчез, взметнувшись в воздух маленькой красноголовой птичкой.
– А знаешь, Волга, – задумчиво проговорила вслед тень, – а ведь Свет тоже своего рода зараза. Прилипнет к сердцу – не отдерешь, все начинаешь видеть в белом свете… Как есть, зараза…