Пантюшенко Тихон. Главный врач

   - Ну конечно. Мы вышлем им даже протокол исследования. Пусть это войдет в серию их клинических наблюдений.
   Зашли в кабинет Гордейчика, связались с главным врачом онкологической больницы.
   - Зачем вам брать на себя эти заботы? - спросил по телефону главврач онкологической больницы. Пусть приезжает Наталья Николаевна к нам, и мы все уладим.
   - Слышал, что ответил главный врач? - спросил Гордейчика Протасеня.
   - Как же я мог слышать? Трубка-то была у тебя.
   - Сказал, что мы зря затеяли эту возню. Надо было Наталье Николаевне обратиться прямо к нему, и он бы все уладил.
   По дороге в онкологическую больницу Титова думала, что, обратись она к этому гравврачу, он не стал бы с ней даже разговаривать. Не стал бы разговаривать по двум причинам. Во-первых, кто она, Титова, такая? Главный врач Поречской участковой больницы? Но таких главных врачей сотни. И если бы каждый из них обращался к нему с такими же просьбами, то у него не хватило времени даже на ответы. Во-вторых, тималин только проверяется на практике, и отпускать его по чьим-то просьбам никто не стал бы. Это, если хотите, юридическая сторона дела. А ну если возникнет какое-нибудь осложнение? Кто будет первым в ответе? Тот, кто отпускал лекарство. Но ведь уже проверили. Проверить-то проверили, но не до конца. Нужно еще все проанализировать, ответить на многие вопросы и направить материалы проверки в фармкомитет. Там специалисты еще раз все взвесят и только потом решат судьбу этого лекарства. Долгий путь, но иначе нельзя. Ведь речь идет о самом ценном в жизни человека - здоровье. Именно в этом как нельзя более уместна пословица: семь раз отмерь и только раз отрежь.
   Главврач онкологической больницы оказался на месте.
   - Да сказали бы вы мне, и все проблемы с этим тималином были бы сразу решены. Мы выдадим вам лекарство и временную инструкцию по его практическому применению. Но так как тималин еще только проверяется, надо будет завести специальную карту. В ней будете отмечать дни введения больному и его реакцию на лекарство. Да что я вам рассказываю. Здесь все написано. Заполните эту карту и потом ее нам вышлите.
   - Конечно. Все это я сделаю лично, - пообещала Наталья.
   Взяв необходимые бумаги и лекарство, она направилась на железнодорожный вокзал. Автобусом ехать все-таки дольше. Да и неизвестно, сколько придется его ждать. Электричка же ходит чуть ли не каждый час. С Тереховой Верой вопрос решить удалось. А как быть с Оксанкой? Ей нужно хоть что-нибудь да привезти. И дело тут не столько в самом подарке, как в другом. Наталья что-нибудь ей купит. Но, вручая девочке покупку, расскажет ей и что это за вещь, и кто ее подарил Оксанке. Расскажет так, чтобы ей было интересно, чтобы из рассказа девочка узнала что-нибудь для нее новое. Так что же выбрать Оксанке? Куклу? Так она у нее уже есть. Сколько лет девочке? Скоро уже пять. Пора ее учить буквам. А для этого есть очень красочные детские книжки. Зашла в книжный магазин, выбрала то, что хотела, и прямо на вокзал. Там обычная людская сутолока. Кто-то приезжает, кто-то уезжает. И среди них Наталья. С билетами нет никакой проблемы. Пошла к одному из автоматов, опустила в него две монеты по двадцать копеек, и, пожалуйста, получи нужный тебе билет. А ведь совсем еще не так давно было иначе. Длинные очереди у билетных касс. Мучительное выстаивание, пока дойдет до тебя очередь. Да и не всегда удавалось купить проездной билет. Уже в вагоне выбрала себе место у окна, поудобнее устроилась и не заметила, как и заснула. Сказалось волнение, выступления перед людьми, многих из которых она не знала. Люди постарше после таких переживаний, бывает, наоборот, никак не могут уснуть. Даже свой родной дом, привычная обстановка и то не помогают. У Натальи все иначе. Набегается за день, переволнуется за тех, кого приходится лечить, и потом спит, как говорят, без задних ног. Вот и сейчас летит поезд, мерно стучат вагонные колеса, а Наталья спит себе без всяких видений. Старая женщина, что сидит напротив, смотрит на спящую Титову и говорит соседке:
   - Што значыць маладая. Стучы не стучы, а ёна, знай сабе, спиць, як проса прадавшы.
   - Што вы хочаце, - вступил в разговор здесь же сидевший дед, которому на вид пошел, пожалуй, девятый десяток. - Яшчэ да жаницьбы хадзив я да адной малодки. И што вы думаеце? Иду, бывало, на свитанку да дому и, брыць, гляжу, у канаве апынився. Заснув идучы. Ци хто паверыць гэтаму? А было. Правду гавару.
   - А ци не праспиць гэтая дзявчына сваёй станцыи? - спросила старая женщина еще совсем молоденькую проводницу.
   - Не проспит, не проспит...
   - Ну тады няхай паспиць. А дзе ж ей трэба будзе выходзиць?
   - В Вольске.
   - Так мы яе тады сами разбудзем.
   Вот уже и Вольск. Разбудили Наталью соседи, как обещали. Знакомый автовокзал, знакомые односельчане, ожидавшие своего автобуса.
   А уже в Поречье, подходя к дому, Наталья увидела довольно забавную картину. Вдоль свежепокрашенного забора расхаживали, скупо жестикулируя, Марья Саввишна и... Алесь Калан. Мать сразу пустилась в объяснения:
   - Вот, еще бывший уполномоченный меня пристыдил: почему не покрашен забор. - Она обернулась к Калану. - Как видите, все сделано. А теперь, раз уж вы, Александр Петрович, зашли, просим в дом. Познакомимся. Вам ведь положено знать, кто чем дышит.
   Наталья все поняла. Ох, мама, мама! Да у тебя же все шито белыми нитками. Теперь и самой неловко, и Алеся вон заставила покраснеть. Ладно, принимаю правила игры.
   - Гостям всегда рады, - сказала Наталья, подхватывая на руки подбежавшую Оксанку и целуя ее.
   - Знакомьтесь, это наша Оксанка. А что я тебе привезла, а?
   - Покажи, покажи! - обхватила девочка шею Натальи.
   - Джин дал мне красивую книжку про Снежную королеву и сказал: "Это для Оксанки, чтоб хорошо училась".
   - А джин хороший?
   - Очень хороший. Он такой же хороший, как вот этот дядя, которого зовут Александр Петрович или просто дядя Саша. Нет, - поправилась Наталья, - дядя Алесь. Ты его не боишься?
   - Нет. Ты же сказала, он хороший.
   - Правильно, моя девочка. Хороших людей бояться не надо. Они маленьких не обижают. Дядя Алесь, вы Оксанку не будете обижать? - не замечая скрытого смысла в своем вопросе, попыталась Наталья вовлечь Калана в разговор.
   - Нет. Оксанку мы всегда будем защищать, - ответил Алесь.
   - Дядя Алесь, а у вас звездочки золотые? - посмотрела девочка на погон.
   - Золотые.
   - А вы к нам часто будете приходить?
   - Если тетя Наташа разрешит, то часто.
   - Тетя Наташа, - обернулась Оксанка. - Давай мы разрешим дяде, чтоб он приходил к нам. Часто-часто.
   - Ну, если ты согласна...
   - Дядя Алесь, мы разрешаем тебе приходить к нам. Часто-часто.
   - Ну спасибо. Вам обеим спасибо.
   - Проходите, пожалуйста, - предложила Наталья.
   У Титовых была широкая светлая веранда. В летнее время она служила столовой. Здесь стояли мягкий диван, стол и несколько стульев.
   - Ты, Наташа, занимай гостя, а я приготовлю ужин, - распорядилась вошедшая вслед за ними Марья Саввишна.
   - Нет, что вы, - начал отказываться Алесь. - Я недавно обедал.
   - Александр Петрович, - укоризненно посмотрела на него Марья Саввишна, - дочь только что вернулась из Минска. Проголодалась. Так что же, по-вашему, она будет есть, а вы будете только смотреть? У нас так не принято. А если обедали, то пусть это будет ужин.
   - Да, но...
   - Никаких "но", Александр Петрович, - поддержала мать Наталья. - У себя на службе будете командовать. А здесь извольте подчиняться женщинам.
   - Да, дядя Алесь, - подала голос и Оксанка. - Здесь мы с тетей Наташей и бабушкой будем командовать.
   - Ну как же так, - все еще пытался сопротивляться Калан. - Выходит, я напросился?
   - Ничего подобного: вам приказали, - улыбнулась Наталья.
   - Так точно.
   - Вот и выполняйте.
   - Слушаюсь.
   Пока Марья Саввишна что-то готовила в летней кухне, Наталья решила сходить в огород - нарвать зеленого лука, редиски, захватить из погреба моченых яблок.
   - Вы тут посидите с Оксанкой немного, а я помогу маме.
   - Может, и я могу чем-нибудь помочь? - спросил Алесь.
   - Конечно, можете. Присмотреть за Оксанкой. Вот вам книжка. "Снежная королева". Листайте и рассказывайте. Учитесь обращаться с детьми...
   Наталья ушла, а Алесь принялся рассказывать Оксанке, что нарисовано в книжке.
   - Это такая птица.
   - Правильно. Когда ты была еще совсем маленькой, аист принес тебя на крышу и подарил твоей маме.
   - Нет, меня не аист принес. Меня мама родила, - ответила серьезным тоном Оксанка.
   Алесь улыбнулся. Ему припомнился недавно услышанный им анекдот. Второклассник спросил своего папу, где взяли сестричку. "Аист принес". - "А меня?" - "В капусте нашли". После этого разговора мальчик записал в свой дневник: "Сегодня спрашивал у папы, что он знает про секс. Дуб дубом". Пока разбирались в буквах и картинках, вернулась Наталья. Обмывая и очищая принесенную зелень, она говорила, обращаясь больше к Оксанке:
   - Вот приготовим свежую редисочку, зеленый лучок, мама уже заканчивает варить картошечку, и мы такой пир устроим, что пойдем дым коромыслом. Слышишь, как в редиске и луке пищат витамины?
   - А им больно, что они пищат? - спросила Оксанка.
   - Пищат они оттого, что хотят, чтобы ты быстрее их съела. "Мы хотим, говорят они, - чтобы Оксанка росла здоровенькой и никогда ничем не болела".
   Марья Саввишна заправила уже сваренный молодой картофель жареным луком со шкварками, и такой от этого пошел приятный запах, что от замечания не удержался и Калан.
   - Тут даже не будешь хотеть, так попросишь.
   А когда на тарелке кроме заправленного картофеля, очищенного редиса и перьев зеленого лука появились еще и кусочки поджаренной домашней колбасы, к этому всему не осталась безразличной даже Оксанка.
   - У нас сегодня праздник?
   - Еще какой! - ответила Марья Саввишна. И хотя в ее словах, казалось, ничего особенного и не было, Наталья все же уловила в них скрытый смысл. Более того, она заподозрила, что визит к ним Алеся не был случайным, что в этом определенную роль сыграла и ее мать Марья Саввишна.
   - Смотрю я на тебя, мама, и никак не могу понять, кто ты сейчас: то ли хозяйка в доме, то ли сваха, что за чужую душу божится?
   - Вот и поговори с такой дочерью, Александр Петрович. Она такое матери припишет, что и во сне не приснится, - деланно обиженным тоном ответила Марья Саввишна.
   Под конец ужина пили чай с вареньем: на столе были смородинное, малиновое и вишневое. Выбирай, какое хочешь. Алесь попробовал и того, и другого, и третьего, да так и не смог определить, какое из них лучше. Все хороши, но каждое по-своему.
   - Ой, мама, что-то ты сегодня расщедрилась.
   - А это, дочка, чтоб нас Александр Петрович не оштрафовал, если вдруг заметит какой непорядок. Верно я говорю, Александр Петрович?
   - Все вы верно говорите. Спасибо вам. И вам, Марья Саввишна, за угощение, и Наталье Николаевне - за то, что поставила на ноги. Спасибо. Было и вкусно, и приятно с вами посидеть. Пора мне. Еще в район добираться.
   Наталья пошла его провожать. Заря уже почти догорела, и невысоко над горизонтом зажглась вечерняя звезда. Тишина. Среди других запахов улавливался один, сладкий и свежий - пахло аиром.
   - От вас тут совсем близко до реки, - сказал Алесь.
   - Была река, а стала речушка. Пошли!
   - Очень хотел бы.
   Наталья повела Алеся через сад. Тропа полого шла вниз. С каждым шагом становилось прохладнее. Показались заросли камыша. Где-то рядом проскрипел коростель-дергач. В ответ раздалось многоголосое кваканье лягушек. Вышли к мосткам. Днем сюда приходят женщины стирать белье. Простирнув, полощут в проточной воде, отжимают и тут же развешивают для просушки. Пока белье сохнет, обменяются новостями, обсудят все, что произошло в округе за последние дни.
   Тихо плещется о стойки мостков вода. Над рекой повисла серая пелена тумана. А поверх ее одна за другой зажигаются звезды. С севера на юг тянется широкий Млечный Путь - Чумацкий Шлях, как называли его в старину. Алесь, видя, что Наталья начинает поеживаться, снял китель и набросил ей на плечи.
   - А вы как же?
   - Нам бояться холода не положено по уставу. А вам идет форма. Настоящий офицер!
   - Я и в самом деле офицер. И даже не старший лейтенант, как вы, а капитан. Капитан медицинской службы. Так что извольте мне подчиняться.
   Алесь смотрел на Наталью и глуповато улыбался.
   - Я готов подчиняться во всем, - сказал серьезно. - Только разрешите называть вас Наташей.
   - Так называют меня мама и Оксанка. Правда, Оксанка добавляет еще "тетя", - ушла от ответа Наталья.
   - А мне можно?
   - Тогда я вас буду называть Алесем.
   Ну какой тебе еще нужен ответ? И все-таки Алесь переспросил:
   - Так можно?
   - Нужно, - сказала Наталья.
   - Наташа... Наташа-а... - повторял Алесь, словно пробуя дорогое ему слово на слух, так и этак перекатывая его во рту.
   - Наташа! Наташа-а! - послышался голос Марьи Саввишны.
   - Мама зовет. Что-то случилось, - Наталья вбежала по тропинке на откос. - Что такое, мама?
   - Совхозная машина у ворот. Тебя в больницу. Срочно.
   - Ну вот, Алесь, даже самого главного сказать не дают.
   25
   В приемном покое на кушетке лежал не старый еще мужчина. Лицо бледное, глаза запавшие. Пульс частит. С трудом справляется сердце. Но тут не просто нехватка кислорода. Язык сухой, шершавый, как щетка. Значит, что-то неблагополучно с животом. Так и есть: напряжен, как доска, говорят в таких случаях медики.
   - Когда заболели? - спросила Наталья.
   От больного ответа не добилась. Попробовала узнать у молодой женщины, приехавшей с больным. Жена, как выяснилось.
   - Всего один день, - ответила та. - Схапило раптом. Вчера еще был здоров.
   "Всего один день", - мысленно повторила Наталья. Как все относительно. Людям кажется, что это совсем немного, а на самом деле... Присмотрелась внимательнее. На животе - круглый синяк. Как после банок, только куда больше.
   - А это что? - спросила Наталья у женщины.
   - Соседка посоветовала поставить горшок вместо банок.
   Вот это уже совсем плохо! От такой банки не польза, а прямой вред. Но почему люди берутся за то, о чем не имеют и малейшего понятия? Да что теперь об этом говорить. Надо звонить районному хирургу.
   Павла Павловича Линько нашла дома. "Острый живот, говорите?" - "Да, Пал Палыч. И сомнений никаких". Линько помедлил, а потом сказал: "Придется все-таки везти его к нам. Но как можно скорее". Машина была под боком, и Наталья сама повезла больного, введя ему перед этим лекарства.
   Ошибки не было: Пал Палыч сразу определил прободение язвы желудка. Захлопотал об операции.
   - Я могу вам помочь? - спросила Наталья.
   - Нет. Каждый должен заниматься своим делом. Мои помощницы всегда наготове.
   - Я все-таки обожду здесь.
   Возвращалась под утро, уже зная, что операция прошла благополучно. Вылезла у больницы. Машину отпустила. Присела в своем кабинете на диван да и заснула. Спала, не просыпаясь, до начала рабочего дня. А когда же у сельского врача бывает ему конец? Центральная бухгалтерия требует, чтобы в табеле рабочего времени указывались начало и конец рабочего дня. Пишут, понятно, то, что требуется для бухгалтерии.
   Не успела толком привести себя в порядок, как в коридоре послышался шум и в кабинет ввалилась ватага студентов. Впереди - Люда Каледа.
   - Хоть бы позвонила, - обнимая ее, сказала Наталья.
   - А зачем? У нас разговор был? Был. Кто просил приехать? Некая Титова. Или, может, уже не Титова? А? - тараторила Люда.
   - Нет, фамилия прежняя.
   - Смотри, Наталья! Женский век не то, что доброе вино в подвалах. Ну да об этом успеется. Сейчас о другом. Знакомься, пожалуйста.
   Какие они молодые и какие все разные! Четыре девушки и четыре парня. Три девушки были в брюках-бананах. Курточки с нашитыми на плечах полосками в виде погон. Лишь одна из четырех девушек была в платье. Эта, видно, понимала толк в одежде. Платье не простое, а вязаное, плотно облегающее тело. Все верно: прятать такие формы в бесформенную одежду?! Да, будет теперь у кого перенимать последнюю моду. У молодых поречанок дело за этим не станет. Ну а парни? Все в не вышедших пока еще из моды джинсах с традиционными бляхами. Правда, прибавились широкие, почти во все бедро, накладные карманы. Не спереди, а с боков. Интересные ребята, особенно этот, белокурый. Впереди на футболке изображение дружинника в древнерусском шлеме. Внизу непонятная для Натальи надпись "гриди". На спине старославянская надпись "Полоцк". Как и у дружинника на футболке, у студента были такие же усы и курчавая борода. Когда знакомились и студент протягивал Наталье руку, девушка, стоявшая рядом, с явной тревогой посмотрела на своего студента-"гриди". "И чего она так встревожилась? - внутренне улыбнулась Наталья. - Неужели приревновала? Да мы же еще совсем не знаем друг друга". Женщины чутко улавливают опасность, когда сталкиваются с возможными соперницами. Они как птицы или животные, чувствующие наступление ненастья.
   - Вы полочанин? - спросила парня Наталья.
   - Полочанин.
   - Из Полоцка?
   - Из Полоцка.
   - А что такое "гриди"?
   - Молодший дружинник, как говорили в старину.
   Удивила Наталью эта футболка и своей красочностью, и оригинальностью. Титова не раз видела на молодых парнях такие же футболки, но с дурацким подражанием всему иностранному "Adidas", "Lewys" и даже "Ney-Vork". А вот у этого Славы все русское. И что интересно, на эти надписи и рисунок обращают куда большее внимание, чем на все эти "адидасы". Вот что значит настоящая выдумка. Где только Слава все это мог сделать? Ну да удивляться не приходится. Он ведь архитектор, а значит, и художник. И нисколько не вычурными кажутся его русая борода и такие же усы. Даже не назовешь его "патлатиком", как называют многих длинноволосых, хотя волосы длинные и у него. Но зато какие волосы! Как у настоящего русского богатыря. Надень на него древнерусский шлем и кольчугу, и впрямь бы выглядел былинным русским богатырем. Не зря, ох не зря так ревниво поглядывает на него его подруга, смотрит, на кого он больше обращает внимание.
   - Куда же вас поселить, мои дорогие? - захлопотала Наталья. - Ты, Люда, будешь жить у меня. А этими бравыми парнями и их подругами пусть занимается директор совхоза. - Наталья набрала номер телефона. - Виктор Сильвестрович? Приехали! Ну как кто? Они самые... Восемь человек и девятая моя Люда. Да? Хорошо... Все в порядке, сейчас будет машина, - сказала Наталья гостям.
   Ждать пришлось долгонько. Да и то - договориться о размещении восьмерых человек не так-то просто. Когда машина со студентами ушла, Наталья, предупредив дежурный персонал, повела Люду к себе домой.
   - Накормлю тебя свежими витаминами. Небось проголодалась?
   - Да ты что? Думаешь, если мы выехали чуть свет, так даже и не позавтракали?
   - По себе сужу. Я действительно еще не завтракала. И дома не ночевала.
   - Не узнаю. Считала тебя девицей строгих правил, а тут... С чего бы это? Надоел монастырский устав?
   - Да нет, ночь суматошная выдалась. Привезли больного с запущенным перитонитом. Пришлось в район ехать, ждать там - операция долгая. Вернулась, присела на диван и до вашего приезда проспала. Не раздеваясь.
   - Ну, Наташка, работка у тебя...
   - У нас у всех она одинаковая. Если, конечно, с совестью все в порядке.
   - Слушай, - спохватилась Людмила. - Ты приезжала в Минск с девочкой. Она и сейчас у тебя?
   - Да, считай, это моя дочь. У матери дела плохи.
   - А как же быть? Я не захватила никаких подарков.
   - Не беда. Она у нас не обижена. Поляки на этот счет говорят: цо задужо, то не здрово.
   - Ладно, будем считать вопрос закрытым. Кстати, хочу тебя предупредить.
   - Что еще?
   - Ты будь с моими мальчиками поосторожнее.
   - То есть?
   - Ты видела, как на тебя смотрела Юлия?
   - Подружка Славы?
   - Да. Она смотрела на тебя ревнивыми глазами. А этот Слава может вскружить голову кому угодно. Я популярно излагаю?
   - Можешь быть спокойна. У меня на этот счет есть отличное противоядие.
   - Какое, если не секрет?
   - Как-нибудь расскажу.
   - Смотри, Наташка. Сохранить коллектив в твоих интересах. Развалится все полетит к чертям собачьим.
   Что бы ты ни строил, это делается не на песке и не с кондачка. Все зависит от того, для чего объект нужен. Кто-кто, а Людмила Каледа это понимала. Чтобы не собирать группу дважды, она решила проектировать дворец и водолечебницу одновременно. Начать с дворца. Во-первых, он должен быть красивым. Но этого мало. Нужно еще, чтобы он отвечал своему назначению, то есть был удобным. Но и это, оказывается, не все. Может быть, главное - выбор места. И когда все собрались в конторе (а были тут кроме приезжих директор, парторг, председатель профкома, секретарь комитета комсомола совхоза и, конечно же, Наталья как инициатор всего дела), то первое, с чего начали разговор, был вопрос: где строить? Водолечебницу, понятно, рядом с больницей. А вот дворец... Тут мнения разошлись: каждый доказывал свое.
   - Мы так будем переливать из пустого в порожнее до утра, - подал наконец голос Заневский. - Пусть Людмила Петровна внесет предложение, а мы его обсудим. В этих делах, как впрочем и в любых других, нужно, чтобы решали специалисты, а не любители вроде меня и наших совхозных вожаков. Думаю, они за это на меня не обидятся. Потому как разговор о деле.
   - Что ж, подход хозяйский, - улыбнулась Люда. - Предлагаю поставить дворец на берегу. Почему? Участок реки перед ним можно будет расширить и углубить, чтоб получился хороший водоем. В дальнейшем построить небольшую лодочную станцию. Зимой это будет прекрасный каток. Главный корпус мы спроектируем так, чтобы второй этаж выдавался в сторону реки. Открытая веранда над рекой. На веранде может быть танцевальная площадка или кафе. Пока не знаю. Нужно подумать. Представляете? Кафе над рекой. По сторонам и перед главным корпусом - благоустроенный сквер. Улица асфальтирована. Красота и уют. Ну как?
   Некоторое время все молчали. Каждый по-своему представлял себе будущий дворец. Но то, каким его нарисовала Люда, захватило всех. Первым нарушил тишину Заневский:
   - Каву на веранде будем пить, как сказал один наш долгожитель.
   - Неужели мы все это построим? - усомнился комсомольский секретарь Валерий Сушко.
   - Вот уж от кого, от кого, а от тебя не ожидал, - покачал головой Заневский. - С каких это пор молодые сделались скептиками?
   - Да ведь это же... Это настоящая сказка. Зачем мне тогда город? В городе такого нет.
   - Что верно, то верно, - согласился Заневский. - Хорошо вы придумали, Людмила Петровна. Так и порешим. Там на берегу пустуют три двора. По-моему, самое подходящее место. Пошли, товарищи, посмотрим? Прикинем что к чему на месте.
   - Да лучше не придумать. Все как надо, - согласились Лепешко и Варнава.
   - Хорошо, конечно. Но сегодня поднять его мы не поднимем. С год уйдет на согласование документации с проектными организациями, выделение фондов стройматериалов. Я уже не говорю об ассигнованиях. Но к тому времени мы уже разбогатеем и ни у кого помощи просить не будем. Сегодня же наша главная задача - построить жилье для тех, у кого его нет. И построить не времянки, а хорошие, добротные дома. Чтоб люди приживались, входили корнями в нашу сельскую жизнь. Стройматериалы нам дали. Этого отказать нам никто не мог. Не имел права. Вот теперь я вас спрашиваю, дорогие специалисты. Завтра берет ссуду и может начинать строить свой дом наш комсомольский вожак Валерий Сушко. У нас есть типовой проект сельского дома и, понятное дело, все, что требуется в хозяйстве. Так вот я спрашиваю вас, нужно ли нам взять уже готовый проект или вы и здесь нам поможете? Выдумка у вас, я убедился, что надо. Так, может, если уж и обновлять наше Поречье, так обновлять по-настоящему? Как считаете?
   - Виктор Сильвестрович, - повернулась Каледа лицом к Заневскому. Дайте нам два дня, и мы вам положим на стол то, что вам хотелось бы.
   ...Три хаты подряд стояли заброшенные, видно, уже добрый десяток лет. Углы осели, и от этого оконные рамы перекосились. Проемы кое-где были заколочены досками, иные зияли черными дырами. Щепа на крышах прохудилась, покрылась зеленым мхом. Заборы местами лежали на земле.
   - Все, что осталось после людей, которые здесь жили. Молодые разлетелись по городам, а старики ушли на покой. Грустная картина, не правда ли? - посмотрел Заневский на Люду.
   - Да, слезы подступают.
   - И таких дворов, сказать откровенно, немало. Бедновато мы еще живем. Вот и не задерживаются люди. Правда, сейчас заработки у нас неплохие. Ну да дело не в одних заработках. Жилье для людей и свободное время - вот то, в чем мы еще хромаем.
   Вошли в один из дворов. Огородик, оказывается, кто-то засадил картошкой. Все остальное, в том числе и небольшой садик, заросло дикой травой.
   - И мы хотим превратить эту богом заброшенную землю в сказочный уголок? - снова пал духом Сушко. - Просто не верится.
   - А ты поверь. На то ты и комсомол. Людей нужно окрылить! Вот тогда земля наша и расцветет садом. Сюда будут приезжать из других районов, областей, республик. "Вы не знаете, по чьему проекту строился этот дворец?" - "Читайте!" А на фасаде - табличка с надписью: "Дворец построен по проекту лауреатов Государственной премии..."
   Приезжие заулыбались: лихо замахнулся директор Поречского совхоза.
   - А что? - улыбнулся и Заневский. - Чем черт не шутит. Да если получится так, как нам расписала Людмила Петровна, мы первые начнем хлопотать о присуждении вам премии.
   - Ловим вас на слове, Виктор Сильвестрович, - сказала Люда. - Мы-то не оплошаем. Ребята подобрались что надо.
   - Значит, по рукам?
   - По рукам!
   26
   Марина сдала дежурство и пошла домой. Как уже говорилось, они с Галиной Чередович занимали жилую комнатку при больнице. Жили душа в душу, но в последнее время Марина перестала узнавать подругу. Та и раньше не отличалась разговорчивостью, но все же, бывало, что-нибудь расскажет, поделится своими тайнами. А тут замкнулась, ушла в себя. И внешне переменилась. Где ее прежний румянец во всю щеку? На лице уже проступили желтоватые пятна, кое-что заметно и по фигуре.