Паркер Т. Джефферсон. Безмолвный Джо

   – Сегодня утром я крепко прижал Перлиту. Видеозапись плюс данные баллистической экспертизы. Припугнул ее свидетелем, который якобы узнал ее лицо под маской медсестры. В общем, она пошла на сделку. Она обещала дать показания на Гэйлена как на убийцу Уилла, если мы ее отпустим. Я ответил, что на такие условия мы не можем пойти, и предложил ей начать с малого – например, сказать, кто был в машине с Бо Уорреном, когда тот беседовал с Гэйленом около ночного клуба. Она согласилась, но потребовала в обмен смягчить обвинение. Я уже переговорил по этому поводу с Филом Дентом, который обычно идет на такие варианты. В общем, договоримся.
   Было уже пять минут второго, но телефон молчал. Я послонялся по отделу убийств, потом заглянул к ребятам в мужскую тюрьму и посидел около часа в техническом тоннеле модуля "Е", где чуть не заснул, прислонившись головой к пыльной стене.
   Потом я немного размялся в тренажерном зале, где отлично работали кондиционеры и царила приятная прохлада. Этот зал частично был мемориалом в память о нашем коллеге Брэде Ричесе, погибшем от автоматной очереди грабителя в окружном универмаге. На одной стене с имитированными следами от пуль был изображен патрульный автомобиль Брэда, а рядом валялось несколько пистолетных гильз. На противоположной стене было изображено четверо помощников шерифа с направленными на вас пистолетными стволами. В линзах их темных очков отражались лица преступников. А над входной дверью висел транспарант: "Сила волка – в стае; сила стаи зависит от силы каждого волка".
   Я хорошо поработал в зале, все время размышляя о Ричесе, стае волков и Джоне Гэйлене. Насколько вероятно, что он опять появится на сцене? И как велика возможность того, что тот, кто добивался смерти Уилла, попытается убить и меня? Шансов на это, может, и немного. Но я не мог избавиться от мысли о таком варианте развития событий.
   На часах было уже 3.43 пополудни. Телефон молчал.
   Я заехал в Дом правосудия и понаблюдал за судебным процессом по делу доктора Чапина Фортнелла. Когда я зашел в зал, он смотрел вниз, по-видимому, на стол защиты, потом обернулся и проводил меня подслеповатым взглядом, пока я садился. Помощник прокурора вел допрос одной из жертв Фортнелла – мужчины двадцати одного года, которому в ту пору, когда доктор обратил на него свое внимание, было около двенадцати лет.

* * *

   – И где же он впервые приласкал вас?
   – В его кабинете в Ньюпорт-Бич.
   – В своей приемной? Значит, именно там он и практиковался на юных мальчиках и девочках в области семейной психотерапии?
   – Возражаю, ваша честь! Здесь смешиваются разные эпизоды дела. Кроме того, данный свидетель не в курсе наклонностей доктора Фортнелла...
   – Протест отклоняется. Продолжайте, мистер Эванс.

* * *

   Это заставило меня припомнить случай, произошедший, когда мне было одиннадцать лет. Вместе с другими членами юношеского клуба Тастина мы летом поехали на пляж в сопровождении двух сотрудников клуба. И вот когда я закончил свои дела в общественном туалете и уже выходил из кабинки, мне преградил путь невысокий коренастый старичок в солнцезащитных очках, с длинными рыжими волосами, который поинтересовался, известно ли мне, что такое секс. Я ответил, что нет, не знаю. Потом огляделся и попытался проскочить мимо него. До сих пор помню теплую вонь, мусор и лужи мочи на бетонном полу того гадкого сортира. Пытаясь проскочить мимо старика, я посмотрел вниз и заметил, как его голые ноги двигаются в мою сторону, и одновременно почувствовал его цепкую руку у себя на плече. К тому моменту я уже пять лет занимался единоборствами и получил зеленые пояса в трех видах. Я резко рубанул по его вытянутой клешне свободной рукой и ударил ладонью в глаз. Он меня отпустил, и я двинул ему в другой глаз уже левой рукой. И пока он протирал глазенки, я врезал ему между ног и добавил ботинком по коленной чашечке. Но, добежав до будки охранника, я так и не смог заставить себя рассказать о том, что случилось. Все слова застряли у меня в горле. Мне было стыдно даже признаться, что он до меня дотронулся и осмелился сделать грязное предложение. Правда, в тот момент охранник болтал с какими-то девушками, и ему было не до меня. Помню, как я нацепил ласты и долго плавал в холодных морских волнах. Я осваивал серфинг на доске и ловил одну волну за другой, пока совсем не вымотался, но зато и очистился. После этого в том туалете у меня всегда сводило мышцы спины, а лицо горело от страха.
   Когда я выходил из зала, Фортнелл продолжал смотреть на своего защитника.
   В пять часов я сел в машину и настроил радио на передачу Джун. В этот раз ее гостями были строительный рабочий и древняя старушка. Строитель вытащил женщину из упавшей в воду машины. Судя по всему, старушка вместо тормоза нажала на газ, снесла стальную решетку и со всего размаха плюхнулась с машиной в городской бассейн. Самое забавное, что при этом никто не пострадал, даже сама бабуся, которая прощебетала, что когда она тонула, то чувствовала руку Господа у себя на плече.
   Вот и рассуждай после этого о крещении.

* * *

   До дома я добрался к семи часам вечера. Звонка так и не было. Я перекусил своим "телевизионным" обедом, а два миллиона валялись у меня под столом. По своему домашнему телефону я коротко переговорил с Джун, сообщив, что все идет отлично и вскоре кое-что случится. Ее милый голосок казался мне таким обворожительным, что мне хотелось залезть в трубку и извлечь его оттуда, чтобы всегда хранить у себя. Слушать ее смех. А потом глотать ее голос, как редкий деликатес. По вкусу он должен напоминать ее саму: цветы, соль и сливки.

* * *

   Алекс Блейзек позвонил в 9.37.
   – Вези посылку в Ньюпорт-Павильон. Там на входе есть платный телефон. Будь в кабине ровно в 10.10. Продолжим разговор, если мне понравится все, что я там увижу.
   – Со мной будут две женщины из Службы защиты детей. Только они могут передать Саванну в Хиллвью. Или так, или будет решать суд.
   – Если хочешь, тащи с собой хоть папу римского. Только смотри, меня не увидишь. – И бросил трубку.
   Я понял, что Алекс Блейзек действительно псих и с головой у него не все в порядке. Позвонил по условленному номеру Марчанту в оперативный штаб и рассказал о разговоре с Алексом.
   – Мы будем там крутиться на вертолете. А Коллир и Рэдд прибудут к этой телефонной будке не позже десяти. Они будут там, но в стороне.

* * *

   Около телефонной будки я был в 10.05. Там стоял здоровый парень в белых шортах и красной футболке и громко орал в трубку. Опустив рюкзак на землю, я постучал по его плечу и показал свой значок. Он нахмурился и прикрыл трубку ладонью. Я объяснил, что мне надо. Еще раз посмотрев на меня, он поднес трубку ко рту и закончил разговор.
   – Все в твоем распоряжении, Джо, – сказал он. – Меня зовут Ларсон. Коллир и Рэдд сидят у окна вон в том баре. Я буду поблизости.
   Потом кивнул раз, второй, повесил трубку и вышел из будки. Телефон зазвонил ровно в 10.10.
   – Где твои друзья?
   – В баре.
   – Должно быть, вся набережная ими забита.
   – Всего две женщины из Службы социальной опеки. Такова была договоренность.
   – Поезжай на следующем пароме через пролив на остров Бальбоа. На пароме стой у правого борта. Когда сойдешь на берег, жди моего звонка в телефонной будке справа. И поторопись, паром уже отходит.
   Повесив трубку, я помахал рукой Коллир и Рэдд и поспешил на посадку. На паром въехали последние три машины, и палубные рабочие устанавливали блокираторы на колеса переднего автомобиля. Я ступил на палубу с рюкзаком на плече. За мной по мосткам проследовали Коллир и Рэдд. На Коллир были поношенные джинсы и кардиган, в руке – большая сумка. А Рэдд надела длинную старомодную юбку, бесформенный свитер и теннисные туфли. Волосы она забрала сзади в пучок. Я заметил микроусилитель у нее в ухе и микрофон у подбородка. Это был канал связи с Марчантом – я понял, что Рэдд докладывает о ходе операции. Вокруг нас на палубе толпились пассажиры – туристы в ярких костюмах; парочки, жмущиеся друг к другу, чтобы укрыться от прохладного ночного ветерка; подростки с велосипедами и роликовыми досками.
   Я с извинениями продвигался сквозь них в направлении правого переднего угла парома. Оглянувшись через плечо на колесо обозрения и карусель в парке, я снял рюкзак с плеча и поставил его у ног. Коллир и Рэдд расположились по обеим сторонам от меня.
   – У вас прекрасный пучок на голове, служащая Рэдд.
   – Вы очень любезны, молодой человек, – чопорно ответила она. – Но учтите, у меня под свитером пистолет. Так что не нахальничайте.
   Паром заурчал, отчаливая от берега в открытое море, и я ощутил мощную вибрацию под ногами. Параллельно нам в сторону канала двигалось небольшое взятое напрокат судно. На нем пара подростков ловила рыбу, их удилища отсвечивали в свете прибрежных фонарей. На той стороне бухты виднелся остров Бальбоа. Молодой служащий парома в шортах цвета хаки и цветастой рубашке взял с меня за три места доллар и дал сдачи.
   Паром повернул к пристани, двигаясь против течения. Наблюдая за приближающимся берегом, я думал, что мы промажем мимо причала. Шедшая рядом с нами лодка постепенно растворилась во тьме. В тридцати ярдах от нас показались огни яхты "Зодиак".
   Вдруг зазвонил мой сотовый телефон.
   – Держи его наготове.
   Я поднял рюкзак с палубы и поставил на поручни. Всматриваясь в черную воду под нами, я чувствовал, как насторожились Коллир и Рэдд. Паром еще больше приблизился к берегу, оставив "Зодиак" немного позади.
   – Сейчас я сзади вас по курсу. Я подойду к борту, и ты бросишь мне мешок. Пока не дергайся.
   – Где она?
   – Узнаешь, когда я получу свои деньги. Если ты или твои копы попытаются меня одурачить, прошу запомнить: кислорода у Саванны хватит примерно на два часа. Убьешь меня, погибнет и она. Дело абсолютно беспроигрышное. Приготовься, придурок. Когда я скажу "бросай", бросай немедленно. И держи телефон наготове. Жди!
   Взглянув на Рэдд, я потряс головой.
   – Он запер ее в каком-то месте, где мало воздуха. Не стрелять.
   Яхта подошла к нам очень быстро, и послышался шум двигателей за бортом. На палубе "Зодиака" я заметил человека в темной одежде и бейсбольной кепке, повернутой козырьком назад, который, стоя вполоборота, работал рулем. Расстояние сократилось до десяти ярдов, потом до двадцати футов. И наконец я увидел борт яхты всего в шести футах от себя. Я схватил рюкзак и ждал, когда палуба яхты окажется под нами. Я не мог как следует рассмотреть Алекса, но первое, что пришло на ум, когда бегущие огни вырвали лицо из тьмы, – это его отец: такой же плотно сбитый, напряженный, взрывной.
   Он улыбнулся:
   – Бросай!
   И я бросил. Рюкзак с плеском шлепнулся на воду. "Зодиак" слегка накренился, и я увидел, как Алекс Блейзек, зацепив мешок длинным багром, подтащил к себе. Наклонившись вперед, он двумя руками втащил мешок на палубу, после чего взглянул на меня снизу вверх, кивнул и еще раз улыбнулся.
   "Зодиак", словно перепуганный олень, мгновенно развернулся и растворился во тьме, оставив после себя лишь удаляющийся гул мотора и облако выхлопных газов. Я видел, как его сигнальные огни быстро удалялись в ночи в сторону выхода из бухты. Гул двигателя постепенно становился все глуше, а кильватерный след размывался черными волнами. Я подумал, не мог ли электронный передатчик намокнуть и как поведет себя после легкого купания инфракрасный излучатель.
   Я продолжал держать телефон около уха.
   – Трона, я еще раз позвоню тебе, когда окажусь в том месте, где мне надо быть. Придерживай своих легавых, и с Саванной ничего не случится. Пока, придурок. Пока!
   Я показал Рэдд, чтобы она отключила свой телефон, и связался по тому же каналу с Марчантом по второму аппарату. Сообщил ему, что деньги у Блейзека, который движется на запад бухты в сторону открытого моря.
   – Он оставил Саванну с ограниченным запасом воздуха, сэр. И собирается позвонить нам, когда будет в безопасности.
   – Ларсон фиксирует сигнал от рюкзака. Пока все идет нормально. Три наши группы сейчас двигаются вниз по полуострову, еще две бригады работают на острове Бальбоа. Они параллельными курсами направляются к бухте. Служба патрулирования самого порта тоже задействована. А я с тобой разговариваю сейчас из вертолета. Мы должны его взять. Будь на связи, Джо.
   Я слышал, как он с кем-то говорил, но слов не разобрал. Потом он продолжил наш разговор.
   – Так вот, Джо, портовый патруль работает в южном секторе, между стоянкой парома и выходным каналом. Пока "Зодиак" не засекли. Перебирайтесь на следующем пароме обратно тем же путем. Только не урони свой телефон в воду. Ждите моего звонка в твоей машине. Все трое.
   – Понял, сэр. Только оставьте его живым. Он нужен нам обязательно живым.

* * *

   Из ночной тьмы доносился шум вертолетных двигателей, а к югу виднелись лучи прожекторов катера патрульной службы. Сердце билось часто и тяжело, а каждый проблеск на воде, казалось, сулил какую-то надежду, пока не рассеивался во мраке залива.
   – Ты выполнил свою часть, Джо, – проговорила Коллир, взяв меня за руку. – Теперь очередь Алекса сдержать свое слово.
   Стоя у своей машины, словно праздный турист, я чувствовал себя одураченным и беспомощным. Прошло пять минут. Потом десять. Марчант позвонил в 11.05.
   – Джо, поезжай на юг полуострова, вниз по бульвару Бальбоа. Портовый патруль засек там какой-то объект, и электронный сигнал стал намного громче и яснее. Лодка стоит в частном доке, на пирсе в районе улицы К. Если что-то вдруг не заладится, ты можешь нам понадобиться.
   – Не убивайте его.
   – Мы головы не теряем. Ты тоже не горячись. Спокойствие и уверенность.
   Не спеша я поехал на юг полуострова, мимо больших вилл и маленьких домишек, пальм и кустов бугенвиллеи. Машин на улицах для этого времени было довольно много. Мы добрались до улицы К, и я постарался погасить в себе нетерпение и успокоиться. Немного откинув голову назад, как это делал Уилл, я расслабился.
   Слева от нас припарковались три патрульные машины полиции Ньюпорт-Бич. На соседней улице стояли два радиофицированных автомобиля из управления шерифа. Оглядевшись, я обнаружил неподалеку еще три незамеченные машины нашего ведомства и две – из хозяйства Марчанта. Над заливом барражировали два вертолета, прорезая ночное небо лучами прожекторов. Постепенно сюда стали стягиваться и группы туристов, привлеченных непонятным шумом и суетой. Бульвар заканчивался каналом, поэтому я развернулся и поехал в обратную сторону. Одна из патрульных машин притаилась около пристани. Другая двинулась за нами в сторону улицы К.
   Я задумался – двадцать минут и до сих пор на воде?
   Еще раз проехав по улице К и ничего особого не заметив, я позвонил Марчанту.
   – Он что, до сих пор в доке?
   – Как раз сейчас портовый патруль это проверяет. Джо, бери своих социальных работниц, и дуйте на пляж недалеко от улицы К.
   – Оттуда я и звоню. – Быстро проскочив в самый конец улицы, я остановил машину у самого песка.
   – Сэр, что слышно о Блейзеке?
   – Пока его еще не видели.
   – Держу пари, сэр, что он уже оставил лодку и выбросил пустой рюкзак.
   – Не отключайся, Джо.
   Я слышал, как он переговорил с кем-то по другому каналу. И снова взял трубку.
   – Джо, я связался с командиром патруля. Они прибыли на место, но Блейзека там нет. У них есть прибор ночного видения, и видимость отличная. Так вот, они видят "Зодиак" и даже что-то типа пустого рюкзака, брошенного на скамейку. Но Блейзека не видно, Джо. Группа захвата выехала лишь три минуты назад, поэтому отправляйтесь туда втроем и осмотрите лодку. Поставь во главе операции Рэдд, у нее приличный опыт в таких делах. Обшарьте всю яхту. Спокойствие и уверенность.
   Коллир двинулась по одной стороне улицы, а мы с Рэдд по противоположной. Когда мы подошли к последнему дому перед бухтой, Рэдд выдвинулась вперед, я встал за ней, а Коллир была замыкающей. Это была моя первая настоящая операция патрулирования, что придавало мне гордости и спокойствия. Отдаленно все это напоминало мои ночные похождения с Уиллом, но было больше уверенности. Вытащив пистолет из-под свитера, Рэдд прижала его к бедру. Я сделал то же самое.
   Патрульный катер был у пирса в тридцати ярдах от нас, но его яркие прожекторы были направлены на доки в конце улицы, где виднелись силуэты патрульных и помощников шерифа. Вертолеты с ревом опустились пониже, отчего вода покрылась рябью и полетели брызги.
   Рэдд первой шагнула на ярко освещенный причал, я – за ней. Она оглянулась на меня, ее волосы совсем растрепались от работы вертолетных винтов. Присев на корточки, она вытянула руку с пистолетом в сторону "Зодиака" и по-крабьи стала приближаться к лодке. Я сделал то же самое. Что-то проговорив, Рэдд опустила пистолет, но из-за шума вертолетов я не мог разобрать, что именно она сказала. Подойдя к ней, я посмотрел вниз и увидел знакомый рюкзак, валявшийся на палубной скамье. Сзади послышались шаги Коллир.
   – Все, как ты и говорил, – заметила она.
   – Да, он большой мастак на такие штуки, – подтвердил я.
   Через мощный усилитель до нас долетел голос с патрульного катера.
   – Никак этот сукин сын смылся?
   – Да, сукин сын все-таки нашел способ удрать, – пробормотала Рэдд. – На то он и сукин сын.
   Пристегивая свой пистолет под курткой, я произнес тайную молитву, что Алексу удалось смыться. А это значит, он приведет нас к сестре, когда убедится, что в результате своей самой прибыльной операции остался-таки на свободе.
   – Живы мы, – сказал я. – Жива и она.
   Рэдд обернулась ко мне:
   – Совсем не обязательно, Джо.
   Зазвонил мой "мобильник". Пока я нажимал кнопку ответа и прикладывал трубку к уху, Рэдд повернулась лицом к вертолетам, стараясь отогнать их рукой, чтобы они не мешали своим ревом.

Глава 23

   – Где она?
   Алекс Блейзек рассмеялся. Судя по звуку, он ехал. Звук прерывался разрядами статического электричества.
   – Ты ведь не думаешь, что я могу причинить ей вред?
   – Никогда не скажешь заранее, на что способен сумасшедший.
   – То есть я. По крайней мере без обиняков. Она ждет тебя в мотеле "Ветер с залива". Если ты еще на улице К и обнюхиваешь мою лодку, то мотель от тебя в двух милях. Четырнадцатая комната, Трона. Эй, с тобой совсем неплохо иметь дело. Крисса говорит, что ты интересный парень.
   Сообщив мне адрес мотеля, он повесил трубку. Я передал наш разговор Рэдд, она связалась с Марчантом, и мы помчались.
   Через пять минут мы были в мотеле, находившемся на пляжной стороне Прибрежного шоссе. На парковке уже стояли два джипа из управления шерифа. А на выезде с шоссе притулились две патрульные машины местной полиции. И еще я заметил две "вертушки", приближающиеся со стороны моря.
   – Я войду первой, Джо. Если мне понадобится открыть дверь, ты поможешь. Полицейские уже перекрыли все ходы и выходы.
   Комната № 14 была на втором этаже налево. Я заметил свет внутри. Коллир и я встали с одной стороны двери, Рэдд – с другой.
   Она дважды постучала.
   – Да.
   – Саванна Блейзек?
   – Да.
   – Я сержант Черил Рэдд из окружного управления шерифа. Вы одна?
   – Да.
   – Пожалуйста, откройте дверь.
   Я слышал, как повернули замок и сняли цепочку. Дверь открылась внутрь, и на пороге появилась освещенная неярким светом Саванна Блейзек. Она была коротко острижена, босая, одета в неопрятные джинсы и блузку-топ. Лицо было бледным.
   – Привет, Джо. Привет, помощники шерифа. Я в порядке. И приношу свои искренние извинения за причиненное вам всем беспокойство.
   – Теперь, похоже, у тебя и вправду будет все в порядке, – сказал я. – Рад снова встретиться.
   – А как у Алекса, все в порядке?
   – Пока, насколько мне известно, да.
   – Это была моя ошибка. Моя собственная ошибка.
   – Пойдем-ка отсюда. Поговорим позднее.
   – Домой я не пойду. Только не домой.
   – Мы забираем тебя под опеку в детский дом Хиллвью, – успокоил я ее. – Это безопасное место. Я тоже провел там некоторое время.
   Она вздохнула и опустила глаза.
   – Ладно. Можно я заберу свои вещи?
   – Мы забираем Саванну, – проговорила Рэдд в телефонный микрофон. – На первый взгляд у нее все в порядке.

* * *

   Саванна ехала на заднем сиденье моего автомобиля, сидя рядом с Коллир. Рэдд села рядом со мной.
   Объяснив права и обязанности Саванны перед законом, Рэдд спросила ее, не согласится ли она поговорить с нами без адвоката.
   – Конечно.
   – Тогда расскажи, что случилось, Саванна.
   – Я изображала Саванну-шпионку и с помощью видеокамеры наблюдала за окружающими. Это такая игра. И вот я сняла пленку, где мой папа занимался кое-чем нехорошим. Я просто испугалась. Когда у него плохое настроение, он становится настоящим психом. Однажды он ударил меня и порвал барабанную перепонку, но велел сказать врачу, что это сделал Алекс. Вот я и не знала, что делать с этой записью. Поэтому я поехала к брату и все ему рассказала. Алекс сказал, что беспокоиться не о чем, предложил жить вместе с ним в полной безопасности и выкинуть из головы то, чем занимался папа. Но нам были нужны деньги. Много денег. А эта пленка представляла для папы ценность. Вот Алекс и позвонил ему, рассказав, что пленка у него и он согласен обменять ее на деньги. Папа пригрозил, что убьет Алекса, если тот покажет ее кому-нибудь. В этот момент в "Ритце" нас нашел Уилл и предложил помочь. Но потом его убили. А папа выступил по телевизору и сказал, что Алекс похитил меня. После этого агенты ФБР начали гоняться за нами по всей стране. Тогда мы подумали, что нас может спасти Джо, и это сработало. Вот пленка. Можете взять себе.
   Я смотрел, как она роется в своем рюкзачке.
   – Спасибо, – поблагодарила ее Коллир.
   Саванна вздохнула и расплакалась.
   – Эй, – мягко окликнула ее Коллир. – Эй, теперь все в порядке, юная леди. Вы все сделали правильно. Вы в безопасности и сидите в машине под охраной трех полицейских. Примите наши поздравления.
   Но Саванна продолжала рыдать.
   – Джо, я забыла сказать тебе спасибо за то, что ты перебросил меня через ту стену.
   – Не за что. Куда ты после этого делась?
   – Я пошла на угол улиц Линкольн и Бич. Мы там условились встретиться, если что-нибудь сорвется.
   – И Алекс тебя забрал.
   – Ну да.
   Я прислушался к ее всхлипываниям.
   – Саванна, я тоже забыл поблагодарить тебя за то, что ты сделала в тот день, когда мы встретились на Линд-стрит.
   – А что такого я сделала?
   – Ты посмотрела мне прямо в лицо и ответила на приветствие.
   – Мне нравится твое лицо. Оно у тебя необычное.
   – Ты тоже мне нравишься. На этом пока закончим. Через несколько минут мы будем в Хиллвью.

* * *

   Странное ощущение возникло у меня на этот раз от посещения Хиллвью, хотя я бывал здесь и раньше, причем десятки раз – в качестве консультанта, представителя социальных служб и помощника в различных вопросах. Я всей душой верил в Хиллвью.
   Но каждый раз, проходя через знакомые двери, я возвращался мыслями на годы назад – к постоянной перемене лиц, к привычному распорядку, одиночеству, тревоге, печали и сомнениям. Пока мы сидели в приемном зале, я выглянул в окно и окинул взглядом библиотеку, где впервые встретил Уилла и Мэри-Энн; спортивный зал, где проводил бесконечные матчи с ребятами, которые были старше и сильнее меня; коттеджи, где жили матери-подростки со своими младенцами; дворик для барбекю и спортивные площадки. Открылись взгляду и узкие тропинки, которые, как я воображал, должны были вывести меня из этого места в другой мир, где все лучше, надежнее и стабильнее и где мой дом, из которого меня уже никогда не выгонят и который у меня никто не отнимет.
   Перехватив мой задумчивый взгляд, Саванна тоже посмотрела в окно.
   Врач, обследовавший Саванну, не нашел у нее никаких повреждений и признал здоровой. Еще должен был состояться специальный консилиум, но на данный момент Саванну уже могли принять в детский дом.
   Процедура приема в Хиллвью занимала менее часа. Директор детского дома и советник по приему заполнили соответствующие формы и официально объявили, что Саванна Блейзек принята под защиту органов социальной опеки. В течение семидесяти двух часов власти штата должны принять решение, что такая защита Саванне необходима, или вернуть ее законным родителям.
   Учитывая статус Джека и Лорны, окончательный исход был еще неясен. Но главный аргумент на этот случай хранился в сумочке Коллир, а мне было поручено доставить эту видеокассету Рику Берчу из отдела убийств.
   Пожав Саванне руку, я опустился на одно колено и нежно обнял ее. Мое сердце учащенно билось, потому что раньше я даже не представлял, что буду прощаться с кем-то и оставлять его в Хиллвью, этом старинном "дворце расставаний". Это был один из немногих случаев в моей жизни, когда я знал, что чувствует этот человек.
   – Я вернусь, Саванна. И ты здесь будешь не вечно. – Я взглянул на директора и советника. – Я оставляю тебя с хорошими людьми.
   – А Джо в этом разбирается, – добавил директор. – Ведь это один из самых известных наших воспитанников.
   Я уже садился в автомобиль, когда зазвонил сотовый телефон. Это был Марчант.
   – Пять минут назад мы взяли Алекса Блейзека. Без единого выстрела.

* * *

   По дороге в центральное полицейское управление я позвонил Лорне Блейзек. Но только я начал рассказывать, где находится ее дочь, как услышал голос Джека, который велел передать трубку ему.
   – Ты забрал ее?
   – Она под защитой опеки.