Патни Мэри Джо. Танцуя с ветром

   — Думаешь поди, что если ты ему нравишься, так он тебя не тронет? Подожди, пройдет две недели, и с тобой покончат, как с остальными.
   Она резко повернулась на каблуках и посмотрела на служанку.
   — Какие «другие»? Что с ними стало?
   Служанка безобразно ухмыльнулась.
   — Думаешь, тебя первую сюда притащили? Что случилось? Скоро сама узнаешь, грязная шлюха.
   Служанка забарабанила в дверь, и охранник выпустил ее.
   Ее руки, сжимающие хлыст, стали холодными как лед. Она всегда чувствовала, что ее заключение не может кончиться добром. Время бежало быстрее, чем она предполагала.
   Две недели. Она молила Бога об одном. Пусть, когда наступит час испытания, у нее достанет сил бороться, а не идти безропотно на закланье.

Глава 26

   Очередное представление «Цыганки» шло своим чередом. Кит играла прекрасно, несмотря на то, что накануне всю ночь ее мучили кошмары. Она надеялась, что Люсьен уже в зале и с восторгом следит за танцем, особенно за появлением татуировки на ноге. Девушка была почти уверена, что он уже приехал, потому что особенно чувствовала чей-то пристальный взгляд.
   После выступления, совершенно разбитая, Кит сразу, не заходя в артистическую гостиную, скрылась в гримерной.
   Это была совсем маленькая комната, но целиком принадлежащая Кит. Иметь собственную грим-уборную позволялось только ведущим актрисам.
   Девушка сняла черный парик, смыла краску с лица и переоделась. После спектакля она надевала платья Киры, потому что ее собственные были чересчур скромны.
   Конечно, Кит считала, что нельзя рисковать, и понимала, что близость с Люсьеном опасна, но все-таки ужасно хотелось, чтобы он попробовал ее добиться.
   «И куда только девалась эта чопорная скромница Кэтрин», — подумала Кит и улыбнулась.
   Она причесывала волосы и улыбалась собственным мыслям. Они не виделись всего три дня, но это время показалось ей вечностью. Пусть им нельзя прикасаться друг к другу — хотя разок-то, наверное, можно, — но находиться рядом — это уже счастье! Когда Люсьен был рядом, Кит верила в благополучное завершение начатого.
   Резкий стук в дверь прервал ее мечты. Она вскочила и бросилась к двери, как девчонка. Девушка открыла дверь, и улыбка замерла у нее на губах. Это был не он. В темном коридоре стоял высокий темноволосый мужчина. Сначала он показался ей знакомым, но приглядевшись, Кит поняла, что видит этого человека впервые. Это был не первый поклонник, которому удалось пробраться в гримерную Касси Джеймс, и, наверное, не последний.
   Кит дружески улыбнулась, стараясь скрыть свое разочарование, и обратилась к пришедшему так, как это обычно делала Кира.
   — Добрый вечер. Как вам понравилась пьеса?
   — Пьеса? — он криво улыбнулся в ответ. — Да я ее и не заметил. Я видел только тебя.
   И не дожидаясь разрешения, он вошел в комнату.
   Кит поняла, что незнакомец был близко знаком с Кирой. Но напрасно она старалась угадать, кто это был. Клео описывала ей внешность некоторых приятелей сестры, но она, конечно, не могла знать всех.
   Это был молодой человек с приятными чертами исхудавшего и осунувшегося лица. Его одежда превратилась в лохмотья, волосы были слишком длинными, а от виска вверх по лбу тянулся ужасный шрам. Тем не менее он держался с достоинством и производил впечатление благородного человека.
   Кит решила, что лучше всего держаться просто и по-дружески.
   — Мы давно не виделись, — сказала она.
   — Целую вечность, — молодой человек протянул к ней руки. — Ты выиграла, сердце мое. Я сдаюсь и складываю оружие у твоих ног.
   Все оказалось гораздо хуже чем можно было предположить. Кит поняла, что он знает Киру слишком хорошо. Девушка не знала, как себя вести, и не успела сказать ни слова, как пришелец обратился к ней с горькой иронией:
   — Я знаю, что выгляжу не лучшим образом. Наверное, я сейчас похож на драного кота. Но ты ведь не забыла того, что сказала мне при расставании? Или я должен напомнить?
   Не успела девушка опомниться, как оказалась в его железных объятиях. Он припал к ее губам. Это был яростный поцелуй изголодавшегося мужчины, уверенного в своих правах. Кит испугалась и оттолкнула его.
   — Не сходите с ума, — сказала она, стараясь казаться беззаботной. — Я же вам сказала — мы очень давно не виделись. Расскажите лучше, где вы успели побывать и чем занимались.
   Девушка медленно отступила назад. Сколько времени прошло? Представление уже окончилось, а Люсьена все не было. Неужели он не приедет?
   Молодой человек посмотрел на нее с яростью. Он с трудом сдерживал свой гнев.
   — А тебе не приходит в голову, что я рисковал жизнью, чтобы прийти сюда? Кончай притворяться. Ты не на светском рауте!
   Если бы сегодня Кит была сама собой, то, конечно, постаралась бы его успокоить. Но она играет роль Киры и должна довести ее до конца.
   — А вы не ведите себя так, будто имеете на меня какие-то права. У вас их нет. И если вы не будете вести себя как подобает воспитанному человеку, я порошу вас уйти отсюда.
   Наступило недолгое молчание. Потом молодой человек подошел к гримерному столику и отодвинул стул. Кит решила, что он хочет предложить ей сесть.
   — Так ты хочешь, чтобы я вел себя как воспитанный человек, — тихо спросил он и, внезапно подняв стул, швырнул его в стену.
   Обломки градом полетели во все стороны. Висевшее на стене зеркало треснуло.
   — Прости, Кира. У меня сегодня нет настроения вести себя как подобает воспитанному человеку, — продолжал он пугающе спокойным тоном. — Я не смог бы выжить, если бы остался таким. За последние два года страдании я одичал. И это состояние не снимешь, как грязную рубашку. Это надолго.
   Кит прижалась к стене. Ее сердце бешено колотилось. Надо позвать на помощь! Но кто ее услышит — в гостиной такой шум!
   Девушка постаралась взять себя в руки. Он сказал, что провел два года в дикости и страдании… Все становилось на свои места.
   Это был тот самый человек, которого безумно любила Кира, и с которым рассталась. Вот почему он с первого взгляда показался Кит знакомым, хотя раньше она никогда его не видела. Возможно, он оставил Киру потому, что попал в тюрьму или в сумасшедший дом. Судя по его сегодняшнему поведению и то и другое казалось вероятным. Теперь Кит поняла, почему сестра никогда не хотела говорить о своем несчастье и почему она страдала.
   — Я очень сочувствую вам, — ответила Кит, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Расскажите, что с вами случилось.
   — Я не для того сюда явился, чтобы жаловаться на свои несчастья, — прорычал он. — Я пришел за тобой.
   Кит не знала, как ей поступить. Если ее сестра любила этого человека, то как она. Кит, может сейчас его прогнать? Нужно все рассказать ему! Он должен ей поверить. Он, может быть, даже поможет ее отыскать.
   Но момент был упущен. Девушка раздумывала слишком долго.
   — Я знаю, почему ты молчишь. Не знаешь, как поделикатнее меня спровадить. За два года ты успела меня разлюбить? — его лицо исказила гримаса боли. — А я — нет! И никогда тебя не разлюблю.
   Это было ужасно. Этот несчастный изливал свою душу и не знал, что перед ним другая женщина.
   — Пожалуйста, замолчите. — Кит подняла руку, пытаясь остановить. — Я совсем не та, за кого вы меня принимаете.
   Не успела она договорить, как выражение его лица резко изменилось.
   — Да, ты совсем не та, — ответил он с горечью. — Я считал тебя честной и преданной женщиной, хоть ты и была актрисой. Но ты такая же шлюха, как и все они. Прекрасно! Так и я буду с тобой обращаться. Боюсь только, сегодня мне не хватит денег, чтобы расплатиться с тобой. Но это не страшно. Я столько раз делал тебе дорогие подарки, теперь твоя очередь. Обслужишь меня в кредит!
   Незнакомец прижал девушку к стене и грубо поцеловал. Кит пыталась оттолкнуть его, но незнакомец, несмотря на свою худобу и изможденный вид, оказался на редкость сильным. Она не могла вырваться. Он буквально припечатал ее своим телом к стене. Его бедра были плотно прижаты к ее бедрам, его рука уже сжимала ее грудь. Кит в ужасе укусила его язык. Незнакомец откинул голову назад и закричал, но не выпустил девушку, а только крепче прижался к ней. Его взгляд обжигал Кит до костей. Он замер, остатки рассудка боролись в нем с безумием.
   В этот момент дверь с треском отворилась, и на пороге появился Люсьен, весь в дорожной пыли. Мгновенно оценив ситуацию, он влетел в комнату.
   — Немедленно отойди от нее!
   — Так вот почему ты разыгрывала из себя мисс Скромность, — презрительно произнес незнакомец. — Я слишком хорошо тебя изучил. Мне надо было бы догадаться, что ты не в состоянии держать ноги вместе! Слишком тебе нравилось блудить! Ты же у нас искусница. Ну и сколько у тебя любовников перебывало за последние два года? Или считать перестала?
   Кит ничего не успела ответить, как он отпустил ее и бросился на Люсьена. Девушка закричала, но граф был готов отразить нападение. Он нанес незнакомцу такой мощный удар в челюсть, что тот со стоном упал как подкошенный.
   Люсьен перешагнул через него к Кит и обнял ее.
   — Он тебя обидел?
   — Н-нет, не совсем…
   Она спрятала лицо у него на плече. Ей хотелось прижаться к Люсьену всем телом. От него веяло дорогой, лошадьми и покоем…
   Люсьен бережно поцеловал девушку в лоб и начал гладить плечи и спину, стараясь снять напряжение.
   — Кто это?
   — Мы не успели представиться, — ответила девушка с легким смешком. — Но, по-моему, это тот самый человек, которого любила Кира. Если бы она не относилась к нему серьезно, то никогда не сказала бы ему о своем прозвище.
   Люсьен внимательно посмотрел на поверженного противника, который стал постепенно приходить в себя.
   — Ему придется всерьез заняться своими манерами.
   — Он был ужасно расстроен. Как хорошо, что ты приехал вовремя…
   Незнакомец с трудом сел. На его щеке быстро расплывался кровоподтек.
   — Ну, вперед, — сказал он безразлично. — Зовите судью, полицейских, кого там в Лондоне полагается звать в таких случаях. Мне плевать.
   Люсьен внимательно посмотрел на молодого человека.
   — Судя по вашему акценту, вы — либо американец, либо канадец, — сказал он.
   — Угадали. Американец, — ответил незнакомец насмешливо. — А ты, конечно, слишком умна, чтобы докладываться каждому следующему любовнику обо всех предыдущих.
   — Если вы не замолчите, я сломаю вам челюсть, — спокойно ответил Люсьен и, подойдя к своему противнику, помог ему подняться. — У тебя найдется что-нибудь выпить, Кит? Я думаю, нашему гостю это не помешает.
   Девушка подошла к буфету и достала два стакана. Люсьен устал с дороги, и ему тоже не помешает немного шерри. И как только он обратил внимание на акцент американца? Ведь он почти незаметен.
   — Подкрепитесь, — сказала Кит незнакомцу, который понурившись сидел в кресле. — Я — не Кира. Я — ее сестра-близнец. Меня зовут Кит. Она, конечно, никогда обо мне не говорила.
   Он поднял голову и недоверчиво посмотрел на девушку. Его лицо просветлело. Казалось, огромная тяжесть свалилась с его плеч.
   — Господи, — прошептал он, — это правда. Вы — не Кира. Простите меня. Я ужасно виноват. Я никогда бы себе не позволил такого, если бы только знал.
   — Мне даже подумать страшно, что вы могли так обойтись с моей сестрой, — ответила Кит. — Но если бы на моем месте была Кира, все произошло бы совсем по-другому.
   Молодой человек опустил голову, он не решался посмотреть ей в глаза.
   — Если бы вы только знали… Эти два года я жил только мыслью о Кире. Это она помогла мне спастись. Я думал, что Кира бросится мне на шею… А меня встречают, как случайного знакомого. Я просто потерял рассудок. Простите меня.
   Кит вглядывалась в бледное лицо незнакомца. Бедняга, как трудно ему пришлось!
   — Все прощено и забыто, — просто сказала она. — Но — кто вы?
   — Джейсон Трэверс, ваш покорный слуга.
   — Так вы — родня? — удивленно спросил Люсьен.
   Глаза Кит раскрылись от изумления.
   — Вы, наверное, наш американский кузен? Помнишь, Люсьен, я тебе рассказывала? Вы — пятый граф Маркленд…
   — Любопытно, — Люсьен присвистнул. — Очень хорошо, что у вас есть титул. Если власти вас обнаружат, это может оказаться полезным. Вы только что сбежали из плавучей тюрьмы?
   — Нет! Не может быть! — в ужасе воскликнула Кит. — С этих ужасных кораблей, которые стоят на Темзе?
   Джейсон безрадостно улыбнулся.
   — Боюсь, так оно и есть. Именно там я и был, в этом аду среди воды. Вчера мне повезло, и я перелез через ограду. Было ужасно холодно, но я решился прыгнуть в воду. Намокшая одежда тянула на дно. Не знаю, как я доплыл до берега!
   Он с беспокойством взглянул на Люсьена.
   — Как вы догадались? Кто вы такой?
   — Меня зовут Люсьен Фэрчайлд. Я будущий муж юной леди, которую вы так напугали. — Стрэтмор протянул Джейсону руку. — По вашему виду нетрудно догадаться, что вы были в тюрьме. О том, что на кораблях содержат американских военнопленных, давно всем известно. Я свел эти факты воедино и получил ответ.
   Джейсон крепко пожал протянутую руку и сделал глоток шерри. Он не мог унять дрожь и, казалось, вот-вот потеряет сознание.
   — Надо отвезти его ко мне домой, — сказал Люсьен, обращаясь к Кит. — Ему надо поесть, переодеться и отдохнуть.
   Девушка кивнула в знак согласия. Ее новоявленный кузен смотрел на них, ничего не понимая.
   — Так вы не собираетесь сдавать меня обратно в тюрьму? Ведь мы — враги. Я слышал, между Штатами и Англией — война.
   — К счастью, скоро этому будет конец. По-моему, было ужасно глупо затевать эту войну. И честно говоря, в плавучую тюрьму я не отправил бы даже бешеную собаку.
   Люсьен помог, американцу встать на ноги.
   — Вы можете идти? Хорошо. Я мог бы отнести вас, но это вызовет подозрения.
   Он обнял Кит за талию, и они вместе вышли на улицу, где у служебного выхода их ждала карета Стрэтмора.
   Через полчаса они уже сидели на теплой кухне. Кит поразилась тому, что Люсьен, пэр Англии, прекрасно здесь ориентируется. Видимо, ночные прогулки давали о себе знать. Он даже сам разыскал горшок с супом, и пока Кит ставила его на огонь, нарезал хлеб и сыр, достал холодное мясо и пирог с печенкой.
   Джейсон был ужасно голоден, но едва притронулся к еде. Он отодвинул тарелку с супом и, не отрываясь, смотрел на Кит. Девушка почувствовала это и с беспокойством взглянула на него.
   — Простите, — сказал американец медленно. — Я вижу, что вы — не Кира. Если бы я не ждал встречи с ней с таким нетерпением, то сразу бы догадался, что это не она. Но ваше сходство поразительно.
   — Не вы первый нас путаете, — заметила девушка. — Даже отец не мог отличить нас друг от друга.
   — Просто он был невнимателен. А где Кира? Кажется, с ней случилась беда?!
   Кит кратко рассказала ему об исчезновении сестры и о том, что она предприняла в дальнейшем.
   — Проклятие! — воскликнул Джейсон, — Я давно чувствовал неладное, — уже несколько недель. Но в тюрьме часто приходят в голову мрачные фантазии. На побег меня толкнуло это страшное предчувствие. Я знал, что должен разыскать ее.
   Кит поняла, что молодой человек страдает почти так же сильно, как и она сама, и пыталась успокоить его.
   — Где бы Кира сейчас ни была, с ней пока все в порядке, Я это чувствую. Мы выручим ее.
   — Скажите, что я могу сделать, — спросил Джейсон. Его лицо окаменело от горя.
   — Не беспокойтесь. Мы позовем вас, как только понадобится помощь, — отозвался Люсьен. — Пока нам надо выяснить, где ее прячут. Но теперь ваш черед рассказывать.
   — Да, мне хочется узнать, как вы познакомились с сестрой, — подхватила Кит.
   Джейсон прикрыл глаза и погрузился в воспоминания.
   — Четыре года тому назад, — начал он, — ваш семейный адвокат известил меня о том, что я стал графом. Предыдущий граф был разорен, я не получил никакого наследства и поэтому не придал письму никакого значения. Мой дед был младшим сыном в семье. Он эмигрировал в Америку и почти не поддерживал отношений ни с кем из родственников. Американцы не носят титулов, и для меня титул графа не представлял никакого практического интереса. Прошло какое-то время, дела привели меня в Англию, и мне ужасно захотелось разузнать что-нибудь о семье, откуда я был родом. Закончив дела в Ливерпуле, я отправился в Кендал. Новый владелец имения принял меня весьма любезно, показал дом и пригласил к обеду. Потом я заглянул в приходскую церковь, где покоятся Траверсы, и отправился верхом осматривать окрестности. Очень быстро я понял, почему мой дед бежал оттуда. Места были болотистые и унылые.
   Кит улыбнулась.
   — Вы правы. В Уэстморленде слишком сыро даже по английским меркам. Но к этому привыкаешь, а в окрестностях встречаются очень живописные уголки.
   — Только мрачноватые, — заметил Джексон и продолжал свой рассказ. — Я уже собирался уезжать из гостиницы, когда хозяин сообщил, что приехала одна из дочерей покойного графа. Он сказал, что сестры приезжают сюда время от времени и постепенно выплачивают долги своего отца. Сегодня леди Кристина приехала, чтобы сделать последний взнос и поблагодарить кредиторов за терпение.
   Люсьен вопросительно взглянул на Кит.
   — Мы не возвращали карточных долгов отца, — ответила девушка. — Меньше всего нас беспокоили его беспутные друзья. Но мы должны были расплатиться с местными торговцами. Если бы не они, нам пришлось бы сидеть на хлебе и воде и ходить в лохмотьях. Нам все отпускалось в кредит.
   Взгляд Стрэтмора потемнел.
   — Вы с сестрой поистине достойная пара.
   — Кира сделала гораздо больше, чем я. Блестящая актриса — это совсем не то, что начинающий писатель, — ответила Кит, в задумчивости рисуя цифру восемь на лужице пролитого на столе эля.
   — Тем большего уважения ты заслуживаешь, — сказал Люсьен и крепко сжал руку девушки под столом.
   — Хозяйка гостиницы очень хорошо отзывалась о вас, — продолжил Джейсон с задумчивой улыбкой. — Мне страшно захотелось познакомиться с английской кузиной, и я попросил, чтобы меня представили леди Кристине. Она была… Я никак не ожидал встретить такую девушку.
   Он замолчал, погрузившись в воспоминания. Пауза затянулась.
   — И вот звезды на небе остановились, и запел хор ангелов, ведь так? — прервал молчание Люсьен. Джейсон очнулся.
   — Вы совершенно правы. Именно так все и было. Кристина выступала в Йорке, и я поехал за ней. Несколько недель… — его голос стал хриплым, и он замолк.
   — Наверное, Кира хотела выйти за вас замуж, но вы не могли жениться на актрисе, — с вызовом спросила Кит.
   — Совсем наоборот, — возмутился Джейсон. — Я сделал ей предложение и, стоя перед ней на коленях, умолял дать согласие. Но она поставила условие. Я должен переехать в Англию навсегда. Я не понимал, зачем это надо. То ли ей хотелось стать графиней, то ли ее так опьянил успех, что она не могла бросить сцену… Не знаю. Но я не мог покинуть свою родину и свой дом.
   — Нелегкий выбор, — согласился Люсьен.
   — В конце концов мы решили расстаться. Я сказал, что буду ее ждать, и если она передумает, то всегда найдет меня в Бостоне. Кристина ответила, что если я передумаю, то она встретит меня с распростертыми объятиями. Но я должен приехать навсегда, иначе — все кончено.
   — Теперь мне понятно, почему вы так разозлились. Ведь я вовсе не собиралась раскрывать вам свои объятия! — ответила Кит.
   — Я не знал ни минуты покоя с тех пор, как уехал из Йорка, — Джейсон нервно приглаживал волосы. — Мне ужасно не хватало Киры, и я начал всерьез думать о том, чтобы вернуться в добрую старую Англию. Хотя, как каждый настоящий американец, я презирал британское правительство. По-моему, ваша система управления прогнила насквозь.
   Кит украдкой взглянула на Люсьена. Ведь он не один год своей жизни посвятил защите этого правительства и системы. Но Стрэтмор проявил сдержанность.
   — У нас многие согласились бы с вами, но ведь правительство — это еще не весь народ, — только и сказал он.
   Джейсон широко улыбнулся.
   — Совершенно согласен с вами. Я не раз думал об этом и высоко ценю англичан. В Америке у меня нет близкой родни. У меня есть свое дело — я занимаюсь морским грузовым транспортом, — но управлять им из Англии можно так же хорошо, как и из Бостона. И я решил вернуться к Кире и попросить пощады. Но тут началась война. Я пошел добровольцем в армию, через несколько месяцев попал в плен и оказался в плавучей тюрьме на Темзе. Я жил, как в бреду, и молил Бога, чтобы он не дал мне умереть от лихорадки.
   — Плавучие тюрьмы — самые ужасные места заключения во всей Англии, — серьезно сказала Кит. В свое время она писала на эту тему серию возмущенных обличительных статей. — Вам еще повезло! Вы остались живы.
   — Я это хорошо понимаю, поверьте, — сказал Джейсон с невольной дрожью в голосе.
   — Вы были капитаном капера? — спросил Люсьен. Американец с удивлением посмотрел на собеседника.
   — От вас ничего не утаишь. По-моему, вы видите насквозь. Как вы догадались?
   — Если бы вы не служили на корабле, вас оставили бы в одной из канадских тюрем и не повезли бы через океан, — объяснил Люсьен. Кроме того, вы сказали, что у вас было свое дело, да еще связанное с морем. Видно, что вы привыкли командовать, а не подчиняться. Так что вполне естественным было предположить, что вы стали во время войны морским офицером. Единственное, что мне до сих пор кажется странным, как это могли офицера отправить в плавучую тюрьму.
   — Мы здорово не поладили с капитаном фрегата, который захватил мою «Бонни Леди». Он и постарался, чтобы меня туда отправили.
   — Вы сказали, что прыгнули за борт и доплыли до берега, — сказала Кит. — Но где вы достали одежду и деньги?
   — Недалеко от набережной мне попался магазин подержанной одежды. Там я и переоделся, — смущенно ответил американец. — И с деньгами мне повезло. Под стопкой рубашек было припрятано несколько шиллингов.
   — Если вы скажете, что это за магазин и где он находится, я оплачу те вещи, которые вы взяли, — сказал Люсьен.
   Джейсон взглянул на него с благодарностью.
   — Буду вам очень признателен. Я постараюсь быстро вернуть долг.
   — Ну, не раньше, чем будет заключен мир. А что случилось потом?
   — Я собирался добраться до Йорка и надеялся найти там Киру. Но на постоялом дворе, откуда отправлялась почтовая карета, мне попалась на глаза театральная афиша. Давали «Цыганку», а главную роль исполняла Касси Джеймс. Конечно, я поспешил в театр, — Джейсон вздохнул, и лицо его помрачнело. — Я думал, счастье рядом… А вместо этого…
   Он помолчал немного и продолжил:
   — Я не хочу казаться неблагодарным. Поверьте, я ценю то, что вы для меня делаете.
   — Мы с вами почти родственники, — улыбнулся Люсьен, — и послать человека на эти чертовы галеры — не лучший способ укрепления семейных уз. У вас ужасно усталый вид. Надо отдохнуть. Завтра утром обо всем поговорим.
   С этими словами Люсьен встал. Кит сжала тонкую руку в своих ладонях.
   — Мы найдем ее, Джейсон, найдем или погибнем.
   — Но, надеюсь, до этого дело не дойдет, — вмешался Люсьен.
   Кит начала убирать со стола, а Стрэтмор повел гостя наверх, в спальню. Вернувшись, он крепко обнял ее. Кит прижалась к нему, усталость и напряжение мгновенно исчезли. Казалось, они отлетели, как лепестки увядающей розы.
   — Тебя печалит близость Джейсона и Киры? — спросил граф.
   — Мой кузен прав. Ты и впрямь опасный человек, — Кит замолчала, стараясь подобрать нужные слова. — Мне нравится Джейсон… По-моему, он человек достойный и безумно любит Киру. Если я правильно разобралась в ее чувствах, она отвечает ему взаимностью. Один Бог знает, как я желаю ей счастья.
   Девушка грустно вздохнула.
   — Но ты прав. Меня в самом деле печалит то, что он встал между нами. Сестра начала отдаляться от меня после того, как встретила его. Конечно, она имела на это полное право. И все же… Она даже не сказала ему, что у нее есть сестра-близнец, — с горечью прошептала девушка, спрятав лицо на груди у Люсьена. — Понимаешь, именно, это ужаснее всего. Кира не захотела рассказывать обо мне. Я больше ничего для нее не значила.
   Граф нежно погладил девушку по голове, и она подумала, что никому раньше не удавалось так быстро ее успокаивать.
   — Я думаю, все обстоит как раз наоборот. Ты для нее значила настолько много, что она не решилась довериться Джейсону. Как ты думаешь, почему двойняшки любят, когда их путают? Потому что хотят держать весь мир на расстоянии. Так они охраняют свою близость. Отношения с тобой были самыми важными в жизни Киры. А Джейсон — иностранец, чужой. Наверное, она не очень доверяла ему, поэтому и сохранила в тайне сам факт твоего существования.
   — Не знаю, прав ли ты, — ответила Кит, облегченно вздохнув, — но это объяснение мне очень нравится. Интересно, кто тебя научил так хорошо все объяснять?
   Вопрос был чисто риторическим, но Стрэтмор все-таки ответил.
   — Меня научила Линни. Она была очень доброй и внимательной девочкой. Но дело не только в этом. Благодаря ей я научился разбираться в женской психологии, — и мне легко понять ход твоих мыслей, — в голосе Люсьена появились нотки сожаления. — Уверен, что если бы Линни не умерла, а выросла, стала бы взрослой, влюбилась и вышла замуж, я тоже начал бы тосковать. И причина вовсе не в ревности, нет. Все дело в страхе лишиться тон неразрывной эмоциональной связи, которая существует между близнецами.
   Мысль о том, что Люсьен навсегда лишился сестры в детстве, заставила Кит устыдиться собственных надуманных переживаний. Как бы она хотела воскресить Элинор!