Патрацкая Наталья. Любовь и время

   Поликарп наблюдал за выпускницами, девочки были слегка под градусом, молодые, красивые, и все вокруг него табунами ходили, правда, со своими молодыми людьми, но одно другому не мешает.
   Съел он второе мороженое, выпил воду, я выпила кипяченую воду. Вот оно семейное равноправие! Ни он, ни я в воду реки, кишащую от молодых людей в бальных платьях и белых сорочках, не пошли, но часа через три ушли с пляжа. Выпускники к этому времени стала покидать пляж, парк, фонтан. Я не могла понять, почему именно в этот день он стал на меня сердиться. Вероятно, выпускницы выбили его из седла семейной жизни. Я стала ему противна.
   Он прошел передо мной по комнате и сказал:
   – Куплю машину, тебя на ней не повезу!
   – Почему? – Я искренне удивилась.
   – Потому, что ты ничего не делаешь, для нее!
   – Почему я ничего не делаю?
   – Ты не копишь деньги на мою машину!
   Я удивилась еще больше, потому что я получаю денег больше, чем он и ем, скромнее, чем он в три раза, и я виновата? Ладно, гляжу, а он вещи собирает!
   Поликарп ходил по квартире и собирал свои вещи! Бритву забыл. На прощание сказал, что он сюда больше не вернется! Вот тебе и день после чужого выпускного бала! Он ушел к матери, Анне Андреевне. Я все думала, что он шутит. Позвонила ему через сутки. Долго никто к телефону не подходил, определитель номера у них всегда работает.
   Потом трубку взяла его мать и сказала, что он в ванне. Он не перезвонил, но через сутки по Интернету предложил мне развод!
   А какая любовь была между нами в ночь на чужой выпускной вечер! А может, он мне диссертацию по любви сдавал? Отчет по любви, зачет хотел у меня получить, что у него с теорией и практикой любви, все на высшем уровне? Он на самом деле любил меня по высшему пилотажу наслаждений, я даже спросила у него, где научился, а он ответил, что телевизор ночью смотрит.
   Шутки шутками, но любовь была что надо! И вообще за короткое время замужества он из робкого мужчины превратился в уверенного в себе мужчину. Был скромным, стал ассом любовником!
   И все кончилось разом и навсегда, после того дня на пляже мы и десяти слов не сказали, разводились и то молча. Не пойму я, в чем дело? Или и у него получился выпускной день из семейной жизни, сдал последний экзамен любви и получил свободу?
   Но мне от этого нелегче. Или все равно? Нет.
   Главный упрек Поликарпа: я не купила новую машину, а он пользовался машиной отца.
   В свое время я правила дорожного движения учила, так, словно от них жизнь зависела, хорошо учила. На двадцать вопросов из двадцати ответила. Но по практике вождения дела обстояли хуже, ехать с инструктором было относительно легко, а самой помнить о переключении скоростей мучительно. Следовательно, надо мне купить дорогую машину с автопилотом. А денег у меня на такую машину не хватало. И захотелось мне новую аленькую машину с автоматической коробкой передач, чтобы самой везде ездить, а не стоять пнем на автобусной остановке, когда мои зеленые Жигули в ремонте.
   А, где деньги взять? Вспомнила я про деда, про его огромную по деревенским меркам пенсию, поехала на деревню. Дед пасеку держал и пенсию придерживал.
   Поговорила я с дедом, поскулила о жизни, дал он мне денег на пару колес, все лучше, чем ничего. Стала я посещать сайты, где автомобилями торгуют, к ценам присматривалась, к машинам. До мечты все еще было далеко, нужно было вливание чужих денег.
   Сказала я о своей проблеме Тору, он весьма доброжелательно прореагировал на мою мечту о новой алой машине. Дал денег, которых мне так не хватало. Я купила алую машину, чисто женскую и на автопилоте.
 

Глава 41

 
   – Ой, бабы, – сказала баба Даша бабам, – Тамара совсем взрослая стала.
   Признавайтесь, чей квартирант испортил ее!?
   – Даша, ты чего, правда, что ли? – заговорили бабы, щелкая, семечки.
   – А, то, что она полнеет не в ту сторону?!
   Бабы смолкли и пошли по дворам деревни 'Медный ковш' собирать вторую часть этой истории. На лето в деревню приехали археологи, молодые ребята, бабы решили найти нехорошего по их меркам мужика.
   Тамара естественно страдала и не признавалась, в том кто он. Пошла она в местный медпункт, там по доброте душевной и за деньги ее освободили от бремени, уколами.
   Тусклая она стала, и все время ворчала, что в школу идти она не хочет. Дома не могли ничего понять и остались в полной неизвестности. Деревня знала вся. Осенью Тамара пошла в школу.
   Но ходила она в нее странно, мать провожала ее в школу и на работу уходила. А из школы звонить стали, что Тамара уроки пропускает. Запахи появились посторонние.
   Однажды мать пошла по своим делам мимо школы, смотрит, ее дочь выходит из школы.
   А ее уже парень поджидает. Они поговорили и разошлись, а запах парня тете Даше уже знаком был. Он прошел мимо нее.
   Тетя Даша вернулась домой, а он полон роз. По всей комнате, во всех сосудах стояли крупные вишневые розы. Тамара сказала, что ей цветы подарил ее парень.
   Первую беременность дочь от матери скрыла. И тетка Даша промолчала.
   У тетки Даши возникли новые проблемы, когда Тамаре исполнилось 17 лет. Училась она в старшем классе, да не доучилась, а стала будущей мамой. Фигура у нее вновь поплыла, полгода до окончания школы, а ее разнесло во все стороны. Здесь нервы Тамары не выдержали, и она матери призналась в своем естественном грехе. Что делать? Оставили ребенка, а Тамару срочно перевели в вечернюю школу.
   Студент археолог к этому времени окончил институт, и они поженились. Тетка Даша думала, выйдет Тамара замуж и к ней дорогу забудет. Нет, явилась со своим мужем.
   Вздохнуть не дает, она из-за нее всегда больше дома работает, все пытается ей угодить. Тамара стала такой справной женщиной, все диву давались. Хорошая жена из нее получилась, с мужем своим как голубки ворковали. Тетка Даша на них не налюбоваться не могла. А муж-то ее продолжал копать землю, один. Другие археологи больше не приезжали, они ничего здесь не нашли. А мужик Тамары оказался упорным малым. Таких рвов нарыл, любо – дорого посмотреть. Дети в его пещерах играть стали. А он отпуск взял да и рыл ямы-то. Тамара ему еду носила прямо в поле, а у самой дите в подоле. Бабы над ним смеяться устали.
   И откопал он, кузнецу. Да, наковальню нашел, молот, изделия разные. Народ ученый к ним приехал, камеры всякие, всех по телевизору показали. Сподобились. А чего удивительного? Что они сами не находили подковы? Вон у тетки Даши при входе завсегда висят. Так они, что удумали? Тамара со своим мужем решили избу себе поставить и жить остаться в деревне. Бабы посмеялись, а они всерьез дом стали ставить.
   Купили печку странную, типа старой круглой стиральной машинки, она им весь дом стала обогревать. Дом они построили с городскими удобствами, так вся деревня к ним на экскурсию пошла, посмотреть, как вода из крана бежит. И плита у них чистенькая, и газ у них в баллоне и дров не видать. Все путем. Тамара хозяйственная оказалась. Дома – чистота, какой у тетки Даши никогда и не было.
   Дом они так поставили, что найденная кузница оказалась в их огороде. Так муж Тамары на месте древней кузни, свою возвел, современную. Кузнецом стал работать и в школе учителем. Славно так все у них получилось.
   В деревне Медный ковш землю никогда не ценили, а тут ее стали перемеривать, продавать. Дома стали, быстро расти на пустом поле. Речку почистили. Вот тебе и Тамара, тихоня, а как все повернула!
   А тетка Даша, как овощи выращивала, так и выращивает. Только ей Тамара построила теплицу. И тетка стала бригадиром, по отчеству тетку Дашу стали звать величать бабы – 'Дарья Артемовна'.
   И снится ей сон, будто в ее доме воды под крышу и все в нем плавает. Проснулась тетка Даша, а на улице ливень, да такой сильный. Потом молнии засверкали, гром прогремел раз, другой и все успокоилось. А утром такое солнце, если бы не лужи никто бы сам себе не поверил, что ночь страшная была.
   Телефон зазвенел, Тамара к себе мать позвала. Тетя Даша побежала по лужам, думая, что это за спешка, что ее подняли с утра пораньше. А люди стояли у кузни и смотрели в одну из ям. Ямы полные воды, а в одном месте земля словно, светилась.
   Да что там говорить. Археолог медь нашел, прямо под своим домом. То-то он все удивлялся, что все, что они в кузне нашли, было из меди, а не из самого железа.
   Так-то. А горы – то Славные рядом, вот медь и вымылась из раскопок.
   Ладно, врать тетка Даша не будет, и ей не велели. Что они нашли, она толком не знает, вынули из земли, то, что блестело. А это оказался обыкновенный, старый медный ковш для варения. Смеху было, потом еще вся деревня смеялась.
   На тетку Дашу вместо смеха опустилась скука. Всю жизнь в этой деревне Медный ковш прожила, и вдруг скучно стало, хоть волком вой. Ну, ничего ее не радует.
   Грусть такая – до оскомины. Так захотелось ей уехать – куда глаза глядят, вот сесть бы на телегу и уехать. Оставила она теплицу на куму, приоделась, и поехала на подводе до станции. Колесо деревянное у телеги и откатилась в сторону.
   Приехала в город, идет по улице и вдруг впереди нее, у огромной машины оторвалось колесо и покатилось. Страху она натерпелось, колесо от телеги намного меньше будет.
   Город он и есть город. Юлька жительница городская, шла по улице, как у себя по квартире. И вдруг навстречу ей катится колесо, оторванное от огромной машины, как она успела отскочить, неизвестно. Колесо мимо нее прокатилось, размером с нее ростом. Сердце у нее сжалось от страха. К ней подошла странная бабка, каких она давно не видела, и стала Юльку утешать. Слово за слово и они познакомились в состоянии стресса, потом оказалось, что шли они в один дом. Бабка эта приехала к своей племяннице. Зашли они в один подъезд, поднялись на один этаж, квартиры оказались рядом. Судьба колесная, не иначе, – подумала Юлька, и зашла к себе домой.
   Странная для города тетка Даша, позвонила в дверь квартиры Людмилы, а той дома не оказалось. Тогда она позвонила в дверь к Юльке, стоит перед ней растерянная, держа в руках коричневый чемодан, с металлическими углами. Юлька пропустила ее к себе в квартиру. Хотя никогда чужих людей в дом не пускала, а тут пропустила и чаем угостила. Сидят, разговаривают и чай пьют.
   Пришла мать Юльки и сказала, что соседку дня три не видела, а так они дружат, на улице летом гуляют вечерами.
   У бабки Даши сердце зашлось:
   – А, что если с племянницей Людмилой, что случилось?
   Три женщины переглянулись, да ринулись к двери. Стучат. Кричат.
   Из третьей двери сосед выскочил и говорит:
   – Что расшумелись? Звать надо милицию, я шум слышал в квартире, а потом три дня соседку не видел.
   Бабка Даша к стенке привалилась, потом к двери подошла:
   – Запах, – сказал она, и села на пол.
   Остальные принюхались и отошли подальше от двери. Юлька первая очнулась. Пошла, звонить в милицию. Зашли Юлька и сосед в квартиру в качестве понятых. У входа лежала собака, убитая пулей. На кухне лежала женщина, прикрытая газетой, с пулевым отверстием в области виска. На газете было ярко обведена одна статья о том, что в деревне нашли то ли золото, то ли медь.
   Бабка Даша прочитала и спросила:
   – Неужели, ее за медный ковш пришили? У нас в деревне нашли медный ковш, а тут написано, что Тамара нашла золотой ковш у себя во дворе. Что же это делается!!?
   – Мы читали эту статью, – сказала Юлька, – мама еще сказала, что очень, похоже, что нашли медный ковш, сверкающий, как золотой. Людмилу я с детства знаю, так неужели кто-то прочитал статью и ринулся к ее матери? Глупость, какая?!
   Прибыла еще одна бригада из уголовного розыска, и кто-то стал беседовать с женщинами. Когда все стихло, подняли газету с трупа.
   Бабка Даша ахнула:
   – Это не Катерина и это не ее мать!
   – А кто? – спросил детектив Сережа.
   – Не знаю, под газеткой не видно было.
   Когда Людмила пришла, то сказала, что это подруга ее мамы – Лидия Ивановна.
   Бабка Даша стала обходить квартиру, в которой была крайне редко. Квартира из двух комнат была небольшой, и какой-то средней во всем. Мебель была ни старая, ни новая, ремонт не напрашивался, но и не светился тем, что его недавно делали.
   В общем, здесь можно было жить и на первых порах ничего не менять, что бабка Даша и сделала. Так бабка Даша осталась в квартире своей племянницы, ведь надо было как-то решать все вопросы. Она одному не переставала удивляться: почему ей так неудержимо захотелось уехать из деревни? Оказывается, это был голос крови.
   Бабка Даша вскоре стала выходить с матерью Юльки гулять во дворе, к ней стали привыкать соседи. И, когда она почти привыкла, на сорок дней приехала Тамара с ребенком и без мужа. Тамара похудела, осунулась. Бабку Дашу Тамара попросила остаться с ней, иначе ей не справиться с ребенком. Бабка Даша посмотрела на свои корявые пальцы в узлах от работы с землей, и осталась. Потому как, никто не знал, а куда делась сама мать Катерины? Понятно, что хотели убить ее и убили собаку, но где она сама?!
   Муж Тамары не звонил, и она с ним связь не поддерживала. Бабка Даша ее ни о чем не спрашивала. Все говорит: ребенок, ребенок, а ребенок у Тамары – это сын Вова.
   Вот с ним бабка Даша и стала гулять во дворе, вроде все при деле. Тамара работала. Домашние дела свалились на бабку вместе с внуком, она с ними справлялась, к работе она привычная.
   Как-то бабка Даша убирала квартиру и нашла вещи мужа Тамары, и что-то ей в них показалось странным. Тамара сказала, что в этой квартире они вместе жили очень мало. Муж археолог с ее матерью не поладил. Бабке Даше стало странно и страшно.
   Вот помяните ее глупость, но ей казалось, что чужих людей в этой квартире не было! Пока Вова спал, она стала все осматривать, хоть тут и без нее милиция все осмотрела, но медный ковш это дело скоро прикрыл. Всем был понятен припев убийства, а, точнее мотив убийства: медный ковш, который убийце показался золотым.
   После того, как тетя Даша в деревне начиталась детективов, ее просто понесло в сторону расследования убийства. Этот медный ковш они достали из грязи. Муж Тамары сказал, что это медный ковш. Бабка Даша этот ковш сама мыла, на нем письмена были и резьба. А потом, она знает, что такое медный ковш, она в нем завсегда варенье на зиму варила. Она сказала родственнику археологу, что этот ковш не медный, а он глазами стал вращать, показывая, чтобы она замолчала. А причем тут Людмила и подруга ее матери Лидия Ивановна?
   Муж Тамары, его Алексашка зовут, так вот, он отвез ковш в город, на экспертизу, он и побывал в этом доме. Но у него пистолета не было, но ковш был. Ребенок заворочался в постели, бабка Даша укрыла Вову одеялом и села в кресло, продолжая осмотр квартиры. И когда в первый раз в нее зашла, в квартире был такой же порядок.
   Пришла с работы Тамара раньше времени с потухшими глазами и сказала, что Алексашка исчез. Она позвонила ему на мобильный телефон, а ей ответил кто-то чужой, что Алексашку он не знает, а телефон он нашел и отсоединился. Внук заплакал.
   Потом Тамара пошла под душ, вышла из него спокойная и впервые заговорила:
   – Мама, Алексашка возил ковш на экспертизу, ему сказали, что ковш из золота, ему лет 200 – 300, скорее всего это царский ковш. Ковш у Алексашки изъяли и пообещали 25 процентов заплатить. А кто знает, сколько он на самом деле стоит? И я не знаю. Он мне все это по телефону говорил, а теперь у него и телефона нет.
   Бабка Даша посмотрела на Тамару, ее глаза были полны слез. И ей стало ясно, что Алексашка не хотел никого убивать, но то, что ковш виноват в смерти подруги, стало совсем понятно и без газеты.
   Тамара пошла, спать, выпив успокоительные таблетки.
   Проснулся Вова, и бабка Даша закрутилась с ним. Они крутили мяч, и он закрутился под диван. Полы бабка мыла накрученной шваброй, и не наклонялась, а тут она встала на колени и стала искать мяч. Она увидела?! Правильно, она увидела край золотого ковша в диване. Как она раньше его не заметила? Она встала с колен, подала малышу шарик, зашла в комнату Тамары: она спала.
   Что делать? И откуда здесь оказался ковш? Здесь обыск был, но ковша тогда не было!
   Сколько лет бабка прожила в деревне Медный ковш и все, слава Богу, и было хорошо, а поехала в город, колесо и то от телеги отвалилось. На деревне в ковше варенье варят, а тут он криминальный объект.
 

Глава42

 
   Не выдержала бабка Даша, встала, приподняла диван, смотрит и глазам не верит: в диване лежит четвертинка от золотого ковша! А рядом лежат ножницы по металлу.
   Она диван опустила, да так резко, что Вова заплакал. Это кто ж такой умный историческую ценность разрезал? Заглянула она под диван, кусок от ковша больше не светился, видимо в фанерное дно дивана упал весь. Покормила она малыша, и они гулять пошли. Милое дело у бабок выяснить, кто в подъезд заходил.
   Бабка Даша соседке Любе, все и рассказала, даже про четверть ковша.
   А Люба, как засмеется:
   – Баба Даша, так 25 процентов от клада уже у вас, дело можно закрыть, убитую женщину только жалко.
   – Люба, и чего здесь смешного? Ценность у изделия историческая, я сама видела ковш в земле, по нему дождь хлестал, я его потом отмыла, почистила. А яму эту зять Алексашка выкопал, до этого он кузню откопал, а теперь он пропал.
   – Баба Даша, я тебе по-соседски скажу, Юльке моей ваш Алексашка сильно приглянулся.
   – А это, с какого боку мне неприятность? Она что ли его спрятала? Он чай у вас дома не сидит?
   И тут они увидели, что к подъезду идет сам археолог Алексашка! Бабка Даша вскочила.
   А Люба ее придержала:
   – Сиди, баба Даша, с тобой ребенок, а они сами разберутся.
   Алексашка на них и не посмотрел, сразу зашел в подъезд. Бабки притихли, поглядывают за малышом, он в песочнице сидит, и помалкивают. Через минуты две из окна какой-то квартиры вылетел черный предмет и упал в клумбу. Люба прыткой оказалась и вынула из цветов пистолет, потом сама испугалась и опустила его в цветы.
   – Баба Даша, а это, что?
   – Сама видела, пистолет.
   – Так страшно мне стало!
   – Мне уже давно страшно, с тех пор, как археологи первый раз приехали в деревню.
   Боюсь я Алексашки этого.
   Они замолчали, Вова разревелся, им стало некогда. Пока они утешали его, из подъезда выбежал Алексашка, с полиэтиленовым пакетом, но его не заметили. Через полчаса бабка Даша и Вова вернулись домой. Люба подождала, пока она дверь в квартиру открыла. Бабка Даша зашла в квартиру, посмотрела на Тамару, она спала!
   Она спала в той же позе, в какой она ее оставила! Бабка Даша на цыпочках подошла к ней: она дышала ровно и просто спала, отвернувшись к стене. Значит, она Алексашку не видела! Да и они его больше не видели.
   Люба, увидев, что у соседей все относительно хорошо, пошла к себе.
   Пистолет повторно нашла собака соседа и привела его к Любе, ведь она его держала в руках на клумбе! Детектив Сережа вторично заинтересовался этим делом, а овчарка соседа стала героем дня на дворе. Круче оказалось то, что пистолет забрали для экспертизы, а бабка Даша подумала, надо было от него дуло отрезать ножницами для металла, что под диваном лежат.
   Она подняла диван, но в нем не было четвертинки от ковша и ножниц для резки металла. В этот момент проснулась Тамара, бабка Даша ей ничего нового не стала говорить. На улице потемнело и Тамара села у кровати, засыпающего сына.
   Бабка Даша пошла на кухню, с полной уверенностью, что криминала в этой квартире больше нет. Она все пыталась припомнить, из кого окна вылетел пистолет, но этого она не видела, она его заметила, когда пистолет подлетел к клумбе. Алексашка здесь был, а, где был пистолет? Если он его кинул в окно, так это глупо. А. если не он, то кто? Тамара проспала на таблетках.
   Бабка Даша и Тамара сели пить чай. В дверь позвонили одним звонком, резким и продолжительным. Бабка Даша пошла открывать. На пороге стояла Люба с восьмушкой от золотого ковша. Бабка Даша прыснула от смеха.
   Соседка ворвалась в квартиру:
   – Баба Даша, ты чего смеешься? Я пришла домой, а на столе, рядом с хрустальной вазой лежит этот кусок золота! Это 12.5 процентов от вашего ковша!
   Из кухни вышла Тамара:
   – О, наш ковш уменьшается! За, что вам 12.5 процентов перепало? Тетя Люба, а я знаю, это доля.
   Был золотой ковш, остались обрезки, – но об этом Алексашка старался не думать, он ехал в деревню Медный ковш. Хотел сделать доброе дело, да злом оно обернулось.
   Лучше бы выдал золотой ковш за медный ковш, и никто бы не пришел проверять, мало ли их для варки варенья!
   А еще он обзывал себя последними словами. Ведь он не убивал женщину, он убил собаку, и совсем не из-за золота. Лидия Ивановна его с Юлькой увидела, прошла бы, молча, так живой бы осталась. Он повез ковш на экспертизу, перед этим решил заглянуть к Тамаре и взять свои вещи. Встретил Юльку в подъезде, и так она к нему прицепилась – не оторвать, и до поцелуя дошли.
   Тут-то и появилась Лидия Ивановна, поставила она руки в боки и сказала:
   – Люди добрые, что же это делается! Муж Тамары с Юлькой целуется!
   Тут Юльку и проняло. Спуску она никому не дает. Она оттолкнула любви обильного Алексашку, забежала домой, схватила пистолет с глушителем, он у нее был от друга, и выскочила на лестницу, сунула оружие Алексашке.
   Все решили секунды странного настроения: Алексашка убил собаку, а Юлька убила Лидию Ивановну. И оба они не заметили, кого убили. Дело в том, что настоящая хозяйка квартиры была в служебной командировке и вместо себя оставила дома Лидию Ивановну. Лидия Ивановна с собой вещей мало принесла и ходила в одежде и парике матери Людмилы, но Алексашку и Юльку она знала.
   Алексашка опомнился, да поздно было, ему все казалось, что произошла ошибка, что это был странный сон и только. Вот Юлька и опекала бабу Дашу, когда та приехала к племяннице, время тянула.
   Ковш Алексашка взял после экспертизы для съемок, его в комнату к фотографу отвели, чтобы снял его во всех ракурсах и отдал государству. У фотографа оказались ножницы не только для фотобумаги, но и обычные для металла. Он схватил ножницы для металла, отрезал четвертинку ковша, спрятал за пазухой и ножницы прихватил. Вот и вся история. Теперь он ехал в деревню и боялся всего на свете.
   У него с собой была восьмая часть ковша, столько же он отдал Юльке за пистолет.
   Они немного повздорили, и он бросил пистолет в окно из ее квартиры, а теперь он не знает, что с ним будет. Радио в электричке вещало, что есть предположение, что…
   Живет бабка Даша с дочкой Тамарой, сидит с внуком и чувствует, что жить, с каждым днем, становиться тяжелее. Алексашка уехал в деревню и помалкивает. Юлька к ним не заходит. Тамара получает такую зарплату, что для деревни много, а для города очень мало. Они втроем на ее деньги жили с большим трудом. Их три человека – хоть реви, и все они неразрывно связаны. Тамара в деревню ехать отказывается, а бабке Даше в городе только в овощном магазине работать, да и то пол мыть или овощи фасовать. Жизнь ее – жестянка!
   Пока Вова спал, бабка Даша обошла квартиру с точки зрения убийства за золотой ковш. Кухню исследовала по сантиметру, по пятнышку. И она нашла! Женщину убили в висок, но она умерла через минуту после выстрела, и кровью на красном столе, написала 'Юлька' дальше капли крови, рука у нее упала. Надпись не заметили, красный цвет – на красном, внизу стола – тумбы. Точно, ее Юлька приголубила пулей!
   Алексашка женщину не убивал, но собаку мог. Бабка Даша встала с колен и пошла в прихожую, где всегда лежала овчарка. Собака нигде не написала, кто ее прибил.
   Бабка ползала, смотрела – никаких следов, все сама и вытерла. Хотя им сказали, что собака и женщина были убиты из одного пистолета. Нет, бабка Даша домой хочет, в деревню, овощи выращивать.
   И так ей чесночку захотелось! Открыла она холодильник, потом морозильник, смотрит: ягоды мороженные лежат, никто из них варенье не варил. Думает, дай компот сварю, стала ягоды доставать, еле оторвала от стенки, так они примерзли.
   Пока отрывала ягоды, оторвала еще один пакет. Посмотрела – в нем, не поверите, ложки лежат, то ли медные, то ли золотые, врать не будет. Ой, блестят! Шесть штук.
   Бабка Даша у Тамары спросила:
   – Что за ложки лежат в морозильники?
   Она удивилась для приличия, а потом и говорит:
   – Это тетя Люба принесла вместо восьмой части золотого ковша.
   – Или хотела, чтобы мы молчали?
   – А что мы такое знаем, чтобы молчать?
   Бабка Даша поняла, что она не знает, кто убил женщину, а Люба, выручает свою Юльку.
   – Тамара, продай эти ложки на жизнь, на хлеб.
   – Нет, баба Даша, я ложки продавать не буду, а на хлеб нам хватит.
   – У меня мысль есть, я гуляла с Вовой и видела объявление, набирают людей на завод по изготовлению ложек. Отпусти меня на завод, Вову в сад отдам.
   – А тебя возьмут?
   – Не беспокойся, меня возьмут на вахту и Вову возьмут в детский сад при этом заводе.
   Пришла бабка Даша на завод, а в отделе кадров Люба сидит, она ее и пристроила на работу, как будто язык ей перевязала, чтобы она про Юльку не проговорилась.
   Так бабка Даша стала городской жительницей, дважды нужной Тамаре.
   Тамара сама поехала в деревню Медный ковш. Алексашку она заметила с лопатой у очередной ямы, рядом с ним копала землю женщина. Она узнала Юльку и хотела развернуться и уйти, но передумала и подошла к ним. Они хотели Тамару прогнать, но передумали, и закрыли собой большой, грязный предмет.
   – Тамара, ты абсолютно свободный человек, я тебя не держу, – встретил ее недружелюбными словами Алексашка.
   – Вы чего это откопали? – спросила она, с любопытством рассматривая квадратную глыбу грязи и не обращая внимания на слова Алексашки.