Патрацкая Наталья. Любовь и время

   Анна Андреевна постоянно рассказывала мне, каким хорошим и красивым был Шеф, а жила при этом в одной постели с Юрием Николаевичем. Сын Поликарп, еще больше усложнила ее жизнь. Ей никто из семьи Юрия Николаевича, особо не помогал, все они работали. Сил физических, из-за сильной худобы у нее было мало, и нести одновременно продукты и ребенка ей было очень трудно. Работа естественно ушла в сторону. Остался ребенок и дом супруга. Тело ее стало сухожильное, а тут еще мастит нагрянул с огромной температурой. Выжила и за дела домашние…
   Юрий Николаевич понял, что в их жизни надо что-то менять, и они уехали из его родного дома. Первым уехал Юрий Николаевич, нашел себе временную работу, и снял на свою семью квартиру. В большой комнате жили втроем, маленькая комната была закрыта. Но съемная квартира не вечна и молодые вскоре приобрели свою квартиру.
   Появились новые дома, вырос город. Время шло, ребенка отдала Анна Андреевна в сад, и окончила институт.
   И вот тут ей подвернулся вновь Шеф. Когда-то он учился с ней в одной школе. Он приходил к Анне Андреевне по работе, садился рядом с ее столом, а уйти от нее уже не мог. Они вновь влюбились друг в друга. Анна Андреевна работала по специальности после окончания института. Поэтому, как села она на один стул на работе, так его и не покидала, а на соседнем стуле, в любую свою свободную минуту появлялся Шеф, крупный мужчина. Она вновь купила туфли на каблуках.
   Прическа у нее всегда была хорошая – конский хвост.
   Все мужчины умные. Юрий Николаевич заметил Шефа рядом с женой, но наказал он их совсем неожиданно. У Шефа в то время была жена, женщина маленького роста, ее звали Галя, об этом он навел справки, и предложил своей жене привести Шефа и Галю к ним в дом, на домашний праздник, на его день рождение. В день рождения мужа Анна Андреевна старательно приготовила праздничный стол, сама оделась красиво и с нетерпением ждала гостей. Шеф пришел со своей миниатюрной женой Галей, принесли они красивый подарок. Юрий Николаевич тут же подсел к Гале и больше ее не покидал. Рядом с ней, он себя чувствовал замечательно, они даже пошли танцевать, и танцевали весьма романтично.
   Так родился союз четверых. Отныне все праздники две семьи проводили вместе.
   Острая боль в душе от любви к Шефу, у Анны стала притупляться и отходить за горизонт. Галю стали преследовать удачи. Она сменила свою работу, на ту, где ей платили значительно больше. Еще ей два раза в год стали выделять путевки в санаторий. Она расцвела и всегда, при встречах четверых, радовала Юрия Николаевича, своим присутствием и вниманием. Для встреч были отведены четыре дня рождения, и все общие праздники страны. У Шефа сил ревновать жену к Юрию Николаевичу не было, ему хватало внимания и добрых слов Анны Андреевны.
   Как-то пригласили они меня на общий праздник, а точнее на день рождение Анны Андреевны. А пары у меня в этой компании не было. Я и рванула к Шефу, как к своему деревенскому другу юности, подсела к нему, потанцевала с ним, и немедленно приобрела двух противниц: Галю и Анну Андреевну. Я сразу почувствовала, что Шеф под хорошей опекой, но от этого на чужом пиру похмелье мне не понравилось. Эта четверка меня раздражала, я в ней пятое колесо в телеге, но хорошо осведомленное о делах всех четырех колес.
   Тетя Даша закончила свой рассказ и побежала готовить ужин. Катерина подумала, что Афанасий Афанасьевич прав в том, что чужих людей в историях медной скамейки практически нет.
   Рассказ Людмилы.
   У весеннего солнца могучая энергия, она слизывала своим языком снег достаточно быстро, и обнажала асфальт, землю и цветы. Оказалось различных видов подснежников достаточно много, это просто ранние цветы и они в скором времени готовы цвести на радость изголодавшимся глазам по цветовой гамме природы. Анна Андреевна посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим изображением, она старела медленно и красиво. Юрий Николаевич всегда гордился внешними данными своей супруги, но сто процентной верности у них не получилось, и они друг друга, ни в чем не винили; так и жили красивой парой, иногда отдыхая друг от друга по взаимному соглашению.
   Поразительно, но факт, они всегда обращались друг к другу весьма благожелательно, не произнося слов упреков и назиданий. Они вели себя друг с другом весьма тактично, приветливо и сдержанно. И весна не вносила коррективы в их сформированные длительной жизнью отношения. Чистота в квартире и на даче всегда была неназойливой, а естественной. Они держали приходящую домработницу, она отмывала поверхности, чистила, и уходила. Сами они вещи не разбрасывали, и все у них было хорошо. Тыл директора фирмы, был весьма надежен. С сотрудниками он вел себя сдержанно, не бранил, не хвалил, хорошо платил за работу. Идеальный человек, если не считать некоторых личных тайн. Так, ничего особенного. Когда-то он был безмерно беден, работал в шахте, но ему повезло. Работал в шахте он для того, чтобы написать в анкете, что он из рабочих, для таких людей, в определенные времена, в умном институте были дополнительные места.
 

Глава 16

 
   Шахта, находилась рядом с другой шахтой, в которую некто спрятал бочку, но не с медом, а с янтарем. Было ощущение, что эти янтари оторвали, одним словом, бывшие в употреблении. Юрий Николаевич в отсеке шахты отбойным молотком коснулся бочки, сквозь руду, под светом фонаря на шахтерской каске, сверкнули брызги янтаря. Он остановился, оглянулся, рядом никого не было. Оставалось вынести бочку на поверхность без посторонних глаз. Наверху дежурила девушка по имени Анна, она выдавала шахтерам фонари и прочие принадлежности для спуска под землю.
   Юрий Николаевич с ней договорился о том, что бочку с янтарем поднимут они вдвоем.
   Они подняли бочку на поверхность земли. А что такое янтарь после железной руды?
   Пушок. Спрятали, сдружились, оба поступили в институты и окончили их. Юрий быстро нашел пути сбыта и обработки янтаря. Он делал уникальные, длинные бусины, они смотрелись, как украшения времен Клеопатры. Божественно. Создал Юрий Николаевич малую фирму, потом большую фирму, умнее были и задачи, но начало его успеха было такое, от янтарной бочки.
   Николай – младший лейтенант советской армии, сидел в закрытом помещении и отколупывал от стен янтарной комнаты янтарь. Стены, разобранные на панели, то есть составляющие части стояли одна за другой рядом. Ему помогали несколько человек рядовых. Их охраняли люди в черной форме. Младший лейтенант понимал, что жить ему остается немного, он будет жить, пока он добывает янтарь. В свое время он видел эту комнату, как любимый экспонат. А теперь сидел и портил шедевр мировой архитектуры.
   Янтарь складывали в бочку. На дне бочки Николай положил записку, со своим именем, что именно он наполнял ее янтарем. Эту записку обнаружил Юрий Николаевич, когда вытаскивал из нее янтарь и расфасовывал по более мелкой таре. Он приложили немало усилий, и смог доказать, что именно он сын этого младшего лейтенанта.
   Я эту историю услышала от Анны Андреевны и страшно удивилась, что моя мечта прошла рядом с историей создания семейства Поликарпа еще при его жизни.
   – Поликарп, почему о своей находке твои родители никому не сообщили?
   – Не верили в безнаказанность. Люди всего боялись, и, найдя то, что другие люди искали по всему миру, предпочли молчание. Я все фильмы по телевизору о янтарной комнате просмотрел.
   – А янтарь еще остался?
   – Вряд ли, все стало, как семейная легенда.
   – По принципу ' а был ли мальчик?' – Угадала.
   – Жалко, что все исчезло, мне на янтарную диадему не оставили.
   – Опять ты про диадему, куплю тебе янтарь, не такой уж он и дорогой, чтобы всю жизнь мучиться над простым желанием.
   – Диадема должна быть из чистого золота, ажурная, а в нее, в специальные скобочки, вставлен янтарь.
   – И это выполнимо, хотя и недешево. Тебе, Катерина, сейчас все это надо или подождешь?
   – Еще ее надо нарисовать.
   – Мама с такой задачей справиться, поговори с ней.
   – Неудобно как-то.
   – Это тема лучше, чем твоя связь с Толиком.
   – Опять ты за рыбу деньги. Мы с ним работаем и все.
   Анна Андреевна, решила сделать ремонт в квартире. Она сама отдирала обои, и нашла странное место в стене, звук от нее был пустой, а обои в этом месте с трудом можно было ободрать. Под обоями она нашла тонкую пластину, под пластиной был паз в стене, в нем лежал пакет из-под молока. Литровый картонный пакет был набит янтарем. Она крутила в руке пакет с листиками, внутри пакета поблескивали янтарные камушки. Она вынула один янтарь и обнаружила, что одна его сторона была неровной, словно на ней был клей, потом его чем-то отдирали. Она поставила пакет на стол, до прихода мужа.
   Юрий Николаевич, заметив пакет из-под молока с янтарем, весь перекосился:
   – Анна, ты зачем достала пакет из тайника?
   – Так это был тайник со старым янтарем?
   – Янтарь сам по себе старый кусок смолы.
   – Но это использованный янтарь.
   – Больше скажу, но не сейчас.
   – А, так это тот янтарь, который обдирал в войну с панелей янтарной комнаты твой отец?
   – Вспомнила? Да, это он.
   – Отдадим в музей?
   – Нет.
   – Понятно, но это историческая ценность мирового значения, стоит дороже любых бус из него.
   – Вероятно, все, так как ты говоришь, но это будет нам антиреклама до конца жизни, нас затаскают по мероприятиям, и еще нашим детям достанется. Анна, молчи о находке, умоляю, никому ни слова! Забудь все это еще раз!
   Анна Андреевна позвонила сыну:
   – Поликарп, приезжай домой, есть, кое-что посмотреть, наследство от твоего деда!
   Жду, но учти, ты должен приехать в тот момент, когда твой отец еще на работе будет.
   – Мать, загадки задаешь. Приеду, перед обедом.
   Поликарп посмотрел на янтарь, послушал версию матери на эту тему и сказал:
   – Это слишком серьезное обвинение моему деду и отцу, чтобы быть правдой.
   – Что делать будем? – спросила тревожно мать.
   – Положи туда, где взяла и замуруй покрепче.
   – Жалко, столько добра в стену замуровывать.
   – Жалко, так забирай себе, чай наследство от моего деда, все, что от него осталось. Катерина мечтает о диадеме из янтаря, а тут целый литр этого добра, я бы взял, да, что отец на это скажет?
   – Я думала, что ты ей не отдашь, а ты своей зазнобе подарок готов сделать!
   – Мать, так я возьму дары стены нашей?
   – Забирай, спать лучше буду.
   Поликарп попросил меня задержаться на работе после ухода отца.
   – Что еще придумал? – спросила я с раздражением.
   – Есть янтарь для твоей диадемы, много янтаря.
   – Отлично, но где взять много золота?
   – У отца.
   – Понятно, а ему можно сказать, что янтарь есть у тебя?
   – Говори, все равно узнает.
   – Собрание соберем?
   – Треугольник такое собрание называется.
   – Нет, у нас многогранник.
   Анна Андреевна не выдержала секрета, рассказала бабкам на улице о своей находке в стене. Бабы разные бывают, одна сообщила в милицию, вторая в музей сбегала, подставили ее со всех сторон. Анна Андреевна обрадоваться не успела, как приехали люди и забрали янтарь на экспертизу.
   Юрий Николаевич спросил у экспертов:
   – Куда янтарь повезли? Не знаете? Узнаю.
   Достаточно быстро директор выяснил, куда повезли янтарь на экспертизу, он сам туда возил янтарь из этой серии. Джип, два охранника, пару автоматов и он выехал навстречу тихоходной машине тех, кто вез янтарь на экспертизу. Они не так везли, как делили его между собой, но машина этих людей была ему известна. Во время дележки старого янтаря, рядом остановился джип Юрия Николаевича. Он остался в машине, его охранники внезапным нападением, без капли крови добыли литровый пакет из-под молока с янтарем.
   Он вновь держал янтарь в своих руках, гладкие камни приятно грели его ладони. Он решил их никому не отдавать, в память о шахте, и так, чтобы было. Осталась я ни с чем, но прослышала, что моя мечта осталась в сейфе директора. Все остальные участники этой истории поволновались да забыли, или думали так молча. Я решила взять янтарь в свои руки, но причины выхода на директора у меня не было, разве, что через Поликарпа. Все-таки он сын, да и я не совсем чужая. Я напомнила Поликарпу о своей мечте, исчезнувшей в сейфе его отца.
   – Людмила, давай купим несколько янтарных бус и сделаем тебе диадему, перестанешь меня мучить.
   – Принципиально хочу исторические камни, без истории они имеют цену.
   – Спрошу у отца при случае, не торопи.
   – Жду, родной, а пока супружеский долг в сейфе полежит, – и я пошла в комнату, где на диване уснула.
   Однажды в парикмахерской Тамара услышала, как женщина рассказывала про янтарь, найденный в стене в пакете из-под молока. Она решила, что я должна знать продолжение этого рассказа.
   – Людмила, это у вас стены из янтаря стали делать? – спросила ехидно Тамара по телефону.
   – Тамара, привет, откуда такая новость?
   – Из парикмахерского салона, слышала рассказ в соседнем кресле, пока меня стригли.
   – Быстро новости без газет разносятся, надо торопиться.
   – Куда сестричка собралась торопиться?
   – Хочу я именно этот янтарь.
   – А кто сомневался, ты с детства бредешь янтарем, а сама ни одного камня не купила, у меня и то есть, кулон и сережки, купи себе и угомонись.
   – Угомонюсь, но не все так быстро делается. Я янтарную диадему хочу.
   – Все, твои "хочу" у меня в печенках, пока…
   Я на работе обсудила последние янтарные новости с Толиком, он промолчал в ответ, а потом и просто отвернулся к своему рабочему месту. Я на него не обиделась и пошла работать.
   Юрий Николаевич, посмотрев на наш странный диалог на экране телевизора, промолчал.
   Поликарп не промолчал.
   – Катерина, отец хочет с тобой лично поговорить. Ждет тебя вечером у себя дома.
   – Ты со мной поедешь?
   – Нет, поедешь одна.
   Юрий Николаевич дома был один.
   – Привет, Людмила! Пришла за янтарной мечтой?
   – А вы мне мою мечту покажите?
   – Цену знаешь?
   – Нет.
   – Мы с тобой поедем в Англию.
   – Я плохо язык знаю.
   – Обойдемся без переводчика. Поедем завтра в командировку.
   – Меня не отпустят.
   – Считай, что все отпустили.
   Утром я спускалась по лестнице своего подъезда, лифт кто-то тормозил, я шла пешком, с небольшой походной сумкой. Сверху послышались быстрые шаги, шаги меня догоняли. Я остановилась, повернула голову, мои глаза встретились с глазами мужчины, в пиджаке фирмы строителей, он держал в руке три отрезка металлических труб разной длины. Холодный пот прошел по телу, я сделала вид, что не испугалась, и быстрым шагом пошла к выходной двери подъезда. Мужчина шел за мной следом, я резко остановилась и еще раз повернула голову, он опустил три трубы вниз.
   Я нажала на кнопку входной двери, но она не заработала. Я нажала еще раз на черную кнопку электронного замка, дверь открылась, мужчина меня догнал, и мы вместе вышли из подъезда. Рядом с подъездом стояла машина Юрия Николаевича, его шофер потянулся через кресло, нажал на кнопку задней двери. Я открыла заднюю дверь, села на сидение, рядом поставила небольшую походную сумку. Машина тронулась с места и плавно поехала мимо дома.
   – Здравствуй, Людмила, – промурлыкал Юрий Николаевич.
   – Доброе утро, Юрий Николаевич, а вы не забыли, что я девушка вашего сына?
   – Дорогая моя, я в курсе семейной жизни моего сына, я знаю, что ты отлично спишь одна в комнате. Мало того, я знаю, что у тебя и у Толика в гостинице было свидание, но ты, сексуальная ленивица; ты, скрылась из гостиницы; ты оставила красавца Толика, при его интересе, в одном нижним белье.
   – Я львица, а не ленивица.
   – Это уже лучше звучит. Ты слышишь, она у нас львица, – обратился Юрий Николаевич к шоферу.
   – Звучит красиво. За вами, когда приезжать?
   – Я позвоню.
 

Глава 17

 
   Дальше ехали и молчали, за окном мелькал лесной пейзаж или дачные дома нового образца. Машина остановилась у двухэтажного особняка. Металлические двери бесшумно раздвинулись в две стороны, машина въехала во двор. Я заметила на крыльце пожилую женщину и двух мужчин, с видом охранников.
   Машина остановилась. Я и Юрий Николаевич вышли из машины.
   – Настасья, встречай гостей, мы надолго приехали!
   – Юрий Николаевич, мы всегда вас ждем, у нас все готово.
   – Отлично, покажи комнату гостье, ее зовут Людмила.
   Я вошла в комнату с круглой кроватью в центре комнаты. Комната была квадратная, но в углах стояли скругленные шкафы разного назначения. Мне понравилось мое временное жилье. Я села в кресло у окна еще раз окинула взглядом комнату, заметила скрытую дверь, обнаружила за ней ванну и прочие. Рядом с креслом стоял журнальный столик, на нем лежал компьютер, в виде книжки, ноутбук.
   Все я понимала, кроме того, что ничего не понимала, зачем меня привезли на эту дачу. Потом я вздрогнула и подняла глаза, над кроватью висело круглое панно из янтаря, маленькие светильники располагались вокруг него, – это уже интересно. В комнату вошел Юрий Николаевич, его внешний вид вызывал невольное уважение.
   Благородное лицо, обрамляла небольшая седина, в красивой мужской прическе. Я впервые посмотрела на свекра, как на мужчину, и он мне понравился.
   – Людмила, надеюсь, тебе здесь будет хорошо, а сейчас для тебя принесут работу.
   В комнату вошли двое мужчин и внесли две красивые картонные коробки.
   – Да, это работа для тебя. Здесь необработанный янтарь, раз он тебе нравиться, просмотри камушки, продумай прямоугольные панели для этой комнаты. Эта дача на продажу, но ты здесь будешь жить некоторое время, пока не придумаешь весь дизайн.
   – А вы уедите, Юрий Николаевич?
   – Как это ни странно, но нет, у меня здесь есть дело. И, еще, то, что ты придумаешь для настоящего янтаря, в дальнейшем будет использоваться для серийных панелей, с искусственным янтарем.
   – Понятно, господин директор. Панели мне принесут?
   – Они здесь, ты их не заметила, их три штуки.
   – Я думала, это часть дизайна комнаты.
   – Будущего дизайна.
   – Пригласили бы настоящего дизайнера.
   – Мне нужен истинный любитель янтаря, а это ты, моя дорогая.
   – Но я не ваша дорогая.
   – Это дело времени, и еще, в твоем компьютере есть программа с набором ажура для панелей. Орнамент будет выполнен из золота, либо с его напылением, выбери рисунки для панелей под янтарь. Ты хотела такую диадему?
   – Я вам об этом не говорила.
   – Все разговоры, достойные моих ушей ко мне приходят.
   Как оказалось, кропотливая работа с янтарем была не для меня, я через пару дней подошла к Юрию Николаевичу и отказалась от бессмысленного труда.
   – А, как же мечта?
   – А я передумала мечтать о янтарной диадеме.
   На следующий день Людмила встретилась с Катериной и замутила такое, что самой второй раз не пересказать. Но Катерина все записала на диктофон.
   Солнце ослепляло дождь. И дождь в лучах солнца казался не мокрыми каплями, а солнечными лучиками. Петушок прыгал через лужи под солнечным дождем. А я напевала песенку собственного сочинения:
   Дождик, дождик с солнышком,
   Он совсем не мокрый,
   Он, как будто зернышко,
   Золотой и добрый.
   Петушку навстречу из курятника вышла курочка, и остановилась под навесом.
   – Петушок, ты, почему бегаешь по лужам, так нельзя! – закудахтала Пеструшка.
   – Пеструшка, не волнуйся, посмотри какой золотой дождик! Он теплый!
   – Скажешь, тоже! Дождь он сырой, а добрая и теплая, – это пыль на дороге!
   – Пеструшка, быстро повернись к курятнику! Посмотри, что с ним стало!
   – Петушок, ты опять выдумываешь, – прокудахтала Пеструшка и медленно повернулась к курятнику, – О, что с нашим курятником стало, – закудахтала курочка.
   – Сам не знаю, наш курятник стал солнечным дворцом! – прокукарекал Петушок.
   И действительно, от моей песенки старый, черный от дождей курятник превратился в золотистый домик и засиял своими новыми стенами в лучах солнца, под тонким солнечным дождем. Из курятника выбежали еще пять курочек, и остановились под золотистым навесом. Курочки топтались на одном месте, и не могли кудахтать от волнения.
   – Пеструшки, вы, почему молчите? – закукарекал Петушок.
   – Ой, Петя, ты посмотри, что стало с нашим курятником внутри, – еле слышно прокудахтала старшая пеструшка.
   Петушок и его шесть курочек вошли в курятник и остановились у входа, дальше они не могли шагнуть от удивления. Вместо семи шестов в грязном от помета курятнике, они увидели золотистое помещение, созданное из дерева, но покрытого янтарным лаком. По периметру расположились полочки из тонких жердочек, внизу стояли золотистые корзинки для несушек, вода сияла чистотой в деревянном корытце, в таком же корытце было насыпано золотистое зерно, о котором на улице пел Петушок.
   – Пеструшки! Класс! Мне нравиться! Выбирайте себе места! Трое слева, трое справа, я в центре. По местам!
   Пеструшки не сговариваясь, сразу расположились каждая на своем месте и радостно закудахтали, потом слетели в свои корзинки и снесли шесть золотых яиц. Петушок оценил свой труд и радостно закукарекал! И напрасно. Услышав, крик петуха, – прибежала тетя Даша. Она всплеснула руками и села у входа на скамеечку, которую я предусмотрительно сделала вместе с курятником.
   – Курочки, что это такое? – спросила усталая тетя Даша.
   В курятнике все молчали.
   – Чудо, какое! И яйца золотые!
   И вдруг на глазах петуха и курочек, которые сидели на новеньком и удобном насесте, тетя Даша резко изменилась. Из усталой женщины в ситцевой, длинной юбке, подоткнутой с боков ее непонятной фигуры, она превратилась в приятную, стройную женщину в джинсах и белой футболке. Ее великолепные волнистые волосы лежали на плечах.
   – Ку-ка-ре-ку! – не выдержал своего мужского волнения Петушок.
   Из дома выскочил заспанный Виктор Кузьмич в старых, синих тренировочных штанах, вздутых на коленях, и закричал:
   – Ну, петух, ты меня достал! Спать не доешь после обеда! Я можно сказать древний обычай выполняю – сплю после обеда, а ты будишь! Голову оторву!
   Виктор Кузьмич вдруг осекся, он увидел красивую женщину у входа в великолепный курятник.
   – Так я еще сплю? – сказал он не внятно и, коснулся, пошатываясь стенки курятника.
   После того, как Виктор Кузьмич коснулся золотистого дерева, он стал резко изменяться на глазах у жены и своего курятника. Лицо мужчины стало ровным и приятным, на нем появился спортивный костюм, который его делал стройным, прическа у него стала мужской, а не кошмой.
   Все молчали.
   Из-за угла дома вышла баба Мотя. Она подошла, к онемевшим от удивления, людям и птицам.
   – Что здесь произошло? Все такие крутые! И курятник, какой красивый!? Когда это вы его успели построить?
   – Мама, не волнуйся и ничего не трогай! – закричала тетя Даша.
   – Еще чего, и присесть не дают, – заныла пожилая женщина и уселась на крыльцо курятника.
   Естественно старушка превратилась в приличную женщину неопределенного возраста.
   – О, – простонал Виктор Кузьмич.
   В это время солнце спряталось за тучки, а дождик прекратился. Хмурое небо окружило курятник и семейную компанию. Тетя Даша встала и вошла в курятник, молча, взяла шесть золотых яиц и вышла на крыльцо.
   – Смотрите, какие яйца сегодня снесли наши курицы, – сказала она.
   Все смотрели молча.
   Из дома выскочила Тамара, девочка лет восьми и закричала:
   – Мама, папа, вы, куда все ушли! Я вас жду!
   Она замолчала, увидев красивых людей, чем-то похожих на их родителей, на пороге, золотистого курятника.
   – Ой, а вы кто? – спросила Тамара.
   – Тамара, не волнуйся, это я, твоя мама, а это твой папа, а это твоя бабушка, – и показала на моложавую симпатичную женщину.
   – Это, сказка да? – спросила Тамара. – Моя мамуля в джинсах не ходит.
   И тут она увидела золотые яйца в лукошке в руках матери.
   – Хорошо, – сказала она. – А яйца настоящие? – спросила она, но ей никто не ответил.
   Тогда девочка просто схватила одно яйцо, но оно из ее рук вырвалось и покатилось.
   Тамара побежала за яйцом и исчезла за углом дома. В это время очнулся ее отец и побежал за дочкой, но за углом дома девочки не было, за углом дома стояла древняя старушка с клюкой и держала на руке золотые осколки от скорлупки, в скорлупе на ладошке стоял маленький, желтенький цыпленок. Рядом на мотоцикле, на большой скорости проехал мальчик. Он выхватил цыпленка из рук старушки и скрылся.
   Еще через минуту мальчик на мотоцикле остановился у курятника.
   – Ваш цыпленок? Забирайте, – и кинул маленького цыпленка.
   Цыпленок, пока летел по воздуху две секунды, вырос в большого петуха, и чуть не ушиб бабу Мотю.
   Мотоциклист развеселился:
   – Здорово здесь у вас, я сейчас ребят позову.
   Через пять минут семь юных мотоциклистов остановились у курятника, они сразу заметили золотые яйца в лукошке у тети Даши, та так и не знала, что с ними делать. Восторженные возгласы издали мальчишки на мотоциклах. В деревне на мотоциклах катались без прав и обязанностей все, кто хотел.