Патрацкая Наталья. Мистическая Дама Билана

   В девять часов утра в квартире Инессы Евгеньевны раздался звонок в дверь, на пороге стоял Платон:
   – Мама, у тебя все в порядке?
   – Да, проходи.
   – Где Прохор Степанович? Билана спит. На кухне у нее нет никаких продуктов. Есть хочется.
   – Платон, вы с Биланой померились? Улыбаешься? Значит померились. Тогда поехали вместе в магазин за продуктами, по дороге расскажу, где я сегодня была.
   Они зашли в универсам, взяли корзину на колесиках и стали обходить магазин по зигзагу, собирая все на своем пути и сбрасывая в корзину.
   – Мама, чего так много покупаешь продуктов?
   – В двенадцать ко мне придет Прохор Степанович со своим сыном, да и ты с Биланой приходи, в честь вашего примиренья всех покормлю полным обедом.
   В двенадцать часов дом Инессы Евгеньевны был готов к приему гостей, не без помощи Платона. Первой пришла Билана, принесла торт и бутылку марочного вина.
   Через пять минут появились Прохор Степанович и Паша. Резко увеличившаяся семья хозяйки дома, села вокруг стола в гостиной, на стулья, изготовленные фирмой Прохора Степановича. Завтрак, переходящий в обед и ужин затянулся на весь день.
   Платон сидел с Пашей за компьютером.
   Билана мыла посуду после длительной трапезы. Инесса Евгеньевна с Прохором Степановичем разговаривали в гостиной, сидя в двух больших креслах, между ними стоял мраморный журнальный столик. На столике стояла ваза с фруктами. Они щипали виноград и ели его.
   – Да, у нас сегодня с Пашей прямо таки праздник жизни получился, – сказал Проша, отправляя в рот кисточку с виноградом, и вытаскивая через губы, пустую ветку.
   – Мне приятно вас всех покормить, редко собираю дома людей, некого особо к себе позвать, – сказала Инесса Евгеньевна, отрывая одну крупную виноградину от большой кисти, и отправляя ее в рот красивыми пальцами, с элегантным маникюром.
   – Рай у вас, просто рай, Инесса Евгеньевна! – сказал Проша, отрывая следующую веточку винограда.
   – Оставайтесь у меня с Пашей, – сказала женщина и испугалась собственных слов, но забирать их ей казалось не приличным.
   – А если мы согласимся, что делать-то с нами будите? Мы много едим, мы крупные мужики с моим сыном.
   – Что делать? Ездить с вами за продуктами и учить вас готовить, а посуду по слухам вы мыть умеете.
   – А, где мы все поместимся?
   – Проша, квартира трехкомнатная, Платон помирился с Биланой, у нее будет жить, а вы у меня.
   – Так давайте объявим о помолвке, я правильно Вас понял? И перейдем на 'ты'?
   – Не торопитесь объявлять, это вызовет антагонистические толки в наших славных рядах. Пусть все будет так, как само получится.
   В этот момент входная дверь распахнулась, и на пороге возникли три мужчины в масках:
   – Всем вниманье! – прокричал один мужчина, размахивая в воздухе пистолетом, – мы пришли раскулачивать бывшего директора антикварного магазина! Всем выйти в прихожую с поднятыми руками, а хозяйка пусть откроет добровольно свой сейф!
   Она продала магазин, у нее должны быть деньги!
   Прохор Степанович открыл челюсть, потом сомкнул ее, посмотрел, что люди потянулись в прихожую, подгоняемые налетчиками, а Инесса Евгеньевна, не дрогнув, встала и пошла к одной стене в комнате.
   Огромный мужчина слегка сжался, и медленно вышел в прихожую, там он подмигнул своему сыну, тот резко выкинул вверх ногу и выбил пистолет у главаря банды налетчиков. Прохор Степанович одновременно двумя руками, обезоружил двух мужчин, и скрутил им так руки, что те закричали от боли.
   Через минуту три человека в масках, были без масок, держали руки за спиной, и подобострастно заглядывали в глаза Прохору Степановичу. Одним из налетчиков оказался Селедка, это он навел грабителей в дом своего бывшего директора магазина. Милицию вызывать не стали, Селедка был сотрудником антикварного магазина, где Инесса Евгеньевна была директором, до того, как он стал моим личным магазином.
   Мать Паши, позвонила второй жене Прохора Степановича и сказала ей:
   – Подруга, по мужу, хочешь дочь на каникулы отправить?
   – Что, правда? Куда?
   – Темнота, Паша позвонил, они с отцом живут у бывшего директора магазина, живут, говорит, как у Христа за пазухой.
   – Эту девчонку не прокормить, вылитая Прошина дочка.
   – Я тебе сказала, а ты думай, директорша, хоть и бывшая, и твою дочь прокормит…
   Вторая жена позвонила Прохору Степановичу:
   – Проша, где отдыхаешь? Возьми дочь отдохнуть к себе на неделю.
   – Ты, чего? Да я сам только пристроился!
   – А, Пашу взял, а Инну не берешь?!!
   – Что за люди, отдохнуть не дают, вези дочь ко мне домой.
   – Нет, ты не дома живешь, а у самой директорши антиквара.
   – Хорошо, привози на место встречи, буду через час.
   Через час Прохор Степанович стоял рядом с дочкой лет восьми, и думал куда пойти, куда податься. Мимо него проехала Инесса Евгеньевна, она остановилась рядом с Прохором Степановичем:
   – Прохор Степанович, что за красавица с тобой стоит?
   – Моя дочь, Инна.
   – Имя милое, куда путь держите? Ко мне?
   – Что, Вы, мы гуляем, мать ее дала мне на свиданье.
   Инна во все глаза смотрела на красивую женщину в золотистой машине.
   – Папа, я хочу поехать с этой тетей, у нее машина красивая.
   Прохор Степанович и Инна сели в машину.
   – Прохор Степанович, скажи честно, сколько у тебя еще детей?
   – У меня всего двое детей.
   – Если только двое, бери к себе Инну, на неделю, больше я не выдержу, в качестве премии, за спасение от грабителей.
   – Спасибо, Инесса Евгеньевна, век Вам буду благодарен. У нее каникулы начались, она дома неделю у Вас погостит.
   По квартире Инессы Евгеньевны Инна пронеслась вихрем, закончив обход помещений, она села в кресло и сказала:
   – Папа, мне здесь очень навиться, я согласна прожить здесь недельку.
   Из соседней комнаты вышел Паша, он с трудом оторвался от очередной игры, которую ему установил Платон, но оставить без ответа слова сестры по отцу он не мог:
   – Инна, ты уверена, что тебя здесь оставят жить? Не жирно ли для тебя?
   – Здравствуй, Паша, а я буду так себя вести, что меня захотят оставить. Вот! – Она встала с кресла и подошла к Инессе Евгеньевне – Я не буду вам мешать, тетя Инесса, я буду помогать вам. Вот!
   – Деточка, а что ты умеешь делать, чтобы мне помочь? Раньше я без помощников обходилась, а сейчас бы от помощи не отказалась.
   – Я умею пыль стирать с мебели, могу пол протереть, могу посуду помыть.
   – Если ты такая трудолюбивая девочка, то я приму твою помощь, идем, стол накроем для ужина.
   Инна расплылась в довольной улыбке, вымыла руки и стала беспрекословно выполнять все команды Инессы Евгеньевны. Девочка сама пригласила всех к столу, затем на самом деле вымыла всю посуду. Хозяйка квартиры так была удивлена ее усердию, что помимо своей воли предложила ей занять диван в гостиной комнате, таким образом, отсекая путь к отступлению, для нее самой оставалось одно спальное место: одна на двоих кровать с Прохором Степановичем…
   Прохор Степанович усмехнулся, но промолчал, он сразу понял, что следует из визита дочери в дом, с тремя спальными местами, честно говоря, он был доволен таким новым обстоятельствам в своей жизни. Паша прочно занял комнату Платона, его диван, компьютер, потихоньку начинал носить его вещи. У Инны вещей не было, это Инесса Евгеньевна поняла сразу, поэтому после ужина она предложила девочке съездить в магазин, до его закрытия у них еще было время.
   Инна мгновенно оценила ситуацию и покорно пошла за своим спонсором. Они купили самые необходимые вещи для жизни в новых условиях в течение недели. Девочка светилась от счастья, нежно держала руку тети Инессы и подпрыгивала то на одной ноге, то на другой.
   Прохор Степанович с удивлением заметил, что ему нравиться Инесса в роли матери его детей, он даже готов на главное, на то, чтобы она стала его женщиной; на это они еще не решались в присутствии Паши, а присутствие Инны, напротив, ускорила их решение быть вместе.
   Инесса Евгеньевна поймала себя на мысли, что играет в чужую жизнь, но эта жизнь все больше ее захватывала своей неожиданностью. Инна изображала из себя горничную и следила за порядком в квартире, ведь ее настоящая мать работала горничной в гостинице; где некогда жил Прохор Степанович, после развода с первой женой, так, что беспорядок в квартире полностью отсутствовал.
   Дети уснули, тишина и темнота окутала квартиру, двое взрослых людей лежали неподвижно на разных краях большой, массивной кровати, с полукруглыми спинками, так они и уснули…
   В соседней квартире дети прижились, шла неделя за неделей, а они все еще жили вчетвером. Инесса Евгеньевна все чаще забывала о своем отчестве, Прохор Степанович называл ее Инесса, дети – тетя Инесса. Но, оставалось большое но, ничего не было между взрослыми. Они спали под разными одеялами на большой кровати, и боялись перейти последнюю границу. Стулья отдыхали.
   Отношения Платона с Биланой с каждым днем становились прочнее. Платон больше не бегал к матери на обед или ужин, ее квартира была заполнена людьми, и он все чаще готовил сам на кухне, если Билана зачитывалась очередной книгой. Иногда Платон поднимал крышку глазка в двери и провожал взглядом новое семейство своей матери, после чего еще надежнее оседал рядом с Биланой. Результат сказался незамедлительно, она объявила, что у них будет ребенок.
 

Глава 4

 
   До чего я люблю этот славянский шкаф! – думала Аня, вспоминая, Самсона Сергеевича, сидя в своем кабинете. Он стоял у нее перед глазами, Аня очень хотела, испытала на ощупь этот славянский шкаф. С каждым днем ей все сложнее становилась держать нейтралитет.
   – Анна Михайловна, – ворвалась в ее кабинет Лена продавщица, – там, там, привезли славянский шкаф!
   – Что с ним? Он ранен? – спросила Аня, продолжая думать о Самсоне Сергеевиче.
   – Это шкаф, он очень старый, нет, сколов на нем не видно.
   – Какой шкаф, Леночка?
   – Идемте со мной, этот шкаф у Вас в кабинете не поместится.
   Они вышли на улицу, на фоне кустов, с цветущей сиренью стоял его величество славянский шкаф! Это был уникальный экземпляр славянского шкафа!
   Метра два шириной, метра два высотой, немного напоминал сервант, секретер, шкафы для одежды, в одном флаконе. Шкаф из дуба, – это Аня сразу определила по рисунку древесины, из которой выполнен этот чудовищный красавец. Весь шкаф с большим мастерством и вкусом был украшен вензелями из того же дуба. Рядом стояли четыре дюжих молодца в униформе строителей.
   – Кто хозяин шкафа? – обратилась Аня к рабочим в спецодежде.
   – Мы, – хором ответили богатыри со стройки, – понимаете, мы старые дома сносим под новые застройки, обходили дом перед взрывом и нашли этот шкаф, он был прикрыт старыми досками, хламом. Хозяева его уехали в новый дом, а шкаф сдвинуть не смогли, мы его с трудом к вам привезли, возьмите шкафчик, пожалуйста.
   – Кому ж я его продам, такой большой, – начала Аня сбивать цену.
   – Понимаем, гражданочка, да Вы не беспокойтесь, мы много не просим, заплатите, сколько сможете, мы на четверых деньги и разделим, и забудем друг о друге.
   – Хорошо, занесите его на склад, его еще реставрировать надо.
   – Без проблем, это мы всегда, пожалуйста.
   Рабочие взяли деньги, один из них оказался с паспортом, на него и записали сданный в магазин шкаф. Он взял деньги с чеком через кассу, разделил их перед кассой на четыре части, и они отбыли на свою стройку.
   Аня вызвала реставратора мебели, тот при виде шкафа наполнился счастьем до краев, и приступил к любимой реставрационной работе.
   Вскоре на пороге кабинета директора, возник Селедка.
   – Здравствуйте, Анна Михайловна, мое Вам почтенье, – заговорил Шурик Селедкин.
   – Шурик, ты откуда и куда? И без пистолета?
   – Простите меня, пожалуйста, мы пошутили, пистолеты у нас были не настоящие, их мой отец столяр делал для театра, я взял три штуки, ребята захотели приколоться, мы только пошутить хотели. Из милиции нас выпустили, за отсутствие улик.
   – У меня слов нет, а теперь, что ты от меня хочешь, гражданин Селедкин?
   – Хочу вернуться к Вам на работу.
   – Совести у тебя нет, грабить бывшего директора магазина, но работник ты хороший, с этим не поспоришь. Так, что говоришь? Твой отец столяр? Хороший? А шкаф сделать сможет?
   – Да без вопросов.
   – Прощу тебя, ради твоего отца, приведи его сюда.
   – Он здесь, ждет меня на улице, у кустов сирени. Обожает отец сирень.
   Селедкин старший зашел в мой кабинет, снял кепку, наклонил голову в знак приветствия. Аня и столяр нашли общий язык. Столяр согласился сделать еще один шкаф из дуба.
   В кабинете раздался телефонный звонок:
   – Аня, это я, – сказала Билана, – у меня есть идея, как продать антикварные стулья.
   – Слушаю тебя очень внимательно, – строго сказала Аня.
   – Не надо ничего придумывать, все придумано, надо написать табличку, что этот стул из гарнитура великого писателя восемнадцатого века и рядом повесить фотографию кабинета этого писателя, на которой ясно виден стул. И все… Стулья состарим без помощи Платона, договоримся с дежурной, которая испытания проводит на климатических стендах.
   – Умница, Билана, спасибо, действуй, оплачу твои труды.
   – Я еще хотела сказать, что у меня скоро будет ребенок.
   – Билана, вы – молодцы, что еще могу сказать.
   В кабинет опять зашел Селедкин младший:
   – Анна Михайловна, я могу приступить к работе? Спасибо Вам за папу, он любит шкафы делать, и очень любит работать с дубом.
   – Действуй, злодействуй, сам все знаешь, дуб ему на днях привезут.
   До Инессы Евгеньевны тоже дошла новость, что у нее внук будет.
   А Аня набрала номер телефона Биланы:
   – Билана, есть для тебя еще одно интеллектуальное задание.
   – Слушаю тебя очень внимательно.
   – В обед ко мне в магазин приезжай, покажу один шкаф. Фотоаппарат цифровой не забудь взять, сфотографируешь дубового монстра, а потом надо ему историю придумать.
   – Постараюсь тебе помочь.
   Затем Аня позвонила Прохору Степановичу:
   – Прохор Степанович, будь человеком…
   – А я, что славянский шкаф? – обиделся Прохор Степанович.
   – Кстати, о славянском шкафе, мне тут один шкаф привезли, посмотрите сегодня, очень интересный экземпляр.
   – Приеду…
   Рядом со славянским шкафом собралось несколько человек. Реставратор открывал дверцы и шкафчики. Удивительно, но старый дубовый шкаф, внутри сиял непонятной чистотой. Внутренность шкафа мерцала и переливалась от непонятных источников света. Люди стали издавать возгласы неподдельного восхищения, при открытии очередных дверок и ящичков. Хмурое помещение склада замерцало, и засеяло непонятным освещением. Шкаф был пуст.
   Аня позвонила Платону:
   – Платон, мне привезли сегодня удивительный шкаф, он не лишен технических новинок, мы не в состоянии понять, что есть внутри шкафа, что может светиться.
   – Аня, немедленно выведи всех из помещения, и закройте все дверцы шкафа.
   Немедленно! Я еду.
   – Товарищи, всем немедленно покинуть помещение! – крикнула Аня прерывистым от волнения голосом.
   Люди заторопились к выходу, вслед за ними все покупатели магазина и все сотрудники потянулись на улицу, к кустам сирени. Магазин опустел. Через десять минут появился Платон с человеком из общества по изучению непонятных явлений цивилизации, по имени Родион. Они прошли на склад.
   Дубовый, старый шкаф светился в темноте из всех своих щелей, между различными конструкциями. Платон открыл одну дверцу шкафа, его приятель сфотографировал внутренность шкафа, от вспышки в фотоаппарате, произошла ответная вспышка в шкафу, из шкафа вылетело светящееся белое облачко, и как выстрел салюта быстро исчезло.
   Светящихся веществ на свете существует достаточно много, друзья об этом много читали и знали. Первое светящееся вещество, типа белого фосфора было открыто в 17 веке. А, что если это шкаф бывшего химика? Платон со своим знатоком аномальных явлений вышли на улицу, там стояла уже целая толпа людей, сосредоточенных на создании различных предположений и вымыслов.
   – Все в порядке, – сказал Платон, но шкаф лучше отдать на экспертизу в научный институт, он является химической загадкой природы.
   – Платон, да я за него и деньги заплатила!
   – Анна Михайловна, отдадут тебе твои деньги! Тут, такая загадка! Такая!
   Загадка ни загадка, а во двор стали приезжать различные служебные машины. Шкаф с большими почестями отправили на экспертизу. Знатоки дерева отошли в сторону, они хотели одного, изготовить еще один такой шкаф, обычный, без светового эффекта, и продать его за шкаф 17 века.
   Эксперты постановили, ввиду радиоактивности шкафа, подвергнуть его утилизации.
   Облом, – подумала Аня и для возвращения своих средств, заставила всех, кто успел увидеть этот удивительный шкаф его нарисовать, изобразить, с размерами, с рисунками украшений. Она решила изготовить новый шкаф.
   Облом, – подумал Прохор Степанович, он как-то сразу понял, что дети ему больше не грозят, он рядом с этим шкафом потерял все свои мужские качества, и он решил проверить, а правда ли он еще мужик, или уже все.
   И вот, как-то вечером, дети спали, делать было нечего. Прохор Степанович протянул свою огромную руку к дремавшему телу Инессы. Она повернулась к нему, коснулась своей рукой его руки. И вы, знаете, Прохор Степанович решил, что эксперты их надули, он оказался полноценным мужиком, что вполне может подтвердить Инесса Евгеньевна.
   Ее продолжали удивлять дети Прохора Степановича, дома был исключительный порядок, поддерживаемый Инной и Пашей, Прохор Степанович исправно покупал все основные продукты на собственные деньги. Паша неплохо готовил. Одним словом все в доме само делалось, а то, что они замечательные охранники она знала на личном опыте последнего, комедийного ограбления с участие Селедки с деревянными пистолетами, и двух его приятелей в масках из гольфов.
   Любовь между Прохором Степановичем и Инессой Евгеньевной – состоялась, чего еще надо желать женщине? Все есть. Но не было теперь у женщины – отдыха, не было личной комнаты, она жила словно бы в чужом мире, в вечных гостях. Куда бы она ни шла по квартире, везде были люди, она и уснуть не могла без посторонних глаз и лишних вопросов. Для нее это было давно забытое прошлое, а таким настоящим она заплатила за любовь Прохора Степановича. Дорогой мужчина оказался, лучше бы Селедку взяла, он хоть бы своего отца ей в дом не привел, сам бы пришел.
   Как избавиться от домашних, трудолюбивых завоевателей? Вот в чем вопрос нынешней жизни Инессы Евгеньевны, ее даже Прохор Степанович перестал волновать. Она взяла почту из ящика, огромную кипу рекламных газет, открыла верхнюю газету и обнаружила объявление о новой косметической процедуре. Из своего кабинета несколько раз позвонила в этот салон, и при первой возможности поехала на новую процедуру.
   Процедура еще та. Ее массажировали морскими водорослями, обмазывали гелями, пеленали полиэтиленовыми полосами, широки бинтами, пропитанными различными составами, делали массаж лица, через полтора часа она встала с места, чуть шатаясь; и только через двенадцать часов почувствовала легкость в теле и полное равнодушие к окружающей среде. Она остыла к Прохору Степановичу. Он это почувствовал, и сказал, что для всех отпуск закончился, вечером все семейство Прохор Степановича, разъехалось по своим местам без помощи Инессы Евгеньевны, поскольку она впала в молчание.
   В свете последних событий в своем доме, Платон решил, отдохнуть в чисто мужской компании. В его компании ему дали отпуск на две недели. Мужчина, подготовил машину матери к дальней поездке, взял минимум вещей, продуктов, зашел домой, сказать 'пока', а зря. На пороге стояли сумки, огромные сумки и гигантский чемодан на колесиках.
   – Билана, ты куда собралась? – удивленно спросил Платон, рассматривая огромное по его меркам количество сумок.
   – Платон, я решила поехать с тобой, – устало проговорила Билана, подтаскивая в прихожую очередную сумку. – Все надо, там ничего лишнего нет.
   – Дорогая моя, ты прекрасно знаешь, что я еду в отпуск на две недели! Куда столько вещей набрала?! Если там чего и нет, так вполне можно две недели без некоторых предметов обойтись! Причем спокойно, а ты весь дом в сумки засунула, они в машину не влезут!
   – Влезут! Дорогой мой, я знаю машину твоей матери, ее багажное отделение! Три сумки в ширину, две сумки в длину! Чемодан снизу. Собачку в клетке возьму на колени.
   – А собачка откуда? У нас собачек не было!
   – Купила, маленькую трех месячную собачку, она в домике спит. У нее есть все документы для пересечения границы.
   – Нет, в таком случае мне лучше дома остаться, без тебя и твоей новой радости!
   – Платон, твое дело, машину вести, я на твое место сумки не поставлю! Не бойся!
   – Успокоила. Я еду в мужской санаторий, там рыбалка, стенды для стрельбы, что ты там будешь делать?
   – Понятно, родной, мне все понятно; да, я не умею рыбу ловить, и не люблю стендовую стрельбу, сильно в плечо после выстрела отдает, ну и, что? Буду сидеть на веранде домика и на горы смотреть.
   – Ладно, отбери сумки первой необходимости и второй, чтобы знать, что можно оставить дома, без взаимных упреков.
   Инесса Евгеньевна проводила сына с невесткой, посмотрев в окно, на то, что пару сумок они вернули домой. Зашла в свою пустую квартиру, и перешла в новый этап своей жизни.
   Она взяла новую книгу, легла головой к окну и стала читать. Из книги выпала фотография, на фотографии был снят славянский шкаф на фоне сирени, а рядом со шкафом стоял Прохор Степанович. Интересно, – подумала она, – когда успели сделать фотографию и сунуть ее в новую книгу? И тут она вспомнила, что покупала книги для девочки Прохор Степановича, для Инны, и купила себе книгу. А на цифровой фотоаппарат снимала Билана по просьбе Анны Михайловны. Славянский шкаф хорошо получился, и тут ее глаза обратили свое внимание на Прохора Степановича, в сердце прошла теплая волна чувств. Она вздохнула, отложила фотографию, но удовольствие от чтения было основательно испорчено воспоминаньями о Прохоре Степановиче. Она задумалась…
   Прохор Степанович места себе не находил, бродил по пустой квартире, как зверь в клетке, душа его разрывалась на части, хотелось выть, кричать от пустоты, от безнадежности своего существования. Все казалось глупым, ненужным, скучным.
   Раздался звонок:
   – Папа, ты не грусти, – проговорила быстро Инна, и тяжело вздохнула, – я так рада, что мы с тобой были вместе у тети Инессы, мне так хорошо было с вами.
   Спасибо…
   Дочь Прохор Степановича сама прервала свое признание.
   Телефон вновь зазвонил:
   – Отец, – пробасил Паша, – спасибо, мы так хорошо все вмести пожили. Класс…
   Сын положил трубку, не дожидаясь слов отца.
   Третий раз зазвонил телефон:
   – Прохор Степанович, – тихо и грустно сказала Инесса Евгеньевна, – мне плохо без вас, извините, я вас вроде не прогоняла. Может, чем вас обидела?
   – Инна, дети только позвонили, сказали, что у тебя им было классно, все нормально.
   – Так в чем дело? Проша. Приезжайте ко мне. Ой, ко мне кто-то рвется! – прокричала женщина и бросила трубку на пол.
   Прохор Степанович услышал, что на его Инессу опять совершают нападение. Он позвонил сыну. Оба побежали, поехали выручать Инессу Евгеньевну. По цепочке новость дошла до Инны, и она поехала к тете Инессе.
   В квартиру Инессы Евгеньевны ворвались два мужика. Как они вошли, осталось загадкой, то ли она дверь забыла закрыть? Один мужик с порога закричал:
   – Платон, ты, где, ты забыл взять удочки, оставил их у подъезда!
   – Карася не поймаешь, выходи, забери, а мы пошли! – прокричал второй мужик.
   Инесса Евгеньевна выглянула в прихожую, там и правда два мужика с их дома держали в руке вязанку удочек.
   – Простите, а как вы вошли в квартиру?
   – Так, мы к Платону пришли, он удочки забыл у подъезда, бабы видели, что он с Биланой своей собрался ехать. Вещи носили, удочки забыли, мы и решили их к нему отнести, уж очень удочки хорошие. Здесь и спиннинг есть, мы, как есть, все принесли.
   – Спасибо, вам, Платон уехал, я ему передам, сейчас позвоню.
   Мужики вышли в коридор. Послышался голос Прохор Степановича и его крик сквозь дверь:
   – Инесса, у тебя все в порядке?
   Инесса Евгеньевна открыла дверь, пропуская Прохора Степановича, а на лестничной площадке заметила, Пашу, который поднимался пешком, втроем зашли в квартиру.
   Через десять минут приехала Инна. Все четверо дружно рассмеялись, и разбрелись по своим местам.
 

Глава 5

 
   Платон ехал, ехал и вспомнил, что забыл положить в машину удочки, он их вытаскивал, для укладки моего багажа, а удочки хотел сверху положить и забыл.
   – Билана, я забыл удочки у подъезда, надо вернуться домой, что я без них буду делать?
   – Платон, удочки бабки домой отнесут, они видели, что мы уезжали, а вернемся, дороги не будет.
   – Это ты абсолютно права, я вернулся, и все пошло кувырком, а то бы один давно уехал, с удочками.
   – Поедем в другое место, какая разница, куда ехать!
   Они остановились в деревне, расположенной на Пологих горах. Билана отказалась спать в машине. Зашли в приличный домик. Хозяйка предложила им комнату с двумя узкими кроватями, с большими подушками. Билана зашла в горницу и удивленно остановилась, перед ней стояли часы с гранатами! Платон встал рядом с Биланой, не отводя глаз от узкого, темного шкафа, вверху которого располагался циферблат, выполненный из граната. На стрелках часов, двигались маленькие гранаты.