В машине я почувствовала тяжесть на плечах и дыхание, и увидела крупные лапы собаки и отменную собачью мордочку крупных размеров.
   – Хорошая, хорошая, – выдохнула я собаке.
   – Это он, его зовут Львиный Зев. Можно Зева де Люкс, как удобно, но лучше Зев.
   Он всегда меня сопровождает, – пояснил Маграр.
   – Мы куда едем? – спросила я с нервной дрожью, глядя больше на собаку, чем на Маграра.
   – Сегодня выходной у меня, и у тебя тоже, едем, куда глаза глядят. Первым делом нам надо повенчаться, поэтому едем в Загорск. Там чинная обстановка, она способствует очищению блудных мыслей. Ты Ирмину видела? Моя бывшая дама сердца, ей храмы и соборы не помогают.
   – На самом деле мы едем венчаться? – спросила я, прерывая его речь об Ирмине.
   – Не совсем так, но близко. Послушаем пенье колоколов, и ты легко забудешь Арсения. Мы с тобой пройдем обряд очищения. С экскурсией погуляем между храмами и в один обязательно зайдем, день самый раз для таких мероприятий. В монастыре есть святая вода. Выпьем – помолодеем. Душа наша и очиститься от скверны прежних отношений.
   – Как у тебя все серьезно.
   – Я тебя долго ждал, уже забывать стал.
   Все так и было, через Гефсиманский черниговский скит и святой источник мы вышли в новую жизнь, в которой пока все было по – старому.
   – Маграр, вы меня не спросили о моей семье.
   – Ты о чем? Ты одна гуляла в выходной день! Где твоя семья? Твоя семья – это ты.
   – Почти угадал. А тебя волнует: сколько мне лет, кем работаю?
   – Это ни вопрос. Я могу ответить кто я. Я работаю менеджером по продаже телевизоров и компьютеров высшего качества. Знаешь, кого я видел? Ко мне приходили известные певцы и актеры. Я теперь всех актеров без телевизора вижу.
   – Ты – почему хвалишься?
   – Прости, Мариона, я помечтал. Я охранник, обычный временный охранник. А актеров я на самом деле вижу, но они меня не видят.
   – Замечательно, а вдруг ты дворник на Мосфильме? Вообще тогда всех знаешь.
   – Я не дворник. Я совсем забыл, мне сегодня в ночь выходить. Я тебя подвезу к твоей Ладе, и мы разбежимся.
 

Глава 14

 
   Маграр высадил меня у зеленой машины, а сам быстро поехал в сторону городской больницы. У него отец лежал в реанимации с обширным инфарктом, сегодня он мог его увидеть. Отец казался тенью самого себя. Он был абсолютно бледный, похудевший, какой-то прозрачный. Если бы не бригада врачей из реанимационного отделения его бы уже не было на свете. Отец выглядел живым покойником.
   Ужас охватил все существо Маграра, он не сказал Марионе истинной причины поездки в Загорск. Он там молился за отца, но мысленно, вслух он этого делать не мог. Он не сказал ей, что лежал в траве у пруда от страха за жизнь отца. Маграр любил отца. И теперь он видел его живого. Он Мариону вообще почти забыл, но вспомнил пляжной памятью, лежа на земле. Молодая особа своим присутствием помогла ему выйти из транса. Мариона на него положительно повлияла.
   – Сын, ты, почему с ужасом на меня смотришь? – тихо спросил отец.
   – Прости, отец, ты прекрасно выглядишь.
   – Не хорошо обманывать старших. У меня для тебя есть информация. Когда я был между небом и землей, я видел тебя с женщиной, но это была не Ирмина. У нее зеленые Жигули, она твоя женщина от природы, – сказал отец и потерял сознание.
   Маграр позвал медсестру, та вызвала врача. Скоро подошла его мать. Он ушел из больницы, думая над последними словами отца, если бы так было все на самом деле!
   Мариона ему понравилась, но и только.
   Я, выйдя из BMW Маграра, почувствовала подставу, и ощутила себя брошенной, обманутой. Меня использовали и выкинули. Посмотрев на уезжающую машину, я перевела взгляд на берег пруда. На берегу лежал надутый матрас и рядом с ним в странной позе лежал мужчина. Я, вздохнув, посмотрела на лежащего человека. Берег вновь был пустынным. У надувного матраса лежал Арсений лицом вверх. Он был ни жив, ни мертв, но шевельнуться не мог.
   – Арсений, что произошло? Что с тобой? – участливо спросила я.
   Он промычал, показывая пальцем на сердце пальцем.
   – Я вызову врача, – сказала я и стала набирать номер скорой помощи на сотовом телефоне.
   Арсения вскоре увезли в больницу и положили в палату, куда в тот же день перевели отца Маграра Шнапса из реанимации. Старшего Шнапса тут же в палате окрестили Магарыч, на что пожилой мужчина не обиделся, он привык к этому прозвищу и поэтому этот самый магарыч не употреблял. Через пару дней Арсений и Магарыч могли вполне сносно разговаривать, их волновала причина сердечных неурядиц. После нескольких фраз о том, что было с ними до приступа мужчины пришли к выводу, что причина их болезни одна и зовут ее очень скромно – Ирмина.
   Она была столь яркой особой, что руки мужчин тянулись к ней, думая, что их руки растут из ее тела.
   Магарыч по простоте душевной тронул рукой Ирмину в домашних условиях, он просто коснулся ее тела. Она взвизгнула и прыснула ему в лицо некий газ из баллончика.
   Он надышался этой прелести до инфаркта. Арсений оказался покрепче. После отъезда Марионы с Маграром, минут через пять он полез к нежному телу Ирмины и глотнул газ из баллончика. Краткая история сердечных воздыхателей яркой женщины закончилась на соседних кроватях в больнице. У них мелькнула светлая мысль подать на нее в суд, но, поговорив, решили этого не делать.
   В следующий раз я с Маграром встретилась в больнице. Я пришла к Арсению, а Маграр к отцу Магарычу. Больные с истерическими смешками рассказали нам причину своей болезни. В сторону Ирмины полетели все словесные шишки, пока, говорящие не выговорились. Они замолчали.
   Арсений, посмотрев долгим взглядом на меня и Маграру, сказал:
   – Совет вам, да любовь.
   – Арсений, я не выхожу замуж за Маграра, я к тебе пришла, ты вылечишься и вернешься ко мне, – сказала я.
   – Вряд ли, но ты, Мариона, приходи, кроме тебя ко мне никто не придет, мои все на даче.
   Сказав вежливые слова прощания, мы разошлись. Маграр сел в свою машину, я в свою Ладу и мы разъехались. Он поехал к Ирмине, злой на нее до крайней степени. Ведь он этот ее газ уже проходил, и вот две новые жертвы на больничной койке лежат.
   Где она эти баллончики берет? Выкинуть их и дело с концом. Так он мечтал по дороге.
   Ирмина физически не выносила мужских прикосновений, она их терпеть не могла.
   Драться со всеми, кто западал на ее внешность в виде амфоры, ей было не под силу.
   Она добыла баллончики с неким газом, он сужал сосуды человека, попадая в дыхательные пути. Магарыч много глотнул, да и стар был для таких женских, злых шуток. В ней был комплекс неполноценности, она и с Маграром вела себя, как девушка. Посмотреть на нее, так только что с Тверской улицы пришла, а на самом деле, у нее не было ни одного лишнего мужчины. На Тверской она посещала магические по своей престижности магазины и не более того, разумеется, она видела моду этой улицы, и мода отражалась на ее внешности.
   Маграр Шнапс любил Ирмину, но он был нормальный мужчина, поэтому так вцепился в Мариону. Он изнемогал от элементарных мужских желаний. Все просто, как само устройство мира человеческих отношений. Я думала о том, почему для современного инженера вредны шахматы и фантазии.
   Почему? Для того чтобы создавать современную технику, нужны чистые мозги, и если человек тратит их на тяжелую литературу и пустые шахматы, то его элементарно не хватит на длительное служение науке. Его мозги сорвутся на пустых хлопотах. То, что хорошо было для шаха десять веков назад, то плохо для современного инженера.
   Точно так же инженер не имеет права отдавать себя гарему женщин. Он истощиться раньше времени, не выработав свой научно-полезный потенциал. Это аксиома.
   А потом я стала думать о Маграре Шнапсе, неплохо мы съездили на экскурсию в Загорск и вовсе он не тупой, как я думала о нем на пляже два года назад. Он скорее крутой и таинственный. Арсений и Ирмина пусть пообщаются. Внешне они друг другу подходят. А проблемы Ирмины скорее всего в том, что она не нашла того, кто полюбил бы ее быстрее, чем она, как фокусник вытащит газ против мужчин. Нужен мужчина с быстрой реакцией, который бы ее обезвредил. Интересная мысль, видимо Маграр с ней все же справлялся, но терпенье его иссякло. Ирмина надо непременно наказать настоящей любовью. Я задумалась, хорошо бы на это уговорить Арсения, если он не побоится к ней еще раз подойти.
   И я позвонила Маграру:
   – Маграр, спасибо за поездку в Загорск! У меня есть просьба: ты сможешь направить Ирмину в больницу к Арсению? Пусть она посмотрит на результат своей газовой или нервной вспышки.
   – Мариона, Ирмина женщина непредсказуемая, боюсь, что она мне не простит поездку с тобой. Запиши ее телефон и попробуй ее уговорить. Пока.
   Я позвонила Ирмина:
   – Ирмина, извини, что я тебя тревожу, но Арсений лежит в больнице, он не понял, что с ним произошло, ты не могла бы его посетить?
   – Запросто. Говори номер палаты и отделение. Хорошо.
   Я помахала головой от негодования, но лишнего слова не произнесла.
   Теперь я решила предупредить Арсения по телефону:
   – Арсений, к тебе Ирмина едет, будь любезен, предупреди мужчин, чтобы руки свои в карманах держали и ее не трогали.
   – А меня не могла предупредить?
   – А кто знал? Ты сейчас не попади в ту же ситуацию.
   Ирмина приехала в больницу. Она зашла в палату и увидела, что все мужчины держат руки в карманах. Она сама поставила передачу на тумбочку и сказала:
   – Всем – здравствуйте! Выздоравливаете! – и, повернувшись в сторону Арсения, добавила. – Прости, но и ты не прав.
   – Согласен, я поторопился, – сказал Арсений, не вынимая рук из кармана.
   – Арсений, я думала о тебе…
   – А почему не вызвала скорую помощь? Если бы не Мариона…
   – Я прыснула в тебя газ и ушла, откуда мне было знать, что ты копыта откинешь?
   – Грубо как…
   – Слушай…
   – Ирмина, ты яркая, красивая женщина…
   – Я об этом наслышана. Меня не надо трогать руками!
   – Не буду трогать тебя руками, пока сама не попросишь.
   – Ты меня простил?
   – Ты меня бросила.
   – Не начинай. Если я тебе нужна, то будь добр, не будь нудным.
   – Мариона от меня ушла…
   – Она недалеко ушла, а к Маграру, найти ее можно, я ее видела, она тебе не подходит, тебе я подхожу.
   – В этом есть доля истины, но что мы с тобой будем делать? Что!?
   – Спокойно, Арсений, лечись, а там посмотрим, я приеду к тебе завтра, – и она быстро вышла из палаты.
   Мужчины смотрели на нее во все глаза, и держали руки в карманах, пока она не скрылась из виду, и сразу подошли к Арсению.
   – Ничего себе женщина! – проговорил один.
   – Отменная дамочка! – выдохнул второй.
   – Повезло тебе! – выкрикнул третий.
   – Арсений, бойся ее, – предупредил Магарыч.
   – Магарыч, я знаю. Но она такая красивая, ребята! – восторженно воскликнул Арсений и потянулся к полиэтиленовому пакету на тумбочке.
   Мужчины по очереди исповедовались о своих подвигах на личном фронте. Арсений слушал их и ел, ел. С каждой минутой Ирмина становился для него все заманчивее и необходимее, он уже забыл, что из-за нее лежал в больнице. Он быстро пошел на поправку. А Магарыч долго еще лечился то там, то здесь. Я, пристроив Арсения, занялась вплотную Маграром, но он оказался неуправляемым и мне не подчинялся. Я билась, как рыба об лед и все безуспешно. Он не шел ко мне навстречу. Я хотела уже махнуть на него рукой, и тут услышала звонок в дверь. Я заглянула в глазок и увидела цветок.
   – Эй, кто там? Я не открою дверь, пока не увижу вас.
   – Мариона, это я, Маграр Шнапс.
   – Ты!? – удивленно воскликнула я, открывая нервно дверь.
 

Глава 15

 
   Между нами красовался огромный букет цветов. Маграр вошел в квартиру. Цветы поставил в вазу. Он прошел в большую комнату, сел на диван. Перед ним стоял журнальный столик.
   – Нормально живешь, Мариона, – сказал он, крутя головой.
   – Не жалуюсь.
   – А я с родителями живу, – без эмоций вымолвил Маграр.
   – Я поняла.
   – Ничего ты не поняла! – нервно заговорил он, – мы взрослые люди, а ведем себя, как подростки. Ирмина тоже все девочку изображает! Жизнь мимо проходит!
   – От меня, что требуется? – раздосадовано спросила я.
   – Прости, я погорячился, вот поэтому я и не хотел принимать твое приглашение.
   Ничего у нас не получится! – с истерическими нотками в голосе проговорил, крепкий на вид мужчина. Я сейчас один – приходи ко мне.
   – Ты уже пришел ко мне, а теперь Арсений с Ирминой.
   – Я в курсе. Я не против их пары. Хочу сделать тебе предложение: 'Выходи за меня замуж!' – Отлично! Ты у меня спросил: свободна ли я?
   – Согласишься, будешь свободная для меня. Ты мне подходишь.
   – Я это знаю, но у меня есть муж, но я сейчас одна.
   – Возьмем его к себе!
   – Он иностранец. На родном языке он говорит лучше, чем на русском. Я от него сбежала, теперь одна. Он там привык, а я не могу с ним жить. У меня аллергия на чужой климат, поэтому меня он отпустил полюбовно. Я покрываюсь волдырями, размером со смородину стоит мне выйти на улицу.
   – А черную или красную смородину?
   – Белую смородину. Я серьезно говорю.
   – И я не шучу. А здесь я на тебе волдырей даже на пляже не видел. Так, что было два года назад?
   – Тогда я вернулась на родину и лежала на пляже. Так хотелось на солнце полежать и не покрыться волдырями!
   – Земля одна.
   – А солнечная радиация разная. Лучи солнца попадают на землю в разных широтах земли неодинаково. Моя кожа выносит только наш климат, с прохладным летом.
   – Я понял, что виновных в твоей истории нет, а как твой муж посмотрит на твою женитьбу?
   – Он в том году женился. Мы развелись. Живу одна в этой квартире.
   – Славно. Одна жизнь у тебя за бугром осталась. Вторая жизнь здесь. Мое предложение остается в силе, но я не богат, есть машина и квартира с родителями.
   – Я поняла. Почти могу выйти за тебя замуж, но надо Арсения пристроить.
   – Он кто тебе?
   – Друг.
   – Поподробнее, если можно.
   – Друг и все. Он меня поддерживал морально и любил Планктонически.
   – Тогда Арсений с Ирминой пара.
   – И я это же говорю.
   Слишком серьезный разговор ограничивал любовные импульсы. Мы просто беседовали за чашкой чая.
   Ирмина после посещения в больнице Арсения, выбросила все баллончики с газом. Она встретила его из больницы и привезла к нему домой. У Арсения была маленькая комната в трехкомнатной квартире. Он жил с родителями плюс сестра с бабушкой.
   Питался он отдельно от всех, и вел скромный образ жизни. Родители его имели дачу, но он туда не ездил. Он сдавал белье в прачечную, даже личные вещи, он не хотел обременять квартиру и родственников нечем. Женщин у него практически не было, он со всеми дружил и смеялся.
   Ирмина прониклась к нему участием, а он ее не касался. Но долго такие отношения продолжаться не могли. Она стала замечать, что перестает быть яркой женщиной, она стала полнеть, дурнеть. Она уже не смотрелась в зеркало, словно ее сглазили.
   Она становилась похожей на Арсения.
   Он тоже стал прибавлять в весе после больницы, но не мышечную массу, а элементарную жировую прослойку. Она вспоминала свои отношения с Маграром все реже и реже, с ним она была яркой женщиной и вела насыщенный образ жизни, с ним она купила алую машину. Теперь этой машины она стыдилась и хотела поменять. Это он ее водил на приемы и презентации, на которые его приглашали его клиенты. Они расстались, когда он полез к ней с нормальными мужскими намерениями. А она достала газовый баллончик, и он выбил его из ее руки. На этом презентации прекратились.
   Я была большой любительницей литературы и читала очень быстро. Однажды добралась я до Гарри, почти сразу у меня возникло ощущение: книга написана на сто лет раньше своей популярности. Я добросовестно читала первую книгу неделю, хотя без напряжения могла прочитать такой объем за день. Вторая книга вообще не вдохновляла на чтение, и я прекратила ее читать после того, как Гарри на машине прилетел в колледж для волшебников и погулял в лесу с кентаврами.
   С Маграром мы сошлись на том, что каждый будет жить у себя дома, не обременяя друг друга семейными отношениями. В дверь позвонили, я открыла ее, думая, что пришел Маграр.
   За дверью стоял Магарыч:
   – Мариона, я к вам, хочу познакомиться с будущей невесткой.
   – Проходите, – сказала я, пропуская в квартиру предполагаемого родственника.
   – Я по делу, я хочу, чтобы вы стали моей женой, со своей женой мы живем в разных комнатах.
   – Вы, что? Вы здоровы?
   – Вполне. Зачем тебе мой Маграр, я лучше.
   – Да вы еще от инфаркта не отошли!
   – А я такой! И у меня есть для тебя подарок, а у сына жабу в болоте не выпросишь, – и Магарыч достал из внутреннего кармана пиджака коробочку, обтянутую желтым бархатом.
   – Не надо мне подарков! Идите домой! Понятно, почему в вас Ирмина разрядила газовый баллончик!
   – Не смей вспоминать! Смотри! – и он открыл коробочку.
   В коробочке лежал маленький желтый камешек.
   Я так была поражена, что даже не рассмеялась.
   – Этот зерно очень старое, оно из усыпальницы фараона.
   – Чудно. Как оно к вам попало?
   – Я был у пирамид, и нашел этот камешек. Экспедиция спустилась в гробницу, все хватали, что под руку попадало, но люди не могли выйти из усыпальницы. Гибли почти на месте. Я стоял наверху. Один человек, умирая, бросил горсть зерен на песок. Это все, что он вынес из гробницы и прожил больше других. Те, кто брал больше – жили меньше, они не доползли до выхода. Я не выдержал и взял одно зерно и больше ничего. Я тогда был студентом.
   – За, что мне такая честь?
   – Мариона, ты вытянула Маграра из тяжелой депрессии и спасла Арсения, ты заслужила это зернышко. Нет, замуж за меня выходить не надо, это моя дежурная шутка. Если у вас с Маграром будет ребенок, я буду, счастлив и зерно будет принадлежать ему.
   – Спасибо, – искренне сказала я, забирая протянутую коробочку, и тут же она выпала из моих рук.
   Зерно выпало из желтой коробочки. Ноги Магарыча подкосились, и он упал, протягивая из последних сил руку к зернышку, но не дотянулся и околел.
   – Господи! – вскричала я. – За, что мне эти испытания!? – и я стала вызывать службы.
   Я с ужасом взирала на зерно фараона. Я боялась его взять в руки, и понимала, что его надо спрятать от людей. Мне показалось, что меня убьет током, если я рукой коснусь маленького зерна. Я взяла пинцет через резиновые перчатки, подняла пинцетом с паркета зерно фараона, положила его в желтую коробочку. Потом спрятала ее. За окном заревели сирены. Милиционеры у меня спросили, зачем старший Шнапс ко мне приходил.
   Я ответила, что он хотел посмотреть, как живет его будущая невестка, что его сын мне сделал предложение. Меня заставили подписать протокол допроса, где упомянули, что Шнапс недавно перенес обширный инфаркт. Я вышла на улицу, посмотрела на стриженый газон, вспомнила зерно фараона, села на скамейку и задумалась ни о чем.
   После смерти Магарыча, Маграр расхотел жениться на Марионе, у него осталась трехкомнатная квартира отца на двоих с матерью. Мать ему не мешала, а помогала, и жена ему теперь была ни к чему.
   Я Маграру про гранатовое зерно фараона ничего не сказала. И на отказ жениться на мне не обиделась. Я спросила у наследника, не остались ли бумаги после смерти отца, некий архив желтых бумаг. Маграр такому исходу дела очень обрадовался и пригласил меня посмотреть бумаги отца. В одном шкафу я обнаружила искомую стопку папок с бумагами.
   Я сложила архив в четыре полиэтиленовых пакета и с помощью Маграра донесла его до машины. А он был рад избавиться от старого, пыльного хлама. Маграр пошел дальше – взял да и поменял фамилию Шнапс на фамилию 'Иванов', и стал Маграр Иванов, чем позабавил всех своих знакомых.
   Ирмина, прослышав об изменениях в судьбе Маграра, явилась к нему с повинной. У него глаза от изумления раскрылись, как пятирублевые монеты – перед ним стояла бурая дурнушка. От прежней красоты Ирмины почти ничего не осталось.
   – Ирмина, где тобой мыли пол?! – воскликнул удивленный Маграр.
   – Я так изменилась?
   – Ни то слово, ты обветшала, как старая тряпка.
   Она подошла к большому зеркалу, осмотрела себя и пролепетала:
   – Да я давно такая.
   – Бросай Арсения, и возвращайся ко мне. Я расстался с Марионой, она слишком самостоятельная девушка. С тобой мне проще и легче. У меня теперь квартира на двоих с мамой, присоединяйся. Отремонтируем в обоюдном вкусе, станет, как новая.
   – Я не против тебя, – затравленно сказала Ирмина.
   – Какая ты теперь! Ой, что из тебя сделали, уму непостижимо! – все не переставал удивляться Маграр Иванов. – Значит, так принимай хозяйство в свои руки, убирай, готовь еду, меняй все на свой вкус. Действуй, злодействуй!
   – А этих домашних хлопот я красивее стану? – с наивным притворством спросила Ирмина.
   – Красивее вряд ли, но стройнее станешь, если не будешь съедать все, что на двоих приготовишь.
   – Такая перспектива меня не радует, я лучше домой пойду, там тетка уже все сделала. Я что к тебе пришла: помоги мне поменять машину красную на любую другую.
   – Ой, совсем потухла девочка. Нет, не помогу. За какие заслуги твои передо мной я должен тебе помогать и тратить свои купюры? Я тебе предложил быть хозяйкой в моем доме? Ты отказалась. А я отказываю тебе.
   – Ты предложил стать твоей домработницей.
   – А в чем разница? Я не понял! – искренне удивился Маграр.
   – Пока, я ушла, – сказала Ирмина, захлопнув за собой дверь в прошлое.
 

Глава 16

 
   Ирмина вышла от бывшего друга с внутренней обидой на всех мужчин. Но солнце светило, трава зеленела, грустить не хотелось, и одной быть тоже не хотелось.
   Арсений ее больше не привлекал, он вел холостой образ жизни. Она знала, что он накопил денег на хорошую комнату, ей бы на новую машину этих денег точно хватило!
   Но у Арсения и рубля не выпросишь, – это она знала по личному опыту. И пошла она домой. Навстречу ей шла Мариона.
   Мы остановились, испытующе посмотрели друг на друга.
   – Ирмина, ты от Маграра идешь к Арсению или, наоборот? – с легкой обидой спросила я.
   – А ты от Арсения к Маграру? – не удержалась Ирмина.
   – Отлично, так и пойдем по своим новым местам.
   – Мариона, Маграр сказал, что вы разошлись, – обиженно сказала Ирмина, – а ты к нему идешь, он мне предлагал быть хозяйкой в его доме.
   – Надеюсь, ты не отказалась? – тревожно спросила я.
   – А вот и отказалась! – неожиданно гордо ответила Ирмина, – и пошла домой, к тетке.
   Тетка, открыв дверь Ирмине, сказала, что купила посудомоечною машину, и ее уже установили.
   – Спасибо, Каролина Андреевна! Я буду жить дома! – воскликнула Ирмина, и стала рассматривать новую посудомоечную машину на кухне. Сама кухня сияла всеми светлыми поверхностями. Она с наслаждением оглядела творение рук тетки и домработницы Сони. Ей осталось вымыть руки, а Соня уже ставила на стол тарелки с едой.
   – Хорошее решение, живи дома, – ответила довольная ее решением Каролина Андреевна.
   Арсений действительно накопил деньги и решил покинуть отчий дом без свидетелей.
   Он купил себе большую комнату в старом доме на далекой окраине города, в трехкомнатной квартире. Матери, отцу, сестре и бабушке он ничего не сказал. В их отсутствие он вывез свои вещи на новое место жительство и сменил место работы.
   Его родственники потеряли его след. Мать Арсения, Тина, очень переживала неожиданный отъезд сына в неизвестном направление. Она зашла в открытую, пустую комнату сына. Он вымел весь мусор после своего отъезда. Женщина схватилась за сердце и с трудом дошла до своей комнаты. Долго лежала и не могла понять, что произошло, и главное – почему? Сын жил тихо, ни с кем не скандалил, и вдруг исчез. Она терялась в догадках. Вечером вся семья пыталась выяснить, кто и что знает об исчезновении Арсения из дома, этого тихого и всегда послушного мальчика.
   Никто и ничего не знал.
   На следующий день мать позвонила ему на работу, но там ответили, что он уволился, а куда устроился, не знают. Она уехала на дачу, сердечный приступ у нее повторился. Сотового телефона у нее не было. День был будний, и соседей по даче не было. Женщина умерла, не выдержав неизвестности. Ее не сразу обнаружили, на дачу она всегда уезжала дня на три. Вот через три дня о ней и вспомнили…
   Арсению о смерти матери никто не сказал. Он осваивал новое жилье, а заодно знакомился с соседями. Летом они жили на даче, но тут приехали за продуктами и познакомились с новым соседом. Он занял самую большую комнату, которая некогда принадлежала этой семье. У них произошла глупая история.
   В трехкомнатной квартире жили мать, отец и две дочери. Родители разошлись и разделили счета. Две смежные комнаты отошли матери с дочками, а большая отдельная комната стала принадлежать отцу.
   Вот он и продал эту комнату Арсению. Итак, Арсений оказался в женском монастыре.
   Обе дочки соседки были младше его. Пока они жили летом на даче, он ремонтировал комнату и привыкал к новой жизни. Ирмина и я о новом качестве Арсения не знали.
   На нас вышли его родственники, но вразумительного ответа от нас не получили.
   Я получила от Маграра Иванова тоже предложение, что и Ирмина. Отказывать молодому человеку сразу не стала. Я рассказала Маграру о том, что обнаружила в бумагах Магарыча. Оказывается, его отец некоторое время был археологом, а потом резко сменил профессию. Еще я нашла подтверждение тому, что он был участником экспедиции в гробницу фараона. Эта новость Маграра не удивила, в раннем детстве нечто подобное он слышал из разговора родителей.