Перемолотов Владимир. Тень воина

   - Что ты молчишь?
   - Ты где сейчас?
   Игнациус отдалился от своего Шара и Митридан увидел уже знакомую комнату, стол у стены, на котором стоял бронзовый конус, покрытый причудливыми вырезами и выдавленными в металле фигурами змей - тот самый Ломейский ключ.
   - Вечный город потому еще вечный, что ты тут вечно занят… - пошутил маг, выпуская самую малость бушевавшей в нем радости во внешний мир. - Сижу своем доме, о тебе вот думаю. Как ты там? Сыт ли? В тепле ли? Не обижает ли кто?
   От этих слов желтизна в Шаре исчезла, затопленная зеленой мутью. Митридан смотрел на нее и чувствовал, как откатывает от сердца ощущение нежданной беды.
   - Уснул что ли?
   - Думаю, - медленно произнес Митридан. - Соображаю, как лучше.
   Он помолчал еще какое-то время, потом предложил.
   - Я собираюсь в Мараканду. Давай встретимся прямо там, на ярмарке? Встретимся и обменяемся. Ты мне- ключ. Я тебе - талисман.
   - Хорошо, - легко согласился маг. - Мне не к спеху. Когда ты там будешь?
   Колдун склонился над Шаром, начал рассуждать вслух.
   - Так. Тут у меня дел еще дней на пять-десять, ну и добираться недели три. Через месяц.
   - Хорошо, - легко согласился Игнациус. - Значит через месяц в Мараканде.
   И Шар вновь полыхнул желтизной.
   Колдун смотрел в шар до тех пор, пока не убедился, что свет в нем исчез и теперь отражает только его улыбающееся лицо. Тогда колдун словно маску стащил с себя простоватую улыбку и, опустившись на лавку, погладил стеклянный бок. Если б не Шар!
   Игнациус врал. Шар показал это, изменив цвет. Не хотел он ни отдавать Ломейский ключ, не было у него и желания встречаться с ним в Мараканде. Вообще весь этот разговор стоял на лжи, разве что радость мага была не поддельной.
   Митридан мрачно хмыкнул. "Правда, и ложь у него также была самой настоящей, без подделки".
   Он и самого начала не особенно доверял этому магу из Вечного города, но очень уж нужен был Ломейский ключ.
   Еще тогда, когда они встретились в первый раз, Митридан удивился, что за неизвестную вообщем-то вещь тот готов отдать Ломейский ключ. Теперь становилось понятно, откуда шла такая щедрость.
   "Обманет, - решил колдун. Потом поправился. - Попробует обмануть… А где и как?" Сейчас Игнациус твердо знал только две вещи: во-первых, что Митридан сидит в тереме Журавлевского князя, а во-вторых, то, что через месяц он будет в Мараканде. Где-то в одном из этих мест он должен будет напасть на него, чтобы отобрать талисман, либо искать его на всех дорогах, что ведут в Мараканду. Прямо сейчас он это вряд ли сделает. Шар не обманешь. Он действительно сейчас сидит в Вечном городе, и, что бы там не говорили про таких как он, добраться сюда за один миг никак не сможет. Да и не зачем ему делать это - нужного ему талисмана у Митридана пока еще не было.
   Колдун поднялся, прошелся по комнате, заложив руки за спину, вернулся к столу. В задумчивости он сдернул тряпку с полузаконченной фигуры и стал доделывать отложенную работу.
   Мысли текли сами собой.
   Игнациус, сомнений в этом не было, был сильным магом, и его следовало опасаться всерьез. Не прятаться, конечно, по крысиным норам, но быть готовым к нападению - обязательно.
   " Я сказал ему, что через пять дней талисман будет у меня - подумал колдун.- Значит, и ждать его в гости нужно вряд ли раньше, чем через пять дней. Огромную радость так же сложно вытерпеть, как и огромное горе. Да. Пять дней. А потом он придет прямо сюда, чтоб отнять".
   Руки работали сами собой, и вскоре восковая голова обрела цвет и форму плоти. Вынырнув из задумчивости Митридан осмотрел ее, остался доволен и начал готовиться к колдовству. Вокруг фигуры он начертил круг и расставил пять светильников.
   "Значит через пять дней меня тут быть уже не должно… " Голова перед ним стояла как живая. Он чуть-чуть подправил брови, доводя образ до полного сходства. "Нет, ну как же все хорошо сложилось!" - подумал он. - "Одно к одному!" Взяв в руки клетку с соколом, открыл дверь. "Ничего мерзавцу не оставлю!" На дворе уже была ночь, звезды протянулись от края до края неба. Ночная мошкара блестела крылышками в лунном свете, добавляя блеска ночному небу. Не утруждая себя открытием дверцы, колдун разломал прутья ненужной уже клетки и подбросил сокола в небо. Птица, не понимая что случилось с хозяином, сделала два круга над его головой, недоверчиво ожидая, когда ее поманят назад, но колдун взмахнул рукой.
   - Отпускаю тебя!
   Не ожидая больше гостей, он заложил дверь засовом, прислонился спиной к двери. До утра теперь никто его не должен беспокоить. "А побеспокоит - пусть на себя пеняют!" Вернувшись к столу, осмотрелся, бросил в печь остатки клетки, кинул туда же оставшийся воск, и, придвинув к сотворенной им голове светильники, некоторое время смотрел на слезы, которыми истекала чужая голова и вспоминал нужные слова.
   Теперь все не главные дела были сделаны.
   Оставалось сделать главное дело.
   Он расстелил на столе тонкий шелковый платок и начал читать заклинание, превращая ничто в нечто, что поможет ему решить все его проблемы и уладить все трудности.
   Слова цеплялись одно к другому, словно сплетались в сеть, в которой несколько мгновений спустя начала биться Сила. Ее удары становились все сильнее и сильнее, но колдун не боялся ее. Аккуратно, словно рыбак, что поймал большую рыбу, Митридан освободил Силу и направил туда, куда ему было нужно. Мир вокруг померк и вновь появился. Цвет пламени в светильниках стал синим. Эхо последних слов прокатилось над головой и он понял, что все получилось.
   Несколько мгновений колдун сидел на полу опустошенный.
   Он сделал все, что нужно. Теперь оставалось ждать утра и надеяться, что когда-то вызубренное заклинание не подведет. Сил подняться, и добрести до кровати не было. Последней мыслью, перед тем, как провалиться в сон была:
   "Никуда он не денется. Придет. Не может не прийти. Кроме как ко мне - не к кому!".
 
   …Их разделял стол и кувшин медовухи.
   Хайкин смотрел на князя так, что тот и без слов чувствовал не заданный волхвом вопрос. Почувствовать-то почувствовал, только отвечать не захотел. Волхв не выдержал молчания. Нетерпение точило его словно весенняя вода запруду.
   - Ну, что? Опять душой отдохнул?
   - Отдохнул, - согласился Круторог, всем видом своим показывая, что говорить с волхвом о вчерашнем не намерен.
   - Дело, конечно, твое, князь, - торопливо сказал волхв, понимая, что князь может сам уйти, а может и гридней кликнуть, чтоб вывести зарвавшегося волхва под белые руки. - Только чую я, что нечисто там… Нечисто…
   Не дожидаясь княжеского возражения, он сунул руку в глубину халата и, достал птичье перо. Ничего колдовского. Перо как перо. Белое. Наверное, петух потерял, а княжий волхв тут как тут.
   - Завтра пойдешь к нему?
   Князь не успел кивнуть, Хайкин опередил его ответ.
   - Тогда вот это с собой возьми… Тебе не в тяжесть, а мне спокойнее за тебя будет.
   Когда чувствуешь себя хозяином, как-то в голову не приходит, что кто-то может посмеяться над тобой, испытать твою силу. "А ведь может, наверное, - подумал князь. - Кто его, зайду, знает? А может и правду Хайкин говорит…" Еще не приняв решения, он протянул руку. Волхв положил перо на ладонь.
   Держа его двумя пальцами, словно нежданно выскочившую соплю, князь помахал им, показывая, что ни капли не верит в слова волхва.
   - И что это? Вместо засапожного меча?
   Волхв пожал плечами, сделал вид, что не заметил княжеской насмешки, ответил серьезно.
   - Зачем вместо? Вместе с ним. С ножом-то он на тебя не бросится. Побоится. А вот с колдовством…
   Он провел обеими ладонями по лысине, разгоняя кровь в голове.
   - Может, ты про то и не знаешь, что уже семь раз подряд зарезанный?
   Круторог молчал, показывая, что не получил ответа на свой вопрос. Тогда Хайкин объяснил.
   - Оберег это. Защита твоя. Если он тебе захочет голову заморочить, какой-то морок нашлет, то оно не даст. Защитит.
   Князь повертел перо, соображая, куда его можно сунуть. В нем не было ни надежной тяжести меча, ни остроты кинжала. Не за голенище же, в самом деле.
   - И что мне с ним делать? - раздраженно спросил он.
   Хайкин не смутился.
   - Рядом с сердцем прикрепи.
   Он поднялся, хотел уйти, но стукнул себя по лбу, опять сел.
   - Да… После разговора сам его руками не бери. Меня дождись… А то не ровен час… Ну, а когда вернешься - тогда и посмотрим, от чего ты там вдруг таким добрым вдруг становишься. Да и вдруг ли?
 
   Ночь для Миртидана промелькнула так быстро, словно утром его ждала не радость, а какая-то беда.
   Круторог пришел, едва он поднялся.
   Митридан окинул его взглядом, ища перемены, и пытаясь определить хозяйское настроение, но князь не дал себя рассмотреть.
   - Ну?
   Стараясь не злить его, Митридан показал на большой котел, что стоял на огне.
   - Через пять дней будет тебе чудо! - торжественно сказал он. Князь посмотрел на котел и недоуменно поднял бровь.
   - Чудо! - убежденно подтвердил колдун. - Так все сложилось…Какая удача, князь! Какая удача! Я такое заклинание сотворил!
   - Два дня, - жестко повторил Кроуторог, словно не слышал слов колдуна. - Я тебе еще давеча сказал. Ни полуднем больше. Хоть ты из кожи вылези…
   "Опять князюшка заупрямился?" - подумал колдун. - "Ну ничего, ничего… Утешу тебя напоследок!" Митридан сложил пальцы и произнес слово Послушания, но вместо знакомого чувства слияния с Силой, словно о стену грянулся.
   Он сказал Слово еще раз, сквозь полуопущенные веки, глядя на князя.
   - Что жмуришься, Митридан? Чего бормочешь?
   Княжеское лицо перекосилось, брови сошлись над переносицей.
   - С утра на сон потянуло? Тебе не жмуриться, а думать надо как князю угодить… Трудиться. Выполнять княжье повеление.
   Колдун попробовал еще раз, но князь смотрел грозно. Чуя неладное, Митридан напрягся, пытаясь разглядеть, что помешало ему подчинить князя так, как он делал это прежде. Гость показался ему окутанным чем-то вроде тумана. Ощущение счастья, что только что переполняло его, исчезло, сметенное волной страха. Колдун почувствовал, как волосы на голове у него зашевелились. Он почувствовал себя таким беззащитным, каким, наверное, не чувствовал себя даже голый охотник перед вставшим на задние лапы медведем. Оружие, что так долго служило ему, сломалось. Тетива порвалась, меч треснул… Он остался безоружным. Сейчас его искусство не давало ему власти над князем.
   Когда он понял это, ужас взял колдуна за горло.
   "Колдовство! - мелькнуло в голове. - Колдовство! Как подло!" Митридан попытался еще раз осторожно пробить колдовскую завесу вокруг князя, но и в этот раз у него ничего не вышло. Тот только нахмурился, словно что-то почувствовал. Страх, как прорвавшая плотину вода, ударил колдуну в голову.
   - Хорошо, князь, -отозвался он, не выдержав напора своего страха. - Ты сказал - я сделал. Думаю, что в два дня я управлюсь.
   Злоба князя, которую он чувствовал, словно сдерживаемую плотиной воду, ослабила напор.
   - Не подведешь меня?
   - Нет, князь…
   - А что это ты такой покладистый? - подозрительно спросил князь. - С чего бы?
   Колдун быстро глянул в окно.
   - Сегодня Луна была полная. Колдовство в такие ночи живей бежит и ежели теперь жемчугу добавить…
   От удивления, наверное, князь сказал.
   - Дам я тебе жемчугу…
   - Шапку?
   Князь кивнул, словно кто-то невидимый за бороду дернул, и колдун, опасаясь дальнейших расспросов, сам спросил:
   - А что за спешка такая? Неужто враги поблизости появились?
   Умиротворенный неожиданной покладистостью колдуна, Круторог ответил. Ответил как равному.
   - Гостей жду. Через два дня ко мне Киевский князь приедет. Удивить его хочу.
   Колдун понимающе кивнул. Для него эти слова значили больше, чем для князя. Наслушался он уже про князя Владимира, про дружину его бойкую, про богатырей…
   "А Владимир скорее всего Белояна с собой притащит… Нет, я точно тут лишний". Страх постепенно уходил, темнота в глазах редела. Князь теперь больше думал не о нем, а о том, что произойдет через два дня.
   Колдун коснулся амулета. "Слава Богам, что теперь можно уйти в любой момент". Он подумал, какой вид будет у князя, когда все случится так, как он задумал, и честно сказал:
   - А ведь, знаешь, князь, будет тебе, чем гостей удивить…
   Круторог, думая о своем, кивнул.
   - Да. Будет. Оружие, что ты сделаешь, покажу, да Гаврилу… Давно князь Владимир его поглядеть хотел.
   Слегка обиженный, что его колдовство равняют с каким-то там Гаврилой, Митридат переспросил.
   - Какого Гаврилу? У тебя этих Гаврил по терему бродит как собак не резаных. Куда пальцем не ткнешь - обязательно в какого-нибудь Гаврилу попадешь.
   Князь, почувствовавший обиду колдуна довольно улыбнулся.
   - Гаврила один такой… Других нет. Тот самый, что своей тени пуще сглазу боится. Трусоват только, а так…
   - А-а-а-а-а, - протянул Митридан, сразу потеряв интерес. Этого Гаврилу он знал. - Дурак твой…
   - Какой же он дурак, если мне угоден? - нахмурился Круторог. - От него хоть польза есть. Как скучно станет - он меня забавит - спиной вперед по лестнице взад-вперед побегает, тоска и отпустит.
   Голос его посуровел.
   - А вот ты пока только золото с серебром переводишь. Жемчугу вот третью шапку просишь.
   Глаза его снова нехорошо сверкнули.
   - Так это пока, - смело ответил колдун. - Ты, князь, погоди чуток. Я к сроку управлюсь.
   - Два дня? - спросил князь.
   - Точно. Два.
   - Хорошо, - согласился с ним Круторог. - Ты сам сказал. Значит, чтоб через два дня все было готово - иначе сидеть тебе на колу.
   Митридат представил пыльную дорогу и усмехнулся. В мыслях, конечно, хотя мог бы и по настоящему - князь на него уже и не смотрел.
   Его гость поднялся и пошел к двери.
   "Будет тебе прощальный подарочек… - подумал колдун. - И тебе, и волхву твоему окаянному…" Он мысленно нашел у князя за пазухой защищавший его амулет, и произнес заклинание.
   - "Вряд ли твой Хайкин такое знает…Сарацинское колдовство все-таки. Оборотная магия…" Князь, словно почувствовав что-то, остановился.
   - К тебе Гаврила Масленников не заходил сегодня?
   - А что? - спросил колдун. - Неприятности?
   - Да говорят про него разное… Даже не верится. Ладно.
   Он махнул рукой.
   - Это все потом…
   Князь с полдороги повернулся к очагу, над которым висел котелок.
   - Последняя просьба к тебе, - остановил его колдун, встав на пути.
   - Что еще? - Нахмурился Круторог. Котелок колдуна призывно булькал, обещая раскрыть все хозяйские тайны. - Жемчуга? Я сказал, принесут.
   - Да нет, тут другое.
   Колдун посмотрел на телохранителей князя, что стояли у дверей, понизил голос.
   - Дело, что я для тебя, князь, делаю, больших сил требует и дорогого стоит. Я всю свою волшбу в твое чудо вгоню…
   - И что? - нетерпеливо дернулся к котлу князь. Митридан опять не пустил его, заступил дорогу. Тот поднял, было руку для удара, но одумался. Колдун сделал вид, что не заметил княжеского движения.
   - А то, что среди нас, колдунов разные попадаются. Есть и такие, которые не в позор себе считают напасть на слабого, отобрать у него все, что можно.
   - Да что тебе нужно? - не вытерпел князь, хотя б одним глазом пытаясь увидеть что там, в котле. - Толком говори!
   - Сегодня к вечеру я для любого колдуна легкой добычей буду. Прошу тебя, пусть твои дружинники меня поберегут. Пусть посидят где-нибудь рядом до вечера. Мало ли что… Да и тебе спокойнее.
   Князь посмотрел на котел, потом на лавку. На лице его явственно проступило нежелание делиться с кем-нибудь еще своей тайной.
   - Ну?
   - Не любят они тебя почему-то… - сказал князь.
   Колдун пожал плечами. Подумаешь - важность!
   - Я их тоже не жалую… Да разве обо мне речь? Пусть не меня - пусть твое чудо охраняют. Обидно ведь будет, если в самый последний момент все какому-нибудь проходимцу достанется…
   Князь подумал. Посмотрел на заветный котел. Колдун стоял на пути и уходить не собирался.
   - Тут, что ли ждать?
   Колдун замахал руками.
   - Тут они только мешаться будут. Пусть где-нибудь во дворе посидят. Недалеко. Так, чтоб я докричаться смог, ежели что…
 

Глава 5

 
   Люди вокруг словно чувствовали, что Митридан занимается чем-то важным, и не беспокоили его сегодня. Следующий после князя в этот день гость пришел только тогда, когда Солнце уже успело подняться над крышей княжеского терема.
   По куриному заклекотав, спиной вперед он взошел на ступени, остановился на короткое мгновение и боком ушел из освещенного солнцем проема. Быстро окинув взглядом жилье колдуна, увидел светильник и, повернувшись к нему лицом, сделал несколько шагов назад, туда где потемнее. Митридан посмотрел на него, пожал плечами, словно примирялся со странностями гостя, а потом вернулся к своим занятиям. Гость не сразу заметил его, только после того, как в горшках у колдуна забулькало и разноцветное зарево окутало угол радужными переливами.
   - Ох, колдун, беда у меня!
   Не отрываясь от своего занятия, Митридан негромко сказал.
   - Называй меня "господин колдун", или еще лучше "милостивый господин колдун".
   Не выходя из тени, гость отозвался.
   - Ты, колдун, не ерепенься. Я порядки знаю… Не с пустыми руками пришел.
   Из-за пазухи он достал курицу и остановился, не зная куда ее девать. Митридан, предусмотрительно убрав руки за спину, внимательно смотрел на гостя. Тот взгляда не выдержал - потупился.
   - Чего тебе, селянин? - наконец спросил колдун недовольно. - Не ко времени ты…
   Он вновь вернулся к горшкам.
   - Мне бы, - засопел гость. - Вот бы мне…
   Гость сопел, но ничего вымолвить не мог. Глаза его уже привыкли к полутьме и он увидел, как из-под рук колдуна выплывают разноцветные облака дыма, сворачиваются в жгуты, в кольца и из-за них сверкают чужие, жгучие глаза. Курица и та не выдержала такого ужаса - заорала, затрепыхалась, попыталась вырваться. Открыв рот, детина смотрел, как облака пожирали друг друга, словно живые. Одним глазом глядя на облака, другим - на гостя колдун поинтересовался:
   - Да чего тебе, гость непрошеный? Не видно разве, что от дела отрываешь?
   Гость молчал потеряв голос, не то от страха, не то от смущения.
   - Денег тебе? - дернул его Митридан. - Или есть хочешь? Ты вообще кто?
   С усилием разлепив губы, гость просипел:
   - Я есть Гаврила Масленников.
   - А-а-а-а-а! Ну так, что тебе, Гаврила Масленников. Денег? Хлеба?
   Гаврила не расслышал. Прямо на его глазах оранжевое облако втянуло в себя зеленое и со скрежетом, какой бывает, когда соха наезжает на большой камень, растворило в себе. Колдун не дремал. Дождавшись этого момента, он взмахнул рукой и оранжевый дым, скрутившись в жгут, канул в одном из кувшинов. Что-то пришептывая, хозяин накинул на горловину цветную тряпочку, которая тут же вспучилась, словно тот, кто сидел внутри, рванулся наружу. Гаврила отшатнулся, а колдун, словно только этого и ждал, брызнул на крышку чем-то пахучим.
   - Или, может быть зрелищ тебе?
   - Мне бы тень…
   Колдун прекратил движения рук и внимательно посмотрел на гостя.
   - Что?
   Набрав в грудь побольше воздуху Гаврила повторил.
   - Тень моя пропала…
   Колдун бросил плескаться, отставил укрощенный кувшин в сторону.
   - Совсем?
   Гость приободрился, почувствовав живой интерес хозяина. Не каждый день приходили к нему, наверное, с такими вот просьбами.
   - Сам глянь.
   Митридан за рукав потащил его во двор. Солнце окатило их светом, и Гаврила сам собой развернулся к нему лицом.
   - Прыгай! - раздалось за спиной.
   Гаврила прыгнул. Митридан обошел его со всех сторон. Гость не соврал. Тени действительно не было.
   - Чистая работа, - пробормотал колдун оглядываясь. - Вот так вот…
   Гаврила смотрел на него преданно и с испугом. Наверняка ведь колдун понимал в таких делах куда больше, чем он.
   - Когда пропала?
   - Не знаю. Вчера еще вроде была…
   Колдун ткнул его пальцем в живот, обрывая рассказ. Гаврила умолк, поперхнувшись.
   - Вроде или была?
   - Вроде была, - потирая брюхо, упрямо повторил Гаврила. - Откуда мне знать? Я ведь на нее не смотрю. У меня зарок - на свою тень не смотреть.
   - Зарок? - недоверчиво переспросил колдун. - Это с какого же перепою такие зароки дают? А?
   Масленников насупился.
   - В нашем роду через тень все мужчины одни неприятности имели, ну я и поклялся, что никогда в жизни смотреть на нее не буду.
   Колдун покачал головой, удивляясь простоте решения, которое нашел для себя селянин, усмехнулся от неожиданной мысли.
   - А теперь, значит, одни приятности у тебя?
   Гаврила подначку почувствовал, на мгновение задумался - ответить грубияну или нет, но все же ответил.
   - Ну, не одни, а, однако князь мне друг!
   Колдун не поверил. А может быть, не гостю не поверил, а в княжескую дружбу Он повернулся и пошел обратно.
   - Таких друзей у князя как собак не резаных.
   Гаврила хотел обидеться и возразить, но колдун грозно сказал:
   - Рот открой.
   Гаврила открыл рот.
   - Язык высуни.
   Гаврила сделал как просили.
   Колдун тут же отвернулся от него и начал переставлять горшки, что стояли на лавке перед входом в дом, встряхивая некоторые и прислушиваясь к тому, что творилось внутри. Глядя колдуну в спину, какое-то время Гаврила мотал головой, пытаясь мычанием привлечь к себе внимание Митридана.
   - Ну, что тебе еще? - обернулся тот.
   - Ы осил, обы а аык эбе оказал, - прогундосил селянин.
   - Я? - удивился колдун. - Чтобы язык показал?
   Он держал в руках кувшин и прислушивался к тому, что происходит за глиняными стенками.
   - Это еще зачем?
   - Ты просил, - повторил Гаврила уже внятно.
   - Нужно больно…Я хотел тебя занять чем-нибудь. Говоришь много. Мешаешь.
   Взвесив кувшин в руке, он вдруг грохнул его об угол дома и отряхнул ладонь о ладонь. Увидев, что руки колдуна освободились, Гаврила быстро сунул в них курицу.
   - Помоги, колдун! Поможешь? А?
   Митридан посмотрел на него, подумал о чем-то о своем и покачал головой.
   - Помочь тебе может либо тот, кто это с тобой сделал, либо колдун посильнее меня.
   Гаврила принял это как отказ. Он упал на лавку и обхватил голову.
   - Ох, несчастный я! - запричитал селянин. - Ой, худо мне! Всех волхвов, колдунов, шептунов и акудников в городе обошел, и никто помочь не может мне бедному.
   Колдун кивал не прислушиваясь к словам, потом понял, что сказал Гаврила.
   - Всех? Ты что и у Хайкина был?
   - Был, - подтвердил Гаврила угрюмо. Он поднял голову и посмотрел колдуну прямо в глаза. - Ничего мне Хайкин не сказал.
   Его подбородок задрожал.
   - Бедный я несчастный!
   Глаза у колдуна выпучились, и он переспросил.
   - Ты был в княжеском тереме и живой ушел?
   Гаврила в отчаянии не ответил, но и так все было ясно. Колдун завистливо покачал головой.
   - Дуракам и верно везет… Но чтоб так вот… Кого другого уже на кол бы посадили, а…
   - Князь мне друг, - гордо напомнил Гаврила. - Мы с князем, бывало…
   - Был, - поправил его колдун. - Был друг.
   Митридан выбросил курицу во двор, и та понеслась по нему, подальше от людей и страшных колдовских горшков. Масленников дернулся, было за ним, но колдун остановил Гаврилу, потрепав по плечу.
   - Да и не твой друг, а твоей глупости. Чудачеству твоему дурацкому - от своей тени прятаться. И нечего тут скулить. Не несчастный ты, а счастливый. Ты из княжеского терема живой ушел. Второго такого счастья у тебя в жизни уже не будет.
   С каждым словом колдун тыкал его в грудь, и Гаврила отступал под этими тычками к двери. Он отступил на шаг, сделал другой, третий.
   - Ты чего несешь?
   Колдун обошел его и, как ни чем не бывало, вернулся к своим колдовским занятиям. Сорвав обвязку, с первого кувшина, он выпустил из горшка яично-желтое облако. Гаврила опасливо отодвинулся.
   - Ты еще ничего не понял?
   В голосе колдуна Гаврила уловил самую настоящую жалость.
   - Как ты вообще до меня добрался, удивляюсь… Ты князю теперь первый враг. Я слышал, он хотел тебя князю Владимиру показать, а ты вон ему какую свинью подложил. Такого и от самых близких друзей не терпят, а уж от тебя… Хотел он тобой князя Владимира развлечь - так и развлечет. Только по-другому… Посадит он тебя на кол - вот будет развлечение князьям. Нет у него другого выхода.
   Гаврила норов княжеский знал не хуже колдуна и побледнел. Кинув на него косой взгляд, Митридан продолжил.
   - Ну, сам посуди… Князь Владимир приедет посмотреть, как ты от своей тени убегаешь, а у тебя, оказывается, вообще ее нет. Что он про все, про это подумает? Какими глазами на князюшку посмотрит? А?
   Гаврила затряс головой не оттого, что было что возразить, а просто от страха. Тогда колдун сказал:
   - Чтоб он не подумал, что вы с князем его столько времени за нос водили, Круторог тебя, его не дожидаясь, на кол посадит. Да он тебя и без этого посадит. Просто от огорчения.
   Масленников заерзал, не решаясь перебить мудреца, и только когда тот кончил, робко сказал:
   - Ну, все ведь может остаться по-прежнему. Я ведь могу продолжать ходить, как ходил… Никто и не узнает…
   Митридан посмотрел на него умиленно. Что Гаврила человек недалекий он догадывался, но что вот настолько… Даже без злобы объяснил:
   - Я бы за такое на месте князя обиделся. Это ж ни в какие ворота… Тени нет, а ходит по-прежнему… Если что-то случилось, то нельзя делать вид, что ничего не произошло…
   Облако, видно, посчитав, что всем тут не до него, попыталось уйти сквозь стену, но Митридан был начеку. Он посыпал его чем-то вроде соли и то, разом огрузнув, шлепнулось на стол.