Страница:
– Забудешь?
– Забуду.
– Чем поклянешься?
– Чем хотите. Вы же знаете…
– Знаю. Клянись своими ушами, Акашкин. Проболтаешься – потеряешь навек. Будешь ходить безухий, и весь Щедрый станет над тобой потешаться.
– Клянусь, клянусь! Только не бейте больше в меня этим синим лучом, пожалуйста!
– Не буду, я тебе не садистка. Уходи, Акашкин, с глаз долой.
– Я еще хотел кофе с бутербродами заказать, – умоляюще сказал посрамленный журналист. – Не прогоняйте меня отсюда, пожалуйста. Это единственное кафе, в котором меня кормят в кредит.
– Ладно, – усмехнулась Анна Николаевна. – Ешь свои бутерброды. Но если снова обнаружу тебя с оккультным контрафактом – пощады не проси!
– Я всё понял, – смиренно ответствовал Акашкин.
– Идемте, девочки, – величественно, как королева в изгнании, повернулась к ошеломленным девчонкам Анна Николаевна. – И чтоб больше я не видела вас в компании этого типа.
– Да мы вообще были с Пирсом Броснаном! – пояснила Юля.
– И от Пирса Броснана держитесь подальше, – добавила тетя. – Возьмите меня за руки.
Девушки послушались.
– Валтраба отойя! – тихо проговорила Анна Николаевна, и через миг в кафе остался только Акашкин, официантки и немногочисленные посетители. Тут же все задвигались, заговорили, заперешептывались, словно и впрямь исчезло некое заклятие, всех удерживавшее.
Акашкин некоторое время постоял словно бы в растерянности. Потом сел за столик, подошедшей официантке заказал кофе и бутерброды с ветчиной, а сам достал блокнот, авторучку и принялся быстро что-то записывать.
– Арфа… Лунная арфа элементалей, – тихо бормотал при этом Сидор. – Это же сенсация, стопроцентная сенсация! Главное – нагрести про эту арфу побольше матерьяла… Ничего, сегодня надо тайком законнектиться в Общую Ведьмовскую Сеть, наверняка там об этом уже полно слухов и сплетен… Арфа… Да, а для чего этой старой дуре мыши? Эх, клятву она с меня взяла! Ну подумаешь, уши потеряю, ради сенсации и это мелочь. Сейчас можно силиконовые пришить, ничем от настоящих отличаться не будут! А если я из этой арфы сделаю сенсацию, будут не только силиконовые уши, но и Пулицеровская премия!
Акашкин снова размечтался и в мечтах не заметил, как съел все принесенные ему бутерброды. Опомнился он лишь тогда, когда понял, что жует салфетку.
– И роман! – отплевываясь от салфетки, сказал Акашкин. – Мой роман о великих оккультных тайнах тысячелетия! Вот и матерьялец для него набирается…
Акашкин встал и, как всегда, не расплатился. Ему уже привыкли отпускать в кредит. Тем более что хозяин кафе был умертвием и боялся, как бы Акашкин не настрочил на него какую-нибудь пасквильную статью. Это Акашкин умел превосходно.
Глава 7
КНИГА ТЕНЕЙ, ТЕНЬ ВТОРАЯ
– Забуду.
– Чем поклянешься?
– Чем хотите. Вы же знаете…
– Знаю. Клянись своими ушами, Акашкин. Проболтаешься – потеряешь навек. Будешь ходить безухий, и весь Щедрый станет над тобой потешаться.
– Клянусь, клянусь! Только не бейте больше в меня этим синим лучом, пожалуйста!
– Не буду, я тебе не садистка. Уходи, Акашкин, с глаз долой.
– Я еще хотел кофе с бутербродами заказать, – умоляюще сказал посрамленный журналист. – Не прогоняйте меня отсюда, пожалуйста. Это единственное кафе, в котором меня кормят в кредит.
– Ладно, – усмехнулась Анна Николаевна. – Ешь свои бутерброды. Но если снова обнаружу тебя с оккультным контрафактом – пощады не проси!
– Я всё понял, – смиренно ответствовал Акашкин.
– Идемте, девочки, – величественно, как королева в изгнании, повернулась к ошеломленным девчонкам Анна Николаевна. – И чтоб больше я не видела вас в компании этого типа.
– Да мы вообще были с Пирсом Броснаном! – пояснила Юля.
– И от Пирса Броснана держитесь подальше, – добавила тетя. – Возьмите меня за руки.
Девушки послушались.
– Валтраба отойя! – тихо проговорила Анна Николаевна, и через миг в кафе остался только Акашкин, официантки и немногочисленные посетители. Тут же все задвигались, заговорили, заперешептывались, словно и впрямь исчезло некое заклятие, всех удерживавшее.
Акашкин некоторое время постоял словно бы в растерянности. Потом сел за столик, подошедшей официантке заказал кофе и бутерброды с ветчиной, а сам достал блокнот, авторучку и принялся быстро что-то записывать.
– Арфа… Лунная арфа элементалей, – тихо бормотал при этом Сидор. – Это же сенсация, стопроцентная сенсация! Главное – нагрести про эту арфу побольше матерьяла… Ничего, сегодня надо тайком законнектиться в Общую Ведьмовскую Сеть, наверняка там об этом уже полно слухов и сплетен… Арфа… Да, а для чего этой старой дуре мыши? Эх, клятву она с меня взяла! Ну подумаешь, уши потеряю, ради сенсации и это мелочь. Сейчас можно силиконовые пришить, ничем от настоящих отличаться не будут! А если я из этой арфы сделаю сенсацию, будут не только силиконовые уши, но и Пулицеровская премия!
Акашкин снова размечтался и в мечтах не заметил, как съел все принесенные ему бутерброды. Опомнился он лишь тогда, когда понял, что жует салфетку.
– И роман! – отплевываясь от салфетки, сказал Акашкин. – Мой роман о великих оккультных тайнах тысячелетия! Вот и матерьялец для него набирается…
Акашкин встал и, как всегда, не расплатился. Ему уже привыкли отпускать в кредит. Тем более что хозяин кафе был умертвием и боялся, как бы Акашкин не настрочил на него какую-нибудь пасквильную статью. Это Акашкин умел превосходно.
Глава 7
В СЕМЬ У БЕЗНОСОЙ НАЯДЫ
– Тетя, – спросила Юля, – что с нами было?
– Вы подпали под влияние афродизиака, мощного приворотного зелья. Вот наш плюгавый журналист и показался вам заморским принцем…
– Актером.
– Это не главное. Главное вот что. Вы ничего ему не рассказали про Лунную арфу элементалей?
– Я не помню, – сказала Юля.
– И у меня в памяти провал, – развела руками Марина.
– Плохо, – сказала Анна Николаевна. – Придется вас сканировать.
– Что делать?
– Сканировать. Но это не раньше полуночи. Не смотрите на меня такими перепуганными глазами – это не страшно. Я просто почитаю ваши подсознательные воспоминания о минувшем дне – под приятную музыку, расслабляющие ароматы и свет восковых свечей…
– А, ну если так…
– Кстати, вы помогли Катерине с букетами?
– Да, конечно. И заказчики остались довольны! А знаете, тетя, кто заказчики?! Вампиры!!!
– Я в курсе. Девочки, спокойнее относитесь и к вампирам, и к прочим паранормальным личностям. Я повторяюсь, но это совершенно необходимо, если вы хотите гулять по улицам нашего города и не дрожать при этом от ужаса.
– Ой, – сказала Юля. Марина глянула на нее изумленно – всё-таки «ой» было ее коронным и законным выражением.
– Что такое?
– Мы забыли купить хлеба и молока. И корм для мышей.
– Ничего еще не потеряно, – сказала тетя. – Ступайте, проветритесь. Через квартал отсюда продуктовый магазин и лавчонка с товарами для животных. И кстати, я хочу вам напомнить, что сегодня вам назначил свидание некий симпатичный вампирчик.
– Точно, это Вадим! Тетя, и как только вы всё узнаете?!
– Если б у меня не было дара предвидения, я была бы не ведьмой, а лакировщицей глобусов. К примеру. Насколько мне известно, встреча у вас в парке у безносой наяды в семь вечера. До этого времени вы вполне успеете купить продукты, освежиться под душем, чтобы не выглядеть такими заспанными, сделать макияж и вообще превратиться в сногсшибательных красоток.
– А сейчас мы не красотки? – спросила Марина.
– После встречи с Акашкиным у кого угодно вид станет таким, будто он проглотил дохлую крысу…
– Фу!
– То-то и оно. Ладно, идите в магазин. Мадлин вам дать в провожатые?
– Да что мы, совсем дети, что ли? – справедливо возмутились девчонки.
Юля и Марина ушли, а Анна Николаевна некоторое время в задумчивости бродила по своему кабинету. Затем села за рояль и с чувством сыграла «Турецкий марш». Видимо, эта музыка привела ее в решительное настроение, потому что, окончив играть, Анна Николаевна захлопнула крышку рояля и подошла к своему магическому кристаллу. Сдернула покрывало. Кристалл медленно налился сиянием.
– Задача? – потусторонним голосом спросил кристалл.
– Выход в инфоцентр Общей Ведьмовской Сети.
– Выполнено. – Кристалл расцветкой стал напоминать красивый камень оникс.
– Считывание новостей за истекшие двое суток.
– Выполнено. Всего пять тысяч сто сорок одна новость. Ввести рубрикацию?
– Да. Поиск по рубрике «Сплетни. Непроверенные данные».
– Выполняю… Подождите, пожалуйста, идет считывание информации…
– Только не зависни мне!
– Поиск по рубрике «Сплетни. Непроверенные данные» – пять тысяч сто сорок сплетен и непроверенных данных. Вывести в алфавитном порядке?
– Нет. Поиск по слову.
– Введите искомое слово.
– Арфа.
– Пожалуйста, подождите… Выполнено. Среди пяти тысяч ста сорока сплетен и непроверенных данных слово «Арфа» отсутствует.
– О, слава тебе, святая Вальпурга! Значит, об этом еще не раззвонили…
– Слово «Арфа» присутствует в разделе «Официальные новости». Зачитать?
– О нет!!! То есть зачитай, конечно, зачитай! Кошмар! Неужели кто-то проболтался! «Кто-то»! Проклятый Акашкин! Но как он мог!!!
Магический кристалл вежливо молчал, пережидая, когда утихнет буря эмоций руководящей им ведьмы. После чего заговорил чеканным официальным голоском:
– «Ложа Магистриан-магов официально объявляет о новом поиске Лунной арфы элементалей. Любые сведения о вышеуказанной Арфе будут вознаграждены. Тот, кто укажет местонахождение и нынешнего хозяина Арфы, получит вознаграждение в размере ста тысяч новых евро. Предложение действительно до конца текущего столетия».
– Так. – Анна Николаевна поджала губы. – Интересненько. С какой это стати маги взялись снова искать Арфу?
– Это официальный запрос?
– А? Нет, снять задачу. Дезактивируйся.
– Выполнено. Благословенны будьте.
Анна Николаевна накрыла кристалл платком и с задумчивым видом подошла к окну. В глазах ее вспыхивали и гасли маленькие лиловые протуберанцы. Лицо стало зеркально-серебряным, с рук испарилась плоть, и они тоже засеребрились, заискрились, будто расплавленный металл…
– Ответь, Госпожа Безымянная, – скрежещущим голосом сказала Анна Николаевна. – Что мне делать?
Слова ее серебряными паутинками повисли в воздухе. Затем паутинки вспыхнули и осыпались на пол невесомым белесым пеплом.
– Нет ответа… – опустила голову Анна Николаевна, приходя в себя. Причем «приходя в себя» не было пустой игрой слов, ведьма действительно обретала свой человеческий облик. – Я должна решать сама. Впрочем, нет! Ведь скоро прибудет Марья Белинская… Если ей позволят прибыть. Ложа способна на что угодно, с тех пор как между магами и ведьмами закончилось Благоденствие!
Здесь Голосу Автора всё-таки следует вмешаться и сделать необходимые разъяснения для страждущего читателя.
Разъяснение первое. Существуют маги и ведьмы. Разница между ними такая же, как между мужчинами и женщинами. И проблемы взаимонепонимания такие же, как между мужчинами и женщинами. И так же, как между мужчинами и женщинами, между магами и ведьмами иногда вспыхивают… конфликты.
Разъяснение второе. Ни маги, ни ведьмы не представляют собой стихийной неорганизованной силы, способной только волхвовать без устатку. У каждой из каст есть своя мощная организация. У магов это Высшая Ложа Магистриан-магов. Ее главное отделение находится в Лондоне. Управляет Ложей статус-квотер – то есть маг, сохраняющий статус-кво современной магии. На время написания этого романа статус-квотером ложи является мессир Рэм Теден, маг молодой, энергичный и честолюбивый. Характер у него что у отбойного молотка и целеустремленность такая же.
Теперь о ведьмах. Раньше представительницами Ремесла управлял Трибунал Семи Великих Матерей Ведьм, но в результате некой пертурбации Трибунал самоупразднился. С тех пор верховную власть в своих руках единолично сосредоточивает Великая Госпожа Ведьм, или Госпожа Ремесла. В ее подчинении находится Дворец Ремесла (расположен в Толедо) и Общая Ведьмовская Сеть. Верховную власть с Госпожой номинально делит ее супруг – Герцог Ведьмы. В настоящее время Госпожой Ремесла является мадам Дарья Белинская (ведьмы столь высокого статуса, выходя замуж, не расстаются с девичьей фамилией).
Разъяснение третье. Между магами и ведьмами существует так называемое Соглашение о Благоденствии. Суть его проста: никто никому не мешает, никто никому не переходит дорогу и плюс к тому никто не занимается запрещенной магией (какая именно магия является запрещенной, оговорено на общем съезде магов и ведьм в 20… неважно каком году). Конечно, заняться запрещенной магией – искушение большое, и не всякий маг или ведьма может это искушение перебороть. Такие отщепенцы лишаются статуса истинного Ремесленника и объявляются вне закона. Вот за такого нарушителя закона и вышла замуж госпожа Дарья Белинская, тем самым поправ все традиции и установления, а соответственно нарушив Соглашение о Благоденствии. Между Ложей Магистриан-магов и Госпожой Ремесла установились крайне ледовитые отношения, грозящие перерасти в масштабную магическую… Ну зачем сразу войну?! Будет вам! Они же цивилизованные существа! Хотя, дорогой читатель, вы отчасти правы. Война не война, а хорошая склока собиралась разразиться между двумя ветвями магического древа со дня на день. И не хватало только какой-нибудь мелочи, ничтожной малости, чтобы эта склока взорвалась, как взрывается перезревший фурункул.
Разъяснение четвертое… А вот с ним придется подождать. Из магазина вернулись Юля и Марина, выгрузили покупки, поболтали о чем-то незначительном с Анной Николаевной и усвистали в летнюю душевую, что была устроена прямо в саду. Посему Голос Автора прекращает свои разъяснительные рацеи и принимается пристально следить за повествованием.
Юля и Марина вдоволь наплескались под душем (вода, прогретая яростным солнцем, была просто как парное, нет, как кипяченое молоко), переоделись в изящные топики и легкомысленные джинсики, украшенные стразами, после чего Анна Николаевна позвала их обедать.
Горячий борщ и котлеты с картофельным пюре в такую жару – просто смертоубийственная пища. Поэтому ее и не значилось в меню. Анна Николаевна была не просто доброй ведьмой, она была ведьмой, исполненной милосердия к ближним. На стол она подала окрошку, щедро приправленную всякой зеленью, салат с кальмарами, холодный мясной рулет, а на десерт – какое-то изумительное полосатое желе.
– Анна Николаевна, – сказала Марина, еле отодвигаясь от стола. – Вы просто фея. Так нас кормить…
– Мерси, но я не фея. Я – ведьма, – шутливо погрозила пальцем Анна Николаевна. – Попрошу не путать понятия! Кстати, уже половина седьмого. Пора вам встретиться с нашими «Матерыми моторами».
– Тетя, а вы не боитесь, что они нас… соблазнят? – с коротким смешком спросила Юля. – Такие симпатичные мальчики…
– Они не только симпатичные, они еще и интеллигентные мальчики, – сказала Анна Николаевна. – Им я без страха доверила бы собственную дочь, будь она у меня. А поскольку дочки у меня нет, я доверяю вас. В их компании вы почувствуете себя как на великосветском балу, уж поверьте.
– Тетя, но они же байкеры!
– Ну и что? Одно другому не мешает. К вашему сведению, Даниил…
– Тот, что смугленький и голубоглазый?
– Да, так вот, этот смугленький и голубоглазый – мой аспирант. Пишет диссертацию о терапевтическом воздействии музыки. Сам неплохо играет на флейте. Так-то. Ну ладно, не буду вас чересчур заинтриговывать. Ступайте в парк и обрящете там наших знаменитых байкеров. До парка добраться легче легкого: сядете на пятый троллейбус – и до конца. Поспешите, девочки; дамам, конечно, положено опаздывать на свидания, но также положено иметь и понятия о мужском терпении. Всего хорошего. Не забудьте вернуться до полуночи, потому что в полночь я буду вас сканировать…
– Ох, – поежилась Марина.
– Нормально, – расхрабрилась Юля. – Тетя, мне эта помада идет?
– Безусловно, нет. Вот салфетка, сотри это безобразие. С такой помадой ты выглядишь как писательница любовных романов.
Юля рассмеялась. Настроение у нее было приподнятое, если учесть, что через несколько минут она встретится с очень симпатичными юношами… Юля стерла безобразную помаду, наложила бледно-розовый бальзам для губ и стала похожа на ангела.
– Другое дело, – одобрила Анна Николаевна.
…Выпроводив девушек, Анна Николаевна некоторое время занималась приготовлением ужина. Потом для чего-то перетерла все хрустальные фужеры и креманки в старинном буфете. Закончив это наводящее тоску занятие, Анна Николаевна бросила полотенце и сказала:
– Нет, не могу больше! Я должна быть в курсе! Мадлин!
Из воздуха соткалась фигурка кошки и грациозно спрыгнула на пол:
– Да, госпожау.
– Созови всех. Нам надо воззвать к Безымянной Госпоже.
– Разумноу ли этоу?
– Знаю, что неразумно, но выхода нет. Я боюсь, Мадлин. Арфа неспроста попала в мои руки.
– Хорошо, госпожау. Через минуту здесь будут всеу. Очертите Круг Взыванияу.
– Да, Мадлин. Благодарю тебя.
…Однако мы не станем наблюдать за тем, как Анна Николаевна и тринадцать ее кошек совершали ритуал взывания к Безымянной Ведьме. Мы на пятом троллейбусе проследуем (незримо, незримо, без топанья и шмыганья носом!) за Юлей и Мариной до конечной остановки, которая без всякой помпезности называлась «Городской парк».
– Счастливо вам погулять, девушки, – сказал Юле и Марине кондуктор Седая Голова. Он был доволен – девушки приносили его кондукторской сумке ощутимую прибыль.
Юля и Марина постарались мило улыбнуться в ответ.
Троллейбус укатил, и девушки остались одни перед коваными воротами парка.
– Без двух минут семь, – сказала Юля. – Как ты думаешь, эти байкеры уже собрались?
– Сейчас мы это выясним, – пожала плечами Марина. – Кстати, заметь, в парке полно публики. Надеюсь, это нормальная публика, а не какие-нибудь оборотни и вампиры.
– Да что ты их так ненавидишь?
– Я не ненавижу… Я побаиваюсь. Мне дорога моя шея, я не хочу, чтоб ее кусали.
– Естественно. У тебя на ней тональный крем не растерт.
– Блин! Где?
Юля занялась Марининой шеей и через три секунды сказала:
– Вот теперь похоже на твой естественный цвет. А сейчас пойдем искать безносую наяду.
Девушки вошли под гостеприимные своды парка и медленно пошли вперед, оглядывая многочисленные фонтаны и статуи.
Безносую наяду они отыскали легко. Во-первых, потому что упомянутая наяда была здоровенной бабищей, на которую не пожалели гипса, и стояла она в центре круглой площади, куда выходила аллея. А во-вторых, у босых ног наяды смиренно прикорнули пять дивных мотоциклов. Их хозяева, стоя кружком, что-то жарко обсуждали – с размахиванием рук, с нахмуриванием бровей и гневными возгласами…
– Ой, – вовремя нашла любимую реплику Марина. – По-моему, они ругаются. Наверняка сплошной мат-перемат. Сейчас драться начнут. Цепями и кастетами.
Девушки тихо, как мыши, переместились чуть ближе, чтобы вникнуть в суть спора. Вот что они услышали:
– В стихе говорится: «Будь безмятежен и добр ко всем, радуйся только жизни своей». Именно добр! – горячился Данила.
– Да, но это неточный перевод, – парировал Ши Юйкань. – В оригинальном тексте упоминается конфуцианская добродетель «человечность».
– Жэнь?
– Жэнь.
– То есть будь безмятежен и человечен. Выходит, в постгуманитарный период создания этих стихов…
– Послушай, ну что это за выражение: «постгуманитарный». От него так и разит плохой докторской диссертацией.
– Извини, но суть есть суть…
Девочки, разинув напомаженные ротики, слушали эту донельзя ученую и добродетельную беседу. Они бы стояли так и дальше, напоминая еще одну пару наяд, только в джинсах, но тут обернулся Влад и увидел их. Приветливо взмахнул рукой:
– Девушки! Наконец-то! Джентльмены, заканчивайте ваши высокоинтеллектуальные прения – явились леди.
Джентльмены радостно зашумели, что означало самые искренние приветствия. Сегодня байкеры были облачены в демократичные джинсы и майки, но это не мешало им выглядеть так, словно они только что явились с приема у принца Чарлза.
– Юленька, Мариночка, – улыбнулся Вадим, – вы пришли. Мы вам так рады.
– Мы тоже рады вас видеть. – Девушки постарались вложить в свои улыбки максимум обаяния. – А о чем вы так горячо спорили?
– А, это… Обсуждали некоторые стихи из трактата «Гуань-цзы». Там есть даосские мотивировки, которые, впрочем…
– Данила, прекрати, не терзай девушек своими псевдонаучными выкладками. Это тебе не на кафедре перед оппонентами рассуждать.
– Верно, извините. – Данила тряхнул смоляными кудрями и сверкнул голубыми глазами так, что и у Юли и у Марины зашлось сердце. – Какую развлекательную программу мы предложим нашим прекрасным дамам?
– А поедемте на берег Выпи, – предложил Игорь.
– Выпить? – в ужасе переспросили девушки. – Мы не пьем!
– Вы не поняли, – засмеялся Игорь. – Выпь – это речка наша. Красивая, особенно в излучине. У нас там насиженное место есть – хорошо лесом любоваться, звездами. Посидим до заката, поговорим о том о сем. Данила на флейте сыграет. А насчет выпить… Мы, конечно, можем взять вам пива…
– Нет, нет, мы только сок!
– Вот и хорошо. А мы за рулем. И вообще у нас в компании сухой закон.
– А почему так? – поинтересовались девушки. – Вроде байкеры и выпивка – два нераздельных понятия.
– Да просто Вадиму и Ши совсем спиртного нельзя. Ни капли. А раз друзьям нельзя, то и мы не будем, – пояснил Данила. – У нас коллегиальное мышление.
– Ага, – расхохотался Игорь. – Данила, прекрати! Своими научными терминами ты кого угодно в гроб сведешь.
– Даже меня, – показал красивые клыки Вадим. – Хотя я вовсе не пользуюсь гробом. Старо. Неэстетично.
– Ладно, хватит болтовни. Поехали!
Байкеры повскакивали на своих верных железных коней, подхватили девушек (Юля досталась Даниле, а изнемогавшая от зависти к подруге Маринка – Игорю) и, рыча моторами, рванули в молочно-теплый тихий щедровский вечер.
…Место, о котором говорили байкеры, было действительно прекрасным. Река Выпь прихотливо изгибалась здесь, серебрилась, переливалась, дрожала под лучами закатного солнца. На другом берегу темнел лес, хотя это неправильно – темнел там настоящий сосновый бор, не испорченный никакими благами цивилизации.
Ребята развели небольшой костер, достали переносной холодильник с бутылками сока (да не верьте, не верьте Голосу Автора, что байкеры сии не пили пиво и прочие спиртные напитки, но что ж делать, так оно и было! А кто мы, чтобы приукрашивать действительность?!), нанизали на тонкие шампуры ломтики куриного филе и принялись их поджаривать над угольками…
– Хорошо? – спросил у девчонок Влад.
– Хорошо, – расслабленно ответили те. Они полулежали на прихваченных ребятами байкерских куртках, за ними ухаживали, как за герцогинями инкогнито, перед ними расстилался великолепный старорусский пейзаж… Чего еще желать душе?
И тут Данила достал флейту.
Играл он не просто здорово, играл он божественно. Казалось, даже сверчки и лягушки примолкли, слушая флейту Данилы… Кто-то неловко зашевелился в камышах. Девочки хотели было пискнуть, но потом замерли от восторга: из камышей вышло целое семейство бобров и степенно подобралось к костру, внимательно слушая флейту Данилы. На бобров никто, кроме девчонок, не обратил внимания, словно они были давними приятелями… Под эту музыку уплыло на запад солнце, смыло его волнами порожистой речки Выпи; небо засинело ночной синевой, и проклюнулись в нем первые звезды – яркие и переливчатые, словно угольки в костре.
Данила доиграл последнюю песню и тихо сдул мелодию с губ. Опустил флейту, задумчиво глядя в догорающий костер. Все сидели, окутанные тишиной, и никто не решался прорвать это плотное покрывало тишины…
«Данила, ты чудесно играешь», – хотелось сказать Юле, но она промолчала. И вдруг в ее голову будто толкнулся теплый ветерок:
«Спасибо».
«Что? – мысленно ахнула Юля. – Откуда это?»
«Это я с тобой разговариваю. Я, Данила. Мысленно разговариваю. Не волнуйся, Юля. Этот разговор никто не слышит, кроме нас с тобой».
«А почему я тебя слышу? Я что, телепатка?!»
«Да, ты телепатка. Просто раньше тебе не с кем было разговаривать, вокруг тебя не было телепатов твоего уровня. Теперь ты можешь разговаривать со мной».
«С ума сойти! Данила, ты кто – вампир, оборотень?!»
«Нет, я человек. Просто с особыми способностями. У меня прозвище Крысолов».
«Почему?»
«Потому что я умею подманивать к себе любого зверя, любую птицу. Вон бобров видишь? Сидят и не боятся».
«Какой у тебя удивительный дар!»
«Ну, у тебя дар не меньше».
«У меня нет никакого дара!»
«Не ерунди. Разве Анна Николаевна тебе ничего не сказала?»
«Нет».
«Ну, значит, еще скажет. Юль, да ты не волнуйся. Хотя когда ты волнуешься и краснеешь, то делаешься очень симпатичной».
Юля и впрямь покраснела. А потом мысленно спросила:
«А я симпатичней Марины?»
«На мой взгляд – да».
«Это хорошо», – удовлетворенно подумала Юля. А ее ничего не подозревающая подруга мирно беседовала с Ши Юйканем о том, как правильно варить китайскую лапшу.
И тут произошло странное. Воздух как будто сгустился, а затем вдруг стал острым как стекло, просто не проходил в легкие. Все застыли в этом воздухе, не в силах пошевельнуться. Река Выпь на миг встала вертикально, превратилась в серебряную текучую стену, а сосновый бор на том берегу перевернулся вверх ногами. Земля куда-то уходила, и в то же время ребятам казалось, что они проникают сквозь эту землю так же легко, как иголка проходит сквозь батист…
«Назад!» – отчаянно прокричала Юля. Мысленно, конечно, прокричала, по-другому она сейчас и не смогла бы. И, похоже, мир вокруг послушался ее отчаянного крика. Воздух перестал быть стеклянным, река вошла в прежнее русло и потекла себе дальше, как положено. Сосновый бор вернулся на место, а земля стала прочной, как и была до этого момента. Ярко вспыхнули угли костра. И в отблесках пламени стало ясно, что людей на берегу не семеро. Их было восемь.
И никто не знал, как и откуда появился этот человек.
– Вы подпали под влияние афродизиака, мощного приворотного зелья. Вот наш плюгавый журналист и показался вам заморским принцем…
– Актером.
– Это не главное. Главное вот что. Вы ничего ему не рассказали про Лунную арфу элементалей?
– Я не помню, – сказала Юля.
– И у меня в памяти провал, – развела руками Марина.
– Плохо, – сказала Анна Николаевна. – Придется вас сканировать.
– Что делать?
– Сканировать. Но это не раньше полуночи. Не смотрите на меня такими перепуганными глазами – это не страшно. Я просто почитаю ваши подсознательные воспоминания о минувшем дне – под приятную музыку, расслабляющие ароматы и свет восковых свечей…
– А, ну если так…
– Кстати, вы помогли Катерине с букетами?
– Да, конечно. И заказчики остались довольны! А знаете, тетя, кто заказчики?! Вампиры!!!
– Я в курсе. Девочки, спокойнее относитесь и к вампирам, и к прочим паранормальным личностям. Я повторяюсь, но это совершенно необходимо, если вы хотите гулять по улицам нашего города и не дрожать при этом от ужаса.
– Ой, – сказала Юля. Марина глянула на нее изумленно – всё-таки «ой» было ее коронным и законным выражением.
– Что такое?
– Мы забыли купить хлеба и молока. И корм для мышей.
– Ничего еще не потеряно, – сказала тетя. – Ступайте, проветритесь. Через квартал отсюда продуктовый магазин и лавчонка с товарами для животных. И кстати, я хочу вам напомнить, что сегодня вам назначил свидание некий симпатичный вампирчик.
– Точно, это Вадим! Тетя, и как только вы всё узнаете?!
– Если б у меня не было дара предвидения, я была бы не ведьмой, а лакировщицей глобусов. К примеру. Насколько мне известно, встреча у вас в парке у безносой наяды в семь вечера. До этого времени вы вполне успеете купить продукты, освежиться под душем, чтобы не выглядеть такими заспанными, сделать макияж и вообще превратиться в сногсшибательных красоток.
– А сейчас мы не красотки? – спросила Марина.
– После встречи с Акашкиным у кого угодно вид станет таким, будто он проглотил дохлую крысу…
– Фу!
– То-то и оно. Ладно, идите в магазин. Мадлин вам дать в провожатые?
– Да что мы, совсем дети, что ли? – справедливо возмутились девчонки.
Юля и Марина ушли, а Анна Николаевна некоторое время в задумчивости бродила по своему кабинету. Затем села за рояль и с чувством сыграла «Турецкий марш». Видимо, эта музыка привела ее в решительное настроение, потому что, окончив играть, Анна Николаевна захлопнула крышку рояля и подошла к своему магическому кристаллу. Сдернула покрывало. Кристалл медленно налился сиянием.
– Задача? – потусторонним голосом спросил кристалл.
– Выход в инфоцентр Общей Ведьмовской Сети.
– Выполнено. – Кристалл расцветкой стал напоминать красивый камень оникс.
– Считывание новостей за истекшие двое суток.
– Выполнено. Всего пять тысяч сто сорок одна новость. Ввести рубрикацию?
– Да. Поиск по рубрике «Сплетни. Непроверенные данные».
– Выполняю… Подождите, пожалуйста, идет считывание информации…
– Только не зависни мне!
– Поиск по рубрике «Сплетни. Непроверенные данные» – пять тысяч сто сорок сплетен и непроверенных данных. Вывести в алфавитном порядке?
– Нет. Поиск по слову.
– Введите искомое слово.
– Арфа.
– Пожалуйста, подождите… Выполнено. Среди пяти тысяч ста сорока сплетен и непроверенных данных слово «Арфа» отсутствует.
– О, слава тебе, святая Вальпурга! Значит, об этом еще не раззвонили…
– Слово «Арфа» присутствует в разделе «Официальные новости». Зачитать?
– О нет!!! То есть зачитай, конечно, зачитай! Кошмар! Неужели кто-то проболтался! «Кто-то»! Проклятый Акашкин! Но как он мог!!!
Магический кристалл вежливо молчал, пережидая, когда утихнет буря эмоций руководящей им ведьмы. После чего заговорил чеканным официальным голоском:
– «Ложа Магистриан-магов официально объявляет о новом поиске Лунной арфы элементалей. Любые сведения о вышеуказанной Арфе будут вознаграждены. Тот, кто укажет местонахождение и нынешнего хозяина Арфы, получит вознаграждение в размере ста тысяч новых евро. Предложение действительно до конца текущего столетия».
– Так. – Анна Николаевна поджала губы. – Интересненько. С какой это стати маги взялись снова искать Арфу?
– Это официальный запрос?
– А? Нет, снять задачу. Дезактивируйся.
– Выполнено. Благословенны будьте.
Анна Николаевна накрыла кристалл платком и с задумчивым видом подошла к окну. В глазах ее вспыхивали и гасли маленькие лиловые протуберанцы. Лицо стало зеркально-серебряным, с рук испарилась плоть, и они тоже засеребрились, заискрились, будто расплавленный металл…
– Ответь, Госпожа Безымянная, – скрежещущим голосом сказала Анна Николаевна. – Что мне делать?
Слова ее серебряными паутинками повисли в воздухе. Затем паутинки вспыхнули и осыпались на пол невесомым белесым пеплом.
– Нет ответа… – опустила голову Анна Николаевна, приходя в себя. Причем «приходя в себя» не было пустой игрой слов, ведьма действительно обретала свой человеческий облик. – Я должна решать сама. Впрочем, нет! Ведь скоро прибудет Марья Белинская… Если ей позволят прибыть. Ложа способна на что угодно, с тех пор как между магами и ведьмами закончилось Благоденствие!
Здесь Голосу Автора всё-таки следует вмешаться и сделать необходимые разъяснения для страждущего читателя.
Разъяснение первое. Существуют маги и ведьмы. Разница между ними такая же, как между мужчинами и женщинами. И проблемы взаимонепонимания такие же, как между мужчинами и женщинами. И так же, как между мужчинами и женщинами, между магами и ведьмами иногда вспыхивают… конфликты.
Разъяснение второе. Ни маги, ни ведьмы не представляют собой стихийной неорганизованной силы, способной только волхвовать без устатку. У каждой из каст есть своя мощная организация. У магов это Высшая Ложа Магистриан-магов. Ее главное отделение находится в Лондоне. Управляет Ложей статус-квотер – то есть маг, сохраняющий статус-кво современной магии. На время написания этого романа статус-квотером ложи является мессир Рэм Теден, маг молодой, энергичный и честолюбивый. Характер у него что у отбойного молотка и целеустремленность такая же.
Теперь о ведьмах. Раньше представительницами Ремесла управлял Трибунал Семи Великих Матерей Ведьм, но в результате некой пертурбации Трибунал самоупразднился. С тех пор верховную власть в своих руках единолично сосредоточивает Великая Госпожа Ведьм, или Госпожа Ремесла. В ее подчинении находится Дворец Ремесла (расположен в Толедо) и Общая Ведьмовская Сеть. Верховную власть с Госпожой номинально делит ее супруг – Герцог Ведьмы. В настоящее время Госпожой Ремесла является мадам Дарья Белинская (ведьмы столь высокого статуса, выходя замуж, не расстаются с девичьей фамилией).
Разъяснение третье. Между магами и ведьмами существует так называемое Соглашение о Благоденствии. Суть его проста: никто никому не мешает, никто никому не переходит дорогу и плюс к тому никто не занимается запрещенной магией (какая именно магия является запрещенной, оговорено на общем съезде магов и ведьм в 20… неважно каком году). Конечно, заняться запрещенной магией – искушение большое, и не всякий маг или ведьма может это искушение перебороть. Такие отщепенцы лишаются статуса истинного Ремесленника и объявляются вне закона. Вот за такого нарушителя закона и вышла замуж госпожа Дарья Белинская, тем самым поправ все традиции и установления, а соответственно нарушив Соглашение о Благоденствии. Между Ложей Магистриан-магов и Госпожой Ремесла установились крайне ледовитые отношения, грозящие перерасти в масштабную магическую… Ну зачем сразу войну?! Будет вам! Они же цивилизованные существа! Хотя, дорогой читатель, вы отчасти правы. Война не война, а хорошая склока собиралась разразиться между двумя ветвями магического древа со дня на день. И не хватало только какой-нибудь мелочи, ничтожной малости, чтобы эта склока взорвалась, как взрывается перезревший фурункул.
Разъяснение четвертое… А вот с ним придется подождать. Из магазина вернулись Юля и Марина, выгрузили покупки, поболтали о чем-то незначительном с Анной Николаевной и усвистали в летнюю душевую, что была устроена прямо в саду. Посему Голос Автора прекращает свои разъяснительные рацеи и принимается пристально следить за повествованием.
Юля и Марина вдоволь наплескались под душем (вода, прогретая яростным солнцем, была просто как парное, нет, как кипяченое молоко), переоделись в изящные топики и легкомысленные джинсики, украшенные стразами, после чего Анна Николаевна позвала их обедать.
Горячий борщ и котлеты с картофельным пюре в такую жару – просто смертоубийственная пища. Поэтому ее и не значилось в меню. Анна Николаевна была не просто доброй ведьмой, она была ведьмой, исполненной милосердия к ближним. На стол она подала окрошку, щедро приправленную всякой зеленью, салат с кальмарами, холодный мясной рулет, а на десерт – какое-то изумительное полосатое желе.
– Анна Николаевна, – сказала Марина, еле отодвигаясь от стола. – Вы просто фея. Так нас кормить…
– Мерси, но я не фея. Я – ведьма, – шутливо погрозила пальцем Анна Николаевна. – Попрошу не путать понятия! Кстати, уже половина седьмого. Пора вам встретиться с нашими «Матерыми моторами».
– Тетя, а вы не боитесь, что они нас… соблазнят? – с коротким смешком спросила Юля. – Такие симпатичные мальчики…
– Они не только симпатичные, они еще и интеллигентные мальчики, – сказала Анна Николаевна. – Им я без страха доверила бы собственную дочь, будь она у меня. А поскольку дочки у меня нет, я доверяю вас. В их компании вы почувствуете себя как на великосветском балу, уж поверьте.
– Тетя, но они же байкеры!
– Ну и что? Одно другому не мешает. К вашему сведению, Даниил…
– Тот, что смугленький и голубоглазый?
– Да, так вот, этот смугленький и голубоглазый – мой аспирант. Пишет диссертацию о терапевтическом воздействии музыки. Сам неплохо играет на флейте. Так-то. Ну ладно, не буду вас чересчур заинтриговывать. Ступайте в парк и обрящете там наших знаменитых байкеров. До парка добраться легче легкого: сядете на пятый троллейбус – и до конца. Поспешите, девочки; дамам, конечно, положено опаздывать на свидания, но также положено иметь и понятия о мужском терпении. Всего хорошего. Не забудьте вернуться до полуночи, потому что в полночь я буду вас сканировать…
– Ох, – поежилась Марина.
– Нормально, – расхрабрилась Юля. – Тетя, мне эта помада идет?
– Безусловно, нет. Вот салфетка, сотри это безобразие. С такой помадой ты выглядишь как писательница любовных романов.
Юля рассмеялась. Настроение у нее было приподнятое, если учесть, что через несколько минут она встретится с очень симпатичными юношами… Юля стерла безобразную помаду, наложила бледно-розовый бальзам для губ и стала похожа на ангела.
– Другое дело, – одобрила Анна Николаевна.
…Выпроводив девушек, Анна Николаевна некоторое время занималась приготовлением ужина. Потом для чего-то перетерла все хрустальные фужеры и креманки в старинном буфете. Закончив это наводящее тоску занятие, Анна Николаевна бросила полотенце и сказала:
– Нет, не могу больше! Я должна быть в курсе! Мадлин!
Из воздуха соткалась фигурка кошки и грациозно спрыгнула на пол:
– Да, госпожау.
– Созови всех. Нам надо воззвать к Безымянной Госпоже.
– Разумноу ли этоу?
– Знаю, что неразумно, но выхода нет. Я боюсь, Мадлин. Арфа неспроста попала в мои руки.
– Хорошо, госпожау. Через минуту здесь будут всеу. Очертите Круг Взыванияу.
– Да, Мадлин. Благодарю тебя.
…Однако мы не станем наблюдать за тем, как Анна Николаевна и тринадцать ее кошек совершали ритуал взывания к Безымянной Ведьме. Мы на пятом троллейбусе проследуем (незримо, незримо, без топанья и шмыганья носом!) за Юлей и Мариной до конечной остановки, которая без всякой помпезности называлась «Городской парк».
– Счастливо вам погулять, девушки, – сказал Юле и Марине кондуктор Седая Голова. Он был доволен – девушки приносили его кондукторской сумке ощутимую прибыль.
Юля и Марина постарались мило улыбнуться в ответ.
Троллейбус укатил, и девушки остались одни перед коваными воротами парка.
– Без двух минут семь, – сказала Юля. – Как ты думаешь, эти байкеры уже собрались?
– Сейчас мы это выясним, – пожала плечами Марина. – Кстати, заметь, в парке полно публики. Надеюсь, это нормальная публика, а не какие-нибудь оборотни и вампиры.
– Да что ты их так ненавидишь?
– Я не ненавижу… Я побаиваюсь. Мне дорога моя шея, я не хочу, чтоб ее кусали.
– Естественно. У тебя на ней тональный крем не растерт.
– Блин! Где?
Юля занялась Марининой шеей и через три секунды сказала:
– Вот теперь похоже на твой естественный цвет. А сейчас пойдем искать безносую наяду.
Девушки вошли под гостеприимные своды парка и медленно пошли вперед, оглядывая многочисленные фонтаны и статуи.
Безносую наяду они отыскали легко. Во-первых, потому что упомянутая наяда была здоровенной бабищей, на которую не пожалели гипса, и стояла она в центре круглой площади, куда выходила аллея. А во-вторых, у босых ног наяды смиренно прикорнули пять дивных мотоциклов. Их хозяева, стоя кружком, что-то жарко обсуждали – с размахиванием рук, с нахмуриванием бровей и гневными возгласами…
– Ой, – вовремя нашла любимую реплику Марина. – По-моему, они ругаются. Наверняка сплошной мат-перемат. Сейчас драться начнут. Цепями и кастетами.
Девушки тихо, как мыши, переместились чуть ближе, чтобы вникнуть в суть спора. Вот что они услышали:
– В стихе говорится: «Будь безмятежен и добр ко всем, радуйся только жизни своей». Именно добр! – горячился Данила.
– Да, но это неточный перевод, – парировал Ши Юйкань. – В оригинальном тексте упоминается конфуцианская добродетель «человечность».
– Жэнь?
– Жэнь.
– То есть будь безмятежен и человечен. Выходит, в постгуманитарный период создания этих стихов…
– Послушай, ну что это за выражение: «постгуманитарный». От него так и разит плохой докторской диссертацией.
– Извини, но суть есть суть…
Девочки, разинув напомаженные ротики, слушали эту донельзя ученую и добродетельную беседу. Они бы стояли так и дальше, напоминая еще одну пару наяд, только в джинсах, но тут обернулся Влад и увидел их. Приветливо взмахнул рукой:
– Девушки! Наконец-то! Джентльмены, заканчивайте ваши высокоинтеллектуальные прения – явились леди.
Джентльмены радостно зашумели, что означало самые искренние приветствия. Сегодня байкеры были облачены в демократичные джинсы и майки, но это не мешало им выглядеть так, словно они только что явились с приема у принца Чарлза.
– Юленька, Мариночка, – улыбнулся Вадим, – вы пришли. Мы вам так рады.
– Мы тоже рады вас видеть. – Девушки постарались вложить в свои улыбки максимум обаяния. – А о чем вы так горячо спорили?
– А, это… Обсуждали некоторые стихи из трактата «Гуань-цзы». Там есть даосские мотивировки, которые, впрочем…
– Данила, прекрати, не терзай девушек своими псевдонаучными выкладками. Это тебе не на кафедре перед оппонентами рассуждать.
– Верно, извините. – Данила тряхнул смоляными кудрями и сверкнул голубыми глазами так, что и у Юли и у Марины зашлось сердце. – Какую развлекательную программу мы предложим нашим прекрасным дамам?
– А поедемте на берег Выпи, – предложил Игорь.
– Выпить? – в ужасе переспросили девушки. – Мы не пьем!
– Вы не поняли, – засмеялся Игорь. – Выпь – это речка наша. Красивая, особенно в излучине. У нас там насиженное место есть – хорошо лесом любоваться, звездами. Посидим до заката, поговорим о том о сем. Данила на флейте сыграет. А насчет выпить… Мы, конечно, можем взять вам пива…
– Нет, нет, мы только сок!
– Вот и хорошо. А мы за рулем. И вообще у нас в компании сухой закон.
– А почему так? – поинтересовались девушки. – Вроде байкеры и выпивка – два нераздельных понятия.
– Да просто Вадиму и Ши совсем спиртного нельзя. Ни капли. А раз друзьям нельзя, то и мы не будем, – пояснил Данила. – У нас коллегиальное мышление.
– Ага, – расхохотался Игорь. – Данила, прекрати! Своими научными терминами ты кого угодно в гроб сведешь.
– Даже меня, – показал красивые клыки Вадим. – Хотя я вовсе не пользуюсь гробом. Старо. Неэстетично.
– Ладно, хватит болтовни. Поехали!
Байкеры повскакивали на своих верных железных коней, подхватили девушек (Юля досталась Даниле, а изнемогавшая от зависти к подруге Маринка – Игорю) и, рыча моторами, рванули в молочно-теплый тихий щедровский вечер.
…Место, о котором говорили байкеры, было действительно прекрасным. Река Выпь прихотливо изгибалась здесь, серебрилась, переливалась, дрожала под лучами закатного солнца. На другом берегу темнел лес, хотя это неправильно – темнел там настоящий сосновый бор, не испорченный никакими благами цивилизации.
Ребята развели небольшой костер, достали переносной холодильник с бутылками сока (да не верьте, не верьте Голосу Автора, что байкеры сии не пили пиво и прочие спиртные напитки, но что ж делать, так оно и было! А кто мы, чтобы приукрашивать действительность?!), нанизали на тонкие шампуры ломтики куриного филе и принялись их поджаривать над угольками…
– Хорошо? – спросил у девчонок Влад.
– Хорошо, – расслабленно ответили те. Они полулежали на прихваченных ребятами байкерских куртках, за ними ухаживали, как за герцогинями инкогнито, перед ними расстилался великолепный старорусский пейзаж… Чего еще желать душе?
И тут Данила достал флейту.
Играл он не просто здорово, играл он божественно. Казалось, даже сверчки и лягушки примолкли, слушая флейту Данилы… Кто-то неловко зашевелился в камышах. Девочки хотели было пискнуть, но потом замерли от восторга: из камышей вышло целое семейство бобров и степенно подобралось к костру, внимательно слушая флейту Данилы. На бобров никто, кроме девчонок, не обратил внимания, словно они были давними приятелями… Под эту музыку уплыло на запад солнце, смыло его волнами порожистой речки Выпи; небо засинело ночной синевой, и проклюнулись в нем первые звезды – яркие и переливчатые, словно угольки в костре.
Данила доиграл последнюю песню и тихо сдул мелодию с губ. Опустил флейту, задумчиво глядя в догорающий костер. Все сидели, окутанные тишиной, и никто не решался прорвать это плотное покрывало тишины…
«Данила, ты чудесно играешь», – хотелось сказать Юле, но она промолчала. И вдруг в ее голову будто толкнулся теплый ветерок:
«Спасибо».
«Что? – мысленно ахнула Юля. – Откуда это?»
«Это я с тобой разговариваю. Я, Данила. Мысленно разговариваю. Не волнуйся, Юля. Этот разговор никто не слышит, кроме нас с тобой».
«А почему я тебя слышу? Я что, телепатка?!»
«Да, ты телепатка. Просто раньше тебе не с кем было разговаривать, вокруг тебя не было телепатов твоего уровня. Теперь ты можешь разговаривать со мной».
«С ума сойти! Данила, ты кто – вампир, оборотень?!»
«Нет, я человек. Просто с особыми способностями. У меня прозвище Крысолов».
«Почему?»
«Потому что я умею подманивать к себе любого зверя, любую птицу. Вон бобров видишь? Сидят и не боятся».
«Какой у тебя удивительный дар!»
«Ну, у тебя дар не меньше».
«У меня нет никакого дара!»
«Не ерунди. Разве Анна Николаевна тебе ничего не сказала?»
«Нет».
«Ну, значит, еще скажет. Юль, да ты не волнуйся. Хотя когда ты волнуешься и краснеешь, то делаешься очень симпатичной».
Юля и впрямь покраснела. А потом мысленно спросила:
«А я симпатичней Марины?»
«На мой взгляд – да».
«Это хорошо», – удовлетворенно подумала Юля. А ее ничего не подозревающая подруга мирно беседовала с Ши Юйканем о том, как правильно варить китайскую лапшу.
И тут произошло странное. Воздух как будто сгустился, а затем вдруг стал острым как стекло, просто не проходил в легкие. Все застыли в этом воздухе, не в силах пошевельнуться. Река Выпь на миг встала вертикально, превратилась в серебряную текучую стену, а сосновый бор на том берегу перевернулся вверх ногами. Земля куда-то уходила, и в то же время ребятам казалось, что они проникают сквозь эту землю так же легко, как иголка проходит сквозь батист…
«Назад!» – отчаянно прокричала Юля. Мысленно, конечно, прокричала, по-другому она сейчас и не смогла бы. И, похоже, мир вокруг послушался ее отчаянного крика. Воздух перестал быть стеклянным, река вошла в прежнее русло и потекла себе дальше, как положено. Сосновый бор вернулся на место, а земля стала прочной, как и была до этого момента. Ярко вспыхнули угли костра. И в отблесках пламени стало ясно, что людей на берегу не семеро. Их было восемь.
И никто не знал, как и откуда появился этот человек.
КНИГА ТЕНЕЙ, ТЕНЬ ВТОРАЯ
ЯПОНИЯ
Никто не знал, как и откуда появился этот человек. В миссии и без того достаточно было монахов-иезуитов. Но этого – высокого, молчаливого, с вечно постным лицом – заметили сразу.
При нем было письмо из Ватикана, сообщающее, что брат Августин (так звали постнолицего) поступает в распоряжение португальской миссии в Японии.
Собственно, начать надо не с этого. Иезуиты давно и покуда успешно вели завоевание Японии на всех фронтах: политическом, торговом и религиозном. Ежегодно в Ватикан отправлялись письма, свидетельствующие о победоносном шествии веры Христовой по языческой Стране восходящего солнца. Уже в 1581 году на Кюсю насчитывалось почти полтораста тысяч японцев, обращенных в христианство, двести церквей, почти сотня миссионеров – великая заслуга для царствия небесного! Говорили, что сам переход из буддизма в католичество оказался не столь труден, как этого можно было бы ожидать. Отцы-иезуиты легко закрывали глаза на многие пережитки прошлой веры, сохранившиеся у новообращенных. Главное – идолы Будды переделывались в статуи Христа, буддийские святые превращались в апостолов и католических святых… По дорогам вместо изображения Каннон, богини милосердия, стали ставить изображения Мадонны…
Но на деле не всё было так гладко и благополучно. Микадо Хидэёси относился с большой подозрительностью к христианским миссионерам, ибо полагал, что их добродетели и их вера – лишь маска, за которой они скрывают самые темные умыслы, могущие повредить Японии.
Португальские иезуиты-миссионеры слишком увлеклись завоеванием Японии, слишком уверовали в свою безнаказанность и потому творили, что хотели. Неудивительно, что скоро японцы все беды и нестроения, происходящие в стране, стали связывать с португальскими завоевателями и христианством. Но еще не настало время выступить открыто…
При нем было письмо из Ватикана, сообщающее, что брат Августин (так звали постнолицего) поступает в распоряжение португальской миссии в Японии.
Собственно, начать надо не с этого. Иезуиты давно и покуда успешно вели завоевание Японии на всех фронтах: политическом, торговом и религиозном. Ежегодно в Ватикан отправлялись письма, свидетельствующие о победоносном шествии веры Христовой по языческой Стране восходящего солнца. Уже в 1581 году на Кюсю насчитывалось почти полтораста тысяч японцев, обращенных в христианство, двести церквей, почти сотня миссионеров – великая заслуга для царствия небесного! Говорили, что сам переход из буддизма в католичество оказался не столь труден, как этого можно было бы ожидать. Отцы-иезуиты легко закрывали глаза на многие пережитки прошлой веры, сохранившиеся у новообращенных. Главное – идолы Будды переделывались в статуи Христа, буддийские святые превращались в апостолов и католических святых… По дорогам вместо изображения Каннон, богини милосердия, стали ставить изображения Мадонны…
Но на деле не всё было так гладко и благополучно. Микадо Хидэёси относился с большой подозрительностью к христианским миссионерам, ибо полагал, что их добродетели и их вера – лишь маска, за которой они скрывают самые темные умыслы, могущие повредить Японии.
Португальские иезуиты-миссионеры слишком увлеклись завоеванием Японии, слишком уверовали в свою безнаказанность и потому творили, что хотели. Неудивительно, что скоро японцы все беды и нестроения, происходящие в стране, стали связывать с португальскими завоевателями и христианством. Но еще не настало время выступить открыто…