Страница:
(Земля Королевы Мод, Антарктида, апрель 2000 года) Сорокадвухлетний Аарон О'Мэлли имел репутацию опытного и хладнокровного капитана. Может быть, именно поэтому Эллисон выбрал подчинённый О'Мэлли эсминец в качестве передового рубежа обороны. Если бы контр-адмирал удосужился более внимательно изучить досье О'Мэлли, он, скорее всего, предпочёл бы послать на передовой рубеж кого-нибудь другого, благо, в составе группировки имелся ещё один эсминец, два фрегата УРО107 и два лёгких крейсера со своими капитанами. Но выбор был сделан, и печальный итог оказался предопределён. Эскадренный миноносец "Дэвид Р. Рей" (DD971, тип "Спрюенс") считался идеальным инструментом для решения задач наблюдения и оперативного противодействия. Выписывая круги и восьмёрки на удалении двадцати миль от "Варяга", эсминец должен был, по замыслу командира АУГ, напоминать русским, что их корабль находится под неусыпным контролем. На борту эсминца разместился довольно внушительный комплект вооружения: ЗРК "Си Спэрроу", противолодочная установка АСРОК, 127-миллиметровые артустановки, парочка 20-миллиметровых артиллерийских комплексов "Вулкан-Фаланкс" Mk15, торпедные аппараты и вертолёты, но главную опасность для русского авианосца представляли две пусковые установки противокорабельных ракет RGM-84 "Гарпун". Восемь таких ракет, выпущенных залпом и с близкого расстояния, прорывали любую, самую совершенную, систему ПВО. После такого залпа "Варяг" должен был получить столь серьёзные повреждения, что о дальнейшем ведении им каких-либо военных действий не могло идти речи. Впрочем, Аарон О'Мэлли не собирался пускать эти ракеты в ход. Дело в том, что капитан "Дэвида Р. Рея" был слабохарактерным и даже робким человеком. Его жизнью всегда кто-то управлял. Сначала - отец, военный моряк, потом - многочисленные командиры, под началом которых Аарону приходилось служить. Это его вполне устраивало. Он никогда не бегал в "самоволки", никогда не дерзил начальству, никогда не проявлял излишней инициативы, превыше всего ставил порядок и уставную определённость. В целом Аарону нравилось служить на флоте, поскольку там, как нигде в других структурах, существовала чёткая вертикаль власти, все знали свои права и обязанности, и жизнь каждого была расписана на много лет вперёд. Он довольно быстро сделал карьеру, приняв под своё командование эскадренный миноносец и достигнув таким образом предела своих возможностей и притязаний. Возможно, если бы волею судьбы он попал в экстремальную ситуацию, требующую принятия быстрых решений, то, опозорившись, был бы списан на берег, но царь морей берёг О'Мэлли, что в конечном счёте привело к страшной гибели трёхсот двадцати четырёх человек. ...Когда с палубы "Варяга" поднялся вертолёт с десантниками, капитан "Дэвида Р. Рея" готовился ко сну. В боевом информационном центре миноносца, представлявшем собой миниатюрную копию БИЦ авианосца "Джон Ф. Кеннеди", находился вахтенный офицер лейтенант Гордон. Взлёт "хеликса" и параметры его движения зарегистрировал сначала пост радиолокационной станции AN/SPS-40 самого эсминца, а секундой позже пришло подтверждение от "хоукая", барражировавшего в тридцати милях севернее. На оперативном дисплее появился новый значок, и лейтенант Гордон, поразмыслив, решил всё-таки вызвать капитана. О'Мэлли явился через пять минут и тут же связался со штабом группировки. Однако Эллисон, озабоченный просчётом последствий, не захотел разговаривать с ним, предоставив капитану право действовать по собственному усмотрению. Это была уже вторая ошибка контр-адмирала. О'Мэлли поднял с коек личный состав эсминца и приказал начать сближение с русским авианосцем, продвигаясь длинными галсами. Именно так рекомендовал действовать в подобной ситуации боевой устав ВМФ. Однако О'Мэлли не учёл, что эти рекомендации вырабатывались более двадцати лет назад, когда у потенциального противника ещё не было на вооружении авианосцев подобного типа.
* * * - Они убили их! - надрывно крикнул Антон после того, как вертолёт "Ка-27" исчез с экранов. - Эти сволочи убили их! На несколько секунд в помещении БИП воцарилось молчание. Никто из присутствующих не мог до конца поверить в то, что американцы решились сбить чужой вертолёт и что Романа Прохорова и его ребят больше нет на этом свете. Потом Долгопрудный встал и произнёс громко, чтобы все слышали и до всех дошло: - Готовьтесь к отражению атаки. Они начали и они не остановятся. Операторы информационного поста очнулись, хватаясь за микрофоны и телефонные трубки. - Эсминец! На нас идёт эсминец! - Нужно задействовать локаторы. - Нет! Я запрещаю! Пользуйтесь тем, что есть. - Господи, он будет стрелять! Его РЛС активна! - Мать вашу, не жуйте сопли, дайте целеуказание на дисплей! - Пеленг по эсминцу - 210. Удаление - 29. Скорость - 30 узлов. Идёт галсами. - Это атака. Приказываю: цель уничтожить!
* * * Аарон О'Мэлли внимательно следил за оперативным дисплеем. Местоположение русских не изменилось. По-прежнему работала только одна радиолокационная станция малой мощности, самолёты авиагруппы оставались на борту - словно ничего не произошло, и не их вертолёт только что был поражён американской ракетой. О'Мэлли испытывал смутное беспокойство: он не мог предсказать, как поступит противник, и это его пугало. Он хотел было снова связаться со своим командованием и запросить инструкций, но тут от "Варяга" отделился объект, который на огромной скорости понёсся по направлению к эсминцу. - Противокорабельная ракета! - закричал лейтенант Гордон так, что сорвал голос. Аарон О'Мэлли застыл, открыв рот и таращась на дисплей. Впервые в его жизни ситуация вышла из-под контроля, и он не мог принять решения. Ведь на учениях всё было совсем по-другому! К чести вахтенного офицера следует сказать, что он быстро заметил неспособность капитана отдать приказ и принял командование на себя. - Разворот вправо на девяносто, - просипел Гордон, - полный вперёд, запустить НУР с отражателями. "Вулканы", огонь! Но было уже поздно. Крылатая ракета, выпущенная противокорабельным комплексом "Гранит", расположенным под полётной палубой "Варяга", развив сразу же после старта скорость в два с половиной Маха108 и следуя указаниям инерциальной системы наведения, за тридцать шесть секунд преодолела сравнительно небольшое расстояние, разделявшее эсминец и "Варяг". Навстречу ей полетели 120-граммовые снаряды с бронебойными сердечниками из обеднённого урана, выстреливаемые шестиствольной пушкой комплекса "Вулкан-Фаланкс", но это артиллерийский комплекс рассчитан на борьбу с дозвуковыми ракетами и против "Гранита" оказался неэффективен. При ударе крылатой ракеты о корпус миноносца на ней сработал контактный взрыватель, и тонна мощнейшей взрывчатки сдетонировала, разорвав прочную сталь, словно бумагу, в районе сотого шпангоута. Чудовищный взрыв расколол эсминец пополам. Ледяная вода хлынула в отсеки, убивая на месте тех, кто ещё уцелел. За четверть минуты "Дэвид Р. Рей" затонул, оставив на поверхности обломки деревянных панелей и несколько спасательных кругов.
* * * Завыли сирены, засвистели свистки, забегали матросы. - Внимание, всем постам! Внимание, всем постам! - неслось из громкоговорителей. - Боевая тревога! Боевая тревога! Боевая тревога!
(Земля Королевы Мод, Антарктида, апрель 2000 года) У всякого бывалого лётчика есть свой секрет сокращения времени сбора в случае объявления тревоги. Секрет Громова был в том, что всё своё обмундирование он раскладывал в определённой, строго фиксированной последовательности. Сначала лётный комбинезон, на него надевается носимый аварийный запас, затем планшет с картой, шлемофон, защитный шлем, перчатки - готов, можно бежать. Несмотря на столь продуманную последовательность сбора, на палубе он оказался третьим - подполковник Барнавели уже шёл на взлёт, а старший лейтенант Рашидов раскручивал движки в ожидании, когда взлётная полоса освободится. Константин быстро забрался в кабину, махнул техникам рукой и опустил фонарь. Двигатели пошли хорошо, и табло отказов не осветилось красным - значит, можно лететь. - Витязь к взлёту готов, - сообщил он диспетчеру. - Вперёд, Витязь. Не загромождайте палубу. Это действительно было серьёзнейшей проблемой "бескатапультных" авианосцев - одномоментно с него мог взлетать только один истребитель, и на то, чтобы поднять в воздух всю авиагруппу, уходило гораздо больше времени, чем у тех же американцев. Громов двинул РУД до защёлки "максимальный газ", и "Су-33" рванулся по палубе к ночному небу. Поднявшись до двухкилометровой высоты, Константин занял определённый эшелон, ожидая дальнейших распоряжений штаба. У него наконец появилась возможность попытаться осмыслить то, что произошло за последние полчаса. Заявление Дугова, вылет группы спецназовцев, катастрофа вертолёта и дуэль с эсминцем накладывались друг на друга, словно карты в колоде. И что там дальше? Тузы или шестёрки? Красная масть или чёрная? И не означает ли полная раздача колоды коллективное самоубийство?.. Всё было не так, всё должно было быть совсем по-другому. Когда они с Барнавели разрабатывали программу подготовки пилотов авиагруппы, им и в голову не пришло, что ход событий может приобрести столь стремительное и непрогнозируемое развитие. Помнится, речь шла об отдельных стычках в воздухе, сопровождаемых интенсивной радиоигрой. Потопление эсминца означало начало самой настоящей войны, к которой авиагруппа "Варяга", по большому счёту, была не готова. Одно дело, вывесив таблицы с лётно-техническими характеристиками, выступать с докладом о заметных преимуществах "Су-33" перед "томкэтами" и "хорнетами", и совсем другое дело - применять эти преимущества на практике. Оставалось только надеяться, что замысел штаба удался, и американцы не подозревают, какой сюрприз их ждёт. На многофункциональном индикаторе Громов видел, как поднимаются в воздух истребители противника. Скоро он сбился со счёта - их было так много, что даже бортовой компьютер сообщил о переполнении буфера оперативного запоминающего устройства и невозможности отследить все цели. Работали сотни радиолокационных станций и систем постановщиков помех - американская группировка напоминала рой потревоженных пчёл, ждущих только сигнала, чтобы напасть на обидчика. Прошло пятнадцать минут с того момента, как Громов покинул палубу. Все истребители авиагруппы находились в воздухе, но пока не удалялись от крейсера. Разбившись на звенья, пилоты "Варяга" молча наблюдали за действиями противника. Противник перестраивался и готовился начинать атаку.
* * * - Все в воздух! Все в воздух! Покинуть палубу! Это было основой основ. Если в момент начала боя на "крыше" авианосца находятся самолёты, они должны немедленно взлететь. На то есть две причины. Первая - в условиях активных боевых действий мощь авиационной группировки должна быть наращена до возможного предела. Вторая - оставаясь на палубе, самолёты авиакрыла становятся наиболее уязвимым элементом авианосца и, как следствие, лакомой целью для врага. Первыми взлетели "томкэты". Двадцать четыре истребителя, несущие на подвесках ракеты AIM-7M "Спэрроу" и AIM-9M "Сайдвиндер". Они должны были обеспечивать прорыв и подавление вражеской системы ПВО. За "томкэтами" в воздух поднялись "хорнеты". Двадцать четыре штурмовика, на пилонах которых были размещены противорадиолокационные ракеты HARM AGM-88 и противокорабельные ракеты AGM-84 "Гарпун". Они должны были нанести главный удар по русскому авианосцу, превратить его в груду дымящихся обломков. За "хорнетами" палубу покинули два самолёта ДРЛО "хоукай". Они сразу разошлись по флангам, обеспечивая авиакрыло информацией о воздушных и надводных объектах противника, необходимой для точного наведения на цель. За "хоукаями" с небольшим интервалом стартовала эскадрилья самолётов радиоэлектронной борьбы ЕА-6В "Проулер". В их задачу входило подавление вражеских РЛС путём постановки помех и созданием большого количества ложных целей. Противолодочные самолёты S-3A "Викинг" остались на ангарной палубе. Двумя днями раньше кэптен Санчес распорядился убрать их туда в связи с тем, что вражеских подводных лодок в зоне действия ударной группировки обнаружено не было; "независимый эксперт" Джек Риан оказался прав - "Варяг" пришёл сюда один. На взлёт и перегруппировку авиакрыла было потрачено почти двадцать минут. За это время корабли боевого охранения выстроились в ордер ПВО, прикрывая авианосец и корабль снабжения от возможного нападения. Расстояние в сто морских миль - не самое большое для современных ракет, способных развивать сверхзвуковую скорость, и русские вполне могли воспользоваться естественной паузой, чтобы нанести удар. Но они почему-то медлили, и авиакрыло без каких-либо проблем заняло удобную для атаки позицию. Убедившись в этом, Майкл Санчес запросил штаб: - База, здесь Пустынник. Я прошу подтверждения. Омега-девять-стена. Как того требовал боевой устав, кэптен воспользовался таблицей кодов связи, чтобы в штабе были уверены, что это именно он просит подтверждения приказа к началу атаки. - Пустынник, здесь База. Мы подтверждаем. Альфа-четыре-рубин. - Начали, парни! - скомандовал Санчес. В один и тот же момент руки в одинаковых перчатках передвинули одинаковые рукоятки управления. Сорок восемь боевых машины, выстроенные в линию на высоте мили, со скоростью, близкой к звуковой, понеслись на восток - к русскому авианосцу.
* * * - Они летят, - сообщил Мстислав Губанов, командир БИП. Слова его были лишними: все, кто находился на боевом информационном посту, могли видеть на тактическом дисплее картинку, передаваемую с истребителей, барражирующих над крейсером. - Будем отбиваться, - сказал вице-адмирал Долгопрудный. - Пора открыть карты. Задействуйте САУ по основному плану.
* * * Если бы экспедиция в Антарктиду готовилась более тщательно, а командование ударной группировки располагало хоть какими-то сведениями о потенциальном противнике, на "Джоне Ф.Кеннеди", скорее всего, были бы установлены самые современные модификации видов вооружения. В частности, обязательный комплект противорадиолокационных ракет пополнился бы модификацией HARM AGM-88B, отличающейся от предыдущей версии новой головкой самонаведения, которая имеет встроенное запоминающее устройство, обеспечивающее оперативную перезапись информации при изменении параметров цели. Однако никто всерьёз не думал, что ударная группировка встретит сопротивление, а потому снабженцы предпочли сэкономить. Это была ошибка, и она стала роковой. Когда Мстислав Губанов по приказу Долгопрудного инициировал систему автоматического управления огнём, и радиолокационные станции крейсера после долгого простоя вышли на рабочий режим, пилоты штурмовиков-истребителей "хорнет", находившихся на расстоянии 40 миль от русского авианосца, сразу же запустили свои AGM-88, принятые на вооружение ещё в 1983 году. В головки самонаведения этих ракет были заложены цифровые эталоны частот станций "Варяга", данные по которым американцы получили при первом "боевом" контакте, едва не окончившемся трагически для лейтенанта Кинга. Специалисты дивизиона радиоэлектронной разведки были убеждены в подлинности полученных данных, не догадываясь, что штаб русского авианосца предусмотрел подобное развитие событий и подготовил имитаторы. До сих пор на "Варяге" в нормальном режиме работала только одна РЛС - маломощная станция носового ракетно-артиллерийского комплекса "Кортик", но в момент атаки она как раз была отключена. Ни одна из девяноста шести выпущенных "хорнетами" ракет не попала в цель. Головки самонаведения, не обнаружив излучения на заданных частотах, выдали сигнал самоликвидации. Ночное небо озарилось фейерверком из тысяч раскалённых осколков.
* * * - Сработало, - возбуждённо сказал Губанов. - Мы их сделали! - Рано радуетесь, - Долгопрудный взял микрофон. - Ас, говорит Куб, как слышно меня, приём? - Слышу хорошо, Куб, - отозвался Барнавели. - Кажется, наши друзья сильно удивлены. - Не расслабляйтесь там, - предостерёг вице-адмирал. - И начинайте работать. С Богом, ребятушки! - Слышали, разбойники? - Барнавели переключился на канал ближней связи авиагруппы. - Пора работать. Вставим им фитиль по самые гланды. Двадцать четыре истребителя "Су-33" устремились навстречу армаде.
* * * Подготовка к воздушному бою занимает несколько часов( а если смотреть шире и ретроспективно, то вполне уместно говорить и о месяцах, и о годах: нужно ведь сначала выучить лётчиков( сконструировать и построить летательные аппараты( модернизировать вооружение( установленное на них. Однако сам бой длится не более нескольких минут( и очень часто человеческому восприятию оказывается не под силу уследить за его молниеносным развитием. Истребители "томкэт" вышли вперёд и именно им предстояло вступить в поединок с "флэнкерами". На подвесках штурмовиков после запуска "хармов" осталось по четыре противокорабельных ракеты "гарпун", а шестиствольная ротационная пушка М61А1 "Вулкан" может быть использована только как средство ближнего боя. Поэтому "хорнеты" отстали, дожидаясь, когда "коты" прорвут оборону, расчистив им проход к русскому авианосцу. "Флэнкеры" тоже разделились на две подгруппы. Те из них, кто был вооружён управляемыми ракетами Р-27ЭР1 (шесть штук) и Р-73Э (четыре штуки), готовились принять бой с "томкэтами". Меньшая часть истребителей, основным элементом вооружения которых были противокорабельные ракеты "Москит", собирались выполнить сходную по смыслу задачу, что и американские штурмовики, а потому снижали скорость, дожидаясь, чем закончится бой. Передовые "флэнкеры", используя тактику, предложенную подполковником Барнавели, стали набирать высоту. На скорости 500 миль в час они приближались к тому рубежу, за которым запуск Р-27 становился столь же неотвратимым, как и сам бой. На самом деле эти ракеты можно было запустить гораздо раньше, однако при этом имелся риск потерять как минимум половину из них. Дело в том, что максимальная задокументированная дальность пуска Р-27 в два раза больше того участка траектории ракеты, когда головка самонаведения может захватить и удержать цель. Пилоты не хотели рисковать и растрачивать боекомплект впустую. Однако расстояние сокращалось, и пора было принимать решение.
* * * Над Антарктикой, на востоке, медленно поднималась полная перевёрнутая луна южного полушария. Истребители летели в её серебристом призрачном свете, словно птицы ада, выпущенные на волю неведомым демоном. В сущности, так оно и было на самом деле. - Всем пилотам, внимание! - обратился к авиагруппе Тимур Мерабович. Приготовиться к запуску ракет. Пускаем одновременно на счёт пять. Один, два, три, четыре, пять... Пошли! На удалении в пятьдесят километров от противника передовые "Су-33" выпустили по две ракеты Р-27ЭР1. Сброшенные подвесными катапультами АКУ-470 пятиметровые титановые хищницы со скоростью полторы тысячи метров в секунду понеслись навстречу американским самолётам, оставляя за собой дымный след пороховых газов. Строй "томкэтов" сразу разбился - активно маневрируя, лётчики спасали себя и свои машины. Однако кто-то из них успел сделать ответный выстрел и остался в горизонтальном полёте, "подсвечивая" бортовыми радиолокаторами выбранную цель. Скорость ракет AIM-7М "Спэрроу" была ниже на триста метров в секунду, и американские лётчики узнали о результатах своей отчаянной контратаки на девять секунд позже русских коллег. Шестеро из них не узнали уже ничего три "томкэта", фюзеляжи которых были вспороты кольцами из тысяч стальных стержней, образовавшимися после подрыва 39-килограммовых боевых частей российских ракет, настигнувших цель, превратились в огненные шары. Ещё два истребителя F-14 получили серьёзные повреждения и были вынуждены вернуться к авианосцу. Один из них при посадке не смог выпустить шасси и прокатился брюхом по палубе, рассыпая вокруг снопы искр, пока его не остановил аварийный нейлоновый барьер, поднятый по приказу коммандера Митчема. Пилот и штурман второго, не дожидаясь, когда палубная команда уберёт повреждённый самолёт с посадочного участка, катапультировались и через пять минут были подобраны спасателями. Из российских истребителей пострадал только один. Молодой пилот не справился с противоракетным манёвром, передержал пике и зацепил крылом воду - машина мгновенно потеряла управляемость, и её накрыло волной.
* * * - Меня подбили! - пронеслось в эфире. Когда Санчес взглянул на многофункциональный индикатор, у него волосы зашевелились на голове. Русские одним залпом выбили пять истребителей, а до прямого контакта с противником оставалось чуть больше минуты. Ночной бой мог окончиться поражением! Майкл почувствовал приступ паники, но, собрав волю в кулак, заставил себя действовать. - Всем "жукам"! - объявил он по каналу связи авиакрыла. - Всем "жукам"! Здесь Пустынник. Омега-девять-стена. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Повторяю. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Все за мной, парни! Смерть бывает только раз. Вы же хотите, чтобы вас помнили?!
* * * - "Хорнеты" идут на прорыв! - сообщил Золотарёв. - Надо что-то делать, командир! - Не разрывать строй! - рявкнул Барнавели. - "Варяг" справится. Нам нужно добить этих козлов, фитиль им по самые гланды! Самое время было принимать ближний бой. Теперь в ход пошли Р-73Э. Маленькие - меньше трёх метров длиной и весом в сотню килограммов - эти ракеты могли преследовать цель, маневрирующую с 12-кратной перегрузкой. Слаженный залп "семьдесят третьими" окончательно смешал ряды противника. Управляемые инфракрасными головками самонаведения с глубоким охлаждением фотоприёмника эти алюминиевые бестии шли на жар двигателей вражеских самолётов. "Томкэты" отстрелили контейнеры с тепловыми ловушками, и многие из ракет поразили ложные цели. Но два американских истребителя всё-таки вышли из игры, разрушенные прямым попаданием. Пилот одного из них успел катапультироваться, но шальной 20-миллиметровый снаряд, выпущенный из шестиствольной пушки "Вулкан", прошил его тело насквозь, вырвав при этом внутренности.
* * * Фрэд Кинг по прозвищу Небесный Король не хотел быть втянутым в карусель ближнего боя. Его интересовал только авианосец, а конкретно - пост управления кормовым "Гонтлитом". Русский, посмевший бросить ему вызов, должен быть уничтожен. Поэтому вместо того, чтобы выбрать себе цель, Кинг взял ниже и левее, спускаясь к самым волнам и пристраиваясь в арьергарде штурмовиков. И тут прямо перед ним появился истребитель противника, идущий в "горку". Чисто инстинктивно Небесный Король нажал на гашетку, прострочив из "вулкана" мелькнувшую на фоне луны крылатую тень.
* * * Две волны самолётов сошлись и началось самое интересное - индивидуальный бой на ближних дистанциях. Подполковнику Барнавели с самого начала не повезло. Пытаясь зайти в хвост противнику, он сам пропустил манёвр, называемый "бочка с боевым разворотом", и противник тут же оказался в задней полусфере, чем не преминул воспользоваться, послав в догон истребителю Барнавели ракету AIM-9M "Сайдвиндер". Чтобы уйти от неё, подполковник бросил свой "Су-33" вниз, в управляемый штопор. Он высоту чувствовал печёнками и вовремя вышел из манёвра. Перегрузка вдавила его в кресло, но это бы он пережил, если бы не снаряды "вулкана", выпущенные Фрэдом Кингом и разворотившие правый двигатель. Истребитель Тимура Мерабовича тряхнуло и повело в сторону. - Пожар правого двигателя, - сообщил речевой информатор милым женским голосом. Зажглось табло отказов, но Барнавели не смотрел на него, на чистом автомате рванув "держки" катапульты. Система катапультирования К-36ДМ-2 сработала, как часы, выбросив подполковника в ледяную безлунную ночь. От перегрузки в шестнадцать "же" он потерял сознание и пришёл в себя уже над самой водой. "Это конец", - успел подумать Тимур Мерабович перед тем, как его ботинки коснулись волн. Он знал, что спасти его не успеют - семьдесят километров от крейсера, ночь, волнение три балла, температура воды чуть больше нулевой - и даже не пытался ухватиться за раскрывшийся плот.
* * * - Они убили их! - надрывно крикнул Антон после того, как вертолёт "Ка-27" исчез с экранов. - Эти сволочи убили их! На несколько секунд в помещении БИП воцарилось молчание. Никто из присутствующих не мог до конца поверить в то, что американцы решились сбить чужой вертолёт и что Романа Прохорова и его ребят больше нет на этом свете. Потом Долгопрудный встал и произнёс громко, чтобы все слышали и до всех дошло: - Готовьтесь к отражению атаки. Они начали и они не остановятся. Операторы информационного поста очнулись, хватаясь за микрофоны и телефонные трубки. - Эсминец! На нас идёт эсминец! - Нужно задействовать локаторы. - Нет! Я запрещаю! Пользуйтесь тем, что есть. - Господи, он будет стрелять! Его РЛС активна! - Мать вашу, не жуйте сопли, дайте целеуказание на дисплей! - Пеленг по эсминцу - 210. Удаление - 29. Скорость - 30 узлов. Идёт галсами. - Это атака. Приказываю: цель уничтожить!
* * * Аарон О'Мэлли внимательно следил за оперативным дисплеем. Местоположение русских не изменилось. По-прежнему работала только одна радиолокационная станция малой мощности, самолёты авиагруппы оставались на борту - словно ничего не произошло, и не их вертолёт только что был поражён американской ракетой. О'Мэлли испытывал смутное беспокойство: он не мог предсказать, как поступит противник, и это его пугало. Он хотел было снова связаться со своим командованием и запросить инструкций, но тут от "Варяга" отделился объект, который на огромной скорости понёсся по направлению к эсминцу. - Противокорабельная ракета! - закричал лейтенант Гордон так, что сорвал голос. Аарон О'Мэлли застыл, открыв рот и таращась на дисплей. Впервые в его жизни ситуация вышла из-под контроля, и он не мог принять решения. Ведь на учениях всё было совсем по-другому! К чести вахтенного офицера следует сказать, что он быстро заметил неспособность капитана отдать приказ и принял командование на себя. - Разворот вправо на девяносто, - просипел Гордон, - полный вперёд, запустить НУР с отражателями. "Вулканы", огонь! Но было уже поздно. Крылатая ракета, выпущенная противокорабельным комплексом "Гранит", расположенным под полётной палубой "Варяга", развив сразу же после старта скорость в два с половиной Маха108 и следуя указаниям инерциальной системы наведения, за тридцать шесть секунд преодолела сравнительно небольшое расстояние, разделявшее эсминец и "Варяг". Навстречу ей полетели 120-граммовые снаряды с бронебойными сердечниками из обеднённого урана, выстреливаемые шестиствольной пушкой комплекса "Вулкан-Фаланкс", но это артиллерийский комплекс рассчитан на борьбу с дозвуковыми ракетами и против "Гранита" оказался неэффективен. При ударе крылатой ракеты о корпус миноносца на ней сработал контактный взрыватель, и тонна мощнейшей взрывчатки сдетонировала, разорвав прочную сталь, словно бумагу, в районе сотого шпангоута. Чудовищный взрыв расколол эсминец пополам. Ледяная вода хлынула в отсеки, убивая на месте тех, кто ещё уцелел. За четверть минуты "Дэвид Р. Рей" затонул, оставив на поверхности обломки деревянных панелей и несколько спасательных кругов.
* * * Завыли сирены, засвистели свистки, забегали матросы. - Внимание, всем постам! Внимание, всем постам! - неслось из громкоговорителей. - Боевая тревога! Боевая тревога! Боевая тревога!
(Земля Королевы Мод, Антарктида, апрель 2000 года) У всякого бывалого лётчика есть свой секрет сокращения времени сбора в случае объявления тревоги. Секрет Громова был в том, что всё своё обмундирование он раскладывал в определённой, строго фиксированной последовательности. Сначала лётный комбинезон, на него надевается носимый аварийный запас, затем планшет с картой, шлемофон, защитный шлем, перчатки - готов, можно бежать. Несмотря на столь продуманную последовательность сбора, на палубе он оказался третьим - подполковник Барнавели уже шёл на взлёт, а старший лейтенант Рашидов раскручивал движки в ожидании, когда взлётная полоса освободится. Константин быстро забрался в кабину, махнул техникам рукой и опустил фонарь. Двигатели пошли хорошо, и табло отказов не осветилось красным - значит, можно лететь. - Витязь к взлёту готов, - сообщил он диспетчеру. - Вперёд, Витязь. Не загромождайте палубу. Это действительно было серьёзнейшей проблемой "бескатапультных" авианосцев - одномоментно с него мог взлетать только один истребитель, и на то, чтобы поднять в воздух всю авиагруппу, уходило гораздо больше времени, чем у тех же американцев. Громов двинул РУД до защёлки "максимальный газ", и "Су-33" рванулся по палубе к ночному небу. Поднявшись до двухкилометровой высоты, Константин занял определённый эшелон, ожидая дальнейших распоряжений штаба. У него наконец появилась возможность попытаться осмыслить то, что произошло за последние полчаса. Заявление Дугова, вылет группы спецназовцев, катастрофа вертолёта и дуэль с эсминцем накладывались друг на друга, словно карты в колоде. И что там дальше? Тузы или шестёрки? Красная масть или чёрная? И не означает ли полная раздача колоды коллективное самоубийство?.. Всё было не так, всё должно было быть совсем по-другому. Когда они с Барнавели разрабатывали программу подготовки пилотов авиагруппы, им и в голову не пришло, что ход событий может приобрести столь стремительное и непрогнозируемое развитие. Помнится, речь шла об отдельных стычках в воздухе, сопровождаемых интенсивной радиоигрой. Потопление эсминца означало начало самой настоящей войны, к которой авиагруппа "Варяга", по большому счёту, была не готова. Одно дело, вывесив таблицы с лётно-техническими характеристиками, выступать с докладом о заметных преимуществах "Су-33" перед "томкэтами" и "хорнетами", и совсем другое дело - применять эти преимущества на практике. Оставалось только надеяться, что замысел штаба удался, и американцы не подозревают, какой сюрприз их ждёт. На многофункциональном индикаторе Громов видел, как поднимаются в воздух истребители противника. Скоро он сбился со счёта - их было так много, что даже бортовой компьютер сообщил о переполнении буфера оперативного запоминающего устройства и невозможности отследить все цели. Работали сотни радиолокационных станций и систем постановщиков помех - американская группировка напоминала рой потревоженных пчёл, ждущих только сигнала, чтобы напасть на обидчика. Прошло пятнадцать минут с того момента, как Громов покинул палубу. Все истребители авиагруппы находились в воздухе, но пока не удалялись от крейсера. Разбившись на звенья, пилоты "Варяга" молча наблюдали за действиями противника. Противник перестраивался и готовился начинать атаку.
* * * - Все в воздух! Все в воздух! Покинуть палубу! Это было основой основ. Если в момент начала боя на "крыше" авианосца находятся самолёты, они должны немедленно взлететь. На то есть две причины. Первая - в условиях активных боевых действий мощь авиационной группировки должна быть наращена до возможного предела. Вторая - оставаясь на палубе, самолёты авиакрыла становятся наиболее уязвимым элементом авианосца и, как следствие, лакомой целью для врага. Первыми взлетели "томкэты". Двадцать четыре истребителя, несущие на подвесках ракеты AIM-7M "Спэрроу" и AIM-9M "Сайдвиндер". Они должны были обеспечивать прорыв и подавление вражеской системы ПВО. За "томкэтами" в воздух поднялись "хорнеты". Двадцать четыре штурмовика, на пилонах которых были размещены противорадиолокационные ракеты HARM AGM-88 и противокорабельные ракеты AGM-84 "Гарпун". Они должны были нанести главный удар по русскому авианосцу, превратить его в груду дымящихся обломков. За "хорнетами" палубу покинули два самолёта ДРЛО "хоукай". Они сразу разошлись по флангам, обеспечивая авиакрыло информацией о воздушных и надводных объектах противника, необходимой для точного наведения на цель. За "хоукаями" с небольшим интервалом стартовала эскадрилья самолётов радиоэлектронной борьбы ЕА-6В "Проулер". В их задачу входило подавление вражеских РЛС путём постановки помех и созданием большого количества ложных целей. Противолодочные самолёты S-3A "Викинг" остались на ангарной палубе. Двумя днями раньше кэптен Санчес распорядился убрать их туда в связи с тем, что вражеских подводных лодок в зоне действия ударной группировки обнаружено не было; "независимый эксперт" Джек Риан оказался прав - "Варяг" пришёл сюда один. На взлёт и перегруппировку авиакрыла было потрачено почти двадцать минут. За это время корабли боевого охранения выстроились в ордер ПВО, прикрывая авианосец и корабль снабжения от возможного нападения. Расстояние в сто морских миль - не самое большое для современных ракет, способных развивать сверхзвуковую скорость, и русские вполне могли воспользоваться естественной паузой, чтобы нанести удар. Но они почему-то медлили, и авиакрыло без каких-либо проблем заняло удобную для атаки позицию. Убедившись в этом, Майкл Санчес запросил штаб: - База, здесь Пустынник. Я прошу подтверждения. Омега-девять-стена. Как того требовал боевой устав, кэптен воспользовался таблицей кодов связи, чтобы в штабе были уверены, что это именно он просит подтверждения приказа к началу атаки. - Пустынник, здесь База. Мы подтверждаем. Альфа-четыре-рубин. - Начали, парни! - скомандовал Санчес. В один и тот же момент руки в одинаковых перчатках передвинули одинаковые рукоятки управления. Сорок восемь боевых машины, выстроенные в линию на высоте мили, со скоростью, близкой к звуковой, понеслись на восток - к русскому авианосцу.
* * * - Они летят, - сообщил Мстислав Губанов, командир БИП. Слова его были лишними: все, кто находился на боевом информационном посту, могли видеть на тактическом дисплее картинку, передаваемую с истребителей, барражирующих над крейсером. - Будем отбиваться, - сказал вице-адмирал Долгопрудный. - Пора открыть карты. Задействуйте САУ по основному плану.
* * * Если бы экспедиция в Антарктиду готовилась более тщательно, а командование ударной группировки располагало хоть какими-то сведениями о потенциальном противнике, на "Джоне Ф.Кеннеди", скорее всего, были бы установлены самые современные модификации видов вооружения. В частности, обязательный комплект противорадиолокационных ракет пополнился бы модификацией HARM AGM-88B, отличающейся от предыдущей версии новой головкой самонаведения, которая имеет встроенное запоминающее устройство, обеспечивающее оперативную перезапись информации при изменении параметров цели. Однако никто всерьёз не думал, что ударная группировка встретит сопротивление, а потому снабженцы предпочли сэкономить. Это была ошибка, и она стала роковой. Когда Мстислав Губанов по приказу Долгопрудного инициировал систему автоматического управления огнём, и радиолокационные станции крейсера после долгого простоя вышли на рабочий режим, пилоты штурмовиков-истребителей "хорнет", находившихся на расстоянии 40 миль от русского авианосца, сразу же запустили свои AGM-88, принятые на вооружение ещё в 1983 году. В головки самонаведения этих ракет были заложены цифровые эталоны частот станций "Варяга", данные по которым американцы получили при первом "боевом" контакте, едва не окончившемся трагически для лейтенанта Кинга. Специалисты дивизиона радиоэлектронной разведки были убеждены в подлинности полученных данных, не догадываясь, что штаб русского авианосца предусмотрел подобное развитие событий и подготовил имитаторы. До сих пор на "Варяге" в нормальном режиме работала только одна РЛС - маломощная станция носового ракетно-артиллерийского комплекса "Кортик", но в момент атаки она как раз была отключена. Ни одна из девяноста шести выпущенных "хорнетами" ракет не попала в цель. Головки самонаведения, не обнаружив излучения на заданных частотах, выдали сигнал самоликвидации. Ночное небо озарилось фейерверком из тысяч раскалённых осколков.
* * * - Сработало, - возбуждённо сказал Губанов. - Мы их сделали! - Рано радуетесь, - Долгопрудный взял микрофон. - Ас, говорит Куб, как слышно меня, приём? - Слышу хорошо, Куб, - отозвался Барнавели. - Кажется, наши друзья сильно удивлены. - Не расслабляйтесь там, - предостерёг вице-адмирал. - И начинайте работать. С Богом, ребятушки! - Слышали, разбойники? - Барнавели переключился на канал ближней связи авиагруппы. - Пора работать. Вставим им фитиль по самые гланды. Двадцать четыре истребителя "Су-33" устремились навстречу армаде.
* * * Подготовка к воздушному бою занимает несколько часов( а если смотреть шире и ретроспективно, то вполне уместно говорить и о месяцах, и о годах: нужно ведь сначала выучить лётчиков( сконструировать и построить летательные аппараты( модернизировать вооружение( установленное на них. Однако сам бой длится не более нескольких минут( и очень часто человеческому восприятию оказывается не под силу уследить за его молниеносным развитием. Истребители "томкэт" вышли вперёд и именно им предстояло вступить в поединок с "флэнкерами". На подвесках штурмовиков после запуска "хармов" осталось по четыре противокорабельных ракеты "гарпун", а шестиствольная ротационная пушка М61А1 "Вулкан" может быть использована только как средство ближнего боя. Поэтому "хорнеты" отстали, дожидаясь, когда "коты" прорвут оборону, расчистив им проход к русскому авианосцу. "Флэнкеры" тоже разделились на две подгруппы. Те из них, кто был вооружён управляемыми ракетами Р-27ЭР1 (шесть штук) и Р-73Э (четыре штуки), готовились принять бой с "томкэтами". Меньшая часть истребителей, основным элементом вооружения которых были противокорабельные ракеты "Москит", собирались выполнить сходную по смыслу задачу, что и американские штурмовики, а потому снижали скорость, дожидаясь, чем закончится бой. Передовые "флэнкеры", используя тактику, предложенную подполковником Барнавели, стали набирать высоту. На скорости 500 миль в час они приближались к тому рубежу, за которым запуск Р-27 становился столь же неотвратимым, как и сам бой. На самом деле эти ракеты можно было запустить гораздо раньше, однако при этом имелся риск потерять как минимум половину из них. Дело в том, что максимальная задокументированная дальность пуска Р-27 в два раза больше того участка траектории ракеты, когда головка самонаведения может захватить и удержать цель. Пилоты не хотели рисковать и растрачивать боекомплект впустую. Однако расстояние сокращалось, и пора было принимать решение.
* * * Над Антарктикой, на востоке, медленно поднималась полная перевёрнутая луна южного полушария. Истребители летели в её серебристом призрачном свете, словно птицы ада, выпущенные на волю неведомым демоном. В сущности, так оно и было на самом деле. - Всем пилотам, внимание! - обратился к авиагруппе Тимур Мерабович. Приготовиться к запуску ракет. Пускаем одновременно на счёт пять. Один, два, три, четыре, пять... Пошли! На удалении в пятьдесят километров от противника передовые "Су-33" выпустили по две ракеты Р-27ЭР1. Сброшенные подвесными катапультами АКУ-470 пятиметровые титановые хищницы со скоростью полторы тысячи метров в секунду понеслись навстречу американским самолётам, оставляя за собой дымный след пороховых газов. Строй "томкэтов" сразу разбился - активно маневрируя, лётчики спасали себя и свои машины. Однако кто-то из них успел сделать ответный выстрел и остался в горизонтальном полёте, "подсвечивая" бортовыми радиолокаторами выбранную цель. Скорость ракет AIM-7М "Спэрроу" была ниже на триста метров в секунду, и американские лётчики узнали о результатах своей отчаянной контратаки на девять секунд позже русских коллег. Шестеро из них не узнали уже ничего три "томкэта", фюзеляжи которых были вспороты кольцами из тысяч стальных стержней, образовавшимися после подрыва 39-килограммовых боевых частей российских ракет, настигнувших цель, превратились в огненные шары. Ещё два истребителя F-14 получили серьёзные повреждения и были вынуждены вернуться к авианосцу. Один из них при посадке не смог выпустить шасси и прокатился брюхом по палубе, рассыпая вокруг снопы искр, пока его не остановил аварийный нейлоновый барьер, поднятый по приказу коммандера Митчема. Пилот и штурман второго, не дожидаясь, когда палубная команда уберёт повреждённый самолёт с посадочного участка, катапультировались и через пять минут были подобраны спасателями. Из российских истребителей пострадал только один. Молодой пилот не справился с противоракетным манёвром, передержал пике и зацепил крылом воду - машина мгновенно потеряла управляемость, и её накрыло волной.
* * * - Меня подбили! - пронеслось в эфире. Когда Санчес взглянул на многофункциональный индикатор, у него волосы зашевелились на голове. Русские одним залпом выбили пять истребителей, а до прямого контакта с противником оставалось чуть больше минуты. Ночной бой мог окончиться поражением! Майкл почувствовал приступ паники, но, собрав волю в кулак, заставил себя действовать. - Всем "жукам"! - объявил он по каналу связи авиакрыла. - Всем "жукам"! Здесь Пустынник. Омега-девять-стена. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Повторяю. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Все за мной, парни! Смерть бывает только раз. Вы же хотите, чтобы вас помнили?!
* * * - "Хорнеты" идут на прорыв! - сообщил Золотарёв. - Надо что-то делать, командир! - Не разрывать строй! - рявкнул Барнавели. - "Варяг" справится. Нам нужно добить этих козлов, фитиль им по самые гланды! Самое время было принимать ближний бой. Теперь в ход пошли Р-73Э. Маленькие - меньше трёх метров длиной и весом в сотню килограммов - эти ракеты могли преследовать цель, маневрирующую с 12-кратной перегрузкой. Слаженный залп "семьдесят третьими" окончательно смешал ряды противника. Управляемые инфракрасными головками самонаведения с глубоким охлаждением фотоприёмника эти алюминиевые бестии шли на жар двигателей вражеских самолётов. "Томкэты" отстрелили контейнеры с тепловыми ловушками, и многие из ракет поразили ложные цели. Но два американских истребителя всё-таки вышли из игры, разрушенные прямым попаданием. Пилот одного из них успел катапультироваться, но шальной 20-миллиметровый снаряд, выпущенный из шестиствольной пушки "Вулкан", прошил его тело насквозь, вырвав при этом внутренности.
* * * Фрэд Кинг по прозвищу Небесный Король не хотел быть втянутым в карусель ближнего боя. Его интересовал только авианосец, а конкретно - пост управления кормовым "Гонтлитом". Русский, посмевший бросить ему вызов, должен быть уничтожен. Поэтому вместо того, чтобы выбрать себе цель, Кинг взял ниже и левее, спускаясь к самым волнам и пристраиваясь в арьергарде штурмовиков. И тут прямо перед ним появился истребитель противника, идущий в "горку". Чисто инстинктивно Небесный Король нажал на гашетку, прострочив из "вулкана" мелькнувшую на фоне луны крылатую тень.
* * * Две волны самолётов сошлись и началось самое интересное - индивидуальный бой на ближних дистанциях. Подполковнику Барнавели с самого начала не повезло. Пытаясь зайти в хвост противнику, он сам пропустил манёвр, называемый "бочка с боевым разворотом", и противник тут же оказался в задней полусфере, чем не преминул воспользоваться, послав в догон истребителю Барнавели ракету AIM-9M "Сайдвиндер". Чтобы уйти от неё, подполковник бросил свой "Су-33" вниз, в управляемый штопор. Он высоту чувствовал печёнками и вовремя вышел из манёвра. Перегрузка вдавила его в кресло, но это бы он пережил, если бы не снаряды "вулкана", выпущенные Фрэдом Кингом и разворотившие правый двигатель. Истребитель Тимура Мерабовича тряхнуло и повело в сторону. - Пожар правого двигателя, - сообщил речевой информатор милым женским голосом. Зажглось табло отказов, но Барнавели не смотрел на него, на чистом автомате рванув "держки" катапульты. Система катапультирования К-36ДМ-2 сработала, как часы, выбросив подполковника в ледяную безлунную ночь. От перегрузки в шестнадцать "же" он потерял сознание и пришёл в себя уже над самой водой. "Это конец", - успел подумать Тимур Мерабович перед тем, как его ботинки коснулись волн. Он знал, что спасти его не успеют - семьдесят километров от крейсера, ночь, волнение три балла, температура воды чуть больше нулевой - и даже не пытался ухватиться за раскрывшийся плот.