Страница:
красоте, целенаправленности и массовости. На одном из огоньков мне пришлось
принять участие, о котором память останется на всю жизнь.
Игнатьев, начальник комбината Воркутауголь, считал, что УРС - это его
лучшие помощники, что путь к успеху шахтеров идет через их желудок,
снабжение шахтера - задача No 1! Он считал, что если шахтер сыт, одет, обут
и доволен - уголь будет! Мы с Игнатьевым и Коганом сходились почти по всем
вопросам и решали они торговые вопросы больше со мной, чем с Верещаком, так
как Верещак пришел в Минторг оттуда и не особо добром уезжал из Воркуты.
Были какие-то "хвосты", связанные с растратой. Когда торговле разрешили
награды, Коган был представлен к ордену Ленина, но нашлись "умные" члены
бюро ЦК КПСС и отклонили. Мне пришлось сходить лично к Морозову, первому
секретарю, и выпросить для Когана хотя бы "заслуженного работника народного
хозяйства Коми АССР". Так иногда партийные работники зажимали ретивых людей,
хотя на них держалось все хозяйство и прогресс.
Серьезные задачи пришлось решать "деревенской" торговле в г.
Сыктывкаре. Как-то Верещак выразился: "Надо из деревенской торговле в
городе, где вместо витрин с товарами видны петушки и тоненькие нижние
сорочки, сделать настоящее городское хозяйство с городскими витринами, с
неоновыми рамами, с богатыми кулинариями, чтобы украсить город. Хватит быть
каким-то лесоучастком!" Нам пришлось начать с создания своего РСУ
(ремонтно-строительное управление ) с цехом стеклодутия, заказать нормальные
витринные стекла и магазинное оборудование и т.д. Удаче сопутствовало
знакомство Верещака в Минторге РСФСР, где ежегодно стали нам выделять нужное
оборудование. Прошло пара лет, как над зданиями стали гореть яркие лозунги,
имена магазинов и привлекающие людей витрины. Начальник РСУ Просужих А.А.,
человек с характером, но очень трудоспособный и хозяйственный, многое сделал
для развития культуры торговли и общепита в Сыктывкаре.
Стеклодувы и столяры, плотники и весь коллектив с гордостью говорили,
что тот или иной торговый объект они сдадут раньше срока и отличным
качеством. Мы сами, конечно, строили только свои цеха, а объекты торговли
удалось получить от городского строительства. В этом большая заслуга
главного архитектора города Сенькина В.И. и Путинцева В.В.
(предгорисполкома), которые при моем участии определили всю торговую сеть в
план строительства города. Под каждым домом по улицам Коммунистической,
Октябрьской и др. предусматривалось конкретно какой-то магазин, столовая,
ресторан, кулинария должна быть, когда она вводится, кто строит, кто
оборудует и т.д.
Особое признание торговые работники заслужили, когда ко дню рождения
Ленина (к столетию) на 6 месяцев раньше срока ввели ЦУМ "Сыктывкар". В
номере журнала на обложке "Советская торговля" очень красочно дали снимок
московские журналисты. Первый секретарь ОК КПСС Морозов неоднократно
проводил планерки на строящемся здании. Белоцерковский Н.А., управляющий
Комитяжстрой, каждую неделю проводил эти планерки с моим участием. Работники
Промторга и Министерства систематически субботничали здесь ни по одному разу
в месяц. И все-таки к 100-летию рождения Ленина открыли.
В связи с расширением сети столовых, буфетов, кулинарийных магазинов и
других предприятий торговли и общепита страшно узкий участок был транспорт.
В 1968 году будучи в "Гараже" - лабазе я увидел несколько десятков скелетов
машин из которых на ходу было 8-10 машин. Ремонтная база выглядела так: у
дощатой будки на перевернутые сани приспособлена точила, ключи и болты в
будке, а вокруг грязища - не проехать, не пройти без резиновых сапог даже
летом. Так называемый директор автобазы, занозистый мальчишка, как-то грубо
выругал шоферов в моем присутствии за то, что не могут выехать машины в рейс
до обеда из-за отсутствия запчастей, подъездных путей и даже бензина. Я не
выдержал такое дело и тут же снял с работы. Исполнение обязанностей возложил
на одного старичка-шофера. Сам пошел в ГСЧ к т. Просужих, чье хозяйство было
на этой же территории. Поговорили о возможности строительства ему
стеклодувного, столярного цехов и заодно гаража. Он считал, что это все
возможно, если будет кирпич, балки и цемент. Чертежи-проекты он обещал
сделать сам. После договоренности с Верещаком мы твердо решили разрешить
Просужих набрать строительную бригаду и начать строить. По чертежам
Просужих, за счет фондового кирпича и цемента и силами РСУ с привлечением
аппаратов министерства, торгов и треста столовых за два года построили для
Просужих цеха и гараж на 50 машин для автобазы. Многие конечно обижались,
что привлекаем конторских и фонды стройматериалов используем не туда, но
жизнь требовала этого. Когда по жалобе управляющий Госбанка Сергачев
придрался и грозил, я пригласил его на место, показал все и он оказался
человеком дела, сказал: "Сделали доброе дело. Жалобу закрываю". В 1971 году
уже был теплый гараж, столярный цех, газорекламный цех и Лабаз для другого
оборудования с асфальтированными подъездами к ним. Количество же машин росло
быстро: получали по 2-3 машины в год по фондам; когда ГАИ списывала машины
других организаций нам передавали номера по остаточной стоимости как машины
по распоряжениям зампредсовмина т. Афанасьева Л.Г., с кем я договаривался
по-дружески, как с карельским фронтовым товарищем. А восстанавливать утиль -
машины (машины были негодные, раскуроченные, уже списанные, но я их брал по
балансу (прим. автора).) мне помогал т. Триандафилов И.А., председатель
Сельхозтехники Коми АССР, у которого две персональные машины мы приютили в
своем теплом гараже, пока он строит себе гаражный комплекс. К началу 1972
года в рейс выходило по графику уже 40-45 автомашин.
В 1973 году воркутяне уже Сыктывкар не критиковали за наши витрины,
уровень обслуживания, качество блюд и ассортимент собственной продукции, так
как раньше: на любом совещании жаловались на обслуживание в Сыктывкаре. А
вопрос то был в том, что Министерство, торги, трест столовых стали более
серьезно заниматься делом. В Эжве и Чове построили овоще-, фрукто-,
картофелехранилище на приблизительно 30 000 тонн. В Эжве построили
кондитерский цех, колбасный цех, цех по производству полуфабрикатов из мяса
и рыбы, а в Чове - цех овощных полуфабрикатов, квашения капусты, очистки
картофеля и начали оборудовать в Эжве консервный цех. Все это влияло на
качество продукции предприятий общепита и разных буфетов. Дирижировало же
Минторг.
Очевидно нельзя не считаться с мнением т. Когана А.И., начальника УРС
"Воркутауголь", когда он говорил: "Организацию торговли и общественного
питания в последние годы в Сыктывкаре невозможно сравнить с прошлыми годами,
даже 1968-69 гг! Вы скоро догоните Воркуту! Если бы работники торговли так
же дорожили своей работой как у нас в Воркуте, то вы бы даже могли обогнать
нас! Надо Сыктывкару просить коэффициент к оплате труда!" Он очевидно прав,
особенно в последнем, насчет кадрового вопроса. Это верно, что повар в
Воркуте получал зарплату вдвое больше чем в Сыктывкаре. И при том там было
достаточно женщин, которые искали работу, а находя, дорожили ей. Поэтому
мне, как куратору общепита, приходилось много думать об оснащении
предприятий необходимым оборудованием, холодильниками и т.д. Я считал, что
главное в организации общественного питания у нас это: иметь в городе
несколько ресторанов приличных; широкую сеть специализированных кафе и
обязательно наличие столовых третьей категории во всех предприятиях
промышленности и учреждениях, где работают более ста человек. Пропаганда
наличия столовых с кулинарным отделом при предприятиях и организациях
постепенно стала обязанностью руководителей. При том, с полным оборудованием
и помещениями за их счет. Появились хорошие рабочие столовые с кулинарией в
СМЗ (Сыктывкарский механический завод), в мебельном объединении "Север", во
всех цехах ЛПК, в Минсельхозе, в Комитяжстрое, проектных и других
организациях и предприятиях. Руководители с помощью рабочих коллективов
находили помещения или строили и оснащали сами себе собственные столовые. А
чтобы заинтересовать руководителей, было предложено: оборудовать маленькие
(мест на 10-15) банкетные зальчики, где вне очереди (и, безусловно, лучше)
обслуживалось руководство предприятий и организаций. На это можно сказать
клюнуло большинство начальства. Превосходство предприятий общепита при
предприятиях в том, что они подчинялись распорядку предприятия, снабжались
полуфабрикатами рабочие и служащие через кулинарный отдел и даже чаще всего
по предварительным заказам. В этих столовых отмечали знаменательные даты,
вечера, свадьбы членов коллектива. Это было удобно всем и выгодно. Выгодно
потому, что эти столовые все были третьей категории, т.е. самые минимальные
наложения (наложения - в общественном питании для покрытия расходов столовой
делают надбавки к цене (прим. авт.). Поэтому же пути пошли все школы и
учебные заведения. Большую работу по внедрению фабрично-заводских столовых
проводила директор Треста столовых и ресторанов т. Шишко И.М., которая, не
зная отдыха, была в большинстве рабочих коллективах и на собраниях
разъясняла прогрессивность и выгоду подобной организации питания рабочих и
служащих. Впоследствии т. Шишко была награждена орденом "Знак почета". За
эти годы появились в городе рестораны "Вычегда", "Сыктывкар", "Эжва" и
гостиничные рестораны. Много специализированных кафе типа "Дружба",
"Нептун", "Чудесница", "Молодежное" и т.п. Вот почему т. Коган и многие
воркутяне постепенно перестали критиковать Сыктывкар.
Конечно, не всегда все шло гладко. Было много неприятностей. В субботу
и воскресенье, как по расписанию, мы с Верещаком ходили по своим
предприятиям, наблюдали работу столовых и магазинов, их культуру
обслуживания и наличие ассортимента, искали недостатки, а в понедельник на
планерке треста и торгов в присутствии всех директоров столовых, ресторанов,
магазинов и складов часа два отчитывали, приводя факты, которые собраны в
субботу и воскресенье. Многим доставалось, были слезы, увольнения, приказы с
наказаниями и определялись сроки для исправления, поправления или
нововведения. Все это указывалось в протоколах планерки, а в следующий
понедельник проверялось о выполнении. Все это дисциплинировало людей,
требовало инициативы, а нас обязывало выполнять свои обещания, если мы
давали их на планерке. Много было неприятностей от обкомовских, особенно от
завхоза Полякова, который всегда ссылаясь на секретарей требовал деликатесы
для их столовой. При звонке Полякова меня всегда корежило: опять что-то
секретари требуют. Однажды наглым голосом требовал расширить ассортимент
вин, икры, семги, оленей, копченостей и т.п. От имени Морозова. И главное,
говорит нагло: "Сами едите, сколько угодно, а Морозова обеспечить не
можете...!" Меня это задело (на мою зарплату немного икры и семги поешь) и я
решил сгоряча позвонить самому Морозову. Рассказал ему, что икру и семгу
держим только на большие мероприятия и постоянно держать в обкомовскую
столовую не можем. Он спрашивает: "А что случилось?". А я ему говорю, что
Поляков требует якобы по Вашему указанию. Он рассердился и говорит: "Я
поговорю с этим Поляковым! А Вы держите на мероприятия. Я знаю, сколько их
получаем". Через час звонит Поляков и говорит: "Кто тебя просил звонить
Морозову? Или тебе надоело там работать?". Отчитал не хуже, чем великий
начальник и положил трубку. Я понял, в чем дело. Подобное дело было с
обкомовскими за постоянные поездки обкомовских на торговые базы, где
выбирали дефицит себе и женам, а то и родне. Как-то пожаловалась с
Торгодежды (Торгодежда - оптовая торговая база, склады одежды. Торгующие
организации там получают везут к себе в район и продают населению (прим.
авт.). т. Михайлевич, что увезли месяц назад товары и все не привезли,
говорят, потеряли, и вообще, надоели целыми днями их посещения. Я как-то
гулял по улице Кирова с внуком, а Морозов катал тоже своего внука и я
рассказал все это. И сказал, что они позорят Обком и Вас лично. Морозов
рассердился и говорит: "Я завтра соберу всех своих и дам взбучку, а ты
поручи директорам баз, чтобы все машины с нашими номерами засекали". Прошло
два дня. Звонит Муравьев Н.И., наш куратор, и спрашивает: "Кто накапал на
завотделами обкома насчет посещения торговых баз?". Долго отчитывал меня,
капал на министра и еще на кое-кого. А я не выдерживал и говорю: "Что,
Морозов отчитал Вас? И правильно! Неужели Вам не ясно, что торговые базы -
это не магазин? Люди возмущены, что у баз одни черные "волги" стоят, как у
Дома правительства!". Через некоторое время я спрашивал у директоров баз.
Они отвечали с улыбкой: "Несколько недель ни одной черной машины не
было...".
Наряду с друзьями во всех отраслях народного хозяйства республики, в
том числе в снабжении, сельском хозяйстве, просвещении, культуре медицине и
в большинстве промышленных предприятий, которые нам помогали взамен нашей
помощи им, появились и недруги. Обкомовские, начиная от завхоза Полякова и
завотделом Муравьева до секретаря обкома Попова А.А., старались, особенно
меня, или игнорировать или нашептывать где это нужно, что я непослушный и
слишком самостоятельный. Вызовут было и давай отчитывать за что-либо, что не
стоит даже выеденного яйца, вроде: там вывеска газорекламная горит плохо,
там то крыльцо у входа в магазин невычищено или там то в столовой не
соблюдается ассортиментный план выпускаемых блюд или кулинарных изделий.
Конечно, такие факты были, но это вопросы не совсем министерские. Есть
директора торгов, магазинов и столовых. Вызвал как-то Попов А.А. и давай
пилить, что я в УРС "Комилес" не пошел, а ушел в Минторг, что редко бываем в
районах и не оказываем им помощь и т.д. и т.п. А в принципе в Минторг
перевел меня сам Обком и Совмин. Редко бываем мы в районах потому, что там
торгует потребкооперация, где в правлении 280 человек, а у нас лишь 24. За
село надо спрашивать с них, с Косолапова Д.Е., который раздул штат в четыре
раза за счет ликвидации большинства сельпо, начал всеми товарами торговать в
городах и сосредоточил все внимание на заседаниях в новом здании правления,
отобранного у Кооперативного техникума. Подобные ответы, конечно, не всегда
нравились таким начальникам, но что же поделаешь, такой уж непослушный и
прямой номенклатурный работник.
Однако дела наши шли неплохо и это благодаря поддержки первого
секретаря ОК КПСС т. Морозова И.П., который и в строительстве, и морально
старался поддерживать так как видел изменения к лучшему в торговле. Как-то в
неурожайный год на овощи и картофель послали меня в Рязань по закупу и
отгрузке по фондам картофеля и капусты. Выпросив в Минторге РСФСР
дополнительные фонды на 20 тысяч тонн картофеля и 12 тысяч тонн капусты с
Рязани , я , с представителями УРСов, ОРСов и торгов поехал. Нас собралось
человек 20. Посещения, почти ежедневные, заготуправления т. Тяпкина и
председателя облпотребсоюза Рязанской области результатов не давали. Они
нагло отказывались даже разговаривать по дополнительным фондам. Посещения
первого секретаря ОК КПСС и председателя исполкома кончились одним обещанием
дать после выполнения основных фондов. За неделю фактически ничего не
отгрузили, хотя телеграммы ушли до союзного правительства из Коми Совмина.
После маленького совещания наших представителей в Рязани, мы пришли к
выводу, что надо найти обходной путь и нашли. Я вызвал по телефону Морозова
ночью, доложил обстановку ведущую к срыву отгрузки и попросил его поручить
Когану чтоб он у Минуглепрома попросил машину для разъездов по районам в
Рязанской области и отправил нам вместе с ящиком спирта питьевого, чтобы
"подкупать" директоров заготконтор, Управление заготовок Рязанской области.
Он сначала обещал поговорить с первым секретарем ОК КПСС Приезжевым,
попросить еще раз его помочь нам, но я возражал, ссылаясь на то, что он с
Приезжевым уже говорил по ВЧ два дня назад, когда я был у Приезжева в
кабинете за чашкой чая и фактически ничего не помогло, а наоборот, в
Потребсоюзе на его звонок огорчились и даже сказали, что будут грузить в
последнюю очередь, чтоб не жаловались в обкомпартии. Морозов обещал мне
помочь.
На второй день к гостинице ночью подъехал с Москвы Коган на легковой
машине и ящиком спирта в багажнике. Тут же ночью провели "планерку" с
представителями УРСов с тем, чтобы с утра разъехались по райзаготконторам.
Главное было в том, чтобы до заморозков пошли и дошли вагоны до наших
северов. При разговоре с директорами заготконтор предлагалось отгрузку, если
их кому удастся уговорить за "застольем" отгружать картофель и овощи, чтобы
в сводках об отгрузке не сообщали в заготуправление. Я боялся, что Тяпкин
(заготуправление) затормозит и даже накажет своих директоров. Когда будет
больше половины по нормам, тогда можно будет включать наших покупателей в
число отгрузки. Прошла пятидневка, люди занимались на местах и телефонным
разговором: дело пошло. Я же "наступал" на горло железнодорожникам по
выделению вагонов для севера и не один раз пришлось говорить с МПС
(Министерство путей сообщения) и грозить от имени шахтеров Воркуты. Проверяя
в Заготуправлении об отгрузке - проходили единичные вагоны, а по моим
данным, полученным от моих представителей ушло картофеля и капусты более 12
тысяч тонн. Коган побыв один день, побывал у председателя облпотребсоюза,
отматерив его, уехал в Москву, грозя доложить Совмину СССР об их
безответственности к отгрузке картофеля для воркутян.
Через неделю стали поступать сводки об отгрузке нам массово, а Тяпкин
психовал. Когда было отгружено 12 тысяч тонн картофеля и 8 тысяч тонн
капусты, я доложил ночью по телефону Морозову, и попросил разрешения
выехать, оставив представителей наших для отгрузки остатков. Я уже был дома
и работал, когда мне сообщили, что с Воркуты улетели в Рязань целая
делегация на похороны одного из директоров заготконтор. Он, говорили потом,
никогда не пил спирт и видимо сердечко не выдержало от угощения воркутян. До
выезда из Рязани я еще раз был у Приезжева, когда он угощал меня чаем, я ему
рассказал свои впечатления об организации торговли в Рязани, о том, как в
магазине "Обувь" вместо обуви видны одни коробки, о том, как на главной
площади города торгуют молоком, где хвост очереди как в мавзолей Ленина, о
том как плохо готовят пищу в столовых и ресторанах, о том, что Ляпкин-Тяпкин
вместо организации отгрузки картофеля и овощей почти ежедневно сидит в
ресторане гостиницы, где я с трудом устроился жить и т.д. Он записал
пол-блокнота, много возмущался и обещал дать "прикурить", но когда я сказал,
что в основном отгрузку мы заканчиваем и я завтра выезжаю, он удивился:
"Как? А в сводках почти ничего не отгружено?!" Я, конечно, подробности нашей
тактики не стал говорить, встал, попрощался, он даже подал мне руку, и я
ушел в гостиницу, чтоб собраться уезжать. Как бы это ни было, а задача была
выполнена. Иногда приходится хитрить и тем более с теми, кто поступает не
совсем честно. Раз Тяпкин просиживает в ресторане с высокими представителями
из средней Азии (а может и за взятки) и генералами с Мурманска, а потом им
отгружает картофель и овощи вне очереди в ущерб северу Коми АССР, мы
вынуждены были искать обходной путь и мы выиграли, обыграв их.
В течение года т. Котельников В.М., зампредсовмина Коми, который
курировал сельским хозяйством и торговлей тоже, не раз упрекал с ехидством:
"А почему воркутяне увезли такие богатые венки в Рязань и выезжали целой
группой на какие-то похороны?" Он, конечно, был информирован, что один из
директоров заготконтор умер от сердечного приступа после обильного угощения
нашими. Жаль, конечно, мужика, но сам то он должен был знать меру, а нам-то
нужна была картошка и капуста, чтоб завезти до заморозков и зимы.
Было много стычек с московскими чиновниками, когда мы добивались
увеличения фондов, выбивали товары и дрались за финансирование строительства
торговых объектов, особенно в Сыктывкаре. Как-то с помощью Морозова мы
втянули Комитяжстрой, т. Белоцерковского к строительству в Эжве
овощехранилища на 7 тысяч тонн с вентиляцией. Построили. Получилось неплохо.
Уговорили через т. Морозова построить рядом зеркальном исполнении. Но денег
не было и т. Белоцерковский рискнул начать пока мы добиваемся
финансирование. Бомбардировки телеграммами и бумагами, подписанные Совмином,
Обкомом и нами результатов не давали. Т. Морозов пригласил меня и т.
Белоцерковского на беседу по этому объекту и велел мне выехать в Минторг,
добиться финансирования и без денег не приезжать... Дело тяжелое, но
указание Морозова, да и необходимость, требовали решения вопроса. Я выехал и
по знакомству удалось узнать, что многие большие объекты в других областях
осваивают деньги плохо, а мы на коне. Несколько дней добивался приема к
замминистра т. Лукьянову, который ведал строительством (бывший
предоблисполкома одной из подмосковных областей, выдвинутый сюда, т.к. там
прокатили). Как не приду в приемную так неудача: то его нет, то занят...
Однажды, когда пришел и мне сказали, что он занят, я не выдержал и пошел к
дверям, но секретарша как коршун встала в дверях, расставила ноги и руки
чтобы меня остановить силой. Меня взяло такое зло, что я столкнул ее и вошел
с шумом. Зашел в кабинет, и что вы думаете? Сидит и один пьет чай за
каким-то журналом на столе. Он немного испугался, я извинился и говорю: "Я
неделю не могу попасть к вам! Я из Коми! И прошу уделить мне десять минут!"
В это время свирепая секретарша тоже врывается и говорит: "Какой-то хулиган,
меня столкнул и зашел к вам! Я его не пускала! Может, вызвать охрану?"
Лукьянов видимо решил меня принять все же и отослал ее. Я, стоя у стола,
развернул проект хранилища, выставил цветные фотографии, где показано, что
склады уже под крышей, краны укладывают последние плиты и т.п. Он
спрашивает: "А деньги где взяли?" Я говорю: "Я приехал, чтобы вы дали нам!"
Он же говорит, что конец года и денег взять негде, может на первый квартал
удастся найти. Я же настаиваю и говорю, что у вас в ряде областей на больших
объектах десятки миллионов не освоены и не освоят, а мне надо всего семьсот
тысяч. Лукьянов вызывает замначальника УКС Минторга, с которым я уже говорил
и он, если его вызовут поддержит нас, т.к. он - старый товарищ Верещака.
Явился тот с большой папкой и стал смотреть мои фотоснимки и спрашивает,
вроде ничего не знает: "Это что комики опять натворили?" Лукьянов говорит:
"Этот коми-партизан самовольно построил овощехранилище на семь тысяч тонн.
Самовольно, и видимо, надо оформить дело в прокуратуру за иммобилизацию
средств". Друг Верещака говорит: "Мы на днях будем пересматривать титульные
списки, у нас много неосвоения в областях и, может, им дать, объект-то почти
готов...". Тут Лукьянов смягчился немного и стали мы смотреть с кого снять.
Побыв в Москве еще пару дней, пока пересмотрели титула. Я привез шестьсот
тысяч рублей на строительство второго овощехранилища. Подобных споров и
"давания" товаров были и в других управлениях: где-то вагон шифера, где-то
секцию импортных фруктов и всегда в поездках в Москву что-то привозили для
республики. Так приходилось не мытьем, так катанием добиваться почти все,
что в итоге для нас было хорошо для торговли.
Так, в суете, в спорах и в текучке прошло более четырех лет незаметно,
как стало видно, что в Министерстве торговли что-то делается. Однако, тучи
над министерством и особо над Верещаком все становились гуще и гуще.
Муравьев и некоторые другие недолюбливали нас с ним за прямоту, наличие
своих мнений по ряду вопросов развития торговли и излишнюю
самостоятельность.
Верещак Иван Спиридонович, как-то доведенный до отчаяния, сказал: "Я
имею право уйти на пенсию. Надоело выслушивать неграмотные претензии таких
как Муравьев, Поляков, Попов и тем подобных деляг". Я, конечно, не хотел,
чтоб он ушел. Больно уж самостоятельности мне много дал. В общем, мы
сработались неплохо, хотя иногда и спорили по деталям того или иного дела.
Мода Верещак больше думать о себе и своих друзьях с лихвой окупалась связями
в Москве. И все же он решился и, очевидно, не без помощи Обкома и лично
Муравьева. Исполняя обязанности Министра, я, конечно, зашивался и просил,
чтоб все же дали нам Министра. Пусть даже какой-либо секретарь райкома.
Постепенно освоится и хоть будет присутствовать в многочисленных заседаниях.
Однажды приехав с командировки, смотрю - в кабинете министра сидит НачУРСа
Святкин. У Святкина был огромный живот. Сидя в кресле, развалив живот,
расстегнуы пиджак, разговаривал по телефону как Министр. Тут мне работники
шепнули: его хотят поставить Министром!?". Я, конечно, был ошеломлен. Как же
это неграмотного человека в Министры? Он же не различает, что такое
собственная и покупная продукция, он же заочно окончил курсы подземного
шахтного строительства плюс начальная школа... Он же высшей стороны
расточитель, он может одну тушу мяса на вертолете бросить на буровую, на
него же были уголовные дела за комбинации в УРСе... Спустя сутки т. Муравьев
принять участие, о котором память останется на всю жизнь.
Игнатьев, начальник комбината Воркутауголь, считал, что УРС - это его
лучшие помощники, что путь к успеху шахтеров идет через их желудок,
снабжение шахтера - задача No 1! Он считал, что если шахтер сыт, одет, обут
и доволен - уголь будет! Мы с Игнатьевым и Коганом сходились почти по всем
вопросам и решали они торговые вопросы больше со мной, чем с Верещаком, так
как Верещак пришел в Минторг оттуда и не особо добром уезжал из Воркуты.
Были какие-то "хвосты", связанные с растратой. Когда торговле разрешили
награды, Коган был представлен к ордену Ленина, но нашлись "умные" члены
бюро ЦК КПСС и отклонили. Мне пришлось сходить лично к Морозову, первому
секретарю, и выпросить для Когана хотя бы "заслуженного работника народного
хозяйства Коми АССР". Так иногда партийные работники зажимали ретивых людей,
хотя на них держалось все хозяйство и прогресс.
Серьезные задачи пришлось решать "деревенской" торговле в г.
Сыктывкаре. Как-то Верещак выразился: "Надо из деревенской торговле в
городе, где вместо витрин с товарами видны петушки и тоненькие нижние
сорочки, сделать настоящее городское хозяйство с городскими витринами, с
неоновыми рамами, с богатыми кулинариями, чтобы украсить город. Хватит быть
каким-то лесоучастком!" Нам пришлось начать с создания своего РСУ
(ремонтно-строительное управление ) с цехом стеклодутия, заказать нормальные
витринные стекла и магазинное оборудование и т.д. Удаче сопутствовало
знакомство Верещака в Минторге РСФСР, где ежегодно стали нам выделять нужное
оборудование. Прошло пара лет, как над зданиями стали гореть яркие лозунги,
имена магазинов и привлекающие людей витрины. Начальник РСУ Просужих А.А.,
человек с характером, но очень трудоспособный и хозяйственный, многое сделал
для развития культуры торговли и общепита в Сыктывкаре.
Стеклодувы и столяры, плотники и весь коллектив с гордостью говорили,
что тот или иной торговый объект они сдадут раньше срока и отличным
качеством. Мы сами, конечно, строили только свои цеха, а объекты торговли
удалось получить от городского строительства. В этом большая заслуга
главного архитектора города Сенькина В.И. и Путинцева В.В.
(предгорисполкома), которые при моем участии определили всю торговую сеть в
план строительства города. Под каждым домом по улицам Коммунистической,
Октябрьской и др. предусматривалось конкретно какой-то магазин, столовая,
ресторан, кулинария должна быть, когда она вводится, кто строит, кто
оборудует и т.д.
Особое признание торговые работники заслужили, когда ко дню рождения
Ленина (к столетию) на 6 месяцев раньше срока ввели ЦУМ "Сыктывкар". В
номере журнала на обложке "Советская торговля" очень красочно дали снимок
московские журналисты. Первый секретарь ОК КПСС Морозов неоднократно
проводил планерки на строящемся здании. Белоцерковский Н.А., управляющий
Комитяжстрой, каждую неделю проводил эти планерки с моим участием. Работники
Промторга и Министерства систематически субботничали здесь ни по одному разу
в месяц. И все-таки к 100-летию рождения Ленина открыли.
В связи с расширением сети столовых, буфетов, кулинарийных магазинов и
других предприятий торговли и общепита страшно узкий участок был транспорт.
В 1968 году будучи в "Гараже" - лабазе я увидел несколько десятков скелетов
машин из которых на ходу было 8-10 машин. Ремонтная база выглядела так: у
дощатой будки на перевернутые сани приспособлена точила, ключи и болты в
будке, а вокруг грязища - не проехать, не пройти без резиновых сапог даже
летом. Так называемый директор автобазы, занозистый мальчишка, как-то грубо
выругал шоферов в моем присутствии за то, что не могут выехать машины в рейс
до обеда из-за отсутствия запчастей, подъездных путей и даже бензина. Я не
выдержал такое дело и тут же снял с работы. Исполнение обязанностей возложил
на одного старичка-шофера. Сам пошел в ГСЧ к т. Просужих, чье хозяйство было
на этой же территории. Поговорили о возможности строительства ему
стеклодувного, столярного цехов и заодно гаража. Он считал, что это все
возможно, если будет кирпич, балки и цемент. Чертежи-проекты он обещал
сделать сам. После договоренности с Верещаком мы твердо решили разрешить
Просужих набрать строительную бригаду и начать строить. По чертежам
Просужих, за счет фондового кирпича и цемента и силами РСУ с привлечением
аппаратов министерства, торгов и треста столовых за два года построили для
Просужих цеха и гараж на 50 машин для автобазы. Многие конечно обижались,
что привлекаем конторских и фонды стройматериалов используем не туда, но
жизнь требовала этого. Когда по жалобе управляющий Госбанка Сергачев
придрался и грозил, я пригласил его на место, показал все и он оказался
человеком дела, сказал: "Сделали доброе дело. Жалобу закрываю". В 1971 году
уже был теплый гараж, столярный цех, газорекламный цех и Лабаз для другого
оборудования с асфальтированными подъездами к ним. Количество же машин росло
быстро: получали по 2-3 машины в год по фондам; когда ГАИ списывала машины
других организаций нам передавали номера по остаточной стоимости как машины
по распоряжениям зампредсовмина т. Афанасьева Л.Г., с кем я договаривался
по-дружески, как с карельским фронтовым товарищем. А восстанавливать утиль -
машины (машины были негодные, раскуроченные, уже списанные, но я их брал по
балансу (прим. автора).) мне помогал т. Триандафилов И.А., председатель
Сельхозтехники Коми АССР, у которого две персональные машины мы приютили в
своем теплом гараже, пока он строит себе гаражный комплекс. К началу 1972
года в рейс выходило по графику уже 40-45 автомашин.
В 1973 году воркутяне уже Сыктывкар не критиковали за наши витрины,
уровень обслуживания, качество блюд и ассортимент собственной продукции, так
как раньше: на любом совещании жаловались на обслуживание в Сыктывкаре. А
вопрос то был в том, что Министерство, торги, трест столовых стали более
серьезно заниматься делом. В Эжве и Чове построили овоще-, фрукто-,
картофелехранилище на приблизительно 30 000 тонн. В Эжве построили
кондитерский цех, колбасный цех, цех по производству полуфабрикатов из мяса
и рыбы, а в Чове - цех овощных полуфабрикатов, квашения капусты, очистки
картофеля и начали оборудовать в Эжве консервный цех. Все это влияло на
качество продукции предприятий общепита и разных буфетов. Дирижировало же
Минторг.
Очевидно нельзя не считаться с мнением т. Когана А.И., начальника УРС
"Воркутауголь", когда он говорил: "Организацию торговли и общественного
питания в последние годы в Сыктывкаре невозможно сравнить с прошлыми годами,
даже 1968-69 гг! Вы скоро догоните Воркуту! Если бы работники торговли так
же дорожили своей работой как у нас в Воркуте, то вы бы даже могли обогнать
нас! Надо Сыктывкару просить коэффициент к оплате труда!" Он очевидно прав,
особенно в последнем, насчет кадрового вопроса. Это верно, что повар в
Воркуте получал зарплату вдвое больше чем в Сыктывкаре. И при том там было
достаточно женщин, которые искали работу, а находя, дорожили ей. Поэтому
мне, как куратору общепита, приходилось много думать об оснащении
предприятий необходимым оборудованием, холодильниками и т.д. Я считал, что
главное в организации общественного питания у нас это: иметь в городе
несколько ресторанов приличных; широкую сеть специализированных кафе и
обязательно наличие столовых третьей категории во всех предприятиях
промышленности и учреждениях, где работают более ста человек. Пропаганда
наличия столовых с кулинарным отделом при предприятиях и организациях
постепенно стала обязанностью руководителей. При том, с полным оборудованием
и помещениями за их счет. Появились хорошие рабочие столовые с кулинарией в
СМЗ (Сыктывкарский механический завод), в мебельном объединении "Север", во
всех цехах ЛПК, в Минсельхозе, в Комитяжстрое, проектных и других
организациях и предприятиях. Руководители с помощью рабочих коллективов
находили помещения или строили и оснащали сами себе собственные столовые. А
чтобы заинтересовать руководителей, было предложено: оборудовать маленькие
(мест на 10-15) банкетные зальчики, где вне очереди (и, безусловно, лучше)
обслуживалось руководство предприятий и организаций. На это можно сказать
клюнуло большинство начальства. Превосходство предприятий общепита при
предприятиях в том, что они подчинялись распорядку предприятия, снабжались
полуфабрикатами рабочие и служащие через кулинарный отдел и даже чаще всего
по предварительным заказам. В этих столовых отмечали знаменательные даты,
вечера, свадьбы членов коллектива. Это было удобно всем и выгодно. Выгодно
потому, что эти столовые все были третьей категории, т.е. самые минимальные
наложения (наложения - в общественном питании для покрытия расходов столовой
делают надбавки к цене (прим. авт.). Поэтому же пути пошли все школы и
учебные заведения. Большую работу по внедрению фабрично-заводских столовых
проводила директор Треста столовых и ресторанов т. Шишко И.М., которая, не
зная отдыха, была в большинстве рабочих коллективах и на собраниях
разъясняла прогрессивность и выгоду подобной организации питания рабочих и
служащих. Впоследствии т. Шишко была награждена орденом "Знак почета". За
эти годы появились в городе рестораны "Вычегда", "Сыктывкар", "Эжва" и
гостиничные рестораны. Много специализированных кафе типа "Дружба",
"Нептун", "Чудесница", "Молодежное" и т.п. Вот почему т. Коган и многие
воркутяне постепенно перестали критиковать Сыктывкар.
Конечно, не всегда все шло гладко. Было много неприятностей. В субботу
и воскресенье, как по расписанию, мы с Верещаком ходили по своим
предприятиям, наблюдали работу столовых и магазинов, их культуру
обслуживания и наличие ассортимента, искали недостатки, а в понедельник на
планерке треста и торгов в присутствии всех директоров столовых, ресторанов,
магазинов и складов часа два отчитывали, приводя факты, которые собраны в
субботу и воскресенье. Многим доставалось, были слезы, увольнения, приказы с
наказаниями и определялись сроки для исправления, поправления или
нововведения. Все это указывалось в протоколах планерки, а в следующий
понедельник проверялось о выполнении. Все это дисциплинировало людей,
требовало инициативы, а нас обязывало выполнять свои обещания, если мы
давали их на планерке. Много было неприятностей от обкомовских, особенно от
завхоза Полякова, который всегда ссылаясь на секретарей требовал деликатесы
для их столовой. При звонке Полякова меня всегда корежило: опять что-то
секретари требуют. Однажды наглым голосом требовал расширить ассортимент
вин, икры, семги, оленей, копченостей и т.п. От имени Морозова. И главное,
говорит нагло: "Сами едите, сколько угодно, а Морозова обеспечить не
можете...!" Меня это задело (на мою зарплату немного икры и семги поешь) и я
решил сгоряча позвонить самому Морозову. Рассказал ему, что икру и семгу
держим только на большие мероприятия и постоянно держать в обкомовскую
столовую не можем. Он спрашивает: "А что случилось?". А я ему говорю, что
Поляков требует якобы по Вашему указанию. Он рассердился и говорит: "Я
поговорю с этим Поляковым! А Вы держите на мероприятия. Я знаю, сколько их
получаем". Через час звонит Поляков и говорит: "Кто тебя просил звонить
Морозову? Или тебе надоело там работать?". Отчитал не хуже, чем великий
начальник и положил трубку. Я понял, в чем дело. Подобное дело было с
обкомовскими за постоянные поездки обкомовских на торговые базы, где
выбирали дефицит себе и женам, а то и родне. Как-то пожаловалась с
Торгодежды (Торгодежда - оптовая торговая база, склады одежды. Торгующие
организации там получают везут к себе в район и продают населению (прим.
авт.). т. Михайлевич, что увезли месяц назад товары и все не привезли,
говорят, потеряли, и вообще, надоели целыми днями их посещения. Я как-то
гулял по улице Кирова с внуком, а Морозов катал тоже своего внука и я
рассказал все это. И сказал, что они позорят Обком и Вас лично. Морозов
рассердился и говорит: "Я завтра соберу всех своих и дам взбучку, а ты
поручи директорам баз, чтобы все машины с нашими номерами засекали". Прошло
два дня. Звонит Муравьев Н.И., наш куратор, и спрашивает: "Кто накапал на
завотделами обкома насчет посещения торговых баз?". Долго отчитывал меня,
капал на министра и еще на кое-кого. А я не выдерживал и говорю: "Что,
Морозов отчитал Вас? И правильно! Неужели Вам не ясно, что торговые базы -
это не магазин? Люди возмущены, что у баз одни черные "волги" стоят, как у
Дома правительства!". Через некоторое время я спрашивал у директоров баз.
Они отвечали с улыбкой: "Несколько недель ни одной черной машины не
было...".
Наряду с друзьями во всех отраслях народного хозяйства республики, в
том числе в снабжении, сельском хозяйстве, просвещении, культуре медицине и
в большинстве промышленных предприятий, которые нам помогали взамен нашей
помощи им, появились и недруги. Обкомовские, начиная от завхоза Полякова и
завотделом Муравьева до секретаря обкома Попова А.А., старались, особенно
меня, или игнорировать или нашептывать где это нужно, что я непослушный и
слишком самостоятельный. Вызовут было и давай отчитывать за что-либо, что не
стоит даже выеденного яйца, вроде: там вывеска газорекламная горит плохо,
там то крыльцо у входа в магазин невычищено или там то в столовой не
соблюдается ассортиментный план выпускаемых блюд или кулинарных изделий.
Конечно, такие факты были, но это вопросы не совсем министерские. Есть
директора торгов, магазинов и столовых. Вызвал как-то Попов А.А. и давай
пилить, что я в УРС "Комилес" не пошел, а ушел в Минторг, что редко бываем в
районах и не оказываем им помощь и т.д. и т.п. А в принципе в Минторг
перевел меня сам Обком и Совмин. Редко бываем мы в районах потому, что там
торгует потребкооперация, где в правлении 280 человек, а у нас лишь 24. За
село надо спрашивать с них, с Косолапова Д.Е., который раздул штат в четыре
раза за счет ликвидации большинства сельпо, начал всеми товарами торговать в
городах и сосредоточил все внимание на заседаниях в новом здании правления,
отобранного у Кооперативного техникума. Подобные ответы, конечно, не всегда
нравились таким начальникам, но что же поделаешь, такой уж непослушный и
прямой номенклатурный работник.
Однако дела наши шли неплохо и это благодаря поддержки первого
секретаря ОК КПСС т. Морозова И.П., который и в строительстве, и морально
старался поддерживать так как видел изменения к лучшему в торговле. Как-то в
неурожайный год на овощи и картофель послали меня в Рязань по закупу и
отгрузке по фондам картофеля и капусты. Выпросив в Минторге РСФСР
дополнительные фонды на 20 тысяч тонн картофеля и 12 тысяч тонн капусты с
Рязани , я , с представителями УРСов, ОРСов и торгов поехал. Нас собралось
человек 20. Посещения, почти ежедневные, заготуправления т. Тяпкина и
председателя облпотребсоюза Рязанской области результатов не давали. Они
нагло отказывались даже разговаривать по дополнительным фондам. Посещения
первого секретаря ОК КПСС и председателя исполкома кончились одним обещанием
дать после выполнения основных фондов. За неделю фактически ничего не
отгрузили, хотя телеграммы ушли до союзного правительства из Коми Совмина.
После маленького совещания наших представителей в Рязани, мы пришли к
выводу, что надо найти обходной путь и нашли. Я вызвал по телефону Морозова
ночью, доложил обстановку ведущую к срыву отгрузки и попросил его поручить
Когану чтоб он у Минуглепрома попросил машину для разъездов по районам в
Рязанской области и отправил нам вместе с ящиком спирта питьевого, чтобы
"подкупать" директоров заготконтор, Управление заготовок Рязанской области.
Он сначала обещал поговорить с первым секретарем ОК КПСС Приезжевым,
попросить еще раз его помочь нам, но я возражал, ссылаясь на то, что он с
Приезжевым уже говорил по ВЧ два дня назад, когда я был у Приезжева в
кабинете за чашкой чая и фактически ничего не помогло, а наоборот, в
Потребсоюзе на его звонок огорчились и даже сказали, что будут грузить в
последнюю очередь, чтоб не жаловались в обкомпартии. Морозов обещал мне
помочь.
На второй день к гостинице ночью подъехал с Москвы Коган на легковой
машине и ящиком спирта в багажнике. Тут же ночью провели "планерку" с
представителями УРСов с тем, чтобы с утра разъехались по райзаготконторам.
Главное было в том, чтобы до заморозков пошли и дошли вагоны до наших
северов. При разговоре с директорами заготконтор предлагалось отгрузку, если
их кому удастся уговорить за "застольем" отгружать картофель и овощи, чтобы
в сводках об отгрузке не сообщали в заготуправление. Я боялся, что Тяпкин
(заготуправление) затормозит и даже накажет своих директоров. Когда будет
больше половины по нормам, тогда можно будет включать наших покупателей в
число отгрузки. Прошла пятидневка, люди занимались на местах и телефонным
разговором: дело пошло. Я же "наступал" на горло железнодорожникам по
выделению вагонов для севера и не один раз пришлось говорить с МПС
(Министерство путей сообщения) и грозить от имени шахтеров Воркуты. Проверяя
в Заготуправлении об отгрузке - проходили единичные вагоны, а по моим
данным, полученным от моих представителей ушло картофеля и капусты более 12
тысяч тонн. Коган побыв один день, побывал у председателя облпотребсоюза,
отматерив его, уехал в Москву, грозя доложить Совмину СССР об их
безответственности к отгрузке картофеля для воркутян.
Через неделю стали поступать сводки об отгрузке нам массово, а Тяпкин
психовал. Когда было отгружено 12 тысяч тонн картофеля и 8 тысяч тонн
капусты, я доложил ночью по телефону Морозову, и попросил разрешения
выехать, оставив представителей наших для отгрузки остатков. Я уже был дома
и работал, когда мне сообщили, что с Воркуты улетели в Рязань целая
делегация на похороны одного из директоров заготконтор. Он, говорили потом,
никогда не пил спирт и видимо сердечко не выдержало от угощения воркутян. До
выезда из Рязани я еще раз был у Приезжева, когда он угощал меня чаем, я ему
рассказал свои впечатления об организации торговли в Рязани, о том, как в
магазине "Обувь" вместо обуви видны одни коробки, о том, как на главной
площади города торгуют молоком, где хвост очереди как в мавзолей Ленина, о
том как плохо готовят пищу в столовых и ресторанах, о том, что Ляпкин-Тяпкин
вместо организации отгрузки картофеля и овощей почти ежедневно сидит в
ресторане гостиницы, где я с трудом устроился жить и т.д. Он записал
пол-блокнота, много возмущался и обещал дать "прикурить", но когда я сказал,
что в основном отгрузку мы заканчиваем и я завтра выезжаю, он удивился:
"Как? А в сводках почти ничего не отгружено?!" Я, конечно, подробности нашей
тактики не стал говорить, встал, попрощался, он даже подал мне руку, и я
ушел в гостиницу, чтоб собраться уезжать. Как бы это ни было, а задача была
выполнена. Иногда приходится хитрить и тем более с теми, кто поступает не
совсем честно. Раз Тяпкин просиживает в ресторане с высокими представителями
из средней Азии (а может и за взятки) и генералами с Мурманска, а потом им
отгружает картофель и овощи вне очереди в ущерб северу Коми АССР, мы
вынуждены были искать обходной путь и мы выиграли, обыграв их.
В течение года т. Котельников В.М., зампредсовмина Коми, который
курировал сельским хозяйством и торговлей тоже, не раз упрекал с ехидством:
"А почему воркутяне увезли такие богатые венки в Рязань и выезжали целой
группой на какие-то похороны?" Он, конечно, был информирован, что один из
директоров заготконтор умер от сердечного приступа после обильного угощения
нашими. Жаль, конечно, мужика, но сам то он должен был знать меру, а нам-то
нужна была картошка и капуста, чтоб завезти до заморозков и зимы.
Было много стычек с московскими чиновниками, когда мы добивались
увеличения фондов, выбивали товары и дрались за финансирование строительства
торговых объектов, особенно в Сыктывкаре. Как-то с помощью Морозова мы
втянули Комитяжстрой, т. Белоцерковского к строительству в Эжве
овощехранилища на 7 тысяч тонн с вентиляцией. Построили. Получилось неплохо.
Уговорили через т. Морозова построить рядом зеркальном исполнении. Но денег
не было и т. Белоцерковский рискнул начать пока мы добиваемся
финансирование. Бомбардировки телеграммами и бумагами, подписанные Совмином,
Обкомом и нами результатов не давали. Т. Морозов пригласил меня и т.
Белоцерковского на беседу по этому объекту и велел мне выехать в Минторг,
добиться финансирования и без денег не приезжать... Дело тяжелое, но
указание Морозова, да и необходимость, требовали решения вопроса. Я выехал и
по знакомству удалось узнать, что многие большие объекты в других областях
осваивают деньги плохо, а мы на коне. Несколько дней добивался приема к
замминистра т. Лукьянову, который ведал строительством (бывший
предоблисполкома одной из подмосковных областей, выдвинутый сюда, т.к. там
прокатили). Как не приду в приемную так неудача: то его нет, то занят...
Однажды, когда пришел и мне сказали, что он занят, я не выдержал и пошел к
дверям, но секретарша как коршун встала в дверях, расставила ноги и руки
чтобы меня остановить силой. Меня взяло такое зло, что я столкнул ее и вошел
с шумом. Зашел в кабинет, и что вы думаете? Сидит и один пьет чай за
каким-то журналом на столе. Он немного испугался, я извинился и говорю: "Я
неделю не могу попасть к вам! Я из Коми! И прошу уделить мне десять минут!"
В это время свирепая секретарша тоже врывается и говорит: "Какой-то хулиган,
меня столкнул и зашел к вам! Я его не пускала! Может, вызвать охрану?"
Лукьянов видимо решил меня принять все же и отослал ее. Я, стоя у стола,
развернул проект хранилища, выставил цветные фотографии, где показано, что
склады уже под крышей, краны укладывают последние плиты и т.п. Он
спрашивает: "А деньги где взяли?" Я говорю: "Я приехал, чтобы вы дали нам!"
Он же говорит, что конец года и денег взять негде, может на первый квартал
удастся найти. Я же настаиваю и говорю, что у вас в ряде областей на больших
объектах десятки миллионов не освоены и не освоят, а мне надо всего семьсот
тысяч. Лукьянов вызывает замначальника УКС Минторга, с которым я уже говорил
и он, если его вызовут поддержит нас, т.к. он - старый товарищ Верещака.
Явился тот с большой папкой и стал смотреть мои фотоснимки и спрашивает,
вроде ничего не знает: "Это что комики опять натворили?" Лукьянов говорит:
"Этот коми-партизан самовольно построил овощехранилище на семь тысяч тонн.
Самовольно, и видимо, надо оформить дело в прокуратуру за иммобилизацию
средств". Друг Верещака говорит: "Мы на днях будем пересматривать титульные
списки, у нас много неосвоения в областях и, может, им дать, объект-то почти
готов...". Тут Лукьянов смягчился немного и стали мы смотреть с кого снять.
Побыв в Москве еще пару дней, пока пересмотрели титула. Я привез шестьсот
тысяч рублей на строительство второго овощехранилища. Подобных споров и
"давания" товаров были и в других управлениях: где-то вагон шифера, где-то
секцию импортных фруктов и всегда в поездках в Москву что-то привозили для
республики. Так приходилось не мытьем, так катанием добиваться почти все,
что в итоге для нас было хорошо для торговли.
Так, в суете, в спорах и в текучке прошло более четырех лет незаметно,
как стало видно, что в Министерстве торговли что-то делается. Однако, тучи
над министерством и особо над Верещаком все становились гуще и гуще.
Муравьев и некоторые другие недолюбливали нас с ним за прямоту, наличие
своих мнений по ряду вопросов развития торговли и излишнюю
самостоятельность.
Верещак Иван Спиридонович, как-то доведенный до отчаяния, сказал: "Я
имею право уйти на пенсию. Надоело выслушивать неграмотные претензии таких
как Муравьев, Поляков, Попов и тем подобных деляг". Я, конечно, не хотел,
чтоб он ушел. Больно уж самостоятельности мне много дал. В общем, мы
сработались неплохо, хотя иногда и спорили по деталям того или иного дела.
Мода Верещак больше думать о себе и своих друзьях с лихвой окупалась связями
в Москве. И все же он решился и, очевидно, не без помощи Обкома и лично
Муравьева. Исполняя обязанности Министра, я, конечно, зашивался и просил,
чтоб все же дали нам Министра. Пусть даже какой-либо секретарь райкома.
Постепенно освоится и хоть будет присутствовать в многочисленных заседаниях.
Однажды приехав с командировки, смотрю - в кабинете министра сидит НачУРСа
Святкин. У Святкина был огромный живот. Сидя в кресле, развалив живот,
расстегнуы пиджак, разговаривал по телефону как Министр. Тут мне работники
шепнули: его хотят поставить Министром!?". Я, конечно, был ошеломлен. Как же
это неграмотного человека в Министры? Он же не различает, что такое
собственная и покупная продукция, он же заочно окончил курсы подземного
шахтного строительства плюс начальная школа... Он же высшей стороны
расточитель, он может одну тушу мяса на вертолете бросить на буровую, на
него же были уголовные дела за комбинации в УРСе... Спустя сутки т. Муравьев