Плонский Александр. По ту сторону вселенной

   - Итак, вы знаете, что люди на Геме есть? - с насмешливым ударением на слове "знаете" перефразировал свой вопрос Кей.
   - А иначе кто мог бы еще послать сигнал?
   - Мало ли кто... Может, автоматы. Решили проявить инициативу, мол, чем мы хуже людей?
   - Нельзя так шутить! - возмутился Корлис. - Есть вещи...
   - Хорошо, не буду. Тем более, что разговорами Инту не спасти. Пора действовать!
   Кей тронул клавишу запуска. Послышался характерный шум микрореактивных двигателей. Усилился, завибрировал... Аппарат с натугой оторвал космокурьера от поверхности Гемы, потянул вверх.
   Поднявшись на небольшую высоту, Кей завис над поляной, опробуя управление, выполнил несколько разворотов и скольжении и, видимо, оставшись доволен, взмыл в небо. Ящер, неуклюже хлопая крыльями, заспешил прочь.
   Кей летал минут двадцать, затем круто пошел вниз.
   - Ну как? - кинулся к нему Корлис.
   - Нормально.
   - Нашли?
   - Это не так скоро делается. Вот сейчас посмотрим повнимательнее видеозапись, да не один раз, тогда и выяснится, нашел или же нет.
   У Корлиса от волнения дрожали руки.
   - Быстрее, прошу вас! Давайте, я включу!
   - Какой вы нетерпеливый... Ну, ладно, вот кассета. А я пока сниму ранец, думаете, он легкий?
   На видеоэкране "инфракрасные" джунгли выглядели еще более экзотично, чем в видимом свете. Поле температур воспринималось как замысловатый витраж. Казалось, сумасшедший художник выплеснул на экран палитру причудливых красок - чистейших и ярчайших. Цвета были условные, это позволяло усилить разрешающую способность глаза, помочь ему раздельно воспринимать даже микроскопические детали изображения, а следовательно, и ничтожно малые градации температуры.
   Тонкие и нежные полутона соседствовали с резким, подчеркнуто грубым колоритом. Сочетания цветов выглядели столь непривычно в какой-то лишь им присущей особенности, что напрашивалось сравнение с произведением искусства высочайшей пробы. Но автором этого "произведения" была природа Гемы, а "кистью гениального художника" послужили процессы, происходящие в поверхностном слое и в толще планеты. На них наложились вторичные по силе воздействия явления - даже отдаленные космические катаклизмы внесли свой, пусть и незначительный, вклад в феерию цветов, запечатленных на экране инфравизора. И надо всем этим господствовало лучистое тепло Яра...
   - Какая красота! - восхищенно воскликнул Корлис.
   В первые мгновения ценитель прекрасного заслонил в нем ученого. На Базе ему много раз доводилось наблюдать Гему в инфракрасных лучах, но насколько же более бледной, тусклой, невыразительной смотрелась она с орбиты!
   - Ну, обнаружили что-нибудь? - спросил Кей.
   - Нет... Пожалуй, нет.
   - Обратите внимание на это пятно, - указал космокурьер, укрупнив кадр.
   Корлис с чувством неловкости подумал, что эстетическое восприятие видеозаписи заставило его забыть, с какой целью она сделана. Он вспомнил об Инте, испытал сызнова страх за ее судьбу, горечь от собственного бессилия, физически ощутимую боль и уже другими глазами, глазами исследователя, впился в экран.
   - Тепловое окно!
   - Причем с правильными очертаниями!
   - Квадрат!
   - Во всяком случае, прямоугольник... Не похоже на природное образование!
   - Трудно сказать наверняка, - предостерег от поспешного вывода Корлис. - Взять, к примеру, кристаллы. Одна из распространеннейших форм вещества в природе. А ведь правильная, можно сказать, идеально правильная. Какая выверенность геометрии! Чтобы сымитировать кристалл, нужны тончайшие инструменты, таких на Базе и не найдется. Что же касается природы... Она не способна на разумную деятельность, но может создать ее видимость. Притом мастерски!
   - А если сигнал, ради которого мы очутились здесь, как раз и спровоцирован природой?
   - Ну нет! В том, что сигнал послали люди, уверенность абсолютная. Если, конечно, можно быть в чем-то уверенным абсолютно. К тому же и повод для экспедиции не только в принятом сигнале. Причина гораздо глубже. Ведь мы в бедственном положении!
   - Что верно, то верно, - нахмурился Кей. - И все же... Нет во мне убежденности, что экспедиция принесет пользу. А я привык быть убежденным в правильности своих поступков. Может, не во всем сумел разобраться, не все воспринял умом и сердцем. Не знаю... Вот этот ваш сигнал, почему его не послали, как обычно, по радио? Почему на волнах... на волнах...
   - Беслера.
   - Вот именно. Почему?
   Корлис пожал плечами.
   - С уверенностью сказать не могу.
   - Вот видите, даже вы, ученый...
   - Думаете, ученые - всезнайки? Ничего подобного! Мы знаем, что не знаем многого. Только в отличие от других не хотим с этим смириться.
   - И все же почему они послали сигнал на этих волнах Беслера? Есть же у вас какие-то предположения?
   - Полагаю, дело в свойствах беслеровых волн.
   - Каких свойствах?
   - Вы слышали о кривизне пространства-времени? - спросил Корлис.
   - Допустим, - неопределенно проговорил космокурьер.
   - Так вот, радиоволны, как и свет, распространяются в соответствии с этой кривизной, идут, если так можно выразиться, кружным путем. Волны же Беслера, двигаясь со скоростью света, пронзают пространство напрямик. Сокращение пути равносильно увеличению скорости. Таким образом, волны Беслера оказываются расторопнее радиоволн, в несколько раз опережают их.
   - Что значит в несколько? В два, три?
   - Поймали меня на слове, - улыбнулся ученый. - В том-то и дело, что чем больше расстояние, тем крупнее выигрыш. Если речь идет о вселенских масштабах, то выигрыш в скорости достигает миллионов раз.
   - А на пути от Базы до Гемы?
   - Здесь о выигрыше говорить не приходится, слишком мало расстояние.
   - Но это значит, - сделал вывод Кей, - что сигнал был послан кому угодно, только не нам!
   - Выходит, так, - неохотно признал Корлис.
   - А что представляют собой эти сверхбыстрые волны и почему так названы?
   - Их открыл астрофизик Беслер за столетие до катастрофы, отсюда и название. А природа беслеровых волн... Видите ли, вакуум, как материальная среда, обладает внутренней энергией. Если элементар вакуума переходит с какого-то энергетического уровня на симметричный антиуровень, то испускается вакуум-квант, частица беслеровского излучения. Как видите, все относительно просто.
   - Все просто... - махнул рукой космокурьер. - Только не для меня!
   - Скверный я педагог, - огорчился Корлис. - Но обещаю...
   - Ладно. Не будем больше тратить времени!
   - Вы засекли координаты теплового пятна? - спохватился Корлис.
   - А как же!
   - Далеко оно?
   - Меньше мили по ходу просеки.
   - Да ведь где-то там исчезла Инта!
   - Правильно, - подтвердил Кей.
   Они собрали снаряжение, осмотрели место ночлега - не забыть бы чего - и с лучевыми ножами наготове двинулись обратно.
   - Наблюдаю границу пятна, - сказал Корлис, поднеся к глазам визир инфрадетектора. - И на самом деле квадрат, словно по линейке вычерченный.
   - Сделайте отметки по углам квадрата, но внутрь ни шагу! Так...
   Кей провел лучом по сторонам фигуры, соединив дымящейся угольной линией ее углы.
   - Что это? - изумленно воскликнул Корлис. - Похоже на тоннель, ведущий под крутым углом в глубь Гемы. Протяните руку. Чувствуете теплый ветер? И какая ровная тяга! Неужели это вентиляционный колодец?
   - Возможно, - произнес Кей, с ноткой сомнения. - Хотя... Вентиляционное устройство с выходом на уровне почвы? Не верится что-то!
   - Ничего другого не придумаешь!
   - А не связано ли это... с волнами Беслера?
   - Что вы сказали? Повторите!
   - Ну... с этими... беслеровыми волнами!
   Корлис стукнул себя по лбу.
   - Я тупица, бездарь! Не мог догадаться!
   - Бросьте чудить, - прервал его сетования космокурьер.
   - Поражаюсь вашей интуиции, друг мой. Вы все время опережаете меня в догадках. У вас талант исследователя. Прошу простить, что недооценил, спорил по мелочам...
   - Да будет вам, - всерьез рассердился Кей. - Скажите лучше, что это такое?
   - Выходное отверстие волновода. По-видимому, один из многих излучателей беслеровских волн, полюсов фазированной решетки, образующих в совокупности гигантскую антенну. Нам повезло, что мы случайно натолкнулись на него... Впрочем, слово "повезло" в данной ситуации звучит кощунственно. Бедняжка Инта!
   - А почему возникло тепловое пятно? - перебил Кей.
   - Почва и атмосфера поглощают часть энергии беслеровых волн. Она переходит в тепло.
   - Скверно. Значит, и человеческое тело...
   - Температурный градиент не столь уж велик, - успокоил скорее себя, чем Кея, Корлис. - Беда в другом...
   - В чем же?
   - Мне попадалось краткое упоминание о психотропном действии волн Беслера.
   - Это как понимать?
   - Подавление психики, нечто вроде гипноза, с той лишь разницей, что отсутствует направленное волевое воздействие, а избирательно парализуется...
   - Этого еще не хватало! - вырвалось у космокурьера. - Ну да посмотрим, кто кого...
   - Вы о чем?
   - О направленном волевом воздействии... Так, разговариваю сам с собой.
   Корлис заглянул в волновод и тотчас отпрянул.
   - Голова кружится, - проговорил он растерянно.
   - Дайте фонарь! Та-ак... Внизу, на площадке, Инта! - крикнул Кей.
   7
   "Призраки "
   - Что вы чувствовали, Инта? - допытывался Корлис.
   Девушка покачала головой.
   - Это были сон и явь в таком поразительном переплетении, что невозможно отделить одно от другого. Сон, если можно считать сном, по достоверности происходящего в нем превосходил явь. Я как бы заново переживала отдельные эпизоды своей жизни. В мельчайших деталях, какие не помнила! И в это время не просто действовала, но и наблюдала за собой со стороны. А в промежутках между эпизодами из прошлого впадала в какой-то странный транс, пыталась шевельнуться и не могла. И мысли было невозможно удержать, они расплывались, вязли... Как врач, я пробую оценить свое состояние и не могу.
   - Вы сильно ушиблись, было больно?
   - Нет... Пожалуй, нет. И здесь загадка: рухнула с такой высоты, и ни единого синяка, не то что перелома. Более того, ощущаю прилив сил.
   - Эйфория, радость от того, что все закончилось благополучно?
   - Не похоже на эйфорию. Вы же видите, я нисколько не возбуждена. Сейчас просто чувствую себя в хорошей форме. А радость... Конечно, я рада, но все думаю, что это было со мной? Меня будто загипнотизировали, даже заворожили.
   - Заворожили? Вы это серьезно?
   - Я вовсе не суеверна. Но так и хочется сказать: не просто загипнотизировали, а заворожили, околдовали. Спала я или бредила? То меня забрасывало в прошлое, и там я повторяла прожитое, то возвращало в настоящее, но какое? Вы испытывали когда-нибудь полное безразличие ко всему?
   - Нет...
   - Тогда вам не понять. Ни тревог, ни волнении, ни ожидания.
   - Да, беслеровы волны коварны, - задумчиво проговорил Корлис. - Вы чуть было не стали их жертвой.
   - Беслеровы волны... Так вот кто меня околдовал! - воскликнула Инта. Но они не сделали мне ничего плохого, напротив. Я врач и, хотя не разбираюсь в их природе, могу сказать: по-видимому, это мощное целебное средство, возможно, панацея от многих болезней. Хорошо бы поэкспериментировать...
   - Только не на мне!
   - Там видно будет.
   - Расскажите лучше, как выбирались оттуда!
   - Вижу Кея. Но еще не воспринимаю его как реальность, потому что в моих видениях он уже возникал. И я ждала, когда же Кей исчезнет снова. Но на этот раз он не исчез. Приказал ползти за ним, вверх, вверх, вверх... То ли я сама двигалась, то ли Кей меня тащил... Тянул точно из трясины, а та упорно сопротивлялась, не отдавала.
   - И все-таки отдала, - сказал Корлис.
   - В этом моей заслуги нет. Я тогда не владела собой. Вела себя подобно сомнамбуле, подчинялась воле Кея.
   - Фантастически сильной воле! Поражаюсь ему. Он - уникум. Вы оба находились в поле Беслера, а что это такое, вам теперь известно. Его воздействие на организм сродни гипнозу. Я лишь заглянул в жерло волновода и чуть было...
   - Когда мы ползли, - вспомнила Инта, - будто по вязкой глине, мне все время слышалось: "Кто кого! Кто кого..." Кей словно сражался насмерть!
   - Так и было.
   - Все время думаю о нем... Один в этом аду! Без малейшей надежды на помощь. Ужасно! Как он, что с ним?
   - Не хочу утешать ни вас, ни себя, - проговорил ученый, - и все же сейчас ему легче. Когда Кей спасал вас, он не просто сопротивлялся полю Беслера, а помогал вам преодолевать его воздействие. Это даже не вдвое труднее, а во много раз. Попробуйте решать в уме две сложные математические задачи одновременно!
   - Я и одной не решу, - слабо улыбнулась девушка.
   - При его таланте, воле, упорстве он мог бы стать большим ученым. Хотя... почему "мог бы"? И станет. Убежден, что станет!
   - Вы действительно так думаете?
   - Я не привык кривить душой, - с оттенком обиды сказал Корлис.
   - Не обижайтесь... У меня к Кею особое отношение...
   - Знаю.
   - Что вы можете знать? Я люблю его! Но поняла, что люблю, только там.
   - Для меня это давно не секрет.
   Инта прикрыла вспыхнувшее лицо ладонями.
   - Неужели? А он... догадывается?
   - Конечно, - кивнул Корлис. - И сам тоже... Да-да, тоже любит вас.
   - Но он же никогда...
   - Просто скрывает свои чувства. При всех своих волевых качествах он очень застенчив. А может, считает, что сейчас не до любви.
   - Кей прав.
   - Ничего подобного, - с невольным вздохом проговорил планетолог. Любовь поддерживает вас, добавляет сил.
   - А вы когда-нибудь любили? - осмелившись, спросила девушка.
   Корлис посмотрел на нее с грустью.
   - Любил ли я? Пожалуй, нет... Впрочем, что я... Любил, люблю и буду любить ее, Гему. А еще вас с Кеем. Хочу, чтобы вы с ним были счастливы, чтобы у вас росли дети, а у них - свои. И чтобы эта уходящая в будущее цепочка никогда не прерывалась! Но пока не будем загадывать...
   Тем временем Кей сползал, лежа на животе, по тоннелю, уходящему в глубь Гемы. Он уже давно миновал площадку, где была найдена Инта, продолжал спускаться все ниже и ниже, теряя счет метрам и минутам. Влажный, теплый, пахнущий нефтью воздух царапал бронхи, вызывая мучительный кашель. Стены тоннеля слабо люминесцировали, но в этом зыбком свечении ничего нельзя было рассмотреть, лишь до боли уставали глаза.
   Кей двигался на ощупь, впиваясь кончиками пальцев в шероховатую поверхность бесконечной трубы. Спуск казался подъемом, столько усилий требовало передвижение. Но не физические усилия были для Кея самыми трудными. С гораздо большим трудом он концентрировал мысли, сохраняя власть над сознанием.
   Сладкозвучные голоса нашептывали:
   "Остановись, отдохни, расслабься... Стоит тебе захотеть, и ты получишь все, что угодно... Увидишь Инту, твою любимую... Только закрой глаза... Все, о чем мечтаешь, исполнится... Это ведь так просто - закрыть глаза и расслабиться... Совсем просто... И приятно... приятно... приятно..."
   - Кто кого! - хрипел Кей в ответ.
   Сколько прошло - минут, дней, лет? Целая вечность... А он все полз, не думая ни о чем, кроме главного: не поддаться, дойти во что бы то ни стало. Раскрыть тайну Гемы. Может быть, Корлис не ошибается и в ее глубинах живут люди. Хорошо бы! Тогда они объединят усилия и цивилизация будет спасена!
   "Остановись, отдохни, расслабься..."
   Вперед, только вперед!
   Наконец тоннель расширился, вышел на горизонталь. Кей с трудом поднялся на ноги и, касаясь рукой стены, зашагал вперед, пошатываясь, тяжелой походкой смертельно уставшего человека.
   Вскоре он уперся в массивную дверь. Изнутри, сквозь щели дул теплый ветер, ощущался запах озона - дышать стало легче.
   Кей попробовал нащупать дверную ручку - ее не оказалось. Попытался открыть дверь - тщетно. Навалился всем телом, забарабанил кулаками. Тишина...
   А умолкнувшие было голоса с новой, силой начали напевать в уши: "Ты достиг цели... Отдохни, расслабься, и дверь откроется, распахнется сама... сама... сама..."
   Тогда Кей вынул лучевой нож.
   С грохотом упал вырезанный кусок двери. Пригнувшись, космокурьер пролез через образовавшийся лаз, сделал несколько шагов и, когда рассеялось облако пыли, замер в изумлении...
   То, что он увидел, трудно было назвать помещением. Казалось, перед ним город - с домами, улицами, толпами людей. Но ни единого звука не раздавалось в этом странном городе.
   - Эй, люди! Я пришел к вам! Пришел! - прохрипел Кей, но никто не обратил на него внимания, не откликнулся. - Есть здесь кто-нибудь живой? Да остановитесь же!
   Он двинулся напролом, врезался в толпу, однако встречные не сторонились, не уступали дорогу. Кей не сразу сообразил, что идет сквозь людей и что не люди это, а бесплотные призраки. И он впервые в жизни испытал панический ужас.
   "Вот видишь, ты напрасно сюда стремился... Напрасно... Все напрасно..."
   Люди, дома, улицы поплыли перед глазами, безразличие овладело Кеем. Он провалился в вязкое, липкое, всепоглощающее беспамятство...
   8
   Информационное человечество
   - Мы заэкранировали вас от поля Беслера. Как чувствуете себя?
   - Нормально, - с натугой проговорил Кей.
   Они сидели друг против друга, и космокурьер не мог отделаться от мысли о нереальности происходящего. В каком иллюзорном мире он оказался, какие силы управляют его психикой? Ясно одно: человека, разговаривающего с ним, в действительности не существует, это бестелесный призрак, привидение, мираж.
   - Нет, я не призрак, - произнес (или проиндуцировал) собеседник, словно угадав мысль Кея. - Бесплотен, это правда. Но и шаровая молния бесплотна, тем не менее в ее материальности вы не усомнитесь. Плазма, сгусток полей, одна из форм движения электрической энергии. Замените электромагнитное поле полем Беслера и вы получите представление о нашей природе.
   - Разве к вам применимо слово "природа"?
   - Вот здесь вы, пожалуй, правы. Для точности, я умер около века назад и до сих пор с содроганием вспоминаю свою агонию. Но физическая смерть не оборвала мое существование. То же могу сказать о каждом из нас.
   - Мистика, бред! - воскликнул Кей. - Смерть есть смерть, и никто не убедит меня в обратном. Все, что я слышу, результат сбоя в моей психике. Я сошел с ума, это совершенно очевидно. Но все равно - слышите, все равно! не поддамся своему сумасшествию!
   - Вы мужественный человек, - с уважением сказал "призрак", - иначе не оказались бы здесь. Соберитесь с духом, проанализируйте то, о чем я вам говорю, и сделайте трезвые выводы.
   - Я их уже сделал! Если передо мной человек как человек, а я могу пройти сквозь него, значит; он не существует в действительности, а всего лишь плод галлюцинации!
   - Между тем это голографическое изображение, пространственно отделенное от сгустка энергии. Мы могли бы обойтись без видимого облика. Наша видимость - дань ностальгии по прошлому. По тому невозвратимому времени, когда мы были просто людьми, а не мыслящими сгустками полей.
   - Так я не сошел с ума? - недоверчиво спросил Кей.
   - Нормального человека еще можно убедить в том, что он сумасшедший, но сумасшедшего - никогда. Слушайте дальше и ничему не поражайтесь. Когда произошла катастрофа, нам удалось укрыться в глубинных убежищах, которые были сооружены по настоянию ученых.
   - Здесь одно из них?
   - Да. Так вот, ученые заблаговременно сосредоточили в убежищах запасы продовольствия, всевозможные автоматические системы, вычислительные комплексы, банки информации, дубликаты всего, что только представляло ценность в науке, искусстве, литературе...
   - Это цело поныне?
   - Цело. Единственное, в чем просчитались ученые, - жизнеобеспечение. Уже через год мы убедились, что лишены полноценного потомства: рождались сплошь уроды и слабоумные.
   - И что стало с ними?
   На лице у "призрака" отразилось волнение.
   - Их пришлось...
   - Этого нельзя было делать! - с жестокой прямотой заметил Кей.
   - Мы поняли слишком поздно, когда дети вообще перестали рождаться. Остатки нашей цивилизации оказались обречены на гибель. Мы во второй раз расплачивались за свои ошибки.
   - Не ошибки, а преступления!
   "Призрак" нахмурился.
   - Легче всего судить своих предков...
   - Как сказать... Ну ладно, а что было потом?
   - Ученые научились воплощать личности умиравших людей в информационных двойниках. Так возникло то, что мы называем информационным человечеством. И пусть каждый из нас лишь беслеровский эквивалент человека, но от этого он не менее материален, чем человек во плоти.
   - Теперь я вижу, что и впрямь не сошел с ума, - кивнул Кей. - Хотя то, о чем вы толкуете, все же отдает сумасшествием.
   - Напрасно иронизируете, - обиделся "призрак". - Непривычное, рождаясь из недр привычного, всегда кажется чем-то безумным. Потом к нему привыкают и оно становится привычным. В том, о чем я рассказал, нет ни малейшей мистики. Не нарушены законы природы, все сугубо материально.
   - Пожалуй... Но остается открытым вопрос: можно ли считать вас людьми? Не роботы ли вы, имитирующие людей, но по сути своей являющиеся машинами?
   - Резонный вопрос, - с горечью проговорил "призрак". - Ведь то, что противоречит привычным формам жизни, называют не существом, а машиной. Мы и сами первое время казались друг другу машинами. И до сих пор предпочитаем говорить о себе не "человек", а "личность". Но то, что каждый из нас сохранил свою личность, - главное. И если вы не признаете меня человеком, то отказать в том, что я двойник человека, не можете.
   - Допустим.
   - Повторяю: мы не роботы и тем более не призраки. Мы существуем строим новые машины, добываем знания, пишем книги, создаем картины и симфонии. И вот что еще. Мы бессмертны!
   - Бессмертны? Ну, это уж слишком! Я был бы плохим материалистом...
   - Не принимайте слово "бессмертие" буквально. Речь идет не о философской категории. Как и обычные люди, мы потребляем энергию, только пищу и воздух заменяет нам поле Беслера. Мы привязаны к нему, не можем существовать вне его. Вместе с тем наше существование не ограничено определенным возрастом. Более того, мы не старимся, а значит, не нуждаемся в смене поколений. Так что в практическом плане можно говорить о бессмертии.
   - Не нуждаетесь в смене поколений? - скептически повторил Кей. - И думаете, это хорошо? Сколько вам лет?
   - Какая разница! Я эквивалент пятидесятилетнего человека, им и останусь, сколько бы ни прошло времени.
   - А вам не надоест жить?
   - Да, мы постепенно утрачиваем вкус к жизни, это для нас самое страшное, - устало проговорил "призрак". - Мы лишены плотских радостей. В нас не кипят страсти. Не знаю, лучше или хуже мы от этого стали. Примите нас такими, какие мы есть...
   - И что от моего восприятия изменится? - усмехнулся Кей. - Разве оно для вас что-нибудь значит? Не станете же вы утверждать, что сигнал бедствия был адресован нам? Ведь он был послан на беслеровых волнах, в далекие галактики. Осчастливить нас бессмертием вы могли и по радио! А вы даже не попытались связаться с нами...
   - Да, это больной вопрос... Поначалу мы не оценили всерьез горстку людей, улетевших в космос. Да было и не до них, мы изо всех сил боролись за выживание. Не вышло... Потом, уже в новом воплощении, мы обнаружили, что произошло невозможное: вы сумели выжить. Не скрою, это вызвало у нас недоброе чувство.
   - Вы завидовали нам?
   - Да, потому что выжили вы, а не мы. Наблюдая за вами, думали: скоро они вымрут. И мстительное удовлетворение охватывало нас. Но, несмотря ни на что, вы не вымерли. Тогда мы почувствовали нечто вроде гордости за людей... Даже собирались установить с вами связь!
   - Долго же собирались, да так и не собрались!
   - А что мы могли предложить вам? Пригласить на Гему? Но где гарантия, что она пригодна для жизни, что вас не постигнет наша судьба?
   - И поэтому предпочли быть пассивными наблюдателями?
   - Нет! - воскликнул "призрак". - Посылая сигнал на беслеровых волнах, мы думали прежде всего о вас.
   - Странная логика!
   - Ничего странного. Мы уже не нуждаемся в помощи. Но за долгие годы усвоили важную истину. Все, живущие во Вселенной - и вы, и далекие инопланетяне, - братья. И мы не хотим, чтобы случившееся у нас повторилось где-то. И еще не хотим, чтобы угас огонек живого разума, который сохранили вы. Говоря по правде, ваше появление - для нас неожиданность. Ни мы, ни вы еще не готовы объединиться. Но знайте: мы рады поделиться с вами нашими знаниями и бессмертием.
   - За знания спасибо, - поблагодарил Кей. - А в бессмертии не нуждаемся...
   ... Они стояли, чувствуя плечо друг друга, все трое, и смотрели в звездное небо. Туда, где среди неподвижных светил неутомимо обращаются вокруг Гемы ее рукотворные спутники - крошечные светлячки, единственные носители по-настоящему живого разума в этом погубившем себя мире. Пусть и не видно их сейчас, все равно они есть. И если терпеливо ждать, то обязательно появятся - один, другой, третий...
   А Гема мертва. Пока мертва. И не люди, а их информативные эквиваленты, именующие себя "личностями", выплескивают в необозримые просторы Вселенной мольбу о помощи. Услышат ли ее? Откликнутся ли на зов?
   Орбитянам же предстоит жить. И недолго им оставаться орбитянами! Наступит день, и они вернутся на Гему, оплодотворят ее биением своих сердец, начнут творить будущее - сами ли, вместе ли с "призраками"?
   Цель экспедиции достигнута. До свидания, Гема, уже не чужая, не враждебная!
   - Корабль снижается, - сказал Кей, прислушавшись.
   - Приводной маяк действует, - откликнулся Корлис.
   - Все идет, как надо.
   - Жизнь прекрасна, не правда ли, родные? - улыбнулась им Инта.
   9
   Челночный рейс
   - Вот уж и подумать не мог, что снова когда-нибудь выйду в космос, пряча за шутливым тоном волнение, пророкотал Горн. - И не пассажиром, а пилотом! Что скажешь, дружище?
   - А вы его и не покидали, командир, - возразил Кей, сидевший в штурманском кресле. - Как говорит Корлис, космос это наша среда обитания.