Полынская Галина. Мальтийский замок

   Мы бежали, бежали и ещё раз бежали, как вдруг над моим ухом просвистела пуля! Потом ещё одна! За спиной слышался хруст веток, видимо, лорд не поленился слезть с лошади, и теперь гнался за мною на своих двоих, да ещё и стрелял на ходу!
   Когда в ствол ели, в сантиметре от моей головы влетела ещё одна пуля, я ударилась в самую настоящую панику. Только сейчас до меня дошло, во что мы с Боженой ввязались! Я бежала сломя голову, не разбирая пути, понятное дело, что с курса я давно сбилась... Петляя, как очумевший заяц, я надеялась, что лорд в меня не попадет, ведь стрелял он наугад, ориентируясь на хруст веток под ногами. Окончательно заблудившись, я остановилась, глядя по сторонам. От ужаса я вообще ничего не соображала - кругом росли совершенно одинаковые деревья...
   Я уже собиралась разрыдаться, как вдруг Дон Карлеоне дернул поводок так, что едва не вырвал его из моей ослабевшей руки, и помчался куда-то, таща меня за собой. Звуки выстрелов остались позади, я волоклась за собакой, проклиная все на свете, и судорожно давала Богу клятвы, что если я спасусь... если спасусь.... толком ничего не успела пообещать Всевышнему, потому что умная собака выволокла меня из леса на дорогу, прямиком к машине.
   - Скорее, Ива! - крикнул Франсуа, распахивая дверь.
   В полусознании я упала на переднее сидение, а пес влетел на заднее, малость затоптав Божену. Машина немедленно рванула с места.
   В себя я пришла только тогда, когда лес остался далеко позади. Франсуа оказался отличным водителем - авто летело по долинам и по взгорьям. Божена прикурила сигарету и сунула её в мои трясущиеся руки. После пары затяжек я наконец-то смогла говорить, и тут же принялась икать:
   - Он стрелял в меня! - жалобно прокудахтала я. - Он меня чуть не убил!
   - Мы слышали звуки выстрелов, но думали, что это охота! - ужаснулась Божена.
   - Да, это была охота, но только охота на меня! - меня всю колотило, а проклятая икота не давала никакой жизни. - Представляете, я заблудилась и если бы не Дон Карлеоне, ни за что бы не нашла дорогу. Меня бы пристрелили!
   Франсуа молча открыл бардачок, извлек бутылку коньяка, отвинтил крышку и протянул мне. Я схватила и отхлебнула прямо из горлышка, кажется, в последнее время у меня вошло в привычку квасить прямо из бутылки!
   - Дай и мне! - попросила Божена. Я отпила ещё и протянула бутылку ей.
   - Мне надо где-нибудь переодеться, не появлюсь же я в отеле в таком виде, - произнесла я уже более-менее нормальным голосом, а задавленная коньяком икота благоразумно успокоилась.
   - Едем ко мне, - предложил Франсуа.
   Его квартирка оказалась очень симпатичной, там я наконец-то почувствовала себя в безопасности. Избавившись от платья и растрепавшегося парика, я с огорчением заметила, что наряд безнадежно испорчен - где-то в лесу остался большой клок голубой ткани.
   Потом все вместе пили коньяк и приводили в порядок нервную систему. Впереди предстоял заключительный аккорд в белом платье с колье. Никто не сомневался, что это добьет Александра, а потом его можно будет брать голыми руками. Я искренне надеялась, что он не успеет добить меня раньше.
   Немногим позже Франсуа собрался отвозить Дона Карлеоне хозяину, а я все никак не могла расстаться с пёсиком: и благодарила, и целовала, и лапу пожимала собаке, спасшей мне жизнь.
   Когда они ушли, мы с Боженой продолжили разрабатывать дальнейший план действий. По сведениям Франсуа, через три дня Александр должен был ехать в оперу, а это означало, что к искусству приобщимся и мы.
   - Главное измотать мерзавца, - размышляла Божена, - подорвем психику, а там сдадим полиции, Франсуа будет свидетелем, что Александр в тебя стрелял и все такое. Я теперь уже и не сомневаюсь, что это он убил Лауру.
   - Осталось только убедить в этом полицию, - мрачно заметила я.
   - Убедим! - отмахнулась Божена. - Это уже мелочи!
   Вернулся Франсуа и отвез нас в отель. Он сообщил, что всю техническую часть дела полностью берет на себя, выяснит, в какой ложе будет лордик, просчитает пути отступления... Мы не возражали.
   Франсуа высадил нас у отеля и, пожелав хорошего отдыха, уехал. Зайдя в вестибюль, мы устало побрели к лифту. Кругом толпился народ, наверное, приехали какие-нибудь туристы. Среди толпы я случайно увидела мужчину ужасно похожего на Марка и чуть не заплакала. Поднявшись в номер, я сразу же ему позвонила, но трубку снова никто не брал. От этого мне стало ещё грустнее.
   * * *
   Время, оставшееся до заключительного аккорда, мы старались хоть чем-нибудь заполнить и как-нибудь убить. Днем гуляли по городу, любуясь достопримечательностями, и закупая сувениры, так же не обошли стороною и экскурсии. Зачем-то мы полезли на Эйфелеву башню, где и выяснилось, что Божена панически боится высоты. Она орала на весь Париж, что сейчас башня упадет вместе со всеми нами, на нас смотрели туристы, а я никак не могла её успокоить. Пришлось быстренько запихать Божену в лифт и спуститься на землю. От радости она едва не начала целовать асфальт, и на этом наше восхождение на знаменитую башню закончилась.
   Потом мы плавали на катере по реке Сене, и от экскурсовода узнали, что скоро будет мост Святой Варвары, и что есть такое поверье: проплывая под этим мостом надо закрыть глаза, загадать желание, и оно обязательно исполниться. Чтобы не пропустить нужного моста, мы с Боженой закрывали глаза и загадывали желания под всеми, что попадались на пути, пусть теперь только попробует не исполниться!
   Особое впечатление на нас произвел парижский Диснейленд, очень понравился аттракцион с привидениями, мы единогласно пришли к выводу, что Текина мог бы здесь неплохо зарабатывать.
   Зачастую Франсуа гулял вместе с нами, очень интересно рассказывая о своем городе, а мы с Боженой, день ото дня все больше и больше влюблялись в Париж...
   * * *
   Незаметно приблизился решающий день. Франсуа заранее закупил всю ложу рядом с ложей Александра, нарисовал план отступления и все расписал по минутам. План был таков: после моего появления, он задержит лорда в дверях его ложи, а мы тем временем, ретируемся из театра. Неподалеку будет стоять взятая напрокат машина. Мы садимся в нее, я снимаю парик, и набрасываю на себя черный плащ-накидку, чтобы скрыть белое платье, а Божена надевает меховой палантин и мы, как ни в чем не бывало, сидим и ждем Франсуа. Он приходит, мы уезжаем. Все было вполне просто и осуществимо. Я очень надеялась, что Александр с собой в оперу ружье не носит...
   И вот наконец-то пробил час! Я и раньше-то не очень-то любила оперу, а теперь у меня уж точно будет аллергия на этот жанр искусства всю оставшуюся жизнь!
   Мы приехали к театру и подождали прибытия Александра. Он появился в таком лимузине и в таком костюме, что я завистливо вздохнула, невольно представляя на его месте Марка. Лорд приперся вместе со своим Маргаритом, облаченным в невероятное облегающее вечернее платье. Конечно, имея такую фигуру, Маргарит вполне мог себе позволить обтягиваться со всех сторон! Интересно, откуда он взял такую талию и такой бюст? Я раззавидовалась прямо ужасно... вот ведь несправедливость какая!
   Дождавшись начала спектакля, мы пошли внутрь. Мне было как всегда страшно, но все же театр гораздо лучше, чем скачки по лесу под свист пуль.
   Мы поднялись на этаж, где располагались ложи и, покуда мы с Боженой дефилировали по коридору, облаченный во взятый напрокат вечерний костюм Франсуа, отправился в нашу ложу, проверять, все ли там в порядке и чист ли горизонт. Через минуту он приоткрыл дверь ложи и поманил Божену. Я должна была войти, сосчитав до пяти. На всякий случай я сосчитала до семи и двинула вперед.
   В ложе царил полумрак и открывался удивительный вид на красивейший театральный зал. Очень далеко на сцене стояла толстая дама и очень громким, неприятным голосом о чем-то неразборчиво пела. Божена с Франсуа сидели в креслах, симулируя полную погруженность в великое искусство.
   В театре войти в роль призрака было проще всего, тем более, что я раз пять смотрела фильм "Призрак оперы" - кое в чем разбираюсь! Держась в тени, я медленно подплыла к бархатным перилам балкона, и посмотрела на сидевшего в соседней ложе Александра. Он гипнотизировал сцену. Его идеальный классический профиль четко вырисовывался на фоне золота балконов, а рядом сидел ослепительный Маргарит. В жизни никогда бы не подумала, что это мужчина! Просто очень высокая дама, ну с кем не бывает?..
   Александр так был увлечен стенаниями толстой дамы, что больше вообще ни на что не обращал внимания, и я могла благополучно проторчать в ложе незамеченной до конца представления. Это меня не устраивало, поэтому я встала к нему лицом и замерла, пристально глядя на лорда. Любому известно если на человека уставиться в упор, то рано или поздно он обернется.
   Упираться в него взглядом пришлось довольно долго, но все-таки он посмотрел на меня. Скользнул взглядом и отвернулся, а потом, будто опомнившись, медленно повернул голову. Отблески света преломлялись в семи орхидеях и разноцветными молниями дрожали на моей груди, а белое платье вполне можно было принять за свадебное...
   Краем глаза я заметила, как Франсуа потихонечку встал со своего места и покинул ложу - это послужило мне сигналом. На выход мы с Александром рванули одновременно. Франсуа создал запланированную суматоху в дверях александровой ложи, и это дало нам с Боженой необходимое время для побега. Мы скатились по бесконечной мраморной лестнице и выбежали из театра, со спринтерской скоростью достигли машины и юркнули внутрь. Я тут же сорвала с головы парик, бросила его в ноги, накинула черную накидку и пригладила торчащие дыбом волосы. Божена уже сидела, запаковавшись в своих фальшивых горностаев.
   - Линзы! - напомнила она и, я быстренько выковорив их, сжала в кулаке.
   Тем временем Божена уже прикурила две сигареты, одну сунула мне, а другую со словами: "Десять лет, как бросила!" - закурила сама. Мгновением позже из театра торпедой вылетел Александр, и мы тут же сделали деревянные лица, как будто сидели и курили так уже часа два, не меньше. Он огляделся по сторонам, пробежался в одну сторону, в другую и, выругавшись, вернулся обратно. Вскоре появился Франсуа, и мы отчалили от здания французской оперы.
   - Завтра идем в полицию, - заявила я, - а послезавтра - домой.
   Божена согласно кивнула и, докурив сигарету, потянулась за следующей. Франсуа снова отвез нас к себе домой, там я переоделась. Чтобы порадовать нас, лапочка Франсуа подарил нам по брошке: мне прелестную бабочку с разноцветными камешками на ажурных крыльях, а Божене очаровательную ящерицу с блестящими зелеными глазками. Мы снова расчувствовались и тут же нацепили подарки.
   Затем Франсуа отвез нас в отель, попрощался и сказал, что завтра утром пойдет в полицию вместе с нами. Мы расцеловали его и отправились к себе. Поднимаясь в лифте, мы чувствовали себя морально вымотанными, но в тоже время довольными и счастливыми. Мы гордились собой, что тут говорить!
   - Сейчас, Ивка, мы с тобою выпьем по огромному бокалу мартини и завалимся спать! - зевнула Божена, открывая двери нашего номера.
   - Я только и мечтаю... - договорить я не успела, потому что в лицо мне ударила струя газа, и я мгновенно потеряла сознание.
   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ: У нас большие неприятности
   Очнулась я в какой-то машине со связанными руками и заклеенным ртом, рядом, в таком же точно виде сидела все ещё не пришедшая в сознание Божена. Мы болтались из стороны в сторону на заднем сиденье, а впереди виднелись какие-то мужчины. Они негромко переговаривались между собою по-французски, а машина неслась, подпрыгивая на кочках. Свет фар то и дело выхватывал из темноты частокол деревьев... Оценив ситуацию по достоинству, я чуть было опять не упала в обморок. Все-таки мы доигрались!
   Вскоре очнулась Божена. Она бессмысленно посмотрела по сторонам и, встретившись взглядом с моими квадратными глазами, тут же все поняла. Заметив, что мы пришли в движение, один мужчина обернулся, посмотрел на нас и что-то сказал водителю по-французски. Я не сомневалась, что сейчас нас завезут в какую-нибудь глухомань, там пристрелят (или прирежут) и тщательно закопают, чтобы мы больше не доставляли неприятностей лорду Александру... Лорд Александр! Черт побери, но как же он узнал?! А если это не он? Кто тогда? Нас что, похитили с целью выкупа? Не надо было строить из себя дурацких богатеек! В моей голове мелькали сотни, нет тысячи мыслей и, посмотрев на Божену, я убедилась, что у неё их мелькает не меньше миллиона, а её глаза по форме и размерам напоминали две сервизные тарелки.
   По приблизительным подсчетам мы ехали около двух часов. Что я пережила за это время, не передать ни какими словами. Я с грустью думала о том, что так и не поговорила на прощание с Марком...
   Машина, в конце концов, остановилась, и нас бесцеремонно выволокли наружу. Божена брыкалась и норовила врезать нашим похитителям каблуками, я же пыталась гневно мычать, но на наше жалкое сопротивление никто не обращал внимания. Нас подтащили к дверям какого-то дома, втолкнули внутрь и, при помощи пинков, попросили следовать в нужном направлении.
   В доме было так же темно, как и на улице, мы ничего не смогли разглядеть, а мужчины двигались очень уверенно, было очевидно, что им тут все хорошо знакомо.
   Потом нас поволокли вниз по лестнице, послышался звук открывающихся дверей, нас впихнули в какое-то помещение, и тут же заперли. Там оказалась ещё одна лестница, от полученных тычков, мы не удержались на ногах и, скатившись по ступенькам, рухнули на пол, испытав при этом массу невероятных ощущений. Когда перед глазами перестали мелькать очень крупные, белые, породистые искры, я огляделась по сторонам. Вокруг покачивалась все та же темнота, ко всему вдобавок, было душно и сыро, а руки у нас по-прежнему были связаны и рты заклеены. Никогда не думала, что со связанными руками так трудно двигаться! Мне понадобились титанические усилия для того, чтобы просто подняться и сесть, рядом слышалось напряженное сопение, видимо Божена занималась тем же самым.
   - М-м-м-м!! - возмущенно произнесла она.
   Я ответила ей таким же мычанием, но только более скорбным.
   Под нами был пол, ледяной и каменный, а, судя по изредка капающей на голову воде, находились мы в подвале. Темнота, тишина и беспомощность были жутковатыми, а икать с заклеенным ртом не хотелось. Я знала только одно средство неразыкаться от страха: сделав над собой чудовищное усилие, я уснула. Вот прямо так сидя и уснула. Я бы с удовольствием посоветовала это безотказное средство Божене, если бы могла, но оно не на всех действует...
   * * *
   В глаза ударил свет, и я проснулась. Щурясь спросонок, я посмотрела по сторонам. Да, мы действительно находились в подвале и выглядели на редкость ужасно, а по ступенькам, не спеша, спускался лорд Александр и выглядел на редкость хорошо.
   - Как я рад вас видеть! - усмехнулся он. - Наконец-то представился случай познакомиться поближе!
   В руках у мерзавца виднелся большой целлофановый пакет. Вдоволь насладившись нашим видом, он спустился с лестницы, и вытряхнул содержимое пакета на пол. Там оказались наши парики, эскизы, выброшенные Боженой в мусорный бак, мои платья, наши сумочки... Александр элегантно склонившись, поднял парики.
   - Давайте знакомиться, леди Лаура и мисс Генриетта! - Он расхохотался и я поняла, что наше дело действительно дрянь.
   Александр швырнул парики в кучу вещей, подошел к нам вплотную, и резко сорвал пластыря. Мы заорали от резкой боли и начали выкрикивать все, что думаем про него, про лорда дурацкого.
   - Все сказали? - спокойно произнес он, когда мы выдохлись. - А теперь слушайте меня, вы, дуры безмозглые! Здесь вас никто не найдет, мои люди инсценировали ваш отъезд из отеля, а вас самих вынесли через черный ход, так что, если вас и хватятся, то вы уехали в Лондон. Здесь вы будете сидеть до тех пор, пока не скажете, кто и зачем вас надоумил устроить весь этот спектакль. Должен признаться, сыграли вы очень хорошо. - Он внимательно посмотрел на меня и покачал головой. - Просто поразительно! Вы, мадам, простите, не знаю вашего имени, совершенно не похожи на Лауру, но я ведь действительно чуть было не поверил в то, что меня преследует призрак! Верил до тех пор, пока не нашел в лесу вот это.
   Он поднял из кучи голубой лоскут и помахал им перед моим носом.
   - Вот тогда я догадался, что меня просто дурачат, а я этого очень не люблю. Мне все равно, кто вы такие, я хочу узнать, ради чего вы все это устроили, и кто вас надоумил. Кто и почему! Понятно? Кормить я вас, естественно, не буду, так что выбирайте, либо голодная смерть, либо все мне расскажете.
   Он швырнул в сторону лоскут, поднял боженин блокнот и медленно его пролистал.
   - Так, так, сколько вы про меня интересного узнали! Молодцы, похвально, только навряд ли это вам теперь пригодится!
   Он с ненавистью посмотрел на нас и, внутри у меня все похолодело, такого типа не разжалобишь, даже если будешь валяться у него в ногах и молить о пощаде...
   - Так это вы убили леди Лауру? - Сдавленно поинтересовалась я.
   - Ну конечно я, - улыбнулся он. - Вот только одного не могу понять, откуда вы взялись пять лет спустя, и какое вы вообще имеете к этому отношение? Но я все равно вытрясу из вас всю правду, обязательно вытрясу.
   Я с ужасом поняла, что действительно вытрясет.
   - А зачем вы её убили? - пробасила Божена.
   Господи, мы все ещё продолжали вести расследование, ну не идиотизм ли?
   - Вам это очень интересно?
   Мы синхронно кивнули.
   - Хорошо, расскажу, раз уж вы провернули такую глобальную операцию. Все очень просто, даже банально. Я был почти разорен, а Лаура меня любила. Естественно, она и не подозревала о моих, так сказать, небольших сексуальных странностях. Бедная крошка так любила, так любила... ну не разбивать же ей сердце? Вот я на ней и женился. Да, это было самое ужасное время в моей жизни! Маленькое, большеглазое, изнеженное существо, не знающее ничего кроме роскоши и безумной любви окружающих! Ее красота обладала огромной властью над людьми. Стоило ей только о чем-нибудь кого-нибудь попросить, глядя на собеседника своими бездонными глазищами, как он тут же срывался с места и мчался выполнять все её поручения!
   Все время она требовала заботы, любви и ласки, она как наркоманка не могла без этого жить. Все время необходимо было твердить, как я её люблю, жить без неё не могу! Она ведь даже представить себе не могла, что может быть по-другому, что кто-то может её не просто не любить, а ненавидеть. Ненавидеть сильно, от всей души!
   Самое страшное, это, конечно, был секс с нею! Как мне хотелось сжать изо всех сил хрупкую шейку... а мне приходилось её целовать и изображать всепоглощающую страсть! Как же это было мерзко!
   Она не оставляла меня в покое ни на минуту, повсюду таскалась за мной по пятам, как собачонка и постоянно требовала любви, а я же размышлял о том, как же от неё избавиться. Ничего безопасного на ум не приходило. В конце концов, я дошел до исступления. Мало кто знал, что время от времени, детка балуется кокаином, Лаура называла это "чудным пороком аристократов". Она часто ездила в этот мерзкий дом-замок, ей, видите ли, нравилась старина! Часами сучка резвилась среди лип, наслаждалась природой, я же планировал убийство.
   Я знал, что развод не возможен, я остался бы ни с чем, а что ожидало бы разорившегося и выброшенного из света аристократа? Жалкое существование, насмешки и издевательства вчерашних подхалимов, закрытые двери и, что, в конце концов? Застрелиться? Меня это не устраивало.
   Мне было известно, что Лаура ужасно боится грозы, а в тот вечер разразилась такая буря, что со страха она опять нанюхалась этой дряни. Когда женушка была под действием кокаина, она почти ничего не соображала, становясь похожей на куклу с пустыми стеклянными глазами. Я отнес её в спальню, переодел в ночную рубашку, открыл окно, чтобы грозу было лучше слышно и начал рассказывать историю про то, как она встает, идет на балкон, становится на перила... Ее особенность подчиняться под кокаином чужим словам, как гипнозу, я давно заметил.
   Я внушал долго, так долго, что почти отчаялся. Я знал, что нельзя её касаться и поднимать самому, она могла придти в себя, а если б я её выбросил сам, могли бы остаться какие-нибудь улики, меня обвинили бы в убийстве, а мне нужен был идеальный несчастный случай.
   Я продолжал внушать... тут раздался сильнейший раскат грома, и эта дрянь наконец-то стала подниматься с кровати! От сердца у меня отлегло. Ни на минуту не прекращая внушать, я заставил её выйти из спальни, пройти по коридору и - на балкон. Она взобралась на перила. Боже, как долго она стояла не падая! Я уж думал её подтолкнуть, но в это время снова загрохотал гром и, пошатнувшись, она наконец-то сорвалась вниз. По этому поводу я выпил большой бокал коньяка и выкурил сигару. - Александр улыбнулся. - Вот и все, теперь вам стало легче?
   О себе бы я этого не сказала и, судя по выражению лица Божены, ей тоже не полегчало.
   - Теперь ваша очередь, - сказал мерзавец, - выкладывайте, кто вас надоумил, и какое вы вообще имеете к этому всему отношение?
   Божена отпустила длинное классное ругательство.
   - Ну что же, я никуда не тороплюсь, - процедил Александр. - У вас тоже времени достаточно. Посидите, подумайте, можете думать хоть месяц, если вы, конечно, протянете столько без еды и воды. - Он подумал и добавил: - Да и без света тоже. Говорят, в тишине и темноте, люди быстро сходят с ума. Сначала вам начнут мерещиться крысы, потом пауки, вам станет казаться, что они ползают по вашим ногам и щекочут лица своими мохнатыми лапками...
   Божена громко запела государственный гимн Польши, чтобы не слышать вкрадчивого голоса Александра. Еще он тут нас гипнотизировать будет! Он засмеялся и ушел, сразу же погас свет.
   - Ну что, подружка, - вздохнула я, - вляпались мы с тобою хуже некуда.
   - Это точно. Оказывается, этот гад обо всем знал! Следил, наверное...
   - Что делать-то будем? Понятное дело, после такого веселого рассказика, живыми нам отсюда не выбраться, даже если признаемся, что в суть дела нас посвятил Текина.
   - Все равно не поверит! - фыркнула Божена. - Он будет добиваться имени человека, а мы станем бредить про приведение.
   - Ты думаешь, он будет нас пытать? - мой голос дрогнул.
   - Откуда я знаю? Судя по его доброму и человечному рассказу и том, как он прикончил свою супругу, наверное, будет. Надо подумать, что же делать дальше.
   Я добросовестно задумалась, а потом спросила:
   - Божена, у тебя зубы крепкие?
   - Всегда орехи грызла, а что?
   - Тогда перегрызи мою веревку, а потом я развяжу тебя.
   - И что это нам даст?
   - Так у нас больше будет свободы, можно будет скрутить Александра и как-нибудь выбраться отсюда... в общем, надо освободить руки.
   - Ну, хорошо, только ты говори что-нибудь, а я буду ползти на звук, ни черта не найду.
   Я принялась читать алфавит, а Божена поползла ко мне.
   - Ни пса не видно! - разъяренно сопела она. - Ни пса!..
   Наконец её нога врезалась мне в бок.
   - У-у-у-у-у!! - взвыла я.
   - Ой, прости, пожалуйста, значит я у цели. Так, где тут твои руки? она завалилась на бок, подползла вплотную и впилась зубами в мой палец.
   - А-а-а-а-а!!! - заорала я пуще прежнего.
   - Ой, прости, не хотела. Сейчас... вот... нашла веревку.
   Божена замолчала и начала перегрызать, время от времени, ругаясь сквозь сжатые зубы. Казалось, это длилось целую вечность, спина у меня затекла так, что перед глазами замелькали разноцветные круги. Божена сопела всё сильнее и ругалась всё крепче. Наконец, она дернула, что есть силы и веревка порвалась. Божена тут же рухнула на спину и, стукнувшись головой об пол, облегченно вздохнула. Я освободила руки и растерла онемевшие запястья, потом развязала подругу. Мы встали на ноги и немного походили по подвалу, чтобы хоть как-то развлечься, хотя развлечением это было весьма сомнительным.
   - Что будем делать дальше? - спросила Божена, на ощупь копаясь в оставленных Александром вещах. Не найдя ничего, чтобы могло нас спасти, она села на ворох платьев. Побродив ещё немного, я присоединилась к ней.
   - Честно сказать, не знаю.
   Я машинально рылась в вещах и случайно нашла колье. Вытащив его, потрогала орхидеи, и мне почему-то стало немного спокойнее, но есть хотелось все больше и больше.
   - Есть хочется, - сообщила Божена, - и пить тоже.
   - И мне.
   На ум мне пришли рассказы Александра. Если он с такой жестокостью и хладнокровием расправился с Лаурой, то что ему стоит уморить голодом нас? К тому же, выпустить на свободу таких опасных свидетелей, было бы невероятной глупостью...
   - Ты думаешь о том же, о чем и я? - мрачно спросила Божена.
   - Кажется да. Слушай, в моей сумочке ещё оставались сигареты, давай поищем.
   Помимо сигарет так же обнаружилась зажигалка и мои часы, я всегда носила их в сумке, не любила железа на руках. При свете маленького огонька мы посмотрели на циферблат и выяснили, что находимся вне стен отеля около пяти часов... В пачке оказалась только одна единственная сигарета. Но все же это было лучше, чем ничего.
   Из вещей и платьев мы соорудили удобную, по возможности, лежанку, улеглись и закурили, отгоняя мысли о крысах и пауках. Экономя сигарету так, словно от неё зависела вся наша жизнь, мы пытались заглушить дымом голод.
   - Ива, давай говорить о чем-нибудь! - не выдержала тишины Божена.