Страница:
4. Так окончился заговор Дуки. Его тесть Григора вместе со Львом Хиросфактом[4] бежали в Божью церковь Святой Софии, их извлекли оттуда силком и постригли в монахи в Студийском монастыре. Константина же Эладика били бычьими жилами, одели в лохмотья, посадили на осла и провели в процессии через город и по приговору отвели и заключили в Далматов монастырь[5]. Льва же Катакалита и Авессалома, сына Аротры, ослепили и отправили в ссылку. Константина же, сына Евлампия, и его людей эпарх Филофей, сын Лампуда, наказал усекновением у меты на ипподроме. Долго разыскивали асикрита Никиту и Константина Липса, но не нашли, ибо они бежали. Известного же Эгида и многих его людей, храбрецов, распяли на крестах, установленных от телки в Хрисополе до Левката. И, наверное, многих знатных людей безвинно и беспричинно убили бы эти опекуны, если бы кое-кто из судей не удержал их от предосудительного порыва, говоря, что царь еще дитя, как же без его приказа дерзаете это делать? Жену Дуки они постригли и отправили в ее имение в Пафлагонию, сына Стефана оскопили[6].
5. В августе месяце архонт Болгарии Симеон с огромным воинством двинулся в поход на ромеев и подошел к Константинополю. Он окружил город валом от Влахерн до Золотых ворот и возмечтал без труда взять столицу. Когда же увидел, как крепки стены, как неприступен город благодаря множеству гоплитов, камнеметных и стрелометных машин, заколебался в надеждах, отошел к Евдому и запросил мира. А когда опекуны с радостью согласились, посылает Симеон магистра Феодора для переговоров о мире. Патриарх же Николай, Стефании магистр Иоанн, захватив с собой царя, пришли во Влахерны, привели туда двух сыновей Симеона и стали трапезничать с царем во дворце. Патриарх же Николай отправился к Симеону, и Симеон склонил перед ним голову. Как рассказывают, патриарх, сотворив молитву, вместо венца водрузил на его голову свою накидку. Ублаженные бесчисленными и богатейшими дарами Симеон с сыновьями, хотя и не было меж ними согласия по поводу упомянутого мира, вернулись в свою землю[7].
6. Царь Константин, еще ребенок, искал мать, которую удалил царь Александр, и ее вернули во дворец[8]. Завладев властью, она возвращает паракимомена Константина, а также Константина и Анастасия (т. е. братьев Гонгилиев). А по желанию Иоанна Элады возвращают и ближних [161] царя Александра: ректора Иоанна, Гаврилопула, Василицу и остальных. Августа назначает Доменика этериархом. Магистр Элада, постигнутый болезнью и приговоренный врачами, ушел из дворца во Влахерны и, томимый недугом, скончался. По совету этериарха Доменика прогоняет Зоя патриарха Николая вместе с его людьми, гневно сказав ему, чтобы заботился о своей церкви[9]. Вскоре паракимомен Константин клевещет августе на этериарха Доменика, будто замышляет захватить царскую власть и передать ее своему брату. Его назначили для вида патрикием, но когда он, как полагается, явился в церковь, чтобы помолиться, ему велели оставаться дома. Назначила Зоя Иоанна Гариду этериархом, а евнуха Дамиана друнгарием виглы. Доменик же с напрасными рыданиями вернулся домой.
7. Болгарин Симеон вновь опустошал Фракию, и августа вместе с вельможами пребывала в раздумьях, как обуздать его наглость. В это время попросил Иоанн Вога титул патрикия, пообещав поднять против Симеона печенегов. Добившись желаемого и взяв дары, он отправился в печенежскую землю. Иоанн заключил договор[10], взял заложников и вместе с ними вернулся в город, заручившись согласием печенегов переправиться и воевать Симеона. Явился тогда в город и Ашот, муж, знаменитейший своей силой, сын архонта архонтов. Он, говорят, мог взять железную палицу за оба конца и чудовищной своей силой согнуть ее в круг, и упрямая природа железа поддавалась силе его рук. Госпожа приняла его с большой честью и отправила обратно на родину[11].
8. В сентябре месяце третьего индикта[12] армянин Панкратук предал Симеону Адрианополь, который прежде назывался Орестиадой по имени сына Агамемнона Ореста, который в справедливом гневе из-за коварного убийства его отца Клитемнестрой умертвил ее вместе с Эгисфом; охваченный безумием, он избавился от болезни, лишь омывшись в месте слияния трех рек — Эбра, Арза и Артака. Он построил там город, который назвал своим именем[13]. Но цезарь Адриан, соорудив прекрасные здания, расширил город и переименовал его в Адрианополь. Расположен оп в трех днях ходьбы для быстроногого мужа от Филиппополя. Лежит же он у горы Гем, около которой три реки смешивают свои дождевые воды. Вскоре были отправлены Зоей с богатыми дарами патрикий и каниклий Василий и протоспафарий Никита Эладик, которые выкупили назад город.
9. Явился эмир Дамиан к острову Стровилу с военными кораблями и большим войском. И взял бы его, если бы не заболел и не умер, а сарацины вернулись ни с чем[14]. Жители Эллады и Афин, непрерывно притесняемые Хаси, сыном Ювы[15], не вынесли его мотовства и ненасытности, закидали камнями и жестоко убили в жертвеннике афинского храма.
10. Царица Зоя, видя, как вознесся Симеон и как теснит он христиан, задумала вместе со своими вельможами думу: заключить договор и перемирие с агарянами, а все восточное войско переправить, чтобы воевало и уничтожило Симеона. И вот послали в Сирию для заключения перемирия патрикия Иоанна Родина и Михаила Токсару[16]. После этого тагмам роздали причитающееся им довольствие и вместе с фемами [162] переправили во Фракию (доместиком схол был тогда Лев Фока, коему скорей свойственно было мужество, нежели искусство военачальника). Во Фракии протопапа дворца Константин Кефала и Константин Малелий[17] вынесли святые и животворные иконы, все преклонили колена и, поклявшись умереть за общее дело, вместе со всем войском двинулись на болгар. Тагмой экскувитов командовал Иоанн Грапс, а иканатов — сын Марула. Стратегами были Роман Аргир, его брат Лев и Варда Фока, при которых находились Мелий с армянами и все другие стратиги фем. Кроме того, при доместике Льве состоял патрикий Константин Липе, его советник во всех делах. Двадцатого августа пятого индикта у реки Ахелой разразилась битва между ромеями и болгарами. По неисповедимому и непостижимому суду Божию дрогнули ромеи всем венском, и начались бегство всеобщее и крик ужасающий; одних давили свои, других убивали враги, и случилось такое кровопролитие, какого не бывало от века. Лев же спасся бегством в Месемврию. В числе прочих были убиты в схватке и Константин Липе, и Иоанн Грапс, и много других архонтов[18]. И послан был на помощь Льву Фоке на реку Данувий со всеми кораблями патрикий Роман, друнгарий флота, а также и Иоанн Вога — привести печенегов, как говорилось. Друнгарию Роману было приказано переправить печенегов на помощь Льву Фоке против болгар, однако между Романом и Иоанном начались распри и споры, и печенеги, видя, как они враждуют и ссорятся между собой, вернулись домой. По окончании войны и возвращении в город Романа и Воги против них было возбуждено обвинение, и, что касается друнгария Романа, дело дошло до того, что его приговорили к лишению глаз, поскольку он по нерадению и, того более, злокозненности не переправил печенегов, но поспешно отступил и не взял на суда спасающихся бегством ромеев. И подвергся бы он этому наказанию, если бы приговор не был отменен стараниями патрикия Константина Гонгилы и магистра Стефана, пользовавшихся влиянием у августы. А поскольку возгордившиеся победой болгары подходили к городу, доместик схол Лев, этериарх Иоанн и Николай, сын Дуки, выступили с огромным войском против болгар во Фракию, в так называемый Катасирт. Ночью болгары неожиданно на них напали, доместик бежал, убит был Николай, сын Дуки, и много других вместе с ним[19].
11. Феодор, воспитатель царя Константина, видя, что паракимомен Константин старается сделать царем своего зятя Льва[20], посоветовал царю Константину приблизить к себе друнгария Романа, как служившего ему при отце и человека преданного[21], чтобы был с ним, оберегал его и чтобы иметь, когда нужно, союзника и помощника. Об этом не раз заговаривали с Романом, но он отказывался. Тогда царь Константин собственноручно написал письмо, скрепил его подписью и отправил Роману. Получив это письмо, Роман обещал выступить, как и положено, против паракимомена Константина и его родственников. Слух об этом широко распространился. Поскольку флот получил уже причитающуюся ему рогу, паракимомен стал требовать у Романа его отплытия. В то время как Роман с головой ушел в приготовления и оснащал суда, к нему явился паракимомен Константин и потребовал поторопиться с отправлением. [163] Тот встретил его раболепно и с готовностью обещал исполнить приказ. Когда же Константин спросил, нет ли у него мужей, собой видных и доблестных, способных служить гребцами на царской триере, Роман тотчас сделал знак рукой стоящим наготове людям подойти поближе (они были посвящены в замысел). И вот Роман, идя вслед за паракимоменом и приблизившись к дромону, схватил Константина и закричал: «Держите его». Люди Романа тотчас накинулись на Константина, привели на триеру друнгария Романа и отдали под стражу. Никто не выступил на защиту паракимомена, никто не пожалел этого человека, но все его люди обратились в бегство. Узнав об этом, августа Зоя призывает к себе патриарха Николая и своих сановников и, желая узнать о случившемся, посылает к Роману. Когда же посланцы царицы переправились, народ закидал их камнями и прогнал. Наутро Зоя, выйдя на террасу Вуколеона, воскликнула, обращаясь к сыну и ко всем: «Как мог случиться такой бунт?» И ответил ей воспитатель царя Константина Феодор, что случился он из-за того, что Лев Фока погубил ромеев, а паракимомен Константин — дворец.
И велел царь патриарху Николаю и магистру Стефану находиться при нем во дворце и отобрал власть от матери. Назавтра отправил он Иоанна Тувака удалить из дворца августу Зою. Но с воплями и рыданиями припала она к Константину, возбудила в сыне жалость и сострадание к матери, так что сказал царь сопровождающим ее: «Оставьте со мной мою мать». И они тотчас ее отпустили. Царь и патриарх призвали Иоанна Гариду и предложили ему должность доместика схол, поскольку боялись, что Лев Фока учинит мятеж. Лев, однако, поставил условие, чтобы назначили этериархами брата его жены Феодора Зуфинезера и его сына Симеона. Получив в этом клятвенные заверения, он отправился домой. Его родственники, однако, тотчас были удалены из дворца, явились ко Льву, и как он их увидел, охватили его страх и помрачение ума. Тотчас он отправился к Роману и рассказал, что претерпел. Они подружились, обменялись клятвами, что впредь будут иметь одну душу, стали сообщниками и единомышленниками и даже договорились заключить брачный союз между семьями, чем еще больше укрепили узы дружбы.
12. Двадцать четвертого марта[22] отправляет Роман пресвитера Иоанна, своего ближайшего и верного, а также Феодора Мацука во дворец сказать в его защиту, что не ради мятежа я это сделал, но потому, что предвидел натиск Фоки и боялся, как бы не взбунтовался он против царя, лишь по этой причине решил я прийти во дворец и охранять царя. Не заручившись одобрением патриарха, велел Роману упомянутый воспитатель Феодор вместе со всем флотом явиться к Вуколеону. Посоветовавшись со своими (неволила его неволя), в четверг, в день благовещения пречистой деве Богородице, явился он при оружии со всем флотом в Вуколеон[23]. И тотчас магистр Стефан ушел из дворца, а патрикий Никита, свойственник Романа, пришел во дворец и удалил оттуда патриарха Николая. Получив клятвенные заверения Романа, люди из дворца послали ему животворный и драгоценный крест, и он, преклонившись перед ним и дав клятвенные заверения, вместе с немногими из своих явился во [164] дворец, чтобы преклониться перед царем. И пришел он с царем в храм в Фаросе, обменялся с ним клятвами и был назначен царем магистром и великим этериархом. И вот тотчас послано было божественное повеление Льву Фоке не замышлять никакого бунта. Такте и паракимомен Константин получил приказ написать письма Льву с повелением оставить злоумышления и покориться царю Константину. Взяв письма, примикирий царского вестиария Андрей доставил их Льву, находившемуся в Каппадокии. Тот их получил, прочел, удалился в свое имение и успокоился.
13. На пятой неделе святого поста, в месяце апреле сватается царь Константин к дочери Романа Елене, отличавшейся не только телесной красотой, но и умом. А на третий день пасхальной недели, именуемой также Галилеей, их благословляет и венчает патриарх Николай. Назначив Романа василеопатором, он поставил вместо него этериархом его сына Христофора. Вскоре склоняется к восстанию Лев Фока, введенный в заблуждение вельможами и собственными воинами. При этом он увлекает за собой и паракимомена Константина, и братьев Константина, и Анастасия Гонгилов, и протасикрита Константина Малелия, убедив их всех в том, что совершает это ради царя Константина. Василеопатор же Роман от имени царя Константина изготовил хрисовулы[24] с целью сокрушить заговор. В них говорилось, что те, кто за царя, покинут Фоку и перейдут к царю. Он передал хрисовулы бесстыдной и наглой женщине Анне (ее звали также Василикой) и некоему клирику Михаилу, которых послал в войско Фоки. Они взяли хрисовулы и тайно стали распространять слухи о них по всему войску. Однако Михаил был пойман Фокой, нещадно бит и лишен носа и ушей (потом он, равно как и посланная с ним женщина, сподобился от Романа достойного воздаяния). Первым оставил Фоку и явился к Роману начальник отряда иканатов, сын Варимихаила Константин, он положил начало концу этого восстания. А с ним Валантнй и Ацмор именем, оба турмархи. Лев же Фока с огромным и хорошо снаряженным войском прибыл в Хрисополь и выстроил на страх горожанам воинов от каменной телки[25] до Халкидона. И отправил тогда Роман на дромоне каниклия Симеона с подписанным письмом царя Константина такого содержания:
14. «Из всех подданных избрал я стражем моего владычества и царства не кого иного, как неусыпнейшего, благомысленнейшего и вернейшего Романа, ему доверил хранить меня с Богом и его счел вместо отца, поскольку он выказал мне свою отеческую любовь и родительское расположение. Льва же Фоку я всегда подозревал в замыслах против моей царственности, а ныне он самими делами выказал злой умысел и восстал против меня, чтобы отобрать власть. Потому и смещаю его с должности доместика. Говорю я: без моего согласия учинил он этот бунт, по собственной воле поднял восстание и себе хочет присвоить царскую власть»[26]. Об этом стало известно в войске, и воины начали покидать Льва и переходить к василеопатору Роману. Фока отчаялся, потерял всякую надежду и не знал, что делать. В конце концов он обратился в бегство и прибыл в крепость Атей, однако принят там не был и обосновался в месте, именуемом [165] Гоилеон, где и был схвачен. Роман же отправил Иоанна Тувака и его родственника Льва, чтобы доставить Фоку в город. Они его схватили и ослепили, хотя приказа такого не имели и совершили это собственной волей, чем навлекли на себя гнев василеопатора Романа.
15. В августе месяце был раскрыт заговор Константина Ктиматина, Давида Камулиана и Михаила, куратора Манган. Их провели ослепленных через город и отправили в изгнание. Привели в город и Льва, магистра и доместика схол, и провезли его на муле через агору.
16. Уличили и августу Зою, покушавшуюся на жизнь Романа отравленной пищей, приготовленной при помощи нотария Феоклита. И удалили ее из дворца, отправили в Петрий и постригли в монастыре святой Евфимии. Позвал на завтрак комит конюшни Феофилакт Феодора, воспитателя царя Константина, с его братом Симеоном. Во время трапезы явился туда с многими людьми друнгарий виглы Иоанн Куркуас, схватил их как злоумышляющих на Романа и выслал в Опсикий, в их имения[27].
17. Двадцать четвертого сентября[28] возводится Роман в сан кесаря, а семнадцатого декабря в родительское воскресенье венчается царской короной царем Константином и патриархом Николаем.
Царствование Романа
5. В августе месяце архонт Болгарии Симеон с огромным воинством двинулся в поход на ромеев и подошел к Константинополю. Он окружил город валом от Влахерн до Золотых ворот и возмечтал без труда взять столицу. Когда же увидел, как крепки стены, как неприступен город благодаря множеству гоплитов, камнеметных и стрелометных машин, заколебался в надеждах, отошел к Евдому и запросил мира. А когда опекуны с радостью согласились, посылает Симеон магистра Феодора для переговоров о мире. Патриарх же Николай, Стефании магистр Иоанн, захватив с собой царя, пришли во Влахерны, привели туда двух сыновей Симеона и стали трапезничать с царем во дворце. Патриарх же Николай отправился к Симеону, и Симеон склонил перед ним голову. Как рассказывают, патриарх, сотворив молитву, вместо венца водрузил на его голову свою накидку. Ублаженные бесчисленными и богатейшими дарами Симеон с сыновьями, хотя и не было меж ними согласия по поводу упомянутого мира, вернулись в свою землю[7].
6. Царь Константин, еще ребенок, искал мать, которую удалил царь Александр, и ее вернули во дворец[8]. Завладев властью, она возвращает паракимомена Константина, а также Константина и Анастасия (т. е. братьев Гонгилиев). А по желанию Иоанна Элады возвращают и ближних [161] царя Александра: ректора Иоанна, Гаврилопула, Василицу и остальных. Августа назначает Доменика этериархом. Магистр Элада, постигнутый болезнью и приговоренный врачами, ушел из дворца во Влахерны и, томимый недугом, скончался. По совету этериарха Доменика прогоняет Зоя патриарха Николая вместе с его людьми, гневно сказав ему, чтобы заботился о своей церкви[9]. Вскоре паракимомен Константин клевещет августе на этериарха Доменика, будто замышляет захватить царскую власть и передать ее своему брату. Его назначили для вида патрикием, но когда он, как полагается, явился в церковь, чтобы помолиться, ему велели оставаться дома. Назначила Зоя Иоанна Гариду этериархом, а евнуха Дамиана друнгарием виглы. Доменик же с напрасными рыданиями вернулся домой.
7. Болгарин Симеон вновь опустошал Фракию, и августа вместе с вельможами пребывала в раздумьях, как обуздать его наглость. В это время попросил Иоанн Вога титул патрикия, пообещав поднять против Симеона печенегов. Добившись желаемого и взяв дары, он отправился в печенежскую землю. Иоанн заключил договор[10], взял заложников и вместе с ними вернулся в город, заручившись согласием печенегов переправиться и воевать Симеона. Явился тогда в город и Ашот, муж, знаменитейший своей силой, сын архонта архонтов. Он, говорят, мог взять железную палицу за оба конца и чудовищной своей силой согнуть ее в круг, и упрямая природа железа поддавалась силе его рук. Госпожа приняла его с большой честью и отправила обратно на родину[11].
8. В сентябре месяце третьего индикта[12] армянин Панкратук предал Симеону Адрианополь, который прежде назывался Орестиадой по имени сына Агамемнона Ореста, который в справедливом гневе из-за коварного убийства его отца Клитемнестрой умертвил ее вместе с Эгисфом; охваченный безумием, он избавился от болезни, лишь омывшись в месте слияния трех рек — Эбра, Арза и Артака. Он построил там город, который назвал своим именем[13]. Но цезарь Адриан, соорудив прекрасные здания, расширил город и переименовал его в Адрианополь. Расположен оп в трех днях ходьбы для быстроногого мужа от Филиппополя. Лежит же он у горы Гем, около которой три реки смешивают свои дождевые воды. Вскоре были отправлены Зоей с богатыми дарами патрикий и каниклий Василий и протоспафарий Никита Эладик, которые выкупили назад город.
9. Явился эмир Дамиан к острову Стровилу с военными кораблями и большим войском. И взял бы его, если бы не заболел и не умер, а сарацины вернулись ни с чем[14]. Жители Эллады и Афин, непрерывно притесняемые Хаси, сыном Ювы[15], не вынесли его мотовства и ненасытности, закидали камнями и жестоко убили в жертвеннике афинского храма.
10. Царица Зоя, видя, как вознесся Симеон и как теснит он христиан, задумала вместе со своими вельможами думу: заключить договор и перемирие с агарянами, а все восточное войско переправить, чтобы воевало и уничтожило Симеона. И вот послали в Сирию для заключения перемирия патрикия Иоанна Родина и Михаила Токсару[16]. После этого тагмам роздали причитающееся им довольствие и вместе с фемами [162] переправили во Фракию (доместиком схол был тогда Лев Фока, коему скорей свойственно было мужество, нежели искусство военачальника). Во Фракии протопапа дворца Константин Кефала и Константин Малелий[17] вынесли святые и животворные иконы, все преклонили колена и, поклявшись умереть за общее дело, вместе со всем войском двинулись на болгар. Тагмой экскувитов командовал Иоанн Грапс, а иканатов — сын Марула. Стратегами были Роман Аргир, его брат Лев и Варда Фока, при которых находились Мелий с армянами и все другие стратиги фем. Кроме того, при доместике Льве состоял патрикий Константин Липе, его советник во всех делах. Двадцатого августа пятого индикта у реки Ахелой разразилась битва между ромеями и болгарами. По неисповедимому и непостижимому суду Божию дрогнули ромеи всем венском, и начались бегство всеобщее и крик ужасающий; одних давили свои, других убивали враги, и случилось такое кровопролитие, какого не бывало от века. Лев же спасся бегством в Месемврию. В числе прочих были убиты в схватке и Константин Липе, и Иоанн Грапс, и много других архонтов[18]. И послан был на помощь Льву Фоке на реку Данувий со всеми кораблями патрикий Роман, друнгарий флота, а также и Иоанн Вога — привести печенегов, как говорилось. Друнгарию Роману было приказано переправить печенегов на помощь Льву Фоке против болгар, однако между Романом и Иоанном начались распри и споры, и печенеги, видя, как они враждуют и ссорятся между собой, вернулись домой. По окончании войны и возвращении в город Романа и Воги против них было возбуждено обвинение, и, что касается друнгария Романа, дело дошло до того, что его приговорили к лишению глаз, поскольку он по нерадению и, того более, злокозненности не переправил печенегов, но поспешно отступил и не взял на суда спасающихся бегством ромеев. И подвергся бы он этому наказанию, если бы приговор не был отменен стараниями патрикия Константина Гонгилы и магистра Стефана, пользовавшихся влиянием у августы. А поскольку возгордившиеся победой болгары подходили к городу, доместик схол Лев, этериарх Иоанн и Николай, сын Дуки, выступили с огромным войском против болгар во Фракию, в так называемый Катасирт. Ночью болгары неожиданно на них напали, доместик бежал, убит был Николай, сын Дуки, и много других вместе с ним[19].
11. Феодор, воспитатель царя Константина, видя, что паракимомен Константин старается сделать царем своего зятя Льва[20], посоветовал царю Константину приблизить к себе друнгария Романа, как служившего ему при отце и человека преданного[21], чтобы был с ним, оберегал его и чтобы иметь, когда нужно, союзника и помощника. Об этом не раз заговаривали с Романом, но он отказывался. Тогда царь Константин собственноручно написал письмо, скрепил его подписью и отправил Роману. Получив это письмо, Роман обещал выступить, как и положено, против паракимомена Константина и его родственников. Слух об этом широко распространился. Поскольку флот получил уже причитающуюся ему рогу, паракимомен стал требовать у Романа его отплытия. В то время как Роман с головой ушел в приготовления и оснащал суда, к нему явился паракимомен Константин и потребовал поторопиться с отправлением. [163] Тот встретил его раболепно и с готовностью обещал исполнить приказ. Когда же Константин спросил, нет ли у него мужей, собой видных и доблестных, способных служить гребцами на царской триере, Роман тотчас сделал знак рукой стоящим наготове людям подойти поближе (они были посвящены в замысел). И вот Роман, идя вслед за паракимоменом и приблизившись к дромону, схватил Константина и закричал: «Держите его». Люди Романа тотчас накинулись на Константина, привели на триеру друнгария Романа и отдали под стражу. Никто не выступил на защиту паракимомена, никто не пожалел этого человека, но все его люди обратились в бегство. Узнав об этом, августа Зоя призывает к себе патриарха Николая и своих сановников и, желая узнать о случившемся, посылает к Роману. Когда же посланцы царицы переправились, народ закидал их камнями и прогнал. Наутро Зоя, выйдя на террасу Вуколеона, воскликнула, обращаясь к сыну и ко всем: «Как мог случиться такой бунт?» И ответил ей воспитатель царя Константина Феодор, что случился он из-за того, что Лев Фока погубил ромеев, а паракимомен Константин — дворец.
И велел царь патриарху Николаю и магистру Стефану находиться при нем во дворце и отобрал власть от матери. Назавтра отправил он Иоанна Тувака удалить из дворца августу Зою. Но с воплями и рыданиями припала она к Константину, возбудила в сыне жалость и сострадание к матери, так что сказал царь сопровождающим ее: «Оставьте со мной мою мать». И они тотчас ее отпустили. Царь и патриарх призвали Иоанна Гариду и предложили ему должность доместика схол, поскольку боялись, что Лев Фока учинит мятеж. Лев, однако, поставил условие, чтобы назначили этериархами брата его жены Феодора Зуфинезера и его сына Симеона. Получив в этом клятвенные заверения, он отправился домой. Его родственники, однако, тотчас были удалены из дворца, явились ко Льву, и как он их увидел, охватили его страх и помрачение ума. Тотчас он отправился к Роману и рассказал, что претерпел. Они подружились, обменялись клятвами, что впредь будут иметь одну душу, стали сообщниками и единомышленниками и даже договорились заключить брачный союз между семьями, чем еще больше укрепили узы дружбы.
12. Двадцать четвертого марта[22] отправляет Роман пресвитера Иоанна, своего ближайшего и верного, а также Феодора Мацука во дворец сказать в его защиту, что не ради мятежа я это сделал, но потому, что предвидел натиск Фоки и боялся, как бы не взбунтовался он против царя, лишь по этой причине решил я прийти во дворец и охранять царя. Не заручившись одобрением патриарха, велел Роману упомянутый воспитатель Феодор вместе со всем флотом явиться к Вуколеону. Посоветовавшись со своими (неволила его неволя), в четверг, в день благовещения пречистой деве Богородице, явился он при оружии со всем флотом в Вуколеон[23]. И тотчас магистр Стефан ушел из дворца, а патрикий Никита, свойственник Романа, пришел во дворец и удалил оттуда патриарха Николая. Получив клятвенные заверения Романа, люди из дворца послали ему животворный и драгоценный крест, и он, преклонившись перед ним и дав клятвенные заверения, вместе с немногими из своих явился во [164] дворец, чтобы преклониться перед царем. И пришел он с царем в храм в Фаросе, обменялся с ним клятвами и был назначен царем магистром и великим этериархом. И вот тотчас послано было божественное повеление Льву Фоке не замышлять никакого бунта. Такте и паракимомен Константин получил приказ написать письма Льву с повелением оставить злоумышления и покориться царю Константину. Взяв письма, примикирий царского вестиария Андрей доставил их Льву, находившемуся в Каппадокии. Тот их получил, прочел, удалился в свое имение и успокоился.
13. На пятой неделе святого поста, в месяце апреле сватается царь Константин к дочери Романа Елене, отличавшейся не только телесной красотой, но и умом. А на третий день пасхальной недели, именуемой также Галилеей, их благословляет и венчает патриарх Николай. Назначив Романа василеопатором, он поставил вместо него этериархом его сына Христофора. Вскоре склоняется к восстанию Лев Фока, введенный в заблуждение вельможами и собственными воинами. При этом он увлекает за собой и паракимомена Константина, и братьев Константина, и Анастасия Гонгилов, и протасикрита Константина Малелия, убедив их всех в том, что совершает это ради царя Константина. Василеопатор же Роман от имени царя Константина изготовил хрисовулы[24] с целью сокрушить заговор. В них говорилось, что те, кто за царя, покинут Фоку и перейдут к царю. Он передал хрисовулы бесстыдной и наглой женщине Анне (ее звали также Василикой) и некоему клирику Михаилу, которых послал в войско Фоки. Они взяли хрисовулы и тайно стали распространять слухи о них по всему войску. Однако Михаил был пойман Фокой, нещадно бит и лишен носа и ушей (потом он, равно как и посланная с ним женщина, сподобился от Романа достойного воздаяния). Первым оставил Фоку и явился к Роману начальник отряда иканатов, сын Варимихаила Константин, он положил начало концу этого восстания. А с ним Валантнй и Ацмор именем, оба турмархи. Лев же Фока с огромным и хорошо снаряженным войском прибыл в Хрисополь и выстроил на страх горожанам воинов от каменной телки[25] до Халкидона. И отправил тогда Роман на дромоне каниклия Симеона с подписанным письмом царя Константина такого содержания:
14. «Из всех подданных избрал я стражем моего владычества и царства не кого иного, как неусыпнейшего, благомысленнейшего и вернейшего Романа, ему доверил хранить меня с Богом и его счел вместо отца, поскольку он выказал мне свою отеческую любовь и родительское расположение. Льва же Фоку я всегда подозревал в замыслах против моей царственности, а ныне он самими делами выказал злой умысел и восстал против меня, чтобы отобрать власть. Потому и смещаю его с должности доместика. Говорю я: без моего согласия учинил он этот бунт, по собственной воле поднял восстание и себе хочет присвоить царскую власть»[26]. Об этом стало известно в войске, и воины начали покидать Льва и переходить к василеопатору Роману. Фока отчаялся, потерял всякую надежду и не знал, что делать. В конце концов он обратился в бегство и прибыл в крепость Атей, однако принят там не был и обосновался в месте, именуемом [165] Гоилеон, где и был схвачен. Роман же отправил Иоанна Тувака и его родственника Льва, чтобы доставить Фоку в город. Они его схватили и ослепили, хотя приказа такого не имели и совершили это собственной волей, чем навлекли на себя гнев василеопатора Романа.
15. В августе месяце был раскрыт заговор Константина Ктиматина, Давида Камулиана и Михаила, куратора Манган. Их провели ослепленных через город и отправили в изгнание. Привели в город и Льва, магистра и доместика схол, и провезли его на муле через агору.
16. Уличили и августу Зою, покушавшуюся на жизнь Романа отравленной пищей, приготовленной при помощи нотария Феоклита. И удалили ее из дворца, отправили в Петрий и постригли в монастыре святой Евфимии. Позвал на завтрак комит конюшни Феофилакт Феодора, воспитателя царя Константина, с его братом Симеоном. Во время трапезы явился туда с многими людьми друнгарий виглы Иоанн Куркуас, схватил их как злоумышляющих на Романа и выслал в Опсикий, в их имения[27].
17. Двадцать четвертого сентября[28] возводится Роман в сан кесаря, а семнадцатого декабря в родительское воскресенье венчается царской короной царем Константином и патриархом Николаем.
Царствование Романа
1. В 6428 году, восьмом индикте, шестого января, в день святого крещения, венчает Роман свою жену Феодору. Семнадцатого мая в день праздника святой пятидесятницы венчает Роман руками царя своего сына Христофора[1], и лишь вдвоем шли они в этой процессии. В июле месяце восьмого индикта, в воскресенье свершилось стараниями Романа единение церкви, и объединились все митрополиты и клирики, разделенные патриархом Николаем и Евфимием[2].