Пучков Владимир. На службе у Кощея

   — А у тебя, случаем, нет летучего корабля? — призадумался Муромец. — Глядишь, и догнали бы!
   — Откуда, — замахал руками Соловей-разбойник. — Я ведь, сам знаешь, из леса редко когда выхожу. Ну, может, раз в сто лет, не чаще. Сапоги-скороходы, правда, есть, но только одна пара. Да по нашим-то буеракам в них не особенно и разгонишься! Сдуру-то можно и шею сломать!
   — Вот незадача! — Илья стукнул себя кулаком по колену. — Что делать будем? Как Кощею... Тьфу, Святогору в глаза глянем, если вернемся ни с чем?
   Богатыри приуныли, но ненадолго.
   — Нужна лодка, — сказал Яромир, очнувшись от размышлений. — Лодка с парусом!
   — И что это тебе даст? — лениво осведомился Добрыня. — Недели две будешь на этой лодочке до Кумарин чирикать. Не годится.
   — Нет, лодка отпадает, — подхватил Попович. — Только если с душой-девицей покататься!
   — У тебя одни девки на уме! — рассердился Илья Муромец. — А ежели на веслах, да поднажать? Я, знаешь, как грести могу? До моря Хвалынского без отдыха!
   — Все одно не догоним, — возразил Добрыня. — У них же корабль, к тому же не простой, а летучий! Наверняка он работает на нутряном тепле! Разве за таким угонишься? У него одних скоростей штук пять...
   — Верно, — закивал Соловей. — Жужа сказывал, что хорош корабль: труба большая, золоченая, и дым черный, как из избы! Только они не дровами, а, слышь, каменной смолой топят, ну и жар от нее немалый!
   — Вы меня не поняли! — воскликнул Яромир. — Зачем нам грести? Мы сядем в лодку, поставим парус, а Соловей-разбойник дунет! Ты дунуть-то сможешь как следует? — повернулся он к Соловью.
   — Я-то? — опешил Соловей. — Дунуть? Да запросто! Так дуну, что под облака!
   — Вот об этом я и говорю, — закончил Яромир.
   — Гений! — хором выдохнули богатыри. — Вот это идея!
   — Натуральный Петрович! — обрадовался Добрыня. — Самородок! Тебе медаль надо! Слушай, а может, тебе и впрямь в Коксфорд податься?
   Илья приобнял Яромира за плечи.
   — Ну что, братцы? Обгоним и перегоним кумарских купцов?
   — Обгоним! — завопили друзья.
   — Так нам еще лодка нужна, — возразил Яромир. — Где ее достанем?
   — А это не твоя нужда, — мягко улыбнулся Илья Муромец, и от этой улыбки у Яромира невольно заныли зубы. — Сейчас на реку выйдем, будет тебе и лодка, даже две, если надо! По коням, братцы! А ты уж, Соловей, не серчай, придется тебе с нами прокатиться! Сослужить службу царю-батюшке!
   — Не привык я царю-то служить, — нахмурился Соловей. — У меня ведь свой кодекс, сам знаешь!
   — Ничего, тогда Кощею послужишь! Нас ведь он послал, а не кто-нибудь по мелочи!
   Соловей ненадолго призадумался.
   — Ну, раз Кощею послужить, тогда можно. Тогда я не против. Даже — за! Нам ведь Бессмертный как отец родной!
   — Тогда полезай в сумку, — приказал Муромец, — и давай дорогу показывай!
   К реке они выехали быстро.
   — Вот что, — сказал Илья, — коней на реку не попрешь. Ты, Соловей, не сочти за труд, отведи их к избачу!
   — Это который на курьих ножках? — догадался Соловей.
   — Вот именно. Он нас на опушке ждет, на старой дороге. Вот тебе десять рублей, передашь ему и скажи, чтобы коней в столицу доставил. Только пусть не пугается. Кони-то не простые, а богатырские, могут и возражать, ругаться даже... Пусть внимания не обращает! Так вот. Как доставит коней в столицу, пусть далеко не уходит. Мы, глядишь, быстро обернемся, ну и подкинем за труды! Сделаешь?
   — Ты ж, Илюша, меня знаешь, — смиренно закивал Соловей. — Разве я против твоего слова когда пойду? Надо так надо. Сделаем!
   — Ну и хорошо. Глядишь, и я тебя лишний раз выручу!
   Придя таким образом к согласию, Илья принялся разглядывать плывущие по реке суда.
   — Это слишком мало, — бормотал Илья, словно прицениваясь, — на такое суденышко зайдешь, так оно и перевернется от натуги! А это велико, ой велико, и вообще похоже на корыто! А вот это — в самый раз! И парус крепкий, и места много, и плывет, куда надоть!
   — Эй, на челне! Греби к берегу! К берегу греби, кому сказал!
   Завидев всадников, купцы на челне забегали, подняли еще один парус, налегли на весла и попытались удрать.
   — Именем царя-батюшки! — завопил Илья. — А ну к берегу, или я за себя не отвечаю!
   Кто-то из гребцов в испуге уронил в воду весло, кто-то натянул лук и выстрелил в сторону богатырей, но свежий ветер отнес стрелу далеко в сторону.
   Илья Муромец развел руками.
   — Придется в воду лезть! — Он скинул кольчугу и сапоги, зябко поеживаясь, вошел в реку и вдруг бухнулся, подняв тучу брызг.
   Яромир уставился на него из-под руки и невольно ахнул: богатырь плыл к челну наперехват с такой скоростью, что следом за ним бурунами кипела белая водяная дорожка.
   Гребцы и купцы, увидев приближающееся с невероятной скоростью нечто, дружно взвыли от страха и, как один, попрыгали в воду, а уже через мгновение Илья перемахнул через высокий борт. Погрозив купцам кулаком, он сел на корме и повернул руль к берегу. Вскоре изящное судно оскаленной пастью чудища ткнулось в прибрежный песок.
   Богатыри дружно ввалились в лодку.
   — Сделаешь так, — поучал Соловья-разбойника Илья, — пока мы на середину выгребаем — приготовься. Набери побольше воздуху. Чтобы до самой Кумарии хватило...
   — Ты, Илья, в мое ремесло не суйся, — обиделся Соловей. — Не мешай! Дай водоизмещение прикинуть! — Он принялся что-то вычислять на пальцах. Затем замер и вдруг стал быстро раздуваться, превращаясь в огромный, безразмерный радужный пузырь.
   — Сейчас рванет, братцы! — испугался не на шутку Добрыня. — Скорей на середину выгребай!
   Илья схватил весло и в два гребка вывел ладью на место старта.

 
Хорошо кататься в лодке,
Где на брата по молодке,
А пока молодок нет,
Мы объедем целый свет! —
 

   продекламировал Яромир, подняв руку.
   — Класс! — уже привычно восхитились богатыри. — Ты бы хоть записывал!
   — А я и запи... — договорить Яромир не успел. Что-то ухнуло невдалеке, богатыри упали на дно лодки, парус оглушительно щелкнул, и наступила тишина, нарушаемая только резким свистом воздуха.
   — Что это было, братцы? — простонал Яромир, мотая враз отяжелевшей головой.
   — Что, что, — проворчал Муромец, осторожно выглядывая из-за борта. — Летим, вот что!
   — Как летим? — испугались богатыри, постепенно приходя в себя и принимая сидячее положение. — А и вправду летим!
   — Ёшь твою медь! — восхитился Добрыня. — Это ж какая красота!

18

   Соловей-разбойник поработал на славу. Невероятный порыв ветра поднял лодку с богатырями буквально под облака и продолжал дуть с неослабевающей силой, унося друзей в сторону Кумарии. Два или три суденышка, оказавшихся поблизости, летели параллельным курсом. Ничего не ведающие купцы решили, что наступил конец света, и выли от ужаса. Далеко внизу проносились леса и поля, мелькали речки, похожие на тонкие голубые ленточки. Кое-где виднелись деревни. Местные жители стояли разинув рты, тыча пальцами в небо. Какая-то обнаглевшая ворона попыталась угнаться за ними, но Илья цыкнул на нее, и глупая птица от испуга кувыркнулась через голову и отстала.
   — Хорошо летим! — прокричал Илья, с трудом перекрывая рев ветра.
   — А как садиться будем? — внезапно озадачился Добрыня.
   — А руль-то на что? — отмахнулся Муромец, — Авось как-нибудь выправим!
   Между тем скорость все нарастала и нарастала. Скоро совсем стало невозможно сидеть. Ветер с такой силой бил в лицо, что не давал дышать. Друзья снова улеглись на дно. Один Илья попытался восхищаться стремительным полетом, но едва он открыл рот, как невесть откуда взявшаяся ворона влетела в него, спасаясь от катаклизма. Скорее всего, это была все та же нахальная птица. Илья заткнулся, с трудом выплюнул ворону за борт и устроился рядышком.
   — Сущее наказание! — прокричал он. — Ни тебе перекусить, ни тебе поспать! Ох, Яромирка, втравил ты нас в приключение!
   — А тебе бы все пожрать! — проворчал Добрыня. — Вороны, что ли, мало, ха-ха-ха!
   — Я ее не ел! — обиделся Илья. — Она же в перьях!
   — Не было у ней перьев, — возразил Добрыня. — Ветер все повыщипал! Натурально голая ворона, хаха! — Он снова попытался рассмеяться, но встречный ветер каким-то непостижимым образом скомкал ему усы и бороду в один комок и этот комок с удивительной точностью вбил Добрыне в рот, на манер кляпа.
   — Спасибо, Соловей! — крикнул Муромец. — Вступился за друга!
   — А-ад... ста... аться... — донеслось до них из невообразимой дали.
   — Ну Соловей! — разозлился Добрыня, с трудом освобождаясь от бороды и отплевываясь. — Ну, погоди!
   Вскоре стало холодно. Ледяной пронизывающий ветер отнимал последние крохи тепла. Даже у Муромца покраснел кончик носа. Друзья придвинулись друг к другу потесней, и Яромир оказался в самой середке. Первым не выдержал Попович.
   — Интересно, далеко ли до Кумарии? — спросил он, стуча зубами.
   — Вопрос, конечно, злободневный! — отстукал зубами Добрыня.
   — А что так скоро-то? — удивился Илья. — Али надоело? Ну, сейчас глянем! — Он перегнулся через борт и стал всматриваться в проносящийся под ними пейзаж.
   — Скоро, братцы, уже степь пошла!
   — А чего ж так холодно-то?
   — Это от страху, — авторитетно заявил Муромец. — Мне вот не страшно, так и не холодно!
   — Ха-ха! Ему не холодно! — развеселился Добрыня пуще прежнего. — Сосулька на носу в два аршина наросла, а ему не холодно!
   — Где сосулька, где? — Илья неуловимым движением смахнул мутную сосульку за борт. — Нету ничего!
   — Было, было!
   — Нет, не было!
   — Яромирка, скажи, была сосулька или нет? Яромир поднял голову. Ветер начал стихать, лодка уже летела тише, и в этот момент против солнца вдруг что-то блеснуло. Витязь невольно вгляделся и ахнул. Прямо по курсу медленно плыл летучий корабль и из его золоченой трубы, которая так и сверкала на солнце, валил густой, черный дым.
   — Братцы! — завопил он не своим голосом. — Братцы! Догна-али!!!
   Богатыри как по команде уставились на летучий корабль.
   — Вот они, демоны! Братцы! — крикнул Илья. — Еще немного — и мы с ними поравняемся! Короче, действуем так: я правлю прямо на корабль, а Добрыня берет багор — и на абордаж! Возьмем извергов!
   На корабле тоже заметили погоню. Стало видно, как засуетились и забегали матросы, через минуту корабль содрогнулся, изверг из золоченой трубы какой-то особенно черный, едкий дым и загудел низким, закладывающим уши ревом. Однако все эти манипуляции не слишком-то увеличили скорость летучего судна. Лодка богатырей их явно нагоняла.
   Очевидно, капитан понял, что дело швах, и на палубу высыпали лучники. Как последний и самый весомый аргумент. Однако Илья Муромец оказался быстрее. С криком: «Я вам покажу, как с оружием баловаться!» — он схватил весло и, размахнувшись, швырнул в сторону врагов.
   Вращаясь, как вертолетная лопасть, весло со страшным шуршанием пронеслось над палубой, сметая лучников и заодно часть надстроек.
   В следующую минуту на палубу выскочила высокая черная фигура. Уставив в сторону богатырей горящий взгляд, фигура показала им такой недвусмысленный жест, что друзья буквально взвыли от злости.
   — Колдун! — завопил Яромир. — Ну все, попался!
   Однако сам колдун так не считал. В следующую секунду он вытащил за руку маленькую упирающуюся фигурку и, погрозив богатырям кулаком, принялся махать руками, очевидно, с намерением учинить какую-нибудь пакость.
   Илья порыскал глазами по дну лодки, чем бы запустить в злодея, но ничего подходящего не нашел. Между тем откуда ни возьмись на палубе летучего корабля закружился черный вихрь. В одно мгновение он вырос до небес, как корова языком слизнул колдуна вместе с маленькой фигуркой и, бешено вращаясь, умчался прочь.
   — Куда, сволочь?! — запоздало крикнул Яромир. — А ну, вернись!
   Но кричать было уже поздно. В следующее мгновение ладья с богатырями стукнулась о борт летучего корабля. Илья Муромец первым перескочил на палубу, за ним поспешили остальные. И вовремя! Добрыня прыгал последним. Едва он оттолкнулся от ладьи, как та, закувыркавшись, полетела вниз. Друзья вовремя подхватили Добрыню, не дали упасть со страшной высоты.
   — Ну вот и хорошо, вот и славненько! — пробасил Муромец, потирая руки и глядя на подступающую к друзьям стражу. Кумарских ратников было немного, но все они были хорошо вооружены, одеты в кольчуги и вид имели презлющий. Особенно выделялся здоровенный бугай саженного роста. Яростно вращая глазами, он уставился на богатырей.
   — Ну, что зенки-то вылупил? — не выдержал Добрыня. — Ты своим пылесосам прикажи: пусть оружие-то бросят, а то, часом, порежутся!
   — Кишмиш бешбармак! — заверещал бугай. — Кызылкум курага!
   Услышав команду, кумарские ратники ринулись с копьями наперевес, но в этот момент Яромир двинул кому-то по морде, и толпа тут же отхлынула, озадаченно поглядывая на упавшего товарища. Товарищ лежал тихо, только иногда подрыгивал ногой.
   — Убил, шайтан! — ахнул кумарин. — Савсэм карачун! — Упавший ратник снова дрыгнул ногой, словно подтверждая сказанное. Потом медленно приподнял голову и, не открывая глаз, слабо шевельнул пальцем. Указывающий перст уткнулся в Яромира.
   — Убийца! — простонал ратник. — Он убил меня. Братья, отомстите за меня!..
   — Ну, теперь все! — оскалился кумарский бугай. — Мы вас будим резить! На кусочка пилить!
   — Да неужто? — насмешливо удивился Илья. — Ну, давайте, а мы посмотрим!
   Однако кумарцы не спешили. Напрасно их начальник кричал и брызгал слюной, закатывая глаза, и грозился всеми карами. Ратники трусливо переминались с ноги на ногу и отводили в сторону плутоватые глаза. Наконец Илье это надоело.
   — Ты долго тут плясать будешь, хамово отродье? — нахмурился он. — Чего людей травишь? Давай один на один сразимся!
   — Мине нельзя: я — начальник! — заволновался кумарин. — Тебе шиш, а мине бакшиш!
   — Чего это он глаголет? — удивился Илья. — Умом, что ли, тронулся? Ты, вражина, или по-своему лопочи, или по-русски говори, а то тебя понять невозможно!
   Кумарин испуганно позыркал глазами, затем надулся и вышел на середину.
   — Вы вторглись на территорию суверенного кумарского эмирата! — на чистом русском отрапортовал он.
   — То, что ты хам кумарский, это я и так вижу, — сказал Илья. — А вот почто вы царских детей воруете да колдунам способствуете?
   — Да что на них смотреть, бей их, братцы! — крикнул Яромир.
   — Не бей, а мочи! — сурово поправил его Добрыня и с размаху влепил кулаком важному кумарину в лоб. Кумарин непременно бы улетел за борт, если бы его не придержал рядом стоящий Муромец. Он развернул его к себе лицом.
   — Хорошо ли тебе, сокол ясный?
   «Ясный сокол» как-то похабно хрюкнул, затрясся, неожиданно присел, с невыразимым упреком посмотрел на Добрыню и как бы на карачках, гусиным шагом, побежал в трюм.
   — Что это с ним? — удивился Илья.
   — А он это... — Добрыня с трудом подавил рвущийся наружу хохот. — Он... — Тут богатырь оглянулся на кумарцев, что-то шепнул Илье на ухо и повалился от смеха на палубу. Илья тоже не выдержал и рассмеялся:
   — А я-то чую, вонь прет! Откуда, думаю? А оно вон что! Хе-хе! Эй вы, Аники-воины, идите уж сдаваться, пока весь корабль не изгадили!
   — Оружие на пол! — приказал Яромир. — Руки за голову! Всем в трюм!
   Через минуту палуба очистилась. Дышать стало легче.
   — Ты, Яромирка, пробегись по кораблю, — приказал Илья Муромец. — У них тут народу много было. Вытаскивай всех, и сюда! А я суд вершить буду!
   Яромир бросился исполнять приказание. Может быть, с излишним рвением, но зато от всей души. Первым на палубу вылетел капитан корабля и растянулся у ног Ильи Муромца. Илья пошевелил его носком сапога.
   — Убился али нет? Коли убился, так за борт!
   — Не убился, не убился! — тут же вскочил на ноги капитан. — Это я с непривычки! Больно палуба жесткая!
   Яромир тем временем выгонял из кают притаившихся купцов и матросов. Последним он выгнал кочегара. Сначала Яромир немного испугался, приняв его за дьявола, и легонько стукнул. Так, на всякий случай, чтобы не укусил часом. Пришлось кочегара срочно откачивать и снова ставить к котлам. Правда, в этом был и положительный момент. С перепугу кочегар принялся так рьяно закидывать уголь в топку, что летучий корабль и впрямь полетел как птица!
   С собравшимися на палубе Илья Муромец проводил беседу. Впереди стоял капитан, справа от него — матросы, слева — купцы.
   — Ну что? — грозно спросил Илья. — Довоевались? Что же вы, злодеи, учудили? Кого украли? Что за чародея пригрели на своей кумарской груди? А? Не слышу! Ты капитан?
   — Я, — скромно потупился капитан.
   — А где хозяин?
   — Нету хозяина! — развел руками капитан. — Улетел вместе со своим пленником!
   — Ну так и вы у меня полетаете, аки птички небесные! — сказал Илья, опасливо поглядывая за борт. — Ну что, Добрынюшка, с кого начнем?
   — С капитана! — сказал Добрыня.
   — Ну, что скажешь? — прищурился Илья.
   Капитан побледнел, однако отрицательно замотал головой.
   — Знать ничего не знаю, ведать не ведаю!
   — Яромир, веревку! — коротко приказал Илья.
   Веревка была найдена моментально. Муромец самолично проверил ее на крепость и остался доволен. На помертвевшего от ужаса капитана надели петлю, захватив поперек туловища, закрепили двойным узлом. Муромец взял свободный конец веревки в руки, а Добрыня, размахнувшись, швырнул бедолагу вниз.
   Издалека донесся дикий кумарский вой. Илья самодовольно усмехнулся.
   — Ловись рыбка, большая и маленькая! — проговорил он, искоса поглядывая на окаменевшую толпу купцов и матросов. Капитан и в самом деле извивался на веревке, как червяк. Правда, минут через пять он почему-то затих, и Илья забеспокоился.
   — Как бы умом не тронулся! Куда мы с глупым капитаном?
   — Раньше об этом надо было думать, — возразил Попович. — Не по-нашему это. Такие забавы...
   — Ну так и он не из наших! — буркнул Илья. — Нашему я бы в зубы выписал, и вся недолга! Ну да ладно. Лови его, братцы! — И он дернул за конец веревки. Капитан взвился над кораблем и шлепнулся на руки Яромиру.
   — Ну что, накатался, сынок? — спросил Муромец, когда кумарина поставили на ноги.
   — На-ка-ка-ка...
   — Ясно, — отмахнулся Илья, — и ты туда же! Все еще не поумнел?
   — Поумнел, поумнел! — зачастил капитан, нервно облизываясь. — Все вспомнил! Мне колдун бамажку дал, по этой бамажке его можно найти!
   С трудом вправляя на место вылезшие на лоб глаза, капитан принялся рыться в карманах.
   — Вот! — он протянул Илье твердый белый прямоугольник.
   Илья повертел бумажку в руках и протянул Поповичу.
   — Не по-нашему накалякано. Лексей, прочитай! А я послушаю...
   Попович изящным движением взял бумажку и прочел:
   — «Визитная карточка. Аравийский самодержец, Великий чародей магрибский, Целитель и экстрасенс, могучий Повелитель джиннов, Его величество Охмурид-заде».
   — Кто-кто? — не поверил Илья. — Заде? Это в каком смысле?
   — Ясно, в каком, — ухмыльнулся Добрыня. — Задница, и все тут!
   — Задница? — рассердился Илья. — Ну, братцы, я так больше не могу! С кем воюем?
   — А мы и не воюем, — возразил Добрыня. — Нам что? Найти эту, простите... заде! Распинать как следует, царевича забрать, и домой!
   — Этого колдуна еще найти надо, — задумался Илья.
   — Будем искать, что делать, — сказал Яромир.
   — Что делать? — быстро переспросил Попович. — Постойте! Я помню, книжку такую где-то видел! Прямо так и называется — «Что делать?». Вот бы ее сюда!
   — Ты поприкалывайся, — нахмурился Илья Муромец, — нашел время! Нам шутить некогда! Ты, капитан, давай, гони корабль на Магриб! Если колдун тамошний, так мы его враз отыщем! А все остальные, кто на палубе, решайте: или в трюм, или за борт!
   — В трюм, в трюм! — дружно обрадовались купцы и с такой скоростью бросились вниз, что только пятки засверкали.
   — А мне куда? — спросил капитан, выпучив на Илью выразительные кумарские очи.
   — Куда, куда! — буркнул Илья Муромец. — Иди рули, чтобы нам не залететь к черту на рога!
   — Понял! — сказал капитан и засеменил на капитанский мостик.
   — Стой! — гаркнул Муромец. — Где каюта колдуна?
   — Золота-та-та-та-та-я! — насилу выговорил капитан и грустно добавил: — Дверь!
   — Вот теперь все ясно, — сказал Илья. — Вперед!
   Золотую дверь долго искать не пришлось. Она находилась на верхней палубе и сверкала так, что глазам было больно. Муромец колупнул ее ногтем, понюхал, осторожно лизнул палец и презрительно сплюнул.
   — Золото-то самоварное! Чистая медяшка!
   — Фальсификат! — вставил Алеша Попович.
   Муромец тут же с упреком посмотрел на него.
   — Ты, Алешка, так больше не ругайся! На первый раз прощаю, но ежели еще услышу — по ушам!
   — Во темнота! — изумился Попович. — Это же иноземное слово! Кстати, очень красивое. Вот Яромиру например, понравилось! Тебе понравилось?
   — Что? — спросил Яромир, уставившись на Поповича честными глазами.
   — Слово, — осторожно напомнил Попович.
   — Какое?
   — Фальсификат! — рявкнул Алеша.
   Хлоп! Это Илья отвесил Поповичу подзатыльник.
   — Говорил же, не ругайся!
   — Ну деревня! Тьмутаракань! — покачал головой Алеша и толкнул дверь. Друзья замерли на пороге. В каюте удравшего колдуна царили нега и роскошь. Шелка, подушки, балдахины, ковры, кувшины, пиалы и прочая восточная экзотика дразнили воображение и услаждали взор.
   После долгой дороги, после всех лишений и неудобств друзья блаженно развалились на подушках. Яромир потянулся было к кувшину, но Муромец опередил его и выбил золотой сосуд из рук.
   — Колдовство — ни есть, ни пить нельзя, — строго сказал он. — Вот превратишься в таракана, что делать будем? Отдыхать — отдыхай, а руками не цапь!
   Однако отдохнуть друзьям не удалось. Едва они с удобством расположились на шелковых подушках, как в каюту вбежал капитан. Чалма у него сбилась на затылок, а полы халата были заткнуты за пояс, чтобы быстрее бежать.
   — Полундра! Ка-ка-ка-капут! Нас атаку-куют!
   Богатыри переглянулись.
   — Кто атакует? Что за враг?
   — Неприятельские истребители! — взвизгнул капитан.
   Богатыри высыпали на палубу.
   — Где истребители? — Илья грозно сдвинул брови.
   — Во-во-вон там! На западе!
   — Эти черные крохотулечки? — фыркнул Муромец. — Нашел о чем беспокоиться! Это, наверное, вороны.
   Яромир, у которого зрение оказалось острее всех, вгляделся и кивнул головой.
   — Точно. Летающие лодки! Кстати, они нас догоняют!
   — Ну и пусть догоняют. — Илья Муромец пожал плечами. — Может, это китайские купцы? Чего продать, чего купить... А может, им познакомиться захотелось, поговорить по душам?
   — А это мы сейчас узнаем, — сказал Яромир и кинулся на корму. — Эй! — закричал он, обращаясь к юрким крылатым суденышкам, которые подлетали все ближе и ближе. — Мы ничего не покупаем и не продаем!
   В ответ с крылатого суденышка сверкнул огонь, над самым ухом у Яромира что-то тяжело ухнуло и пронеслось мимо. Гром выстрела слился с грохотом падающего тела. Яромир оглянулся. Илья Муромец поднимался с палубы, держа в руках изуродованный шлем.
   — Елки-моталки! — ошалело пробормотал он. — Как по башке-то звездануло! Так ведь и шишку набить недолго! Из пушек палят! Ну, погодите, ироды! — Он подхватил лежащее возле его ног ядро и, размахнувшись, швырнул его в первый попавшийся корабль. Ядро угодило в середину борта, вражеское судно вздрогнуло и, отвратительно скрипя, развалилось на части. Послышался дикий, тоскливый вой, черные обломки полетели к земле. Однако других это не испугало. Словно стая ворон, они ринулись на крылатый корабль.
   Снова засверкали вспышки. Друзья едва успели присесть, как над их головами засвистели ядра! Что же касается капитана, то он, в отличие от богатырей, не присел, а прилег.
   — Этак они весь корабль в щепки разнесут! — сказал Яромир и посмотрел на друзей. — Братцы, чем отбиваться будем? Нам ядра нужны!
   — Откуда у меня ядра? Мы мирные путешественники! — крикнул капитан, вжимаясь в палубу.
   — Трус! — рассердился Яромир. — Братцы, тут бочки на корме!
   На корме, действительно, стояли бочки, судя по запаху, с паюсной старуханской икрой. Илья на карачках приблизился к бочкам, тяжело вздохнул и облизнулся.
   — Экую сладость на ворога тратить! Рука не поднимается... — В запальчивости он разогнулся, и пронесшееся мимо ядро едва не угомонило могучего богатыря.
   — Пусть обожрутся! — сурово заметил Яромир и, подхватив бочку, швырнул ее в первую попавшуюся ладью. С тяжелым шорохом бочка пронеслась по воздуху, врезалась в пушку и похоронила под грудой пахучей икры и пушку, и канониров. Оставшиеся на лодке бойцы дружно бросились обжираться икрой.
   То же самое Яромир проделал и с другой лодкой, а через мгновение к нему присоединились остальные. На какое-то время атака захлебнулась. Причем в буквальном смысле этого слова. Было видно, как неприятель, забыв про ратное дело, наворачивает икру столовыми ложками.
   — Сейчас сожрут и снова примутся, — мрачно заметил Илья. — Неужели на всем корабле нет чего-нибудь потяжелее?
   — У колдуна я видел золотой шар, — вспомнил Яромир. — Он должен быть тяжелым!
   — Ну так тащи! — проворчал Муромец. — Видишь, эти архаровцы уже остатки подскребывают!
   Яромир бросился в каюту чародея и вскоре вернулся с блестящим шаром. Шар оказался не таким уж и тяжелым, но если бросить его умелой рукой и вдобавок удачно попасть... Яромир протянул шар Илье Муромцу.