Пучков Владимир. На службе у Кощея

   — Две копеечки? — поразился Илья. — Не может быть!
   — А что, много?
   — Конечно, мало! Разве это деньги? У нас двугривенный, не меньше!
   — У вас инфляция, — сказал Яромир, ловко вворачивая подслушанное у боярина Матвеева слово.
   — Верно, — согласился Илья Муромец. — Она, зараза! А ты, парень, как я погляжу, не промах! Тебе бы не в дружину, а в университет! Глядишь, важным человеком стал бы. Ну да это никогда не поздно. А вон и мои секунданты идут!
   Яромир обернулся на шорох приближающихся шагов и буквально остолбенел от удивления.
   — Как?! Ваши секунданты — Добрыня Никитич и Алеша Попович?! — воскликнул он.
   — Ну да, — кивнул Илья. — Мои верные товарищи. Куда я, туда и они! Недаром нас неразлучной троицей называют. А что это ты так удивился?
   — Да так просто. — Яромир кашлянул.
   — Ну, раз просто, тогда мы сейчас начнем! — сказал Муромец. — Слышь, уже и публика прется!
   В самом деле, послышался разноголосый гул, и следом за Добрыней и Алешей из открытых ворот вывалилась возбужденная толпа. Кажется, каждый из них был навеселе.
   Тем временем секунданты подошли ближе и изумленно вытаращились на Яромира.
   — Эй, парни, что такое? Чего это вы на него так уставились? Это Яромир. Тот самый нахал и грубиян, о котором я вам рассказывал. Это он отдавил мою любимую мозоль! С ним я буду биться на кулаках. Кстати, Яромир еще и стихи сочиняет. Талантище! Божий человек! Эй, вы как будто оба белены объелись! Может, хватит в молчанку играть, а? Что скажете?
   — Друг мой Илья, дело в том, что я тоже дерусь с этим человеком! — Добрыня наконец-то справился с удивлением.
   — Как? — ахнул Муромец. — И ты тоже?!
   — Да! — ответил за Добрыню Яромир. — Но только в три часа!
   — Алеша, а ты что скажешь?
   Алеша Попович озадаченно почесал в густых волосах. Он специально их завивал, пользуясь бигуди одной знакомой кухарки.
   — Друзья мои, все дело в том, что и я дерусь с Яромиром! — сказал он после некоторого замешательства.
   — Как, и ты?! — разом выдохнули Илья Муромец и Добрыня Никитич. — Но этого не может быть!
   — Еще как может, — сказал Алеша и недвусмысленно покосился на Яромира.
   — Мы бьемся в четыре часа! — уточнил Яромир с важным видом.
   — Братцы, я что-то не догоняю! — Илья Муромец взлохматил буйную голову и уставился на Яромира. — Ты что, со всеми успел поругаться?
   — Выходит, что так, — развел руками Яромир и тут же добавил: — Я действительно вел себя не лучшим образом. Ну то есть слегка погорячился. Поэтому прошу извинения у всех вас. Но! Это вовсе не значит, что я отказываюсь драться! Наоборот, я к вашим услугам! — выпалил он и встал в стойку для нападения.
   — Вот это по-нашему, по-богатырски! — похвалил Илья и снова поскреб в голове. — Но чей-то я не держу зла на этого парня! Честное слово, руки не поднимаются. А вы что скажете? Алеша, Добрыня?
   — Да и мы погорячились, — сказал Добрыня. — В общем, я на этого парня зла не держу. Даже наоборот! Побольше бы таких ребят, и жить стало бы веселее. Но подраться все-таки не мешает!
   — А ты что скажешь, Попович? — прищурился Илья.
   — Нам просто интересно померяться силами, — поспешил сказать Яромир и краем глаза заметил, как Алеша Попович облегченно вздохнул.
   — Тоже дело! Богатырская забава — это святое! — согласился Муромец. — Ну, так что? Начнем? — И он посмотрел на окружившую их тесным кольцом толпу.
   — Одну минуту, — сказал Попович, — только узнаю, сделаны ли ставки? — Он подозвал кого-то из толпы и наконец вернулся. — Ставки сделаны, господа! Можно начинать!
   Илья скинул с себя кольчугу, рубаху и остался обнаженным по пояс. То же самое проделал и Яромир. Они встали друг против друга и замерли. Яромир невольно подивился тому, каким огромным оказался Муромец. По сравнению с ним он выглядел стройным юношей.
   Илья перехватил его взгляд и усмехнулся в густую бороду.
   — Пустяки, братишка! Будет время — подкачаешься! Тут, опять же, питание требуется особое. У нас толковой врач этим занимается, кормит всякой дрянью, говорит, что белок и какие-то протеины. Не верю я во все это, но факт — сила прет неимоверная!
   Между тем из толпы выскочил какой-то юркий человечек и пронзительно крикнул, перекрывая гул толпы:
   — Богатырские бои без правил! Бьются Илья Муромец и Яромир, победитель Жужи!
   — Начали! — махнул рукой Алеша Попович, и Илья в тот же момент выбросил вперед правый кулак.
   Если бы он попал, то на этом приключения Яромира наверняка бы закончились. Но Яромир увернулся. Илья Муромец крякнул, по инерции пролетел мимо и вписался в толпу. Толпа резко поредела. Кого-то уже унесли, кого-то увели, кто-то, не дожидаясь страшного, ушел сам. Маленький юркий человечек снова выскочил на середину и в полном восторге завопил:
   — Ставки увеличились! Бой продолжается!
   — Начали! — снова крикнул Попович и заблаговременно отскочил в сторону. Илья Муромец внимательно посмотрел на застывшего неподвижно Яромира. Усмехнулся. Прицелился. И вдруг с ревом бросился на него, стремясь подмять под себя всем своим весом.
   Чего-то подобного Яромир ожидал и сделал все так, как учили отшельники: в последний момент, когда колоссальная туша нависла над ним, он развернулся, пропуская Илью мимо, и одновременно подставил подножку.
   Естественно, прекратить движение Муромец не мог и снова влетел в зрителей, устроив кучу малу. Толпа взвыла. Илья встал, отряхнулся от прилипших к нему горожан и покосился на Яромира.
   — Добро, хлопец! Уворачиваешься ты ловко и подножки ставишь умело. Но, погоди, это была только разминка! — Потирая кулаки, Муромец хрустнул костяшками. — Сейчас мы проверим, какой из тебя боец!
   Яромир совершил полупоклон.
   — Всегда к вашим услугам! — и тут же встал в оборонительную стойку, выставив вперед левый кулак. — Прошу!
   — Именем батюшки-царя! — послышалось в толпе. — Дорогу! Дорогу!
   — Кощеевы стрельцы! — прошептал Илья, быстро натягивая рубаху и подходя к Яромиру. — Одевайся скорее, пока не заметили!
   Яромир едва успел одеться, как на поляну выскочили стрельцы. Старший над отрядом, длинный и худой, словно версту проглотил, уставился на Илью и принялся сверлить его пылающим взглядом.
   — Что, попался, Муромец? Теперь тебе не отвертеться! Наконец-то ты узнаешь, что такое в подвале мышей кормить!
   — Здравствуй, Блудослав! — сказал Илья. — Ну, скажи, чего ты хлопочешь? Не видишь, что мы тихо-мирно беседуем. Какие ко мне и моим друзьям вообще могут быть претензии?
   — Ты опять устроил драку!
   — Помилуй бог! Какая драка, где?
   — Да ты уже половину толпы искалечил, изверг! — взвизгнул Блудослав. — Короче, немедленно отдайте оружие и следуйте за нами!
   Илья скользнул взглядом в сторону стрельцов и поморщился.
   — Придется драться! Но нас только трое, а их...
   — А их двадцать человек, и все вооружены, — добавил Попович. — Расклад так себе!
   — К тому же тут публика, — сказал Добрыня. — Как бы кого ненароком не зашибить. При таком-то раскладе всякое может случиться.
   — Нету публики! — сказал Яромир, рассеянно улыбаясь. — Вся разбежалась! И еще мне кажется... что вас не трое!
   — А сколько же? — озадачился Илья Муромец. — Добрыня — раз! Алеша Попович — два. Ты прав, Яромирка, нас двое!
   — А себя, себя чего не считаешь? — не выдержал Алеша.
   — Ах да, точно! Как это я себя мог забыть, — невольно смутился Муромец. — Вот что значит в школе недоучиться! Пусть Добрыня считает, у него глаз — ватерпас!
   — Эй, вы там долго будете резину тянуть? — возмутился Блудослав. — Надоело уже, мамой клянусь! Сдавайте оружие и следуйте за нами, так сказать, во избежание!
   — Да погоди ты! — отмахнулся Муромец. — Не видишь, решаем задачу?
   Блудослав громко свистнул.
   — Перекур, пацаны! Сейчас они между собой разберутся, и пойдем!
   Стрельцы охотно присели на травку. Кое-кто закурил. Яромир смотрел на них во все глаза. Он впервые видел такое чудо, чтобы живой человек, не ведьмак, дым глотал! «Видно, они и впрямь сильно могучие богатыри, — подумал он, — коли дым у них изо рта прет! Надо потом расспросить Муромца подробнее».
   Между тем за счет взялся Добрыня.
   — Эх, грамотеи, — веселился он. — Все вас учи, балбесы великовозрастные! Смотрите и учитесь! Считаю!
   Несколько раз он сбивался со счета и начинал заново, потому что каждый раз у него получался разный результат. Остальные богатыри помогали ему, тыча пальцами то в себя, то в соседа, еще больше запутывая Добрыню Никитича. Наконец Добрыня назвал число, и Илья схватился за голову.
   — Не может быть, чтобы нас было так много!
   — По науке выходит — так, — осклабился Добрыня.
   — Тогда нам целое войско не страшно, — обрадовался Муромец.
   — Погодите, братцы! — взмолился Яромир. — Вы меня позабыли! Я с вами! Неужто я откажусь от такой потехи!
   — Ну а если и ты с нами, то и вовсе хорошо, — прогудел Муромец. — Ну что, братцы? Один за всех!
   — И все за одного! — дружно рявкнули богатыри.
   — Ну, договорились наконец? — вяло поинтересовался Блудослав. — Что решили? Добровольно сдаетесь или в принудительном порядке?
   — Мы будем драться! — буркнул Муромец, исподлобья глянув на стрельцов. Стрельцы сделали шаг назад.
   — Как драться? — опешил Блудослав.
   — На кулаках! — рявкнули богатыри и ринулись на своих противников.
   — Это нечестно! — взвизгнул Блудослав. — У нас... у нас оружие!
   — А нам плевать, — отмахнулся Муромец, хватая Блудослава за пояс — Тебя по-новому или как в прошлый раз?
   — Спаси-те-е! — задергался начальник стрелецкого отряда и притих.
   — Значит, как в прошлый раз! — констатировал Илья Муромец и кинул Блудослава Яромиру со словами: «Передай следующему!»
   Яромир поймал Блудослава на носок сапога и перекинул Добрыне. Добрыня подбросил его вверх и головой переправил Алеше Поповичу. Алеша принял начальника стражи на грудь, а затем коленом снова передал Яромиру. И тут Яромир не рассчитал. Пинок оказался настолько силен, что Блудослав, истошно вереща, влетел в городские ворота.
   — Го-ол! — заорал Илья, подпрыгнув на месте. — Один — ноль в нашу пользу!
   — Чистая победа! — констатировал Добрыня и, глянув на прижавшихся к забору стрельцов, спросил: — Возражения по судейству есть?
   — Нет, нет! — нестройным хором загалдели стрельцы и бросились врассыпную, кто куда. Друзья посмотрели им вслед и весело рассмеялись.
   Яромир был на вершине блаженства. Теперь у него появилось сразу три друга, три могучих богатыря! И как интересно, как здорово начинается служба! Да, с такими товарищами ему теперь никто не страшен.
   Они шли по городу, и прохожие, завидев их, еще издалека уступали дорогу.
   — Пацаны! — обернулся к ним Муромец, который шел впереди, поскольку занимал собой почти всю ширину тротуара. — Это дело надо отметить!
   — А куда пойдем-то? — восторженно поинтересовался Яромир. — Может, ко мне?
   — А к тебе — это куда? — спросил Алеша Попович. — У тебя свой дом?
   — Да нет, — сказал Яромир. — Куда мне! Я на постоялом дворе остановился. У меня небольшая, но уютная комната, и кормят там недурно!
   — Одним словом, старая добрая дыра! — не оборачиваясь, заявил Илья. — Ты, Яромирка еще хорошего не видел! Есть тут у нас одна забегаловка. Классное местечко! Мы только туда и ходим. Там как-то роднее.
   — Хорошая кухня и неразбавленное вино, — добавил Добрыня.
   — И девочки улетные! — слегка смутившись, сказал Попович. — Да вот оно! «Три дурака» называется!
   Яромир еще издалека заметил это подозрительное заведение с не менее подозрительным названием, но протестовать не стал, здраво рассудив, что старшим товарищам виднее.
   Возле входа стоял хозяин в белом фартуке и с колпаком на голове. Завидев богатырей, он неестественно обрадовался, обнажая мелкие и острые, как у грызуна, зубы. Эта улыбка вызвала у Яромира легкое подозрение, и он шепотом спросил Добрыню:
   — А хозяин-то не того? Уж больно на нечистую силу похож!
   — Верно, похож чертяка, — откликнулся Илья, расслышав вопрос — Да нам не все ли равно? Кормит хорошо, берет недорого. А в других местах тебя и мертвечинкой могут накормить, не побрезгуют!
   — Неужели?! — ахнул Яромир. с ужасом вспоминая, что на постоялом дворе вареное мясо оказалось таким жестким, что обед больше походил на битву, нежели на удовольствие.
   — Доброго здоровьичка, богатыри! — поклонился хозяин. — Ваши места, как всегда, не заняты. Проходите, милости просим, как раз и жаркое поспело! А дичь! Дичь так и трепещет, так сама в рот и просится!
   Муромец покровительственно потрепал его по щеке.
   — Молодец, Кузя! За это я тебя и люблю! Если будут проблемы, приходи!
   — По вашей милости проблем больше нет, — снова поклонился хозяин.
   Друзья вошли в зал. Яромир на секунду задержался и, наклонившись к уху хозяина, спросил:
   — А почему твое заведение называется «Три дурака»?
   — А сколько же? — озадачился Кузя. — Три и есть... — Тут он посмотрел на Яромира и, словно о чем-то догадавшись, просветлел лицом. — Не волнуйся, дорогой! Если больше насчитаем, возьмем да вывеску и перепишем! Делов-то!
   «Однако он большой шутник, — подумал Яромир, — „три дурака“! Интересно, кого это он имел в виду? Может, он так издевается? Убить бы его на всякий случай, чтобы не думалось... Да, видать, моим друзьям он по душе».
   Илья Муромец уже вовсю распоряжался за столом.
   — Ты чего мне свои бумажки суешь? — ворчал он на слугу, который попытался раскрыть перед ним закаленное меню.
   — Это ме-ме...
   — Что «ме-ме»? Ты, часом, не заболел, болезный? Что это ты замекал?
   — Это м-меню, — наконец выговорил слуга.
   — Меню... тебю... Какая разница? Ты знаешь, куда я эту бумажку сейчас тебе засуну? В ухо! А ты куда подумал, ха-ха-ха! — Илья довольно хохотнул, но тут же посерьезнел. — Ты нам это... барана давай. Да пожирней! И смотри, если вместо барана попытаешься впарить собаку, я тебя этой собакой и убью! И дичь не забудь! И бочонок лучшего, заморского!
   Друзья сидели, не вмешиваясь в этот вдохновенный разговор. Попович незаметно подмигнул Яромиру и сказал так тихо, что витязь едва расслышал:
   — Не обращай внимания, Илья свое дело знает! Его тут любят!
   «Боятся», — хотел поправить Яромир, но не стал. Слуга, смахнув со лба капельки пота, убежал выполнять заказ, и Муромец сел на скамью.
   — Вот народ! Глаз да глаз за ними нужен. Так и норовят обмануть! Безобразие! А стрельцов-то кощеевских поналезло! — Он покосился на два соседних стола. — Эй, стрельцы!
   Сидящие за соседним столом стрельцы, как по команде, притихли. При взгляде на богатырей лица у них вытянулись и поскучнели.
   — Ну, чего замерли? — грозно нахмурившись, спросил Илья. — Хотите, чтобы я вам устроил утро стрелецкой казни? Да ладно, шучу! — улыбнулся он. — Не бойтесь, я сегодня добрый! Нет, вы только скажите, кто у вас командир, и пируйте на здоровье!
   — Блудослав, — дрожащим голосом произнес кто-то из стрельцов.
   — Ха-ха! — раздельно сказал Муромец. — Ваш Блудослав сейчас дома сидит и задницу в тазу отпаривает! Ее ему всю распинали!
   Тут за богатырским столом громыхнул такой хохот, что с потолка посыпалась пыль.
   — Теперь я у вас командир, — заявил Илья. — Попробуйте только ослушаться! Что? Не слышу ответа!
   — Так точно, господин командир! — браво гаркнули стрельцы.
   — Вот и молодцы. Сидите, пируйте. Пока...
   Тем временем на столе появился обещанный баран, дичь, и рыба, и множество другой еды, от одного вида которой у Яромира потекли слюнки. В огромном жбане принесли вино.
   — Выпьем! — вдохновенно произнес Илья. — Только пусть сначала Яромирка стихи прочитает! За душу берет! Слезы так и душат!
   — Читай, — с любопытством присоединился к просьбе Добрыня.
   — Ну хорошо! — Яромир встал, театрально поднял руку и начал:

 
Повстречаю я врага —
Отшибу ему рога!
Пусть любая знает тварь:
На меня глаза не зарь!
 

   — Браво! — закричал Алеша Попович, вскакивая с места и хлопая в ладоши. — Вот это по-нашему! Здорово! Давай еще.

 
Как у нашего царя
Служат три богатыря,
Не на лавочке лежат,
А державу сторожат!
 

   — Вот за это и выпьем! — с чувством сказал Илья и одним махом осушил полуведерный жбан.
   Прошло часа три с шутками, весельем и потешками. Изрядно захмелевшие и раздобревшие друзья стали собираться по домам. Первым откланялся Алеша Попович.
   — Боюсь опоздать на вечерню, — улыбнулся он извиняющейся, хоть и немного лукавой улыбкой. — Вы ведь знаете, я стараюсь таких вещей не пропускать!
   — Иди уж, — махнул рукой Илья. — Знаем мы твою вечерню!
   — Это Клавдею-то? — уточнил Добрыня.
   — А кого же еще? — простодушно подтвердил Муромец. — Конечно, Клавку! Только ты это... Пожалел бы девку. Ты ж вон какой шкаф, всю девчонку, поди, расплющил!
   — Что вы, что вы! — покраснел Попович. — Это все наветы!
   — Ты друзей не обманывай, — нахмурился Илья. — Туфту можешь вон им гнать, — тут он кивнул на стрельцов, и те мгновенно затаились, боясь лишний раз вздохнуть, — а нам заливать нечего. Тут все свои!
   — Ну хорошо, хорошо! — пошел на попятный Попович. — Пусть Клавка. Но мне и в самом деле пора. Завтра увидимся! — И, едва не своротив плечом дверной косяк, он вышел на улицу.
   — Нам тоже пора, — вздохнул Илья, посерьезнев. — Скоро в караул заступать. Царские покои охранять. Ты как, не заблудишься?
   — Не заблужусь! — самоуверенно ответил Яромир. Они вышли на улицу. Жара спала. В густой зелени заливались соловьи. В траве гремели кузнечики. Было тихо и хорошо. Друзья распрощались, и Яромир пошел на постоялый двор, который, по его мнению, находился совсем в другом конце города.
   Между тем незаметно стемнело. Плотные черные тени легли на мощенный деревянным брусом тротуар. Прохожих не было. Очевидно, в такое время люди побаивались выходить на улицу.
   «Разбойников, что ли, боятся? — подумал Яромир. — Так ведь не должно их быть в стольном граде! Под носом у батюшки-царя! Или кромешники и царя не боятся?» При одной мысли о разбойниках у Яромира зачесались руки.
   «Эх, поймать бы сейчас какого-нибудь гада и башкой об забор!» — мечтательно подумал он.
   Однако разбойников тоже не было видно, и это навеяло на витязя другие мысли: «А может, здесь нечисть по ночам лютует? Упыри там или мертвецы ходячие? Как, например, у нас в урочище? Только у нас они все перепрелые, нестрашные совсем, а здесь, небось, откормленные, здоровущие!»
   Яромир невольно поежился. «Вот как налетит упырь-то сзади да цапнет за шею! Так ведь и сам потом упырем станешь! А кто упыря, в богатырскую дружину возьмет? Про девок тоже забыть придется. В общем, нелегкая у упыря судьба, нет ему места на этом свете...»
   Он остановился и еще раз огляделся. И вовремя. От стены отделилась светлая тень и прыгнула ему на грудь. Уворачиваться было некогда. Да он бы и не увернулся после такого плотного ужина и выпитого вина. Его спас отработанный годами рефлекс. Он выбросил навстречу летящей тени кулак в бронированной перчатке. Раздался громкий чмокающий звук, и белесая тень, отброшенная назад, без чувств шмякнулась на мостовую. Рядом с тенью блеснуло что-то небольшое, заостренное, продолговатое. Яромир нагнулся и поднял выбитый клык.
   — Точно, вампир! — сказал он вслух, отбрасывая клык в сторону. Существо возле его ног слабо шевельнулось и попыталось отползти, но Яромир схватил его за шиворот и поднял над землей.
   — Ну что, волчья сыть? — угрожающе спросил он. — Кусаться вздумал? На святорусского богатыря клык навострил?
   Упырь завертел бледной мордой, норовя цапнуть его за руку.
   — Ах ты, тварь! — возмутился Яромир. — Так у тебя еще зубы остались? — и с оттяжкой пару раз ударил вампира по оскаленной морде. Последние зубы царапнули по железной перчатке и упали в пыль.
   — Ну, что теперь скажешь? — прищурился Яромир, продолжая держать чудовище на вытянутой руке.
   — Ижвини, богатырь, обожналша! — прошамкал упырь.
   — Обознался, — проворчал богатырь. — Знаю я вашего брата! Да для вас богатырская кровь слаще меда! Так и норовите врасплох застать! Ну что с тобой делать, чудище окаянное? Накормил бы тебя чесноком, жаль, с собой нету!
   — Не ната! Не ната! — забился в истерике упырь. — Гади маленьких детушек-упыгятушек!
   — Хорошо, — сказал Яромир. — Уговорил. Разжалобил. Я тебя отпущу. Но все равно пару раз шмякну, чтобы, значит, наука была!
   — Не на... — Упырь не договорил. Яромир с размаху саданул его об стену ближайшего дома, затем еще раз. Брезгливо осмотрев обвисшего, словно тряпка, вампира, он забросил его подальше в кусты и, отряхнув руки, огляделся. И только тут заметил еще одну тень, стоящую в отдалении. Это была черная тень в черном плаще и черной же шляпе. Не узнать было невозможно. Тень испуганно пялила на Яромира красные, словно угольки, глаза.
   — Вот ты где, едрена вошь! — рявкнул витязь. — Ну все, гад, сейчас я тебя буду долго и больно бить башкой об мостовую!
   Позабыв обо всем, Яромир бросился вперед, и тут совершенно неожиданно его правая нога зацепилась за какой-то сучок, и Яромир с размаху покатился по мостовой, подняв невообразимый шум. В окнах домов замелькали огоньки, кто-то приоткрыл дверь и выглянул наружу. До Яромира донеслось:
   — Нечистая сила лютует!
   — Сами вы — нечистая сила! — взвыл Яромир, поднимаясь на ноги и снова осматриваясь. Колдун в очередной раз благополучно смылся, растаял в воздухе, как привидение, будто его и не было.
   — Все равно я до тебя доберусь! — крикнул Яромир в темноту, но в ответ услышал тихий злобный смех. — Смейся, смейся! — пробормотал богатырь. — Скоро будешь плакать. — Он нагнулся, чтобы рассмотреть, обо что запнулся. В следующее мгновение волосы у него невольно зашевелились. Он запнулся о торчащую из земли человеческую кость!
   Яромир невольно перекрестился и пошел прочь от страшного места. Больше его никто не потревожил, и довольно скоро он добрался до постоялого двора. Хозяин впустил его только после того, как Яромир троекратно перекрестился.
   — Нечистая сила лютует нынче, — сказал хозяин. — Мы уж думали, что тебя съели!

13

   Утром, наскоро позавтракав, Яромир поспешил к Святогору. Из-за вчерашних похождений он так и не успел вступить в богатырскую дружину. Справедливо опасаясь Святогорова гнева, он стал придумывать по дороге, что бы такое сказать великому богатырю в оправдание. Однако, так ничего и не придумав, он решил оставить все как есть. То бишь сказать правду.
   Во дворе толпились богатыри, среди которых он с радостью узнал новых друзей.
   — Яромирка! — еще издали закричал Илья, перекрывая гул толпы. — Греби сюда!
   Богатыри с уважением расступились, освобождая ему дорогу.
   — Ну, здорово! Долго спишь, брат! Не видел ты нашего Святогора! А и увидел бы, не узнал. В гневе старик!
   — Он сердит, но отходчив, — заметил Алеша Попович.
   — Ага! Вот отходит тебя дубиной за милую душу, тогда и пожалеет!
   Алеша Попович нахмурился.
   — Я ему не Блудослав, чтобы меня дубиной потчевать. Это не по законам рыцарства!
   — Зато по законам фигицерства, — ляпнул Илья. — Ты что, забыл, где живешь? У нас тут Русь, а не Франкмасония! Сначала дадут в зубы, а потом будут разбираться, прав ты или нет!
   — Подождите, друзья, — остановил их Яромир. — Объясните все по порядку. Я ничего не понимаю!
   — Друг мой! — сказал Добрыня, покровительственно кладя ему руку на плечо. — Не слушай сплетен! Святогор — государственный человек. С утра он побывал на приеме у царя-батюшки, которому канцлер Кощей пожаловался на нас, что мы-де его стрельцов обижаем! Ну и вообще... Нарушаем порядок.
   — Но мы же ничего не нарушали, — удивился Яромир. — Мы же только слегка... пошутили!
   — Вот именно. Так что беспокоиться не о чем. Ну накостыляет по шее, так потом и пожалеет!
   — Он у нас такой, — добавил Илья. — Даст в морду, а потом за каждый выбитый зуб — по червонцу! Чтобы новые вставил!
   — Это правда? — ужаснулся Яромир.
   — Увы, — вздохнул Добрыня. — Я уже в третий раз вставляю. Слава богу, зубные врачи хорошие.
   — Вставные зубы — это ужасно! — загрустил Яромир, но Алеша Попович слегка приобнял его за плечи и доверительно произнес:
   — Вставные зубы, во-первых, никогда не болят, а во-вторых, в два раза прочнее!
   В это время распахнулась дверь, и всклокоченный слуга гаркнул во все горло:
   — Яромир и трое неразлучных!
   Илья как-то сразу сделался меньше ростом, но все-таки шагнул вперед.
   — Пошли, братцы!
   С замиранием сердца Яромир вошел в кабинет Святогора. Дверь за богатырями тут же захлопнулась. Грозный старец восседал за столом, глаза его метали гром и молнии.
   — А я-то думал, куда этот молодой, энергичный человек прибьется? Мог бы и догадаться, старый дурак. Хорошую же вы сколотили компанию, нечего сказать!
   Друзья молча переглянулись и, тяжело вздохнув, уставились в пол.
   — Ну, что молчите? Может, вам перечислить все то, что вы вчера натворили?
   — Святогор... — начал Илья, но великий богатырь гневно перебил его:
   — Святогор? Будет вам Святогор! Что вы с доблестным Блудославом сотворили? Я его сегодня видел... Взглянуть без смеха нельзя!
   Тут Святогор, очевидно вспомнив увиденное, расхохотался громовым смехом.
   — Вся задница в бинтах, ходит враскорячку! Врач говорит, что вы на неделю, не меньше, лишили бедного командира стрельцов вольготной жизни! Молодцы, конечно. Между нами говоря, Блудослав — страшный зануда, но ведь нельзя же до такой степени? А кто стрельцов заставлял в кабаке плясать неприличные танцы? Кто их в бабьи одежды рядил?