Нандита, ты спрашиваешь, важно ли развивать духовность и почему так важно обучать духовности будущих журналистов.
Духовность представляет собой смысл нашей жизни.
Без духа человек превращается просто в труп. А без духовности и образование, и журналистика, и все что угодно превращается в труп и начинает источать дурной запах.
Ваша политика - во всем следовать Западу. Вот почему за сорок лет независимости ничего не изменилось. Та же бюрократия... Стало даже хуже, ведь подделка всегда хуже оригинала.
Ваше образование - сплошная имитация. Я работал преподавателем в университете и был вынужден постоянно бороться с университетскими программами. Там не были готовы включить в программу обучения медитацию и йогу, но они продолжают хвалиться тем, что Индия - страна Гаутамы Будды и Махавиры, Бодхидхармы и Патанджали, Кабира и Нанака... Они продолжают хвастаться, но сами не ведают, что делают. В их журналистике, в их образовании, в их политике не осталось и следа от Кабира или Нанака, Патанджали или Будды.
Наши преподаватели также подвержены влиянию Запада. Политически они свободны, но психологически они остаются в рабстве.
Журналистике нужно освободиться от влияния Запада, ей нужно найти свое собственное, истинное лицо. Ты удивишься, но если нашей журналистике удастся обрести духовность, то рано или поздно ее начнет имитировать сам Запад: ведь там огромный духовный голод, огромный спрос на духовность. Вместо того чтобы имитировать других, нужно самим становиться оригиналами, и пусть другие занимаются копированием. Это будет первым случаем, когда политическая свобода принесет стране нечто новое.
Нужно понимать, что духовность не признает никакого фанатизма. Духовность не означает, что тебе нужно проповедовать индуизм, джайнизм или мусульманство. Духовность означает, что ты распространяешь базовые принципы всех религий, которые у них одинаковы.
Какой должна быть любовь - индусской или мусульманской? Каким должен быть безмолвный ум - индусским или буддистским? Должен ли сострадательный человек быть христианином или иудеем?
Истинная духовность не зависит от принадлежности к той или иной религии. Она учит самому главному, основам всех религий. Журналистам нужно, прежде всего, обратиться к духовности: в списке неотложных дел духовность должна занимать первое место, а политика - последнее. К сожалению, сегодня первое место занимает политика, а духовность вообще отсутствует в списке.
Не понимаю, как можно так долго продолжать оставаться в рабстве. Не пришло ли время добиться психологической независимости от Запада? Не пришла ли пора создать свою собственную систему образования, свою собственную журналистику? Журналистика и образование должны иметь свое лицо, свой неповторимый шарм.
Пришла пора, и журналистика может стать началом новой эры. Отодвинь политику как можно дальше, на самую последнюю полосу своих газет. Политика - это не наша душа, это самая грязная игра, овладевшая умами человечества. Назрела необходимость, чтобы политик осознал, что не он является мудрецом, что не ему определять будущее нации; что он - всего лишь слуга народа, и его роль чисто функциональная.
Ты ведь не поднимаешь много шума по поводу того, кто именно является начальником почтового отделения; его роль чисто функциональная. Тебе также все равно, кто выполняет обязанности начальника железных дорог; кому это интересно? Он делает свою работу, получая за это зарплату, и этого достаточно.
Что ты так сильно беспокоишься по поводу политиков? Более пятидесяти процентов своей энергии ты тратишь на тех, кому отпущено всего четыре года у власти. Завтра о них уже никто и не вспомнит.
Политики очень похожи на твои газеты. Вчерашняя газета настолько же бесполезна, как и вчерашний политик. Зачем же обращать внимание на мимолетные явления?
Духовность подразумевает, что нужно уделять внимание тому, что имеет непреходящую ценность, тому, что порождает жизнь, свет, тому, что всегда ведет тебя по жизни, - санантане, то есть вечному. Духовность состоит из вечных ценностей, тогда как политика состоит из временных ценностей. Политика и религия – полярно противоположны.
Политика стремится вытеснить религию во всех уголках страны. Религия представляет для политики единственную угрозу: только религия в состоянии помочь людям прозреть и увидеть истину.
Например, я не вижу такой проблемы, которая удерживала бы всю страну в напряжении, и разрешить которую не было бы возможности. За десять лет можно решить любую проблему Индии. Но политики не хотят разрешать проблемы, они только создают их. По существу, вся их жизнь зависит от наличия проблем.
В своей автобиографии Адольф Гитлер приводит одно важное заявление: если политик хочет оставаться знаменитым, великим лидером нации, он не должен допустить мира в своей стране. Ему необходимо постоянно создавать напряжение, держать людей в страхе, заставлять их беспокоиться, чувствовать опасность, волноваться. Из соседей нужно всегда делать врагов - настоящих или надуманных, держась от них подальше, - и как только почувствуешь, что теряешь авторитет и власть, начинай воину, ведь только в войне могут появиться великие лидеры нации. И он прав. Но какие отсюда можно сделать выводы?
Вывод заключается в том, что политик вовсе не заинтересован решать проблемы; наоборот, он усложняет и запутывает их. Таким образом он становится незаменимой фигурой в общественной жизни. Он хочет, чтобы ты боялся врагов из Китая или Пакистана: они накапливают атомное, ядерное оружие, поэтому тебе нужны политические лидеры, и неважно, достойные это люди или нет. В военное время нужно оказывать всяческую поддержку любой партии у власти, ибо в это время решаются судьбы всей страны.
Говорят, что первое политическое заявление прозвучало из уст Адама, когда он общался с Евой. Бог выгнал их из Райского Сада. Проходя мимо ворот, Адам сказал Еве: "Мы переживаем большой кризис". С тех пор каждый политик повторяет одно и то же: "Мы переживаем большой кризис". И кризис настолько велик, что только ему под силу решить его, ты с этим не справишься.
Нандита, величайшей революцией в индийской журналистике станет применение совершенно нового подхода: полная независимость от политиков. Журналисты должны черпать вдохновение у мудрецов своей страны. Можешь быть абсолютно уверен в том, что мудрецы не будут драться за голоса избирателей на выборах, они не будут никого умолять отдать за них голос. По самой своей природе мудрецы держатся подальше от политики. Одна из главных функций журналистики - познакомить народ с мудростью этих людей.
Политикам не стоит уделять слишком много внимания, это опасно. Их нужно как можно больше игнорировать. О них можно говорить лишь тогда, когда они действительно совершают стоящие поступки.
Возлюбленный Ошо,
Что такое здоровая журналистика? Может ли журналистика выжить только на позитивных новостях? В чём, по-твоему, ответственность средств массовой информации?
Нандита, здоровая журналистика в моем понимании - это такая, которая затрагивает все в человеке - его тело, ум и душу, это такие средства массовой информации, которые ставят перед собой задачу улучшения человечества, а не просто информирования о происходящих событиях. Пресса должна служить не только для передачи новостей, она должна быть хорошей литературой - тогда она будет здоровой. Интересными для читателя должны быть не только свежие, сегодняшние издания, но и вчерашние газеты и журналы; Жизнь печатных изданий не должна быть кратковременной. Если в газете освещаются одни лишь новости, тогда, естественно, к концу дня такая газета однозначно потеряет актуальность. Нужно создавать такую прессу, которая никогда не устареет, всегда будет оставаться свежей и злободневной.
Такова настоящая литература. Таковы произведения Достоевского, Льва Толстого, Антона Чехова, Тургенева, Рабиндраната Тагора... До тех пор, пока существует человечество, эти творения не утратят своего значения.
Такими качествами должны обладать и печатные издания, и этого можно достичь. Новости необходимо освещать, но не стоит отводить им главное место. Что представляют собой репортажи о новостях? Какое они имеют значение? Кто-то что-то украл - какой смысл об этом писать? Или зачем знать о том, что кто-то покончил жизнь самоубийством? Неужели так важно сообщать об этом в новостях? Журналисты заполняют газетное пространство ничего не значащей информацией.
Необходимо, чтобы средства массовой информации несли в массы важное, значимое. Разве у нас нет поэтов, художников, писателей, гигантов мысли и духа? Их творения должны быть на страницах всех журналов и газет. Вот что должно занимать главные, передовые полосы, а политика должна переместиться на третью или четвертую страницу - а лучше, чтоб ее не было вообще! Журналисты сделали из политиков таких важных персон, они так преувеличивают их значимость, что от этого страдает вся страна. Весь мир страдает из-за них, и журналисты за это в ответе. Хватит раздувать важность политиков, пора поставить их на место. Ну подумаешь, этот человек - президент страны; это еще ни о чем не говорит. Гораздо важнее, какой он президент, гораздо важнее его человеческие качества.
Это случилось во времена президентства Авраама Линкольна. В его первый день в Сенате все аристократы были очень агрессивны по отношению к нему и вели себя надменно, ведь Линкольн не был аристократом. Он был сыном сапожника.
И тут один из сенаторов не выдержал искушения, встал и сказал: "Мистер Линкольн, прежде чем вы начнете свою речь, - а это была торжественная речь вступления в должность, - я хотел бы, чтобы вы не забывали, что вы - сын сапожника".
Весь Сенат взорвался хохотом и аплодисментами: всем хотелось унизить Линкольна. Но такого человека нельзя унизить. Он молча выслушал, а когда шум улегся, произнес: "Я очень благодарен вам за то, что вы напомнили мне о моем замечательном отце. Я осознаю свои недостатки и слабости; мне никогда не достичь тех высот в президентстве, каких мой отец достиг в сапожном деле. Я ему не чета. Он был выдающимся мастером. Я сделаю все от меня зависящее, но я знаю, что превзойти его мне не удастся".
Сенаторы были шокированы таким ответом, ибо они увидели, что такого человека унизить невозможно.
Авраам Линкольн спросил в свою очередь: "Каким вы запомнили моего отца? Ведь я отчетливо помню, что он ходил и в ваш дом. Носите ли вы туфли, которые он пошил для вас? Не жмут ли они? Я тоже кое-что смыслю в сапожном деле, я мог бы починить их. Я не большой мастер, но научился кое-чему рядом с отцом.
Если у кого-нибудь из вас возникнут проблемы с обувью, вы всегда можете положиться на меня".
Сама должность президента еще ничего не значит, важно, какой за ней стоит человек... Нужно говорить о качествах человека, а не о личностях. Должность премьер-министра сама по себе ничего не значит. Нужно рассказывать о заслугах занимающего эту должность перед страной - на что он способен? Нужно подталкивать его к действиям.
Дни бегут один за другим... Я наблюдал, как пробежали эти сорок лет. Вся моя семья была вовлечена в борьбу за свободу страны, все члены моей семьи сидели в тюрьме; у нас было трудное детство. Ребенком я часто спрашивал своего отца: "Уверен ли ты, что свобода, которую ты отстаиваешь, наступит когда-нибудь? Возможно, британцы уйдут, но уверен ли ты, что те, кто придет им на смену, будут лучше? Я понимаю, ты борешься против рабства, но это еще не значит, что ты борешься за свободу, у тебя нет никакой продуманной программы".
Все освободительное движение в Индии проходило без четкой программы. В результате за сорок лет страна так и не выбралась из кризиса. Я высказался за введение контроля над рождаемостью еще 30 лет назад, когда население Индии насчитывало четыреста миллионов жителей. Но меня забросали камнями, сорвали мое выступление. И когда я в следующий раз приехал в тот же город, мне не позволили выйти из вагона поезда. Двести индуистских шовинистов заблокировали платформу и не дали мне сойти.
А теперь население страны достигло отметки девятьсот миллионов. К концу этого столетия цифра перевалит за миллиард. Впервые в истории Индия обгонит Китай по численности населения. До теперешнего времени самой идиотской страной был Китай; теперь Индия займет это почетное место. В Китае сумели снизить рост населения, а политикам Индии недостает мужества; они боятся говорить людям правду, ибо им нужны голоса этих людей.
Журналист не должен никого бояться: он не зависит ни от каких голосов. Он должен нести людям правду: вы производите детей, но это равносильно смерти. Уже к концу этого века полстраны - а это пятьсот миллионов людей, или каждый второй, - умрут голодной смертью. Кругом будут горы трупов. Какие меры предпринимают политики для предотвращения этого? Когда я выступаю в поддержку методов контроля за рождаемостью, шанкарачарьи проклинают меня, политики пытаются противодействовать моим усилиям, ведь это противоречит религиозным убеждениям людей.
Ни один политик не имеет достаточно мужества, чтобы встретиться со мной. Индира Ганди просила о встрече... Шесть раз была назначена встреча с ней, но каждый раз за один день до назначенного она отменяла ее. Наконец я послал своего секретаря к ней с вопросом: "Что на самом деле происходит? Если вы хотите встретиться, приходите; если нет, никто вас не приглашает. Вы же сами просили..." И тогда она ответила секретарю: "Мои коллеги препятствуют мне. Они говорят, что если я пойду на эту встречу, то это может повредить моей политической карьере". Я не раздаю голоса избирателей! А шанкарачарьи, имамы и епископы отзовут свои голоса обратно, если увидят политика на встрече со мной.
Неудивительно поэтому, что никто из них не способен вести аргументированный спор. Я бросал им вызов, я говорил, что готов к открытым публичным дебатам по любому вопросу, но они оказались малодушными... Никто из них так и не пришёл.
Журналисты должны рассказывать людям о тех, кто ведет честную, не популистскую борьбу, ибо только честными, открытыми методами можно изменить ситуацию в мире к лучшему. Время популистских мер прошло, это гнилое наследие прошлого. Политик не обладает достаточной смелостью для честной борьбы, но журналист свободен, он может и должен быть объективным. Такую прессу, Нандита, я называю здоровой.
Ты спрашиваешь: "Может ли журналистика выжить только на позитивных новостях?" Но я и не призываю к этому; я говорю вот о чем - не пытайся выживать, освещая лишь негативную сторону жизни. Отражай положительное, неси в массы прекрасное, отодвинь отрицательное на задний план; оно не должно быть в центре внимания.
Я не за то, чтобы журналисты передавали только позитивные новости, я за то, чтобы они были реалистами.
В жизни есть и негативные стороны; смерть - также часть нашей жизни. Но это совсем не означает, что нужно вырыть свою погребальную яму прямо в центре базарной площади. Место погребальной ямы - где-то на окраине города, куда отправляешься только однажды и откуда не возвращаешься. А может, установить посреди базара крематорий, чтобы, ежедневно проходя здесь, все могли видеть, как сжигают людей?
Да, смерть - часть жизни, и нам приходится изредка говорить о похоронах, но мы не говорим об этом постоянно; не нужно заострять на этом внимание. Смерть неизбежна, но жизнь более важна. Говори о жизни, преврати жизнь в праздник. Не заставляй людей так сильно бояться смерти.
Не вырабатывай у людей страх ко всему негативному - вот, о чем я говорю. Я не утверждаю, что средства массовой информации смогут выжить, преподнося лишь позитивные новости, - это было бы неправильно, это было бы половинчато. О негативных сторонах жизни нужно говорить, но нельзя уделять им слишком много внимания. Такой негативистский подход нужно подвергать критике.
Все позитивное нужно поддерживать, а негативное отвергать. В таком случае ты не будешь сообщать только хорошие новости, среди новостей будут и плохие... Но негативные стороны жизни уродливы. Ты ведь знаешь, что в жизни мы стараемся спрятать плохое, а хорошее поставить впереди. Таким же образом должна поступать и здоровая журналистика: ее целью должно стать все позитивное. Негативизм нужно использовать лишь в качестве мостика к хорошему, на плохом никогда не стоит заострять внимание читателей, ибо они начнут думать, что плохое - это и есть сама жизнь. Это очень опасная болезнь, это рак души.
Возлюбленный Ошо,
В чем секрет твоего бизнеса? Пожалуйста, поделись своим секретом.
Нандита, у меня нет никаких секретов, но если тебе очень хочется узнать истину, то я скажу просто: я всегда придерживался той правды, в которую верил, не боясь, что она может каким-то образом навредить мне. Каковы бы ни были последствия моих действий, я всегда воспринимал их как награду. Мне не о чем сожалеть в жизни, ведь я жил так, как сам того хотел. Я никогда не пошел бы на сделку со своей совестью, даже если бы весь мир ополчился против меня.
Можешь назвать это моим секретом: я не иду на компромиссы. Прав я или нет, но я буду драться за свою правду, не жалея сил.
Я сражался за свою правду во многих странах мира и с удовлетворением наблюдал, как один человек способен настроить против себя весь мир; и такие великие нации, как Америка, Германия, Англия и Греция, испугались, они не смогли ничего мне противопоставить.
Двадцать одна страна отказала мне во въездной визе из-за страха, что за три недели пребывания в стране я смог бы погубить всю их мораль, всю их религию, все их традиции. Я задавал им один вопрос: "Если вашу религию, развивавшуюся на протяжении двух тысяч лет, можно разрушить за три недели, если ваша мораль настолько прогнила, что ее сможет погубить один человек, прибывший в страну в качестве туриста, то их нужно разрушить независимо от того, приеду я или нет! Вы должны это сделать сами".
Ты не поверишь: в парламенте Германии и в некоторых других странах был даже принят закон, запрещающий мне въезд в эти страны. Я никогда не приезжал в Германию и никогда не говорил, что хочу приехать туда. Эту новость просто высосали из пальца, взяли с потолка. Но страх, настоящая паранойя распространились по всему миру.
Вначале такой закон был принят в Англии, в Америке, а потом и в Германии. Все это напоминало истерию; в этих странах совсем забыли, что в своих действиях нужно проявлять хоть немного интеллигентности. Германия приняла закон, не дающий мне права въезда в страну, но это еще не все: во всех аэропортах страны запретили даже временную посадку моего самолета для дозаправки или починки неисправности. В Бундестаге боялись, что, даже сидя в самолете, я смогу распространить свое негативное, разлагающее влияние на немцев.
Какое слабое у нас человечество... Неужели это страна таких великих умов, как Кант, Гегель, Фейербах и Карл Маркс? Неужели в этой стране, породившей поистине великие умы, так меня боятся?
В Греции у меня была четырехнедельная туристическая виза. Там я ни разу не вышел за пределы своего дома, я никогда этого не делаю: все, кто хочет прийти, приходят сами. Я подобен колодцу: когда тебе хочется пить, я приглашаю тебя, но, если ты не хочешь пить, колодец не будет гоняться за тобой - это было бы странно.
Итак, я не выходил из дома. В доме со мной находилось еще двадцать пять человек; все, кто желал встретиться со мной, имели возможность сделать это. Архиепископ греческой православной церкви, старейшей церкви в мире, развернул кампанию против меня. Он заявил, что если я не уберусь из страны в течение двенадцати часов, то вся мораль общества окажется под угрозой, религия будет в опасности, молодежь окажется развращена.
И эти люди еще позволяют себе говорить о мире, о любви, они говорят: "Бог есть любовь", они говорят об Иисусе как о "принце мира". Архиепископ пригрозил правительству, что если в течение двенадцати часов я не покину страну, то он взорвет мой дом, и все, кто там обитает, будут заживо сожжены. И это так называемые религиозные лидеры! Премьер-министр испугался. Сразу вызвали полицию... Я спал, и моя секретарша остановила их словами: "Подождите, я пойду и разбужу его". Но полицейские уже тащили динамит, угрожая взорвать весь дом, если их не пустят внутрь.
Они сбросили мою секретаршу, молоденькую девушку, с бельэтажа прямо на асфальт и затащили ее в джип. Я спал; меня разбудил шум: они начали швырять камни и булыжники в прекрасный дворец, каким был дом моего хозяина. Я не мог понять, что происходит, так как спал на третьем этаже. Тогда прибежал один саньясин и крикнул: "Полицейские совсем взбесились! Мы сказали им, что разбудим вас, но они стали швырять камни и разбивать окна".
Поэтому мне пришлось спуститься, даже не переодевшись, и вот что я услышал: "Вам нельзя оставаться здесь более ни секунды". Без ордера на арест, без ордера на обыск - они заставили меня подчиниться под дулом ружья. Сорок заряженных ружей против человека с пустыми руками, находящегося в доме.
Я обратился к шефу греческой полиции, который был среди этих сорока полицейских: "Теперь я знаю, что за люди отравили Сократа. Должно быть, вы один из них в новом воплощении".
Я спросил: "Вы не могли бы объяснить, что происходит? Я не совершал никакого преступления, я не нарушал законов вашего общества, я даже не выходил за пределы дома. Но ваша нравственность, ваша религия взбудоражены". Я поездил по миру, и везде видел эти перекошенные злобой лица... И умершую человечность.
Я получил огромное удовольствие, я потешался, видя, как один человек без динамита в руках, одними словами может взорвать весь мир.
У меня нет никаких секретов, просто я всегда говорю то, что кажется мне истинным и исходит из глубины моей души. И я всегда был готов бороться за это любыми способами. Если ты думаешь, Нандита, что это секрет, то можешь называть это секретом; но я просто люблю общение, я - рассказчик. И своими рассказами я разрушаю людские предрассудки, настолько вежливо, насколько это возможно.
И последнее...
Маленькая девочка жаловалась матери на то, что устала читать длинные молитвы каждый вечер перед сном:
- Почему мне нельзя читать короткие молитвы, такие же, какие читаете вы с папой?
- Какие молитвы, солнышко? - спросила мать.
- Ну, вчера вечером, - ответила маленькая девочка, - я слышала, как папа сказал: "О Господи, я кончаю!". А потом ты сказала: "Боже, ради всего святого, подожди меня!"
Хорошо, Маниша? Да, Ошо.
Глава 9. ДОСТАТОЧНО ОДНОЙ ДРУЖБЫ
Нужно жить от мгновения к мгновению, нужно жить так, будто каждое мгновение - последнее в твоей жизни. Не стоит тратить жизнь на ссоры, придирки или драки. Может оказаться, что следующего мгновения уже не будет и ты не успеешь даже попросить прощения.
Возлюбленный Ошо,
Какое понятие важнее: союз родственных душ или брачный союз?
Прем Прагьян, любовь в жизни человека играет важнейшую роль. Человек не может управлять ни рождением, ни смертью - они не зависят от него. А рождение, любовь и смерть составляют три важнейших жизненных этапа. Но лишь любовь в твоей власти, только любовь дает тебе свободу и достоинство быть человеком. Ведь любое животное или дерево также рождается и умирает. Вот почему нужно стремиться сохранить любовь настолько чистой и незапятнанной, насколько это возможно.
Ты спрашиваешь: "Какое понятие важнее: союз родственных душ или брачный союз?" Понятия сами по себе ничего не значат. Гораздо важнее твое понимание. Назови это как хочешь: брачный союз или союз родственных душ, ты-то останешься прежним. Человек способен превратить в ад союз родственных душ точно так же, как и супружество, - не меняется ничего, кроме названия, ярлыка. Не очень-то доверяй словам.
Почему разваливаются браки? Во-первых, мы хотели втиснуть брак в рамки противоестественных стандартов. Мы пытались сделать брак чем-то постоянным, священным, несмотря на то, что и понятия не имели, что такое вечность и священность. Намерения были хорошими, но нам не хватило понимания. Поэтому брак и стал для нас адом вместо рая. Вместо того чтобы стать священным, брак стал хуже богохульства.
В этом и проявляется древнейшая глупость человека: как только он попадает в затруднительное положение, он меняет название. Ты меняешь слово "брачный союз" на "союз родственных душ", но не меняешься сам. Проблема в тебе, а не в слове; слово может быть любым. Роза останется розой, как ее ни назови. Ты хочешь изменить понятие, слово, но не хочешь изменить самого себя.
Брак развалился, ибо ты сам не смог подняться до уровня достойного семьянина, до уровня тех стандартов, которых ты сам ожидал от брака. Твое поведение было грубым, жестоким, тебя переполняли ревность, похоть; ты так и не узнал, что есть любовь. Под видом любви ты стремился к тому, что чуждо любви: к обладанию, доминированию, власти.
Брак стал своего рода полем сражения, на котором двое дерутся за превосходство. Естественно, каждый ведет себя соответственно: мужчина более грубо и прямолинейно, женщина - более утонченно, мягко, изысканно, более скрытно. Но результат всегда один и тот же. Ныне психологи рассматривают брак как проявление скрытой вражды. Именно этим он и является. Два врага живут вместе, притворяясь влюбленными, ожидая любви друг от друга. Никто не хочет давать любовь - ни у кого ее нет. Как можно дарить любовь, если сам не имеешь ее?