Раули Кристофер. Чародей и летающий город

   — В чем дело? — спросила Сирина.
   — Минуту назад малышей было больше. Один из них остался под водой.
   Девушка встревожено посмотрела на пруд. Неужели и там таилась угроза?
   — Может быть, что-то притаилось в воде? Эвандер перегнулся через перила моста и позвал детенышей. Они ошарашенно уставились на юношу. Он показал рукой на воду и снова закричал. Малыши продолжали глядеть на него, совершенно ошеломленные. Похоже, они не понимали, что один из их товарищей исчез.
   Время шло. Маленький нилд мог уже утонуть.
   Эвандер скинул теплую рубашку, сапоги и бросился с моста в воду.
   Вода оказалась холоднее, чем он предполагал, — сердце чуть не остановилось от резкой смены температур. Но пруд был довольно чистым, и юноша ясно видел глубоко под водой. Дно казалось гладким и голым, не считая колоний водорослей. По бокам пруда густели корни деревьев, растущих на берегу. Где же пропавший малыш?
   Юноша медленно повернулся, ничего не увидел и уже собрался было всплыть на поверхность, как вдруг заметил неподалеку в воде какое-то движение. В переплетении корней отчаянно дергались маленькие ножки.
   Эвандер тут же двумя мощными гребками оказался рядом с малышом. Тот запутался в корнях дерева, нависшего над прудом. Отчаянно пытаясь высвободиться, детеныш застрял — длинный корень толщиной в палец обернулся вокруг его пояса.
   Юноша дотянулся до тонущего и схватил его. Маленький нилд в панике заметался, вырвался и закружил Эвандера в воде. В легких юноши кончался воздух. Терять время было нельзя. Эвандер вытащил нож и резанул по корням. Они оказались очень жесткими, их пришлось практически перепиливать, а не резать. Борясь с корнями, свободной рукой юноша пытался распутать малыша. Проклятые корни никак не поддавались! Эвандер был уже на грани обморока, когда корни распались и маленький нилд, оказавшись на свободе, плюхнулся в грязь, на дно пруда, и исчез в мутном облаке.
   В ушах у юноши сильно стучало, в груди все сжалось, но все же он нырнул в темное облако, вытянув вперед руки, и налетел на малыша, который оттолкнулся от дна и как раз всплывал на поверхность. К завываниям в мозгу прибавились расплывчатые звездочки. Эвандеру был необходим воздух. Собрав остатки сил, юноша рванулся наверх. Поверхность, казалось, приближалась безумно медленно. Рот наполнился водой. Наконец Эвандер вдохнул воздух и забарахтался, кашляя и задыхаясь, неподалеку от узкого мостика.
   Сирина протянула ему руку. Эвандер схватился за нее и чуть не сдернул девушку с моста. Рядом показался маленький нилд, юноша поймал его свободной рукой и прижал к груди. Малыш судорожно ухватился за Эвандера крошечными пальчиками, и человек почувствовал невероятную энергию маленького зверька, который крепко обнял своего спасителя за шею.
   Эвандер вцепился в доски и, отплевываясь и кашляя, медленно подтянул тело на мост. Детеныш не ослаблял хватки и дрожал от холода. Сирина опустилась на колени и завернула малыша в его курточку. Остальные детеныши так и стояли на берегу и удивленно смотрели на людей.
   Люди осмотрели спасенного. Его мех промок и лоснился, как у тюленя. Короткое бочкообразное тельце, огромные глаза, теперь закрытые широкими веками…
   — Он будет жить? — спросила принцесса. Детеныш внезапно принялся кашлять, и когда Эвандер посадил малыша, того стошнило водой. После этого маленький нилд начал с жалобными всхлипами втягивать в себя воздух.
   — Думаю, с ним все будет в порядке, — успокоил Сирину юноша.
   — Не оглядывайся. Мы не одни.
   Вокруг моста собирались взрослые нилды. Уже набралась приличная толпа, подходили все новые и новые. Несколько нилдов затянули одну из своих любимых длинных медленных песен. Все взгляды были направлены на Эвандера.
   — Как ты думаешь, почему они все время поют? — спросила девушка.
   — Не знаю, им, похоже, нравится. Господи, как же их много.
   Каждую минуту появлялись все новые нилды. Сирине стало не по себе. Пристальные взгляды сотен чужаков нервировали ее. Толпа словно смыкалась вокруг них с Эвандером.
   — Давай вернемся в дом.
   С малышом на руках Эвандер направился прямо к стене из взрослых нилдов. Те пропустили их, и молодые люди пошли через сады к дому. Перед юношей и девушкой расступалась плотная толпа нилдов.
   Пение звучало все громче и торжественней. Нилды бросали под ноги идущим ветви с зелеными листьями.
   — Что все это значит? Думаешь, они на нас молятся? — Эвандер поразился нелепости собственной мысли.
   — Что бы это ни означало, лучше бы они перестали.
   Когда люди проходили мимо нилдов, те принимались тяжело вздыхать и извиваться всем телом. Эвандер вспомнил, что раньше нилды приветствовали так только лорда элима.
   Вскоре молодые люди вышли на лужайку перед одноэтажным домом под серой тростниковой крышей. Дом так глубоко уходил в землю, что казалось, он просто вырос из почвы.
   На ступенях внутреннего дворика их встретил Перспакс. Элим возвышался над группкой окружавших его нилдов. Эвандер резко остановился. Двое старых морщинистых слуг подошли к нему и взяли промокшего насквозь малыша.
   — Браво, друзья мои, браво! — провозгласил Перспакс. — Вы доказали нилдам, что вы — защитники. Защитники для нилдов святы. Теперь они боготворят вас так же, как и элимов.
   — Я просто вытащил этого малыша из пруда. Он зацепился за корень.
   — Я уже слышал эту историю три раза, и каждый раз добавляется что-то новое. Вести облетели всю деревню, и нилды уже распевают хвалебные гимны новым богам.
   — Хорошо, я принимаю их благодарность, но я отнюдь не бог.
   — Для нилдов ты бог. Нилды приучены боготворить кого-нибудь.
   Эвандер осознал всю странность Ортонда и понял, насколько человеческое мышление отличается от элимского. Юноша попытался скрыть свои мысли и надеялся, что Перспакс не оскорбится, если прочитает их. Но гигант, судя по всему, не обиделся и медленно махал рукой из стороны в сторону, показывая, что одобряет приниженное поклонение нилдов.
   Эвандера и принцессу проводили в дом и предложили им горячие напитки. Юноше принесли чистую сухую одежду. Перспакс сообщил новости:
   — Если вы успеете как следует отдохнуть до завтра, то, думаю, мы сможем выступить в Канакс. Чем скорее я доставлю вас к Мудрецу, тем лучше. Он наверняка скажет, как следует поступить. Не отчаивайся, принцесса Сирина, великий Шадрейхт очень мудр и крайне искушен в коварных происках нашего врага. Он поможет вам.

Глава 28

 
   Впереди расстилалась голая и безжизненная равнина. Эвандер плохо понимал, как можно довести местность до подобного опустошения. Как объяснил Перспакс, в этом проявилось могущество Сауронлорда. Здесь по земле прошло пламя. Даже сама почва казалась обожженной.
   Туман рассеялся и выглянуло солнце, резкое, белое и маленькое, ничуть не похожее на знакомое юноше благодатное светило Рителта. Пустынная равнина простиралась во все стороны, вплоть до смутно видимой линии горизонта.
   Путники шли уже много часов, и, по словам Перспакса, предстояла еще долгая дорога. По крайней мере у них была удобная одежда, провизия и вода — обо всем этом позаботились нилды.
   Перспакс не скрывал, что его тревожит предстоящий отрезок пути. Вскоре они должны были войти в район развалин. В тех местах встречались отдельные бродячие нилды: они на время останавливались в какой-нибудь местности, выращивали немного белой фасоли и двигались дальше. Именно за этими нилдами, как и за всем живым, и охотились гроссмедведи — хищники, созданные Повелителем Двенадцати Миров.
   Гроссмедведей было трудно заметить, и в этом таилась главная опасность. Старый коварный гросс-медведь, подкрадывающийся против ветра с закрытыми мыслями, мог обмануть самого чувствительного элима. Раньше гроссмедведи жили на Ортонде припеваючи, но прежние дни миновали, и теперь хищники, по сути, голодали и уж если нападали на след добычи, не оставляли ее в покое и обязательно загоняли. Со времени катастрофы на Ортонде многие нилды одичали, но и стали гораздо чувствительнее к ментальным проявлениям. Обнаружить дикарей было уже практически невозможно — они сильно отличались от «хороших» нилдов.
   Одно упоминание о нилдах — и Конитомимо, высоко подпрыгивая, умчался прочь.
   Эвандер по-прежнему очень интересовался происхождением нилдов. То, что элимам удалось развить в животных низшего порядка сильный интеллект, казалось юноше настоящим чудом.
   — Значит, если предоставить нилдов самим себе, они, пользуясь вашей терминологией, дичают. И перестают служить элимам?
   — Увы, эти нилды никогда не знали нашей защиты.
   — Ах да, они не знают об элимской стороне общественного договора. Вы защищаете их, а они в ответ служат вам, — подвел итог Эвандер. — Скажи, а кем нилды были изначально? Какова была их роль в животном мире?
   — Они обитали в потоках. Складывали плотины из веток и бревен, сооружали в озерах запруды и строили там свои хатки.
   Юноша минуту молчал, задумчиво потирая подбородок.
   — Прости, Перспакс, но мне не дает покоя мысль, что элимы в прямом смысле превратили простых животных в рабов, вывели новую породу слуг.
   — Нилдов приходилось выводить очень долго, внимательно следя за тем, чтобы интеллект сочетался с мастерством и сноровкой. По легенде, этот процесс длился на протяжении жизни ста поколений. На самом деле, думаю, это заняло гораздо больше времени. Среди элимов было много специалистов-селекционеров, и они соревновались, создавая лучшие, наисовременнейшие разновидности.
   — И со временем нилды перестали быть дикими и мало-помалу приручились. Вы трудились над их выведением до тех пор, пока они не начали понимать вас.
   — Со временем они стали хорошими нилдами.
   — И все же вы изменили их природу.
   — Вероятно, ты прав. Нилдам пришлось пойти на некоторые жертвы ради великой цели, ради спасения расы элимов, ради спасения нашей цивилизации. Нилды оказались самой совершенной системой жизнеобеспечения из всех, ранее применявшихся.
   — Например?
   — Например, использование элимов в качестве слуг для других элимов. Элимы — гордый народ, неспособный прислуживать. Обслуживание всегда было неудовлетворительным и медленным. Чтобы поднять его уровень, приходилось использовать все более жестокие способы. Вспыхивали восстания. Лилась кровь. Даже разразилась война. Только тогда мудрецы нашли способ — вывести нилдов. Мы защитили нилдов от прыгающих алу и других хищников, населявших древние ортондские леса. Увы, теперь их не осталось.
   — А что с ними случилось?
   — Их давным-давно истребили бьюки, гроссмедведи и многоножки.
   Вдруг подала голос Сирина. Долгое время она молчала и просто сосредоточенно переставляла ноги. Она устала от пыли, от жары и хотела пить, но не желала давать спутникам повод считать ее слабой и ждала, пока начнут разговор Эвандер или элим.
   — Все истории о вашем мире у тебя, Перспакс, кончаются именно так. Неужели на Ортонде не осталось ничего светлого, радостного?
   Вопрос показался элиму странным.
   — Думаю, что ничего, принцесса. Теперь Ортонд во власти Великого Врага. Возможно, в его сердце есть место радости, но нигде более вы ее не встретите.
   Сирину не на шутку встревожили эти слова.
   — А что если Сауронлорд вторгнется в наш мир?
   — Тогда он разрушит и его, разобщит и переловит людей, населяющих ваши земли.
   Эвандер неуверенно кивнул. На Рителте и так уже бушевали ужасные войны и бесчинствовали могущественные коварные чародеи. Так что Сауронлорд Двенадцати Миров, победивший лордов Элима, появись он на Рителте, столкнется с массой врагов. Удастся ли ему справиться со всевластными и злыми чародеями, уже заполонившими Рителт? Сможет ли он взять верх над королями Чардхи или императором Розы, правящем на далеком Востоке? И все же картина полного опустошения на Ортонде заронила в сердце юноши растущую тревогу. Народы Рителта и сами по себе слишком воинственны. Их будет легко втравить в бесконечные изнуряющие войны. То, что случилось с могущественными лордами Элима, вполне может произойти и с народами Рителта.
   — Мы должны вернуться домой и предупредить людей нашего мира об этом враге.
   Перспакс на минуту задумался и затем одобрительно кивнул:
   — Отличная идея. Спросим об этом мудрого Шадрейхта. Он подскажет, как это осуществить.
   Сирина на минуту поднесла ладонь к глазам и вгляделась в туманную даль.
   — А Канакс еще далеко?
   — Очень далеко. Сначала нужно добраться до руин Путчада. Там придется двигаться с максимальной осторожностью.
   Эвандер и девушка глубоко вздохнули и зашагали еще решительнее.
   Юноша гадал, что же заставило Перспакса рисковать ради них жизнью. Было что-то трагичное в расе элимов: безгранично благородные, но гордые до вздорности и абсолютно зависимые от нилдов, элимы придерживались рыцарского кодекса, во многом, как заметил Эвандер, похожего на свод рыцарских законов Седимо-Кассима. И именно этот кодекс, несмотря на все свои положительные стороны, способствовал гибели элимской расы, ибо поощрял нетерпимость и столкновения.
   За последнее время» Эвандер сумел по достоинству оценить, как важно человеку быть терпимым. Превратившись в беглеца, чьей крови жаждали узурпаторы, стремящиеся укрепиться на троне Седимо-Кассима, юноша жил словно на лезвии бритвы и стал острее чувствовать все жизненные радости и невзгоды. Ощущение превосходства, присущее юному принцу, ушло, и Эвандер смирился с мыслью, что он такой же человек, как и все остальные люди. В своих странствиях он повидал столько разных народов, столько разных обычаев, что мысль о полном превосходстве и праведности какой-либо одной нации стала казаться абсурдной.
   Эвандер восхищался мужеством элимов, их смелостью в борьбе с коварным врагом, но ему казалось, что в создании нилдов раса Перспакса проявила неуважение к природе. Возможно, элимы бросили вызов богам и ждали их вмешательства? Неужели эта дерзость и навлекла на элимов несчастье? Юноша не знал, имеют ли боги Кассима и Бакана, или вообще какие бы то ни было боги и богини Рителта хоть крохотное влияние на Ортонде. Эвандер не представлял себе, где находится Ортонд, и был уверен только, что этот мир не имеет ничего общего с Рителтом. Обладают ли боги абсолютным могуществом? Или их власть ограничена собственным миром, и на другие, дальние, они влияния не имеют?
   Прошел еще час. Путешественники молчали и полностью погрузились каждый в свои мысли. Теперь они подходили к развалинам древнего Путчада, и Перспакс чувствовал, что в окрестностях есть другие разумные существа. Солнце садилось, поднимался легкий туман, и быстро холодало.
   Вскоре путешественникам пришлось идти в сплошном тумане, не видя ничего даже на десять ярдов вперед. Перспакс шел первым и мысленно прочесывал местность. Руины были уже близко, может быть, при нормальной погоде их было бы уже видно. Элим уловил, как в башне слева от руин возятся джуки, а справа отдыхают несколько многоножек, только что подкрепившихся останками сдохшего гроссмедведя. Чувствовал Перспакс и присутствие разумных существ, в том числе нилдов, прячущихся диких нилдов, тайно живущих в руинах. Гроссмедведей он не почувствовал, и это его тревожило. Хищники должны были быть неподалеку, ведь многоножки, в конце концов, только что сожрали тушу одного из них. Неужели это был единственный? Тогда с чего бы джукам суетиться в башне? Для Гроссмедведей было все еще достаточно светло, и следовало сохранять бдительность.
   Еще через час пути из облака тумана внезапно выпрыгнул Конитомимо и в несколько огромных двадцатифутовых скачков оказался рядом с путешественниками.
   — Я хочу предостеречь вас. Тревожные новости. С той стороны приближаются две огромные зловонные твари, — металлический человечек указал налево. — Это огромные зверюги, тяжелые и массивные. Думаю, они собираются причинить вам зло. Собственно, их намерения вполне ясны.
   Перспакс посмотрел направо и мысленно попытался нащупать хищников. Это было нелегко. Гроссмедведям удалось почти полностью закрыть свои мысли, но в конце концов элим почувствовал двух сильных и очень голодных бестий.
   — Да, это гроссмедведи, и они приближаются. Надо торопиться. Придется срезать угол справа, а потом изо всех сил бежать к развалинам. Сам я могу обогнать гроссмедведя. Весь вопрос в том, способны ли на это вы. Я напрасно надеялся, что нам не придется это выяснять. Вперед!
   Элим повернулся и побежал. Эвандер и Сирина потрусили за ним в сером тумане, часто оглядываясь, чтобы рассмотреть преследователей. Но пока никого не было видно. Только туман. Путешественники бежали, спасая свои жизни.

Глава 29

 
   Каждую минуту зловещий топот за спиной усиливался. Несмотря на все старания беглецов, мерзкие твари приближались. Пробежав милю, и Сирина, и юноша выдохлись — они были не в той форме, чтобы долго и быстро бежать. Энергия давно истощилась, людей подгонял только страх.
   Гроссмедведи же могли спокойно бежать с такой скоростью многие мили. Перспакс тоже не испытывал никаких затруднений: казалось, элимы были созданы для бега и могли с легкостью обогнать любого хищника. Нилды в подобной ситуации были бы заранее обречены, как, похоже, и двое беглецов с Рителта.
   Они все бежали и бежали по равнине сквозь редеющий туман. Впереди показались развалины, до них оставалось каких-нибудь полмили.
   Топот хищников стал таким громким, что Эвандер оглянулся. Как же выглядят эти создания, которых боится Перспакс? Наверняка они уже так близко, что можно будет их разглядеть. Через секунду Эвандеру действительно удалось рассмотреть хищников, и он тут же пожалел об этом.
   Гроссмедведи неслись вперед на сильных задних ногах, прижав передние к груди, и были похожи на огромных свиней с налитыми кровью глазами. Как раз когда юноша обернулся, один из хищников распахнул полную кинжалообразных клыков пасть и втянул в себя воздух. Потрескавшаяся ноздреватая кожа гроссмедведей отливала розовым…
   Юноша слышал, как у него за спиной крошится и разлетается гравий. Когти хищников врезались в холодную землю, мощные ноги несли их вперед. Оставалось только бежать сломя голову в этой сумасшедшей гонке за жизнь.
   Что-то заставило юношу посмотреть на Сирину. Дела принцессы были плохи — она сдавала. Может быть, ее сердце и стремилось убежать, но она была явно не способна еще полмили оставаться впереди этих чудовищ. Теперь Гроссмедведи были всего в тридцати ярдах.
   Нужно было срочно что-то предпринять. С каждым шагом девушка сбавляла темп.
   — Сирина! — прокричал юноша прямо в ухо принцессе. — Обернись назад!
   Девушка оглянулась, на секунду замерла, а затем с криком ужаса подскочила на фут в воздух. Она едва не упала и с трудом, спотыкаясь, побежала вперед. Только через некоторое время ей удалось вернуть себе равновесие. Но лицо ее превратилось в бесстрастную маску: девушка столкнулась с невообразимым ужасом, она увидела гигантские чавкающие челюсти и каким-то образом нашла в себе силы обрести второе дыхание.
   Один из хищников издал своеобразный, леденящий душу крик. В этом крике слышались голод и ярость. Перспакс обернулся и вытащил меч из ножен.
   — Бегите к развалинам, — крикнул он. — Спрячьтесь там. Скорее бегите!
   Меч легко вращался в руке лошадиноголового создания. Эвандер отметил, что элим превосходно владеет оружием. Помимо рыцарской доблести он обладал еще и отличными воинскими навыками. Юноша прикинул вес клинка и порадовался, что не ему предстоит сражаться с Перспаксом.
   До развалин — скоплений битого камня и мусорных куч, где можно было бы укрыться от чудовищных преследователей — оставалось всего четверть мили.
   Хищники пронзительно завыли, зарычали, и, многократно повторившись, их рык эхом прокатился по округе. Эвандер оглянулся еще раз и увидел, что Перспакс вступил в схватку с одним из чудовищ. Второй гроссмедведь тоже остановился и теперь огромными передними лапами рассекал воздух у себя над головой.
   Меч элима прочертил серебряную дугу, раненый хищник яростно зарычал от боли и отступил.
   Сирина приостановилась и тоже оглянулась. Девушка судорожно глотала ртом воздух, грудь ее тяжело вздымалась.
   — Бежим, Сирина, — юноша потянул принцессу за руку. — Бежим к развалинам. Мы должны спрятаться.
   Гроссмедведь, словно палицей, взмахнул хвостом, пытаясь достать элима, но Перспакс предугадал опасность и отпрыгнул в сторону.
   Сверкающий меч снова рассек воздух. Хищник отступил еще на шаг, нерешительно повел головой и тяжело повернулся, пытаясь обойти элима. Перспакс сделал шаг назад, и чудовище тут же метнулось к нему, щелкая челюстями. Элим отпрянул, потерял равновесие, ударил мечом, но промахнулся. Атаки гроссмедведей всегда отличались быстротой. Хищник вновь кинулся на Перспакса, тот вновь был вынужден отступить. Элим попытался нанести ответный удар, но опять промахнулся — зверь так быстро отдернул огромную голову, словно она была на пружине. Дальше схватка развивалась подобным же образом, и, когда второй Гроссмедведь зашел с другой стороны, Перспаксу пришлось спасаться бегством. Погоня возобновилась, но за несколько драгоценных секунд схватки Эвандер и девушка выиграли более тридцати ярдов.
   Юноша целиком сосредоточился на беге; Сирина опережала его на пять шагов, отчаянно работая ногами, руками и всем телом.
   Следующие несколько минут для двоих людей существовал только бег, безумный, изнуряющий бег на втором дыхании по туманному миру, сотканному из странных, пугающих звуков. Гроссмедведи догоняли. Эвандер и девушка неслись вперед. Каждый вдох, каждый выдох как огнем обжигал измученное горло. Топот гроссмедведей раздавался все ближе и ближе, они, в отличие от людей, не уставали и могли бежать, не сбавляя скорости, еще много миль.
   Беглецы промчались по древней мощеной площади с потрескавшимися, вывороченными из земли булыжниками. С одной стороны скалился ряд полуразрушенных колонн, с другой — громоздились бесчисленные кучи мусора. Прямо за площадью виднелись более современные, но тоже развороченные жилые дома.
   Они оба услышали, как Перспакс прокричал что-то невнятное, но не обернулись и вбежали под сень развалин.
   Наконец-то беглецы покинули равнину и оказались среди стен и зданий, где можно было спрятаться.
   — Сюда, быстрее, — позвал Эвандер, указывая на Лестницу, ведущую внутрь более или менее целого, со стенами и потолками, здания.
   Они юркнули в темноту, сильно отдающую плесенью. Где-то вдалеке их звал по именам Перспакс. Юноша обрадовался, что элим остался жив, но ответить не решился.
   Ведущая наверх винтовая лестница была старой, нескольких ступенек не хватало. Беглецы осторожно начали карабкаться вверх, но затем, услышав топот подбежавшего к входу гроссмедведя, значительно ускорили подъем.
   Лестница зашаталась, сверху рекой хлынула пыль. Эвандер услышал жуткий треск — это чудовище прокладывало себе путь в здание. Чтобы расширить проход, оно одинаково легко раздирало лапами и дерево, и кирпич.
   Беглецы поднимались, через силу заставляя двигаться свои измученные тела. Судя по звукам, чудовищный преследователь был уже у подножия лестницы.
   Эвандер решился посмотреть вниз. Гроссмедведь просунул свою огромную тушу в узкий лестничный пролет и теперь лез вверх по стене, словно гигантская розово-белая змея. Мертвящий взгляд чудовища встретился с глазами юноши. От гроссмедведя шел запах, напоминающий вонь на бойне в жаркий летний день.
   Сирина поглядела вниз и испуганно вскрикнула:
   — Как ему это удается?
   — Наверное, у него не кости а одни хрящи, — пробормотал Эвандер. — Не останавливайся. Надо подниматься выше.
   Верхние этажи казались еще более заброшенными. Дыры в потолках и стенах пропускали свет. Полы во многих местах провалились, но винтовая лестница оставалась крепкой.
   Гроссмедведь следовал за ними, медленно проталкивая вверх огромное тело, и не отставал. Он практически заполнял собой лестничный , проем и карабкался, помогая себе всеми четырьмя лапами.
   Залезть слишком высоко — значило оказаться в ловушке.
   Юноша окликнул Сирину и указал на ведущий к темному провалу в стене разрушенный коридор. Пол зиял многочисленными прорехами, кирпичи едва держались в кладке.
   Девушка оглядела лестницу и поняла, что чудовище сможет добраться до самого верха, а на крыше спрятаться от него будет уже негде.
   Беглецы ринулись по коридору, внимательно следя за дырами в полу. Иногда они попадали ногой на сгнившую доску, проваливались и тогда помогали друг другу выбраться. Коридор заканчивался дырой в стене. За стеной лежало неизведанное.
   Раскатистый рык за их спиной возвестил приближение гигантского преследователя. Здание вновь задрожало — Гроссмедведь протискивался в коридор. На минуту Эвандер обрадовался надежде, что страшное создание может рухнуть. Пол действительно провалился, и чудовищу пришлось уцепиться за винтовую лестницу. Оно раздраженно оскалилось.
   Эвандер нырнул во тьму проема. Запах внутри показался знакомым, но юноша не мог определить, чем именно пахнет.
   — Лезь сюда, — прошептал он Сирине.
   Гроссмедведь тем временем пытался выбраться из лестничного пролета. Это оказалось труднее, чем подняться по нему. Хищник злобно рычал и сотрясал здание.