Страница:
Следующий розыгрыш порядком затянулся, игроки перебивали друг другу ставки и все никак не могли остановиться. Горка монет в центре стола быстро росла. В этот момент Бенджамен подал сигнал, что в игре появилась лишняя карта. Но Тайлер не заметил, как и откуда Дорсет вынул ее. Он рискнул на мгновение поднять глаза от стола и увидел Дэниела, который пьяно опирался о плечо Мариэллен. Пара кружек пива сразила-таки восемнадцатилетнего слабака. Тайлеру начало казаться, что события вот-вот могут принять неожиданный оборот.
Мариэллен похлопала брата по руке и послала его обратно в бар. Поворачиваясь к столу, она вдруг пролила свой лимонад прямо на плащ Дорсета. Плантатор, взревев, вскочил. Бенджамен схватил его за руки, прежде чем тот успел отреагировать. Мариэллен же запричитала и стала вытирать манишку Дорсета своим кружевным носовым платком. Тем временем Бенджамен с ловкостью заправского лакея снял с него залитый лимонадом плащ. Неожиданно возник Дэниел и протянул Дорсету еще пиво.
Все произошло на удивление быстро и непринужденно. Мариэллен и Дэниел лишили Дорсета «волшебного рукава», откуда тот тягал лишние карты, так споро и ловко, что Тайлеру больших трудов стоило не расхохотаться. Ему захотелось чмокнуть Мариэллен. Да что там ее, в ту минуту Тайлер готов был расцеловать и Дэниела. Однако на деле он лишь что-то недовольно проворчал — «мешают тут всякие» — и попросил всех играющих вернуться за стол.
После этого все пошло как по маслу. Карта у Дорсета не шла, а поправить положение он уже не мог, ибо лишился своего плаща Пока Мариэллен улыбалась, Тайлер уверенно поднимал ставки до тех пор, пока соперник не выдерживал. Дорсет стал проигрывать один кон за другим. Когда же Мариэллен начинала хмуриться, давая понять, что ее «протеже» пришли на руки неплохие карты, Тайлер немедленно пропускал кон. В таких случаях банк забирал себе Дорсет, но эти деньги не шли ни в какое сравнение с тем, что выигрывал Тайлер.
Куча денег вокруг Тайлера росла прямо на глазах. Среди монет стали уже попадаться и ассигнации Дорсет проигрывал и заказывал себе еще виски, пил и снова проигрывал. Участники игры постоянно менялись: одни уходили домой с небольшими выигрышами, другие занимали их места за столом. Постепенно обстановка стала накаляться, а физиономия Дорсета багроветь от злости.
Дэниел икнул и, не удержавшись на ногах, сполз на пол. Бенджамен подхватил его и унес из зала. Тайлер видел все это краем глаза. Мариэллен зевала и рассматривала свои ногти. Тайлер пропустил кон, и банк ушел к соседу справа. Дорсет скинул пару двоек и как следует выругался.
— Монтейн, если бы мой человек не следил за тобой, я подумал бы, что ты передергиваешь! А все-таки сними с себя сюртук на всякий пожарный, и я сыграю с тобой еще!
Тайлер смерил своего оппонента ледяным взглядом, после которого тот, по идее, должен был от страха вжаться в спинку стула.
— Обидно слышать от тебя такое, Дорсет. Джентльмены не передергивают. Но поскольку я все равно выигрываю, так и быть, сделаю тебе приятное.
С этими словами Тайлер стянул с себя сюртук и швырнул его человеку, стоявшему рядом. Тот стал лихорадочно рыться по карманам в поисках припрятанных лишних карт, но ничего не нашел и только пожал плечами.
— А теперь приготовься расстаться с последними деньгами, Дорсет, — проговорил Тайлер, сгреб карты и начал их тасовать. Он крупно выиграл, но ему было мало.
— Я хочу играть другими картами. Генри, у тебя есть некрапленые? — крикнул Дорсет бармену.
Тот мгновенно кинул нераспечатанную колоду; кто-то подхватил ее на лету и передал играющим. В этот момент Тайлер перехватил взгляд Мариэллен и понял, что старые карты оказались в руках у человека Дорсета. Девушка сосредоточенно наморщила носик, глядя на него, а потом еле заметно кивнула, словно что-то придумала.
Пока за столом распечатывали новую колоду и в игре произошла заминка, Мариэллен вдруг очаровательно улыбнулась и сказала:
— А можно мне взять старые карты, джентльмены? Я хочу, чтобы они остались мне как сувенир в память об одном из самых удивительных вечеров в моей жизни! Может быть, вы даже согласитесь поставить свои автографы на тузах, когда закончите играть?
Тайлер сдержал довольную ухмылку, видя, как человек Дорсета, поморщившись, расстался с картами. Пока он сдавал новую колоду, фермеры, толкаясь вокруг Мариэллен, охотно ставили свои закорючки на двойках и тройках. Теперь Тайлер знал в лицо соглядатая, работавшего на Дорсета, впрочем, он и раньше подозревал именно этого человека. Вдобавок к тому, что соперник лишился своего «волшебного» плаща, он теперь еще и не мог воспользоваться старыми картами, которые забрала себе Мариэллен. Волей-неволей плантатору оставалось начинать честную игру.
— Что ставишь, Дорсет? — поинтересовался Тайлер. Он взял свои карты и, закрыв их от посторонних взоров, внимательно изучил.
— Хлопок, Монтейн. Тебе-то уж лучше, чем кому-либо другому, должно быть известно, какие у меня урожаи.
В комнате стало тихо. Мариэллен с задумчивым видом поставила перед Дорсетом еще кружку пива и беспрепятственно заглянула в его карты, которые тот неосторожно держал в руке. На этот раз она не улыбнулась, но и не нахмурилась.
«Значит, ничего серьезного у него нет», — решил Тайлер, пристально глядя на девушку. Скинув карту и взяв вместо нее другую, он проговорил:
— Нет, Дорсет, я не собираюсь задерживаться здесь и ждать твоего товара. Лучше поставь часы.
Почувствовав внезапно возросшее напряжение, третий участник игры счел для себя за благо пропустить кон. Дорсет недовольно нахмурился, но все же положил на стол часы с красивым выгравированным рисунком на крышке и взял себе две карты.
Тайлер положил на кон стопку монет:
— Играю.
Дорсет открыл пару десяток, Тайлер положил двух валетов.
— Черт возьми, Монтейн, я знаю, что ты передернул! — рявкнул Дорсет и потянулся за своими часами.
В общей тишине раздался щелчок взводимого курка револьвера, и рука Дорсета замерла в воздухе. Направив вороненое дуло на своего противника, Тайлер спокойно забрал часы со стола и рассовал по карманам выигранные деньги.
— Не я прятал лишние карты в своем плаще, сэр. А теперь прошу прощения, у меня завтра утром назначена одна важная встреча. — С этими словами Тайлер поднялся из-за стола и поклонился замершим в немом ожидании зевакам. — Счастливо оставаться, джентльмены.
Повернувшись, он направился к выходу из зала.
— Эй, так нечестно! — вдруг раздался за его спиной рассерженный голос Мариэллен. Одновременно с ней крикнул кто-то из фермеров, затем послышался звонкий шлепок и грохнул выстрел.
Обернувшись, Тайлер увидел, как по физиономии Дорсета разливается красное пятно от пощечины. В потолке появилась новая дырка, а на полу валялся дымящийся револьвер. Мариэллен с горящими от возбуждения глазами протолкалась к двери. Тайлер галантно подал ей руку. На губах ее на мгновение мелькнула тень легкой улыбки, и она шепнула:
— Ну что, удалось мне стать достойной помощницей самого Пикоса Мартина?
Они быстро покинули зал, где, похоже, разгоралась нешуточная ссора. Тайлер изумленно взглянул на Мариэллен, но она ответила ему обезоруживающей улыбкой. Наклонившись к самому ее уху, он тихо проговорил:
— Сдается мне, Пикосу Мартину и его достойной помощнице пришла пора спасаться бегством.
Мариэллен согласно кивнула, и они опрометью бросились к лестнице, не дожидаясь, пока пожар страстей, вспыхнувший в зале, перекинется в холл.
Бенджамен впустил их в комнату, смерил быстрым взглядом и тут же задвинул на двери засов. На одной из кроватей безмятежно спал одетый Дэниел.
— Вечеринка приняла неожиданный оборот, — лаконично констатировал Бенджамен, прислушиваясь к звукам, доносившимся снизу.
— Пароход у причала? — быстро спросил Тайлер. Он вновь надел сюртук, схватил один из саквояжей и сунул его в руки Мариэллен.
— Я совсем недавно слышал гудок из-за поворота реки, — отозвался Бен.
— Мариэллен, возьмите все, что вам еще может пригодиться сегодня. Бен, переправишь остальной багаж на пароход утром. Не думаю, что они устроят охоту на тебя и Дэниела, но на всякий случай не высовывайтесь отсюда до рассвета, чтобы они не пошли за вами. Короче, действуй по обстановке.
Сей энергичный диалог между двумя мужчинами вывел Мариэллен из состояния восторженного оцепенения, в которое она погрузилась, надышавшись воздухом приключений. Она не возражала против того, чтобы умчаться в ночь на лихом скакуне, но не собиралась оставлять свои вещи. Прижимая к груди пустой саквояж, она посмотрела на Тайлера, как на умалишенного:
— Взять все, что мне еще может сегодня пригодиться? Но мне надо снять белье с постелей, и потом платье, которое я разложила для глажки… Оно изомнется!
Нетерпеливо поморщившись, Тайлер молча снял С крючка ее вещи и мгновенно затолкал их в саквояж. Когда свободного места в нем не осталось, он вновь обернулся к Бенджамену:
— Давай наши билеты.
Протягивая Тайлеру билеты, Бенджамен сказал:
— Я послежу за лестницей, а вы бегите через черный ход.
Тайлер взял в одну руку саквояж, другой схватил Мариэллен и потянул ее к двери, бросив на прощание Бену:
— Увидимся утром.
Глава 4
Мариэллен похлопала брата по руке и послала его обратно в бар. Поворачиваясь к столу, она вдруг пролила свой лимонад прямо на плащ Дорсета. Плантатор, взревев, вскочил. Бенджамен схватил его за руки, прежде чем тот успел отреагировать. Мариэллен же запричитала и стала вытирать манишку Дорсета своим кружевным носовым платком. Тем временем Бенджамен с ловкостью заправского лакея снял с него залитый лимонадом плащ. Неожиданно возник Дэниел и протянул Дорсету еще пиво.
Все произошло на удивление быстро и непринужденно. Мариэллен и Дэниел лишили Дорсета «волшебного рукава», откуда тот тягал лишние карты, так споро и ловко, что Тайлеру больших трудов стоило не расхохотаться. Ему захотелось чмокнуть Мариэллен. Да что там ее, в ту минуту Тайлер готов был расцеловать и Дэниела. Однако на деле он лишь что-то недовольно проворчал — «мешают тут всякие» — и попросил всех играющих вернуться за стол.
После этого все пошло как по маслу. Карта у Дорсета не шла, а поправить положение он уже не мог, ибо лишился своего плаща Пока Мариэллен улыбалась, Тайлер уверенно поднимал ставки до тех пор, пока соперник не выдерживал. Дорсет стал проигрывать один кон за другим. Когда же Мариэллен начинала хмуриться, давая понять, что ее «протеже» пришли на руки неплохие карты, Тайлер немедленно пропускал кон. В таких случаях банк забирал себе Дорсет, но эти деньги не шли ни в какое сравнение с тем, что выигрывал Тайлер.
Куча денег вокруг Тайлера росла прямо на глазах. Среди монет стали уже попадаться и ассигнации Дорсет проигрывал и заказывал себе еще виски, пил и снова проигрывал. Участники игры постоянно менялись: одни уходили домой с небольшими выигрышами, другие занимали их места за столом. Постепенно обстановка стала накаляться, а физиономия Дорсета багроветь от злости.
Дэниел икнул и, не удержавшись на ногах, сполз на пол. Бенджамен подхватил его и унес из зала. Тайлер видел все это краем глаза. Мариэллен зевала и рассматривала свои ногти. Тайлер пропустил кон, и банк ушел к соседу справа. Дорсет скинул пару двоек и как следует выругался.
— Монтейн, если бы мой человек не следил за тобой, я подумал бы, что ты передергиваешь! А все-таки сними с себя сюртук на всякий пожарный, и я сыграю с тобой еще!
Тайлер смерил своего оппонента ледяным взглядом, после которого тот, по идее, должен был от страха вжаться в спинку стула.
— Обидно слышать от тебя такое, Дорсет. Джентльмены не передергивают. Но поскольку я все равно выигрываю, так и быть, сделаю тебе приятное.
С этими словами Тайлер стянул с себя сюртук и швырнул его человеку, стоявшему рядом. Тот стал лихорадочно рыться по карманам в поисках припрятанных лишних карт, но ничего не нашел и только пожал плечами.
— А теперь приготовься расстаться с последними деньгами, Дорсет, — проговорил Тайлер, сгреб карты и начал их тасовать. Он крупно выиграл, но ему было мало.
— Я хочу играть другими картами. Генри, у тебя есть некрапленые? — крикнул Дорсет бармену.
Тот мгновенно кинул нераспечатанную колоду; кто-то подхватил ее на лету и передал играющим. В этот момент Тайлер перехватил взгляд Мариэллен и понял, что старые карты оказались в руках у человека Дорсета. Девушка сосредоточенно наморщила носик, глядя на него, а потом еле заметно кивнула, словно что-то придумала.
Пока за столом распечатывали новую колоду и в игре произошла заминка, Мариэллен вдруг очаровательно улыбнулась и сказала:
— А можно мне взять старые карты, джентльмены? Я хочу, чтобы они остались мне как сувенир в память об одном из самых удивительных вечеров в моей жизни! Может быть, вы даже согласитесь поставить свои автографы на тузах, когда закончите играть?
Тайлер сдержал довольную ухмылку, видя, как человек Дорсета, поморщившись, расстался с картами. Пока он сдавал новую колоду, фермеры, толкаясь вокруг Мариэллен, охотно ставили свои закорючки на двойках и тройках. Теперь Тайлер знал в лицо соглядатая, работавшего на Дорсета, впрочем, он и раньше подозревал именно этого человека. Вдобавок к тому, что соперник лишился своего «волшебного» плаща, он теперь еще и не мог воспользоваться старыми картами, которые забрала себе Мариэллен. Волей-неволей плантатору оставалось начинать честную игру.
— Что ставишь, Дорсет? — поинтересовался Тайлер. Он взял свои карты и, закрыв их от посторонних взоров, внимательно изучил.
— Хлопок, Монтейн. Тебе-то уж лучше, чем кому-либо другому, должно быть известно, какие у меня урожаи.
В комнате стало тихо. Мариэллен с задумчивым видом поставила перед Дорсетом еще кружку пива и беспрепятственно заглянула в его карты, которые тот неосторожно держал в руке. На этот раз она не улыбнулась, но и не нахмурилась.
«Значит, ничего серьезного у него нет», — решил Тайлер, пристально глядя на девушку. Скинув карту и взяв вместо нее другую, он проговорил:
— Нет, Дорсет, я не собираюсь задерживаться здесь и ждать твоего товара. Лучше поставь часы.
Почувствовав внезапно возросшее напряжение, третий участник игры счел для себя за благо пропустить кон. Дорсет недовольно нахмурился, но все же положил на стол часы с красивым выгравированным рисунком на крышке и взял себе две карты.
Тайлер положил на кон стопку монет:
— Играю.
Дорсет открыл пару десяток, Тайлер положил двух валетов.
— Черт возьми, Монтейн, я знаю, что ты передернул! — рявкнул Дорсет и потянулся за своими часами.
В общей тишине раздался щелчок взводимого курка револьвера, и рука Дорсета замерла в воздухе. Направив вороненое дуло на своего противника, Тайлер спокойно забрал часы со стола и рассовал по карманам выигранные деньги.
— Не я прятал лишние карты в своем плаще, сэр. А теперь прошу прощения, у меня завтра утром назначена одна важная встреча. — С этими словами Тайлер поднялся из-за стола и поклонился замершим в немом ожидании зевакам. — Счастливо оставаться, джентльмены.
Повернувшись, он направился к выходу из зала.
— Эй, так нечестно! — вдруг раздался за его спиной рассерженный голос Мариэллен. Одновременно с ней крикнул кто-то из фермеров, затем послышался звонкий шлепок и грохнул выстрел.
Обернувшись, Тайлер увидел, как по физиономии Дорсета разливается красное пятно от пощечины. В потолке появилась новая дырка, а на полу валялся дымящийся револьвер. Мариэллен с горящими от возбуждения глазами протолкалась к двери. Тайлер галантно подал ей руку. На губах ее на мгновение мелькнула тень легкой улыбки, и она шепнула:
— Ну что, удалось мне стать достойной помощницей самого Пикоса Мартина?
Они быстро покинули зал, где, похоже, разгоралась нешуточная ссора. Тайлер изумленно взглянул на Мариэллен, но она ответила ему обезоруживающей улыбкой. Наклонившись к самому ее уху, он тихо проговорил:
— Сдается мне, Пикосу Мартину и его достойной помощнице пришла пора спасаться бегством.
Мариэллен согласно кивнула, и они опрометью бросились к лестнице, не дожидаясь, пока пожар страстей, вспыхнувший в зале, перекинется в холл.
Бенджамен впустил их в комнату, смерил быстрым взглядом и тут же задвинул на двери засов. На одной из кроватей безмятежно спал одетый Дэниел.
— Вечеринка приняла неожиданный оборот, — лаконично констатировал Бенджамен, прислушиваясь к звукам, доносившимся снизу.
— Пароход у причала? — быстро спросил Тайлер. Он вновь надел сюртук, схватил один из саквояжей и сунул его в руки Мариэллен.
— Я совсем недавно слышал гудок из-за поворота реки, — отозвался Бен.
— Мариэллен, возьмите все, что вам еще может пригодиться сегодня. Бен, переправишь остальной багаж на пароход утром. Не думаю, что они устроят охоту на тебя и Дэниела, но на всякий случай не высовывайтесь отсюда до рассвета, чтобы они не пошли за вами. Короче, действуй по обстановке.
Сей энергичный диалог между двумя мужчинами вывел Мариэллен из состояния восторженного оцепенения, в которое она погрузилась, надышавшись воздухом приключений. Она не возражала против того, чтобы умчаться в ночь на лихом скакуне, но не собиралась оставлять свои вещи. Прижимая к груди пустой саквояж, она посмотрела на Тайлера, как на умалишенного:
— Взять все, что мне еще может сегодня пригодиться? Но мне надо снять белье с постелей, и потом платье, которое я разложила для глажки… Оно изомнется!
Нетерпеливо поморщившись, Тайлер молча снял С крючка ее вещи и мгновенно затолкал их в саквояж. Когда свободного места в нем не осталось, он вновь обернулся к Бенджамену:
— Давай наши билеты.
Протягивая Тайлеру билеты, Бенджамен сказал:
— Я послежу за лестницей, а вы бегите через черный ход.
Тайлер взял в одну руку саквояж, другой схватил Мариэллен и потянул ее к двери, бросив на прощание Бену:
— Увидимся утром.
Глава 4
Не дав ей опомниться, он вытолкал ее из комнаты и потащил к лестнице, которая вела на кухню. Мариэллен упиралась, но Тайлер не обращал на это внимания. Он не бежал по лестнице вниз сломя голову, а спускался с достоинством, как джентльмен. Однако с Мариэллен он вел себя неблагородно: грубо тянул за собой, словно капризного ребенка.
— Тайлер, отпустите меня! Куда вы меня тащите? — задыхаясь от ярости, исступленно шептала она. — Я не брошу Дэниела!
— Тихо.
Они остановились на нижней ступеньке лестницы, и Тайлер стал прислушиваться к шуму, доносившемуся из зала. «Побуянит немного и рухнет спать, а утром поймет наконец, какой фокус проделала с ним моя „достойная помощница“, и тогда…» Тайлер не собирался дожидаться здесь рассвета.
Погони, похоже, еще не было. Распахнув дверь черного хода, он вытолкнул Мариэллен на темную тропинку. Глаза ее изумленно раскрылись, но она благоразумно промолчала.
«Умница! Соображает!»
Препираться с ней Тайлер не собирался и молча потащил ее вперед. Мариэллен вырвала наконец свою руку, подхватила юбки и побежала за ним. Воспитательница сколько раз говорила ей, что леди не сквернословят, но даже мысли, проносившиеся сейчас у нее в голове, нельзя было назвать бранными. Она еле сдерживала распиравший ее смех, вспоминая о предпринятой в зале авантюре, и одновременно жалела свое платье, которое то и дело цеплялось за кривые сучья деревьев.
У причала стоял речной пароход, весь залитый огнями и оглашавший окрестности веселой музыкой. Но трапа не оказалось. Тайлер выругался и кликнул сторожа. Тот подошел к перилам палубы и свесился вниз.
— Помоги нам, приятель! — Тайлер притянул Мариэллен к себе за талию. — Мы только что тайно обвенчались, и теперь за нами гонится ее родня. У нас есть билеты, но мы не можем ждать утра. Впусти?
Сторож смерил насмешливым взглядом красивую парочку и фыркнул. Невеста выглядела растерянной и словно не в себе. Не то что жених, излучавший уверенность. Сторож на мгновение исчез и попросил кого-то перекинуть сходни.
Тайлер помог Мариэллен подняться на борт и сунул сторожу билеты вместе с несколькими банкнотами.
— Они могут появиться здесь. У вас, случайно, не пустует отдельная каюта? Заплатишь за нас кассиру утром, а сдачу оставь себе.
— Вам повезло, сэр, — хохотнул сторож, принимая деньги. — Идите за мной.
Эви стало немного не по себе, но она еще не готова была закатить сцену И потом, вполне могло статься, что у Тайлера нет дурных намерений. Что же до их побега, то у нее до сих пор стояли в ушах пьяные вопли, которые доносились из зала еще несколько минут назад. Тайлер, что и говорить, поступил правильно. Вспомнив о том, какую роль она сама сыграла в устроенном ими представлении во время игры, Эви прыснула. Прежде она не делала ничего подобного, и приключение пришлось ей по душе.
Тайлер тоже ликовал, что особенно стало заметно, когда они вошли в отдельную каюту и заперли за собой дверь. Издав радостный вопль, он швырнул саквояж на пол, подхватил девушку на руки и закружил по узкому пространству между койкой и дверью.
— Вы поистине сокровище, Мариэллен Пейтон. О, видит Бог, я ждал этого дня многие годы!
И после этого без всяких предупреждений он звучно чмокнул ее. Поцелуй застал Эви врасплох. Когда он подхватил ее и закружил по каюте, она инстинктивно вцепилась ему в плечи, чтобы не потерять равновесие. А теперь, после поцелуя, невольно прижалась к нему еще крепче, потому что у нее сильно закружилась голова.
Тайлер, похоже, почувствовал ее состояние и понял, что его поступок, который для него означал лишь проявление приподнятого настроения, стал для нее чем-то большим. Наклонившись еще раз к ее лицу, он стал осыпать его легкими, нежными поцелуями, а когда ее губы разомкнулись, он воспользовался этим и просунул между ними кончик языка, который тут же встретился с ее языком. У Эви захватило дух от непередаваемых незнакомых ощущений и она вся подалась ему навстречу, стремясь продлить поцелуй.
Но стоило руке Тайлера скользнуть на ее грудь, как она резко отпрянула, мгновенно спустившись с облаков на землю. Бросив на него испепеляющий взгляд, она закрыла грудь руками.
— Не смейте, Тайлер Монтейн! Слышите, не смейте! Вы не Пикос Мартин, а я отнюдь не такая женщина, с которыми вы привыкли иметь дело!
На лицо Тайлера падал свет лампы, и она заметила в его глазах танцующих чертиков. Они встретились взглядами.
— Будет вам, Мариэллен. Только не говорите мне, что вы никогда не целовались. Вы слишком красивы, чтобы мужчины могли устоять.
— Целоваться — это одно, а то, что вы попытались сделать потом, — совсем другое. Воспитательница предостерегала меня от общения с такими мужчинами, как вы. А теперь убирайтесь отсюда. Мы не договаривались о том, чтобы делить на двоих одну каюту.
После удачной игры трудно было сегодня испортить Тайлеру настроение. Он лишь пожал плечами и спокойно стал стягивать с себя сюртук.
— Согласен, изначально мы об этом не договаривались. Равно как и о том, чтобы вы спускались в зал и влезали в нашу игру.
Эви широко раскрытыми глазами смотрела на Тайлера. Вот он швырнул сюртук на спинку стула и начал развязывать галстук. В рубашке и атласной жилетке он показался ей еще более мощным и сильным. Свет лампы отбрасывал блики на его золотистые волосы и крепкий подбородок. Во всем его облике было нечто пугающее. Шутки шутками, а дело, похоже, принимало серьезный оборот. Эви оробела.
— Если вы не уйдете, тогда уйду я. Я найду себе место в общей женской каюте.
С этими словами Эви двинулась к двери, но Тайлер мгновенно догнал ее и загородил дорогу. Он скрестил руки на груди, передразнивая ее давешнюю защитную стойку.
— Вы сами пожелали нанять меня в качестве своего телохранителя, мисс Пейтон, и я считаю, что отнесся бы халатно к своим обязанностям, если бы отпустил вас в общую женскую каюту. Там на двери нет засова, и если здесь вдруг объявятся наши подвыпившие друзья, ничто не помешает им добраться до вас.
— Но я им ничего не сделала, — растерянно возразила Мариэллен, пятясь от Тайлера. Его стойка была не столько угрожающей, сколько слишком мужественной, и именно это пугало ее.
Он усмехнулся:
— Давайте кое о чем сразу договоримся с вами, мисс Пейтон. Вы можете врать своему брату и вообще всем, кто ни попадется вам на пути. Но со мной этот номер не пройдет.
Эви поневоле задумалась, глядя на человека, загородившего выход из каюты. Он вел себя на редкость нагло, и смешинки в его глазах действовали на нервы. Но ей тут же вспомнились жар его поцелуя и то, как он обнимал ее.
— С чего вы взяли, что я вам лгу? — стараясь выиграть время, спросила она.
— Птичка напела. И впредь так будет всегда, как только в ваших словах проскользнет ложь. Впрочем, лжете вы красиво, мисс Пейтон. Ваше очаровательное личико выглядит так невинно в эти минуты, что невольно хочется вам верить. Сегодня вечером вы закатили блестящее представление. Вы, случайно, не актриса?
— Моя воспитательница не разрешала мне даже участвовать в школьных спектаклях. Она говорила, что истинная леди должна быть выше этого.
Эви опустилась на единственный стул и, поправив платье, чтобы из-под него не выглядывали нижние юбки, чуть приподняла ногу и принялась изучать сломанный каблук на туфельке.
«Хороша, ничего не скажешь. Даже не возмутилась».
Тайлер проверил надежность запора.
— Должен вам заметить, что подобные представления вредны для здоровья. Я предупреждал вас, чтобы вы не покидали своей комнаты. Отныне извольте слушаться меня безоговорочно.
— Но он же передергивал! Даже Дэниел заметил. Я не могла ему позволить делать это безнаказанно. В конце концов вы могли проиграть ему наши билеты или того хуже…
— Игрой в карты я зарабатываю себе на жизнь, мисс Пейтон, так что проигрывать сегодня и не собирался. Просто вы упростили мою задачу и сократили путь к цели. И еще… — Он сделал паузу и добавил: — Изрядно меня повеселили.
Тайлер в любом случае оставил бы Дорсета без гроша в кармане, но добровольная помощь Мариэллен, бесспорно, привнесла в игру особый колорит. Наблюдать за тем, что она делала, было просто удовольствием.
— Зачем вы лишили его часов?
Эви не считала, что они действовали против Дорсета нечестно, но все же ее покоробило то спокойствие, с каким Тайлер дочиста обобрал своего соперника.
Сняв туфли, она украдкой бросила взгляд на единственную в каюте койку. Ликование немного поутихло в ее душе, и она вдруг почувствовала смертельную усталость, хотя и не собиралась признаваться в своей слабости этому назойливому человеку.
Тайлер приблизился к лампе, достал из кармана часы, открыл крышку и с удовлетворением вгляделся в изображение на ее внутренней стороне.
— Затем, что часы принадлежали моему отцу. А это портрет моей матери. — Он передал часы девушке, чтобы и она могла посмотреть. — Единственный, который у меня остался. После ее гибели вандалы уничтожили все ее портреты. Остался только этот.
Эви вгляделась в миниатюрное изображение миловидной блондинки в розовом атласном платье: воистину олицетворение изящества южанок. Вернув Тайлеру часы, она заметила:
— Красивая. Она погибла во время войны?
— У меня все погибли во время войны. Отец, братья, почти все соседи. Порой мне кажется, что и я умер вместе с ними. Но это уже другая история. Ложитесь, а я пока загляну в кают-компанию, может, там играют. Дверь я запру снаружи, чтобы быть за вас спокойнее.
Он заглянул в зеркало и пригладил волосы. Затем потянулся за своим сюртуком. Эви покачала головой, пытаясь стряхнуть с себя усталость и собраться с мыслями, но ей это не удалось. Личность Тайлера Монтейна оказалась гораздо многограннее, чем она предполагала первоначально, даже если отбросить все эти фантазии насчет Пикоса Мартина и секретного агента. Но если он рассчитывает на то, что его печальная история разжалобит ее настолько, что она позволит ему провести с ней ночь, то глубоко заблуждается. Не на ту напал.
— Мне очень жаль, что с вашими родными произошло такое, Тайлер, — сочувственно произнесла Эви и тут же перевела разговор на другую тему: — А вы не боитесь идти в кают-компанию? Вы уверены, что Дорсет не нагрянет туда?
Тайлер посмотрел в зеркало на свой мятый галстук и отшвырнул его. Затем обернулся к ней и криво усмехнулся:
— Ваш братец, сам того не подозревая, сыграл с Дорсетом злую шутку. Разве можно подливать пива человеку, который пьет виски? Этот коктейль свалит нашего общего друга с ног как минимум до утра. А если серьезно, то я буду вести себя очень прилично, когда вернусь. Так что вам не о чем беспокоиться.
Эви покраснела. То ли от его слов, то ли от вида расстегнутой рубашки, из-под которой виднелась его грудь с мягкими золотистыми завитками волос. Ее вновь охватил странный жар, и она отвела глаза.
— Если бы вы догадались захватить мой багаж, то для вас нашлись бы там одеяла и прочее. Как вы будете спать?
— Обычно. Как сурок.
Воспользовавшись моментом, когда она смотрела в сторону, Тайлер наклонился и вновь поцеловал ее. Эви вздрогнула, но прежде, чем успела что-то сказать, он уже скрылся за дверью.
Эви проснулась от непонятного шума. Она открыла глаза и прислушалась — совсем рядом раздавалось негромкое похрапывание.
Повернув голову, девушка увидела Тайлера. Он стянул с ее постели второе одеяло и вторую подушку и улегся прямо на полу. Волосы его были взлохмачены, чего Эви прежде никогда не видела, и потом… на нем не было рубашки. Одеяло чуть сползло, и Эви открылась часть его спины и голое плечо. Кожа на них была такая же бронзовая, как и на лице. «Интересно, какая она на ощупь?..» Соблазн дотронуться до него был велик — у Тайлера были такие широкие, мускулистые плечи. Тут ее глаза опустились ниже, туда, где под одеялом скрывались его ноги. А что, если?..
Но от этих мыслей ее вновь отвлек шум снаружи, который становился все громче. Тайлер зашевелился, откинул рукой волосы с лица, а другой полез под подушку. В следующее мгновение он решительно откинул одеяло и вскочил с револьвером наготове. Эви по-прежнему следила за ним с постели.
На нем были брюки. Какая жалость! Она прыснула в кулачок и потянулась за халатом, который он затолкал вчера в ее саквояж вместе с остальными вещами. Тайлер Монтейн с обнаженным торсом выглядел слишком дразняще.
Не говоря ни слова, он схватил со стула рубашку и быстро надел ее, но не стал застегивать. Приблизившись к двери, он приоткрыл ее и выглянул наружу. Эви видела, как под тонкой тканью напряженно заходили мышцы у него на спине. В ту минуту она искренне пожалела о том, что не видит его спереди.
К ее удивлению, Тайлер вдруг негромко свистнул. Спустя несколько мгновений появился Бен. Он протолкнул в каюту Дэниела и зашел сам. Тайлер тут же захлопнул дверь и запер ее. А шум на причале тем временем не утихал.
— Эви! — вскричал пораженный Дэниел, утратив бдительность, едва только увидел неодетую сестру в компании полуодетого Тайлера.
Он не обратил внимания на то, как удивленно повел бровью нанятый ими телохранитель, но от Эви это не укрылось. Она на мгновение задержалась взглядом на золотистых завитках у Тайлера на груди, потом перевела глаза на своего ошалевшего брата.
— Ты, кажется, стал заговариваться, Дэниел. — Она запахнула халат и поднялась с постели. — Надеюсь, Бенджамен, вы принесли мистеру Монтейну свежую рубашку? Может, хоть ее он наденет так, как полагается.
Бенджамен ухмылялся, привалившись плечом к двери и наблюдая за Дэниелом, который подскочил к Тайлеру и занял боевую стойку. Бросив на юношу мимолетный острый взгляд, тот обернулся к девушке. Ее распущенные длинные волосы свободными волнами струились по плечам, а из-под халата выглядывали края по крайней мере полудюжины нижних юбок.
— Так, значит — Эви? Может быть, вы пожелаете раскрыть мне еще какие-нибудь ваши тайны, пока мы не отчалили от берега, мисс Пейтон? Впрочем, если это не настоящая ваша фамилия, прошу прощения. А мне казалось, мы вчера обо всем договорились.
Этот монолог несколько охладил пыл Дэниела, и он виновато оглянулся на Эви. Он привык видеть ее в неглиже, так что его внимание привлекло сейчас лишь то, как она сжала губы.
— Настоящая, не беспокойтесь. Что же касается имени, то вы можете продолжать называть меня Мариэллен, мистер Монтейн — звонко проговорила она, сделав ударение на последнем слове. — А теперь простите, но я хотела бы одеться. Благодаря одному весьма торопливому человеку — не будем показывать пальцем, — я выгляжу сегодня несколько растрепанной.
Дэниел разжал кулаки и сунул руки в карманы. Он видел, что Эви не играет, а действительно злится, и поэтому успокоился. Между этими двумя, конечно, не могло быть ночью ничего такого, ибо и Тайлер смотрел на Эви так, словно мечтал снять с нее скальп.
Демонстративно проигнорировав ее слова, Тайлер обратился к Бену:
— Насколько я понял, это Дорсет воюет там, на пристани?
— На рассвете он весь постоялый двор поставил на уши. Мы с мальчишкой улизнули через черный ход. — Бенджамен повернулся к Эви: — Ваш багаж уже на борту, мисс. Надо только сказать носильщику, какие из сундуков доставить в каюту. — Натолкнувшись на странный взгляд Тайлера, он улыбнулся и добавил: — Твое добро тоже перенести сюда? Между прочим, Дорсет заявил капитану, что пароход не двинется с места, пока шериф не учинит на нем обыск.
— Капитан скорее выбросит его за борт, чем позволит задержать отплытие. Я, кстати, уже слышу, как разогреваются котлы.
Тайлер бросил на Дэниела быстрый взгляд. Мальчишка внимательно следил за разговором. Восстанавливать его против себя в самом начале путешествия не было никакого смысла. Тайлер умел избегать неприятных моментов и ссор, когда в этом возникала необходимость. Пожав плечами, он добавил:
— Я присоединюсь к вам внизу, давайте все-таки дадим возможность даме совершить утренний туалет, а?
Однако прежде чем Эви успела вздохнуть с облегчением, Тайлер обернулся к ней:
— Но как только мы перекусим, нам с вами предстоит долгий разговор. Так что вы тут поторапливайтесь.
— Тайлер, отпустите меня! Куда вы меня тащите? — задыхаясь от ярости, исступленно шептала она. — Я не брошу Дэниела!
— Тихо.
Они остановились на нижней ступеньке лестницы, и Тайлер стал прислушиваться к шуму, доносившемуся из зала. «Побуянит немного и рухнет спать, а утром поймет наконец, какой фокус проделала с ним моя „достойная помощница“, и тогда…» Тайлер не собирался дожидаться здесь рассвета.
Погони, похоже, еще не было. Распахнув дверь черного хода, он вытолкнул Мариэллен на темную тропинку. Глаза ее изумленно раскрылись, но она благоразумно промолчала.
«Умница! Соображает!»
Препираться с ней Тайлер не собирался и молча потащил ее вперед. Мариэллен вырвала наконец свою руку, подхватила юбки и побежала за ним. Воспитательница сколько раз говорила ей, что леди не сквернословят, но даже мысли, проносившиеся сейчас у нее в голове, нельзя было назвать бранными. Она еле сдерживала распиравший ее смех, вспоминая о предпринятой в зале авантюре, и одновременно жалела свое платье, которое то и дело цеплялось за кривые сучья деревьев.
У причала стоял речной пароход, весь залитый огнями и оглашавший окрестности веселой музыкой. Но трапа не оказалось. Тайлер выругался и кликнул сторожа. Тот подошел к перилам палубы и свесился вниз.
— Помоги нам, приятель! — Тайлер притянул Мариэллен к себе за талию. — Мы только что тайно обвенчались, и теперь за нами гонится ее родня. У нас есть билеты, но мы не можем ждать утра. Впусти?
Сторож смерил насмешливым взглядом красивую парочку и фыркнул. Невеста выглядела растерянной и словно не в себе. Не то что жених, излучавший уверенность. Сторож на мгновение исчез и попросил кого-то перекинуть сходни.
Тайлер помог Мариэллен подняться на борт и сунул сторожу билеты вместе с несколькими банкнотами.
— Они могут появиться здесь. У вас, случайно, не пустует отдельная каюта? Заплатишь за нас кассиру утром, а сдачу оставь себе.
— Вам повезло, сэр, — хохотнул сторож, принимая деньги. — Идите за мной.
Эви стало немного не по себе, но она еще не готова была закатить сцену И потом, вполне могло статься, что у Тайлера нет дурных намерений. Что же до их побега, то у нее до сих пор стояли в ушах пьяные вопли, которые доносились из зала еще несколько минут назад. Тайлер, что и говорить, поступил правильно. Вспомнив о том, какую роль она сама сыграла в устроенном ими представлении во время игры, Эви прыснула. Прежде она не делала ничего подобного, и приключение пришлось ей по душе.
Тайлер тоже ликовал, что особенно стало заметно, когда они вошли в отдельную каюту и заперли за собой дверь. Издав радостный вопль, он швырнул саквояж на пол, подхватил девушку на руки и закружил по узкому пространству между койкой и дверью.
— Вы поистине сокровище, Мариэллен Пейтон. О, видит Бог, я ждал этого дня многие годы!
И после этого без всяких предупреждений он звучно чмокнул ее. Поцелуй застал Эви врасплох. Когда он подхватил ее и закружил по каюте, она инстинктивно вцепилась ему в плечи, чтобы не потерять равновесие. А теперь, после поцелуя, невольно прижалась к нему еще крепче, потому что у нее сильно закружилась голова.
Тайлер, похоже, почувствовал ее состояние и понял, что его поступок, который для него означал лишь проявление приподнятого настроения, стал для нее чем-то большим. Наклонившись еще раз к ее лицу, он стал осыпать его легкими, нежными поцелуями, а когда ее губы разомкнулись, он воспользовался этим и просунул между ними кончик языка, который тут же встретился с ее языком. У Эви захватило дух от непередаваемых незнакомых ощущений и она вся подалась ему навстречу, стремясь продлить поцелуй.
Но стоило руке Тайлера скользнуть на ее грудь, как она резко отпрянула, мгновенно спустившись с облаков на землю. Бросив на него испепеляющий взгляд, она закрыла грудь руками.
— Не смейте, Тайлер Монтейн! Слышите, не смейте! Вы не Пикос Мартин, а я отнюдь не такая женщина, с которыми вы привыкли иметь дело!
На лицо Тайлера падал свет лампы, и она заметила в его глазах танцующих чертиков. Они встретились взглядами.
— Будет вам, Мариэллен. Только не говорите мне, что вы никогда не целовались. Вы слишком красивы, чтобы мужчины могли устоять.
— Целоваться — это одно, а то, что вы попытались сделать потом, — совсем другое. Воспитательница предостерегала меня от общения с такими мужчинами, как вы. А теперь убирайтесь отсюда. Мы не договаривались о том, чтобы делить на двоих одну каюту.
После удачной игры трудно было сегодня испортить Тайлеру настроение. Он лишь пожал плечами и спокойно стал стягивать с себя сюртук.
— Согласен, изначально мы об этом не договаривались. Равно как и о том, чтобы вы спускались в зал и влезали в нашу игру.
Эви широко раскрытыми глазами смотрела на Тайлера. Вот он швырнул сюртук на спинку стула и начал развязывать галстук. В рубашке и атласной жилетке он показался ей еще более мощным и сильным. Свет лампы отбрасывал блики на его золотистые волосы и крепкий подбородок. Во всем его облике было нечто пугающее. Шутки шутками, а дело, похоже, принимало серьезный оборот. Эви оробела.
— Если вы не уйдете, тогда уйду я. Я найду себе место в общей женской каюте.
С этими словами Эви двинулась к двери, но Тайлер мгновенно догнал ее и загородил дорогу. Он скрестил руки на груди, передразнивая ее давешнюю защитную стойку.
— Вы сами пожелали нанять меня в качестве своего телохранителя, мисс Пейтон, и я считаю, что отнесся бы халатно к своим обязанностям, если бы отпустил вас в общую женскую каюту. Там на двери нет засова, и если здесь вдруг объявятся наши подвыпившие друзья, ничто не помешает им добраться до вас.
— Но я им ничего не сделала, — растерянно возразила Мариэллен, пятясь от Тайлера. Его стойка была не столько угрожающей, сколько слишком мужественной, и именно это пугало ее.
Он усмехнулся:
— Давайте кое о чем сразу договоримся с вами, мисс Пейтон. Вы можете врать своему брату и вообще всем, кто ни попадется вам на пути. Но со мной этот номер не пройдет.
Эви поневоле задумалась, глядя на человека, загородившего выход из каюты. Он вел себя на редкость нагло, и смешинки в его глазах действовали на нервы. Но ей тут же вспомнились жар его поцелуя и то, как он обнимал ее.
— С чего вы взяли, что я вам лгу? — стараясь выиграть время, спросила она.
— Птичка напела. И впредь так будет всегда, как только в ваших словах проскользнет ложь. Впрочем, лжете вы красиво, мисс Пейтон. Ваше очаровательное личико выглядит так невинно в эти минуты, что невольно хочется вам верить. Сегодня вечером вы закатили блестящее представление. Вы, случайно, не актриса?
— Моя воспитательница не разрешала мне даже участвовать в школьных спектаклях. Она говорила, что истинная леди должна быть выше этого.
Эви опустилась на единственный стул и, поправив платье, чтобы из-под него не выглядывали нижние юбки, чуть приподняла ногу и принялась изучать сломанный каблук на туфельке.
«Хороша, ничего не скажешь. Даже не возмутилась».
Тайлер проверил надежность запора.
— Должен вам заметить, что подобные представления вредны для здоровья. Я предупреждал вас, чтобы вы не покидали своей комнаты. Отныне извольте слушаться меня безоговорочно.
— Но он же передергивал! Даже Дэниел заметил. Я не могла ему позволить делать это безнаказанно. В конце концов вы могли проиграть ему наши билеты или того хуже…
— Игрой в карты я зарабатываю себе на жизнь, мисс Пейтон, так что проигрывать сегодня и не собирался. Просто вы упростили мою задачу и сократили путь к цели. И еще… — Он сделал паузу и добавил: — Изрядно меня повеселили.
Тайлер в любом случае оставил бы Дорсета без гроша в кармане, но добровольная помощь Мариэллен, бесспорно, привнесла в игру особый колорит. Наблюдать за тем, что она делала, было просто удовольствием.
— Зачем вы лишили его часов?
Эви не считала, что они действовали против Дорсета нечестно, но все же ее покоробило то спокойствие, с каким Тайлер дочиста обобрал своего соперника.
Сняв туфли, она украдкой бросила взгляд на единственную в каюте койку. Ликование немного поутихло в ее душе, и она вдруг почувствовала смертельную усталость, хотя и не собиралась признаваться в своей слабости этому назойливому человеку.
Тайлер приблизился к лампе, достал из кармана часы, открыл крышку и с удовлетворением вгляделся в изображение на ее внутренней стороне.
— Затем, что часы принадлежали моему отцу. А это портрет моей матери. — Он передал часы девушке, чтобы и она могла посмотреть. — Единственный, который у меня остался. После ее гибели вандалы уничтожили все ее портреты. Остался только этот.
Эви вгляделась в миниатюрное изображение миловидной блондинки в розовом атласном платье: воистину олицетворение изящества южанок. Вернув Тайлеру часы, она заметила:
— Красивая. Она погибла во время войны?
— У меня все погибли во время войны. Отец, братья, почти все соседи. Порой мне кажется, что и я умер вместе с ними. Но это уже другая история. Ложитесь, а я пока загляну в кают-компанию, может, там играют. Дверь я запру снаружи, чтобы быть за вас спокойнее.
Он заглянул в зеркало и пригладил волосы. Затем потянулся за своим сюртуком. Эви покачала головой, пытаясь стряхнуть с себя усталость и собраться с мыслями, но ей это не удалось. Личность Тайлера Монтейна оказалась гораздо многограннее, чем она предполагала первоначально, даже если отбросить все эти фантазии насчет Пикоса Мартина и секретного агента. Но если он рассчитывает на то, что его печальная история разжалобит ее настолько, что она позволит ему провести с ней ночь, то глубоко заблуждается. Не на ту напал.
— Мне очень жаль, что с вашими родными произошло такое, Тайлер, — сочувственно произнесла Эви и тут же перевела разговор на другую тему: — А вы не боитесь идти в кают-компанию? Вы уверены, что Дорсет не нагрянет туда?
Тайлер посмотрел в зеркало на свой мятый галстук и отшвырнул его. Затем обернулся к ней и криво усмехнулся:
— Ваш братец, сам того не подозревая, сыграл с Дорсетом злую шутку. Разве можно подливать пива человеку, который пьет виски? Этот коктейль свалит нашего общего друга с ног как минимум до утра. А если серьезно, то я буду вести себя очень прилично, когда вернусь. Так что вам не о чем беспокоиться.
Эви покраснела. То ли от его слов, то ли от вида расстегнутой рубашки, из-под которой виднелась его грудь с мягкими золотистыми завитками волос. Ее вновь охватил странный жар, и она отвела глаза.
— Если бы вы догадались захватить мой багаж, то для вас нашлись бы там одеяла и прочее. Как вы будете спать?
— Обычно. Как сурок.
Воспользовавшись моментом, когда она смотрела в сторону, Тайлер наклонился и вновь поцеловал ее. Эви вздрогнула, но прежде, чем успела что-то сказать, он уже скрылся за дверью.
Эви проснулась от непонятного шума. Она открыла глаза и прислушалась — совсем рядом раздавалось негромкое похрапывание.
Повернув голову, девушка увидела Тайлера. Он стянул с ее постели второе одеяло и вторую подушку и улегся прямо на полу. Волосы его были взлохмачены, чего Эви прежде никогда не видела, и потом… на нем не было рубашки. Одеяло чуть сползло, и Эви открылась часть его спины и голое плечо. Кожа на них была такая же бронзовая, как и на лице. «Интересно, какая она на ощупь?..» Соблазн дотронуться до него был велик — у Тайлера были такие широкие, мускулистые плечи. Тут ее глаза опустились ниже, туда, где под одеялом скрывались его ноги. А что, если?..
Но от этих мыслей ее вновь отвлек шум снаружи, который становился все громче. Тайлер зашевелился, откинул рукой волосы с лица, а другой полез под подушку. В следующее мгновение он решительно откинул одеяло и вскочил с револьвером наготове. Эви по-прежнему следила за ним с постели.
На нем были брюки. Какая жалость! Она прыснула в кулачок и потянулась за халатом, который он затолкал вчера в ее саквояж вместе с остальными вещами. Тайлер Монтейн с обнаженным торсом выглядел слишком дразняще.
Не говоря ни слова, он схватил со стула рубашку и быстро надел ее, но не стал застегивать. Приблизившись к двери, он приоткрыл ее и выглянул наружу. Эви видела, как под тонкой тканью напряженно заходили мышцы у него на спине. В ту минуту она искренне пожалела о том, что не видит его спереди.
К ее удивлению, Тайлер вдруг негромко свистнул. Спустя несколько мгновений появился Бен. Он протолкнул в каюту Дэниела и зашел сам. Тайлер тут же захлопнул дверь и запер ее. А шум на причале тем временем не утихал.
— Эви! — вскричал пораженный Дэниел, утратив бдительность, едва только увидел неодетую сестру в компании полуодетого Тайлера.
Он не обратил внимания на то, как удивленно повел бровью нанятый ими телохранитель, но от Эви это не укрылось. Она на мгновение задержалась взглядом на золотистых завитках у Тайлера на груди, потом перевела глаза на своего ошалевшего брата.
— Ты, кажется, стал заговариваться, Дэниел. — Она запахнула халат и поднялась с постели. — Надеюсь, Бенджамен, вы принесли мистеру Монтейну свежую рубашку? Может, хоть ее он наденет так, как полагается.
Бенджамен ухмылялся, привалившись плечом к двери и наблюдая за Дэниелом, который подскочил к Тайлеру и занял боевую стойку. Бросив на юношу мимолетный острый взгляд, тот обернулся к девушке. Ее распущенные длинные волосы свободными волнами струились по плечам, а из-под халата выглядывали края по крайней мере полудюжины нижних юбок.
— Так, значит — Эви? Может быть, вы пожелаете раскрыть мне еще какие-нибудь ваши тайны, пока мы не отчалили от берега, мисс Пейтон? Впрочем, если это не настоящая ваша фамилия, прошу прощения. А мне казалось, мы вчера обо всем договорились.
Этот монолог несколько охладил пыл Дэниела, и он виновато оглянулся на Эви. Он привык видеть ее в неглиже, так что его внимание привлекло сейчас лишь то, как она сжала губы.
— Настоящая, не беспокойтесь. Что же касается имени, то вы можете продолжать называть меня Мариэллен, мистер Монтейн — звонко проговорила она, сделав ударение на последнем слове. — А теперь простите, но я хотела бы одеться. Благодаря одному весьма торопливому человеку — не будем показывать пальцем, — я выгляжу сегодня несколько растрепанной.
Дэниел разжал кулаки и сунул руки в карманы. Он видел, что Эви не играет, а действительно злится, и поэтому успокоился. Между этими двумя, конечно, не могло быть ночью ничего такого, ибо и Тайлер смотрел на Эви так, словно мечтал снять с нее скальп.
Демонстративно проигнорировав ее слова, Тайлер обратился к Бену:
— Насколько я понял, это Дорсет воюет там, на пристани?
— На рассвете он весь постоялый двор поставил на уши. Мы с мальчишкой улизнули через черный ход. — Бенджамен повернулся к Эви: — Ваш багаж уже на борту, мисс. Надо только сказать носильщику, какие из сундуков доставить в каюту. — Натолкнувшись на странный взгляд Тайлера, он улыбнулся и добавил: — Твое добро тоже перенести сюда? Между прочим, Дорсет заявил капитану, что пароход не двинется с места, пока шериф не учинит на нем обыск.
— Капитан скорее выбросит его за борт, чем позволит задержать отплытие. Я, кстати, уже слышу, как разогреваются котлы.
Тайлер бросил на Дэниела быстрый взгляд. Мальчишка внимательно следил за разговором. Восстанавливать его против себя в самом начале путешествия не было никакого смысла. Тайлер умел избегать неприятных моментов и ссор, когда в этом возникала необходимость. Пожав плечами, он добавил:
— Я присоединюсь к вам внизу, давайте все-таки дадим возможность даме совершить утренний туалет, а?
Однако прежде чем Эви успела вздохнуть с облегчением, Тайлер обернулся к ней:
— Но как только мы перекусим, нам с вами предстоит долгий разговор. Так что вы тут поторапливайтесь.