Страница:
Пока Рейс шел на свое место, заговорило радио:
— Начинаем снижение. Через двадцать минут наш самолет прибывает в Куско.
Рейс проходил мимо Вальтера Чемберса. Этот ученый очкарик-коротыш держал записи Рейса с еще одним листком: чем-то вроде карты, помеченной шариковой ручкой.
Чемберс поднял глаза на Рейса.
— А, профессор. Вы-то мне и нужны. Объясните. Вот эти пометки: «Паксу, Тупра и Ройя» — он показал на записи Рейса, — они в том порядке, в каком Ренко их посетил?
— Они в том же порядке, в каком встречаются в рукописи.
— Хорошо.
— Послушайте, Вальтер, — Рейс присел рядом с Чемберсом. — Можно задать Вам вопрос?
— Да?
— В манускрипте Ренко упоминает существо под названием тити или рапа. Что это такое?
— Ах, рапа, — кивнул Чемберс. — Гм, да, да. Это не по моему профилю, но кое-что я о них знаю.
— А именно?
— Как и во многих других южно-американских культурах, инков завораживали большие кошки. Они ставили их статуи, большие и маленькие, иногда вырезали целые барельефы на склонах гор. Город Куско был даже построен в форме пумы.
— Но странно, что они так увлекались большими кошками, потому что в Южной Америке их как раз нет. Там водятся только ягуар, пантера и пума — среднего размера кошки на самом деле. Рядом с тигром — самым большим из кошачьих — они и близко не стояли".
Чемберс поерзал в кресле:
— Но рапа другое дело. Это такая южноамериканская версия йети или лох-несского чудовища. Существо из легенд, громадная черная кошка. Подобно йети и Несси, каждые пару лет она якобы появляется. Бразильские фермеры жалуются, что кто-то покусал скотину; туристы на Тропе Инков в Перу утверждают, что видели, как ночью вокруг шныряли большие кошки; иногда туземцев находят растерзанными в долинах Колумбии. Но доказательств нет. Есть пара фотографий, но сомнительных — просто смазанные снимки не в фокусе, могут быть чем угодно: от обычной старой пантеры до очкастого медведя.
— Так это миф, — сказал Рейс. — Миф о большой кошке.
— Не отделывайтесь от мифов так легко, профессор Рейс. В мире много мифов о больших кошках. В Индии. В Южной Африке. В Сибири. Вы знаете, англичане в них особенно сильно верят?
— Англичане?
— Эксмуский Зверь, Банский Зверь. Поздно ночью гигантские кошки якобы бегают по болотам. Никому не удавалось ни поймать их, ни сфотографировать. Но в глине часто находят следы. Если это правда, то Собака Баскервилей окажется вовсе не собакой, а кошкой.
Рейс подавил смешок и, оставив Чемберса, вернулся на свое место. Тут же кто-то подсел к нему. Это была Лорен.
— Ах, кепка, приносящая удачу, — сказала она, глядя на поношенную синюю кепку. — Не знаю, говорила ли я тебе, что всегда ненавидела эту гадкую кепку.
— Говорила.
— Но ты продолжал ее носить.
— Это хорошая кепка.
Глаза Лорен побродили по его майке, джинсам и кроссовкам.
В ее взгляде он прочел одобрение. Сама она была одета в толстую рубашку цвета хаки с засученными рукавами, такого же цвета брюки и крепкие ботинки.
— Хорошо выглядишь, — сказала она прежде, чем он успел произнести то же самое.
— Что я могу сказать? — ответил он. — Когда я собирал сумку, не знал, что попаду в джунгли.
Лорен засмеялась, запрокинув голову. Он помнил этот смех. Весьма сомнительной искренности. Наигранный.
— Я забыла, как ты прозаичен, — сказала она.
Рейс слабо улыбнулся, наклонив голову.
— Так как жизнь, Уилл? — мягко спросила она.
— Хорошо, — солгал он. — А твоя? Должно быть, отлично. То есть, смотри, АПНИОР...
— Все в порядке, — сказала она. — В полном порядке. Послушай, Уилл... — Вот он. Переход. У Лорен всегда получалось говорить начистоту. — Я просто хотела поговорить с тобой до посадки. Только хотела сказать, что надеюсь, то, что между нами было, здесь нам не помешает. Я не хотела тебя обидеть...
— Ты меня не обидела, — возразил Рейс чуть-чуть быстрее, чем следовало. Он глядел на свои носки. — То есть, все быстро прошло.
Это было не совсем верно.
Понадобилось немало времени, чтобы все прошло.
Как это обычно бывает в американском колледже, они сошлись, хотя не подходили друг другу. Рейс был умен, но без денег. Лорен блистала и происходила из богатейшей семьи. У Рейса была спортивная стипендия (он играл в футбол за команду университета). Этого хватало на половину оплаты за обучение. Другую половину он наскребал кое-как, прислуживая за стойкой бара в ночном клубе. Родители Лорен заплатили за всю ее учебу разом, положив деньги на стол.
Они были вместе два года. Футболист с приличными (хотя не блестящими) отметками по языкам и высокая, красивая, изучающая науку девушка-отличница.
Рейсу это нравилось. Ему нужна была именно такая, как Лорен — умная, общительная, насмешливая. На вечеринках футболистов она сияла как солнце средь облаков. А когда, поискав и найдя его глазами, она улыбалась, он таял.
Он в нее влюбился.
А потом она выиграла стипендию, чтобы один год изучать в Массачусетском технологическом институте теоретическую физику или что-то в этом роде. Она уехала. Он ждал. Теперь это была, как говорят, связь на расстоянии. Любовь по телефону. Рейс был верен. Он жил ради еженедельного звонка.
Позже она вернулась.
Он встречал ее в аэропорту с кольцом в кармане. Тысячу раз он прорепетировал речь, чтобы вовремя упасть на одно колено и сделать ей предложение.
Но когда она вышла из зала прилета, на ее пальце уже красовался бриллиант.
— Уилл. Извини, — сказала она. — Но... Знаешь... Я встретила другого.
Кольцо осталось у него в кармане.
Оставшиеся годы в колледже он провел, уткнув нос в книгу, одинокий по убеждению и жутко нечастный.
Он закончил четвертым по древним языкам в своей параллели, и, к величайшему своему удивлению, был приглашен преподавать в Нью-йоркском университете. Поскольку больше ему не хотелось ничего — ну, может быть, вскрыть себе вены — он согласился.
Теперь он — скромный профессор лингвистики в жалком кабинете в Нью-Йорке, а она — теоретический физик в самой передовой области военной технологии США. Гм-гм.
Рейс и не надеялся больше ее увидеть. И не хотел — подумал он. Но когда Фрэнк Нэш упомянул ее имя утром, что-то екнуло у него внутри. Он желал увидеть, что из нее получилось.
Теперь он это ясно видел. Из нее получилось намного больше, чем из него.
Рейс моргнул и очнулся.
Он вернулся к настоящему моменту и поймал себя на том, что разглядывает ее обручальное кольцо.
Боже, возьми себя в руки, сказал он себе.
— Фрэнк сказал, что ты здорово помог с рукописью, — проговорила Лорен.
Рейс кашлянул, прочистив горло (и заодно сознание):
— Я сделал, что мог. Это, конечно, не теоретическая физика, но... в общем, это то, чем я занимаюсь.
— Ты должен гордиться тем, что делаешь, — она улыбнулась ему. — Я рада, что снова вижу тебя, Уилл.
Рейс улыбнулся в ответ, как смог.
Она поднялась и огляделась:
— Пойду обратно. По-моему, скоро приземлимся.
Команда спустилась по трапу и села в армейский грузовик, который прилетел в чреве большого самолета. После погрузки громоздкая машина тут же пустилась на север по дурно заасфальтированной дороге вдоль реки Урубамба.
Трясло. Рейс сидел сзади рядом со своим телохранителем, сержантом Ван Левеном.
Другие члены команды — трое из АПНИОР: Нэш, Лорен и физик с лицом ястреба, Коупленд; антрополог Чемберс; и Габи Лопес, эффектная латиноамериканка, археолог — все сидели рядом с собственными телохранителями из числа «зеленых беретов».
Когда грузовик какое-то время ехал вверх по склону, Рейс сумел увидеть простиравшуюся внизу долину Куско.
С левой стороны, на зеленом холме, лежала в руинах мощная когда-то крепость Саксайгуаман, о которой он только что читал. Еще можно было различить три ее гигантские этажа, но время и ветер похитили все их величие. Четыреста лет назад на эту мощную крепость взирали короли — разваливающиеся остатки теперь подходили лишь для глаз туристов.
Справа Рейс увидел море черепичных крыш, современный город Куско, уже давно без окружной стены. За крышами лежали нагие южные горы Перу, коричневые и суровые, настолько же угрюмые, насколько великолепны были покрытые снегом вершины Анд на севере.
Через десять минут грузовик подъехал к реке Урубамбе, где его встретил мужчина тридцати с чем-то лет, одетый в костюм из белого льна и кремовую панаму. Его звали Натан Себастьян, он был лейтенантом армии США.
За спиной Себастьяна лениво покачивались на волнах реки два военных вертолета, рядом с длинным, Т-образным причалом.
Это были Белл Текстрон UH-1H «Хьюз». Но эти два «Хьюза» были слегка переделаны. С них сняли длинные лыжи для посадки и надели длинные плоты, похожие на стручки, которые удерживали их на водной глади. У одного из них под лягушачьим носом Рейс разглядел множество электронных приборов.
Грузовик остановился у причала, и все слезли.
Лейтенант Себастьян подошел прямо к Нэшу:
— Вертолеты готовы, полковник, по вашему требованию.
— Хорошо, лейтенант, — сказал Нэш. — А как наши конкуренты?
— Мы сканировали десять минут назад, сэр. Романо с людьми как раз летят через Колумбию, направляясь в Куско.
— Боже, они уже над Колумбией, — Нэш закусил губу. — Они нас догоняют.
— По нашим подсчетам они прибудут часа через три, сэр.
Нэш взглянул на часы. Было ровно пять.
— У нас не очень много времени, — сказал он. — Погрузимся и полетим-ка.
Как только он это выговорил, как зеленые береты уже закидывали шесть огромных сундуков в оба «Хьюза». Погрузившись, дюжина разделилась на команды по шесть и запрыгнула внутрь.
Потом оба вертолета поднялись, оставив на плоту Натана Себастьяна держаться за свою глупую шляпу.
Рейс сидел в конце салона, в изумлении уставившись на горные кручи, что проносились внизу.
— Итак, господа, — в наушниках зазвучал голос Нэша. — Думаю, у нас осталось где-то два часа дневного света. Мне бы хотелось успеть как можно больше в эти часы. Первое: надо найти это изваяние. Вальтер? Габи?
Чемберс и Габи Лопес сидели в первом вертолете рядом с Нэшем. Оба «Хьюза» пролетали над горами, над рекой Паукартамбо, к трем деревушкам, о которых говорил манускрипт Сантьяго: Паксу, Тупре и Ройе.
Итак, думал Рейс, то, для чего Ренко Капаку и Альберто Сантьяго понадобилось одиннадцать дней, они преодолели за пятьдесят минут. Час парили над рваными пиками Анд, а потом вдруг горы раздвинулись, и Рейс увидел, что под ним во все стороны расстилается зеленый ковер. Удивительное это было зрелище. Начало бассейна реки Амазонки.
Они летели на северо-восток, низко над джунглями; рев моторов взрывал тихий вечерний воздух.
Они пролетели над реками, долгими толстыми коричневыми линиями, что змеились в непроходимом лесу. Иногда, на берегу реки попадались остатки старых деревень, некоторые — с каменными руинами посреди площадей, другие — просто заросшие травой.
Рейс заметил слабое электрическое мерцание на темнеющем горизонте.
— Шахта Мадре де Диос, — сказала Лорен, перегнувшись через него, чтобы взглянуть на шахту. — Одна из самых больших открытых шахт в мире, и одна из самых удаленных. Самое цивилизованное место в этой глуши. Просто большая конусообразная яма. Я слышала, что в прошлом году ее покинули. Наверное, снова откры...
В этот момент по радио послышались взволнованные голоса. Чемберс и Лопес оживленно о чем-то переговаривались, что-то про деревню внизу.
Потом Рейс услышал голос Фрэнка Нэша. Он приказывал идти на посадку.
Оба вертолета приземлились на пустыре возле реки, пригнув длинную траву. Нэш, Чемберс и Лопес вышли.
Несколько каменных памятников, заросших мхом, стояли посреди пустоши. Внимательно рассмотрев их и сравнив с записями в блокнотах, Чемберс и Лопес сошлись на том, что здесь располагалась деревня Ройя.
Когда название было установлено, Рейс и прочие спустились. Начались поиски в джунглях. Через десять минут Лорен нашла первый каменный тотем метрах в пятистах к северо-востоку от деревни.
Профессор с почтением воззрился на огромный каменный тотем.
Он оказался намного страшнее, чем Рейс представлял себе.
Высотой он был футов девять, и весь сделан из камня. Его покрывали отметки вандалов — распятия и христианские символы, нацарапанные конквистадорами четыреста лет назад.
Но изображение рапы было страшнее всего, что ему доводилось видеть.
С него стекала жидкость. И это влажное покрывало странно преображало рельеф — он казался живым.
Рейс с усилием сглотнул, стоя перед ветхим изваянием.
Господи Иисусе.
После первой находки команда поспешила обратно к вертолетам, чтобы взлететь.
Вертолет Нэша летел впереди низко над джунглями, в направлении, указанном хвостом рапы.
В наушниках Рейс слышал голос Нэша:
— Магнетометр! Как только уловим второй тотем, включим огни...
— Понял...
Рейс нахмурился. Он хотел спросить кого-нибудь, что такое магнетометр, но не хотел выставить себя совсем уж деревенщиной перед Лорен.
— Этот прибор археологи используют для обнаружения остатков под землей, — криво улыбнулась Лорен.
— Черт, — подумал он.
— Еще им в коммерческих целях пользуются компании по разведке ресурсов, чтобы обнаружить залежи нефти и урановой руды под землей, — прибавила она.
— Как он работает?
— Магнетометр на цезии как тот, что у нас, улавливает малейшие колебания магнетического поля земли — колебания вызваны тем, что предметы нарушают течение этого магнетического поля наверх. Мексиканские археологи использовали магнетометры много лет, чтобы находить скрытые руины ацтеков. С помощью нашего мы найдем следующий каменное изваяние.
— Но изваяния же на поверхности, — возразил Рейс. — Разве магнетометр не будет спотыкаться о зверей и деревья?
— Такие проблемы бывают, — ответила Лорен, — но не здесь. Нэш его так настоит, чтобы он регистрировал только объекты определенной плотности и глубины. Плотность деревьев где-то 0.85 грамма на кубический сантиметр, а звери, поскольку они состоят из плоти и костей, только несколько плотнее этого. Камень же инков в десять раз плотнее самого толстого дерева в джунглях.
— Хорошо, господа, — внезапно раздался голос Нэша. — У меня есть результат. Капрал, огни.
Так продолжалось в течение часа, пока свет угасал, а тени гор удлинялись и становились холоднее, Рейс слушал, как Нэш и Чемберс открывали изваяние за изваянием. Когда магнетометр находил его, они зависали над изваянием и освещали его слепящими белыми фарами. Потом, в зависимости от того, каким по счету было изваяние, они либо следовали по хвосту рапы, либо в направлении Знака Солнца.
Оба вертолета летели на север вдоль похожего на гигантскую ступеньку плато, что отделяло горы от джунглей.
Когда сгустились сумерки, Рейс опять услышал голос Нэша.
— Отлично, мы следуем вдоль плато. Я вижу большой водопад...
Рейс привстал и нагнулся вперед, чтобы посмотреть. «Хьюз» Нэша взвился над великолепным водопадом, знаменующим край плато.
— Хорошо... Теперь вдоль реки...
Стало уже совсем темно, и Рейс мог разглядеть только красные задние огни вертолета Нэша впереди, качающиеся из стороны в сторону, пока «Хьюз» следовал вдоль течения широкой черной реки. Лучи его фар играли на мелких волнах. Теперь летели на запад, к стене гор, что возвышалась над джунглями.
А потом вдруг Рейс увидел, как вертолет Нэша резко свернул вправо, сделав дугу над поворотом реки.
— Подождите-ка, — произнес голос Нэша.
Рейс взглянул сквозь стекло. Вертолет Нэша завис справа над берегом реки.
— Подождите... Вижу прогалину. Кажется, она заросла травой и мхом, но... Вот оно. Люди, я вижу. Различаю силуэт руин: словно большая пирамида... Похоже на цитадель. Хорошо, приготовиться. Приготовиться к посадке.
Это были самолеты: один громадный грузовой С-17 «Глоуб-мастер»-3 и два маленьких истребителя F-14 — эскорт большого самолета. Приземлившись, три самолета доехали до конца посадочной полосы и остановились возле других воздухоплавательных средств, приземлившихся в Куско минутами раньше.
Три массивных вертолета «Супер Стэллион» СН-53Е стояли в конце полосы, ожидая «Глоубмастер». «Супер Стэллионы» смотрелись хорошо. Большие и сильные, они были самыми скорыми и мощными тяжеловесами в мире.
Пересадка прошла быстро.
Три темных фигуры выскочили из «Глоубмастера» и побежали по гудронированному шоссе к вертолетам. Один из них — он был меньше остальных, чернокожий, с очками в золотой оправе на носу — что-то нес под мышкой, вроде как большую книгу в кожаном переплете.
Все трое вскочили на «Супер Стэллионов». Как только они поднялись на борт, вертолеты оторвались от земли и полетели на север.
Но им не удалось скрыться незамеченными.
На некотором расстоянии от аэропорта, стоял, глядя на вертолеты сквозь линзы мощного бинокля, человек в белом хлопковом костюме и кремовой панаме.
Лейтенант Натан Себастьян.
Когда машины пришли в равновесие, пилоты сманеврировали таким образом, что плоты смогли соединить железную птицу с береговым илом.
Первыми на берег спрыгнули «зеленые береты», держа наготове свои М-16. Гражданские члены команды вышли вслед за ними. Рейс появился последним и стоял на краю реки, без оружия, с почтением взирая на руины мощного Вилкафора.
Деревня состояла из покрытой травою центральной улицы, уводившей на сто ярдов от реки. По обеим ее сторонам выстраивались каменные хибары без крыши, заросшие мхом и сорняками. Вообще весь город был в листьях, как будто ожившие джунгли надвинулись и сожрали его целиком.
Там, где стоял Рейс, улица упиралась в реку и шаткие остатки старого деревянного причала. На другом конце улицы, руины огромной, похожей на пирамиду крепости глядели на город как какой-то ангел-хранитель.
На самом деле крепость была не выше двухэтажного загородного дома. Но она была сложена из самых внушительных камней, которые Рейс когда-либо видел. Это и была инкская резьба, о которой он читал в рукописи. Огромные квадратные валуны, обработанные каменотесами, а затем плотно пригнанные друг к другу. Для этого не был нужен — и не использовался — строительный раствор.
Крепость состояла из двух уровней, оба — круглые. Верхний, маленький концентрический круг, покоился на большем, нижнем.
Но все сооружение выглядело старым, разваливающимся, хрупким. Каменные стены, что когда-то приводили в трепет, были покрыты зелеными лозами и сетью расходящихся трещин. Весь второй этаж распадался. Нижний еще стоял, но весь зарос сорняками. Большой дверной камень сидел под странным углом внутри главного прохода в здание.
Больше, кроме крепости, в деревне не было ничего примечательного.
Вилкафор был окружен широким высохшим рвом, огромной подковообразной канавой, что обегала город, от берега реки до берега реки. Две крупных каменных плотины не давали речной воде залить ров.
Ров этот был шириной как минимум пятнадцать футов и такой же глубины. По сухому дну толстыми змеями ползли колючие спутанные кусты. По обе стороны деревни через ров были перекинуты старые бревенчатые мосты. Как и весь город, мосты были захвачены тропическим лесом. Ползучие зеленые лианы опутали деревянные подпорки.
Рейс неподвижно стоял в конце старой инкской улицы; проливной дождь стекал с козырька его кепки.
Он чувствовал себя входящим в другой мир.
Древний мир.
Опасный мир.
— Не стой у воды слишком долго, — сказала Лорен, проходя мимо.
Рейс в недоумении обернулся. Лорен включила фонарик и направила его на реку позади Рейса.
Эффект был такой, как будто кто-то включил свет.
Рейс сразу же их увидел. Они сверкали в свете фонарика Лорен.
Глаза.
Не менее пятидесяти пар глаз, горящих в черной воде, смотрели на него с потревоженной дождем поверхности реки.
Он быстро повернулся к Лорен: «Аллигаторы?»
— Нет, — сказал Уолтер Чемберс, подходя к ним, — Melanosuchus niger. Черные кайманы. Самые большие крокодилы на этом континенте. Некоторые утверждают, что они самые большие на земле. Они больше любого аллигатора, а по своему биологическому устройству они скорее похожи на крокодила. В сущности, черный кайман — близкий родственник Crocolylus porosus, гигантского австралийского морского крокодила.
— Какого они размера? — спросил Рейс. Он видел перед собой только жутковатое созвездие глаз. Он не мог определить, какого размера на самом деле были тела рептилий, находящиеся под водой.
— Около двадцати двух футов, — бодро ответил Чемберс.
— Двадцать два фута, — Рейс посчитал в уме. Двадцать два фута равнялись семи метрам. — А сколько они весят? — спросил он.
— Около 2300 фунтов. Это примерно около тысячи килограмм.
«Примерно тысяча килограмм, — подумал Рейс. — Метрическая тонна».
Прекрасно.
Кайманы в темной реке начали подниматься над водой, и Рейс увидел их бронированные крокодиловые спины и заостренные пластины хвостов.
Они были похожи на темные холмы, болтающиеся в воде. На большие холмы.
— Они ведь не собираются вылезать из воды, правда?
— Могут и вылезти, — сказал Чемберс, — но скорее всего не вылезут. Большинство крокодиловых предпочитают скрываться под водой и неожиданно хватать своих жертв у самой кромки воды. И хотя черные кайманы охотятся ночью, они редко выползают из воды в темное время суток, хотя бы потому, что слишком холодно. Как и все рептилии, они должны следить за температурой тела.
Рейс отошел от кромки воды.
— Черные кайманы, — вымолвил он, — великолепно.
Рядом с ним появился Трой Коупленд.
— Только что из Куско звонил Себастьян. Романо только что прошел тамошний аэропорт. Он прибыл на «Глоубмастере», с эскортом из палубных истребителей «Томкэт». Там он взял еще несколько вертолетов, и они все двинулись в этом направлении.
— Каких вертолетов?
— Транспортных «Супер Стэллион». Три штуки.
— Господи, — сказал Нэш.
Загруженный под завязку СН-53Е «Супер Стэллион» может перевезти до пятидесяти пяти полностью вооруженных десантников. И у них три таких вертолета. Значит, Романо везет еще и огневую мощь.
— За сколько времени мы добрались досюда из Куско? — быстро спросил Нэш.
— Где-то за два часа сорок минут, — ответил Коупленд.
Нэш посмотрел на часы.
Было без четверти восемь вечера.
— На «Стэллионах» они доберутся быстрее, — сказал он, — если они будут правильно следовать изваяниям. Нам надо быстро двигаться. Я бы сказал, что до их прибытия у нас есть около двух часов.
Нэш, Лорен и Коупленд стали тут же их открывать, обнаруживая внутри запас высокотехнологичного оборудования: переносных компьютеров «Hexium», инфракрасных телескопических объективов и каких-то канистр из нержавеющей стали, как будто взятых из фантастического фильма о будущем.
Два профессора, Чемберс и Лопес, были в самой деревне — они с энтузиазмом изучали цитадель и окружающие ее строения.
Рейс, облаченный теперь в зеленый армейский плащ, защищающий его от дождя, направился к «зеленым беретам» с намерением помочь им разгружать вертолеты.
Он подошел к берегу реки. Базз Кокрейн как раз обращался к самому молодому члену команды, цветущему капралу по имени Дуглас Кеннеди. Сержанта Ван Левена и командира зеленых беретов, капитана Скотта, нигде не было видно.
— В самом деле, Дуги, ведь она совсем тебе не пара! — говорил Кокрейн.
— Не знаю, может и не так, Базз, — сказал один из бойцов. — Я думаю, он должен пригласить ее на свидание".
— Отличная идея, — сказал Кокрейн, поворачиваясь к Кеннеди.
— Заткнитесь, ребята, — сказал Дуг Кеннеди с очевидным южным акцентом.
— Нет, серьезно, Дуги, почему бы тебе просто не подойти к ней и не пригласить ее на свидание?
— Я сказал, заткнитесь, — пропыхтел Кеннеди, с трудом вытаскивая контейнер фирмы «Самсонит» из одного из «Хьюзов».
Дугласу Кеннеди было двадцать три года; он был строен и по-мальчишески красив, с честными зелеными глазами и полностью выбритой головой. Он был действительно настолько «зеленый», насколько это только было возможно. Его прозвище — «Дуги» — намекало на милый и честный характер главного героя давнего телесериала «Дуги Хаузер, доктор медицины»; считалось, что Дуги во многом был на него похож. Это прозвище было, кроме того, немного «неуклюжим», предполагающим некоторую невинность, и, тем самым, еще больше подходило Дуги. Он был очень застенчив и особенно неуклюж в амурных делах.
— Что происходит? — спросил Рейс, подойдя к ним.
Кокрейн повернулся, быстро окинул Рейса взглядом, и, отворачиваясь, произнес:
— Начинаем снижение. Через двадцать минут наш самолет прибывает в Куско.
Рейс проходил мимо Вальтера Чемберса. Этот ученый очкарик-коротыш держал записи Рейса с еще одним листком: чем-то вроде карты, помеченной шариковой ручкой.
Чемберс поднял глаза на Рейса.
— А, профессор. Вы-то мне и нужны. Объясните. Вот эти пометки: «Паксу, Тупра и Ройя» — он показал на записи Рейса, — они в том порядке, в каком Ренко их посетил?
— Они в том же порядке, в каком встречаются в рукописи.
— Хорошо.
— Послушайте, Вальтер, — Рейс присел рядом с Чемберсом. — Можно задать Вам вопрос?
— Да?
— В манускрипте Ренко упоминает существо под названием тити или рапа. Что это такое?
— Ах, рапа, — кивнул Чемберс. — Гм, да, да. Это не по моему профилю, но кое-что я о них знаю.
— А именно?
— Как и во многих других южно-американских культурах, инков завораживали большие кошки. Они ставили их статуи, большие и маленькие, иногда вырезали целые барельефы на склонах гор. Город Куско был даже построен в форме пумы.
— Но странно, что они так увлекались большими кошками, потому что в Южной Америке их как раз нет. Там водятся только ягуар, пантера и пума — среднего размера кошки на самом деле. Рядом с тигром — самым большим из кошачьих — они и близко не стояли".
Чемберс поерзал в кресле:
— Но рапа другое дело. Это такая южноамериканская версия йети или лох-несского чудовища. Существо из легенд, громадная черная кошка. Подобно йети и Несси, каждые пару лет она якобы появляется. Бразильские фермеры жалуются, что кто-то покусал скотину; туристы на Тропе Инков в Перу утверждают, что видели, как ночью вокруг шныряли большие кошки; иногда туземцев находят растерзанными в долинах Колумбии. Но доказательств нет. Есть пара фотографий, но сомнительных — просто смазанные снимки не в фокусе, могут быть чем угодно: от обычной старой пантеры до очкастого медведя.
— Так это миф, — сказал Рейс. — Миф о большой кошке.
— Не отделывайтесь от мифов так легко, профессор Рейс. В мире много мифов о больших кошках. В Индии. В Южной Африке. В Сибири. Вы знаете, англичане в них особенно сильно верят?
— Англичане?
— Эксмуский Зверь, Банский Зверь. Поздно ночью гигантские кошки якобы бегают по болотам. Никому не удавалось ни поймать их, ни сфотографировать. Но в глине часто находят следы. Если это правда, то Собака Баскервилей окажется вовсе не собакой, а кошкой.
Рейс подавил смешок и, оставив Чемберса, вернулся на свое место. Тут же кто-то подсел к нему. Это была Лорен.
— Ах, кепка, приносящая удачу, — сказала она, глядя на поношенную синюю кепку. — Не знаю, говорила ли я тебе, что всегда ненавидела эту гадкую кепку.
— Говорила.
— Но ты продолжал ее носить.
— Это хорошая кепка.
Глаза Лорен побродили по его майке, джинсам и кроссовкам.
В ее взгляде он прочел одобрение. Сама она была одета в толстую рубашку цвета хаки с засученными рукавами, такого же цвета брюки и крепкие ботинки.
— Хорошо выглядишь, — сказала она прежде, чем он успел произнести то же самое.
— Что я могу сказать? — ответил он. — Когда я собирал сумку, не знал, что попаду в джунгли.
Лорен засмеялась, запрокинув голову. Он помнил этот смех. Весьма сомнительной искренности. Наигранный.
— Я забыла, как ты прозаичен, — сказала она.
Рейс слабо улыбнулся, наклонив голову.
— Так как жизнь, Уилл? — мягко спросила она.
— Хорошо, — солгал он. — А твоя? Должно быть, отлично. То есть, смотри, АПНИОР...
— Все в порядке, — сказала она. — В полном порядке. Послушай, Уилл... — Вот он. Переход. У Лорен всегда получалось говорить начистоту. — Я просто хотела поговорить с тобой до посадки. Только хотела сказать, что надеюсь, то, что между нами было, здесь нам не помешает. Я не хотела тебя обидеть...
— Ты меня не обидела, — возразил Рейс чуть-чуть быстрее, чем следовало. Он глядел на свои носки. — То есть, все быстро прошло.
Это было не совсем верно.
Понадобилось немало времени, чтобы все прошло.
Как это обычно бывает в американском колледже, они сошлись, хотя не подходили друг другу. Рейс был умен, но без денег. Лорен блистала и происходила из богатейшей семьи. У Рейса была спортивная стипендия (он играл в футбол за команду университета). Этого хватало на половину оплаты за обучение. Другую половину он наскребал кое-как, прислуживая за стойкой бара в ночном клубе. Родители Лорен заплатили за всю ее учебу разом, положив деньги на стол.
Они были вместе два года. Футболист с приличными (хотя не блестящими) отметками по языкам и высокая, красивая, изучающая науку девушка-отличница.
Рейсу это нравилось. Ему нужна была именно такая, как Лорен — умная, общительная, насмешливая. На вечеринках футболистов она сияла как солнце средь облаков. А когда, поискав и найдя его глазами, она улыбалась, он таял.
Он в нее влюбился.
А потом она выиграла стипендию, чтобы один год изучать в Массачусетском технологическом институте теоретическую физику или что-то в этом роде. Она уехала. Он ждал. Теперь это была, как говорят, связь на расстоянии. Любовь по телефону. Рейс был верен. Он жил ради еженедельного звонка.
Позже она вернулась.
Он встречал ее в аэропорту с кольцом в кармане. Тысячу раз он прорепетировал речь, чтобы вовремя упасть на одно колено и сделать ей предложение.
Но когда она вышла из зала прилета, на ее пальце уже красовался бриллиант.
— Уилл. Извини, — сказала она. — Но... Знаешь... Я встретила другого.
Кольцо осталось у него в кармане.
Оставшиеся годы в колледже он провел, уткнув нос в книгу, одинокий по убеждению и жутко нечастный.
Он закончил четвертым по древним языкам в своей параллели, и, к величайшему своему удивлению, был приглашен преподавать в Нью-йоркском университете. Поскольку больше ему не хотелось ничего — ну, может быть, вскрыть себе вены — он согласился.
Теперь он — скромный профессор лингвистики в жалком кабинете в Нью-Йорке, а она — теоретический физик в самой передовой области военной технологии США. Гм-гм.
Рейс и не надеялся больше ее увидеть. И не хотел — подумал он. Но когда Фрэнк Нэш упомянул ее имя утром, что-то екнуло у него внутри. Он желал увидеть, что из нее получилось.
Теперь он это ясно видел. Из нее получилось намного больше, чем из него.
Рейс моргнул и очнулся.
Он вернулся к настоящему моменту и поймал себя на том, что разглядывает ее обручальное кольцо.
Боже, возьми себя в руки, сказал он себе.
— Фрэнк сказал, что ты здорово помог с рукописью, — проговорила Лорен.
Рейс кашлянул, прочистив горло (и заодно сознание):
— Я сделал, что мог. Это, конечно, не теоретическая физика, но... в общем, это то, чем я занимаюсь.
— Ты должен гордиться тем, что делаешь, — она улыбнулась ему. — Я рада, что снова вижу тебя, Уилл.
Рейс улыбнулся в ответ, как смог.
Она поднялась и огляделась:
— Пойду обратно. По-моему, скоро приземлимся.
* * *
Уже вечерело, когда «Геркулес» тяжело приземлился на пыльной частной полосе на краю долины Куско.Команда спустилась по трапу и села в армейский грузовик, который прилетел в чреве большого самолета. После погрузки громоздкая машина тут же пустилась на север по дурно заасфальтированной дороге вдоль реки Урубамба.
Трясло. Рейс сидел сзади рядом со своим телохранителем, сержантом Ван Левеном.
Другие члены команды — трое из АПНИОР: Нэш, Лорен и физик с лицом ястреба, Коупленд; антрополог Чемберс; и Габи Лопес, эффектная латиноамериканка, археолог — все сидели рядом с собственными телохранителями из числа «зеленых беретов».
Когда грузовик какое-то время ехал вверх по склону, Рейс сумел увидеть простиравшуюся внизу долину Куско.
С левой стороны, на зеленом холме, лежала в руинах мощная когда-то крепость Саксайгуаман, о которой он только что читал. Еще можно было различить три ее гигантские этажа, но время и ветер похитили все их величие. Четыреста лет назад на эту мощную крепость взирали короли — разваливающиеся остатки теперь подходили лишь для глаз туристов.
Справа Рейс увидел море черепичных крыш, современный город Куско, уже давно без окружной стены. За крышами лежали нагие южные горы Перу, коричневые и суровые, настолько же угрюмые, насколько великолепны были покрытые снегом вершины Анд на севере.
Через десять минут грузовик подъехал к реке Урубамбе, где его встретил мужчина тридцати с чем-то лет, одетый в костюм из белого льна и кремовую панаму. Его звали Натан Себастьян, он был лейтенантом армии США.
За спиной Себастьяна лениво покачивались на волнах реки два военных вертолета, рядом с длинным, Т-образным причалом.
Это были Белл Текстрон UH-1H «Хьюз». Но эти два «Хьюза» были слегка переделаны. С них сняли длинные лыжи для посадки и надели длинные плоты, похожие на стручки, которые удерживали их на водной глади. У одного из них под лягушачьим носом Рейс разглядел множество электронных приборов.
Грузовик остановился у причала, и все слезли.
Лейтенант Себастьян подошел прямо к Нэшу:
— Вертолеты готовы, полковник, по вашему требованию.
— Хорошо, лейтенант, — сказал Нэш. — А как наши конкуренты?
— Мы сканировали десять минут назад, сэр. Романо с людьми как раз летят через Колумбию, направляясь в Куско.
— Боже, они уже над Колумбией, — Нэш закусил губу. — Они нас догоняют.
— По нашим подсчетам они прибудут часа через три, сэр.
Нэш взглянул на часы. Было ровно пять.
— У нас не очень много времени, — сказал он. — Погрузимся и полетим-ка.
Как только он это выговорил, как зеленые береты уже закидывали шесть огромных сундуков в оба «Хьюза». Погрузившись, дюжина разделилась на команды по шесть и запрыгнула внутрь.
Потом оба вертолета поднялись, оставив на плоту Натана Себастьяна держаться за свою глупую шляпу.
* * *
«Хьюзы» парили над снежными вершинами.Рейс сидел в конце салона, в изумлении уставившись на горные кручи, что проносились внизу.
— Итак, господа, — в наушниках зазвучал голос Нэша. — Думаю, у нас осталось где-то два часа дневного света. Мне бы хотелось успеть как можно больше в эти часы. Первое: надо найти это изваяние. Вальтер? Габи?
Чемберс и Габи Лопес сидели в первом вертолете рядом с Нэшем. Оба «Хьюза» пролетали над горами, над рекой Паукартамбо, к трем деревушкам, о которых говорил манускрипт Сантьяго: Паксу, Тупре и Ройе.
Итак, думал Рейс, то, для чего Ренко Капаку и Альберто Сантьяго понадобилось одиннадцать дней, они преодолели за пятьдесят минут. Час парили над рваными пиками Анд, а потом вдруг горы раздвинулись, и Рейс увидел, что под ним во все стороны расстилается зеленый ковер. Удивительное это было зрелище. Начало бассейна реки Амазонки.
Они летели на северо-восток, низко над джунглями; рев моторов взрывал тихий вечерний воздух.
Они пролетели над реками, долгими толстыми коричневыми линиями, что змеились в непроходимом лесу. Иногда, на берегу реки попадались остатки старых деревень, некоторые — с каменными руинами посреди площадей, другие — просто заросшие травой.
Рейс заметил слабое электрическое мерцание на темнеющем горизонте.
— Шахта Мадре де Диос, — сказала Лорен, перегнувшись через него, чтобы взглянуть на шахту. — Одна из самых больших открытых шахт в мире, и одна из самых удаленных. Самое цивилизованное место в этой глуши. Просто большая конусообразная яма. Я слышала, что в прошлом году ее покинули. Наверное, снова откры...
В этот момент по радио послышались взволнованные голоса. Чемберс и Лопес оживленно о чем-то переговаривались, что-то про деревню внизу.
Потом Рейс услышал голос Фрэнка Нэша. Он приказывал идти на посадку.
Оба вертолета приземлились на пустыре возле реки, пригнув длинную траву. Нэш, Чемберс и Лопес вышли.
Несколько каменных памятников, заросших мхом, стояли посреди пустоши. Внимательно рассмотрев их и сравнив с записями в блокнотах, Чемберс и Лопес сошлись на том, что здесь располагалась деревня Ройя.
Когда название было установлено, Рейс и прочие спустились. Начались поиски в джунглях. Через десять минут Лорен нашла первый каменный тотем метрах в пятистах к северо-востоку от деревни.
Профессор с почтением воззрился на огромный каменный тотем.
Он оказался намного страшнее, чем Рейс представлял себе.
Высотой он был футов девять, и весь сделан из камня. Его покрывали отметки вандалов — распятия и христианские символы, нацарапанные конквистадорами четыреста лет назад.
Но изображение рапы было страшнее всего, что ему доводилось видеть.
С него стекала жидкость. И это влажное покрывало странно преображало рельеф — он казался живым.
Рейс с усилием сглотнул, стоя перед ветхим изваянием.
Господи Иисусе.
После первой находки команда поспешила обратно к вертолетам, чтобы взлететь.
Вертолет Нэша летел впереди низко над джунглями, в направлении, указанном хвостом рапы.
В наушниках Рейс слышал голос Нэша:
— Магнетометр! Как только уловим второй тотем, включим огни...
— Понял...
Рейс нахмурился. Он хотел спросить кого-нибудь, что такое магнетометр, но не хотел выставить себя совсем уж деревенщиной перед Лорен.
— Этот прибор археологи используют для обнаружения остатков под землей, — криво улыбнулась Лорен.
— Черт, — подумал он.
— Еще им в коммерческих целях пользуются компании по разведке ресурсов, чтобы обнаружить залежи нефти и урановой руды под землей, — прибавила она.
— Как он работает?
— Магнетометр на цезии как тот, что у нас, улавливает малейшие колебания магнетического поля земли — колебания вызваны тем, что предметы нарушают течение этого магнетического поля наверх. Мексиканские археологи использовали магнетометры много лет, чтобы находить скрытые руины ацтеков. С помощью нашего мы найдем следующий каменное изваяние.
— Но изваяния же на поверхности, — возразил Рейс. — Разве магнетометр не будет спотыкаться о зверей и деревья?
— Такие проблемы бывают, — ответила Лорен, — но не здесь. Нэш его так настоит, чтобы он регистрировал только объекты определенной плотности и глубины. Плотность деревьев где-то 0.85 грамма на кубический сантиметр, а звери, поскольку они состоят из плоти и костей, только несколько плотнее этого. Камень же инков в десять раз плотнее самого толстого дерева в джунглях.
— Хорошо, господа, — внезапно раздался голос Нэша. — У меня есть результат. Капрал, огни.
Так продолжалось в течение часа, пока свет угасал, а тени гор удлинялись и становились холоднее, Рейс слушал, как Нэш и Чемберс открывали изваяние за изваянием. Когда магнетометр находил его, они зависали над изваянием и освещали его слепящими белыми фарами. Потом, в зависимости от того, каким по счету было изваяние, они либо следовали по хвосту рапы, либо в направлении Знака Солнца.
Оба вертолета летели на север вдоль похожего на гигантскую ступеньку плато, что отделяло горы от джунглей.
Когда сгустились сумерки, Рейс опять услышал голос Нэша.
— Отлично, мы следуем вдоль плато. Я вижу большой водопад...
Рейс привстал и нагнулся вперед, чтобы посмотреть. «Хьюз» Нэша взвился над великолепным водопадом, знаменующим край плато.
— Хорошо... Теперь вдоль реки...
Стало уже совсем темно, и Рейс мог разглядеть только красные задние огни вертолета Нэша впереди, качающиеся из стороны в сторону, пока «Хьюз» следовал вдоль течения широкой черной реки. Лучи его фар играли на мелких волнах. Теперь летели на запад, к стене гор, что возвышалась над джунглями.
А потом вдруг Рейс увидел, как вертолет Нэша резко свернул вправо, сделав дугу над поворотом реки.
— Подождите-ка, — произнес голос Нэша.
Рейс взглянул сквозь стекло. Вертолет Нэша завис справа над берегом реки.
— Подождите... Вижу прогалину. Кажется, она заросла травой и мхом, но... Вот оно. Люди, я вижу. Различаю силуэт руин: словно большая пирамида... Похоже на цитадель. Хорошо, приготовиться. Приготовиться к посадке.
* * *
В тот момент, когда «Хьюз» Нэша совершал посадку у Вилкафора, три других, намного более внушительных военно-воздушных корабля прибывали в аэропорт Куско.Это были самолеты: один громадный грузовой С-17 «Глоуб-мастер»-3 и два маленьких истребителя F-14 — эскорт большого самолета. Приземлившись, три самолета доехали до конца посадочной полосы и остановились возле других воздухоплавательных средств, приземлившихся в Куско минутами раньше.
Три массивных вертолета «Супер Стэллион» СН-53Е стояли в конце полосы, ожидая «Глоубмастер». «Супер Стэллионы» смотрелись хорошо. Большие и сильные, они были самыми скорыми и мощными тяжеловесами в мире.
Пересадка прошла быстро.
Три темных фигуры выскочили из «Глоубмастера» и побежали по гудронированному шоссе к вертолетам. Один из них — он был меньше остальных, чернокожий, с очками в золотой оправе на носу — что-то нес под мышкой, вроде как большую книгу в кожаном переплете.
Все трое вскочили на «Супер Стэллионов». Как только они поднялись на борт, вертолеты оторвались от земли и полетели на север.
Но им не удалось скрыться незамеченными.
На некотором расстоянии от аэропорта, стоял, глядя на вертолеты сквозь линзы мощного бинокля, человек в белом хлопковом костюме и кремовой панаме.
Лейтенант Натан Себастьян.
* * *
Два «Хьюза» Фрэнка Нэша мягко приземлились на реку возле руин Вилкафора в угасающем свете вечера, под струями тропического ливня.Когда машины пришли в равновесие, пилоты сманеврировали таким образом, что плоты смогли соединить железную птицу с береговым илом.
Первыми на берег спрыгнули «зеленые береты», держа наготове свои М-16. Гражданские члены команды вышли вслед за ними. Рейс появился последним и стоял на краю реки, без оружия, с почтением взирая на руины мощного Вилкафора.
Деревня состояла из покрытой травою центральной улицы, уводившей на сто ярдов от реки. По обеим ее сторонам выстраивались каменные хибары без крыши, заросшие мхом и сорняками. Вообще весь город был в листьях, как будто ожившие джунгли надвинулись и сожрали его целиком.
Там, где стоял Рейс, улица упиралась в реку и шаткие остатки старого деревянного причала. На другом конце улицы, руины огромной, похожей на пирамиду крепости глядели на город как какой-то ангел-хранитель.
На самом деле крепость была не выше двухэтажного загородного дома. Но она была сложена из самых внушительных камней, которые Рейс когда-либо видел. Это и была инкская резьба, о которой он читал в рукописи. Огромные квадратные валуны, обработанные каменотесами, а затем плотно пригнанные друг к другу. Для этого не был нужен — и не использовался — строительный раствор.
Крепость состояла из двух уровней, оба — круглые. Верхний, маленький концентрический круг, покоился на большем, нижнем.
Но все сооружение выглядело старым, разваливающимся, хрупким. Каменные стены, что когда-то приводили в трепет, были покрыты зелеными лозами и сетью расходящихся трещин. Весь второй этаж распадался. Нижний еще стоял, но весь зарос сорняками. Большой дверной камень сидел под странным углом внутри главного прохода в здание.
Больше, кроме крепости, в деревне не было ничего примечательного.
Вилкафор был окружен широким высохшим рвом, огромной подковообразной канавой, что обегала город, от берега реки до берега реки. Две крупных каменных плотины не давали речной воде залить ров.
Ров этот был шириной как минимум пятнадцать футов и такой же глубины. По сухому дну толстыми змеями ползли колючие спутанные кусты. По обе стороны деревни через ров были перекинуты старые бревенчатые мосты. Как и весь город, мосты были захвачены тропическим лесом. Ползучие зеленые лианы опутали деревянные подпорки.
Рейс неподвижно стоял в конце старой инкской улицы; проливной дождь стекал с козырька его кепки.
Он чувствовал себя входящим в другой мир.
Древний мир.
Опасный мир.
— Не стой у воды слишком долго, — сказала Лорен, проходя мимо.
Рейс в недоумении обернулся. Лорен включила фонарик и направила его на реку позади Рейса.
Эффект был такой, как будто кто-то включил свет.
Рейс сразу же их увидел. Они сверкали в свете фонарика Лорен.
Глаза.
Не менее пятидесяти пар глаз, горящих в черной воде, смотрели на него с потревоженной дождем поверхности реки.
Он быстро повернулся к Лорен: «Аллигаторы?»
— Нет, — сказал Уолтер Чемберс, подходя к ним, — Melanosuchus niger. Черные кайманы. Самые большие крокодилы на этом континенте. Некоторые утверждают, что они самые большие на земле. Они больше любого аллигатора, а по своему биологическому устройству они скорее похожи на крокодила. В сущности, черный кайман — близкий родственник Crocolylus porosus, гигантского австралийского морского крокодила.
— Какого они размера? — спросил Рейс. Он видел перед собой только жутковатое созвездие глаз. Он не мог определить, какого размера на самом деле были тела рептилий, находящиеся под водой.
— Около двадцати двух футов, — бодро ответил Чемберс.
— Двадцать два фута, — Рейс посчитал в уме. Двадцать два фута равнялись семи метрам. — А сколько они весят? — спросил он.
— Около 2300 фунтов. Это примерно около тысячи килограмм.
«Примерно тысяча килограмм, — подумал Рейс. — Метрическая тонна».
Прекрасно.
Кайманы в темной реке начали подниматься над водой, и Рейс увидел их бронированные крокодиловые спины и заостренные пластины хвостов.
Они были похожи на темные холмы, болтающиеся в воде. На большие холмы.
— Они ведь не собираются вылезать из воды, правда?
— Могут и вылезти, — сказал Чемберс, — но скорее всего не вылезут. Большинство крокодиловых предпочитают скрываться под водой и неожиданно хватать своих жертв у самой кромки воды. И хотя черные кайманы охотятся ночью, они редко выползают из воды в темное время суток, хотя бы потому, что слишком холодно. Как и все рептилии, они должны следить за температурой тела.
Рейс отошел от кромки воды.
— Черные кайманы, — вымолвил он, — великолепно.
* * *
Фрэнк Нэш стоял в конце центральной улицы Вилкафора, скрестив руки на груди, в гордом одиночестве. Он просто внимательно вглядывался в обветшалую старую деревню, представшую его взору.Рядом с ним появился Трой Коупленд.
— Только что из Куско звонил Себастьян. Романо только что прошел тамошний аэропорт. Он прибыл на «Глоубмастере», с эскортом из палубных истребителей «Томкэт». Там он взял еще несколько вертолетов, и они все двинулись в этом направлении.
— Каких вертолетов?
— Транспортных «Супер Стэллион». Три штуки.
— Господи, — сказал Нэш.
Загруженный под завязку СН-53Е «Супер Стэллион» может перевезти до пятидесяти пяти полностью вооруженных десантников. И у них три таких вертолета. Значит, Романо везет еще и огневую мощь.
— За сколько времени мы добрались досюда из Куско? — быстро спросил Нэш.
— Где-то за два часа сорок минут, — ответил Коупленд.
Нэш посмотрел на часы.
Было без четверти восемь вечера.
— На «Стэллионах» они доберутся быстрее, — сказал он, — если они будут правильно следовать изваяниям. Нам надо быстро двигаться. Я бы сказал, что до их прибытия у нас есть около двух часов.
* * *
Шестеро «зеленых беретов» начали быстро выгружать из вертолетов на центральную улицу Вилкафора сундуки фирмы «Самсонит».Нэш, Лорен и Коупленд стали тут же их открывать, обнаруживая внутри запас высокотехнологичного оборудования: переносных компьютеров «Hexium», инфракрасных телескопических объективов и каких-то канистр из нержавеющей стали, как будто взятых из фантастического фильма о будущем.
Два профессора, Чемберс и Лопес, были в самой деревне — они с энтузиазмом изучали цитадель и окружающие ее строения.
Рейс, облаченный теперь в зеленый армейский плащ, защищающий его от дождя, направился к «зеленым беретам» с намерением помочь им разгружать вертолеты.
Он подошел к берегу реки. Базз Кокрейн как раз обращался к самому молодому члену команды, цветущему капралу по имени Дуглас Кеннеди. Сержанта Ван Левена и командира зеленых беретов, капитана Скотта, нигде не было видно.
— В самом деле, Дуги, ведь она совсем тебе не пара! — говорил Кокрейн.
— Не знаю, может и не так, Базз, — сказал один из бойцов. — Я думаю, он должен пригласить ее на свидание".
— Отличная идея, — сказал Кокрейн, поворачиваясь к Кеннеди.
— Заткнитесь, ребята, — сказал Дуг Кеннеди с очевидным южным акцентом.
— Нет, серьезно, Дуги, почему бы тебе просто не подойти к ней и не пригласить ее на свидание?
— Я сказал, заткнитесь, — пропыхтел Кеннеди, с трудом вытаскивая контейнер фирмы «Самсонит» из одного из «Хьюзов».
Дугласу Кеннеди было двадцать три года; он был строен и по-мальчишески красив, с честными зелеными глазами и полностью выбритой головой. Он был действительно настолько «зеленый», насколько это только было возможно. Его прозвище — «Дуги» — намекало на милый и честный характер главного героя давнего телесериала «Дуги Хаузер, доктор медицины»; считалось, что Дуги во многом был на него похож. Это прозвище было, кроме того, немного «неуклюжим», предполагающим некоторую невинность, и, тем самым, еще больше подходило Дуги. Он был очень застенчив и особенно неуклюж в амурных делах.
— Что происходит? — спросил Рейс, подойдя к ним.
Кокрейн повернулся, быстро окинул Рейса взглядом, и, отворачиваясь, произнес: