– Вот ты где!
И разумеется, напугал Джилли. Она подскочила и села на софу, на которой выглядела еще прекраснее, и Рори даже отступил на шаг, чтобы сдержать себя. Он все еще думал, что был недостаточно напорист накануне и что мог добиться своего, но, как и большинство мужчин, совершенно не понимал, что крайняя самонадеянность в таких деликатных делах не всегда приводит к. положительному результату.
Джилли пришла в себя и спросила:
– Что тебе надо?
«Не очень-то любезный прием…» – подумал он и ответил:
– Я хочу извиниться…
– Ах, Боже мой!.. – Она развела руками. – Мы извиняемся? За что?
– Ты знаешь, что я о тебе все время думаю… – сказал Рори без всякой надежды на примирение.
Она отодвинулась на край софы. Он осторожно сделал шаг вперед. Ее грудь под белой блузкой гипнотизировала его воображение.
– Нам надо объясниться… – произнес он.
– Это семейная сцена? – спросила она. – Любопытно…
«Черт! – подумал он. – Она сводит меня с ума. Пожалуй, я и правда так женюсь…»
Айрис, Грэг и миссис Мэк в другом крыле дома ловили сбежавшую шиншиллу. Рори топтался перед Джилли, как гусак.
– Ладно, – махнула она рукой, – я сама виновата. Так что извини!
– Извинить? – удивился он.
– Ну конечно!
На ней были старые расклешенные джинсы, украшенные вышивкой на тему природы. Лет тридцать назад это было модно. На левой штанине – яблоневое дерево с зелеными листьями – его ветви располагались на бедре, а красное яблоко прикрывало «кисочку».
– Я не могла себе ничего позволить, – вдруг призналась Джилли.
Его взгляд перескочил с яблока на ее лицо, которое было возбуждено. Он удивился.
– Позволить что?
– Поцеловать меня… – В ее голосе вдруг прозвучала нерешительность. – Ну там, у стены…
– А… – протянул он. – Согласен. Он не смог удержаться от шутки:
– На черных атласных простынях это было бы легче сделать.
Последней фразой Рори выдал себя с головой. Его воображением владела одна и та же картина: широкая кровать, застеленная черным шелком, и обнаженная Джилли на ней.
Она вспыхнула от гнева:
– Рори, пошел ты к черту!
– Сдаюсь, сдаюсь… – произнес Рори. – Если я не подхожу тебе…
– Конечно, не подходишь, с чего ты взял? Сестра Бернадетта говорила, что мужчина – самое похотливое животное. И я убедилась в этом.
У Рори хватило выдержки промолчать.
– Разве я не права? – спросила Джилли.
Ее порочный ротик говорил об обратном. Рори был загипнотизирован им. Однако он нашелся что ответить:
– Ну мы же не собираемся снова говорить о твоем монастырском воспитании. Зачем? Святой дух – хорошо, но иначе Адам и Ева не вошли бы в свой сад.
– Получается, ты меня уговариваешь согрешить? – Рори вспотел.
– Сестра Бернадетта предупреждала нас о тактике мужчин. Вы коварны…
– К черту сестру Бернадетту! – произнес Рори, уже начавший терять терпение.
В этот момент в коридоре раздались шаги Айрис, и она постучала в комнату.
– Поцелуй! Поцелуй!
Не в силах терпеть чьего-либо присутствия, Рори плотнее закрыл дверь.
– Почему ты так говоришь? – удивилась Джилли.
– Потому что вам внушали ханжество! – ответил Рори.
– Ханжество? – повторила Джилли. – Нет. Ты ошибаешься. Ты действуешь согласно своим правилам. А моя грудь – это моя грудь.
Это неоспоримое заявление привело Рори к новым фантазиям. Он бы с удовольствием прикоснулся к вишням, которые были вышиты на блузке как раз на уровне сосков Джилли. Это желание было столь сильным, что он готов был тут же осуществить его, однако голос и поведение Джилли останавливали его.
– А как насчет яблока? – спросил Рори. – Его тоже нельзя трогать?
Это уже была наглость. Однако Джилли, не привыкшая к таким разговорам, растерялась. Она покраснела. Теперь Рори разглядел, что к яблоку тянулась змея, но не могла дотянуться…
– У меня нет слов! – воскликнула Джилли.
– Что по этому поводу сказала бы сестра Бернадетта? – Джилли ответила так, что Рори пожалел о своей игривости:
– Что мне следует быть более внимательной, когда я надеваю чужие вещи. Аминь! – Она скрестила руки так, чтобы закрыть вишни, и посмотрела на него. – В любом случае это не твоего поля ягода!
– Я уверен, что трогал его! Мое бедро было как раз на этом очень сладком, очень сочном фрукте!
Рори стало стыдно. Выходило так, что она всегда была права. А он? А он глуп и непоследователен в хороших манерах.
– Ладно, – сказал он. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.
– Прекрасно. Я думаю, ты успокоился?
– Ты вгоняешь меня в краску, – признался он.
– Ничего, привыкай, – вздохнула Джилли.
В этот момент из-под одежды выскочил юркий Поцелуй. Джилли испугалась, забилась в угол софы и поджала ноги под себя.
Шиншилла юркнула под вешалку, ее хвост мелькнул в коробках на полках.
– Это Поцелуй, – сказала Джилли с нотками паники в голосе.
Рори стало смешно – она так и не привыкла к зверьку. Однако перед ним стояла трудная задача: ей надо было раскрыть глаза на мужчин. Сестра Бернадетта явно перестаралась, внушив, что секс – это смертный грех.
– Не бойся, он тебе ничего не сделает… – Однако Джилли не поверила ему.
– Ты сама не понимаешь, как ты хороша…
– Я хороша? – капризно удивилась Джилли, не спуская глаз с полки, где Поцелуй устраивался спать.
– Я прекрасно к тебе отношусь. У тебя странная профессия, чудаковатые друзья. Ты заставляешь меня говорить о вишнях вместо твоих грудей и яблоках вместо твоей «кисочки»…
– Ты хочешь, чтобы я спала с тобой? – спросила она. – Но я не шлюха!
Он не поверил ей. «Не может быть, чтобы она не была греховна. Вокруг нее крутится столько мужчин», – подумал Рори.
– Дорогая, я этого не говорил. Богом клянусь, я знаком с ними не больше, чем ты.
Она с сомнением посмотрела на него. Он врал, как и все мужчины. Об этом предупреждала сестра Бернадетта. А Рори подумал, что у нее было много мужчин и будет еще больше. Но почему у нее такое предвзятое мнение о мужчинах?
– Послушай, Джилли, ты божественна. Ты сложена, как богиня. Никому никогда не позволяй говорить о том, что ты гадкий утенок. Ты искренна, ты естественна. Я еще не встречал женщины, которая бы так умело избегала ухаживаний. – Он не понял, поверила она ему или нет. Он вдруг поймал себя на мысли, что одежда в комнате пахнет его отцом. Это был запах эгоизма и жестокости, ведь родители никогда не уделяли внимания ни Рори, ни Грэгу. Он пожалел, что рассказал об этом Джилли – секреты Кинкейдов должны оставаться секретами. Но он решился.
– Я расскажу тебе одну историю, имеющую отношение к моему отцу и ко мне. Он подражает Хью Хэфнеру. Вначале тебе кажется, что он – сама порядочность… – Рори невесело засмеялся. – Однажды я решил жениться. Она была очаровательна. Мы познакомились с ней на заправке. Случайная встреча. Не из тех, которые планируют заранее, в общем, она за мной не охотилась. Это я понял сразу. Она жила в долине и хотела стать воспитателем в детском саду. Я был молод и неопытен. Мне всегда нравились серьезные женщины. Воспитатель! Прекрасно! Мы встречались месяца три. Наконец я попросил ее выйти за меня замуж. Она могла быть матерью моих детей и дала бы им то, чего мы с братом недополучили в детстве.
– Ты хочешь иметь детей? – удивилась Джилли.
– Да, как и всякий нормальный мужчина. Мы обменялись с ней кольцами.
– А потом? – спросила Джилли.
– Потом все было очень мило. Вполне в стиле нашего круга, где властвуют лицемерие и ханжество. Естественно, я ввел ее в семью. На деда и отца она произвела самое благоприятное впечатление. Мой отец был сама обходительность. Меня должно было это насторожить, но я был слеп. Я полагал, что в отношении родных действует табу. Помолвка произошла в старинном стиле. Ачерез пару дней я застал их в постели.
– Кого? – не поняла Джилли.
– Ее и моего отца. Она решила стать актрисой.
– Печально, – посочувствовала ему Джилли.
– Я рассказал тебе это не для того, чтобы вызвать жалость, я рассказал тебе это, чтобы ты знала, что я отношусь к тебе очень серьезно. У меня на порядочных женщин шестое чувство. Ты не заигрываешь со мной, ты искренна, чудаковата и носишь странную одежду.
– Ты меня удивил, – призналась Джилли. – Я безвкусная и чудаковатая. Спасибо…
Рори переминался с ноги на ногу. Он не знал, о чем дальше говорить.
– Я хочу пригласить тебя… Ты свободна в следующие выходные?
Джилли была настроена пресечь все его поползновения. Она вздохнула чтобы произнести отповедь, но Рори ееудивил.
– Мы приглашены на встречу сруководством демократической партии в Сан-Франциско. Приглашены семейные пары. Мне оказана честь. Человек, который поддерживает меня на выборах всенат, хочет познакомиться с женщиной, на которой я собираюсь жениться.
Он не сказал, что оневесте было упомянуто случайно, но готов был ухватиться за любой предлог, чтобы уговорить Джилли поехать сним.
Джилли покачала головой.
– Я согласилась только на огласку нашей помолвки. Я ничего не говорила ороли невесты.
– К сожалению, нас вчера видели целующимися, и пресса в восторге. Ей надо кинуть кость, чтобы она удовлетворилась. Поэтому у нас нет выхода. К тому же мои друзья из демократической партии не простят, если я приеду один.
У нее не было слов для возражений. Видя, что с ее уст готова слететь колкость, Рори выпалил:
– А что я мог сделать? Меня самого заставляют… – Он строил из себя невинность.
– Какой ты хитрый! Я больше чем уверена, что ты все придумал – и это путешествие, иэту твою партию… Уверена, твои приятели оценят мою чудаковатость по достоинству…
– Значит, ты согласна?! – обрадовался Рори.
– Еще чего! – заявила Джилли. – Нужны мне твои надутые политики. Я их с детства не любила.
Однако последняя фраза даже не насторожила Рори. Казалось, он ослеп иоглох.
– Джилли! – воскликнул он. – Ты ломаешь все мои планы. Я тебя очень прошу, подумай, не говори «нет».
В ответ она засмеялась.
– Умоляю! – воскликнул Рори.
– Я своего решения не изменю! – заявила Джилли. Рори расстроился и в сердцах пнул дверь.
– Что такое? – удивился он. Дверь оказалась закрытой на замок. – Что за ерунда? – Он безуспешно дернул ручку. Джилли сказала:
– Миссис Мэк предупреждала меня, что замок неисправен.
– Прекрасно! – Он увидел в этом знак судьбы.
– О чем ты думал, когда заводил свои глупые разговоры о вишнях и яблоках?! – спросила Джилли. – Ты думал, стоит ее поманить – и она моя. Так вот – ты ошибаешься.
– Черт! – Рори в сердцах еще раз пнул дверь. Поцелуй испугался, выскочил из коробки и прыгнул Джилли на голову. Последовала сцена в лучших традициях комедийного кино: Джилли визжала, Рори стонал от ее крика, Поцелуй носился по комнате, опрокидывая вешалки и разбрасывая вещи. Рори обнял Джилли, и она затихла в его объятиях. Несколько раз Поцелуй прыгал Рори на спину и порвал ему рубашку. Наконец Поцелуй забился в самый дальний угол комнаты. Рори осторожно произнес:
– Кажется, все…
Ему не хотелось, но пришлось отпустить Джилли.
– Я думаю, он успокоился, – сказала Джилли, освобождаясь из его объятий.
– Не шевелись, – предупредил ее Рори.
Она спросила очень серьезно:
– Он опасен? Может быть, позвать на помощь? – Скрывая улыбку, Рори серьезно проговорил:
– Они ищут его в другом крыле дома. И могут найти нас совершенно случайно, поэтому не шевелись.
– Отпусти меня, – попросила она. – Мне надоело.
– Может, поговорим о поездке? – предложил Рори, делая шаг в сторону.
Джилли поправила прическу.
– Я же сказала, что никуда не еду!
– Послушай, что я тебе скажу. Там будут очень нужные люди, и среди них ты можешь найти себе приличных клиентов. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Не хочешь быть со мной, погуляй по городу, что-нибудь себе приглядишь.
– Ну ты и мертвого уговоришь! – удивилась Джилли.
– Так что, договорились? – спросил он, боясь вспугнуть ее.
– Нет, – ответила Джилли уже не так уверенно.
– Еще раз одно «нет» – и я тебя поцелую.
– Вот поэтому я с тобой и не еду!
– Хорошо, – пообещал Рори, – твой ротик будет для меня табу.
– И все остальное тоже! – потребовала Джилли.
– Я согласен на любые условия!
– И не трогай меня под локоть.
– Хорошо, – сказал Рори, – не буду…
– И не подавай мне руки.
– Хорошо, – уныло согласился Рори.
В этот момент Поцелуй решил сменить место и прошмыгнул на полку, где пылились шляпы. Джилли вскрикнула и снова очутилась в спасительных объятиях Рори, глаза которого излучали радость от случайного прикосновения к ней. Она посмотрела на него, отстранилась и сказала:
– Ненавижу твое самодовольство! «Я заставлю тебя захотеть меня». Ни один мужчина не вызывал у меня такой антипатии.
Он засмеялся, украдкой касаясь ее волос.
– Что поделать?! Это правда. – Она взглянула на него:
– Опять за старое?!
– Я просто честен. Я рад, что мы встретились и обручились. И ты мне очень нравишься.
Она засмеялась:
– Никуда я с тобой не поеду. – Рори тяжело вздохнул:
– Это печально. Сан-Франциско – большой город. Я закажу люкс с видом на залив в лучшем отеле города. Познакомлю тебя с сенатором Фитцпатриком. Он пригласил нас на обед.
– С сенатором Фитцпатриком?
– Да. С сенатором Бенджамином Фитцпатриком. Именно он проталкивает мою кандидатуру от демократической партии. Именно он хочет познакомиться с моей невестой.
Рори слегка привирал, но это была святая ложь.
– Сенатор Бенджамин Фитцпатрик… – повторила Джилли. – Знаешь, это идея.
Всплеск радости от победы наполнил кровь Рори восторгом, смешанным с каким-то беспокойством. Но он снова ничего не понял.
– Эта встреча для меня очень важна, – сказал Рори. – Я тебя только прошу одеться соответствующе и не перегружать разговоры астрологией и ароматерапией.
– Я ценю твою предусмотрительность, – заявила Джилли, что на ее языке означало «да».
Рори наклонился, пытаясь увидеть в ее лице что-то большее, чем просто согласие, то, что жило в нем долгие годы – ощущение сопереживаний или тайного знака. Его вдруг охватила нежность к этой странной женщине, которая, несмотря на строптивость, смотрела на него доверчиво и наивно. Он улыбнулся и поцеловал ее. Но в тот момент, когда их губы слились в поцелуе, дверь, на которую они оперлись, распахнулась, и они шарахнулись друг от друга, как школьники, застигнутые на месте преступления. Поцелуй запищал от восторга и прыгнул на Рори. Рори дернулся и ударился лбом о косяк, а Джилли еще раз испугалась. Поцелуй выскочил в коридор и убежал.
– Тебе не кажется, что это судьба? – спросил Рори. На его лбу алела ссадина.
В ответ Джилли только качнула головой, что означало этот самый знак душевного контакта. Рори был счастлив. Он обнял Джилли, чтобы поцеловать ее еще раз, но она увернулась и убежала по коридору к выходу.
Глава 10
И разумеется, напугал Джилли. Она подскочила и села на софу, на которой выглядела еще прекраснее, и Рори даже отступил на шаг, чтобы сдержать себя. Он все еще думал, что был недостаточно напорист накануне и что мог добиться своего, но, как и большинство мужчин, совершенно не понимал, что крайняя самонадеянность в таких деликатных делах не всегда приводит к. положительному результату.
Джилли пришла в себя и спросила:
– Что тебе надо?
«Не очень-то любезный прием…» – подумал он и ответил:
– Я хочу извиниться…
– Ах, Боже мой!.. – Она развела руками. – Мы извиняемся? За что?
– Ты знаешь, что я о тебе все время думаю… – сказал Рори без всякой надежды на примирение.
Она отодвинулась на край софы. Он осторожно сделал шаг вперед. Ее грудь под белой блузкой гипнотизировала его воображение.
– Нам надо объясниться… – произнес он.
– Это семейная сцена? – спросила она. – Любопытно…
«Черт! – подумал он. – Она сводит меня с ума. Пожалуй, я и правда так женюсь…»
Айрис, Грэг и миссис Мэк в другом крыле дома ловили сбежавшую шиншиллу. Рори топтался перед Джилли, как гусак.
– Ладно, – махнула она рукой, – я сама виновата. Так что извини!
– Извинить? – удивился он.
– Ну конечно!
На ней были старые расклешенные джинсы, украшенные вышивкой на тему природы. Лет тридцать назад это было модно. На левой штанине – яблоневое дерево с зелеными листьями – его ветви располагались на бедре, а красное яблоко прикрывало «кисочку».
– Я не могла себе ничего позволить, – вдруг призналась Джилли.
Его взгляд перескочил с яблока на ее лицо, которое было возбуждено. Он удивился.
– Позволить что?
– Поцеловать меня… – В ее голосе вдруг прозвучала нерешительность. – Ну там, у стены…
– А… – протянул он. – Согласен. Он не смог удержаться от шутки:
– На черных атласных простынях это было бы легче сделать.
Последней фразой Рори выдал себя с головой. Его воображением владела одна и та же картина: широкая кровать, застеленная черным шелком, и обнаженная Джилли на ней.
Она вспыхнула от гнева:
– Рори, пошел ты к черту!
– Сдаюсь, сдаюсь… – произнес Рори. – Если я не подхожу тебе…
– Конечно, не подходишь, с чего ты взял? Сестра Бернадетта говорила, что мужчина – самое похотливое животное. И я убедилась в этом.
У Рори хватило выдержки промолчать.
– Разве я не права? – спросила Джилли.
Ее порочный ротик говорил об обратном. Рори был загипнотизирован им. Однако он нашелся что ответить:
– Ну мы же не собираемся снова говорить о твоем монастырском воспитании. Зачем? Святой дух – хорошо, но иначе Адам и Ева не вошли бы в свой сад.
– Получается, ты меня уговариваешь согрешить? – Рори вспотел.
– Сестра Бернадетта предупреждала нас о тактике мужчин. Вы коварны…
– К черту сестру Бернадетту! – произнес Рори, уже начавший терять терпение.
В этот момент в коридоре раздались шаги Айрис, и она постучала в комнату.
– Поцелуй! Поцелуй!
Не в силах терпеть чьего-либо присутствия, Рори плотнее закрыл дверь.
– Почему ты так говоришь? – удивилась Джилли.
– Потому что вам внушали ханжество! – ответил Рори.
– Ханжество? – повторила Джилли. – Нет. Ты ошибаешься. Ты действуешь согласно своим правилам. А моя грудь – это моя грудь.
Это неоспоримое заявление привело Рори к новым фантазиям. Он бы с удовольствием прикоснулся к вишням, которые были вышиты на блузке как раз на уровне сосков Джилли. Это желание было столь сильным, что он готов был тут же осуществить его, однако голос и поведение Джилли останавливали его.
– А как насчет яблока? – спросил Рори. – Его тоже нельзя трогать?
Это уже была наглость. Однако Джилли, не привыкшая к таким разговорам, растерялась. Она покраснела. Теперь Рори разглядел, что к яблоку тянулась змея, но не могла дотянуться…
– У меня нет слов! – воскликнула Джилли.
– Что по этому поводу сказала бы сестра Бернадетта? – Джилли ответила так, что Рори пожалел о своей игривости:
– Что мне следует быть более внимательной, когда я надеваю чужие вещи. Аминь! – Она скрестила руки так, чтобы закрыть вишни, и посмотрела на него. – В любом случае это не твоего поля ягода!
– Я уверен, что трогал его! Мое бедро было как раз на этом очень сладком, очень сочном фрукте!
Рори стало стыдно. Выходило так, что она всегда была права. А он? А он глуп и непоследователен в хороших манерах.
– Ладно, – сказал он. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.
– Прекрасно. Я думаю, ты успокоился?
– Ты вгоняешь меня в краску, – признался он.
– Ничего, привыкай, – вздохнула Джилли.
В этот момент из-под одежды выскочил юркий Поцелуй. Джилли испугалась, забилась в угол софы и поджала ноги под себя.
Шиншилла юркнула под вешалку, ее хвост мелькнул в коробках на полках.
– Это Поцелуй, – сказала Джилли с нотками паники в голосе.
Рори стало смешно – она так и не привыкла к зверьку. Однако перед ним стояла трудная задача: ей надо было раскрыть глаза на мужчин. Сестра Бернадетта явно перестаралась, внушив, что секс – это смертный грех.
– Не бойся, он тебе ничего не сделает… – Однако Джилли не поверила ему.
– Ты сама не понимаешь, как ты хороша…
– Я хороша? – капризно удивилась Джилли, не спуская глаз с полки, где Поцелуй устраивался спать.
– Я прекрасно к тебе отношусь. У тебя странная профессия, чудаковатые друзья. Ты заставляешь меня говорить о вишнях вместо твоих грудей и яблоках вместо твоей «кисочки»…
– Ты хочешь, чтобы я спала с тобой? – спросила она. – Но я не шлюха!
Он не поверил ей. «Не может быть, чтобы она не была греховна. Вокруг нее крутится столько мужчин», – подумал Рори.
– Дорогая, я этого не говорил. Богом клянусь, я знаком с ними не больше, чем ты.
Она с сомнением посмотрела на него. Он врал, как и все мужчины. Об этом предупреждала сестра Бернадетта. А Рори подумал, что у нее было много мужчин и будет еще больше. Но почему у нее такое предвзятое мнение о мужчинах?
– Послушай, Джилли, ты божественна. Ты сложена, как богиня. Никому никогда не позволяй говорить о том, что ты гадкий утенок. Ты искренна, ты естественна. Я еще не встречал женщины, которая бы так умело избегала ухаживаний. – Он не понял, поверила она ему или нет. Он вдруг поймал себя на мысли, что одежда в комнате пахнет его отцом. Это был запах эгоизма и жестокости, ведь родители никогда не уделяли внимания ни Рори, ни Грэгу. Он пожалел, что рассказал об этом Джилли – секреты Кинкейдов должны оставаться секретами. Но он решился.
– Я расскажу тебе одну историю, имеющую отношение к моему отцу и ко мне. Он подражает Хью Хэфнеру. Вначале тебе кажется, что он – сама порядочность… – Рори невесело засмеялся. – Однажды я решил жениться. Она была очаровательна. Мы познакомились с ней на заправке. Случайная встреча. Не из тех, которые планируют заранее, в общем, она за мной не охотилась. Это я понял сразу. Она жила в долине и хотела стать воспитателем в детском саду. Я был молод и неопытен. Мне всегда нравились серьезные женщины. Воспитатель! Прекрасно! Мы встречались месяца три. Наконец я попросил ее выйти за меня замуж. Она могла быть матерью моих детей и дала бы им то, чего мы с братом недополучили в детстве.
– Ты хочешь иметь детей? – удивилась Джилли.
– Да, как и всякий нормальный мужчина. Мы обменялись с ней кольцами.
– А потом? – спросила Джилли.
– Потом все было очень мило. Вполне в стиле нашего круга, где властвуют лицемерие и ханжество. Естественно, я ввел ее в семью. На деда и отца она произвела самое благоприятное впечатление. Мой отец был сама обходительность. Меня должно было это насторожить, но я был слеп. Я полагал, что в отношении родных действует табу. Помолвка произошла в старинном стиле. Ачерез пару дней я застал их в постели.
– Кого? – не поняла Джилли.
– Ее и моего отца. Она решила стать актрисой.
– Печально, – посочувствовала ему Джилли.
– Я рассказал тебе это не для того, чтобы вызвать жалость, я рассказал тебе это, чтобы ты знала, что я отношусь к тебе очень серьезно. У меня на порядочных женщин шестое чувство. Ты не заигрываешь со мной, ты искренна, чудаковата и носишь странную одежду.
– Ты меня удивил, – призналась Джилли. – Я безвкусная и чудаковатая. Спасибо…
Рори переминался с ноги на ногу. Он не знал, о чем дальше говорить.
– Я хочу пригласить тебя… Ты свободна в следующие выходные?
Джилли была настроена пресечь все его поползновения. Она вздохнула чтобы произнести отповедь, но Рори ееудивил.
– Мы приглашены на встречу сруководством демократической партии в Сан-Франциско. Приглашены семейные пары. Мне оказана честь. Человек, который поддерживает меня на выборах всенат, хочет познакомиться с женщиной, на которой я собираюсь жениться.
Он не сказал, что оневесте было упомянуто случайно, но готов был ухватиться за любой предлог, чтобы уговорить Джилли поехать сним.
Джилли покачала головой.
– Я согласилась только на огласку нашей помолвки. Я ничего не говорила ороли невесты.
– К сожалению, нас вчера видели целующимися, и пресса в восторге. Ей надо кинуть кость, чтобы она удовлетворилась. Поэтому у нас нет выхода. К тому же мои друзья из демократической партии не простят, если я приеду один.
У нее не было слов для возражений. Видя, что с ее уст готова слететь колкость, Рори выпалил:
– А что я мог сделать? Меня самого заставляют… – Он строил из себя невинность.
– Какой ты хитрый! Я больше чем уверена, что ты все придумал – и это путешествие, иэту твою партию… Уверена, твои приятели оценят мою чудаковатость по достоинству…
– Значит, ты согласна?! – обрадовался Рори.
– Еще чего! – заявила Джилли. – Нужны мне твои надутые политики. Я их с детства не любила.
Однако последняя фраза даже не насторожила Рори. Казалось, он ослеп иоглох.
– Джилли! – воскликнул он. – Ты ломаешь все мои планы. Я тебя очень прошу, подумай, не говори «нет».
В ответ она засмеялась.
– Умоляю! – воскликнул Рори.
– Я своего решения не изменю! – заявила Джилли. Рори расстроился и в сердцах пнул дверь.
– Что такое? – удивился он. Дверь оказалась закрытой на замок. – Что за ерунда? – Он безуспешно дернул ручку. Джилли сказала:
– Миссис Мэк предупреждала меня, что замок неисправен.
– Прекрасно! – Он увидел в этом знак судьбы.
– О чем ты думал, когда заводил свои глупые разговоры о вишнях и яблоках?! – спросила Джилли. – Ты думал, стоит ее поманить – и она моя. Так вот – ты ошибаешься.
– Черт! – Рори в сердцах еще раз пнул дверь. Поцелуй испугался, выскочил из коробки и прыгнул Джилли на голову. Последовала сцена в лучших традициях комедийного кино: Джилли визжала, Рори стонал от ее крика, Поцелуй носился по комнате, опрокидывая вешалки и разбрасывая вещи. Рори обнял Джилли, и она затихла в его объятиях. Несколько раз Поцелуй прыгал Рори на спину и порвал ему рубашку. Наконец Поцелуй забился в самый дальний угол комнаты. Рори осторожно произнес:
– Кажется, все…
Ему не хотелось, но пришлось отпустить Джилли.
– Я думаю, он успокоился, – сказала Джилли, освобождаясь из его объятий.
– Не шевелись, – предупредил ее Рори.
Она спросила очень серьезно:
– Он опасен? Может быть, позвать на помощь? – Скрывая улыбку, Рори серьезно проговорил:
– Они ищут его в другом крыле дома. И могут найти нас совершенно случайно, поэтому не шевелись.
– Отпусти меня, – попросила она. – Мне надоело.
– Может, поговорим о поездке? – предложил Рори, делая шаг в сторону.
Джилли поправила прическу.
– Я же сказала, что никуда не еду!
– Послушай, что я тебе скажу. Там будут очень нужные люди, и среди них ты можешь найти себе приличных клиентов. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Не хочешь быть со мной, погуляй по городу, что-нибудь себе приглядишь.
– Ну ты и мертвого уговоришь! – удивилась Джилли.
– Так что, договорились? – спросил он, боясь вспугнуть ее.
– Нет, – ответила Джилли уже не так уверенно.
– Еще раз одно «нет» – и я тебя поцелую.
– Вот поэтому я с тобой и не еду!
– Хорошо, – пообещал Рори, – твой ротик будет для меня табу.
– И все остальное тоже! – потребовала Джилли.
– Я согласен на любые условия!
– И не трогай меня под локоть.
– Хорошо, – сказал Рори, – не буду…
– И не подавай мне руки.
– Хорошо, – уныло согласился Рори.
В этот момент Поцелуй решил сменить место и прошмыгнул на полку, где пылились шляпы. Джилли вскрикнула и снова очутилась в спасительных объятиях Рори, глаза которого излучали радость от случайного прикосновения к ней. Она посмотрела на него, отстранилась и сказала:
– Ненавижу твое самодовольство! «Я заставлю тебя захотеть меня». Ни один мужчина не вызывал у меня такой антипатии.
Он засмеялся, украдкой касаясь ее волос.
– Что поделать?! Это правда. – Она взглянула на него:
– Опять за старое?!
– Я просто честен. Я рад, что мы встретились и обручились. И ты мне очень нравишься.
Она засмеялась:
– Никуда я с тобой не поеду. – Рори тяжело вздохнул:
– Это печально. Сан-Франциско – большой город. Я закажу люкс с видом на залив в лучшем отеле города. Познакомлю тебя с сенатором Фитцпатриком. Он пригласил нас на обед.
– С сенатором Фитцпатриком?
– Да. С сенатором Бенджамином Фитцпатриком. Именно он проталкивает мою кандидатуру от демократической партии. Именно он хочет познакомиться с моей невестой.
Рори слегка привирал, но это была святая ложь.
– Сенатор Бенджамин Фитцпатрик… – повторила Джилли. – Знаешь, это идея.
Всплеск радости от победы наполнил кровь Рори восторгом, смешанным с каким-то беспокойством. Но он снова ничего не понял.
– Эта встреча для меня очень важна, – сказал Рори. – Я тебя только прошу одеться соответствующе и не перегружать разговоры астрологией и ароматерапией.
– Я ценю твою предусмотрительность, – заявила Джилли, что на ее языке означало «да».
Рори наклонился, пытаясь увидеть в ее лице что-то большее, чем просто согласие, то, что жило в нем долгие годы – ощущение сопереживаний или тайного знака. Его вдруг охватила нежность к этой странной женщине, которая, несмотря на строптивость, смотрела на него доверчиво и наивно. Он улыбнулся и поцеловал ее. Но в тот момент, когда их губы слились в поцелуе, дверь, на которую они оперлись, распахнулась, и они шарахнулись друг от друга, как школьники, застигнутые на месте преступления. Поцелуй запищал от восторга и прыгнул на Рори. Рори дернулся и ударился лбом о косяк, а Джилли еще раз испугалась. Поцелуй выскочил в коридор и убежал.
– Тебе не кажется, что это судьба? – спросил Рори. На его лбу алела ссадина.
В ответ Джилли только качнула головой, что означало этот самый знак душевного контакта. Рори был счастлив. Он обнял Джилли, чтобы поцеловать ее еще раз, но она увернулась и убежала по коридору к выходу.
Глава 10
В субботу Ким Салливан осталась одна. Джилли уехала в Сан-Франциско, и Ким сразу заскучала. Прощаясь, Джилли подмигнула Ким, и это означало одно: она будет вить из Рори Кинкейда веревки, пока он не сдастся на милость победительницы. «Раз уж попался, – подумала Ким, – то попался…» Но отъезд подруги почему-то ее волновал меньше, чем недавняя встреча с Грэгом. Вот кого она забыть не могла.
Звук колокольчика над входной дверью заставил ее подняться и выглянуть в холл. Это был Грэг. Он держал за руку маленькую белокурую девочку с голубыми глазами. Ким едва не стало плохо. Айрис пряталась за ногу Грэга и, наклонив голову, разглядывала Ким. На мгновение Ким показалось, что она грезит. Но в этот момент Грэг присел и сказал:
– Айрис – это Ким. Ким – это Айрис, моя тетка.
– Привет, Айрис… – сказала Ким. Сердце ее билось учащенно.
– Мы хотели пригласить тебя на пляж, – сказал Грэг.
– Что-что? – не поняла Ким. Айрис выглянула из-за Грэга и сказала:
– Он приглашает!
– Она выдает все секреты, – засмеялся Грэг.
У Ким дрожали губы. Малышка, которую она лелеяла до того срока, пока не была вынуждена уйти из Кэйдвотера.
– А ты хочешь, чтобы я поехала с вами? – спросила Ким у Айрис.
Ясно было, что Айрис выступает в качестве группы поддержки.
– Айрис?! – произнес Грэг и дернул ее за руку.
– Хочу, – неуверенно ответила Айрис. Единственное чувство, которое владело Ким, было желание обнять и прижать к себе дочь, но она боялась ее испугать. В этот момент Грэг напомнил о себе комплиментом:
– Я рад тебя видеть.
– Я тоже! – сказала она сухим тоном, давая ему понять, что этим его ухаживания должны ограничиться.
Поездка на пляж прошла в молчании. Ким во все глаза смотрела на Айрис, а Айрис делала вид, что ее интересует дорога.
Как только они приехали, Рори достал из машины полосатое одеяло, пластмассовое ведро с игрушками и сказал:
– Пока мы переходим площадь, держись за Ким. – Возможно, правило держаться за руку и обещанный белый песок заставили Айрис без протеста взять Ким за два пальца. Ким это было очень приятно. Она подумала, что не удержится и поцелует ее.
– Детка, надо поторопиться… – Они перешли площадь и ступили на песок.
Ким боялась причинить боль дочке. Она удивлялась, какие у нее маленькие пальчики. Однако стоило Айрис увидеть песок, как она вырвалась и побежала к воде.
– Айрис! – крикнула Ким. Она побежала за ней.
– Все в порядке! – Грэг остановил ее. – Она никуда не убежит.
Не добежав до воды, Айрис покрутилась вокруг кучи мокрого песка и вернулась к Ким и Грэгу.
– Она очень похожа… – сказала Ким и замолчала.
На мгновение она словно забыла о том, что Грэг знает, что она мать Айрис, и хотела сказать: «Она так похожа на меня…» Но Грэг, сам не зная того, разрушил очарование.
– Да, она похожа на тебя… – Грэг расстелил одеяло. Помогая ему, Ким наблюдала, как Айрис бегает по песку.
– Спасибо тебе… – сказала она.
– За что? – спросил, удивившись, он.
– Спасибо, и все!
– Тебе страшно? – спросил он.
Она промолчала. Он оказался великодушным, и ей было стыдно, ведь накануне она нагрубила ему. Выходит, она его совсем не знает? Ким с интересом посмотрела на Грэга. Но тот был занят игрушками Айрис. Как заботливый родитель он разложил на одеяле все игрушки и позвал Айрис. Айрис выбрала ведерко и совок и снова убежала. Грэг растянулся на одеяле. Ким сняла кроссовки и поставила ноги на песок. Сверху он был теплым, а внутри – холодным и сырым. Таким же холодным, как и она сама в течение этих четырех лет. Прибежала Айрис:
– Ты будешь мне помогать? – Ким вскочила:
– Что мы строим? Замок из песка?
Айрис в задумчивости надула губы. Ким едва сдержала улыбку, такая же мимика была у Джилли.
– Что ты хочешь строить?
Айрис сделала жест, как будто спрашивая, почему она должна объяснять взрослым, что будет строить, ведь она живет в настоящем дворце.
– Я и так живу в замке. Лучше строить домики.
– Домики так домики, – согласилась Ким.
Еще полчаса они усердно занимались следующим: Ким ползала по берегу и собирала ракушки, чтобы украсить фасады домиков, которые лепила Айрис, а Айрис, в свою очередь, объясняла, какие ракушки ей нужны – обязательно желтые и белые. Ракушки с черными точками она браковала. Она соорудила целую деревню. В центре стоял большой дом, а в радиусе восьми футов – несколько домиков поменьше. Ее льняные волосы растрепались, но Айрис была так занята, что не обращала на это внимания. Наконец она удовлетворенно сказала:
– Ну вот. Готово…
Услышав это, Грэг открыл глаза, поднялся и подошел посмотреть.
– Хорошо получилось, – сказал он. – Я знаю, что ты сделала. Почему бы тебе не рассказать об этом Ким?
Он явно чем-то хотел похвастаться.
– Мне тоже очень нравится, – неуверенно сказала Ким.
Она не знала, чего надо опасаться. Айрис с возмущением посмотрела на нее:
– Тебе неинтересно?
Ким решительно покачала головой:
– Интересно!
Айрис показала на песочные домики:
– Это – Айрисленд! – Ким переспросила:
– Ты, наверное, имеешь в виду Диснейленд?
– Нет, – терпеливо пояснила Айрис и снова, совсем как Джилли, надула губы. – Это… как это… – Она посмотрела на Грэга, ища поддержки.
– Это не парк развлечений, – сказал он, глядя на Айрис, – а место, где Айрис хотела бы жить…
Айрис поднялась на ноги.
– У меня есть домик для каждого, кто мне нравится. Смотри, – она указала на дом в центре, – этот для миссис Мэк. Я сделала его большим, потому что она любит убирать.
Ким вспомнила экономку Кэйдвотера.
– Я уверена, она будет благодарна за то, что теперь у нее много места, где можно проводить уборку, – сказала она серьезно.
Кивнув, Айрис указала на другие дома:
– Дом для няни, дом для молочницы, дом для садовников, дом для агента Грэга.
Однако самый большой дом сбоку остался незанятым.
– А это для кого? – спросила Ким.
– Этот дом для Грэга. – Грэг засмеялся.
– Ты соорудила его слишком далеко.
– Нет, я передумала. Мы будем жить в этом! – Она указала на самый маленький дом. – Мы будем жить долго и счастливо.
Ким стало грустно – в царстве Айрис ей не нашлось места.
– Да, я буду называть его папой… – Ким расстроилась еще больше.
– Айрис, – напомнил Грэг, – у тебя есть папа…
– Ну и что?! – упрямо возразила Айрис. – А теперь будешь ты.
Ким впервые увидела, как возмужал Грэг. Это особенно было заметно при свете солнца. Она с грустью подумала, что в этом – и ее заслуга.
Айрис продолжала рассказывать о своем поместье, в котором она выделила дом и для Ким, который стоял так же далеко от центра Айрисленда, как и дом Грэга.
Через некоторое время они собрались и поехали домой. Айрис устала. Солнце садилось, и ветер становился холодным, но внутри машины было тепло. Через несколько минут Айрис уснула на заднем сиденье, и даже Ким чувствовала себя прежней – как в те времена, когда она жила в Кэйдвотере. Это были ее самые лучшие воспоминания. Она закрыла глаза, ветер раздувал ее волосы, и – о чудо – она почувствовала, как Айрис касается ее рукой.
– Мы почти приехали… – Голос Грэга разбудил Ким.
Она открыла глаза. Стояла ночь, а они были уже недалеко от магазина «Вещи прошлого». Нет, это не сон. Ее дочка лежала, свернувшись калачиком, на заднем сиденье и спала. В сиянии уличных фонарей Ким запоминала черты лица, курносый носик и длинные изогнутые ресницы. Она хотела притронуться к Айрис. Но вдруг подумала, что не стоит привыкать к хорошему.
– Почему ты не спрашиваешь, зачем я привез Айрис? – спросил Грэг.
– Я думала, ты сам расскажешь… – прошептала Ким.
– Потому что я ее люблю, – сказал он. Она невольно сделала протестующий жест – его любовь могла отнять у нее дочь. – И еще я люблю тебя.
Она замерла. По ее лицу текли слезы. Грэг наклонился. Поцеловал ее в соленые губы.
– Я тебя никогда не брошу. Мы будем всю жизнь вместе…
– Да… – вздохнула она. – Мне этого никто никогда не говорил.
Рори вышел из своей спальни в гостиную. Он был одет в смокинг. Сегодня ему предстояла встреча с сенатором.
– Джилли, ты готова? – Он постучал в дверь второй спальни.
Накануне она заставила его поволноваться, явившись в аэропорт в таком экстравагантном одеянии, что Рори до сих пор нервничал, не зная, что Джилли выкинет на сей раз. Тогда была одета в пальто под леопарда, на голове у нее была круглая шляпка черного цвета, а под шляпкой – косынка такого же цвета, придающая лицу выражение порочности. Еще она надела черные очки.
Рори был не в духе. Он уже встречался с политсоветом демократической партии, и после этой встречи у него болела голова – слишком много кофе он сегодня выпил. Кроме того, он получил урок общения с политиками высокого ранга – ему беспрестанно пришлось улыбаться, и теперь он не мог пошевелить губами. «Если Джилли оденется так же, как вчера, – думал он, – я умру… мне придется отослать ее домой… или…» Он не придумал – что «или».
– Джилли, ты готова? – еще раз спросил он. – Пожалуйста, ничего пятнистого и полосатого… – попросил он, наклоняясь к двери, из-за которой слышалось шуршание одежды.
«Я не знаю, что сделаю, – думал он, – если она меня подведет».
– Джилли, мы должны произвести приятное впечатление…
Ответа не последовало.
– Можешь не волноваться, – наконец раздался голос Джилли.
– Сенатору небезразлично, с кем я приду… – упавшим голосом сказал Рори.
– Конечно, ты придешь со мной, – услышал он. Джилли явно издевалась.
Он вспомнил предупреждение Грэга о том, что Джилли не та женщина, которую можно брать в общество. Неужели Грэг прав?
– Объясни мне принципы твоей партии, – попросила Джилли. – Может быть, они мне не подходят.
Рори не почувствовал ее иронии.
– Я полностью завишу от сенатора. Пойми.
– Это, конечно, очень важно, – согласилась Джилли.
– Репутация Кинкейдов и так подмочена. Мне нельзя рисковать…
– Ничего, милый, ты так жаждешь власти, что мне смешно, – услышал он и невольно сжал кулаки.
– Если ты думаешь, что общественность для меня – ничто, то ты ошибаешься. Я прислушиваюсь к голосу народа… ты меня слышишь?
– Нуда… – ответила Джилли, – особенно когда останавливаешься в люксе отеля «Ритц-Карлтон».
Звук колокольчика над входной дверью заставил ее подняться и выглянуть в холл. Это был Грэг. Он держал за руку маленькую белокурую девочку с голубыми глазами. Ким едва не стало плохо. Айрис пряталась за ногу Грэга и, наклонив голову, разглядывала Ким. На мгновение Ким показалось, что она грезит. Но в этот момент Грэг присел и сказал:
– Айрис – это Ким. Ким – это Айрис, моя тетка.
– Привет, Айрис… – сказала Ким. Сердце ее билось учащенно.
– Мы хотели пригласить тебя на пляж, – сказал Грэг.
– Что-что? – не поняла Ким. Айрис выглянула из-за Грэга и сказала:
– Он приглашает!
– Она выдает все секреты, – засмеялся Грэг.
У Ким дрожали губы. Малышка, которую она лелеяла до того срока, пока не была вынуждена уйти из Кэйдвотера.
– А ты хочешь, чтобы я поехала с вами? – спросила Ким у Айрис.
Ясно было, что Айрис выступает в качестве группы поддержки.
– Айрис?! – произнес Грэг и дернул ее за руку.
– Хочу, – неуверенно ответила Айрис. Единственное чувство, которое владело Ким, было желание обнять и прижать к себе дочь, но она боялась ее испугать. В этот момент Грэг напомнил о себе комплиментом:
– Я рад тебя видеть.
– Я тоже! – сказала она сухим тоном, давая ему понять, что этим его ухаживания должны ограничиться.
Поездка на пляж прошла в молчании. Ким во все глаза смотрела на Айрис, а Айрис делала вид, что ее интересует дорога.
Как только они приехали, Рори достал из машины полосатое одеяло, пластмассовое ведро с игрушками и сказал:
– Пока мы переходим площадь, держись за Ким. – Возможно, правило держаться за руку и обещанный белый песок заставили Айрис без протеста взять Ким за два пальца. Ким это было очень приятно. Она подумала, что не удержится и поцелует ее.
– Детка, надо поторопиться… – Они перешли площадь и ступили на песок.
Ким боялась причинить боль дочке. Она удивлялась, какие у нее маленькие пальчики. Однако стоило Айрис увидеть песок, как она вырвалась и побежала к воде.
– Айрис! – крикнула Ким. Она побежала за ней.
– Все в порядке! – Грэг остановил ее. – Она никуда не убежит.
Не добежав до воды, Айрис покрутилась вокруг кучи мокрого песка и вернулась к Ким и Грэгу.
– Она очень похожа… – сказала Ким и замолчала.
На мгновение она словно забыла о том, что Грэг знает, что она мать Айрис, и хотела сказать: «Она так похожа на меня…» Но Грэг, сам не зная того, разрушил очарование.
– Да, она похожа на тебя… – Грэг расстелил одеяло. Помогая ему, Ким наблюдала, как Айрис бегает по песку.
– Спасибо тебе… – сказала она.
– За что? – спросил, удивившись, он.
– Спасибо, и все!
– Тебе страшно? – спросил он.
Она промолчала. Он оказался великодушным, и ей было стыдно, ведь накануне она нагрубила ему. Выходит, она его совсем не знает? Ким с интересом посмотрела на Грэга. Но тот был занят игрушками Айрис. Как заботливый родитель он разложил на одеяле все игрушки и позвал Айрис. Айрис выбрала ведерко и совок и снова убежала. Грэг растянулся на одеяле. Ким сняла кроссовки и поставила ноги на песок. Сверху он был теплым, а внутри – холодным и сырым. Таким же холодным, как и она сама в течение этих четырех лет. Прибежала Айрис:
– Ты будешь мне помогать? – Ким вскочила:
– Что мы строим? Замок из песка?
Айрис в задумчивости надула губы. Ким едва сдержала улыбку, такая же мимика была у Джилли.
– Что ты хочешь строить?
Айрис сделала жест, как будто спрашивая, почему она должна объяснять взрослым, что будет строить, ведь она живет в настоящем дворце.
– Я и так живу в замке. Лучше строить домики.
– Домики так домики, – согласилась Ким.
Еще полчаса они усердно занимались следующим: Ким ползала по берегу и собирала ракушки, чтобы украсить фасады домиков, которые лепила Айрис, а Айрис, в свою очередь, объясняла, какие ракушки ей нужны – обязательно желтые и белые. Ракушки с черными точками она браковала. Она соорудила целую деревню. В центре стоял большой дом, а в радиусе восьми футов – несколько домиков поменьше. Ее льняные волосы растрепались, но Айрис была так занята, что не обращала на это внимания. Наконец она удовлетворенно сказала:
– Ну вот. Готово…
Услышав это, Грэг открыл глаза, поднялся и подошел посмотреть.
– Хорошо получилось, – сказал он. – Я знаю, что ты сделала. Почему бы тебе не рассказать об этом Ким?
Он явно чем-то хотел похвастаться.
– Мне тоже очень нравится, – неуверенно сказала Ким.
Она не знала, чего надо опасаться. Айрис с возмущением посмотрела на нее:
– Тебе неинтересно?
Ким решительно покачала головой:
– Интересно!
Айрис показала на песочные домики:
– Это – Айрисленд! – Ким переспросила:
– Ты, наверное, имеешь в виду Диснейленд?
– Нет, – терпеливо пояснила Айрис и снова, совсем как Джилли, надула губы. – Это… как это… – Она посмотрела на Грэга, ища поддержки.
– Это не парк развлечений, – сказал он, глядя на Айрис, – а место, где Айрис хотела бы жить…
Айрис поднялась на ноги.
– У меня есть домик для каждого, кто мне нравится. Смотри, – она указала на дом в центре, – этот для миссис Мэк. Я сделала его большим, потому что она любит убирать.
Ким вспомнила экономку Кэйдвотера.
– Я уверена, она будет благодарна за то, что теперь у нее много места, где можно проводить уборку, – сказала она серьезно.
Кивнув, Айрис указала на другие дома:
– Дом для няни, дом для молочницы, дом для садовников, дом для агента Грэга.
Однако самый большой дом сбоку остался незанятым.
– А это для кого? – спросила Ким.
– Этот дом для Грэга. – Грэг засмеялся.
– Ты соорудила его слишком далеко.
– Нет, я передумала. Мы будем жить в этом! – Она указала на самый маленький дом. – Мы будем жить долго и счастливо.
Ким стало грустно – в царстве Айрис ей не нашлось места.
– Да, я буду называть его папой… – Ким расстроилась еще больше.
– Айрис, – напомнил Грэг, – у тебя есть папа…
– Ну и что?! – упрямо возразила Айрис. – А теперь будешь ты.
Ким впервые увидела, как возмужал Грэг. Это особенно было заметно при свете солнца. Она с грустью подумала, что в этом – и ее заслуга.
Айрис продолжала рассказывать о своем поместье, в котором она выделила дом и для Ким, который стоял так же далеко от центра Айрисленда, как и дом Грэга.
Через некоторое время они собрались и поехали домой. Айрис устала. Солнце садилось, и ветер становился холодным, но внутри машины было тепло. Через несколько минут Айрис уснула на заднем сиденье, и даже Ким чувствовала себя прежней – как в те времена, когда она жила в Кэйдвотере. Это были ее самые лучшие воспоминания. Она закрыла глаза, ветер раздувал ее волосы, и – о чудо – она почувствовала, как Айрис касается ее рукой.
– Мы почти приехали… – Голос Грэга разбудил Ким.
Она открыла глаза. Стояла ночь, а они были уже недалеко от магазина «Вещи прошлого». Нет, это не сон. Ее дочка лежала, свернувшись калачиком, на заднем сиденье и спала. В сиянии уличных фонарей Ким запоминала черты лица, курносый носик и длинные изогнутые ресницы. Она хотела притронуться к Айрис. Но вдруг подумала, что не стоит привыкать к хорошему.
– Почему ты не спрашиваешь, зачем я привез Айрис? – спросил Грэг.
– Я думала, ты сам расскажешь… – прошептала Ким.
– Потому что я ее люблю, – сказал он. Она невольно сделала протестующий жест – его любовь могла отнять у нее дочь. – И еще я люблю тебя.
Она замерла. По ее лицу текли слезы. Грэг наклонился. Поцеловал ее в соленые губы.
– Я тебя никогда не брошу. Мы будем всю жизнь вместе…
– Да… – вздохнула она. – Мне этого никто никогда не говорил.
Рори вышел из своей спальни в гостиную. Он был одет в смокинг. Сегодня ему предстояла встреча с сенатором.
– Джилли, ты готова? – Он постучал в дверь второй спальни.
Накануне она заставила его поволноваться, явившись в аэропорт в таком экстравагантном одеянии, что Рори до сих пор нервничал, не зная, что Джилли выкинет на сей раз. Тогда была одета в пальто под леопарда, на голове у нее была круглая шляпка черного цвета, а под шляпкой – косынка такого же цвета, придающая лицу выражение порочности. Еще она надела черные очки.
Рори был не в духе. Он уже встречался с политсоветом демократической партии, и после этой встречи у него болела голова – слишком много кофе он сегодня выпил. Кроме того, он получил урок общения с политиками высокого ранга – ему беспрестанно пришлось улыбаться, и теперь он не мог пошевелить губами. «Если Джилли оденется так же, как вчера, – думал он, – я умру… мне придется отослать ее домой… или…» Он не придумал – что «или».
– Джилли, ты готова? – еще раз спросил он. – Пожалуйста, ничего пятнистого и полосатого… – попросил он, наклоняясь к двери, из-за которой слышалось шуршание одежды.
«Я не знаю, что сделаю, – думал он, – если она меня подведет».
– Джилли, мы должны произвести приятное впечатление…
Ответа не последовало.
– Можешь не волноваться, – наконец раздался голос Джилли.
– Сенатору небезразлично, с кем я приду… – упавшим голосом сказал Рори.
– Конечно, ты придешь со мной, – услышал он. Джилли явно издевалась.
Он вспомнил предупреждение Грэга о том, что Джилли не та женщина, которую можно брать в общество. Неужели Грэг прав?
– Объясни мне принципы твоей партии, – попросила Джилли. – Может быть, они мне не подходят.
Рори не почувствовал ее иронии.
– Я полностью завишу от сенатора. Пойми.
– Это, конечно, очень важно, – согласилась Джилли.
– Репутация Кинкейдов и так подмочена. Мне нельзя рисковать…
– Ничего, милый, ты так жаждешь власти, что мне смешно, – услышал он и невольно сжал кулаки.
– Если ты думаешь, что общественность для меня – ничто, то ты ошибаешься. Я прислушиваюсь к голосу народа… ты меня слышишь?
– Нуда… – ответила Джилли, – особенно когда останавливаешься в люксе отеля «Ритц-Карлтон».