– Ты распутна, как и твоя мать! – произнесла Дороти Бакстер.
– Глупости! – отрезал Рори и вышел из тени. Джилли тихо ахнула. Дороти Бакстер попятилась и едва не села на кактус.
– Все, что угодно, но не распутство! – твердо заявил Рори. – А что касается замужества Джилли, то, конечно, она как была, так и остается свободной в своих поступках, ибо наша помолвка фиктивна с самого начала.
Дороти Бакстер быстро оправилась.
– И вы смеете мне это говорить! – воскликнула она.
– Да, миссис Бакстер, – заявил Рори, – к сожалению, это правда! Правда и то, что ваша замечательная внучка согласилась помочь мне стать сенатором. Кстати, она вела себя безупречно. Моя репутация только упрочилась. Я был рад познакомиться с ней поближе.
Дороти Бакстер посмотрела на Рори и на Джилли.
– Это не может быть правдой! – заявила она. И вдруг Джилли произнесла:
– Конечно, неправда, бабушка. Он шутит… он очень любит шутить…
Она подумала: «Что он говорит?! Бабушка не тот человек, с которым можно откровенничать».
Дороти Бакстер выслушала Джилли и требовательно посмотрела на Рори.
– Такого рода шутки не смешны, молодой человек, – сказала она холодно. Вдруг ее голос потеплел. – Хотя я не обращу на это внимания и скажу то, что я сказала своей внучке: эта помолвка мне нравится. Честно говоря, я более чем довольна, обнаружив, что кто-то мог разглядеть в такой легкомысленной особе, какой является Джиллиан, нечто необычное. Я рада, что воспитала внучку достойным человеком.
Рори скрестил руки на груди.
– К сожалению, мэм, я не могу сказать, что у меня такое же мнение.
Джилли удивилась. Хотя она знала, что он считал ее легкомысленной, услышать это в лицо было не особенно приятно.
– Мало того, я даже могу сказать, что намеренно ввел ее в заблуждение, заявив, что собираюсь стать сенатором. Это блеф. Я не собираюсь стать сенатором.
– Что ты делаешь? – удивилась Джилли.
– И я не тот человек, которым можно манипулировать, – продолжил Рори.
У Дороти Бакстер глаза полезли на лоб. Такого она еще в жизни не слышала.
– Он у тебя сумасшедший? – спросила она у Джилли.
– Я сама удивлена… – ответила Джилли.
Она повернулась, чтобы уйти. Но Рори взял ее за руку.
– Я еще не все сказал.
– Пожалуйста, твои глупые ответы меня не интересуют… – сказала Джилли. – Оставь меня в покое. Ты, бабушка, его не слушай, этот человек иногда забывается.
– Я не забываюсь! – громко возразил Рори.
– В таком случае дай мне уйти. Вы мне оба надоели своими шуточками.
Он отпустил ее руку. Джилли почти побежала по тропинке парка. Сердцем она понимала, почему вспылил Рори, но разум отказывался верить, что он сделал это ради нее самой. Теперь его политической карьере наверняка конец. «Бабушка не откажет себе в удовольствии кому-нибудь нагадить. Разве это правильно?» – спрашивала она саму себя. Быть свидетелем глупых высказываний Рори ей не хотелось. Она больше никогда не придет в этот дом, где даже дорожка парка напоминает о счастливых мгновениях. А этот аромат роз! Господи! Она никогда не думала, что они могут так одуряюще пахнуть. Все, все в прошлом. От этой мысли Джилли заплакала еще сильнее. Она сошла с дорожки и пошла среди деревьев, плохо понимая, где находится. Потом она наткнулась на кого-то. Это был высокий мужчина. В первое мгновение Джилли показалось, что это Рори. Сердце ее забилось, как птичка в клетке. Но это был один из охранников.
– С вами все в порядке, мэм? – спросил он, придержав Джилли за локоть, чтобы она не споткнулась. – Я могу вызвать такси…
Она ответила что-то нечленораздельное и пошла дальше в надежде выйти к боковому выходу из парка, где она припарковала свою машину. Она хотела уехать домой, где можно было поплакать вволю. Вдруг она услышала, как один охранник говорит другому:
– Через десять минут можно включить мобильники.
«Значит, – подумала Джилли, – сейчас Рори произносит свою пламенную речь». Обида еще больше захлестнула ее. «Если он не дурак, то помирится с моей бабушкой, иначе она быстро найдет ему более покладистую замену».
Джилли специально припарковала машину в таком месте, чтобы Рори не знал об этом, не потому что боялась его ухаживаний, а потому что почти предвидела развитие событий в том русле, в котором они произошли.
Она села в машину и, прежде чем завести ее, решила отдышаться. Взглянув на себя в зеркало заднего вида, она обнаружила, что тушь, конечно же, потекла, а сами глаза – красные с набухшими веками. Она достала из сумки косметичку и привела себя в порядок. Стерла тушь, попудрилась и накрасила губы. Нос так и остался подозрительно красным. Это занятие отвлекло ее от горестных мыслей. У нее была такая привычка – в момент душевного расстройства смотреть на себя в зеркало. Закончив с макияжем, она достала ключ. Светила луна, и деревья стояли словно глянцевые. Джилли в последний раз взглянула на дом Рори. Все было кончено. Рори не тот человек, на которого можно положиться. Они совершенно разные люди, и вся их любовная история была большой ошибкой. Вот о чем она подумала. Джилли вставила ключ в зажигание и повернула его. Стартер заурчал, но двигатель не завелся. Джилли снова повернула ключ. Стартер начал с бодрых ноток и затих. Как всегда, машина сломалась в самый неподходящий момент. Джилли попробовала еще раз – результат был тот же. Джилли совершенно не улыбалось идти домой пешком. Мобильника у нее не было. Чтобы вызвать такси, надо было или вернуться в Кэйдвотер, или идти до ближайшей заправки. Ни то и ни другое Джилли не устраивало. Можно было переночевать прямо в машине, но Джилли была слишком возбуждена, чтобы спать. Кто-то шел со стороны входа на стоянку. Человек подошел и постучал в стекло справа. Джилли расценила это как покушение на частную собственность – она никого не собиралась подвозить, особенно ночью.
– В чем дело? – спросила она, не опуская стекла. Дверь со стороны пассажира была закрыта на замок, и Джилли пока могла не беспокоиться.
– Это я, – сказал мужчина. И Джилли узнала Рори.
Прежняя обида снова захлестнула ее. Зачем он ее мучает? Что толку в его любви, если они не могут быть вместе? Все эти вопросы, мучившие ее и до этого вечера, вопросы, о которых она предпочла не думать, вопросы, которые мешали ей жить, снова взволновали ее.
– Рори, я не хочу тебя видеть! – быстро произнесла она.
– Джилли, – сказал Рори, – я ничего не слышу. Открой дверь.
Джилли повернула ключ зажигания. Она не собирается попадаться на его уловки. Стартер немного покашлял и замолк.
Рори все понял, но не собирался отступать. Он снова постучал в стекло.
– Нам надо поговорить.
Джилли предпочла мучить стартер, чем мучиться самой. К тому же Рори был странно возбужден. Конечно, Джилли его не боялась, но разговаривать с ним не хотела.
– Нам не о чем говорить… – прошептала она, раз за разом поворачивая ключ.
Она вдруг испытала то чувство ужаса, которое испытывали героини низкопробных фильмов, в которых бандит разбивает бейсбольной битой стекло в машине и выволакивает из нее окровавленную жертву. В последний раз стартер закашлял и умер. «Где же этот чертов охранник?» – подумала она.
И тут же со стороны входа на стоянку вышла большая грузная фигура.
– Эй, что ты делаешь?
– Том, это я.
– Мистер Кинкейд, извините, я вас не узнал.
– Мы здесь с подругой…
– Ясное дело… – благодушно ответил охранник и удалился.
– Джилли, открой, я хочу поговорить, – попросил Рори.
Его голос был глухим и тревожным.
Джилли вцепилась в руль. Она смотрела прямо перед собой. Если она ему не ответит, то он наверняка уйдет. Но Рори и не думал уходить. Он обошел машину спереди и попытался рассмотреть Джилли со стороны лобового стекла. Джилли сделала вид, что ее интересует пейзаж Кэйдвотера. Рори воспринял это как приглашение и оказался рядом.
– Открой… – Джилли опустила стекло не больше чем на сантиметр и сказала:
– Уходи…
– Давай поговорим… – предложил Рори.
Ей не нравился его командный тон. Да и вид у него был хмурый. У нее заболела голова, сердце бешено стучало, туфли жали, рубин в пупке вызывал болезненную реакцию, кроме того, машина не заводится, а мужчина, который разбил ее сердце, смотрит на нее, как серийный убийца.
Разве она просила его быть ее защитником? Она сама могла постоять за себя. Вдруг все эмоции последних недель: печаль, беспокойство, обида и боль – захлестнули ее. Она резко открыла дверь и вышла из машины. Рори оторопел. Его удивила быстрая капитуляция Джилли. Он настроился провести ночь рядом с машиной.
Джилли ткнула его пальцем в грудь и спросила:
– Зачем ты все испортил?
Смешное выражение то ли нежности, то ли надежды промелькнуло на его лице.
– Наоборот, я ничего не испортил. Я все исправил, – сказал Рори дружеским тоном.
Джилли вздохнула: «Какой непонятливый!»
– Моя бабушка не позволит собой командовать!
– Я даже не сомневался… – отозвался Рори. Внезапная догадка поразила Джилли.
– Ты уговорил ее? – Он качал головой.
– Я сказал правду. – Джилли удивилась:
– Может быть, мне поговорить с дядей?
Ее вопрос был исключительно деловым.
– Нет… – ответил Рори со странными торжествующими нотками в голосе.
Джилли ему не поверила.
– Ты уверен, что тебе не надо помочь? – Он сделал шаг и обнял ее.
– Ты была права. Я действительно никогда не буду сенатором. Общественная деятельность не для меня. Хотя я мог бы и приспособиться, но это не моя жизнь. Мне казалось, что в демократической партии я найду образец того, каким должен быть политик и вообще джентльмен. Я не скрою, что надеялся с помощью политической карьеры изменить имидж Кинкейдов. Я хотел, чтобы люди, услышав нашу фамилию, вспоминали не о скандальных хрониках, а о большом политике. Я надеялся изменить мир… Увы…
– После сегодняшней твоей выходки, – сказала Джилли, – моя любимая бабушка сделает все, чтобы очернить тебя в глазах не только моего дяди, но и его высокопоставленных приятелей.
На ее гневную тираду Рори ответил очень спокойно:
– Все может оказаться не так уж плохо, как ты думаешь?
Джилли была уверена в том, что все будет как раз наоборот.
– О, Рори, – вздохнула она, – ты потом об этом пожалеешь.
Рори улыбнулся:
– Если я это все переживу и если мне суждено пройти через подобное унижение, то, поверь, меня будут уважать не меньше, чем если бы я стал сенатором.
– Ты что, отказался?
– Я не хотел этого делать. Но я не мог себе позволить идти на компромисс. Я думаю, что политическая деятельность не стоит этого. Я осознал это только сегодня, я понял, как ты и Айрис мне близки. И я вас люблю обеих.
Джилли притворилась, что не расслышала последнюю фразу, мало того, она решила, что неправильно поняла Рори. К тому же она сделала вид, что на нее не действуют его чары. «Я должна быть независимой…» – подумала она.
– Я не понимаю тебя. Ты мог бы быть сенатором и сохранить свое незабвенное достоинство, о котором ты так печешься. Всего-то стоило держать рот на замке в разговоре с моей бабушкой. Я даже скажу больше: тебе не стоило нас подслушивать, мало чего мы в запале готовы произнести.
Она намекнула ему, что ее слова о том, что она его любит, – всего лишь женская полемика на избитую тему.
– Теперь это невозможно, – ответил Рори, – потому что я понял, что ты любишь меня.
По телу Джилли пробежали мурашки.
– Ты так самонадеян, что выглядишь, как всегда, глупо. Я ничего подобного не говорила.
– Тогда я просто глухой осел… – признался Рори. Джилли покачала головой:
– Тебе послышалось…
Отрицать! Все отрицать! Не давать ему шанса взять над тобой верх. Неужели все то, что обсуждалось в разговоре с бабушкой, только усилило ее чувства?
– Я ничего не говорила, – повторила она. – Тебе послышалось!
Он скептически кивнул:
– Нуда… и я о том же…
– Нет! – твердо сказала она. – Я не называла твоего имени…
Рори раздраженно засопел. На его лице появилось выражение серийного убийцы из дешевого фильма, в котором кровь лилась рекой.
– Кого, к черту, ты тогда любишь?
Она произнесла первое подвернувшееся на язык имя:
– Грэга!
Рори тяжело вздохнул.
– Прими мои соболезнования… – Джилли удивилась:
– Почему это?!
– Потому что попадешь в его гроссбух…
– Я тебе не верю! – выпалила она.
Он продолжал все тем же менторским тоном:
– Во-первых, его жена… не даст тебе ни единого шанса…
Джилли едва удержалась, чтобы не сообщить, что она в курсе последних событий.
– Во-вторых, его дочь…
На этот раз Джилли воскликнула:
– Его дочь?! – Рори кивнул:
– Да… – Его руки нашли полоску голого тела под волосами Джилли на затылке. – Это мой единственный правильный поступок за всю жизнь. Я дал обещание Грэгу и Ким, что Айрис уедет с ними. Твоя бабушка, кстати, права. Но я знаю, что поступил правильно…
Джилли с удивлением посмотрела на него:
– Ты отказался от Айрис? – Рори грустно рассмеялся.
– Точно так же, как и от политической карьеры.
– Почему же ты тогда смеешься? – спросила Джилли.
– Я знаю, – сказал он, – что буду жалеть, но в тот момент, когда твоя бабушка узнала о нашей липовой помолвке, я понял, что не хочу становиться сенатором. Я был наивен, мне не понравилось, что кто-то невидимый манипулирует мной. Как только я принял это решение, мне стало легче жить. – Он пристально посмотрел на Джилли. – Дай мне шанс, – попросил он. – Скажи, что ты меня любишь.
Она попробовала было вырваться. Но не тут-то было. Он крепко держал ее. Она посмотрела на него исподлобья. Нет, она не даст ему ни единого шанса закабалить себя. Стоит один раз дать слабину, и он одержит верх. Нет! Нет! Нет! Она задрожала.
Должно быть, Рори почувствовал ее сомнения.
– Джилли, – сказал он, – я вырос без любви. Я искал ее, но не находил. Ты изменила мою жизнь. Ты мой источник света и тепла. Я так долго искал тебя…
Она боялась ему поверить. Он снова был принцем на белом коне. Ее принцем. Но она знала, что в жизни просто так ничего не дается, и в счастье, которое, быть может, она и выстрадала, было трудно поверить.
– Джилли, скажи, ты любишь меня?
– Я отвечу, если ты сам первый скажешь.
Она понимала, что сжигает мосты прошлой жизни, что впереди ее ждет что-то, во что было трудно поверить. И ей нужна была вся ее храбрость, чтобы сделать следующий шаг.
– Я люблю тебя, Джилли, – сказал Рори. – Стань моей женой – той единственной, которую я буду любить всю жизнь.
Джилли не верила своим ушам: Рори сделал ей предложение. И хотя мысли о замужестве последнее время посещали ее довольно часто, все оказалось слишком неожиданно. Именно теперь она была счастлива. Она прижалась к нему и посмотрела ему в глаза. Рори спросил:
– Ты согласна?
– Да! – ответила она ему. – Я согласна, Рори! Потом она подумала и произнесла: – Но это вовсе не должно означать, что ты станешь сенатором!
– Я согласен. Наша фиктивная помолвка станет настоящей, а я остаюсь просто Рори Кинкейдом.
– Ты ведь не собираешься унижаться перед моей бабушкой?
Он поцеловал ее.
– Глупая, ты глупая… не надо бояться того, чего я не собираюсь делать.
– Но ведь ты можешь передумать?
– Я не передумаю. Я просто женюсь на тебе.
В этот момент раздались свистящие звуки, затем «бум» – над головой расцвели цветы фейерверков. Розовые, красные, синие, зеленые, голубые – они заполнили полнеба. Не успели огни погаснуть, как на фасаде дома загорелись новые, и Джилли увидела надпись, начертанную огненными сполохами: «Рори-Рори».
Рори вздохнул.
– Это было запланировано, если я объявлю свою кандидатуру. Должно быть, кто-то по ошибке нажал не ту кнопку.
– Я люблю тебя, Рори, – прошептала Джилли. Она предложила ему свое сердце. И это сердце было наполнено любовью.
– Я тоже люблю тебя, – сказал Рори. – Я принадлежу тебе и только тебе. И я никогда не буду жалеть о том, что моя политическая карьера не состоялась. Ты изменила мою жизнь, привнесла в нее новый смысл. И я ничего другого не хочу. Мы будем вместе всю жизнь.
– Ты мой принц… – сказала Джилли.
– Почему принц? – удивился Рори.
– Потому что я мечтала о тебе всю жизнь.
– Я тоже мечтал, – признался Рори, – и мне повезло. А повезло ли тебе?
– Ты мой принц на белом коне, – сказала Джилли. – Ты мой шейх, а я твоя шахиня.
И поцеловала Рори в губы. Для этого ей пришлось приподняться на цыпочки. Они застыли в свете догорающей надписи, и охранник стоянки, наблюдавший за ними издали, улыбнулся и подумал, что все в этом мире должно кончаться только хорошо.
Эпилог
– Глупости! – отрезал Рори и вышел из тени. Джилли тихо ахнула. Дороти Бакстер попятилась и едва не села на кактус.
– Все, что угодно, но не распутство! – твердо заявил Рори. – А что касается замужества Джилли, то, конечно, она как была, так и остается свободной в своих поступках, ибо наша помолвка фиктивна с самого начала.
Дороти Бакстер быстро оправилась.
– И вы смеете мне это говорить! – воскликнула она.
– Да, миссис Бакстер, – заявил Рори, – к сожалению, это правда! Правда и то, что ваша замечательная внучка согласилась помочь мне стать сенатором. Кстати, она вела себя безупречно. Моя репутация только упрочилась. Я был рад познакомиться с ней поближе.
Дороти Бакстер посмотрела на Рори и на Джилли.
– Это не может быть правдой! – заявила она. И вдруг Джилли произнесла:
– Конечно, неправда, бабушка. Он шутит… он очень любит шутить…
Она подумала: «Что он говорит?! Бабушка не тот человек, с которым можно откровенничать».
Дороти Бакстер выслушала Джилли и требовательно посмотрела на Рори.
– Такого рода шутки не смешны, молодой человек, – сказала она холодно. Вдруг ее голос потеплел. – Хотя я не обращу на это внимания и скажу то, что я сказала своей внучке: эта помолвка мне нравится. Честно говоря, я более чем довольна, обнаружив, что кто-то мог разглядеть в такой легкомысленной особе, какой является Джиллиан, нечто необычное. Я рада, что воспитала внучку достойным человеком.
Рори скрестил руки на груди.
– К сожалению, мэм, я не могу сказать, что у меня такое же мнение.
Джилли удивилась. Хотя она знала, что он считал ее легкомысленной, услышать это в лицо было не особенно приятно.
– Мало того, я даже могу сказать, что намеренно ввел ее в заблуждение, заявив, что собираюсь стать сенатором. Это блеф. Я не собираюсь стать сенатором.
– Что ты делаешь? – удивилась Джилли.
– И я не тот человек, которым можно манипулировать, – продолжил Рори.
У Дороти Бакстер глаза полезли на лоб. Такого она еще в жизни не слышала.
– Он у тебя сумасшедший? – спросила она у Джилли.
– Я сама удивлена… – ответила Джилли.
Она повернулась, чтобы уйти. Но Рори взял ее за руку.
– Я еще не все сказал.
– Пожалуйста, твои глупые ответы меня не интересуют… – сказала Джилли. – Оставь меня в покое. Ты, бабушка, его не слушай, этот человек иногда забывается.
– Я не забываюсь! – громко возразил Рори.
– В таком случае дай мне уйти. Вы мне оба надоели своими шуточками.
Он отпустил ее руку. Джилли почти побежала по тропинке парка. Сердцем она понимала, почему вспылил Рори, но разум отказывался верить, что он сделал это ради нее самой. Теперь его политической карьере наверняка конец. «Бабушка не откажет себе в удовольствии кому-нибудь нагадить. Разве это правильно?» – спрашивала она саму себя. Быть свидетелем глупых высказываний Рори ей не хотелось. Она больше никогда не придет в этот дом, где даже дорожка парка напоминает о счастливых мгновениях. А этот аромат роз! Господи! Она никогда не думала, что они могут так одуряюще пахнуть. Все, все в прошлом. От этой мысли Джилли заплакала еще сильнее. Она сошла с дорожки и пошла среди деревьев, плохо понимая, где находится. Потом она наткнулась на кого-то. Это был высокий мужчина. В первое мгновение Джилли показалось, что это Рори. Сердце ее забилось, как птичка в клетке. Но это был один из охранников.
– С вами все в порядке, мэм? – спросил он, придержав Джилли за локоть, чтобы она не споткнулась. – Я могу вызвать такси…
Она ответила что-то нечленораздельное и пошла дальше в надежде выйти к боковому выходу из парка, где она припарковала свою машину. Она хотела уехать домой, где можно было поплакать вволю. Вдруг она услышала, как один охранник говорит другому:
– Через десять минут можно включить мобильники.
«Значит, – подумала Джилли, – сейчас Рори произносит свою пламенную речь». Обида еще больше захлестнула ее. «Если он не дурак, то помирится с моей бабушкой, иначе она быстро найдет ему более покладистую замену».
Джилли специально припарковала машину в таком месте, чтобы Рори не знал об этом, не потому что боялась его ухаживаний, а потому что почти предвидела развитие событий в том русле, в котором они произошли.
Она села в машину и, прежде чем завести ее, решила отдышаться. Взглянув на себя в зеркало заднего вида, она обнаружила, что тушь, конечно же, потекла, а сами глаза – красные с набухшими веками. Она достала из сумки косметичку и привела себя в порядок. Стерла тушь, попудрилась и накрасила губы. Нос так и остался подозрительно красным. Это занятие отвлекло ее от горестных мыслей. У нее была такая привычка – в момент душевного расстройства смотреть на себя в зеркало. Закончив с макияжем, она достала ключ. Светила луна, и деревья стояли словно глянцевые. Джилли в последний раз взглянула на дом Рори. Все было кончено. Рори не тот человек, на которого можно положиться. Они совершенно разные люди, и вся их любовная история была большой ошибкой. Вот о чем она подумала. Джилли вставила ключ в зажигание и повернула его. Стартер заурчал, но двигатель не завелся. Джилли снова повернула ключ. Стартер начал с бодрых ноток и затих. Как всегда, машина сломалась в самый неподходящий момент. Джилли попробовала еще раз – результат был тот же. Джилли совершенно не улыбалось идти домой пешком. Мобильника у нее не было. Чтобы вызвать такси, надо было или вернуться в Кэйдвотер, или идти до ближайшей заправки. Ни то и ни другое Джилли не устраивало. Можно было переночевать прямо в машине, но Джилли была слишком возбуждена, чтобы спать. Кто-то шел со стороны входа на стоянку. Человек подошел и постучал в стекло справа. Джилли расценила это как покушение на частную собственность – она никого не собиралась подвозить, особенно ночью.
– В чем дело? – спросила она, не опуская стекла. Дверь со стороны пассажира была закрыта на замок, и Джилли пока могла не беспокоиться.
– Это я, – сказал мужчина. И Джилли узнала Рори.
Прежняя обида снова захлестнула ее. Зачем он ее мучает? Что толку в его любви, если они не могут быть вместе? Все эти вопросы, мучившие ее и до этого вечера, вопросы, о которых она предпочла не думать, вопросы, которые мешали ей жить, снова взволновали ее.
– Рори, я не хочу тебя видеть! – быстро произнесла она.
– Джилли, – сказал Рори, – я ничего не слышу. Открой дверь.
Джилли повернула ключ зажигания. Она не собирается попадаться на его уловки. Стартер немного покашлял и замолк.
Рори все понял, но не собирался отступать. Он снова постучал в стекло.
– Нам надо поговорить.
Джилли предпочла мучить стартер, чем мучиться самой. К тому же Рори был странно возбужден. Конечно, Джилли его не боялась, но разговаривать с ним не хотела.
– Нам не о чем говорить… – прошептала она, раз за разом поворачивая ключ.
Она вдруг испытала то чувство ужаса, которое испытывали героини низкопробных фильмов, в которых бандит разбивает бейсбольной битой стекло в машине и выволакивает из нее окровавленную жертву. В последний раз стартер закашлял и умер. «Где же этот чертов охранник?» – подумала она.
И тут же со стороны входа на стоянку вышла большая грузная фигура.
– Эй, что ты делаешь?
– Том, это я.
– Мистер Кинкейд, извините, я вас не узнал.
– Мы здесь с подругой…
– Ясное дело… – благодушно ответил охранник и удалился.
– Джилли, открой, я хочу поговорить, – попросил Рори.
Его голос был глухим и тревожным.
Джилли вцепилась в руль. Она смотрела прямо перед собой. Если она ему не ответит, то он наверняка уйдет. Но Рори и не думал уходить. Он обошел машину спереди и попытался рассмотреть Джилли со стороны лобового стекла. Джилли сделала вид, что ее интересует пейзаж Кэйдвотера. Рори воспринял это как приглашение и оказался рядом.
– Открой… – Джилли опустила стекло не больше чем на сантиметр и сказала:
– Уходи…
– Давай поговорим… – предложил Рори.
Ей не нравился его командный тон. Да и вид у него был хмурый. У нее заболела голова, сердце бешено стучало, туфли жали, рубин в пупке вызывал болезненную реакцию, кроме того, машина не заводится, а мужчина, который разбил ее сердце, смотрит на нее, как серийный убийца.
Разве она просила его быть ее защитником? Она сама могла постоять за себя. Вдруг все эмоции последних недель: печаль, беспокойство, обида и боль – захлестнули ее. Она резко открыла дверь и вышла из машины. Рори оторопел. Его удивила быстрая капитуляция Джилли. Он настроился провести ночь рядом с машиной.
Джилли ткнула его пальцем в грудь и спросила:
– Зачем ты все испортил?
Смешное выражение то ли нежности, то ли надежды промелькнуло на его лице.
– Наоборот, я ничего не испортил. Я все исправил, – сказал Рори дружеским тоном.
Джилли вздохнула: «Какой непонятливый!»
– Моя бабушка не позволит собой командовать!
– Я даже не сомневался… – отозвался Рори. Внезапная догадка поразила Джилли.
– Ты уговорил ее? – Он качал головой.
– Я сказал правду. – Джилли удивилась:
– Может быть, мне поговорить с дядей?
Ее вопрос был исключительно деловым.
– Нет… – ответил Рори со странными торжествующими нотками в голосе.
Джилли ему не поверила.
– Ты уверен, что тебе не надо помочь? – Он сделал шаг и обнял ее.
– Ты была права. Я действительно никогда не буду сенатором. Общественная деятельность не для меня. Хотя я мог бы и приспособиться, но это не моя жизнь. Мне казалось, что в демократической партии я найду образец того, каким должен быть политик и вообще джентльмен. Я не скрою, что надеялся с помощью политической карьеры изменить имидж Кинкейдов. Я хотел, чтобы люди, услышав нашу фамилию, вспоминали не о скандальных хрониках, а о большом политике. Я надеялся изменить мир… Увы…
– После сегодняшней твоей выходки, – сказала Джилли, – моя любимая бабушка сделает все, чтобы очернить тебя в глазах не только моего дяди, но и его высокопоставленных приятелей.
На ее гневную тираду Рори ответил очень спокойно:
– Все может оказаться не так уж плохо, как ты думаешь?
Джилли была уверена в том, что все будет как раз наоборот.
– О, Рори, – вздохнула она, – ты потом об этом пожалеешь.
Рори улыбнулся:
– Если я это все переживу и если мне суждено пройти через подобное унижение, то, поверь, меня будут уважать не меньше, чем если бы я стал сенатором.
– Ты что, отказался?
– Я не хотел этого делать. Но я не мог себе позволить идти на компромисс. Я думаю, что политическая деятельность не стоит этого. Я осознал это только сегодня, я понял, как ты и Айрис мне близки. И я вас люблю обеих.
Джилли притворилась, что не расслышала последнюю фразу, мало того, она решила, что неправильно поняла Рори. К тому же она сделала вид, что на нее не действуют его чары. «Я должна быть независимой…» – подумала она.
– Я не понимаю тебя. Ты мог бы быть сенатором и сохранить свое незабвенное достоинство, о котором ты так печешься. Всего-то стоило держать рот на замке в разговоре с моей бабушкой. Я даже скажу больше: тебе не стоило нас подслушивать, мало чего мы в запале готовы произнести.
Она намекнула ему, что ее слова о том, что она его любит, – всего лишь женская полемика на избитую тему.
– Теперь это невозможно, – ответил Рори, – потому что я понял, что ты любишь меня.
По телу Джилли пробежали мурашки.
– Ты так самонадеян, что выглядишь, как всегда, глупо. Я ничего подобного не говорила.
– Тогда я просто глухой осел… – признался Рори. Джилли покачала головой:
– Тебе послышалось…
Отрицать! Все отрицать! Не давать ему шанса взять над тобой верх. Неужели все то, что обсуждалось в разговоре с бабушкой, только усилило ее чувства?
– Я ничего не говорила, – повторила она. – Тебе послышалось!
Он скептически кивнул:
– Нуда… и я о том же…
– Нет! – твердо сказала она. – Я не называла твоего имени…
Рори раздраженно засопел. На его лице появилось выражение серийного убийцы из дешевого фильма, в котором кровь лилась рекой.
– Кого, к черту, ты тогда любишь?
Она произнесла первое подвернувшееся на язык имя:
– Грэга!
Рори тяжело вздохнул.
– Прими мои соболезнования… – Джилли удивилась:
– Почему это?!
– Потому что попадешь в его гроссбух…
– Я тебе не верю! – выпалила она.
Он продолжал все тем же менторским тоном:
– Во-первых, его жена… не даст тебе ни единого шанса…
Джилли едва удержалась, чтобы не сообщить, что она в курсе последних событий.
– Во-вторых, его дочь…
На этот раз Джилли воскликнула:
– Его дочь?! – Рори кивнул:
– Да… – Его руки нашли полоску голого тела под волосами Джилли на затылке. – Это мой единственный правильный поступок за всю жизнь. Я дал обещание Грэгу и Ким, что Айрис уедет с ними. Твоя бабушка, кстати, права. Но я знаю, что поступил правильно…
Джилли с удивлением посмотрела на него:
– Ты отказался от Айрис? – Рори грустно рассмеялся.
– Точно так же, как и от политической карьеры.
– Почему же ты тогда смеешься? – спросила Джилли.
– Я знаю, – сказал он, – что буду жалеть, но в тот момент, когда твоя бабушка узнала о нашей липовой помолвке, я понял, что не хочу становиться сенатором. Я был наивен, мне не понравилось, что кто-то невидимый манипулирует мной. Как только я принял это решение, мне стало легче жить. – Он пристально посмотрел на Джилли. – Дай мне шанс, – попросил он. – Скажи, что ты меня любишь.
Она попробовала было вырваться. Но не тут-то было. Он крепко держал ее. Она посмотрела на него исподлобья. Нет, она не даст ему ни единого шанса закабалить себя. Стоит один раз дать слабину, и он одержит верх. Нет! Нет! Нет! Она задрожала.
Должно быть, Рори почувствовал ее сомнения.
– Джилли, – сказал он, – я вырос без любви. Я искал ее, но не находил. Ты изменила мою жизнь. Ты мой источник света и тепла. Я так долго искал тебя…
Она боялась ему поверить. Он снова был принцем на белом коне. Ее принцем. Но она знала, что в жизни просто так ничего не дается, и в счастье, которое, быть может, она и выстрадала, было трудно поверить.
– Джилли, скажи, ты любишь меня?
– Я отвечу, если ты сам первый скажешь.
Она понимала, что сжигает мосты прошлой жизни, что впереди ее ждет что-то, во что было трудно поверить. И ей нужна была вся ее храбрость, чтобы сделать следующий шаг.
– Я люблю тебя, Джилли, – сказал Рори. – Стань моей женой – той единственной, которую я буду любить всю жизнь.
Джилли не верила своим ушам: Рори сделал ей предложение. И хотя мысли о замужестве последнее время посещали ее довольно часто, все оказалось слишком неожиданно. Именно теперь она была счастлива. Она прижалась к нему и посмотрела ему в глаза. Рори спросил:
– Ты согласна?
– Да! – ответила она ему. – Я согласна, Рори! Потом она подумала и произнесла: – Но это вовсе не должно означать, что ты станешь сенатором!
– Я согласен. Наша фиктивная помолвка станет настоящей, а я остаюсь просто Рори Кинкейдом.
– Ты ведь не собираешься унижаться перед моей бабушкой?
Он поцеловал ее.
– Глупая, ты глупая… не надо бояться того, чего я не собираюсь делать.
– Но ведь ты можешь передумать?
– Я не передумаю. Я просто женюсь на тебе.
В этот момент раздались свистящие звуки, затем «бум» – над головой расцвели цветы фейерверков. Розовые, красные, синие, зеленые, голубые – они заполнили полнеба. Не успели огни погаснуть, как на фасаде дома загорелись новые, и Джилли увидела надпись, начертанную огненными сполохами: «Рори-Рори».
Рори вздохнул.
– Это было запланировано, если я объявлю свою кандидатуру. Должно быть, кто-то по ошибке нажал не ту кнопку.
– Я люблю тебя, Рори, – прошептала Джилли. Она предложила ему свое сердце. И это сердце было наполнено любовью.
– Я тоже люблю тебя, – сказал Рори. – Я принадлежу тебе и только тебе. И я никогда не буду жалеть о том, что моя политическая карьера не состоялась. Ты изменила мою жизнь, привнесла в нее новый смысл. И я ничего другого не хочу. Мы будем вместе всю жизнь.
– Ты мой принц… – сказала Джилли.
– Почему принц? – удивился Рори.
– Потому что я мечтала о тебе всю жизнь.
– Я тоже мечтал, – признался Рори, – и мне повезло. А повезло ли тебе?
– Ты мой принц на белом коне, – сказала Джилли. – Ты мой шейх, а я твоя шахиня.
И поцеловала Рори в губы. Для этого ей пришлось приподняться на цыпочки. Они застыли в свете догорающей надписи, и охранник стоянки, наблюдавший за ними издали, улыбнулся и подумал, что все в этом мире должно кончаться только хорошо.
Эпилог
В первую субботу июля в поместье Кинкейдов в Кэйдвотере состоялась официальная церемония венчания Рори Кинкейда и Джилли Скай. Через несколько дней они уезжали в Лос-Анджелес, который им очень понравился, и они хотели провести в этом чудесном городе медовый месяц. Как известно, в этом же городе теперь жили Грэг, Ким и Айрис, и Рори с Джилли мечтали находиться все это время вместе с ними.
Отныне Рори и Джилли были связаны навеки. Это, конечно, не значило, что Джилли должна была бросить заниматься своим любимым делом. Они договорились, что каждый имеет свободу в пределах семейного союза и каждый уважает увлечения и деятельность партнера. И Джилли уже не требовала от Рори безусловного отказа от общественной деятельности. Она смягчилась.
Рори было приятно стоять под летним солнцем в ожидании, когда появится Джилли. Почему-то теперь его не раздражала ни яркая зелень парка, ни жара, ни глянцевые листья пальм, застывшие в неподвижном воздухе Кэйдвотера. Мало того, он вдруг осознал, что ему нравятся звуки, исходящие как из парка, так и из дома. Он различил воркование глубей, свист пересмешника, голоса немногочисленных гостей, которые в ожидании окончания церемонии стояли на танцевальной площадке. Рори думал, что Кэйдвотер изменил свой имидж, что теперь о семье Кинкейдов будут говорить только в восхищенных тонах. И пока Ким искала в доме Джилли, чтобы фотограф сделал последние снимки церемонии, Рори развлекался тем, что создавал из гостей семейные пары. «Было бы неплохо, – думал он, – свести Чарли Джэкса с Орой. Чем не союз?» Уж очень дружно и, главное, самозабвенно они отдались изучению ладоней Джэкса, который был настолько простодушен, что верил любому слову гадалки. «Ну что же… – думал он, – это объединит их на некоторое время». Приятель Джилли – некий господин, фамилию которого Рори забыл напрочь, но знал, что он является инструктором по борьбе ину, – беседовал с сенатором Фитцпатриком, который лелеял мечту приобрести хорошую спортивную форму и жениться второй раз. Кроме того, сенатор был избран на второй срок и, кажется, был доволен жизнью.
Что касается самого Рори, то после небольших раздумий он понял, что ему действительно нравилась общественная деятельность. Он пытался внести изменения в законы о частной собственности. Он с головой ушел в законодательство и пришел к выводу, что надо создать центр, который бы координировал и руководил распределением муниципальной собственности – недорогого жилья, а также строил новые дома. Рори имел все шансы добиться успеха: у него были связи, спонсоры и деньги, и он был настроен выгодно вложить инвестиции. Правда, доходы от этой деятельности были не ахти какими большими, и втайне от самого себя Рори мечтал таким путем добиться высокого общественного положения, и тогда он может баллотироваться в сенаторы без опаски, что кто-то будет пытаться манипулировать им.
Он улыбнулся друзьям Джилли, которые теперь стали его друзьями и которые были полны энергии и веселья. Чего-чего, а этого у них было не занимать. Правда, вид у всех них был далек от идеалов Рори о светском обществе, но эту черту своего характера Рори старательно прятал даже от самого себя. Он знал, что рано или поздно перестанет так думать и его не будут в дальнейшем шокировать, например, передние зубы владельца магазина презервативов.
Рори вовремя заметил, что к нему подкрадывается Айрис. На свадьбе она играла роль цветочницы и в своем старомодном кружевном платье, в башмаках с красными пуговицами и в соломенной шляпке являла собой картину детской невинности. Рори изловчился и поймал ее в охапку. Айрис разжала кулачок – в ее крохотной ручке сидел зеленый кузнечик. В следующее мгновение он прыгнул и исчез в траве.
Рори спросил:
– Что ты собиралась с ним сделать?
Айрис хитро помолчала, а потом ответила:
– Собиралась посадить тебе за шиворот. – Рори притворно рассердился:
– Разве можно вести себя так со своим дядей?
– Ха-ха-ха! – засмеялась Айрис. – Ты мой племянник.
– Твой отец – мне брат. Значит, ты моя племянница. – Айрис возразила:
– Племянник…
Рори укоризненно покачал головой:
– Племянница.
– Тетя, – строго поправила она.
– Дядя! – сказал он.
– Сдаешься? – спросила она.
– Еще чего! – возразил Рори.
Айрис показала ему язык, выскользнула из его объятий и отбежала в сторону.
– Ох и озорница! – сказал Рори.
Айрис рассмеялась и, наверное, пошла искать другого кузнечика, чтобы сунуть его за воротник рубашки Рори.
Рори с облегчением вздохнул. Он был рад, что в ближайшие пятнадцать лет Айрис будут воспитывать Грэг и Ким. Джилли оказалась права: сначала Айрис не хотела приезжать в Кэйдвотер, но потом соблаговолила сменить гнев на милость, и между ними установились дружеские отношения. Теперь же она его изводила шалостями. И тем не менее Рори сам прикидывал себя в роли отца. Что же это не идет Джилли? А вот и она. Действительно, Джилли, как всегда ярко одетая, несмотря на торжество, вышла из дома и направилась к Рори. Сердце его забилось сильнее. Он был рад видеть ее.
Джилли подошла и улыбнулась. Ее белое платье в романтическом стиле так подчеркивало ее изящную фигуру, что Рори подумал о том моменте, когда они останутся наедине – платье наверняка пострадает в спешке, ибо они до сих пор не могли насытиться друг другом. «Скорее бы все кончилось, – с тоской подумал Рори, – и я утащу ее в спальню».
– Скучаешь? – спросила Джилли. Он засмеялся:
– Издеваешься? Нас ждет фотограф. А потом мы можем покинуть это мероприятие.
Она загадочно улыбнулась:
– Я как раз приготовилась к съемке.
– Да? – удивился Рори. – Каким образом?
– А это тайна, – ответила она.
Рори сделал постное лицо и обнял ее за талию. К его удивлению, под платьем Джилли была какой-то твердой.
– Что ты надела?
Однако ответить она не успела. К ним подошли фотограф, Грэг, Ким и Айрис.
– Так, встаньте здесь, вы здесь, а вы здесь… Так, хорошо. – Фотограф сделал два шага назад и удовлетворенно хмыкнул.
Рори снова спросил:
– Что ты надела?
Джилли странно взглянула на него. Он вдруг догадался.
– Это сюрприз? – спросил Рори шепотом. Она снова загадочно улыбнулась:
– Да, ты это узнаешь, когда мы останемся вдвоем.
– Я знаю, – сказал он ей на ухо, – это корсет викторианской эпохи… я с ума сойду…
– Посмотрим, сойду ли я? – хихикнула Джилли.
– Мне не терпится… – признался Рори.
– Что случилось? – спросил фотограф.
– Нет-нет, все нормально, – ответил Рори.
– Что там у вас? – спросила Ким.
– Не прячь свои красивые ноги, – посоветовал ей Грэг. Рори посмотрел на них всех со смешанным чувством досады – век бы вам ворковать, не понимая, что сам со стороны выглядит точно так же.
– Давайте побыстрее сфотографируемся, – предложил он.
Но когда фотограф был готов нажать на кнопку затвора, послышался странный звук и над Кэйдвотером появился вертолет с папарацци – мужчина навел на виновников торжества объектив телекамеры.
Рори не успел ничего сказать. Вдруг со стороны гостей раздался визг. И он все понял. Кричали и метались в основном женщины. Это были проделки шиншиллы.
Грэг повернулся к Айрис.
– Ты что, выпустила его? – спросил он.
Айрис притворилась, что ничего не слышала, и побежала спасать своего питомца.
– Поцелуй! Поцелуй! – позвала она.
Ким и Грэг следили за ней. Рори посмотрел на гостей, торопившихся к дому. Посмотрел на зависший вертолет. На свою жену. Вспомнил о сюрпризе, который она приготовила ему. Не в силах больше сдерживать себя, он притянул к себе Джилли и поцеловал ее долго и страстно.
– Рори… – укоризненно прошептала она, – вертолет… Мы снова попадем на первые страницы журналов и газет, не говоря уже о телевидении.
Однако Рори даже не взглянул вверх. Вместо этого он смотрел на свою жену, которая была для него самой желанной.
– Плюнь, – усмехнулся он. – Пусть снимают. В конце концов, это наш день. Дадим им возможность хоть о чем-нибудь поговорить.
Отныне Рори и Джилли были связаны навеки. Это, конечно, не значило, что Джилли должна была бросить заниматься своим любимым делом. Они договорились, что каждый имеет свободу в пределах семейного союза и каждый уважает увлечения и деятельность партнера. И Джилли уже не требовала от Рори безусловного отказа от общественной деятельности. Она смягчилась.
Рори было приятно стоять под летним солнцем в ожидании, когда появится Джилли. Почему-то теперь его не раздражала ни яркая зелень парка, ни жара, ни глянцевые листья пальм, застывшие в неподвижном воздухе Кэйдвотера. Мало того, он вдруг осознал, что ему нравятся звуки, исходящие как из парка, так и из дома. Он различил воркование глубей, свист пересмешника, голоса немногочисленных гостей, которые в ожидании окончания церемонии стояли на танцевальной площадке. Рори думал, что Кэйдвотер изменил свой имидж, что теперь о семье Кинкейдов будут говорить только в восхищенных тонах. И пока Ким искала в доме Джилли, чтобы фотограф сделал последние снимки церемонии, Рори развлекался тем, что создавал из гостей семейные пары. «Было бы неплохо, – думал он, – свести Чарли Джэкса с Орой. Чем не союз?» Уж очень дружно и, главное, самозабвенно они отдались изучению ладоней Джэкса, который был настолько простодушен, что верил любому слову гадалки. «Ну что же… – думал он, – это объединит их на некоторое время». Приятель Джилли – некий господин, фамилию которого Рори забыл напрочь, но знал, что он является инструктором по борьбе ину, – беседовал с сенатором Фитцпатриком, который лелеял мечту приобрести хорошую спортивную форму и жениться второй раз. Кроме того, сенатор был избран на второй срок и, кажется, был доволен жизнью.
Что касается самого Рори, то после небольших раздумий он понял, что ему действительно нравилась общественная деятельность. Он пытался внести изменения в законы о частной собственности. Он с головой ушел в законодательство и пришел к выводу, что надо создать центр, который бы координировал и руководил распределением муниципальной собственности – недорогого жилья, а также строил новые дома. Рори имел все шансы добиться успеха: у него были связи, спонсоры и деньги, и он был настроен выгодно вложить инвестиции. Правда, доходы от этой деятельности были не ахти какими большими, и втайне от самого себя Рори мечтал таким путем добиться высокого общественного положения, и тогда он может баллотироваться в сенаторы без опаски, что кто-то будет пытаться манипулировать им.
Он улыбнулся друзьям Джилли, которые теперь стали его друзьями и которые были полны энергии и веселья. Чего-чего, а этого у них было не занимать. Правда, вид у всех них был далек от идеалов Рори о светском обществе, но эту черту своего характера Рори старательно прятал даже от самого себя. Он знал, что рано или поздно перестанет так думать и его не будут в дальнейшем шокировать, например, передние зубы владельца магазина презервативов.
Рори вовремя заметил, что к нему подкрадывается Айрис. На свадьбе она играла роль цветочницы и в своем старомодном кружевном платье, в башмаках с красными пуговицами и в соломенной шляпке являла собой картину детской невинности. Рори изловчился и поймал ее в охапку. Айрис разжала кулачок – в ее крохотной ручке сидел зеленый кузнечик. В следующее мгновение он прыгнул и исчез в траве.
Рори спросил:
– Что ты собиралась с ним сделать?
Айрис хитро помолчала, а потом ответила:
– Собиралась посадить тебе за шиворот. – Рори притворно рассердился:
– Разве можно вести себя так со своим дядей?
– Ха-ха-ха! – засмеялась Айрис. – Ты мой племянник.
– Твой отец – мне брат. Значит, ты моя племянница. – Айрис возразила:
– Племянник…
Рори укоризненно покачал головой:
– Племянница.
– Тетя, – строго поправила она.
– Дядя! – сказал он.
– Сдаешься? – спросила она.
– Еще чего! – возразил Рори.
Айрис показала ему язык, выскользнула из его объятий и отбежала в сторону.
– Ох и озорница! – сказал Рори.
Айрис рассмеялась и, наверное, пошла искать другого кузнечика, чтобы сунуть его за воротник рубашки Рори.
Рори с облегчением вздохнул. Он был рад, что в ближайшие пятнадцать лет Айрис будут воспитывать Грэг и Ким. Джилли оказалась права: сначала Айрис не хотела приезжать в Кэйдвотер, но потом соблаговолила сменить гнев на милость, и между ними установились дружеские отношения. Теперь же она его изводила шалостями. И тем не менее Рори сам прикидывал себя в роли отца. Что же это не идет Джилли? А вот и она. Действительно, Джилли, как всегда ярко одетая, несмотря на торжество, вышла из дома и направилась к Рори. Сердце его забилось сильнее. Он был рад видеть ее.
Джилли подошла и улыбнулась. Ее белое платье в романтическом стиле так подчеркивало ее изящную фигуру, что Рори подумал о том моменте, когда они останутся наедине – платье наверняка пострадает в спешке, ибо они до сих пор не могли насытиться друг другом. «Скорее бы все кончилось, – с тоской подумал Рори, – и я утащу ее в спальню».
– Скучаешь? – спросила Джилли. Он засмеялся:
– Издеваешься? Нас ждет фотограф. А потом мы можем покинуть это мероприятие.
Она загадочно улыбнулась:
– Я как раз приготовилась к съемке.
– Да? – удивился Рори. – Каким образом?
– А это тайна, – ответила она.
Рори сделал постное лицо и обнял ее за талию. К его удивлению, под платьем Джилли была какой-то твердой.
– Что ты надела?
Однако ответить она не успела. К ним подошли фотограф, Грэг, Ким и Айрис.
– Так, встаньте здесь, вы здесь, а вы здесь… Так, хорошо. – Фотограф сделал два шага назад и удовлетворенно хмыкнул.
Рори снова спросил:
– Что ты надела?
Джилли странно взглянула на него. Он вдруг догадался.
– Это сюрприз? – спросил Рори шепотом. Она снова загадочно улыбнулась:
– Да, ты это узнаешь, когда мы останемся вдвоем.
– Я знаю, – сказал он ей на ухо, – это корсет викторианской эпохи… я с ума сойду…
– Посмотрим, сойду ли я? – хихикнула Джилли.
– Мне не терпится… – признался Рори.
– Что случилось? – спросил фотограф.
– Нет-нет, все нормально, – ответил Рори.
– Что там у вас? – спросила Ким.
– Не прячь свои красивые ноги, – посоветовал ей Грэг. Рори посмотрел на них всех со смешанным чувством досады – век бы вам ворковать, не понимая, что сам со стороны выглядит точно так же.
– Давайте побыстрее сфотографируемся, – предложил он.
Но когда фотограф был готов нажать на кнопку затвора, послышался странный звук и над Кэйдвотером появился вертолет с папарацци – мужчина навел на виновников торжества объектив телекамеры.
Рори не успел ничего сказать. Вдруг со стороны гостей раздался визг. И он все понял. Кричали и метались в основном женщины. Это были проделки шиншиллы.
Грэг повернулся к Айрис.
– Ты что, выпустила его? – спросил он.
Айрис притворилась, что ничего не слышала, и побежала спасать своего питомца.
– Поцелуй! Поцелуй! – позвала она.
Ким и Грэг следили за ней. Рори посмотрел на гостей, торопившихся к дому. Посмотрел на зависший вертолет. На свою жену. Вспомнил о сюрпризе, который она приготовила ему. Не в силах больше сдерживать себя, он притянул к себе Джилли и поцеловал ее долго и страстно.
– Рори… – укоризненно прошептала она, – вертолет… Мы снова попадем на первые страницы журналов и газет, не говоря уже о телевидении.
Однако Рори даже не взглянул вверх. Вместо этого он смотрел на свою жену, которая была для него самой желанной.
– Плюнь, – усмехнулся он. – Пусть снимают. В конце концов, это наш день. Дадим им возможность хоть о чем-нибудь поговорить.