Роббинс Гарольд. Никогда не покидай меня

   Она проигнорировала мой вопрос.
   — Пожалуйста, Бред, — промолвила Элейн. — Не будем ссориться. К тому же я очень устала.
   Больше я ничего не сказал. Остановив такси, отвез ее к отелю, затем добрался до гаража и поехал домой...

* * *

   Я вошел в коттедж, когда на часах было около десяти. Мардж читала газету. Она посмотрела на меня, и я понял, что она сердится. Я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но она отвернулась от меня.
   — Эй! — запротестовал я с деланным легкомыслием в голосе. — Разве так следует встречать воина, вернувшегося с поля боя?
   — С поля боя! — произнесла она.
   Мне не понравилась ее ирония. Я решил промолчать.
   Смешал немного виски с содовой.
   — Я работал. Думаю, у нас появился шанс выкарабкаться.
   — У нас? — саркастически заметила она. — Кого ты имеешь в виду? Себя и миссис Шайлер?
   — Погоди, Мардж, — я посмотрел на жену. — Какая муха тебя укусила?
   — Ты, видно, был слишком занят с миссис Шайлер, чтобы позвонить домой и предупредить меня, что не придешь к обеду.
   Я ударил себя ладонью по лбу.
   — Господи, совсем забыл.
   Я улыбнулся Мардж.
   — Извини, милая. У меня столько проблем...
   — Для нее ты нашел время.
   — Перестань, Мардж, — рассердился я. — Вчера ты сама хотела, чтобы я попросил миссис Шайлер о помощи. Сегодня, когда она сама предложила ее, ты недовольна. Разберись, чего ты хочешь.
   — Ничего я не хочу! — взорвалась она. — Просто мне не нравится, как ты себя ведешь.
   Я растерянно развел руками.
   — Как я должен себя вести? У меня голова раскалывается от проблем, а ты говоришь о каком-то телефонном, звонке!
   Она поднялась с кресла.
   — Похоже, я напрасно теряю время, — сухо заметила Мардж.
   На этот раз мое терпение лопнуло.
   — Кто я такой, черт возьми? — закричал я. — Ребенок, который должен докладывать тебе каждые десять минут? Оставь меня в покое! У меня и без этого достаточно неприятностей!
   Лицо Мардж побелело. Затем она повернулась и молча стала подниматься по лестнице наверх, в нашу комнату.
   Я походил немного по гостиной, снова наполнил бокал, потом проследовал за Мардж в спальню. Взялся за ручку двери, толкнул ее. Дверь не открывалась. Я повернул ручку. Дверь была заперта.
   Я постучал.
   — Эй!
   Мардж не отвечала.
   Я снова постучал. Опять из комнаты не донеслось ни звука. Я беспомощно смотрел на дверь, не зная, что предпринять. Мардж впервые заперлась от меня.
   Спустя несколько минут, в течение которых я успел почувствовать себя дураком, я отправился в комнату для гостей. Эту ночь я спал беспокойно.

Глава 21

   Бритва в комнате для гостей оказалась тупой; давление в душе прыгало, не удавалось подобрать нужную температуру воды. Мне пришлось вытираться маленьким полотенцем.
   Втянув в себя живот и с трудом обмотав полотенце вокруг бедер, я босиком направился в нашу спальню.
   Комната была пуста, на кровати не лежало, как обычно, свежее белье.
   Я порылся в шкафу и подобрал себе одежду. Потом спустился вниз.
   На столе я не обнаружил привычного стакана апельсинового сока. Моя газета, смятая, валялась перед креслом Мардж. Я поднял ее и сел. Собрался посмотреть страницу с новостями бизнеса, но тут мой взгляд упал на заметку из раздела светской хроники.
   "Миссис Хортенс (Элейн) Шайлер, племянница стального магната Мэтта Брэйди, заметная фигура вашингтонского света, наконец выбралась из раковины, в которую она заточила себя после трагической кончины ее мужа и двух детей, умерших от полиомиелита. Вчера ее видели в «Колони» в обществе интересного мужчины.
   Мы установили, что его зовут Бред Ровен; он является крупным специалистом по связям с общественностью и, по слухам, помогает миссис Шайлер в ее работе по профилактике полиомиелита. Судя по ожившему, улыбающемуся лицу Элейн, эту пару связывают не только деловые интересы..."
   Газета была сложена так, что эта публикация не могла остаться незамеченной мною. Разозлившись, я заглянул в раздел, посвященный бизнесу. Сегодняшний номер не радовал меня, его следовало сразу выбросить в ведро для мусора. Я увидел маленький заголовок: «Кристофер Проктор назначен специальным советником по связям с общественностью корпорации „Консолидейтид Стил“, возглавляемой Мэттом Брэйди».
   Я швырнул газету на пол. Где же мой апельсиновый сок?
   — Мардж! — закричал я.
   Дверь кухни открылась. В образовавшейся щели появилось темное лицо Салли.
   — Я не слышала, как вы спустились, мистер Ровен.
   — Где миссис Ровен?
   — Она ушла, — ответила Салли. — Я подам вам сок.
   Она исчезла на кухне.
   Пока я ждал сок, в комнате появилась Джини. По ее лицу блуждала загадочная улыбка.
   — Если ты поторопишься, папа, — сказала она, — ты успеешь подбросить меня до школы.
   Мое терпение истощилось.
   — Почему ты не можешь, как другие дети, ездить на автобусе? — взорвался я. — Ты что, лучше других?
   Улыбка исчезла с ее лица. Джини обиженно смотрела на меня. Сейчас она чем-то напоминала себя в детстве. Джини молча повернулась и вышла из комнаты.
   Через секунду я вскочил и бросился вслед за дочерью. Услышал, как хлопнула входная дверь Распахнул ее. Джини бежала по дорожке.
   — Джини! — крикнул я.
   Она не обернулась, выскочила на улицу через ворота и исчезла за живой изгородью.
   Закрыв дверь, я медленно вернулся к столу. Апельсиновый сок уже стоял там. Я рассеянно поднял бокал и выпил. Сок показался мне безвкусным. В ото утро все было плохо.
   Салли принесла золотистую яичницу; масло таяло на тосте, бекон румянился красно-коричневой корочкой. Она поставила передо мной завтрак, налила кофе в чашку.
   Я тупо посмотрел на еду. Вспомнил свои слова — яичница на завтрак делает день солнечным. Что со мной случилось? Отодвинув кресло, я встал.
   Салли удивленно посмотрела на меня.
   — Вам нездоровится, мистер Ровен? — спросила она с беспокойством.
   Я посмотрел на нее, прежде чем ответить. Дом казался пустым, холодным. Словно любовь покинула его.
   — Нет аппетита, — сказал я, выходя из комнаты.
   Утро тянулось медленно. В офисе было тихо; мне звонили лишь дважды. Незадолго до ленча я услышал в трубке тихий голос Элейн.
   — У тебя странный голос, — ответила она на мое приветствие. — Ты что, не спал?
   — Нет, спал. — Мне не хотелось заканчивать разговор.
   — А ты?
   — Я вчера ужасно устала. Ты видел заметку в утренней газете?
   — Видел.
   — А твоя жена?
   — Думаю, тоже.
   Я хрипло рассмеялся.
   — Мы не виделись с Мардж утром.
   — Дяде Мэтту она тоже попалась на глаза. Он позвонил мне. Он очень рассержен. Потребовал, чтобы я больше не встречалась с тобой, назвал тебя авантюристом.
   Я оживился.
   — И что ты ему ответила?
   — Сказала, что буду встречаться с кем хочу, — произнесла она. — А какого ответа ожидал ты?
   Я проигнорировал вызов, прозвучавший в ее голосе.
   У меня родилась идея.
   — Он был зол, да?
   — Еще как. Я не помню его таким сердитым.
   — Отлично.
   Я рассмеялся.
   — Я помогу ему рассердиться еще сильнее. У нас будет роман.
   — Бред, пожалуйста, — упавшим голосом взмолилась она. — Я сказала, что все кончено. Я не могу так жить.
   — Это для газет, — пояснил я. — Хочу, чтобы твой дядя потерял голову от ярости. Тогда он может совершить ошибку.
   Я услышал, как она глубоко вздохнула.
   — Я не могу пойти на это, — сказала Элейн. — Он всегда был добр ко мне.
   — О'кей, — резким, холодным тоном произнес я.
   — Бред, пожалуйста, пойми...
   Я перебил ее.
   — Теперь я знаю, что ты тоже бросаешь меня, — с наигранным пониманием заявил я. — Все правильно, детка.
   Я тебя не виню.
   Я почувствовал, что она колеблется. Я молчал. Спустя секунду она заговорила.
   — Хорошо, Бред. Что я должна делать?
   Я постарался не выдать своего торжества.
   — Надень свое самое нарядное платье. Сегодня ты устраиваешь коктейль для репортеров, чтобы рассказать им о своей деятельности.
   — Это такой дешевый ход, — возмутилась она. — Воспользоваться страшным...
   Я не дал ей договорить.
   — Это не повредит твоему делу и поможет мне. Я позвоню тебе, когда все подготовлю.
   Я положил трубку, выждал мгновение, затем снова поднял ее.
   — Миссис Шайлер устраивает коктейль для прессы в связи с кампанией по профилактике полиомиелита, — сообщил я Микки. — Подготовь все к пяти часам в «Аисте». Пусть наши сотрудники притащат туда всех газетчиков и фотографов Нью-Йорка.
   Я начал опускать трубку, затем передумал.
   — Пусть наш собственный фотограф тоже там будет, — добавил я. — И поторопись. Я хочу, чтобы информация попала в утренние газеты, а также в телеграфные агентства.
   — О'кей, босс, — отчеканила Микки.
   Я услышал в трубке короткий сигнал. Затем снова зазвучал голос Микки.
   — Пол на проводе.
   Я нажал клавишу селектора.
   — Пол? Ты нашел того типа?
   — Да, — ответил он. — Это молодой человек по фамилии Леви.
   — Ты его знаешь? — спросил я.
   — Нет, — ответил Пол. — Он уехал отсюда, чтобы открыть частную практику в Уоппингер-Фолс, штат Нью-Йорк.
   — Уоппингер-Фолс? — повторил я. Что-то меня насторожило. — Странно, не правда ли?
   Обычно люди, вкусившие столичной жизни, редко возвращаются в глушь. Чаще они находят непыльную работу в какой-нибудь крупной компании.
   — Сейчас, похоже, никто здесь о нем ничего не знает, — отозвался Пол. — Но когда-то его считали в министерстве одним из наиболее толковых юристов. С отличием закончил Гарвард. Специализировался в области антитрестовских законов. Это было его первое крупное дело.
   — Почему он не довел дело до суда?
   — Не знаю. Наверно, такова была установка министерства.
   — Как его зовут?
   — Роберт М. Леви, — с любопытством в голосе произнес Пол. — Ты что-то раскопал?
   — Я плюю по ветру, — сказал я, — и надеюсь, что плевок угодит в лицо Мэтту Брэйди.
   Я положил трубку и нажал кнопку сигнала. В кабинет вошла Микки. Я посмотрел на часы. Они показывали четверть второго.
   — Узнай, где находится Уоппингер-Фолс, штат Нью-Йорк, и как туда добраться, — попросил я секретаршу. — Позвони в гараж, пусть пригонят сюда мою машину. Попроси Мардж прислать в офис мой темно-синий костюм и сорочку. Скажи ей, что я все объясню позже.
   Перед тем как сесть в машину, я наспех проглотил сэндвич. В желудке у меня образовался комок — то ли от бутерброда, то ли от возбуждения, но это было лучше, чем ощущение пустоты, которое я испытывал последние дни.

Глава 22

   Я добрался до Уоппингер-Фолс в половине третьего. Это был небольшой городок, который можно проехать за минуту. Нажав на тормоз, остановил машину напротив ряда лавок.
   Я вылез из автомобиля и осмотрелся. Увидел несколько контор и телефонных будок. Быстро пролистал лежавшие там телефонные книги, но не нашел в них Роберта М. Леви.
   Шагнув на проезжую часть, я почесал затылок.
   Трудно было представить, что молодой способный адвокат открыл практику в таком захолустье. Я увидел идущего по улице полицейского и пошел ему навстречу.
   — Вы мне не поможете? — обратился я к полисмену. — Я ищу одного человека.
   Я давно заметил, что в глубинке штата Нью-Йорк люди еще более молчаливы, чем в Новой Англии. Этот полисмен подтверждал правило. Сдвинув фуражку на затылок, он осмотрел меня с ног до головы. Затем заговорил, а точнее, буркнул:
   — Хм?
   — Я ищу юриста Роберта М. Леви.
   С минуту он молча пережевывал услышанное.
   — Здесь нет такого юриста.
   — Должен быть, — заявил я. — Мне сказали в Вашингтоне, что он живет тут. Я приехал к нему из Нью-Йорка.
   — Вы имеете в виду город, — уточнил он.
   — Да, из города.
   — Хм, — выдавил из себя полисмен. — Славный денек для поездки.
   Он пожевал табак и сплюнул его точно в придорожную канаву.
   — Зачем он вам понадобился?
   Мне показалось, что он знает, где живет Леви; я напряг фантазию.
   — Хочу предложить ему работу. Хорошую.
   Он пристально поглядел на меня.
   — В Нью-Йорке мало юристов?
   — Нет, но у Леви репутация лучшего специалиста в его области.
   Полисмен посмотрел на мой автомобиль, потом перевел взгляд на меня.
   — Здесь нет практикующего адвоката с такой фамилией, но какой-то Боб Леви есть. Во время войны он был летчиком. Асом. Сбил одиннадцать японских самолетов. После победы он недолго жил в Вашингтоне. Может, это он?
   Мне хватило услышанного.
   — Да, — быстро отозвался я, — он самый.
   Я зажег сигарету. Похоже, этот Леви — парень что надо. Чем больше я узнавал о нем, тем труднее было поверить, что он обосновался здесь.
   — Где я могу его найти?
   Полисмен вытянул руку.
   — Видите этот перекресток? Свернете направо и поедете до конца улицы. Возле его дома есть щит с надписью «Собачье пристанище».
   Поблагодарив полицейского, я сел в машину. Свернув за угол, оказался на грунтовой дороге. Проехав около полутора миль, я уже решил, что стал жертвой розыгрыша, но тут ветер донес до меня лай собак, и внезапно дорога оборвалась.
   На щите было выведено: «Собачье пристанище».
   Чуть ниже — «Продаются щенки фокстерьера и уэльского терьера. Мистер и миссис Боб Леви».
   Я вылез из автомобиля и направился к маленькому белому коттеджу, за которым виднелось проволочное заграждение псарни с радостно тявкающими собаками.
   Возле дома стоял «форд» с кузовом типа «универсал».
   Это была модель сорок девятого года. Я нажал кнопку.
   Одновременно раздалось два звонка — в доме и у псарни. Лай усилился, точно по команде. Сквозь него я услышал мужской голос.
   — Мы здесь.
   Я спустился со ступенек и, огибая дом, направился в сторону псарни. Дорожка была аккуратной, трава — постриженной, клумбы — ухоженными.
   — Сюда, — крикнул мужчина.
   Я посмотрел сквозь решетку. Человек сидел на земле, что-то делая со щенком, которого держала на руках женщина.
   — Одну минуту, — приятным голосом произнес мужчина, не поднимая головы. Женщина улыбнулась мне.
   Прислонившись к ограждению, я наблюдал за ними.
   Мужчина длинной кисточкой сосредоточенно чистил щенку ухо. Через минуту он, удовлетворенно хмыкнув, поднялся на ноги. Женщина отпустила собачку, которая побежала к своим сородичам.
   — Жук забрался в ухо, — пояснил мужчина. — Пришлось его оттуда вытаскивать, чтобы не нажить неприятностей.
   Я улыбнулся ему.
   — Людям тоже залетает всякая гадость в уши, — заметил я. — Но в этом случае чистить их бесполезно. Тут надо чистить рты.
   В глазах мужчины появился настороженный блеск.
   Он бросил взгляд на женщину. Она молчала. Я посмотрел на нее и впервые заметил, что в ее лице присутствовали восточные черты.
   — Чем могу быть вам полезен, сэр? — спросил хозяин псарни.
   Я заметил, что его голос прозвучал подавленно, равнодушно.
   — Хотите купить щенка?
   Я покачал головой.
   — Я ищу мистера Роберта М. Леви. Бывшего юриста из министерства юстиции в Вашингтоне. Вы здесь единственный человек с такой фамилией. Это вы?
   Они снова переглянулись.
   — Я пойду в дом, — сказала женщина. — У меня есть дела.
   Я шагнул в сторону и дал ей пройти через калитку.
   Проводил ее взглядом. В походке женщины тоже было что-то восточное. Она передвигалась маленькими, осторожными шажками. Я повернулся к мужчине и подождал, когда он заговорит.
   Он смотрел на женщину до тех пор, пока она не скрылась в доме. В его глазах была тоска.
   — Почему вы спрашиваете, мистер?
   Я не знал, что мучило этого человека, но не хотел продлевать его страдания. Он чем-то нравился мне.
   — Хочу получить некоторую информацию и совет, — произнес я.
   Он посмотрел на мой автомобиль, потом снова на меня.
   — Я уже несколько лет не занимаюсь юриспруденцией. Боюсь, я не смогу вам помочь.
   — Меня интересуют не законы, а история.
   Он, похоже, удивился.
   — Вы вели одно расследование для министерства юстиции, — пояснил я. — Нарушение антитрестовского закона компанией «Консолидейтид Стил».
   Я зажег сигарету, пристально наблюдая за Леви.
   — Насколько мне известно, вы готовили судебное дело.
   Его взгляд снова стал настороженным.
   — Какое это отношение имеет к вам? — спросил он.
   — Ко мне лично — никакого, — ответил я. — Но может иметь к бизнесу, которым я занимаюсь. Поэтому я и решил встретиться с вами.
   — Вы — адвокат? — поинтересовался он.
   Я покачал головой. Интуиция подсказывала мне, что я должен проявлять в разговоре осторожность, не то этот человек и вовсе замолчит.
   — Я — консультант по связям с общественностью, Вытащив из кармана визитную карточку, я протянул ее своему собеседнику.
   Внимательно изучив карточку, он вернул ее мне.
   — Почему вы интересуетесь этим делом, мистер Ровен?
   Я начал издалека.
   — Восемь лет я создавал фирму, название которой вы только что прочитали. Я вложил в нее восемь лет напряженного труда. А все предшествовавшие годы готовился к нему.
   Я сделал затяжку. Заметил появившийся на его лице интерес.
   — И вот однажды, — продолжал я, — передо мной замаячил заказ от целой отрасли индустрии. Закинул удочку, и рыбка клюнула. Я почувствовал это. Затем один человек зашел ко мне в офис и предложил работу с годовым окладом в шестьдесят тысяч. Большие деньги.
   Я мог купить на них все что угодно. И тут появилось некое «но».
   Я снова замолчал, чтобы проверить, со мной он или нет. Он был со мной.
   — Какое? — спросил Леви.
   Снова затянувшись, я медленно произнес:
   — От меня требовалось лишь одно — предать многих людей. Бросить на произвол судьбы моих сотрудников, которые своей работой подготовили почву для такого предложения. Наплевать на друзей.
   Я растоптал окурок.
   — Я дал этому человеку единственно возможный для меня ответ. Отказал ему. Это произошло несколько дней тому назад. Сегодня я почти разорен. Стою на краю пропасти. Потерял восемьдесят процентов заказов, потому что этот человек занес меня в свой черный список. Сюда меня привела интуиция. Я цепляюсь за соломинку. Пока я стоял здесь и разговаривал с вами, у меня сложилось впечатление, что некогда что-то подобное случилось и в вашей жизни. Причем по вине того же человека. Назвать его имя?
   Когда Леви заговорил, взгляд у него был отсутствующий.
   — В этом нет необходимости. Оно мне известно.
   Он тяжело вздохнул. В его голосе прозвучала вся ненависть, на какую способен человек.
   — Мэтт Брэйди.
   — Мы оба — его должники, — тихо произнес я. — Хотите с ним расплатиться?
   Он перевел взгляд, прежде обращенный в пространство, на меня.
   — Здесь на солнце жарко, мистер Ровен. Давайте зайдем в дом и поговорим там. Моя жена сварит нам отличный кофе.

Глава 23

   Кофе соответствовал его обещанию — горячий, черный, крепкий, но прозрачный, не мутный, как это порой бывает с некоторыми сортами. Мы сидели на кухне и разговаривали; нас обдувал свежий ветерок, врывавшийся через окна.
   Жена Леви была евразийкой — наполовину немкой, наполовину японкой. Он познакомился с ней в Токио, когда служил в американской армии. Ее красота отличалась необычностью сочетаний. Миндалевидные, но голубые глаза. Золотистая кожа и бледно-розовый румянец.
   Густые черные локоны обрамляли широкие скулы и тонкую шею.
   Она внимательно слушала историю моих отношений с Мэттом Брэйди. Когда я замолчал, они переглянулись.
   Леви заговорил с бесстрастным лицом.
   — Чем, по-вашему, мы можем вам помочь, мистер Ровен?
   Я растерянно развел руками.
   — Не знаю, — сказал я. — Просто я решил попытать счастья. Надеялся что-то найти.
   Он молча посмотрел на меня, затем его взгляд упал на чашечку кофе, стоявшую перед ним.
   — К сожалению, вынужден вас разочаровать, мистер Ровен, — тихо произнес Леви. — Ничем не могу вам помочь.
   Мне показалось, что он говорит не правду. Слишком заинтересованным было его лицо, когда я завел речь о Брэйди. Слишком сильная ненависть звучала в голосе.
   Он чего-то боялся. Я не знал, чего именно, но был уверен в этом. Затем в моем мозгу мелькнула догадка. Все встало на свои места. Брэйди было что-то известно о Леви.
   В какой-то момент, ведя расследование, Леви раскопал нечто, представляющее опасность для Брэйди. Я вычислил ответный ход стального магната. Ему следовало найти ахиллесову пяту противника и свалить его. То же самое он пытался проделать со мной. Вероятно, именно так Брэйди и поступил с Леви. Какая иная причина могла вынудить молодого юриста отказаться от блестящей карьеры и заняться делом, столь далеким от его подготовки и способностей?
   — Что-то должно быть, — не отступал я. — Вы вели дело «Консолидейтид Стил». Мне говорили, что вы знаете об этой компании больше всех после Мэтта Брэйди.
   Леви снова как-то странно переглянулся с женой.
   — Боюсь, мне не известно о ней ничего такого, что могло бы помочь вам, — с упорством, равным моему, заявил он.
   Я встал. Меня охватило чувство усталости и бессилия. Везде пустота. Очевидно, я уже был конченым человеком и лишь отказывался признать это. На моих губах появилась горестная улыбка.
   — Он вас раздавил, — сказал я.
   Леви ничего мне не ответил, он только посмотрел на меня своими непроницаемыми глазами.
   Возле порога я обернулся.
   — Вам здесь не нужен компаньон? — с сарказмом спросил я. — Или Мэтт Брэйди сам позаботился о собаках, бросив вас им на съедение?
   В его глазах вспыхнул огонь.
   — Собаки — это моя идея, — рассердился Леви. — Они добрее людей. Не знают, что такое предательство.
   Я покинул дом, прошел по длинной аккуратной дорожке к автомобилю и поехал обратно. Половина пути до шоссе осталась позади, когда за моей спиной прозвучал автомобильный сигнал. Я посмотрел в зеркало. Жена Леви сидела за рулем «форда», который я видел возле коттеджа. Прижавшись к правой обочине, я пропустил ее. Она обогнала меня, подняв облако пыли, и остановилась за поворотом. Сбавив скорость, я подъехал к «форду». Жена Леви, выйдя из машины, махнула мне рукой.
   Я нажал на тормоз.
   — Мистер Ровен, — с акцентом произнесла она. — Мне надо поговорить с вами.
   Я открыл правую дверцу.
   — Да, миссис Леви?
   Она села в автомобиль и нервно закурила сигарету.
   — Мой муж хочет помочь вам, но он боится, — произнесла женщина. — Он подозревает, что вы — человек Брэйди.
   Я сухо рассмеялся.
   — Не смейтесь, мистер Ровен, — сказала она. — Это не шутка.
   Смех застрял у меня в горле. Это действительно было не смешно. Только дурак смеется на похоронах. Тем более на своих собственных.
   — Простите, миссис Леви, — извинился я. — Я не хотел вас обидеть.
   Она внимательно посмотрела на меня.
   — Мой муж хотел бы рассказать вам о многом, но он не может решиться.
   — Почему? — спросил я. — Что может сделать ему Мэтт Брэйди сейчас?
   — Боб волнуется не о себе, — ответила миссис Леви. — Он боится за меня.
   Я ничего не понял. Какое отношение она имела к Мэтту Брэйди? Видно, глаза выдали мое удивление.
   — Могу я поговорить с вами? — спросила она с мольбой в голосе.
   Я услышал больше, чем она сказала. Миссис Леви обрушила на меня лавину вопросов. Друг ли вы нам?
   Можно ли вам доверять? Не навредите ли вы мне?
   Прежде чем ответить, я задумался.
   — Вы можете быть знакомы с человеком всю жизнь и не знать, что он из себя представляет, — осторожно произнес я. — Затем что-то случается, и вы видите, что ваши прежние друзья вам никто, а человек, которого вы прежде вовсе не знали, протягивает вам руку помощи.
   Сейчас такое происходит со мной. Мои старые товарищи не в силах помочь мне.
   Она сделала затяжку; ее удивительные голубые глаза смотрели сквозь лобовое стекло на дорогу. Через несколько мгновений миссис Леви заговорила.
   — Когда я встретила Боба, он был веселым, жизнерадостным молодым человеком, вечно улыбающимся и с оптимизмом смотревшим в будущее. Он был полон честолюбивых планов и надежд.
   Сигарета догорела до фильтра, и она потушила ее о пепельницу. Теперь в голосе женщины звучали печальные ноты.
   — Я уже давно не видела на его лице улыбку. Он утратил честолюбие; мы оба много пережили.
   Ее странные глаза смотрели на меня.
   — Как говорят на моей родине, любовь — предвестник всех несчастий. Это верно. Из-за нашей любви, из-за меня, муж проводит дни в изгнании.
   Она потянулась к пачке сигарет. Я тоже взял сигарету и молча поднес миссис Леви горящую спичку.
   Она глядела на меня, пока я прикуривал.
   — Теперь вы понимаете, почему он не решился заговорить, — сказала женщина. — Я бы не хотела, чтобы вы считали его трусом.
   — Я так не считаю. Но почему он вынужден молчать?
   — Мэтт Брэйди — страшный человек, — медленно произнесла она. — Он узнал, что Боб незаконным путем ввез меня в Штаты. Детективы Брэйди не нашли компрометирующего материала на Боба, поэтому они взялись за меня. Боб хотел одного — вернуться в Америку со мной. Он купил поддельную визу и паспорт. Так я попала сюда.
   Мы были счастливы, пока сыщик мистера Брэйди не сказал Бобу, что ему все известно, и если Боб не отступит, власти узнают об обмане. Боб поступил так, как только мог поступить. Он уволился. Ему было легче сделать это, чем отправить меня назад в Японию.
   Я вспомнил, что Пол говорил мне о деле «Консолидейтид Стил». Оно закончилось подписанием соглашения после того, как Леви ушел из министерства юстиции. Без него дело рассыпалось. Мэтт Брэйди мог гордиться собой.