Страница:
— Пожалуйста.
Они медленно направились к машине.
— Я увижу вас завтра?
Она смотрела в песок под ногами. Для нее все уже было решено: на этот пляж она никогда больше не приедет. Придется искать другое место.
— Конечно.
Машина слегка нагрелась от солнца. Он открыл перед Мэри дверцу. Девушка села за руль, забрала из его рук сумку.
— Спасибо за все. Гордон.
— Спасибо вам, Мэри.
Она протянула руку, и он, вместо рукопожатия, поднес ее к губам.
— До завтра, Мэри.
Девушка включила зажигание.
— До свидания, Гордон. Вы были очень милы. Еще раз спасибо.
— С чего это ты распелась?
— Просто хорошее настроение, вот и все. Один молодой человек угостил меня завтраком.
Он хрипло рассмеялся:
— Если бы он раскошелился на что-нибудь кроме завтрака, было бы много лучше. Десять минут назад звонил менеджер. Он сказал, что на две недели мы остались без работы.
Мэри непонимающе посмотрела на него:
— Что все это значит?
— А то, что фараоны пронюхали. Нам надо лечь на дно и не высовываться.
Она присела к столу и принялась внимательно разглядывать ногти. Потом спросила:
— И что же мы будем теперь делать?
Джо переглянулся с Эвелиной, вскочил и, не говоря ни слова, убежал в комнату.
Мэри посмотрела на подругу:
— Что это с ним?
Эвелина развела руками:
— Ты же знаешь Джо. Ведь он такой чувствительный... относительно некоторых вещей.
Серьезный тон и многозначительная мина на лице Эвелины делали ее слова совершенно уморительными. Мэри прыснула:
— Он чувствителен только тогда, когда речь заходит о его кошельке. Эвелина не поняла насмешки и с готовностью подхватила:
— О кошельке и речь. Ему стыдно брать у тебя деньги на дорогу в Нью-Орлеан. Мы с ним хотим сегодня махнуть туда.
Мэри широко открыла глаза:
— А куда же делись его деньги? Он получал ровно половину нашего гонорара.
Эвелина отвела взгляд:
— Разошлись. Скачки. То да се... Я ему сказала, чтобы не волновался. С тобой нет проблем. Если у тебя остались деньги, ты обязательно отдашь.
Мэри сделала искренний взгляд:
— У меня в сумочке около двадцати двух долларов. Если они вас выручат, берите.
Эвелина разочарованно открыла рот:
— И это все? А где остальное? Уж пара сотен у тебя обязательно должна быть. Ты деньгами не сорила.
Мэри улыбнулась:
— Потратила. Тряпок накупила. Когда захожу в магазин, просто не могу остановиться.
Из спальни донесся раздраженный голос Джо:
— Я говорил тебе, Эвелина, что она не даст нам ни цента. Слишком хорошо мы с ней обходились. Ну ничего, сейчас эта дрянь поймет, кто здесь хозяин.
С угрожающим видом он двинулся к Мэри. Она быстро открыла сумочку и достала нож с выскакивающим лезвием. Мэри купила его в первый же поход по магазинам.
Девушка твердо посмотрела в глаза Джо, хладнокровно нажала кнопку. От сверкнувшей на солнце остро заточенной стали по всей комнате брызнули зайчики. Выставив перед собой оружие, Мэри спокойно спросила:
— Разве Эвелина не рассказывала тебе, за что я угодила в колонию?
Джо резко остановился, лицо его вспыхнуло. Он вопросительно посмотрел на свою подружку.
В лице Эвелины не было ни кровинки.
— Она исполосовала ножом отчима.
Джо еще раз взглянул на Мэри, которая равнодушно чистила ногти кончиком лезвия, потом снова повернулся к Эвелине и злобно буркнул:
— Хороших же подружек ты себе выбираешь. А еще говорила, что она приличная девушка.
8
9
10
Они медленно направились к машине.
— Я увижу вас завтра?
Она смотрела в песок под ногами. Для нее все уже было решено: на этот пляж она никогда больше не приедет. Придется искать другое место.
— Конечно.
Машина слегка нагрелась от солнца. Он открыл перед Мэри дверцу. Девушка села за руль, забрала из его рук сумку.
— Спасибо за все. Гордон.
— Спасибо вам, Мэри.
Она протянула руку, и он, вместо рукопожатия, поднес ее к губам.
— До завтра, Мэри.
Девушка включила зажигание.
— До свидания, Гордон. Вы были очень милы. Еще раз спасибо.
* * *
Мурлыкая веселую мелодию, она вошла в квартиру. Джо и Эвелина за кухонным столом пили кофе. Джо бросил на нее хмурый взгляд.— С чего это ты распелась?
— Просто хорошее настроение, вот и все. Один молодой человек угостил меня завтраком.
Он хрипло рассмеялся:
— Если бы он раскошелился на что-нибудь кроме завтрака, было бы много лучше. Десять минут назад звонил менеджер. Он сказал, что на две недели мы остались без работы.
Мэри непонимающе посмотрела на него:
— Что все это значит?
— А то, что фараоны пронюхали. Нам надо лечь на дно и не высовываться.
Она присела к столу и принялась внимательно разглядывать ногти. Потом спросила:
— И что же мы будем теперь делать?
Джо переглянулся с Эвелиной, вскочил и, не говоря ни слова, убежал в комнату.
Мэри посмотрела на подругу:
— Что это с ним?
Эвелина развела руками:
— Ты же знаешь Джо. Ведь он такой чувствительный... относительно некоторых вещей.
Серьезный тон и многозначительная мина на лице Эвелины делали ее слова совершенно уморительными. Мэри прыснула:
— Он чувствителен только тогда, когда речь заходит о его кошельке. Эвелина не поняла насмешки и с готовностью подхватила:
— О кошельке и речь. Ему стыдно брать у тебя деньги на дорогу в Нью-Орлеан. Мы с ним хотим сегодня махнуть туда.
Мэри широко открыла глаза:
— А куда же делись его деньги? Он получал ровно половину нашего гонорара.
Эвелина отвела взгляд:
— Разошлись. Скачки. То да се... Я ему сказала, чтобы не волновался. С тобой нет проблем. Если у тебя остались деньги, ты обязательно отдашь.
Мэри сделала искренний взгляд:
— У меня в сумочке около двадцати двух долларов. Если они вас выручат, берите.
Эвелина разочарованно открыла рот:
— И это все? А где остальное? Уж пара сотен у тебя обязательно должна быть. Ты деньгами не сорила.
Мэри улыбнулась:
— Потратила. Тряпок накупила. Когда захожу в магазин, просто не могу остановиться.
Из спальни донесся раздраженный голос Джо:
— Я говорил тебе, Эвелина, что она не даст нам ни цента. Слишком хорошо мы с ней обходились. Ну ничего, сейчас эта дрянь поймет, кто здесь хозяин.
С угрожающим видом он двинулся к Мэри. Она быстро открыла сумочку и достала нож с выскакивающим лезвием. Мэри купила его в первый же поход по магазинам.
Девушка твердо посмотрела в глаза Джо, хладнокровно нажала кнопку. От сверкнувшей на солнце остро заточенной стали по всей комнате брызнули зайчики. Выставив перед собой оружие, Мэри спокойно спросила:
— Разве Эвелина не рассказывала тебе, за что я угодила в колонию?
Джо резко остановился, лицо его вспыхнуло. Он вопросительно посмотрел на свою подружку.
В лице Эвелины не было ни кровинки.
— Она исполосовала ножом отчима.
Джо еще раз взглянул на Мэри, которая равнодушно чистила ногти кончиком лезвия, потом снова повернулся к Эвелине и злобно буркнул:
— Хороших же подружек ты себе выбираешь. А еще говорила, что она приличная девушка.
8
Мэри рано ушла к себе в комнату. Раскрыла книгу, немного почитала. Сквозь закрытую дверь до нее долетало тихое мурлыканье голосов. Она улыбнулась про себя, вспомнив, как Джо без звука взял двадцать два доллара. Попыталась предположить, что они будут делать дальше. В конце концов, выключила свет и уснула. Утро вечера мудренее.
Ее разбудило яркое утреннее солнце. Мэри сладко потянулась. Как приятно ложиться спать вечером, а не глубокой ночью.
Она легко встала с постели, накинула халат и направилась за своей одеждой в комнату Джо и Эвелины. Там стоял единственный в квартире гардероб.
Недоуменно подняв брови, Мэри остановилась на пороге — комната компаньонов была пуста. Кровать стояла неразобранной, как будто на ней никто не спал, против обыкновения не было видно разбросанных вещей. Мэри подошла к окну — машина исчезла.
Что все это значит? Девушка налила в кофейник воды и поставила его на огонь, потом решительно направилась к гардеробу. Он был пуст. Ни юбок, ни блузок — ничего. Мэри бросилась к комоду, один за другим выдвинула ящики. Везде — хоть шаром покати. Вот сволочи! Забрали всю одежду, даже купальник. Она осталась в ночной рубашке, дешевом халате и шлепанцах. На плите забулькал кофейник. Мэри налила себе чашку, машинально пошарила рукой по столу — сигареты тоже исчезли. Она достала из сумочки последнюю пачку.
В дверь постучали. На пороге стоял невысокий плотный человек — хозяин меблированных комнат. Мэри запахнула халат:
— Я вас слушаю.
— Ваши друзья уехали?
— Да.
Хозяин попытался войти, но Мэри преградила ему путь. Тогда через ее плечо он постарался разглядеть, что из вещей осталось в квартире.
— Они сказали, что вы заплатите за квартиру.
— Сколько мы задолжали?
Хозяин отвел взгляд:
— Девяносто долларов, за три недели.
Либо он врет, либо эта парочка прикарманила ее взнос.
— Джо сказал мне, что рассчитался с вами по прошлую неделю включительно.
Хозяин ухмыльнулся:
— А квитанции у вас есть?
— Должны где-то быть. Я поищу.
Он-то знал, что никаких квитанций у девчонки нет и быть не может. Этой ночью его разбудил шум заведенного мотора. Во дворе мужчина и женщина укладывали в машину вещи. Хозяин выскочил на крыльцо.
— Эй, куда это вы собрались?
Мужчина обернулся к нему:
— Уезжаем. Срочные дела.
— А плата за квартиру?
— Не волнуйся. Блондинка пока остается. Она отдаст.
— Откуда я знаю, есть ли у нее деньги?
Мужчина переглянулся с женщиной, взял хозяина под руку и отвел его за машину, где их разговор не был слышен. Там он прошептал:
— Бабки у нее есть, так что вы сможете взять не только за эту, но и за пару предыдущих недель.
Хозяин тоже понизил голос:
— Как это? Ведь у вас есть квитанции.
Хихикнув, мужчина вытащил из кармана несколько смятых листков:
— Возьмите их себе.
Хозяин посмотрел в бумажки. Это были квитанции об уплате.
Мужчина снова захихикал:
— Поневоле приходится уезжать. С двумя бабами можно рехнуться. Блондинка проходу не дает, а подружка ревнует. Сущий ад!
Он замолчал, потом многозначительно посмотрел на хозяина, словно вдруг придумал что-то интересное:
— А вот вы вполне могли бы...
— Вы думаете...
Мужчина кивнул:
— Уверен. Нет проблем.
У хозяина пересохло во рту. С одной стороны, неуплачено всего за два последних дня. С другой, только последний идиот захочет упустить такую красотку. Однажды он видел ее в купальнике — девчонка шла к машине. Это было зрелище! Мечта!
— Значит, вы гарантируете?
Мужчина доверительно положил руку ему на плечо:
Промашка исключена. Блондинка слаба на передок. Настоящая нимфоманка, дня не может прожить без этого. Ты ей только покажи своего молодца и считай, что дело улажено.
Хозяин махнул рукой:
— Ладно. Рискну. Чем черт не шутит?
Проводив взглядом исчезнувшую в ночи машину, хозяин пошел к себе. Даже если не удастся поразвлечься, на небольшой приварок он в любом случае может рассчитывать...
Он сурово произнес:
— Послушайте, вы задолжали за квартиру. Прошу заплатить.
— Чтобы заплатить, я должна съездить в банк и снять деньги со счета.
— Знаю я эти штучки! Вы сбежите, а я останусь в дураках. Платите немедленно.
— Но у меня нет при себе денег.
Он выразительно обвел взглядом ее фигуру:
— У вас есть все, что нужно.
Мэри заставила себя улыбнуться. Она все поняла.
— Хорошо, но мне нужно время, чтобы подготовиться. Принять ванну и...
Хозяин протянул руку и ощутил твердый изгиб груди под халатом. Продолжая улыбаться, она резко отстранилась.
— Не сейчас.
— Ну хорошо. Даю тебе час времени.
Она сухо ответила:
— Спасибо.
— Не советую тебе пытаться обвести меня вокруг пальца. Полицейские здесь звереют, когда речь заходит о неплательщиках, особенно, если это туристы.
Мэри захлопнула дверь и прислушалась к удалявшимся по коридору шагам. Постояла возле двери, медленно вернулась в кухню. Отпила из чашки. Кофе совсем остыл, и она снова поставила его на плиту. Закурила.
Все правильно. Рано или поздно это должно было произойти. Мэри давно предчувствовала возможность подобной ситуации, хотя и не решалась признаться в этом самой себе. К тому шла вся ее жизнь.
Наконец, забулькал кофейник. Мэри налила себе кофе и снова села к столу.
Если бы у нее была одежда, она могла бы удрать... — Впрочем, нет. Хозяин заявит в полицию, а там быстро разберутся, что Мэри — как раз та блондинка, которая вместе с брюнеткой выступала в порнографическом номере. Это еще хуже.
Она подливала себе кофе, прикуривая одну сигарету от другой. В какой-то момент подумала, что терять ей все равно нечего, и мрачно улыбнулась этой мысли. Устранив невидимую преграду девственности, отчим давно позаботился о ее будущем. О том, к чему Мэри сейчас пришла.
Девушка устало прикрыла глаза. Все мужчины одинаковы, этом она убедилась. Мэри всегда смотрела на них свысока, проверяя свое умение ускользать в самый последний момент, как бы далеко не заходили подчас отношения с ними. Может быть, в этом помогало неизменное равнодушие и даже отвращение, которое девушка испытывала к мужчинам. Ко всем, кроме Майка. Странно, что Мэри вспомнила о нем именно сейчас. Он остался в совсем другой жизни, куда ей возврата нет. Неужели то была любовь? Во всяком случае, никто и никогда не вызывал в Мэри подобных чувств.
Она допила кофе, взглянула на часы. Еще пятнадцать минут. Встала, вымыла чашку, аккуратно ее вытерла и поставила на полку.
Села и опять посмотрела на часы. Осталось десять минут. Мэри закурила и, не сводя с циферблата глаз, стала ждать. Ей ничего не хотелось, она ничего не боялась. В душе было пусто и холодно. А в голове сидела одна мысль: это — судьба. Она сидела, напряженно глядя на часы, когда в дверь постучали. Мэри встала:
— Войдите.
Дверь открылась. Хозяин постоял в нерешительности на пороге, затем вошел и захлопнул за собой дверь.
— Ну?
Она обвела его взглядом, машинально отметила, что он побрился и надел свежую рубашку. Это ее развеселило. В тон ему Мэри протянула:
— Ну?
Он подошел ближе:
— Ты готова?
Неожиданно для себя Мэри выпалила:
— Я всегда готова!
Хозяин грубо притянул девушку к себе и стал жадно целовать. Она не сопротивлялась, а стояла неподвижно и безучастно, словно столб. Дрожащие руки шарили по ее телу, срывали одежду, но она оставалась совершенно равнодушной, как будто все это происходило не с ней, а с кем-то другим. И лишь услышав треск рвущейся ткани, Мэри оттолкнула его.
На полу валялся разорванный халат. Она с сожалением посмотрела на испорченную вещь, потом перевела взгляд на хозяина. Тот бормотал, пожирая глазами обнаженную девушку:
— Боже мой! Боже мой!
Уже ничего не соображая, он снова кинулся к Мэри, но она спокойно показала ему на дверь спальни:
— Туда.
Для нее все встало на свои места. Ей потребовалось много времени для осознания своего места в жизни. Одни девушки рождаются, чтобы стать женами, другие — секретаршами, третьи — предпринимательницами, четвертые — актрисами. Она появилась на свет, чтобы стать шлюхой. От судьбы не уйдешь, поэтому именно с ней произошло то, что ни с кем другим не могло произойти. Каждый мужчина считал ее шлюхой.
Хозяин жадно схватил Мэри за плечи. Она отстранилась и покачала головой:
— Зачем спешить? Ведь я никуда не убегаю.
Сдергивая на ходу рубашку, он быстро пошел в спальню, и девушка увидела, что его тело покрыто густыми черными волосами.
Подняв с пола разорванный халат, Мэри направилась следом.
Раз уж ей суждено быть шлюхой, она постарается стать лучшей!
На память пришла реплика Эвелины из их номера, вызывавшая наибольшее возбуждение публики. Слова слетели с ее губ так легко и естественно, словно Мэри говорила это каждый день:
— Как ты хочешь? Обычным способом или по-французски?
Ее разбудило яркое утреннее солнце. Мэри сладко потянулась. Как приятно ложиться спать вечером, а не глубокой ночью.
Она легко встала с постели, накинула халат и направилась за своей одеждой в комнату Джо и Эвелины. Там стоял единственный в квартире гардероб.
Недоуменно подняв брови, Мэри остановилась на пороге — комната компаньонов была пуста. Кровать стояла неразобранной, как будто на ней никто не спал, против обыкновения не было видно разбросанных вещей. Мэри подошла к окну — машина исчезла.
Что все это значит? Девушка налила в кофейник воды и поставила его на огонь, потом решительно направилась к гардеробу. Он был пуст. Ни юбок, ни блузок — ничего. Мэри бросилась к комоду, один за другим выдвинула ящики. Везде — хоть шаром покати. Вот сволочи! Забрали всю одежду, даже купальник. Она осталась в ночной рубашке, дешевом халате и шлепанцах. На плите забулькал кофейник. Мэри налила себе чашку, машинально пошарила рукой по столу — сигареты тоже исчезли. Она достала из сумочки последнюю пачку.
В дверь постучали. На пороге стоял невысокий плотный человек — хозяин меблированных комнат. Мэри запахнула халат:
— Я вас слушаю.
— Ваши друзья уехали?
— Да.
Хозяин попытался войти, но Мэри преградила ему путь. Тогда через ее плечо он постарался разглядеть, что из вещей осталось в квартире.
— Они сказали, что вы заплатите за квартиру.
— Сколько мы задолжали?
Хозяин отвел взгляд:
— Девяносто долларов, за три недели.
Либо он врет, либо эта парочка прикарманила ее взнос.
— Джо сказал мне, что рассчитался с вами по прошлую неделю включительно.
Хозяин ухмыльнулся:
— А квитанции у вас есть?
— Должны где-то быть. Я поищу.
Он-то знал, что никаких квитанций у девчонки нет и быть не может. Этой ночью его разбудил шум заведенного мотора. Во дворе мужчина и женщина укладывали в машину вещи. Хозяин выскочил на крыльцо.
— Эй, куда это вы собрались?
Мужчина обернулся к нему:
— Уезжаем. Срочные дела.
— А плата за квартиру?
— Не волнуйся. Блондинка пока остается. Она отдаст.
— Откуда я знаю, есть ли у нее деньги?
Мужчина переглянулся с женщиной, взял хозяина под руку и отвел его за машину, где их разговор не был слышен. Там он прошептал:
— Бабки у нее есть, так что вы сможете взять не только за эту, но и за пару предыдущих недель.
Хозяин тоже понизил голос:
— Как это? Ведь у вас есть квитанции.
Хихикнув, мужчина вытащил из кармана несколько смятых листков:
— Возьмите их себе.
Хозяин посмотрел в бумажки. Это были квитанции об уплате.
Мужчина снова захихикал:
— Поневоле приходится уезжать. С двумя бабами можно рехнуться. Блондинка проходу не дает, а подружка ревнует. Сущий ад!
Он замолчал, потом многозначительно посмотрел на хозяина, словно вдруг придумал что-то интересное:
— А вот вы вполне могли бы...
— Вы думаете...
Мужчина кивнул:
— Уверен. Нет проблем.
У хозяина пересохло во рту. С одной стороны, неуплачено всего за два последних дня. С другой, только последний идиот захочет упустить такую красотку. Однажды он видел ее в купальнике — девчонка шла к машине. Это было зрелище! Мечта!
— Значит, вы гарантируете?
Мужчина доверительно положил руку ему на плечо:
Промашка исключена. Блондинка слаба на передок. Настоящая нимфоманка, дня не может прожить без этого. Ты ей только покажи своего молодца и считай, что дело улажено.
Хозяин махнул рукой:
— Ладно. Рискну. Чем черт не шутит?
Проводив взглядом исчезнувшую в ночи машину, хозяин пошел к себе. Даже если не удастся поразвлечься, на небольшой приварок он в любом случае может рассчитывать...
Он сурово произнес:
— Послушайте, вы задолжали за квартиру. Прошу заплатить.
— Чтобы заплатить, я должна съездить в банк и снять деньги со счета.
— Знаю я эти штучки! Вы сбежите, а я останусь в дураках. Платите немедленно.
— Но у меня нет при себе денег.
Он выразительно обвел взглядом ее фигуру:
— У вас есть все, что нужно.
Мэри заставила себя улыбнуться. Она все поняла.
— Хорошо, но мне нужно время, чтобы подготовиться. Принять ванну и...
Хозяин протянул руку и ощутил твердый изгиб груди под халатом. Продолжая улыбаться, она резко отстранилась.
— Не сейчас.
— Ну хорошо. Даю тебе час времени.
Она сухо ответила:
— Спасибо.
— Не советую тебе пытаться обвести меня вокруг пальца. Полицейские здесь звереют, когда речь заходит о неплательщиках, особенно, если это туристы.
Мэри захлопнула дверь и прислушалась к удалявшимся по коридору шагам. Постояла возле двери, медленно вернулась в кухню. Отпила из чашки. Кофе совсем остыл, и она снова поставила его на плиту. Закурила.
Все правильно. Рано или поздно это должно было произойти. Мэри давно предчувствовала возможность подобной ситуации, хотя и не решалась признаться в этом самой себе. К тому шла вся ее жизнь.
Наконец, забулькал кофейник. Мэри налила себе кофе и снова села к столу.
Если бы у нее была одежда, она могла бы удрать... — Впрочем, нет. Хозяин заявит в полицию, а там быстро разберутся, что Мэри — как раз та блондинка, которая вместе с брюнеткой выступала в порнографическом номере. Это еще хуже.
Она подливала себе кофе, прикуривая одну сигарету от другой. В какой-то момент подумала, что терять ей все равно нечего, и мрачно улыбнулась этой мысли. Устранив невидимую преграду девственности, отчим давно позаботился о ее будущем. О том, к чему Мэри сейчас пришла.
Девушка устало прикрыла глаза. Все мужчины одинаковы, этом она убедилась. Мэри всегда смотрела на них свысока, проверяя свое умение ускользать в самый последний момент, как бы далеко не заходили подчас отношения с ними. Может быть, в этом помогало неизменное равнодушие и даже отвращение, которое девушка испытывала к мужчинам. Ко всем, кроме Майка. Странно, что Мэри вспомнила о нем именно сейчас. Он остался в совсем другой жизни, куда ей возврата нет. Неужели то была любовь? Во всяком случае, никто и никогда не вызывал в Мэри подобных чувств.
Она допила кофе, взглянула на часы. Еще пятнадцать минут. Встала, вымыла чашку, аккуратно ее вытерла и поставила на полку.
Села и опять посмотрела на часы. Осталось десять минут. Мэри закурила и, не сводя с циферблата глаз, стала ждать. Ей ничего не хотелось, она ничего не боялась. В душе было пусто и холодно. А в голове сидела одна мысль: это — судьба. Она сидела, напряженно глядя на часы, когда в дверь постучали. Мэри встала:
— Войдите.
Дверь открылась. Хозяин постоял в нерешительности на пороге, затем вошел и захлопнул за собой дверь.
— Ну?
Она обвела его взглядом, машинально отметила, что он побрился и надел свежую рубашку. Это ее развеселило. В тон ему Мэри протянула:
— Ну?
Он подошел ближе:
— Ты готова?
Неожиданно для себя Мэри выпалила:
— Я всегда готова!
Хозяин грубо притянул девушку к себе и стал жадно целовать. Она не сопротивлялась, а стояла неподвижно и безучастно, словно столб. Дрожащие руки шарили по ее телу, срывали одежду, но она оставалась совершенно равнодушной, как будто все это происходило не с ней, а с кем-то другим. И лишь услышав треск рвущейся ткани, Мэри оттолкнула его.
На полу валялся разорванный халат. Она с сожалением посмотрела на испорченную вещь, потом перевела взгляд на хозяина. Тот бормотал, пожирая глазами обнаженную девушку:
— Боже мой! Боже мой!
Уже ничего не соображая, он снова кинулся к Мэри, но она спокойно показала ему на дверь спальни:
— Туда.
Для нее все встало на свои места. Ей потребовалось много времени для осознания своего места в жизни. Одни девушки рождаются, чтобы стать женами, другие — секретаршами, третьи — предпринимательницами, четвертые — актрисами. Она появилась на свет, чтобы стать шлюхой. От судьбы не уйдешь, поэтому именно с ней произошло то, что ни с кем другим не могло произойти. Каждый мужчина считал ее шлюхой.
Хозяин жадно схватил Мэри за плечи. Она отстранилась и покачала головой:
— Зачем спешить? Ведь я никуда не убегаю.
Сдергивая на ходу рубашку, он быстро пошел в спальню, и девушка увидела, что его тело покрыто густыми черными волосами.
Подняв с пола разорванный халат, Мэри направилась следом.
Раз уж ей суждено быть шлюхой, она постарается стать лучшей!
На память пришла реплика Эвелины из их номера, вызывавшая наибольшее возбуждение публики. Слова слетели с ее губ так легко и естественно, словно Мэри говорила это каждый день:
— Как ты хочешь? Обычным способом или по-французски?
9
Мэри вошла в вестибюль отеля, села в отдаленном укромном углу и, достав из сумочки журнал «Вог», начала праздно перелистывать страницы. Всякому, кто видел ее, думалось, что эта загорелая привлекательная девушка ждет своего кавалера.
Так оно и было — в определенном смысле.
Через несколько минут рассыльный, проходя мимо нее, замедлил шаги. Она услышала внятный шепот:
— Номер три одиннадцать.
Беззаботно улыбаясь, Мэри повторила:
— Три одиннадцать.
— Правильно. Он ждет прямо сейчас.
— Спасибо.
Они обменялись рукопожатием, при котором в ладонь рассыльного перекочевали две банкноты.
— Всегда к вашим услугам, мисс.
Рассыльный быстро отошел, а Мэри неторопливо закрыла и убрала в сумочку журнал, украдкой осмотрела вестибюль. Охранник отеля смотрел в другую сторону, администратор занимался регистрацией постояльцев, служащие сновали по своим делам. Все в порядке. Она встала и, одернув платье, пошла к лифтам.
Собственно, беспокоиться было не о чем, поскольку ею здесь были куплены все.
Помог ей в этом Мак — хозяин меблированных комнат.
В тот день, когда Мэри обобрали компаньоны, Мак дал ей массу полезных советов:
— Во-первых, подыщи место, где сшивается много одиноких мужиков. Во-вторых, не начинай работать, пока не дашь на лапу всем, кто может тебя заложить. После этого они наперебой станут предлагать свою помощь.
Тут Мак смерил ее пристальным взглядом.
— Только не вздумай приводить клиентов сюда. У меня приличное заведение. Я не хочу из-за тебя неприятностей.
— В таком случае мне придется съехать отсюда.
Он задумался.
— Нет, подожди, У меня есть приятель, рассыльный в «Озирисе». Поговорю-ка я с ним. Может, он поможет тебе устроиться.
Приятель Мака не просто согласился, а с жадностью клюнул на это предложение. Спрос на девушек в недавно открывшемся отеле «Озирис» не спадал, поэтому за месяц Мэри заработала больше, чем когда-либо видела в своей жизни. Почти все деньги ушли «на лапу» администраторам, рассыльным, швейцарам, охранникам и даже лифтерам.
Обычно она делала четыре «визита» в день, беря с клиентов по десять долларов. Эти «визиты» обеспечивали ей служащие всех отелей, с кем у рассыльного из «Озириса» были приятельские отношения. Таким образом Мэри получала сорок долларов, однако тридцать тут же отдавала.
Она подошла к лифту, нажала на кнопку и вынула из кошелька долларовую бумажку — для лифтера. В этот момент кто-то тронул ее за плечо. Вздрогнув, Мэри испуганно обернулась — ей улыбался тот самый странный светловолосый молодой человек с пляжа.
— Я не хотел вас испугать, мисс Флад.
Она перевела дыхание:
— Мистер Гордон Пэйнтер!
— Все это время я думал о вас. Беспокоился... Вы больше ни разу не приехали на пляж.
— В тот самый день наш номер распался, поэтому все время ушло на поиски другой работы.
— Послушайте, мисс Флад. У меня предложение: пойдем в бар и поболтаем.
Подъехал лифт. Лифтер в форменной одежде открыл дверцы и высунул из кабины голову:
— Вверх, пожалуйста.
Мэри посмотрела на Гордона.
— Простите, но я не могу. У меня деловая встреча.
— Ничего страшного не случится, если вы опоздаете на несколько минут. Я искал вас по всему городу и не могу потерять снова.
В голове у Мэри проскользнула забавная мысль, от которой она едва не улыбнулась. Для того, чтобы ее найти, от Гордона требовалось совсем немного: снять трубку, позвонить нужному человеку и заказать молодую блондинку. Она решительно покачала головой:
— Нет, никак не могу. Мне нельзя опаздывать. Это касается моей работы.
— В таком случае я подожду вас. Вы надолго?
Мэри задумалась.
— Не очень... на полчаса. Самое большее — на час.
— Договорились. Встретимся в баре. Меня легко узнать — я буду сидеть в обнимку с «Мартини».
— Хорошо, мистер Пэйнтер. Я постараюсь не задерживаться.
Дверь кабинки закрылась, лифтер повернулся к Мэри. Его разбирало любопытство.
— Друг или клиент?
Она протянула приготовленный доллар:
— Четвертый этаж, длинноносый.
Лифтер ухмыльнулся:
— А ты никому скидок не делаешь? Уж больно дорого.
Мэри улыбнулась:
— Не могу себе этого позволить. Слишком много трачу на лифтеров.
— Может быть, в твой выходной?
Выходя из лифта, она бросила через плечо:
— Побереги свои деньги, бедняжка. У меня нет выходных.
Возле двери с номером 311 Мэри остановилась, прислушалась, потом негромко постучала.
Мужской голос ответил:
— Кто там?
— Служба по вызову.
— Ну как, получили работу Мэри села.
— В общем, да.
Подошел официант. Гордон сказал:
— Мне еще один «Мартини», а для мисс... Что вы будете пить?
— Черносмородиновый ликер с содовой.
Официант повторил заказ:
— Значит, вермут, черносмородиновый ликер и содовая.
— Нет, вермута не надо. Просто черносмородиновый ликер с содовой.
Когда официант отошел. Гордон удивленно спросил:
— Что это за странный напиток?
Мэри спокойно посмотрела ему в глаза.
— Напиток как напиток. Мне он нравится.
Он допил «Мартини» и покачал головой:
— Вы — странная девушка.
Неужели кто-то из рассыльных успел рассказать Гордону о цели ее прихода в отель?
Мэри пристально посмотрела на него и ничего не ответила.
— Почему вы не приехали, не позвонили. Исчезли. Не наткнись я на вас случайно, мы могли бы никогда больше не встретиться.
Мэри ответила с непонятной ему серьезностью:
— Возможно, так было бы лучше для вас.
Он настороженно прищурил глаза.
— Что вы имеете в виду?
— Со мной лучше не связываться. Я — девушка не того сорта, с которыми вы привыкли общаться.
Гордон довольно улыбнулся: значит, все-таки она слышала о нем. Прикидывалась...
— А какого сорта девушки, с которыми я общаюсь?
— Светские леди и все такое прочее. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
— А если вы сами зарабатываете себе на жизнь, я не должен с вами встречаться, так, что ли?
Мэри не ответила.
Гордон перестал улыбаться. На его лице появилось обиженное выражение.
— Вы несправедливы ко мне. Разве я виноват в своем богатстве? Мои родители — очень состоятельные люди, а родителей не выбирают. На моем месте могли оказаться вы.
Она улыбнулась.
— Могла, но не оказалась. Ну ничего, бывают вещи и похуже.
Он потянулся через стол, взял ее за руку и сказал:
— Бывают.
Официант поставил перед ними стаканы. Гордон поднял свой «Мартини»:
— У меня тост.
— За что пьем?
— За нас и за наш сегодняшний ужин. Том давно мечтает зажарить для вас утку.
Она заколебалась, но он решительно произнес:
— Никаких отказов я не приму. Как только допьем, я увезу вас к себе.
Мэри подавила вздох разочарования. И этот не лучше других. Думает только о том, что и все.
— Хорошо.
Он все еще держал поднятым свой стакан.
— И больше никаких игр в прятки, я хочу видеть вас постоянно.
Она медленно кивнула головой.
— Мы с Томом считаем вас самой красивой девушкой в Майами. И мне кажется, что мы оба в вас влюблены.
Она тихо опустила стакан на стол.
— Не говорите так. Не говорите так даже в шутку. Это совсем не обязательно.
Так оно и было — в определенном смысле.
Через несколько минут рассыльный, проходя мимо нее, замедлил шаги. Она услышала внятный шепот:
— Номер три одиннадцать.
Беззаботно улыбаясь, Мэри повторила:
— Три одиннадцать.
— Правильно. Он ждет прямо сейчас.
— Спасибо.
Они обменялись рукопожатием, при котором в ладонь рассыльного перекочевали две банкноты.
— Всегда к вашим услугам, мисс.
Рассыльный быстро отошел, а Мэри неторопливо закрыла и убрала в сумочку журнал, украдкой осмотрела вестибюль. Охранник отеля смотрел в другую сторону, администратор занимался регистрацией постояльцев, служащие сновали по своим делам. Все в порядке. Она встала и, одернув платье, пошла к лифтам.
Собственно, беспокоиться было не о чем, поскольку ею здесь были куплены все.
Помог ей в этом Мак — хозяин меблированных комнат.
В тот день, когда Мэри обобрали компаньоны, Мак дал ей массу полезных советов:
— Во-первых, подыщи место, где сшивается много одиноких мужиков. Во-вторых, не начинай работать, пока не дашь на лапу всем, кто может тебя заложить. После этого они наперебой станут предлагать свою помощь.
Тут Мак смерил ее пристальным взглядом.
— Только не вздумай приводить клиентов сюда. У меня приличное заведение. Я не хочу из-за тебя неприятностей.
— В таком случае мне придется съехать отсюда.
Он задумался.
— Нет, подожди, У меня есть приятель, рассыльный в «Озирисе». Поговорю-ка я с ним. Может, он поможет тебе устроиться.
Приятель Мака не просто согласился, а с жадностью клюнул на это предложение. Спрос на девушек в недавно открывшемся отеле «Озирис» не спадал, поэтому за месяц Мэри заработала больше, чем когда-либо видела в своей жизни. Почти все деньги ушли «на лапу» администраторам, рассыльным, швейцарам, охранникам и даже лифтерам.
Обычно она делала четыре «визита» в день, беря с клиентов по десять долларов. Эти «визиты» обеспечивали ей служащие всех отелей, с кем у рассыльного из «Озириса» были приятельские отношения. Таким образом Мэри получала сорок долларов, однако тридцать тут же отдавала.
Она подошла к лифту, нажала на кнопку и вынула из кошелька долларовую бумажку — для лифтера. В этот момент кто-то тронул ее за плечо. Вздрогнув, Мэри испуганно обернулась — ей улыбался тот самый странный светловолосый молодой человек с пляжа.
— Я не хотел вас испугать, мисс Флад.
Она перевела дыхание:
— Мистер Гордон Пэйнтер!
— Все это время я думал о вас. Беспокоился... Вы больше ни разу не приехали на пляж.
— В тот самый день наш номер распался, поэтому все время ушло на поиски другой работы.
— Послушайте, мисс Флад. У меня предложение: пойдем в бар и поболтаем.
Подъехал лифт. Лифтер в форменной одежде открыл дверцы и высунул из кабины голову:
— Вверх, пожалуйста.
Мэри посмотрела на Гордона.
— Простите, но я не могу. У меня деловая встреча.
— Ничего страшного не случится, если вы опоздаете на несколько минут. Я искал вас по всему городу и не могу потерять снова.
В голове у Мэри проскользнула забавная мысль, от которой она едва не улыбнулась. Для того, чтобы ее найти, от Гордона требовалось совсем немного: снять трубку, позвонить нужному человеку и заказать молодую блондинку. Она решительно покачала головой:
— Нет, никак не могу. Мне нельзя опаздывать. Это касается моей работы.
— В таком случае я подожду вас. Вы надолго?
Мэри задумалась.
— Не очень... на полчаса. Самое большее — на час.
— Договорились. Встретимся в баре. Меня легко узнать — я буду сидеть в обнимку с «Мартини».
— Хорошо, мистер Пэйнтер. Я постараюсь не задерживаться.
Дверь кабинки закрылась, лифтер повернулся к Мэри. Его разбирало любопытство.
— Друг или клиент?
Она протянула приготовленный доллар:
— Четвертый этаж, длинноносый.
Лифтер ухмыльнулся:
— А ты никому скидок не делаешь? Уж больно дорого.
Мэри улыбнулась:
— Не могу себе этого позволить. Слишком много трачу на лифтеров.
— Может быть, в твой выходной?
Выходя из лифта, она бросила через плечо:
— Побереги свои деньги, бедняжка. У меня нет выходных.
Возле двери с номером 311 Мэри остановилась, прислушалась, потом негромко постучала.
Мужской голос ответил:
— Кто там?
— Служба по вызову.
* * *
Подходя к бару, она взглянула на часы и облегченно вздохнула: уложилась в сорок пять минут. Когда глаза привыкли к полумраку, осмотрела зал. Гордон радостно помахал ей из угла я встал навстречу. Пододвигаясь, чтобы освободить ей место, спросил:— Ну как, получили работу Мэри села.
— В общем, да.
Подошел официант. Гордон сказал:
— Мне еще один «Мартини», а для мисс... Что вы будете пить?
— Черносмородиновый ликер с содовой.
Официант повторил заказ:
— Значит, вермут, черносмородиновый ликер и содовая.
— Нет, вермута не надо. Просто черносмородиновый ликер с содовой.
Когда официант отошел. Гордон удивленно спросил:
— Что это за странный напиток?
Мэри спокойно посмотрела ему в глаза.
— Напиток как напиток. Мне он нравится.
Он допил «Мартини» и покачал головой:
— Вы — странная девушка.
Неужели кто-то из рассыльных успел рассказать Гордону о цели ее прихода в отель?
Мэри пристально посмотрела на него и ничего не ответила.
— Почему вы не приехали, не позвонили. Исчезли. Не наткнись я на вас случайно, мы могли бы никогда больше не встретиться.
Мэри ответила с непонятной ему серьезностью:
— Возможно, так было бы лучше для вас.
Он настороженно прищурил глаза.
— Что вы имеете в виду?
— Со мной лучше не связываться. Я — девушка не того сорта, с которыми вы привыкли общаться.
Гордон довольно улыбнулся: значит, все-таки она слышала о нем. Прикидывалась...
— А какого сорта девушки, с которыми я общаюсь?
— Светские леди и все такое прочее. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
— А если вы сами зарабатываете себе на жизнь, я не должен с вами встречаться, так, что ли?
Мэри не ответила.
Гордон перестал улыбаться. На его лице появилось обиженное выражение.
— Вы несправедливы ко мне. Разве я виноват в своем богатстве? Мои родители — очень состоятельные люди, а родителей не выбирают. На моем месте могли оказаться вы.
Она улыбнулась.
— Могла, но не оказалась. Ну ничего, бывают вещи и похуже.
Он потянулся через стол, взял ее за руку и сказал:
— Бывают.
Официант поставил перед ними стаканы. Гордон поднял свой «Мартини»:
— У меня тост.
— За что пьем?
— За нас и за наш сегодняшний ужин. Том давно мечтает зажарить для вас утку.
Она заколебалась, но он решительно произнес:
— Никаких отказов я не приму. Как только допьем, я увезу вас к себе.
Мэри подавила вздох разочарования. И этот не лучше других. Думает только о том, что и все.
— Хорошо.
Он все еще держал поднятым свой стакан.
— И больше никаких игр в прятки, я хочу видеть вас постоянно.
Она медленно кивнула головой.
— Мы с Томом считаем вас самой красивой девушкой в Майами. И мне кажется, что мы оба в вас влюблены.
Она тихо опустила стакан на стол.
— Не говорите так. Не говорите так даже в шутку. Это совсем не обязательно.
10
Отодвинувшись от стола, Гордон сказал:
— Том, подай кофе и бренди на террасу.
Увидев, что Мэри тоже решила встать, старый слуга предупредительно отставил ее стул. Она улыбнулась:
— Все было великолепно. Том. Столько съесть мне еще не удавалось.
Старик ухмыльнулся:
— Ну и аппетит у вас, мисс.
— Только благодаря вам, Том. Перед такими лакомствами никто не смог бы устоять.
Он поклонился:
— Спасибо, мэм.
Гордон открыл перед Мэри дверь, и она вышла на террасу. Вечернее небо было синим и чистым, с океана дул прохладный ветер.
Она вдохнула морской воздух.
— Гордон, это же настоящий рай.
— Это — мой дом. Я его люблю, хотя он и доставляет немало хлопот.
Мэри резко повернулась к нему:
— Скажите, Гордон, вы каждого встречного приглашаете сюда?
Он озадаченно нахмурил лоб:
— Что вы имеете в виду?
— Мне кажется, что вы поступаете опрометчиво, приводя в дом незнакомого человека. А если я окажусь обыкновенной охотницей за деньгами, что тогда? Вас ожидают сплошные неприятности.
Гордон усмехнулся:
— Меня вполне устраивают неприятности из-за хорошенькой девушки. Поохотьтесь, пожалуйста, за мной.
— Я не шучу, Гордон. Такие богатые и знаменитые люди, как вы, всегда становятся лакомым куском для любителей поживиться на чужой счет.
Он расхохотался:
— Вот и прекрасно. Все зависит от того, кто собирается поживиться. Вполне вероятно, что этот некто станет лакомым кусочком для меня самого. Если бы наши интересы совпали, я сэкономил бы много сил!
— С вами невозможно разговаривать серьезно.
Гордон положил ей руки на плечи и легонько повернул к себе. Он улыбался, но глаза смотрели невесело.
— Продолжайте говорить, милая девушка. Чертовски приятно, когда о тебе кто-то заботится. Это вносит некоторое разнообразие в унылую жизнь. Обычно все стараются вытянуть из меня то, что им нужно.
Она пристально посмотрела в его лицо.
— Вы очень славный, Гордон, и мне от вас ничего не надо.
— Я это понял. Если бы вы хотели что-нибудь получить, вряд ли исчезли бы с моего горизонта.
Мэри промолчала.
— Вы — первый человек, которому наплевать на то, что я — Гордон Пэйнтер.
— Но мне не наплевать на вас. Вы — порядочный человек, и я это оценила.
Он отдернул руки:
— Какой удар! Только я собрался соблазнить вас, как вы выпустили ветер из моих парусов.
Мэри улыбнулась:
— Не падайте духом! Сегодня с океана дует свежий ветер.
— Зачем вы так много пьете, Гордон?
Как раз в эту минуту он снова подливал себе бренди, но, услышав эти слова, поставил бутылку на стол.
— Во-первых, мне нравится пить... Во-вторых, спиртное — единственная радость в этой жизни.
От изрядного количества коньяка его слегка развезло, поэтому он говорил отрывисто и невнятно.
Мэри искренне удивилась:
— Единственная? И других нет?
— Нет. Я — плохой бизнесмен... Как только влезаю в какое-нибудь дело, оно прогорает... А вместе с ним и мои деньги... то есть капиталы. Я это понял и теперь вообще никуда не суюсь... Сдался... В конце концов, и без этой несчастной работы у меня есть все... Все, что нужно.
Она промолчала.
Гордон исподлобья посмотрел на девушку и неожиданно выпалил:
— Ну, скажите же! Скажите, что я живу неправильно, нехорошо. Наверняка вы так думаете...
Мэри отрицательно покачала головой, но это его не успокоило. Он схватил девушку за руку:
— Не лукавьте. Скажите правду. Я и сам считаю свою жизнь безнравственной. Это ужасно — не работать, когда миллионы детей на планете умирают от голода.
Она повела плечами:
— Мне наплевать на миллионы детей. Я думаю только о себе.
Гордон сразу как-то съежился, жалко улыбнулся и выпустил ее руку.
— А мне — нет. Мне не наплевать. Я содрогаюсь при одной мысли об этих кошмарах.
Мэри блеснула в темноте глазами:
— Почему же вы ничего не предпринимаете, чтобы избавить мир от всяких бед?
Он горестно проговорил:
— Не дают. Адвокаты, юристы... Даже если бы я захотел просто раздать свои деньги, они бы не позволили этого сделать. Мой капитал надежно охраняется от меня самого.
Потрепав его по руке, Мэри протянула с фальшивым сочувствием:
— Бедный Гордон!
— Вот именно, бедный Гордон.
— Ах, как бы мне хотелось вас пожалеть!
Он поднял голову, и взгляд его неожиданно прояснился.
— О чем вы, Мэри?
— О том, что немногим людям живется так хорошо, как вам. Неожиданно он откинулся назад и расхохотался. Громкие раскаты его смеха ударялись в стену дома и эхом уплывали в уже невидимый простор океана. Ничего не понимая, Мэри удивленно смотрела на Гордона.
— Над чем вы смеетесь?
С трудом сдерживая новый приступ смеха, он весело посмотрел в ее лицо:
— Подумать только! Наконец-то встретил честную откровенную девушку. И где? На пляже в Майами. Никогда бы не поверил, что такое может быть!
Поскольку его ответ не прояснил причины столь бурного веселья, Мэри спросила:
— А чем плох пляж в Майами? Мне он нравится.
Все еще посмеиваясь, он ответил:
— Мне тоже.
Гордон облокотился на балюстраду, задумчиво посмотрел вниз и вдруг оживился:
— Том, подай кофе и бренди на террасу.
Увидев, что Мэри тоже решила встать, старый слуга предупредительно отставил ее стул. Она улыбнулась:
— Все было великолепно. Том. Столько съесть мне еще не удавалось.
Старик ухмыльнулся:
— Ну и аппетит у вас, мисс.
— Только благодаря вам, Том. Перед такими лакомствами никто не смог бы устоять.
Он поклонился:
— Спасибо, мэм.
Гордон открыл перед Мэри дверь, и она вышла на террасу. Вечернее небо было синим и чистым, с океана дул прохладный ветер.
Она вдохнула морской воздух.
— Гордон, это же настоящий рай.
— Это — мой дом. Я его люблю, хотя он и доставляет немало хлопот.
Мэри резко повернулась к нему:
— Скажите, Гордон, вы каждого встречного приглашаете сюда?
Он озадаченно нахмурил лоб:
— Что вы имеете в виду?
— Мне кажется, что вы поступаете опрометчиво, приводя в дом незнакомого человека. А если я окажусь обыкновенной охотницей за деньгами, что тогда? Вас ожидают сплошные неприятности.
Гордон усмехнулся:
— Меня вполне устраивают неприятности из-за хорошенькой девушки. Поохотьтесь, пожалуйста, за мной.
— Я не шучу, Гордон. Такие богатые и знаменитые люди, как вы, всегда становятся лакомым куском для любителей поживиться на чужой счет.
Он расхохотался:
— Вот и прекрасно. Все зависит от того, кто собирается поживиться. Вполне вероятно, что этот некто станет лакомым кусочком для меня самого. Если бы наши интересы совпали, я сэкономил бы много сил!
— С вами невозможно разговаривать серьезно.
Гордон положил ей руки на плечи и легонько повернул к себе. Он улыбался, но глаза смотрели невесело.
— Продолжайте говорить, милая девушка. Чертовски приятно, когда о тебе кто-то заботится. Это вносит некоторое разнообразие в унылую жизнь. Обычно все стараются вытянуть из меня то, что им нужно.
Она пристально посмотрела в его лицо.
— Вы очень славный, Гордон, и мне от вас ничего не надо.
— Я это понял. Если бы вы хотели что-нибудь получить, вряд ли исчезли бы с моего горизонта.
Мэри промолчала.
— Вы — первый человек, которому наплевать на то, что я — Гордон Пэйнтер.
— Но мне не наплевать на вас. Вы — порядочный человек, и я это оценила.
Он отдернул руки:
— Какой удар! Только я собрался соблазнить вас, как вы выпустили ветер из моих парусов.
Мэри улыбнулась:
— Не падайте духом! Сегодня с океана дует свежий ветер.
* * *
Мэри поставила на стол кофейную чашку и мягко спросила:— Зачем вы так много пьете, Гордон?
Как раз в эту минуту он снова подливал себе бренди, но, услышав эти слова, поставил бутылку на стол.
— Во-первых, мне нравится пить... Во-вторых, спиртное — единственная радость в этой жизни.
От изрядного количества коньяка его слегка развезло, поэтому он говорил отрывисто и невнятно.
Мэри искренне удивилась:
— Единственная? И других нет?
— Нет. Я — плохой бизнесмен... Как только влезаю в какое-нибудь дело, оно прогорает... А вместе с ним и мои деньги... то есть капиталы. Я это понял и теперь вообще никуда не суюсь... Сдался... В конце концов, и без этой несчастной работы у меня есть все... Все, что нужно.
Она промолчала.
Гордон исподлобья посмотрел на девушку и неожиданно выпалил:
— Ну, скажите же! Скажите, что я живу неправильно, нехорошо. Наверняка вы так думаете...
Мэри отрицательно покачала головой, но это его не успокоило. Он схватил девушку за руку:
— Не лукавьте. Скажите правду. Я и сам считаю свою жизнь безнравственной. Это ужасно — не работать, когда миллионы детей на планете умирают от голода.
Она повела плечами:
— Мне наплевать на миллионы детей. Я думаю только о себе.
Гордон сразу как-то съежился, жалко улыбнулся и выпустил ее руку.
— А мне — нет. Мне не наплевать. Я содрогаюсь при одной мысли об этих кошмарах.
Мэри блеснула в темноте глазами:
— Почему же вы ничего не предпринимаете, чтобы избавить мир от всяких бед?
Он горестно проговорил:
— Не дают. Адвокаты, юристы... Даже если бы я захотел просто раздать свои деньги, они бы не позволили этого сделать. Мой капитал надежно охраняется от меня самого.
Потрепав его по руке, Мэри протянула с фальшивым сочувствием:
— Бедный Гордон!
— Вот именно, бедный Гордон.
— Ах, как бы мне хотелось вас пожалеть!
Он поднял голову, и взгляд его неожиданно прояснился.
— О чем вы, Мэри?
— О том, что немногим людям живется так хорошо, как вам. Неожиданно он откинулся назад и расхохотался. Громкие раскаты его смеха ударялись в стену дома и эхом уплывали в уже невидимый простор океана. Ничего не понимая, Мэри удивленно смотрела на Гордона.
— Над чем вы смеетесь?
С трудом сдерживая новый приступ смеха, он весело посмотрел в ее лицо:
— Подумать только! Наконец-то встретил честную откровенную девушку. И где? На пляже в Майами. Никогда бы не поверил, что такое может быть!
Поскольку его ответ не прояснил причины столь бурного веселья, Мэри спросила:
— А чем плох пляж в Майами? Мне он нравится.
Все еще посмеиваясь, он ответил:
— Мне тоже.
Гордон облокотился на балюстраду, задумчиво посмотрел вниз и вдруг оживился: