Романов Сергей. Байки о любви, семье и теще

   Теперь уже всем стало видно как разозлился космонавт.
   - Я туда и не собираюсь. Мне за державу обидно. - Усаживаясь на место с самого края ряда, ответил Антон Синюхин, - Вы что дожидаетесь, когда французы смастерят свой космический корабль, запустят его на орбиту с группой мужчин и женщин и первыми всему миру покажут, как надо там заниматься любовью? Этого хотите?
   Космонавт посмотрел на зама по сбыту так, будто ему срочно требовалась психологическая разгрузка. Но Синюхин уже разошелся во всю. Подскочил с места, схватил бригадира под руку.
   - Мне за державу обидно! Разве ты, Пантелеич, не радовался, когда по радио сообщили о спутнике, в котором, как потом оказалось, с успехом размножались дрозофилы. И за этих лесбиянок, Белку и Стрелку, тоже нужно поднять бокалы. И здесь мы первые! Хотя по нашему трудовому разумению, запускать нужно было, к примеру, Белку и Дружка, а потом Стрелку и Бобика. И животным приятно и науке. И первого человека мы запустили, и первую женщину... Обида берет, что за Америкой не уследили, когда они своих на Луну. А теперь ещё и в сексе первыми станут. Глядишь, какая-нибудь мамаша-янки первой на орбите ребеночка родит...
   Космонавт выдохнул из себя воздух так, как будто собирался выпить целый стакан спирта.
   - Ну все, товарищи, мне пора. Интересной у нас получилась беседа. Хотелось бы вам пообещать, что став спикером, обязательно займусь вопросом о проблемах российского деторождения на орбитальных станциях. Но, увы...
   - Увы-ы, - тихо передразнил Синюхин и бросил взгляд на стенные часы. Пивной ларек, где он всегда покупал дешевое пиво уже был закрыт. Он поймал за руку бригадира, - Слышь, Пантелеич, где сегодня будет выступать ещё наш герой космоса?
   - У металлургов. А что?
   - Айда к металлургам, Пантелеич! Покуражимся...
   - Да пошел ты, Синюхин. Тебе и прошлый раз, как человеку доказывали, что нет там никакого сексу. А ты сразу в драку. Чего ж с кулаками к космонавту не полез. Знаешь, что он бы тебя быстро образумил...
   Старик заковылял к выходу из актового зала.
   2000 г.
   ОТТЯНУЛСЯ
   После туристической поездки в Петербург, одного мужика, он слесарем работал на машиностроительном заводе, жена совсем заела. В городе на Неве посетили они знаменитую кунсткамеру, где "блатной" экскурсионной группе, в которую они случайно попали, за дополнительные деньги показали два легендарных экспоната - человеческие фаллосы. Один голландский, из рюйшевской коллекции. Второй - русский, петровского времени, от какого-то кузнеца. То были всем фаллосам фаллосы! Несколько женщин аж завизжали от восторга.
   Мужик со своей женой из музея вышли и, пока добирались до гостиницы, супруга все не могла прийти в себя. Только чуть слышно повторяла: "Колоссальные штуки!"
   А дома началось: ну, что у тебя за член! Так, перышко для чернильницы Слово за слово и оказалось, что на протяжении десяти лет женщина не испытывала во время интима никакого удовольствия. Сколько не пытался он доказывать, что вовсе не в длине дело, баба твердила совсем обратное...
   В общем понял мужик, если что-то не предпринять, то в скором времени обязательно лишиться он своей скверной бабы. Скверная-то скверная, но любил он её без ума.
   Где-то в газете вычитал, что какая-то клиника пластической хирургии гарантирует после некоторого вмешательства стопроцентный успех: член чуть ли не вдвое увеличивается. Нашел клинику, сунулся к администратору и вышел ошалелый. Таким, как его баба после посещения злополучного запасника в кунсткамере. Столько, сколько просили за операцию он мог заработать только в течение двух лет.
   Повздыхал и пошел на работу. Благо дружок немного успокоил, рассказал, что одному мужику за 10 тысяч долларов тоже сделали операцию на детородном органе. Только желаемого эффекта не получилось: член не увеличился, а, наоборот, уменьшился. До сих пор тот мужик с клиникой судится...
   - Ты вот, что, - вдруг посоветовал эрудированный товарищ, совсем отчаявшемуся дружку, - Попробуй его оттянуть.
   - Как ты себе это представляешь?
   - Повесь на него что-нибудь тяжелое и ходи. Только не свинец - вредно. Вытягивают же хирурги ноги и руки своим пациентам таким образом. А член без костей ведь. Его и подавно можно оттянуть...
   Мужик послушался дельного совета, заперся в слесарной мастерской и решил прикрепить к своему хозяйству подшипник. Граммов двести весом. Да вот беда, сколько не закреплял лейкопластырем металлическую штуковину, все она норовила соскользнуть и пришибить пальцы на тогах. Подшипник для оттяжки явно не подходил.
   Обшарил мужик всю слесарную мастерскую, но в качестве "отвеса" нашел только огромную ржавую гайку, диаметр отверстия которой точь-в-точь совпадал с диаметром причинного места.
   Помыл её мужик в керосине и накрутил на то, что нужно было оттягивать. Гайка, словно обручальное кольцо, впору пришлась. Как будто тут и была.
   Несколько часов в раскорячку переходил мужик от верстака к верстаку, а к обеду его по нужде потянуло. Вытащил свое хозяйство в туалете и обомлел. Член-то не только удлинился, но и округлился - стал гораздо шире. Опух и покраснел. Попробовал мужик оправиться - не получается. Боль дикая! Понял: гайку надо сию же секунду снимать. Да не тут-то было!
   Два часа по производству бегал, то и дело прикладываясь к гайке. Пенис на глазах толстел и багровел, а гайка, сколько не мазали её кремами и вазелинами, даже не думала "сворачиваться".
   Тот же товарищ - хирург, мать его! - и посоветовал: дескать, пока не поздно пора неотложку вызывать.
   Дежурная по "Скорой помощи" долго уточняла симптомы болезни по телефону, затем хихикнула и сказала, чтобы через четверть часа встречали около проходной машину.
   Хирург, симпатичная моложавая женщина, осматривая травму, во что бы то ни стало старалась быть серьезной, но когда поняла, что от её знаний и способностей мало чего зависит, все таки улыбнулась:
   - Вас срочно надо везти в институт урологии. Может быть там что-нибудь придумают. Хотя, навряд ли! Давайте лучше службу спасения вызовем. Снять гайку уже не получится, а вот если попробовать перекусить или распилить... Словом, иного способа не вижу.
   Приехали спасатели. Один из них, долго ходил вокруг мужика с огромными гидравлическими ножницами, но так и не решился их использовать: а ну как соскочат! Тогда вместе с гайкой и...
   "А если электропилой - болгаркой? - подал идею кто-то. - Оставляем полмиллиметра металла, а потом собьем! Кто возьмется пилить?" Смельчак отыскался.
   Товарищ-советчик, дабы за глади свою вину, уже за водкой сбегал и перед операцией поднес дружку стаканчик.
   Как струей рассыпались искры из-под "болгарки", мужик не видел. Он смотрел совсем в другую сторону. В время, казалось, совсем остановилось. Но все-таки дождался заветного момента, когда почувствовал невероятное облегчение. Как будто кто-то его тянул, тянул, а потом взял и отпустил.
   Рассыпался в благодарностям медикам и спасателям. А когда домой вернулся и хотел сказать своей бабе все, что о ней думает, она к нему голову на грудь положила. Кто-то из "доброжелателей" уже позвонил и доложил ей об операции. "А я и не думала, дорогой, что ради меня готов пожертвовать собой. Только не делай больше ничего. Мне и так с тобой хорошо..."
   А член, казалось мужику, и в самом деле оттянулся. Конечно, не так, какие они видели в кунсткамере, но жене хватать стало.
   2000 г.
   ЛЮБВИОБИЛЬНАЯ
   В одном поселке городского типа жила незамужняя женщина. Незамужняя потому, что уж больно страшненькая была. С лицом как у Фантомаса, с фигурой, которую только и сравнить что с огуречной бочкой. Мужики на неё в карты играли. Кто проиграл, должен идти к ней и... сами понимаете, что делать. Но никто не смог это сделать, кроме одного, который был в стельку пьян, да и ко всему прочему шапку-пидорку себе на лицо натянул.
   А уж эта самая тетка как только ни старалась, чтобы заманить к себе в гости мужиков! Надеялась, наверное, может что и получится? Тоже ведь живой человек и тоже сексуальных радостей хотелось. И надо заметить, мужики к ней заходили. Только не за этими самыми радостями, а когда денег не было, а выпить уж очень сильно хотелось. Дело в том, что эта тетка гнала первоклассный самогон. Так вот, приходили мужики, выпивали, а когда дело доходило до расплаты, на карачках, но как реактивные выползали из квартиры.
   Между прочим, многие жены в том поселке отлично знали, где за бутылкой тусовались их мужья. Но никаких карательных мер к радушной хозяйке не применяли. А за что на неё ругаться, если их мужики боялись постели в той квартире больше чем атомной войны! Мало того, жены даже между собой соглашались: мол, пусть лучше пьют у Фантомасихи, чем за углом. Да и семейный бюджет не страдал - там-то на халяву!
   А когда встречались на улице с Фантомасихой, здоровались как ни в чем не бывало и спрашивали с усмешкой?
   - Мой-то вчерась у тебя был?
   - Где ж ему ещё быть? - принимала позу женщины-покорительницы Фантамасиха, - У меня.
   - Ну и как?
   - Очень даже весело порезвились...
   - Любвиобильная ты наша! - ехидствовали женщины. - Всех наших мужиков через себя пропустила. Пора тебя убивать!
   - Какая есть! - отвечала Фантомасиха.
   После таких разговоров ей становилось до боли обидно не за то, что эти козлы без яиц пьют и закусывают даром, а за то, что женщины не видят в ней соперницу и ко всему прочему ещё и издеваются. И решила она отомстить и мужикам и их насмешливым женам.
   Однажды по утру всю шею себе украсила искусными засосами с помощью йода и губной помады и отправилась в булочную, где имели обыкновение собираться поселковые женщины и обсуждать последние новости. По счастливой случайности в магазине встретилась с двумя самыми язвительными бабами, мужья которых накануне побывали у неё в гостях и нажрались как свиньи. Те пошушукались, посмеялись в платочки и подходят к Фантомасихе:
   - Ну как наши мужики? Горячие?
   - Устала от них, - ответила Фантамасиха, - Всю ночь как заведенные. То один, то второй. Вся шея и грудь в засосах...
   - Да откуда у тебя грудь-то? - засмеялись тетки.
   - А это видели, - оттянула она ворот кофточки и обнажила шею с искусственными засосами, - Сказали сегодня после работы опять забегут...
   Тетки вмиг перестали смеяться и подозрительно оглядывали испещренную мужской страстью шею конкурентки. По их широко раскрытым глазам было видно, что закралась в их сердца червоточинка по поводу благонадежности своих мужей.
   А Фантомасиха, обрадованная тем, что смогла заронить тень сомнения в женах-хохотушках, вернувшись домой, растворила в трехлитровой банке с самогонкой пачку димедрола и стала поджидать халявщиков.
   Мужики, как и обещали, постучали вечером в дверь. Обрадовавшись фантастической дозе спиртного, потерли руки и уселись за стол. А через пару часов уже спали мертвым сном.
   Тут и началось главное действо. "Любвиобильная" стянула с них штаны и рубашки, оставила, как говорится, в чем мать родила, перетащила голые тела к себе на кровать, разделась. Затем отперла все задвижки и засовы с двери, раскрыла шторы и бух в постель между двух мужиков. Одному свою голову на грудь положила, другому на живот ноги забросила. Не успела принять позу, как в квартиру кто-то грозно и настырно начал стучать. Поняв, что открывать никто не собирается, незваные гости начали долбить в дверь ногами. Та, под напором нескольких ног, естественно, открылась, и две женщины, чьи мужья почивали в постели Фантамасихи, ворвались в комнату.
   Даже двоим теткам тягаться в силе с Фантамасихой, было бы делом безуспешным. Поэтому они под насмешливые взгляды любвиобильной, стащили мужей с кровати и принялись хлестать их по щекам. Но так как разбудить мычащих существ не удалось, стали натягивать на них штаны и рубашки. Через полчаса сцена по вытаскиванию санитарками раненых с поля боя окончилась, и когда дверь за гостями захлопнулась, Фантамасиха достала с антресоли бутылку самогона, налила полный стакан, выпила и... горько расплакалась. Ей не нужна была такая победа.
   1998 г.
   МОЛОЧНЫЕ БРАТЬЯ
   У Мишки Мочалина случилась любовь. На колхозном рынке, куда он пошел, чтобы купить огурчиков на закуску, познакомился с девушкой. Она там уборщица работала. Пришли вместе в мореходное общежитие. Вот здесь и случилось любовь.
   После, когда они скрепляли свой любовный союз водочкой и закусывали огурчиками в гости - вполне возможно что даже случайно - зашел сокурсник. Славка Гримов. Якобы, узнать о времени зачета по ночной навигации. Его пригласили к столу. А чего же отказываться, если радушно приглашают?
   Так вот, стали они втроем готовиться к зачету. В конце концов Мишку что-то развезло, он лег на койку и уснул. А Славка с девушкой пошли прогуляться. До магазина и обратно. По дороге Славка и почувствовал томление в сердце. К девушке. Когда купили "Смирновочки" Гримов и пригласил её к себе в комнату. Чего Мишке-то мешать? Пусть спит, раз так устал.
   И у Славки с девушкой любовь случилась.
   А потом Славка познакомил девушку с Колей Лузгановым. И Коля влюбился. Такая вот девушка была. Не сказать, чтобы уж слишком красивая. Но привлекла же чем-то будущих мореходов.
   На другой день после зачета по этой самой навигации три товарища решили вспрыснуть это знаменательное событие и снова купили водочки. И как это бывает за столом в непринужденной дружеской беседе вдруг выяснилось, что стали они, так сказать, молочными братьями. И никто друг на друга не обиделся. Ребята они были современные, женится на девушке с колхозного рынка никто не собирался, да и как настоящие моряки придерживались они ленинского завета, который всем советовал делиться.
   Прошла неделя и вдруг Мишка Мочалин обнаружил у себя на причинным месте болезнь. Как в туалет по-маленькому идти, так настоящие муки наступали. Он, умный парень, сразу "Популярную медицинскую энциклопедию" стал листать. Зачем раньше времени врачей беспокоить? Через десять минут изучения умной книжки понял: моряк без триппера, что судно без шкипера.
   И стал Мишка, нервно прохаживаясь по комнате, грустную думу думать: идти врачам сдаваться или самопальный вариант лечения применить? Не успел прийти к какому-то мнению, как в комнату вбежал встревоженный Коля Лузганов.
   - Ты, как брат?
   Мишка в долю секунды определил по лицу товарища о его тревоге и, засунув руки в карманы, ехидно ответил:
   - Так же как и ты, брат.
   Побежали к Славке Грымову.
   - Слав, у тебя ничего не болит?
   - Не-е-ет, вытаращил на них глаза коллега по мореходному делу.
   - И ничегошеньки тебя не беспокоит?
   - А что меня должно беспокоить? - вопросом на вопрос ответил Славка.
   - А писаешь ты как? - поинтересовался Мишка.
   - Как-как? Струей, естественно.
   - А девушку с базара ты любил? - отбросил всякую дипломатию Лузганов.
   - Еще как...
   - Врешь, гад! - закричал Мишка и, одержимый обидой, съездил Грымову в ухо. - Ты с ней не спал!
   - Че руки-то распускаешь! - схватился Славка за ухо, - Спроси у неё самой! Да объясните же, в чем, собственно, дело?
   - Вот в чем. - сказал Коля Лузганов и показал пальцем на ширинку.
   Больше они не стали разговаривать с вруном Грымовым и пошли на колхозный рынок искать девушку.
   Нашли в подсобке, где хранились разные ведра, метлы и швабры. На грязном диванчике девушка охмуряла очередного жениха. Под водочку, естественно. Ухажеру дали пинка и выгнали из помещения.
   - Что ж ты, стерва, заразные болезни по городу разносишь?
   Молочные братья хотели силу применить, но девчонка разрыдалась, мол ничего не знала, не ведала. Моряк, естественно, ребенка не обидит. Сжалились, присели на диванчик, выпили по сто граммов водочки, а потом каверзный вопросик задали:
   - А со Славкой у тебя любовь наблюдалась? С третьим нашим другом?
   - Да, - закивала головой уборщица.
   - Не врешь?
   - А чего мне врать? Легли мы с ним. А перед этим самым делом он резиночку достал. Пошутил еще, дескать, "Минздрав предупреждает..."
   - Вот, мерин! - с досадой стукнул кулаком по столу Мишка.
   - Крестьянин он! - сказал Колька, разлил оставшуюся в бутылке водку по стаканам и добавил, - Ну, чтоб дети СПИДа не боялись...
   1998 г.
   УВЯЛ ЦВЕТОК
   Каждый день она благоухала новым ароматом. Позавчера источала запах весенней сирени, а вчера ему так хотелось петь: "Лаван-да-а! Белая лаван-да!" От её волос пахло лавандой. А сегодня она держала его под руку, и он просто млел от, казалось бы, обволакивающего всю округу запаха жасмина. А когда они с ней познакомились, она пахла розой. А когда впервые поцеловались в покосившейся санаторной беседке, ему казалось, что лежат они посреди огромного фиалкового поля.
   Ох, этот жасмин! Его трясло от желания. Даже руки дрожали, даже губы тряслись и язык заплетался. Дурманящий запах жасмина, исходивший от нее, пьянил и призывал к решительным действиям. Но здесь же, ни в столовой! Ни сейчас же во время обеда!
   Она втягивала в себя алыми губами длинную макаронинку, как бы намекая на то, что он ей тоже нравится. Он расправил плечи, казалось, пошевелил могучими мускулами. И она нарисовала в глазах томное желание...
   - Сегодня, сегодня вечером! - с жаром сказал он и постарался накрыть своей узкую ладонью её пальцы, крепко держащие кусок санаторного хлеба. Ровно в двадцать один ноль-ноль! Я буду ждать вас около нашей беседки.
   - Я боюсь! - тревожно посмотрела она на него, - О, боже, как страшно!
   - Чего? Чего, а вы боитесь? Я буду с вами рядом. И никому, слышите, никому не дам вас в обиду!
   - Нет-нет! Их много! Их тучи, полчища и вы с ними не справитесь! Как только мы встретимся, они сразу же набросятся на нас...
   А запах жасмина делал свое дело. Он волновал, возбуждал, он влек и заставлял забывать о последствиях.
   Она пришла в беседку в розовом кружевном платье без рукавов. С глубочайшим декольте. С таким глубоким, будто бы и не было его вовсе этого декольте. И через ажурные кружева розовело её упругое тело.
   Они срывали друг с друга одежду. А когда срывать стало нечего, он прошептал ей:
   - Вы мне нравитесь! Я от вас без ума!
   - Я вижу! - ответила она и закрыла глаза.
   И он занялся тем, о чем мечтал целых четыре дня. Он покрывал её плечи, грудь, живот поцелуями. Но от её тела больше не пахло ни сиренью, ни лавандой и даже жасмином. Ее, ещё несколько часов назад такое желанное тело, теперь исторгало запах сивухи. Отчего язык и губы теперь горели и, казалось, вот-вот потрескаются.
   Он посмотрел на её возбужденные соски и... поднялся с колен.
   Она испуганно смотрела на него:
   - Что? Я уже не привлекаю тебя, любимый? Я вижу, что уже не нравлюсь тебе?
   Он собрался с духом и честно признался:
   - Твое тело источает яд!
   - Ах, - она часто заморгала глазами. - Но я же говорила тебе, говорила...
   - Что говорила?
   - Что я их боюсь!
   - Кого боишься?
   - Их, - она сделал круговое движение обнаженной рукой, - Всех их, гнусных кровососов, комаров и мошек. Вот поэтому и намазалась специальной мазью.
   Он одевал свои брюки не обращая внимания ни на нее, ни на яростные укусы рассвирепевшего гнуса. А как хорошо все начиналось - сирень, жасмин. "Лаван-да-а! Белая-я-я лаван-да-а!"
   Увял цветок...
   2000 г.
   В РОЩЕ
   Бомж Витя сразу приметил эту парочку и понял, что вскоре будет чем поживиться. Парень, крепко обняв двумя руками девушку за талию, так и шел в неуклюжей позе в направлении к роще. Она же то и дело откидывала свою рыженькую головку ему на плечо, мягко целовала в щеку, губы. На плече у неё на длинном ремешке колыхалась сумочка. Витя, соблюдая безопасную дистанцию, перебегал от куста к дереву, от дерева к кусту.
   Раздеваться они начали сразу как только вошли в лесополосу. Она незаметно стряхнула с ног босоножки, а ещё через несколько шагов он уже помогал ей стянуть через голову тонкий джемперочек, который тут же был безжалостно брошен на нефритовую мягкую траву. В трех метрах от него упал лифчик, и Витя впервые за долгие годы увидел настоящую девичью грудь. Вздернутую к кронам деревьев, не помятую, с розовыми сосками-кнопочками. Затем самопроизвольно упала юбка упала, и её владелица грациозно перешагнув через неё осталась в одних снежно-беленьких ажурных трусиках. Сколько такие могли стоить? Да и будет ли Витя продавать трусики? Скорее всего подарит Томарке. Впрочем, налезут ли такие на её задницу? Навряд ли...
   Жалко было рубашку, которую парень не стал расстегивать. Освободив девушку из своих объятий рванул рубаху так, что перламутровые пуговицы искрами разлетелись в разные стороны. А ещё через несколько метров парниша, высвободив девушку из своих объятий, уже босой долго прыгал на одной ноге, нервно стаскивая с себя узкие джинсы. Когда все-таки ему удалось от них освободиться они слились в страстном поцелуе и медленно оседали на траву, мягкую, шелковистую.
   Витя присел на пенек метрах в двадцати от влюбленных, достал из кармана на половину выкуренную папиросу, подкурил и принялся дожидаться своего часа. Теперь, когда парень совсем утонул в траве, а обнаженное тело девушки с откинутой назад головкой было видно только на половину, он и не думал хорониться. Знал: счастливые никого вокруг не наблюдают. Хотя голову терять не стоило и нужно было дождаться момента, когда страсть влюбленных сделает их совсем незрячими.
   Вот уже раздался первый стон полный неги и неземного удовольствия, и Витя поднялся со своего пенька. Он вытащил из кармана огромный полиэтиленовый пакет, смело сделал несколько шагов в сторону скачущей парочки и забросил в него босоножки, продвинулся ещё на три шага и поднял желтый джемпер. За ним в пакет перекочевали юбка и лифчик, рубашка без пуговиц...
   - Остановись, слышишь! Замри! - раздался приказной крик девушки.
   И Витя на секунду замер. Поймали? С поличным? Он выпрямился, виновато глянул из-под густых бровей на парочку и понял - команда предназначалась не ему. Девушка с полуоткрытым ротиком и закрытыми веками замерла. Сидела без движения и что-то шептала.
   Витя негромко чертыхнулся и сплюнул. Он был уже совсем близко от ложа страсти и удовольствий. Но не на спектакль же он сюда пришел! Резко зашвырнул в пакет мужские туфли и огляделся: где джинсы то? Небось самая настоящая фирма, за которые на толкучке отвалят пару сотен рублей. Джинсы валялись метрах в трех от влюбленных, снова затеявших лихие скачки. Конечно, взять штаны было совсем небезопасно, но Витя решился. К тому же и момент был благоприятным: девушка уже не сидела на своем дружке, а слилась с ним в объятиях. Голубки, закрыв глаза и не останавливая движений, лизали друг друга и ничего вокруг не могли видеть.
   Витя резким движением забросил джинсы в пакет и, развернувшись, уверенно зашагал к светлой солнечной полосе, откуда начиналась роща. В его пакете было товару рублей на тысячу. Это если продавать его по самым низким ценам. Это же сколько бутылок беленькой получится, делал он в уме свои расчеты. Если покупать самую недорогую водку, то хватит бутылок на тридцать. В день по две - на полмесяца счастливой жизни...
   - Ну-ка подойди сюда! - негромко приказал Вите кто-то из кустов.
   Витя повернул голову на голос и увидел трех милиционеров. Двое с неописуемым удовольствием наблюдали за действиями влюбленной парочки, а один манил его к себе указательным пальцем.
   - Что там у тебя в пакете?
   - Да вот, - пожал плечами Витя, прекрасно понимая, что его вычислили, - Кое-какая одежонка.
   - Давай-ка сумочку сюда, - грозно потребовал страж порядка и, не дожидаясь выполнения приказа, вырвал пакет из рук Вити.
   Тут же Витя ощутил на своей заднице увесистый пинок и сообразил, что его отпускают на все четыре стороны. Если не брать в расчет удар тяжелым сапогом по заднице, то Вите страшно повезло. Он мелким шажками засеменил из рощи, услышав за спиной голос милиционера, который обращался к одному из своих коллег:
   - На-ка отнеси пакет и подбрось к ним поближе.
   - А разрешите мне отнести, товарищ лейтенант.
   - Ты молод еще, Карпухин. Вон, уже трясешься, а что будет, если окажешься рядом. Я тебе после дежурства лучше какой-нибудь порнофильм дам посмотреть. Пойдем-ка к машине, от греха подальше...
   ... - Милый, - ворковала раскрасневшаяся, но счастливая она, - Когда ты успел сложить нашу одежду в пакет?
   - Я? - удивлялся милый, смахивая капельку пота с кончика носа, - Не было у меня никакого пакета.
   - Лгунишка! - проворковала она, продевая руки в бретельки лифчика, Но я тебя все равно люблю.
   - И я тебя! - целуя её в висок, отвечал он.
   2000 г.
   ТОЛЬКО УДОВОЛЬСТВИЯ РАДИ
   У одного мужика жена в деревню уехала. Погостить к родителям, на целый месяц. Ну и мужик, как это принято в среднестатистических семьях, ударился во все тяжкие по принципу на "во" - водка, вобла, возня с бабами.
   Но то ли скучно и одиноко стало в деревне женушке, то ли с конфликт с родственниками произошел, но вернулась она раньше положенного срока. Благо, муженек за час до её приезда успел очередную пассию из квартиры выпроводить.
   Ну, при встрече с женой как это принято - поцелуйчики, обнимушечки, слова признания типа "милый", "дорогой", "как я без тебя соскучилась". А потом последовали и выражения пока мягкого упрека: "А почему это у тебя так грязно и посуда не помыта?" "А почему кровать не застелена?" И уже совсем без упрека, а с негодованием и возмущением:"А чьи это трусики под подушкой?"
   И перед самым носом мужика в вытянутой руке жены "нарисовалось" вещественное доказательство в виде ажурных женских трусиков 50-го размера.
   Понял мужик, что влетел по-крупному. И стал лихорадочно искать объяснение столь унизительному происшествию.