В последующие 40 лет мир бизнеса, пусть и неохотно, но уступал постоянному давлению со стороны защитников окружающей среды, которые требовали кардинальных перемен в практике ведения бизнеса, что нередко предполагало крупные траты или снижение прибыли. Одновременно сформировалось целое направление научных исследований, изучающих и разрабатывающих новые методы сглаживания конфликта между экономическим развитием и сохранением экологического равновесия. В частности, проводятся исследования в области «зеленых технологий», которые призваны помочь бизнесу не только снизить ущерб, наносимый окружающей среде, но и способствовать ее оздоровлению.
Если вы по роду деятельности причастны к миру бизнеса или к сфере государственного управления, вам должна быть знакома концепция тройного критерия оценки, а также одноименная книга, в которой изложены ее основы, – The Triple Bottom Line. Согласно этой концепции, предприятия как государственного, так и частного сектора должны оценивать итоги своей деятельности по трем «P»: People, Planet, Profit – люди, планета, прибыль. Иными словами, при оценке прибыльности следует принимать в расчет не только финансовые показатели, но также последствия деятельности предприятия для социальной и экологической сфер. Из итоговой прибыли должны быть вычтены любые издержки, которые понесло общество от деятельности компании, будь то загрязнение окружающей среды, профзаболевания или социальные проблемы, о которых говорилось выше. В то же время компания может приплюсовать к итоговому результату экономические выгоды, которые их деятельность приносит обществу, – скажем, привлечение дополнительных туристических потоков, расширение розничной торговли, рост налоговых сборов и т. п.
Мы все яснее осознаем необходимость устойчивого развития. С точки зрения роста сознательности претензий к нам нет. А вот во внедрении принципов устойчивого развития в практику рыночного капитализма мы непростительно отстаем. Чтобы подняться до нынешнего уровня в этой области, нам потребовалось четыре десятилетия. Целому поколению корпоративных руководителей пришлось в корне изменить свои взгляды, и лишь теперь они осознали, что долговременные последствия неустойчивой практики несут потенциальную угрозу всей планете. И все равно без давления экологических организаций и активистов бизнес не желает меняться, и в этом наша серьезная проблема: соображения прибыли по-прежнему прочно держат верх над соображениями общественного блага, даже когда на карту поставлено ни много ни мало выживание всей планеты.
Подтверждением медлительности корпораций в освоении устойчивой практики ведения бизнеса служит следующая выдержка из результатов опроса корпоративных руководителей, проведенного в 2010 году в рамках инициативы «Глобальный договор ООН» (он объединяет высших исполнительных руководителей компаний): «В ходе опроса и бесед с СЕО компаний мы обнаружили фундаментальный сдвиг по сравнению с результатами предыдущего опроса “Глобального договора”, проводившегося в 2007 году. Тогда тема устойчивости только формировалась как отдельная повестка на периферии проблем бизнеса, как возрастающие опасения, лишь начинавшие менять правила конкуренции. Спустя три года проблема устойчивости действительно стала первостепенной заботой руководителей по всему миру»2. Самое поразительное в этом пассаже – фактическое признание того, что в 2007 году тема устойчивости только формировалась как отдельная повестка на периферии проблем бизнеса. Как это «только формировалась»? Это что же, мир уже лет десять как осознал настоятельную необходимость устойчивой практики, а бизнес-руководители это поняли лишь в 2007 году?
В общем, ясно одно: лишь узкий круг избранных среди крупных корпораций может похвастаться руководителями, действительно взявшими курс на глубокие и масштабные перемены для внедрения устойчивой практики. К таковым относятся Wal-Мart, о которой речь пойдет в этой главе, а также Nike и Pepsi, которые мы рассмотрим в следующих главах. Большинство же корпораций мира все еще медлят или только на словах готовы сделать свой бизнес устойчивым.
И все же здесь мы говорим о чем-то большем, нежели устойчивость в чисто экологическом понимании. Капитализм свободного рынка страдает от поведения, подрывающего устойчивость во множестве других сфер, помимо экологической. И брендам, и потребителям давно пора расширить понятие устойчивости, осознать его глубже и распространить на все сферы, иначе капитализму грозит неминуемая и безвременная кончина.
Углубим понятие устойчивости
Если вы по роду деятельности причастны к миру бизнеса или к сфере государственного управления, вам должна быть знакома концепция тройного критерия оценки, а также одноименная книга, в которой изложены ее основы, – The Triple Bottom Line. Согласно этой концепции, предприятия как государственного, так и частного сектора должны оценивать итоги своей деятельности по трем «P»: People, Planet, Profit – люди, планета, прибыль. Иными словами, при оценке прибыльности следует принимать в расчет не только финансовые показатели, но также последствия деятельности предприятия для социальной и экологической сфер. Из итоговой прибыли должны быть вычтены любые издержки, которые понесло общество от деятельности компании, будь то загрязнение окружающей среды, профзаболевания или социальные проблемы, о которых говорилось выше. В то же время компания может приплюсовать к итоговому результату экономические выгоды, которые их деятельность приносит обществу, – скажем, привлечение дополнительных туристических потоков, расширение розничной торговли, рост налоговых сборов и т. п.
Мы все яснее осознаем необходимость устойчивого развития. С точки зрения роста сознательности претензий к нам нет. А вот во внедрении принципов устойчивого развития в практику рыночного капитализма мы непростительно отстаем. Чтобы подняться до нынешнего уровня в этой области, нам потребовалось четыре десятилетия. Целому поколению корпоративных руководителей пришлось в корне изменить свои взгляды, и лишь теперь они осознали, что долговременные последствия неустойчивой практики несут потенциальную угрозу всей планете. И все равно без давления экологических организаций и активистов бизнес не желает меняться, и в этом наша серьезная проблема: соображения прибыли по-прежнему прочно держат верх над соображениями общественного блага, даже когда на карту поставлено ни много ни мало выживание всей планеты.
Подтверждением медлительности корпораций в освоении устойчивой практики ведения бизнеса служит следующая выдержка из результатов опроса корпоративных руководителей, проведенного в 2010 году в рамках инициативы «Глобальный договор ООН» (он объединяет высших исполнительных руководителей компаний): «В ходе опроса и бесед с СЕО компаний мы обнаружили фундаментальный сдвиг по сравнению с результатами предыдущего опроса “Глобального договора”, проводившегося в 2007 году. Тогда тема устойчивости только формировалась как отдельная повестка на периферии проблем бизнеса, как возрастающие опасения, лишь начинавшие менять правила конкуренции. Спустя три года проблема устойчивости действительно стала первостепенной заботой руководителей по всему миру»2. Самое поразительное в этом пассаже – фактическое признание того, что в 2007 году тема устойчивости только формировалась как отдельная повестка на периферии проблем бизнеса. Как это «только формировалась»? Это что же, мир уже лет десять как осознал настоятельную необходимость устойчивой практики, а бизнес-руководители это поняли лишь в 2007 году?
В общем, ясно одно: лишь узкий круг избранных среди крупных корпораций может похвастаться руководителями, действительно взявшими курс на глубокие и масштабные перемены для внедрения устойчивой практики. К таковым относятся Wal-Мart, о которой речь пойдет в этой главе, а также Nike и Pepsi, которые мы рассмотрим в следующих главах. Большинство же корпораций мира все еще медлят или только на словах готовы сделать свой бизнес устойчивым.
И все же здесь мы говорим о чем-то большем, нежели устойчивость в чисто экологическом понимании. Капитализм свободного рынка страдает от поведения, подрывающего устойчивость во множестве других сфер, помимо экологической. И брендам, и потребителям давно пора расширить понятие устойчивости, осознать его глубже и распространить на все сферы, иначе капитализму грозит неминуемая и безвременная кончина.
Цитата в контексте
Мы отчаянно нуждаемся в лидерах, приверженных устойчивым, а не ситуативным ценностям. Без этого мы только глубже роем себе яму и все высчитываем, когда нам придет конец, но когда это произойдет, будет куда ужаснее, чем нам кажется.
– Томас Фридман, колумнист New York Times,лауреат Пулитцеровской премии за книгу The World is Flat[25]
Углубим понятие устойчивости
Во-первых, нам надо углубить понимание устойчивости. Если хорошо подумать, станет очевидно, что оно должно включить в себя две разные идеи. Первая сформулирована в «докладе Брундтланда» как необходимость сберегать ресурсы для будущих поколений. В этом контексте термин «устойчивость» прочитывается как длительное и прочное развитие – в том смысле, что нынешняя практика бизнеса должна оставить после себя достаточно ресурсов, чтобы будущие поколения на протяжении своей жизни могли продолжить совершенствование мира.
Однако такое понимание устойчивости слишком поверхностно, чтобы исправить самый тяжелый из врожденных пороков капитализма – прибыль ради прибыли, прибыль в отрыве от служения обществу. Корпорации могут измениться – а многие уже делают это – и стать более экологичными. Но даже при этом бизнес все равно нисколько не содействует общему благу. Чтобы достичь настоящей устойчивости, мы должны понимать этот термин еще и как обеспечение возможностей для жизни, как дарование жизни. Если капитализм хочет сохранить свой титул самой эффективной экономической системы всех времен и в мире, где почти 7 млрд населения – а к 2050 году станет 9 млрд, – современный бизнес должен сегодня действовать таким образом, чтобы обеспечить завтрашним поколениям как выживание, так и процветание. Если капитализм не поможет выстроить устойчивый мир, способный выдержать нагрузку такого количества населения и обеспечить его всем необходимым для жизни, впереди нас будут ожидать лишь нарастающий хаос, терроризм, антикапиталистические и антигосударственные смуты. И не ровен час все это переломит ход истории и навеки похоронит наши надежды на благополучный и спокойный мир для наших детей.
Однако такое понимание устойчивости слишком поверхностно, чтобы исправить самый тяжелый из врожденных пороков капитализма – прибыль ради прибыли, прибыль в отрыве от служения обществу. Корпорации могут измениться – а многие уже делают это – и стать более экологичными. Но даже при этом бизнес все равно нисколько не содействует общему благу. Чтобы достичь настоящей устойчивости, мы должны понимать этот термин еще и как обеспечение возможностей для жизни, как дарование жизни. Если капитализм хочет сохранить свой титул самой эффективной экономической системы всех времен и в мире, где почти 7 млрд населения – а к 2050 году станет 9 млрд, – современный бизнес должен сегодня действовать таким образом, чтобы обеспечить завтрашним поколениям как выживание, так и процветание. Если капитализм не поможет выстроить устойчивый мир, способный выдержать нагрузку такого количества населения и обеспечить его всем необходимым для жизни, впереди нас будут ожидать лишь нарастающий хаос, терроризм, антикапиталистические и антигосударственные смуты. И не ровен час все это переломит ход истории и навеки похоронит наши надежды на благополучный и спокойный мир для наших детей.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента