Седов Б.. Отшельник

   - Одного я знаю, - прищурился Тимур, - Лёхан - личность в городе приметная. Он из людей Толяна Зубилы. А Зубило под Кислым ходит. В фаворе. Между прочим, Лёхан еще с двумя бандюками и разводили меня на бабки. Теперь вот, не иначе, очередной геморрой затевают…
   - Наплевать, - усмехнулся Знахарь. - Если что и затевают, то только на свои дурные головы. Или задницы?
   Он поставил на стол пустую пивную кружку:
   - Ну, что? Допивай, да пойдем. Пора нанести визит незабвенному Борису Тимофеевичу…
   Тимур подошел к краю тротуара и поднял руку. Поймал мотор - новенький «рено».
   - До Амжеевки, командир.
   - Далековато. Сорок верст. Обратно пустой…
   - По сотке баков в каждый конец.
   - Садитесь.
   Знахарь увидел, что следом за ними от кафе взял старт битый-перебитый «опель фронтера», куда взгромоздились гориллоподобные провожатые.
   - А что, приятель, ты хорошо томские закоулки знаешь?
   - Так вам же в Амжеевку.
   - Туда и отправимся, но сначала в зеркальце взгляни. Пасут нас. Не пугайся, стрельбы не предвидится. А вот оторваться можно попробовать. Не сильно только драгоценными нашими жизнями рискуй: не выйдет - хрен с ними, со шпионами. Но почему бы нам не повеселиться чуток, если я ставку вдвое повышу?
   - И впрямь, почему бы?… - водила вжал педальку в пол и резко крутанул баранку.
   Взвизгнув покрышками, резвый француз, не доезжая до начала улицы с бесхитростным названием Набережная реки Томи, нырнул в ближайшую подворотню. Джип, только-только набравший скорость, пролетел мимо. Друзья переглянулись и улыбнулись, представляя, какие слова сейчас раздаются в немецком внедорожнике.
   - Я сейчас на Картасный выскочу, а им объезжать придется. Или разворачиваться. Хорошо, если успеют заметить, куда свернул, - пояснил маневр шофер.
   Преследователи успели. И веселуха началась. Менты даже опомниться не успели, а обе машины растворились в воздухе, как мираж. Появились на Дальне-Ключевской. Одолели еще один скоростной участок на Пушкинской. Ушли к вокзалу, закручивая карусель по кольцевым переулкам: Дорожный, Путевой, Паровозный…
   - Я не Шумахер, конечно, - пояснял по ходу дела водила, активно вертя рулевое колесо, - но поездить довелось на разном. Эта машинка - вполне. На трассе не оторвешься - мощи не хватит, а в проулках резвая и в тупичках верткая. Как раз таксовать…
   - Для других я гоняться по центру вряд ли стал бы. А вот тебя знаю, - он скосил в зеркальце глаза на Тимура. - У меня тоже катерок на Томи имеется. «Муксун». С «Ништяком» не сравнить, но ходкий…
   - Ты на дорогу смотри, - улыбнулся коллеге Тимур.
   - Не боись. Сейчас я вам фокус покажу…
   Они выскочили к самому вокзалу на вспомогательные территории, занятые километровыми лабазами с высокими эстакадами. С одной стороны лабазов стояли фуры под погрузку, с другой - на отводных путях - железнодорожные вагоны и платформы. Таксист сбросил скорость. В зеркале заднего вида стремительно увеличивался в размерах басовито ревущий «опель», старающийся не упустить своих подопечных. Легковушка подпустила джип поближе и опять скакнула вперед. Раздосадованный Лёхан тоже поддал газу. Лучше бы он этого не делал.
   Раздолбанная дорога, где среди ям в произвольном порядке были, будто надолбы, разбросаны кочки и клочки воспоминаний об асфальте, плавно заворачивая, уходила на неприметный переезд, о котором мало кто в городе знал. Лишь те, кому доводилось работать на железной дороге и в смежных организациях. Нормальные жители в этом районе пользовались, в основном, эстакадой на Вокзальной улице.
   Разогнавшийся «рено» летел на переезд со скоростью не менее восьмидесяти километров в час, что можно было считать мировым рекордом для такого дорожного покрытия. Джип же данный рекорд, как минимум, повторял.
   Переезд возник из-за поворота неожиданно. Еще неожиданнее было то, что две трети его загораживала стоящая на путях черная и ржавая цистерна - вся в подтеках то ли нефти, то ли мазута. Между стеной последнего лабаза и огромными торчащими буферами оставалось столько места, что машинка со свистом пролетела в щель, едва не обломав зеркала. Знахарь на миг аж зажмурился непроизвольно.
   Сзади раздался визг тормозов и страшный грохот. Лёхан успел в последний момент вывернуть руль и избежать лобового столкновения со складской стеной или цистерной. Джип по крутой дуге скользнул вдоль железнодорожного пути, будто магнитом притягиваемый к составу, но все-таки зацепил по касательной очередную цистерну. Смертоубийства не произошло, хотя тряхнуло братков так, что икалось им еще долго, а вот несчастная «фронтера» больше никуда и никогда ехать уже не смогла…
   - Ну-у-у, ты да-а-а-е-ешь… - протянул ошарашенный Тимур
   - А что? Пусть дистанцию научатся соблюдать, - хмыкнул автомобильный ас.
   И пояснил для непонятливых:
   - Я на набережную, в аккурат, через этот переезд ехал. Понадеялся, что состав не убрали еще…
   - Молоток. С меня премиальные. - Сказал Знахарь. - Ну, а теперь - в Амжеевку. Пора нам, Тимур, сделать Борис Тимофеичу предложение, от которого он будет не в силах отказаться…
   Резвая иномарка, объехав вокзал, вырулила на Рабочую, а оттуда свернула на Мичуринскую. Мелькнула на Чулымском тракте и выбралась за город, ухитрившись пересечь его с запада на восток за какиенибудь четверть часа. Вот мелькнули позади корпуса «Силикатстройматериалов», и машинка споро и ровно понеслась по бетонной трассе, ведущей к столь необходимому нашим героям районному центру.
   Борис Тимофеевич, уведомленный «американцем» о визите и имеющемся у того интересном деловом предложении, ждал Знахаря с нетерпением.
 

Глава шестая
 
ЕСЛИ ЗАВТРА В ПОХОД…

 
   В знакомом кабинете перемен не наблюдалось. Вытканный Ермак Тимофеевич все с тем же прищуром со стены оглядывал сквозь кусты свою Сибирь. Массивные кресла, пустившие корни у инкрустированного столика, наводили на мысли о незыблемости существующего порядка вещей. И только на столике, в отличие от прошлого раза, уже стоял поднос со знакомым фарфоровым чайником, а запах элитного китайского чая намекал на приятную перспективу расслабленного общения. Это Элла Арнольдовна постаралась, понял Знахарь, успевший в приемной перемигнуться с любвеобильной секретаршей.
   Вертяков, как и в прошлую встречу, обогнув тяжелый письменный стол, пошел навстречу Знахарю с протянутой для пожатия рукой.
   - Здравствуйте, Майкл, здравствуйте! - улыбался он, - очень рад вас видеть снова. Слышал, обустроились на новом месте. Как воздух, как природа? Как русские лоси?…
   - Спасибо, Борис Тимофеевич! - По-американски растягивая рот до ушей, отвечал Знахарь. - У вас замечательная память. Я к вам, собственно, как раз по поводу лосей.
 

Глава взглянул на гостя с недоумением.

 
   - Шучу, если честно, - пояснил визитер. - Предложение у меня покрупнее лося намечается.
   - Ну, что же, обсудим. - Хозяин кабинета жестом указал на кресла у столика с чаем. - Но сначала, не обессудьте уж, чем богаты…
   Мед к чаю в прошлый раз, действительно, был великолепным, - вспомнил Знахарь, тоже не жаловавшийся на память. И уже не отказываясь, принялся за угощение. Когда чашки опустели, мужчины по взаимному согласию закурили и потихоньку перешли к делу.
   - Так что же у вас ко мне?
   - Видите ли, Борис Тимофеевич. Предложение мое сугубо конфиденциально. И если вас оно не заинтересует, вынужден загодя вас просить не предавать его какой-либо огласке.
   - Ваша просьба совершенно излишня, дорогой Майкл. За стены этого кабинета не вылетит ни звука.
   - Спасибо, - снова широко улыбнулся Знахарь, - но я обязан был предупредить.
   - Понимаю и принимаю. Итак?
   - Все просто, уважаемый Борис Тимофеевич. Хотел я на Родине отдохнуть от дел, но бизнес не особенно спрашивает нас о наших желаниях. У него - свои законы. Мои заокеанские партнеры связались со мной и обратились с просьбой, которую мне удобнее удовлетворить, находясь именно здесь. Детали вам будут не интересны, но скажу, что эта просьба связана с желанием помочь угнетаемым народам, с поддержкой освободительных движений.
   - О-о-о!… - уважительно протянул Вертяков. - Значит, ваш бизнес связан с поставками воору…
   - Он связан со многим, - довольно категорично перебил его Знахарь, - мы не будем это обсуждать. Но вы догадались правильно. При этом прошу заметить, никакого криминала тут нет. Все будет сделано на законных основаниях. Можно оформить все хоть через Москву, через Центральные склады соответствующей торговой организации. Все необходимые документы - разрешения, лицензии, реквизиты - будут представлены. Единственное, что меня не устраивает, так это длительная волокита, неизбежная в этом случае. Я бы предпочел приплатить за срочность. И тут никак не обойтись без вас и ваших связей.
   «Ну, ты и жук, американец, - подумал Вертяков. - Хорошо, что у меня хватило ума не давить, не суетиться. Вот ты теперь сам и пришел».
   Опытный чиновник без бинокля видел, что никакие официальные каналы визитеру не нужны. Знахарь же видел, что Вертяков это видел, и усмехался про себя, гадая, сколько же на этот раз взяточник запросит за посредничество. Если бы Вертяков не клюнул, дело могло и не выгореть. Никаких бумаг лишенный помощи всемогущих Игроков Знахарь не поимел бы. Но Борису Тимофеевичу сейчас позарез нужны были деньги.
   Впрочем, как и всегда.
   На самом деле Знахарю просто в очередной раз повезло. Даже такая шишка на ровном месте, как глава самого крупного района области, к высокопоставленным военным отношения никакого иметь не должен был. Однако на районной территории помимо секретной зоны и призрачной, как Летучий голландец, воинской части смутного назначения располагался и вполне реальный армейский объект федерального уровня. Склады стратегических вооружений.
   По долгу службы Вертяков был знаком с их начальником, имел телефон засекреченной связи и даже знал позывной бывшего заместителя командующего округом по материально-техническому обеспечению. Теперь, правда, президент, тасующий чиновников - под видом административной реформы - взад-вперед, объединил Сибирский военный округ с Забайкальским. Командующим стал читинский выскочка генерал-полковник Голоднов, а в Новосибирске остался только штаб армии.
   Но амжеевские склады были частью двойного подчинения: вопросы их боевого применения рассматривались Генштабом, а вот оперативным управлением, снабжением и вообще жизнеобеспечением по-прежнему занимался генерал-майор Митрохин. Был этот генерал хваток и жаден. Жировал так, что многим московским маршалам и не снилось. Потому как был он над всем военным имуществом Сибири и царь и бог. И некоторые дела свои масштабные он творил не без помощи скромного районного администратора.
   Поняв, что Знахарю нужны не простые пукалки, Борис Тимофеевич немного помозговал, снял трубку ЗАС и попросил девочку на коммутаторе соединить его с «Наркотиком». Геннадий Иванович Митрохин любезно согласился на аудиенцию.
   О сумме, причитающейся Борису Тимофеевичу за труды - после коротких, но интенсивных торгов, - тоже удалось договориться. С такими деньгами ждать высоких гостей из столицы для поверки кедрового хозяйства района было значительно веселей.
   Назавтра Знахарь с Вертяковым продолжали разговор уже в Новосибирске. Не в самом Новосибирске даже, а в Бердске, в зеленой заповедной зоне неподалеку от Изумрудного городка. Там, за пятиметровым бревенчатым забором посреди лесопарка, что на берегу Новосибирского водохранилища, прятался от глаз людских важный стратегический объект.
   В который раз уже поймал себя Знахарь на дежа вю, входя в бесшумно раскрывшиеся ворота с дистанционным управлением. Ему казалось, что он уже видел этот благоустроенный двор - размером с Дворцовую площадь. Чудилось, что из трехэтажного бревенчатого терема выйдут на крыльцо встречать дорогих гостей длиннобородые бояре в высоких шапках. А в руках у них будут посохи, украшенные драгоценными каменьями…
   Ага. Камушки. Конечно же!
   Почти такой же «скромный» домик распахивал перед Знахарем свои двери под Екатеринбургом, где встречал его глава воровского мира Урала дядя Паша. Вон как похоже складываются жизни у сибиряков с уральцами. Интересно, кто у кого проект усадьбы подсмотрел…
   Разговор с генералом состоялся в баньке, если можно так назвать огромное сооружение, включающее в себя несколько русских и финских парных, мыльни с душем и с ваннами, огромный бассейн с искусственным водопадом, просторный бар с бильярдом, массажные комнаты… Если бы не тот малахитовый бассейн у дяди Паши, я бы от увиденного тут точно охренел, понял Знахарь. Но все равно эти «тяготы и лишения воинской службы» заслуженного тыловика потрясали даже самое скудное воображение.
   А генерал, оказавшийся, вопреки ожиданиям, подтянутым и мускулистым мужиком лет пятидесяти, был доволен произведенным впечатлением, улыбался и угощал прибывших элитным живым пивом «Сибирская корона». Уверял, что это нефильтрованное пиво производится по рецептам древних жителей доермаковской еще Сибири. И не чета той бурде, которую по всей России развозят, угрохав миллионы на широкомасштабную рекламную кампанию.
   Знахарь, обожавший «Грольш», вежливо кивал.
   Девочек, в отличие от дяди Паши, генерал гостям не предлагал.
   Впрочем, визит был деловым и скоротечным.
   Вопрос с номенклатурой вооружений, поставляемых «братским народам», количество, цены и прочие нюансы решались Знахарем и «Наркотиком» тета-тет. Были оговорены также сроки и безопасные схемы доставки, передачи и получения изделий, а также порядок платежей.
   Генерал остался очень доволен деловым подходом «американского представителя» и надеялся на продолжение взаимовыгодного сотрудничества.
   Знахарь тоже был удовлетворен: он получал для своей террористической бригады два ранцевых огнемета, распылитель отравы и боекомплект к нему, а также три чемоданчика с ультратолуолом - мощной взрывчаткой нового поколения, - детонаторами, пультом дистанционного подрыва и прочими необходимыми причиндалами. Он помнил, что наркоту в Финском заливе затопили тогда именно этим великолепным средством.
   Но самым счастливым был Борис Тимофеевич. Он, ни о чем толком не зная и ничем, в сущности, не рискуя, положил к карман очень кругленькую сумму. Да еще и в приличной баньке от души попарился…
   А в окрестностях знахаревой фазенды его команда решала в это же время другую часть задачи. Местом передачи стрелкового оружия, заказанного у братков, была выбрана заброшенная пристань на берегу Оби ниже впадения в нее Чулыма - между Могочиным и Тискиным. Вернувшийся из Томска Тимур загодя отвез на место всех своих друзей, а сам вместе с катером спрятался в русле неширокой речушки, впадавшей в Обь почти рядом со старой пристанью.
   В назначенный час Семен стоял на берегу и наблюдал, как к мосткам подруливает катерок с тремя пассажирами и горой картонных коробок. Дождавшись, когда судно причалит, Семен обратился к сидящим в нем с простой, но убедительной речью:
   - Братва, слушай сюда! Видите это? Тут требуемые бабки, - и он поднял над головой дипломат. - Но вы получите их только после того, как я проверю товар. А чтобы у вас не возникло других, альтернативных, планов - вот вам гарантия моих слов.
   Он поднял руку. Из тайги раздались два слившихся воедино выстрела, разнесших вдребезги две бутылки, заранее надетые на высокие шесты по обеим сторонам пристани. Отец и сын Аяновы в стрельбе стоили друг друга.
   Бандиты дернулись было, потянувшись за стволами, но больше ничего не происходило, и они, трезво подумав, оружие опустили.
   Семен прошел по мосткам и поставил у самого борта катера кейс:
   - Один пересчитывает, двое выгружают товар и носят к берегу. Я проверяю.
   И, спокойно повернувшись, направился по мосткам обратно.
   По мере разгрузки Барков сноровисто распаковывал коробки из-под аудиоаппаратуры, в которых прятались компактные фанерные ящички с выполненным заказом.
   Ящичек первый… Пять аккуратно упакованных совершенных машинок для убийства. Пластмассовая ствольная коробка, обеспечивающая несильный плавный откат; широкий спусковой крючок с поперечной насечкой, а в нем другой, внутренний - предохранитель; пластиковый магазин с двухрядным расположением девятимиллиметровых патронов от «парабеллума» и с галогеновым фонарем для действий в темном укромном переулке - детище австрийского конструктора Гастона Глока. Легкое, надежное, удобное и высокоточное оружие. Весьма редкий гость в наших широтах. Неясно даже, какими путями «глоки» попали в самый центр России. Не иначе, предназначались для спецназа…
   Номер два. Четыре стандартных офицерских «макара», а рядом - чудо российской оружейной мысли - «гюрза». Этот ствол Семен оставит при себе, пожалуй. А Знахарь пусть своими «береттами» пробавляется - его дело. Этот же пистолет с пулями потрясающей энергетики (гасящими любые бронежилеты), допускающий стрельбу «самовзводом», с гладким корпусом, удобным при быстром выхватывании, снаряженный магазином с почти двумя десятками патронов - он фактически гарантирует погибель врагу. И в то же время абсолютно безопасен для владельца, благодаря оригинальной двухступенчатой системе предохранения, которая снимается автоматически, при необходимости когонибудь угрохать, но не допускает непроизвольных выстрелов.
   Семен тут же вскрыл две небольшие коробки, лежащие чуть в стороне, и успокоился, найдя в одном из них коробки с тремя дюжинами новых «маслин», разработанных специально под «гюрзу». На привезенном пистолете, кстати, будто продолжая широкую спусковую скобу, под стволом уютно примостился и лазерный целеуказатель белорусского производства, по характеристикам не уступающий какому-нибудь «лазерскоупу».
   А вот с заказом на автоматы возникли некоторые неувязки. Но заговорщики решили брать любые, лишь бы стреляли и были компактными - не таскать же по тайге станковые пулеметы. Впрочем, несмотря на отсутствие затребованных «бизонов» или «кипарисов», грех было жаловаться на то, что Барков обнаружил в картонных коробках с надписью «Панасоник». Например, пистолет-пулемет конструкции Драгунского («кедр») с новыми высокоимпульсными патронами и почти игрушечный, но больно жалящий чешский «скорпион» модели 64 с «макаровскими» боеприпасами, - они вполне подходили под замысел Знахаря, делающего ставку на дерзкий налет, где стрелять придется в упор и наверняка. Автоматов было четверть сотни, но, учитывая домашний арсенал Знахаря, такого числа для вооружения всего войска было достаточно. Патронов для всех типов оружия тоже вполне хватало. Плюс ко всему - полтора десятка лимонок. Очень серьезная подмога при штурме.
   Семен вставил в «скорпион» двадцатизарядный магазин, потянул рукоятку затвора и перевел флажок на автоматический огонь; затем тронул тангенту на проводке, тянущемся к микрофону-клипсе и произнес нарочито громко, для продавцов:
   - Все нормально. Без балды. Теперь прикройте отход…
 

* * *

 
   Несколько дней прошло в тренировках и учениях. Ежедневно Тимур отравлялся в областной центр, где на пристани его уже поджидала команда из пятисеми отчаянных юношей. Пару раз появлялись и бандитского вида типы, мрачно на Тимура поглядывающие, но ломиться к нему сквозь строй скинхедов они не решились.
   Парней Тимур ссаживал на берег в районе памятной поляны, на которой нашла свой бесславный конец банда Стеньки. И они на весь день поступали в распоряжение сплоченной снайперской троицы: двух таежных охотников и отставного капитана ГРУ. Вволю настрелявшись, новое поколение, выбравшее «шмайсер», под вечер в радостном возбуждении возвращалось на «Ништяке» домой, ощущая себя «последними героями боевика». И горе тому негру, который в это мгновение подвернулся бы им под руку. Счастье, что черных в Томске почти не было…
   А на следующий день у пристани ждала Тимура очередная бригада.
   Но любая подготовка имеет смысл только тогда, когда то, к чему готовишься, происходит.
   Наступил последний вечер перед запланированным налетом.
   Все собрались в большой гостиной и просто сидели, поглядывая на разведенный по такому случаю в камине огонь. Ощущения у всех были - как у студентов перед экзаменом. Вяло перешучивались, попутно повторяя, что, кому и как завтра делать. И только Семен, которому в зону первому вступать, поначалу не принимал участия в разговоре, глядя в огонь остановившимися глазами.
   - Ну, чего призадумался, капитан? - обратился к нему Тимур.
   - Да так. Все прикидываю, как мне сподручнее в зону пробраться… Знаешь, если, упаси Бог, что-то обломается у нас… мне ведь не уйти оттуда. И огребу я свое пожизненное снова. И повесит меня Штерн на кресте, а эти уроды тряпочные будут на меня глядеть, как на экран монитора…
   - Какой Штерн? - удивился Знахарь, - он же - того…
   - Ну, я имею в виду, тот, кто там теперь вместо него, - нахмурился Семен.
   - Типун тебе на язык, Сема, - Тимур зябко передернул плечами. - Все у нас получится. Ты, главное, не забудь вовремя респиратор напялить. А то проспишь все самое интересное.
   - Это вряд ли.
   - А как в бункер войдешь?
   - Не знаю. Нафантазировал много чего, но решать придется по обстоятельствам. Надо бы непременно вовнутрь пробраться, чтобы все цивилизованно, как у белых людей - не взрывать же трехметровый бетон снаружи. Тут ядерная бомба нужна… Хотя, как знать, может, придется проход ультратолуолом пробивать. Штерн, когда Афанасий на него свое вуду напустил, сказал, что ключ ко входу - кочегар. А если я ключа не найду?…
   - Найдешь, однако, - встрял местный следопыт. - Я скажу где.
   - Чудеса, да и только! - хмыкнул Тимур. - Ты и там белок выслеживал?
   - И все чудесатее и чудесатее, - согласился Знахарь. - Самое время, Чингачгук, послушать твою историю, которую ты так старательно замалчиваешь.
   Афанасий поднял глаза на Знахаря:
   - Хорошо. А детям, однако, спать пора. Вставать рано.
   И обратился к Макару, перекатывая согласные, как камешки во рту… Макар встал, поклонился всем и вышел, не сказав ни слова.
   - Строго у вас, - хихикнул Семен.
   - Молод он еще, однако. - Пояснил Афанасий. И начал свой рассказ.
   Лет пять назад позарился таежник на легкие деньги. Понадобились очень. Жена болела сильно, однако. На операцию везти ее надо было. В Новосибирск, а еще лучше - в Москву. Нашелся человек, который предложил за пушнину цену втрое против той, которую заготконторы дают. И Аянов повелся: ушел на промысел не с разрешенным арсеналом, а с браконьерскими прибамбасами: ловушками запрещенными, сетями…
   И стрелял, стрелял безжалостно. За неделю добыл столько зверя, сколько за сезон обычно. А при продаже товара взял его майор толстомордый за задницу, однако…
   Ловушко сдал его местным ментам. Только что назначенный тогда в районное УВД Бильдюгин продержал Афанасия полмесяца в кутузке, вплоть до скорого на расправу суда. С подачи Ловушко, уже знающего Афанасия как непревзойденного стрелка, дали ему срок малый, но не стали его гонять по пересылкам, а направили «отбывать» почти по месту жительства - в зомбированную зону. И служить бы Афанасию Аянову вскорости в секретной воинской части, однако… То-то и оно, что однако.
   Дальше было похоже на сказку. В день, когда Афанасий, так же, как потом Семен, впервые вертел в недоумении головой посреди пустынного плаца, что-то сбилось в сложной системе электронного слежения за зоной. Не иначе, сам Билл Гейтс им программы писал.
   Когда продрогший Афанасий выскочил из холодной прямоугольной консервной банки для перевозки зеков, в которую был переделан кузов грузовика, он увидел огромную хорошо утоптанную заснеженную поляну, в дальнем конце которой виднелись низкорослые деревянные бараки, несколько кирпичных строений, высокая труба кочегарки, а по всему периметру - бесконечная «живая изгородь» колючей проволоки… Навстречу по плацу даже не шла, а летела свежая, как первый подснежник, девушка в коротком меховом полушубке. Глаза ее радостно сияли, а на щеках горел молодой румянец…
   - Ладно, пошли, налюбуешься еще, - послышался голос немолодого вертухая, подошедшего его встречать. Он выглядел устало, и был без оружия. Хотя Афанасию никогда не доводилось бывать на зонах, это показалось ему странным.
   Но еще более странным показалось ему то, что из-за грузовика вдруг появился невесть откуда взявшийся огромный медведь, встал на задние лапы и вертухая обнял. Это напоминало бы «смертельный» цирковой трюк, если бы не оказалось смертельным в действительности. Хищное животное стиснуло дружеские объятия и не дослуживший до пенсии сторож упал со сломанной шеей. Косолапый убийца, не обращая внимания на мелкого Афанасия, двинулся навстречу девице.
   Из кабины «воронка», выкатив глаза, на все это пялился перепуганный до смерти шофер.
   Куда смотрели камеры наблюдения, охранники на вышках, почему остались открытыми ворота, которые должны были автоматически закрыться за грузовиком - все это осталось для Аянова тайной за семью печатями. Не иначе, очередной компьютерный вирус, расплодившийся в интернете, отвлек электронные мозги зоны какой-нибудь специфической виртуальной порнухой.