И еще та девушка, которая должна прийти в два часа пополудни. Такая же, черноглазая брюнетка, несмотря на то, что она из России. Славянка. А ведь славянки должны быть рыжими или русоволосыми. С круглыми веснушчатыми лицами. И холодными, как шлюхи с Мэйн-стрит (от пятидесяти до ста фунтов за два часа).
Но та, что должна появиться через пятнадцать минут, совсем не такая.
— Carmen, please send down Sandy Terrel. He must meet the clients at door. — Энтони бросил взгляд в ежедневник. — Victoria Engler and her boyfriend Andrew Matveev. Tell him bring them to me immediately [15].
…Виктория со своим бойфрендом в сопровождении двоих телохранителей прибыли в офис с удивительной для русских клиентов пунктуальностью. В 13-59 они в сопровождении Сэнди уже поднимались по широкой, отделанной искусственным мрамором лестнице на второй этаж, где располагалась приемная управляющего. А ровно в 14-00, оставив телохранителей скучать в приемной, Виктория и Андрей вошли в просторный кабинет Энтони Варвика и скромно устроились за полукруглым столом для совещаний.
— Would you like a drink? [16]
— No, — девушка качнула распущенными по плечам длинными иссиня-черными волосами. Ее спутник, похоже, даже не понял, что ему предложили. Сидел, тиская в потных ладонях дорогую барсетку из крокодиловой кожи и, наверное, проклинал себя за то, что в свое время не выучил английский язык, а сегодня не позаботился о том, чтобы пригласить для себя переводчика. Впрочем, роль переводчика без проблем могла бы исполнять его girlfriend .
«Вот только ей этот парень явно не доверяет, — подумал Энтони Варвик, перебирая у себя на столе бумаги. — И правильно делает. Она шутя обведет его вокруг пальца».
Впервые эту красавицу Энтони Варвик увидел два года назад. В этом же кабинете. Василий Богданов, который тесно сотрудничал с «K.M.B.G.» и считался одним из наиболее перспективных и ценных клиентов, тогда пришел для составления завещания, и Виктория — его дочь — была вместе с ним. А на следующий день, когда Варвику с какими-то документами пришлось заехать к Богданову в «Джорж Элиот» [17], он наткнулся на дочь русского бизнесмена возле бассейна. На ней был миниатюрный бикини. И у нее просто ошеломляющая фигура! А еще очень симпатичная цветная татуировка внизу живота в виде испанской танцовщицы.
В тот день Варвик узнал от Богданова захватывающую историю его дочери (де-факто),которая в силу определенных обстоятельств его дочерью (де-юре)вовсе и не являлась. У нее даже другая фамилия. И другое отчество…
Адвокат взял со стола визитку, которую вручила ему посетительница: « Victoria Engler ».Вгляделся в вытесненное золотом на другой стороне: «Энглер Виктория Карловна»,напрягся, пытаясь вспомнить, как звучат буквы кириллицы.
«Car… loy… w… na… Carloy-w-na. Shit! What's unbelievable Russians!» [18]
— Виктория Карловна, — Варвик с удовольствием не касался бы этого щекотливого вопроса, но обойти его стороной, к сожалению, не представлялось возможности. — У меня есть достоверная информация от нескольких источников, в том числе и от вашего отца, что минуло уже более года, как с вами случилось несчастье, вы утратили здравый рассудок, и этот процесс, к сожалению, необратим. И вдруг я вижу перед собой абсолютно вменяемую, здравомыслящую девушку. Как вы можете мне это объяснить?
— А как вы можете мне объяснить, — спокойно и холодно ответила девушка, — что мой отец, известив вас о моей невменяемости, не потрудился изменить старое завещание? Скажем, установить надо мной опеку, определить мне ежегодную пенсию?
— Я могу объяснить это лишь его занятостью.
— А теперь объясняю вам я. Год назад отца всерьез шантажировали историей с моим арестом и моим последующим освобождением. Вы ведь в курсе?
— В какой-то мере.
— Так вот, чтобы избежать шантажа, была инсценирована моя, как вы выразились, утрата рассудка. В результате, у шантажистов из-под ног был выбит фундамент. Никто бы не стал помещать психически ненормальную в тюрьму. Разве только в психиатрическую клинику. Но тогда я там и так находилась, проходила курс по избавлению от наркотической зависимости. Вас устроило мое объяснение, мистер Варвик?
— Более чем. — Адвокат подозрительно покосился на девушку. — И все же в подобных делах лучше быть уверенным на все сто процентов. Прошу меня извинить, но я настаиваю на последней, возможно, несколько странной на ваш взгляд формальности. Скажем так: осмелюсь попросить вас оказать мне одну незначительную услугу. Помогите мне, мнительному крючкотвору, окончательно избавиться от ничтожных сомнений в том, что вы, действительно дочь покойного Василия Богданова. Суть дела в том, что у нас есть девушка-детектив. Ее зовут Сэнди. Сейчас я вызову ее к себе в кабинет, потом мы с вашим спутником ненадолго выйдем в приемную, а вы продемонстрируете Сэнди вашу прелестную татуировку в виде танцующей девушки. Еще раз приношу свои извинения…
«Ни хрена же себе! — на какой-то миг утратила хладнокровие Вика. — „Татуировка в виде танцующей девушки“. А откуда ему это известно? Что, успел, кобель, два года назад переспать с Богдановской дочкой? Этого мне еще не хватало!»
— Зачем же для такой мелочи отвлекать вашу Сэнди? — одарила она «мнительного крючкотвора» очаровательной улыбкой. — Убедитесь сами… Андрей, этот длинномордый урод хочет взглянуть на мою танцовщицу. Откуда ему про это известно? Он что, трахался с Крошкой?
— Н-не знаю, — растерянно пролепетал Андрей и еще крепче вцепился в свою барсетку.
— Мистер Варвик, я только что объяснила своему другу, что вы хотите посмотреть на мое тату. — Виктория поднялась со стула, обогнула рабочий стол адвоката, подошла к нему вплотную. — А то, не дай Бог, он меня превратно поймет, когда я задеру перед вами подол.
Она с удовлетворением отметила, что адвокат густо покраснел и смущенно заерзал в кресле.
«Отлично, мистер Сомнение. Надеюсь, что после этого у вас отпадет желание проверять меня дальше».
Вика с трудом подняла вверх подол тесного, в обтяжку платья от Скотта Хеншэлла, обнажив стройные загорелые ноги, узкие трусики и красно-синюю испанскою танцовщицу, исполняющую хоту.
— Вы удовлетворены, мистер Варвик?
— Да, да, конечно. — У адвоката на лбу выступили капельки пота.
— Тогда вы готовы прямо сейчас выполнить условия завещания?
— Несомненно.
— И то, о чем я вас попросила по телефону?
— Конечно, — чуть заметно улыбнулся Энтони Варвик и коснулся податливой клавиши на селекторе. — Кармен, поднеси документы.
Виктория с трудом подавила вздох облегчения и улыбнулась Андрею:
— Все нормалек, дорогой. Доктору понравилась моя танцовщица. Он готов за нее заплатить.
Бесшумно открылась дверь в кабинет, звонко простучали узкие каблучки по дорогому паркету, и Кармен Мария Пачина передала своему шефу пакет из плотной белой бумаги, который сразу же был торжественно вручен Виктории, а та в свою очередь, ослепительно улыбнувшись, протянула его Андрею.
— Ты ведь об этом мечтал, дорогой?
Он не ответил. Поспешил засунуть вожделенный пакет в барсетку. И, полностью игнорируя собравшегося угостить их шампанским Энтони Варвика, всем своим видом принялся демонстрировать, что не прочь немедленно удалиться.
— Объясни ты ему, что у нас в восемь вечера самолет. А нам еще надо проехать двести километров до Малаги.
— Я никуда не поеду, — покачала головой Вика и жизнерадостно рассмеялась. — Пока мне не осточертеет местная сентябрьская жаровня, буду валяться в шезлонге и строить глазки чопорным англичанам. А ты, если не терпится, можешь валить, куда тебе вздумается. Мистер Варвик, я должна принести извинения, но Андрей, к сожалению, очень ограничен во времени. Сегодня он возвращается в Петербург. Так что, мы вынуждены отклонить ваше предложение. Но ведь это не последняя наша встреча? Я остаюсь вашей клиенткой.
— Одной из наиболее ценных, — не удержался управляющий от дежурного комплимента. — И несомненно, самой прекрасной из всех.
— Благодарю, — в очередной раз улыбнулась Виктория.
…Они вышли из офиса «K.M.B.G.» в сопровождении телохранителей и устроились на заднем сиденье взятого напрокат «Ягуара». Машина еще не успела тронуться с места, а Андрей уже нетерпеливо достал из барсетки конверт, сорвал сургучную печать и извлек наружу один-единственный скромный листочек бумаги, испещренный цифрами и буквенными кодами.
— Что что? — спросила Виктория.
— Крошкино наследство, — прошептал Андрей, вкладывая бумажку обратно в конверт. — Денежки покойного Василия Сергеевича. Хорошие денежки.
— Странно. Я думала, это должен быть чек.
— Это получше чека, малышка, — довольно ухмыльнулся Андрей. — Это приватные ключи для «Клиент-Банка» [19].
— Какие ключи?
— Потом объясню. Это займет много времени. А у меня его сейчас, действительно, нет. Насчет самолета из Малаги я говорил совершенно серьезно. Хочу уже завтра быть в Питере. Так ты не со мной?
— Нет, — отрицательно качнула головой Вика. — Не затем я летела в Испанию, чтобы пробыть здесь только три дня. Так что я поторчу здесь еще хотя бы недельку. Ты оставишь мне денег?
— Оставлю кредитку.
— Но я не умею ею пользоваться!
— Научишься, дорогая.
— И надеюсь, когда я вернусь в Петербург, то не окажется, что меня никто не встречает, а ты, наконец-то добравшись до Крошкиных капиталов, куда-то свинтил.
— Не придумывай глупостей. И приезжай поскорее. Я по тебе буду скучать. Я тебя очень люблю, — признался Андрей и холодно ткнулся губами в щечку Виктории.
— Я тоже, — в ответ прошептала она.
И поспешила отвернуться, чтобы скрыть от Андрея улыбку.
Виктория. 1999г. Сентябрь
Но та, что должна появиться через пятнадцать минут, совсем не такая.
— Carmen, please send down Sandy Terrel. He must meet the clients at door. — Энтони бросил взгляд в ежедневник. — Victoria Engler and her boyfriend Andrew Matveev. Tell him bring them to me immediately [15].
…Виктория со своим бойфрендом в сопровождении двоих телохранителей прибыли в офис с удивительной для русских клиентов пунктуальностью. В 13-59 они в сопровождении Сэнди уже поднимались по широкой, отделанной искусственным мрамором лестнице на второй этаж, где располагалась приемная управляющего. А ровно в 14-00, оставив телохранителей скучать в приемной, Виктория и Андрей вошли в просторный кабинет Энтони Варвика и скромно устроились за полукруглым столом для совещаний.
— Would you like a drink? [16]
— No, — девушка качнула распущенными по плечам длинными иссиня-черными волосами. Ее спутник, похоже, даже не понял, что ему предложили. Сидел, тиская в потных ладонях дорогую барсетку из крокодиловой кожи и, наверное, проклинал себя за то, что в свое время не выучил английский язык, а сегодня не позаботился о том, чтобы пригласить для себя переводчика. Впрочем, роль переводчика без проблем могла бы исполнять его girlfriend .
«Вот только ей этот парень явно не доверяет, — подумал Энтони Варвик, перебирая у себя на столе бумаги. — И правильно делает. Она шутя обведет его вокруг пальца».
Впервые эту красавицу Энтони Варвик увидел два года назад. В этом же кабинете. Василий Богданов, который тесно сотрудничал с «K.M.B.G.» и считался одним из наиболее перспективных и ценных клиентов, тогда пришел для составления завещания, и Виктория — его дочь — была вместе с ним. А на следующий день, когда Варвику с какими-то документами пришлось заехать к Богданову в «Джорж Элиот» [17], он наткнулся на дочь русского бизнесмена возле бассейна. На ней был миниатюрный бикини. И у нее просто ошеломляющая фигура! А еще очень симпатичная цветная татуировка внизу живота в виде испанской танцовщицы.
В тот день Варвик узнал от Богданова захватывающую историю его дочери (де-факто),которая в силу определенных обстоятельств его дочерью (де-юре)вовсе и не являлась. У нее даже другая фамилия. И другое отчество…
Адвокат взял со стола визитку, которую вручила ему посетительница: « Victoria Engler ».Вгляделся в вытесненное золотом на другой стороне: «Энглер Виктория Карловна»,напрягся, пытаясь вспомнить, как звучат буквы кириллицы.
«Car… loy… w… na… Carloy-w-na. Shit! What's unbelievable Russians!» [18]
— Виктория Карловна, — Варвик с удовольствием не касался бы этого щекотливого вопроса, но обойти его стороной, к сожалению, не представлялось возможности. — У меня есть достоверная информация от нескольких источников, в том числе и от вашего отца, что минуло уже более года, как с вами случилось несчастье, вы утратили здравый рассудок, и этот процесс, к сожалению, необратим. И вдруг я вижу перед собой абсолютно вменяемую, здравомыслящую девушку. Как вы можете мне это объяснить?
— А как вы можете мне объяснить, — спокойно и холодно ответила девушка, — что мой отец, известив вас о моей невменяемости, не потрудился изменить старое завещание? Скажем, установить надо мной опеку, определить мне ежегодную пенсию?
— Я могу объяснить это лишь его занятостью.
— А теперь объясняю вам я. Год назад отца всерьез шантажировали историей с моим арестом и моим последующим освобождением. Вы ведь в курсе?
— В какой-то мере.
— Так вот, чтобы избежать шантажа, была инсценирована моя, как вы выразились, утрата рассудка. В результате, у шантажистов из-под ног был выбит фундамент. Никто бы не стал помещать психически ненормальную в тюрьму. Разве только в психиатрическую клинику. Но тогда я там и так находилась, проходила курс по избавлению от наркотической зависимости. Вас устроило мое объяснение, мистер Варвик?
— Более чем. — Адвокат подозрительно покосился на девушку. — И все же в подобных делах лучше быть уверенным на все сто процентов. Прошу меня извинить, но я настаиваю на последней, возможно, несколько странной на ваш взгляд формальности. Скажем так: осмелюсь попросить вас оказать мне одну незначительную услугу. Помогите мне, мнительному крючкотвору, окончательно избавиться от ничтожных сомнений в том, что вы, действительно дочь покойного Василия Богданова. Суть дела в том, что у нас есть девушка-детектив. Ее зовут Сэнди. Сейчас я вызову ее к себе в кабинет, потом мы с вашим спутником ненадолго выйдем в приемную, а вы продемонстрируете Сэнди вашу прелестную татуировку в виде танцующей девушки. Еще раз приношу свои извинения…
«Ни хрена же себе! — на какой-то миг утратила хладнокровие Вика. — „Татуировка в виде танцующей девушки“. А откуда ему это известно? Что, успел, кобель, два года назад переспать с Богдановской дочкой? Этого мне еще не хватало!»
— Зачем же для такой мелочи отвлекать вашу Сэнди? — одарила она «мнительного крючкотвора» очаровательной улыбкой. — Убедитесь сами… Андрей, этот длинномордый урод хочет взглянуть на мою танцовщицу. Откуда ему про это известно? Он что, трахался с Крошкой?
— Н-не знаю, — растерянно пролепетал Андрей и еще крепче вцепился в свою барсетку.
— Мистер Варвик, я только что объяснила своему другу, что вы хотите посмотреть на мое тату. — Виктория поднялась со стула, обогнула рабочий стол адвоката, подошла к нему вплотную. — А то, не дай Бог, он меня превратно поймет, когда я задеру перед вами подол.
Она с удовлетворением отметила, что адвокат густо покраснел и смущенно заерзал в кресле.
«Отлично, мистер Сомнение. Надеюсь, что после этого у вас отпадет желание проверять меня дальше».
Вика с трудом подняла вверх подол тесного, в обтяжку платья от Скотта Хеншэлла, обнажив стройные загорелые ноги, узкие трусики и красно-синюю испанскою танцовщицу, исполняющую хоту.
— Вы удовлетворены, мистер Варвик?
— Да, да, конечно. — У адвоката на лбу выступили капельки пота.
— Тогда вы готовы прямо сейчас выполнить условия завещания?
— Несомненно.
— И то, о чем я вас попросила по телефону?
— Конечно, — чуть заметно улыбнулся Энтони Варвик и коснулся податливой клавиши на селекторе. — Кармен, поднеси документы.
Виктория с трудом подавила вздох облегчения и улыбнулась Андрею:
— Все нормалек, дорогой. Доктору понравилась моя танцовщица. Он готов за нее заплатить.
Бесшумно открылась дверь в кабинет, звонко простучали узкие каблучки по дорогому паркету, и Кармен Мария Пачина передала своему шефу пакет из плотной белой бумаги, который сразу же был торжественно вручен Виктории, а та в свою очередь, ослепительно улыбнувшись, протянула его Андрею.
— Ты ведь об этом мечтал, дорогой?
Он не ответил. Поспешил засунуть вожделенный пакет в барсетку. И, полностью игнорируя собравшегося угостить их шампанским Энтони Варвика, всем своим видом принялся демонстрировать, что не прочь немедленно удалиться.
— Объясни ты ему, что у нас в восемь вечера самолет. А нам еще надо проехать двести километров до Малаги.
— Я никуда не поеду, — покачала головой Вика и жизнерадостно рассмеялась. — Пока мне не осточертеет местная сентябрьская жаровня, буду валяться в шезлонге и строить глазки чопорным англичанам. А ты, если не терпится, можешь валить, куда тебе вздумается. Мистер Варвик, я должна принести извинения, но Андрей, к сожалению, очень ограничен во времени. Сегодня он возвращается в Петербург. Так что, мы вынуждены отклонить ваше предложение. Но ведь это не последняя наша встреча? Я остаюсь вашей клиенткой.
— Одной из наиболее ценных, — не удержался управляющий от дежурного комплимента. — И несомненно, самой прекрасной из всех.
— Благодарю, — в очередной раз улыбнулась Виктория.
…Они вышли из офиса «K.M.B.G.» в сопровождении телохранителей и устроились на заднем сиденье взятого напрокат «Ягуара». Машина еще не успела тронуться с места, а Андрей уже нетерпеливо достал из барсетки конверт, сорвал сургучную печать и извлек наружу один-единственный скромный листочек бумаги, испещренный цифрами и буквенными кодами.
— Что что? — спросила Виктория.
— Крошкино наследство, — прошептал Андрей, вкладывая бумажку обратно в конверт. — Денежки покойного Василия Сергеевича. Хорошие денежки.
— Странно. Я думала, это должен быть чек.
— Это получше чека, малышка, — довольно ухмыльнулся Андрей. — Это приватные ключи для «Клиент-Банка» [19].
— Какие ключи?
— Потом объясню. Это займет много времени. А у меня его сейчас, действительно, нет. Насчет самолета из Малаги я говорил совершенно серьезно. Хочу уже завтра быть в Питере. Так ты не со мной?
— Нет, — отрицательно качнула головой Вика. — Не затем я летела в Испанию, чтобы пробыть здесь только три дня. Так что я поторчу здесь еще хотя бы недельку. Ты оставишь мне денег?
— Оставлю кредитку.
— Но я не умею ею пользоваться!
— Научишься, дорогая.
— И надеюсь, когда я вернусь в Петербург, то не окажется, что меня никто не встречает, а ты, наконец-то добравшись до Крошкиных капиталов, куда-то свинтил.
— Не придумывай глупостей. И приезжай поскорее. Я по тебе буду скучать. Я тебя очень люблю, — признался Андрей и холодно ткнулся губами в щечку Виктории.
— Я тоже, — в ответ прошептала она.
И поспешила отвернуться, чтобы скрыть от Андрея улыбку.
Виктория. 1999г. Сентябрь
На сборы у Андрея уходит сорок минут. И вот он нежно прижимает меня к себе, в тысячный раз заверяет, что будет очень скучать…
— Возвращайся скорее. Я тебя очень люблю.
— Через недельку. Я тебя тоже.
…и выскакивает из номера. Следом за ним прыщавый юноша в униформе отеля легко несет полупустой чемодан.
Я подхожу к окну и наблюдаю за тем, как мой любимый устраивается в «Ягуаре», как «Ягуар» отчаливает от тротуара, как сзади к нему прилипает машина с охраной. Потом бросаю взгляд на часы и не спеша выхожу из номера.
Портье из-за стойки одаривает меня дежурной улыбкой.
— I've got a little problem. — Я изображаю на рожице восхитительную гримаску. — Can you please help me? [20]
— What can I do for you, young lady? [21]
— My friend has just left for the airport, his mobile phone is switched off. And I have to tell him that he has forgotten a very important paper in my bag. I'd like to leave a message for him at the airport. I'll send to him this paper by fax today [22].
— Would you like me to fax this paper? [23]
— No. The matter is that. I don't even know where to leave the message. Andrew didn 't tell me where he flies from. From Malaga or Sevilia. Or maybe from Cadis. Did he book the ticket through the hotel? Youmusthaveanote [24].
— Ofcourse. — Портье несколько раз кликает мышкой и, уставившись в монитор, услужливо сообщает: — Flight to New York. At 8.50 p. m. Your friend is flying from Malaga, young lady.
— To New York? Hmm… Thank you. And please book me the first class to Saint Petersburg. If there is no straight flights, book me transit. But I must be at Saint Petersburg tomorrow… [25]
Там у меня немерено дел. Пока так и не удалось кракнуть защиту зипа, который я привезла из Новомосковска. Этим вопросом сейчас занимается Дина-Ди, наняв для взлома нескольких юных компьютерных гениев. Но что-то гложут меня сомнения, что эти недоросли, какими б они вундеркиндами ни были, чего-нибудь добьются. Пора подтягивать тяжелую артиллерию, привлекать более серьезные людские и финансовые ресурсы. А с этим Диана в одиночку не справится. Обязательно рядом должна находиться я. Очень уж хочется посмотреть, что на этом зипе за миллионы, о которых предупреждал меня Олег.
— На мое имя уже пришло письмо из «Кеннери, Спикман, Бэлстрод и Гарт»?
— Да, юная леди, — ослепительно улыбается портье. — Только что получили, — и протягивает мне конверт, один к одному напоминающий тот, с которого с таким вожделением сегодня срывал сургуч Андрей.
Различаются конверты лишь тем, что в моем — приватные ключи и пароли, с помощью которых я смогу оперировать со счетами в «Метрополитен Банке».
А в том, что сейчас везет в Нью-Йорк Андрей, — лишь плод воображения мистера Варвика. Та галиматья, которую он соорудил после того, как я утром по телефону попросила его в присутствии моего ненадежного компаньона торжественно вручить мне пустышку, а реальную информацию переслать на мое имя в отель.
— Вот так-то, Андрюша. Прокатись до Америки. И возвращайся скорее. Я по тебе буду скучать. Я тебя очень люблю, — чуть слышно шепчу я, — вонючий ублюдок.
— Простите, юная леди?.. — в приступе служебного рвения аж весь подается мне навстречу портье.
— Я сказала: «Вонючий ублюдок!»
— Sorry, miss, i don't speak croatian [26].
— Это не хорватский, придурок. Это самый что ни на есть махровейший русский. И Андрюша тоже самый что ни на есть махровейший русский… ублюдок.
Я кладу на столик кредитную карточку, которую мне перед отъездом оставил Андрей, чтобы я оплатила номер в отеле, купила обратный билет и, вообще, не подохла б здесь с голоду.
— And last. Please check this credit card. It seems to me that its limit is drafted [27].
— Возвращайся скорее. Я тебя очень люблю.
— Через недельку. Я тебя тоже.
…и выскакивает из номера. Следом за ним прыщавый юноша в униформе отеля легко несет полупустой чемодан.
Я подхожу к окну и наблюдаю за тем, как мой любимый устраивается в «Ягуаре», как «Ягуар» отчаливает от тротуара, как сзади к нему прилипает машина с охраной. Потом бросаю взгляд на часы и не спеша выхожу из номера.
Портье из-за стойки одаривает меня дежурной улыбкой.
— I've got a little problem. — Я изображаю на рожице восхитительную гримаску. — Can you please help me? [20]
— What can I do for you, young lady? [21]
— My friend has just left for the airport, his mobile phone is switched off. And I have to tell him that he has forgotten a very important paper in my bag. I'd like to leave a message for him at the airport. I'll send to him this paper by fax today [22].
— Would you like me to fax this paper? [23]
— No. The matter is that. I don't even know where to leave the message. Andrew didn 't tell me where he flies from. From Malaga or Sevilia. Or maybe from Cadis. Did he book the ticket through the hotel? Youmusthaveanote [24].
— Ofcourse. — Портье несколько раз кликает мышкой и, уставившись в монитор, услужливо сообщает: — Flight to New York. At 8.50 p. m. Your friend is flying from Malaga, young lady.
— To New York? Hmm… Thank you. And please book me the first class to Saint Petersburg. If there is no straight flights, book me transit. But I must be at Saint Petersburg tomorrow… [25]
Там у меня немерено дел. Пока так и не удалось кракнуть защиту зипа, который я привезла из Новомосковска. Этим вопросом сейчас занимается Дина-Ди, наняв для взлома нескольких юных компьютерных гениев. Но что-то гложут меня сомнения, что эти недоросли, какими б они вундеркиндами ни были, чего-нибудь добьются. Пора подтягивать тяжелую артиллерию, привлекать более серьезные людские и финансовые ресурсы. А с этим Диана в одиночку не справится. Обязательно рядом должна находиться я. Очень уж хочется посмотреть, что на этом зипе за миллионы, о которых предупреждал меня Олег.
— На мое имя уже пришло письмо из «Кеннери, Спикман, Бэлстрод и Гарт»?
— Да, юная леди, — ослепительно улыбается портье. — Только что получили, — и протягивает мне конверт, один к одному напоминающий тот, с которого с таким вожделением сегодня срывал сургуч Андрей.
Различаются конверты лишь тем, что в моем — приватные ключи и пароли, с помощью которых я смогу оперировать со счетами в «Метрополитен Банке».
А в том, что сейчас везет в Нью-Йорк Андрей, — лишь плод воображения мистера Варвика. Та галиматья, которую он соорудил после того, как я утром по телефону попросила его в присутствии моего ненадежного компаньона торжественно вручить мне пустышку, а реальную информацию переслать на мое имя в отель.
— Вот так-то, Андрюша. Прокатись до Америки. И возвращайся скорее. Я по тебе буду скучать. Я тебя очень люблю, — чуть слышно шепчу я, — вонючий ублюдок.
— Простите, юная леди?.. — в приступе служебного рвения аж весь подается мне навстречу портье.
— Я сказала: «Вонючий ублюдок!»
— Sorry, miss, i don't speak croatian [26].
— Это не хорватский, придурок. Это самый что ни на есть махровейший русский. И Андрюша тоже самый что ни на есть махровейший русский… ублюдок.
Я кладу на столик кредитную карточку, которую мне перед отъездом оставил Андрей, чтобы я оплатила номер в отеле, купила обратный билет и, вообще, не подохла б здесь с голоду.
— And last. Please check this credit card. It seems to me that its limit is drafted [27].