Лысухин взволнованно провел ладонью по изборожденным рытвинами щекам и густым, словно наэлектризованным усам.
– Вы ко мне? – хрипло выдавил он, не в силах сдвинуться с места.
– К вам. – Ирина сверкнула ослепительной улыбкой и пригладила удобно сидящий на голове парик.
Перед тем как прийти сюда, она целый час провела в салоне красоты и настолько изменила свой облик, что едва узнала себя в зеркале. Обошлось это, конечно, в копеечку. Но, спасибо Зюкину, затруднений с финансами они не испытывали.
– Чем могу быть полезен? – Лысухин нервно взлохматил густые черные волосы.
– Я из редакции газеты «Криминальный Тарасов», корреспондент Наталья Шаршова, – представилась Ирина. – Можно просто Наташа.
– Аркадий Иванович, – глотая слюни, выговорил майор, – Лысухин.
– Очень приятно, – улыбнулась девушка. – Можно присесть?
– Да, да, конечно, – Лысухин так резво вскочил с места, что опрокинул стул. – Ой, извините, – он покраснел до корней волос. – Вы садитесь, садитесь.
– Спасибо, – поблагодарила Ирина, присаживаясь на указанное место.
Майор поднял свой стул и осторожно сел.
– Чем мы заинтересовали нашу прессу? – спросил он, глупо улыбаясь.
– Я готовлю материал по вчерашнему происшествию у поселка Дубки. – Ирина закинула ногу на ногу так, чтобы майор мог лицезреть ее загорелые восхитительные бедра.
Лысухин облизал пересохшие губы.
– У поселка Дубки? – прохрипел он. – Ах да… криминальная разборка, пять трупов и тому подобное. Да?
– Совершенно верно. Так чем вы можете мне помочь? – Ирина наклонилась так, что оставалось только удивляться, как несчастный топик справился с тяжестью своей ноши.
Лысухин почувствовал боль в паху. Он понял: еще секунда – и пуговицы на ширинке не выдержат и разлетятся по всему кабинету…
Едва Ирина вошла в жуткого вида комнату общежития, Николай, не дав ей возможности прийти в себя, бросился навстречу.
– Ну как? Все нормально? – взволнованно затараторил он. – Проколов не было?
Ирина прошла мимо него, стянула с головы парик и села на кровать. Металлическая сетка под ней жалобно заскрипела.
– А ты сомневался? – спросила она, прислоняясь спиной к стене с пожелтевшими, засаленными обоями.
Николай, заложив руки за спину, зашагал по скрипучему полу.
– Не то чтобы сомневался, – ответил он, – но было страшновато. Все-таки в ментовку ходила, а не в цирк.
– Можно сказать, в цирк. – Ирина улыбнулась и зажмурилась от бьющих в незанавешенные окна ярких лучей солнца. – Самый настоящий цирк.
– Они тебя не раскусили? Документы не спрашивали?
– Им было не до этого. – Приоткрыв один глаз, Ирина насмешливо посмотрела на Николая. – Я сразила их наповал. А этот придурок майор даже назначил мне свидание.
Она вытянула длинные красивые ноги и скинула сандалии.
– Ну, слава богу, – успокоился Николай, присаживаясь на колченогий стул (единственный предмет мебели, не считая двух ржавых, облупленных кроватей, покрытых неким подобием одеяла). – Рассказывай, не томи.
Ирина открыла глаза и потянулась.
– Наши подозрения подтверждаются, – зевнув, проговорила она. – Трое из пяти погибших на трассе – сотрудники «Скалы». А Зюкин и тот молоденький – из «Беркута».
– Я так и думал! – Николай хлопнул кулаком по ладони. – Больше ничего?
– А этого мало? – удивилась Ирина.
– Менты кого-нибудь подозревают?
– Слава богу, не нас. – Ирина порылась в сумочке и извлекла из нее маленькое зеркальце. – Господи, ну и видок, – прошептала она. – Видела бы меня сейчас мама.
– А кого же?
– У них пока нет определенных версий, – Ирина спрятала зеркальце. – Возможно, криминальная разборка, а может, еще что-нибудь. Во всяком случае, они заинтересовались «Беркутом» и «Скалой».
– Тоже неплохо, – отметил Николай. – Нам это только на руку.
– Не раскачивайся на стуле, – предупредила Ирина, – сломаешь единственную достопримечательность. Ему, наверное, лет больше, чем нам с тобой, вместе взятым.
Николай прислушался к совету и прекратил опасные телодвижения.
– Пока тебя не было, красавица, я тоже не терял времени даром, – Николай многозначительно улыбнулся.
Ирина перестала лицезреть покрытый разводами, обвалившийся в нескольких местах потолок и перевела взгляд на фотографа.
– Я был у редактора, – пояснил Николай.
– То-то, я думаю, странный ты какой-то! – всплеснула руками Ирина. – И перегаром вся комната провоняла. А я уж, грешным делом, подумала – дезинфекцию проводил. А ты, оказывается, с редактором общался?
Николай смущенно потупил взор и вновь закачался на стуле.
– Ну да, злоупотребили немного. Иначе никак не получалось его разговорить. Зато потом… Еле ушел. Но узнал все, что надо, – не без гордости добавил он.
– И что же? – в тон ему спросила Ирина.
– Может, сначала перекусим? – предложил Николай. – А то уже второй час. У меня желудок ворчит.
– Потерпи немного, – не согласилась Ирина, – сначала о деле, а обед по расписанию!
– Даже так? – усмехнулся Николай. – Ладно, уломала… Ну что я могу сказать, точнее, добавить к тому, что уже сказал Виктор? В Волтае действительно прочно обосновалась армянская диаспора. Семья Бабигян. Выходцы из Азербайджана. Беженцы, ес-ли можно так выразиться. В их руках почти вся промышленность и сельское хозяйство района. Местный глава там дуб дубом, типичная кукла, и вся политическая власть принадлежит его первому заму. Тоже Бабигяну. У них несколько предприятий в Москве, небольшой бизнес в Европе, что-то есть в США и Канаде. В Тарасове самая крупная компания – пресловутый «Млечный путь» и банк «Титан». Филиалы банка есть и в других городах области. Криминалом, судя по всему, и вправду не балуются. Бизнес легальный. Один из представителей семьи занимает высокий пост в правительстве области. Генеральным директором «Титана» Бабигян Артак. У него фактическое управление «Млечным путем». Формально руководит компанией его жена – Коргунова Татьяна Александровна. Девушка с большими претензиями и амбициями. Исходя из тех фактов, что у нас имеются, можно предположить, что либо она сама, либо вместе с муженьком затеяли что-то не вполне законное и попали в поле зрения Холостова. А что было дальше, тебе известно. Вполне допускаю, что в Волтае никто знать не знал про их аферу.
– Почему ты так думаешь?
– Я учитываю возможности и связи клана. Зачем им идти на мокруху, когда можно найти более мирные рычаги воздействия на зарвавшегося налогового полицейского? Нет, я больше чем уверен, что эта парочка решила обвести клан вокруг пальца, но просчиталась. И, чтобы потихоньку устранить оплошность, наняла киллера. Но тот переусердствовал. С заданием справился плохо и привлек к «Млечному пути» излишнее внимание. Руку даю на отсечение – сейчас они сами не рады, что связались с ним. И в то время как он разыскивает нас, они ищут его.
– Да, но нам от этого не легче, – заметила Ирина. – Благодаря его стараниям нас ищет еще и милиция.
– Это недоразумение, я думаю, удастся разрешить в самое ближайшее время, – уверил ее Николай, продолжая раскачиваться на стуле. – Сейчас это не самое главное. Более всего меня волнует то, что мы ни черта не знаем про этого киллера. Мы знаем, как он выглядит, но даже не представляем, кто он, откуда он и где он сейчас. Неизвестно нам и то, как намерен поступить с нами «Млечный путь».
– И что ты предлагаешь? – осторожно спросила Ирина.
– Нам нужно поднять большую шумиху вокруг «Млечного пути». Бороться со всем кланом мы не сможем, да в этом и нет никакой необходимости, но вывести этот «путь» на чистую воду в наших силах. Если нам это удастся, клан сам будет рад избавиться от него, как от злокачественной опухоли.
– Но как? У нас ведь нет никаких доказательств его причастности к убийству Холостова, – не поняла Ирина. – Как мы сможем доказать, что киллера наняли они?
– Вот в этом-то вся загвоздка, – согласился Николай. – Нам надо узнать, что смог обнаружить Холостов. Чем он им помешал. За что они его убили. Ничего этого мы не знаем. Но это потом. Прежде всего мы должны обезопасить себя от киллера.
– Каким образом?
– Мы должны убедить «Млечный путь», что он представляет для них самую непосредственную угрозу. Мы должны сделать так, чтобы они сами устранили его! – Николай с силой хлопнул в ладоши.
– Я знаю, как это сделать, – заявила Ирина.
Николай удивленно застыл на месте. Несчастный стул не выдержал, затрещал и развалился на части.
– Я же тебя предупреждала, – покатилась со смеху Ирина.
– А я все понял, – ответил Николай, потирая ушибленное место.
Очаровательная хозяйка загородного особняка была недовольна. Вечер испорчен окончательно. Прощай, Вивальди, отдохните, Есенин и Цветаева. Бассейн на сегодня тоже отменяется.
Девушка испытывала одно-единственное желание – найти недоумка-киллера и собственноручно вырвать у него сердце.
«Умудриться запороть все дело! Пустяковое дело, – возмущалась девушка. – И что Артак в нем нашел? Теперь менты трясут "Беркут" и "Скалу". Того и гляди – сюда доберутся. Из Волтая уже задолбали звонить – в чем дело да как дела… Да никак!»
Девушка раздавила окурок в пепельнице. Она нервничала. Была просто не в себе. В таком состоянии она была очень опасна. Встречаться сейчас с ней было равносильно самоубийству.
В очередной раз просмотрев видеокассету с ошеломившей ее записью, девушка закурила еще одну сигарету и посмотрела на часы. Семь вечера. Артак должен подойти с минуты на минуту.
Она крутанулась на стуле. Перед ней висела ее любимая картина «Муки Прометея». Девушка вспомнила о своем обещании киллеру.
– Убью, – сквозь зубы прошипела она. – Прометею и не снилось того, что я сделаю с тобой.
Дверь распахнулась, и в комнату, тяжело дыша, влетел стройный, поджарый армянин с полным ртом золотых зубов и полным отсутствием растительности на голове. Стоило внимательнее приглядеться к его вытянутому, как кабачок, лицу, как становилось ясно: мужчина видит только одним глазом. Второй глаз у него был стеклянным. И это не могли скрыть даже очки в золотой оправе.
Ни слова не говоря, Артак плюхнулся в кресло и, подперев щеку ладонью, устремил взгляд на супругу.
– Посмотрела? – спросил он на чистом русском языке без акцента. – Понравилось? Ты этого хотела?
– Ты меня в чем-то обвиняешь, дорогой? – холодно спросила девушка.
– Я тебя? – Артак закинул ногу на ногу и наклонился вперед, обхватив ладонями колено. – Извини, любимая, но не кажется ли тебе, что ты наглеешь? Интересно, кого, как не тебя, мне обвинять? Кто, как не ты, впутал меня в эту историю? Кто убедил меня, что все пройдет гладко? Кто…
– Да пошел ты, – прервала его жена. – Кто из нас банкир? Ты или я? Грош тебе цена, если тебя так легко убедить. Нет уж, дорогой, не пудри мне мозги. Прежде чем пойти на этот шаг, ты все прекрасно взвесил. Ты бы никогда не стал спонсировать проект, заранее обреченный на провал. Кроме того, согласись, любимый, у нас ведь все получилось так, как мы планировали. Месяц, другой – и мы бы приумножили капитал в десятки раз. И никто из твоих горных родственников не пронюхал бы про это. – Она встала с кресла и подошла к аквариуму с рыбками. – Все бы прошло гладко, если бы не этот налоговый инспектор. И в чем ты меня обвиняешь? По-твоему, я, женщина, должна была устранять подобные неурядицы? Или, может быть, все-таки ты? Почему ты поручил мне операцию такого рода? Дел, видите ли, у тебя по горло? А кто рекомендовал мне этого недоумка? Так в чем ты меня обвиняешь, дорогой? – Она повернулась к мужу и выжидающе скрестила руки на груди.
Артак снял очки и потер переносицу.
– К чему теперь обвинения, – устало ответил он. – Придет время, и найдутся люди, которые будут обвинять нас. Сейчас надо найти способ выйти из этого положения.
– Тут и думать нечего, – девушка прикурила очередную сигарету. – Ловить надо твоего любимчика и… – она провела большим пальцем по горлу.
– А с теми двумя, что он в розыск объявил, что прикажешь делать? Тоже того? – Артак повторил ее жест.
– Для начала не мешало бы узнать, что им известно. Если у них нет ничего, кроме этой кассеты… Это ведь они тебе ее подбросили?
– Да. – Артак протер очки и водрузил их на нос. – Девчонка передала охраннику в банке.
– Так вот, если у них ничего, кроме этой кассеты, нет, то опасности для нас они не представляют. К чему лишняя кровь?
– Мне нравится ход твоих мыслей, – одобрил Артак. – Лишняя кровь действительно ни к чему.
– А что касается всего остального, – продолжила девушка, – я имею в виду перестрелку на дороге, то я знаю, как отвести от нас подозрение. Причем не без пользы для нас.
– И как же? – Артак моргнул единственным глазом.
– Скажешь милиции, что охранники по твоему приказу перевозили крупную сумму денег на джипе, вторая была машиной сопровождения. На них было совершено нападение. Не забудь добавить, что по твоим оперативным данным руководил нападением сам знаешь кто. Твой черноволосый друг.
– Я понял тебя, милая. – Артак сцепил пальцы в замок и задумался. – В этом действительно что-то есть. Во всяком случае, попытаться стоит. В милиции, конечно, спросят, почему не заявил сразу о пропаже денег, но это мы уладим, что-нибудь придумаем.
– Эту же версию можешь отправить в Волтай. Они наверняка поверят.
– Я попытаюсь, – повторил Артак. – Будем надеяться, что они действительно поверят.
– А ты сделай так, чтобы поверили. – Девушка затушила сигарету. Ее тонкие брови грозно нахмурились. – Но не забудь: приоритетное задание на данный момент – киллер. Успех всей операции сейчас зависит от того, как скоро мы найдем и ликвидируем его.
Вахта аварийного общежития пединститута представляла собой узкую, но высокую комнатку с большим зарешеченным окном. Выкрашенные в ядовито-зеленый цвет стены наводили тоску и уныние. Тут и там их украшали размазанные трупы мух, погибших в жестокой схватке с вахтером. Впрочем, их живых боевых товарищей было тоже предостаточно.
Пьяный в хлам вахтер, пожилой мужчина в тельняшке и дырявых, неопределенного цвета штанах, крепко спал на сооружении, которое только очень условно можно было назвать диваном. Эскадрильи мух, пользуясь случаем, атаковали его со всех сторон. Назойливые насекомые ползали по его оголенным пяткам, заросшим густой щетиной щекам и храбро заползали в открытый рот. Но дедушка не обращал на них никакого внимания. Даже если бы сейчас вокруг него резвилось стадо слонов, он и то не заметил бы этого. В вытянутой вдоль тела руке вахтер сжимал свернутую в трубку газету, которую, вероятно, использовал в боевых действиях против насекомых.
Николай для приличия несколько раз стукнул в непонятно каким образом державшуюся на ржавых петлях дверь и, не получив ответа, осторожно толкнул ее. В нос ударил резкий запах пота и спиртного. Николай поморщился и вошел в комнатушку. В ту же секунду он почувствовал что-то мягкое и липкое под ногой. У него екнуло сердце. Стараясь не думать о том, что это может быть, он опустил голову.
– Тьфу ты, господи, – облегченно вздохнул Николай.
Это был всего-навсего недоеденный плавленый сырок «Дружба».
Николай подошел к окну. На улице уже стемнело, и разглядеть что-либо мешал яркий свет висевшей под потолком лампочки.
– Дедуль, позвонить можно? – громко спросил он.
Это был риторический вопрос. Вахтер даже не шевельнулся.
– Значит, можно.
Телефон, как ни странно, выглядел терпимо. Николай снял трубку, протер ее на всякий случай кончиком занавески и приложил к уху.
– Надо же, работает, – удивился он и набрал номер.
На том конце долго не брали трубку, но Николай проявил терпение и был вознагражден.
– Привет, спишь уже, что ли? – спросил он, услышав знакомый голос. – Не рановато? Еще и десяти нет.
– Да уж с вами поспишь, – отозвался Виктор. – Я, если хочешь знать, только с работы вернулся. Твои проблемы решал, между прочим.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Николай.
– Спасибо… спасибо в стакане не булькает.
– Нет проблем, Витек. Ты же знаешь, я в долгу никогда не останусь. За мной не заржавеет.
– Знаю, – согласился Виктор, – иначе стал бы я в этом дерьме ковыряться… Короче, хватит балду пинать, ближе к делу, как говорится. Твой телефон не прослушивается?
– Можешь быть спокоен. Это вообще не мой телефон.
– Тогда слушай. Короче, Холостов действительно точил зубы на «Млечный путь». Причем по собственной инициативе. Никто ему такого задания не давал. Володька любил искать приключения на собственный зад. Чем конкретно ему не приглянулся «Млечный путь», я пока не знаю. Вероятно, что-то подкинула агентура. Он у нас был человеком принципиальным во всем, что касается работы. Если уж что вбивал себе в голову, не отступал никогда. Упрямый как осел. Был. Но он ни с кем не делился. Близких друзей в управлении у него не было. Пока у меня нет доступа к той информации, что он раскопал. Но это вопрос времени. Если, конечно, у него что-нибудь сохранилось. Ну, это не твои проблемы. Твои снимки оказались как нельзя кстати, дружище. За это тебе большое спасибо. Если у меня все выгорит так, как я задумал, то, глядишь, и я займу местечко покруче в этом гадюшнике.
– Выходит, мы в расчете? – спросил Николай, отгоняя от лица обнаглевших мух.
– Что касается Холостова, да. Но мне удалось разрулить еще кое-что. И уж здесь ты от меня не отвертишься. – Виктор интригующе замолчал.
– Ты о чем? – не выдержал Николай. – Неужто с ментовкой разобрался?
– Угадал, – усмехнулся Виктор. – Можно сказать, в десяточку.
– Валяй, – попросил Николай.
– Короче, так, – выдержав театральную паузу, начал Виктор. – У ментов на вас ничего нет. Ни хрена лысого. Самая обычная провокация. Дурилка картонная. Как мне удалось узнать, был приказ свыше объявить вас в розыск. Как пить дать, «Млечный путь» постарался. Больше некому. Только у него такие связи в наших гребаных силовых структурах. Удивляться не стоит. Все нормально, Николашка, жизнь сейчас такая.
– Я это и без тебя прекрасно знал, – нисколько не удивился Николай. – И за что же я тебе должен?
– Да ты погоди, Гринев. Я еще не все карты выложил.
– Выкладывай! – потребовал Николай.
– Короче, был я в прокуратуре областной. Тамошний прокурор мой хороший друг. Изложил я ему вкратце ситуацию, и он наехал на мусорню. Потребовал, проще говоря, объяснить ему, в чем вас обвиняют. Концов менты не нашли. Короче, обвинение с вас снято. Можете спать спокойно. Если есть желание, можешь подать на них за клевету.
– Не сейчас, – улыбнулся Николай, прихлопнув ладонью жирную муху, потиравшую лапки на стене.
– Это еще не все, – Виктор демонстративно прокашлялся. – Я передал твои фотки в прокуратуру и ментовку. И теперь этот крендель сам в розыске. Я надеюсь, ты адекватно оценишь мой поступок, Николаша? Хотя, как бы ты к этому ни отнесся, я не мог поступить иначе. Я как-никак на государевой службе. И сокрытие улик…
– Продолжай по теме, – остановил его разглагольствования Николай.
– Жаль только, узнать не удалось, кто такой этот придурь на самом деле. Будем надеяться, телевидение нам поможет. С сегодняшнего дня его рожа не будет сходить с голубых экранов. Вас сегодня тоже по «ящику» прокрутят и публично извинятся. Скажут, ошибочка, мол, вышла, и все такое. Доволен?
– Доволен. Еще раз спасибо. Как-нибудь сочтемся, – пообещал Николай.
– Заметано. Отдыхайте, ребятки, спокойной ночи.
– Давай, – Николай повесил трубку.
Вахтер так и не проснулся.
– Спокойной ночи, дедушка. – Николай убил еще одну муху и выключил свет… …Прежде чем вернуться к Ирине, Николай принял еще одну меру предосторожности: спрятал кассеты и оставшиеся снимки в одной из заброшенных комнат общежития.
«Чем черт не шутит, – думал Николай, – а сюда вряд ли кто сунется. Общага большая, комнат семьдесят, не меньше. Даже если кто-нибудь узнает, что пленки здесь, на поиски уйдет много времени».
Ирине он решил ничего не говорить. Меньше будет знать, дольше проживет.
За время его отсутствия Ирина успела похозяйничать, и теперь комната стала больше напоминать жилое помещение. На кроватях лежали непонятно откуда взявшиеся матрасы и подушки, на окнах висели занавески. Стульев теперь было три (и все целые). А полы покрывали дорожки в зеленую и красную полоску.
– Ого, – удивился Николай, застыв на пороге, – откуда все это?
Ирина в пестром коротеньком халатике, сидя на корточках, хлопотала у электроплитки в углу комнаты.
– По этой общаге полазаешь, и не то найти можно, – ответила она, поднимая крышку со сковородки. – Я в комнате через стенку стол заприметила, вполне сносный. Поможешь принести?
– Без проблем, – Николай принюхался. Ноздри защекотал аппетитный запах. – Я сейчас с ума сойду, – прошептал он, блаженно прикрыв глаза. – У меня такое ощущение, что я уже лет сто не ел нормальной человеческой пищи.
– Да это всего-навсего жареная картошка, – Ирина польщенно улыбнулась, – с луком и яйцами.
– Картошка? С луком?! И с яйцами?!! – Николай схватился за сердце. – Ирочка, если б ты знала, как я тебя люблю!
Ирина через плечо посмотрела на него.
– Любишь?
– Люблю! – выкрикнул Николай, не открывая глаз и не убирая рук от сердца.
– Тогда дуй за столом, – скомандовала Ирина. – Я думаю, ты один прекрасно справишься.
– Одну секунду, – Николай пулей вылетел из комнаты…
Ужин действительно удался на славу. Николай ел с большим аппетитом и даже с набитым до отказа ртом не переставал хвалить Ирину.
Девушка, подперев щеку ладонью, с умилением смотрела на него и лишь изредка вспоминала о вилке.
– А ты что так плохо ешь? – спросил Николай, заметив ее пассивность.
– А я пока готовила, и напробоваться успела, и нанюхаться. У меня всегда так, когда сама стряпаю, – ответила Ирина. – Ты ешь, ешь, не обращай на меня внимания. Я не голодна.
– Ну, смотри. А ты где так готовить научилась?
– У меня мама повар-кулинар, – объяснила Ирина. – Азам она научила, а дальше сама. Везде понемножку. На работе мы тоже готовили сами, по очереди.
– А ты где-нибудь училась? Я имею в виду училище или техникум.
– Я и сейчас учусь. – Ирина улыбнулась и опустила глаза. – В университете, на биофаке, заочное отделение.
Николай подавился картошкой и зашелся в кашле.
– В универе? На биофаке? – переспросил он, придя в себя.
– Да, а что тут такого? – немного обиженно спросила Ирина.
– Да нет, ничего, все нормально. – Николай чувствовал себя виноватым и мысленно посылал в свой адрес проклятия за несдержанность. – Прости, это я так, вырвалось.
– Не переживай, твоя реакция вполне естественна. Я бы на твоем месте… – Она замолчала и пробежала взглядом по столу и кроватям в поисках сигарет. – Что ты еще мог подумать? Девочка по вызову, дешевая проститутка, и вдруг…
Она подошла к окну и отдернула занавеску. На улице было тепло и пахло дождем. Ирина нашла сигареты в кармашке халатика и закурила.
Николай отложил вилку и вытер губы салфеткой.
– Я обидел тебя? – убитым голосом спросил он.
– Нет, что ты, – отмахнулась Ирина. – Если на кого я и могу обижаться, то только на саму себя. Я не верю в судьбу. Я считаю, что человеку самому по силам устроить свою жизнь так, как ему хочется. Все трудности и препятствия – отмазка для слабых. Для сильных это только импульс. Я всегда стремилась найти путь к легкой, обеспеченной жизни. Это было главной целью моей жизни. Моя семья не могла дать мне того, что я хочу, и я решила действовать сама. Но у меня не хватило терпения. Я хотела получить все и как можно быстрее. Я выбрала, как мне казалось тогда, самый легкий и надежный путь. Дура! Единственное, чего я добилась, это искалечила себе жизнь, – она выбросила окурок в окно. – С нормальной работой не вышло. Да и за учебу платить надо было. Я тогда перешла на четвертый курс. И папа умер. А мама повар в студенческой столовой. А у меня еще и братишка пятилетний. Можно было, конечно, выкрутиться, но я выбрала то, что проще. Вот и рискнула. Идиотка!
– Если не секрет, – осторожно спросил Николай, – сколько ты у них работаешь?
– В августе год будет, – не глядя на него, ответила Ирина.
– Ты сейчас на пятом курсе?
– Да, перешла. А чего это тебя так зацепило?
– Ничего, ничего, – поспешно ответил Николай. – Просто интересно.
– В какой-то момент я дала слабину, – продолжила Ирина, – но все это в прошлом. Я изменю свою жизнь в нужную сторону. Теперь у меня хватит на это и сил, и мужества.
– Похвально, – поддержал Николай. – Не подумай, что я подхалимничаю, но за то недолгое время, что мы с тобой знакомы, я хорошо узнал твой характер. Или почти хорошо. Во всяком случае, могу сказать с полной уверенностью: у тебя все получится.
Ирина ухмыльнулась.
– Нет, красавица, я на полном серьезе. – Он встал из-за стола и подошел к ней. – У тебя все получится, все, что ты задумала. – Он нежно приобнял ее сзади.
Позже Николай сам не мог вспомнить, как все произошло. Обняв девушку, он зарылся носом в ее густые мягкие волосы. Ирина вздрогнула и запрокинула голову. Губы Николая коснулись ее виска и щеки. А руки заскользили по плечам. Девушка замерла, не в силах шевельнуться. Рука Николая пробежала по ее шее и, переместившись на грудь, исчезла в вырезе халата. С губ Ирины слетел легкий стон. Николай нежно сжал ее упругую, податливую грудь и крепче прижал к себе.
– Вы ко мне? – хрипло выдавил он, не в силах сдвинуться с места.
– К вам. – Ирина сверкнула ослепительной улыбкой и пригладила удобно сидящий на голове парик.
Перед тем как прийти сюда, она целый час провела в салоне красоты и настолько изменила свой облик, что едва узнала себя в зеркале. Обошлось это, конечно, в копеечку. Но, спасибо Зюкину, затруднений с финансами они не испытывали.
– Чем могу быть полезен? – Лысухин нервно взлохматил густые черные волосы.
– Я из редакции газеты «Криминальный Тарасов», корреспондент Наталья Шаршова, – представилась Ирина. – Можно просто Наташа.
– Аркадий Иванович, – глотая слюни, выговорил майор, – Лысухин.
– Очень приятно, – улыбнулась девушка. – Можно присесть?
– Да, да, конечно, – Лысухин так резво вскочил с места, что опрокинул стул. – Ой, извините, – он покраснел до корней волос. – Вы садитесь, садитесь.
– Спасибо, – поблагодарила Ирина, присаживаясь на указанное место.
Майор поднял свой стул и осторожно сел.
– Чем мы заинтересовали нашу прессу? – спросил он, глупо улыбаясь.
– Я готовлю материал по вчерашнему происшествию у поселка Дубки. – Ирина закинула ногу на ногу так, чтобы майор мог лицезреть ее загорелые восхитительные бедра.
Лысухин облизал пересохшие губы.
– У поселка Дубки? – прохрипел он. – Ах да… криминальная разборка, пять трупов и тому подобное. Да?
– Совершенно верно. Так чем вы можете мне помочь? – Ирина наклонилась так, что оставалось только удивляться, как несчастный топик справился с тяжестью своей ноши.
Лысухин почувствовал боль в паху. Он понял: еще секунда – и пуговицы на ширинке не выдержат и разлетятся по всему кабинету…
Едва Ирина вошла в жуткого вида комнату общежития, Николай, не дав ей возможности прийти в себя, бросился навстречу.
– Ну как? Все нормально? – взволнованно затараторил он. – Проколов не было?
Ирина прошла мимо него, стянула с головы парик и села на кровать. Металлическая сетка под ней жалобно заскрипела.
– А ты сомневался? – спросила она, прислоняясь спиной к стене с пожелтевшими, засаленными обоями.
Николай, заложив руки за спину, зашагал по скрипучему полу.
– Не то чтобы сомневался, – ответил он, – но было страшновато. Все-таки в ментовку ходила, а не в цирк.
– Можно сказать, в цирк. – Ирина улыбнулась и зажмурилась от бьющих в незанавешенные окна ярких лучей солнца. – Самый настоящий цирк.
– Они тебя не раскусили? Документы не спрашивали?
– Им было не до этого. – Приоткрыв один глаз, Ирина насмешливо посмотрела на Николая. – Я сразила их наповал. А этот придурок майор даже назначил мне свидание.
Она вытянула длинные красивые ноги и скинула сандалии.
– Ну, слава богу, – успокоился Николай, присаживаясь на колченогий стул (единственный предмет мебели, не считая двух ржавых, облупленных кроватей, покрытых неким подобием одеяла). – Рассказывай, не томи.
Ирина открыла глаза и потянулась.
– Наши подозрения подтверждаются, – зевнув, проговорила она. – Трое из пяти погибших на трассе – сотрудники «Скалы». А Зюкин и тот молоденький – из «Беркута».
– Я так и думал! – Николай хлопнул кулаком по ладони. – Больше ничего?
– А этого мало? – удивилась Ирина.
– Менты кого-нибудь подозревают?
– Слава богу, не нас. – Ирина порылась в сумочке и извлекла из нее маленькое зеркальце. – Господи, ну и видок, – прошептала она. – Видела бы меня сейчас мама.
– А кого же?
– У них пока нет определенных версий, – Ирина спрятала зеркальце. – Возможно, криминальная разборка, а может, еще что-нибудь. Во всяком случае, они заинтересовались «Беркутом» и «Скалой».
– Тоже неплохо, – отметил Николай. – Нам это только на руку.
– Не раскачивайся на стуле, – предупредила Ирина, – сломаешь единственную достопримечательность. Ему, наверное, лет больше, чем нам с тобой, вместе взятым.
Николай прислушался к совету и прекратил опасные телодвижения.
– Пока тебя не было, красавица, я тоже не терял времени даром, – Николай многозначительно улыбнулся.
Ирина перестала лицезреть покрытый разводами, обвалившийся в нескольких местах потолок и перевела взгляд на фотографа.
– Я был у редактора, – пояснил Николай.
– То-то, я думаю, странный ты какой-то! – всплеснула руками Ирина. – И перегаром вся комната провоняла. А я уж, грешным делом, подумала – дезинфекцию проводил. А ты, оказывается, с редактором общался?
Николай смущенно потупил взор и вновь закачался на стуле.
– Ну да, злоупотребили немного. Иначе никак не получалось его разговорить. Зато потом… Еле ушел. Но узнал все, что надо, – не без гордости добавил он.
– И что же? – в тон ему спросила Ирина.
– Может, сначала перекусим? – предложил Николай. – А то уже второй час. У меня желудок ворчит.
– Потерпи немного, – не согласилась Ирина, – сначала о деле, а обед по расписанию!
– Даже так? – усмехнулся Николай. – Ладно, уломала… Ну что я могу сказать, точнее, добавить к тому, что уже сказал Виктор? В Волтае действительно прочно обосновалась армянская диаспора. Семья Бабигян. Выходцы из Азербайджана. Беженцы, ес-ли можно так выразиться. В их руках почти вся промышленность и сельское хозяйство района. Местный глава там дуб дубом, типичная кукла, и вся политическая власть принадлежит его первому заму. Тоже Бабигяну. У них несколько предприятий в Москве, небольшой бизнес в Европе, что-то есть в США и Канаде. В Тарасове самая крупная компания – пресловутый «Млечный путь» и банк «Титан». Филиалы банка есть и в других городах области. Криминалом, судя по всему, и вправду не балуются. Бизнес легальный. Один из представителей семьи занимает высокий пост в правительстве области. Генеральным директором «Титана» Бабигян Артак. У него фактическое управление «Млечным путем». Формально руководит компанией его жена – Коргунова Татьяна Александровна. Девушка с большими претензиями и амбициями. Исходя из тех фактов, что у нас имеются, можно предположить, что либо она сама, либо вместе с муженьком затеяли что-то не вполне законное и попали в поле зрения Холостова. А что было дальше, тебе известно. Вполне допускаю, что в Волтае никто знать не знал про их аферу.
– Почему ты так думаешь?
– Я учитываю возможности и связи клана. Зачем им идти на мокруху, когда можно найти более мирные рычаги воздействия на зарвавшегося налогового полицейского? Нет, я больше чем уверен, что эта парочка решила обвести клан вокруг пальца, но просчиталась. И, чтобы потихоньку устранить оплошность, наняла киллера. Но тот переусердствовал. С заданием справился плохо и привлек к «Млечному пути» излишнее внимание. Руку даю на отсечение – сейчас они сами не рады, что связались с ним. И в то время как он разыскивает нас, они ищут его.
– Да, но нам от этого не легче, – заметила Ирина. – Благодаря его стараниям нас ищет еще и милиция.
– Это недоразумение, я думаю, удастся разрешить в самое ближайшее время, – уверил ее Николай, продолжая раскачиваться на стуле. – Сейчас это не самое главное. Более всего меня волнует то, что мы ни черта не знаем про этого киллера. Мы знаем, как он выглядит, но даже не представляем, кто он, откуда он и где он сейчас. Неизвестно нам и то, как намерен поступить с нами «Млечный путь».
– И что ты предлагаешь? – осторожно спросила Ирина.
– Нам нужно поднять большую шумиху вокруг «Млечного пути». Бороться со всем кланом мы не сможем, да в этом и нет никакой необходимости, но вывести этот «путь» на чистую воду в наших силах. Если нам это удастся, клан сам будет рад избавиться от него, как от злокачественной опухоли.
– Но как? У нас ведь нет никаких доказательств его причастности к убийству Холостова, – не поняла Ирина. – Как мы сможем доказать, что киллера наняли они?
– Вот в этом-то вся загвоздка, – согласился Николай. – Нам надо узнать, что смог обнаружить Холостов. Чем он им помешал. За что они его убили. Ничего этого мы не знаем. Но это потом. Прежде всего мы должны обезопасить себя от киллера.
– Каким образом?
– Мы должны убедить «Млечный путь», что он представляет для них самую непосредственную угрозу. Мы должны сделать так, чтобы они сами устранили его! – Николай с силой хлопнул в ладоши.
– Я знаю, как это сделать, – заявила Ирина.
Николай удивленно застыл на месте. Несчастный стул не выдержал, затрещал и развалился на части.
– Я же тебя предупреждала, – покатилась со смеху Ирина.
– А я все понял, – ответил Николай, потирая ушибленное место.
Очаровательная хозяйка загородного особняка была недовольна. Вечер испорчен окончательно. Прощай, Вивальди, отдохните, Есенин и Цветаева. Бассейн на сегодня тоже отменяется.
Девушка испытывала одно-единственное желание – найти недоумка-киллера и собственноручно вырвать у него сердце.
«Умудриться запороть все дело! Пустяковое дело, – возмущалась девушка. – И что Артак в нем нашел? Теперь менты трясут "Беркут" и "Скалу". Того и гляди – сюда доберутся. Из Волтая уже задолбали звонить – в чем дело да как дела… Да никак!»
Девушка раздавила окурок в пепельнице. Она нервничала. Была просто не в себе. В таком состоянии она была очень опасна. Встречаться сейчас с ней было равносильно самоубийству.
В очередной раз просмотрев видеокассету с ошеломившей ее записью, девушка закурила еще одну сигарету и посмотрела на часы. Семь вечера. Артак должен подойти с минуты на минуту.
Она крутанулась на стуле. Перед ней висела ее любимая картина «Муки Прометея». Девушка вспомнила о своем обещании киллеру.
– Убью, – сквозь зубы прошипела она. – Прометею и не снилось того, что я сделаю с тобой.
Дверь распахнулась, и в комнату, тяжело дыша, влетел стройный, поджарый армянин с полным ртом золотых зубов и полным отсутствием растительности на голове. Стоило внимательнее приглядеться к его вытянутому, как кабачок, лицу, как становилось ясно: мужчина видит только одним глазом. Второй глаз у него был стеклянным. И это не могли скрыть даже очки в золотой оправе.
Ни слова не говоря, Артак плюхнулся в кресло и, подперев щеку ладонью, устремил взгляд на супругу.
– Посмотрела? – спросил он на чистом русском языке без акцента. – Понравилось? Ты этого хотела?
– Ты меня в чем-то обвиняешь, дорогой? – холодно спросила девушка.
– Я тебя? – Артак закинул ногу на ногу и наклонился вперед, обхватив ладонями колено. – Извини, любимая, но не кажется ли тебе, что ты наглеешь? Интересно, кого, как не тебя, мне обвинять? Кто, как не ты, впутал меня в эту историю? Кто убедил меня, что все пройдет гладко? Кто…
– Да пошел ты, – прервала его жена. – Кто из нас банкир? Ты или я? Грош тебе цена, если тебя так легко убедить. Нет уж, дорогой, не пудри мне мозги. Прежде чем пойти на этот шаг, ты все прекрасно взвесил. Ты бы никогда не стал спонсировать проект, заранее обреченный на провал. Кроме того, согласись, любимый, у нас ведь все получилось так, как мы планировали. Месяц, другой – и мы бы приумножили капитал в десятки раз. И никто из твоих горных родственников не пронюхал бы про это. – Она встала с кресла и подошла к аквариуму с рыбками. – Все бы прошло гладко, если бы не этот налоговый инспектор. И в чем ты меня обвиняешь? По-твоему, я, женщина, должна была устранять подобные неурядицы? Или, может быть, все-таки ты? Почему ты поручил мне операцию такого рода? Дел, видите ли, у тебя по горло? А кто рекомендовал мне этого недоумка? Так в чем ты меня обвиняешь, дорогой? – Она повернулась к мужу и выжидающе скрестила руки на груди.
Артак снял очки и потер переносицу.
– К чему теперь обвинения, – устало ответил он. – Придет время, и найдутся люди, которые будут обвинять нас. Сейчас надо найти способ выйти из этого положения.
– Тут и думать нечего, – девушка прикурила очередную сигарету. – Ловить надо твоего любимчика и… – она провела большим пальцем по горлу.
– А с теми двумя, что он в розыск объявил, что прикажешь делать? Тоже того? – Артак повторил ее жест.
– Для начала не мешало бы узнать, что им известно. Если у них нет ничего, кроме этой кассеты… Это ведь они тебе ее подбросили?
– Да. – Артак протер очки и водрузил их на нос. – Девчонка передала охраннику в банке.
– Так вот, если у них ничего, кроме этой кассеты, нет, то опасности для нас они не представляют. К чему лишняя кровь?
– Мне нравится ход твоих мыслей, – одобрил Артак. – Лишняя кровь действительно ни к чему.
– А что касается всего остального, – продолжила девушка, – я имею в виду перестрелку на дороге, то я знаю, как отвести от нас подозрение. Причем не без пользы для нас.
– И как же? – Артак моргнул единственным глазом.
– Скажешь милиции, что охранники по твоему приказу перевозили крупную сумму денег на джипе, вторая была машиной сопровождения. На них было совершено нападение. Не забудь добавить, что по твоим оперативным данным руководил нападением сам знаешь кто. Твой черноволосый друг.
– Я понял тебя, милая. – Артак сцепил пальцы в замок и задумался. – В этом действительно что-то есть. Во всяком случае, попытаться стоит. В милиции, конечно, спросят, почему не заявил сразу о пропаже денег, но это мы уладим, что-нибудь придумаем.
– Эту же версию можешь отправить в Волтай. Они наверняка поверят.
– Я попытаюсь, – повторил Артак. – Будем надеяться, что они действительно поверят.
– А ты сделай так, чтобы поверили. – Девушка затушила сигарету. Ее тонкие брови грозно нахмурились. – Но не забудь: приоритетное задание на данный момент – киллер. Успех всей операции сейчас зависит от того, как скоро мы найдем и ликвидируем его.
Вахта аварийного общежития пединститута представляла собой узкую, но высокую комнатку с большим зарешеченным окном. Выкрашенные в ядовито-зеленый цвет стены наводили тоску и уныние. Тут и там их украшали размазанные трупы мух, погибших в жестокой схватке с вахтером. Впрочем, их живых боевых товарищей было тоже предостаточно.
Пьяный в хлам вахтер, пожилой мужчина в тельняшке и дырявых, неопределенного цвета штанах, крепко спал на сооружении, которое только очень условно можно было назвать диваном. Эскадрильи мух, пользуясь случаем, атаковали его со всех сторон. Назойливые насекомые ползали по его оголенным пяткам, заросшим густой щетиной щекам и храбро заползали в открытый рот. Но дедушка не обращал на них никакого внимания. Даже если бы сейчас вокруг него резвилось стадо слонов, он и то не заметил бы этого. В вытянутой вдоль тела руке вахтер сжимал свернутую в трубку газету, которую, вероятно, использовал в боевых действиях против насекомых.
Николай для приличия несколько раз стукнул в непонятно каким образом державшуюся на ржавых петлях дверь и, не получив ответа, осторожно толкнул ее. В нос ударил резкий запах пота и спиртного. Николай поморщился и вошел в комнатушку. В ту же секунду он почувствовал что-то мягкое и липкое под ногой. У него екнуло сердце. Стараясь не думать о том, что это может быть, он опустил голову.
– Тьфу ты, господи, – облегченно вздохнул Николай.
Это был всего-навсего недоеденный плавленый сырок «Дружба».
Николай подошел к окну. На улице уже стемнело, и разглядеть что-либо мешал яркий свет висевшей под потолком лампочки.
– Дедуль, позвонить можно? – громко спросил он.
Это был риторический вопрос. Вахтер даже не шевельнулся.
– Значит, можно.
Телефон, как ни странно, выглядел терпимо. Николай снял трубку, протер ее на всякий случай кончиком занавески и приложил к уху.
– Надо же, работает, – удивился он и набрал номер.
На том конце долго не брали трубку, но Николай проявил терпение и был вознагражден.
– Привет, спишь уже, что ли? – спросил он, услышав знакомый голос. – Не рановато? Еще и десяти нет.
– Да уж с вами поспишь, – отозвался Виктор. – Я, если хочешь знать, только с работы вернулся. Твои проблемы решал, между прочим.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Николай.
– Спасибо… спасибо в стакане не булькает.
– Нет проблем, Витек. Ты же знаешь, я в долгу никогда не останусь. За мной не заржавеет.
– Знаю, – согласился Виктор, – иначе стал бы я в этом дерьме ковыряться… Короче, хватит балду пинать, ближе к делу, как говорится. Твой телефон не прослушивается?
– Можешь быть спокоен. Это вообще не мой телефон.
– Тогда слушай. Короче, Холостов действительно точил зубы на «Млечный путь». Причем по собственной инициативе. Никто ему такого задания не давал. Володька любил искать приключения на собственный зад. Чем конкретно ему не приглянулся «Млечный путь», я пока не знаю. Вероятно, что-то подкинула агентура. Он у нас был человеком принципиальным во всем, что касается работы. Если уж что вбивал себе в голову, не отступал никогда. Упрямый как осел. Был. Но он ни с кем не делился. Близких друзей в управлении у него не было. Пока у меня нет доступа к той информации, что он раскопал. Но это вопрос времени. Если, конечно, у него что-нибудь сохранилось. Ну, это не твои проблемы. Твои снимки оказались как нельзя кстати, дружище. За это тебе большое спасибо. Если у меня все выгорит так, как я задумал, то, глядишь, и я займу местечко покруче в этом гадюшнике.
– Выходит, мы в расчете? – спросил Николай, отгоняя от лица обнаглевших мух.
– Что касается Холостова, да. Но мне удалось разрулить еще кое-что. И уж здесь ты от меня не отвертишься. – Виктор интригующе замолчал.
– Ты о чем? – не выдержал Николай. – Неужто с ментовкой разобрался?
– Угадал, – усмехнулся Виктор. – Можно сказать, в десяточку.
– Валяй, – попросил Николай.
– Короче, так, – выдержав театральную паузу, начал Виктор. – У ментов на вас ничего нет. Ни хрена лысого. Самая обычная провокация. Дурилка картонная. Как мне удалось узнать, был приказ свыше объявить вас в розыск. Как пить дать, «Млечный путь» постарался. Больше некому. Только у него такие связи в наших гребаных силовых структурах. Удивляться не стоит. Все нормально, Николашка, жизнь сейчас такая.
– Я это и без тебя прекрасно знал, – нисколько не удивился Николай. – И за что же я тебе должен?
– Да ты погоди, Гринев. Я еще не все карты выложил.
– Выкладывай! – потребовал Николай.
– Короче, был я в прокуратуре областной. Тамошний прокурор мой хороший друг. Изложил я ему вкратце ситуацию, и он наехал на мусорню. Потребовал, проще говоря, объяснить ему, в чем вас обвиняют. Концов менты не нашли. Короче, обвинение с вас снято. Можете спать спокойно. Если есть желание, можешь подать на них за клевету.
– Не сейчас, – улыбнулся Николай, прихлопнув ладонью жирную муху, потиравшую лапки на стене.
– Это еще не все, – Виктор демонстративно прокашлялся. – Я передал твои фотки в прокуратуру и ментовку. И теперь этот крендель сам в розыске. Я надеюсь, ты адекватно оценишь мой поступок, Николаша? Хотя, как бы ты к этому ни отнесся, я не мог поступить иначе. Я как-никак на государевой службе. И сокрытие улик…
– Продолжай по теме, – остановил его разглагольствования Николай.
– Жаль только, узнать не удалось, кто такой этот придурь на самом деле. Будем надеяться, телевидение нам поможет. С сегодняшнего дня его рожа не будет сходить с голубых экранов. Вас сегодня тоже по «ящику» прокрутят и публично извинятся. Скажут, ошибочка, мол, вышла, и все такое. Доволен?
– Доволен. Еще раз спасибо. Как-нибудь сочтемся, – пообещал Николай.
– Заметано. Отдыхайте, ребятки, спокойной ночи.
– Давай, – Николай повесил трубку.
Вахтер так и не проснулся.
– Спокойной ночи, дедушка. – Николай убил еще одну муху и выключил свет… …Прежде чем вернуться к Ирине, Николай принял еще одну меру предосторожности: спрятал кассеты и оставшиеся снимки в одной из заброшенных комнат общежития.
«Чем черт не шутит, – думал Николай, – а сюда вряд ли кто сунется. Общага большая, комнат семьдесят, не меньше. Даже если кто-нибудь узнает, что пленки здесь, на поиски уйдет много времени».
Ирине он решил ничего не говорить. Меньше будет знать, дольше проживет.
За время его отсутствия Ирина успела похозяйничать, и теперь комната стала больше напоминать жилое помещение. На кроватях лежали непонятно откуда взявшиеся матрасы и подушки, на окнах висели занавески. Стульев теперь было три (и все целые). А полы покрывали дорожки в зеленую и красную полоску.
– Ого, – удивился Николай, застыв на пороге, – откуда все это?
Ирина в пестром коротеньком халатике, сидя на корточках, хлопотала у электроплитки в углу комнаты.
– По этой общаге полазаешь, и не то найти можно, – ответила она, поднимая крышку со сковородки. – Я в комнате через стенку стол заприметила, вполне сносный. Поможешь принести?
– Без проблем, – Николай принюхался. Ноздри защекотал аппетитный запах. – Я сейчас с ума сойду, – прошептал он, блаженно прикрыв глаза. – У меня такое ощущение, что я уже лет сто не ел нормальной человеческой пищи.
– Да это всего-навсего жареная картошка, – Ирина польщенно улыбнулась, – с луком и яйцами.
– Картошка? С луком?! И с яйцами?!! – Николай схватился за сердце. – Ирочка, если б ты знала, как я тебя люблю!
Ирина через плечо посмотрела на него.
– Любишь?
– Люблю! – выкрикнул Николай, не открывая глаз и не убирая рук от сердца.
– Тогда дуй за столом, – скомандовала Ирина. – Я думаю, ты один прекрасно справишься.
– Одну секунду, – Николай пулей вылетел из комнаты…
Ужин действительно удался на славу. Николай ел с большим аппетитом и даже с набитым до отказа ртом не переставал хвалить Ирину.
Девушка, подперев щеку ладонью, с умилением смотрела на него и лишь изредка вспоминала о вилке.
– А ты что так плохо ешь? – спросил Николай, заметив ее пассивность.
– А я пока готовила, и напробоваться успела, и нанюхаться. У меня всегда так, когда сама стряпаю, – ответила Ирина. – Ты ешь, ешь, не обращай на меня внимания. Я не голодна.
– Ну, смотри. А ты где так готовить научилась?
– У меня мама повар-кулинар, – объяснила Ирина. – Азам она научила, а дальше сама. Везде понемножку. На работе мы тоже готовили сами, по очереди.
– А ты где-нибудь училась? Я имею в виду училище или техникум.
– Я и сейчас учусь. – Ирина улыбнулась и опустила глаза. – В университете, на биофаке, заочное отделение.
Николай подавился картошкой и зашелся в кашле.
– В универе? На биофаке? – переспросил он, придя в себя.
– Да, а что тут такого? – немного обиженно спросила Ирина.
– Да нет, ничего, все нормально. – Николай чувствовал себя виноватым и мысленно посылал в свой адрес проклятия за несдержанность. – Прости, это я так, вырвалось.
– Не переживай, твоя реакция вполне естественна. Я бы на твоем месте… – Она замолчала и пробежала взглядом по столу и кроватям в поисках сигарет. – Что ты еще мог подумать? Девочка по вызову, дешевая проститутка, и вдруг…
Она подошла к окну и отдернула занавеску. На улице было тепло и пахло дождем. Ирина нашла сигареты в кармашке халатика и закурила.
Николай отложил вилку и вытер губы салфеткой.
– Я обидел тебя? – убитым голосом спросил он.
– Нет, что ты, – отмахнулась Ирина. – Если на кого я и могу обижаться, то только на саму себя. Я не верю в судьбу. Я считаю, что человеку самому по силам устроить свою жизнь так, как ему хочется. Все трудности и препятствия – отмазка для слабых. Для сильных это только импульс. Я всегда стремилась найти путь к легкой, обеспеченной жизни. Это было главной целью моей жизни. Моя семья не могла дать мне того, что я хочу, и я решила действовать сама. Но у меня не хватило терпения. Я хотела получить все и как можно быстрее. Я выбрала, как мне казалось тогда, самый легкий и надежный путь. Дура! Единственное, чего я добилась, это искалечила себе жизнь, – она выбросила окурок в окно. – С нормальной работой не вышло. Да и за учебу платить надо было. Я тогда перешла на четвертый курс. И папа умер. А мама повар в студенческой столовой. А у меня еще и братишка пятилетний. Можно было, конечно, выкрутиться, но я выбрала то, что проще. Вот и рискнула. Идиотка!
– Если не секрет, – осторожно спросил Николай, – сколько ты у них работаешь?
– В августе год будет, – не глядя на него, ответила Ирина.
– Ты сейчас на пятом курсе?
– Да, перешла. А чего это тебя так зацепило?
– Ничего, ничего, – поспешно ответил Николай. – Просто интересно.
– В какой-то момент я дала слабину, – продолжила Ирина, – но все это в прошлом. Я изменю свою жизнь в нужную сторону. Теперь у меня хватит на это и сил, и мужества.
– Похвально, – поддержал Николай. – Не подумай, что я подхалимничаю, но за то недолгое время, что мы с тобой знакомы, я хорошо узнал твой характер. Или почти хорошо. Во всяком случае, могу сказать с полной уверенностью: у тебя все получится.
Ирина ухмыльнулась.
– Нет, красавица, я на полном серьезе. – Он встал из-за стола и подошел к ней. – У тебя все получится, все, что ты задумала. – Он нежно приобнял ее сзади.
Позже Николай сам не мог вспомнить, как все произошло. Обняв девушку, он зарылся носом в ее густые мягкие волосы. Ирина вздрогнула и запрокинула голову. Губы Николая коснулись ее виска и щеки. А руки заскользили по плечам. Девушка замерла, не в силах шевельнуться. Рука Николая пробежала по ее шее и, переместившись на грудь, исчезла в вырезе халата. С губ Ирины слетел легкий стон. Николай нежно сжал ее упругую, податливую грудь и крепче прижал к себе.