Страница:
Содержание
Андрей Шаганов
Ловля Минотавра на живца
1
— Вы уже слышали? Умер Фингер XXI!
— Не может быть! С его деньгами и здоровьем в самый раз было бы жить вечно!
— Вот представьте себе!
— А почему же он не сделал резервную копию личности? Тогда бы он легко мог перенестись в другое, молодое, здоровое тело. Ему это как раз по средствам, не то что нам с вами.
— Он был слишком подозрителен и, очевидно, боялся, что копия может начать самостоятельную жизнь. Поэтому так глупо умер.
— И что? Кто объявлен наследником?
— Вот в этом вся и штука! У Фингера XXI нет наследников!
— Да, да, и нет у него таких друзей, которым он мог бы отписать все свои рудники, акции…
— Все это мелочь! У него в частном владении три очень перспективные планеты. Одну из них он как раз собирался сдавать в аренду, но не успел.
— А от чего он умер?
— От чего? — Говорящий опасливо оглянулся. — Только вам, как старому другу?
Второй тоже повел глазами по сторонам.
— Ну же! Говорите!
— Его убили! Только — тс-с!
— При такой охране — и убили? Бред какой-то! Да к нему и насекомое ближе чем на километр не сможет приблизиться!
— Все дело в том, что его застрелил нотариус, который заверял завещание.
— Ему-то это зачем?
— Что-то там написано такое, что даже закаленный в таких делах человек не смог сдержаться.
— Вот как? И что же с ним стало? Его убили?
— Вот это точно не известно. Одни говорят, что он сумел сбежать, другие — что система охраны просто испарила его и не осталось никаких следов.
— Ну хорошо. Ладно. А нас-то это каким боком касается? Или ты можешь доказать, что ты внебрачный отпрыск Фингера?
— Сегодня будет оглашено завещание.
— И ты хочешь сказать, что можешь претендовать на что-то?
— А почему бы и нет?
Разговоры и слухи, подобные вышеприведенному, циркулировали едва ли не во всех уголках освоенного пространства, где собиралось больше одного человека. Население многих планет и станций просто лихорадило. И было от чего.
Фингер — официально именуемый Двадцать Первым — был последышем мощной династии миллиардеров, сумевших прибрать к рукам огромные богатства. За последнее время капиталы семьи, возглавляемой Фингером XXI, росли в геометрической прогрессии, и даже Землю беспокоило это обстоятельство — слишком большой политический вес приобретал этот крупный, туповатый на вид, далеко не старый еще человек.
Как известно, не многие государственные системы способны выживать, не делая внешних долгов. Иной раз одно государство попадает в долговую зависимость только потому, что ему самому не вернули кредиты. Именно в этом мутном потоке и ловили рыбку все Фингеры на протяжении нескольких столетий. Во втором и третьем круге пространства Фингеру были должны хоть понемногу, но едва ли не все. Вот поэтому не одно и не два высокопоставленных лица вздохнули с облегчением, когда узнали о безвременной кончине своего кредитора. Ведь многие сделки совершались на основе устной договоренности и никак не фиксировались.
В зависимости от того, кому в руки попадет это астрономическое состояние, примерную стоимость которого никто даже не брался определить, многие планеты и частные лица станут проводить свою политику.
И если существует что-то после смерти, то покойный миллиардер мог бы с огорчением констатировать, что его смерть ни у кого не вызвала скорби. Он слишком много жил для себя и слишком мало делал для других. Пожалуй, совершенно некому было помянуть его добрым словом.
На оглашение завещания собралось, наверное, столько же народу, сколько на презентацию новой, не освоенной планеты. В обоих случаях расторопность означала хорошие барыши. А тот, кто хоть раз был удачлив в бизнесе, далеко не всегда может остановиться. Воистину, этим миром правит азарт!
Первоначально предполагалось провести это мероприятие в центральном концертном зале на десять тысяч мест. Здесь была великолепная акустика, и каждый зритель мог хорошо видеть все, что творится на сцене. Однако число желающих превысило все разумные пределы, и от зала пришлось отказаться в силу объективной причины — он оказался слишком мал.
После недолгих поисков был арендован стадион на Руданде, признанный самым большим во всем освоенном пространстве. Здесь, хоть и не очень комфортабельно, могло разместиться более пятисот тысяч человек.
Первые деньги потекли сразу же. Такой форум не мог существовать без гостиниц, ресторанов и прочих услуг сферы обслуживания. Билеты же на церемонию стоили так дорого, что были по карману только толстосумам. Но ни одного входного билета в кассах не осталось, как не осталось ни одного свободного места на огромном стадионе. Люди сидели на лестницах, стояли в проходах, облепили конструкции ограждений и освещения. Лишь в самом центре поля остался маленький круг, отделенный от толпы силовым полем, роботами, охранниками и полицейскими. Следующую цепь представляли собой телерепортеры с роящимися вокруг них камерами и микрофонами. Их также охраняли, дабы пресса не была сметена неистовой толпой.
Наверное, никогда во Вселенной не было такого сборища людей, готовых потратить время и деньги ради того, чтобы в течение получаса послушать чтение юридического документа.
Общество собралось самое пестрое. Здесь можно было встретить и дипломатов, и финансовых тузов, и отъявленных бандитов. Все заинтересованные лица и организации выслали своих представителей.
Прилетели со своих планет посланцы иных цивилизаций. Сверкали гермошлемами шеатяне, которые хоть и были, по сути дела, людьми, но не могли переносить запахи, источаемые братьями по разуму. Блестели большими глазами диийцы — такие же представители андроидной расы, но ведущие свою родословную от пресмыкающихся. Лиловокожие ньзиньжи, вечно чуть пьяненькие от повышенного содержания кислорода в непривычной для них атмосфере, вызывали постоянное беспокойство местной полиции. Да и мало ли кто еще приехал на Руданду, чтобы своими ушами или перепонками услышать чтение завещания великого богача и скряги! Тем же, кто не смог по тем или иным причинам оказаться на стадионе, оставалось сидеть у экранов телевизоров и, затаив дыхание, ждать. Но телевизионный сигнал имеет ограниченную скорость. Он не может распространяться быстрее света. Поэтому даже самые близкие планеты могли увидеть передачу со стадиона на Руданде в лучшем случае через месяц. А за это время корабли, следующие по субпространственным маршрутам, уже дважды могли слетать на Руданду и обратно.
Солнце встало в зенит. По огороженному защитным полем проходу к трибуне, стоящей в центре стадиона, двинулся маленький человечек. Его голова, сверкающая обширной плешью, почти не возвышалась над сидящими в первых рядах. И тем не менее все, кто был на стадионе, затаили дыхание. Можно было подумать, что трибуны в один миг опустели. И словно для контраста, в тишине прорезалось стрекотание парящих в воздухе телекамер, роем следующих за маленьким человечком.
Это был глава адвокатской конторы, академик юридических наук и главный консультант Фингера XXI. Чувствуя важность момента, он не спеша проследовал до трибуны, поднялся на нее и величественно посмотрел вокруг. Под его строгим взглядом замерли даже снующие телекамеры. Старческое лицо, хранящее печать значительности и следы нескольких омоложений, повернулось туда-сюда и наконец склонилось к явившемуся неизвестно откуда объемистому пакету.
Некоторое время он читал некое руководство, по всей видимости, написанное там, а потом поднял голову и кого-то поискал взглядом.
— Членов контрольной комиссии попрошу на трибуну.
В защитном поле открылся проход, сквозь который прошли три человека. С первого же взгляда можно было понять, что люди эти хорошо знают, как себя вести в подобной ситуации. Все трое были одинаково солидны, хоть и с первого же взгляда было видно, что все они представители разных цивилизаций.
— Попрошу убедиться в том, что пакет ранее не вскрывался.
Телекамеры приблизились вплотную к защитному экрану, и операторы крупным планом показали руки, скользящие по поверхностям и сгибам конверта.
— Все в порядке, конверт не вскрывался, — наконец произнес высокий рудандец и огляделся вокруг, словно ища несогласных.
— Отлично, — отозвался адвокат. — Вскрываем.
Треск дорогой, толстой бумаги, сделанной из натуральных волокон, раздался, казалось, на всю Вселенную. К удивлению присутствующих, внутри оказался не мини-диск, какими уже давно пользовались все цивилизованные существа при составлении документов, а, словно в старинном романе, два листа белой бумаги, исписанной мелким почерком от руки. Несколько голограмм, радужно сверкнувших в лучах полуденного солнца, свидетельствовали о подлинности документа.
Представители контрольной комиссии еще раз убедились в правильности действий адвоката, будто бы испытывая терпение присутствующих, составили протокол и, наконец, удалились. На трибуне остался только маленький лысый адвокат в дорогом черном костюме.
— Как вам всем известно, — начал он, — нас постигла невосполнимая утрата…
Но зрители, утомленные, как им казалось, бесконечными проволочками, не были расположены слушать заупокойную речь. В один миг все присутствующие, независимо от звания и состояния кошелька, превратились в неистово ревущую толпу. Рев, поднявшийся над трибунами, можно было сравнить разве что с ураганом, несущимся над землей и грозящим уничтожить все на своем пути.
Похоже было, что и адвокат понял свою оплошность. Привычно стремясь продемонстрировать свою верность патрону, пусть даже мертвому, он перегнул палку. Еще несколько секунд он открывал рот, а потом махнул рукой и поднес листки к глазам. Рев на стадионе стих так же мгновенно, как и возник. Рядом с трибуной появился какой-то невысокий блондин и угрожающе посмотрел на адвоката. Было слышно, как визитер тяжело дышит, словно он только что бежал.
— Читай! — приказал он.
Полиция заметалась за силовым экраном, ища прореху, через которую проник незваный гость. Но они только мешали друг другу, а отключить поле никто не решился.
— «Мы, нижеподписавшиеся, нотариус…»
— Пропусти! — потребовал блондин.
Стадион одобрительно взревел. Это становилось похоже на боксерский поединок, и симпатии болельщиков оказались отнюдь не на стороне адвоката. Он это понял сразу.
— Так… адвокат заверил… на планете Тотзаун…
— Суть давай! — прикрикнул блондин, делая еще один шаг в сторону трибуны.
Маленький адвокат сжался в комочек. За всю жизнь его никто ни разу и пальцем не тронул, и вот, похоже, этот явно преступный элемент общества хочет заполнить образовавшийся пробел в его воспитании.
— Хорошо, хорошо!.. Вот! «Мое имущество, состоящее из акций, векселей, недвижимости и наличных денег (подробный реестр прилагается), завещаю вновь открываемому клубу „Фингер“.
Дата, подписи… Все…
Адвокат ошарашен но осмотрелся вокруг. Слушатели пораженно молчали.
— Ты что, с ума сошел, старик! — первым пришел в себя блондин. — Быть того не может! Половину освоенного пространства — какому-то клубу.
— Моему клубу, — тихо сказал адвокат.
— Что?! — страшно взревел блондин и в один прыжок оказался на трибуне. — Дай сюда!
Он вырвал бумаги и поднес их к глазам.
Как раз в это время наряд рудандской полиции прорвался в защищенную зону и ринулся к трибуне. На лице адвоката промелькнула мстительная улыбка. Сейчас его мучитель, от одного присутствия которого у старика холодело в груди, будет арестован и оставит служителя закона в покое. Вот уже протянул руки ближайший полисмен, вот уже второй замахнулся парализатором…
— Стойте! — Нарушитель взмахнул рукой, и снова все замерло. — Стойте! Здесь сказано о лотерее, которую устраивает покойный для желающих вступить в ряды его наследников.
От такой неожиданности первый полицейский попятился, свалил второго, и вскоре весь наряд лежал на траве, рухнув на нее один за другим, как домино.
— Я не успел зачитать второй документ, — оправдывался адвокат, — вы мне помешали.
— Отвали! — огрызнулся тот и громко шлепнул ладонью адвоката по лысине.
Звук, похожий на пощечину, облетел стадион и вызвал гомерический хохот присутствующих.
— Что там о наследниках, приятель? — взмолился ближайший полицейский, стоя на четвереньках.
— О наследниках ни слова. Только о лотерее.
Он снова углубился в чтение второго листка.
— Вы не имеете права! — зашипел адвокат.
Но блондин молча отмахнулся. Шевеля от напряжения губами, он перечитывал несколько строчек, занимающих середину листка. Наконец он дочитал и с выражением неописуемого удивления оглядел окружающих его людей, явно не видя никого из них.
Полисмены наконец пришли в себя от потрясения. Они вскочили на ноги, выдернули из рук молодого человека листок, а самого его скрутили и потащили прочь от трибуны. Но на полдороге к выходу молодой человек так же активно включился в игру. В воздухе замелькали тела его пленителей, и в мгновение ока он оказался на свободе. К нему тут же устремился второй наряд, но и сквозь него он прошел почти не задерживаясь. Через минуту он скрылся в темном зеве тоннеля.
Адвокат, вновь обретший свой листок, поправил галстук, откашлялся и продолжил чтение.
— «Обязываю учредителей клуба „Фингер“ учредить лотерею, имеющую своей целью выявить наиболее способных и богатых людей в освоенном пространстве. Выигравший станет моим прямым наследником при условии, что он согласится принять мою фамилию и продолжить династию».
Адвокат замолк, читая дальше про себя. Зрители отреагировали на это ревом трибун.
— Дальше идут условия покупки билетов, — пробормотал адвокат.
— Читай вслух! — неслось отовсюду.
— Пожалуйста, пожалуйста. Схема розыгрыша очень простая. Ежемесячно будут продаваться десять тысяч билетов по одному миллиону кредитов каждый. Выигрышными из них будут только двенадцать. Тиражи будут производиться на планете Руданда. Получить призы можно будет в резиденции господина Фингера на планете Тотзаун, находящейся в частном владении господина Фингера. Из двенадцати билетов только один будет принимать участие в годовом розыгрыше, который определит победителя. Все остальные получат поощрительные призы в сумме… О Господи! Десяти миллионов кредитов.
Вопреки ожиданиям, на этот раз стадион не взревел, как раньше, а деловито загудел. Эфир наполнился срочными сообщениями, указаниями, распоряжениями. Чтобы знания превратить в деньги, надо уметь очень быстро и ловко поворачиваться. Бизнес не терпит промедления.
Расходились не спеша. Присутствующие будто вспомнили, что все они солидные люди и криком, шумом и давкой только портят свой имидж. На лицах у большинства можно было разглядеть разочарование, хотя более внимательный взгляд мог бы определить, что и оно было напускным.
— Слыхал, сержант? — Бешеный Тедди приглушил звук телеприемника. — Лотерея… Жаль, что мы так поздно об этом узнали. Месяц уже прошел. А такой был бы шанс! Победителю отдадут половину освоенного пространства!
— У Фингера столько не было.
— Я согласен и на один процент, — по-жеребячьи тонко заржал Тедди. — Мне бы надолго хватило. Вот только где взять миллион?
— Чудила! — скорчил рожу Вилли Динамит. — Да если бы у нас был миллион кредиток на двоих, то и так не кисло было бы!
— Ты прав, сержант. Слушай, а может, взять кредит?
— А чем отдавать?
— Как это чем?! Выигрышем!
— Сначала надо выиграть, а там знаешь сколько толстосумов?
— Да, любой из них может скупить все билеты сразу и не останется внакладе. Об этом я как-то не подумал.
— А следовало бы! — наставительно промолвил Вилли.
— Надо же, какой ты умный! — съязвил Тедди, чтобы поддеть коллегу.
— Потому-то я — сержант, а ты — нет, — парировал Вилли.
Тедди не обиделся. Они знали друг друга очень давно, и подобные пикировки были не в новинку.
Когда-то давно, так давно, что страшно вспоминать, Вилли и Тедди были «зелеными беретами» — контрактниками в армии США. Но однажды они попали в скверную, как они сами считали, историю, которая окончилась мало того что за много парсеков от Земли, но еще и намного лет вперед. Поэтому они уже не могли вернуться на родину — слишком изменилась за двести лет планета. Там никому не были нужны профессиональные военные, а ничего другого они делать не умели.
Справедливости ради стоит сказать, что наши герои не сидели без дела. Время от времени их приглашали для работы курьерами или охранниками. Но это были в основном разовые контракты, и спустя короткое время десантники снова оказывались на мели.
— Черт! — Тедди потянулся всем телом так, что захрустели суставы. — Война, что ли, где-нибудь началась!
Вилли не ответил. Он смотрел сквозь затемненное окно на залитый тропическим солнцем город и мысленно бродил по его улицам. Безделье томило его более самой нудной работы. Он был настоящим бойцом, и пустое время препровождение раздражало его.
Сержанту было около тридцати. Отсутствие вредных привычек, спортивная фигура и порывистость движений делали его внешность еще более моложавой. Рядом с солидным, даже грузноватым Тедди он выглядел мальчишкой. Первое, что бросалось в глаза при взгляде на Вилли, были его белые, как у настоящего альбиноса, волосы. Потом уже привлекали внимание голубые, как северные льды, глаза, всегда внимательные и чуть подозрительные. За свою жизнь сержант на горьком опыте убедился, что от людей нельзя ждать ничего хорошего — каждый печется о собственной выгоде, и если он обратился к тебе с вопросом, то считает тебя только средством, а не другом. Единственным исключением из этого правила был Тедди, но и он мог иногда позволить себе некоторые шалости по отношению к сержанту.
Здоровая, загорелая кожа Вилли нередко вызывала зависть как мужчин, так и женщин. По этому поводу сержанту нередко задавали вопрос, какой косметикой он пользуется, чем оскорбляли его до глубины души. Пухлые губы его нередко становились предметом вожделений красоток, а короткие усы только подчеркивали их форму.
Такой неординарной внешностью Вилли был обязан своим предкам, вывезенным во время Второй мировой войны с Кольского полуострова американцами. Теперь уже никто не помнил причин, по которым они покинули родину, Вилли знал лишь, что они были настоящими этническими русскими, чем очень гордились и они, и все последующие поколения.
Тедди был немного старше своего патрона, но это не мешало ему беспрекословно подчиняться приказам сержанта. Кличку Бешеный Тедди, или Тедди Бешеная Селедка, он получил от сослуживцев за неуемную тягу к высоким скоростям и зверское, полное садистского наслаждения отношение к технике. Он обожал утопить педаль акселератора «до полика», и ни одному двигателю не было от него пощады.
На фоне спортивного, даже несколько суховатого в фигуре сержанта он выглядел грузновато. Годы брали свое. Тедди было уже под сорок, и несмотря на усиленные тренировки, у него уже появился животик и второй подбородок, что его самого нисколько не волновало, поскольку ловкость и сила не оставили крепкого тела. Тедди был скорее рыжим, чем брюнетом. Голубые глаза и несколько вытянутое лицо не вызывали симпатии, поскольку во внешности этого человека таилась почти видимая угроза. Но все впечатление, созданное вышеперечисленными чертами, сводилось на нет маленьким ртом, губы которого были сложены как для поцелуя, и небольшими усиками, каждый волосок которых воинственно торчал вперед. Можно было подумать, что Тедди секунду назад вынул изо рта леденец на палочке.
— Да, — задумчиво протянул Вилли, не отрывая взгляда от окна. — Кто бы мог подумать, что наступит время, когда профессиональные военные будут никому не нужны…
— Мы нужны всегда, только те, кому мы нужны, где-то ходят и о нас не знают.
— Ты что, предлагаешь дать рекламу?
— Надо же как-то устраиваться…
— Ага! Представляю себе текстик! «Два профессиональных убийцы высшей квалификации ищут постоянную работу»!
— «Ревнивым мужьям и женам алкоголиков просьба не беспокоиться»! — заржал Тедди.
Разговор был прерван сигналом у входной двери. Наемники переглянулись.
— По-моему, нас подслушивают, — усмехнулся Тедди и двинулся к двери.
— Я сам, — отстранил его Вилли.
За дверью оказалась миловидная девушка с распахнутыми во всю ширь голубыми глазами, такими наивными, что невольно хотелось ее обмануть. Лицо ее было гладкое и ухоженное, какое бывает только у знающих толк в косметике женщин. Прямой нос, черные брови и прелестный ротик, сейчас сжатый в линейку, почему-то напоминали о диких степняках. В ушах Вилли промелькнул фантомный грохот копыт, гиканье всадников и звон холодного оружия. Ростом она была почти с сержанта, и поэтому в первое же мгновение глаза их столкнулись в мимолетном, но жестком поединке. Впрочем, гостья тотчас отвела взгляд в сторону и через плечо Вилли настороженно посмотрела внутрь помещения.
На вид ей было лет двадцать, но Вилли отлично знал, что благодаря геронтологам, косметоло-1 о гам и хирургам даже столетняя старуха может выглядеть почти так же.
— Что вам угодно, мадам? — несмотря на грубую работу, Вилли был хорошо воспитан, чем по праву мог бы гордиться.
Незнакомка еще раз стрельнула глазами по открытому ее взгляду пространству и только после этого спросила:
— Могу я видеть рома Динамит?
К обращению «рома», что на местном диалекте означало «мистер» или «господин», Вилли уже привык, но замена фамилии кличкой была ему не по душе. Поэтому его отношение к гостье сразу приобрело негативную окраску. Его вежливость словно бы ветром сдуло.
— Это я, — сухо ответил он. — Чего надо?
Девушка еще раз недоверчиво посмотрела ему в лицо.
— У меня к вам дело.
— Что конкретно? — Вилли не пошевелился, он продолжал загораживать своей фигурой проход.
— Я думаю, что внутри нам будет лучше…
— Конечно, лучше! — воскликнул из-за спины патрона Тедди. — А подружку вы с собой не прихватили?
Но гостья нисколько не была шокирована таким обращением. Напротив, она перешла в наступление. Оттолкнув Вилли, она проскользнула в образовавшуюся щель и в следующее мгновение оказалась сидящей в кресле возле журнального столика, как раз там, где пять минут назад сидел Бешеный Тедди.
— Что вам от нас надо? — Вилли продолжал оставаться в дверях, всем своим видом давая понять, что намерен немедленно избавиться от непрошеной гостьи.
— Закройте для начала дверь, — примирительным тоном сказала та. — Наша беседа не для посторонних ушей.
— У нас нет секретов, — пробурчал Вилли, исполняя, однако, просьбу девушки. — Здесь и так каждая собака знает, кто мы такие.
— Зато у меня они есть.
— Вот это здорово! — снова заржал Тедди. — Совсем незнакомая девушка приходит поделиться своими маленькими тайнами.
— Подставь ей свой широкий лацкан, — посоветовал Вилли. — Пусть поплачет в него.
— Сержант, а в каком месте у меня этот самый лацкан?..
У девушки создалось впечатление, что ее, словно волейбольный мяч, перебрасывают через сетку от одного игрока к другому. Надо сказать, что и половины идиоматических оборотов она не понимала, поэтому могла уловить только самый общий смысл и интонацию. Но и из этого она смогла сделать вывод, что двое мужчин просто издеваются над ней. В ярости девушка прихлопнула кулачком по подлокотнику, чем вызвала у Тедди новый приступ бурного веселья.
— Тихо! — вдруг рявкнул Вилли, и в ту же секунду упала мертвая тишина. — Говорите, что вам надо, или выметайтесь.
Девушка недоверчиво оглянулась на Тедди, но тот был предельно серьезен — сержант не любил неподчинения приказам даже в мелочах.
— Я пришла предложить вам работу.
Она еще раз оглядела мужчин, пытаясь понять, что они подумали об этом предложении. Но лица десантников были непроницаемы. Можно было уловить только вежливое внимание и ничего больше.
— Я хочу вам предложить серьезную работу, — чуть изменила она формулировку.
— Не нужно повторять, — заметил Вилли, опускаясь на край стола. — Если вы не уверены в наших умственных способностях, я могу предъявить вам справку из дурдома — ни я, ни он на учете не состоим. Давайте дальше. В чем состоит ваша работа?
— Вы должны будете сопроводить меня в поездку…
— Защита чести скучающих дам вне нашей компетенции.
— Речь пойдет не только об этом. Мне нужно будет доставить довольно крупную сумму, и возможно — наличными.
— Поймите, — Вилли наклонился вперед, — мы не занимаемся охраной.
— А как раз наоборот, — хохотнул Тедди.
Девушка скорчила милую гримаску. Она прикусила нижнюю губку так, что стало видно два ослепительно белых резца. При этом она перевела взгляд с одного десантника на другого. Все это вместе взятое придало ее лицу лукавое выражение, хотя она сама к этому не стремилась.
— Видите ли, почему я решила обратиться именно к вам. Те деньги, которые я намерена привезти, нужно еще кое у кого… Ну, вы понимаете…
— Отнять, — подсказал Тедди. — А ему тоже не очень хочется с ними расставаться.
— Велика ли сумма? — поинтересовался Вилли.
— Сумма еще не определена, но она довольно значительна, — уклонилась от прямого ответа девушка.
— Что мы будем иметь, — перешел к делу сержант, — если операция пройдет успешно?
— Не может быть! С его деньгами и здоровьем в самый раз было бы жить вечно!
— Вот представьте себе!
— А почему же он не сделал резервную копию личности? Тогда бы он легко мог перенестись в другое, молодое, здоровое тело. Ему это как раз по средствам, не то что нам с вами.
— Он был слишком подозрителен и, очевидно, боялся, что копия может начать самостоятельную жизнь. Поэтому так глупо умер.
— И что? Кто объявлен наследником?
— Вот в этом вся и штука! У Фингера XXI нет наследников!
— Да, да, и нет у него таких друзей, которым он мог бы отписать все свои рудники, акции…
— Все это мелочь! У него в частном владении три очень перспективные планеты. Одну из них он как раз собирался сдавать в аренду, но не успел.
— А от чего он умер?
— От чего? — Говорящий опасливо оглянулся. — Только вам, как старому другу?
Второй тоже повел глазами по сторонам.
— Ну же! Говорите!
— Его убили! Только — тс-с!
— При такой охране — и убили? Бред какой-то! Да к нему и насекомое ближе чем на километр не сможет приблизиться!
— Все дело в том, что его застрелил нотариус, который заверял завещание.
— Ему-то это зачем?
— Что-то там написано такое, что даже закаленный в таких делах человек не смог сдержаться.
— Вот как? И что же с ним стало? Его убили?
— Вот это точно не известно. Одни говорят, что он сумел сбежать, другие — что система охраны просто испарила его и не осталось никаких следов.
— Ну хорошо. Ладно. А нас-то это каким боком касается? Или ты можешь доказать, что ты внебрачный отпрыск Фингера?
— Сегодня будет оглашено завещание.
— И ты хочешь сказать, что можешь претендовать на что-то?
— А почему бы и нет?
Разговоры и слухи, подобные вышеприведенному, циркулировали едва ли не во всех уголках освоенного пространства, где собиралось больше одного человека. Население многих планет и станций просто лихорадило. И было от чего.
Фингер — официально именуемый Двадцать Первым — был последышем мощной династии миллиардеров, сумевших прибрать к рукам огромные богатства. За последнее время капиталы семьи, возглавляемой Фингером XXI, росли в геометрической прогрессии, и даже Землю беспокоило это обстоятельство — слишком большой политический вес приобретал этот крупный, туповатый на вид, далеко не старый еще человек.
Как известно, не многие государственные системы способны выживать, не делая внешних долгов. Иной раз одно государство попадает в долговую зависимость только потому, что ему самому не вернули кредиты. Именно в этом мутном потоке и ловили рыбку все Фингеры на протяжении нескольких столетий. Во втором и третьем круге пространства Фингеру были должны хоть понемногу, но едва ли не все. Вот поэтому не одно и не два высокопоставленных лица вздохнули с облегчением, когда узнали о безвременной кончине своего кредитора. Ведь многие сделки совершались на основе устной договоренности и никак не фиксировались.
В зависимости от того, кому в руки попадет это астрономическое состояние, примерную стоимость которого никто даже не брался определить, многие планеты и частные лица станут проводить свою политику.
И если существует что-то после смерти, то покойный миллиардер мог бы с огорчением констатировать, что его смерть ни у кого не вызвала скорби. Он слишком много жил для себя и слишком мало делал для других. Пожалуй, совершенно некому было помянуть его добрым словом.
На оглашение завещания собралось, наверное, столько же народу, сколько на презентацию новой, не освоенной планеты. В обоих случаях расторопность означала хорошие барыши. А тот, кто хоть раз был удачлив в бизнесе, далеко не всегда может остановиться. Воистину, этим миром правит азарт!
Первоначально предполагалось провести это мероприятие в центральном концертном зале на десять тысяч мест. Здесь была великолепная акустика, и каждый зритель мог хорошо видеть все, что творится на сцене. Однако число желающих превысило все разумные пределы, и от зала пришлось отказаться в силу объективной причины — он оказался слишком мал.
После недолгих поисков был арендован стадион на Руданде, признанный самым большим во всем освоенном пространстве. Здесь, хоть и не очень комфортабельно, могло разместиться более пятисот тысяч человек.
Первые деньги потекли сразу же. Такой форум не мог существовать без гостиниц, ресторанов и прочих услуг сферы обслуживания. Билеты же на церемонию стоили так дорого, что были по карману только толстосумам. Но ни одного входного билета в кассах не осталось, как не осталось ни одного свободного места на огромном стадионе. Люди сидели на лестницах, стояли в проходах, облепили конструкции ограждений и освещения. Лишь в самом центре поля остался маленький круг, отделенный от толпы силовым полем, роботами, охранниками и полицейскими. Следующую цепь представляли собой телерепортеры с роящимися вокруг них камерами и микрофонами. Их также охраняли, дабы пресса не была сметена неистовой толпой.
Наверное, никогда во Вселенной не было такого сборища людей, готовых потратить время и деньги ради того, чтобы в течение получаса послушать чтение юридического документа.
Общество собралось самое пестрое. Здесь можно было встретить и дипломатов, и финансовых тузов, и отъявленных бандитов. Все заинтересованные лица и организации выслали своих представителей.
Прилетели со своих планет посланцы иных цивилизаций. Сверкали гермошлемами шеатяне, которые хоть и были, по сути дела, людьми, но не могли переносить запахи, источаемые братьями по разуму. Блестели большими глазами диийцы — такие же представители андроидной расы, но ведущие свою родословную от пресмыкающихся. Лиловокожие ньзиньжи, вечно чуть пьяненькие от повышенного содержания кислорода в непривычной для них атмосфере, вызывали постоянное беспокойство местной полиции. Да и мало ли кто еще приехал на Руданду, чтобы своими ушами или перепонками услышать чтение завещания великого богача и скряги! Тем же, кто не смог по тем или иным причинам оказаться на стадионе, оставалось сидеть у экранов телевизоров и, затаив дыхание, ждать. Но телевизионный сигнал имеет ограниченную скорость. Он не может распространяться быстрее света. Поэтому даже самые близкие планеты могли увидеть передачу со стадиона на Руданде в лучшем случае через месяц. А за это время корабли, следующие по субпространственным маршрутам, уже дважды могли слетать на Руданду и обратно.
Солнце встало в зенит. По огороженному защитным полем проходу к трибуне, стоящей в центре стадиона, двинулся маленький человечек. Его голова, сверкающая обширной плешью, почти не возвышалась над сидящими в первых рядах. И тем не менее все, кто был на стадионе, затаили дыхание. Можно было подумать, что трибуны в один миг опустели. И словно для контраста, в тишине прорезалось стрекотание парящих в воздухе телекамер, роем следующих за маленьким человечком.
Это был глава адвокатской конторы, академик юридических наук и главный консультант Фингера XXI. Чувствуя важность момента, он не спеша проследовал до трибуны, поднялся на нее и величественно посмотрел вокруг. Под его строгим взглядом замерли даже снующие телекамеры. Старческое лицо, хранящее печать значительности и следы нескольких омоложений, повернулось туда-сюда и наконец склонилось к явившемуся неизвестно откуда объемистому пакету.
Некоторое время он читал некое руководство, по всей видимости, написанное там, а потом поднял голову и кого-то поискал взглядом.
— Членов контрольной комиссии попрошу на трибуну.
В защитном поле открылся проход, сквозь который прошли три человека. С первого же взгляда можно было понять, что люди эти хорошо знают, как себя вести в подобной ситуации. Все трое были одинаково солидны, хоть и с первого же взгляда было видно, что все они представители разных цивилизаций.
— Попрошу убедиться в том, что пакет ранее не вскрывался.
Телекамеры приблизились вплотную к защитному экрану, и операторы крупным планом показали руки, скользящие по поверхностям и сгибам конверта.
— Все в порядке, конверт не вскрывался, — наконец произнес высокий рудандец и огляделся вокруг, словно ища несогласных.
— Отлично, — отозвался адвокат. — Вскрываем.
Треск дорогой, толстой бумаги, сделанной из натуральных волокон, раздался, казалось, на всю Вселенную. К удивлению присутствующих, внутри оказался не мини-диск, какими уже давно пользовались все цивилизованные существа при составлении документов, а, словно в старинном романе, два листа белой бумаги, исписанной мелким почерком от руки. Несколько голограмм, радужно сверкнувших в лучах полуденного солнца, свидетельствовали о подлинности документа.
Представители контрольной комиссии еще раз убедились в правильности действий адвоката, будто бы испытывая терпение присутствующих, составили протокол и, наконец, удалились. На трибуне остался только маленький лысый адвокат в дорогом черном костюме.
— Как вам всем известно, — начал он, — нас постигла невосполнимая утрата…
Но зрители, утомленные, как им казалось, бесконечными проволочками, не были расположены слушать заупокойную речь. В один миг все присутствующие, независимо от звания и состояния кошелька, превратились в неистово ревущую толпу. Рев, поднявшийся над трибунами, можно было сравнить разве что с ураганом, несущимся над землей и грозящим уничтожить все на своем пути.
Похоже было, что и адвокат понял свою оплошность. Привычно стремясь продемонстрировать свою верность патрону, пусть даже мертвому, он перегнул палку. Еще несколько секунд он открывал рот, а потом махнул рукой и поднес листки к глазам. Рев на стадионе стих так же мгновенно, как и возник. Рядом с трибуной появился какой-то невысокий блондин и угрожающе посмотрел на адвоката. Было слышно, как визитер тяжело дышит, словно он только что бежал.
— Читай! — приказал он.
Полиция заметалась за силовым экраном, ища прореху, через которую проник незваный гость. Но они только мешали друг другу, а отключить поле никто не решился.
— «Мы, нижеподписавшиеся, нотариус…»
— Пропусти! — потребовал блондин.
Стадион одобрительно взревел. Это становилось похоже на боксерский поединок, и симпатии болельщиков оказались отнюдь не на стороне адвоката. Он это понял сразу.
— Так… адвокат заверил… на планете Тотзаун…
— Суть давай! — прикрикнул блондин, делая еще один шаг в сторону трибуны.
Маленький адвокат сжался в комочек. За всю жизнь его никто ни разу и пальцем не тронул, и вот, похоже, этот явно преступный элемент общества хочет заполнить образовавшийся пробел в его воспитании.
— Хорошо, хорошо!.. Вот! «Мое имущество, состоящее из акций, векселей, недвижимости и наличных денег (подробный реестр прилагается), завещаю вновь открываемому клубу „Фингер“.
Дата, подписи… Все…
Адвокат ошарашен но осмотрелся вокруг. Слушатели пораженно молчали.
— Ты что, с ума сошел, старик! — первым пришел в себя блондин. — Быть того не может! Половину освоенного пространства — какому-то клубу.
— Моему клубу, — тихо сказал адвокат.
— Что?! — страшно взревел блондин и в один прыжок оказался на трибуне. — Дай сюда!
Он вырвал бумаги и поднес их к глазам.
Как раз в это время наряд рудандской полиции прорвался в защищенную зону и ринулся к трибуне. На лице адвоката промелькнула мстительная улыбка. Сейчас его мучитель, от одного присутствия которого у старика холодело в груди, будет арестован и оставит служителя закона в покое. Вот уже протянул руки ближайший полисмен, вот уже второй замахнулся парализатором…
— Стойте! — Нарушитель взмахнул рукой, и снова все замерло. — Стойте! Здесь сказано о лотерее, которую устраивает покойный для желающих вступить в ряды его наследников.
От такой неожиданности первый полицейский попятился, свалил второго, и вскоре весь наряд лежал на траве, рухнув на нее один за другим, как домино.
— Я не успел зачитать второй документ, — оправдывался адвокат, — вы мне помешали.
— Отвали! — огрызнулся тот и громко шлепнул ладонью адвоката по лысине.
Звук, похожий на пощечину, облетел стадион и вызвал гомерический хохот присутствующих.
— Что там о наследниках, приятель? — взмолился ближайший полицейский, стоя на четвереньках.
— О наследниках ни слова. Только о лотерее.
Он снова углубился в чтение второго листка.
— Вы не имеете права! — зашипел адвокат.
Но блондин молча отмахнулся. Шевеля от напряжения губами, он перечитывал несколько строчек, занимающих середину листка. Наконец он дочитал и с выражением неописуемого удивления оглядел окружающих его людей, явно не видя никого из них.
Полисмены наконец пришли в себя от потрясения. Они вскочили на ноги, выдернули из рук молодого человека листок, а самого его скрутили и потащили прочь от трибуны. Но на полдороге к выходу молодой человек так же активно включился в игру. В воздухе замелькали тела его пленителей, и в мгновение ока он оказался на свободе. К нему тут же устремился второй наряд, но и сквозь него он прошел почти не задерживаясь. Через минуту он скрылся в темном зеве тоннеля.
Адвокат, вновь обретший свой листок, поправил галстук, откашлялся и продолжил чтение.
— «Обязываю учредителей клуба „Фингер“ учредить лотерею, имеющую своей целью выявить наиболее способных и богатых людей в освоенном пространстве. Выигравший станет моим прямым наследником при условии, что он согласится принять мою фамилию и продолжить династию».
Адвокат замолк, читая дальше про себя. Зрители отреагировали на это ревом трибун.
— Дальше идут условия покупки билетов, — пробормотал адвокат.
— Читай вслух! — неслось отовсюду.
— Пожалуйста, пожалуйста. Схема розыгрыша очень простая. Ежемесячно будут продаваться десять тысяч билетов по одному миллиону кредитов каждый. Выигрышными из них будут только двенадцать. Тиражи будут производиться на планете Руданда. Получить призы можно будет в резиденции господина Фингера на планете Тотзаун, находящейся в частном владении господина Фингера. Из двенадцати билетов только один будет принимать участие в годовом розыгрыше, который определит победителя. Все остальные получат поощрительные призы в сумме… О Господи! Десяти миллионов кредитов.
Вопреки ожиданиям, на этот раз стадион не взревел, как раньше, а деловито загудел. Эфир наполнился срочными сообщениями, указаниями, распоряжениями. Чтобы знания превратить в деньги, надо уметь очень быстро и ловко поворачиваться. Бизнес не терпит промедления.
Расходились не спеша. Присутствующие будто вспомнили, что все они солидные люди и криком, шумом и давкой только портят свой имидж. На лицах у большинства можно было разглядеть разочарование, хотя более внимательный взгляд мог бы определить, что и оно было напускным.
— Слыхал, сержант? — Бешеный Тедди приглушил звук телеприемника. — Лотерея… Жаль, что мы так поздно об этом узнали. Месяц уже прошел. А такой был бы шанс! Победителю отдадут половину освоенного пространства!
— У Фингера столько не было.
— Я согласен и на один процент, — по-жеребячьи тонко заржал Тедди. — Мне бы надолго хватило. Вот только где взять миллион?
— Чудила! — скорчил рожу Вилли Динамит. — Да если бы у нас был миллион кредиток на двоих, то и так не кисло было бы!
— Ты прав, сержант. Слушай, а может, взять кредит?
— А чем отдавать?
— Как это чем?! Выигрышем!
— Сначала надо выиграть, а там знаешь сколько толстосумов?
— Да, любой из них может скупить все билеты сразу и не останется внакладе. Об этом я как-то не подумал.
— А следовало бы! — наставительно промолвил Вилли.
— Надо же, какой ты умный! — съязвил Тедди, чтобы поддеть коллегу.
— Потому-то я — сержант, а ты — нет, — парировал Вилли.
Тедди не обиделся. Они знали друг друга очень давно, и подобные пикировки были не в новинку.
Когда-то давно, так давно, что страшно вспоминать, Вилли и Тедди были «зелеными беретами» — контрактниками в армии США. Но однажды они попали в скверную, как они сами считали, историю, которая окончилась мало того что за много парсеков от Земли, но еще и намного лет вперед. Поэтому они уже не могли вернуться на родину — слишком изменилась за двести лет планета. Там никому не были нужны профессиональные военные, а ничего другого они делать не умели.
Справедливости ради стоит сказать, что наши герои не сидели без дела. Время от времени их приглашали для работы курьерами или охранниками. Но это были в основном разовые контракты, и спустя короткое время десантники снова оказывались на мели.
— Черт! — Тедди потянулся всем телом так, что захрустели суставы. — Война, что ли, где-нибудь началась!
Вилли не ответил. Он смотрел сквозь затемненное окно на залитый тропическим солнцем город и мысленно бродил по его улицам. Безделье томило его более самой нудной работы. Он был настоящим бойцом, и пустое время препровождение раздражало его.
Сержанту было около тридцати. Отсутствие вредных привычек, спортивная фигура и порывистость движений делали его внешность еще более моложавой. Рядом с солидным, даже грузноватым Тедди он выглядел мальчишкой. Первое, что бросалось в глаза при взгляде на Вилли, были его белые, как у настоящего альбиноса, волосы. Потом уже привлекали внимание голубые, как северные льды, глаза, всегда внимательные и чуть подозрительные. За свою жизнь сержант на горьком опыте убедился, что от людей нельзя ждать ничего хорошего — каждый печется о собственной выгоде, и если он обратился к тебе с вопросом, то считает тебя только средством, а не другом. Единственным исключением из этого правила был Тедди, но и он мог иногда позволить себе некоторые шалости по отношению к сержанту.
Здоровая, загорелая кожа Вилли нередко вызывала зависть как мужчин, так и женщин. По этому поводу сержанту нередко задавали вопрос, какой косметикой он пользуется, чем оскорбляли его до глубины души. Пухлые губы его нередко становились предметом вожделений красоток, а короткие усы только подчеркивали их форму.
Такой неординарной внешностью Вилли был обязан своим предкам, вывезенным во время Второй мировой войны с Кольского полуострова американцами. Теперь уже никто не помнил причин, по которым они покинули родину, Вилли знал лишь, что они были настоящими этническими русскими, чем очень гордились и они, и все последующие поколения.
Тедди был немного старше своего патрона, но это не мешало ему беспрекословно подчиняться приказам сержанта. Кличку Бешеный Тедди, или Тедди Бешеная Селедка, он получил от сослуживцев за неуемную тягу к высоким скоростям и зверское, полное садистского наслаждения отношение к технике. Он обожал утопить педаль акселератора «до полика», и ни одному двигателю не было от него пощады.
На фоне спортивного, даже несколько суховатого в фигуре сержанта он выглядел грузновато. Годы брали свое. Тедди было уже под сорок, и несмотря на усиленные тренировки, у него уже появился животик и второй подбородок, что его самого нисколько не волновало, поскольку ловкость и сила не оставили крепкого тела. Тедди был скорее рыжим, чем брюнетом. Голубые глаза и несколько вытянутое лицо не вызывали симпатии, поскольку во внешности этого человека таилась почти видимая угроза. Но все впечатление, созданное вышеперечисленными чертами, сводилось на нет маленьким ртом, губы которого были сложены как для поцелуя, и небольшими усиками, каждый волосок которых воинственно торчал вперед. Можно было подумать, что Тедди секунду назад вынул изо рта леденец на палочке.
— Да, — задумчиво протянул Вилли, не отрывая взгляда от окна. — Кто бы мог подумать, что наступит время, когда профессиональные военные будут никому не нужны…
— Мы нужны всегда, только те, кому мы нужны, где-то ходят и о нас не знают.
— Ты что, предлагаешь дать рекламу?
— Надо же как-то устраиваться…
— Ага! Представляю себе текстик! «Два профессиональных убийцы высшей квалификации ищут постоянную работу»!
— «Ревнивым мужьям и женам алкоголиков просьба не беспокоиться»! — заржал Тедди.
Разговор был прерван сигналом у входной двери. Наемники переглянулись.
— По-моему, нас подслушивают, — усмехнулся Тедди и двинулся к двери.
— Я сам, — отстранил его Вилли.
За дверью оказалась миловидная девушка с распахнутыми во всю ширь голубыми глазами, такими наивными, что невольно хотелось ее обмануть. Лицо ее было гладкое и ухоженное, какое бывает только у знающих толк в косметике женщин. Прямой нос, черные брови и прелестный ротик, сейчас сжатый в линейку, почему-то напоминали о диких степняках. В ушах Вилли промелькнул фантомный грохот копыт, гиканье всадников и звон холодного оружия. Ростом она была почти с сержанта, и поэтому в первое же мгновение глаза их столкнулись в мимолетном, но жестком поединке. Впрочем, гостья тотчас отвела взгляд в сторону и через плечо Вилли настороженно посмотрела внутрь помещения.
На вид ей было лет двадцать, но Вилли отлично знал, что благодаря геронтологам, косметоло-1 о гам и хирургам даже столетняя старуха может выглядеть почти так же.
— Что вам угодно, мадам? — несмотря на грубую работу, Вилли был хорошо воспитан, чем по праву мог бы гордиться.
Незнакомка еще раз стрельнула глазами по открытому ее взгляду пространству и только после этого спросила:
— Могу я видеть рома Динамит?
К обращению «рома», что на местном диалекте означало «мистер» или «господин», Вилли уже привык, но замена фамилии кличкой была ему не по душе. Поэтому его отношение к гостье сразу приобрело негативную окраску. Его вежливость словно бы ветром сдуло.
— Это я, — сухо ответил он. — Чего надо?
Девушка еще раз недоверчиво посмотрела ему в лицо.
— У меня к вам дело.
— Что конкретно? — Вилли не пошевелился, он продолжал загораживать своей фигурой проход.
— Я думаю, что внутри нам будет лучше…
— Конечно, лучше! — воскликнул из-за спины патрона Тедди. — А подружку вы с собой не прихватили?
Но гостья нисколько не была шокирована таким обращением. Напротив, она перешла в наступление. Оттолкнув Вилли, она проскользнула в образовавшуюся щель и в следующее мгновение оказалась сидящей в кресле возле журнального столика, как раз там, где пять минут назад сидел Бешеный Тедди.
— Что вам от нас надо? — Вилли продолжал оставаться в дверях, всем своим видом давая понять, что намерен немедленно избавиться от непрошеной гостьи.
— Закройте для начала дверь, — примирительным тоном сказала та. — Наша беседа не для посторонних ушей.
— У нас нет секретов, — пробурчал Вилли, исполняя, однако, просьбу девушки. — Здесь и так каждая собака знает, кто мы такие.
— Зато у меня они есть.
— Вот это здорово! — снова заржал Тедди. — Совсем незнакомая девушка приходит поделиться своими маленькими тайнами.
— Подставь ей свой широкий лацкан, — посоветовал Вилли. — Пусть поплачет в него.
— Сержант, а в каком месте у меня этот самый лацкан?..
У девушки создалось впечатление, что ее, словно волейбольный мяч, перебрасывают через сетку от одного игрока к другому. Надо сказать, что и половины идиоматических оборотов она не понимала, поэтому могла уловить только самый общий смысл и интонацию. Но и из этого она смогла сделать вывод, что двое мужчин просто издеваются над ней. В ярости девушка прихлопнула кулачком по подлокотнику, чем вызвала у Тедди новый приступ бурного веселья.
— Тихо! — вдруг рявкнул Вилли, и в ту же секунду упала мертвая тишина. — Говорите, что вам надо, или выметайтесь.
Девушка недоверчиво оглянулась на Тедди, но тот был предельно серьезен — сержант не любил неподчинения приказам даже в мелочах.
— Я пришла предложить вам работу.
Она еще раз оглядела мужчин, пытаясь понять, что они подумали об этом предложении. Но лица десантников были непроницаемы. Можно было уловить только вежливое внимание и ничего больше.
— Я хочу вам предложить серьезную работу, — чуть изменила она формулировку.
— Не нужно повторять, — заметил Вилли, опускаясь на край стола. — Если вы не уверены в наших умственных способностях, я могу предъявить вам справку из дурдома — ни я, ни он на учете не состоим. Давайте дальше. В чем состоит ваша работа?
— Вы должны будете сопроводить меня в поездку…
— Защита чести скучающих дам вне нашей компетенции.
— Речь пойдет не только об этом. Мне нужно будет доставить довольно крупную сумму, и возможно — наличными.
— Поймите, — Вилли наклонился вперед, — мы не занимаемся охраной.
— А как раз наоборот, — хохотнул Тедди.
Девушка скорчила милую гримаску. Она прикусила нижнюю губку так, что стало видно два ослепительно белых резца. При этом она перевела взгляд с одного десантника на другого. Все это вместе взятое придало ее лицу лукавое выражение, хотя она сама к этому не стремилась.
— Видите ли, почему я решила обратиться именно к вам. Те деньги, которые я намерена привезти, нужно еще кое у кого… Ну, вы понимаете…
— Отнять, — подсказал Тедди. — А ему тоже не очень хочется с ними расставаться.
— Велика ли сумма? — поинтересовался Вилли.
— Сумма еще не определена, но она довольно значительна, — уклонилась от прямого ответа девушка.
— Что мы будем иметь, — перешел к делу сержант, — если операция пройдет успешно?