Страница:
Сталин привлекателен главной чертой своего характера - волевой целеустремленностью, что делало его хорошим администратором. В сочетании с умом (умом особого - макиавеллистского - склада), работоспособностью, цепкой памятью это производило сильное впечатление на людей, знавших его или изучавших его деятельность. И сейчас производит на фоне отсутствия этих качеств у последующих руководителей страны. Но нельзя забывать, что эта волевая личность, по сути, провела этническую чистку в стране. В российской деревне были уничтожены хозяева-землепашцы, в городе выкорчевано торговое сословие и лица свободных профессий. От "враждебных элементов", имевших свой взгляд на вещи и независимый талант, очищалась интеллигенция, в том числе военная. Досталось и "гегемону", превращенному в разновидность крепостного сословия. К 1941 г. в народе еще хватало талантов, и национальный надлом произошел много позже. Но обильное кровопускание 1930-1940-х гг., с культивированием сервилизма как черты народного характера, внесло свою лепту в оскудение национального духа, проявившееся в последующие десятилетия.
Народ на войне
Советскому народу так долго и навязчиво внушали, что война была выиграна благодаря гению Сталина, что многие и впрямь в это поверили. На самом деле народ в войне "подставили". Его вынудили героически преодолевать искусственно созданные трудности.
Коллективизация подорвала сельское хозяйство. Колхозы превратились в поселения аракчеевского типа, хотя были получены дополнительные средства на милитаризацию. Репрессии военных и технических кадров ослабили армию, но цементировали сталинский режим властвования. Игры диктатора с Гитлером способствовали развязыванию войны на Западе, большевизации приграничных территорий и одновременно привели к трагичной развязке 22 июня.
Сталин - руководитель "экстенсивного типа". Его методы руководства могло выдержать лишь государство с огромными материальными ресурсами. Какая-нибудь Швейцария или Англия не, смогла бы устоять после сталинской коллективизации и индустриализации. Народ там либо вымер бы, либо восстал. Наш народ выдержал все.
Рабочие и колхозники перешли на полувоенное положение еще в 30-е гг., и на полный военный режим в 1940 г., когда был введен "Закон о переходе на 8-часовой рабочий день и 7-дневную рабочую неделю". Были запрещены добровольные увольнения с предприятий, введены суровые наказания за опоздания на работу вплоть до тюремного заключения. Если бы такие меры ввело в мирное время какое-нибудь буржуазное правительство, то советская печать незамедлительно заклеймила бы их как "антирабочее законодательство". Но советским рабочим, считало советское правительство, все на пользу, что бы оно с ними ни делало. Думали ли так сами рабочие и колхозники, прояснилось в первые же недели войны, когда одни из них, одетые в солдатское обмундирование, сдались в плен, а многие другие легко покидали свои позиции. Открытое недовольство прорывалось и в тылу.
В журнале "Исторический архив" была опубликована подборка документов об антисоветских выступлениях рабочих-ткачей Ивановской области в октябре 1941 г. В докладных местных партийных органов в ЦК ВКП(б), в частности, сообщалось:
"Забастовочные настроения... гуляют среди значительной части рабочих текстильных фабрик";
"В одном лишь цехе за 30-40 минут до начала работы ночной смены собрались человек 120 рабочих, разбившись на 3 группы, в каждой проходила оживленная беседа. В одной обсуждался вопрос, при ком лучше жить: при советской власти или при Гитлере, а в другой утверждали, что в войне будет победителем Гитлер, в третьей группе заявляли, что наших красноармейцев на фронте "как косой косят"" и т.д.;
"Работница прядильной фабрики комбината "Большевик" заявила: "Сохрани Бог от победы советской власти, а вас всех, коммунистов, перевешают". Банкоброшница Чернышева Н., комсомолка, работающая на фабрике им. Шагова... заявила: "Кто бы только начал забастовку, а мы поддержим"";
"20 октября с.г. на фабриках г. Приволжска вражеские элементы спровоцировали антисоветское выступление, в котором участвовало 200-300 чел., а всего же в этот день не работало 897 рабочих..." (с. 112, 116, 117, 133){11}. И так далее. Это были, согласно официальной идеологии, "хозяева страны", носители "диктатуры пролетариата".
Но ведь опубликована лишь малая толика того, что происходило на самом деле в умах и душах людей, что накопилось за годы "победоносного социалистического строительства" и что рвалось наружу.
Оппозиционно настроенной части народа приходилось выбирать между Внутренним Завоевателем (сталинским оккупационным режимом) и Внешним Завоевателем. И народ, и колхозник в серой шинели, выражаясь партийным новоязом, "колебнулись", но устояли в своей лояльности, выбрав меньшее зло. Свой дракон привычнее чужеземного. Сталин объявил войну "Отечественной", а слово "Родина" в лозунгах чаще всего употреблялось без прилагательного "социалистическая" и "советская". Сам диктатор назвал подданных своими "братьями" и "сестрами" и психологически сразу выиграл (вот психологом он был гениальным без всяких кавычек). Одновременно швею работали особые отделы, военные трибуналы и создавались заградотряды, имевшие право расстреливать военнослужащих без суда. Беспрецедентный случай для "народной" армии, а уж для "капиталистической" и подавно.
Сохранив лояльность верхам (выбросить лозунг "поражения своему правительству", как это некогда сделали большевики, уже было некому), народ привычно взвалил на себя тяжесть войны и ошибки вождей. Огромная убыль на фронт мужчин восполнялась в тылу подростками, женщинами и стариками. Доля молодежи до 18 лет в общей численности рабочих и служащих промышленности выросла с 6% в 1939 г. до 15% в 1942 г. В колхозах работало 95% всех подростков и 96% стариков и больных (с. 14, 15){12}. В Красную Армию широко призывались и женщины, и не только на "женские" специальности вроде телефонисток, но и на солдатские места (летчики, зенитчики, саперы, вынос раненых с поля боя), чего не было, например, в армии фашистской Германии.
О том, что творилось - у кого в большей, у кого в меньшей степени - в душах вынужденно молчащих людей, могут рассказать удивительные дневниковые записи учителя из Донбасса Александра Копенина, опубликованные в журнале "Родина". Их уникальность в глубине и точности понимания происходящего в условиях отсутствия альтернативной информации. Завесу над действительностью ему приоткрывала душевная боль за страну, народ и природный аналитический ум.
10 августа 1942 г. Копенин записал: "На Кубани наши войска отступают. Чем это объяснить? Первой причиной является бездарность нашего Верховного Главнокомандования. Сталин по своей узкой и властной натуре портит все дело. Он не дает свободы и возможностей проявления инициативы отдельным командирам. Он убивает маневренность и гибкость нашей армии... Отсутствие маневренности у нас и наличие ее у немцев - вот первая причина наших неудач".
5 декабря 1942 г.: "Ход войны показал с явной очевидностью, что командование наше бездарно - но сказывается упорство, техника и мужество народа, подхлестываемое жестокостью. Демократические народы на такие лишения и на такое напряжение не способны. Поэтому надо признать за счастье человечества, что две однородные системы диктатуры оказались в различных лагерях, а иначе англичане войну могли бы проиграть".
16 декабря 1943 г.: "Мою душу посещает страшный гнев не только на немцев, но и на большевиков, которые в 20-м веке первые открыли зверства над мирным русским народом. Они с начала Гражданской войны начали истреблять русский народ, самую лучшую его часть. Они делают это и до наших дней. Достаточно указать на тюрьмы, которые и зовутся в народе вторым фронтом... Я вполне понимаю крестьян, которые не особенно возмущаются зверствами немцев, говоря, что и у нас не лучше поступают большевики с народом".
И последняя цитата из дневника этого талантливого стихийного политолога: "Я часто в уме сравниваю поступки и роль в истории деспотов-диктаторов с сильно действующими лекарствами, которые на время возбуждают организм, а потом ему становится еще хуже, и, в конечном счете, он гибнет без времени" (с. 95, 97, 98, 97){13}.
Глубочайшее наблюдение, которое не мешало бы осмыслить всем любителям "вождей", тем более что оно полностью подтвердилось историей Советского Союза.
Народ принял вызов гитлеризма и победил. Но плодами победы воспользоваться не мог. Политический урожай собрал сталинизм, продлив жизнь своей системы еще на несколько десятилетий. Распространение гегемонии на Восточную Европу и Дальний Восток, конфронтация с западными демократиями заставили без передышки начать новую гонку вооружений и расходовать колоссальные средства на далекие от нужд народа цели. В очередной раз в России сложилась парадоксальная ситуация - победители проиграли. В 1812 г. победа народа в Отечественной войне продлила существование крепостничества. Лишь поражения - будь то в Крымской или русско-японской войнах - способствовали политическому прогрессу государства. Точно так же поражение в "холодной войне" Советского Союза стало катализатором демократических преобразований в России. [356}
И как долго поражения будут крестным путем нашей страны?
Качество войны зависит еще и от того, какое оружие дается солдату, армии, в каких пропорциях расходуются верхами средства, собранные с народа. v
"Кулаки" бога войны
Танки и авиация были новыми родами войск, но именно они оказали решающее влияние на ход военных действий. Несокрушимость позиционной обороны времен Первой мировой войны осталась в прошлом. Пехота могла держать оборону достаточно долго лишь там, где местность не благоприятствовала танковым атакам.
Танки - оружие наступательное, и Красную Армию готовили к наступательным действиям. К началу войны танкопарк РККА впятеро превышал танковые силы вермахта. Причем советские машины превосходили немецкие по тактико-техническим данным, особенно в среднем классе - самом главном для боя. Казалось бы, у немцев не было никаких шансов в танковом единоборстве. Но произошло чудо. Советские танковые войска потерпели сокрушительное поражение. Открытого боя не смог долго выдержать ни один корпус, ни одна дивизия. Лишь действия танковых бригад из засад в октябре 1941 г. принесли первые успехи. Генерал танковых войск Ф. Меллентин дал следующую характеристику эволюции танковых войск Красной Армии: "Сперва русским танковым армиям приходилось дорого расплачиваться за недостаток боевого опыта. Особенно слабое понимание методов ведения танковых боев и недостаточное умение проявляли младшие и средние командиры. Им не хватало смелости, тактического предвидения, способности принимать быстрые решения. Первые операции танковых армий заканчивались полным провалом. Плотными массами танки сосредоточивались перед фронтом немецкой обороны, в их движении чувствовалась неуверенность и отсутствие всякого плана. Они мешали друг другу, а в случае прорыва наших позиций прекращали движение и останавливались, вместо того чтобы развивать успех... Нам казалось, что русские создали инструмент, которым они никогда не научатся владеть, однако уже зимой 194243 года в их тактике появились первые признаки улучшения... Лишь в 1944 году крупные русские танковые и механизированные соединения приобрели высокую подвижность и мощь и стали весьма грозным оружием в руках смелых и способных командиров. Даже младшие офицеры изменились и проявляли теперь большее умение, решительность и инициативу" (с. 248-249){6}.
Прилежный ученик может превзойти своего учителя. И наоборот, учитель может растерять свои достоинства. Уже в 1941 г. германское командование избрало принципиально неверный путь дальнейшего организационного развития бронетанковых войск. Танковые группы стали объединяться с пехотными дивизиями. Переименованные в танковые армии объединения плохо отвечали реалиям маневренной войны, так как за ними закреплялись постоянные фронтовые полосы. Немецкие танковые армии с конца 1942 г. потеряли главное свое качество оперативно-стратегическую мощь. Позже они стали использоваться как затычки при прорывах германского фронта. Лишь в самом конце войны германское командование пошло на создание танковых армий по образцу советских (5-я и 6-я танковые армии СС), которые наносили удары в Арденнах и у озера Балатон. Но было уже слишком поздно.
Советское командование пошло по пути сохранения мобильности танковых соединений. Танковые армии подчинялись командованию фронтов только на время операции. Фактически же они подчинялись Ставке, которая перебрасывала их туда, где их использование представлялось наиболее целесообразным. С появлением достаточно большого количества танковых армий некоторые из них стали передаваться фронтам на постоянной основе, но никогда танковые армии не имели своих участков обороны. Советские танковые армии в 1944-1945 гг. стали лучшими оперативными соединениями в мире, удар которых вряд ли могла парировать какая-нибудь другая армия.
Но и количественный фактор в победе советского оружия также сыграл свою роль. За годы войны СССР произвел 109,8 тыс. танков и САУ, тогда как фашистская Германия за все 12 лет своего существования 50 тыс. (плюс ее противники США произвели в войну 135 тыс. танков и САУ и Великобритания - 24,8 тыс., из которых несколько тысяч было поставлено в СССР). Так что Советская Армия воевала, всегда имея двойной-тройной перевес в танках. Другое дело, что колоссальные потери от неумелого их использования до 1943 г. приводили к уравновешиванию соотношения сил с противником.
Подобная эволюция произошла и с советской авиацией. Приграничные военные округа в 1941 г. имели двойной перевес в самолетах над люфтваффе и четырехкратный с учетом авиации внутренних округов. Но разгром ВВС Красной Армии был, однако, не менее полным. Перелом наступил лишь в 1943 г., когда качественное (новые Ла-5 и Як-9 превосходили Me-109) и количественное превосходство, наконец, возымело свое действие. Тем более что в этот год люфтваффе разрывалось между двумя фронтами: на Западе оно как могло отражало всё усиливающиеся налеты англоамериканских бомбардировщиков на города и предприятия Германии (в июле 1943 г. единовременно вылетали на бомбежку 730 английских бомбардировщиков, а в декабре только американский 8-й воздушный флот организовал единовременный налет 3546 бомбардировщиков) и фронтовой борьбой за господство в воздухе на Востоке. Но, несмотря на численный перевес противника, по количеству асов люфтваффе лидировало до конца войны. 104 летчика германских ВВС сбили по 100 и более советских самолетов. Проблема у советских ВВС была та же, что у танкистов, - качество подготовки кадров. Отбор лучших совершался "естественным" путем на войне.
Итоговое превосходство танковых войск и авиации Красной Армии стало результатом "русского пути" - достижения цели за счет огромных материальных издержек и большой крови.
Ход военных действий в 1941-1942 гг. наглядно показал разницу между количеством и качеством. Сталин сумел создать колоссальный военный аппарат с уникальным военным арсеналом. Но вермахт перемолол его с удивительной легкостью, доказав, что 20 тыс. танков и 8 млн. солдат не достигнут победы, если внутри военного организма нет качественного содержания. Причем не столько технического, ибо советские танки и пушки были лучше немецких, сколько качества человеческого фактора. На полях сражений в 1941 г. столкнулись две разнополюсные системы качества и количества. Качество неизменно одерживало верх. Но командование вермахта успокоилось и подрастеряло свои преимущества, а Красная Армия сумела преодолеть свои недостатки. С 1943 г. обновленная Советская Армия сравнялась с германской по качеству организации и управления, и если бы не "фронтально-лобовое" мышление Верховного Главнокомандующего, Армия победила бы вермахт значительно скорее и с меньшими потерями.
Флот и война
15 января 1938 г. Политбюро утвердило программу строительства военного флота до 1947 г. Предполагалось построить 13 линкоров, 16 тяжелых крейсеров, 2 авианосца. Но события в Европе заставили передать дефицитные ресурсы на другие цели. 19 октября 1940 г. постановлением СНК и ЦК программа, строительства тяжелых военных кораблей была свернута. Но и того, что успели построить, с избытком хватило для обороны.
Советский линейный флот (3 линкора, 8 тяжелых крейсеров) сыграл в войне незначительную роль. До конца войны Военно-Морской Флот СССР, несмотря на полное превосходство в линейных кораблях, не смог пресечь крупномасштабные морские перевозки противника. Вот некоторые цифры. Из Крыма в 1944 г. было эвакуировано морем 130 тыс. человек из состава немецко-румынских войск. Из Эстонии осенью 1944 г. - 34,5 тыс. человек и около 50 тыс. т. техники и военных материалов. Вплоть до апреля 1945 г. шли перевозки между Восточной Пруссией и Германией (с. 358, 360, 362){14}. И только у подводников и летчиков на счету были значительные успехи, например, такие, как потопление командой А.И. Маринеско парохода "Вильгельм Густлов" с немецкими курсантами-подводниками или повреждение линкора "Тирпиц".
На сравнительно небольших пространствах Балтийского и Черного морей крупные корабли легко обнаруживались и были хорошими мишенями для самолетов и подлодок противника. Поэтому все крупные корабли ВМФ СССР, за исключением редких эпизодов, простояли без дела в портах. Огромные средства, затраченные перед войной на их модернизацию и эксплуатацию, оказались напрасными.
Вторая мировая война подтвердила тенденцию, вскрытую во время Первой мировой войны, - время фронтальных морских сражений эскадр линейных кораблей уходит в прошлое. Военно-технический прогресс в XX в. выдвинул на первый план сравнительно небольшие суда, обладающие, однако, большой сокрушающей силой, подводные лодки, торпедные катера, а также самолеты, многократно превосходящие по скорости любое судно и способные, несмотря на свою малость и дешевизну, потопить корабль любого водоизмещения. Единственным крупным типом корабля, игравшим оперативно значимую роль, был авианосец. Но в малых морских акваториях вроде Черного и Балтийского морей авианосцы, разумеется, были не нужны, хотя мысли об их строительстве в умах, причастных к военно-морскому флоту, витали. Эти идеи были реализованы много позднее, уже в брежневское время, хотя наступил век реактивной авиации, многократно перекрывшей скорость и дальность поршневых самолетов, а также ракетного оружия. Несмотря на опыт двух мировых войн, продолжилось бессмысленное строительство линейных кораблей. Их судьба та же, что у линкоров времен Великой Отечественной войны - ржаветь в портах приписки.
Тенденцию военно-морского развития отцы ВМФ не поняли ни в 30-е гг., ни позже. Огромные средства, затраченные на линейный российский флот в XX в., оказались невостребованными. Единственным оправданием расточительству служит то, что создавался флот с дальним прицелом. Бывший нарком ВМФ СССР Н.Г. Кузнецов отмечал: "У Сталина было особое, трудно объяснимое пристрастие к тяжелым крейсерам... Я подумал, что у него есть какие-то свои планы, делиться которыми он не считает нужным. Возможно, так оно и было" (с. 301, 302){15}. Для чего нужны тяжелые крейсера, хорошо продемонстрировал Гитлер в ходе вторжения в Норвегию. Но СССР они не понадобились.
Как в свое время Российская империя не решилась высадиться на берегах Босфора, так и СССР не смог это сделать ни в Финляндии, ни в Румынии, ни в Болгарии. Тем паче не понадобились крейсера вдали от своих границ. Значит, планы оказались неверными. Ну да не впервой...
Ленд-лиз
Советская историография всегда старалась умалить помощь США и Англии Советскому Союзу. Главный прием - преуменьшение ее значимости в соотношении к общему военному производству СССР. Причем моральный аспект этой проблемы опускался.
Ленд-лиз нельзя оценивать в процентах от произведенного в СССР вооружения хотя бы потому, что оружие и материалы достались США и Англии не в виде манны небесной. На их изготовление были затрачены немалые средства, для их доставки использованы сотни судов, десятки из которых были потоплены. Эти оружие, материалы и корабли могли быть задействованы на своих театрах военных действий, для помощи своим солдатам, что сберегло бы не одну тысячу жизней.
Но куда больший эффект дали не поставляемые танки и пушки, а "мирная продукция" - грузовики, паровозы и алюминий. Красная Армия просто не смогла бы так быстро продвигаться в 1943-1945 гг. без американских транспортных средств: 400 тыс. грузовиков (особенно хороши были вдвое более мощные и грузоподъемные, чем наши "газики", "студебекеры"), 51 тыс. "виллисов", 1900 локомотивов и 11 тыс. вагонов. Ведь за войну в СССР было произведено всего 265 тыс., автомобилей, 700 (!) паровозов и 1 тыс. вагонов.
Потеря управления войсками в 1941-1942 гг. не раз приводила к поражениям. Главную составляющую в управлении играют средства связи (радиостанции, полевые телефоны и др.). К концу войны 80% средств связи комплектовались из поставок союзников.
Важнейшую роль сыграли поставки материалов для производства самолетов и танковых двигателей. Для них прежде всего требовался алюминий. Поставки союзников превысили отечественное производство в 1,2 раза. Получается, что, не будь импортного алюминия, производство самолетов и танковых дизелей пришлось бы сократить вдвое (германские технологи не смогли запустить дизель в серию из-за нехватки алюминия). А еще были поставки каучука, высокооктанового бензина (600 тыс. т), без которого не могли нормально летать самолеты. Сколько бы боеприпасов недополучила армия без 300 тыс. т. пороха и сколько крови пришлось бы еще пролить? А памятная людям того времени американская тушенка? Только мясных консервов было поставлено 600 тыс. т. Мелочь? В 1943 г. генерала М.А. Пуркаева сняли с командования Калининским фронтом за случаи смерти солдат от дистрофии. О том, что такое голод на передовой, с художественной выразительностью рассказано в повести В.Л. Кондратьева "Сашка". Общий объем поставленного продовольствия составил 4,7 млн. т. Сколько же людей было спасено от дистрофии и голодной смерти? А скольких раненых спасли импортные лекарства?
Жуков после войны признавал в кулуарных разговорах огромную роль ленд-лиза. КГБ записало следующие слова опального маршала: "Американцы нам гнали столько материалов, без которых мы... не могли бы продолжать войну. А сейчас представляют дело так, что у нас все это было свое в изобилии" (с. 162){16}.
И еще один не менее важный аспект: это политическая сторона дела. Могущественные капиталистические страны оказали помощь в огромных размерах социалистической стране{17}, чем опровергли утверждения Маркса и Ленина о неизбежной враждебности капиталистических государств странам, где произошли пролетарские революции. Они вступили с социалистической страной не просто в торговые и политические отношения, а в союзнические! Причем лидер США Ф. Рузвельт строил их на основе дружбы, невзирая на ярко выраженную идеологическую непримиримость большевистской идеологии ценностям западной демократии.
Политика ленд-лиза - яркий пример осуществления на деле принципов мирного сосуществования, исходящих от буржуазных правительств. Причем они забыли (как оказалось затем, напрасно) и полусоюзнический договор Сталина и Гитлера, и аннексию Прибалтики, и попытку экспорта социализма в Финляндию. Поэтому рассуждать о ленд-лизе с позиций, чего "мало" или "много" было поставлено Красной Армии, для советской историографии было, мягко говоря, неуместно.
Советскому Союзу достался уникальный по силе противник. С 1870 по 1918 г. и с 1939 по 1942 г. Германия располагала лучшей военной машиной в мире, хотя во Вторую мировую войну она вступила с огромными пробелами в подготовке промышленности к столь серьезному испытанию. Германия, Подталкиваемая Гитлером, ввязалась в войну, несмотря на негативный опыт предыдущей войны. Германская армия в Первой мировой войне пала, как падает Очень усталый человек, боровшийся с противниками, которые вступали в схватку свежими, один за другим. Германию задавили совокупной экономической мощью, материальным и людским перевесом. Это была первая война такого масштаба, выигранная в основном экономическими средствами. Немецкое население со времен Тридцатилетней войны XVII в. не переживало таких лишений, как в 1916-1918 гг. Но этот опыт затем помог фашизму. Трудности, которые переносило гражданское население в 1943- 1945 гг., на фоне предыдущего опыта не казались уже исключительными. Но в то же время память о тех лишениях, что вызвали революционные настроения, заставила Гитлера осторожничать с милитаризацией экономики. Степень задействованности производственных мощностей в войне была куда меньшей, чем в Советском Союзе, что и объясняет столь существенную разницу в выпуске оружия двух стран. Но если для малых пространств Западной и Центральной Европы этого оружия хватало, то для Востока его стало ощутимо недоставать уже в первый месяц войны. Вермахт вступил в войну с СССР, имея всего на 800 танков больше, чем в войне с Францией, хотя восточный театр военных действий в несколько раз превосходил предыдущий. Во Франции у вермахта было примерно 10 самолетов на каждый километр фронта, в СССР - один. Более того, после разгрома Франции и вопреки планам восточного похода Гитлер пошел на сокращение выпуска некоторых видов военной продукции ради увеличения гражданского потребления. Так, в 1941 г. производство боеприпасов сократилось по сравнению с 1940 г. с 867 тыс. до 540 тыс. т. К исходу 1941 г. вермахт использовал 583 тыс. т. боеприпасов, т.е. 40 тыс. т. были покрыты благодаря прежним запасам. В 1942 г. производство боеприпасов пришлось восстанавливать до уровня 1940 г. Но и этот уровень был невелик. По утверждению бывшего министра вооружений Германии А. Шпеера, в 1941 г. производство орудий и боеприпасов составило всего лишь четверть от объема аналогичной продукции, выпускаемой в Германии осенью 1918 г. (с. 298){18}.
Народ на войне
Советскому народу так долго и навязчиво внушали, что война была выиграна благодаря гению Сталина, что многие и впрямь в это поверили. На самом деле народ в войне "подставили". Его вынудили героически преодолевать искусственно созданные трудности.
Коллективизация подорвала сельское хозяйство. Колхозы превратились в поселения аракчеевского типа, хотя были получены дополнительные средства на милитаризацию. Репрессии военных и технических кадров ослабили армию, но цементировали сталинский режим властвования. Игры диктатора с Гитлером способствовали развязыванию войны на Западе, большевизации приграничных территорий и одновременно привели к трагичной развязке 22 июня.
Сталин - руководитель "экстенсивного типа". Его методы руководства могло выдержать лишь государство с огромными материальными ресурсами. Какая-нибудь Швейцария или Англия не, смогла бы устоять после сталинской коллективизации и индустриализации. Народ там либо вымер бы, либо восстал. Наш народ выдержал все.
Рабочие и колхозники перешли на полувоенное положение еще в 30-е гг., и на полный военный режим в 1940 г., когда был введен "Закон о переходе на 8-часовой рабочий день и 7-дневную рабочую неделю". Были запрещены добровольные увольнения с предприятий, введены суровые наказания за опоздания на работу вплоть до тюремного заключения. Если бы такие меры ввело в мирное время какое-нибудь буржуазное правительство, то советская печать незамедлительно заклеймила бы их как "антирабочее законодательство". Но советским рабочим, считало советское правительство, все на пользу, что бы оно с ними ни делало. Думали ли так сами рабочие и колхозники, прояснилось в первые же недели войны, когда одни из них, одетые в солдатское обмундирование, сдались в плен, а многие другие легко покидали свои позиции. Открытое недовольство прорывалось и в тылу.
В журнале "Исторический архив" была опубликована подборка документов об антисоветских выступлениях рабочих-ткачей Ивановской области в октябре 1941 г. В докладных местных партийных органов в ЦК ВКП(б), в частности, сообщалось:
"Забастовочные настроения... гуляют среди значительной части рабочих текстильных фабрик";
"В одном лишь цехе за 30-40 минут до начала работы ночной смены собрались человек 120 рабочих, разбившись на 3 группы, в каждой проходила оживленная беседа. В одной обсуждался вопрос, при ком лучше жить: при советской власти или при Гитлере, а в другой утверждали, что в войне будет победителем Гитлер, в третьей группе заявляли, что наших красноармейцев на фронте "как косой косят"" и т.д.;
"Работница прядильной фабрики комбината "Большевик" заявила: "Сохрани Бог от победы советской власти, а вас всех, коммунистов, перевешают". Банкоброшница Чернышева Н., комсомолка, работающая на фабрике им. Шагова... заявила: "Кто бы только начал забастовку, а мы поддержим"";
"20 октября с.г. на фабриках г. Приволжска вражеские элементы спровоцировали антисоветское выступление, в котором участвовало 200-300 чел., а всего же в этот день не работало 897 рабочих..." (с. 112, 116, 117, 133){11}. И так далее. Это были, согласно официальной идеологии, "хозяева страны", носители "диктатуры пролетариата".
Но ведь опубликована лишь малая толика того, что происходило на самом деле в умах и душах людей, что накопилось за годы "победоносного социалистического строительства" и что рвалось наружу.
Оппозиционно настроенной части народа приходилось выбирать между Внутренним Завоевателем (сталинским оккупационным режимом) и Внешним Завоевателем. И народ, и колхозник в серой шинели, выражаясь партийным новоязом, "колебнулись", но устояли в своей лояльности, выбрав меньшее зло. Свой дракон привычнее чужеземного. Сталин объявил войну "Отечественной", а слово "Родина" в лозунгах чаще всего употреблялось без прилагательного "социалистическая" и "советская". Сам диктатор назвал подданных своими "братьями" и "сестрами" и психологически сразу выиграл (вот психологом он был гениальным без всяких кавычек). Одновременно швею работали особые отделы, военные трибуналы и создавались заградотряды, имевшие право расстреливать военнослужащих без суда. Беспрецедентный случай для "народной" армии, а уж для "капиталистической" и подавно.
Сохранив лояльность верхам (выбросить лозунг "поражения своему правительству", как это некогда сделали большевики, уже было некому), народ привычно взвалил на себя тяжесть войны и ошибки вождей. Огромная убыль на фронт мужчин восполнялась в тылу подростками, женщинами и стариками. Доля молодежи до 18 лет в общей численности рабочих и служащих промышленности выросла с 6% в 1939 г. до 15% в 1942 г. В колхозах работало 95% всех подростков и 96% стариков и больных (с. 14, 15){12}. В Красную Армию широко призывались и женщины, и не только на "женские" специальности вроде телефонисток, но и на солдатские места (летчики, зенитчики, саперы, вынос раненых с поля боя), чего не было, например, в армии фашистской Германии.
О том, что творилось - у кого в большей, у кого в меньшей степени - в душах вынужденно молчащих людей, могут рассказать удивительные дневниковые записи учителя из Донбасса Александра Копенина, опубликованные в журнале "Родина". Их уникальность в глубине и точности понимания происходящего в условиях отсутствия альтернативной информации. Завесу над действительностью ему приоткрывала душевная боль за страну, народ и природный аналитический ум.
10 августа 1942 г. Копенин записал: "На Кубани наши войска отступают. Чем это объяснить? Первой причиной является бездарность нашего Верховного Главнокомандования. Сталин по своей узкой и властной натуре портит все дело. Он не дает свободы и возможностей проявления инициативы отдельным командирам. Он убивает маневренность и гибкость нашей армии... Отсутствие маневренности у нас и наличие ее у немцев - вот первая причина наших неудач".
5 декабря 1942 г.: "Ход войны показал с явной очевидностью, что командование наше бездарно - но сказывается упорство, техника и мужество народа, подхлестываемое жестокостью. Демократические народы на такие лишения и на такое напряжение не способны. Поэтому надо признать за счастье человечества, что две однородные системы диктатуры оказались в различных лагерях, а иначе англичане войну могли бы проиграть".
16 декабря 1943 г.: "Мою душу посещает страшный гнев не только на немцев, но и на большевиков, которые в 20-м веке первые открыли зверства над мирным русским народом. Они с начала Гражданской войны начали истреблять русский народ, самую лучшую его часть. Они делают это и до наших дней. Достаточно указать на тюрьмы, которые и зовутся в народе вторым фронтом... Я вполне понимаю крестьян, которые не особенно возмущаются зверствами немцев, говоря, что и у нас не лучше поступают большевики с народом".
И последняя цитата из дневника этого талантливого стихийного политолога: "Я часто в уме сравниваю поступки и роль в истории деспотов-диктаторов с сильно действующими лекарствами, которые на время возбуждают организм, а потом ему становится еще хуже, и, в конечном счете, он гибнет без времени" (с. 95, 97, 98, 97){13}.
Глубочайшее наблюдение, которое не мешало бы осмыслить всем любителям "вождей", тем более что оно полностью подтвердилось историей Советского Союза.
Народ принял вызов гитлеризма и победил. Но плодами победы воспользоваться не мог. Политический урожай собрал сталинизм, продлив жизнь своей системы еще на несколько десятилетий. Распространение гегемонии на Восточную Европу и Дальний Восток, конфронтация с западными демократиями заставили без передышки начать новую гонку вооружений и расходовать колоссальные средства на далекие от нужд народа цели. В очередной раз в России сложилась парадоксальная ситуация - победители проиграли. В 1812 г. победа народа в Отечественной войне продлила существование крепостничества. Лишь поражения - будь то в Крымской или русско-японской войнах - способствовали политическому прогрессу государства. Точно так же поражение в "холодной войне" Советского Союза стало катализатором демократических преобразований в России. [356}
И как долго поражения будут крестным путем нашей страны?
Качество войны зависит еще и от того, какое оружие дается солдату, армии, в каких пропорциях расходуются верхами средства, собранные с народа. v
"Кулаки" бога войны
Танки и авиация были новыми родами войск, но именно они оказали решающее влияние на ход военных действий. Несокрушимость позиционной обороны времен Первой мировой войны осталась в прошлом. Пехота могла держать оборону достаточно долго лишь там, где местность не благоприятствовала танковым атакам.
Танки - оружие наступательное, и Красную Армию готовили к наступательным действиям. К началу войны танкопарк РККА впятеро превышал танковые силы вермахта. Причем советские машины превосходили немецкие по тактико-техническим данным, особенно в среднем классе - самом главном для боя. Казалось бы, у немцев не было никаких шансов в танковом единоборстве. Но произошло чудо. Советские танковые войска потерпели сокрушительное поражение. Открытого боя не смог долго выдержать ни один корпус, ни одна дивизия. Лишь действия танковых бригад из засад в октябре 1941 г. принесли первые успехи. Генерал танковых войск Ф. Меллентин дал следующую характеристику эволюции танковых войск Красной Армии: "Сперва русским танковым армиям приходилось дорого расплачиваться за недостаток боевого опыта. Особенно слабое понимание методов ведения танковых боев и недостаточное умение проявляли младшие и средние командиры. Им не хватало смелости, тактического предвидения, способности принимать быстрые решения. Первые операции танковых армий заканчивались полным провалом. Плотными массами танки сосредоточивались перед фронтом немецкой обороны, в их движении чувствовалась неуверенность и отсутствие всякого плана. Они мешали друг другу, а в случае прорыва наших позиций прекращали движение и останавливались, вместо того чтобы развивать успех... Нам казалось, что русские создали инструмент, которым они никогда не научатся владеть, однако уже зимой 194243 года в их тактике появились первые признаки улучшения... Лишь в 1944 году крупные русские танковые и механизированные соединения приобрели высокую подвижность и мощь и стали весьма грозным оружием в руках смелых и способных командиров. Даже младшие офицеры изменились и проявляли теперь большее умение, решительность и инициативу" (с. 248-249){6}.
Прилежный ученик может превзойти своего учителя. И наоборот, учитель может растерять свои достоинства. Уже в 1941 г. германское командование избрало принципиально неверный путь дальнейшего организационного развития бронетанковых войск. Танковые группы стали объединяться с пехотными дивизиями. Переименованные в танковые армии объединения плохо отвечали реалиям маневренной войны, так как за ними закреплялись постоянные фронтовые полосы. Немецкие танковые армии с конца 1942 г. потеряли главное свое качество оперативно-стратегическую мощь. Позже они стали использоваться как затычки при прорывах германского фронта. Лишь в самом конце войны германское командование пошло на создание танковых армий по образцу советских (5-я и 6-я танковые армии СС), которые наносили удары в Арденнах и у озера Балатон. Но было уже слишком поздно.
Советское командование пошло по пути сохранения мобильности танковых соединений. Танковые армии подчинялись командованию фронтов только на время операции. Фактически же они подчинялись Ставке, которая перебрасывала их туда, где их использование представлялось наиболее целесообразным. С появлением достаточно большого количества танковых армий некоторые из них стали передаваться фронтам на постоянной основе, но никогда танковые армии не имели своих участков обороны. Советские танковые армии в 1944-1945 гг. стали лучшими оперативными соединениями в мире, удар которых вряд ли могла парировать какая-нибудь другая армия.
Но и количественный фактор в победе советского оружия также сыграл свою роль. За годы войны СССР произвел 109,8 тыс. танков и САУ, тогда как фашистская Германия за все 12 лет своего существования 50 тыс. (плюс ее противники США произвели в войну 135 тыс. танков и САУ и Великобритания - 24,8 тыс., из которых несколько тысяч было поставлено в СССР). Так что Советская Армия воевала, всегда имея двойной-тройной перевес в танках. Другое дело, что колоссальные потери от неумелого их использования до 1943 г. приводили к уравновешиванию соотношения сил с противником.
Подобная эволюция произошла и с советской авиацией. Приграничные военные округа в 1941 г. имели двойной перевес в самолетах над люфтваффе и четырехкратный с учетом авиации внутренних округов. Но разгром ВВС Красной Армии был, однако, не менее полным. Перелом наступил лишь в 1943 г., когда качественное (новые Ла-5 и Як-9 превосходили Me-109) и количественное превосходство, наконец, возымело свое действие. Тем более что в этот год люфтваффе разрывалось между двумя фронтами: на Западе оно как могло отражало всё усиливающиеся налеты англоамериканских бомбардировщиков на города и предприятия Германии (в июле 1943 г. единовременно вылетали на бомбежку 730 английских бомбардировщиков, а в декабре только американский 8-й воздушный флот организовал единовременный налет 3546 бомбардировщиков) и фронтовой борьбой за господство в воздухе на Востоке. Но, несмотря на численный перевес противника, по количеству асов люфтваффе лидировало до конца войны. 104 летчика германских ВВС сбили по 100 и более советских самолетов. Проблема у советских ВВС была та же, что у танкистов, - качество подготовки кадров. Отбор лучших совершался "естественным" путем на войне.
Итоговое превосходство танковых войск и авиации Красной Армии стало результатом "русского пути" - достижения цели за счет огромных материальных издержек и большой крови.
Ход военных действий в 1941-1942 гг. наглядно показал разницу между количеством и качеством. Сталин сумел создать колоссальный военный аппарат с уникальным военным арсеналом. Но вермахт перемолол его с удивительной легкостью, доказав, что 20 тыс. танков и 8 млн. солдат не достигнут победы, если внутри военного организма нет качественного содержания. Причем не столько технического, ибо советские танки и пушки были лучше немецких, сколько качества человеческого фактора. На полях сражений в 1941 г. столкнулись две разнополюсные системы качества и количества. Качество неизменно одерживало верх. Но командование вермахта успокоилось и подрастеряло свои преимущества, а Красная Армия сумела преодолеть свои недостатки. С 1943 г. обновленная Советская Армия сравнялась с германской по качеству организации и управления, и если бы не "фронтально-лобовое" мышление Верховного Главнокомандующего, Армия победила бы вермахт значительно скорее и с меньшими потерями.
Флот и война
15 января 1938 г. Политбюро утвердило программу строительства военного флота до 1947 г. Предполагалось построить 13 линкоров, 16 тяжелых крейсеров, 2 авианосца. Но события в Европе заставили передать дефицитные ресурсы на другие цели. 19 октября 1940 г. постановлением СНК и ЦК программа, строительства тяжелых военных кораблей была свернута. Но и того, что успели построить, с избытком хватило для обороны.
Советский линейный флот (3 линкора, 8 тяжелых крейсеров) сыграл в войне незначительную роль. До конца войны Военно-Морской Флот СССР, несмотря на полное превосходство в линейных кораблях, не смог пресечь крупномасштабные морские перевозки противника. Вот некоторые цифры. Из Крыма в 1944 г. было эвакуировано морем 130 тыс. человек из состава немецко-румынских войск. Из Эстонии осенью 1944 г. - 34,5 тыс. человек и около 50 тыс. т. техники и военных материалов. Вплоть до апреля 1945 г. шли перевозки между Восточной Пруссией и Германией (с. 358, 360, 362){14}. И только у подводников и летчиков на счету были значительные успехи, например, такие, как потопление командой А.И. Маринеско парохода "Вильгельм Густлов" с немецкими курсантами-подводниками или повреждение линкора "Тирпиц".
На сравнительно небольших пространствах Балтийского и Черного морей крупные корабли легко обнаруживались и были хорошими мишенями для самолетов и подлодок противника. Поэтому все крупные корабли ВМФ СССР, за исключением редких эпизодов, простояли без дела в портах. Огромные средства, затраченные перед войной на их модернизацию и эксплуатацию, оказались напрасными.
Вторая мировая война подтвердила тенденцию, вскрытую во время Первой мировой войны, - время фронтальных морских сражений эскадр линейных кораблей уходит в прошлое. Военно-технический прогресс в XX в. выдвинул на первый план сравнительно небольшие суда, обладающие, однако, большой сокрушающей силой, подводные лодки, торпедные катера, а также самолеты, многократно превосходящие по скорости любое судно и способные, несмотря на свою малость и дешевизну, потопить корабль любого водоизмещения. Единственным крупным типом корабля, игравшим оперативно значимую роль, был авианосец. Но в малых морских акваториях вроде Черного и Балтийского морей авианосцы, разумеется, были не нужны, хотя мысли об их строительстве в умах, причастных к военно-морскому флоту, витали. Эти идеи были реализованы много позднее, уже в брежневское время, хотя наступил век реактивной авиации, многократно перекрывшей скорость и дальность поршневых самолетов, а также ракетного оружия. Несмотря на опыт двух мировых войн, продолжилось бессмысленное строительство линейных кораблей. Их судьба та же, что у линкоров времен Великой Отечественной войны - ржаветь в портах приписки.
Тенденцию военно-морского развития отцы ВМФ не поняли ни в 30-е гг., ни позже. Огромные средства, затраченные на линейный российский флот в XX в., оказались невостребованными. Единственным оправданием расточительству служит то, что создавался флот с дальним прицелом. Бывший нарком ВМФ СССР Н.Г. Кузнецов отмечал: "У Сталина было особое, трудно объяснимое пристрастие к тяжелым крейсерам... Я подумал, что у него есть какие-то свои планы, делиться которыми он не считает нужным. Возможно, так оно и было" (с. 301, 302){15}. Для чего нужны тяжелые крейсера, хорошо продемонстрировал Гитлер в ходе вторжения в Норвегию. Но СССР они не понадобились.
Как в свое время Российская империя не решилась высадиться на берегах Босфора, так и СССР не смог это сделать ни в Финляндии, ни в Румынии, ни в Болгарии. Тем паче не понадобились крейсера вдали от своих границ. Значит, планы оказались неверными. Ну да не впервой...
Ленд-лиз
Советская историография всегда старалась умалить помощь США и Англии Советскому Союзу. Главный прием - преуменьшение ее значимости в соотношении к общему военному производству СССР. Причем моральный аспект этой проблемы опускался.
Ленд-лиз нельзя оценивать в процентах от произведенного в СССР вооружения хотя бы потому, что оружие и материалы достались США и Англии не в виде манны небесной. На их изготовление были затрачены немалые средства, для их доставки использованы сотни судов, десятки из которых были потоплены. Эти оружие, материалы и корабли могли быть задействованы на своих театрах военных действий, для помощи своим солдатам, что сберегло бы не одну тысячу жизней.
Но куда больший эффект дали не поставляемые танки и пушки, а "мирная продукция" - грузовики, паровозы и алюминий. Красная Армия просто не смогла бы так быстро продвигаться в 1943-1945 гг. без американских транспортных средств: 400 тыс. грузовиков (особенно хороши были вдвое более мощные и грузоподъемные, чем наши "газики", "студебекеры"), 51 тыс. "виллисов", 1900 локомотивов и 11 тыс. вагонов. Ведь за войну в СССР было произведено всего 265 тыс., автомобилей, 700 (!) паровозов и 1 тыс. вагонов.
Потеря управления войсками в 1941-1942 гг. не раз приводила к поражениям. Главную составляющую в управлении играют средства связи (радиостанции, полевые телефоны и др.). К концу войны 80% средств связи комплектовались из поставок союзников.
Важнейшую роль сыграли поставки материалов для производства самолетов и танковых двигателей. Для них прежде всего требовался алюминий. Поставки союзников превысили отечественное производство в 1,2 раза. Получается, что, не будь импортного алюминия, производство самолетов и танковых дизелей пришлось бы сократить вдвое (германские технологи не смогли запустить дизель в серию из-за нехватки алюминия). А еще были поставки каучука, высокооктанового бензина (600 тыс. т), без которого не могли нормально летать самолеты. Сколько бы боеприпасов недополучила армия без 300 тыс. т. пороха и сколько крови пришлось бы еще пролить? А памятная людям того времени американская тушенка? Только мясных консервов было поставлено 600 тыс. т. Мелочь? В 1943 г. генерала М.А. Пуркаева сняли с командования Калининским фронтом за случаи смерти солдат от дистрофии. О том, что такое голод на передовой, с художественной выразительностью рассказано в повести В.Л. Кондратьева "Сашка". Общий объем поставленного продовольствия составил 4,7 млн. т. Сколько же людей было спасено от дистрофии и голодной смерти? А скольких раненых спасли импортные лекарства?
Жуков после войны признавал в кулуарных разговорах огромную роль ленд-лиза. КГБ записало следующие слова опального маршала: "Американцы нам гнали столько материалов, без которых мы... не могли бы продолжать войну. А сейчас представляют дело так, что у нас все это было свое в изобилии" (с. 162){16}.
И еще один не менее важный аспект: это политическая сторона дела. Могущественные капиталистические страны оказали помощь в огромных размерах социалистической стране{17}, чем опровергли утверждения Маркса и Ленина о неизбежной враждебности капиталистических государств странам, где произошли пролетарские революции. Они вступили с социалистической страной не просто в торговые и политические отношения, а в союзнические! Причем лидер США Ф. Рузвельт строил их на основе дружбы, невзирая на ярко выраженную идеологическую непримиримость большевистской идеологии ценностям западной демократии.
Политика ленд-лиза - яркий пример осуществления на деле принципов мирного сосуществования, исходящих от буржуазных правительств. Причем они забыли (как оказалось затем, напрасно) и полусоюзнический договор Сталина и Гитлера, и аннексию Прибалтики, и попытку экспорта социализма в Финляндию. Поэтому рассуждать о ленд-лизе с позиций, чего "мало" или "много" было поставлено Красной Армии, для советской историографии было, мягко говоря, неуместно.
Советскому Союзу достался уникальный по силе противник. С 1870 по 1918 г. и с 1939 по 1942 г. Германия располагала лучшей военной машиной в мире, хотя во Вторую мировую войну она вступила с огромными пробелами в подготовке промышленности к столь серьезному испытанию. Германия, Подталкиваемая Гитлером, ввязалась в войну, несмотря на негативный опыт предыдущей войны. Германская армия в Первой мировой войне пала, как падает Очень усталый человек, боровшийся с противниками, которые вступали в схватку свежими, один за другим. Германию задавили совокупной экономической мощью, материальным и людским перевесом. Это была первая война такого масштаба, выигранная в основном экономическими средствами. Немецкое население со времен Тридцатилетней войны XVII в. не переживало таких лишений, как в 1916-1918 гг. Но этот опыт затем помог фашизму. Трудности, которые переносило гражданское население в 1943- 1945 гг., на фоне предыдущего опыта не казались уже исключительными. Но в то же время память о тех лишениях, что вызвали революционные настроения, заставила Гитлера осторожничать с милитаризацией экономики. Степень задействованности производственных мощностей в войне была куда меньшей, чем в Советском Союзе, что и объясняет столь существенную разницу в выпуске оружия двух стран. Но если для малых пространств Западной и Центральной Европы этого оружия хватало, то для Востока его стало ощутимо недоставать уже в первый месяц войны. Вермахт вступил в войну с СССР, имея всего на 800 танков больше, чем в войне с Францией, хотя восточный театр военных действий в несколько раз превосходил предыдущий. Во Франции у вермахта было примерно 10 самолетов на каждый километр фронта, в СССР - один. Более того, после разгрома Франции и вопреки планам восточного похода Гитлер пошел на сокращение выпуска некоторых видов военной продукции ради увеличения гражданского потребления. Так, в 1941 г. производство боеприпасов сократилось по сравнению с 1940 г. с 867 тыс. до 540 тыс. т. К исходу 1941 г. вермахт использовал 583 тыс. т. боеприпасов, т.е. 40 тыс. т. были покрыты благодаря прежним запасам. В 1942 г. производство боеприпасов пришлось восстанавливать до уровня 1940 г. Но и этот уровень был невелик. По утверждению бывшего министра вооружений Германии А. Шпеера, в 1941 г. производство орудий и боеприпасов составило всего лишь четверть от объема аналогичной продукции, выпускаемой в Германии осенью 1918 г. (с. 298){18}.