Страница:
Владимир Шитов
Я выбрал путь смерти
В жизни героев есть предел счастью и славе, на котором они должны остановиться; если они пойдут далее, то впадут в несчастье и презрение.
М. Сервантес
ОТ АВТОРА
Свой новый, восемнадцатый роман «Я выбрал путь смерти» я посвящаю воинам-спецназовцам внутренних войск, прошедшим войну в Чечне. Они не потеряли чести, не опозорили своего имени, показали себя настоящими мужчинами. На них можно положиться и на войне, и в мирной жизни. В любой ситуации воины-спецназовцы всегда остаются верны своему долгу и принципам.
Прототипом образа Махновского Александра Георгиевича, главного героя романа, стал командир разведывательной группы спецназа, «русский индеец», человек, который общается с духами, умеет колдовать, лечить, пополнять свои жизненные силы за счёт энергии убитых им противников. Этот человек носит индейское имя Волчий Ветер. С его разрешения я одну из глав романа назвал индейским именем «Волчий Ветер» и дал его главному герою Александру Махновскому.
Группа спецназа, которой руководил Волчий Ветер, состояла из 27 человек. Она провела в Чечне один год и девять месяцев. И не понесла урона, лишь один из воинов получил лёгкое ранение.
Спецназовцы Волчьего Ветра шли в бой, разукрасив, подобно индейцам, лица в маски войны, с головными уборами из перьев хищных птиц, с боевым индейским кличем. Всего у «русских индейцев» в Чечне было шесть масок войны. Каждая имела своё название. По названию одной из масок войны я и озаглавил роман: «Я выбрал путь смерти».
Чеченские боевики группу спецназа называли дикими индейцами, а командира группы — не иначе как Бешеным Волком.
Массу острых, неожиданных поворотов событий, эффектные развязки найдёт читатель в этом произведении.
«Русские индейцы» в моем романе отмечают Пау-Вау — Праздник перьев. Читатели вместе с главным героем увидят это событие, узнают, в чем его смысл.
Волчий Ветер после демобилизации поступит в службу безопасности крупного банка, станет телохранителем его генерального директора Транквиллинова, на жизнь которого киллеры неоднократно будут покушаться.
У главного героя романа Александра Махновского возникнет глубокое, серьёзное чувство к бывшей проститутке Нонне, за будущее которой ему придётся бороться. Совсем иные отношения сложатся у его друга Капустина со студенткой университета Татьяной…
Роман остросюжетный, в нем затронуты темы одновременно вечные и злободневные, поэтому равнодушных при его чтении не будет.
Происходившие на территории Чечни события, описанные в романе, достоверны, они были рассказаны мне спецназовцами.
Другие события романа — в Сочи, Санкт-Петербурге, — а также остальные действующие лица мной придуманы. Все возможные совпадения — как по эпизодам, так и по лицам — случайны.
По мнению читателей и издателей, моим лучшим произведением является роман «Собор без крестов». Убеждён, что и новый роман «Я выбрал путь смерти» будет интересен всем.
Желаю вам, дорогие мои читатели, прочитать его и убедиться в том, что я сказал правду.
С уважением и наилучшими пожеланиями
Владимир Шитов.
Прототипом образа Махновского Александра Георгиевича, главного героя романа, стал командир разведывательной группы спецназа, «русский индеец», человек, который общается с духами, умеет колдовать, лечить, пополнять свои жизненные силы за счёт энергии убитых им противников. Этот человек носит индейское имя Волчий Ветер. С его разрешения я одну из глав романа назвал индейским именем «Волчий Ветер» и дал его главному герою Александру Махновскому.
Группа спецназа, которой руководил Волчий Ветер, состояла из 27 человек. Она провела в Чечне один год и девять месяцев. И не понесла урона, лишь один из воинов получил лёгкое ранение.
Спецназовцы Волчьего Ветра шли в бой, разукрасив, подобно индейцам, лица в маски войны, с головными уборами из перьев хищных птиц, с боевым индейским кличем. Всего у «русских индейцев» в Чечне было шесть масок войны. Каждая имела своё название. По названию одной из масок войны я и озаглавил роман: «Я выбрал путь смерти».
Чеченские боевики группу спецназа называли дикими индейцами, а командира группы — не иначе как Бешеным Волком.
Массу острых, неожиданных поворотов событий, эффектные развязки найдёт читатель в этом произведении.
«Русские индейцы» в моем романе отмечают Пау-Вау — Праздник перьев. Читатели вместе с главным героем увидят это событие, узнают, в чем его смысл.
Волчий Ветер после демобилизации поступит в службу безопасности крупного банка, станет телохранителем его генерального директора Транквиллинова, на жизнь которого киллеры неоднократно будут покушаться.
У главного героя романа Александра Махновского возникнет глубокое, серьёзное чувство к бывшей проститутке Нонне, за будущее которой ему придётся бороться. Совсем иные отношения сложатся у его друга Капустина со студенткой университета Татьяной…
Роман остросюжетный, в нем затронуты темы одновременно вечные и злободневные, поэтому равнодушных при его чтении не будет.
Происходившие на территории Чечни события, описанные в романе, достоверны, они были рассказаны мне спецназовцами.
Другие события романа — в Сочи, Санкт-Петербурге, — а также остальные действующие лица мной придуманы. Все возможные совпадения — как по эпизодам, так и по лицам — случайны.
По мнению читателей и издателей, моим лучшим произведением является роман «Собор без крестов». Убеждён, что и новый роман «Я выбрал путь смерти» будет интересен всем.
Желаю вам, дорогие мои читатели, прочитать его и убедиться в том, что я сказал правду.
С уважением и наилучшими пожеланиями
Владимир Шитов.
Часть первая
ВОЛЧИЙ ВЕТЕР
Мы оказываем нашим предкам достаточное, разумное, мужественное почтение не суеверно следуя тому, что они делали при других условиях, но делая то, что они делали бы при нынешних условиях.
Т. Маколей
Глава 1
Засада
Тридцатисемилетний, высокого роста брюнет, не претендующий на звание красавца мужчины, но и не урод, Тарас Кондратьевич Транквиллинов имел заурядное, незапоминающееся лицо. Он следил за своей внешностью, носил дорогую, со вкусом подобранную одежду.
Ухаживать за своей внешностью, контролировать поведение в обществе, отвечать за каждое сказанное слово стало его привычкой. Для этого имелись серьёзные причины. Он являлся одним из учредителей в Санкт-Петербурге коммерческого «Евпорбанка» и на совете директоров был избран его генеральным директором.
Сотрудники банка работали оперативно и профессионально, без срывов. Это позволило Транквиллинову в разгар лета взять отпуск и на личном «форде» отправиться отдыхать в Сочи. Его сопровождали водитель Игорь Николаевич Финогенов и два телохранителя: Иван Сергеевич Провоторов и Николай Васильевич Осипов.
Вместе со своим сопровождением Транквиллинов остановился в санатории «Зелёная роща», расположенном недалеко от города, рядом с морем. В санатории имелось множество специально оборудованных площадок, на которых после купания в море и принятия солнечных ванн Транквиллинов планировал заниматься спортом в течение всего месячного отпуска.
Он был физически здоровым человеком и в санатории, кроме массажа, никаких процедур принимать не пожелал. Появившееся в его распоряжении свободное время использовал рационально. Днём он купался в море, загорал, играл на теннисном корте, волейбольной площадке. Вечера проводил в ресторанах города или на концертах звёзд российской эстрады, которые, словно ночные бабочки на электрический свет, непрерывной чередой прорывались в Сочи на подмостки концертного зала «Фестивальный».
Те эстрадные артисты, что также прибыли в Сочи на гастроли, но из-за отсутствия громких титулов и широкой популярности не смогли получить возможности выступать в «Фестивальном», довольствовались эстрадными площадками Большого Сочи или выступали в ресторанах.
Транквиллинов убедился, что в Сочи было где отдыхать, тем более при наличии крупной суммы. Деньги открывали ему фантастические возможности, от которых он не собирался отказываться.
Он был женатым человеком, имел четырнадцатилетнего сына и дочь одиннадцати лет. Однако он не смог устоять перед настойчивым вниманием к его персоне соседки по санаторию, Ксении. Она в качестве любовницы идеально ему подходила, была сказочно красива, умна, да и близость их номеров в санатории сыграла не последнюю роль в сближении молодых людей.
Увлёкшись Ксенией, Тарас Кондратьевич, как мальчишка, стал поступать не всегда осмысленно и разумно, что в мире, в котором он жил, было небезопасно. Он понимал это, но взять себя в руки уже не мог.
В один из дней по просьбе Ксении, отказавшись от услуг водителя и охраны, Тарас Кондратьевич отправился с ней На «форде» в Красную Поляну. Он поехал бы в то время вдвоём с Ксенией и на Дальний Восток, лишь бы подольше побыть с ней наедине, насладиться её ласками. Однако мираж любви виделся ему всего лишь несколько дней.
Приехав в посёлок Красная Поляна, они с Ксенией зашли перекусить в ресторан без названия. К своему удивлению, Тарас Кондратьевич увидел, что в ресторане Ксению поджидал парень лет на десять моложе его, по имени Сергей. Такое он ещё смог бы перенести, если бы Ксения у него на глазах не стала отдавать предпочтение Сергею. Такое неуважение к себе Транквиллинов терпеть не собирался. Будучи воспитанным человеком, он не мог оставить девушку в посёлке, не предложив ей вернуться с ним на машине в санаторий.
— Ксеня, нам тут с тобой нечего делать, поехали домой, — предложил он спокойно, не желая вступать в объяснения с Сергеем.
— Никуда я с тобой не поеду, мне и тут хорошо, — удивила его Ксения своим ответом. Неизвестно куда делись её недавняя любезность и расположение к нему. Он увидел перед собой другого человека — холодного, не желающего с ним общаться.
Присутствовавший при этом разговоре Сергей дал Ксении возможность высказаться и, обращаясь к Транквиллинову, поинтересовался:
— Ксеня вам что-либо должна за то, что вы её привезли сюда ко мне из Сочи?
— Никто никому ничего не должен, — сухо ответил Тарас Кондратьевич, после чего спросил свою недавнюю любовницу: — Ксеня, я не пойму, что за спектакль тут происходит?
— Ты извини меня, Тарас, что я, используя женскую хитрость, вынудила тебя поработать в качестве таксиста. Мне напоследок очень захотелось покататься с ветерком на твоей тачке.
Милая, предупредительная девушка превратилась в циничную, испорченную особу. Транквиллинова потрясло такое перевоплощение. Однако у него хватило ума и такта удержаться от оскорблений и не устраивать с Сергеем драку.
Возвращаясь из Красной Поляны в Сочи, Транквиллинов не спешил, не гнал автомобиль на предельной скорости, а, подчиняясь дорожным знакам, двигался с разрешённой скоростью. Он размышлял: «Ксения нисколько не была мной увлечена. Сомнений в этом нет. Если так, то что её побудило сначала пойти на сближение со мной, а потом резко его оборвать? За три дня знакомства я не успел ей сделать подарков. Значит, денежный её интерес ко мне отпадает. Все произошло как-то глупо и нелогично. Зачем ей был нужен весь этот спектакль?..»
Транквиллинов настолько погрузился в размышления, что на некоторое время ослабил внимание за бегущей впереди асфальтовой лентой дороги и не заметил стоявшего на холме в зарослях зеленого дикого кустарника парня, наблюдавшего за ним в бинокль.
После того как Тарас Кондратьевич на своей машине проехал мимо, парень достал из дипломата радиотелефон и набрал нужный номер:
— Щербатый, ты слышишь меня?
— Слышу!
— Интересующий нас субъект проехал мимо меня. Движется в вашу сторону.
— С ним кто-нибудь едет?
— Он в тачке один.
— Понятно!
Транквиллинов ехал по главной дороге, приближаясь к перекрёстку. Он видел, как по второстепенной дороге к перекрёстку подъезжает «КАМАЗ». Появление справа грузовика у Тараса Кондратьевича беспокойства не вызвало: он был уверен, что водитель-профессионал пропустит его автомобиль через перекрёсток и только после этого произведёт свой манёвр. Поэтому он перед перекрёстком скорость не снизил. Однако водитель «КАМАЗа» вопреки здравому смыслу также выехал на перекрёсток. Чтобы избежать столкновения с «КАМАЗом», Транквиллинов резко затормозил и повернул «форд» от препятствия влево. С оглушительным визгом трущихся об асфальт колёс, скрежетом металла о металл, деформируясь, его автомобиль врезался в левый бок «КАМАЗа».
Прежде чем потерять сознание, Транквиллинов успел увидеть на дверце грузовика круглую жёлтого цвета эмблему предприятия, которому принадлежала злополучная машина. Очнулся Транквиллинов только в палате травматологического отделения Сочинской центральной городской больницы.
Ухаживать за своей внешностью, контролировать поведение в обществе, отвечать за каждое сказанное слово стало его привычкой. Для этого имелись серьёзные причины. Он являлся одним из учредителей в Санкт-Петербурге коммерческого «Евпорбанка» и на совете директоров был избран его генеральным директором.
Сотрудники банка работали оперативно и профессионально, без срывов. Это позволило Транквиллинову в разгар лета взять отпуск и на личном «форде» отправиться отдыхать в Сочи. Его сопровождали водитель Игорь Николаевич Финогенов и два телохранителя: Иван Сергеевич Провоторов и Николай Васильевич Осипов.
Вместе со своим сопровождением Транквиллинов остановился в санатории «Зелёная роща», расположенном недалеко от города, рядом с морем. В санатории имелось множество специально оборудованных площадок, на которых после купания в море и принятия солнечных ванн Транквиллинов планировал заниматься спортом в течение всего месячного отпуска.
Он был физически здоровым человеком и в санатории, кроме массажа, никаких процедур принимать не пожелал. Появившееся в его распоряжении свободное время использовал рационально. Днём он купался в море, загорал, играл на теннисном корте, волейбольной площадке. Вечера проводил в ресторанах города или на концертах звёзд российской эстрады, которые, словно ночные бабочки на электрический свет, непрерывной чередой прорывались в Сочи на подмостки концертного зала «Фестивальный».
Те эстрадные артисты, что также прибыли в Сочи на гастроли, но из-за отсутствия громких титулов и широкой популярности не смогли получить возможности выступать в «Фестивальном», довольствовались эстрадными площадками Большого Сочи или выступали в ресторанах.
Транквиллинов убедился, что в Сочи было где отдыхать, тем более при наличии крупной суммы. Деньги открывали ему фантастические возможности, от которых он не собирался отказываться.
Он был женатым человеком, имел четырнадцатилетнего сына и дочь одиннадцати лет. Однако он не смог устоять перед настойчивым вниманием к его персоне соседки по санаторию, Ксении. Она в качестве любовницы идеально ему подходила, была сказочно красива, умна, да и близость их номеров в санатории сыграла не последнюю роль в сближении молодых людей.
Увлёкшись Ксенией, Тарас Кондратьевич, как мальчишка, стал поступать не всегда осмысленно и разумно, что в мире, в котором он жил, было небезопасно. Он понимал это, но взять себя в руки уже не мог.
В один из дней по просьбе Ксении, отказавшись от услуг водителя и охраны, Тарас Кондратьевич отправился с ней На «форде» в Красную Поляну. Он поехал бы в то время вдвоём с Ксенией и на Дальний Восток, лишь бы подольше побыть с ней наедине, насладиться её ласками. Однако мираж любви виделся ему всего лишь несколько дней.
Приехав в посёлок Красная Поляна, они с Ксенией зашли перекусить в ресторан без названия. К своему удивлению, Тарас Кондратьевич увидел, что в ресторане Ксению поджидал парень лет на десять моложе его, по имени Сергей. Такое он ещё смог бы перенести, если бы Ксения у него на глазах не стала отдавать предпочтение Сергею. Такое неуважение к себе Транквиллинов терпеть не собирался. Будучи воспитанным человеком, он не мог оставить девушку в посёлке, не предложив ей вернуться с ним на машине в санаторий.
— Ксеня, нам тут с тобой нечего делать, поехали домой, — предложил он спокойно, не желая вступать в объяснения с Сергеем.
— Никуда я с тобой не поеду, мне и тут хорошо, — удивила его Ксения своим ответом. Неизвестно куда делись её недавняя любезность и расположение к нему. Он увидел перед собой другого человека — холодного, не желающего с ним общаться.
Присутствовавший при этом разговоре Сергей дал Ксении возможность высказаться и, обращаясь к Транквиллинову, поинтересовался:
— Ксеня вам что-либо должна за то, что вы её привезли сюда ко мне из Сочи?
— Никто никому ничего не должен, — сухо ответил Тарас Кондратьевич, после чего спросил свою недавнюю любовницу: — Ксеня, я не пойму, что за спектакль тут происходит?
— Ты извини меня, Тарас, что я, используя женскую хитрость, вынудила тебя поработать в качестве таксиста. Мне напоследок очень захотелось покататься с ветерком на твоей тачке.
Милая, предупредительная девушка превратилась в циничную, испорченную особу. Транквиллинова потрясло такое перевоплощение. Однако у него хватило ума и такта удержаться от оскорблений и не устраивать с Сергеем драку.
Возвращаясь из Красной Поляны в Сочи, Транквиллинов не спешил, не гнал автомобиль на предельной скорости, а, подчиняясь дорожным знакам, двигался с разрешённой скоростью. Он размышлял: «Ксения нисколько не была мной увлечена. Сомнений в этом нет. Если так, то что её побудило сначала пойти на сближение со мной, а потом резко его оборвать? За три дня знакомства я не успел ей сделать подарков. Значит, денежный её интерес ко мне отпадает. Все произошло как-то глупо и нелогично. Зачем ей был нужен весь этот спектакль?..»
Транквиллинов настолько погрузился в размышления, что на некоторое время ослабил внимание за бегущей впереди асфальтовой лентой дороги и не заметил стоявшего на холме в зарослях зеленого дикого кустарника парня, наблюдавшего за ним в бинокль.
После того как Тарас Кондратьевич на своей машине проехал мимо, парень достал из дипломата радиотелефон и набрал нужный номер:
— Щербатый, ты слышишь меня?
— Слышу!
— Интересующий нас субъект проехал мимо меня. Движется в вашу сторону.
— С ним кто-нибудь едет?
— Он в тачке один.
— Понятно!
Транквиллинов ехал по главной дороге, приближаясь к перекрёстку. Он видел, как по второстепенной дороге к перекрёстку подъезжает «КАМАЗ». Появление справа грузовика у Тараса Кондратьевича беспокойства не вызвало: он был уверен, что водитель-профессионал пропустит его автомобиль через перекрёсток и только после этого произведёт свой манёвр. Поэтому он перед перекрёстком скорость не снизил. Однако водитель «КАМАЗа» вопреки здравому смыслу также выехал на перекрёсток. Чтобы избежать столкновения с «КАМАЗом», Транквиллинов резко затормозил и повернул «форд» от препятствия влево. С оглушительным визгом трущихся об асфальт колёс, скрежетом металла о металл, деформируясь, его автомобиль врезался в левый бок «КАМАЗа».
Прежде чем потерять сознание, Транквиллинов успел увидеть на дверце грузовика круглую жёлтого цвета эмблему предприятия, которому принадлежала злополучная машина. Очнулся Транквиллинов только в палате травматологического отделения Сочинской центральной городской больницы.
Глава 2
Тайная встреча
Щербатый был очень недоволен действиями Косого, которому он поручил ycтpoить автокатастрофу. Транквиллинов остался жив.
Поскольку задуманная Щербатым операция не удалась, у его группы автоматически к одной проблеме прибавилась новая. Именно ему приходилось теперь исправлять ошибки других.
Если бы Косому удалось убить Транквиллинова, а затем сжечь «КАМАЗ», ранее угнанный и предназначавшийся в качестве орудия убийства, у Щербатого не возникло бы новой проблемы и соответственно надобности в её решении. В сложившейся ситуации ему предстояло замести следы неудавшегося убийства и взять на себя новые заботы по ликвидации Транквиллинова.
Согласно достигнутой ранее договорённости с Косым, к десяти вечера Щербатый пришёл на городской пляж для встречи со своим помощником. Сел на лавочку и стал дожидаться его прихода. Косой опоздал на встречу на семь минут. Посмотрев на светящийся циферблат наручных часов, Щербатый вместо приветствия пробурчал недовольно Косому:
— Опаздываем, дорогой.
— Извини, Щербатый, так уж получилось. — Косой сел рядом с ним.
— Ну давай рассказывай, как ты провалил задание, — ворчливо потребовал Щербатый.
— Я его не то чтобы провалил, но действительно до конца не смог довести, — вздохнув, пробормотал Косой.
— И как же оно смогло у тебя так получиться? — с нескрываемой издёвкой в голосе потребовал объяснений Щербатый.
Нервно закурив, Косой стал рассказывать:
— Мне удалось угнать «КАМАЗ». Я вовремя выехал на дорогу, пересёк клиенту путь движения. Ему не удалось избежать столкновения с моим полуприцепом. Скажу честно, удар его тачки в мою телегу был жуткий. Морда его тачки стала просто грудой искорёженного металла. Я подумал, что клиент погиб, а потом выяснилось, что он остался жив.
— Мы же с тобой договаривались, что ты для страховки должен огреть его монтировкой по голове и убедиться в его смерти. Ты это сделал?
— Нет.
— Почему?
— Не успел.
— Как это — не успел?
— Очень просто, — обиженно огрызнулся Косой. Роль оправдывающегося уже начинала ему надоедать. Однако он понимал, что поручение выполнил некачественно, и решил на поставленный вопрос дать исчерпывающий ответ: — Как только клиент врезался в «КАМАЗ», я собирался для страховки погладить его монтировкой по чердаку, но в это время из-за поворота со стороны Красной Поляны выскочил микроавтобус «тойота». В нем было полно пассажиров. И чтобы не быть ими задержанным, мне пришлось отказаться от своей задумки и спрятаться в посадках. Хорошо, что никто из пассажиров не пожелал искать меня. Эти сволочи погрузили нашего клиента в свой микроавтобус. Потом они уехали в сторону Сочи.
— Понятно, — вздохнул Щербатый. — Мы с тобой договаривались, чтобы ты обе тачки сжёг и этим уничтожил все следы. Почему ты этого не сделал?
— Я так и хотел поступить, но ты знаешь наш народ. Он очень любопытный. Ни одна машина не проехала по трассе мимо места столкновения без остановки. Люди толпами там ротозейничали до самого приезда следственной группы. После этого я понял, что мне там больше торчать нельзя, и смылся оттуда. Вот такие получились пироги.
— Так ты говоришь, менты тебя не видели?
— Нет, не видели.
— Я не думал, что сочинские менты работают так же топорно, как и наши, но меня их проблемы не щекочут. Я, как и ты, всего лишь шестёрка. Мне хозяин поручил узнать подробности твоей операции и отдать тебе вторую половину бабок за работу. То, что наш клиент не погиб в результате дорожного происшествия, не твоя вина, а всего лишь досадная случайность…
Последние слова Щербатого успокоили Косого.
— Всего в жизни невозможно предусмотреть, — повеселев, заметил он.
— Но стремиться надо, — счёл для себя возможным заявить Щербатый. — Не забыл принести радиотелефон?
— Мне чужого добра не надо, — проворчал Косой, достал из кармана брюк аппарат и отдал его Щербатому.
— О нашей операции ты ни с кем из посторонних не распространялся?
— Нет! Чему-чему, а конспирации обучен. Две ходки имею к хозяину, — похвалился Косой.
— Только так и должно быть, — согласился с ним Щербатый. — Достав из-за пояса брюк деньги, завёрнутые в целлофановый пакет, он передал их Косому. — Тут зеленой капусты ровно пять кусков, считать будешь?
Разворачивая пакет, Косой ответил:
— Считать не буду, а проверить, не куклу ли ты мне подсунул, не откажусь.
— Дело хозяйское, — небрежно произнёс Щербатый, поднимаясь с лавочки. Он как бы давал понять, что только желание Косого при нем проверить наличие в пакете денег заставляет его здесь находиться.
Когда Косой развернул пакет и стал рассматривать под светом газовой зажигалки деньги, Щербатый оказался вне поля его зрения. В одну секунду он достал нож и с силой всадил его под левую лопатку Косому, успев при этом другой рукой зажать рот своей жертве, чтобы не дать ей возможности издать предсмертный крик. Затем Щербатый опустил тело Косого на песок, забрал из его ещё тёплых рук перетянутую резинкой пачку денег. Деньги он положил вновь в целлофановый пакет и засунул его себе за пояс брюк. Вытерев с лезвия ножа кровь об одежду убитого, он положил нож в задний карман брюк.
Щербатый был полностью уверен в отсутствии свидетелей его преступления. Оправдывая себя в убийстве сообщника, он думал: «Не мог классно выполнить грязную работу, нечего было за неё и браться. Хоть бы „КАМАЗ“ сжёг, а то наследил в нем своими пальчиками и прибежал ко мне за деньгами. И этим дал возможность ментам в будущем выйти на него, а потом они и ко мне пришли бы. Теперь я эту ниточку порвал и у сватов на меня нет выхода. — Потом его мысли вернулись к Косому. — Как же обрадовался бабкам! Совсем контроль над собой потерял, забыл об элементарной осторожности. Прежде чем бабки хватать и считать, научился бы их сначала зарабатывать».
Щербатый спокойно покинул пляж, отошёл от места преступления километра два и, поймав такси, уехал к себе на базу.
Поскольку задуманная Щербатым операция не удалась, у его группы автоматически к одной проблеме прибавилась новая. Именно ему приходилось теперь исправлять ошибки других.
Если бы Косому удалось убить Транквиллинова, а затем сжечь «КАМАЗ», ранее угнанный и предназначавшийся в качестве орудия убийства, у Щербатого не возникло бы новой проблемы и соответственно надобности в её решении. В сложившейся ситуации ему предстояло замести следы неудавшегося убийства и взять на себя новые заботы по ликвидации Транквиллинова.
Согласно достигнутой ранее договорённости с Косым, к десяти вечера Щербатый пришёл на городской пляж для встречи со своим помощником. Сел на лавочку и стал дожидаться его прихода. Косой опоздал на встречу на семь минут. Посмотрев на светящийся циферблат наручных часов, Щербатый вместо приветствия пробурчал недовольно Косому:
— Опаздываем, дорогой.
— Извини, Щербатый, так уж получилось. — Косой сел рядом с ним.
— Ну давай рассказывай, как ты провалил задание, — ворчливо потребовал Щербатый.
— Я его не то чтобы провалил, но действительно до конца не смог довести, — вздохнув, пробормотал Косой.
— И как же оно смогло у тебя так получиться? — с нескрываемой издёвкой в голосе потребовал объяснений Щербатый.
Нервно закурив, Косой стал рассказывать:
— Мне удалось угнать «КАМАЗ». Я вовремя выехал на дорогу, пересёк клиенту путь движения. Ему не удалось избежать столкновения с моим полуприцепом. Скажу честно, удар его тачки в мою телегу был жуткий. Морда его тачки стала просто грудой искорёженного металла. Я подумал, что клиент погиб, а потом выяснилось, что он остался жив.
— Мы же с тобой договаривались, что ты для страховки должен огреть его монтировкой по голове и убедиться в его смерти. Ты это сделал?
— Нет.
— Почему?
— Не успел.
— Как это — не успел?
— Очень просто, — обиженно огрызнулся Косой. Роль оправдывающегося уже начинала ему надоедать. Однако он понимал, что поручение выполнил некачественно, и решил на поставленный вопрос дать исчерпывающий ответ: — Как только клиент врезался в «КАМАЗ», я собирался для страховки погладить его монтировкой по чердаку, но в это время из-за поворота со стороны Красной Поляны выскочил микроавтобус «тойота». В нем было полно пассажиров. И чтобы не быть ими задержанным, мне пришлось отказаться от своей задумки и спрятаться в посадках. Хорошо, что никто из пассажиров не пожелал искать меня. Эти сволочи погрузили нашего клиента в свой микроавтобус. Потом они уехали в сторону Сочи.
— Понятно, — вздохнул Щербатый. — Мы с тобой договаривались, чтобы ты обе тачки сжёг и этим уничтожил все следы. Почему ты этого не сделал?
— Я так и хотел поступить, но ты знаешь наш народ. Он очень любопытный. Ни одна машина не проехала по трассе мимо места столкновения без остановки. Люди толпами там ротозейничали до самого приезда следственной группы. После этого я понял, что мне там больше торчать нельзя, и смылся оттуда. Вот такие получились пироги.
— Так ты говоришь, менты тебя не видели?
— Нет, не видели.
— Я не думал, что сочинские менты работают так же топорно, как и наши, но меня их проблемы не щекочут. Я, как и ты, всего лишь шестёрка. Мне хозяин поручил узнать подробности твоей операции и отдать тебе вторую половину бабок за работу. То, что наш клиент не погиб в результате дорожного происшествия, не твоя вина, а всего лишь досадная случайность…
Последние слова Щербатого успокоили Косого.
— Всего в жизни невозможно предусмотреть, — повеселев, заметил он.
— Но стремиться надо, — счёл для себя возможным заявить Щербатый. — Не забыл принести радиотелефон?
— Мне чужого добра не надо, — проворчал Косой, достал из кармана брюк аппарат и отдал его Щербатому.
— О нашей операции ты ни с кем из посторонних не распространялся?
— Нет! Чему-чему, а конспирации обучен. Две ходки имею к хозяину, — похвалился Косой.
— Только так и должно быть, — согласился с ним Щербатый. — Достав из-за пояса брюк деньги, завёрнутые в целлофановый пакет, он передал их Косому. — Тут зеленой капусты ровно пять кусков, считать будешь?
Разворачивая пакет, Косой ответил:
— Считать не буду, а проверить, не куклу ли ты мне подсунул, не откажусь.
— Дело хозяйское, — небрежно произнёс Щербатый, поднимаясь с лавочки. Он как бы давал понять, что только желание Косого при нем проверить наличие в пакете денег заставляет его здесь находиться.
Когда Косой развернул пакет и стал рассматривать под светом газовой зажигалки деньги, Щербатый оказался вне поля его зрения. В одну секунду он достал нож и с силой всадил его под левую лопатку Косому, успев при этом другой рукой зажать рот своей жертве, чтобы не дать ей возможности издать предсмертный крик. Затем Щербатый опустил тело Косого на песок, забрал из его ещё тёплых рук перетянутую резинкой пачку денег. Деньги он положил вновь в целлофановый пакет и засунул его себе за пояс брюк. Вытерев с лезвия ножа кровь об одежду убитого, он положил нож в задний карман брюк.
Щербатый был полностью уверен в отсутствии свидетелей его преступления. Оправдывая себя в убийстве сообщника, он думал: «Не мог классно выполнить грязную работу, нечего было за неё и браться. Хоть бы „КАМАЗ“ сжёг, а то наследил в нем своими пальчиками и прибежал ко мне за деньгами. И этим дал возможность ментам в будущем выйти на него, а потом они и ко мне пришли бы. Теперь я эту ниточку порвал и у сватов на меня нет выхода. — Потом его мысли вернулись к Косому. — Как же обрадовался бабкам! Совсем контроль над собой потерял, забыл об элементарной осторожности. Прежде чем бабки хватать и считать, научился бы их сначала зарабатывать».
Щербатый спокойно покинул пляж, отошёл от места преступления километра два и, поймав такси, уехал к себе на базу.
Глава 3
Допрос потерпевшего
Благодаря имеющимся в «форде» средствам безопасности на случай аварии, в частности наличию воздушной подушки, Транквиллинов избежал перелома рёбер, но и полученных телесных повреждений — сотрясения головного мозга, закрытого перелома правой голени — ему было достаточно.
Врач, накладывавший гипс на его повреждённую ногу, заметил, что если учесть, между какими транспортными средствами произошло столкновение, то можно считать, что, несмотря на полученные телесные повреждения, он ещё легко отделался.
Боль в переломанной ноге помешала Транквиллинову вступить в спор по поводу такого заключения. Он понимал, что если бы у самого врача были такие телесные повреждения, как у него, и тот испытывал бы его муки, то не стал бы так легко о них рассуждать. Как бы врач ни рассуждал, Транквиллинов на него не мог обидеться, ведь он его лечил. Возможно, что подобным рассуждением врач хотел его успокоить. Правда, в таком успокоении Транквиллинов не нуждался.
После операции Транквиллинова поместили в палату для выздоравливающих травматологического отделения, и он, устав от свалившихся на него переживаний, уснул. Поспать ему удалось немногим больше двух часов. Его разбудил следователь милиции капитан Золкин Владимир Фёдорович, который намеревался допросить потерпевшего о дорожно-транспортном происшествии. Транквиллинов мог, сославшись на плохое самочувствие, отказаться от допроса, но желание помочь следователю взяло верх. Он подробно рассказал Зол кину об обстоятельствах случившегося.
В завязавшейся между ними непринуждённой беседе Транквиллинов узнал от следователя, что человек, участвовавший, кроме него, в ДТП, до его совершения угнал со стоянки «КАМАЗ», а после аварии сбежал с места происшествия.
Услышанная от следователя информация заставила Транквиллинова призадуматься, что не укрылось от наблюдательного собеседника.
— Вы чем-то озабочены, Тарас Кондратьевич? Поделились бы со мной своими сомнениями, — отрывая Транквиллинова от неприятного размышления, посоветовал Золкин.
— Я, Владимир Фёдорович, грешным делом подумал, что случившаяся авария — это не чья-то неосторожность. Возможно, наезд «КАМАЗа» на мой автомобиль кем-то был организован, чтобы убить меня.
— Почему вы пришли к такому заключению?
— Это не заключение, а всего лишь предположение.
— Я допускаю вероятность такого предположения, но оно не могло возникнуть в вашей голове без достаточных на то оснований, — рассудительно заметил Золкин.
— Вы правы: чтобы так думать, у меня есть определённые основания.
— Какие?
— Только ради интересов нашего общего дела я посвящу вас в них.
Транквиллинов рассказал Золкину, как навязчиво соседка по санаторию добивалась сближения с ним, как она выманила его одного из Сочи в Красную Поляну и как потом сразу потеряла к нему интерес, встретив своего старого знакомого Сергея. В заключение своей исповеди Транквиллинов заявил следователю:
— Я считаю, что ухаживание за мной Ксении, поездка в Красную Поляну и авария — звенья одной цепи.
Выслушав его, Золкин произнёс:
— Как следователь, я не могу согласиться с вашим мнением и поддержать вашу версию полностью, так как она основана на предположениях, но я постараюсь проверить все, что вы мне сейчас сообщили. Возможно, однако, эта версия подтвердится. Где и как я могу найти вашу бывшую знакомую Ксению?
— Вы уже знаете, в каком санатории я с водителем и телохранителями остановился?
— В санатории «Зелёная роща», как я понял из вашего рассказа.
— Верно. Номер моей палаты 401, а её — 403.
— Понятно. Мы проверим, чем дышит эта девица. После того как следователь Транквиллинова покинул, к нему в палату зашли его телохранители и водитель.
— Вы уж нас извините, Тарас Кондратьевич, что мы оставили вас без своего присмотра… — начали извиняться перед ним телохранители.
Хотел того или нет Транквиллинов, но жизнь требовала, чтобы он вновь окунулся в решение её проблем.
— В том, что я попал в больницу, вашей вины, парни, нет. Во всем виноват я сам, а поэтому давайте больше не будем говорить на эту тему. Пока я буду находиться в больнице, установите наблюдение за Ксенией. Узнайте, с кем она Общается и кто они такие: случайные знакомые или одна компания, прибывшая в Сочи из одного места, с одной целью? Думаю, нам придётся в своё время разобраться и с ней самой, и с её друзьями.
— А как нам её найти? — спросил один из телохранителей, двадцатитрехлетний Осипов.
— Николай Васильевич, телохранителю следует быть наблюдательным. Ты что, не знаешь, что она живёт в 403-й комнате?
— Я знал, что она проживала в этой комнате, но теперь её там уже нет. Мы видели с Иваном, что примерно за час до того, как нам стало известно об аварии, она освободила свою комнату и куда-то уехала.
— Это точно, — подтвердил второй телохранитель, тридцатилетний Провоторов Иван Сергеевич.
— И вы её не остановили, не поинтересовались, почему она решила покинуть санаторий?
— Остановили и побеседовали, я спросил её, почему она уезжает. Она ответила, что цены нашего санатория ей не по карману, — пояснил Провоторов.
Транквиллинов обратился к водителю:
— Игорь Николаевич, что нам делать с машиной? Сдать в металлолом или её ещё можно отремонтировать?
— Если путёвый специалист поработает с ней несколько дней, то она сможет своим ходом добежать до Питера.
— Очень хорошо. Займёшься со специалистом ремонтом машины, после чего отгонишь её домой. Деньги на ремонт и на дорогу я тебе дам.
Получив эти задания, а также деньги на покупку фруктов для больного шефа, его подчинённые покинули палату.
Оставшись один, Транквиллинов задумался: «Вот теперь появились более серьёзные основания предполагать, что какая-то организованная группа устроила на меня целенаправленную охоту. Меня хотят уничтожить. Нужно будет усилить меры предосторожности. Придётся поручить телохранителям круглосуточно, по очереди, дежурить около моей палаты».
На другой день в десять часов Транквиллинова вновь посетил следователь Золкин. Они обменялись рукопожатием, как старые знакомые.
— Владимир Фёдорович, что заставило вас вновь посетить меня? — осведомился Транквиллинов. — По-моему, мы с вами вчера обо всем смогли поговорить.
— Появились новые факты, а они, в свою очередь, вызвали новые к вам вопросы, — ответил Золкин.
— Эти факты благоприятны для меня?
— Вам придётся самому определить, приятные они для вас или нет. Нами найден тот, кто вчера угнал «КАМАЗ» и потом участвовал вместе с вами в дорожном происшествии.
— Поздравляю с успехом, — поспешил заявить Транквиллинов.
— Можете нас с таким успехом не поздравлять.
— Почему?
— Он найден мёртвым на городском пляже. Его кто-то ночью зарезал.
— Почему вы считаете, что водитель грузовика и убитый, обнаруженный на пляже, это одно и то же лицо?
— Участвовавший в осмотре ДТП эксперт-криминалист в кабине «КАМАЗа» обнаружил следы рук угонщика машины. Этот же эксперт принимал участие в снятии отпечатков пальцев у неопознанного трупа, найденного на пляже. Изучение отпечатков пальцев, идентификация их со следами рук злоумышленника, участвовавшего в аварии, дали эксперту основание сделать категорический вывод, что отпечатки пальцев и следы рук принадлежат одному и тому же человеку. К сожалению, личность его пока не установлена.
— Хороший у вас эксперт. Его не мешало бы материально поощрить.
— Это его обычная повседневная работа, за которую в нашей системе не принято поощрять.
— Жаль! — произнёс Транквиллинов. После небольшой паузы он поинтересовался: — Так вы, Владимир Фёдорович, пришли сейчас, чтобы проинформировать меня об этом факте?
— Не только для этого, есть другие основания.
— Какие?
— Я и следователь прокуратуры считаем необходимым допросить ваших телохранителей и водителя…
— Не совершил ли кто-то из них убийство водителя? — перебив Золкина, живо поинтересовался Транквиллинов.
— Вот именно! — подтвердил следователь.
— Ну, это самый настоящий абсурд. Такое предположение логически никак не укладывается в голове.
— Почему вы так считаете?
— Я же вам говорил, что мои люди со мной и Ксенией в Красную Поляну не ездили. А если бы поехали, то, безусловно, не дали бы виновнику сбежать. Они не видели преступника, а поэтому при всем желании не смогли бы его найти и убить, тем более в чужом, незнакомом городе.
— А вы им такого задания не давали?
— До такой идеи я ещё не успел додуматься, — поняв намёк следователя, с улыбкой ответил ему Транквиллинов.
— Я с вашими выводами вполне согласен, но одна из версий, о которой я только что сказал, требует отработки.
— Не смею указывать, поступайте так, как считаете нужным. Можете свои допросы начать с меня.
Врач, накладывавший гипс на его повреждённую ногу, заметил, что если учесть, между какими транспортными средствами произошло столкновение, то можно считать, что, несмотря на полученные телесные повреждения, он ещё легко отделался.
Боль в переломанной ноге помешала Транквиллинову вступить в спор по поводу такого заключения. Он понимал, что если бы у самого врача были такие телесные повреждения, как у него, и тот испытывал бы его муки, то не стал бы так легко о них рассуждать. Как бы врач ни рассуждал, Транквиллинов на него не мог обидеться, ведь он его лечил. Возможно, что подобным рассуждением врач хотел его успокоить. Правда, в таком успокоении Транквиллинов не нуждался.
После операции Транквиллинова поместили в палату для выздоравливающих травматологического отделения, и он, устав от свалившихся на него переживаний, уснул. Поспать ему удалось немногим больше двух часов. Его разбудил следователь милиции капитан Золкин Владимир Фёдорович, который намеревался допросить потерпевшего о дорожно-транспортном происшествии. Транквиллинов мог, сославшись на плохое самочувствие, отказаться от допроса, но желание помочь следователю взяло верх. Он подробно рассказал Зол кину об обстоятельствах случившегося.
В завязавшейся между ними непринуждённой беседе Транквиллинов узнал от следователя, что человек, участвовавший, кроме него, в ДТП, до его совершения угнал со стоянки «КАМАЗ», а после аварии сбежал с места происшествия.
Услышанная от следователя информация заставила Транквиллинова призадуматься, что не укрылось от наблюдательного собеседника.
— Вы чем-то озабочены, Тарас Кондратьевич? Поделились бы со мной своими сомнениями, — отрывая Транквиллинова от неприятного размышления, посоветовал Золкин.
— Я, Владимир Фёдорович, грешным делом подумал, что случившаяся авария — это не чья-то неосторожность. Возможно, наезд «КАМАЗа» на мой автомобиль кем-то был организован, чтобы убить меня.
— Почему вы пришли к такому заключению?
— Это не заключение, а всего лишь предположение.
— Я допускаю вероятность такого предположения, но оно не могло возникнуть в вашей голове без достаточных на то оснований, — рассудительно заметил Золкин.
— Вы правы: чтобы так думать, у меня есть определённые основания.
— Какие?
— Только ради интересов нашего общего дела я посвящу вас в них.
Транквиллинов рассказал Золкину, как навязчиво соседка по санаторию добивалась сближения с ним, как она выманила его одного из Сочи в Красную Поляну и как потом сразу потеряла к нему интерес, встретив своего старого знакомого Сергея. В заключение своей исповеди Транквиллинов заявил следователю:
— Я считаю, что ухаживание за мной Ксении, поездка в Красную Поляну и авария — звенья одной цепи.
Выслушав его, Золкин произнёс:
— Как следователь, я не могу согласиться с вашим мнением и поддержать вашу версию полностью, так как она основана на предположениях, но я постараюсь проверить все, что вы мне сейчас сообщили. Возможно, однако, эта версия подтвердится. Где и как я могу найти вашу бывшую знакомую Ксению?
— Вы уже знаете, в каком санатории я с водителем и телохранителями остановился?
— В санатории «Зелёная роща», как я понял из вашего рассказа.
— Верно. Номер моей палаты 401, а её — 403.
— Понятно. Мы проверим, чем дышит эта девица. После того как следователь Транквиллинова покинул, к нему в палату зашли его телохранители и водитель.
— Вы уж нас извините, Тарас Кондратьевич, что мы оставили вас без своего присмотра… — начали извиняться перед ним телохранители.
Хотел того или нет Транквиллинов, но жизнь требовала, чтобы он вновь окунулся в решение её проблем.
— В том, что я попал в больницу, вашей вины, парни, нет. Во всем виноват я сам, а поэтому давайте больше не будем говорить на эту тему. Пока я буду находиться в больнице, установите наблюдение за Ксенией. Узнайте, с кем она Общается и кто они такие: случайные знакомые или одна компания, прибывшая в Сочи из одного места, с одной целью? Думаю, нам придётся в своё время разобраться и с ней самой, и с её друзьями.
— А как нам её найти? — спросил один из телохранителей, двадцатитрехлетний Осипов.
— Николай Васильевич, телохранителю следует быть наблюдательным. Ты что, не знаешь, что она живёт в 403-й комнате?
— Я знал, что она проживала в этой комнате, но теперь её там уже нет. Мы видели с Иваном, что примерно за час до того, как нам стало известно об аварии, она освободила свою комнату и куда-то уехала.
— Это точно, — подтвердил второй телохранитель, тридцатилетний Провоторов Иван Сергеевич.
— И вы её не остановили, не поинтересовались, почему она решила покинуть санаторий?
— Остановили и побеседовали, я спросил её, почему она уезжает. Она ответила, что цены нашего санатория ей не по карману, — пояснил Провоторов.
Транквиллинов обратился к водителю:
— Игорь Николаевич, что нам делать с машиной? Сдать в металлолом или её ещё можно отремонтировать?
— Если путёвый специалист поработает с ней несколько дней, то она сможет своим ходом добежать до Питера.
— Очень хорошо. Займёшься со специалистом ремонтом машины, после чего отгонишь её домой. Деньги на ремонт и на дорогу я тебе дам.
Получив эти задания, а также деньги на покупку фруктов для больного шефа, его подчинённые покинули палату.
Оставшись один, Транквиллинов задумался: «Вот теперь появились более серьёзные основания предполагать, что какая-то организованная группа устроила на меня целенаправленную охоту. Меня хотят уничтожить. Нужно будет усилить меры предосторожности. Придётся поручить телохранителям круглосуточно, по очереди, дежурить около моей палаты».
На другой день в десять часов Транквиллинова вновь посетил следователь Золкин. Они обменялись рукопожатием, как старые знакомые.
— Владимир Фёдорович, что заставило вас вновь посетить меня? — осведомился Транквиллинов. — По-моему, мы с вами вчера обо всем смогли поговорить.
— Появились новые факты, а они, в свою очередь, вызвали новые к вам вопросы, — ответил Золкин.
— Эти факты благоприятны для меня?
— Вам придётся самому определить, приятные они для вас или нет. Нами найден тот, кто вчера угнал «КАМАЗ» и потом участвовал вместе с вами в дорожном происшествии.
— Поздравляю с успехом, — поспешил заявить Транквиллинов.
— Можете нас с таким успехом не поздравлять.
— Почему?
— Он найден мёртвым на городском пляже. Его кто-то ночью зарезал.
— Почему вы считаете, что водитель грузовика и убитый, обнаруженный на пляже, это одно и то же лицо?
— Участвовавший в осмотре ДТП эксперт-криминалист в кабине «КАМАЗа» обнаружил следы рук угонщика машины. Этот же эксперт принимал участие в снятии отпечатков пальцев у неопознанного трупа, найденного на пляже. Изучение отпечатков пальцев, идентификация их со следами рук злоумышленника, участвовавшего в аварии, дали эксперту основание сделать категорический вывод, что отпечатки пальцев и следы рук принадлежат одному и тому же человеку. К сожалению, личность его пока не установлена.
— Хороший у вас эксперт. Его не мешало бы материально поощрить.
— Это его обычная повседневная работа, за которую в нашей системе не принято поощрять.
— Жаль! — произнёс Транквиллинов. После небольшой паузы он поинтересовался: — Так вы, Владимир Фёдорович, пришли сейчас, чтобы проинформировать меня об этом факте?
— Не только для этого, есть другие основания.
— Какие?
— Я и следователь прокуратуры считаем необходимым допросить ваших телохранителей и водителя…
— Не совершил ли кто-то из них убийство водителя? — перебив Золкина, живо поинтересовался Транквиллинов.
— Вот именно! — подтвердил следователь.
— Ну, это самый настоящий абсурд. Такое предположение логически никак не укладывается в голове.
— Почему вы так считаете?
— Я же вам говорил, что мои люди со мной и Ксенией в Красную Поляну не ездили. А если бы поехали, то, безусловно, не дали бы виновнику сбежать. Они не видели преступника, а поэтому при всем желании не смогли бы его найти и убить, тем более в чужом, незнакомом городе.
— А вы им такого задания не давали?
— До такой идеи я ещё не успел додуматься, — поняв намёк следователя, с улыбкой ответил ему Транквиллинов.
— Я с вашими выводами вполне согласен, но одна из версий, о которой я только что сказал, требует отработки.
— Не смею указывать, поступайте так, как считаете нужным. Можете свои допросы начать с меня.