Страница:
Так оба войска стояли некоторое время друг против друга.
Большинство людей Магнуса конунга проводило ночь на кораблях. Они стояли ночью на страже на поле посменно, но там всегда оставалось много народу. Они жгли большие костры ночью на поле, берестеники видели, что вокруг костров было светло, но благодаря этому свету ночь казалась темнее и поодаль от костров ничего не было видно. Однажды ночью берестеники вооружились, вышли из-за стены и бросились на плащевиков. Те ничего не заметили, пока не засвистели стрелы. Вскоре полетели копья, и затем берестеники стали рубить мечами. В ту ночь они перебили много народа. Все, кто могли, бежали.
Те, кто были на кораблях, услыхали трубы и боевые кличи на поле. Они подплыли к берегу, подняли свои стяги и пошли к своим, Но сразу же, на них посыпались копья и удары мечей берестеников. Тут погибло много плащевиков. Они не смогли вступить в бой. Те, кто всего больше рвался в битву, первыми бежали на корабли. Многие пали, некоторые бросились в море, но многие достигли кораблей.
Сверрир конунг вернулся со своим войском в шатры у стены. Они взяли большую добычу – оружие, одежду, золото и серебро. Когда рассвело, берестеники увидели, что на поле густо лежат плащевики.
Магнус конунг и его люди уплыли на Хольм, а несколькими ночами позднее они оставили Трандхейм и направились на юг в Бьёргюн. Этот поход был для них большой неудачей. Магнус конунг остался на зиму в Бьёргюне.
73. О Сверрире конунге
74. Приглашение Видкунна Магнусом конунгом и убийство Торгильса, сюсломанна Сверрира конунга
75. Убийство Видкунна
76. Поход Сверрира конунга в Бьёргюн
77. Бегство Магнуса конунга и победа берестеников
78. Сверрир конунг примиряется с Эйстейном архиепископом
79. Убийство сюсломаннов Сверрира конунга
80. Постройка Мариина Корабля
81. Поход Сверрира конунга из Нидароса
Большинство людей Магнуса конунга проводило ночь на кораблях. Они стояли ночью на страже на поле посменно, но там всегда оставалось много народу. Они жгли большие костры ночью на поле, берестеники видели, что вокруг костров было светло, но благодаря этому свету ночь казалась темнее и поодаль от костров ничего не было видно. Однажды ночью берестеники вооружились, вышли из-за стены и бросились на плащевиков. Те ничего не заметили, пока не засвистели стрелы. Вскоре полетели копья, и затем берестеники стали рубить мечами. В ту ночь они перебили много народа. Все, кто могли, бежали.
Те, кто были на кораблях, услыхали трубы и боевые кличи на поле. Они подплыли к берегу, подняли свои стяги и пошли к своим, Но сразу же, на них посыпались копья и удары мечей берестеников. Тут погибло много плащевиков. Они не смогли вступить в бой. Те, кто всего больше рвался в битву, первыми бежали на корабли. Многие пали, некоторые бросились в море, но многие достигли кораблей.
Сверрир конунг вернулся со своим войском в шатры у стены. Они взяли большую добычу – оружие, одежду, золото и серебро. Когда рассвело, берестеники увидели, что на поле густо лежат плащевики.
Магнус конунг и его люди уплыли на Хольм, а несколькими ночами позднее они оставили Трандхейм и направились на юг в Бьёргюн. Этот поход был для них большой неудачей. Магнус конунг остался на зиму в Бьёргюне.
73. О Сверрире конунге
В эту самую зиму Сверрир конунг велел построить крепость на Стейнбьёрге. Покой конунга был готов только к великому посту,[140] и он переехал тогда в крепость и оставался там весной. Но часть его войска оставалась в городе.
В ту зиму он велел также построить в городе корабль, много больший, чем любой другой корабль в стране. В нем должно было быть тридцать три скамьи, и он должен был быть велик сам по себе. Он был назван Мариин Корабль.
Однажды в начале зимы Сверрир конунг велел трубить сбор, он созывал на тинг и свое войско, и горожан. Сверрир конунг выступил и сказал:
– Большие тяготы испытали мы в последнее время, и мои люди, и горожане, и бонды из округи, так что теперь здесь голод и нужда, как и можно было ожидать, когда такое большое войско должно было кормиться в продолжение двух зим в одном фьорде.[141] Это потому, что мы потеряли наши корабли, в них была наша сила. И я не знаю, много ли найдется здесь во фьорде боевых кораблей. Потому что, по правде сказать, если бы у нас, берестеников, была надежда на сколько-нибудь надежные корабли, мы бы пошли против плащевиков. Но, поскольку моим людям надоело затягивать пояс всё туже, я не вижу другого выхода, кроме как отправиться в Упплёнд и оттуда на восток в Вермаланд или даже в Гаутланд.
Конунг кончил свою речь тем, что призвал всех своих людей готовиться к походу. Позднее на той же неделе было подковано двадцать лошадей и люди приготовились выступить в поход со дня на день.
Вести об этом занесли в Бьёргюн купцы, приехавшие с севера. В Бьёргюне собралось тогда много народа. Магнус конунг был там и почти все его лендрманны. У них были все самые большие корабли, и они замышляли поход на север против Сверрира. Но поход был отложен, так как они услышали, что Сверрир конунг собирается вскоре уйти из Трандхейма. Люди Магнуса конунга разъехались по сюслам, которыми они были назначены управлять, и войско распалось.
А Сверрир конунг остался в Нидаросе и на рождество.[142] После рождества Сверрир конунг велел снарядить несколько стругов и поспешно отправился в поход на юг, рассчитывая застать Магнуса конунга врасплох в Бьёргюне. Но, когда он доплыл до Мёра, началась непогода, и ему пришлось простоять там некоторое время. Поняв, что весть о его приближении уже должна была достигнуть города по суше через перешеек, Сверрир конунг повернул на север и вернулся в Трандхейм и оставался там зиму и следующую весну.
В ту зиму он велел также построить в городе корабль, много больший, чем любой другой корабль в стране. В нем должно было быть тридцать три скамьи, и он должен был быть велик сам по себе. Он был назван Мариин Корабль.
Однажды в начале зимы Сверрир конунг велел трубить сбор, он созывал на тинг и свое войско, и горожан. Сверрир конунг выступил и сказал:
– Большие тяготы испытали мы в последнее время, и мои люди, и горожане, и бонды из округи, так что теперь здесь голод и нужда, как и можно было ожидать, когда такое большое войско должно было кормиться в продолжение двух зим в одном фьорде.[141] Это потому, что мы потеряли наши корабли, в них была наша сила. И я не знаю, много ли найдется здесь во фьорде боевых кораблей. Потому что, по правде сказать, если бы у нас, берестеников, была надежда на сколько-нибудь надежные корабли, мы бы пошли против плащевиков. Но, поскольку моим людям надоело затягивать пояс всё туже, я не вижу другого выхода, кроме как отправиться в Упплёнд и оттуда на восток в Вермаланд или даже в Гаутланд.
Конунг кончил свою речь тем, что призвал всех своих людей готовиться к походу. Позднее на той же неделе было подковано двадцать лошадей и люди приготовились выступить в поход со дня на день.
Вести об этом занесли в Бьёргюн купцы, приехавшие с севера. В Бьёргюне собралось тогда много народа. Магнус конунг был там и почти все его лендрманны. У них были все самые большие корабли, и они замышляли поход на север против Сверрира. Но поход был отложен, так как они услышали, что Сверрир конунг собирается вскоре уйти из Трандхейма. Люди Магнуса конунга разъехались по сюслам, которыми они были назначены управлять, и войско распалось.
А Сверрир конунг остался в Нидаросе и на рождество.[142] После рождества Сверрир конунг велел снарядить несколько стругов и поспешно отправился в поход на юг, рассчитывая застать Магнуса конунга врасплох в Бьёргюне. Но, когда он доплыл до Мёра, началась непогода, и ему пришлось простоять там некоторое время. Поняв, что весть о его приближении уже должна была достигнуть города по суше через перешеек, Сверрир конунг повернул на север и вернулся в Трандхейм и оставался там зиму и следующую весну.
74. Приглашение Видкунна Магнусом конунгом и убийство Торгильса, сюсломанна Сверрира конунга
Одного из сюсломаннов Сверрира конунга звали Торгильс. Он правил в Халогаланде, в его самой северной округе. Ему принадлежало право сбора налогов с финнов. Зимой он ездил в горы для торговли с ними и для сбора налогов.[143]
А на острове Бьяркей жил тогда Видкунн сын Эрлинга. Он был самым красивым мужем в Халогаланде. Ему тогда было восемнадцать лет, и он только что получил отцово наследство.
Магнус конунг послал за Видкунном, приглашая его приехать и получить звание лендрманна, на которое он по своему рождению имел право. Многие говорили, что за этим приглашением что-то скрывается и что между ними есть тайный сговор.
У Видкунна были две сестры, обе красавицы и обе, как считалось, завидные невесты. Сестра Магнуса конунга, Рагнхильд, тоже была на выданье.
Видкунн ездил зимой по фьордам и выслеживал берестеников. В это время Хоргильс возвращался с гор и вез с собой много добра. Видкунн подстерег Торгильса в Эгисфьорде, убил его и с ним двенадцать человек и отвез захваченное добро на Бьяркей.
А на острове Бьяркей жил тогда Видкунн сын Эрлинга. Он был самым красивым мужем в Халогаланде. Ему тогда было восемнадцать лет, и он только что получил отцово наследство.
Магнус конунг послал за Видкунном, приглашая его приехать и получить звание лендрманна, на которое он по своему рождению имел право. Многие говорили, что за этим приглашением что-то скрывается и что между ними есть тайный сговор.
У Видкунна были две сестры, обе красавицы и обе, как считалось, завидные невесты. Сестра Магнуса конунга, Рагнхильд, тоже была на выданье.
Видкунн ездил зимой по фьордам и выслеживал берестеников. В это время Хоргильс возвращался с гор и вез с собой много добра. Видкунн подстерег Торгильса в Эгисфьорде, убил его и с ним двенадцать человек и отвез захваченное добро на Бьяркей.
75. Убийство Видкунна
Весной Видкунн отправился на юг. У него был корабль, который назывался Золотая Грудь. Это был большой корабль на двадцать скамей,[144] очень хороший. Он раньше принадлежал архиепископу Эйстейну. Воины на корабле были отборные и отлично вооружены. За ним плыл грузовой корабль с припасами. С Видкунном были обе его сестры и Йон Друмби, брат его матери.
Видкунн и его люди плыли беззаботно, ничего не опасаясь. Щиты их были сложены на носу и корме, а доспехи в ларях под досками.
Сверрир конунг узнал о том, что затеял Видкунн, и послал Барда сына Гутхорма и Ивара Шелк против него с семью стругами. Приплыв на север к острову Энгуль, они увидели корабль Видкунна, плывущий вдоль Офоти. Утром в вознесенье[145] берестеники стали под Стейгабергом и ждали там. Видкунн и его люди ничего не заметили, пока те не подплыли к ним и корабли не столкнулись. Тогда они убрали паруса. Берестеники стали по оба борта корабля Видкунна и вступили в бой. У людей Видкунна не было другого оружия под рукой, кроме луков, и вскоре они стали нести большие потери. Видкунн и его люди хотели спустить лодку и посадить в нее женщин. Но им это не удалось, так как все быстро закончилось. Видкунн пал и почти все его люди.
Берестеники захватили Золотую Грудь и все, что было на корабле. Они отвели его с собой на юг и отдали Сверриру конунгу. Он их очень хвалил.
Видкунн и его люди плыли беззаботно, ничего не опасаясь. Щиты их были сложены на носу и корме, а доспехи в ларях под досками.
Сверрир конунг узнал о том, что затеял Видкунн, и послал Барда сына Гутхорма и Ивара Шелк против него с семью стругами. Приплыв на север к острову Энгуль, они увидели корабль Видкунна, плывущий вдоль Офоти. Утром в вознесенье[145] берестеники стали под Стейгабергом и ждали там. Видкунн и его люди ничего не заметили, пока те не подплыли к ним и корабли не столкнулись. Тогда они убрали паруса. Берестеники стали по оба борта корабля Видкунна и вступили в бой. У людей Видкунна не было другого оружия под рукой, кроме луков, и вскоре они стали нести большие потери. Видкунн и его люди хотели спустить лодку и посадить в нее женщин. Но им это не удалось, так как все быстро закончилось. Видкунн пал и почти все его люди.
Берестеники захватили Золотую Грудь и все, что было на корабле. Они отвели его с собой на юг и отдали Сверриру конунгу. Он их очень хвалил.
76. Поход Сверрира конунга в Бьёргюн
Позднее летом Сверрир конунг часто собирал на тинг своих людей и горожан и выступал с разными предложениями, но ничего не было решено. Так что никто не знал, что он собирается предпринять. То говорилось, что они отправятся на восток в Вик или в Гаутланд, то говорилось, что они сядут на корабли и поплывут на запад на Оркнейские или, может быть, даже на Южные Острова. Магнус конунг слышал обо всем этом и оставался в Бьёргюне. К ним тогда снова собралась несметная рать, и у них было много кораблей.
Сверрир конунг сел на струги, их было у него двадцать, но все небольшие, и сказал своим людям, что собирается на север в Халогаланд. Но, когда они, выйдя из устья Трандхеймсфьорда, подошли к Агданесу, подул сильный северный ветер, и конунг велел трубить сбор и собраться на домашний тинг[146] на кораблях. Он сказал:
– Когда я говорил, что собираюсь на север в Халогаланд или что мы двинемся на восток в Гаутланд, я притворялся. К чему было бы отправляться за семь верст киселя хлебать? Но мы сидим прямо как в ловушке у плащевиков. Я думаю, что нам много легче было бы на наших кораблях направиться на юг вдоль побережья, обогнув Стад, и поплыть с попутным ветром по проливам. Правду говорят, что попытка не пытка. И тогда, если мы захотим, мы можем выйти из проливов и поплыть открытым морем на восток в Вик.
Все согласились с тем, что это было бы самое лучшее. И они поплыли на юг и обогнули Стад. Тут конунг велел кораблям собраться вместе и обратился к своим людям с речью, и сказал:
– Я думаю, что наш поход был удачен до сих пор. И самое безопасное – плыть дальше открытым морем на восток на Вик. Хорошо добраться домой на целой телеге. Но мы можем также заглянуть в Бьёргюн и попытаться захватить что-нибудь там, но едва ли стоит идти на это. Берестеникам может это показаться соблазнительным, но я бы не очень советовал поддаваться соблазну.
Но все берестеники предпочли плыть в город. Им хотелось поживиться чем-нибудь за счет плащевиков. Тогда конунг послал несколько кораблей в пролив Ульвасунд, а сам направился по открытому морю в пролив Алейярсунд. В Ульвасунде берестеники захватили два струга плащевиков, посланных туда на разведку. Берестеники перебили большинство из них, но нескольким дали пощаду, и те рассказали, что еще три небольших корабля посланы на разведку в Лангейярсунд, а на острове Хаей горит сторожевой костер и другой – на Фенхринге, и от него виден костер на севере, а тот виден из города. Они рассказали также, что все войско обычно спит в городе, и сказали, в каком дворе спит каждый из их предводителей. Они сказали, что никто в войске не подозревает, что им угрожает что-либо, и что все корабли стоят у пристаней под шатрами. Все это было передано Сверриру конунгу.
Они поплыли на юг через проливы, и конунг послал несколько человек вперед на кораблях, захваченных у плащевиков, и на носу этих кораблей были привязаны щиты плащевиков, отнятые у них и потому знакомые им. Эти два корабля поплыли на юг. Когда они переплыли фьорд к югу от острова Дривей, плащевики увидали их, но они узнали корабли и щиты и решили, что это их товарищи. Они ничего не заметили, пока эти корабли не устремились на них и берестеники сразу же не осыпали их стрелами и копьями. Плащевики бросились на берег, и некоторые были убиты, а многие ранены.
Берестеники захватили корабли и все, что на них было, и стали ждать там конунга.
После этого Сверрир конунг и его люди поплыли дальше на юг своим путем. Когда они проплыли на юг в проливы, конунг снова послал вперед корабли, захваченные у плащевиков, чтобы его люди потушили сторожевой костер на острове. Но берестеники так рвались к добыче, что плыли на юг быстрее, чем хотел конунг. Дозорный у сторожевого костра заметил их и зажег огонь. Но у южного костра не успели заметить этого, так как берестеники быстро подошли туда, захватили дозорного и разбросали костер.
Конунг и его люди поплыли на юг вдоль самого берега, так что они оставались в тени гор. Прежде чем они подплыли к скале Хольдхелла, конунг обратился к своим людям и сказал:
– Плаванье наше было до сих пор удачным. Мы можем еще пройти тихонько мимо города и остаться незамеченными.
Но все сказали, что предпочитают напасть на город.
Конунг говорит, что не будет их удерживать. Он сказал, что едва ли плащевики смогут защищать своего конунга спросонья, после того как легли спать пьяные:
– Они очень испугаются, когда мы нагрянем. Мы нападем на город так: мой брат Эйрик подплывёт под скалу с десятью самыми большими кораблями и сойдет на берег там, и пусть он пройдет со стягом мимо церкви Христа и двинется дальше к усадьбе конунга. А я проплыву мимо Хольма к пристаням и нападу на корабли. Так мы сойдем на берег, и потом некоторые из нас подымутся мимо церкви Петра и оттуда – на улицу. А Ульв из Лаувнеса пусть идет на веслах в конец залива с двумя кораблями, сходит там на берег со стягом и идет через город, навстречу тем, кто двинется туда, и пусть трубы у него все время трубят.
Сверрир конунг сел на струги, их было у него двадцать, но все небольшие, и сказал своим людям, что собирается на север в Халогаланд. Но, когда они, выйдя из устья Трандхеймсфьорда, подошли к Агданесу, подул сильный северный ветер, и конунг велел трубить сбор и собраться на домашний тинг[146] на кораблях. Он сказал:
– Когда я говорил, что собираюсь на север в Халогаланд или что мы двинемся на восток в Гаутланд, я притворялся. К чему было бы отправляться за семь верст киселя хлебать? Но мы сидим прямо как в ловушке у плащевиков. Я думаю, что нам много легче было бы на наших кораблях направиться на юг вдоль побережья, обогнув Стад, и поплыть с попутным ветром по проливам. Правду говорят, что попытка не пытка. И тогда, если мы захотим, мы можем выйти из проливов и поплыть открытым морем на восток в Вик.
Все согласились с тем, что это было бы самое лучшее. И они поплыли на юг и обогнули Стад. Тут конунг велел кораблям собраться вместе и обратился к своим людям с речью, и сказал:
– Я думаю, что наш поход был удачен до сих пор. И самое безопасное – плыть дальше открытым морем на восток на Вик. Хорошо добраться домой на целой телеге. Но мы можем также заглянуть в Бьёргюн и попытаться захватить что-нибудь там, но едва ли стоит идти на это. Берестеникам может это показаться соблазнительным, но я бы не очень советовал поддаваться соблазну.
Но все берестеники предпочли плыть в город. Им хотелось поживиться чем-нибудь за счет плащевиков. Тогда конунг послал несколько кораблей в пролив Ульвасунд, а сам направился по открытому морю в пролив Алейярсунд. В Ульвасунде берестеники захватили два струга плащевиков, посланных туда на разведку. Берестеники перебили большинство из них, но нескольким дали пощаду, и те рассказали, что еще три небольших корабля посланы на разведку в Лангейярсунд, а на острове Хаей горит сторожевой костер и другой – на Фенхринге, и от него виден костер на севере, а тот виден из города. Они рассказали также, что все войско обычно спит в городе, и сказали, в каком дворе спит каждый из их предводителей. Они сказали, что никто в войске не подозревает, что им угрожает что-либо, и что все корабли стоят у пристаней под шатрами. Все это было передано Сверриру конунгу.
Они поплыли на юг через проливы, и конунг послал несколько человек вперед на кораблях, захваченных у плащевиков, и на носу этих кораблей были привязаны щиты плащевиков, отнятые у них и потому знакомые им. Эти два корабля поплыли на юг. Когда они переплыли фьорд к югу от острова Дривей, плащевики увидали их, но они узнали корабли и щиты и решили, что это их товарищи. Они ничего не заметили, пока эти корабли не устремились на них и берестеники сразу же не осыпали их стрелами и копьями. Плащевики бросились на берег, и некоторые были убиты, а многие ранены.
Берестеники захватили корабли и все, что на них было, и стали ждать там конунга.
После этого Сверрир конунг и его люди поплыли дальше на юг своим путем. Когда они проплыли на юг в проливы, конунг снова послал вперед корабли, захваченные у плащевиков, чтобы его люди потушили сторожевой костер на острове. Но берестеники так рвались к добыче, что плыли на юг быстрее, чем хотел конунг. Дозорный у сторожевого костра заметил их и зажег огонь. Но у южного костра не успели заметить этого, так как берестеники быстро подошли туда, захватили дозорного и разбросали костер.
Конунг и его люди поплыли на юг вдоль самого берега, так что они оставались в тени гор. Прежде чем они подплыли к скале Хольдхелла, конунг обратился к своим людям и сказал:
– Плаванье наше было до сих пор удачным. Мы можем еще пройти тихонько мимо города и остаться незамеченными.
Но все сказали, что предпочитают напасть на город.
Конунг говорит, что не будет их удерживать. Он сказал, что едва ли плащевики смогут защищать своего конунга спросонья, после того как легли спать пьяные:
– Они очень испугаются, когда мы нагрянем. Мы нападем на город так: мой брат Эйрик подплывёт под скалу с десятью самыми большими кораблями и сойдет на берег там, и пусть он пройдет со стягом мимо церкви Христа и двинется дальше к усадьбе конунга. А я проплыву мимо Хольма к пристаням и нападу на корабли. Так мы сойдем на берег, и потом некоторые из нас подымутся мимо церкви Петра и оттуда – на улицу. А Ульв из Лаувнеса пусть идет на веслах в конец залива с двумя кораблями, сходит там на берег со стягом и идет через город, навстречу тем, кто двинется туда, и пусть трубы у него все время трубят.
77. Бегство Магнуса конунга и победа берестеников
И вот корабли подплыли к городу, как распорядился Сверрир конунг. Гребцы налегли на весла изо всех сил, и корабли Сверрира конунга подошли к пристаням, где стояли боевые корабли. Они перерубили причалы и оттолкнули корабли от пристаней, и корабли отнесло в залив, так как на них не было никакой стражи. Берестеники выбежали к пристани, подняли стяг конунга и издали боевой клич. Затем они бросились в город, ища те усадьбы, где, как они знали, были плащевики. Много плащевиков тогда пало, но большинство бежало.
Когда Сверрир конунг подошел к церкви Марии, он встретил там Йона сына Халлькеля,[147] и тот попросил пощады. Конунг дал пощаду ему и двум его сыновьям, Рёгнвальду и Халлькелю.
Конунг повернул и направился вдоль по улице, но некоторые из его людей пустились к пристаням и стали рубить причалы у кораблей, и торговых и боевых. Весь залив наполнился кораблями.
Ульв и его люди вышли на улицу. Они убили многих и не встретили никакого сопротивления. Но, когда Эйрик и его люди высадились на Хольме, они услышали громкие боевые кличи в городе и решили, что это плащевики узнали об их приходе и возвращаются, чтобы оказать им сопротивление. Они думали, что если Магнус конунг приготовился к войне, то у него в городе должно быть столько войска, что с ним не справиться. Тем не менее они смело бросились вверх, издав боевой клич, и добежали до церкви Христа.
Магнус конунг и вся его дружина и охрана спали в конунговых палатах. Он был на галерее, когда услышал первый боевой клич в городе. Конунг побежал по галерее в церковь Апостолов. Тут он услышал второй боевой клич у церкви Христа. Он спрыгнул с галереи на церковный двор. Это был отчаянный прыжок. Затем он побежал мимо епископской усадьбы и болота, выше Копра, и к церкви Николаса, где к нему присоединились кое-кто из его людей, и они пошли верхом к церкви Олава. Там собрались его люди.
Берестеники не стали обыскивать город, они поспешили прежде всего к усадьбе конунга. Когда стяг Сверрира конунга двинулся в город, появился другой стяг, двигавшийся ему навстречу на город вдоль ограды, и началась перестрелка. Дело чуть не дошло до боя, но тут люди Сверрира конунга увидели, что это Эйрик Конунгов Сын. Тогда они все вместе бросились вниз к конунговым палатам, чтобы ворваться в них. Люди Магнуса конунга оборонялись оружием и печными камнями. Битва была долгой, и тут погибло много доблестных мужей. Но, когда стало известно, что конунга там нет, Сверрир конунг дал пощаду большинству из тех, кто ее просил.
Архиепископ Эйстейн был на своем корабле у Пристани Йона. Его люди побежали на Поля Йона с оружием и хотели помочь Магнусу конунгу. Берестеники встретили их и убили тридцать человек, а остальных обратили в бегство, но многие из тех, кто спасся, были ранены. Тут пали родичи епископа, Олав Длинный и Гудбранд сын Торберга. В конунговых палатах погибли Халльвард Марардрап и Паль из Уппдаля сын Эйрика.
Когда Магнус конунг и его люди собрались наверху у Нуннусетра, он спросил свое войско, не хотят ли они вернуться в город. Он сказал, что, как ему известно, у берестеников мало людей. Но многие ответили ему, что нельзя идти в бой без оружия. Только некоторые из них были во всеоружии, а многие были совсем без оружия, да и почти раздеты, потому что люди вскочили прямо с постели. А у конунга не было ни стяга, ни трубы. И поэтому люди считали, что нельзя идти в бой.
Они направились на юг к хутору Стейнд, а оттуда в Хардангр. Там они раздобыли струги и лодки для переправы. Многие направились затем на юг вдоль побережья. Они плыли днем и ночью. Большая часть войска Магнуса конунга последовала за ним. Но кто позже выбрался из города, направились к Альрексстадиру и затем перебрались через горы на север в Острарфьорд. Оттуда они пошли в Вёрс и дальше по суше на север вдоль Согна в Вальдрес и затем по суше на восток в Вик.
Когда Сверрир конунг подошел к церкви Марии, он встретил там Йона сына Халлькеля,[147] и тот попросил пощады. Конунг дал пощаду ему и двум его сыновьям, Рёгнвальду и Халлькелю.
Конунг повернул и направился вдоль по улице, но некоторые из его людей пустились к пристаням и стали рубить причалы у кораблей, и торговых и боевых. Весь залив наполнился кораблями.
Ульв и его люди вышли на улицу. Они убили многих и не встретили никакого сопротивления. Но, когда Эйрик и его люди высадились на Хольме, они услышали громкие боевые кличи в городе и решили, что это плащевики узнали об их приходе и возвращаются, чтобы оказать им сопротивление. Они думали, что если Магнус конунг приготовился к войне, то у него в городе должно быть столько войска, что с ним не справиться. Тем не менее они смело бросились вверх, издав боевой клич, и добежали до церкви Христа.
Магнус конунг и вся его дружина и охрана спали в конунговых палатах. Он был на галерее, когда услышал первый боевой клич в городе. Конунг побежал по галерее в церковь Апостолов. Тут он услышал второй боевой клич у церкви Христа. Он спрыгнул с галереи на церковный двор. Это был отчаянный прыжок. Затем он побежал мимо епископской усадьбы и болота, выше Копра, и к церкви Николаса, где к нему присоединились кое-кто из его людей, и они пошли верхом к церкви Олава. Там собрались его люди.
Берестеники не стали обыскивать город, они поспешили прежде всего к усадьбе конунга. Когда стяг Сверрира конунга двинулся в город, появился другой стяг, двигавшийся ему навстречу на город вдоль ограды, и началась перестрелка. Дело чуть не дошло до боя, но тут люди Сверрира конунга увидели, что это Эйрик Конунгов Сын. Тогда они все вместе бросились вниз к конунговым палатам, чтобы ворваться в них. Люди Магнуса конунга оборонялись оружием и печными камнями. Битва была долгой, и тут погибло много доблестных мужей. Но, когда стало известно, что конунга там нет, Сверрир конунг дал пощаду большинству из тех, кто ее просил.
Архиепископ Эйстейн был на своем корабле у Пристани Йона. Его люди побежали на Поля Йона с оружием и хотели помочь Магнусу конунгу. Берестеники встретили их и убили тридцать человек, а остальных обратили в бегство, но многие из тех, кто спасся, были ранены. Тут пали родичи епископа, Олав Длинный и Гудбранд сын Торберга. В конунговых палатах погибли Халльвард Марардрап и Паль из Уппдаля сын Эйрика.
Когда Магнус конунг и его люди собрались наверху у Нуннусетра, он спросил свое войско, не хотят ли они вернуться в город. Он сказал, что, как ему известно, у берестеников мало людей. Но многие ответили ему, что нельзя идти в бой без оружия. Только некоторые из них были во всеоружии, а многие были совсем без оружия, да и почти раздеты, потому что люди вскочили прямо с постели. А у конунга не было ни стяга, ни трубы. И поэтому люди считали, что нельзя идти в бой.
Они направились на юг к хутору Стейнд, а оттуда в Хардангр. Там они раздобыли струги и лодки для переправы. Многие направились затем на юг вдоль побережья. Они плыли днем и ночью. Большая часть войска Магнуса конунга последовала за ним. Но кто позже выбрался из города, направились к Альрексстадиру и затем перебрались через горы на север в Острарфьорд. Оттуда они пошли в Вёрс и дальше по суше на север вдоль Согна в Вальдрес и затем по суше на восток в Вик.
78. Сверрир конунг примиряется с Эйстейном архиепископом
Сверрир конунг захватил в Бьёргюне все корабли Магнуса конунга. Он захватил также все его сокровища, корону и скипетр, которыми тот был посвящен, и все облачение, в котором он короновался. Воины Сверрира захватили большую добычу.
Эйстейн архиепископ прибыл в начале лета с запада из Англии.[148] В Англии он пробыл три года. Теперь же архиепископ примирился со Сверриром конунгом и летом отправился на север в свою епархию.
Йон сын Халлькеля и его сыновья пришли к Сверриру конунгу. Тот сказал, что они могут ехать с миром, куда хотят – на север в свои усадьбы или на восток за Магнусом конунгом. Но они просили Сверрира конунга взять их с собой. Конунг возразил:
– Вы уже дважды давали мне клятву верности, но оба раза ее не сдержали.
Все же они в третий раз дали клятву верности Сверриру конунгу. Но прошло немного времени, как они уехали на восток к Магнусу конунгу.
Когда Сверрир конунг узнал, где Магнус конунг, он быстро снарядился в путь и доплыл на восток до Агдира. Но они не встретились на этот раз, и он вернулся в Бьёргюн и оставался там некоторое время. А Магнус конунг отправился тем летом на юг в Данию, к Вальдамару конунгу.[149] Это уже второй раз Сверрир конунг заставил его бежать из страны.
Эйстейн архиепископ прибыл в начале лета с запада из Англии.[148] В Англии он пробыл три года. Теперь же архиепископ примирился со Сверриром конунгом и летом отправился на север в свою епархию.
Йон сын Халлькеля и его сыновья пришли к Сверриру конунгу. Тот сказал, что они могут ехать с миром, куда хотят – на север в свои усадьбы или на восток за Магнусом конунгом. Но они просили Сверрира конунга взять их с собой. Конунг возразил:
– Вы уже дважды давали мне клятву верности, но оба раза ее не сдержали.
Все же они в третий раз дали клятву верности Сверриру конунгу. Но прошло немного времени, как они уехали на восток к Магнусу конунгу.
Когда Сверрир конунг узнал, где Магнус конунг, он быстро снарядился в путь и доплыл на восток до Агдира. Но они не встретились на этот раз, и он вернулся в Бьёргюн и оставался там некоторое время. А Магнус конунг отправился тем летом на юг в Данию, к Вальдамару конунгу.[149] Это уже второй раз Сверрир конунг заставил его бежать из страны.
79. Убийство сюсломаннов Сверрира конунга
Сверрир конунг поставил своих сюсломаннов по всему Рогаланду и Хёрдаланду. А в Согне он поставил сюсломанном Ивара Лужу. На следующую осень конунг отправился на север в Трандхейм со всем своим войском и оставался там всю зиму.
Когда Сверрир конунг уплыл на север, жители Согна не поладили с его сюсломаннами. Незадолго перед рождеством сюсломанны потребовали поставок себе на рождественский пир. Он должен был быть в Лусакаупанге. Но местные жители рассердились, и вот жители Сокнадаля и Эйда собрались и отправились в Лусакаупанг. Они пришли туда в канун рождества. Жители Лусакаупанга присоединились к ним, и они напали на сюсломаннов конунга.
Вожаками в этих беспорядках были Арнтор из Хваля, Исак сын Торгильса, сыновья священника Арнгейра – Гаут и Карлсхёвуд. Ивар Лужа попросил пощадить его и разрешить удалиться со всеми своими людьми. Бонды не согласились, напали на сюсломаннов и убили их почти со всеми их людьми. Только те, кто бежал, спас свою жизнь. Они добрались по суше на север к Сверриру конунгу и рассказали ему, что произошло. Они сказали также, что жители Согна считают убитых ворами и злодеями и не собираются платить за них виру.[150]
Когда Сверрир конунг уплыл на север, жители Согна не поладили с его сюсломаннами. Незадолго перед рождеством сюсломанны потребовали поставок себе на рождественский пир. Он должен был быть в Лусакаупанге. Но местные жители рассердились, и вот жители Сокнадаля и Эйда собрались и отправились в Лусакаупанг. Они пришли туда в канун рождества. Жители Лусакаупанга присоединились к ним, и они напали на сюсломаннов конунга.
Вожаками в этих беспорядках были Арнтор из Хваля, Исак сын Торгильса, сыновья священника Арнгейра – Гаут и Карлсхёвуд. Ивар Лужа попросил пощадить его и разрешить удалиться со всеми своими людьми. Бонды не согласились, напали на сюсломаннов и убили их почти со всеми их людьми. Только те, кто бежал, спас свою жизнь. Они добрались по суше на север к Сверриру конунгу и рассказали ему, что произошло. Они сказали также, что жители Согна считают убитых ворами и злодеями и не собираются платить за них виру.[150]
80. Постройка Мариина Корабля
В ту самую зиму, когда Сверрир конунг захватил корабли в Бьёргюне, была закончена постройка Мариина Корабля. Осенью, когда Сверрир конунг прибыл на север, он велел спустить корабль на воду.
Корабль был построен выше города, и говорили, что его нельзя будет спустить на воду, не снося некоторых усадеб. Люди говорили, что постройкой этого корабля конунг проявил большую спесь и гордыню. Многие плохо говорили о корабле. Но когда он был спущен на воду, то оказалось, что конунг все точно предусмотрел, и корабль соскользнул так, что не понадобилось сносить ни дома, ни ограды.
Когда корабль соскользнул с бревен в реку, то некоторые швы разошлись. Дело в том, что корабль был построен зимой, когда Сверрир конунг был в Мёре. Тогда в корабле было девять швов на каждом борту. Но, когда конунг вернулся и увидел построенное, он сказал:
– Корабль получился много меньше, чем я задумал. Придется его разобрать и сделать киль на двенадцать локтей длиннее.
Корабельный мастер противился, но конунг настоял на своем, и вышло так, что швы на днище шли слишком близко друг к другу и некоторые не выдержали, когда корабль спускали на воду.
Когда корабль был спущен, Сверрир конунг взошел на него и сказал:
– Хвала богу и святой деве Марии, и святому Олаву конунгу за то, что этот корабль благополучно спущен ущерба, хотя многие предрекали его и говорили недружелюбно о нас. Да простит их бог! Я думаю, что, наверное, здесь немного людей, которые видели раньше такой большой боевой корабль, как этот. Он станет хорошим оплотом страны и защитит нас от наших врагов, если только его не оставит удача. Я отдаю его под защиту и заступничество святой Марии и называю его Мариин Корабль. Я молю святую Деву Марию, чтобы она была заступницей и покровительницей этого корабля, и во свидетельство этого я отдаю Марии сокровища, которые приличествуют богослужению, – ризы, в которые архиепископ облачается во время празднеств. Я надеюсь, что она благосклонно примет эти приношения и дарует силу и удачу кораблю и всем тем, кто на нем будет плавать.
Конунг велел вложить святые мощи в нос и корму корабля. Он раздал священные облачения, одну ризу он дал церкви Марии, другую – епископскую мантию – монастырю Хельгисетр, а все остальные – женскому монастырю на Бакки.
Мариин Корабль не был красив. Он был слишком узок спереди и сзади по сравнению с серединой корабля. Виной этому было то, что он перестраивался. Конунг велел поправить корабль там, где он получил повреждения.
Сверрир конунг велел построить несколько боевых кораблей зимой и улучшить некоторые, и все были оснащены как нельзя лучше. Была построена Помощь, которой правил Торольв Рюмпиль. На ней было двадцать шесть скамей. Осторожность, которой правил Ульв из Лаувнеса, тоже была тогда построена. Это был почти такой же большой корабль.
Корабль был построен выше города, и говорили, что его нельзя будет спустить на воду, не снося некоторых усадеб. Люди говорили, что постройкой этого корабля конунг проявил большую спесь и гордыню. Многие плохо говорили о корабле. Но когда он был спущен на воду, то оказалось, что конунг все точно предусмотрел, и корабль соскользнул так, что не понадобилось сносить ни дома, ни ограды.
Когда корабль соскользнул с бревен в реку, то некоторые швы разошлись. Дело в том, что корабль был построен зимой, когда Сверрир конунг был в Мёре. Тогда в корабле было девять швов на каждом борту. Но, когда конунг вернулся и увидел построенное, он сказал:
– Корабль получился много меньше, чем я задумал. Придется его разобрать и сделать киль на двенадцать локтей длиннее.
Корабельный мастер противился, но конунг настоял на своем, и вышло так, что швы на днище шли слишком близко друг к другу и некоторые не выдержали, когда корабль спускали на воду.
Когда корабль был спущен, Сверрир конунг взошел на него и сказал:
– Хвала богу и святой деве Марии, и святому Олаву конунгу за то, что этот корабль благополучно спущен ущерба, хотя многие предрекали его и говорили недружелюбно о нас. Да простит их бог! Я думаю, что, наверное, здесь немного людей, которые видели раньше такой большой боевой корабль, как этот. Он станет хорошим оплотом страны и защитит нас от наших врагов, если только его не оставит удача. Я отдаю его под защиту и заступничество святой Марии и называю его Мариин Корабль. Я молю святую Деву Марию, чтобы она была заступницей и покровительницей этого корабля, и во свидетельство этого я отдаю Марии сокровища, которые приличествуют богослужению, – ризы, в которые архиепископ облачается во время празднеств. Я надеюсь, что она благосклонно примет эти приношения и дарует силу и удачу кораблю и всем тем, кто на нем будет плавать.
Конунг велел вложить святые мощи в нос и корму корабля. Он раздал священные облачения, одну ризу он дал церкви Марии, другую – епископскую мантию – монастырю Хельгисетр, а все остальные – женскому монастырю на Бакки.
Мариин Корабль не был красив. Он был слишком узок спереди и сзади по сравнению с серединой корабля. Виной этому было то, что он перестраивался. Конунг велел поправить корабль там, где он получил повреждения.
Сверрир конунг велел построить несколько боевых кораблей зимой и улучшить некоторые, и все были оснащены как нельзя лучше. Была построена Помощь, которой правил Торольв Рюмпиль. На ней было двадцать шесть скамей. Осторожность, которой правил Ульв из Лаувнеса, тоже была тогда построена. Это был почти такой же большой корабль.
81. Поход Сверрира конунга из Нидароса
Весной, после пасхи, Сверрир конунг вышел из Нидароса с двадцатью трёмя кораблями. Большинство их были большие. С ним были тогда его брат Эйрик, Ульв из Лаувнеса, Ульв Флю, Бард сын Гутхорма, Ивар Шелк, Хавард Ярлов Сын. У них было большое и хорошее войско. Конунг был на Мариином Корабле. На нем было две сотни и восемьдесят человек.[151] Конунг велел погрузить на корабль три ларя, каждый из них тащили четыре человека. Люди гадали о содержимом этих ларей. Эйрик Конунгов Сын правил Любимой. На этом корабле было почти двадцать пять скамей.
Сверрир конунг поплыл со своим войском на юг вдоль побережья. Они остановились в заливе Стейнаваг. Там конунг созвал домашний тинг. Он сказал, что пока не слышал о Магнусе конунге ничего такого, что бы грозило им в ближайшее время немирьем. Он просил людей вести себя тихо и мирно, расспрашивать о новостях, запоминать все, что они слышат как от больших людей, так и от маленьких, сообщать ему все, слышанное ими, каким бы незначительным это им не казалось. Его речь была краткой и красноречивой.
Они останавливались также на островах Херейяр, и конунг тоже созвал там домашний тинг и говорил то же самое.
Оттуда они поплыли на юг, огибая Стад, и там их застигла непогода, и волны их очень трепали. На Мариином Корабле швы стали расходиться. Сверрир конунг направился тогда в Ульвасунд. Когда они стояли там, люди узнали, что спрятано в больших ларях. В них были корабельные гвозди. Их теперь вынули, и они пошли в ход. Конунг раздал их также всем людям на корабле и велел применять их по мере надобности.
Сверрир конунг отправился дальше на юг и приплыл в Согнсэр. Тут он сказал своим людям, что хочет зайти в Согн и потребовать виру за тех его людей, которых жители Согна убили. Но люди, у которых было дело в Бьёргюне, попросили у него разрешения плыть туда. Конунг не ожидал никакого немирья, и поэтому разрешил им веем отправляться, и три корабля пошли на юг. Предводителем у них был Свиной Пэтр. Люди разделились по кораблям: те, которым надо было на юг, поплыли туда, а другие заняли их места.
Сверрир конунг поплыл со своим войском на юг вдоль побережья. Они остановились в заливе Стейнаваг. Там конунг созвал домашний тинг. Он сказал, что пока не слышал о Магнусе конунге ничего такого, что бы грозило им в ближайшее время немирьем. Он просил людей вести себя тихо и мирно, расспрашивать о новостях, запоминать все, что они слышат как от больших людей, так и от маленьких, сообщать ему все, слышанное ими, каким бы незначительным это им не казалось. Его речь была краткой и красноречивой.
Они останавливались также на островах Херейяр, и конунг тоже созвал там домашний тинг и говорил то же самое.
Оттуда они поплыли на юг, огибая Стад, и там их застигла непогода, и волны их очень трепали. На Мариином Корабле швы стали расходиться. Сверрир конунг направился тогда в Ульвасунд. Когда они стояли там, люди узнали, что спрятано в больших ларях. В них были корабельные гвозди. Их теперь вынули, и они пошли в ход. Конунг раздал их также всем людям на корабле и велел применять их по мере надобности.
Сверрир конунг отправился дальше на юг и приплыл в Согнсэр. Тут он сказал своим людям, что хочет зайти в Согн и потребовать виру за тех его людей, которых жители Согна убили. Но люди, у которых было дело в Бьёргюне, попросили у него разрешения плыть туда. Конунг не ожидал никакого немирья, и поэтому разрешил им веем отправляться, и три корабля пошли на юг. Предводителем у них был Свиной Пэтр. Люди разделились по кораблям: те, которым надо было на юг, поплыли туда, а другие заняли их места.