Страница:
Столь же эффективными оказались наши налеты и на немецкие аэродромы в Киркенесе, где стояли пикирующие бомбардировщики Ю-87, и в Тромсе, где сосредоточивались торпедоносцы, и на находившийся на большом удалении порт Хаммерфест, где базировались военные корабли, подводные лодки и транспортные суда противника.
Отважно выполняли боевые задания командования летчики А. Иванов, В. Трехин, С. Бирюков, С. Карымов, В. Кибардин, К. Уржунцев, В. Уромов, И. Федоров и многие другие.
Участник боев в Заполярье и неутомимый летописец, минувших ратных дел, штурман Алексей Иванович Крылов с душевной теплотой вспоминал на встрече ветеранов АДД о нерушимом фронтовом товариществе и взаимной выручке в бою. Он рассказывал о большой фронтовой дружбе, укрепившейся между личным составом 36-й авиадивизии АДД и морскими летчиками-истребителями гвардейского авиаполка, которым командовал прославленный ас Борис Сафонов, удостоенный посмертно высокого звания дважды Героя Советского Союза. Истребители военно-морской авиации не раз приходили на выручку нашим экипажам. Летчики АДД тоже не оставались в долгу перед моряками.
Такой вот эпизод. Экипаж А. И. Баукина совершал полет в сложных метеорологических условиях. Пробившись сквозь облачность, он вышел точно на вражеский аэродром и сбросил бомбы на скопление фашистских пикировщиков. В тот момент, когда штурман включил фотоаппарат и делал снимки аэродрома, зенитным огнем противника был поврежден правый двигатель Ил-4.
Возвращаясь на родной аэродром на одном моторе и пролетая над морем, экипаж заметил, что два немецких торпедных катера нагоняют наше транспортное судно. Боекомплект бомб израсходован, самолет поврежден. Как же помочь морякам? Командир экипажа Баукин принимает решение атаковать немецкие торпедные катера.
Дерзкая и внезапная атака израненного бомбардировщика заставила гитлеровцев остановиться и повернуть назад. Советский транспорт был спасен. Хорошо сказал о законах войскового товарищества и святом фронтовом братстве известный советский поэт Александр Твардовский:
У летчиков наших такая порука,
Такое заветное правило есть:
Врага уничтожить - большая заслуга,
Но друга спасти - это высшая честь!
Огненное лето
На смену прохладным весенним дням пришло горячее лето. Оно было жарким - в прямом и в переносном смысле. На юге разгорались ожесточенные бои. Первые дни июня принесли нам сюрпризы и в подготовке летных кадров. В Средней Азии из-за сильной жары были прекращены полеты на наших школьных аэродромах: двигатели бомбардировщиков Ил-4 сильно перегревались на земле и в воздухе. При выполнении учебных заданий произошло несколько отказов моторов и вынужденных посадок. Мало того, полетам очень мешала пыль, поднимаемая во время рулежки и после взлета машин, потому что из-за полного безветрия пыльное облако недвижимо висело в воздухе, медленно оседало и слишком долго расходилось.
Летный и инженерно-технический состав, привыкший к эксплуатации самолетов в условиях средней полосы с более прохладной погодой, постоянными ветрами, впервые столкнулся с особыми условиями Средней Азии. Люди на первых порах даже немного растерялись. Мне подобные явления были хорошо знакомы по прежней службе в южных краях, и я направился с группой инструкторов и инженеров для оказания помощи в организации учебных полетов.
На месте полностью подтвердились наши предположения. Летчики, руководствуясь похвальными намерениями сберечь двигатели, почти cpaзу после отрыва бомбардировщика от земли уменьшали наддув, то есть мощность моторов. В результате продолжительность набора высоты увеличивалась. Дело в том, что в Средней Азии даже весной стоит жара, и перегретый воздух в течение ночи не успевает остывать. Прохлада возникает в приземном слое, и лишь с высоты 700-800 метров начинается некоторое понижение температуры. Вот почему не следовало допускать перегрева моторов на земле и уменьшать мощность поршневых двигателей до набора примерно 800 метров. На этой высоте уже можно было заняться охлаждением моторов.
С учетом местных климатических условий мы изменили организацию полетов. Для того чтобы у людей появилась уверенность в возможностях техники, провели показные полеты, обменялись опытом. И снова на школьных аэродромах начались бесперебойные полеты как днем, так и ночью. А в Средней Азии, надо заметить, ночи обычно невероятно темные. В песках, где нет населенных пунктов, в полете совсем не видно земных ориентиров и при пилотировании приходится всецело полагаться на приборы, самолетовождение осуществлять с использованием радионавигационных средств. Словом, условия в Средней Азии побуждали экипажи постигать сложное искусство полетов по приборам, приобретать нужные навыки.
В июне, когда ночь сократилась до предела, подсохли дороги, полевые аэродромы и наземные войска и фронтовая авиация получили благоприятные условия для ведения боевых действий, мы полностью переключились на боевую работу в интересах фронтов. Большая часть вылетов производилась на западном направлении. Одновременно АДД оказывала содействие и Северо-Западному, Волховскому, Калининскому, Воронежскому, Юго-Западному фронтам. Наиболее частыми целями были железнодорожные узлы и скопления фашистских войск: противник продолжал усиленный подвоз грузов по железным дорогам и автомагистралям в полосах от Волховского до Южного и Северо-Кавказского фронтов включительно.
В отличие от 1941 года более частыми и эффективными стали наши удары по вражеским аэродромам, широко практиковалась выброска вооружения и боеприпасов войскам и партизанам, действовавшим в отрыве от фронта, а зачастую и в глубоком тылу врага.
Погода в июне оказалась необычно сложной, неустойчивой. Если в республиках Средней Азии стояла жара и продолжительное время не выпадали осадки, то в средней полосе страны и на северо-западе постоянно наблюдалась кучево-дождевая облачность с обширными зонами гроз, частыми ливнями и ограниченной видимостью. Такая погода преследовала нас чуть ли не в каждом боевом вылете. И работникам метеорологической службы приходилось трудно. Им нужно было составить карту фактической погоды, дать прогноз на время полета по маршрутам, в районе целей, гарантируя благоприятные погодные условия для безопасной посадки после выполнения задания. Сведений о погоде было совсем мало. Мы имели данные только о своей территории, что за линией фронта - неизвестно. А ведь погода может измениться в течение нескольких часов, и важно вовремя уловить начало ее ухудшении. Это позволит при организации вылета выбрать наиболее благоприятный маршрут, наивыгоднейшую высоту, где экипажу будет помогать попутный ветер, где нет болтанки, а также другие данные.
Командованию АДД требовались точные, всеобъемлющие прогнозы погоды, позволяющие принять наиболее правильное решение на весь вылет. И мы испытывали законное удовлетворение, когда наша метеорологическая служба, возглавляемая полковником Потаповым, давала правильные долгосрочные и краткосрочные прогнозы, помогая командующему и штабу авиации дальнего действия продуманно планировать боевую деятельность и успешно решать большие и сложные задачи.
Боевым успехам авиачастей способствовала и четкая, бесперебойная работа службы связи и радионавигации, которой руководил инженер-полковник Н.А. Байкузов, впоследствии генерал. Обладая хорошими организаторскими способностями, он удачно сочетал отменные знания техники радиосвязи и самолетовождения с огромным опытом работы в качестве штурмана-радионавигатора, воздушного радиста, много летавшего на дальние расстояния н в сложных метеорологических условиях.
К июню 1942 года мы уже имели хорошо организованную, налаженную сеть радиоприводных и светомаяков, запасных аэродромов со средствами связи. Вошла в жизнь твердая система радиосвязи в наземных и воздушных сетях. Она позволила при необходимости управлять с нашего командного пункта даже одиночными самолетами.
Большая заслуга в этом принадлежала и командующему АДД генералу А. Е. Голованову, использовавшему значительный опыт дальних полетов по воздушным трассам гражданской авиации с применением средств радионавигации. В одном экипаже с ним в предвоенные годы летал Н.А. Байкузов. В 212-м дальнебомбардировочпом авиаполку Николай Афанасьевич был заместителем командира полка по радионавигации и связи. В начале июня Ставка настойчиво требовала от нас вывода из строя железнодорожного узла Брянск, через который проходили интенсивные перевозки гитлеровцев. В течение двух ночей подряд, 2 и 3 июня, из-за плохих погодных условий на эту важную цель смогла пробиться лишь половина экипажей, остальные вернулись с маршрута с несброшенными бомбами. Поскольку погода не улучшалась, на следующую ночь мы послали на задание только наиболее подготовленные экипажи. На этот раз бомбардировка железнодорожного узла Брянск оказалась успешной. Возникшие пожары сопровождались сильными взрывами. Особенно большие разрушения произвела крупная фугасная авиабомба ФАБ-2000.
В ту ночь мы потеряли один бомбардировщик ТБ-3. Возвращаясь с боевого задания, наш экипаж неожиданно попал в мощное грозовое облако. Самолет взорвался в воздухе. Причиной тому был грозовой грозовой разряд. Вер члены экипажа спаслись на парашютах и возвратились в полк.
АДД и в последующем продолжала налеты на Брянск. По данным агентурной разведки, с 1 по 7 июня наши бомбардировщики разбили на этом железнодорожном узле девять эшелонов с боеприпасами, несколько эшелонов с автомашинами и один - с продовольствием. Непосредственно в городе прямым попаданием авиабомб было разрушено здание, в котором размещался штаб немецкой части. Особенно эффективным оказался налет 37 бомбардировщиков в ночь на 10 июня. В результате удара возникли пожары на всей территории железнодорожного узла. Было уничтожено 400 тонн бензина, 2 эшелона и свыше 300 гитлеровцев.
Не только железнодорожный узел Брянск, но и подходы к нему находились под постоянным воздействием АДД. В ночь на 24 июня девять наших экипажей на предельно малой высоте в семи километрах севернее Брянска бомбардировали железнодорожный мост через реку Волва. Удачным попаданием авиабомбы МАБ-250 была сорвана одна из мостовых ферм. Железная дорога на данном участке оказалась выведенной из строя.
Немцы с лихорадочной поспешностью ремонтировали поврежденный мост. Но их усилия оказались тщетными. В ночь на 28 июня мы нанесли повторный удар по этому мосту, и снова прямым попаданием авиабомбы один конец железнодорожной фермы моста был сброшен с каменной опоры в воду. На этом участке под Брянском движение воинских эшелонов противника надолго прекратилось.
Одновременно наши соединения бомбардировали железнодорожные узлы Орел, Смоленск, Харьков и другие.
В июне 1942 года авиация дальнего действия участвовала со всеми ВВС Красной Армии в операции по уничтожению авиации противника на ее аэродромах. Так, в ночь на 11 июня наши бомбардировщики нанесли удачный удар по аэродрому в Смоленске. По агентурным данным, мы уничтожили 32 немецких самолета, крупное хранилище горючего, где находилось примерно 700 бочек бензина, разбили 2 прожектора и 4 зенитных орудия.
В ту ночь авиация дальнего действия подвергла бомбардировке еще 10 вражеских аэродромов. В операции участвовало 110 наших самолетов.
А сутки спустя на неприятельском аэродроме в Полтаве было уничтожено 12 "юнкерсов". Одновременно соединения АДД нанесли удары по немецким авиабазам в Смоленске, Брянске, Сеще, Чугуеве. За ночь немцы недосчитались более 50 самолетов.
Большой урон наши экипажи причинили врагу в районе Красного Бора. Убитых летчиков, штурманов, обслуживающий персонал германского воздушного флота, как потом стало известно, хоронили три дня.
В ночь на 27 июня 111 самолетов АДД нанесли сосредоточенный удар по войскам Паулюса. Разведчики сообщали: "Штаб 6-й немецкой армии в Полтаве подвергся сильной бомбардировке авиации, имеются жертвы и убытки". Эти сведения были добыты нашими разведчиками из перехваченных ими фашистских телеграмм.
Наши экипажи выполняли самые разнообразные боевые задания. В течение июня они, например, уничтожали плавсредства врага и портовые сооружения в Мариуполе, в других портах Черного и Азовского морей, разрушили железнодорожный мост через реку Волхов у станции Кириши, неоднократно сбрасывали различные грузы войскам Калининского, Северо-Западного, Волховского фронтов, партизанам Крыма.
В боевых вылетах на многочисленные цели успешно действовали не только новые для того времени боевые машины Ил-4, но и устаревшие четырехмоторные ТБ-3. В светлые ночи они часто подвергались атакам немецких истребителей. Хорошо подготовленные и натренированные воздушные стрелки в большинстве случаев опережали неприятеля метким сосредоточенным огнем, заставляя фашистских летчиков преждевременно выходить из атаки.
Наши бомбардировки наносили ощутимые потери наземным войскам и авиации противника, нарушали важные коммуникации гитлеровцев. Это сильно беспокоило германское командование. Немцы пытались дезорганизовать работу авиасоединений АДД, неоднократно бомбардировали наши аэродромы, атаковывали бомбардировщики над районами базирования.
25 июня 1942 года экипаж Ил-4 при заходе на посадку на один из подмосковных аэродромов был внезапно атакован вражеским истребителем и получил повреждения. Однако командир экипажа сумел благополучно приземлить машину.
Примерно в то же время четырехмоторный тяжелый бомбардировщик ТБ-7 подвергся атакам Ме-110. Противнику удалось повредить один мотор, бензосистему, ранить пять человек, находившихся на борту. Отчетливо понимая, что кораблю в любую минуту грозит взрыв, а раненые не могут воспользоваться парашютами, командир не оставил самолета и с риском для собственной жизни довел тяжелый бомбардировщик до места назначения и благополучно совершил посадку. Раненых отправили в госпиталь, самолет отремонтировали, и через несколько дней он снова вылетел на задание.
Участились и бомбардировки наших аэродромов. Нападению врага подверглись авиаполки, базировавшиеся в районе города Серпухова. В первом случае противнику удалось уничтожить легкий связной самолет, прожектор и грузовую автомашину, во втором - повредить два истребителя ЛАГГ-3. Все бомбардировщики с экипажами, к счастью, находились на задании. За несколько минут до нападения противника последний Ил-4 поднялся в воздух. Что это, случайность? Конечно. За годы войны бывало и не такое!..
А вот то, что немецкая авиация часто стала совершать налеты на наши аэродромы, считать случайностью мы уже не могли. Чувствовалось, что противник действует продуманно и планомерно. В течение одной ночи гитлеровцы бомбардировали три базировавшиеся на большом удалении авиачасти АДД. Одновременно немцы нанесли удар и по ложному аэродрому. Его комендант довольно правдоподобно разместил на поле макеты самолетов, оборудовал ложные взлетно-посадочные полосы, выложил световое "Т" и вспышками прожекторов, сигнальными ракетами создал у противника впечатление действующего аэродрома.
Потери при вражеских налетах оказались незначительными. Но это ни в коей мере не успокоило нас. Военный совет АДД обсудил вопрос об усилении противовоздушной обороны аэродромов, повышении бдительности и боевой готовности частей и подразделений. Во всех авиаполках с командным и личным составом проводились разборы боевых действий, анализировались промахи и упущения, давались конкретные указания, как отражать налеты фашистской авиации.
Возросшая активность вражеской авиации объяснялась не только улучшением состояния полевых аэродромов после весенней распутицы и установившейся летной погодой. Это объяснялось прежде всего тем, что немецко-фашистское командование готовило крупное наступление на юге, и авиация противника стремилась восстановить уже пошатнувшееся господство в воздухе, подавить основательно досаждавшую гитлеровцам нашу авиацию дальнего действия.
В конце июня оживилась деятельность немецко-фашистских войск на левом фланге Брянского фронта, в полосе Юго-Западного фронта. И мы получили задачу от Ставки наряду с ударами по железнодорожным узлам и аэродромам противника, уничтожать скопления вражеских войск на угрожаемых направлениях.
В ночь на 24 июня 30 самолетов Ил-4 бомбардировали крупное сосредоточение гитлеровцев в 8-11 километрах северо-западнее Мценска. Одновременно 32 наших экипажа нанесли удар по скоплению живой силы и техники врага в районе Волчанских хуторов.
Я в то время находился на командном пункте и руководил боевыми действиями частей и соединений. Помню, командир 1-го тяжелого бомбардировочного авиаполка полковник И. В. Филиппов доложил о случае находчивых действий одного экипажа ТБ-3. Сильным зенитным огнем гитлеровцам удалось повредить корабль: двигатель вышел из строя, а от взрыва снаряда воспламенилась находившаяся на корабле светящая авиабомба САБ-15. Стрелок-радист, рискуя быть обожженным, бросился к горящей бомбе и моментально выкинул ее через люк. САБ-15 медленно опускалась к земле, освещая ее ярким огнем, а экипаж совершил новый заход на цель скопление танков и артиллерии.
После посадки на свой аэродром в фюзеляже бомбардировщика насчитали 150 пробоин от осколков зенитных снарядов.
Выслушав тогда доклад командира авиачасти об этом боевом эпизоде, я предложил представить членов отважного экипажа к правительственным наградам. К сожалению, память не сохранила имен и фамилий славных героев...
А наши части продолжали интенсивно бомбардировать вражеские войска и в последующие ночи. Так, например, с 25 на 26 июня мы подняли 182 бомбардировщика. Это был один из массированных ударов авиации дальнего действия по немецко-фашистским войскам, нацеленным на воронежское направление. Наши части буквально каждую ночь бомбили скопления вражеских танков, пехоты, выявленных фронтовой авиаразведкой. Одновременно наносили удары по аэродромам противника в районе Белгорода и Краснограда.
Утром 28 июня 1942 года после мощной артиллерийской и авиационной подготовки армейская группа немецко-фашистских войск "Bейxc" развернула наступление против соединений левого крыла Брянского фронта. Превосходящим силам врага удалось прорвать нашу оборону и продвинуться вперед.
На рассвете 30 июня 6-я немецкая армия нанесла удар из района Волчанска по правому крылу Юго-Западного фронта. Гитлеровцы продвинулись на глубину до 80 километров и к исходу 2 июля вышли в район Старого Оскола и Волоконовки. Одновременно на линию железной дороги Старый Оскол-Касторное вырвались подвижные соединения немецкой армейской группы "Вейхс". Часть войск Брянского фронта оказалась отсеченной.
Фашистские танки и мотопехота вышли к Дону, захватили небольшой плацдарм на левом берегу и прорвались к Воронежу, где встретили организованный отпор героических защитников древнего города, награжденного впоследствии орденом Отечественной войны I степени.
Контрудар наших резервных соединений из района южнее Ельца приостановил дальнейшее продвижение гитлеровцев. До середины июля здесь шли упорнейшие бои, и решением Ставки 7 июля был создан Воронежский фронт.
Однако на левом фланге Юго-Западного фронта обстановка осложнялась. Танковые соединения 6-й немецкой армии к исходу 11 июля вышли на линию Боковская, Дегтево, передовые части достигли даже Россоши. Противник обошел основные силы Юго-Западного фронта с северо-востока, и наши войска сражались в полуокружении.
Не прекращая сосредоточенных ударов по таким крупным железнодорожным узлам, как Орел, Брянск, Курск, а также по многим станциям выгрузки фашистских войск, авиация дальнего действия уничтожала немецкую мотопехоту и танки в местах наибольшего их скопления, особенно на переправах через Дон, другие реки.
Так происходило и 4 июля 1942 года, когда 24-я и 62-я авиадивизии бомбардировали скопление гитлеровцев на переправах через Дон у населенных пунктов Рудкино и Малышево, что в 15 километрах южнее Воронежа.
36, 53 и 45-я авиадивизии нанесли удары по железнодорожным узлам Орел и Курск, где было сосредоточено много вражеских эшелонов. Это сильно помешало немцам в восстановительных работах и на некоторое время парализовало перевозки противника.
Тем временем 50-я авиадивизия бомбардировала железнодорожные станции Льгов и Щигры. Это соединение частью экипажей нанесло эффективный удар по скоплению фашистских танков в районе тракторного завода в Харькове, где гитлеровцы оборудовали крупную ремонтную базу.
В начале июля 1942 года сложное и ответственное задание получили экипажи 3-й авиадивизии АДД. На подступах к Дону необходимо было отыскать и уничтожить замаскированную немецкую базу горючего. Перед вылетом экипажей на задание на аэродроме состоялся митинг. После вступительной речи военкома слово взял коммунист штурман эскадрильи майор С. И. Куликов.
- Фашистские танки остервенело рвутся к древнему русскому городу Воронежу и к славному Дону, - с волнением говорил Куликов.- Но, как ни силен будет зенитный огонь врага, мы не дрогнем в бою, не свернем с боевого курса и точно поразим цель. От имени личного состава заверяю, что задание Родины выполним, вражескую базу уничтожим и оставим фашистские танки без горючего.
Патриотические слова подкреплялись боевыми делами. Экипаж, где командиром был Герой Советского Союза Александр Игнатьевич Молодчий, а штурманом - Сергей Иванович Куликов, выполнял роль лидера, которому требовалось в ночных условиях отыскать замаскированную немецкую базу горючего, осветить и обозначить эту важную цель.
Экипаж уверенно вышел на цель. Сделав несколько кругов, сбросили осветительные авиабомбы. Стало светло как днем. Отыскав запрятанную в складках местности, тщательно замаскированную базу горючего, легли на боевой курс. Сброшена первая серия авиабомб. Вспышки, взрывы, затем опять темно. Штурману, однако, удалось уточнить местонахождение емкостей с горючим. Следует новый заход на цель. На этот раз у гитлеровцев не выдерживают нервы, и они открывают бешеный огонь.
Но уже поздно - бомбовый удар пришелся точно! На земле взметнулся столб пламени. Экипаж-лидер доразведал замаскированную цель и поджег ее. А тем временем к объекту подошла ударная группа наших самолетов.
Как зафиксировал фотоконтроль и подтвердила партизанская разведка, в результате ночного налета экипажей 3-й авиадивизии взорвали несколько больших емкостей и сожгли до 400 бочек с ГСМ. Неприятельская база, снабжавшая фашистские танки горючим, прекратила свое существование. А буквально через несколько дней экипаж капитана А. И. Молодчего действовал в качестве лидера при налете на железнодорожный узел Брянск. Хорошо осветив цель САБами и уничтожив вражеский эшелон фугасными авиабомбами, он обеспечил летчикам части условия для эффективного удара по важным целям. В результате успешного бомбометания были разрушены выходные стрелки железнодорожного узла.
Но при выполнении задания самолет-лидер, принявший на себя весь зенитный огонь, получил более 60 пробоин и был подбит. Машина плохо слушалась рулей, летчику с большим трудом удавалось удерживать ее в горизонтальном полете. И тем не менее Александр Молодчий успешно довел поврежденный корабль до своего аэродрома.
В стартовках и боевых листках рассказывалось о мужественных действиях экипажа А. И. Молодчего, точном бомбометании штурмана С. И. Куликова, а также о юбилеях гвардии капитана М. В. Симонова и гвардии майора Д. В. Чумаченко, которые первыми в части совершили по 150 успешных боевых вылетов.
Замечательным летчиком-ночником по праву считался гвардии капитан Михаил Симонов, удостоенный вскоре звания Героя Советского Союза. При налете на вражеский аэродром его экипаж уничтожил 12 фашистских самолетов, а при бомбометании по железнодорожной станции разбил 17 вагонов с боеприпасами. Летчик стал одним из зачинателей увеличения бомбовой нагрузки на самолет. Он производил взлет перегруженного корабля по тщательно продуманному плану с учетом всех элементов, обеспечивающих безопасное пилотирование машины с максимальной нагрузкой. Его примеру последовали многие другие.
Командиры, комиссары и политорганы, партийные и комсомольские организации широко поддерживали такие патриотические начинания и распространяли опыт лучших экипажей. Творчески использовались различные формы и методы воспитания. Этому, несомненно, способствовало принятое Центральным Комитетом партии 12 нюня 1942 года решение о коренном улучшении партийно-политической работы в Красной Армии. При политотделе АДД в то время создали коллектив агитаторов. Идейным воспитанием летчиков занимались не только штатные пропагандисты. Устной агитации, принявшей массовый характер, уделяли внимание все командиры и политработники, и том числе и высшего звена. Перед вылетами на боевые задания личный состав напутствовали командующий авиацией дальнего действия генерал А. Е. Голованов, его заместители, член Военного совета АДД дивизионный комиссар Г. Г. Гурьянов, начальник политотдела АДД полковой комиссар С. И. Черноусов, командиры и комиссары авиасоединепий и частей. В яркой и доходчивой форме они разъясняли летчикам большие и ответственные задачи, поставленные перед авиацией дальнего действия Верховным Главнокомандованием. Их политические выступления тесно увязывались с жизнью и конкретными боевыми делами частей, популяризировали передовой опыт.
Отважно выполняли боевые задания командования летчики А. Иванов, В. Трехин, С. Бирюков, С. Карымов, В. Кибардин, К. Уржунцев, В. Уромов, И. Федоров и многие другие.
Участник боев в Заполярье и неутомимый летописец, минувших ратных дел, штурман Алексей Иванович Крылов с душевной теплотой вспоминал на встрече ветеранов АДД о нерушимом фронтовом товариществе и взаимной выручке в бою. Он рассказывал о большой фронтовой дружбе, укрепившейся между личным составом 36-й авиадивизии АДД и морскими летчиками-истребителями гвардейского авиаполка, которым командовал прославленный ас Борис Сафонов, удостоенный посмертно высокого звания дважды Героя Советского Союза. Истребители военно-морской авиации не раз приходили на выручку нашим экипажам. Летчики АДД тоже не оставались в долгу перед моряками.
Такой вот эпизод. Экипаж А. И. Баукина совершал полет в сложных метеорологических условиях. Пробившись сквозь облачность, он вышел точно на вражеский аэродром и сбросил бомбы на скопление фашистских пикировщиков. В тот момент, когда штурман включил фотоаппарат и делал снимки аэродрома, зенитным огнем противника был поврежден правый двигатель Ил-4.
Возвращаясь на родной аэродром на одном моторе и пролетая над морем, экипаж заметил, что два немецких торпедных катера нагоняют наше транспортное судно. Боекомплект бомб израсходован, самолет поврежден. Как же помочь морякам? Командир экипажа Баукин принимает решение атаковать немецкие торпедные катера.
Дерзкая и внезапная атака израненного бомбардировщика заставила гитлеровцев остановиться и повернуть назад. Советский транспорт был спасен. Хорошо сказал о законах войскового товарищества и святом фронтовом братстве известный советский поэт Александр Твардовский:
У летчиков наших такая порука,
Такое заветное правило есть:
Врага уничтожить - большая заслуга,
Но друга спасти - это высшая честь!
Огненное лето
На смену прохладным весенним дням пришло горячее лето. Оно было жарким - в прямом и в переносном смысле. На юге разгорались ожесточенные бои. Первые дни июня принесли нам сюрпризы и в подготовке летных кадров. В Средней Азии из-за сильной жары были прекращены полеты на наших школьных аэродромах: двигатели бомбардировщиков Ил-4 сильно перегревались на земле и в воздухе. При выполнении учебных заданий произошло несколько отказов моторов и вынужденных посадок. Мало того, полетам очень мешала пыль, поднимаемая во время рулежки и после взлета машин, потому что из-за полного безветрия пыльное облако недвижимо висело в воздухе, медленно оседало и слишком долго расходилось.
Летный и инженерно-технический состав, привыкший к эксплуатации самолетов в условиях средней полосы с более прохладной погодой, постоянными ветрами, впервые столкнулся с особыми условиями Средней Азии. Люди на первых порах даже немного растерялись. Мне подобные явления были хорошо знакомы по прежней службе в южных краях, и я направился с группой инструкторов и инженеров для оказания помощи в организации учебных полетов.
На месте полностью подтвердились наши предположения. Летчики, руководствуясь похвальными намерениями сберечь двигатели, почти cpaзу после отрыва бомбардировщика от земли уменьшали наддув, то есть мощность моторов. В результате продолжительность набора высоты увеличивалась. Дело в том, что в Средней Азии даже весной стоит жара, и перегретый воздух в течение ночи не успевает остывать. Прохлада возникает в приземном слое, и лишь с высоты 700-800 метров начинается некоторое понижение температуры. Вот почему не следовало допускать перегрева моторов на земле и уменьшать мощность поршневых двигателей до набора примерно 800 метров. На этой высоте уже можно было заняться охлаждением моторов.
С учетом местных климатических условий мы изменили организацию полетов. Для того чтобы у людей появилась уверенность в возможностях техники, провели показные полеты, обменялись опытом. И снова на школьных аэродромах начались бесперебойные полеты как днем, так и ночью. А в Средней Азии, надо заметить, ночи обычно невероятно темные. В песках, где нет населенных пунктов, в полете совсем не видно земных ориентиров и при пилотировании приходится всецело полагаться на приборы, самолетовождение осуществлять с использованием радионавигационных средств. Словом, условия в Средней Азии побуждали экипажи постигать сложное искусство полетов по приборам, приобретать нужные навыки.
В июне, когда ночь сократилась до предела, подсохли дороги, полевые аэродромы и наземные войска и фронтовая авиация получили благоприятные условия для ведения боевых действий, мы полностью переключились на боевую работу в интересах фронтов. Большая часть вылетов производилась на западном направлении. Одновременно АДД оказывала содействие и Северо-Западному, Волховскому, Калининскому, Воронежскому, Юго-Западному фронтам. Наиболее частыми целями были железнодорожные узлы и скопления фашистских войск: противник продолжал усиленный подвоз грузов по железным дорогам и автомагистралям в полосах от Волховского до Южного и Северо-Кавказского фронтов включительно.
В отличие от 1941 года более частыми и эффективными стали наши удары по вражеским аэродромам, широко практиковалась выброска вооружения и боеприпасов войскам и партизанам, действовавшим в отрыве от фронта, а зачастую и в глубоком тылу врага.
Погода в июне оказалась необычно сложной, неустойчивой. Если в республиках Средней Азии стояла жара и продолжительное время не выпадали осадки, то в средней полосе страны и на северо-западе постоянно наблюдалась кучево-дождевая облачность с обширными зонами гроз, частыми ливнями и ограниченной видимостью. Такая погода преследовала нас чуть ли не в каждом боевом вылете. И работникам метеорологической службы приходилось трудно. Им нужно было составить карту фактической погоды, дать прогноз на время полета по маршрутам, в районе целей, гарантируя благоприятные погодные условия для безопасной посадки после выполнения задания. Сведений о погоде было совсем мало. Мы имели данные только о своей территории, что за линией фронта - неизвестно. А ведь погода может измениться в течение нескольких часов, и важно вовремя уловить начало ее ухудшении. Это позволит при организации вылета выбрать наиболее благоприятный маршрут, наивыгоднейшую высоту, где экипажу будет помогать попутный ветер, где нет болтанки, а также другие данные.
Командованию АДД требовались точные, всеобъемлющие прогнозы погоды, позволяющие принять наиболее правильное решение на весь вылет. И мы испытывали законное удовлетворение, когда наша метеорологическая служба, возглавляемая полковником Потаповым, давала правильные долгосрочные и краткосрочные прогнозы, помогая командующему и штабу авиации дальнего действия продуманно планировать боевую деятельность и успешно решать большие и сложные задачи.
Боевым успехам авиачастей способствовала и четкая, бесперебойная работа службы связи и радионавигации, которой руководил инженер-полковник Н.А. Байкузов, впоследствии генерал. Обладая хорошими организаторскими способностями, он удачно сочетал отменные знания техники радиосвязи и самолетовождения с огромным опытом работы в качестве штурмана-радионавигатора, воздушного радиста, много летавшего на дальние расстояния н в сложных метеорологических условиях.
К июню 1942 года мы уже имели хорошо организованную, налаженную сеть радиоприводных и светомаяков, запасных аэродромов со средствами связи. Вошла в жизнь твердая система радиосвязи в наземных и воздушных сетях. Она позволила при необходимости управлять с нашего командного пункта даже одиночными самолетами.
Большая заслуга в этом принадлежала и командующему АДД генералу А. Е. Голованову, использовавшему значительный опыт дальних полетов по воздушным трассам гражданской авиации с применением средств радионавигации. В одном экипаже с ним в предвоенные годы летал Н.А. Байкузов. В 212-м дальнебомбардировочпом авиаполку Николай Афанасьевич был заместителем командира полка по радионавигации и связи. В начале июня Ставка настойчиво требовала от нас вывода из строя железнодорожного узла Брянск, через который проходили интенсивные перевозки гитлеровцев. В течение двух ночей подряд, 2 и 3 июня, из-за плохих погодных условий на эту важную цель смогла пробиться лишь половина экипажей, остальные вернулись с маршрута с несброшенными бомбами. Поскольку погода не улучшалась, на следующую ночь мы послали на задание только наиболее подготовленные экипажи. На этот раз бомбардировка железнодорожного узла Брянск оказалась успешной. Возникшие пожары сопровождались сильными взрывами. Особенно большие разрушения произвела крупная фугасная авиабомба ФАБ-2000.
В ту ночь мы потеряли один бомбардировщик ТБ-3. Возвращаясь с боевого задания, наш экипаж неожиданно попал в мощное грозовое облако. Самолет взорвался в воздухе. Причиной тому был грозовой грозовой разряд. Вер члены экипажа спаслись на парашютах и возвратились в полк.
АДД и в последующем продолжала налеты на Брянск. По данным агентурной разведки, с 1 по 7 июня наши бомбардировщики разбили на этом железнодорожном узле девять эшелонов с боеприпасами, несколько эшелонов с автомашинами и один - с продовольствием. Непосредственно в городе прямым попаданием авиабомб было разрушено здание, в котором размещался штаб немецкой части. Особенно эффективным оказался налет 37 бомбардировщиков в ночь на 10 июня. В результате удара возникли пожары на всей территории железнодорожного узла. Было уничтожено 400 тонн бензина, 2 эшелона и свыше 300 гитлеровцев.
Не только железнодорожный узел Брянск, но и подходы к нему находились под постоянным воздействием АДД. В ночь на 24 июня девять наших экипажей на предельно малой высоте в семи километрах севернее Брянска бомбардировали железнодорожный мост через реку Волва. Удачным попаданием авиабомбы МАБ-250 была сорвана одна из мостовых ферм. Железная дорога на данном участке оказалась выведенной из строя.
Немцы с лихорадочной поспешностью ремонтировали поврежденный мост. Но их усилия оказались тщетными. В ночь на 28 июня мы нанесли повторный удар по этому мосту, и снова прямым попаданием авиабомбы один конец железнодорожной фермы моста был сброшен с каменной опоры в воду. На этом участке под Брянском движение воинских эшелонов противника надолго прекратилось.
Одновременно наши соединения бомбардировали железнодорожные узлы Орел, Смоленск, Харьков и другие.
В июне 1942 года авиация дальнего действия участвовала со всеми ВВС Красной Армии в операции по уничтожению авиации противника на ее аэродромах. Так, в ночь на 11 июня наши бомбардировщики нанесли удачный удар по аэродрому в Смоленске. По агентурным данным, мы уничтожили 32 немецких самолета, крупное хранилище горючего, где находилось примерно 700 бочек бензина, разбили 2 прожектора и 4 зенитных орудия.
В ту ночь авиация дальнего действия подвергла бомбардировке еще 10 вражеских аэродромов. В операции участвовало 110 наших самолетов.
А сутки спустя на неприятельском аэродроме в Полтаве было уничтожено 12 "юнкерсов". Одновременно соединения АДД нанесли удары по немецким авиабазам в Смоленске, Брянске, Сеще, Чугуеве. За ночь немцы недосчитались более 50 самолетов.
Большой урон наши экипажи причинили врагу в районе Красного Бора. Убитых летчиков, штурманов, обслуживающий персонал германского воздушного флота, как потом стало известно, хоронили три дня.
В ночь на 27 июня 111 самолетов АДД нанесли сосредоточенный удар по войскам Паулюса. Разведчики сообщали: "Штаб 6-й немецкой армии в Полтаве подвергся сильной бомбардировке авиации, имеются жертвы и убытки". Эти сведения были добыты нашими разведчиками из перехваченных ими фашистских телеграмм.
Наши экипажи выполняли самые разнообразные боевые задания. В течение июня они, например, уничтожали плавсредства врага и портовые сооружения в Мариуполе, в других портах Черного и Азовского морей, разрушили железнодорожный мост через реку Волхов у станции Кириши, неоднократно сбрасывали различные грузы войскам Калининского, Северо-Западного, Волховского фронтов, партизанам Крыма.
В боевых вылетах на многочисленные цели успешно действовали не только новые для того времени боевые машины Ил-4, но и устаревшие четырехмоторные ТБ-3. В светлые ночи они часто подвергались атакам немецких истребителей. Хорошо подготовленные и натренированные воздушные стрелки в большинстве случаев опережали неприятеля метким сосредоточенным огнем, заставляя фашистских летчиков преждевременно выходить из атаки.
Наши бомбардировки наносили ощутимые потери наземным войскам и авиации противника, нарушали важные коммуникации гитлеровцев. Это сильно беспокоило германское командование. Немцы пытались дезорганизовать работу авиасоединений АДД, неоднократно бомбардировали наши аэродромы, атаковывали бомбардировщики над районами базирования.
25 июня 1942 года экипаж Ил-4 при заходе на посадку на один из подмосковных аэродромов был внезапно атакован вражеским истребителем и получил повреждения. Однако командир экипажа сумел благополучно приземлить машину.
Примерно в то же время четырехмоторный тяжелый бомбардировщик ТБ-7 подвергся атакам Ме-110. Противнику удалось повредить один мотор, бензосистему, ранить пять человек, находившихся на борту. Отчетливо понимая, что кораблю в любую минуту грозит взрыв, а раненые не могут воспользоваться парашютами, командир не оставил самолета и с риском для собственной жизни довел тяжелый бомбардировщик до места назначения и благополучно совершил посадку. Раненых отправили в госпиталь, самолет отремонтировали, и через несколько дней он снова вылетел на задание.
Участились и бомбардировки наших аэродромов. Нападению врага подверглись авиаполки, базировавшиеся в районе города Серпухова. В первом случае противнику удалось уничтожить легкий связной самолет, прожектор и грузовую автомашину, во втором - повредить два истребителя ЛАГГ-3. Все бомбардировщики с экипажами, к счастью, находились на задании. За несколько минут до нападения противника последний Ил-4 поднялся в воздух. Что это, случайность? Конечно. За годы войны бывало и не такое!..
А вот то, что немецкая авиация часто стала совершать налеты на наши аэродромы, считать случайностью мы уже не могли. Чувствовалось, что противник действует продуманно и планомерно. В течение одной ночи гитлеровцы бомбардировали три базировавшиеся на большом удалении авиачасти АДД. Одновременно немцы нанесли удар и по ложному аэродрому. Его комендант довольно правдоподобно разместил на поле макеты самолетов, оборудовал ложные взлетно-посадочные полосы, выложил световое "Т" и вспышками прожекторов, сигнальными ракетами создал у противника впечатление действующего аэродрома.
Потери при вражеских налетах оказались незначительными. Но это ни в коей мере не успокоило нас. Военный совет АДД обсудил вопрос об усилении противовоздушной обороны аэродромов, повышении бдительности и боевой готовности частей и подразделений. Во всех авиаполках с командным и личным составом проводились разборы боевых действий, анализировались промахи и упущения, давались конкретные указания, как отражать налеты фашистской авиации.
Возросшая активность вражеской авиации объяснялась не только улучшением состояния полевых аэродромов после весенней распутицы и установившейся летной погодой. Это объяснялось прежде всего тем, что немецко-фашистское командование готовило крупное наступление на юге, и авиация противника стремилась восстановить уже пошатнувшееся господство в воздухе, подавить основательно досаждавшую гитлеровцам нашу авиацию дальнего действия.
В конце июня оживилась деятельность немецко-фашистских войск на левом фланге Брянского фронта, в полосе Юго-Западного фронта. И мы получили задачу от Ставки наряду с ударами по железнодорожным узлам и аэродромам противника, уничтожать скопления вражеских войск на угрожаемых направлениях.
В ночь на 24 июня 30 самолетов Ил-4 бомбардировали крупное сосредоточение гитлеровцев в 8-11 километрах северо-западнее Мценска. Одновременно 32 наших экипажа нанесли удар по скоплению живой силы и техники врага в районе Волчанских хуторов.
Я в то время находился на командном пункте и руководил боевыми действиями частей и соединений. Помню, командир 1-го тяжелого бомбардировочного авиаполка полковник И. В. Филиппов доложил о случае находчивых действий одного экипажа ТБ-3. Сильным зенитным огнем гитлеровцам удалось повредить корабль: двигатель вышел из строя, а от взрыва снаряда воспламенилась находившаяся на корабле светящая авиабомба САБ-15. Стрелок-радист, рискуя быть обожженным, бросился к горящей бомбе и моментально выкинул ее через люк. САБ-15 медленно опускалась к земле, освещая ее ярким огнем, а экипаж совершил новый заход на цель скопление танков и артиллерии.
После посадки на свой аэродром в фюзеляже бомбардировщика насчитали 150 пробоин от осколков зенитных снарядов.
Выслушав тогда доклад командира авиачасти об этом боевом эпизоде, я предложил представить членов отважного экипажа к правительственным наградам. К сожалению, память не сохранила имен и фамилий славных героев...
А наши части продолжали интенсивно бомбардировать вражеские войска и в последующие ночи. Так, например, с 25 на 26 июня мы подняли 182 бомбардировщика. Это был один из массированных ударов авиации дальнего действия по немецко-фашистским войскам, нацеленным на воронежское направление. Наши части буквально каждую ночь бомбили скопления вражеских танков, пехоты, выявленных фронтовой авиаразведкой. Одновременно наносили удары по аэродромам противника в районе Белгорода и Краснограда.
Утром 28 июня 1942 года после мощной артиллерийской и авиационной подготовки армейская группа немецко-фашистских войск "Bейxc" развернула наступление против соединений левого крыла Брянского фронта. Превосходящим силам врага удалось прорвать нашу оборону и продвинуться вперед.
На рассвете 30 июня 6-я немецкая армия нанесла удар из района Волчанска по правому крылу Юго-Западного фронта. Гитлеровцы продвинулись на глубину до 80 километров и к исходу 2 июля вышли в район Старого Оскола и Волоконовки. Одновременно на линию железной дороги Старый Оскол-Касторное вырвались подвижные соединения немецкой армейской группы "Вейхс". Часть войск Брянского фронта оказалась отсеченной.
Фашистские танки и мотопехота вышли к Дону, захватили небольшой плацдарм на левом берегу и прорвались к Воронежу, где встретили организованный отпор героических защитников древнего города, награжденного впоследствии орденом Отечественной войны I степени.
Контрудар наших резервных соединений из района южнее Ельца приостановил дальнейшее продвижение гитлеровцев. До середины июля здесь шли упорнейшие бои, и решением Ставки 7 июля был создан Воронежский фронт.
Однако на левом фланге Юго-Западного фронта обстановка осложнялась. Танковые соединения 6-й немецкой армии к исходу 11 июля вышли на линию Боковская, Дегтево, передовые части достигли даже Россоши. Противник обошел основные силы Юго-Западного фронта с северо-востока, и наши войска сражались в полуокружении.
Не прекращая сосредоточенных ударов по таким крупным железнодорожным узлам, как Орел, Брянск, Курск, а также по многим станциям выгрузки фашистских войск, авиация дальнего действия уничтожала немецкую мотопехоту и танки в местах наибольшего их скопления, особенно на переправах через Дон, другие реки.
Так происходило и 4 июля 1942 года, когда 24-я и 62-я авиадивизии бомбардировали скопление гитлеровцев на переправах через Дон у населенных пунктов Рудкино и Малышево, что в 15 километрах южнее Воронежа.
36, 53 и 45-я авиадивизии нанесли удары по железнодорожным узлам Орел и Курск, где было сосредоточено много вражеских эшелонов. Это сильно помешало немцам в восстановительных работах и на некоторое время парализовало перевозки противника.
Тем временем 50-я авиадивизия бомбардировала железнодорожные станции Льгов и Щигры. Это соединение частью экипажей нанесло эффективный удар по скоплению фашистских танков в районе тракторного завода в Харькове, где гитлеровцы оборудовали крупную ремонтную базу.
В начале июля 1942 года сложное и ответственное задание получили экипажи 3-й авиадивизии АДД. На подступах к Дону необходимо было отыскать и уничтожить замаскированную немецкую базу горючего. Перед вылетом экипажей на задание на аэродроме состоялся митинг. После вступительной речи военкома слово взял коммунист штурман эскадрильи майор С. И. Куликов.
- Фашистские танки остервенело рвутся к древнему русскому городу Воронежу и к славному Дону, - с волнением говорил Куликов.- Но, как ни силен будет зенитный огонь врага, мы не дрогнем в бою, не свернем с боевого курса и точно поразим цель. От имени личного состава заверяю, что задание Родины выполним, вражескую базу уничтожим и оставим фашистские танки без горючего.
Патриотические слова подкреплялись боевыми делами. Экипаж, где командиром был Герой Советского Союза Александр Игнатьевич Молодчий, а штурманом - Сергей Иванович Куликов, выполнял роль лидера, которому требовалось в ночных условиях отыскать замаскированную немецкую базу горючего, осветить и обозначить эту важную цель.
Экипаж уверенно вышел на цель. Сделав несколько кругов, сбросили осветительные авиабомбы. Стало светло как днем. Отыскав запрятанную в складках местности, тщательно замаскированную базу горючего, легли на боевой курс. Сброшена первая серия авиабомб. Вспышки, взрывы, затем опять темно. Штурману, однако, удалось уточнить местонахождение емкостей с горючим. Следует новый заход на цель. На этот раз у гитлеровцев не выдерживают нервы, и они открывают бешеный огонь.
Но уже поздно - бомбовый удар пришелся точно! На земле взметнулся столб пламени. Экипаж-лидер доразведал замаскированную цель и поджег ее. А тем временем к объекту подошла ударная группа наших самолетов.
Как зафиксировал фотоконтроль и подтвердила партизанская разведка, в результате ночного налета экипажей 3-й авиадивизии взорвали несколько больших емкостей и сожгли до 400 бочек с ГСМ. Неприятельская база, снабжавшая фашистские танки горючим, прекратила свое существование. А буквально через несколько дней экипаж капитана А. И. Молодчего действовал в качестве лидера при налете на железнодорожный узел Брянск. Хорошо осветив цель САБами и уничтожив вражеский эшелон фугасными авиабомбами, он обеспечил летчикам части условия для эффективного удара по важным целям. В результате успешного бомбометания были разрушены выходные стрелки железнодорожного узла.
Но при выполнении задания самолет-лидер, принявший на себя весь зенитный огонь, получил более 60 пробоин и был подбит. Машина плохо слушалась рулей, летчику с большим трудом удавалось удерживать ее в горизонтальном полете. И тем не менее Александр Молодчий успешно довел поврежденный корабль до своего аэродрома.
В стартовках и боевых листках рассказывалось о мужественных действиях экипажа А. И. Молодчего, точном бомбометании штурмана С. И. Куликова, а также о юбилеях гвардии капитана М. В. Симонова и гвардии майора Д. В. Чумаченко, которые первыми в части совершили по 150 успешных боевых вылетов.
Замечательным летчиком-ночником по праву считался гвардии капитан Михаил Симонов, удостоенный вскоре звания Героя Советского Союза. При налете на вражеский аэродром его экипаж уничтожил 12 фашистских самолетов, а при бомбометании по железнодорожной станции разбил 17 вагонов с боеприпасами. Летчик стал одним из зачинателей увеличения бомбовой нагрузки на самолет. Он производил взлет перегруженного корабля по тщательно продуманному плану с учетом всех элементов, обеспечивающих безопасное пилотирование машины с максимальной нагрузкой. Его примеру последовали многие другие.
Командиры, комиссары и политорганы, партийные и комсомольские организации широко поддерживали такие патриотические начинания и распространяли опыт лучших экипажей. Творчески использовались различные формы и методы воспитания. Этому, несомненно, способствовало принятое Центральным Комитетом партии 12 нюня 1942 года решение о коренном улучшении партийно-политической работы в Красной Армии. При политотделе АДД в то время создали коллектив агитаторов. Идейным воспитанием летчиков занимались не только штатные пропагандисты. Устной агитации, принявшей массовый характер, уделяли внимание все командиры и политработники, и том числе и высшего звена. Перед вылетами на боевые задания личный состав напутствовали командующий авиацией дальнего действия генерал А. Е. Голованов, его заместители, член Военного совета АДД дивизионный комиссар Г. Г. Гурьянов, начальник политотдела АДД полковой комиссар С. И. Черноусов, командиры и комиссары авиасоединепий и частей. В яркой и доходчивой форме они разъясняли летчикам большие и ответственные задачи, поставленные перед авиацией дальнего действия Верховным Главнокомандованием. Их политические выступления тесно увязывались с жизнью и конкретными боевыми делами частей, популяризировали передовой опыт.