Страница:
Они выбрались из экипажа неподалеку от доков, и в глаза ему сразу же бросились роскошные экипажи, выстроившиеся вдоль узкой улочки. Дождь прекратился, и теперь над тротуарами стелился туман. Из кирпичного склада напротив доносились громкие возгласы мужчин, предвкушавших потеху.
– О Господи, – пробормотала Шарлотта. – Нам нужно поторопиться. Они уже начали.
Брэнд положил руки ей на плечи и проговорил:
– Шер, тебе лучше остаться и подождать здесь, рядом с возницей. Пойми, это не самое подходящее место для дамы.
Она решительно покачала головой:
– Я иду с тобой, Брэнд, и обсуждению это не подлежит.
Он кивнул и со вздохом проговорил:
– Хорошо, пусть будет по-твоему. Но ты должна действовать в строгом соответствии с нашим договором. Весь риск я беру на себя. Запомни: одно твое неверное движение – и весь наш план рухнет. Ты меня поняла?
– Да, поняла.
Брэнд очень сомневался в ее послушании, но у него не было выбора. Ему оставалось лишь надеяться, что у нее хватит здравого смысла.
Если Шарлотта Куинтон вообще знала, что такое здравый смысл.
Согласно плану, их должны были сопровождать двое его верных слуг. Здоровяк Роли был сыном фермера, арендовавшего у него землю в Девоншире; второй же был из семьи Хейуардов, находившихся на службе у графов Фейвершемов уже добрую сотню лет. Ознакомившись с отведенными им ролями, оба тотчас же изъявили желание принять участие в авантюре. Впрочем, Брэнд и не сомневался, что они согласятся.
В складе царил полумрак, хотя повсюду горели масляные лампы. В спертом воздухе стоял острый запах кислого вина, находившегося в огромных деревянных бочках, стоявших у стен. В центре же складского помещения располагалась арена, образованная натянутыми вокруг столбиков канатами. Арену окружала необычайно пестрая толпа – здесь нарядные джентльмены мирно соседствовали с обитателями местных трущоб, одетыми в лохмотья. Единственной женщиной в мужском обществе была Лидия, стоявшая рядом с мужем. Оба не сводили глаз с двух собак, рычавших на арене.
Шарлотта приподнялась на цыпочки, силясь хоть что-нибудь рассмотреть за головами зрителей. Однако ей это не удалось, чему Брэнд несказанно обрадовался. По отношению к животным она проявляла, на его взгляд, повышенную чувствительность.
Он остановил ее в тени столба, подпиравшего крышу:
– Оставайся здесь, Шер. Если сдвинешься с места, Хейуард по моему приказу немедленно отведет тебя в экипаж. О сопротивлении можешь даже и не помышлять. – Граф подал знак слуге, и тот занял позицию по соседству с ней.
Но Шарлотта не обратила на слугу никакого внимания; ее взгляд был устремлен на Брэнда.
– Ты ничего не забыл?
– Нет.
Похлопав себя по карману плаща, он повернулся, чтобы идти к арене, но Шарлотта ухватила его за руку:
– Будь осторожен.
В ее бездонных зеленых глазах можно было утонуть. Только поэтому согласился он на этот проклятый план. Согласился из-за ее доверчивого взгляда, словно говорившего: «Я всецело в твоей власти».
С другой стороны, он с радостью ухватился за возможность вмешаться. Он считал собачьи бои жестокой забавой и всегда являлся их ярым противником.
Брэнд кивнул Роли, и они вдвоем направились к арене. Протискиваясь сквозь толпу возбужденных мужчин, граф то и дело ловил на себе злобные взгляды, сопровождаемые ругательствами. Положение Роли было ничуть не лучше. Энергично работая локтями, он пробивался к месту боя с противоположной стороны.
Когда же они подобрались к арене, им открылось отвратительное зрелище. На обтянутом канатами пятачке сражались, как два гладиатора, специально выращенные и обученные для этой цели бультерьеры. Они кидались друг на друга с яростным хрипом, норовя вцепиться противнику в горло. По свистку судьи-хронометриста собаководы растаскивали бойцов по углам, чтобы дать животным короткую передышку.
В начале следующего раунда одну собаку оставляли на месте, в то время как другой давали возможность ринуться в атаку. Схватка продолжалась до тех пор, пока один из бойцов не ослабевал настолько, что уже не мог бросаться на противника. Тогда другому псу позволялось загрызть беднягу до смерти.
Как раз в этот момент настал черед белого бультерьера идти в наступление. Судя по его вызывающему виду, грозному рычанию и немалым усилиям собаковода удержать пса на месте, он был более злобным и агрессивным, чем его противник.
Решив немного изменить свой план, Брэнд подошел сзади к Бонам. Они стояли почти у самых канатов у одного из углов арены, где без сил лежал пес серого окраса, уже весь окровавленный. Поглощенные увещеванием бойца, на которого сделали ставку, супруги не заметили подошедшего к ним Брэнда.
– Вставай, трусливая тварь, – говорила Лидия. – Поддай ему ногой, Клиффи.
– Не будь дурой, – огрызнулся Бон. – У него еще есть силы, чтобы тяпнуть меня за ногу.
– Твоя нога не стоит пятидесяти гиней.
– Ха! Можешь в таком случае сделать это сама. Сквозь юбки он тебя не достанет. Не беспокойся, Лидди. Старина уже встает.
Брэнд невольно стиснул кулаки. Ему ужасно хотелось вытолкнуть самих супругов на арену. Такое зрелище было бы позабавнее, чем схватка собак.
Роли уже занял исходную позицию и ждал сигнала хозяина. Брэнд вытащил из кармана фляжку. Судья объявил начало следующего раунда. Белого пса спустили с поводка, и он ринулся на противника.
Толпа взревела, а Брэнд, сделав глубокий вдох, вынул из фляжки пробку и расплескал ее содержимое по арене, прямо перед Бонами.
Лидия взвизгнула, закашлялась и, схватившись за рукав мужа, попятилась от канатов. Ее муж последовал за ней. Ядовитые испарения быстро распространялись во все стороны. Задыхаясь и ругаясь, люди поспешно отступали от арены. Даже собаководы и судья забыли о своих обязанностях – от едкого аммиачного запаха у них из глаз потекли слезы.
Чтобы защититься от зловонных испарений, Брэнд приложил к лицу многократно сложенный отрез ткани. Воспользовавшись неразберихой, он нырнул под канаты и бросился к собакам. Роли уже схватил белого пса за задние лапы и пытался оттащить агрессивное животное в дальний угол. Брэнд же ухватил за лапы серого пса.
Серый бультерьер особенно не сопротивлялся. Весь окровавленный, он к тому же был отравлен ядовитыми испарениями.
Прижав к носу платок, Шарлотта бросилась к арене. Увидев раненую собаку, она в ужасе вскрикнула и опустилась рядом с ней на колени.
– Проклятие, – проворчал Брэнд, отстраняя от лица свою импровизированную маску. – Я велел тебе оставаться на месте..
Даже не взглянув в его сторону, Шарлотта протянула руку к задыхавшемуся животному:
– Бедняжка. Мы должны ему помочь.
Она хотела погладить животное, но Брэнд вовремя остановил ее:
– Ради Бога, не трогай его. Он тебя укусит.
Брэнд вытащил из кармана намордник и надел на окровавленную морду пса. Шарлотта тотчас над ним склонилась и принялась промокать раны носовым платком. Как это ни удивительно, но серый бультерьер дружелюбно взмахнул хвостом и доверчиво положил голову ей на колени.
– Ах ты бедненький, – причитала Шарлотта. – Не беспокойся, песик, теперь я о тебе позабочусь. – Она взглянула на Брэнда, глаза ее были полны слез. – Он ведь не умрет, правда?
– Он крепкий парень. – Брэнд криво усмехнулся. – Просто ядовитые испарения на время вывели его из строя. Но его раны не кажутся смертельными.
– Мы не можем вернуть его хозяевам, – заявила Шарлотта. – Они снова будут его мучить, Брэнд, и заставят драться. Я должна оставить его у себя.
Граф тяжко вздохнул. Ему следовало предвидеть подобную просьбу. .
– Шер, но ведь бой остановлен, и толпа разошлась. Я сдержал свое слово. Большего я не обещал. К тому же ты не понимаешь. Этот пес – настоящий убийца. Он съест Фэнси на завтрак и не подавится.
– Можно держать его на конюшне, – предложила Шарлотта. – Как только он поправится, мы перевезем его в Девоншир. Пусть живет там. Брэнд, пожалуйста. Если мы вернем его хозяину, то подпишем ему смертный приговор.
Она была права – с этим трудно было не согласиться. К тому же Брэнд и сам чувствовал к бультерьеру симпатию. Несмотря на мешавший ему намордник, пес старательно вылизывал окровавленную лапу. Похоже, что он был не таким злобным, как его яростно рычавший противник, которого чуть поодаль усмиряли Роли и Хейуард.
Тут из глубины склада вышел мужчина; он направился прямо к арене.
– Послушайте, что вы здесь делаете? – обратился он к Брэнду. – Этот пес – моя собственность.
Шарлотта поднялась на ноги:
– Я леди Шарлотта Куинтон. Я имею право забрать у вас это животное, потому что вы жестоко с ним обращаетесь.
– Мне плевать, будь вы хоть королева Шарлотта. Пэдди принадлежит мне, – заявил хозяин пса. Коренастый и кривоногий, он походил на животных, которых выращивал, и, судя по всему, обладал не менее злобным нравом.
Вот проклятие. Брэнд взглянул на Шарлотту, затем повернулся к хозяину собаки:
– Я лорд Фейвершем. Я хочу купить этого пса..
– Купить, вы сказали? Но это один из лучших моих бойцов. Сегодня ему немного не повезло, но он стоит столько, сколько весит. Золотом.
– Сорок фунтов. На том и порешим. Пришлите счет мне домой, на Гросвенор-сквер.
Хозяин пса утвердительно кивнул:
– Хорошо, милорд. – Он удалился, не удостоив раненого Пэдди даже взглядом.
Шарлотта с благодарностью взглянула на Брэнда, потом снова занялась собакой. Роли отнес изувеченное животное в карету, и Шарлотта, завернув Пэдди в коврик, опустилась рядом с ним на пол экипажа. Карета почти тотчас же тронулась с места и покатилась по булыжной мостовой.
Брэнд сидел, откинувшись на подушки, и молча взирал на свою спутницу. Пять лет назад он вряд ли смог бы представить, что ему придется помогать Шарлотте в столь безрассудном предприятии. «А впрочем, что же в этом необычного?» – подумал он неожиданно. В памяти всплыли картины прошлого: ей было восемь лет, а ему – пятнадцать, и Шарлотта обратилась к нему с просьбой – она хотела освободить старую обезьяну из неволи странствующего цирка. Все закончилось тем, что он отдал полкроны за жалкое блохастое животное. Несмотря на протесты родителей, она взяла обезьяну домой и дала ей какую-то нелепую кличку – он затруднялся припомнить, какую именно. Зато он хорошо помнил, как она плакала, когда по прошествии нескольких месяцев животное сдохло.
И сейчас она опять будет обливаться слезами, если Пэдди не поправится. При мысли об этом Брэнд невольно вздохнул.
Да, Шарлотта и в детстве была такой же. Она всегда спасала выпавших из гнезда птенцов и бродячих собак, подкармливала зимой оленей зерном, а кроликов – зеленью. Но после того ужасного ожога она очень изменилась – превратилась в язвительную особу со склонностью к вызывающему поведению.
Склонностью к предательству и коварству.
Но может быть, за последние пять лет она действительно изменилась к лучшему? Может, ожесточение и злобность навсегда ее покинули?
Брэнд снова вздохнул. Увы, люди не меняются. Во всяком случае, не настолько. И все же было непривычно снова увидеть в ней ту милую и добрую девочку, которую он знал в детстве. Разве какая-нибудь другая женщина могла бы решиться на такое? Какая из них сидела бы на холодном полу кареты, успокаивая раненое животное? Их всех интересовали только последние моды и светские сплетни. Ни одна из них не могла сравниться с Шарлоттой, такой мягкой и отзывчивой, упрямой и строптивой...
Он вновь почувствовал, что его неудержимо влечет к Шарлотте. Вероятно, ему следует выпить чего-нибудь крепкого – это укрепило бы его дух. И холодная, как лед, ванна ему не помешала бы.
В этот момент возница свернул за угол и остановился у конюшен. Брэнд наклонился и, подняв с пола завернутого в коврик Пэдди, передал его Роли.
– Я отнесу его в стойло, – сказал слуга.
– Я пойду с вами, – встрепенулась Шарлотта. – Там холодно и сыро, и вам придется развести огонь. А я тем временем узнаю, есть ли у главного конюха перевязочные материалы.
Брэнд остановил ее:
– Не беспокойся, у Роли есть опыт в подобных делах. Пусть он обо всем и позаботится.
– Да, миледи, – подтвердил Роли. – Я много раз занимался уборкой после собачьих боев, поэтому знаю, что делать в таких случаях.
– Значит, справишься и на сей раз, – заметил Брэнд. – А Хейуард тебе поможет.
Хейуард кивнул, и слуги понесли Пэдди на конюшню.
Брэнд ожидал, что Шарлотта, как всегда, взбунтуется, и не представлял, что скажет ей в ответ. По правде говоря, он сомневался, что раненое животное доживет до утра.
К счастью, Шарлотта не стала упрямиться, когда он обнял ее за талию и легонько подтолкнул к дому. Она взглянула на него с улыбкой и, взяв его под руку, сказала:
– Разве это не чудесно? Мы это сделали, Брэнд. Ты это сделал. Ты остановил бой и спас Пэдди.
Граф пожал плечами и пробормотал:
– Спасение собаки – твоя заслуга. А я просто помог, потому что не хотел тебя огорчать. К тому же, Шер...
– Пожалуйста, перестань, – перебила Шарлотта, и в ее голосе прозвучали нотки нежности. – Ты совсем не такой, каким кажешься.
– Я гораздо хуже. Думаешь, я согласился помочь тебе из филантропических соображений? Мне нравится риск, вот я и согласился взяться за это дело.
– Не важно, чем ты руководствовался. Важно, что ты помог Пэдди. Точно так же, как когда-то помог Бодуину.
Бодуин. Вот как, оказывается, звали ту обезьяну.
– Это был единственный способ от тебя отделаться.
Как и сейчас.
– Возможно, – кивнула Шарлотта. – И все же я никогда этого не забуду. Спасибо, Брэнд.
Уже поднявшись на первую ступеньку, Шарлотта вдруг обернулась и поцеловала Брэнда. Это было легкое прикосновение губ, не более того. Но взгляд, который она бросила на него, проник ему в душу. Брэнд замер в изумлении. Шарлотта же, ни слова не сказав, скрылась за дверью. Прошло несколько секунд, прежде чем он бросился за ней вдогонку. Он побежал за Шарлоттой, как влюбленный идиот.
Влюбленный? Нет, конечно же. Это всего-навсего вожделение, сомнений быть не могло. А Шарлотта... Наверняка она нарочно так с ним поступила – чтобы заставить помучиться. В этом он также не сомневался. Во всяком случае, почти не сомневался...
Она шла по тускло освещенному коридору, ведущему в переднюю часть дома. Брэнд заторопился, и Шарлотта, вероятно, услышала его шаги, но не подала виду. Он догнал ее у лестницы, но она даже не взглянула на него – ее взгляд был прикован к двери библиотеки.
– Черт побери, Шер...
В следующее мгновение Брэнд увидел свою бабушку, стоявшую на пороге комнаты. И она как-то странно на него смотрела.
– Брэнд, где ты был? Тебя никогда нет на месте, когда творится черт знает что.
Черт знает что? Но что же именно? И почему она встала с постели? Брэнд бросился к пожилой женщине.
– Как это понимать? Что здесь случилось?
– Это ты объясни, что случилось. Да-да, Брэнд, тебе предстоит многое объяснить. Заходи.
Брэнд заглянул в комнату и похолодел. В библиотеке рядом с мрачной леди Стокфорд и взволнованной леди Инид маячила фигура Ганнибала Джонса.
Глава 18
– О Господи, – пробормотала Шарлотта. – Нам нужно поторопиться. Они уже начали.
Брэнд положил руки ей на плечи и проговорил:
– Шер, тебе лучше остаться и подождать здесь, рядом с возницей. Пойми, это не самое подходящее место для дамы.
Она решительно покачала головой:
– Я иду с тобой, Брэнд, и обсуждению это не подлежит.
Он кивнул и со вздохом проговорил:
– Хорошо, пусть будет по-твоему. Но ты должна действовать в строгом соответствии с нашим договором. Весь риск я беру на себя. Запомни: одно твое неверное движение – и весь наш план рухнет. Ты меня поняла?
– Да, поняла.
Брэнд очень сомневался в ее послушании, но у него не было выбора. Ему оставалось лишь надеяться, что у нее хватит здравого смысла.
Если Шарлотта Куинтон вообще знала, что такое здравый смысл.
Согласно плану, их должны были сопровождать двое его верных слуг. Здоровяк Роли был сыном фермера, арендовавшего у него землю в Девоншире; второй же был из семьи Хейуардов, находившихся на службе у графов Фейвершемов уже добрую сотню лет. Ознакомившись с отведенными им ролями, оба тотчас же изъявили желание принять участие в авантюре. Впрочем, Брэнд и не сомневался, что они согласятся.
В складе царил полумрак, хотя повсюду горели масляные лампы. В спертом воздухе стоял острый запах кислого вина, находившегося в огромных деревянных бочках, стоявших у стен. В центре же складского помещения располагалась арена, образованная натянутыми вокруг столбиков канатами. Арену окружала необычайно пестрая толпа – здесь нарядные джентльмены мирно соседствовали с обитателями местных трущоб, одетыми в лохмотья. Единственной женщиной в мужском обществе была Лидия, стоявшая рядом с мужем. Оба не сводили глаз с двух собак, рычавших на арене.
Шарлотта приподнялась на цыпочки, силясь хоть что-нибудь рассмотреть за головами зрителей. Однако ей это не удалось, чему Брэнд несказанно обрадовался. По отношению к животным она проявляла, на его взгляд, повышенную чувствительность.
Он остановил ее в тени столба, подпиравшего крышу:
– Оставайся здесь, Шер. Если сдвинешься с места, Хейуард по моему приказу немедленно отведет тебя в экипаж. О сопротивлении можешь даже и не помышлять. – Граф подал знак слуге, и тот занял позицию по соседству с ней.
Но Шарлотта не обратила на слугу никакого внимания; ее взгляд был устремлен на Брэнда.
– Ты ничего не забыл?
– Нет.
Похлопав себя по карману плаща, он повернулся, чтобы идти к арене, но Шарлотта ухватила его за руку:
– Будь осторожен.
В ее бездонных зеленых глазах можно было утонуть. Только поэтому согласился он на этот проклятый план. Согласился из-за ее доверчивого взгляда, словно говорившего: «Я всецело в твоей власти».
С другой стороны, он с радостью ухватился за возможность вмешаться. Он считал собачьи бои жестокой забавой и всегда являлся их ярым противником.
Брэнд кивнул Роли, и они вдвоем направились к арене. Протискиваясь сквозь толпу возбужденных мужчин, граф то и дело ловил на себе злобные взгляды, сопровождаемые ругательствами. Положение Роли было ничуть не лучше. Энергично работая локтями, он пробивался к месту боя с противоположной стороны.
Когда же они подобрались к арене, им открылось отвратительное зрелище. На обтянутом канатами пятачке сражались, как два гладиатора, специально выращенные и обученные для этой цели бультерьеры. Они кидались друг на друга с яростным хрипом, норовя вцепиться противнику в горло. По свистку судьи-хронометриста собаководы растаскивали бойцов по углам, чтобы дать животным короткую передышку.
В начале следующего раунда одну собаку оставляли на месте, в то время как другой давали возможность ринуться в атаку. Схватка продолжалась до тех пор, пока один из бойцов не ослабевал настолько, что уже не мог бросаться на противника. Тогда другому псу позволялось загрызть беднягу до смерти.
Как раз в этот момент настал черед белого бультерьера идти в наступление. Судя по его вызывающему виду, грозному рычанию и немалым усилиям собаковода удержать пса на месте, он был более злобным и агрессивным, чем его противник.
Решив немного изменить свой план, Брэнд подошел сзади к Бонам. Они стояли почти у самых канатов у одного из углов арены, где без сил лежал пес серого окраса, уже весь окровавленный. Поглощенные увещеванием бойца, на которого сделали ставку, супруги не заметили подошедшего к ним Брэнда.
– Вставай, трусливая тварь, – говорила Лидия. – Поддай ему ногой, Клиффи.
– Не будь дурой, – огрызнулся Бон. – У него еще есть силы, чтобы тяпнуть меня за ногу.
– Твоя нога не стоит пятидесяти гиней.
– Ха! Можешь в таком случае сделать это сама. Сквозь юбки он тебя не достанет. Не беспокойся, Лидди. Старина уже встает.
Брэнд невольно стиснул кулаки. Ему ужасно хотелось вытолкнуть самих супругов на арену. Такое зрелище было бы позабавнее, чем схватка собак.
Роли уже занял исходную позицию и ждал сигнала хозяина. Брэнд вытащил из кармана фляжку. Судья объявил начало следующего раунда. Белого пса спустили с поводка, и он ринулся на противника.
Толпа взревела, а Брэнд, сделав глубокий вдох, вынул из фляжки пробку и расплескал ее содержимое по арене, прямо перед Бонами.
Лидия взвизгнула, закашлялась и, схватившись за рукав мужа, попятилась от канатов. Ее муж последовал за ней. Ядовитые испарения быстро распространялись во все стороны. Задыхаясь и ругаясь, люди поспешно отступали от арены. Даже собаководы и судья забыли о своих обязанностях – от едкого аммиачного запаха у них из глаз потекли слезы.
Чтобы защититься от зловонных испарений, Брэнд приложил к лицу многократно сложенный отрез ткани. Воспользовавшись неразберихой, он нырнул под канаты и бросился к собакам. Роли уже схватил белого пса за задние лапы и пытался оттащить агрессивное животное в дальний угол. Брэнд же ухватил за лапы серого пса.
Серый бультерьер особенно не сопротивлялся. Весь окровавленный, он к тому же был отравлен ядовитыми испарениями.
Прижав к носу платок, Шарлотта бросилась к арене. Увидев раненую собаку, она в ужасе вскрикнула и опустилась рядом с ней на колени.
– Проклятие, – проворчал Брэнд, отстраняя от лица свою импровизированную маску. – Я велел тебе оставаться на месте..
Даже не взглянув в его сторону, Шарлотта протянула руку к задыхавшемуся животному:
– Бедняжка. Мы должны ему помочь.
Она хотела погладить животное, но Брэнд вовремя остановил ее:
– Ради Бога, не трогай его. Он тебя укусит.
Брэнд вытащил из кармана намордник и надел на окровавленную морду пса. Шарлотта тотчас над ним склонилась и принялась промокать раны носовым платком. Как это ни удивительно, но серый бультерьер дружелюбно взмахнул хвостом и доверчиво положил голову ей на колени.
– Ах ты бедненький, – причитала Шарлотта. – Не беспокойся, песик, теперь я о тебе позабочусь. – Она взглянула на Брэнда, глаза ее были полны слез. – Он ведь не умрет, правда?
– Он крепкий парень. – Брэнд криво усмехнулся. – Просто ядовитые испарения на время вывели его из строя. Но его раны не кажутся смертельными.
– Мы не можем вернуть его хозяевам, – заявила Шарлотта. – Они снова будут его мучить, Брэнд, и заставят драться. Я должна оставить его у себя.
Граф тяжко вздохнул. Ему следовало предвидеть подобную просьбу. .
– Шер, но ведь бой остановлен, и толпа разошлась. Я сдержал свое слово. Большего я не обещал. К тому же ты не понимаешь. Этот пес – настоящий убийца. Он съест Фэнси на завтрак и не подавится.
– Можно держать его на конюшне, – предложила Шарлотта. – Как только он поправится, мы перевезем его в Девоншир. Пусть живет там. Брэнд, пожалуйста. Если мы вернем его хозяину, то подпишем ему смертный приговор.
Она была права – с этим трудно было не согласиться. К тому же Брэнд и сам чувствовал к бультерьеру симпатию. Несмотря на мешавший ему намордник, пес старательно вылизывал окровавленную лапу. Похоже, что он был не таким злобным, как его яростно рычавший противник, которого чуть поодаль усмиряли Роли и Хейуард.
Тут из глубины склада вышел мужчина; он направился прямо к арене.
– Послушайте, что вы здесь делаете? – обратился он к Брэнду. – Этот пес – моя собственность.
Шарлотта поднялась на ноги:
– Я леди Шарлотта Куинтон. Я имею право забрать у вас это животное, потому что вы жестоко с ним обращаетесь.
– Мне плевать, будь вы хоть королева Шарлотта. Пэдди принадлежит мне, – заявил хозяин пса. Коренастый и кривоногий, он походил на животных, которых выращивал, и, судя по всему, обладал не менее злобным нравом.
Вот проклятие. Брэнд взглянул на Шарлотту, затем повернулся к хозяину собаки:
– Я лорд Фейвершем. Я хочу купить этого пса..
– Купить, вы сказали? Но это один из лучших моих бойцов. Сегодня ему немного не повезло, но он стоит столько, сколько весит. Золотом.
– Сорок фунтов. На том и порешим. Пришлите счет мне домой, на Гросвенор-сквер.
Хозяин пса утвердительно кивнул:
– Хорошо, милорд. – Он удалился, не удостоив раненого Пэдди даже взглядом.
Шарлотта с благодарностью взглянула на Брэнда, потом снова занялась собакой. Роли отнес изувеченное животное в карету, и Шарлотта, завернув Пэдди в коврик, опустилась рядом с ним на пол экипажа. Карета почти тотчас же тронулась с места и покатилась по булыжной мостовой.
Брэнд сидел, откинувшись на подушки, и молча взирал на свою спутницу. Пять лет назад он вряд ли смог бы представить, что ему придется помогать Шарлотте в столь безрассудном предприятии. «А впрочем, что же в этом необычного?» – подумал он неожиданно. В памяти всплыли картины прошлого: ей было восемь лет, а ему – пятнадцать, и Шарлотта обратилась к нему с просьбой – она хотела освободить старую обезьяну из неволи странствующего цирка. Все закончилось тем, что он отдал полкроны за жалкое блохастое животное. Несмотря на протесты родителей, она взяла обезьяну домой и дала ей какую-то нелепую кличку – он затруднялся припомнить, какую именно. Зато он хорошо помнил, как она плакала, когда по прошествии нескольких месяцев животное сдохло.
И сейчас она опять будет обливаться слезами, если Пэдди не поправится. При мысли об этом Брэнд невольно вздохнул.
Да, Шарлотта и в детстве была такой же. Она всегда спасала выпавших из гнезда птенцов и бродячих собак, подкармливала зимой оленей зерном, а кроликов – зеленью. Но после того ужасного ожога она очень изменилась – превратилась в язвительную особу со склонностью к вызывающему поведению.
Склонностью к предательству и коварству.
Но может быть, за последние пять лет она действительно изменилась к лучшему? Может, ожесточение и злобность навсегда ее покинули?
Брэнд снова вздохнул. Увы, люди не меняются. Во всяком случае, не настолько. И все же было непривычно снова увидеть в ней ту милую и добрую девочку, которую он знал в детстве. Разве какая-нибудь другая женщина могла бы решиться на такое? Какая из них сидела бы на холодном полу кареты, успокаивая раненое животное? Их всех интересовали только последние моды и светские сплетни. Ни одна из них не могла сравниться с Шарлоттой, такой мягкой и отзывчивой, упрямой и строптивой...
Он вновь почувствовал, что его неудержимо влечет к Шарлотте. Вероятно, ему следует выпить чего-нибудь крепкого – это укрепило бы его дух. И холодная, как лед, ванна ему не помешала бы.
В этот момент возница свернул за угол и остановился у конюшен. Брэнд наклонился и, подняв с пола завернутого в коврик Пэдди, передал его Роли.
– Я отнесу его в стойло, – сказал слуга.
– Я пойду с вами, – встрепенулась Шарлотта. – Там холодно и сыро, и вам придется развести огонь. А я тем временем узнаю, есть ли у главного конюха перевязочные материалы.
Брэнд остановил ее:
– Не беспокойся, у Роли есть опыт в подобных делах. Пусть он обо всем и позаботится.
– Да, миледи, – подтвердил Роли. – Я много раз занимался уборкой после собачьих боев, поэтому знаю, что делать в таких случаях.
– Значит, справишься и на сей раз, – заметил Брэнд. – А Хейуард тебе поможет.
Хейуард кивнул, и слуги понесли Пэдди на конюшню.
Брэнд ожидал, что Шарлотта, как всегда, взбунтуется, и не представлял, что скажет ей в ответ. По правде говоря, он сомневался, что раненое животное доживет до утра.
К счастью, Шарлотта не стала упрямиться, когда он обнял ее за талию и легонько подтолкнул к дому. Она взглянула на него с улыбкой и, взяв его под руку, сказала:
– Разве это не чудесно? Мы это сделали, Брэнд. Ты это сделал. Ты остановил бой и спас Пэдди.
Граф пожал плечами и пробормотал:
– Спасение собаки – твоя заслуга. А я просто помог, потому что не хотел тебя огорчать. К тому же, Шер...
– Пожалуйста, перестань, – перебила Шарлотта, и в ее голосе прозвучали нотки нежности. – Ты совсем не такой, каким кажешься.
– Я гораздо хуже. Думаешь, я согласился помочь тебе из филантропических соображений? Мне нравится риск, вот я и согласился взяться за это дело.
– Не важно, чем ты руководствовался. Важно, что ты помог Пэдди. Точно так же, как когда-то помог Бодуину.
Бодуин. Вот как, оказывается, звали ту обезьяну.
– Это был единственный способ от тебя отделаться.
Как и сейчас.
– Возможно, – кивнула Шарлотта. – И все же я никогда этого не забуду. Спасибо, Брэнд.
Уже поднявшись на первую ступеньку, Шарлотта вдруг обернулась и поцеловала Брэнда. Это было легкое прикосновение губ, не более того. Но взгляд, который она бросила на него, проник ему в душу. Брэнд замер в изумлении. Шарлотта же, ни слова не сказав, скрылась за дверью. Прошло несколько секунд, прежде чем он бросился за ней вдогонку. Он побежал за Шарлоттой, как влюбленный идиот.
Влюбленный? Нет, конечно же. Это всего-навсего вожделение, сомнений быть не могло. А Шарлотта... Наверняка она нарочно так с ним поступила – чтобы заставить помучиться. В этом он также не сомневался. Во всяком случае, почти не сомневался...
Она шла по тускло освещенному коридору, ведущему в переднюю часть дома. Брэнд заторопился, и Шарлотта, вероятно, услышала его шаги, но не подала виду. Он догнал ее у лестницы, но она даже не взглянула на него – ее взгляд был прикован к двери библиотеки.
– Черт побери, Шер...
В следующее мгновение Брэнд увидел свою бабушку, стоявшую на пороге комнаты. И она как-то странно на него смотрела.
– Брэнд, где ты был? Тебя никогда нет на месте, когда творится черт знает что.
Черт знает что? Но что же именно? И почему она встала с постели? Брэнд бросился к пожилой женщине.
– Как это понимать? Что здесь случилось?
– Это ты объясни, что случилось. Да-да, Брэнд, тебе предстоит многое объяснить. Заходи.
Брэнд заглянул в комнату и похолодел. В библиотеке рядом с мрачной леди Стокфорд и взволнованной леди Инид маячила фигура Ганнибала Джонса.
Глава 18
ПРИЗНАНИЕ БРЭНДА
Шарлотта предвидела, что Розочки рано или поздно узнают о расследовании, но не ожидала, что они узнают об этом от сыщика с Боу-стрит.
Было очевидно, что появление Ганнибала Джонса повергло всех в шок. Как только они с Брэндом вошли в библиотеку, леди Стокфорд, крикнула:
– Поторопись, Брэндон! Этот человек обыскал весь дом, все перевернул вверх ногами!
Леди Инид сидела в кожаном кресле у письменного стола и нервно обмахивалась носовым платком, который держала в здоровой руке. Увидев внучку и графа, она воскликнула:
– О Боже, Шарлотта, ты в крови! Неужели убийца и до тебя добрался?!
Опустив глаза, Шарлотта обнаружила коричневые пятна на перчатках и ротонде, которые раньше не заметила. Она подошла к леди Инид, чтобы заверить старушку, что с ней все в порядке:
– Мы спасали собаку, бабушка. Ничего страшного не случилось, не волнуйся.
Чтобы не смущать старушку, Шарлотта сняла перчатки и ротонду и бросила их на дальний стул, подальше от глаз. Брэнд последовал ее примеру.
Но ни Шарлотта, ни Розочки его не интересовали. Он направился прямиком к Ганнибалу Джонсу:
– Что здесь происходит?
Долговязый сыщик, стоявший у стола, молча открутил маленькую позолоченную корону на конце своей дубинки и постучал полой деревяшкой по ладони. Из дубинки выскользнул свернутый листок бумаги. С издевательской ухмылкой на лице Джонс протянул листок графу:
– У меня имеется ордер на обыск, милорд. Так что, как видите, все по закону.
– К дьяволу ваш проклятый ордер! – Брэнд скомкал листок и швырнул его в камин. – Вам нечего искать в моем доме.
– Неужели? Вы в этом уверены? – Сыщик выдвинул верхний ящик письменного стола. – В таком случае... как вы объясните вот это?
Шарлотта приблизилась к столу; она была уверена, что там не могло быть ничего предосудительного. Ведь несколько дней назад она сама тщательнейшим образом обыскала стол, но ничего не обнаружила – только перья, запасную чернильницу и писчую бумагу, украшенную гербом Фейвершемов.
Однако теперь в ящике лежали аккуратные стопки банковских билетов – десять довольно толстых пачек, перевязанных бечевкой. На первый взгляд это были обычные черно-белые банкноты, выпущенные банком Англии.
Брэнд нахмурился:
– Это не мои деньги... – Он протянул руку, словно хотел взять одну из пачек, но Джонс остановил его, выставив вперед свою деревянную дубинку.
– Именем закона я их конфискую, – объявил полицейский. Собрав перевязанные пачки, он принялся раскладывать их по карманам. – Они фальшивые, милорд. Но не могу не признать, что сработаны они качественно.
Розочки дружно ахнули. Шарлотта же захлопала глазами, она совершенно ничего не понимала. Действительно, откуда в столе появились эти деньги?
Повернувшись к Брэнду, Шарлотта пробормотала:
– А их не могли принести тебе в качестве уплаты карточного долга? Может быть, деньги положил сюда дворецкий или камердинер.
– Исключено, – возразил Брэнд. – Никто, кроме меня, не прикасается к моему письменному столу. А я вижу эти деньги впервые.
– Убедились?! – раздался голос леди Инид. – Брэндон никогда не опустился бы до подобной низости!
– На мой взгляд, – вмешалась леди Стокфорд, – эти деньги не отличить от настоящих. Вы уверены, что они фальшивые?
– На эмблеме Британии не хватает одной линии, – пояснил Джонс, поднеся одну из банкнот к свету масляной лампы. – Так что банкноты фальшивые. Поверьте моему опыту, я на этом собаку съел.
– Это возмутительно! – взорвалась леди Фейвершем. Она бросилась к сыщику, потрясая своей тростью. – Как вы смеете выдвигать обвинения против моего внука, словно он какой-то преступник?
Выслушав гневную тираду старушки, Джонс едва заметно поморщился:
– Я всего лишь выполняю свои обязанности, миледи. Позвольте вам напомнить, что я нахожусь здесь в связи с расследованием нескольких убийств. А эти банкноты являются подтверждением того, что граф, возможно, замешан в противозаконных действиях.
– Проклятие! Я не имею представления, как эти банкноты могли оказаться в письменном столе моего внука. – Покосившись на Брэнда, леди Фейвершем добавила: – Но согласна, фальшивые банкноты – это очень подозрительно.
– Разумеется, миледи. – Сыщик отошел от стола; для человека такого высокого роста он передвигался слишком уж проворно. – Я занялся изучением прошлого вашего внука и обратил внимание на кое-какие подозрительные факты. В частности, меня заинтересовало следующее... – Он выразительно взглянул на Брэнда. – Скажите, милорд, каким образом вы получили титул?
На несколько мгновений воцарилась тишина. Ее нарушил громкий голос Шарлотты:
– Что вы хотите этим сказать, сэр? Его брат и племянник умерли от холеры.
– Вы уверены? – осведомился Джонс. – Позвольте заметить, миледи, что симптомы подобных заболеваний почти ничем не отличаются от признаков отравления. Мышьяком, к примеру.
При этих словах сыщика Шарлотта оцепенела. Неужели полицейский всерьез полагал, что Брэнд убил своего брата и племянника? За всю свою жизнь она не слышала более нелепого и чудовищного обвинения. К тому же голословного. У сыщика явно не было доказательств, одни предположения.
Она перевела взгляд на Брэнда, ожидая увидеть его праведное возмущение. Но он молча смотрел на сыщика, смотрел не мигая. Первой пришла в себя леди Фейвершем. Взмахнув тростью, она ударила полицейского по ноге.
– Довольно! – крикнула она. – Немедленно убирайтесь из нашего дома. И примите к сведению: я это дело без последствий не оставлю.
Джонс отступил на шаг и сжал в руке дубинку – словно собирался отразить новое нападение. Потом сдержанно поклонился и сказал:
– Как вам угодно, миледи. Сожалею, что принес вам столь неприятные новости.
Однако Шарлотта очень сомневалась в его раскаянии. Ей вдруг пришло в голову, что этот сыщик, в сущности, ничем не отличался от преступников, которых должен был ловить. Отравление! Надо же такое придумать!
Перед тем как уйти, пристально взглянул на Брэнда. Потом, чуть прихрамывая, вышел из библиотеки. Вскоре из холла донесся резкий хлопок парадной двери.
Какое-то время все молчали. Наконец леди Фейвершем опустилась в кресло и, прикрыв глаза, пробормотала:
– Боже мой, о Боже...
Шарлотта тут же подошла к ней и, прикоснувшись к ее плечу, сказала:
– Этот мистер Джонс – ужасный человек. Презренный лжец. Подумать только, а я ведь даже радовалась, что он взялся за расследование.
– Он получит по заслугам, этот негодяй! – заявила леди Стокфорд в негодовании. – Как посмел он сделать столь возмутительное заявление?!
Леди Инид поднесла к глазам носовой платок и пробормотала:
– Я нисколько не сомневаюсь в том, что наш Брэндон любил Джорджа и маленького Питера ничуть не меньше, чем все мы.
Брэнд по-прежнему молчал, и на лице его было какое-то отстраненное выражение, значение которого Шарлотта не могла понять. «К тому же он ведет себя довольно странно, – подумала Шарлотта. – Подобное отсутствие эмоций – не в его характере». Она подошла к нему, но он, ни слова не сказав, отошел в сторону. Потом вдруг повернулся к старушкам и спросил:
– Так что же мистер Джонс – успел вам рассказать до нашего прихода?
– Он сказал, что это дело связано с Лигой Люцифера, – ответила леди Стокфорд. – Сказал, что за последние пять месяцев были убиты пять бывших членов клуба.
– О Господи... – пробормотала леди Инид. – Брэндон, ты можешь стать следующим.
А леди Фейвершем побледнела и добавила:
– Этого убийцу нужно поймать немедленно. Посвяти нас в подробности, Брэндон. Только, пожалуйста, ничего не забудь.
Брэнд коротко и без лишних эмоций изложил основные факты, не преминув также упомянуть о покушении на самих старушек.
– Мне всегда казалось, что у этого Таппера какой-то слишком уж беспокойный взгляд, – заметила леди Фейвершем. – Так ты выследил негодяя?
– Только однажды, на Биллингсгейтском рынке, – ответил Брэнд. – А потом где только его не искал, но не мог найти. Он словно сквозь землю провалился.
– Подумать только... Все это происходило у нас под носом. – Леди Стокфорд сокрушенно покачала головой. – Вы должны были нам все рассказать.
– Мы должны были в первую очередь думать о вашем здоровье, – возразила Шарлотта. – Вы еще не вполне поправились после дорожного происшествия. По правде говоря, вы сегодня снова рисковали, когда спускались по лестнице. Вы могли упасть. – Представив подобный исход, Шарлотта в ужасе содрогнулась и, склонившись над сидевшей в кресле бабушкой, обняла ее за плечи.
Леди Инид погладила внучку по волосам и проговорила:
– Успокойся, моя милая. Мы не могли позволить постороннему человеку рыскать по дому без присмотра, правда же? Как только Норт сообщил о его приходе, мы тотчас спустились вниз.
– Значит ли это, что вы все время находились с Джонсом? – спросил Брэнд.
– За исключением первых десяти, – сказала леди Фейвершем. Презрительно фыркнув, она добавила: – Я заставила его вывернуть карманы, чтобы убедиться, что он ничего не прихватил из столового серебра.
Брэнд нахмурился:
– Получается, что у него все-таки была возможность незаметно проникнуть в эту комнату.
– Похоже, что да, – кивнула леди Стокфорд. – Но на что ты намекаешь, Брэндон?
– Не исключено, что мистер Джонс сам мог подложить фальшивые банкноты, – пояснила Шарлотта. Она повернулась к Брэнду: – Но с какой целью? Зачем ему это понадобилось?
Граф пожал плечами. Немного помолчав, пробормотал:
– Нам остается только гадать. Но он, кажется, с первого взгляда меня невзлюбил.
Шарлотта молча кивнула. Ей тоже показалось, что Джонс считает Брэнда своим личным врагом. А вдруг сам Джонс и есть убийца? Однако в подобное трудно было поверить. А может... Может, у него имелись тайные связи с Лигой Люцифера?..
– Брэндон, когда в последний раз ты заглядывал в этот ящик? – осведомилась леди Стокфорд.
– Возможно, неделю назад. – Брэнд бросил на Шарлотту многозначительный взгляд: – А ты?
Приложив максимум усилий, чтобы не покраснеть, она повернулась к старушкам и сказала:
– Я заглядывала в ящик пять дней назад. Я искала... ручку. И тогда денег там не было.
Было очевидно, что появление Ганнибала Джонса повергло всех в шок. Как только они с Брэндом вошли в библиотеку, леди Стокфорд, крикнула:
– Поторопись, Брэндон! Этот человек обыскал весь дом, все перевернул вверх ногами!
Леди Инид сидела в кожаном кресле у письменного стола и нервно обмахивалась носовым платком, который держала в здоровой руке. Увидев внучку и графа, она воскликнула:
– О Боже, Шарлотта, ты в крови! Неужели убийца и до тебя добрался?!
Опустив глаза, Шарлотта обнаружила коричневые пятна на перчатках и ротонде, которые раньше не заметила. Она подошла к леди Инид, чтобы заверить старушку, что с ней все в порядке:
– Мы спасали собаку, бабушка. Ничего страшного не случилось, не волнуйся.
Чтобы не смущать старушку, Шарлотта сняла перчатки и ротонду и бросила их на дальний стул, подальше от глаз. Брэнд последовал ее примеру.
Но ни Шарлотта, ни Розочки его не интересовали. Он направился прямиком к Ганнибалу Джонсу:
– Что здесь происходит?
Долговязый сыщик, стоявший у стола, молча открутил маленькую позолоченную корону на конце своей дубинки и постучал полой деревяшкой по ладони. Из дубинки выскользнул свернутый листок бумаги. С издевательской ухмылкой на лице Джонс протянул листок графу:
– У меня имеется ордер на обыск, милорд. Так что, как видите, все по закону.
– К дьяволу ваш проклятый ордер! – Брэнд скомкал листок и швырнул его в камин. – Вам нечего искать в моем доме.
– Неужели? Вы в этом уверены? – Сыщик выдвинул верхний ящик письменного стола. – В таком случае... как вы объясните вот это?
Шарлотта приблизилась к столу; она была уверена, что там не могло быть ничего предосудительного. Ведь несколько дней назад она сама тщательнейшим образом обыскала стол, но ничего не обнаружила – только перья, запасную чернильницу и писчую бумагу, украшенную гербом Фейвершемов.
Однако теперь в ящике лежали аккуратные стопки банковских билетов – десять довольно толстых пачек, перевязанных бечевкой. На первый взгляд это были обычные черно-белые банкноты, выпущенные банком Англии.
Брэнд нахмурился:
– Это не мои деньги... – Он протянул руку, словно хотел взять одну из пачек, но Джонс остановил его, выставив вперед свою деревянную дубинку.
– Именем закона я их конфискую, – объявил полицейский. Собрав перевязанные пачки, он принялся раскладывать их по карманам. – Они фальшивые, милорд. Но не могу не признать, что сработаны они качественно.
Розочки дружно ахнули. Шарлотта же захлопала глазами, она совершенно ничего не понимала. Действительно, откуда в столе появились эти деньги?
Повернувшись к Брэнду, Шарлотта пробормотала:
– А их не могли принести тебе в качестве уплаты карточного долга? Может быть, деньги положил сюда дворецкий или камердинер.
– Исключено, – возразил Брэнд. – Никто, кроме меня, не прикасается к моему письменному столу. А я вижу эти деньги впервые.
– Убедились?! – раздался голос леди Инид. – Брэндон никогда не опустился бы до подобной низости!
– На мой взгляд, – вмешалась леди Стокфорд, – эти деньги не отличить от настоящих. Вы уверены, что они фальшивые?
– На эмблеме Британии не хватает одной линии, – пояснил Джонс, поднеся одну из банкнот к свету масляной лампы. – Так что банкноты фальшивые. Поверьте моему опыту, я на этом собаку съел.
– Это возмутительно! – взорвалась леди Фейвершем. Она бросилась к сыщику, потрясая своей тростью. – Как вы смеете выдвигать обвинения против моего внука, словно он какой-то преступник?
Выслушав гневную тираду старушки, Джонс едва заметно поморщился:
– Я всего лишь выполняю свои обязанности, миледи. Позвольте вам напомнить, что я нахожусь здесь в связи с расследованием нескольких убийств. А эти банкноты являются подтверждением того, что граф, возможно, замешан в противозаконных действиях.
– Проклятие! Я не имею представления, как эти банкноты могли оказаться в письменном столе моего внука. – Покосившись на Брэнда, леди Фейвершем добавила: – Но согласна, фальшивые банкноты – это очень подозрительно.
– Разумеется, миледи. – Сыщик отошел от стола; для человека такого высокого роста он передвигался слишком уж проворно. – Я занялся изучением прошлого вашего внука и обратил внимание на кое-какие подозрительные факты. В частности, меня заинтересовало следующее... – Он выразительно взглянул на Брэнда. – Скажите, милорд, каким образом вы получили титул?
На несколько мгновений воцарилась тишина. Ее нарушил громкий голос Шарлотты:
– Что вы хотите этим сказать, сэр? Его брат и племянник умерли от холеры.
– Вы уверены? – осведомился Джонс. – Позвольте заметить, миледи, что симптомы подобных заболеваний почти ничем не отличаются от признаков отравления. Мышьяком, к примеру.
При этих словах сыщика Шарлотта оцепенела. Неужели полицейский всерьез полагал, что Брэнд убил своего брата и племянника? За всю свою жизнь она не слышала более нелепого и чудовищного обвинения. К тому же голословного. У сыщика явно не было доказательств, одни предположения.
Она перевела взгляд на Брэнда, ожидая увидеть его праведное возмущение. Но он молча смотрел на сыщика, смотрел не мигая. Первой пришла в себя леди Фейвершем. Взмахнув тростью, она ударила полицейского по ноге.
– Довольно! – крикнула она. – Немедленно убирайтесь из нашего дома. И примите к сведению: я это дело без последствий не оставлю.
Джонс отступил на шаг и сжал в руке дубинку – словно собирался отразить новое нападение. Потом сдержанно поклонился и сказал:
– Как вам угодно, миледи. Сожалею, что принес вам столь неприятные новости.
Однако Шарлотта очень сомневалась в его раскаянии. Ей вдруг пришло в голову, что этот сыщик, в сущности, ничем не отличался от преступников, которых должен был ловить. Отравление! Надо же такое придумать!
Перед тем как уйти, пристально взглянул на Брэнда. Потом, чуть прихрамывая, вышел из библиотеки. Вскоре из холла донесся резкий хлопок парадной двери.
Какое-то время все молчали. Наконец леди Фейвершем опустилась в кресло и, прикрыв глаза, пробормотала:
– Боже мой, о Боже...
Шарлотта тут же подошла к ней и, прикоснувшись к ее плечу, сказала:
– Этот мистер Джонс – ужасный человек. Презренный лжец. Подумать только, а я ведь даже радовалась, что он взялся за расследование.
– Он получит по заслугам, этот негодяй! – заявила леди Стокфорд в негодовании. – Как посмел он сделать столь возмутительное заявление?!
Леди Инид поднесла к глазам носовой платок и пробормотала:
– Я нисколько не сомневаюсь в том, что наш Брэндон любил Джорджа и маленького Питера ничуть не меньше, чем все мы.
Брэнд по-прежнему молчал, и на лице его было какое-то отстраненное выражение, значение которого Шарлотта не могла понять. «К тому же он ведет себя довольно странно, – подумала Шарлотта. – Подобное отсутствие эмоций – не в его характере». Она подошла к нему, но он, ни слова не сказав, отошел в сторону. Потом вдруг повернулся к старушкам и спросил:
– Так что же мистер Джонс – успел вам рассказать до нашего прихода?
– Он сказал, что это дело связано с Лигой Люцифера, – ответила леди Стокфорд. – Сказал, что за последние пять месяцев были убиты пять бывших членов клуба.
– О Господи... – пробормотала леди Инид. – Брэндон, ты можешь стать следующим.
А леди Фейвершем побледнела и добавила:
– Этого убийцу нужно поймать немедленно. Посвяти нас в подробности, Брэндон. Только, пожалуйста, ничего не забудь.
Брэнд коротко и без лишних эмоций изложил основные факты, не преминув также упомянуть о покушении на самих старушек.
– Мне всегда казалось, что у этого Таппера какой-то слишком уж беспокойный взгляд, – заметила леди Фейвершем. – Так ты выследил негодяя?
– Только однажды, на Биллингсгейтском рынке, – ответил Брэнд. – А потом где только его не искал, но не мог найти. Он словно сквозь землю провалился.
– Подумать только... Все это происходило у нас под носом. – Леди Стокфорд сокрушенно покачала головой. – Вы должны были нам все рассказать.
– Мы должны были в первую очередь думать о вашем здоровье, – возразила Шарлотта. – Вы еще не вполне поправились после дорожного происшествия. По правде говоря, вы сегодня снова рисковали, когда спускались по лестнице. Вы могли упасть. – Представив подобный исход, Шарлотта в ужасе содрогнулась и, склонившись над сидевшей в кресле бабушкой, обняла ее за плечи.
Леди Инид погладила внучку по волосам и проговорила:
– Успокойся, моя милая. Мы не могли позволить постороннему человеку рыскать по дому без присмотра, правда же? Как только Норт сообщил о его приходе, мы тотчас спустились вниз.
– Значит ли это, что вы все время находились с Джонсом? – спросил Брэнд.
– За исключением первых десяти, – сказала леди Фейвершем. Презрительно фыркнув, она добавила: – Я заставила его вывернуть карманы, чтобы убедиться, что он ничего не прихватил из столового серебра.
Брэнд нахмурился:
– Получается, что у него все-таки была возможность незаметно проникнуть в эту комнату.
– Похоже, что да, – кивнула леди Стокфорд. – Но на что ты намекаешь, Брэндон?
– Не исключено, что мистер Джонс сам мог подложить фальшивые банкноты, – пояснила Шарлотта. Она повернулась к Брэнду: – Но с какой целью? Зачем ему это понадобилось?
Граф пожал плечами. Немного помолчав, пробормотал:
– Нам остается только гадать. Но он, кажется, с первого взгляда меня невзлюбил.
Шарлотта молча кивнула. Ей тоже показалось, что Джонс считает Брэнда своим личным врагом. А вдруг сам Джонс и есть убийца? Однако в подобное трудно было поверить. А может... Может, у него имелись тайные связи с Лигой Люцифера?..
– Брэндон, когда в последний раз ты заглядывал в этот ящик? – осведомилась леди Стокфорд.
– Возможно, неделю назад. – Брэнд бросил на Шарлотту многозначительный взгляд: – А ты?
Приложив максимум усилий, чтобы не покраснеть, она повернулась к старушкам и сказала:
– Я заглядывала в ящик пять дней назад. Я искала... ручку. И тогда денег там не было.