Смит Барбара Доусон. Одна безумная ночь

   Время от времени Шарлотта открывала двери и заглядывала в комнаты, мимо которых проходила. Каждая последующая была просторнее и красивее предыдущей. Музыкальный салон, гостиная, диванная, библиотека...
   – Ах вот вы где, миледи.
   Шарлотта вздрогнула от неожиданности и повернулась. Перед ней стоял дворецкий, вышедший из бокового коридора.
   – Норт, вы меня искали?
   Фэнси угрожающе зарычала, и дворецкий смерил собаку неодобрительным взглядом.
   – К вам посетитель, миледи. Некий мистер Раунтри.
   Шарлотта замерла на несколько мгновений. Неужели мистер Раунтри неравнодушен к ней? Слишком уж быстро он отреагировал на ее послание...
   Но тут же пришла другая мысль, более трезвая: Шарлотта подумала о том, что теперь ей придется встретиться с мистером Раунтри гораздо раньше, чем она рассчитывала.
   Сняв накидку и шляпку, она попыталась обрести душевное равновесие.
   – Норт, где он? Не могли бы вы передать ему, чтобы он подождал еще немного?
   Ей нужно было срочно подняться к себе, чтобы причесаться и переодеться.
   – Прошу вас, миледи. Проходите. – Норт указал в сторону лестницы.
   «Уж не сошел ли дворецкий с ума?» – промелькнуло у Шарлотты.
   – Норт, вы должны передать мистеру Раунтри мою просьбу.
   – Мистер Раунтри ждет вас наверху, – с невозмутимым видом ответил дворецкий.
   – Но почему?!
   – Видите ли, он сейчас... у Розочек. Когда я зашел к ним, чтобы посмотреть, нет ли вас там, леди велели мне пригласить джентльмена к ним в комнату.
   – О Господи! – воскликнула Шарлотта. – А впрочем, ничего страшного.
   Сопровождаемая семенящей следом Фэнси, Шарлотта направилась к лестнице; она с трудом боролась с искушением – ей хотелось взлететь наверх, перескакивая через ступеньки.
   Интересно, что же Розочки говорили мистеру Раунтри? Что, если своими чересчур докучливыми расспросами они его отпугнули? Слава Богу, они не в курсе немыслимого подозрения Брэнда, иначе подвергли бы бедняжку Раунтри допросу с пристрастием, как сыщики с Боу-стрит.
   Подозрение Брэнда и впрямь казалось нелепым. Но почему же тогда у нее неприятно засосало под ложечкой? Хотя Натаниель Бэбкок уже уехал, общество мистера Раунтри не представляло для старушек угрозы – в этом она была абсолютно уверена.
   Решив не заходить к себе, Шарлотта пригладила волосы и, открыв дверь, вошла в покои старушек. Когда она услышала голос мистера Раунтри, у нее отлегло от сердца. Как всегда, он был дружелюбен и любезен.
   Розочки покинули спальню и сидели в гостиной. Леди Инид устроилась на кушетке, а рядом с ней восседали на стульях леди Стокфорд и леди Фейвершем. Для пожилых дам, совсем недавно переживших дорожное происшествие, они в своих пеньюарах и с элегантными прическами выглядели чересчур бодро.
   Старушки встретили Шарлотту ласковыми улыбками. Мистер Раунтри тотчас же вскочил со стула и тоже улыбнулся:
   – Ах, леди Шарлотта... Как я рад, что вы в Лондоне. Спасибо, что сообщили о своем приезде.
   – Вы так скоро отреагировали на мое послание... – пробормотала Шарлотта.
   – Мне не терпелось с вами увидеться. – Раунтри шагнул ей навстречу и взял ее за руки. – Позвольте мне заметить, миледи, что я очень скучал без вас. Эти несколько недель были весьма томительными.
   Его ласковый взгляд согрел ее душу, а теплое пожатие пальцев заставило усомниться в страшных подозрениях. Конечно же, Брэнд ошибался. Такой человек, как мистер Раунтри, не мог быть убийцей. Не мог быть членом этого дьявольского клуба распутников.
   А вдруг Брэнд все-таки не ошибается? Внезапно послышалось глухое рычание.
   – Фэнси, перестань! – закричала Шарлотта.
   Тут мистер Раунтри выругался сквозь зубы и отшатнулся. В следующее мгновение он осел на ковер.
   Заметив краем глаза, как Фэнси спасается бегством, Шарлотта все поняла и пришла в ужас.
   – Плохая собака! – выкрикнула она вслед животному.
   Пригнув голову, Фэнси юркнула под стул леди Стокфорд и поглядывала оттуда, поблескивая глазками. Розочки дружно заохали, но Шарлотта их не слышала. Мистер Раунтри сидел на полу с выражением крайнего изумления на лице. Шарлотта опустилась рядом с ним на колени.
   – Мне ужасно жаль! – воскликнула она. – Видите ли, Фэнси недолюбливает мужчин. Мне следовало запереть ее в моей комнате.
   Мистер Раунтри попытался улыбнуться:
   – Ничего страшного. Все в порядке. Я не знал, что у вас уже другая собака.
   – Я подобрала ее в день вашего отъезда из Йорка. Вам не очень больно?
   Раунтри поморщился и пробормотал:
   – Нет-нет, не очень. Не стоит беспокоиться.
   – Позвольте промыть вашу рану, мистер Раунтри. Если вы не против, я принесу бинты...
   – Не нужно, миледи. Не беспокойтесь, пожалуйста. – Раунтри поднялся на ноги и одернул сюртук. – Пожалуй, я пойду. Пусть об этом позаботится мой камердинер.
   – Как, вы уже нас покидаете? – спросила Шарлотта с нескрываемым разочарованием в голосе. – Но мы даже не поговорили...
   – Мне бы не хотелось утомлять дам. – Он покосился на старушек. – Они и так проявили великодушие, уделив мне время.
   Розочки обменялись многозначительными взглядами.
   – Тебе не стоит его задерживать, Шарлотта, – заметила леди Фейвершем.
   – Ты еще не раз увидишься с мистером Раунтри на приемах, – добавила бабушка.
   – Уже в этот четверг у тебя будет возможность посетить музыкальный вечер у Поумроев, – вставила леди Стокфорд. – Так что не забудь позаботиться о своем гардеробе.
   Мистер Раунтри склонился над рукой Шарлотты:
   – С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи, моя прекрасная леди.
   Шарлотта разрывалась между желанием остаться, чтобы спросить старушек, что они думают о ее избраннике, и желанием воспользоваться моментом, чтобы побыть с ним наедине. Чувство долга победило.
   – Я провожу вас вниз, – сказала она.
   – Должны ли мы сообщить ей? – осведомилась Инид Куинтон, после того как дверь за внучкой и Гарольдом Раунтри закрылась.
   – Да, конечно, – ответила Оливия Фейвершем; она сидела на стуле, несмотря на боль в ребрах.
   – Он негодяй каких мало! – заявила Люси Стокфорд и ударила кулачком по подлокотнику своего стула. – Представляете, он еще выдает себя за респектабельного джентльмена. А ведь на самом деле был членом этого богопротивного клуба.
   На последнем заседании Лиги Люцифера Розочки искали ценное изваяние, похищенное одним из членов клуба. Тогда они и увидели Гарольда Раунтри, хотя официально познакомились с ним только сейчас.
   – Возможно, пока нам не стоит ей рассказывать... – в задумчивости проговорила Инид. – Было бы жестоко разбить моей внучке сердце. Она заплатила за свои прегрешения и заслужила право на счастье.
   Люси бросила на Инид сочувственный взгляд:
   – Если мистер Раунтри скрывает от нее свое прошлое, будет еще более жестоко позволить ей заблуждаться и верить, что он может составить подходящую партию.
   – Возможно, он исправился, – предположила Инид. – Он действительно кажется вполне благопристойным джентльменом. Если они любят друг друга, я бы не стала их разлучать.
   – Любят? – переспросила Оливия с сомнением, и ее крючковатые пальцы сомкнулись вокруг набалдашника из слоновой кости. – Помяните мое слово, все, что ему нужно, – это ее богатое приданое. И наши связи в обществе.
   Инид в растерянности пожала плечами:
   – Но как нам узнать его истинные мотивы? Мы не можем заниматься расследованием, пребывая в четырех стенах.
   – Все очень просто. Давайте спросим Брэндона.
   – Ах... – вздохнула Оливия. – Увы, мой внук неисправим. Одно время я думала, что они с Шарлоттой... – Она умолкла и отвернулась к окну с безжизненным зимним пейзажем.
   Сердце Инид исполнилось сочувствием к подруге. Оливия редко жаловалась, но ее мечта увидеть Брэндона счастливым женихом становилась все призрачнее. Ему было уже тридцать семь лет, но остепениться и обзавестись семьей он явно не торопился.
   Тяжко вздохнув, Инид проговорила:
   – Помните, как мы когда-то строили планы, чтобы свести их вместе под одной крышей? Наконец-то они вместе, но, похоже, следуют противоположными курсами.
   – Да, противоположными, – кивнула Люси. – А вы, конечно, заметили, как вчера вечером они смотрели друг на друга?
   – Они ссорились, – с грустью в голосе проговорила Инид. – Они всегда ссорятся.
   Пальцы Оливии, сжимавшие набалдашник трости, пришли в движение.
   – Мне кажется, что эти двое никогда не найдут общего языка. Если один скажет, что солнце восходит на востоке, другой непременно это оспорит.
   – Да, верно, – кивнула Люси. – Но все же я не могу не думать...
   – Не думать... о чем? – оживилась Инид. – Поделись с нами.
   – О том, что Розочки никогда не сдаются. – Люси подмигнула подругам. – Давайте, мои милые, сообща выработаем план.
   Чтобы собачонке не пришло в голову снова кусаться, Шарлотта крепко зажала ее под мышкой. Спускаясь по лестнице, она раз десять извинилась перед мистером Раунтри за случившееся.
   Слуга подал гостю плащ и шляпу и занял свое место у двери. Мистер Раунтри уже хотел откланяться, но тут Шарлотта проговорила:
   – Не могли бы вы уделить мне немного времени?
   – Да, конечно, – ответил Раунтри с улыбкой. – Я бы мог зайти завтра...
   – Нет, сейчас. Пожалуйста...
   – Если это так важно, я задержусь.
   Его любезность почему-то встревожила Шарлотту, но она все же решила, – что непременно поговорит с ним. Они отошли от двери и направились в библиотеку. Внезапно Фэнси снова зарычала, и Шарлотта вдруг вспомнила, с какой решительностью Брэнд поставил собачонку на место.
   Но Брэнд – дерзкий и самоуверенный. Со временем и мистер Раунтри сумеет завоевать расположение Фэнси. И конечно же, он будет прекрасным мужем. Раунтри подождал, пока Шарлотта усядется на диван. Затем снял шляпу и устроился на стуле напротив. Откашлявшись, он проговорил:
   – Если вас смущает моя реакция на ваше присутствие здесь, то прошу поверить, я всецело смирился с ситуацией.
   Шарлотта опустила собачонку на колени и в растерянности уставилась на гостя:
   – Смирились с ситуацией? Вы не хотите видеть меня в Лондоне?
   – Вы неправильно меня поняли. Я имел в виду дом графа Фейвершема. – Раунтри поджал губы. – Этот человек – известный всему Лондону распутник. Конечно, я знаю, что такая достойная леди, как вы, не должна быть в курсе... Но его похождения, его увлечение картами, женщинами... Поверьте, об этом весь Лондон говорит.
   Эти слова, как ни странно, задели Шарлотту за живое. Хотя она придерживалась аналогичного мнения, Брэнд был для нее как член семьи, и она не собиралась выслушивать критику в его адрес от постороннего человека. Когда-то Брэнд учил ее верховой езде, таскал для нее за чаем сладости и однажды даже помог вызволить старую обезьянку из неволи странствующего цирка.
   И он первый ее поцеловал. Много лет назад... Но она обуздала своевольные мысли, сосредоточившись на главном – на страшных подозрениях, не дававших ей покоя. Брэнд уверял, что Гарольд Раунтри проиграет выборы, если распространятся слухи о его прошлом.
   Собравшись с духом, Шарлотта проговорила:
   – Если то, что я о вас слышала, – правда, вы не в том положении, чтобы бросать камни в других.
   – Прошу прощения, вы о чем? – Раунтри взглянул на нее с удивлением. – Я вас чем-то оскорбил?
   – До меня дошли слухи, что вы были членом клуба, известного под названием Лига Люцифера. Это правда?
   Раунтри поспешно отвел взгляд – было очевидно, что вопрос поставил его в затруднительное положение. Шарлотта молча ждала ответа. Впрочем, и так уже было ясно: Брэнд не лгал, когда говорил, что Раунтри являлся членом клуба. Хотя, конечно же, это не означало, что он убийца.
   Раунтри откашлялся и вполголоса пробормотал:
   – Будь проклят этот Фейвершем. При всех его отрицательных качествах он еще и сплетник. Никогда бы не подумал...
   – Значит, это правда?
   – Увы, к моему величайшему сожалению. – Он тяжко вздохнул. – Миледи, вы позволите мне объясниться?
   Шарлотта кивнула:
   – Я вас слушаю.
   По-прежнему глядя куда-то в сторону, Раунтри заговорил:
   – Как-то раз один мой знакомый уговорил меня посетить вечеринку... Вечеринку в доме человека, входившего в Лигу. Пожалуйста, поверьте, подобного рода развлечения мне совершенно чужды. Я хотел не столько участвовать, сколько посмотреть... – Он снова вздохнул и бросил свою шляпу на стол. – Разумеется, я поступил неосмотрительно, и мне нечего сказать в свое оправдание. Я совершил ошибку и с тех пор горько об этом сожалею. Надеюсь, вы меня простите.
   Если бы он начал отпираться, Шарлотте было бы проще дать выход гневу. Она чувствовала себя обманутой, потому что верила в его безупречность, и разочарованной, потому что ее идеал оказался далеким от совершенства.
   «Лицемерка, – сказала она себе. – Кто ты такая, чтобы осуждать этого человека?» Действительно, ее собственное прошлое в такой же степени достойно порицания. Ей следовало немедленно во всем признаться, чтобы они могли забыть обо всем и простить друг друга, возможно, дружно посмеявшись над своими давними прегрешениями.
   Но тут Шарлотта вспомнила об убийствах, и ей стало не до смеха. Немного помедлив, она спросила:
   – А вы после этого встречались с кем-нибудь из тех людей?
   Раунтри решительно покачал головой:
   – Нет-нет, клянусь. Я не общаюсь с негодяями.
   – А кто еще входил в Лигу?
   – Люди с дурной репутацией, кто же еще? Они называют себя джентльменами, но все они негодяи, поверьте. – Его глаза сверкнули. – В том числе и Фейвершем.
   – Пожалуйста, назовите их имена.
   – Эти мерзавцы не стоят вашего внимания, – проворчал Раунтри.
   – Но я хочу знать, кого мне следует сторониться в лондонском свете, – настаивала Шарлотта. «А что, если Брэнд и в этом прав? – добавила она про себя. – Что, если мистер Раунтри действительно убивал бывших членов Лиги Люцифера, одного за другим...»
   При этой мысли у нее по спине мурашки побежали, но она быстро овладела собой. Ведь здесь, в библиотеке, ей нечего было бояться. Слуги тотчас же примчались бы на помощь, если бы она закричала.
   К тому же Раунтри казался вполне безобидным. Глядя в его честные карие глаза, она заставляла себя в это верить.
   – Вам не стоит опасаться за свою честь, миледи. Я буду вашим покровителем и защитником. Ни один негодяй не посмеет к вам приблизиться в моем присутствии.
   Шарлотта в растерянности молчала, она не знала, как реагировать. Ей необходимо было остаться одной, чтобы все обдумать.
   Сдержанно кивнув, она наконец сказала:
   – Только сомневаюсь, что мне понадобится ваша помощь.
   – Главное – получить подходящие приглашения, – продолжал Раунтри как ни в чем не бывало. – Возможно, ваша бабушка сумеет это устроить.
   – Нет.
   – Нет? – Он вскочил со стула и шагнул к Шарлотте. Сидевшая у нее на коленях Фэнси угрожающе зарычала, но мистер Раунтри не обратил на собаку внимания. Опустившись на одно колено, он устремил на Шарлотту пристальный взгляд. – Вы на меня рассердились, – констатировал он с сожалением в голосе. – Что мне сделать, чтобы заслужить ваше прошение? Если вы дадите мне хотя бы полшанса, я всю оставшуюся жизнь потрачу на то, чтобы доказать, что достоин вас.
   Эта страстная речь застала Шарлотту врасплох.
   – Мистер Раунтри, вам не нужно унижаться...
   – Напротив, миледи. Я должен. Я не могу смириться с мыслью, что потерял ваше уважение. Особенно сейчас, когда мне не терпится выразить свои пламенные чувства к вам. – С этими словами он взял ее руку и прижал к своей груди. – Не окажете ли вы мне честь стать моей женой?
   Шарлотта молчала; казалось, она лишилась дара речи. Наконец-то настал момент, о котором она так страстно мечтала, – и вот теперь она сидела и старательно отводила глаза. Увы, его обман все изменил. В этот момент Шарлотта вдруг поняла, что не сможет полностью доверять мистеру Раунтри. Не сможет доверять до тех пор, пока убийца не будет пойман.
   В следующее мгновение произошло непредвиденное. Уже во второй раз.
   Фэнси снова зарычала и бросилась на мистера Раунтри. Он громко вскрикнул, и в тот же миг послышался треск рвущейся материи.
   Собака тотчас отбежала в сторону, держа в зубах клок синей ткани. А на рукаве мистера Раунтри зияла большая дыра.

Глава 4
РЫБНЫЙ РЫНОК

   Брэнд покинул клуб на рассвете, когда за освещенными свечами столами оставались только самые азартные игроки.
   По пустынным городским улицам разносился звонкий цокот копыт его жеребца. Дул резкий холодный ветер, проникавший даже сквозь плотную ткань его теплого плаща, но граф не замечал холода, он думал совсем о другом.
   Наконец элегантные особняки сменились жалкими лачугами, и в стылом воздухе почувствовался запах тины и водорослей – Брэнд приближался к Темзе. Вскоре он увидел мерцание факелов и услышал гул голосов – Биллингсгейтский рынок уже проснулся. Брэнд уже приезжал сюда накануне днем, но в это время суток здесь было безлюдно. Местный мусорщик посоветовал ему приехать на рассвете, когда рыбацкие лодки прибывают с уловом.
   Бросив серебряную монетку какому-то нищему, Брэнд попросил его присмотреть за жеребцом, сам же смешался с толпой рыбных торговцев, кативших ручные тележки на многолюдную площадь.
   Резкий запах рыбы перебивал все остальные запахи. Повсюду громоздились корзины и бочонки, а ближний угол рынка был заставлен мешками с мидиями. И со всех сторон доносились пронзительные вопли торговцев: – Мидии, отличные мидии! Шиллинг за все!
   – Живые угри! Остался всего десяток!
   – Копченая рыба! Кто купит этих жирненьких красавиц?!
   Весь Лондон еще крепко спал, но здесь, на рыбном рынке, жизнь била ключом. Пробираясь сквозь толпу, Брэнд разглядывал лица мужчин в надежде найти того, кто подходил бы под описание. Оставаться незамеченным не было никакой возможности – граф то и дело ловил обращенные в его сторону взгляды; и торговцы, и покупатели посматривали на него с удивлением, и в глазах у всех был один и тот же вопрос: что здесь делает благородный джентльмен? Не обращая на них внимания, Брэнд продолжал поиски, но тщетно; он обошел всю площадь, однако не заметил никого, кто походил бы на Ральфа Таппера.
   Наконец он остановился у прилавка, за которым худощавый торговец продавал связки палтуса. В дрожащем свете смоляного факела белые рыбины отливали перламутром, как раковины жемчужниц. Торговец повернулся к Брэнду и, обнажив почерневшие зубы, проговорил:
   – Наисвежайшая рыба. Час назад еще плавала. Пять шиллингов за связку.
   – Я ищу человека по имени Ральф Таппер, – сказал Брэнд. – Где-то здесь торгует его тетка.
   Торговец покачал головой:
   – Никогда о таком не слыхал.
   – Возможно, он известен здесь под другим именем. Он высокий и худой, с голубыми глазами. А на щеке у него оспина.
   – Прошу прощения, но ничем не могу помочь.
   Потеряв интерес к разговору, не сулившему никакой прибыли, торговец отвернулся и громко закричал:
   – Свежий палтус! Еще час назад плавал!
   Брэнд снова принялся переходить от лавки к лавке. Повсюду он задавал одни и те же вопросы и получал одни и те же ответы; люди качали головой и пожимали плечами.
   Разумеется, Брэнд поглядывал и на пожилых женщин – ведь одна из них могла оказаться теткой Таппера. Причем женщины в отличие от мужчин проявляли к нему интерес; почти все они были не прочь поболтать, а некоторые даже подмигивали ему и предлагали уединиться в ближайшей лачуге.
   Вскоре небо начало светлеть. Брэнд вышел за ворота в конце рынка и оказался на пристани, где были разложены для просушки рыболовецкие снасти. Повсюду его взгляд натыкался на красные береты моряков; они сидели на палубах своих суденышек, курили длинные трубки и глазели на толпу. А на берегу расположились торговцы и перекупщики, занятые своим промыслом. Временами слышались взрывы смеха, сопровождавшие ругательства, которыми обменивался местный люд.
   Брэнд раз за разом описывал внешность Таппера, но никто не знал такого человека. В конце концов граф был вынужден признать, что потратил время впустую. Решив расспросить напоследок еще одного торговца, он описал внешность Таппера и вдруг услышал ответ:
   – Да-да, только что видел его Бон там. – Торговец указал в сторону дальнего прилавка. – Но он торгует вчерашней треской, так что смотрите, как бы не обманул. Такие, как вы, легко попадаются на подобные уловки.
   – Спасибо за предупреждение.
   Приготовившись к встрече, Брэнд приблизился к дальнему прилавку; на нем стояли бочонки с рыбой и корзины с красновато-коричневыми креветками, а рядом, за шатким столом, стояла дородная женщина, препиравшаяся с покупателем. Из-под чепца торговки выглядывали черные с проседью волосы, а из карманов засаленного передника торчали рыбьи хвосты.
   Взяв у покупателя деньги, она повернулась к Брэнду:
   – Что вам угодно, сэр? У нас есть отличная треска. Или, может быть, хотите поразвлечься в укромном местечке?
   Брэнд невольно поморщился:
   – Я ищу человека по имени Ральф Таппер. Он недавно служил у леди Фейвершем.
   Женщина захлопала глазами и чуть повернула голову, словно хотела обернуться – за ее спиной виднелась приоткрытая дверь склада. Немного помедлив, она спросила:
   – А что он натворил?
   – Он ушел, не получив жалованья. – Брэнд вытащил из кармана гинею. – Вот его деньги.
   Глаза торговки алчно сверкнули.
   – Он мой племянник. Я передам ему.
   Она попыталась выхватить золотую монету, но Брэнд зажал ее в кулаке.
   – Я сам с ним рассчитаюсь. Скажите, где его найти.
   Женщина облизнула потрескавшиеся губы.
   – Должно быть, он уже ушел.
   – Тетушка, эти проклятые корзины такие тяжелые...
   Из склада вышел худощавый молодой человек с корзиной рыбы в руках. Брэнд тотчас же заметил оспину на его щеке. Криво усмехнувшись, он проговорил:
   – Ральф Таппер, не так ли?
   Таппер уставился на него с подозрением. Он стоял за спиной тетки, прижимая корзину к груди, как щит.
   – Что вам нужно?
   – Ты совсем недавно состоял в услужении у моей бабки, а потом вдруг исчез.
   – Меня это место больше не устраивало, – с вызовом в голосе ответил Таппер.
   – Больше не устраивало?! – взвилась торговка. Повернувшись, она схватила племянника за ухо. – Ты наврал мне насчет жалованья, негодник! Ты сказал, что заработал только шиллинг, а милорд принес тебе гинею.
   Таппер нахмурился и проворчал:
   – Я сказал правду. Клянусь!
   – Дело в том, – вмешался Брэнд, – что у меня есть к тебе несколько вопросов. Если ответишь на них, то гинея – твоя.
   – У меня нет на это времени.
   – Полагаю, у тебя найдется время. – Брэнд пристально посмотрел на молодого человека. – В тот день, когда карета с моей бабушкой перевернулась, ты сидел на козлах рядом с Баттерфилдом, верно? Так что же случилось?
   – Шел снег, и мы свалились в канаву. Мне больше нечего добавить.
   – Баттерфилд сказал, что ты полез на крышу, чтобы закрепить ремень, который удерживал багаж. Последнее, что сохранилось в его памяти, – острая боль в затылке. Может, ты хотя бы это объяснишь?
   Таппер переминался с ноги на ногу.
   – Баттерфилд слишком много выпил. Но он не хотел, чтобы вы узнали об этом.
   Брэнд в ярости сжал кулаки.
   – Тогда почему ты исчез? Почему не остался, чтобы оказать дамам помощь?
   – Я упал на землю и, должно быть, тоже ударился головой, а как ушел, не помню. Я совершенно ничего не помню.
   Слова Таппера не внушали доверия, как не внушала доверия и рыба, лежавшая на прилавке.
   – Тогда позволь напомнить, – проговорил Брэнд с угрозой в голосе. – Происшествие на дороге не случайность. Ты ударил Баттерфилда по голове и сделал так, чтобы экипаж перевернулся.
   Таппер отступил на шаг:
   – Нет! Это неправда!
   Граф распахнул полы своего плаща, демонстрируя торчавшие из-за пояса пистолеты.
   – Тебя кто-то нанял, чтобы совершить это преступление. Будет лучше, если ты назовешь мне имя этого человека.
   В следующее мгновение Таппер швырнул в Брэнда корзину с рыбой и метнулся к двери склада. Ловко уклонившись от корзины, Брэнд бросился следом за ним. Но его опередила тетка Таппера. С удивительным проворством она преградила графу дорогу.
   – Оставьте его в покое! – закричала она. – Он не сделал ничего дурного!
   Брэнду отчаянно хотелось забыть уроки бабушки и оттолкнуть женщину в сторону. Но граф поступил хитрее, он бросил гинею у двери. Чтобы подобрать монету, торговке пришлось наклониться, чем Брэнд и воспользовался. Проскочив мимо женщины, он ринулся в складское помещение.
   Убегая, Таппер погасил факел, горевший у входа, и склад погрузился в кромешную тьму. Остановившись, Брэнд вытащил из-за пояса пистолет и, затаив дыхание, прислушался, но услышал лишь доносившиеся снаружи крики торговцев.
   Беглец, вероятно, прятался где-то среди ящиков. Когда глаза привыкли к темноте, Брэнд заметил на другом конце помещения прямоугольник света, – возможно, это была еще одна дверь, через которую Таппер мог уйти.
   Брэнд стал осторожно продвигаться вдоль стены, и вдруг слева от него послышался какой-то шорох.
   Выставив перед собой пистолет, граф резко повернулся на звук и прокричал:
   – Выходи! Я щедро заплачу тебе за нужную мне информацию!
   Ответом была тишина. Может, он слышал шорох крыс?
   Напряженно прислушиваясь, Брэнд сделал еще несколько шагов, и тут прямо перед ним рухнула высокая башня из ящиков. Раздался громкий треск, и в тот же миг он увидел метнувшуюся к заднему выходу темную фигуру.