Смит Барбара Доусон. Одна безумная ночь

   Граф вышел из гардеробной. Ворот его рубашки был расстегнут, так что виднелась широкая грудь с темной порослью курчавых волос. Его влажные волосы, казалось, сверкали в лучах утреннего солнца. И теперь на нем были бриджи, плотно облегавшие мускулистые ноги.
   Брэнд пристально посмотрел на нее, и у Шарлотты екнуло сердце. Не спуская с нее глаз, Брэнд подошел поближе, и она пожалела, что не может держаться с такой же непринужденностью. Желая побыстрее покончить с этим делом, она выпалила:
   – Если возница пьет, его следует уволить. Или у нас тот случай, когда один пьянчуга защищает другого?
   – Присядь. – Брэнд указал на кресло у камина. – Я не спал всю ночь и слишком устал, чтобы с тобой спорить.
   Шарлотта опустилась на краешек кресла. Немного помолчав, проговорила:
   – Что ж, я слушаю.
   Брэнд прошелся по комнате. Затем прислонился к столбику кровати. Фэнси тотчас же пристроилась у его ног и, перевернувшись на спину, завиляла хвостиком. Брэнд принялся почесывать ей животик пальцами босых ног, но было очевидно, что думал он сейчас вовсе не о собаке.
   – То, что произошло со старушками, – не случайность, – проговорил он наконец. – Убийца охотится и за ними.
   Шарлотта вздрогнула от неожиданности:
   – Что? Какое отношение к твоему сатанинскому клубу имеют наши бабушки?
   – Увы, имеют. Четыре года назад они стали очевидцами роспуска Лиги. Они присутствовали на заседании, потому что помогали Кейт Талисфорд найти похищенное изваяние.
   – Кейт?.. Жене Габриэля?
   Шарлотта никогда не встречалась с Кейт, но знала, что эта молодая леди вышла замуж за одного из внуков леди Стокфорд.
   – Да, жена Габриэля. И убийца, конечно же, понимает, что старушки смогут без труда опознать его как бывшего члена Лиги.
   Шарлотта почувствовала, как к горлу ее подступила тошнота.
   – Не может быть. Ты, наверное, ошибаешься.
   – Нет, не ошибаюсь. Я в этом абсолютно уверен, – заявил Брэнд.
   Убежденность, прозвучавшая в его голосе, испугала Шарлотту. Она знала: Брэнд не станет шутить, когда речь идет о таких серьезных вещах. И тут перед глазами у нее снова возникла жуткая картина: экипаж съезжает с дороги и переворачивается...
   – О Боже, – прошептала Шарлотта. – Почему же ты сразу не рассказал мне об этом?
   – Я хотел сначала убедиться, что мои подозрения оправданны.
   – Но... как он подстроил несчастный случай? Неужели он подкупил кучера?
   – Он определил к нам своего человека. Его зовут Ральф Таппер, и он какое-то время находился у нас на службе. Этот мерзавец дождался удобного момента и ударил Баттерфилда по голове. Потом исчез.
   – Наверное, со старушками были и другие слуги. Они не отправились бы в такое путешествие только с одним человеком.
   – Двое других внезапно заболели. Как раз перед их отъездом из Девоншира. Логично предположить, что и в данном случае не обошлось без участия Таппера.
   Шарлотта с силой ударила ладонью по подлокотнику кресла:
   – Будь он проклят! Ты пытался его отыскать?
   – Да, пытался. И сегодня утром я вышел на его след.
   – На рыбном рынке?
   – У его тетки там лавка.
   – И что он сказал? Он назвал имя человека, который его подкупил?
   Брэнд сокрушенно покачал головой:
   – Негодяю удалось скрыться. Но я снова отыщу его. Можешь на сей счет не сомневаться.
   Шарлотта поняла, что не может оставаться в стороне – ведь бабушке грозила смертельная опасность, теперь она уже не сомневалась в этом.
   – Дай мне имена людей, входивших в Лигу Люцифера, – попросила она. – Возможно, я сумею... как-нибудь помочь тебе.
   – Нет, – решительно заявил Брэнд. – Я рассказал тебе об этом только для того, чтобы ты не обвиняла во всем Баттерфилда.
   Шарлотта почувствовала, что не в состоянии усидеть на месте. Она поднялась с кресла и снова прошлась по комнате.
   – Ты в любом случае должен был поделиться со мной тем, что тебе известно. Из-за этого негодяя моя бабушка сломала руку. Я намерена сделать все возможное, чтобы он получил по заслугам.
   Брэнд нахмурился и проговорил:
   – Это не детская игра, Шср. Убийца очень опасен. Он ни перед чем не остановится.
   Шарлотта с невозмутимым видом пожала плечами:
   – Не забывай, что он охотится за старушками. Я не стану ждать, когда он совершит очередное покушение на мою бабушку.
   – Не беспокойся. Здесь им ничто не угрожает.
   – Однако Таппер без труда проник в ваш девонширский дом, – напомнила Шарлотта. – Возможно, у убийцы и здесь уже имеется сообщник.
   – В последнее время я не нанимал новых слуг. – Немного помолчав, граф добавил: – Тем не менее я позабочусь, чтобы у дверей днем и ночью кто-то дежурил.
   – Кто-то надежный, надеюсь... Мужчины, как известно, далеко не всегда надежны.
   – Женщины – тоже. Насколько ты можешь доверять своей горничной?
   Шарлотта с величайшим трудом выдержала пристальный взгляд Брэнда. «Не дай Бог, он узнает о прошлом Нэн...» – подумала она.
   – Настолько же, насколько ты своему камердинеру.
   – Джиффлз служит у меня почти двадцать лет. А Нэн совсем молоденькая. Девушка в том возрасте, когда ей легко вскружить голову.
   – Тебе не стоит из-за этого беспокоиться, – заявила Шарлотта. – Нэн очень гордится своим положением горничной благородной дамы. Она ни за что не станет рисковать таким местом.
   По крайней мере Шарлотта на это надеялась.
   Дверь распахнулась, и в комнату вошел невозмутимый Джиффлз, возглавлявший процессию горничных, которые внесли в гардеробную баки с горячей водой.
   Камердинер поклонился Брэнду:
   – Леди Фейвершем желает вас видеть, милорд.
   – Я тоже пойду, – сказала Шарлотта. – Я хочу посмотреть, как чувствует себя моя бабушка.
   – Гм... – Джиффлз на несколько секунд задумался. – Прошу прощения, но леди Фейвершем хотела поговорить с его милордом с глазу на глаз.
   Камердинер удалился в гардеробную. Брэнд передал Шарлотте перчатки, которые она бросила на столик, и вполголоса проговорил:
   – Сейчас иди к себе и никому не рассказывай, о чем мы с тобой говорили. Особенно Розочкам. Я не хочу, чтобы они переполошились.
   Шарлотта с трудом удержалась от язвительного замечания. Ей не понравилось, что с ней поступили как с прислугой, надобность в которой отпала. Сначала Норт, а потом Брэнд. Но еще больше возмутил ее тот факт, что ей в этом доме не очень-то доверяли.
   Это все невероятно усложняло ситуацию, тем более что она хотела сказать Брэнду еще кое-что.
   – Ты должен знать... одну вещь, – проговорила она после некоторого колебания. – Это касается мистера Раунтри.
   – Да, я слушаю.
   – Вчера, вскоре после твоего отъезда, он пришел меня навестить. Розочки пригласили его к себе.
   – О Господи, что ты говоришь?! – Брэнд выругался вполголоса и в волнении прошелся по комнате. – Шер, ты в своем уме? Ведь он мог их застрелить... или подсыпать в чай яду.
   – Мистер Раунтри совсем не такой, – возразила Шарлотта и тут же подумала: «А может, Брэнд прав? Если так, то старушки действительно подвергались смертельной опасности».
   – Если ты не можешь обойтись без Раунтри – пожалуйста, я не в силах тебя остановить. Но только не общайся с ним в моем доме.
   – У меня не было выбора. Он уже находился у них в комнате, когда я вернулась с прогулки.
   – Надеюсь, ты его тут же выпроводила... Или нет?
   – Он действительно ушел довольно быстро. Дело в том, что Фэнси его укусила.
   Брэнд наклонился, чтобы погладить собаку:
   – Отличная работа, шерстяной клубок. У тебя больше здравого смысла, чем у твоей хозяйки.
   Раздосадованная, Шарлотта не стала рассказывать о предложении мистера Раунтри. Зачем давать Брэнду лишний повод для насмешек?
   – Неужели ты полагал, что я его покусаю?
   Граф усмехнулся:
   – А почему бы и нет? Думаю, у тебя неплохо получилось бы.
   Шарлотта пропустила эту остроту Брэнда мимо ушей.
   – Рискну повториться, – сказала она, – но я не подозревала, что Розочки могут стать очередными жертвами. Ты ведь не удосужился меня предупредить.
   Брэнд еще больше помрачнел:
   – Что ж, в таком случае скажу прямо. Дверь этого дома для Гарольда Раунтри закрыта. Если он посмеет зайти сюда, я всажу в него пулю.
   – Не желаете побриться, милорд? – спросил Джиффлз, входя в гардеробную. Он направился к тумбочке, где хранились бритвенные принадлежности.
   Вопрос был риторический, поэтому граф ограничился легким кивком.
   Выбравшись из ванны, он облачился в малиновый халат. Пар, поднимавшийся от воды, затуманил зеркало. Протирая его, Брэнд вдруг поймал себя на том, что уже несколько минут думает о Шарлотте.
   Казалось, она околдовала его; во всяком случае, он чувствовал себя так, словно перебрал накануне вина. У нее была необыкновенно красивая грудь – ее не могла скрыть даже зимняя ротонда. И еще он не мог забыть ее взгляд, когда она смотрела ему в глаза.
   Обычно ему нравились женщины нежные и чувственные – то есть полная противоположность леди Шарлотте Куинтон. Но сейчас его влекло именно к ней. Когда она переступила порог его спальни, он вдруг почувствовал, что ему хочется уложить ее в постель. И он до сих пор думал о ней, не мог избавиться от этих мыслей...
   Выругавшись сквозь зубы, Брэнд отшвырнул в сторону полотенце. Оно зацепилось за край медной ванны, и один его конец погрузился в горячую воду. Черт возьми, ему следовало принять холодную, а не горячую ванну. Только пустоголовый болван может мечтать о женщине, которая едва не отправила в тюрьму его сестру.
   Граф взглянул на своего камердинера. Джиффлз точил бритву и почему-то хмурился; казалось, он был чем-то недоволен.
   Обрадовавшись возможности выпустить пар, Брэнд проворчал:
   – Ты, наверное, полагаешь, что я не должен был приводить сюда Шарлоту?
   – Она леди, – отозвался Джиффлз. – И она здесь гостья. Было бы в высшей степени неблагоразумно соблазнять ее.
   – Не волнуйся. Эту леди соблазнить не так-то просто.
   – Но крепкие орешки всегда привлекали милорда.
   Брэнд невольно рассмеялся:
   – Помнишь леди Марчбейн? Мне тогда пришлось изрядно потрудиться. Но зато у нее были замечательные груди...
   Добавив немного воды в мыльную пену, Джиффлз пробормотал:
   – Главное достоинство женщины в ее добродетели, а не в размерах... груди.
   «У Шарлоты шикарная грудь», – подумал Брэнд. Вслух же заметил:
   – Добродетель делает их невероятно скучными в постели.
   Камердинер взял с каминной полки влажное полотенце и с чрезмерной силой прижал его к лицу Брэнда.
   – Добродетель – сама по себе награда, милорд.
   Брэнд отвел полотенце в сторону.
   – Не прикидывайся благочестивым. Я видел, как ты пялился на Нэн.
   Легкий румянец окрасил щеки камердинера.
   – Позвольте с вами не согласиться, милорд. В моем взгляде не было ничего предосудительного.
   – Ты прямо-таки пожирал девчонку глазами. Особенно ее грудь.
   – Я просто отметил про себя, что у нее чрезмерно тугой корсет.
   – Какая жалость, что я не могу попросить экономку заказать для нее новые платья. Не могу же я лишать тебя удовольствия...
   Джиффлз сделал вид, что занят взбиванием пены, и вскоре она поползла через край фарфоровой чашки. Несвойственная ему небрежность наглядным образом свидетельствовала о его волнении.
   – У девчонки – слишком длинный язык. Ей нужно научиться дисциплине и сдержанности. По пути в прачечную она имела наглость назвать меня...
   – Ну-ну, выкладывай.
   – Брюзгой.
   Брэнд хмыкнул:
   – Какая проницательная девица! А как ты думаешь, доверять ей можно?
   – Не могу знать, милорд. – Джиффлз вопросительно поднял брови. – А почему это вас интересует, милорд?
   И тут Брэнд рассказал камердинеру обо всем. То есть рассказал об опасности, нависшей над старушками, о своем утреннем приключении на рыбном рынке.
   – Я знал, что ваша связь с Лигой Люцифера ничем хорошим не закончится, – пробормотал Джиффлз, покачивая головой. – Однако я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Возможно, мне удастся переговорить с камердинерами бывших членов.
   – У меня есть еще одна идея, – сказал Брэнд. – Нэн – единственная новая служанка в доме. Я хочу, чтобы ты не спускал с нее глаз.
   Джиффлз поморщился и проворчал:
   – Но мои обязанности по отношению к вам...
   – Я в состоянии и сам о себе позаботиться. – Брэнд невольно усмехнулся; похоже, Джиффлз действительно был уверен в том, что хозяин никак без него не обойдется. Взяв из рук камердинера помазок, граф принялся намыливать щеки. – С сегодняшнего дня ты должен пристально следить за девушкой. Должен стать ее тенью. Узнай о ней все, что только можно.

Глава 6
ЗАПЕРТЫЙ ЯЩИК

   Присев на корточки, Шарлотта дала Фэнси понюхать металлический предмет, который держала в руке.
   – Ключ, – терпеливо повторяла она одно и то же слово.
   Положив ключ на стул в другом конце библиотеки, Шарлотта приказала:
   – Ключ, Фэнси. Принеси ключ.
   Фэнси вопросительно вскинула голову. Ее черные глазки-бусинки оставались почти невидимыми за густой завесой коричневатой шерсти. Собачка несколько секунд смотрела на хозяйку, а потом засеменила прямо к стулу. Положив лапы на кожаное сиденье, она понюхала ключ, затем осторожно взяла его в зубы и принесла Шарлотте, бросив к ее ногам.
   Шарлотта подхватила собачку на руки и прижала к груди.
   – Фэнси хорошая, умная. Тебя гораздо легче дрессировать, чем графа.
   Повизгивая от удовольствия, Фэнси лизнула хозяйку в подбородок. Шарлотта же вдруг нахмурилась, она снова вспомнила о своем последнем разговоре с Брэндом. Интересно, зачем старушки позвали его к себе? На ум приходило лишь одно объяснение: они узнали Гарольда Раунтри и хотели спросить Брэнда, стоит или нет сообщать об этом ей, Шарлотте.
   Но понимали ли они, что произошедший с ними несчастный случай был подстроен? Скорее всего нет. Чтобы прийти к такому заключению, они должны были знать об убийствах, а Брэнд, конечно же, не рассказал им об этом. Что ж, в данном случае он абсолютно прав. Если бы старушки узнали обо всем, то непременно захотели бы вмешаться, а это было чревато смертельной опасностью.
   Шарлотта обвела взглядом библиотеку и прислушалась. «Похоже, Брэнд не скоро здесь появится, – подумала она. – Значит, есть возможность выполнить задуманное...»
   Она подошла к двери и выглянула наружу, чтобы убедиться, что ей никто не помешает. В холле никого не было, за исключением слуги, поднимавшегося по ступеням мраморной лестницы с серебряным подносом в руках, на котором лежали письма. Но он ее, кажется, заметил.
   Это ее вполне устраивало.
   Шарлотта осторожно прикрыла дверь и направилась к столу красного дерева. Она уже предупредила дворецкого, что тренирует Фэнси, и попросила, чтобы ее не тревожили, так что некоторое время ей, наверное, удастся побыть одной.
   Опустившись в кожаное кресло, Шарлотта окинула взглядом стол. Царапины на блестящей поверхности свидетельствовали о том, что столом часто пользовались. Здесь Брэнд, вероятно, подписывал бумаги. Даже распутник должен время от времени заниматься делами.
   Шарлотта взялась за ручку верхнего ящика и услышала, как заскулила Фэнси. Собака сидела у кресла на полу и смотрела на хозяйку. Шарлотта вздохнула и пробормотала:
   – Я делаю это из лучших побуждений, Фэнси. Я не могу допустить, чтобы с бабушкой снова что-нибудь случилось. У меня нет другого способа узнать имена членов Лиги Люцифера. Твой приятель Брэнд не хочет, чтобы я вмешивалась, но это необходимо, так что пусть он не сердится.
   Собачка радостно завиляла хвостиком. «Неужели Фэнси уже запомнила его имя? – подумала Шарлотта. – Что ж, очень может быть...»
   Собравшись с духом, Шарлотта выдвинула ящик и обнаружила в нем самые обычные мелочи: перьевые ручки, перочинный нож, ножницы, бутылочку черных чернил и маленький ключик. Немного помедлив, Шарлотта сунула руку в глубь ящика и вытащила небольшую книжечку в кожаном переплете. Она полистала страницы, и в глаза ей бросились две аккуратные колонки цифр. В одной из колонок рядом с каждой суммой значились дата, имя и место – в большинстве случаев это был клуб. В другой длинной колонке числа были крупнее, а общая сумма составляла почти сто тысяч фунтов. Со щемящим чувством в груди Шарлотта осознала, что видит список карточных должников Брэнда.
   Она отказывалась понимать, что заставляет людей рисковать такими огромными суммами денег, подчиняясь при этом слепому случаю. Интересно, многих ли он обобрал? Впрочем, ей нет до этого дела. Проигравшие сами виноваты.
   Тут ее осенило: ведь именно это она искала! Взяв ручку и чернила, Шарлотта переписала имена на лист почтовой бумаги с геральдическим гербом Фейвершемов. Правда, не было никакой гарантии, что кто-то из списка принадлежал к Лиге, но теперь она хотя бы знала, с чего начинать.
   Захлопнув книжку, Шарлотта сунула ее обратно в ящик. Затем методично обыскала остальные ящики, однако ничего интересного не обнаружила. Там были только папки со всевозможными документами.
   Нижний ящик слева оказался запертым, и уже один этот факт заинтриговал Шарлотту. Вспомнив о ключике из верхнего ящика, она взяла его и, вставив в скважину, с легкостью отомкнула запертый ящик.
   – В качестве тайника он выбрал не слишком удачное место, – поделилась она с Фэнси своими соображениями. – Зачем запирать его, когда ключ находится тут же?
   Фэнси вопросительно вскинула голову.
   В ящике почти ничего не было – лишь несколько бумаг, кожаный мешочек с гинеями, тускло поблескивавшими в утреннем свете, и небольшая миниатюра в овальной рамочке. Это был портрет девочки лет восьми, с кудрявыми рыжими волосами, яркими глазами и радостной улыбкой. Судя по покрою платья, портрет был написан совсем недавно.
   Уставившись на зажатую в руке миниатюру, Шарлотта похолодела. Почему Брэнд хранит этот портрет в запертом ящике? Кто эта девочка? Его дитя любви? Ее захлестнули гнев и ревность. Неужели у него есть ребенок? И почему он скрывает ее от всех?
   И вдруг она уловила в чертах девочки что-то знакомое... Шарлотта вздохнула с облегчением. Это была Эми, дочь Майкла Кеньона от первого брака, правнучка леди Стокфорд. Шарлотта видела малышку пять лет назад.
   Может, Брэнд был ее крестным отцом?
   Этого Шарлотта не знала, потому что из-за ужасного холода не поехала на крестины. Но другого объяснения она не видела. Брэнд и Майкл дружили с детства. Несколько лет назад между ними произошла какая-то размолвка, но ни один из них не сказал, что именно послужило ее причиной. Возможно, Брэнд держал миниатюру в ящике стола, а не на почетном месте, потому что до сих пор не помирился с отцом Эми.
   Впрочем, это значения не имело. Личная жизнь Брэнда ее не интересовала.
   Поместив миниатюру туда, где ее обнаружила, Шарлотта склонилась над ящиком, чтобы обследовать его глубины. И почти тотчас же нашла сложенный листок бумаги с кричащей надписью:
 
   Покайся, ибо конец близок! Роковое послание в Священном Писании! Самый преподобный сэр Джон Паркинсон, Церковь Истинных Верующих, 25 февраля, 8 часов вечера.
 
   Шарлотта нахмурилась. Такое объявление можно подобрать на улице, а затем бросить в урну. Однако Брэнд почему-то счел необходимым поместить его в запертый ящик стола.
   И тут Шарлотта догадалась: возможно, сэр Джон Паркинсон имел отношение к Лиге Люцифера...
   Нет, невозможно. Священник, проповедующий с амвона, не мог принадлежать к этому дьявольскому клубу. А впрочем... Ведь она не настолько наивна, чтобы полагать, будто внешняя сторона жизни человека отражает его истинный характер. Примером тому – мистер Раунтри.
   Сердце отозвалось в груди тупой болью, но она не придала этому значения. Прочитав объявление еще раз, она постаралась запомнить адрес.
   25 февраля.
   Завтра вечером.
   На завтрашний вечер у нее был запланирован визит к лорду и леди Поумрой на музыкальное представление. Если ей удастся придумать какую-нибудь отговорку, то она сможет сбежать оттуда пораньше, чтобы успеть к концу проповеди.
   Войдя в покои Розочек, Брэнд сразу же понял: старушки собираются сообщить ему нечто важное – слишком уж серьезные у них были лица.
   Может, они узнали, что он не ночевал дома? Или это каким-то образом связано с их вчерашним посетителем? Нет, и то и другое маловероятно. Тогда что же?..
   – Доброе утро, бабушка. – Он склонился, чтобы поцеловать старушку в щеку.
   Леди Фейвершем выглядела как обычно, то есть хмурилась и была чем-то недовольна. И все же Брэнд почувствовал, что не может не любить эту пожилую женщину.
   – Я вижу, бабушка, ты уже достаточно окрепла, чтобы наконец-то покинуть постель (старушки сидели на маленьких диванчиках).
   – Я поломала несколько ребер, а не ноги, – проворчала леди Фейвершем. – Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь лежать в постели.
   – Но отправиться на танцы мы, безусловно, не готовы, – заметила леди Инид, укладывая забинтованную руку на подушку.
   – Нам нужно еще немного времени, чтобы окончательно поправиться, – добавила леди Стокфорд.
   Пожилые леди обменялись многозначительными взглядами. Брэнд приготовился к наихудшему. Судя по всему, они что-то задумали и собирались претворить свой план в жизнь с его помощью.
   Брэнд со вздохом опустился в кресло.
   – Что ж, выкладывайте. Что вы задумали? И пожалуйста, побыстрее. Я устал и хочу спать.
   – Устал? В самом деле? – Леди Фейвершем поджала губы. – Насколько я понимаю, всю ночь ты отсутствовал и вернулся только час назад. Причем от тебя ужасно воняло рыбой...
   Брэнд заставил себя говорить как можно спокойнее:
   – Я вправе сам распоряжаться своей жизнью. И я жду, что вы скажете. Зачем вы меня сюда позвали?
   – О, это очень важно, – подала голос леди Инид. – Мы надеемся, ты сможешь помочь нам... с нашей дорогой Шарлоттой.
   – С Шарлоттой? – Брэнд насторожился. – А в чем дело?
   – По правде говоря, нас волнует не столько сама Шарлотта, сколько ее избранник, – пояснила леди Стокфорд. – Видишь ли, мы познакомились с ним вчера, когда он пришел ее навестить.
   Леди Фейвершем поморщилась:
   – Откровенно говоря, мистер Гарольд Раунтри – невоспитанный мужлан.
   Брэнду потребовалось сделать над собой усилие, чтобы сохранить спокойствие.
   – И у вас есть тому доказательства?
   Розочки снова обменялись загадочными взглядами.
   – Он был членом этого ужасного клуба, – пояснила леди Инид.
   – Мы видели его четыре года назад, когда искали украденное изваяние, – заявила леди Стокфорд.
   – Ты и сам должен это помнить, – ввернула леди Фейвершем. – Ведь ты тоже был там, не так ли?
   Несмотря на свои тридцать семь лет и репутацию беспринципного гуляки, под строгим взглядом бабушки граф почувствовал себя очень неуютно.
   – Мне кажется, вам следовало бы поговорить на эту тему не со мной, а с Шарлоттой. Расскажите обо всем ей.
   – Нам бы не хотелось разбить ей сердце, – заявила леди Инид. – Она искупила свои ошибки. Настало время ее простить. Она заслуживает счастья.
   – Но в браке с этим мужчиной она не обретет счастья, – заметила леди Стокфорд.
   В этот момент граф перехватил многозначительный взгляд бабушки.
   . – Вот тут-то ты нам и понадобился, Брэндон.
   В какой-то момент Брэнда посетила шальная мысль, что старушки хотят женить на Шарлотте его. Все в нем взбунтовалось – и вместе с тем он чувствовал, что его по-прежнему к ней влечет...
   Граф нахмурился и пробормотал:
   – Это уже слишком, бабушка. – Он вскочил на ноги. – Я не ищу невесту. Даже если бы искал, Шарлотта находилась бы в конце списка претенденток.
   Леди Фейвершем изобразила улыбку:
   – Успокойся, мой мальчик. Я не собиралась предлагать тебе жениться на ней. Хотя, сказать по правде, я бы хотела понянчить правнучка или правнучку, а лучше – обоих. Не говоря уже о том, что кому-то нужно передать титул.
   Брэнд невольно вздрогнул. Если бы бабушка набросилась на него с тростью, то не смогла бы нанести удар более болезненный. Его обожгло острое чувство вины. Это по его вине умер наследник. Он был виноват в том, что его брат и племянник погибли. Да, он погубил их обоих...
   Но бабушка не знала, что он во всем винил себя. Никто об этом не знал.
   Отогнав эту мысль, Брэнд спросил:
   – Тогда что вы предлагаете?
   – Мы надеялись, что ты расскажешь Шарлотте о мистере Раунтри, – сказала леди Инид. – Предупреди ее, что он не тот человек, за которого себя выдает. Она всегда придавала большое значение твоим словам.
   – Возможно. В возрасте пяти лет.
   Леди Фейвершем вопросительно взглянула на внука:
   – Неужели мы требуем от тебя слишком многого?
   «Она права, – подумал Брэнд. – Если только им больше ничего от меня не нужно...»
   – Хорошо. Считайте, что я это уже сделал. – Он вздохнул с облегчением. Ведь Шарлотта и так уже все знала о Раунтри. – Если вам больше ничего не нужно, я пойду. Или, может быть, еще что-нибудь?..
   – Раз уж ты сам заговорил об этом, то, пожалуй, это не все, – сказала леди Стокфорд, глядя на него проницательными глазами. – Поумрои устраивают завтра музыкальный вечер, и Шарлотта собирается поехать.
   – И ты с ней поедешь, – добавила леди Фейвершем.
   Брэнд почувствовал, что его загоняют в ловушку.
   – Простите, но это невозможно, – заявил Брэнд. – У меня на завтра другие планы.
   Он собирался понаблюдать за сэром Джоном Паркинсоном. Последние недели граф часто вспоминал об этом человеке. Внезапное превращение Паркинсона из распутника в клерикала делало его одним из главных подозреваемых. Впрочем, Брэнд допускал, что Паркинсон просто не в своем уме.