Смит Эдвард. Первый линзмен (Первый линзмен - 2)

   - Да, Джилл, не упрямься, как ослиха, разговаривай с ним! - Мысль Джека Киннисона сверлила ее разум. Девушка не ощущала отвращения к его прикосновению: здесь отсутствовала любовь, лишь товарищество по оружию.-Говори правду, чертовка! - Снова настойчиво зазвучала в ней мысль Джека.- Это не имеет значения - ему все равно долго не жить, никому не успеет рассказать.
   - Но я не могу, не буду! - бушевала Джилл.- Зачем, Киннисон тогда."
   - Джилл! - мысль Сэммса пыталась пробиться в ее разум.- Никакого вреда! Начинай говорить, или я шлепну тебя по твоей розовой попке!
   Потом они посмеются над неосуществимостью такой угрозы, но тогда она сделала свое дело.
   - Девять,-Геркимер по-волчьи оскалился со сладострастием садиста.
   - Остановись, я скажу! - завизжала Джилл.- Убери прочь эту гадость, я буду говорить!
   Она разразилась неистовыми рыданиями.
   - Спокойно,- Геркимер сунул какой-то предмет в карман, затем влепил ей пощечину - отпечатки его пальцев оставили красный след на ее белой, как мел, щеке.-Не верещи. Я еще и не начинал работать над тобой. Давай насчет Линзы.
   Она дважды сглотнула, прежде чем смогла начать говорить.
   - Она с...- всхлипнула девушка,- с Эрайзии. Я сама не слишком сведуща, но из того, что мне говорили ребята, Линза...
   С наружной стороны здания три черных силуэта стремительно спускались вниз. Нортроп и Киннисон-млад-ший остановились на уровне шестого этажа. Костиган направился дальше обезвредить охрану.
   - Пули, а не лучи,-напомнил ирландец своим товарищам.- Мы должны очистить место, не наследив, поэтому постарайтесь по возможности не портить имущество.
   Два бандита, стоявшие позади стального стула, упал" первыми, затем Джек послал пулю в лоб Геркимеру. Нортроп, не удовлетворенный таким концом, перевел рычаг на полный автоматический режим, и десяток пуль пробили падающее тело, прежде чем оно рухнуло на пол.
   Еще мгновение - и девушка свободна.
   - Джилл!
   - Мейс!
   Они стояли, прижавшись друг к другу. Трудно поверить, но это был их первый поцелуй и, ясное дело, не последний.
   Джек, побагровев от ярости, подобрал плащ и швырнул его в забывшую все на свете парочку.
   - Закутайся! - зашипел он.-Лучшие люди во Вселенной находятся в полной боевой готовности к вылету,- каждую секунду может произойти заварушка. Мейс! Очнись! Они и так всегда взбудоражены, видя, как она шастает полуголая, а если им посчастливится увидеть ее в такой позе, особенно с тобой,- гарантирую, предохранители перегорят! Тебе влепят миллион затрещин и семьсот лет тюрьмы. Пока! Увидимся в Космопорту.
   Джек Киннисон, рванувшись к ближайшему окну, в бешенстве распахнул его и нырнул головой в проем.
   ГЛАВА 14
   Контора по найму рабочей силы, в которой персонал насчитывал сотни тысяч,-это бойкое место: ее филиалы разбросаны по всему Теллусу, а условия работы настолько близки к идеальным, насколько это вообще возможно. Это и понятно, фирма связана с колониями, где условия труда почти такие, как рабство. Поэтому вербовка рабочих является проблемой номер один. Объявления: "Требуются рабочие фирме "Ураниум Инкорпорейтед" - покрыли всю планету Земля. Двенадцать часов ежедневно в течение всех семи дней каждую неделю филиалы конторы по найму "Ураниум" полны народу, в основном отбросами человеческого общества.
   Бывали, разумеется, и исключения. Вот один мужчина, пробившись сквозь пеструю толпу, просунул карточку в окошко с надписью "Информация". Здоровенный парень ростом в шесть футов, он из-за ста девяноста фунтов веса выглядел неуклюжим, а выражение его лица было угрюмым.
   - К Биркенфельду, по целевому назначению,- буркнул он в окошко приятным басом.
   Хладнокровная, ловкая блондинка манипулировала клавишами: "Мистер Джордж ВДжонс, сэр, по целевому назначению..."
   - Благодарю вас,- и мистера Джонса сопроводили в контору Биркенфельда.
   - Садитесь, пожалуйста, вот стул, мистер... э-э... Джонс.
   - Так вы меня знаете?
   - Да. Нечасто бывает, что человек с вашим образованием, квалификацией и явными способностями приходит к нам в поисках работы по собственной инициативе, и весьма основательная проверка в этом случае просто необходима.
   - Тогда для чего я приехал сюда? - спросил посетитель агрессивно.- Вы могли бы выслать мне отказ по почте. Я привык к такому приему, с тех пор как освободился.
   - Мы, работающие на периферии Цивилизации, не позволяем себе судить о человеке по его прошлому, если оно не исключает возможности полезно трудиться в будущем. В ряде случаев, аналогичных вашему, мы весьма заинтересованы в устройстве на работу и в сотрудничестве.
   Чиновник внимательно изучал посетителя.
   Конвей Костиган всегда избегал попадать в центр внимания, стать незаметным среди остальных - вот его образ жизни. Даже на приеме у Посла он ухитрился остаться в тени. Никто, кроме линзменов, а также Клио и Джилл, не знали, что у него есть Линза, а линзмены не болтали. Он был на сто процентов уверен, что Биркенфельд не простой чиновник, но не сомневался, что чиновники из "Ураниума", проверявшие документы, не нашли каких-либо компрометирующих его данных.
   - Правда? - Джонс повеселел.- Я хочу получить шанс. Я начну с самого низа, готов улететь далеко от Теллуса, как вы скажете.
   - Мы объясняем в рекламе, и это соответствует действительности,возможности на Эридане неограниченные.- Биркенфельд осторожно выбирал слова.-В вашем случае только от вас зависит: получите ли вы абсолютно все или ничего.
   - Понимаю,-насторожился Джонс.-Повторения ошибок не предвидится.
   - У вас все будет в порядке,-чиновник утвердительно кивнул.- Тем не менее я должен уточнить наши взаимоотношения. Если ваша жизненная ошибка,- скажем так, случайна,- вы, работая у нас, далеко пойдете. Если же вы сейчас ведете фальшивую игру, то долго не продержитесь и получите по заслугам.
   - Что ж, достаточно откровенно.
   - Ваша готовность начать с нуля похвальна. Уже доказано: те, кто проходит все ступеньки - снизу вверх,- становятся отличными исполнителями в нашей службе, по крайней мере. С чего вы готовы начать?
   - А каков выбор?
   - Забойщик, я полагаю,-достаточно низкая ступень работы, судя по вашему телосложению и физической силе подойдет вам.
   - Забойщик?
   - Тот, кто добывает руду в руднике. Все начинают с такой профессии, и для вас не будет исключения.
   - Разумеется.
   - Отнесите документы мистеру Калкинсу, комната шесть тысяч двести семнадцать. Он направит вас на комиссию, где вы пройдете необходимые формальности.
   И в этот вечер в полутемных меблированных комнатах мистер Джордж Вашингтон Джонс после детальной проверки Специальной службой протянул свою широкую и немного грязную ладонь в экранированное вместилище в своем набитом всяким барахлом чемоданчике и прикос-/ нулся к Линзе.
   - Клио? - образ миловидной матери его чудесных детишек возник в сознании Костигана.- Все сделано, моя сладкая, совершенно никаких подозрений. Прерываю связь, пока, Клио.
   - Не унывай, Спуд, дорогой, будь осторожен,- ее голос звучал бодро, но за напускным оптимизмом прорывалась огромная тревога.- О, как бы я хотела быть там с тобой!
   - Я бы тоже, милая,- их соединенное сознание перескочило в прошлое, в красную невийскую тьму, где они трудились вместе на огромной, покрытой водой Невии. Однако сейчас об этом не приходилось и мечтать.
   - Со мной поддерживают связь ребята, они-то и сообщат тебе о моих делах.
   Джордж Вашингтон Джонс отправился на Эридан простым рабочим-забойщиком. Он опустился в шахту в клети-шахтном подъемнике -примерно на четыре тысячи восемьсот футов. Проехав на рудовозе по горизонтальному штреку около восьми миль, он очутился в ярко освещенной пещере, именовавшейся станцией "Двенадцатого" и более глубоких горизонтов. Ему выделили койку, на которой он проспит следующие пятнадцать ночей. "Пятнадцать суток внизу и три наверху" говорилось в стандартном контракте.
   Он прошел четыреста ярдов и стал медленно пробираться вверх по лазу - в некоторых местах едва шире его плеч - к горизонту в трехстах футах выше. Добравшись до цели, он представился горному мастеру, его непосредственному боссу, и нагнулся к скреперу, напоминавшему совок. Он уже разбирался в руде глянцевый, металлический смоляно-черный блеск уранинита, или смоляной обманки; желтый - отунита и карнотита, меняющаяся и обманчивая зелень то-бернита. Все ценное Джонс отбирал из скрепера, складывая в желоба для добытой породы: небольшое количество пустой породы шло в отвал.
   Через несколько дней он привык к работе, и приноровился дышать странно безжизненным, сухим, сжатым воздухом. И уже через несколько дней на его зычный крик: "Ничего вниз!" - он получил в ответ: "Вот тебе!" - и горсть мелких камешков. Он понял, что выдержал неписаные и неофициальные испытания! Теперь принят в братство настоящих трудяг.
   Джонс решил менять свою роль человека-невидимки и в первый же день пребывания "наверху" присоединился к своим товарищам, отправившись в один из самых злачных и шумных кабаков Данаполиса. Мужчин, разумеется, встретила стая хихикающих, верещащих, ярко размалеванных и сильно надушенных дам, и тут поведение Джонса стало весьма нетрадиционным.
   - Купите мне бутылочку, мистер! А как насчет танца?
   - Иди своей дорогой, сестричка,- он отодвинул назойливую деву в сторону.Я уже накувыркался внизу, да у тебя и нет той штучки, которая мне нравится.
   Явно не замечая, что девица обменялась многозначительными взглядами с парой крепких типов, именуемых "вышибалами", забойщик прошествовал к длинному бару с пестреющими этикетками бутылок.
   - Дай-ка мне пузырек ананасной шипучки,- заказал он грубо,- и пачку теллурийских сигарет "Саншайн".
   - Шип-п-учки?..- от удивления бармен едва смог выговорить это слово.
   Вышибалы были проворными, но Костиган проворней. Жесткий удар коленом угодил одному под ложечку, железный локоть ударил другого в челюсть так сильно, что чуть не сломал шею. Бармен начал размахивать увесистым ломиком и тут же обнаружил, что летит по воздуху на столик. Люди, столик и бутылки с грохотом рухнули на пол.
   - Я сам выбираю себе компанию и пью, что мне хочется, черт побери,-объявил Джонс.-Этих сопляков никто не трогал; и я вот что скажу...-его жесткие глаза злобно обшарили помещение,- я сейчас в плохом настроении, и тех, что будут катить на меня бочки, я спроважу на ремонт, а может, и в морг. Ясно?
   Разумеется, это было уж слишком. Дюжина отпетых головорезов вскочила, чтобы проучить зарвавшегося наглеца, который поставил под сомнение честь мужского населения всего Эридана. Затем, пока шесть или семь служащих бара яростно дули в полицейские свистки, последовал шквал действий, слишком бурный, чтобы глаз смог разобраться в последовательности событий. Конвей Костиган, один из самых быстрых людей, чьи руки и ноги не имели себе равных в Патруле, старался остаться в живых, и ему это все-таки удалось.
   - Какого дьявола, что здесь за бардак? - закричал хор хриплых, властных голосов, и шестнадцать полицейских- Джон-закон не ездит в одиночку в этот район, а только повзводно,-размахивая дубинками, наконец вытащили Джорджа Вашингтона Джонса с самого низа кучи. У него наличествовали разные ссадины и синяки, но ни одна кость не была сломана и шкура практически уцелела.
   Поскольку его версия происшедшего не только не совпадала, но и сильно отличалась в весьма существенных деталях от показаний нескольких свидетелей, не принимавших участия в потасовке, он провел остаток своих выходных дней за решеткой: ход событий, который вполне его устраивал.
   Время шло; быстро последовали должности: старший забойщик, горный мастер, старший горный мастер, и затем - какой скачок вверх! - начальник смены. За это время он попадал в разные, порой очень странные ситуации, но Джонс понимал, что все здесь не так просто, к нему присматриваются...
   Вдруг случилась беда. Громкоговорители отрывисто заорали: "Взрыв! Обвал! Вода! Газ! Радиация! Пар!" - и замолкли - короткое замыкание. И не было возможности понять, какая из этих бед случилась на самом деле.
   Напряжение света упало, свет погас. Шипение воздуха, подающегося из золотников,- шум, который из-за своего постоянного, неизменного и универсального присутствия вскоре переставал замечаться - стал различим, так как резко изменились интенсивность и тон. Спустя секунду раздался грохот, сопровождаемый треском рушившегося крепежа и резким, незабываемым скрипом гнущейся и ломающейся стали. Обезумевшие люди, как обычно бывает в таких ситуациях, орали, ругались, бежали в кромешной тьме к подъемнику.
   Начальник смены Джонс за несколько секунд подвесил свою аварийную лампу, питавшуюся от батареек, и за три-четыре секунды, прибегнув к помощи обоих кулаков, ног и двух шлангов, восстановил порядок. Всего четыре человека мертвы, не так уж и плохо, учитывая обстановку.
   - Всем наверх! Под отвесную стенку! - отрывисто приказал он.-Она-то не упадет, это настоящий монолит. Теперь, орлы, у кого при себе аварийные комплекты, наденьте маски. Те, кто их не имеет, оставайтесь здесь - надеюсь, что некоторое время вы в безопасности.
   Он убавил свой свет. Затих скрежет массивных стальных конструкций ломавшегося крепежа.
   - Этот лаз можно расчистить. Я погляжу. Райт, у тебя голова на месте?
   - Думаю, да.
   - Будешь за старшего. Я спущусь в штрек. Если там можно пройти, просигналю фонариком. Посылай тех, кто в масках, вниз, по одному. Выбивай мозги из любого, кто сеет панику.
   Джонс, направляясь вниз по лазу, обнаружил проход и просигналил. Затем, отдав краткие приказания, он повел людей по темному и затихшему штреку к "станции".
   По дороге отряд разобрал несколько завалов.
   Станция тоже оказалась тихой и темной. Джонс, направив свою лампу на каске на аварийный щит, разбил стекло и нажал на кнопки. Загорелся свет. Сигналы тревоги замигали, завыли и зазвенели. Роторный воздушный насос издавал снова приглушенное жужжание. Но водяной насос, содрогаясь и воя, грозил в любую секунду выйти из строя. Джонс не мог справиться с ним.
   Сама станция, обшитая сверхпрочной сталью, оснащенная стальными опорами, осталась неповрежденной, но персонал погиб. Четыре мужчины и женщина - сестра милосердия - застыли в разных позах на своих постах.
   Дым, клубами вырывавшийся из главного штрека, с каждой минутой становился все гуще. Джонс ткнул в другую кнопку; щит из асбеста, тунгстена и огнеупорного стекла толщиной в целый фут плотно опустился поперек туннеля.
   Дым рассеялся, мигание сигнальных огней прекратилось, звуковые сигналы смолкли. Джонс снял маску, нашел переговорное устройство и щелкнул тумблером. Он называл и называл имена по списку,- никто, кроме одного, не ответил.
   - Райт и еще пятеро,- Джонс выбрал пятерых горняков, способных трезво мыслить,-возьмите пистолеты. Стреляйте, если потребуется. Пусть проходчики прочистят штрек настолько, чтобы можно было пройти. Ты найдешь горного мастера, у него девятнадцать человек наверху, в шестидесятом забое. Их подъем блокирован. У них уже снова есть свет, работают двигатели и воздух хороший, но расчистка подъемника идет медленно. Райт, ты бросишь снизу в подъемный ствол заряд. Вы, остальные, отправляйтесь назад в штрек расчищать канализационную скважину. Проверьте все забои и выработки, всех, кого найдете в живых, направляйте ко мне...
   - А какой толк! - завизжал кто-то.-Мы все равно уже покойники - я хочу пить и...
   - Заткнись, осел! - послышался глухой удар кулака, и вопль затих.- Воды много - цистерны полны этим добром.- Седой горняк повернулся к самозваному боссу и мотнул головой в сторону работавшего насоса.- Скоро будет ее слишком много, не так ли?
   - Не будем гадать - за работу! Оставшись один, Джонс схватил микрофон:
   - Эй, кто-нибудь, наверху,- сказал он хрипло.
   - О, на "Двенадцатой" кто-то еще жив! - заверещал женский голос.-Мистер Кленси! Мистер Эдварде! Там кто-то жив!
   - К дьяволу Кленси, и Эдвардса туда же. Дай мне главного инженера или главного геолога,-рявкнул Джонс.-И побыстрей!
   - "Двенадцатая" станция,- говорит Кленси,- если управляющий рудником Кленси и слышал резкие слова Джонса, то он их проигнорировал.- Стенли и Эмерсон будут через минуту. А пока скажите, кто у телефона? Я не могу узнать ваш голос.
   - Джонс. Начальник смены, забой пятьдесят девятый. Пришлось немного повозиться, пока добрались до станции.
   - Что? Где Пеннойер? Рили?
   - Все покойники.
   - А где были вы?
   - Наверху, в забое. Объясните, что произошло?
   - Сорвалась вагонетка, а затем взорвался легкодетонирующий заряд, прямо на станции "семь". Это у главного ствола. Главный ствол разрушен'выше седьмого горизонта, аварийные стволы номер один на шестом, номер два на седьмом горизонтах Вот и главный инженер Стенли.
   Управляющий отошел от микрофона.
   - Я хотел бы знать,- начал Джонс,- почему чертов водяной насос перегружен?
   - Насос качает со слишком большой глубины. На пяти горизонтах над вами все мертвы, и насосные станции не работают. Так что лучше очистите одну из канализационных скважин и...
   - Чушь собачья! - взорвался Джонс.- Где у нас на это время? Дайте мне Эмерсона!
   - Эмерсон слушает.
   - У вас есть с собой план горных выработок?
   -Да.
   - Вы можете указать мне самое короткое расстояние до одиннадцатого горизонта?
   - Могу,- главный геолог отдавал кому-то отрывистые приказания.- Карты будут через минуту. Слава Богу, внизу есть человек с мозгами.
   - Не требуется сверхчеловеческого разума, чтобы нажать на кнопку. Поторопитесь с планами.
   - Вот я их уже держу. Начните в самой высокой точке пятьдесят девятого забоя. Повторите.
   - Забой пятьдесят девять,- Джонс махнул рукой, прокричав эти слова. И последовал за горняками, которые сразу же побежали. Пробегая мимо весело жужжащего насоса, он яростно пнул его ногой.
   - Скажите, зная мощность насоса и емкость отстойника, можете вы примерно рассчитать, сколько времени у нас есть, чтобы добраться до одиннадцатого горизонта?
   - Хорошо, я вызову вас.
   - Райт! - заревел начальник смены, и эхо оглушительно разнесло крик вверх и вниз по узкой выработке.
   - Много ли шахтеров с вами? Половина смены?
   - Около того.
   - Хорошо. Отбери крепильщиков, и быстро начинайте устанавливать крепь. Все, что найдете, хватайте и тащите сюда. Проходчики, расчищайте завал. Забойщики, берите лопаты и бросайте породу. Работайте быстро, но делайте все на совесть. Если крепление не выдержит, нам конец, все рухнет.
   Они знали. Знали, что нужно делать, и делали это; яростно, но внимательно и точно.
   Подключился геолог.
   - Мои самые оптимистичные прикидки - сорок одна минута.
   - С какого момента?
   - С момента отказа насоса.
   - Значит, четыре минуты назад,-скорее, пять. И еще пять, прежде чем мы начнем рубить. Сорок одна минус девять и две десятых, получится...
   - Два целых двадцать три сотых фута в минуту.
   - Спасибо. Райт, что ты скажешь: какой ширины мы должны пробить ход в такой породе, чтобы делать два с четвертью фута в минуту?
   - Хм...- горняк поскреб свою заросшую бакенбардой щеку.- Трудно сказать, босс. Как ни крути, без бурового станка не пройдешь и двух футов в минуту.
   - Так давай рубить пять футов. Скажи об этом крепильщикам. Мы будем держать бур в руках.
   Райт с сомнением потряс головой:
   - Ясно, что мы не хотим окочуриться тут, босс, да и ты тоже, но как такую штуку держать в руках?
   - Сделаем штатив. Будет колотить, но человек выдержит: станем быстро меняться. Нам нечего терять, раз приходится делать выбор между буром и костлявой старухой!
   И через какое-то время ротор заглотил и выплюнул глыбу породы свыше пяти футов глубиной. Два человека, вместо обычных троих, управляли им; меняли направления сложных пневматических подвижных резцов, которые таранили породу с постоянным и огромным давлением.
   Два человека держали бур по одной минуте - больше не выдерживали.
   Поскольку выработка удлинялась и крепь приходилось устанавливать все выше, работа пошла медленней: они начали терять выигранное поначалу время. В узком отверстии не было места для работы большого количества рабочих. Сквозь бурю пыли и летящих камней крепильщики ухитрялись подносить крепь, но не могли устанавливать ее на место достаточно быстро -на их пути толкалось слишком много народу.
   И Джонс, кусая свой ус и игнорируя яростные звонки "телефона", мрачно поглядывал на часы. Оставалось три минуты. И более восьми футов породы.
   - Дай-ка я сам доделаю оставшееся! - не выдержал он и полез наверх.
   Он, установив локти на импровизированный штатив, расставил ноги и поднял тяжелый механизм, который, визжа и урча, радостно принялся за работу.
   Четыре дюйма, шесть. Один фут, два, три. Неужели мучительная агония продолжалась всего одну минуту? Или он не держит проклятую машину - почему она перестала рубить? Нет, она еще рубила - камни барабанили по его шлему и отскакивали от него так же яростно и обильно, как и раньше; он мог ощущать скорее телом, чем какими-либо органами чувств, ту ярость, с которой работали смены крепильщиков.
   Нет, прошла только одна минута. Оставалось еще вдвое больше. Он будет здесь до тех пор, пока не пробьет дыру насквозь. Упорно, теряя под конец сознание, линзмен Конвей Костиган победил.
   А в забое, далеко внизу, какой-то новый и очень властный голос вызывал из динамика:
   - Джонс, черт побери, Джонс, ответь мне! Если Джонса там нет, пусть ответит кто-нибудь еще!
   - Да, сэр? - Райт робел отвечать на повелительный вызов, но и боялся молчать.
   - Джонс? Это Кленси.
   - Нет, сэр. Не Джонс. Райт, сэр, старший горняк.
   - Где Джонс?
   - Наверху, в дыре, сэр. Он один пробивается наверх.
   - Один? Спроси, сколько человек с ним?
   - Двое, сэр. Там больше нет места.
   - Передай ему: хватит, пусть поставит другого, я не хочу, чтобы он отдал Богу душу, черт побери!
   - Он только один из нас такой сильный, сэр, но я передам ему ваши слова,сообщение пошло наверх, и ответ не заставил себя ждать.- Прошу прощения, сэр, но он велел передать, чтобы вы шли к чертям, сэр. У него нет времени на болтовню.
   В то же мгновение Джонс пробился на верхний горизонт. Ошеломленный, опьяненный, почти потерявший сознание от нечеловеческого напряжения, линзмен неуклюже выкарабкался, уставившись на сноп света, бьющий из дыры вверху.
   - Зачем нужно было этому проклятому геологу врать нам? - пробормотал он.У нас еще куча времени, зачем я надрывался - вода не подошла.
   Он, слабо пошатнувшись, сделал короткий шаг. Тотчас погас свет. Предсказания геолога оказались точными. У них действительно оставалось время, но оно измерялось в секундах.
   И Джонс, логичный до конца на свой весьма странный манер, стоял в почти осязаемой тьме, пошатывался и думал. Если человек ничего не может видеть при широко открытых глазах, он или слепой, или без сознания. Покамест он не слеп, значит, должен быть без сознания, только еще не знает этого. Он вздохнул, слабо и благодарно, и рухнул.
   Аварийный свет скоро восстановили. Все поняли -они спаслись. Паники больше не возникало. Начальник смены пришел в себя, обрел полное сознание. Горняки спускались вниз по штреку к станции "одиннадцать".
   Нет необходимости продолжать рассказ об этой мрачной истории. Горизонт за горизонтом возвращался в строй, две партии встретились на восьмом горизонте. Половина людей была спасена, и -что гораздо более важно с точки зрения "Ураниум Инк" - самый глубокий и богатейший урановый рудник не вышел из строя па год с лишним, а начал выдавать на-гора руду через пару недель.
   Джорджа Вашингтона Джона, все еще чуть не пришедшего в себя после перенесенного испытания, вызвали в главную контору. Перед его приходом состоялся следующий разговор.
   - Я хотел бы назначить его помощником управляющего рудником,- заявил Кленси.
   - Я не согласен.
   - Но послушайте, мистер Айзексон! Как мне комплектовать свой коллектив, если вы хватаете каждого стоящего че-|ловека, найденного мною, прямо из рук?
   - Не вы его нашли, а Биркенфельд. Он находился у вас только на испытаниях, а сейчас направляется в департамент "Q".
   Кленси, открывший было рот для дальнейших возражений, замолчал: ведь департамент "Q" - это ДЕПАРТАМЕНТ "Q".
   ГЛАВА 15
   Костиган не удивился, увидев Биркенфельда, с которым впервые встретился в элегантной приемной "Ураниума". Но не ожидал увидеть Айзексона. Разумеется, он в курсе, что фирма "Космические Пути" владеет на правах собственника "Ураниумом Инк" и планетой Эридан. Но ему, скромному от природы, не приходило в голову, что он сам и история с аварией привлекут внимание такой богатой "шишки". Поэтому появление учтивого и хитрого лиса объяснило мнимому Джонсу многое и рассеяло некоторые его сомнения. Айзексон - персона из верхнего эшелона, вне компетенции Костигана. На таком уровне должен действовать сам Вирд-жил Сэммс, но поскольку его нет...
   Вопреки опасениям линзмена вместо допроса с пристрастием встреча оказалась дружеской и неформальной. Он выслушал комплименты насчет своих разумных суждений и принятых решениях. Его отблагодарили устно и выдали приличную сумму на расходы. И вот последний вопрос:
   - Джонс, меня слегка поразила одна вещь,- признался Айзексон с поистине обезоруживающей улыбкой.- Если вы не пьете и не ищете женского... общества, почему же вы оказались в притоне "Ревущий Джек"?
   - Тут две причины,- сказал Джонс, смущенно ухмыльнувшись.- Меньшую не так-то просто объяснить, но... ну, у меня на Земле время проходило не очень просто... все ведь вы знаете об этом, я полагаю?