Смолл Бертрис. Дикарка Жасмин (Том 1)

   Он повел ее по ступеням к красивой мраморной террасе, схожей с террасой ее дворца. Но здесь, даже в свете убывающей луны, она сумела разглядеть, как заброшены растения: одни не подстрижены, другие погибают. Ясаман нахмурилась. Все это требовало ее немедленного внимания. Сады для Моголов значили очень много. В этом году уже поздно, но следовало подготовиться к следующему. Сквозь арочную дверь они вошли в здание.
   - Вот твои владения, - указал принц. - Но почему же нет света? Я приказал, чтобы твои покои вычистили и провели нас туда.
   - Судя по всему, слуги ленивы, господин. Придется сразу же взять их в руки.
   - Со дня смерти моей матери порядка здесь нет. Я мужчина и не знаю, что следует делать, - безнадежно ответил он. Ясаман негромко рассмеялась:
   - Тебя кормят, стирают одежду, и этим ты доволен. Да, мой господин? Доволен, пока можешь охотиться и пока женщины поют тебе и удовлетворяют другие желания? А как же женщины в твоем гареме? Неужели среди них нет ни одной, которая могла бы руководить слугами?
   - Руководить слугами - не их обязанность, - ответил он, слегка смутившись. - У них другие обязанности. Ты о них, конечно, знаешь.
   Мать Ясаман говорила, что мужчины, независимо от возраста, словно дети. За свою короткую жизнь девушке не приходилось близко общаться с мужчинами, кроме членов своей семьи. И теперь она начинала понимать, что имела в виду мама Бегум. Пока удовлетворялись его личные потребности и жизнь была удобной, Ямал-хан позволял дворцу разваливаться, слугам дичать, а женщинам проводить время в праздности, словно грибу на дереве. "Все это надо менять", решительно подумала девушка. Но теперь ей требовался сон. День был утомительным. - Нужно найти кого-нибудь, чтобы зажег лампы, - сказала она мужу самым практичным тоном.
   - В гарем ведет эта дверь. - Он указал в полумрак комнаты. - Это женская половина дворца.
   Они пересекли комнату рука об руку, и Ямал-хан открыл дверь, впуская жену в гарем. Их встретил теплый золотистый свет. Комната была хорошо обставлена: ярко обитые кушетки, большие напольные подушки, низкие столики из черного дерева и бронзы, изящные коврики на мраморном полу. В гареме находилось пять женщин. Они взглянули на принца и невесту. Выкрикивая приветствия, женщины окружили Ямал-хана, не обращая внимания на Ясаман и грубо оттолкнув ее в сторону.
   - Господин, ты вернулся! - заговорила маленькая женщина с золотистой кожей, иссиня-черными волосами и темными глазами. Она обвилась вокруг юноши и с обожанием глядела на него снизу вверх.
   - Самира, почему не приготовлены покои принцессы?
   Разве я не сказал тебе распорядиться? - Он с усилием освободился от объятий женщины.
   - Господин! Я не какой-нибудь управитель и не жена, чтобы распоряжаться слугами и заставлять их прибираться в доме. Меня учили доставлять тебе удовольствие. - На секунду она надулась, но тут же вновь победно улыбнулась. Хочешь насладиться прямо сейчас, господин? Поэтому ты и пришел к нам? Мы готовы. - Она взглянула на своих компаньонок, глаза опасно сузились.
   - Да, да, господин, - позволь доставить тебе удовольствие, - стали наперебой упрашивать другие и, послушно приблизившись, ласково касались его руками.
   Ямал-хан не находил слов, растерянный при виде непочтения, которое женщины проявляли к его жене. Прежде чем он сообразил, что сказать, холодно заговорила Ясаман:
   - Кто эти создания, муж? Женщины из твоего гарема? Они так же плохо обучены и так же невоспитанны, как и твои слуги. Вижу, мне предстоит много работы.
   От ее презрительного замечания четыре женщины заметно сникли, но пятая продолжала упорно прижиматься к принцу.
   - Господин, неужели ты позволишь этой девчонке так разговаривать со мной? - спросила Самира. - Разве я не любимая твоя женщина? Накажи ее сейчас же. Чтобы усилить слова, она топнула маленькой ножкой, волосы разметались по плечам.
   Ее ярость заставила принца действовать тверже, чем раньше, он отстранил ее от себя и сердито сказал:
   - Это я тебя накажу, женщина. Все на колени! Перед вами Ясаман Кама Бегум, дочь Великого Могола, моя невеста. Здесь госпожой будет она. Вы знали, что сегодня вечером я приеду с ней, и все же нарочно не подчинились, хотя я просил приготовиться к ее встрече. Вас будут бить. Всех!
   Четыре женщины бросились к ногам Ямал-хана.
   - Пощади, господин! - закричали они. - Мы все бы сделали, но нам не позволила Самира!
   Теперь его ноги, жалобно всхлипывая, обхватила Самира:
   - Они лгут! Я лишь ничтожная женщина. Как могла я запретить им выполнить свой долг? К тому же, - хитро заметила она, - сегодня твоя брачная ночь. Разве принцесса не проведет ее с тобой?
   - Конечно, - быстро отозвалась Ясаман. - Кончим на этом. Завтра я сама присмотрю, чтобы все было сделано правильно. Будь милостив, господин. Не нужно никаких побоев. Я устала и хочу в постель.
   - Тебе не придется много спать, принцесса, если господин будет любить тебя так же, как любит нас. - Самира ухмыльнулась, а Ясаман заметно побледнела.
   Принц хотел нашлепать женщину за ее вовсе не тонкий намек, но та увернулась, довольная, что удостоилась его внимания. Повернувшись, Ямал-хан повел Ясаман прочь из гарема.
   Но на пороге она оглянулась:
   - Идите-ка, женщины, лучше спать. Сегодня ваши услуги не потребуются господину. А завтра будет установлен новый порядок, и жизнь станет другой. Бездельники мне не нужны.
   - Ну что ж, - проговорил принц, пока они шли через дворец в его покои, котеночек, на котором я женился, когда вырастет, станет тигрицей, - он причмокнул от удивления. Она не только изумила его, но и обрадовала, так быстро справившись с Самирой. Умные любовницы делали невыносимой жизнь многих жен. А Самира, теперь он ясно видел, не будет главенствовать над Ясаман. - Ты вспомнил, что я дочь тигра, - яростно проговорила девушка. - Эта женщина, Самира, настолько груба, что я вряд ли смогу ее выносить. В доме может быть лишь одна хозяйка. Больше я не потерплю неуважения.
   - Хозяйка здесь ты, принцесса, - заверил он жену. - Этот дом и все, что в нем находится, - в твоем распоряжении. Знай, я не позволю непочтительно относиться к тебе. Ты не только дочь Могола Ясаман Кама Бегум. Ты моя жена.
   Они вступили в его покои, где было также темно и по-прежнему не видно слуг. Но в комнату светила луна, и было достаточно светло, чтобы найти дорогу.
   - Где я буду спать? - спросила девушка мужа.
   - Кровать там. - Он указал на поднятый балдахин. Она устало села на постель.
   - А где будешь спать ты, мой господин?
   - Здесь только одна кровать, принцесса. Нам придется ее разделить.
   Ясаман вскочила на ноги.
   - Ты обещал, что... - Она вспыхнула, стараясь подобрать нужные слова.
   Ямал-хан подошел к жене и приподнял лицо так, чтобы видеть глаза.
   - Свое обещание, принцесса, я сдержу, - сказал он серьезно. - И все же в комнате только одна кровать. А на полу я спать не намерен.
   - Тогда на полу буду спать я, - упрямо заявила девушка.
   - Нет, и ты не будешь. Послушай, госпожа. Неужели ты считаешь меня похотливым чудовищем, неспособным и ночи пережить, чтобы не отведать твоего сладкого тела? Если угодно, - насмешливо заметил он, - я вернусь в гарем и оставлю комнату в полном твоем распоряжении.
   - Нет! - вскрикнула Ясаман, которая скорее бы умерла, чем позволила этим испорченным женщинам из гарема узнать, что произошло или не произошло между ней и ее супругом. И он это знал. - Не будь таким самодовольным, - едко сказала она. - Даже в темноте я вижу, как ты ухмыляешься.
   Ямал-хан усмехнулся, продолжая снимать свадебной наряд.
   - Что ты делаешь? - взволнованно спросила Ясаман.
   - Я не привык спать в одежде, - ласково ответил он и, отвернувшись от нее, стал раздеваться дальше.
   Довольно долго она оставалась неподвижной и не проронила ни слова, потом решила тоже раздеться. Она и не представляла, что ей так жарко, пока не сняла тяжелое расшитое свадебное платье. Сложив все на стуле, она добавила к аккуратной стопке туфли и украшения и наконец - сари.
   - Мне нечем расчесать волосы, - проворчала она, распуская украшенную драгоценностями косу и проводя пальцами по волосам. - Даже нельзя помыться, покачала она головой. - Обещаю тебе, господин, никогда больше тебя не будут принимать так в собственном доме. - Она легла в постель и повернулась к мужу спиной.
   Ямал-хан из-под ресниц следил, как она раздевается. Смотреть на нее открыто - значит показать свою невоспитанность. Но он не забыл, как подглядывал в ванной, один краткий миг, достаточный, чтобы разбудить аппетит, но не для того, чтобы рассмотреть ее прелестные формы. Его поразили округлые линии тела и пышная грудь девушки, которая стала его женой. Как неосмотрительно, смущенно думал он, дать обещание уважать ее добродетель. Но это было прежде, чем он увидел ее во всей красе в своей постели.
   Он лег на другой край кровати и тоже повернулся к ней спиной.
   - Ты спишь? - тихо спросил он.
   - Нет, - ответила девушка.
   - Прежде чем мы заснем, ты не сделаешь кое-что для меня?
   - Что, господин? - Она немного повернулась к мужу.
   - Назови меня по имени. Мы уже несколько часов как женаты, а я еще ни разу не слышал, как ты произносишь мое имя.
   - Спокойной ночи, Ямал. Да ниспошлет тебе Бог приятный отдых.
   - Спокойной ночи, Ясаман. Не думаю, что буду с тобой несчастным мужем, моя гордая принцесса.
   На этом они уснули.
   Глава 5
   В первые минуты Ясаман не могла сообразить, где находится. Потом память начала восстанавливаться, она повернулась и обнаружила, что лежит в кровати одна. Неужели он ушел к одной из своих женщин? Она с удивлением обнаружила, что ревнует. Но как она может ревновать человека, которого почти не знает? Она поднялась, завернулась в сари и с раздражением вспомнила, что воды нет и снова не удастся умыться. Порядка в доме не было. Выйдя на соседнюю с комнатой террасу, девушка с радостью вдохнула свежий утренний воздух. Ямал сидел и завтракал совсем один.
   - Здравствуй, господин. - Ясаман подошла к мужу. - Рада, что тебя хоть накормили. Может быть, и мне кто-нибудь окажет такую же услугу? - Она взяла со стола банан.
   - У тебя и в самом деле будет много работы, принцесса, - признал Ямал, глядя, как она чистит фрукт.
   - За этим я послежу. - Она грациозно обвела все рукой. - Ты ведь не будешь вмешиваться в мои распоряжения? Ты об этом сам вечером сказал, - переспросила девушка мужа, желая увериться, что правильно его поняла.
   - Ты здесь хозяйка, принцесса, - подтвердил он и улыбнулся. - Во сне ты такая красивая, Ясаман.
   - Только во сне? - Что заставило ее это сказать? Она флиртовала с ним? Ясаман покраснела. Ямал-хан рассмеялся.
   - Ты красива всегда, - дипломатично поправился он и шутливо добавил:
   - Так я по крайней мере заметил во время нашего короткого знакомства, принцесса.
   Это он флиртовал с ней! Сердце забилось сильнее, щеки вспыхнули ярче. Ей сделалось неудобно, и она снова захотела оказаться у себя во дворце по ту сторону озера Вулар, чтобы играть с кошками. Но она была здесь - замужняя женщина, нет, еще не женщина, только невеста. И перед ней стояла огромная задача: привести в порядок дом мужа. Она видела, что он считает ее забавным ребенком. Она завоюет его уважение и со временем, вероятно, любовь.
   - У меня много дел, господин, - сухо сказала она мужу. - Пожалуйста, извини меня, - и, повернувшись, поспешила обратно в маленький дворец.
   Прекрасно ориентируясь, из покоев мужа она направилась в женскую половину. При свете дня комнаты показались ей еще более неприглядными, чем вечером: тусклые, старомодные, невероятно грязные. Когда-то они были изысканными изразцы красивы, стены выложены сердоликом, лазуритом, малахитом, перламутром, кораллом, вулканическим стеклом. По всему было видно, что комнаты принадлежали матери принца и со дня ее смерти в них ни разу не убирались. Про себя Ясаман отметила, что здесь не хватает ковриков.
   - Госпожа! - Голоса двух служанок-близнецов слились в одном возгласе. Торамалли обшарила взглядом комнату. - Ведь это не твои покои, принцесса, воскликнула она, пораженная, в то время как у ее ног взметнулся ком пыли.
   - Боюсь, что мои, - ответила Ясаман. - Но не стоит судить принца: его слугами и женщинами никто не управлял - не было твердой руки. Нам предстоит много дел, если мы хотим превратить этот дом в жилой.
   - Госпожа! Выйди на террасу и посмотри! - возмущенно позвала девушку Рохана. - Сундуки, которые мы отправили сюда два дня назад, так и стоят там, где их оставили наши люди. Счастье, что не было дождя! Роса тоже нехороша для них, но, кажется, не причинила вреда. С радостью докладываю тебе об этом. Но разве не возмутительно, что с тобой обращаются таким позорным образом!
   - Беги скорее, Рохана, скажи нашему лодочнику, что я хочу его видеть, прежде чем он возвратится на ту сторону озера, - приказала служанке Ясаман.
   Девушка окликнула лодочника, и тот выбрался из суденышка и, кланяясь принцессе, поспешил по ступеням на террасу.
   - Передай послание моей матери, - распорядилась принцесса. - Скажи, что мне нужен здесь Адали и по крайней мере полдюжины лучших слуг сегодня же утром.
   - Хорошо, госпожа, - ответил лодочник. Они наблюдали, как он отплыл и погнал суденышко через озеро быстрее обычного.
   - А теперь, - сказала Ясаман, - нужно взять в руки гарем принца. В нем пять женщин, одна из которых особенно упрямая. Другие ее, похоже, боятся. Мы либо вырвем жало из пчелы-матки, либо ее раздавим. Ей предстоит самой решить свою судьбу.
   Ясаман направилась в гарем. Рохана и Торамалли последовали за ней. Не было сказано ни слова, но глаза их расширились, когда они заметили, насколько здесь все было роскошнее, чем в покоях принцессы. Близнецы были неглупыми девушками и тотчас сообразили, какую намеренную обиду наносили Ясаман женщины гарема. Служанки понимающе переглянулись. Они знали то, чего не знали эти безмозглые существа: госпожа их хоть и молода, но упорна и не остановится на полдороге. Если Ясаман решила, что будет верховодить этим дворцом и самим принцем, она этого добьется.
   - Доброе утро, дамы, - холодно поздоровалась Ясаман и, не ожидая ответа, продолжила:
   - Тебя ведь зовут Самира? Не медли, представь мне остальных.
   Застигнутая врасплох, прежде чем смогла сообразить, что делает, Самира повиновалась хозяйскому тону Ясаман. А потом было уже слишком поздно - она потеряла лицо перед своими компаньонками.
   - Лайла, Нилак, Лалита и Тира, - коротко ответила она, всем сердцем желая вцепиться в лицо принцессе, чтобы согнать с него улыбку.
   - Лалита, ты индианка? Ведь так? Теперь разговаривать со мной вы будете стоя. Этого требует обычная вежливость.
   Женщина по имени Лалита вскочила на ноги и почтительно поклонилась Ясаман.
   - Да, - ответила она, - я с юга Индии, из Голконды.
   - Да, моя госпожа, - поправила ее Ясаман. - Запомните, что в этом доме хозяйка я и обращаться ко мне следует достойно.
   - Да, моя госпожа, - повторила Лалита. Она была хрупкой темнокожей женщиной с добрым выражением круглого лица.
   - Лайла, Нилак, я думаю, вы персиянки, - продолжала принцесса. По-персидски Лайла означает темноту, ночь, а Нилак - голубоватый цвет сирени. Ваши имена так же красивы, как вы сами.
   Обе светлокожие женщины с иссиня-черными волосами и темными глазами поднялись и поклонились.
   - Да, моя госпожа. Спасибо, госпожа, - воскликнули они в один голос. Самира бросила на них злобный взгляд.
   Ясаман повернулась и посмотрела на женщину с золотистыми волосами. Таких она никогда еще не видела.
   - Тира? Что у тебя за имя? - спросила она.
   - Я гречанка. - Женщина встала и надменно поклонилась, холодные глаза смотрели прямо на Ясаман. Но принцесса не отвернулась. И наконец поняв, что побеждена, и передернув плечами, женщина, улыбнувшись, опустила взгляд.
   - А откуда я, ты не хочешь знать? - раздраженно спросила Самира, разозлившись от такого невнимания к ней.
   - Откуда бы ты ни взялась, там тебя не научили хорошим манерам, - отрезала Ясаман.
   - Я из Самарканда, - гордо заявила Самира. - Мой отец был великим военачальником!
   - Твой отец был солдатом и прижил тебя с уличной шлюхой. - Тира рада была посмеяться над Самирой. - Ведь поэтому ты оказалась рабыней в гареме.
   Самира схватила миниатюрный нож для фруктов.
   - За такое оскорбление я вырежу тебе сердце, - завопила она. - Ты сама чужеземная шлюха.
   С быстротой молнии и к немалому изумлению женщины, Торамалли выбила нож из ее руки.
   - В присутствии госпожи нечего хвататься за нож. Иначе я доставлю себе удовольствие и убью тебя, - пригрозила служанка.
   Ярость Самиры перекинулась с Тиры на слуг Ясаман.
   - Кто? Ты? - зло прошипела она.
   - Я, Торамалли. Я охраняю Ясаман с самого ее рождения. И со мной, уличная девка, лучше не шутить.
   - Довольно, - тихо проронила принцесса. - Самира, пожалуйста, пойди во дворец и разыщи слуг. Скажи, что я немедленно хочу их видеть на террасе у озера.
   - Я тебе не посыльная, - грубо ответила Самира. - Разыщи-ка слуг сама, моя госпожа. - Она упрямо стояла перед Ясаман, расставив ноги и выпятив подбородок. - Я любимица принца, и ты не заставишь меня делать то, чего я не хочу.
   - Я не повторяю распоряжений дважды, - едва слышно произнесла Ясаман. Иди выполняй приказание немедленно, или еще до полудня тебя продадут на рыночной площади. Поверь мне, Самира, сделать это в моей власти. - Принцесса повернулась и в сопровождении верных служанок вышла из гарема.
   - Сделай-ка лучше, что она велит, - рассмеялась Тира, когда дверь за госпожой закрылась. - Она молода, Самира, она невеста принца, но я вижу, она не отступит. Или сделай одолжение, продолжай упрямиться. Никто из нас не заплачет, если тебя здесь не будет.
   - Самой тебя не будет, - буркнула Самира. - Я не рабыня этой девчонке. Я принадлежу принцу Ямалу. Ее обращение невыносимо. Неужели, Тира, ты думаешь, что принц позволит жене продать хоть одну из своих женщин? Она хорохорится, потому что впервые попробовала член мужчины.
   Она считает, что он любит ее и позволит делать все, что угодно, но скоро узнает, что это не так. Я поговорю с господином, когда он придет ночью. А он придет - женщина лишь раз теряет невинность, а после этого становится, как все другие, выделяясь только своим умением. Сомневаюсь, что нежно взлелеянный королевский цветок обладает такими же способностями, как мы.
   - Не дури, Самира! Девочка не только жена. Она - дочь Могола, - пыталась образумить компаньонку Тира. - Ее выдали замуж со смыслом. Уже ходят слухи, что Могол намеревается поручить нашему господину от своего имени править Кашмиром. Но это случится лишь в том случае, если дочь Могола окажется счастливой. А теперь иди и выполняй ее приказание, иначе ее гнев падет на всех нас.
   - Ты глупа. Тира, - выкрикнула фаворитка. - Эта принцесса - несмышленая девчонка. Он часто будет с ней, пока она не забеременеет, а потом решит, что выполнил свой долг, и не будет больше обращать на нее никакого внимания. Ты считаешь, что, растолстев, она будет казаться ему привлекательной? Да ее раздует, как тыкву. Дочери Моголов предназначены лишь для того, чтобы вынашивать сыновей, и ни для чего больше. Мы - главные женщины в его жизни, а не эта бледнолицая сука!
   - Пойду соберу слуг, - объявила Тире Лалита. - Они явятся, и принцесса не узнает, кто из нас выполнил ее приказание. Она будет удовлетворена и успокоится. - Женщина поспешила из гарема.
   Самира самодовольно улыбнулась и принялась расчесывать свои длинные волосы гребнем из слоновой кости.
   - Самира права, - вступила Лайла, пытаясь убедить Тиру и Нилак. - Она все знает о мужчинах.
   - Может быть, и так, а может быть, и нет, - ответила Тира. - Она не сможет предсказать, не вскружит ли принцу голову жена. Гарем предназначен для молодых неженатых мужчин и для старых женатых. Но есть период, когда он вовсе не нужен. Господин взял себе жену и может взять еще трех. Какой ему толк теперь от нас? Мы сможем избежать гнева принцессы, если составим ей приятную компанию и не будем ее злить. Думаю, Самира, просить тебя об этом бесполезно. Так что, дамы, дни наши здесь сочтены. Приготовьтесь. Наша компаньонка из Самарканда рано или поздно нас подставит, и мы снова окажемся на улице.
   Лайла и Нилак горестно переглянулись, а Самира лишь рассмеялась словам Тиры и продолжала расчесывать волосы, обмакивая гребень в терпкое мускусное масло. Тира покачала головой. Вот уж чему она будет рада, так это расставанию с Самирой, которая и в раю сумеет посеять рознь.
   Слуги удивились, когда их стала собирать женщина из гарема. Этих дам слуги видели нечасто, кроме нескольких рабынь, носивших им еду и время от времени убиравших комнаты. Жизнь слуг была приятной - хозяин почти ничего не требовал от них. Еды было вдоволь, а спали они, где хотели. Большинство проводило время в праздности: рыбачили, грелись на солнце, выращивали в саду для себя фрукты. Дары земли Ямал-хана они продавали, чтобы заработать лишние рупии и купить на них немного красивых вещей и запретное вино.
   Ясаман, нетерпеливо постукивая ногой, поджидала их на террасе со стороны озера. Рядом стояли Адали, Рохана и Торамалли. Слуги опустились на колени и коснулись лбами пола террасы, затем сели на пятки и выжидательно взглянули на новую госпожу.
   - Кто здесь старший управитель? - раздались первые слова.
   - Управитель умер год назад, милостивая принцесса, - ответил кто-то Ясаман.
   - А ты кто? - спросила девушка.
   - Хасан, повар, милостивая принцесса.
   Ясаман заметила полупрозрачную маску, болтающуюся на шее Хасана. Конечно же, он повар. Она поняла бы это раньше, если бы так не разозлилась.
   - Поскольку у вас нет старшего управителя, это место немедленно займет управитель из моего дворца. Вот он - Адали. Он всегда говорит от моего имени. Слушайтесь его беспрекословно и быстро. Работа предстоит большая. Вы забыли о своих обязанностях, но я вас в этом не виню, поскольку не было никого, кто бы распоряжался вами. Здесь дом моего господина, и отныне все в нем должно быть в порядке. - Она улыбнулась им и, повернувшись, пошла прочь. Рохана и Торамалли отправились следом.
   Адали оглядел взволнованные лица:
   - Я служил еще у матери принцессы и ухаживаю за Ясаман Камой Бегум со дня ее рождения. Подкупить меня нельзя. Что было, то было. Сегодня каждый из вас начинает жить заново - такова воля принцессы, хотя, откровенно говоря, я считаю, что госпожа слишком снисходительна к вам. Учтите, я суров и не обладаю ее мягкостью. А теперь за работу. До заката покои принцессы должны быть готовы. Повар Хасан!
   - Слушаю, господин управитель, - быстро отозвался тот.
   - На ужин госпожа пожелала жареной речной рыбы, цыпленка и, может быть, немного тушеного мяса, приправленного карри. По поводу того, что любит и не любит принц, она поговорит с тобой позже. Сама же она предпочитает простую пищу, фрукты и овощи.
   - Понятно, господин управитель!
   - Ты, с помощником свободен. А сейчас я опрошу всех остальных. - Адали принялся разбираться с каждым участком хозяйства, пока не остался на террасе один. Тогда с довольной улыбкой евнух поспешил в покои госпожи.
   - Сколько ни три, эти комнаты не сделать красивыми, - пожаловалась Ясаман. - Слуги вовсю старались.
   - Послать за вашими вещами к вам во дворец? - предложил Адали. - Мебель здесь состарилась и вышла из моды. А через озеро вещи несложно перевезти.
   - Стены невыносимы, - сказала принцесса. - Узоры в грязи, камни выкрошились. Потребуются месяцы, чтобы их привести в порядок.
   - Повесим ковры и гобелены, - успокоил ее Адали. - А когда здесь станет ваша мебель, госпожа, все вокруг сделается привычным. Где сундуки?
   - На террасе, там, где два дня назад их оставили наши люди, - нахмурилась Рохана. - И еще, Адали, здесь нет отдельной ванной для госпожи!
   - А где, в таком случае, женская ванная?
   - В гареме, - ответила служанка. - Что же делать, Адали? Не может же госпожа мыться в одной ванной с теми существами!
   Евнух согласно кивнул - все здесь было не так, как надо.
   И все из-за того, что столь поспешно выдавали замуж Ясаман Каму Бегум. Дворец был совершенно не готов ее принять. Да никакую другую приличную женщину. Она не может здесь оставаться, решил Адали.
   - Госпожа, - предложил он ей, - тебе следует вернуться к себе во дворец, пока мы не приведем в порядок этот. Позволь мне поговорить с принцем, я уверен, он согласится со мной. Потребуется время, чтобы сделать эти покои пригодными для тебя.
   Ясаман огляделась. Возвращение к себе, к Ругайе Бегум не ускорит работ, но она реалистически смотрела на вещи. У нее не было выбора: мебель оказалась разорванной и гнилой, попытки вычистить помещение лишь подняли клубы пыли. Она несколько раз чихнула и рассмеялась.
   - Я буду спать в своем дворце, - объявила она, - но на день останусь здесь, чтобы присматривать, как продвигаются дела. Салон в гареме довольно большой, и в нем есть фонтан. Адали, вызови строителей, пусть отгородят мне там отдельную ванную. Трубы для воды можно проложить под полом. - Она опять дважды чихнула. - Адали, сходи к господину и скажи, что мы решили. Он не будет возражать.
   Ямал-хан и в самом деле не возражал. Он вернулся в покои принцессы вместе с Адали, осмотрел все вокруг и сморщился.
   - Ты права, - согласился он. - Не скоро удастся сделать эти комнаты жилыми. Делай, что считаешь нужным, я не буду спорить.
   - Ты поедешь со мной, господин? В моем дворце вполне хватит для тебя места.
   - Думаю, принцесса, мне лучше остаться здесь и проследить, чтобы слуги снова не впали в леность.
   - Чепуха, господин, - возразил принцу Адали. - Поезжай с невестой. Извини, что говорю тебе это, но ты ведь не привык к таким вещам, как управление хозяйством. Это мое дело.