Мария СНЕГИРЕВА
СПРЯЧЬ СТРАХ ПОД МАСКОЙ
...Кружевные снежинки переливались перламутром в свете фар несущихся по шоссе машин. Холодный воздух пробирался под тонкое платье, замораживая тело и израненную душу. Пушистая серебристая шубка сползла с хрупких плеч на утопающий белоснежный ковер зимы. Золотые пряди падали на бледный лоб, закрывая янтарные глаза, в которых отражались боль и страх. Машины сигналили этой женской полуобнаженной фигуре на ледяном ветру. Платье мерцало в черноте январского вечера мелкими блестками, словно россыпью звезд.
– Стой! Арина! Вернись! Посмотри, на кого ты похожа! Стой! – Мужчина бежал за женщиной, жестикулируя и путаясь в подоле дорогого пальто. Он падал, вставал и снова бежал за ней. Хватая на пути брошенную шубу, отчаянно закричал, призывая ее, но она лишь быстрее бежала навстречу потоку машин. Потом резко остановилась, раскинув руки, словно птица перед полетом. Ей хотелось одного – умереть, быстрее унять боль, раздирающую изнутри. На нее неслись две огромные фары, излучая какой-то голубоватый свет. Ноги заледенели, и больше Арина не могла сделать ни шага. Визг тормозов, крики, брань – все сплелось воедино.
– Девушка! Вам жить надоело? – Откуда-то издалека выплыло раздраженное лицо человека.
Она лишь сипела в ответ.
– Арина! Стой! Милая, умоляю. Это не то, что ты подумала! – Мужчина приближался с такой же скоростью, как несколько секунд назад на нее неслась машина. Девушка отлепила негнущиеся ноги и судорожно пыталась открыть дверцу пассажирского сиденья.
Александр был ошарашен. Сначала фигура на дороге, возникшая так быстро, что он еле успел затормозить. Теперь это создание, которое чуть не попало под колеса, хочет пробраться к нему в салон. Но что-то внутри подсказывало, что он сделает правильно, если увезет ее отсюда. Затравленный взгляд полоснул его, и, не медля больше ни минуты, он сел за руль и надавил на газ. «Ауди» рванула с места, поднимая облако морозной пыли.
– Туда нельзя, Вера! – Женщина сорока лет пыталась помешать пройти молодой и наглой брюнетке в кабинет шефа. – Он занят, ты не поняла?
– Не ты, а вы!
– На вы я называю Эдуарда Алексеевича.
– Ты вообще здесь секретарша. – Брюнетка недовольно повела плечами и вошла в кабинет, отпихнув личного секретаря директора.
Оказавшись в просторной комнате, Вера плюхнулась в черное кожаное кресло и закинула ногу на ногу. Хозяйским движением она пододвинула к себе хрустальную пепельницу и затянулась тонкой сигареткой, выпуская клубы едкого дыма.
– И что ты себе позволяешь? – Мужчина встал из-за стола и начал мерить шагами ковер из толстого ворса изумрудного цвета.
– А что я позволяю? – Рука соблазнительно провела по ноге в черных чулочках.
– Ты ведешь себя бесцеремонно! Ты же знаешь, что случилось!
– Да уж. Кто этого не знает?! Твоя драгоценная женушка опять в очередной раз рехнулась и решила от тебя удрать. – Девушка нервно заерзала на кресле. – Это что? Трагедия?
– Это больше чем трагедия, ты как последняя дура не умеешь ждать!
– Эд, сколько можно ждать? Объясни мне! До пенсии, может быть? – Вера встала и пересела на стол. Юбка взметнулась вверх, оголяя округлые колени и ажурную резинку чулок.
Голубые бесцветные глаза стали стальными. На упрямом лбу пролегла складка. Эдуард развернулся и подошел вплотную к девушке.
– Ты сделала большую гадость! Очень большую гадость, маленькая дрянь!
Девушка уткнулась кулаками мужчине в грудь:
– Не разговаривай со мной так, а иначе...
– Ну что иначе? – Он безжалостно сжал ее за запястье, оставляя красный след. – А иначе что? Ты окажешься на помойке?
– Пусти, мне больно. Убери от меня руки! – Вера попыталась вырваться. – Я не знала, что вы тоже там будете!
– Не знала?.. – Холодные, безжалостные глаза смотрели в зеленые с поволокой. – Все ты отлично знала, по-моему, ты хочешь остаться без содержания и без меня вообще! – Он резко дернул ее руки вниз и отошел, поправляя рукава пиджака.
– Ну хорошо. Прости меня, Эд. Ты же знаешь, как я тебя люблю? Знаешь? – Брюнетка спрыгнула со стола и попыталась обнять мужчину сзади за плечи. Тот резко дернулся, отчего девушка отлетела к стене.
– Твоя любовь мне начала докучать!
– Но ты же тоже любишь меня! Не отрицай.
– Это не входило в мои планы, Вера. Ты все осложнила. Когда цель так близка!
Эдуард подошел к окну и посмотрел вниз на парковку.
– Я не могу ее найти. Нет ни у подруг, ни в нашей квартире на набережной, идти ей некуда.
Мужчина отошел от окна и снова сел за стол, взяв сотовый телефон. Он набрал номер и забарабанил пальцами по отполированной крышке стола.
– Вадим, заезжай в офис. Я понял прекрасно, что нет нигде. Будем думать. Жду. Бери Алексея и Андрея, и езжайте сюда. Чтобы через полчаса были у меня!
Вера затравленно смотрела на своего любовника и кляла себя за глупую ревность к его жене, которой, в общем, уготована незавидная судьба. Она всегда завидовала ей. Что у нее есть все. Обеспеченная жизнь, красавец муж, лучшие парикмахеры, стилисты, косметологи. Как ей, Вере, хотелось иметь все то же самое и как долго она добивалась расположения ее мужа, прошла унизительный путь от секретарши обычной приемной до начальника отдела. И естественно, она ее ненавидела всеми фибрами души. Холеную, маленькую, вечно трогательную женщину. Муж опекает, сдувает пылинки. Из раздумий Веру вывел властный голос Эдуарда:
– Ты что? Заснула? Я тебе сказал. Вышла из кабинета и пошла готовить бумаги к отчету!
Девушка быстро захлопала длинными накрашенными ресницами, отгоняя непрошеную слезу. В ее планы не входило быть уничтоженной и побежденной, когда счастье ей только что улыбнулось. Любимый мужчина остался один, и она поможет, сделает так, чтобы соперница не возвращалась никогда в его жизнь. Улыбнувшись сладкой, слегка наглой улыбкой, Вера вздернула подбородок и шагнула по направлению к двери, потом ее рука замерла над полированной, позолоченной ручкой:
– Милый, я всегда буду рядом с тобой. Твоя девочка, только твоя. – После этого девушка открыла дверь и закрыла ее за собой величественно дерзко.
Эдуард устало прикрыл глаза и потянул за галстук, чтобы ослабить вздох. Всегда всё и все у него были под контролем. Как и когда он упустил то, что Вера стала вползать в его жизнь и плавно перетягивать на свою половину? Ведь он столько работал. В его жизни была лишь работа и цель. Цель – укрепить свои позиции любыми путями, для этого он женился на богатой наследнице своего конкурента, чем обезопасил себя, свой бизнес. Он увлекся. Впервые увлекся стервой Верой. Длинные волосы цвета воронова крыла обрамляли загорелое лицо, тонкий прямой нос, миндалевидные зеленые глаза, как у колдуньи, алые губы. Эта женщина заманила его в свои сети, он никогда не любил и не хотел, но тут увидел ее и все изменилось, сколько бы он ни сопротивлялся. Его жена была другой: маленькой, хрупкой, с огромными глазами – камнями янтаря, печальным взглядом, но очень глубоким. Как будто знала все обо всех и могла заглянуть в душу. Она была его целью. Задачей – сложной, но вполне, как оказалось, решаемой. В висках застучало, он впервые запутался в чувствах, в своих мыслях. Что-то не складывалось, и это доставляло ему дискомфорт.
В дверь постучали, зашла Полина Сергеевна, пропуская вперед трех молодых мужчин с короткими стрижками и мощными шеями, галстуки им безжалостно жали, по вискам текли крупные капли пота. Хочешь не хочешь, но в офис шефа всегда велено приходить только в костюмах. Эдуард медленно открыл глаза и посмотрел в их сторону:
– Ну что в дверях застыли, проходите! – Он жестом указал на мягкий диван. Нажал на кнопку под столом, и тут же вошла секретарша. – Полина Сергеевна, дорогая, будьте добры минералки.
Женщина растянула рот в полуулыбке и исчезла из кабинета.
– Эдуард Алексеевич, мы прочесали все, всех опросили, Арина Анатольевна как в воду канула, мы уже начали волноваться.
– Все это отвратительно! Я даже пока не могу за–явить в милицию о пропаже. Потому что это скандал! Просто скандал! Придут компаньоны, будет сбор директоров, а моей жены не окажется на нем, отложится заседание. Это совершенно невозможно. Совершенно. – Мужчина встал. Обошел стол и подошел к стене, поправил и так ровно висящую картину, провел рукой по волосам. – Мне нужны от вас действия, я вам уже сто раз все объяснял. Что-то вы должны предпринять. Не так ли?
– Конечно, мы сделаем все.
– Рад слышать. Думаю, что задача предстоит трудная. – Эдуард надел пиджак и взял сотовый телефон со стола. – Поехали, отвезете меня в спортцентр. У меня больше нет сил думать об этой истории.
Мужчины вышли из офиса навстречу морозному солнцу.
Огромное белое здание было огорожено каменным забором, на воротах – охрана в униформе с автоматами и большой немецкой овчаркой. На противоположной стороне улицы стояла иномарка черного цвета. Возле нее человек во всем черном, под цвет своей машины. Джип подъехал ровно в 15.00, из него вышли трое. Человек в черном безошибочно смог определить, что высокий мужчина в длинном пальто и есть тот, на кого он хотел взглянуть. Ему очень хотелось посмотреть в его глаза – какие они? Рядом с «ауди» резко затормозил «КАМАЗ», мужчина обернулся, и бесцветные, ничего не отражающие глаза встретились с другими, черными как уголь, глазами. Секундная встреча, но от человека в черном не ускользнуло, что владелец джипа пойдет на все, он безжалостен и расчетлив. Значит, все сведения о нем правда. Сев в машину, он знал, что ему делать.
– Эдуард Алексеевич! Вы, как всегда, точны. Ваш личный инструктор уже ждет в зале. – Миловидная рыженькая девушка в спортивной юбке и топике приветствовала посетителя. – На сегодня у вас зал, солярий и массаж у Георгия.
Эдуард протянул ей клубную карту VIP-персоны и прошел в раздевалку с номером один, он всегда был первым во всем и везде, даже здесь. Занятия начались, и он усердно работал с нагрузками и собственным весом, но мысли блуждали, путались. Даже солярий ему не помог расслабиться, и сеанс массажа не повысил тонуса. Организм разбит. Хотелось напиться, что совершенно шло вразрез с его расписанием на день. В баре спортивного центра мужчина заказал апельсиновый сок и тарталетку с черной икрой. Вокруг улыбались девушки, они обожали, когда тот бывал у них. Красивый, импозантный, молодой и подтянутый, в нем сплелись все девичьи грезы, и казалось, что он принц из сказки. Женат – не беда, ведь у них есть улыбки, длинные ноги и море сексапильности. Сегодня Эдуард был необычайно молчалив и не обращал внимания на взгляды и вздохи почитательниц.
– Вы так хорошо выглядите, бываете здесь часто? – Длинноногая блондинка в боди присела за его стол.
– Бываю. – Эдуард встал, даже не взглянув в ее сторону.
Да. День идет наперекосяк, надо срочно что-то делать. Никто не должен знать, что он выбит из колеи. Почему-то припомнилась «ауди», показалось, что эту машину он видел раньше. Какая-то чертовщина. Видимо, ему надо срочно расслабиться, а именно: поспать. Часов десять подряд.
Оказавшись в пустой квартире, Эдуард скинул ботинки в прихожей и прошел к стеклянному столу, чтобы налить себе коньяка. В последнее время его жена начала выпивать. Она вечерами прикладывалась к бутылке, а потом ходила как привидение из комнаты в комнату. Даже сейчас стоял недопитый фужер ликера. Она еще не стала алкоголичкой, но, наверное, могла бы ею стать. Потеря ребенка на ней сказалась не так, как он предполагал. Странно. Как можно переживать из-за этого кусочка белой плоти? В нем нет еще ничего. Эдуарду были чужды переживания, его раздражали, абсолютно не трогали ее слезы. Ребенок не входил в его планы. Ребенок – конкурент в жизни и больше никто. Его наличие бессмысленно. Конечно, этого Эдуард не мог озвучить, но мысли изнутри пожирали. Завалившись на кровать в дорогом костюме, он задремал: идеальный гладкий лоб, светло-русые волосы, складное мускулистое тело. Природа создала его для побед, он это знал. Знал и старался властвовать. Мужчина не верил в поражение.
...Ее колотил озноб, волосы слиплись в сосульки и свисали безжизненно. Рот искривила гримаса отчаяния. Даже печка, работающая в салоне, не могла ее согреть.
– Я не знаю, что у вас случилось, но думаю, что-то ужасное. Ведь вы хотели покончить с собой, именно для этого вы кинулись под колеса моей машины? – Александр посмотрел в сторону пассажирки.
Та лишь промолчала. Мужчина не знал, что с ней делать. По-хорошему, был нужен специалист. Он не психолог и совершенно далек от этого. Единственное, что он может сделать, – это помочь ей по-человечески. Женщина отказывалась отвечать на вопросы, она не могла ему сообщить адрес, куда ее отвезти. Но бессмысленно колесить по Москве Александр не мог. У него не было на это времени. Пришлось везти ее в свою холостяцкую квартиру. С трудом он уговорил ее выйти из машины и пойти с ним. Она передвигалась, словно восковая кукла на тросах. Александр накинул на нее свою куртку и молил Бога, чтобы женщина не заболела воспалением легких.
Оказавшись в квартире, первым делом он быстро завернул ее в пушистый плюшевый плед и уложил на диван в гостиной. Принес огромный стакан с водкой и тарелку с огурцами, которыми его снабжала бабушка каждую осень. Она жадно стала глотать горячительную жидкость и выпила такое количество водки, словно это была вода, ее лицо порозовело, и казалось, что она вернулась в действительность, через мгновение из янтарных глаз хлынули слезы. Огромные прозрачные капли. Горе сковало маленькое тело. Арина плотнее завернулась в плед, поджав под себя ноги. У Александра выступил пот на лбу. Когда он нервничал, то всегда покрывался испариной. Сейчас ему казалось, что еще немного, и эта девушка лишится рассудка. Он был в ступоре, не знал, что делать, что предпринять, как унять внутреннюю боль этого человека. Неожиданно девушка перестала рыдать и покачиваться из стороны в сторону, она повернула голову к нему, и наконец Александр мог увидеть ее лицо, красивое, с чистой кожей, идеальной формы губами и огромными глазами, которые покраснели и слегка опухли, но они были огромными, в них можно утонуть и раствориться без остатка. Александр отвел взгляд, хотя ему хотелось смотреть и смотреть на нее.
– Что я могу для вас сделать? Скажите.
– Вы уже многое сделали для меня, очень многое.
Александр от неожиданности вздрогнул, услышав голос с легкой хрипотцой. Видимо, шок сковал ее, и теперь, немного придя в себя, девушка вновь обрела возможность разговаривать.
– Но ведь что-то случилось?
– Да. У вас нет сигарет? – Огромные глаза посмотрели на него пьяно.
– Вот. Пожалуйста. – Он протянул ей пачку «Парламента».
Арина затянулась и поежилась. Тонкие пальцы, французский маникюр, нежная бледная кожа. Изящный изгиб шеи. Красивая девушка вошла в жизнь Александра, но он не имел права на нее смотреть так, как смотрел сейчас. Случилась беда, и в первую очередь он должен помочь.
– Расскажите мне, если посчитаете нужным, конечно.
Девушка затушила окурок о тарелку, которую он ей принес вместе с сигаретами.
– Мой муж убил нашего ребенка. – Она сказала как отрезала.
Александр непонимающе заморгал и ошарашенно на нее посмотрел.
– Его посадили? Или это и был тот мужчина, что кричал вам издали?
– Нет, его не посадили. – Арина затянулась второй сигаретой и начала стряхивать пепел. – И это был именно тот человек, который кричал мне.
– Вы подадите на него в суд?
– Нет. Это невозможно. Он убил еще не родившегося ребенка, я узнала об этом случайно. Он просто подсовывал мне траву якобы от нервов. А на самом деле провоцировал выкидыш. И он не в курсе, что я узнала об этом. Ему показалось, будто я психанула, увидев его любовницу. Только о ее существовании мне известно было до этого.
– Вы рассказываете ужасные вещи! Почему вы живете с таким человеком?
– Я просто его любила. – Огромные глаза начали наполняться слезами. – Ведь иногда человека любят ни за что. Просто любят. – Арина затушила второй окурок и налила себе еще водки из бутылки, которая стояла около нее на журнальном столике.
– Что вы думаете делать?
Девушка, выпив стакан водки до дна и закусив хрустящим огурцом, устало потерла глаза:
– Знаете, уж это слишком, сначала узнать о любовнице, потом спустя месяц узнать о таком. – Губы женщины скривились. – Вы знаете, а я начала пить, каждый день, когда потеряла своего ребенка. Просто каждый вечер, мне казалось, что станет легче. Но это не так, нельзя заглушить боль алкоголем, можно ее лишь отодвинуть. На время.
– Вы правы, нельзя залить боль. Вы так только губите себя.
Вдруг Арина резко вскочила на ноги:
– Скажите, а зачем мне жить? У меня был муж, который, я думала, меня любит, но это ложь! Я могла иметь ребенка, но меня предали, растоптали, убили человечка, который так и не появился на свет, сделали подлость. Вы спрашиваете, что я буду делать? А я не хочу ничего делать, я хочу закрыть глаза, и чтобы по милости Бога мне не пришлось их открыть вновь, лишь бы не вспоминать и не выносить эту боль!
От такой пылкой речи девушка закашлялась и начала медленно оседать на пол.
– Мне слишком больно, – прошептала она. – Не знаю, почему я вам все это говорю.
Александр подхватил ее и перенес на диван. Через несколько минут она спала.
Пробуждение оказалось тяжелым, как будто ударили молотком по голове. Арина поморщилась, открывая глаза, но свет в комнате был настолько ярким, что ослеплял до боли. Она с трудом перевела взгляд на стены, потолок – незнакомая обстановка: просторная комната, минимум мебели, огромный телевизор на противоположной стене. Она была не дома, не у себя дома. Постепенно она вспомнила о событиях минувшего вечера и ночи. Жуткий озноб охватил тело. Слезы начали душить, вырывая из груди стоны. Женщина отчаянно заломила руки. Ее жизнь сузилась до размеров этой комнаты. Она была в скорлупе, загнана в угол, словно животное на травле. Комната поплыла перед глазами, черные мошки-точечки закрутились в бешеном темпе. Сознание начинало уплывать от нее. Ноги стали ватными, и она беспомощно глотнула воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.
– Тихо, тихо. – Мягкий тембр голоса постепенно ее приводил в чувство. – Вот так! Вам надо поесть, у вас кружится голова от выпитого спиртного, наверняка вы за последние сутки ничего не ели.
– Я вообще давно ничего не ела. – Арина еле шевелила губами.
– Вот тем более. – Черные глаза склонились над ней. Мужчина внимательно посмотрел на нее. – Я не хочу, чтобы вы погубили себя! Понимаете?
– Кто вы? – Девушка схватила Александра за руку.
– Я тот, к кому вы вчера сели в машину. Вы помните?
– Да, да. – Арина рассеянно посмотрела по сторонам. – Извините.
– Ночью у вас была высокая температура. Вы бредили, я вызывал «скорую».
– Наверное, я немного простыла.
– Что самое удивительное – нет, у вас поднялась температура от пережитого шока. Вам прописали полный покой. Постельный режим.
Мужчина прошел и задернул тяжелые темно-синие шторы. Теперь Арина смогла его разглядеть, свет не бил так в глаза. Высокий, стройный, одетый в черные джинсы и черную водолазку. Интеллигентное симпатичное лицо, прямой нос, волнистые темные волосы, легкая небритость придавала шарм. Девушка изучала усталое лицо. Но глаза снова закрывались, и причиняла боль воспаленная роговица. Прошло какое-то время, девушка пребывала в небольшом забытьи, дремала. С кухни доносились изумительные запахи. Впервые за многие дни Арина захотела есть, желудок предательски заурчал. Она попыталась сесть на диване, но голова опять закружилась.
– Вам надо лежать и набираться сил. – В комнату вошел Александр, неся на подносе поджаренную колбасу и яичницу, йогурты и свежую выпечку. Он подкатил журнальный столик поближе к дивану и поставил поднос. Сам сел на полу напротив Арины.
Девушка приподнялась на подушках и слегка улыбнулась:
– Скажите, как вас зовут?
– Александр, а вас?
– Арина.
– У вас красивое имя и очень вам подходит.
– Спасибо. – Девушка смущенно ковыряла вилкой содержимое тарелки. Проглотив несколько кусочков, она подняла на мужчину глаза. – Чем вы занимаетесь, расскажите мне немного о себе.
– Ну а что говорить, я хирург-пластик, делаю красивыми лица и тела, если надо, конечно.
– Здо-о-рово! – протянула Арина и опять далеко унеслась в своих мыслях.
Завтрак они продолжили в полной тишине.
Огромный круглый стол и множество стульев во–круг ожидали собрания совета директоров. Посередине во главе стола сидел Эдуард, напряженно глядя в одну точку. Полина Сергеевна в полнейшей тишине раскладывала бумаги для проведения собрания. Яркое солнце пробивалось сквозь жалюзи, играя бликами в светлых волосах молодого мужчины. Он забарабанил по дубовому покрытию и поправил галстук – сейчас предстоит очень важное решение. Вернее, он уже решил, что ему надо, осталось лишь уговорить остальных учредителей и начать проект. Секретарь через десять минут сообщила, что все подъехали и можно начинать. В конференц-зал начали стекаться люди в костюмах, среди них были две женщины. Все расселись по своим местам. Эдуард встал, улыбнулся всем присутствующим, обнажив ровный ряд белоснежных зубов:
– Я рад, что сегодня мы здесь собрались для принятия важного решения по расширению нашей компании. Надеюсь прийти к единому знаменателю.
– А мы будем начинать без Арины Анатольевны? – Пожилой седовласый мужчина слева от Эдуарда поднял перьевую ручку вверх, призывая обратить на него внимание.
– Вы правы, но, к сожалению, Арина Анатольевна заболела и данное заседание мы проведем без нее. Свои условия и пожелания по этому делу она мне передала. Вместе с соответствующей бумагой.
В помещении воцарилась тишина, это означало, что можно говорить дальше и доказать этим чопорным пиджакам, что его идея – это бомба. Бомба, которая принесет при взрыве огромный капитал. Он на мгновение даже растерялся, так как не ожидал, что разговор о его жене завершится столь быстро. Но ему верили, это хорошо, что сегодня он избежал унизительных расспросов и совет директоров не перенесли на другой день, до «вы–здоровления» супруги. Это говорило о том, что наконец-то его стали воспринимать как самостоятельную единицу. Без Арины. Эдуард улыбнулся, все только начиналось для него в мире бизнеса!
В холле, за дверью, Вера отсчитывала квадратики на паркете. Сто пять, сто шесть, сто семь или восемь... сбилась. Она нервничала, зная, что если перенесут заседание, то ее ждет увольнение, крах надежд и любви! Руки перебирали ремешок бархатной сумочки, девушка начала грызть кожу на большом пальце около ногтя, оставляя заусенцы. Сколько уже длится совет, кажется, час или, может быть, полтора. Все это время она не могла думать ни о работе, ни о чем-либо еще, только о том, что там, за дверями, решается ее судьба. И эти «судьи» в дорогих костюмах не знают, что могут стать ее палачами. Наконец огромные лакированные двери открылись, и из них стали выходить мужчины с кейсами и бумагами, обсуждая что-то по дороге. У всех были беззаботные лица, улыбки. Мозг девушки заработал с удвоенной скоростью, пульсировал висок. Неужели не стали ничего переносить и вынесли окончательное решение? На глаза наворачивались слезы. Слезы счастья. Значит, сегодня он будет с ней, ее и только ее. У него удачный день. Неужели это так? Она во все глаза смотрела на дверной проем: позади всех шел Эдуард, довольный! Он прошел мимо нее и подмигнул. Теперь осталась трапезная часть. Значит, он простил ей ее выходку там, в ресторане, когда она подошла и поцеловала его в щеку, заигрывая и кокетничая на глазах у жены.
– Эдуард Алексеевич! Вы уже освободились?
– Что-то в этом роде, Вера Михайловна. Думаю, на ваш отчет я взгляну после обеда.
Девушка облизнула пересохшие губы и откинула черные пряди волос, глаза загорелись дерзким огоньком. Вот таким он ей нравился.
– Хорошо.
Через три часа они встретились на углу офиса. Вера села в машину, соблазнительно закинув ногу на ногу:
– Куда поедем? Ко мне?
– Нет, дорогуша. Сегодня мы поедем ко мне. Увидишь, как я живу.
Вера засветилась вся изнутри: он отвезет ее домой! Покажет свои хоромы. Она увидит, как живет эта маленькая птичка – его жена. Если повезет, она обязательно посмотрит ее вещи и косметику. Интерес начал грызть заранее, и девушка стала глупо хихикать:
– Ну а твоя жена? Если она приедет и меня там увидит?
– Думаю, что домой она приедет еще не скоро, объ–явится у кого-нибудь из подруг. Ты слишком задела ее самолюбие. Не ожидал, правда, что она так бурно отреа–гирует, видимо, постоянное прикладывание к бутылке дало о себе знать.
Вера повела плечиками:
– Как ты можешь жить с такой женщиной, Эд?
– Мне кажется, ты хочешь испортить нам отдых?
– Нет.
– Помолчи.
Дальше ехали под музыку, доносящуюся из магнитолы.
Они зашли в лифт и нажали двенадцатый этаж, лифт плавно и бесшумно поднялся. Открыл двери. Вера ступила на пол, покрытый серым ковролином. Повсюду висели картины, и цветы украшали холл в розовых с серебром горшках. Эдуард открыл дверь и вошел. В квартире было тихо. Лишь часы тикали, им все равно, что никого нет дома.
– Проходи, обувь оставь у двери, у нас не принято проходить в обуви на ковры.
Веру больно резануло это «у нас», но она послушно сняла сапоги и прошла в комнату, где было очень красиво и уютно, много зелени, никакой лишней мебели. Строгие выдержанные линии.
– Стой! Арина! Вернись! Посмотри, на кого ты похожа! Стой! – Мужчина бежал за женщиной, жестикулируя и путаясь в подоле дорогого пальто. Он падал, вставал и снова бежал за ней. Хватая на пути брошенную шубу, отчаянно закричал, призывая ее, но она лишь быстрее бежала навстречу потоку машин. Потом резко остановилась, раскинув руки, словно птица перед полетом. Ей хотелось одного – умереть, быстрее унять боль, раздирающую изнутри. На нее неслись две огромные фары, излучая какой-то голубоватый свет. Ноги заледенели, и больше Арина не могла сделать ни шага. Визг тормозов, крики, брань – все сплелось воедино.
– Девушка! Вам жить надоело? – Откуда-то издалека выплыло раздраженное лицо человека.
Она лишь сипела в ответ.
– Арина! Стой! Милая, умоляю. Это не то, что ты подумала! – Мужчина приближался с такой же скоростью, как несколько секунд назад на нее неслась машина. Девушка отлепила негнущиеся ноги и судорожно пыталась открыть дверцу пассажирского сиденья.
Александр был ошарашен. Сначала фигура на дороге, возникшая так быстро, что он еле успел затормозить. Теперь это создание, которое чуть не попало под колеса, хочет пробраться к нему в салон. Но что-то внутри подсказывало, что он сделает правильно, если увезет ее отсюда. Затравленный взгляд полоснул его, и, не медля больше ни минуты, он сел за руль и надавил на газ. «Ауди» рванула с места, поднимая облако морозной пыли.
– Туда нельзя, Вера! – Женщина сорока лет пыталась помешать пройти молодой и наглой брюнетке в кабинет шефа. – Он занят, ты не поняла?
– Не ты, а вы!
– На вы я называю Эдуарда Алексеевича.
– Ты вообще здесь секретарша. – Брюнетка недовольно повела плечами и вошла в кабинет, отпихнув личного секретаря директора.
Оказавшись в просторной комнате, Вера плюхнулась в черное кожаное кресло и закинула ногу на ногу. Хозяйским движением она пододвинула к себе хрустальную пепельницу и затянулась тонкой сигареткой, выпуская клубы едкого дыма.
– И что ты себе позволяешь? – Мужчина встал из-за стола и начал мерить шагами ковер из толстого ворса изумрудного цвета.
– А что я позволяю? – Рука соблазнительно провела по ноге в черных чулочках.
– Ты ведешь себя бесцеремонно! Ты же знаешь, что случилось!
– Да уж. Кто этого не знает?! Твоя драгоценная женушка опять в очередной раз рехнулась и решила от тебя удрать. – Девушка нервно заерзала на кресле. – Это что? Трагедия?
– Это больше чем трагедия, ты как последняя дура не умеешь ждать!
– Эд, сколько можно ждать? Объясни мне! До пенсии, может быть? – Вера встала и пересела на стол. Юбка взметнулась вверх, оголяя округлые колени и ажурную резинку чулок.
Голубые бесцветные глаза стали стальными. На упрямом лбу пролегла складка. Эдуард развернулся и подошел вплотную к девушке.
– Ты сделала большую гадость! Очень большую гадость, маленькая дрянь!
Девушка уткнулась кулаками мужчине в грудь:
– Не разговаривай со мной так, а иначе...
– Ну что иначе? – Он безжалостно сжал ее за запястье, оставляя красный след. – А иначе что? Ты окажешься на помойке?
– Пусти, мне больно. Убери от меня руки! – Вера попыталась вырваться. – Я не знала, что вы тоже там будете!
– Не знала?.. – Холодные, безжалостные глаза смотрели в зеленые с поволокой. – Все ты отлично знала, по-моему, ты хочешь остаться без содержания и без меня вообще! – Он резко дернул ее руки вниз и отошел, поправляя рукава пиджака.
– Ну хорошо. Прости меня, Эд. Ты же знаешь, как я тебя люблю? Знаешь? – Брюнетка спрыгнула со стола и попыталась обнять мужчину сзади за плечи. Тот резко дернулся, отчего девушка отлетела к стене.
– Твоя любовь мне начала докучать!
– Но ты же тоже любишь меня! Не отрицай.
– Это не входило в мои планы, Вера. Ты все осложнила. Когда цель так близка!
Эдуард подошел к окну и посмотрел вниз на парковку.
– Я не могу ее найти. Нет ни у подруг, ни в нашей квартире на набережной, идти ей некуда.
Мужчина отошел от окна и снова сел за стол, взяв сотовый телефон. Он набрал номер и забарабанил пальцами по отполированной крышке стола.
– Вадим, заезжай в офис. Я понял прекрасно, что нет нигде. Будем думать. Жду. Бери Алексея и Андрея, и езжайте сюда. Чтобы через полчаса были у меня!
Вера затравленно смотрела на своего любовника и кляла себя за глупую ревность к его жене, которой, в общем, уготована незавидная судьба. Она всегда завидовала ей. Что у нее есть все. Обеспеченная жизнь, красавец муж, лучшие парикмахеры, стилисты, косметологи. Как ей, Вере, хотелось иметь все то же самое и как долго она добивалась расположения ее мужа, прошла унизительный путь от секретарши обычной приемной до начальника отдела. И естественно, она ее ненавидела всеми фибрами души. Холеную, маленькую, вечно трогательную женщину. Муж опекает, сдувает пылинки. Из раздумий Веру вывел властный голос Эдуарда:
– Ты что? Заснула? Я тебе сказал. Вышла из кабинета и пошла готовить бумаги к отчету!
Девушка быстро захлопала длинными накрашенными ресницами, отгоняя непрошеную слезу. В ее планы не входило быть уничтоженной и побежденной, когда счастье ей только что улыбнулось. Любимый мужчина остался один, и она поможет, сделает так, чтобы соперница не возвращалась никогда в его жизнь. Улыбнувшись сладкой, слегка наглой улыбкой, Вера вздернула подбородок и шагнула по направлению к двери, потом ее рука замерла над полированной, позолоченной ручкой:
– Милый, я всегда буду рядом с тобой. Твоя девочка, только твоя. – После этого девушка открыла дверь и закрыла ее за собой величественно дерзко.
Эдуард устало прикрыл глаза и потянул за галстук, чтобы ослабить вздох. Всегда всё и все у него были под контролем. Как и когда он упустил то, что Вера стала вползать в его жизнь и плавно перетягивать на свою половину? Ведь он столько работал. В его жизни была лишь работа и цель. Цель – укрепить свои позиции любыми путями, для этого он женился на богатой наследнице своего конкурента, чем обезопасил себя, свой бизнес. Он увлекся. Впервые увлекся стервой Верой. Длинные волосы цвета воронова крыла обрамляли загорелое лицо, тонкий прямой нос, миндалевидные зеленые глаза, как у колдуньи, алые губы. Эта женщина заманила его в свои сети, он никогда не любил и не хотел, но тут увидел ее и все изменилось, сколько бы он ни сопротивлялся. Его жена была другой: маленькой, хрупкой, с огромными глазами – камнями янтаря, печальным взглядом, но очень глубоким. Как будто знала все обо всех и могла заглянуть в душу. Она была его целью. Задачей – сложной, но вполне, как оказалось, решаемой. В висках застучало, он впервые запутался в чувствах, в своих мыслях. Что-то не складывалось, и это доставляло ему дискомфорт.
В дверь постучали, зашла Полина Сергеевна, пропуская вперед трех молодых мужчин с короткими стрижками и мощными шеями, галстуки им безжалостно жали, по вискам текли крупные капли пота. Хочешь не хочешь, но в офис шефа всегда велено приходить только в костюмах. Эдуард медленно открыл глаза и посмотрел в их сторону:
– Ну что в дверях застыли, проходите! – Он жестом указал на мягкий диван. Нажал на кнопку под столом, и тут же вошла секретарша. – Полина Сергеевна, дорогая, будьте добры минералки.
Женщина растянула рот в полуулыбке и исчезла из кабинета.
– Эдуард Алексеевич, мы прочесали все, всех опросили, Арина Анатольевна как в воду канула, мы уже начали волноваться.
– Все это отвратительно! Я даже пока не могу за–явить в милицию о пропаже. Потому что это скандал! Просто скандал! Придут компаньоны, будет сбор директоров, а моей жены не окажется на нем, отложится заседание. Это совершенно невозможно. Совершенно. – Мужчина встал. Обошел стол и подошел к стене, поправил и так ровно висящую картину, провел рукой по волосам. – Мне нужны от вас действия, я вам уже сто раз все объяснял. Что-то вы должны предпринять. Не так ли?
– Конечно, мы сделаем все.
– Рад слышать. Думаю, что задача предстоит трудная. – Эдуард надел пиджак и взял сотовый телефон со стола. – Поехали, отвезете меня в спортцентр. У меня больше нет сил думать об этой истории.
Мужчины вышли из офиса навстречу морозному солнцу.
Огромное белое здание было огорожено каменным забором, на воротах – охрана в униформе с автоматами и большой немецкой овчаркой. На противоположной стороне улицы стояла иномарка черного цвета. Возле нее человек во всем черном, под цвет своей машины. Джип подъехал ровно в 15.00, из него вышли трое. Человек в черном безошибочно смог определить, что высокий мужчина в длинном пальто и есть тот, на кого он хотел взглянуть. Ему очень хотелось посмотреть в его глаза – какие они? Рядом с «ауди» резко затормозил «КАМАЗ», мужчина обернулся, и бесцветные, ничего не отражающие глаза встретились с другими, черными как уголь, глазами. Секундная встреча, но от человека в черном не ускользнуло, что владелец джипа пойдет на все, он безжалостен и расчетлив. Значит, все сведения о нем правда. Сев в машину, он знал, что ему делать.
– Эдуард Алексеевич! Вы, как всегда, точны. Ваш личный инструктор уже ждет в зале. – Миловидная рыженькая девушка в спортивной юбке и топике приветствовала посетителя. – На сегодня у вас зал, солярий и массаж у Георгия.
Эдуард протянул ей клубную карту VIP-персоны и прошел в раздевалку с номером один, он всегда был первым во всем и везде, даже здесь. Занятия начались, и он усердно работал с нагрузками и собственным весом, но мысли блуждали, путались. Даже солярий ему не помог расслабиться, и сеанс массажа не повысил тонуса. Организм разбит. Хотелось напиться, что совершенно шло вразрез с его расписанием на день. В баре спортивного центра мужчина заказал апельсиновый сок и тарталетку с черной икрой. Вокруг улыбались девушки, они обожали, когда тот бывал у них. Красивый, импозантный, молодой и подтянутый, в нем сплелись все девичьи грезы, и казалось, что он принц из сказки. Женат – не беда, ведь у них есть улыбки, длинные ноги и море сексапильности. Сегодня Эдуард был необычайно молчалив и не обращал внимания на взгляды и вздохи почитательниц.
– Вы так хорошо выглядите, бываете здесь часто? – Длинноногая блондинка в боди присела за его стол.
– Бываю. – Эдуард встал, даже не взглянув в ее сторону.
Да. День идет наперекосяк, надо срочно что-то делать. Никто не должен знать, что он выбит из колеи. Почему-то припомнилась «ауди», показалось, что эту машину он видел раньше. Какая-то чертовщина. Видимо, ему надо срочно расслабиться, а именно: поспать. Часов десять подряд.
Оказавшись в пустой квартире, Эдуард скинул ботинки в прихожей и прошел к стеклянному столу, чтобы налить себе коньяка. В последнее время его жена начала выпивать. Она вечерами прикладывалась к бутылке, а потом ходила как привидение из комнаты в комнату. Даже сейчас стоял недопитый фужер ликера. Она еще не стала алкоголичкой, но, наверное, могла бы ею стать. Потеря ребенка на ней сказалась не так, как он предполагал. Странно. Как можно переживать из-за этого кусочка белой плоти? В нем нет еще ничего. Эдуарду были чужды переживания, его раздражали, абсолютно не трогали ее слезы. Ребенок не входил в его планы. Ребенок – конкурент в жизни и больше никто. Его наличие бессмысленно. Конечно, этого Эдуард не мог озвучить, но мысли изнутри пожирали. Завалившись на кровать в дорогом костюме, он задремал: идеальный гладкий лоб, светло-русые волосы, складное мускулистое тело. Природа создала его для побед, он это знал. Знал и старался властвовать. Мужчина не верил в поражение.
...Ее колотил озноб, волосы слиплись в сосульки и свисали безжизненно. Рот искривила гримаса отчаяния. Даже печка, работающая в салоне, не могла ее согреть.
– Я не знаю, что у вас случилось, но думаю, что-то ужасное. Ведь вы хотели покончить с собой, именно для этого вы кинулись под колеса моей машины? – Александр посмотрел в сторону пассажирки.
Та лишь промолчала. Мужчина не знал, что с ней делать. По-хорошему, был нужен специалист. Он не психолог и совершенно далек от этого. Единственное, что он может сделать, – это помочь ей по-человечески. Женщина отказывалась отвечать на вопросы, она не могла ему сообщить адрес, куда ее отвезти. Но бессмысленно колесить по Москве Александр не мог. У него не было на это времени. Пришлось везти ее в свою холостяцкую квартиру. С трудом он уговорил ее выйти из машины и пойти с ним. Она передвигалась, словно восковая кукла на тросах. Александр накинул на нее свою куртку и молил Бога, чтобы женщина не заболела воспалением легких.
Оказавшись в квартире, первым делом он быстро завернул ее в пушистый плюшевый плед и уложил на диван в гостиной. Принес огромный стакан с водкой и тарелку с огурцами, которыми его снабжала бабушка каждую осень. Она жадно стала глотать горячительную жидкость и выпила такое количество водки, словно это была вода, ее лицо порозовело, и казалось, что она вернулась в действительность, через мгновение из янтарных глаз хлынули слезы. Огромные прозрачные капли. Горе сковало маленькое тело. Арина плотнее завернулась в плед, поджав под себя ноги. У Александра выступил пот на лбу. Когда он нервничал, то всегда покрывался испариной. Сейчас ему казалось, что еще немного, и эта девушка лишится рассудка. Он был в ступоре, не знал, что делать, что предпринять, как унять внутреннюю боль этого человека. Неожиданно девушка перестала рыдать и покачиваться из стороны в сторону, она повернула голову к нему, и наконец Александр мог увидеть ее лицо, красивое, с чистой кожей, идеальной формы губами и огромными глазами, которые покраснели и слегка опухли, но они были огромными, в них можно утонуть и раствориться без остатка. Александр отвел взгляд, хотя ему хотелось смотреть и смотреть на нее.
– Что я могу для вас сделать? Скажите.
– Вы уже многое сделали для меня, очень многое.
Александр от неожиданности вздрогнул, услышав голос с легкой хрипотцой. Видимо, шок сковал ее, и теперь, немного придя в себя, девушка вновь обрела возможность разговаривать.
– Но ведь что-то случилось?
– Да. У вас нет сигарет? – Огромные глаза посмотрели на него пьяно.
– Вот. Пожалуйста. – Он протянул ей пачку «Парламента».
Арина затянулась и поежилась. Тонкие пальцы, французский маникюр, нежная бледная кожа. Изящный изгиб шеи. Красивая девушка вошла в жизнь Александра, но он не имел права на нее смотреть так, как смотрел сейчас. Случилась беда, и в первую очередь он должен помочь.
– Расскажите мне, если посчитаете нужным, конечно.
Девушка затушила окурок о тарелку, которую он ей принес вместе с сигаретами.
– Мой муж убил нашего ребенка. – Она сказала как отрезала.
Александр непонимающе заморгал и ошарашенно на нее посмотрел.
– Его посадили? Или это и был тот мужчина, что кричал вам издали?
– Нет, его не посадили. – Арина затянулась второй сигаретой и начала стряхивать пепел. – И это был именно тот человек, который кричал мне.
– Вы подадите на него в суд?
– Нет. Это невозможно. Он убил еще не родившегося ребенка, я узнала об этом случайно. Он просто подсовывал мне траву якобы от нервов. А на самом деле провоцировал выкидыш. И он не в курсе, что я узнала об этом. Ему показалось, будто я психанула, увидев его любовницу. Только о ее существовании мне известно было до этого.
– Вы рассказываете ужасные вещи! Почему вы живете с таким человеком?
– Я просто его любила. – Огромные глаза начали наполняться слезами. – Ведь иногда человека любят ни за что. Просто любят. – Арина затушила второй окурок и налила себе еще водки из бутылки, которая стояла около нее на журнальном столике.
– Что вы думаете делать?
Девушка, выпив стакан водки до дна и закусив хрустящим огурцом, устало потерла глаза:
– Знаете, уж это слишком, сначала узнать о любовнице, потом спустя месяц узнать о таком. – Губы женщины скривились. – Вы знаете, а я начала пить, каждый день, когда потеряла своего ребенка. Просто каждый вечер, мне казалось, что станет легче. Но это не так, нельзя заглушить боль алкоголем, можно ее лишь отодвинуть. На время.
– Вы правы, нельзя залить боль. Вы так только губите себя.
Вдруг Арина резко вскочила на ноги:
– Скажите, а зачем мне жить? У меня был муж, который, я думала, меня любит, но это ложь! Я могла иметь ребенка, но меня предали, растоптали, убили человечка, который так и не появился на свет, сделали подлость. Вы спрашиваете, что я буду делать? А я не хочу ничего делать, я хочу закрыть глаза, и чтобы по милости Бога мне не пришлось их открыть вновь, лишь бы не вспоминать и не выносить эту боль!
От такой пылкой речи девушка закашлялась и начала медленно оседать на пол.
– Мне слишком больно, – прошептала она. – Не знаю, почему я вам все это говорю.
Александр подхватил ее и перенес на диван. Через несколько минут она спала.
Пробуждение оказалось тяжелым, как будто ударили молотком по голове. Арина поморщилась, открывая глаза, но свет в комнате был настолько ярким, что ослеплял до боли. Она с трудом перевела взгляд на стены, потолок – незнакомая обстановка: просторная комната, минимум мебели, огромный телевизор на противоположной стене. Она была не дома, не у себя дома. Постепенно она вспомнила о событиях минувшего вечера и ночи. Жуткий озноб охватил тело. Слезы начали душить, вырывая из груди стоны. Женщина отчаянно заломила руки. Ее жизнь сузилась до размеров этой комнаты. Она была в скорлупе, загнана в угол, словно животное на травле. Комната поплыла перед глазами, черные мошки-точечки закрутились в бешеном темпе. Сознание начинало уплывать от нее. Ноги стали ватными, и она беспомощно глотнула воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.
– Тихо, тихо. – Мягкий тембр голоса постепенно ее приводил в чувство. – Вот так! Вам надо поесть, у вас кружится голова от выпитого спиртного, наверняка вы за последние сутки ничего не ели.
– Я вообще давно ничего не ела. – Арина еле шевелила губами.
– Вот тем более. – Черные глаза склонились над ней. Мужчина внимательно посмотрел на нее. – Я не хочу, чтобы вы погубили себя! Понимаете?
– Кто вы? – Девушка схватила Александра за руку.
– Я тот, к кому вы вчера сели в машину. Вы помните?
– Да, да. – Арина рассеянно посмотрела по сторонам. – Извините.
– Ночью у вас была высокая температура. Вы бредили, я вызывал «скорую».
– Наверное, я немного простыла.
– Что самое удивительное – нет, у вас поднялась температура от пережитого шока. Вам прописали полный покой. Постельный режим.
Мужчина прошел и задернул тяжелые темно-синие шторы. Теперь Арина смогла его разглядеть, свет не бил так в глаза. Высокий, стройный, одетый в черные джинсы и черную водолазку. Интеллигентное симпатичное лицо, прямой нос, волнистые темные волосы, легкая небритость придавала шарм. Девушка изучала усталое лицо. Но глаза снова закрывались, и причиняла боль воспаленная роговица. Прошло какое-то время, девушка пребывала в небольшом забытьи, дремала. С кухни доносились изумительные запахи. Впервые за многие дни Арина захотела есть, желудок предательски заурчал. Она попыталась сесть на диване, но голова опять закружилась.
– Вам надо лежать и набираться сил. – В комнату вошел Александр, неся на подносе поджаренную колбасу и яичницу, йогурты и свежую выпечку. Он подкатил журнальный столик поближе к дивану и поставил поднос. Сам сел на полу напротив Арины.
Девушка приподнялась на подушках и слегка улыбнулась:
– Скажите, как вас зовут?
– Александр, а вас?
– Арина.
– У вас красивое имя и очень вам подходит.
– Спасибо. – Девушка смущенно ковыряла вилкой содержимое тарелки. Проглотив несколько кусочков, она подняла на мужчину глаза. – Чем вы занимаетесь, расскажите мне немного о себе.
– Ну а что говорить, я хирург-пластик, делаю красивыми лица и тела, если надо, конечно.
– Здо-о-рово! – протянула Арина и опять далеко унеслась в своих мыслях.
Завтрак они продолжили в полной тишине.
Огромный круглый стол и множество стульев во–круг ожидали собрания совета директоров. Посередине во главе стола сидел Эдуард, напряженно глядя в одну точку. Полина Сергеевна в полнейшей тишине раскладывала бумаги для проведения собрания. Яркое солнце пробивалось сквозь жалюзи, играя бликами в светлых волосах молодого мужчины. Он забарабанил по дубовому покрытию и поправил галстук – сейчас предстоит очень важное решение. Вернее, он уже решил, что ему надо, осталось лишь уговорить остальных учредителей и начать проект. Секретарь через десять минут сообщила, что все подъехали и можно начинать. В конференц-зал начали стекаться люди в костюмах, среди них были две женщины. Все расселись по своим местам. Эдуард встал, улыбнулся всем присутствующим, обнажив ровный ряд белоснежных зубов:
– Я рад, что сегодня мы здесь собрались для принятия важного решения по расширению нашей компании. Надеюсь прийти к единому знаменателю.
– А мы будем начинать без Арины Анатольевны? – Пожилой седовласый мужчина слева от Эдуарда поднял перьевую ручку вверх, призывая обратить на него внимание.
– Вы правы, но, к сожалению, Арина Анатольевна заболела и данное заседание мы проведем без нее. Свои условия и пожелания по этому делу она мне передала. Вместе с соответствующей бумагой.
В помещении воцарилась тишина, это означало, что можно говорить дальше и доказать этим чопорным пиджакам, что его идея – это бомба. Бомба, которая принесет при взрыве огромный капитал. Он на мгновение даже растерялся, так как не ожидал, что разговор о его жене завершится столь быстро. Но ему верили, это хорошо, что сегодня он избежал унизительных расспросов и совет директоров не перенесли на другой день, до «вы–здоровления» супруги. Это говорило о том, что наконец-то его стали воспринимать как самостоятельную единицу. Без Арины. Эдуард улыбнулся, все только начиналось для него в мире бизнеса!
В холле, за дверью, Вера отсчитывала квадратики на паркете. Сто пять, сто шесть, сто семь или восемь... сбилась. Она нервничала, зная, что если перенесут заседание, то ее ждет увольнение, крах надежд и любви! Руки перебирали ремешок бархатной сумочки, девушка начала грызть кожу на большом пальце около ногтя, оставляя заусенцы. Сколько уже длится совет, кажется, час или, может быть, полтора. Все это время она не могла думать ни о работе, ни о чем-либо еще, только о том, что там, за дверями, решается ее судьба. И эти «судьи» в дорогих костюмах не знают, что могут стать ее палачами. Наконец огромные лакированные двери открылись, и из них стали выходить мужчины с кейсами и бумагами, обсуждая что-то по дороге. У всех были беззаботные лица, улыбки. Мозг девушки заработал с удвоенной скоростью, пульсировал висок. Неужели не стали ничего переносить и вынесли окончательное решение? На глаза наворачивались слезы. Слезы счастья. Значит, сегодня он будет с ней, ее и только ее. У него удачный день. Неужели это так? Она во все глаза смотрела на дверной проем: позади всех шел Эдуард, довольный! Он прошел мимо нее и подмигнул. Теперь осталась трапезная часть. Значит, он простил ей ее выходку там, в ресторане, когда она подошла и поцеловала его в щеку, заигрывая и кокетничая на глазах у жены.
– Эдуард Алексеевич! Вы уже освободились?
– Что-то в этом роде, Вера Михайловна. Думаю, на ваш отчет я взгляну после обеда.
Девушка облизнула пересохшие губы и откинула черные пряди волос, глаза загорелись дерзким огоньком. Вот таким он ей нравился.
– Хорошо.
Через три часа они встретились на углу офиса. Вера села в машину, соблазнительно закинув ногу на ногу:
– Куда поедем? Ко мне?
– Нет, дорогуша. Сегодня мы поедем ко мне. Увидишь, как я живу.
Вера засветилась вся изнутри: он отвезет ее домой! Покажет свои хоромы. Она увидит, как живет эта маленькая птичка – его жена. Если повезет, она обязательно посмотрит ее вещи и косметику. Интерес начал грызть заранее, и девушка стала глупо хихикать:
– Ну а твоя жена? Если она приедет и меня там увидит?
– Думаю, что домой она приедет еще не скоро, объ–явится у кого-нибудь из подруг. Ты слишком задела ее самолюбие. Не ожидал, правда, что она так бурно отреа–гирует, видимо, постоянное прикладывание к бутылке дало о себе знать.
Вера повела плечиками:
– Как ты можешь жить с такой женщиной, Эд?
– Мне кажется, ты хочешь испортить нам отдых?
– Нет.
– Помолчи.
Дальше ехали под музыку, доносящуюся из магнитолы.
Они зашли в лифт и нажали двенадцатый этаж, лифт плавно и бесшумно поднялся. Открыл двери. Вера ступила на пол, покрытый серым ковролином. Повсюду висели картины, и цветы украшали холл в розовых с серебром горшках. Эдуард открыл дверь и вошел. В квартире было тихо. Лишь часы тикали, им все равно, что никого нет дома.
– Проходи, обувь оставь у двери, у нас не принято проходить в обуви на ковры.
Веру больно резануло это «у нас», но она послушно сняла сапоги и прошла в комнату, где было очень красиво и уютно, много зелени, никакой лишней мебели. Строгие выдержанные линии.