Страница:
Нападения на гарнизоны, штабы, создание невыносимых условий, отдельные террористические акты, вроде убийства гауляйтора Белоруссии, очень дорого обходились населению, часто приводили к разгрому подполья и только повышали бдительность оккупантов, не отражаясь на боеспособности войск на фронте.
В течение всей войны советские партизаны уничтожили или захватили 52 958 грузовых, легковых и специальных автомашин, сожгли или подорвали 9 514 дорожных мостов.
Будь у партизан больше минновзрывных средств, они могли бы нанести оккупантам значительно больший урон ударами по автотранспорту. Надо отметить, что сжигались и подрывались мосты в основном на грунтовых дорогах, главным образом с целью не допустить проникновения автоколонн на контролируемую партизанами территорию.
Партизаны совершали диверсии в тылу врага и на речном транспорте и даже вывели из строя Днепробугский канал. Кстати, речной транспорт оккупанты пытались использовать для вывоза древесины и почти не использовали для воинских перевозок.
К 1 января 1943 года фашистские агрессоры оккупировали около 1 миллиона квадратных километров советской земли, на которой находилось не менее 50 миллионов советских людей, в том числе не менее двух млн. человек призывного возраста. В это время в партизанских формированиях было менее 150 тысяч человек и более 500 тысяч работали на эксплуатируемых оккупантами железных дорогах. Свыше 300 тысяч человек могли бы стать партизанами, но не было оружия. На полях сражений все уже было убрано. Добывать оружие и боеприпасы партизанам стоило, как говорят, "себе дороже". Нападения на штабы и гарнизоны, как правило, быстро истощали запасы боеприпасов, трофеи были не всегда.
Чтобы вооружить 200 тысяч из партизанского резерва потребовалось всего 2,5 тысячи тонн оружия и боеприпасов. Для длительного закрытия движения на железных дорогах и ночного на автомобильных требовалось доставлять партизанам ежемесячно всего около двух тысяч минно-взрывных и поджигательных средств. Это только на первые 3-4 месяца операции под кодовым названием "Капут оккупантам". Затем противник будет деморализован и расход средств на отсечение вражеских войск на фронте от источников их снабжения будет снижаться. При осуществлении операции по выводу из строя дорог необходимо учитывать и их восстановление нашими наступающими войсками. Поэтому следует предусматривать даже спасение трудно восстанавливаемых объектов от их разрушения отступающими войсками врага и фиксировать места установки мин замедленного действия, которые могут не сработать до отхода противника.
В Югославии в более сложных условиях, чем у нас на оккупированной территории, благодаря централизованному компетентному руководству героические партизанские отряды в ходе войны превратились в легендарную Народно-освободительную армию, которая еще до подхода Советской Армии освободила больше половины страны и все время Великой Отечественной войны отвлекала на себя крупные силы Вермахта, парализовала железнодорожное и автомобильное движение на оккупированной территории и тем спасла народ от истребления фашистскими варварами. Советские партизаны также могут гордиться своими подвигами, но они могли бы значительно больше сделать Красной Армии, при наличии централизованного компетентного руководства во главе которого стояли бы Генштаб и должным образом подготовленные военачальники.
Если бы...
Зимой 1941-42 года воздушно-десантные части Казанкина и партизаны кавкорпуса Белова, действуя небольшими группами пытались отсечь войска врага центральной группы врага от источников снабжения и тем оставить их без горючего и боеприпасов, что привело бы к катастрофе фашистской Германии еще в 1942 году, но части Казанкина и Белова не подготовленные к партизанским действиям сами в тылу врага оказались "окруженцами".
Если бы не было бы трагедии 1937 в войсках сохранились тысячи хорошо подготовленных к партизанской войне командиров и войска, оказавшиеся в тылу врага в начале войны, не попали бы в плен, а перешли организованно к партизанским действиям и немцы сами бы оказались в ловушке, отрезанные от источников их снабжения.
Ставка главковерха и стратегия партизанской войны
Бывший член Ставки ВГК и 1-й заместитель Народного комиссара обороны маршал Г.К. Жуков* в своей книге "Воспоминания и размышления" пишет, что "Ставка руководила всеми военными действиями вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, производила наращивание стратегических усилий в ходе борьбы за счет резервов и использования сил партизанского движения. Рабочим органом... являлся Генеральный штаб". И далее он утверждает, что "Если в первый год войны в руководстве партизанским движением еще не было должной организованности и централизации, то в последующем Ставка управляла военными действиями в тылу врага уверенно и твердо. Это делалось через созданный при ней 30 мая 1942 года Центральный штаб партизанского движения... Появилась реальная возможность направлять действия всех сил партизанского движения в интересах армии, координировать взаимодействие партизанских отрядов с операциями фронтов.
Общие задачи партизанским силам ставились ЦК ВКП(б) и Ставкой Верховного Главнокомандования. В соответствии с обстановкой они конкретизировались на местах парторганизациями и органами партизанского движения".
Между тем, как я знаю по работе в качестве помощника начальника Центрального и заместителя начальника Украинского штабов партизанского движения, в действительности на протяжении всей войны Ставка Верховного Главнокомандования фактически не управляла военными действиями в тылу врага. Генеральный штаб как рабочий орган Ставки не оказывал должного влияния на использование партизанских сил в интересах фронтов. При наличии Центрального, республиканских и областных штабов партизанского движения общие задачи партизанам ставились ЦК ВКП(б), Сталиным как наркомом обороны и Верховным Главнокомандующим, центральными и областными комитетами компартии, на территорию которых вторгся противник.
Однако при наличии Центрального и подчиненных ему партизанских штабов военные действия в тылу врага вели специальные партизанские формирования, руководимые органами разведки Красной Армии, а также народного комиссариата внутренних дел и минеры инженерных войск.
Боевые действия в тылу врага велись советскими партизанами в Великой Отечественной войне 46 месяцев. Центральный штаб существовал всего 18 месяцев, при этом последние 7 месяцев Украинский штаб партизанского движения ему не подчинялся. Ставка безучастно относилась к зигзагам в руководстве партизанскими силами.
При наличии штабов партизанского движения они разрабатывали оперативные планы боевых действий на определенные периоды времени, а также отдельные операции только подчиненных им партизанских сил. Эти планы утверждали руководящие партийные органы республик и областей, а затем представлялись в ЦК ВКП(б) и в Ставку. Там, как правило, без каких-либо изменений они утверждались, но, за редким исключением, планы не были материально обеспечены и в большинстве случаев не выполнялись, но никто за это никогда ответственности не нес. Так, 7 апреля 1943 года "нелегальный" ЦК Коммунистической партии (большевиков) Украины, который заседал в Москве и фактически бывший вполне легальным, утвердил представленный Украинским штабом партизанского движения оперативный план боевых действий в весенне-летний период 1943 года, который затем был направлен в ЦК ВКП(б), а не в Ставку, и лишь 26 апреля план был утвержден ЦК ВКП(б). Одновременно Государственный комитет обороны (ГКО) принял постановление о материальном обеспечении партизан Украины. Пока планировали, утверждали план и материально обеспечивали его выполнение, крупные партизанские соединения бездействовали. Прошла весна, и летом этот план был выполнен в незначительной части.
Еще хуже обстояло дело с операциями по массовому подрыву рельсов, которые планировали ЦШПД.
Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин в июле 1943 года одобрил операции "рельсовой войны" по одновременному массовому подрыву рельсов, но не обеспечил ее материально, и в результате вместо "срыва операций врага на фронтах", как это предполагалось планом, в ходе операции "рельсовой войны" в августе 1943 года противнику удалось доставить на фронт больше поездов, чем в июне, тогда, как усилия партизан были направлены на крушение поездов. Операция "Рельсовая война", утвержденная Ставкой, оказалась вредной не для противника, а для наших железнодорожных войск, которые на освобожденной Советской Армией территории восстанавливали ненужные немцам разрушенные партизанами участки железных дорог. Но об этом впереди.
Центральный штаб партизанского движения с самого начала существования, а Украинский с марта 1943 года и до последних дней посылал в Ставку ВГК разведданные и планы операций, которые утверждались Сталиным или в качестве Верховного, или Генерального секретаря ЦК ВКП(б), или председателя ГКО. Планы по материальному обеспечению партизан за редким исключением не выполнялись. Верховный не определил стратегическую цель партизанской войны -- отрезать вражеские войска на фронте от источников их обеспечения. Это отрицательно сказалось на результатах действий партизанских сил.
По утверждению маршала Г.К. Жукова, "задачи партизанского движения сводились к тому, чтобы создать гитлеровцам невыносимую обстановку, уничтожать живую силу, военную технику и материальные средства врага, дезорганизовать работу его тыла, срывать мероприятия военных властей и административных органов фашистских оккупантов".
О главной цели партизанской войны -- ни слова. Создание невыносимой обстановки для оккупантов часто оборачивалось тяжелыми бедствиями для населения. Нередко террористические акты, осуществляемые партизанами для "создания невыносимой обстановки", приводили к гибели большого количества патриотов и часто затрудняли выполнение основной задачи -- срыва воинских перевозок.
Маршал Г.К. Жуков утверждал, что круг перечисленных задач партизан, их важность говорит о том, что партизаны могли действовать только организованно, целыми соединениями и отрядами*. В действительности действия целыми соединениями и отрядами имели место в ходе рейдов или при внезапных налетах на слабые гарнизоны и склады противника, но наибольший урон врагу с малыми потерями и, как правило, вовсе без потерь партизаны наносили противнику диверсиями с применением минно-взрывных средств, особенно неизвлекаемых противопоездных мин. Применение автоматических противопоездных и противоавтомобильных мин давало партизанам возможность наносить большой урон противнику, не вступая с ним в бой. Наоборот, действуя целыми соединениями и отрядами, они часто несли тяжелые потери. При этом партизаны не могли вести длительных боев с противником, за пределами своего района или края, так как в ходе боя у них не было той возможности, которая была у противника, наращивать усилия и организовывать пополнение боеприпасами. Зато у партизан были весьма большие возможности уничтожать войска и боевую технику и другие средства во время перевозок в поездах. И опытные партизаны эти возможности умело использовали. Не соответствует действительности утверждение Жукова и о том, что повседневное руководство партизанскими силами на местах осуществлялось подпольными организациями нашей партии. В действительности партизанскими силами на местах руководили не подпольные партийные организации, а командование партизанских соединений, отрядов, которые руководили в начале войны партийными органами, возглавлявшими партизанские формирования, и не находившиеся в подполье, как это многие ошибочно трактуют, а уже после создания штабов партизанского движения они стали руководить партизанскими силами.
Командирами особо мощных соединений Г.К. Жуков называет П.М. Машерова*, З.А. Богатыря, И.Е. Анисименко, Д.Т. Бурченко, которые были комиссарами бригад и соединений. При этом таких командиров, имевших большой опыт, как Г.М. Линьков, А.Е. Андреев, В.А. Квитинский и многих других, Г.К. Жуков не упоминает. Кто-то вписал Г.К. Жукову командира диверсионной группы М. Гусейн-заде* в число выдающихся руководителей подпольных партийных организаций и командиров партизанских отрядов и соединений, которые сделали все возможное для борьбы с вражескими силами, умело взаимодействовали с нашими регулярными войсками. Группа М. Гусейн-заде в Югославии с нашими войсками не взаимодействовала.
Насколько мало внимания Ставка уделяла партизанским силам, видно из того, что 1-й заместитель наркома обороны и член Ставки на протяжении всей войны маршал Г.К. Жуков не имел даже представления о численности партизанских сил. В своих воспоминаниях он пишет, что "в оккупированных областях РСФСР, по далеко не полным данным, в организованных отрядах партизан находилось 260 тысяч народных мстителей (на Украине -- 220 тысяч, в Белоруссии -- 372 тысячи)"*. В действительности общая численность партизан на всей оккупированной территории Советского Союза не превышала 250 тысяч, а на Украине только 47 789 человек одновременно.
Генеральный штаб являлся основным рабочим органом Ставки по руководству вооруженной борьбой, но бывший его начальник в своих воспоминаниях, говоря о работе Генштаба, ничего не говорит о руководстве Сталина и Генерального штаба партизанской войной в тылу Вермахта. И это не случайно. Начальник Генерального штаба или в его отсутствие исполняющие эти обязанности, получая сводки и другие материалы от Центрального и Украинского штабов партизанского движения, на них фактически не реагировали. Да, как видно из воспоминаний генерала армии С.М. Штеменко*, который начал службу в Генеральном штабе в 1940 году и с 1943 года до конца войны занимал пост начальника Оперативного управления, в Генеральном штабе не было ни одного офицера, который бы занимался вопросами партизанской войны*.
В годы Великой Отечественной войны мне довелось много беседовать с К.Е. Ворошиловым по этим вопросам. Он единственный член Ставки, который в довоенные годы занимался подготовкой к партизанской войне на случай вражеской агрессии. До назначения Главкомом партизанского движения, как я точно знаю, боялся обращаться к Сталину по вопросам движения без поддержки других членов Ставки или Политбюро. Да и будучи Главкомом Сталина очень опасался.
Тогдашнее отношение руководства к партизанской войне получило отражение в Полевом уставе 1943 года. В нем впервые в пункте 17 были сформулированы те ошибочные понятия, которые заложили основу отношения к партизанам.
Снабжение
В Проекте Полевого устава 1943 года записано, что основой обеспечения партизан являются трофеи. Крымские партизаны осенью и зимой 1942/43 годов умирали с голода в тот момент когда, авиация сбрасывала бомбы на коммуникации противника. Эффективность этих бомбежек была минимальна. Партизаны могли бы пускать под откос вражеские поезда с большим успехом, но они умирали с голода. Им было легче подорвать эшелон, чем добыть буханку хлеба. В действительности трофейные боеприпасы и вооружение составляли в партизанских формированиях незначительную часть от их потребностей. Оружие и боеприпасы комплектуемые в советском тылу, отряды получали в пунктах формирования. В первые годы войны партизаны добывали оружие и боеприпасы на полях после боев. Тут им много помогало местное население. Но в сводках командиры партизанских формирований подобранные на былых полях сражений оружие и боеприпасы выдавали за трофейные.
Основным снабжением партизан с лета 1942 года была доставка средств борьбы партизанам через линию фронта по воздуху или через коридоры в линии фронта. Так, украинские партизаны за время войны по воздуху получили 12 622 автомата, 3507 винтовок, 1255 пулеметов, 272 миномета, 492 ПТР и 20 пушек, свыше 13 млн. патронов разных и много других средств борьбы, кроме того в декабре 1943 -- марте 1944 года они через овручский коридор получили 776 тонн средств борьбы. У белорусских партизан трофейные боеприпасы составляли не более 5% от всех израсходованных ими боеприпасов.
Установка на недостаточное обеспечение партизан оружием, боеприпасами и другими средствами борьбы, фактически проводимая Ставкой, резко снижала возможности партизанских сил в борьбе с врагом. А при централизованном компетентном планировании операций партизанских сил и должном их обеспечении, они могли бы летом 1943 года полностью парализовать железнодорожные коммуникации противника и прекратить ночное движение на автомобильных дорогах, как о том писал бывший начальник Центрального штаба партизанского движения П.К Пономаренко*.
Г.К. Жуков и война в тылу Вермахта
Член Ставки Верховного Главнокомандующего маршал Г.К. Жуков так говорил об итогах действий советских партизан: "За 1943 год партизаны подорвали 11 тысяч поездов, повредили и вывели из строя 6 тысяч паровозов, около 40 тысяч вагонов и платформ, уничтожили свыше 22 тысяч машин и более 900 железнодорожных мостов. Организаторами этих действий являлись местные подпольные партийные организации"*.
К сожалению, из-за недостатка взрывчатых веществ партизаны не могли уничтожать железнодорожные мосты, а только их повреждали и часто весьма слабо. В 1943 году действиями партизан руководили не местные подпольные партийные организации, а в основном штабы партизанского движения. Кроме того в тылу врага действовали отдельные партизанские формирования руководимые Главным разведуправлением и НКВД, а также и гвардейские минеры.
Подпольные партийные организации не имели никаких средств для массовых диверсий в тылу Вермахта. Партизанским формированиям, в том числе и подпольным, средства борьбы в 1943 году доставлялись из тыла Советской Армии, в основном по воздуху и в ряде случаев наземным путем.
Из труда маршала Г.К. Жукова видно, что Ставка по существу не уделяла должного внимания партизанской борьбе в тылу Вермахта, имея в 1943 году, большие возможности по полному обеспечению партизан минно-взрывными средствами за счет уменьшения сбрасывания бомб на железные дороги противника. Это могло бы привести к прекращению железнодорожного движения в тылу Вермахта на территории СССР и прекращению ночного движения автотранспорта врага и создать для немцев уже летом 1943 года положений, близкое к катастрофе.
Мост через р. Павяя бомбили десятки самолетов -- он уцелел. Дали ВВ партизанам -- они его разрушили. В мае 1943 года на участок Орел-Брянск было совершено 500 самолето-вылетов, бомбили также на брянский железнодорожный узел. Движение нарушено незначительно -- меньше, чем подрыв одного моста партизанами.
В декабре 1941 года Сталин согласился с П.К. Пономаренко, что "Систематическими диверсиями можно закрыть движение на железнодорожных магистралях, ночное движение на автомобильных дорогах и сделать неполноценным дневное движение. Это заставит противника снять с фронта десятки дивизий на охрану коммуникаций, которые в конечном счете затруднят диверсии, но не ликвидируют их"*.
Сталин не возразил, но предложил решать эту задачу за счет добываемых партизанами трофеев, что было явно невыполнимо. Опыт убедительно показывал, что эффективность применения партизанами минно-взрывных средств для подрыва мостов, автомашин, крушения поездов в сотни раз выше, да и сопряжено с меньшими потерями с нашей стороны, чем бомбовые удары по железнодорожным и автомобильным коммуникациям противника. Но всю войну удары по железнодорожные коммуникациям авиации увеличивались, а партизаны не могли закрыть движение на железнодорожных магистралях с весны 1943 года только из-за недостатка минновзрывных средств и отсутствия оптимального планирования операций.
Подпольщик или партизан?
Партизанские действия в условиях Второй мировой войны были сложными военными действиями с применением специальных средств, дающих партизанам возможность наносить урон врагу не вступая с ним в бой. Управление партизанскими действиями уже требовало наличия средств радиосвязи.
Подпольные парторганизации не имели в своем составе ни нужных кадров командиров и ни средств радиосвязи. Да и вообще подпольные парторганы создавались на партизанских базах и при отходе наших войск и могли руководить только теми формированиями, которые ими или с их участием были созданы.
К более чем 90% сделанного партизанами подпольные парторганизации отношения не имели. Вернее ими самими руководили из партизанских зон, районов и краев, где руководящих подпольных органов не было.
В этот период партизаны испытывали острую нужду в минно-подрывных средствах и при достаточном обеспечении ими, могли бы уже в 1943 году отсечь вражеские войска на Восточном фронте от источников снабжения.
Сталин в Великой Отечественной
20 июня 1941 года я был в штабе Белорусского военного округа и видел там подавленных офицеров, которых тревожило сосредоточение готовых к нападению войск Вермахта.
Начальник артиллерии военного округа генерал А.Н. Клич, с которым мы подружились в Испании, мне с горечью сказал: "Немцы явно готовятся к нападению, а нам приказали отправить на строительство ряд орудий, сосредоточенных на полигоне для учений. Докладывали в Москву. Отвечают: "Товарищ Сталин знает и говорит не поддавайтесь панике".
В приграничных военных округах вблизи от границы сосредоточено огромное количество боеприпасов, даже оружие и горюче-смазочный материал, которые не были по существу прикрыты войсками. Я встретил автомобильную колонну, которая шла в Белосток уже после того, как он был занят противником. При отходе наших войск я уничтожал запасы горючего, которые мы уже не могли использовать и тем более не было возможности их вывезти.
Уничтожение продуктов при отходе, требование "гнать немца на мороз" поджогом населенных пунктов, в которых они размещались, много помогло оккупантам. Они вели пропаганду о том, что все это делается советской властью потому, что она уже не думает возвращаться, иначе зачем уничтожать то, что может сохраниться для использования при возвращении.
Больше того, требование об уничтожении невывезенного хлеба и угона колхозного скота способствовало привлечению на сторону врага людей, потерявших веру в победу Красной Армии, особенно родственников пострадавших в ходе репрессий при коллективизации.
История не знает такого массового использования населения и военнопленных в борьбе против своих войск, как это было в годы Великой Отечественной войны. Свыше миллиона двухсот тысяч советских людей почти всех национальностей участвовало в войне против своей Родины в полиции, а также в войсковых формированиях. Многие военнопленные шли в эти воинские формирования, создаваемые оккупантами, с целью вырваться из голодного плена и при первой возможности перейти на сторону партизан, как это сделала бригада под командованием Гиль-Радионова, которая, уничтожив бывших в ней оккупантов и матерых предателей, полностью перешла на сторону партизан, превратившись в 1-ую антифашистскую бригаду. Много полицейских, рискуя жизнью своих семей, также переходили на сторону партизан. Так в Белоруссии к партизанам перешло свыше 26 тысяч полицейских.
Оставшиеся без продуктов и других средств существования советские железнодорожники, чтобы не умереть с голода, вынуждены были работать на врага. Всего на временно оккупированной территории уже зимой 1941-42 года работало свыше 500 тысяч советских железнодорожников, которые восстанавливали и обеспечивали движение поездов. И только отдельные диверсанты, прошедшие спецподготовку, наносили существенный урон оккупантам. Особенно успешно действовала группа на железной дороге во главе с К.С. Заслоновым, А.Е. Андреевым. Но таких групп были единицы, да и связь с ними практически не поддерживалась. А если бы при отходе наших войск продовольствие, которое не могло быть эвакуировано, было бы роздано тем, кто в силу сложившейся обстановки оставался на оккупированной территории, было бы меньше тех, кто работал на врага.
Уничтожение зерна и других продуктов питания при отходе войск Красной Армии сильно затрудняло развертывание партизанской войны в тылу врага.
Картина могла быть куда хуже, если бы все требования Сталина выполнялись полностью. Тогда начался бы мор населения в тылу врага, что и нужно было оккупантам, и некому было бы нарушать работу вражеских коммуникаций противника. Так в основном партизаны могли питаться только за счет местного населения.
Факторы партизанской войны
Опыт показал, что существуют определенные факторы определяющие ведение партизанской войны против агрессора.
1. Заблаговременная ее подготовка, на что указывал еще М.В. Фрунзе. Из складов, о которых говорилось выше украинские партизаны смогли получить гораздо меньше, чем было заложено при их создании. За два года партизаны смогли получить лишь 120 тонн тола. Остальное было изъято в 1937. То же происходило в Белоруссии, где до войны было заложено в тайниках 50 000 винтовок.
2. Кадры!
3. Отношение населения. Первоначально мы не могли рассчитывать на существенную помощь населения, так как отступали и население было подавлено. Начало же наступления советских войск вдохновляло население на пополнение партизанских отрядов и на помощь партизанам.
Вторая мировая война убедительно показала, что партизанская борьба -война в тылу врага -- является тоже военным искусством, правда, имеющим свою специфику. Поскольку партизанские действия являются военными действиями, на них распространяются многие законы военного искусства.
В течение всей войны советские партизаны уничтожили или захватили 52 958 грузовых, легковых и специальных автомашин, сожгли или подорвали 9 514 дорожных мостов.
Будь у партизан больше минновзрывных средств, они могли бы нанести оккупантам значительно больший урон ударами по автотранспорту. Надо отметить, что сжигались и подрывались мосты в основном на грунтовых дорогах, главным образом с целью не допустить проникновения автоколонн на контролируемую партизанами территорию.
Партизаны совершали диверсии в тылу врага и на речном транспорте и даже вывели из строя Днепробугский канал. Кстати, речной транспорт оккупанты пытались использовать для вывоза древесины и почти не использовали для воинских перевозок.
К 1 января 1943 года фашистские агрессоры оккупировали около 1 миллиона квадратных километров советской земли, на которой находилось не менее 50 миллионов советских людей, в том числе не менее двух млн. человек призывного возраста. В это время в партизанских формированиях было менее 150 тысяч человек и более 500 тысяч работали на эксплуатируемых оккупантами железных дорогах. Свыше 300 тысяч человек могли бы стать партизанами, но не было оружия. На полях сражений все уже было убрано. Добывать оружие и боеприпасы партизанам стоило, как говорят, "себе дороже". Нападения на штабы и гарнизоны, как правило, быстро истощали запасы боеприпасов, трофеи были не всегда.
Чтобы вооружить 200 тысяч из партизанского резерва потребовалось всего 2,5 тысячи тонн оружия и боеприпасов. Для длительного закрытия движения на железных дорогах и ночного на автомобильных требовалось доставлять партизанам ежемесячно всего около двух тысяч минно-взрывных и поджигательных средств. Это только на первые 3-4 месяца операции под кодовым названием "Капут оккупантам". Затем противник будет деморализован и расход средств на отсечение вражеских войск на фронте от источников их снабжения будет снижаться. При осуществлении операции по выводу из строя дорог необходимо учитывать и их восстановление нашими наступающими войсками. Поэтому следует предусматривать даже спасение трудно восстанавливаемых объектов от их разрушения отступающими войсками врага и фиксировать места установки мин замедленного действия, которые могут не сработать до отхода противника.
В Югославии в более сложных условиях, чем у нас на оккупированной территории, благодаря централизованному компетентному руководству героические партизанские отряды в ходе войны превратились в легендарную Народно-освободительную армию, которая еще до подхода Советской Армии освободила больше половины страны и все время Великой Отечественной войны отвлекала на себя крупные силы Вермахта, парализовала железнодорожное и автомобильное движение на оккупированной территории и тем спасла народ от истребления фашистскими варварами. Советские партизаны также могут гордиться своими подвигами, но они могли бы значительно больше сделать Красной Армии, при наличии централизованного компетентного руководства во главе которого стояли бы Генштаб и должным образом подготовленные военачальники.
Если бы...
Зимой 1941-42 года воздушно-десантные части Казанкина и партизаны кавкорпуса Белова, действуя небольшими группами пытались отсечь войска врага центральной группы врага от источников снабжения и тем оставить их без горючего и боеприпасов, что привело бы к катастрофе фашистской Германии еще в 1942 году, но части Казанкина и Белова не подготовленные к партизанским действиям сами в тылу врага оказались "окруженцами".
Если бы не было бы трагедии 1937 в войсках сохранились тысячи хорошо подготовленных к партизанской войне командиров и войска, оказавшиеся в тылу врага в начале войны, не попали бы в плен, а перешли организованно к партизанским действиям и немцы сами бы оказались в ловушке, отрезанные от источников их снабжения.
Ставка главковерха и стратегия партизанской войны
Бывший член Ставки ВГК и 1-й заместитель Народного комиссара обороны маршал Г.К. Жуков* в своей книге "Воспоминания и размышления" пишет, что "Ставка руководила всеми военными действиями вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, производила наращивание стратегических усилий в ходе борьбы за счет резервов и использования сил партизанского движения. Рабочим органом... являлся Генеральный штаб". И далее он утверждает, что "Если в первый год войны в руководстве партизанским движением еще не было должной организованности и централизации, то в последующем Ставка управляла военными действиями в тылу врага уверенно и твердо. Это делалось через созданный при ней 30 мая 1942 года Центральный штаб партизанского движения... Появилась реальная возможность направлять действия всех сил партизанского движения в интересах армии, координировать взаимодействие партизанских отрядов с операциями фронтов.
Общие задачи партизанским силам ставились ЦК ВКП(б) и Ставкой Верховного Главнокомандования. В соответствии с обстановкой они конкретизировались на местах парторганизациями и органами партизанского движения".
Между тем, как я знаю по работе в качестве помощника начальника Центрального и заместителя начальника Украинского штабов партизанского движения, в действительности на протяжении всей войны Ставка Верховного Главнокомандования фактически не управляла военными действиями в тылу врага. Генеральный штаб как рабочий орган Ставки не оказывал должного влияния на использование партизанских сил в интересах фронтов. При наличии Центрального, республиканских и областных штабов партизанского движения общие задачи партизанам ставились ЦК ВКП(б), Сталиным как наркомом обороны и Верховным Главнокомандующим, центральными и областными комитетами компартии, на территорию которых вторгся противник.
Однако при наличии Центрального и подчиненных ему партизанских штабов военные действия в тылу врага вели специальные партизанские формирования, руководимые органами разведки Красной Армии, а также народного комиссариата внутренних дел и минеры инженерных войск.
Боевые действия в тылу врага велись советскими партизанами в Великой Отечественной войне 46 месяцев. Центральный штаб существовал всего 18 месяцев, при этом последние 7 месяцев Украинский штаб партизанского движения ему не подчинялся. Ставка безучастно относилась к зигзагам в руководстве партизанскими силами.
При наличии штабов партизанского движения они разрабатывали оперативные планы боевых действий на определенные периоды времени, а также отдельные операции только подчиненных им партизанских сил. Эти планы утверждали руководящие партийные органы республик и областей, а затем представлялись в ЦК ВКП(б) и в Ставку. Там, как правило, без каких-либо изменений они утверждались, но, за редким исключением, планы не были материально обеспечены и в большинстве случаев не выполнялись, но никто за это никогда ответственности не нес. Так, 7 апреля 1943 года "нелегальный" ЦК Коммунистической партии (большевиков) Украины, который заседал в Москве и фактически бывший вполне легальным, утвердил представленный Украинским штабом партизанского движения оперативный план боевых действий в весенне-летний период 1943 года, который затем был направлен в ЦК ВКП(б), а не в Ставку, и лишь 26 апреля план был утвержден ЦК ВКП(б). Одновременно Государственный комитет обороны (ГКО) принял постановление о материальном обеспечении партизан Украины. Пока планировали, утверждали план и материально обеспечивали его выполнение, крупные партизанские соединения бездействовали. Прошла весна, и летом этот план был выполнен в незначительной части.
Еще хуже обстояло дело с операциями по массовому подрыву рельсов, которые планировали ЦШПД.
Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин в июле 1943 года одобрил операции "рельсовой войны" по одновременному массовому подрыву рельсов, но не обеспечил ее материально, и в результате вместо "срыва операций врага на фронтах", как это предполагалось планом, в ходе операции "рельсовой войны" в августе 1943 года противнику удалось доставить на фронт больше поездов, чем в июне, тогда, как усилия партизан были направлены на крушение поездов. Операция "Рельсовая война", утвержденная Ставкой, оказалась вредной не для противника, а для наших железнодорожных войск, которые на освобожденной Советской Армией территории восстанавливали ненужные немцам разрушенные партизанами участки железных дорог. Но об этом впереди.
Центральный штаб партизанского движения с самого начала существования, а Украинский с марта 1943 года и до последних дней посылал в Ставку ВГК разведданные и планы операций, которые утверждались Сталиным или в качестве Верховного, или Генерального секретаря ЦК ВКП(б), или председателя ГКО. Планы по материальному обеспечению партизан за редким исключением не выполнялись. Верховный не определил стратегическую цель партизанской войны -- отрезать вражеские войска на фронте от источников их обеспечения. Это отрицательно сказалось на результатах действий партизанских сил.
По утверждению маршала Г.К. Жукова, "задачи партизанского движения сводились к тому, чтобы создать гитлеровцам невыносимую обстановку, уничтожать живую силу, военную технику и материальные средства врага, дезорганизовать работу его тыла, срывать мероприятия военных властей и административных органов фашистских оккупантов".
О главной цели партизанской войны -- ни слова. Создание невыносимой обстановки для оккупантов часто оборачивалось тяжелыми бедствиями для населения. Нередко террористические акты, осуществляемые партизанами для "создания невыносимой обстановки", приводили к гибели большого количества патриотов и часто затрудняли выполнение основной задачи -- срыва воинских перевозок.
Маршал Г.К. Жуков утверждал, что круг перечисленных задач партизан, их важность говорит о том, что партизаны могли действовать только организованно, целыми соединениями и отрядами*. В действительности действия целыми соединениями и отрядами имели место в ходе рейдов или при внезапных налетах на слабые гарнизоны и склады противника, но наибольший урон врагу с малыми потерями и, как правило, вовсе без потерь партизаны наносили противнику диверсиями с применением минно-взрывных средств, особенно неизвлекаемых противопоездных мин. Применение автоматических противопоездных и противоавтомобильных мин давало партизанам возможность наносить большой урон противнику, не вступая с ним в бой. Наоборот, действуя целыми соединениями и отрядами, они часто несли тяжелые потери. При этом партизаны не могли вести длительных боев с противником, за пределами своего района или края, так как в ходе боя у них не было той возможности, которая была у противника, наращивать усилия и организовывать пополнение боеприпасами. Зато у партизан были весьма большие возможности уничтожать войска и боевую технику и другие средства во время перевозок в поездах. И опытные партизаны эти возможности умело использовали. Не соответствует действительности утверждение Жукова и о том, что повседневное руководство партизанскими силами на местах осуществлялось подпольными организациями нашей партии. В действительности партизанскими силами на местах руководили не подпольные партийные организации, а командование партизанских соединений, отрядов, которые руководили в начале войны партийными органами, возглавлявшими партизанские формирования, и не находившиеся в подполье, как это многие ошибочно трактуют, а уже после создания штабов партизанского движения они стали руководить партизанскими силами.
Командирами особо мощных соединений Г.К. Жуков называет П.М. Машерова*, З.А. Богатыря, И.Е. Анисименко, Д.Т. Бурченко, которые были комиссарами бригад и соединений. При этом таких командиров, имевших большой опыт, как Г.М. Линьков, А.Е. Андреев, В.А. Квитинский и многих других, Г.К. Жуков не упоминает. Кто-то вписал Г.К. Жукову командира диверсионной группы М. Гусейн-заде* в число выдающихся руководителей подпольных партийных организаций и командиров партизанских отрядов и соединений, которые сделали все возможное для борьбы с вражескими силами, умело взаимодействовали с нашими регулярными войсками. Группа М. Гусейн-заде в Югославии с нашими войсками не взаимодействовала.
Насколько мало внимания Ставка уделяла партизанским силам, видно из того, что 1-й заместитель наркома обороны и член Ставки на протяжении всей войны маршал Г.К. Жуков не имел даже представления о численности партизанских сил. В своих воспоминаниях он пишет, что "в оккупированных областях РСФСР, по далеко не полным данным, в организованных отрядах партизан находилось 260 тысяч народных мстителей (на Украине -- 220 тысяч, в Белоруссии -- 372 тысячи)"*. В действительности общая численность партизан на всей оккупированной территории Советского Союза не превышала 250 тысяч, а на Украине только 47 789 человек одновременно.
Генеральный штаб являлся основным рабочим органом Ставки по руководству вооруженной борьбой, но бывший его начальник в своих воспоминаниях, говоря о работе Генштаба, ничего не говорит о руководстве Сталина и Генерального штаба партизанской войной в тылу Вермахта. И это не случайно. Начальник Генерального штаба или в его отсутствие исполняющие эти обязанности, получая сводки и другие материалы от Центрального и Украинского штабов партизанского движения, на них фактически не реагировали. Да, как видно из воспоминаний генерала армии С.М. Штеменко*, который начал службу в Генеральном штабе в 1940 году и с 1943 года до конца войны занимал пост начальника Оперативного управления, в Генеральном штабе не было ни одного офицера, который бы занимался вопросами партизанской войны*.
В годы Великой Отечественной войны мне довелось много беседовать с К.Е. Ворошиловым по этим вопросам. Он единственный член Ставки, который в довоенные годы занимался подготовкой к партизанской войне на случай вражеской агрессии. До назначения Главкомом партизанского движения, как я точно знаю, боялся обращаться к Сталину по вопросам движения без поддержки других членов Ставки или Политбюро. Да и будучи Главкомом Сталина очень опасался.
Тогдашнее отношение руководства к партизанской войне получило отражение в Полевом уставе 1943 года. В нем впервые в пункте 17 были сформулированы те ошибочные понятия, которые заложили основу отношения к партизанам.
Снабжение
В Проекте Полевого устава 1943 года записано, что основой обеспечения партизан являются трофеи. Крымские партизаны осенью и зимой 1942/43 годов умирали с голода в тот момент когда, авиация сбрасывала бомбы на коммуникации противника. Эффективность этих бомбежек была минимальна. Партизаны могли бы пускать под откос вражеские поезда с большим успехом, но они умирали с голода. Им было легче подорвать эшелон, чем добыть буханку хлеба. В действительности трофейные боеприпасы и вооружение составляли в партизанских формированиях незначительную часть от их потребностей. Оружие и боеприпасы комплектуемые в советском тылу, отряды получали в пунктах формирования. В первые годы войны партизаны добывали оружие и боеприпасы на полях после боев. Тут им много помогало местное население. Но в сводках командиры партизанских формирований подобранные на былых полях сражений оружие и боеприпасы выдавали за трофейные.
Основным снабжением партизан с лета 1942 года была доставка средств борьбы партизанам через линию фронта по воздуху или через коридоры в линии фронта. Так, украинские партизаны за время войны по воздуху получили 12 622 автомата, 3507 винтовок, 1255 пулеметов, 272 миномета, 492 ПТР и 20 пушек, свыше 13 млн. патронов разных и много других средств борьбы, кроме того в декабре 1943 -- марте 1944 года они через овручский коридор получили 776 тонн средств борьбы. У белорусских партизан трофейные боеприпасы составляли не более 5% от всех израсходованных ими боеприпасов.
Установка на недостаточное обеспечение партизан оружием, боеприпасами и другими средствами борьбы, фактически проводимая Ставкой, резко снижала возможности партизанских сил в борьбе с врагом. А при централизованном компетентном планировании операций партизанских сил и должном их обеспечении, они могли бы летом 1943 года полностью парализовать железнодорожные коммуникации противника и прекратить ночное движение на автомобильных дорогах, как о том писал бывший начальник Центрального штаба партизанского движения П.К Пономаренко*.
Г.К. Жуков и война в тылу Вермахта
Член Ставки Верховного Главнокомандующего маршал Г.К. Жуков так говорил об итогах действий советских партизан: "За 1943 год партизаны подорвали 11 тысяч поездов, повредили и вывели из строя 6 тысяч паровозов, около 40 тысяч вагонов и платформ, уничтожили свыше 22 тысяч машин и более 900 железнодорожных мостов. Организаторами этих действий являлись местные подпольные партийные организации"*.
К сожалению, из-за недостатка взрывчатых веществ партизаны не могли уничтожать железнодорожные мосты, а только их повреждали и часто весьма слабо. В 1943 году действиями партизан руководили не местные подпольные партийные организации, а в основном штабы партизанского движения. Кроме того в тылу врага действовали отдельные партизанские формирования руководимые Главным разведуправлением и НКВД, а также и гвардейские минеры.
Подпольные партийные организации не имели никаких средств для массовых диверсий в тылу Вермахта. Партизанским формированиям, в том числе и подпольным, средства борьбы в 1943 году доставлялись из тыла Советской Армии, в основном по воздуху и в ряде случаев наземным путем.
Из труда маршала Г.К. Жукова видно, что Ставка по существу не уделяла должного внимания партизанской борьбе в тылу Вермахта, имея в 1943 году, большие возможности по полному обеспечению партизан минно-взрывными средствами за счет уменьшения сбрасывания бомб на железные дороги противника. Это могло бы привести к прекращению железнодорожного движения в тылу Вермахта на территории СССР и прекращению ночного движения автотранспорта врага и создать для немцев уже летом 1943 года положений, близкое к катастрофе.
Мост через р. Павяя бомбили десятки самолетов -- он уцелел. Дали ВВ партизанам -- они его разрушили. В мае 1943 года на участок Орел-Брянск было совершено 500 самолето-вылетов, бомбили также на брянский железнодорожный узел. Движение нарушено незначительно -- меньше, чем подрыв одного моста партизанами.
В декабре 1941 года Сталин согласился с П.К. Пономаренко, что "Систематическими диверсиями можно закрыть движение на железнодорожных магистралях, ночное движение на автомобильных дорогах и сделать неполноценным дневное движение. Это заставит противника снять с фронта десятки дивизий на охрану коммуникаций, которые в конечном счете затруднят диверсии, но не ликвидируют их"*.
Сталин не возразил, но предложил решать эту задачу за счет добываемых партизанами трофеев, что было явно невыполнимо. Опыт убедительно показывал, что эффективность применения партизанами минно-взрывных средств для подрыва мостов, автомашин, крушения поездов в сотни раз выше, да и сопряжено с меньшими потерями с нашей стороны, чем бомбовые удары по железнодорожным и автомобильным коммуникациям противника. Но всю войну удары по железнодорожные коммуникациям авиации увеличивались, а партизаны не могли закрыть движение на железнодорожных магистралях с весны 1943 года только из-за недостатка минновзрывных средств и отсутствия оптимального планирования операций.
Подпольщик или партизан?
Партизанские действия в условиях Второй мировой войны были сложными военными действиями с применением специальных средств, дающих партизанам возможность наносить урон врагу не вступая с ним в бой. Управление партизанскими действиями уже требовало наличия средств радиосвязи.
Подпольные парторганизации не имели в своем составе ни нужных кадров командиров и ни средств радиосвязи. Да и вообще подпольные парторганы создавались на партизанских базах и при отходе наших войск и могли руководить только теми формированиями, которые ими или с их участием были созданы.
К более чем 90% сделанного партизанами подпольные парторганизации отношения не имели. Вернее ими самими руководили из партизанских зон, районов и краев, где руководящих подпольных органов не было.
В этот период партизаны испытывали острую нужду в минно-подрывных средствах и при достаточном обеспечении ими, могли бы уже в 1943 году отсечь вражеские войска на Восточном фронте от источников снабжения.
Сталин в Великой Отечественной
20 июня 1941 года я был в штабе Белорусского военного округа и видел там подавленных офицеров, которых тревожило сосредоточение готовых к нападению войск Вермахта.
Начальник артиллерии военного округа генерал А.Н. Клич, с которым мы подружились в Испании, мне с горечью сказал: "Немцы явно готовятся к нападению, а нам приказали отправить на строительство ряд орудий, сосредоточенных на полигоне для учений. Докладывали в Москву. Отвечают: "Товарищ Сталин знает и говорит не поддавайтесь панике".
В приграничных военных округах вблизи от границы сосредоточено огромное количество боеприпасов, даже оружие и горюче-смазочный материал, которые не были по существу прикрыты войсками. Я встретил автомобильную колонну, которая шла в Белосток уже после того, как он был занят противником. При отходе наших войск я уничтожал запасы горючего, которые мы уже не могли использовать и тем более не было возможности их вывезти.
Уничтожение продуктов при отходе, требование "гнать немца на мороз" поджогом населенных пунктов, в которых они размещались, много помогло оккупантам. Они вели пропаганду о том, что все это делается советской властью потому, что она уже не думает возвращаться, иначе зачем уничтожать то, что может сохраниться для использования при возвращении.
Больше того, требование об уничтожении невывезенного хлеба и угона колхозного скота способствовало привлечению на сторону врага людей, потерявших веру в победу Красной Армии, особенно родственников пострадавших в ходе репрессий при коллективизации.
История не знает такого массового использования населения и военнопленных в борьбе против своих войск, как это было в годы Великой Отечественной войны. Свыше миллиона двухсот тысяч советских людей почти всех национальностей участвовало в войне против своей Родины в полиции, а также в войсковых формированиях. Многие военнопленные шли в эти воинские формирования, создаваемые оккупантами, с целью вырваться из голодного плена и при первой возможности перейти на сторону партизан, как это сделала бригада под командованием Гиль-Радионова, которая, уничтожив бывших в ней оккупантов и матерых предателей, полностью перешла на сторону партизан, превратившись в 1-ую антифашистскую бригаду. Много полицейских, рискуя жизнью своих семей, также переходили на сторону партизан. Так в Белоруссии к партизанам перешло свыше 26 тысяч полицейских.
Оставшиеся без продуктов и других средств существования советские железнодорожники, чтобы не умереть с голода, вынуждены были работать на врага. Всего на временно оккупированной территории уже зимой 1941-42 года работало свыше 500 тысяч советских железнодорожников, которые восстанавливали и обеспечивали движение поездов. И только отдельные диверсанты, прошедшие спецподготовку, наносили существенный урон оккупантам. Особенно успешно действовала группа на железной дороге во главе с К.С. Заслоновым, А.Е. Андреевым. Но таких групп были единицы, да и связь с ними практически не поддерживалась. А если бы при отходе наших войск продовольствие, которое не могло быть эвакуировано, было бы роздано тем, кто в силу сложившейся обстановки оставался на оккупированной территории, было бы меньше тех, кто работал на врага.
Уничтожение зерна и других продуктов питания при отходе войск Красной Армии сильно затрудняло развертывание партизанской войны в тылу врага.
Картина могла быть куда хуже, если бы все требования Сталина выполнялись полностью. Тогда начался бы мор населения в тылу врага, что и нужно было оккупантам, и некому было бы нарушать работу вражеских коммуникаций противника. Так в основном партизаны могли питаться только за счет местного населения.
Факторы партизанской войны
Опыт показал, что существуют определенные факторы определяющие ведение партизанской войны против агрессора.
1. Заблаговременная ее подготовка, на что указывал еще М.В. Фрунзе. Из складов, о которых говорилось выше украинские партизаны смогли получить гораздо меньше, чем было заложено при их создании. За два года партизаны смогли получить лишь 120 тонн тола. Остальное было изъято в 1937. То же происходило в Белоруссии, где до войны было заложено в тайниках 50 000 винтовок.
2. Кадры!
3. Отношение населения. Первоначально мы не могли рассчитывать на существенную помощь населения, так как отступали и население было подавлено. Начало же наступления советских войск вдохновляло население на пополнение партизанских отрядов и на помощь партизанам.
Вторая мировая война убедительно показала, что партизанская борьба -война в тылу врага -- является тоже военным искусством, правда, имеющим свою специфику. Поскольку партизанские действия являются военными действиями, на них распространяются многие законы военного искусства.