Страница:
Погонщики от удивления вытаращили глаза — к чему такое милосердие? — однако все-таки бросились выполнять приказ: начали перевязывать тех раненых, кто еще имел шансы выжить, — разумеется, в первую очередь своих.
Убедившись, что жизнь раненого вне опасности, Гар сдернул с него ремень, перевернул на живот и связал ему руки.
Подняв голову, он поймал на себе удивленный взгляд Ралька.
— Мне необходимо хотя бы одного взять живым, — пояснил он, — а если повезет, то и больше.
— Что ж, повезло. Ты всем нам спас жизнь, — произнес Ральк. — Трое из них набросились на тебя, и двое моих погонщиков получили возможность помочь своим товарищам. Они сбили с ног двоих противников, а затем вчетвером бросились помогать остальным. Ты принял на себя основной удар, и моим людям ничего не стоило добить врага. Причем из наших серьезно ранен только один — у него в бедре застряло копье. Остальные получили незначительные ранения и могут передвигаться самостоятельно.
— Позволь мне взглянуть на того, у которого в ноге копье. — Гар поднялся на ноги. — Пока я его перевязываю, свяжи остальных пленников и разыщи их сержанта, если тот жив.
— Ты хотел сказать — Погонялу? — усмехнулся Ральк. — Жив, еще как жив! Он пытался укокошить меня, но вот оружием, как выяснилось, владеет неважнецки...
— Тогда мне надо с ним поговорить. А пока я займусь погонщиком.
Гару понадобилось десять минут, чтобы убедиться, что с погонщиком все в порядке. К счастью, наконечник не задел крупные кровеносные сосуды и Гар мог сразу приступать к врачеванию мышц, предварительно налив в рану бренди и наложив повязку. После этого он переключил внимание на вражеского сержанта — тот жалобно стонал от боли из-за глубокой раны в плече.
Опустившись рядом с раненым на колени, Гар несколько бесцеремонно приподнял ему голову.
— Почему твой Властелин послал вас отнять у нас товар? — резко спросил он и мысленно прислушался.
— Потому что он ему нужен, — буркнул сержант, но образ, возникший в его сознании, не принадлежал Властелину.
Гар тряхнул его за плечи, и пленник поморщился от боли.
— Ты совсем изоврался. Наверно, привык лгать, — упрекнул его Гар. — Сам подумай, какая тебе выгода говорить не правду. Я ведь сразу пойму, что ты лжешь! Тебя послал сюда Торги, переводчик. Признайся, ведь это он!
На лице сержанта явственно обозначился испуг.
— Откуда тебе это известно?
— Тот, кто умеет читать по глазам, без труда прочел это на твоем лице, — произнес Гар. — Я даже могу сказать, почему толмач это сделал, но мне хочется услышать это из твоих уст. Говори! Он просто хотел отомстить или ему нужны деньги?
Теперь в глазах пленника читался неприкрытый ужас и Гар решил еще немного его поддразнить.
— А тебя зовут Ханнок. Кстати, обрати внимание, ты мне этого не говорил. Но тот, кто умеет читать по глазам, легко может об этом догадаться!
Сержант, которого раньше не пугали ни меч, ни булава, побледнел, как полотно.
— Он хотел получить вторую часть от одной двадцатой.
— И это единственная причина? Сколько же он тебе заплатил?
— Двенадцать серебряных марок, — нехотя признался сержант.
— Это вторая часть суммы, которую прикарманил Торги, — послышался голос Ралька.
Он тоже несколько испуганно наблюдал за Гаром.
— Что ж, значит, причиной не одна только алчность, — заметил тот. — Торги не последний человек в замке, и он не потерпит, чтобы кто-то посягал на его положение.
— А еще он опасался, как бы мы не нажаловались на него Властелину, — добавил Ральк.
— Верное замечание. Мой совет вам, мастер Ральк. Нам надо покинуть владения Лутра, и чем скорее, тем лучше. Сдается мне, подобру нас отсюда не отпустят. Так что лучше поторопиться, пока мы еще живы. Ведь тебя сюда затем и послали, чтобы наши косточки остались лежать здесь навечно. Разве я не прав, Ханнок?
— Прав, — неохотно выдавил тот.
— Возможно, даже если мы уйдем отсюда, нас не оставят в покое, — нахмурился Ральк. — Скажи мне, Погоняла Ханнок, ведь Торги состоит при Властелине не только как переводчик? Будь это так, ему большую часть времени было бы нечем заняться.
— Он также и стюард, — буркнул Ханнок.
— Стюард есть у каждого Властелина, — вздохнул Ральк, — и если все они последуют примеру Торги, то нам конец.
— Они не посмеют, — заверил его Гар. — Ведь это значит вступить на путь предательства собственного Властелина. Любой стюард, пойманный за этим черным делом, тотчас лишится своего поста, и это в лучшем случае. В худшем — он кончит жизнь на виселице. Им куда выгоднее отмежеваться от Торги. И если его предательство раскроется, я уверен, они его осудят.
— Тогда ему еще больший резон избавиться от нас, — кивнул Ральк. — Теперь мне все понятно. Мы не можем вернуться в Лутр и рассказать о случившемся Властелину. Торги наверняка подошлет убийц. Пытаться убедить его, что мы ничего не расскажем Властелину, тоже никакого смысла не имеет — он просто нам не поверит.
— Почему вы так думаете? — нахмурился Гар.
— Потому что тот, кто состоит при Властелине, и причем настолько близко, разучился верить людям — ведь он привык к постоянным интригам и заговорам.
Гар решил, что стоит поднажать еще сильнее.
— Но если никто из солдат не вернется, Торги может решить, что мы попросту перебили друг друга.
— Шестеро из нас убежали, — выпалил Ханнок. — Они сидели в засаде на холме, и я не стал звать их на помощь.
Даже Ральк, не наделенный даром телепатии, понял, что их пытаются перехитрить.
— Чепуха! Раз ты лишился первой шестерки, ты бы обязательно позвал вторую — будь она у тебя!
— Я заплачу вам! — взмолился Ханнок. — Все двенадцать серебряных марок ваши, если вы отпустите нас с миром. Послушай меня, купец, — ведь для тебя главное деньги, иначе стал бы ты торговать?
— Нам бы также хотелось остаться при этом в живых, — вставил слово Гар. — Какая польза от денег мертвецу?
— С другой стороны, — сказал Ральк, — если ты заплатишь нам и при этом поклянешься, что скажешь Торги, будто вы перебили нас, мы могли бы вас отпустить.
— Согласен!
— Мастер Ральк, — выкрикнул Гар, — уж не думаете ли вы, что...
— Думаю, — ответил Ральк. — Как только что сказал Погоняла Ханнок, главное для меня — деньги, а рисковать мне не впервой. Если он поклянется сказать, что мы мертвы, то вряд ли Торги узнает правду. Шансы невелики, но я готов рискнуть.
— Что ж, вы заплатили мне, чтобы я помог вам одолеть врагов, — вздохнул Гар. — И я, как мог, помогал советом. Но если вам мое мнение ни к чему, то поступайте, как знаете.
— По рукам, Погоняла Ханнок. — Ральк наклонился к пленнику.
Он пожал Ханноку руку, и тот воспользовался моментом, чтобы подняться на ноги.
— Ты еще об этом пожалеешь, купец...
Ханнок порылся в карманах рубахи. Гар было занес руку, упреждая удар, но Ханнок вытащил кошель, а не кинжал, и передал его Ральку.
— Можешь пересчитать. Если ты не против, я пока прикажу своим людям соорудить носилки.
Солдаты Ханнока принялись рубить жерди и натягивать на них плащи, а Ральк тем временем быстро пересчитал монеты.
Наконец солдаты положили на носилки раненых и одного мертвеца и медленно двинулись вниз с холма.
— Я никогда не забуду вашей доброты, сэр, — пообещал Ханнок.
— Не стоит, — произнес Ральк. — Лучше забудь обо всем. Так будет вернее.
Ханнок осклабился, поднял в салюте руку, затем повернулся и повел за собою солдат.
— По местам! — крикнул Ральк, и погонщики — те, кто не был ранен, — уселись верхом на своих мулов.
В наскоро сооруженных носилках везли обоих раненых.
— Ты и впрямь уверен, что Ханнок нас не предаст, — спросил Гар, когда они отъехали от места происшествия, — что он не расскажет этому Торги всю правду?
— Да ты что? — усмехнулся Ральк. — Мы убили его солдата и ранили остальных, включая и его самого. Он наверняка захочет отомстить и вернется с подкреплением, только нас уже здесь не будет.
— А как ты его остановишь? — нахмурился Гар.
— Потому что я знаю местность не хуже солдат, — пояснил Ральк, — и в некотором смысле даже лучше, по крайней мере в том, что касается всякого рода укрытий. Недалеко отсюда есть пещера. Там мы спрячем наши товары, а в дозор выставим нескольких погонщиков.
— А почему бы всем там не спрятаться?
— Потому что товара не так уж и мало. К тому же никак не спрятать наших мулов. Хотя бы один да выдаст нас своим ржанием, пока солдаты будут проходить мимо.
— А где же укроемся мы?
— Неподалеку отсюда имеется деревушка, — сказал Ральк. — Найти там приют будет несложно.
— Но зачем ставить под удар местных жителей?!
— Ничего страшного, — пожал плечами Ральк. — За пару медяков они будут только рады предоставить нам убежище. Уж я-то знаю, сам родился таким, и все мои погонщики тоже. Но есть и другая причина.
— Какая же?
— Возможность нанести удар по войскам Властелина, пусть и не удар, а так, легкий укол. — Ральк расплылся в улыбке. — Вот увидишь, местные жители не откажутся помочь нам.
Единственной подсказкой оказался огромный круг вытоптанной земли, посреди которого тлели остатки костра, а вокруг кольцом стояли копны влажного, подгнившего сена.
Или по крайней мере то, что Гар поначалу принял за низкие стожки.
— А вот и наше укрытие, — произнес Ральк.
Гар пригляделся и только тогда различил в каждом из стожков небольшое отверстие, повернутое в сторону кострища. Собственно говоря, это и были хижины местных крестьян!..
Ральк жестом остановил караван. Теперь в нем оставались лишь двадцать мулов, десять погонщиков и двое раненых на носилках.
— Староста Билар! — крикнул он зычным голосом. — Это я, Ральк!
Из одной хижины высунулась чья-то голова, такая же взлохмаченная, как и солома на крыше. Вслед за головой появился и ее владелец, и Гар с трудом сдержал возглас ужаса.
Человек был дряхл и почти лыс. Лишь кое-где по плечам свисали длинные свалявшиеся патлы, всю жизнь не знавшие гребешка. Всклокоченные эти пряди незаметно переходили в бороду, свисавшую до половины груди. Гар так и не смог определить, где кончались остатки былой шевелюры, а где начиналась борода, так как и волосы, и борода были седы. На старике было нечто наподобие мешка из грубой непонятного цвета ткани — не то выгоревшей на солнце, не то почерневшей от грязи.
Руки и ноги были тощи и все в шрамах, ноги босы, причем подошвы загрубели так, что ороговевшая кожа на них скорее походила на толстые подметки. Тем не менее существо это подавало признаки жизни.
Интересно, подумал про себя Гар, сколько поколений людей на этой планете не знали иной жизни?..
— Приветствую тебя, купец! — произнес старик, подходя к Ральку.
— Взаимно! — поднял тот в приветственном жесте ладонь. — Как урожай? Хорош ли?
— Благодарствую, стоит целехонек, сэр. Бог миловал, никакой войны в этом году!
— И с дождями повезло, — кивнул Ральк. — А где же Билар?
— Да все в поле, сэр. Велите позвать его?
— Да, пожалуй, — кивнул Ральк.
Старик повернулся и замахал руками, вслед за чем из отверстий в других хижинах показались новые головы. Видно, старик дал знать, что опасаться им нечего. Одна из голов кивнула, и из отверстия пулей выскочил мальчуган на вид лет шести-семи, в одной только набедренной повязке.
Постепенно на «деревенскую площадь» высыпали женщины, а с ними, цепляясь за юбки, и детвора. Волосы у всех были до плеч или ниже, спутанные и нечесаные, в основном разных оттенков каштанового цвета, хотя то там, то здесь виднелась белокурая или рыжая голова.
Некоторые женщины — те, что помоложе, — были еще стройны и без морщин на руках и лицах, однако большинство с возрастом расплылись. Но даже у тех, чьи волосы еще не тронула седина, на лица словно была наброшена легкая сеть морщин. Руки пожилых женщин, чьи волосы уже были седы, а у иных и вообще повылезали, огрубели и тоже покрылись морщинами. Возможно, и ноги тоже, но те были прикрыты подолами.
На женщинах болтались такие же мешковатые балахоны, что и на старике. Исключение составляли лишь те из них, что кормили младенцев грудью — этим делом молодые мамаши занялись, когда стало понятно, что опасности нет. Их наряд состоял из двух половинок — подобия юбки и блузки. Край последней просто задирался вверх во время кормления.
У Гара эти существа не вызвали никакой симпатии, скорее наоборот. Но наибольшее отвращение внушала даже не грязь, не неряшливость, не убогость нарядов, а безысходность и покорность судьбе, сквозившие во всем облике местных обитателей. Создавалось впечатление, будто все деревенское население просто не представляло для себя лучшей доли.
Переваливаясь на костылях, выползли несколько стариков и уселись греться на солнышке. Только тот, что откликнулся на крик Ралька, еще передвигался на собственных ногах.
От Гара не скрылось, что пожилых мужчин в деревне гораздо меньше, чем женщин.
— Да вы бы присели, сэр, — предложил старик Ральку. Купец внял его совету, и Гар тоже сел рядом. — Если у вас есть кой-какой товар, — продолжил старик, — боюсь, ничего купить у вас мы не сможем.
— Да я уж знаю, дружище. Так и быть, новостями поделюсь с вами бесплатно. Расскажу, что знаю.
— Благодарствую, сэр, благодарствую.
Старик жестом подозвал к себе народ. Даже убогие калеки, и те поднялись с мест и приковыляли поближе, снедаемые любопытством.
Поначалу Гар даже растерялся. Из уст Ралька последовал длинный рассказ о том, кто с кем воюет и кто посягнул на чьи владения. Время от времени Ральк сдабривал повествование короткими историями о том, как какой-нибудь Толкач угодил на виселицу за измену своему господину, или как кто-то из Властелинов погиб на поле брани и его владения полностью перешли в руки соперника. Не забывал он упомянуть и о хорошем урожае, или, наоборот, о недороде и засухе — к счастью, в дальних странах.
Жители внимали каждому слову. И хотя все истории были похожи друг на друга как две капли воды, людям, чье существование ограничивалось тесным мирком деревни и близлежащих полей, они заменяли собой дальние путешествия.
Неожиданно раздался чей-то возглас. Все обернулись, и Гар увидел, что вслед за мальчиком к ним спешит мужчина средних лет — как и его спутник, в одной набедренной повязке.
Толпа почтительно расступилась, и староста подошел к Ральку. Тот встал.
— Приветствую тебя, купец, — произнес староста, слегка запыхавшись.
— Приветствую тебя, староста, — улыбнулся Ральк. — Мы не виделись целый год, но из того, что рассказали жители твоей деревни, можно понять, что год этот был не так уж и плох.
— Да уж, совсем неплох, — подтвердил Билар — правда, скорее сдержанно, нежели радостно. — Урожай удался на славу, и Толкач оставил нам достаточно льна на новую одежонку. Он даже присылает нам раз в месяц мяса. И только трижды брал наших девушек себе в постель.
— И впрямь неплохой год, — согласился Ральк, хотя и не совсем искренне.
— Правда, это еще не значит, что нам есть за что купить у тебя товар.
— Зато мы у вас кое-что купим, — заявил Ральк.
Среди собравшихся пробежал удивленный шепот.
— Мы просим принять нас на ночлег и ужин, — продолжал он. — Я заплачу по два медяка за каждого из наших людей.
— С чего бы это, купец? — нахмурился Билар. — Ты заглядываешь к нам каждый год, и всякий раз ты и твои люди становитесь лагерем на лужайке!
— Да, но не всякий раз нас преследуют слуги Властелина!
По толпе пронесся ропот. Предложение Ралька было встречено большинством без особого воодушевления. Жителям было чего опасаться.
— Но Властелин перевешает нас всех как предателей! — нахмурился Билар.
— Если узнает. Но в том-то и дело, что не узнает, — успокоил его Ральк. — Это все стюард. Это он послал вслед за нами солдат отнять у нас товар и деньги. Мы от них отбились, но, боюсь, они попробуют вернуться опять.
— Со стюардом тоже шутки плохи, — вздохнул Билар, но уже менее сокрушенно, и перевел взгляд на Гара. — В конце концов мы можем сказать, что вы вынудили нас силой оружия.
— И то верно, — согласился Ральк.
— Но где мы вас спрячем? Где нам разместить еще десяток людей?
— Мои погонщики разденутся до набедренных повязок и отправятся в поля. Они нарежут веток, свяжут из них волокуши, в которые запрягут мулов, а сверху нагрузят сено. Как я понимаю, у вас нынче сенокос?
Билар кивнул. В глазах его блеснул лукавый огонек.
— А когда наступит ночь, мы спрячем их под копнами сена! Представляю, какая понадобится вот этому копна. — И он ткнул пальцем в Гара.
— Да, не маленькая, — согласился Ральк. — Но мы с ним заночуем дома у кого-нибудь из вас. Я облачусь в рубаху. У вас наверняка найдется лишняя или та, что нуждается в починке. А вот его, — Ральк указал на Гара, — мы положим к стене, набросаем сверху соломы и тряпья. Вот он и сойдет у нас за постель.
— Должно сработать, — согласился Билар, — а если они его обнаружат, мы скажем, что он нас запугал. — Билар окинул Гара с головы до ног полным восхищения взглядом. — Даже тупоголовые Сапоги, и те нам поверят.
— Да я и сам поверю, — вмешался Гар. — Порой я и сам себя боюсь.
Билар откинул голову и захохотал.
— Спрошу людей, — произнес он, отсмеявшись. Затем повернулся и подозвал народ поближе.
Сгорая от любопытства, жители деревни сгрудились вокруг старосты и загалдели. Вскоре к ним присоединились другие, те, что только что вернулись с полей. Судя по всему, мнения разделились. Казалось, вот-вот вспыхнет ссора.
Ральк стоял с равнодушным видом, скрестив на груди руки.
— Ничего страшного, побузят и согласятся. Вот увидишь.
— Выходит, ты не в первый раз оставляешь им горстку медяков?
Ральк встрепенулся и нехотя кивнул.
— Я же тебе говорил. Я сам родом из деревни, вырос среди таких, как они.
— А как тебе удалось вырваться?
— Есть лишь один способ — записаться в Сапоги или солдаты. Мне повезло, я попал в вольную роту — случилось так, что она проходила мимо.
— А для женщины? — поинтересовался Гар.
— Через постель. Сначала Властелина, потом Громилы. После этого она при желании может остаться и гулять с солдатами, чем и сумеет зарабатывать себе на хлеб. А если повезет, то пристроится к вольной роте и переберется в город.
Постепенно до Гара дошло, что вольные роты для местной молодежи — как луч света в темном царстве. Правда, для юноши луч этот легко мог погаснуть в первом же сражении, а для девушки в конце концов мерк в городских трущобах.
— Мастер Ральк, я вот что подумал... этот старик, что вышел нам навстречу, сколько ему лет?
— Сорок, — произнес Ральк и пристально посмотрел на Гара. — Билару тридцать.
Лицо Гара оставалось непроницаемым, но внутри у него все кипело.
— Я так и подумал.
Наконец толпа расступилась, и к ним снова шагнул староста Билар.
— Мы согласны. Где же твои медяки, купец?..
Гар про себя подумал, что так нетрудно и разориться.
— Внимание!.. — гаркнул Корт, набрав полную грудь воздуха.
Солдаты повскакали на ноги. Послышался грохот перевернутых скамеек, но его заглушил топот пятидесяти пар сапог.
Неожиданно воцарилась полная тишина.
— Солдаты, — начал Корт. — Позвольте представить — Дирк Дюлейн, ваш новый сержант...
Корт на секунду умолк, стараясь сохранить равновесие. Пол по какой-то непонятной причине так и норовил ускользнуть из-под ног. Кстати, язык тоже почти не слушался, и Корт был вынужден говорить медленно, иначе бы его никто не понял.
— Дирк Дюлейн решил вступить в нашу Голубую Роту. Когда мы вернемся в гарнизон, я надеюсь, что капитан поручит ему отдельный взвод. И любой из вас может оказаться у него под началом...
Солдаты стояли, не шелохнувшись, глядя прямо перед собой, но Корт мог поклясться, что слышит, как напряженно работают их мозги. Кому, скажите, хочется иметь дело с сержантом, имеющим на тебя зуб? Ничего не оставалось, как оказать новоприбывшему сержанту самый радушный прием.
— Вольно! — рявкнул Корт, и комната вновь пришла в движение.
На сей раз сначала послышалось топанье — это солдаты расставили подошвы сапог на двадцать дюймов, а затем с хлопком сомкнули за спиной ладони.
Корт повернулся к Дирку.
— Не желаешь ли сказать пару слов своим орлам, сержант Дюлейн?
— Что ж, можно, — усмехнулся Дирк, сделал шаг вперед, кожей ощущая враждебность, исходившую от выстроившихся перед ним солдат.
Откуда ты выискался на нашу голову? — читал он в их глазах. — Здесь всю жизнь тянешь лямку, чтобы только выбиться в люди, а он тут, видите ли, не успел появиться — и уже сержант!..
Лишь трое знали ответ на этот вопрос — те самые, что столкнулись в темном переулке с городской стражей.
— Сегодня в дозор иду я. Пусть ваш лейтенант маленько вздремнет, ему ведь тоже нужен отдых... Вот я и буду следить за тем, чтобы вы ненароком не вляпались в какое дерьмо. — Дирк обвел солдат лукавым взглядом. — С вас станется. Или я не прав?
— Прав, — послышался голос. — Я за себя не ручаюсь.
Дирк обернулся на голос. Он перевел взгляд повыше, затем еще выше и наконец увидел хитрющую физиономию, принадлежавшую огромного роста детине.
Глава 7
Убедившись, что жизнь раненого вне опасности, Гар сдернул с него ремень, перевернул на живот и связал ему руки.
Подняв голову, он поймал на себе удивленный взгляд Ралька.
— Мне необходимо хотя бы одного взять живым, — пояснил он, — а если повезет, то и больше.
— Что ж, повезло. Ты всем нам спас жизнь, — произнес Ральк. — Трое из них набросились на тебя, и двое моих погонщиков получили возможность помочь своим товарищам. Они сбили с ног двоих противников, а затем вчетвером бросились помогать остальным. Ты принял на себя основной удар, и моим людям ничего не стоило добить врага. Причем из наших серьезно ранен только один — у него в бедре застряло копье. Остальные получили незначительные ранения и могут передвигаться самостоятельно.
— Позволь мне взглянуть на того, у которого в ноге копье. — Гар поднялся на ноги. — Пока я его перевязываю, свяжи остальных пленников и разыщи их сержанта, если тот жив.
— Ты хотел сказать — Погонялу? — усмехнулся Ральк. — Жив, еще как жив! Он пытался укокошить меня, но вот оружием, как выяснилось, владеет неважнецки...
— Тогда мне надо с ним поговорить. А пока я займусь погонщиком.
Гару понадобилось десять минут, чтобы убедиться, что с погонщиком все в порядке. К счастью, наконечник не задел крупные кровеносные сосуды и Гар мог сразу приступать к врачеванию мышц, предварительно налив в рану бренди и наложив повязку. После этого он переключил внимание на вражеского сержанта — тот жалобно стонал от боли из-за глубокой раны в плече.
Опустившись рядом с раненым на колени, Гар несколько бесцеремонно приподнял ему голову.
— Почему твой Властелин послал вас отнять у нас товар? — резко спросил он и мысленно прислушался.
— Потому что он ему нужен, — буркнул сержант, но образ, возникший в его сознании, не принадлежал Властелину.
Гар тряхнул его за плечи, и пленник поморщился от боли.
— Ты совсем изоврался. Наверно, привык лгать, — упрекнул его Гар. — Сам подумай, какая тебе выгода говорить не правду. Я ведь сразу пойму, что ты лжешь! Тебя послал сюда Торги, переводчик. Признайся, ведь это он!
На лице сержанта явственно обозначился испуг.
— Откуда тебе это известно?
— Тот, кто умеет читать по глазам, без труда прочел это на твоем лице, — произнес Гар. — Я даже могу сказать, почему толмач это сделал, но мне хочется услышать это из твоих уст. Говори! Он просто хотел отомстить или ему нужны деньги?
Теперь в глазах пленника читался неприкрытый ужас и Гар решил еще немного его поддразнить.
— А тебя зовут Ханнок. Кстати, обрати внимание, ты мне этого не говорил. Но тот, кто умеет читать по глазам, легко может об этом догадаться!
Сержант, которого раньше не пугали ни меч, ни булава, побледнел, как полотно.
— Он хотел получить вторую часть от одной двадцатой.
— И это единственная причина? Сколько же он тебе заплатил?
— Двенадцать серебряных марок, — нехотя признался сержант.
— Это вторая часть суммы, которую прикарманил Торги, — послышался голос Ралька.
Он тоже несколько испуганно наблюдал за Гаром.
— Что ж, значит, причиной не одна только алчность, — заметил тот. — Торги не последний человек в замке, и он не потерпит, чтобы кто-то посягал на его положение.
— А еще он опасался, как бы мы не нажаловались на него Властелину, — добавил Ральк.
— Верное замечание. Мой совет вам, мастер Ральк. Нам надо покинуть владения Лутра, и чем скорее, тем лучше. Сдается мне, подобру нас отсюда не отпустят. Так что лучше поторопиться, пока мы еще живы. Ведь тебя сюда затем и послали, чтобы наши косточки остались лежать здесь навечно. Разве я не прав, Ханнок?
— Прав, — неохотно выдавил тот.
— Возможно, даже если мы уйдем отсюда, нас не оставят в покое, — нахмурился Ральк. — Скажи мне, Погоняла Ханнок, ведь Торги состоит при Властелине не только как переводчик? Будь это так, ему большую часть времени было бы нечем заняться.
— Он также и стюард, — буркнул Ханнок.
— Стюард есть у каждого Властелина, — вздохнул Ральк, — и если все они последуют примеру Торги, то нам конец.
— Они не посмеют, — заверил его Гар. — Ведь это значит вступить на путь предательства собственного Властелина. Любой стюард, пойманный за этим черным делом, тотчас лишится своего поста, и это в лучшем случае. В худшем — он кончит жизнь на виселице. Им куда выгоднее отмежеваться от Торги. И если его предательство раскроется, я уверен, они его осудят.
— Тогда ему еще больший резон избавиться от нас, — кивнул Ральк. — Теперь мне все понятно. Мы не можем вернуться в Лутр и рассказать о случившемся Властелину. Торги наверняка подошлет убийц. Пытаться убедить его, что мы ничего не расскажем Властелину, тоже никакого смысла не имеет — он просто нам не поверит.
— Почему вы так думаете? — нахмурился Гар.
— Потому что тот, кто состоит при Властелине, и причем настолько близко, разучился верить людям — ведь он привык к постоянным интригам и заговорам.
Гар решил, что стоит поднажать еще сильнее.
— Но если никто из солдат не вернется, Торги может решить, что мы попросту перебили друг друга.
— Шестеро из нас убежали, — выпалил Ханнок. — Они сидели в засаде на холме, и я не стал звать их на помощь.
Даже Ральк, не наделенный даром телепатии, понял, что их пытаются перехитрить.
— Чепуха! Раз ты лишился первой шестерки, ты бы обязательно позвал вторую — будь она у тебя!
— Я заплачу вам! — взмолился Ханнок. — Все двенадцать серебряных марок ваши, если вы отпустите нас с миром. Послушай меня, купец, — ведь для тебя главное деньги, иначе стал бы ты торговать?
— Нам бы также хотелось остаться при этом в живых, — вставил слово Гар. — Какая польза от денег мертвецу?
— С другой стороны, — сказал Ральк, — если ты заплатишь нам и при этом поклянешься, что скажешь Торги, будто вы перебили нас, мы могли бы вас отпустить.
— Согласен!
— Мастер Ральк, — выкрикнул Гар, — уж не думаете ли вы, что...
— Думаю, — ответил Ральк. — Как только что сказал Погоняла Ханнок, главное для меня — деньги, а рисковать мне не впервой. Если он поклянется сказать, что мы мертвы, то вряд ли Торги узнает правду. Шансы невелики, но я готов рискнуть.
— Что ж, вы заплатили мне, чтобы я помог вам одолеть врагов, — вздохнул Гар. — И я, как мог, помогал советом. Но если вам мое мнение ни к чему, то поступайте, как знаете.
— По рукам, Погоняла Ханнок. — Ральк наклонился к пленнику.
Он пожал Ханноку руку, и тот воспользовался моментом, чтобы подняться на ноги.
— Ты еще об этом пожалеешь, купец...
Ханнок порылся в карманах рубахи. Гар было занес руку, упреждая удар, но Ханнок вытащил кошель, а не кинжал, и передал его Ральку.
— Можешь пересчитать. Если ты не против, я пока прикажу своим людям соорудить носилки.
Солдаты Ханнока принялись рубить жерди и натягивать на них плащи, а Ральк тем временем быстро пересчитал монеты.
Наконец солдаты положили на носилки раненых и одного мертвеца и медленно двинулись вниз с холма.
— Я никогда не забуду вашей доброты, сэр, — пообещал Ханнок.
— Не стоит, — произнес Ральк. — Лучше забудь обо всем. Так будет вернее.
Ханнок осклабился, поднял в салюте руку, затем повернулся и повел за собою солдат.
— По местам! — крикнул Ральк, и погонщики — те, кто не был ранен, — уселись верхом на своих мулов.
В наскоро сооруженных носилках везли обоих раненых.
— Ты и впрямь уверен, что Ханнок нас не предаст, — спросил Гар, когда они отъехали от места происшествия, — что он не расскажет этому Торги всю правду?
— Да ты что? — усмехнулся Ральк. — Мы убили его солдата и ранили остальных, включая и его самого. Он наверняка захочет отомстить и вернется с подкреплением, только нас уже здесь не будет.
— А как ты его остановишь? — нахмурился Гар.
— Потому что я знаю местность не хуже солдат, — пояснил Ральк, — и в некотором смысле даже лучше, по крайней мере в том, что касается всякого рода укрытий. Недалеко отсюда есть пещера. Там мы спрячем наши товары, а в дозор выставим нескольких погонщиков.
— А почему бы всем там не спрятаться?
— Потому что товара не так уж и мало. К тому же никак не спрятать наших мулов. Хотя бы один да выдаст нас своим ржанием, пока солдаты будут проходить мимо.
— А где же укроемся мы?
— Неподалеку отсюда имеется деревушка, — сказал Ральк. — Найти там приют будет несложно.
— Но зачем ставить под удар местных жителей?!
— Ничего страшного, — пожал плечами Ральк. — За пару медяков они будут только рады предоставить нам убежище. Уж я-то знаю, сам родился таким, и все мои погонщики тоже. Но есть и другая причина.
— Какая же?
— Возможность нанести удар по войскам Властелина, пусть и не удар, а так, легкий укол. — Ральк расплылся в улыбке. — Вот увидишь, местные жители не откажутся помочь нам.
* * *
Гар толком не понял, где закончились поля и где началась деревня.Единственной подсказкой оказался огромный круг вытоптанной земли, посреди которого тлели остатки костра, а вокруг кольцом стояли копны влажного, подгнившего сена.
Или по крайней мере то, что Гар поначалу принял за низкие стожки.
— А вот и наше укрытие, — произнес Ральк.
Гар пригляделся и только тогда различил в каждом из стожков небольшое отверстие, повернутое в сторону кострища. Собственно говоря, это и были хижины местных крестьян!..
Ральк жестом остановил караван. Теперь в нем оставались лишь двадцать мулов, десять погонщиков и двое раненых на носилках.
— Староста Билар! — крикнул он зычным голосом. — Это я, Ральк!
Из одной хижины высунулась чья-то голова, такая же взлохмаченная, как и солома на крыше. Вслед за головой появился и ее владелец, и Гар с трудом сдержал возглас ужаса.
Человек был дряхл и почти лыс. Лишь кое-где по плечам свисали длинные свалявшиеся патлы, всю жизнь не знавшие гребешка. Всклокоченные эти пряди незаметно переходили в бороду, свисавшую до половины груди. Гар так и не смог определить, где кончались остатки былой шевелюры, а где начиналась борода, так как и волосы, и борода были седы. На старике было нечто наподобие мешка из грубой непонятного цвета ткани — не то выгоревшей на солнце, не то почерневшей от грязи.
Руки и ноги были тощи и все в шрамах, ноги босы, причем подошвы загрубели так, что ороговевшая кожа на них скорее походила на толстые подметки. Тем не менее существо это подавало признаки жизни.
Интересно, подумал про себя Гар, сколько поколений людей на этой планете не знали иной жизни?..
— Приветствую тебя, купец! — произнес старик, подходя к Ральку.
— Взаимно! — поднял тот в приветственном жесте ладонь. — Как урожай? Хорош ли?
— Благодарствую, стоит целехонек, сэр. Бог миловал, никакой войны в этом году!
— И с дождями повезло, — кивнул Ральк. — А где же Билар?
— Да все в поле, сэр. Велите позвать его?
— Да, пожалуй, — кивнул Ральк.
Старик повернулся и замахал руками, вслед за чем из отверстий в других хижинах показались новые головы. Видно, старик дал знать, что опасаться им нечего. Одна из голов кивнула, и из отверстия пулей выскочил мальчуган на вид лет шести-семи, в одной только набедренной повязке.
Постепенно на «деревенскую площадь» высыпали женщины, а с ними, цепляясь за юбки, и детвора. Волосы у всех были до плеч или ниже, спутанные и нечесаные, в основном разных оттенков каштанового цвета, хотя то там, то здесь виднелась белокурая или рыжая голова.
Некоторые женщины — те, что помоложе, — были еще стройны и без морщин на руках и лицах, однако большинство с возрастом расплылись. Но даже у тех, чьи волосы еще не тронула седина, на лица словно была наброшена легкая сеть морщин. Руки пожилых женщин, чьи волосы уже были седы, а у иных и вообще повылезали, огрубели и тоже покрылись морщинами. Возможно, и ноги тоже, но те были прикрыты подолами.
На женщинах болтались такие же мешковатые балахоны, что и на старике. Исключение составляли лишь те из них, что кормили младенцев грудью — этим делом молодые мамаши занялись, когда стало понятно, что опасности нет. Их наряд состоял из двух половинок — подобия юбки и блузки. Край последней просто задирался вверх во время кормления.
У Гара эти существа не вызвали никакой симпатии, скорее наоборот. Но наибольшее отвращение внушала даже не грязь, не неряшливость, не убогость нарядов, а безысходность и покорность судьбе, сквозившие во всем облике местных обитателей. Создавалось впечатление, будто все деревенское население просто не представляло для себя лучшей доли.
Переваливаясь на костылях, выползли несколько стариков и уселись греться на солнышке. Только тот, что откликнулся на крик Ралька, еще передвигался на собственных ногах.
От Гара не скрылось, что пожилых мужчин в деревне гораздо меньше, чем женщин.
— Да вы бы присели, сэр, — предложил старик Ральку. Купец внял его совету, и Гар тоже сел рядом. — Если у вас есть кой-какой товар, — продолжил старик, — боюсь, ничего купить у вас мы не сможем.
— Да я уж знаю, дружище. Так и быть, новостями поделюсь с вами бесплатно. Расскажу, что знаю.
— Благодарствую, сэр, благодарствую.
Старик жестом подозвал к себе народ. Даже убогие калеки, и те поднялись с мест и приковыляли поближе, снедаемые любопытством.
Поначалу Гар даже растерялся. Из уст Ралька последовал длинный рассказ о том, кто с кем воюет и кто посягнул на чьи владения. Время от времени Ральк сдабривал повествование короткими историями о том, как какой-нибудь Толкач угодил на виселицу за измену своему господину, или как кто-то из Властелинов погиб на поле брани и его владения полностью перешли в руки соперника. Не забывал он упомянуть и о хорошем урожае, или, наоборот, о недороде и засухе — к счастью, в дальних странах.
Жители внимали каждому слову. И хотя все истории были похожи друг на друга как две капли воды, людям, чье существование ограничивалось тесным мирком деревни и близлежащих полей, они заменяли собой дальние путешествия.
Неожиданно раздался чей-то возглас. Все обернулись, и Гар увидел, что вслед за мальчиком к ним спешит мужчина средних лет — как и его спутник, в одной набедренной повязке.
Толпа почтительно расступилась, и староста подошел к Ральку. Тот встал.
— Приветствую тебя, купец, — произнес староста, слегка запыхавшись.
— Приветствую тебя, староста, — улыбнулся Ральк. — Мы не виделись целый год, но из того, что рассказали жители твоей деревни, можно понять, что год этот был не так уж и плох.
— Да уж, совсем неплох, — подтвердил Билар — правда, скорее сдержанно, нежели радостно. — Урожай удался на славу, и Толкач оставил нам достаточно льна на новую одежонку. Он даже присылает нам раз в месяц мяса. И только трижды брал наших девушек себе в постель.
— И впрямь неплохой год, — согласился Ральк, хотя и не совсем искренне.
— Правда, это еще не значит, что нам есть за что купить у тебя товар.
— Зато мы у вас кое-что купим, — заявил Ральк.
Среди собравшихся пробежал удивленный шепот.
— Мы просим принять нас на ночлег и ужин, — продолжал он. — Я заплачу по два медяка за каждого из наших людей.
— С чего бы это, купец? — нахмурился Билар. — Ты заглядываешь к нам каждый год, и всякий раз ты и твои люди становитесь лагерем на лужайке!
— Да, но не всякий раз нас преследуют слуги Властелина!
По толпе пронесся ропот. Предложение Ралька было встречено большинством без особого воодушевления. Жителям было чего опасаться.
— Но Властелин перевешает нас всех как предателей! — нахмурился Билар.
— Если узнает. Но в том-то и дело, что не узнает, — успокоил его Ральк. — Это все стюард. Это он послал вслед за нами солдат отнять у нас товар и деньги. Мы от них отбились, но, боюсь, они попробуют вернуться опять.
— Со стюардом тоже шутки плохи, — вздохнул Билар, но уже менее сокрушенно, и перевел взгляд на Гара. — В конце концов мы можем сказать, что вы вынудили нас силой оружия.
— И то верно, — согласился Ральк.
— Но где мы вас спрячем? Где нам разместить еще десяток людей?
— Мои погонщики разденутся до набедренных повязок и отправятся в поля. Они нарежут веток, свяжут из них волокуши, в которые запрягут мулов, а сверху нагрузят сено. Как я понимаю, у вас нынче сенокос?
Билар кивнул. В глазах его блеснул лукавый огонек.
— А когда наступит ночь, мы спрячем их под копнами сена! Представляю, какая понадобится вот этому копна. — И он ткнул пальцем в Гара.
— Да, не маленькая, — согласился Ральк. — Но мы с ним заночуем дома у кого-нибудь из вас. Я облачусь в рубаху. У вас наверняка найдется лишняя или та, что нуждается в починке. А вот его, — Ральк указал на Гара, — мы положим к стене, набросаем сверху соломы и тряпья. Вот он и сойдет у нас за постель.
— Должно сработать, — согласился Билар, — а если они его обнаружат, мы скажем, что он нас запугал. — Билар окинул Гара с головы до ног полным восхищения взглядом. — Даже тупоголовые Сапоги, и те нам поверят.
— Да я и сам поверю, — вмешался Гар. — Порой я и сам себя боюсь.
Билар откинул голову и захохотал.
— Спрошу людей, — произнес он, отсмеявшись. Затем повернулся и подозвал народ поближе.
Сгорая от любопытства, жители деревни сгрудились вокруг старосты и загалдели. Вскоре к ним присоединились другие, те, что только что вернулись с полей. Судя по всему, мнения разделились. Казалось, вот-вот вспыхнет ссора.
Ральк стоял с равнодушным видом, скрестив на груди руки.
— Ничего страшного, побузят и согласятся. Вот увидишь.
— Выходит, ты не в первый раз оставляешь им горстку медяков?
Ральк встрепенулся и нехотя кивнул.
— Я же тебе говорил. Я сам родом из деревни, вырос среди таких, как они.
— А как тебе удалось вырваться?
— Есть лишь один способ — записаться в Сапоги или солдаты. Мне повезло, я попал в вольную роту — случилось так, что она проходила мимо.
— А для женщины? — поинтересовался Гар.
— Через постель. Сначала Властелина, потом Громилы. После этого она при желании может остаться и гулять с солдатами, чем и сумеет зарабатывать себе на хлеб. А если повезет, то пристроится к вольной роте и переберется в город.
Постепенно до Гара дошло, что вольные роты для местной молодежи — как луч света в темном царстве. Правда, для юноши луч этот легко мог погаснуть в первом же сражении, а для девушки в конце концов мерк в городских трущобах.
— Мастер Ральк, я вот что подумал... этот старик, что вышел нам навстречу, сколько ему лет?
— Сорок, — произнес Ральк и пристально посмотрел на Гара. — Билару тридцать.
Лицо Гара оставалось непроницаемым, но внутри у него все кипело.
— Я так и подумал.
Наконец толпа расступилась, и к ним снова шагнул староста Билар.
— Мы согласны. Где же твои медяки, купец?..
Гар про себя подумал, что так нетрудно и разориться.
* * *
Корт повел Дирка в переднюю комнату, встал лицом к столам, за которыми уже практически не осталось горожан — их место заняли солдаты.— Внимание!.. — гаркнул Корт, набрав полную грудь воздуха.
Солдаты повскакали на ноги. Послышался грохот перевернутых скамеек, но его заглушил топот пятидесяти пар сапог.
Неожиданно воцарилась полная тишина.
— Солдаты, — начал Корт. — Позвольте представить — Дирк Дюлейн, ваш новый сержант...
Корт на секунду умолк, стараясь сохранить равновесие. Пол по какой-то непонятной причине так и норовил ускользнуть из-под ног. Кстати, язык тоже почти не слушался, и Корт был вынужден говорить медленно, иначе бы его никто не понял.
— Дирк Дюлейн решил вступить в нашу Голубую Роту. Когда мы вернемся в гарнизон, я надеюсь, что капитан поручит ему отдельный взвод. И любой из вас может оказаться у него под началом...
Солдаты стояли, не шелохнувшись, глядя прямо перед собой, но Корт мог поклясться, что слышит, как напряженно работают их мозги. Кому, скажите, хочется иметь дело с сержантом, имеющим на тебя зуб? Ничего не оставалось, как оказать новоприбывшему сержанту самый радушный прием.
— Вольно! — рявкнул Корт, и комната вновь пришла в движение.
На сей раз сначала послышалось топанье — это солдаты расставили подошвы сапог на двадцать дюймов, а затем с хлопком сомкнули за спиной ладони.
Корт повернулся к Дирку.
— Не желаешь ли сказать пару слов своим орлам, сержант Дюлейн?
— Что ж, можно, — усмехнулся Дирк, сделал шаг вперед, кожей ощущая враждебность, исходившую от выстроившихся перед ним солдат.
Откуда ты выискался на нашу голову? — читал он в их глазах. — Здесь всю жизнь тянешь лямку, чтобы только выбиться в люди, а он тут, видите ли, не успел появиться — и уже сержант!..
Лишь трое знали ответ на этот вопрос — те самые, что столкнулись в темном переулке с городской стражей.
— Сегодня в дозор иду я. Пусть ваш лейтенант маленько вздремнет, ему ведь тоже нужен отдых... Вот я и буду следить за тем, чтобы вы ненароком не вляпались в какое дерьмо. — Дирк обвел солдат лукавым взглядом. — С вас станется. Или я не прав?
— Прав, — послышался голос. — Я за себя не ручаюсь.
Дирк обернулся на голос. Он перевел взгляд повыше, затем еще выше и наконец увидел хитрющую физиономию, принадлежавшую огромного роста детине.
Глава 7
Нет, не просто огромного — прямо-таки исполинского.
Солдат был настоящим великаном, ростом выше шести с половиной футов, а весила эта гора мускулов никак не менее двух сотен фунтов.
— Заткни глотку, Коргаш! — гаркнул Корт. — Сказано тебе, этот человек будет тобой командовать, значит, так оно и будет!
— Верно, — согласился Дирк. — Но если всякий раз, лейтенант, ты будешь браться помогать мне, то скажи, зачем тебе нужен я?
И впрямь, чем этот Коргаш способен смутить человека, у которого в друзьях сам Гар Пайк?
— Позволь, я сам докажу рядовому Коргашу, что со мной шутки плохи.
— Капралу! — Коргаш указал на два шеврона на рукаве.
— Бывшему, — поправил его Дирк.
— Ты что, и вправду снимаешь с меня нашивки? — осклабился великан. — Что ж, попробуй.
Дирк подошел к задире и протянул руку к нашивкам нашего рукаве. Улыбка на физиономии великана сделалась еще шире.
В следующее мгновение он ухватил Дирка за ворот и приподнял над полом.
В ответ Дирк пнул нахала ногою в живот. Издав сдавленный крик, Коргаш отпустил Дирка, а сам от боли согнулся в три погибели. Почувствовав под ногами пол, Дирк усмехнулся и приготовился нанести удар.
Остальные солдаты разразились возмущенными криками.
Даже согнувшись от боли, Коргаш сумел кулаком отразить занесенную над ним руку, и Дирк решил действовать левой, целясь противнику в лицо. Но и тот был не промах — перехватил ее и как следует сжал. Дирк крякнул и отвел руку.
Солдаты, судя по всему, тоже вошли во вкус — они принялись раздвигать столы, освобождая место для поединка.
Судя по тому как Коргаш расплылся в улыбке, он уже успел очухаться, но в этот момент Дирк въехал ему в физиономию кулаком. На этот раз удар попал в цель.
Гигант взревел, выпрямился, выпуская левую руку Дирка, и тот нанес ему еще один удар — на сей раз в живот, куда раньше успел пихнуть его ногой. Взревев еще раз от боли и злости, Коргаш опустил на голову Дирка увесистый кулачище.
Корт даже не успел понять, как это произошло. Каким-то чудодейственным образом Коргаш вдруг взмыл в воздух и в следующее мгновение приземлился на пол, причем с таким грохотом, что сотряслись стены харчевни.
Дирк все еще держал кандидата в экс-капралы за предплечье. Коргаш снова взревел от ярости и дернул Дирка за руку.
Тот потерял равновесие и завалился на противника, а Коргаш попытался ударить его кулаком в лицо. Но Дирк, мотнув головой, вывернулся из-под удара, и мощный кулак вместо подбородка попал ему в плечо. Дирк побелел от боли. Сжав зубы, он исхитрился откатиться в сторону и вскочить на ноги.
Коргаш тоже поднялся, рыча, как медведь. Но Корт не слышал этого рыка — его заглушали крики солдат. Не успел капрал выпрямиться во весь рост, как Дирк со всех сил заехал ему в подбородок. Коргаш дернул головой, и Дирк налетел на него, тараня всем телом. Что, собственно, произошло, Корт так и не разглядел, но капрал покачнулся и с грохотом рухнул навзничь.
Быстрота реакции изменила ему.
Дирк отступил назад, пытаясь отдышаться и потирая ушибленное плечо.
Коргаш наконец заставил себя присесть и замотал головой, словно пытаясь вытряхнуть наполнивший ее туман. Увидев перед собой Дирка, он, пошатываясь, поднялся на ноги и с ревом ринулся на сержанта, потрясая кулачищами, которыми при желании можно было пришибить даже медведя.
Но Дирк был не медвежьей породы. Он одним прыжком приблизился к Коргашу и впечатал ему в подбородок кулак.
Коргаш вновь мотнул головой, однако исхитрился-таки отплатить обидчику той же монетой. Дирк попытался блокировать удар, но не успел и рухнул навзничь, так и не отпустив руки капрала. Он потянул гиганта за собой и, изловчившись, пнул его обеими ногами в живот.
Коргаш кувырком полетел через всю комнату и врезался в стену.
Дирк ловко поднялся на ноги, стараясь прийти в себя после падения и отдышаться. Солдаты разошлись вовсю, подбадривая поверженного гиганта. Коргаш кое-как поднялся на ноги и теперь стоял, пошатываясь.
Солдат был настоящим великаном, ростом выше шести с половиной футов, а весила эта гора мускулов никак не менее двух сотен фунтов.
— Заткни глотку, Коргаш! — гаркнул Корт. — Сказано тебе, этот человек будет тобой командовать, значит, так оно и будет!
— Верно, — согласился Дирк. — Но если всякий раз, лейтенант, ты будешь браться помогать мне, то скажи, зачем тебе нужен я?
И впрямь, чем этот Коргаш способен смутить человека, у которого в друзьях сам Гар Пайк?
— Позволь, я сам докажу рядовому Коргашу, что со мной шутки плохи.
— Капралу! — Коргаш указал на два шеврона на рукаве.
— Бывшему, — поправил его Дирк.
— Ты что, и вправду снимаешь с меня нашивки? — осклабился великан. — Что ж, попробуй.
Дирк подошел к задире и протянул руку к нашивкам нашего рукаве. Улыбка на физиономии великана сделалась еще шире.
В следующее мгновение он ухватил Дирка за ворот и приподнял над полом.
В ответ Дирк пнул нахала ногою в живот. Издав сдавленный крик, Коргаш отпустил Дирка, а сам от боли согнулся в три погибели. Почувствовав под ногами пол, Дирк усмехнулся и приготовился нанести удар.
Остальные солдаты разразились возмущенными криками.
Даже согнувшись от боли, Коргаш сумел кулаком отразить занесенную над ним руку, и Дирк решил действовать левой, целясь противнику в лицо. Но и тот был не промах — перехватил ее и как следует сжал. Дирк крякнул и отвел руку.
Солдаты, судя по всему, тоже вошли во вкус — они принялись раздвигать столы, освобождая место для поединка.
Судя по тому как Коргаш расплылся в улыбке, он уже успел очухаться, но в этот момент Дирк въехал ему в физиономию кулаком. На этот раз удар попал в цель.
Гигант взревел, выпрямился, выпуская левую руку Дирка, и тот нанес ему еще один удар — на сей раз в живот, куда раньше успел пихнуть его ногой. Взревев еще раз от боли и злости, Коргаш опустил на голову Дирка увесистый кулачище.
Корт даже не успел понять, как это произошло. Каким-то чудодейственным образом Коргаш вдруг взмыл в воздух и в следующее мгновение приземлился на пол, причем с таким грохотом, что сотряслись стены харчевни.
Дирк все еще держал кандидата в экс-капралы за предплечье. Коргаш снова взревел от ярости и дернул Дирка за руку.
Тот потерял равновесие и завалился на противника, а Коргаш попытался ударить его кулаком в лицо. Но Дирк, мотнув головой, вывернулся из-под удара, и мощный кулак вместо подбородка попал ему в плечо. Дирк побелел от боли. Сжав зубы, он исхитрился откатиться в сторону и вскочить на ноги.
Коргаш тоже поднялся, рыча, как медведь. Но Корт не слышал этого рыка — его заглушали крики солдат. Не успел капрал выпрямиться во весь рост, как Дирк со всех сил заехал ему в подбородок. Коргаш дернул головой, и Дирк налетел на него, тараня всем телом. Что, собственно, произошло, Корт так и не разглядел, но капрал покачнулся и с грохотом рухнул навзничь.
Быстрота реакции изменила ему.
Дирк отступил назад, пытаясь отдышаться и потирая ушибленное плечо.
Коргаш наконец заставил себя присесть и замотал головой, словно пытаясь вытряхнуть наполнивший ее туман. Увидев перед собой Дирка, он, пошатываясь, поднялся на ноги и с ревом ринулся на сержанта, потрясая кулачищами, которыми при желании можно было пришибить даже медведя.
Но Дирк был не медвежьей породы. Он одним прыжком приблизился к Коргашу и впечатал ему в подбородок кулак.
Коргаш вновь мотнул головой, однако исхитрился-таки отплатить обидчику той же монетой. Дирк попытался блокировать удар, но не успел и рухнул навзничь, так и не отпустив руки капрала. Он потянул гиганта за собой и, изловчившись, пнул его обеими ногами в живот.
Коргаш кувырком полетел через всю комнату и врезался в стену.
Дирк ловко поднялся на ноги, стараясь прийти в себя после падения и отдышаться. Солдаты разошлись вовсю, подбадривая поверженного гиганта. Коргаш кое-как поднялся на ноги и теперь стоял, пошатываясь.