Страница:
- Эх! - с досадой крякнул Саул.
Вадим стащил куртку. Его мутило, и в глазах было темно. Он увидел
сосредоточенное лицо Антона и лицо Саула, сморщенное от жалости. Потом он
почувствовал прохладные пальцы у себя на боку.
- Ножом, - сказал Саул. Голос его доносился словно из-за стены. - Как
вы все это неумело! Я бы его одной рукой взял!
- Это не он, - пробормотал Вадим. - Это мечом... Один голый...
- Голый? - сказал Саул. - Ну, товарищи, этого даже я не понимаю.
Антон что-то ответил, но тут перед глазами Вадима поплыли круги и
звездочки, и он потерял сознание.
- Смотрите, Антон, - заговорил Саул. - Антон! Он в обмороке, вы
видите?
- Он спит, - сказал Антон. Он внимательно осматривал рану. Рана была
рубленая и довольно глубокая. Удар пришелся под ребро и меч расслоил
мышцы. Антон облегченно вздохнул. Саул глядел через его плечо,
встревоженно сопя.
- Плохо? - спросил он шепотом.
- Нет, вздор, - сказал Антон. - Через час все будет в порядке. Он
отстранил Саула. - Только вы сядьте, пожалуйста.
Саул откинулся в кресле и злобно уставился на неподвижного "языка".
Антон неторопливо расстегнул мешок, вытащил банку с коллоидом и густо
залил рану. Оранжевое желе сразу стало розовым, подернулось розовыми
стрелочками - как пенка на молоке. Вот кровь, подумал Антон. Здоровенный
парень Димка! Он посмотрел на лицо Вадима. Оно было немного бледнее
обычного, но такое же спокойное и умиротворенное как всегда, когда он
спал. И дышал он, как всегда, носом - глубоко, бесшумно и просторно. Антон
положил пальцы по сторонам раны и закрыл глаза.
Простейшие приемы психохирургии входили в подготовку звездолетчика.
Практически каждый пилот умел вскрыть и срастить живую ткань, используя
психодинамический резонанс. Это требовало большого напряжения и
сосредоточенности. В стационарных условиях применялись нейрогенераторы, а
в поле приходилось делать это по-знахарски, и каждый раз Антон жалел
знахарей. Словно сквозь сон Антон слышал, как позади тяжело вздыхает и
ворочается Саул, и бормочет, всхлипывая, пленник. От пленника в кабине
стоял неприятный кислый дух.
Антон открыл глаза. Рана затянулась, выдавив коллоид, - теперь это
был просто розовый шрам. Пожалуй, хватит, подумал Антон. Иначе не смогу
вести глайдер. Он был весь мокрый.
- Ну, вот и все, - сказал он, переводя дыхание.
Саул приподнялся и посмотрел на рану.
- Черт знает что, - проворчал он. - Как вы это делаете?
Антон огляделся и вздрогнул. Снаружи к фонарю прильнули страшные
лица, тощие, с ввалившимися щеками, оскаленные. В этом была какая-то
древняя исконная жуть: словно мертвецы заглядывали в твой дом. У Антона
мороз пошел по коже. Саул сдвинул мохнатые брови и погрозил пальцем. По
спектролиту бесшумно застучали костлявые кулаки.
- Домой идите! Домой! - громко сказал Саул.
Антон стал одевать Вадима.
- Сейчас полетим, - сказал он.
- Вы их всех поубиваете.
Антон покачал головой и перебрался на место водителя. Глайдер дрогнул
и начал медленно подниматься. Лица за фонарем пропали. Длинная костлявая
рука с обломанными ногтями скользнула по спектролиту и тоже пропала.
Развернув глайдер на пеленг "Корабля", Антон дал полный ход. Он
спешил - была уже полночь.
- Что они в нем нашли, - пробормотал Саул. - Эсэсовец, животное, я
сам видел, как он колол их пикой - подгонял.
Антон промолчал.
- О господи! - сказал Саул. - Сколько на нем всякой гадости. Так и
ползают...
- Что ползает?
- Что-то вроде вшей. Надо сначала его вымыть и все
продезинфицировать...
Вот и еще одно дело, подумал Антон. Саул, словно угадав его мысли,
добавил:
- Ничего, я сам этим займусь. Только бы он не сдох с непривычки.
Антон вел глайдер на максимальной скорости, держась метрах в ста над
землей. Маленькая яркая луна стояла почти в зените, красный серп давно
зашел, а навстречу из-за белого горизонта поднималась третья луна, розовая
и сплющенная. Вадим пошевелился, громко зевнул и, пробормотав: "Ты меня
залечил?" - снова заснул.
- Что он делает? - спросил Антон. Он устал, ему не хотелось
оборачиваться.
- Кто?
- "Язык".
- Лежит. Воняет. Давненько не слыхал этого запаха...
Давненько, подумал Антон. Я вообще никогда не слыхал. И не хотел
бы... Саул прав: зря мы ввязались в эту историю. Саул умница. Это
действительно система. Культура рабовладения. Рабы и господа. Правда, я
думал, что верные рабы встречаются только в плохих книжках... Верный раб -
какая это гадость! Ну ладно, дело сделано, отступать поздно и глупо. По
крайней мере мы все узнаем наверняка. Да и не в этом суть... Если бы даже
я сразу понял, что здесь происходит, все равно я не смог бы повернуться
спиной... К котловану, где машины давят людей... К загаженному поселку...
Интересно, потерпит ли мировой совет существование планеты с
рабовладельческим строем?
Он вдруг ощутил всю громадность проблемы. Никогда еще не было такой
альтернативы: вмешиваться или не вмешиваться в судьбу чужой планеты?
Жители Леониды и Тагоры слишком далеки от людей. Психология леонидян до
сих пор загадка и никто не скажет, какой там общественный строй... А
гуманоиды Тагоры хотят от природы так мало, что вообще непонятно, как они
доросли до создания своей техники... Но здесь, на Сауле, совсем другое
дело. Нигде больше общественные отношения не принимают такой уродливой и в
то же время, по-видимому, такой необходимой формы... Родной брат
человечества - очень юный, очень незрелый и очень жестокий... И вдобавок
ко всему эти дурацкие машины пришельцев...
Далеко впереди на голубой равнине показалась маленькая черная точка.
Вот и "Корабль", подумал Антон. А возле, под снегом, мертвые. Как странно,
всего день прошел, а я уже привык. Точно всю жизнь ходил среди голых
мертвецов в снегу. Легко привыкает человек. Психическая аккомодация.
Странно. Может быть, дело в том, что они все-таки чужие. Может быть, на
Земле я сошел бы от всего этого с ума. Нет, просто я отупел...
Снижая скорость, он сделал круг над "Кораблем". "Корабль" выглядел
ободряюще - знакомый черный конус над голубыми холмами. И две резкие тени
от него - короткая черная и длинная розоватая. Глайдер опустился перед
входом. Снег смерзся вокруг "Корабля" в сплошное ледяное поле. Антон
похлопал Вадима по колену.
- Ну что, что, - сонно спросил Вадим.
- Подъем...
- А ну тебя...
- Вставай, Димка. Пойдем на "Корабль".
- Сейчас, - сказал Вадим и зачмокал. - Еще минуточку...
- Пощекотать его? - деловито предложил Саул.
Вадим сразу открыл глаза и поднялся.
- Ага, это "Корабль"... Понимаю.
Они вылезли на твердый скользкий снег. От морозного воздуха захватило
дух. Было слышно, как Вадим стучал зубами. Саул придерживал "языка" за
шиворот. Что думает сейчас этот бедняга? - подумал Антон.
- Вы поднимайтесь, - сказал Саул, - а я его прямо в душевую.
Они вошли в корабль, зарастили люк, и Антон, подталкивая Вадима, стал
подниматься в кают-кампанию. Вадим, постукивая зубами, дремал. Внизу
страшно заорал пленник. Вадим встрепенулся.
- Чего они там? - тревожно спросил он.
- Мыть повели, - объяснил Антон. - Он весь в паразитах.
Послышался голос Саула:
- Добром иди, небось не сдохнешь...
Дверь душевой хлопнула. Они вошли в кают-кампанию и разом повалились
в кресла.
- Милый, добрый "Корабль", - сказал Вадим. - Как хорошо, как чисто...
Антон лежал с закрытыми глазами.
- Болит? - спросил он.
- Чешется...
- Значит, все хорошо... Слушай, что тебе нужно для работы?
- Вычислитель, - сказал Вадим. - Половина памяти. Оба анализатора.
Побольше кофе и какой-нибудь вкусной еды для "языка". Через два часа он
будет сидеть здесь за столом и беседовать с тобой о смысле жизни.
Снизу опять донесся вопль, возня и шлепанье босых ног.
- Куда? - взревел Саул. - На место... Дай сюда!
- Здорово он его моет, - сказал Вадим с уважением. - Наверное, мыло в
глаз попало... А вот интонации у Саула не те. Весь этот рев бедняга "язык"
воспринимает как умоляющий лепет. Тон приказа вот, - Вадим, вытянув шею,
жалобно и нестерпимо завизжал.
- Котенку наступили на голову, - сказал Антон.
- Вот-вот!
- Ну ладно, рубку ты займешь... Я все принесу.
Вадим внимательно поглядел на него.
- А ведь ты, милый, выжат как лимон, - сказал он.
- Есть немножко... Рана у тебя не очень серьезная, но я измотался.
Знаешь, как это изматывает?
- Ложись спать, я справлюсь один. А Саул все принесет.
- Ладно, - сказал Антон. - Это моя забота. - Иди, - он махнул рукой.
- Готовься.
Вадим поднялся.
- Советую все-таки поспать, - он пошел в рубку и вдруг остановился. -
А взяли они одежду?
Сначала Антон не понял, а потом сказал:
- Честно говоря, не знаю... Не помню. Но они нами очень недовольны.
- Ох и каша, ну и каша, - сказал Вадим. - Ничего не понимаю. За что
он меня ткнул мечом?
Он покачал головой и пошел в рубку. Антон сейчас же задремал. Ему
приснилось, что он пошел на кухню, сварил очень много кофе, принес
кофейник и консервы в рубку, а Вадим был занят и огрызнулся, тогда он
пошел в свою каюту, сел за стол, чтобы подобрать программу обратного
перелета, но ему очень хотелось спать и все время попадались старые
программы от его прежних рейсов. Потом его разбудил Саул.
- Вот, - сказал Саул.
Перед Антоном стоял стройный светлолицый парень в трусах и
тетраканэтиленовой куртке, черноволосый и испуганный.
- Хорош? - спросил Саул насмешливо.
Антон засмеялся.
- Красивая раса, - сказал он. - Здравствуй, младший брат.
Младший брат смотрел на него круглыми от страха глазами. Ну до чего
славный парнишка, - подумал Антон.
- А вот это было у него под шубой, - сказал Саул и положил на стол
твердый пакет.
Пленник сделал движение к пакету.
- Н-но, - грозно сказал Саул. - Опять? Я тебя!
Пленник сьежился. По-видимому, интонации Саула он уже освоил хорошо.
Антон взял пакет, осмотрел его и вскрыл. В конверте из отлично
обработанной кожи лежали замысловато сложенный лист бумаги, какой-то
чертеж и окровавленный кусок тампопластыря.
- Понимаете? - сказал Саул. - Это они ободрали с раненых.
Антон вспомнил изуродованных людей в шеренге и стиснул зубы.
- Это, наверное, донесение, - сказал он, помолчав. - О нашем
появлении. Вадим! - позвал он.
Пленник вдруг заговорил. Он говорил быстро, ударяя себя ладонями по
груди, на лице его были ужас и отчаяние, и это странно не вязалось с
резкими, и даже как будто насмешливыми интонациями его голоса. В зал
спустился Вадим и остановился позади пленника, прислушиваясь. Пленник
замолчал и закрыл лицо руками.
- Посмотри-ка, Вадим, - сказал Антон, - протягивая листок.
- О! - сказал Вадим. - Письмо! Это же просто прелесть! Вдвое меньше
работы!
Он взял пленника за рукав и повел в рубку, на ходу рассматривая
листок. Пленник покорно плелся за ним. Саул внимательно изучал чертеж.
- Я не специалист, - сказал он, - но по-моему, это точное изображение
внутренности того танка. Помните, в котловане?
Он перебросил чертеж Антону. Чертеж был сделан синей краской, очень
аккуратно, но на бумаге было много следов грязных пальцев. Это был план
кабины-шумовки - по-видимому, очень точный план. Некоторые отверстия были
отмечены грубо намалеванными крестиками, некоторые просто зачеркнуты.
Антон зевнул и потер глаза. Ну вот, вяло подумал он. Отличные чертежи
делают рабовладельцы.
- Слушайте, капитан, - сказал Саул. - Идите спать. Все равно, пока
ваш лингвист не кончит, никому вы здесь не нужны.
- Вы думаете?
- Уверен.
Голос Вадима из рубки потребовал:
- Кофе и банку варенья.
- Сейчас, - крикнул Саул. - Идите, идите, Антон, - сказал он.
- Никуда я не пойду, - сказал Антон. - Я - здесь.
Он закрыл глаза и перестал сопротивляться. Он спал неспокойно, часто
просыпаясь и открывая глаза. Он видел, как на цыпочках проходил Саул - в
одной руке у него была пустая банка, в другой кофейник. В следующий раз
Саул прошел в рубку с заставленным подносом, и в кают-кампании запахло
томатом. Потом Саул очутился за столом. Он задумчиво сосал пустую трубку и
внимательно разглядывал Антона. Сверху из рубки доносились монотонные
голоса. "Су-у... Му-у... Бу-у..." - говорил Вадим, и механический голос
повторял: "Су-у... Му-у... Бу-у... Работать - ка-ро-су-у... Рабочий -
ка-ро-бу... Стать рабочим - ка-ро-му-у..." Сон наплывал и уплывал снова.
Голос Вадима непонятно вещал: "Блистающий... великий и могучий утес...
идай-хикари... тика-удо...", и визгливый голос пленника повторял:
"Тико-о... удо-о..." Вадим кричал: "Саул! Кофе!". "Третий кофейник!" -
недовольно бормотал Саул.
Потом Антон проснулся и почувствовал, что больше не хочет спать.
Саула в зале не было. Изрядно осипший голос Вадима старательно выговаривал
наверху: "Соринака-бу... торунака-бу... сапонури-су...". Пленник что-то
басовито ворковал в ответ. Антон взглянул на часы. Было три часа утра
местного времени. Ай да структуральнейший, - подумал Антон с уважением.
Его вдруг охватило нетерпение. Надо было кончать.
- Димка! - крикнул он. - Как дела?
- Проснулся? - сипло отозвался Вадим. - Мы тебя ждем. Сейчас
спускаемся.
Из каюты высунулась голова Саула.
- Уже? - осведомился он. Из приоткрытой двери валил дым.
- Входите, Саул, - сказал Антон. - Сейчас начнем.
Саул сел в кресло и бросил на стол чертеж. Из рубки спустился
пленник, его покачивало. Щеки у него были вымазаны вареньем. Не обращая ни
на кого внимания, он остановился и стал смотреть вверх с выражением
собачьей почтительности в глазах. Сверху уже спускался Вадим, держа в
обнимку большой блестящий ящик - приставку-анализатор. Он подошел к столу,
поставил анализатор и рухнул в кресло. На лице у него было ликование.
- Я гений! - сообщил он сипло. - Я ум-ни-ца! Великий и могучий утес!
Хикари-тико-удо!
При этих словах пленник перестал облизывать пальцы и сложил
почтительно руки перед грудью.
- А? - вскричал Вадим, простирая к нему руку. Потом он заявил:
Есть на всякий, есть на случай,
В "Корабле" специалист -
Ваш великий и могучий
Структуральнейший лингвист.
Антон с удовольствием посмотрел на него. На висках у Вадима торчали
желтые рожки мнемокристаллов. У пленника тоже торчали желтые рожки
мнемокристаллов. Было в них обоих что-то от добродушных молодых бесов.
Впрочем, пленник был больше похож на теленка. Саул тоже улыбался,
посасывая трубку.
- Предупреждаю, - заявил Вадим, - абстрактных вопросов ему задавать
не надо. Дубина редкостная. Образование - два класса. - Он встал и роздал
Антону и Саулу по паре мнемокристаллов. - Мыслит он исключительно
конкретно. - Он повернулся к пленнику: - Ринга хоси-му?
"Хочешь варенья?" - понял Антон.
"Язык" заискивающе улыбнулся и опять сложил руки перед грудью.
- Вот видите? - сказал Вадим. - Он опять хочет варенья. Но он
подождет. Давайте приступать.
Антон замялся. Он вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего
представления о том, как это делается. Вадим и Саул выжидательно смотрели
на него. Пленник тоскливо переступал с ноги на ногу.
- Как вас зовут? - спросил Антон очень мягко. Ему не нравилось, что
пленник до сих пор чувствует себя неуверенно и, несомненно, испытывает
страх.
Пленник посмотрел на него с недоумением.
- Хайра, - ответил он и перестал переминаться.
"Из рода холмов", - понял Антон.
- Очень приятно, - сказал он. - Меня зовут Антон.
Недоумение на физиономии Хайры возросло.
- Скажите пожалуйста, Хайра, кем вы работаете?
- Я не работаю. Я воин.
- Видите ли, - сказал Антон, - вы, наверное, оскорблены насилием,
которое мы были вынуждены применить по отношению к вам. Но вы не должны
обижаться. Право, у нас не было иного выхода.
Пленник упер руку в бок, отвесил нижнюю губу и стал смотреть мимо
Антона. Саул громко кашлянул и принялся барабанить пальцами по столу.
- Вы не должны бояться, - продолжал Антон. - Мы не сделаем вам ничего
дурного.
На лице пленника явственно проступила надменность. Он осмотрелся,
отошел на два шага в сторону и сел на пол боком к Антону, скрестив ноги.
Осваивается, подумал Антон. Это хорошо. Вадим, развалившись в кресле,
взирал на все это с удовлетворением. Саул перестал барабанить пальцами и
начал постукивать по столу трубкой.
- Мы хотим задать вам несколько вопросов, - с подъемом продолжал
Антон, - потому что нам необходимо знать, что происходит.
- Варенья, - неприятным голосом произнес Хайра. - И быстро.
Вадим захохотал от удовольствия.
- Such а little pig! - сказал он.
Антон покраснел и оглянулся на Саула. Саул медленно поднимался. Лицо
у него было неподвижное и скучающее.
- Почему не несут варенья? - осведомился Хайра в пространство. - И
пусть все молчат, пока я буду спрашивать. И пусть принесут варенья и
одеяла, потому что мне жестко сидеть.
Воцарилось молчание. Вадим перестал улыбаться и с сомнением посмотрел
на анализатор.
- Do you think, - растерянно спросил Антон, - we should better bring
him some jam?
Саул не отвечая медленно приблизился к пленнику. Пленник сидел с
каменным лицом. Саул повернулся к Антону.
- You have taken a wrong way, boys, - проговорил он. - It won't pay
with SS-man. - Его рука мягко опустилась на шею Хайры. На лице Хайры
мелькнуло беспокойство. - He is a pitekantropos, that's what he is, -
нежно сказал Саул. - He mistakes your soft handling for a kind of
weakness.
- Саул, Саул! - сказал Антон встревоженно.
- Speak but English, - быстро предупредил Саул.
- Где варенье? - неуверенно спросил пленник.
Саул мощным рывком поднял его на ноги. На каменном лице Хайры
проступило смятение. Саул медленно пошел вокруг него, оглядывая его с
головы до ног. Ну и зрелище, подумал Антон с невольным страхом и
отвращением. У Саула был очень непривлекательный вид. Зато Хайра снова
сложил на груди руки и заискивающе улыбался. Саул неторопливо вернулся к
своему креслу и сел. Хайра смотрел теперь только на него. В кают-кампании
стояла мертвая тишина.
Саул стал набивать трубку время от времени поглядывая на Хайру
исподлобья.
- Now I interrogate, - сказал он. - And you don't interfere. If you
choose to talk to me, speak English.
- Agreed, - сказал Вадим и что-то переключил в анализаторе. Антон
кивнул.
- What did you do with that box? - подозрительно спросил Саул.
- Took measures, - ответил Вадим. - We don't need him to learn
English as well, do we?
- О'кэй, - сказал Саул. Он раскурил трубку. Хайра с ужасом смотрел на
него, отклоняясь от клубов дыма.
- Имя? - хмуро спросил Саул.
- Хайра.
- Должность?
- Носитель копья. Стражник.
- Кто начальник?
- Кадайра. ("Из рода вихрей" - понял Антон).
- Должность начальника?
- Носитель отличного меча. Начальник охраны.
- Сколько стражников в лагере?
- Два десятка.
- Сколько людей в хижинах?
- В хижинах нет людей.
Антон и Вадим переглянулись. Саул бесстрастно продолжал:
- Кто живет в хижинах?
- Преступники.
- А преступники не люди?
На лице Хайры изобразилось искреннее недоумение. Вместо ответа он
нерешительно улыбнулся.
- Ладно. Сколько преступников в лагере?
- Много. Никто не считает.
- Кто прислал сюда преступников?
Пленник говорил долго и вдохновенно, но Антон услышал только:
- Их прислал великий и могучий утес, сверкающий бой, с ногой на небе,
живущий, пока не исчезнут машины.
- Ого, - сказал Саул, - они знают слово "машины".
- Нет, - отозвался Вадим. - Это я знаю слово "машины". Имеются в виду
машины в котловане и на шоссе. А великий и так далее - это, вероятно,
местный царь.
Пленник слушал этот диалог с выражением тупого отчаяния.
- Ну ладно, - сказал Саул. - Продолжим. В чем вина преступников?
Пленник оживился и снова принялся говорить долго и много, и снова
Антон понял далеко не все.
- Есть преступники, желавшие сменить утес... Есть преступники,
бравшие чужие вещи... Есть преступники, убивавшие людей... Есть
преступники, желавшие странного...
- Понятно. Кто прислал сюда стражников?
- Великий и могучий утес с ногой на земле.
- Зачем?
Пленник молчал.
- Я спрашиваю, что здесь делает стража?
Пленник молчал. Он даже закрыл глаза. Саул свирепо засопел.
- Так! Что здесь делают преступники?
Пленник, не открывая глаз, замотал головой.
- Говори! - рявкнул Саул так, что Антон вздрогнул. Комиссия по
контактам, горестно подумал он, где ты?
Пленник жалобно застонал.
- Меня убьют, если расскажу.
- Тебя убьют, если ты не расскажешь, - пообещал Саул. Он достал из
кармана перочинный нож и раскрыл его. Пленник затрепетал.
- Саул! - сказал Антон. - Stop it!
Саул стал чистить ножом трубку.
- Stop what? - осведомился он.
- Преступники заставляют машины двигаться, - едва слышно произнес
Хайра. - Стражники смотрят.
- На что смотрят?
- Как машины двигаются.
Саул взял чертеж и сунул пленнику под нос.
- Рассказывай все, - сказал он.
Хайра рассказывал долго и сбивчиво. Саул подгонял и подправлял его.
Дело, по-видимому, сводилось к тому, что местные власти пытались овладеть
способом управления машинами. Методы при этом использовались чисто
варварские. Преступников заставляли тыкать пальцами в отверстия, кнопки,
клавиши, запускать руки в двигатели, и смотрели, что при этом происходит.
Чаще всего не происходило ничего. Часто машины взрывались. Реже они
начинали двигаться, давя и калеча все вокруг. И совсем редко удавалось
заставить машины двигаться упорядоченно. В процессе работы стражники
садились подальше от испытываемой машины, а преступники бегали от них к
машине и обратно, сообщая, в какую дыру или в какую кнопку будет сунут
палец. Все это тщательно заносилось на чертежи.
- Кто делает чертежи?
- Не знаю.
- Верю. Кто привозит чертежи?
- Большие начальники на птицах.
- Имеются в виду наши знакомые птички, - пояснил Вадим. - Наверное,
здесь их приручают.
- Кому нужны машины?
- Великому и могучему утесу, сверкающему бою, с ногой на небе,
живущему, пока не исчезнут машины.
- Что он делает с машинами?
- Кто?
- Утес.
На лице пленника изобразилось смятение.
- Это же должность, Саул, - сказал Вадим. - Говорите полностью.
- Хорошо. Что делает с машинами Великий и могучий утес, с ногой на
небе... или на земле? Тьфу, черт, не помню... живущий, пока... это...
- Пока не исчезнут машины, - подсказал Вадим.
- Бессмыслица какая-то, - сердито сказал Саул. - При чем тут машины?
- Это титулование, - пояснил Вадим. - Символ вечности.
- Слушайте, Вадим, спросите его, что он делает с машинами?
- Кто?
- Да утес же, черт бы его побрал!
- Говорите просто, - сказал Вадим. - Великий и могучий утес.
Саул отдулся и положил трубку на стол.
- Итак, что делает с машинами Великий и могучий утес?
- Никто не знает, что делает Великий и могучий утес, - с достоинством
произнес пленник.
Антон не выдержал и засмеялся. Вадим хохотал, держась за
подлокотники. Пленник глядел на них со страхом.
- Откуда привозят чертежи?
- Из-за гор.
- Что за горами?
- Мир.
- Сколько в мире людей?
- Очень много. Сосчитать невозможно.
- Кто привозит машины?
- Преступники.
- Откуда?
- С твердой дороги. Там очень много машин. - Пленник подумал и
добавил: - Сосчитать нельзя.
- Кто делает машины?
Хайра удивленно улыбнулся.
- Машины никто не делает. Машины есть.
- Откуда они взялись?
Хайра произнес речь. Он тер лицо, гладил себя по бокам и поглядывал
на потолок. Он закатывал глаза и временами даже принимался петь.
Получалось приблизительно следующее.
Давным-давно, когда еще никто не родился, с красной луны упали
большие ящики. В ящиках была вода. Жирная и липкая как варенье. И она была
темно-красная, как варенье. Сначала вода сделала город. Потом она сделала
в земле две дыры и наполнила эти дыры дымом смерти. Потом вода стала
твердой дорогой между дырами, а из дыма родились машины. С тех пор один
дым рождает машины, а другой дым глотает машины, и так всегда будет.
- Ну, это мы и без тебя знаем, - сказал Саул. - А если преступники не
захотят двигать машины?
- Их убивают.
- Кто?
- Стражники.
- И ты убивал?
- Я убил троих, - гордо ответил Хайра.
Антон закрыл глаза. Мальчишка, подумал он. Славный, симпатичный
мальчишка. И он говорит об этом с гордостью...
- Как же ты их убивал? - спросил Саул.
- Одного я убил мечом. Я доказывал начальнику, что могу разрубить
тело одним ударом. Теперь он знает, что я это могу. Другого я убил
кулаком. А третьего я приказал сбросить мне на копье.
- Кому приказал?
- Другим преступникам.
Некоторое время Саул молчал.
- Скучно, - сказал пленник. - Служба гордая, но скучная. Нет женщин.
Нет умных бесед. Скучно, - повторил он и вздохнул.
- Почему преступники не бегут?
- Они бегут. Пусть. На равнине снег и птицы. В горах стража. Умные не
бегут. Все хотят жить.
- Почему у некоторых золотые ногти?
Пленник сказал шепотом:
- Это были люди большого богатства. Но они хотели странного, а
некоторые даже пытались сменить Утес. Они отвратительны, как падаль, -
сказал он громко. - Великий и могучий Утес, сверкающий бой присылает их
сюда со всеми родными. Кроме женщин, - прибавил он с сожалением.
- Вы знаете, - сказал Саул, - я испытываю огромное желание повесить
сначала его, а потом всех остальных носителей мечей и копий на этой
равнине. Но это, к сожалению, бесполезно. - Он снова набил трубку. - У
меня больше нет вопросов. Спрашивайте вы, если хотите.
- Нас нельзя вешать, - быстро сказал побледневший Хайра. - Великий и
могучий утес, с ногой на небе жестоко накажет вас.
- Плевать я хотел на твоего Великого и могучего, - сказал Саул,
раскуривая трубку. Пальцы его дрожали. - Будете еще спрашивать, или нет?
Антон помотал головой. Никогда в жизни он не испытывал такого
отвращения. Вадим подошел к Хайре и сорвал с его висков мнемокристаллы.
- Что будем делать? - спросил он.
- Таков человек, - задумчиво проговорил Саул. - На пути к вам он
Вадим стащил куртку. Его мутило, и в глазах было темно. Он увидел
сосредоточенное лицо Антона и лицо Саула, сморщенное от жалости. Потом он
почувствовал прохладные пальцы у себя на боку.
- Ножом, - сказал Саул. Голос его доносился словно из-за стены. - Как
вы все это неумело! Я бы его одной рукой взял!
- Это не он, - пробормотал Вадим. - Это мечом... Один голый...
- Голый? - сказал Саул. - Ну, товарищи, этого даже я не понимаю.
Антон что-то ответил, но тут перед глазами Вадима поплыли круги и
звездочки, и он потерял сознание.
- Смотрите, Антон, - заговорил Саул. - Антон! Он в обмороке, вы
видите?
- Он спит, - сказал Антон. Он внимательно осматривал рану. Рана была
рубленая и довольно глубокая. Удар пришелся под ребро и меч расслоил
мышцы. Антон облегченно вздохнул. Саул глядел через его плечо,
встревоженно сопя.
- Плохо? - спросил он шепотом.
- Нет, вздор, - сказал Антон. - Через час все будет в порядке. Он
отстранил Саула. - Только вы сядьте, пожалуйста.
Саул откинулся в кресле и злобно уставился на неподвижного "языка".
Антон неторопливо расстегнул мешок, вытащил банку с коллоидом и густо
залил рану. Оранжевое желе сразу стало розовым, подернулось розовыми
стрелочками - как пенка на молоке. Вот кровь, подумал Антон. Здоровенный
парень Димка! Он посмотрел на лицо Вадима. Оно было немного бледнее
обычного, но такое же спокойное и умиротворенное как всегда, когда он
спал. И дышал он, как всегда, носом - глубоко, бесшумно и просторно. Антон
положил пальцы по сторонам раны и закрыл глаза.
Простейшие приемы психохирургии входили в подготовку звездолетчика.
Практически каждый пилот умел вскрыть и срастить живую ткань, используя
психодинамический резонанс. Это требовало большого напряжения и
сосредоточенности. В стационарных условиях применялись нейрогенераторы, а
в поле приходилось делать это по-знахарски, и каждый раз Антон жалел
знахарей. Словно сквозь сон Антон слышал, как позади тяжело вздыхает и
ворочается Саул, и бормочет, всхлипывая, пленник. От пленника в кабине
стоял неприятный кислый дух.
Антон открыл глаза. Рана затянулась, выдавив коллоид, - теперь это
был просто розовый шрам. Пожалуй, хватит, подумал Антон. Иначе не смогу
вести глайдер. Он был весь мокрый.
- Ну, вот и все, - сказал он, переводя дыхание.
Саул приподнялся и посмотрел на рану.
- Черт знает что, - проворчал он. - Как вы это делаете?
Антон огляделся и вздрогнул. Снаружи к фонарю прильнули страшные
лица, тощие, с ввалившимися щеками, оскаленные. В этом была какая-то
древняя исконная жуть: словно мертвецы заглядывали в твой дом. У Антона
мороз пошел по коже. Саул сдвинул мохнатые брови и погрозил пальцем. По
спектролиту бесшумно застучали костлявые кулаки.
- Домой идите! Домой! - громко сказал Саул.
Антон стал одевать Вадима.
- Сейчас полетим, - сказал он.
- Вы их всех поубиваете.
Антон покачал головой и перебрался на место водителя. Глайдер дрогнул
и начал медленно подниматься. Лица за фонарем пропали. Длинная костлявая
рука с обломанными ногтями скользнула по спектролиту и тоже пропала.
Развернув глайдер на пеленг "Корабля", Антон дал полный ход. Он
спешил - была уже полночь.
- Что они в нем нашли, - пробормотал Саул. - Эсэсовец, животное, я
сам видел, как он колол их пикой - подгонял.
Антон промолчал.
- О господи! - сказал Саул. - Сколько на нем всякой гадости. Так и
ползают...
- Что ползает?
- Что-то вроде вшей. Надо сначала его вымыть и все
продезинфицировать...
Вот и еще одно дело, подумал Антон. Саул, словно угадав его мысли,
добавил:
- Ничего, я сам этим займусь. Только бы он не сдох с непривычки.
Антон вел глайдер на максимальной скорости, держась метрах в ста над
землей. Маленькая яркая луна стояла почти в зените, красный серп давно
зашел, а навстречу из-за белого горизонта поднималась третья луна, розовая
и сплющенная. Вадим пошевелился, громко зевнул и, пробормотав: "Ты меня
залечил?" - снова заснул.
- Что он делает? - спросил Антон. Он устал, ему не хотелось
оборачиваться.
- Кто?
- "Язык".
- Лежит. Воняет. Давненько не слыхал этого запаха...
Давненько, подумал Антон. Я вообще никогда не слыхал. И не хотел
бы... Саул прав: зря мы ввязались в эту историю. Саул умница. Это
действительно система. Культура рабовладения. Рабы и господа. Правда, я
думал, что верные рабы встречаются только в плохих книжках... Верный раб -
какая это гадость! Ну ладно, дело сделано, отступать поздно и глупо. По
крайней мере мы все узнаем наверняка. Да и не в этом суть... Если бы даже
я сразу понял, что здесь происходит, все равно я не смог бы повернуться
спиной... К котловану, где машины давят людей... К загаженному поселку...
Интересно, потерпит ли мировой совет существование планеты с
рабовладельческим строем?
Он вдруг ощутил всю громадность проблемы. Никогда еще не было такой
альтернативы: вмешиваться или не вмешиваться в судьбу чужой планеты?
Жители Леониды и Тагоры слишком далеки от людей. Психология леонидян до
сих пор загадка и никто не скажет, какой там общественный строй... А
гуманоиды Тагоры хотят от природы так мало, что вообще непонятно, как они
доросли до создания своей техники... Но здесь, на Сауле, совсем другое
дело. Нигде больше общественные отношения не принимают такой уродливой и в
то же время, по-видимому, такой необходимой формы... Родной брат
человечества - очень юный, очень незрелый и очень жестокий... И вдобавок
ко всему эти дурацкие машины пришельцев...
Далеко впереди на голубой равнине показалась маленькая черная точка.
Вот и "Корабль", подумал Антон. А возле, под снегом, мертвые. Как странно,
всего день прошел, а я уже привык. Точно всю жизнь ходил среди голых
мертвецов в снегу. Легко привыкает человек. Психическая аккомодация.
Странно. Может быть, дело в том, что они все-таки чужие. Может быть, на
Земле я сошел бы от всего этого с ума. Нет, просто я отупел...
Снижая скорость, он сделал круг над "Кораблем". "Корабль" выглядел
ободряюще - знакомый черный конус над голубыми холмами. И две резкие тени
от него - короткая черная и длинная розоватая. Глайдер опустился перед
входом. Снег смерзся вокруг "Корабля" в сплошное ледяное поле. Антон
похлопал Вадима по колену.
- Ну что, что, - сонно спросил Вадим.
- Подъем...
- А ну тебя...
- Вставай, Димка. Пойдем на "Корабль".
- Сейчас, - сказал Вадим и зачмокал. - Еще минуточку...
- Пощекотать его? - деловито предложил Саул.
Вадим сразу открыл глаза и поднялся.
- Ага, это "Корабль"... Понимаю.
Они вылезли на твердый скользкий снег. От морозного воздуха захватило
дух. Было слышно, как Вадим стучал зубами. Саул придерживал "языка" за
шиворот. Что думает сейчас этот бедняга? - подумал Антон.
- Вы поднимайтесь, - сказал Саул, - а я его прямо в душевую.
Они вошли в корабль, зарастили люк, и Антон, подталкивая Вадима, стал
подниматься в кают-кампанию. Вадим, постукивая зубами, дремал. Внизу
страшно заорал пленник. Вадим встрепенулся.
- Чего они там? - тревожно спросил он.
- Мыть повели, - объяснил Антон. - Он весь в паразитах.
Послышался голос Саула:
- Добром иди, небось не сдохнешь...
Дверь душевой хлопнула. Они вошли в кают-кампанию и разом повалились
в кресла.
- Милый, добрый "Корабль", - сказал Вадим. - Как хорошо, как чисто...
Антон лежал с закрытыми глазами.
- Болит? - спросил он.
- Чешется...
- Значит, все хорошо... Слушай, что тебе нужно для работы?
- Вычислитель, - сказал Вадим. - Половина памяти. Оба анализатора.
Побольше кофе и какой-нибудь вкусной еды для "языка". Через два часа он
будет сидеть здесь за столом и беседовать с тобой о смысле жизни.
Снизу опять донесся вопль, возня и шлепанье босых ног.
- Куда? - взревел Саул. - На место... Дай сюда!
- Здорово он его моет, - сказал Вадим с уважением. - Наверное, мыло в
глаз попало... А вот интонации у Саула не те. Весь этот рев бедняга "язык"
воспринимает как умоляющий лепет. Тон приказа вот, - Вадим, вытянув шею,
жалобно и нестерпимо завизжал.
- Котенку наступили на голову, - сказал Антон.
- Вот-вот!
- Ну ладно, рубку ты займешь... Я все принесу.
Вадим внимательно поглядел на него.
- А ведь ты, милый, выжат как лимон, - сказал он.
- Есть немножко... Рана у тебя не очень серьезная, но я измотался.
Знаешь, как это изматывает?
- Ложись спать, я справлюсь один. А Саул все принесет.
- Ладно, - сказал Антон. - Это моя забота. - Иди, - он махнул рукой.
- Готовься.
Вадим поднялся.
- Советую все-таки поспать, - он пошел в рубку и вдруг остановился. -
А взяли они одежду?
Сначала Антон не понял, а потом сказал:
- Честно говоря, не знаю... Не помню. Но они нами очень недовольны.
- Ох и каша, ну и каша, - сказал Вадим. - Ничего не понимаю. За что
он меня ткнул мечом?
Он покачал головой и пошел в рубку. Антон сейчас же задремал. Ему
приснилось, что он пошел на кухню, сварил очень много кофе, принес
кофейник и консервы в рубку, а Вадим был занят и огрызнулся, тогда он
пошел в свою каюту, сел за стол, чтобы подобрать программу обратного
перелета, но ему очень хотелось спать и все время попадались старые
программы от его прежних рейсов. Потом его разбудил Саул.
- Вот, - сказал Саул.
Перед Антоном стоял стройный светлолицый парень в трусах и
тетраканэтиленовой куртке, черноволосый и испуганный.
- Хорош? - спросил Саул насмешливо.
Антон засмеялся.
- Красивая раса, - сказал он. - Здравствуй, младший брат.
Младший брат смотрел на него круглыми от страха глазами. Ну до чего
славный парнишка, - подумал Антон.
- А вот это было у него под шубой, - сказал Саул и положил на стол
твердый пакет.
Пленник сделал движение к пакету.
- Н-но, - грозно сказал Саул. - Опять? Я тебя!
Пленник сьежился. По-видимому, интонации Саула он уже освоил хорошо.
Антон взял пакет, осмотрел его и вскрыл. В конверте из отлично
обработанной кожи лежали замысловато сложенный лист бумаги, какой-то
чертеж и окровавленный кусок тампопластыря.
- Понимаете? - сказал Саул. - Это они ободрали с раненых.
Антон вспомнил изуродованных людей в шеренге и стиснул зубы.
- Это, наверное, донесение, - сказал он, помолчав. - О нашем
появлении. Вадим! - позвал он.
Пленник вдруг заговорил. Он говорил быстро, ударяя себя ладонями по
груди, на лице его были ужас и отчаяние, и это странно не вязалось с
резкими, и даже как будто насмешливыми интонациями его голоса. В зал
спустился Вадим и остановился позади пленника, прислушиваясь. Пленник
замолчал и закрыл лицо руками.
- Посмотри-ка, Вадим, - сказал Антон, - протягивая листок.
- О! - сказал Вадим. - Письмо! Это же просто прелесть! Вдвое меньше
работы!
Он взял пленника за рукав и повел в рубку, на ходу рассматривая
листок. Пленник покорно плелся за ним. Саул внимательно изучал чертеж.
- Я не специалист, - сказал он, - но по-моему, это точное изображение
внутренности того танка. Помните, в котловане?
Он перебросил чертеж Антону. Чертеж был сделан синей краской, очень
аккуратно, но на бумаге было много следов грязных пальцев. Это был план
кабины-шумовки - по-видимому, очень точный план. Некоторые отверстия были
отмечены грубо намалеванными крестиками, некоторые просто зачеркнуты.
Антон зевнул и потер глаза. Ну вот, вяло подумал он. Отличные чертежи
делают рабовладельцы.
- Слушайте, капитан, - сказал Саул. - Идите спать. Все равно, пока
ваш лингвист не кончит, никому вы здесь не нужны.
- Вы думаете?
- Уверен.
Голос Вадима из рубки потребовал:
- Кофе и банку варенья.
- Сейчас, - крикнул Саул. - Идите, идите, Антон, - сказал он.
- Никуда я не пойду, - сказал Антон. - Я - здесь.
Он закрыл глаза и перестал сопротивляться. Он спал неспокойно, часто
просыпаясь и открывая глаза. Он видел, как на цыпочках проходил Саул - в
одной руке у него была пустая банка, в другой кофейник. В следующий раз
Саул прошел в рубку с заставленным подносом, и в кают-кампании запахло
томатом. Потом Саул очутился за столом. Он задумчиво сосал пустую трубку и
внимательно разглядывал Антона. Сверху из рубки доносились монотонные
голоса. "Су-у... Му-у... Бу-у..." - говорил Вадим, и механический голос
повторял: "Су-у... Му-у... Бу-у... Работать - ка-ро-су-у... Рабочий -
ка-ро-бу... Стать рабочим - ка-ро-му-у..." Сон наплывал и уплывал снова.
Голос Вадима непонятно вещал: "Блистающий... великий и могучий утес...
идай-хикари... тика-удо...", и визгливый голос пленника повторял:
"Тико-о... удо-о..." Вадим кричал: "Саул! Кофе!". "Третий кофейник!" -
недовольно бормотал Саул.
Потом Антон проснулся и почувствовал, что больше не хочет спать.
Саула в зале не было. Изрядно осипший голос Вадима старательно выговаривал
наверху: "Соринака-бу... торунака-бу... сапонури-су...". Пленник что-то
басовито ворковал в ответ. Антон взглянул на часы. Было три часа утра
местного времени. Ай да структуральнейший, - подумал Антон с уважением.
Его вдруг охватило нетерпение. Надо было кончать.
- Димка! - крикнул он. - Как дела?
- Проснулся? - сипло отозвался Вадим. - Мы тебя ждем. Сейчас
спускаемся.
Из каюты высунулась голова Саула.
- Уже? - осведомился он. Из приоткрытой двери валил дым.
- Входите, Саул, - сказал Антон. - Сейчас начнем.
Саул сел в кресло и бросил на стол чертеж. Из рубки спустился
пленник, его покачивало. Щеки у него были вымазаны вареньем. Не обращая ни
на кого внимания, он остановился и стал смотреть вверх с выражением
собачьей почтительности в глазах. Сверху уже спускался Вадим, держа в
обнимку большой блестящий ящик - приставку-анализатор. Он подошел к столу,
поставил анализатор и рухнул в кресло. На лице у него было ликование.
- Я гений! - сообщил он сипло. - Я ум-ни-ца! Великий и могучий утес!
Хикари-тико-удо!
При этих словах пленник перестал облизывать пальцы и сложил
почтительно руки перед грудью.
- А? - вскричал Вадим, простирая к нему руку. Потом он заявил:
Есть на всякий, есть на случай,
В "Корабле" специалист -
Ваш великий и могучий
Структуральнейший лингвист.
Антон с удовольствием посмотрел на него. На висках у Вадима торчали
желтые рожки мнемокристаллов. У пленника тоже торчали желтые рожки
мнемокристаллов. Было в них обоих что-то от добродушных молодых бесов.
Впрочем, пленник был больше похож на теленка. Саул тоже улыбался,
посасывая трубку.
- Предупреждаю, - заявил Вадим, - абстрактных вопросов ему задавать
не надо. Дубина редкостная. Образование - два класса. - Он встал и роздал
Антону и Саулу по паре мнемокристаллов. - Мыслит он исключительно
конкретно. - Он повернулся к пленнику: - Ринга хоси-му?
"Хочешь варенья?" - понял Антон.
"Язык" заискивающе улыбнулся и опять сложил руки перед грудью.
- Вот видите? - сказал Вадим. - Он опять хочет варенья. Но он
подождет. Давайте приступать.
Антон замялся. Он вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего
представления о том, как это делается. Вадим и Саул выжидательно смотрели
на него. Пленник тоскливо переступал с ноги на ногу.
- Как вас зовут? - спросил Антон очень мягко. Ему не нравилось, что
пленник до сих пор чувствует себя неуверенно и, несомненно, испытывает
страх.
Пленник посмотрел на него с недоумением.
- Хайра, - ответил он и перестал переминаться.
"Из рода холмов", - понял Антон.
- Очень приятно, - сказал он. - Меня зовут Антон.
Недоумение на физиономии Хайры возросло.
- Скажите пожалуйста, Хайра, кем вы работаете?
- Я не работаю. Я воин.
- Видите ли, - сказал Антон, - вы, наверное, оскорблены насилием,
которое мы были вынуждены применить по отношению к вам. Но вы не должны
обижаться. Право, у нас не было иного выхода.
Пленник упер руку в бок, отвесил нижнюю губу и стал смотреть мимо
Антона. Саул громко кашлянул и принялся барабанить пальцами по столу.
- Вы не должны бояться, - продолжал Антон. - Мы не сделаем вам ничего
дурного.
На лице пленника явственно проступила надменность. Он осмотрелся,
отошел на два шага в сторону и сел на пол боком к Антону, скрестив ноги.
Осваивается, подумал Антон. Это хорошо. Вадим, развалившись в кресле,
взирал на все это с удовлетворением. Саул перестал барабанить пальцами и
начал постукивать по столу трубкой.
- Мы хотим задать вам несколько вопросов, - с подъемом продолжал
Антон, - потому что нам необходимо знать, что происходит.
- Варенья, - неприятным голосом произнес Хайра. - И быстро.
Вадим захохотал от удовольствия.
- Such а little pig! - сказал он.
Антон покраснел и оглянулся на Саула. Саул медленно поднимался. Лицо
у него было неподвижное и скучающее.
- Почему не несут варенья? - осведомился Хайра в пространство. - И
пусть все молчат, пока я буду спрашивать. И пусть принесут варенья и
одеяла, потому что мне жестко сидеть.
Воцарилось молчание. Вадим перестал улыбаться и с сомнением посмотрел
на анализатор.
- Do you think, - растерянно спросил Антон, - we should better bring
him some jam?
Саул не отвечая медленно приблизился к пленнику. Пленник сидел с
каменным лицом. Саул повернулся к Антону.
- You have taken a wrong way, boys, - проговорил он. - It won't pay
with SS-man. - Его рука мягко опустилась на шею Хайры. На лице Хайры
мелькнуло беспокойство. - He is a pitekantropos, that's what he is, -
нежно сказал Саул. - He mistakes your soft handling for a kind of
weakness.
- Саул, Саул! - сказал Антон встревоженно.
- Speak but English, - быстро предупредил Саул.
- Где варенье? - неуверенно спросил пленник.
Саул мощным рывком поднял его на ноги. На каменном лице Хайры
проступило смятение. Саул медленно пошел вокруг него, оглядывая его с
головы до ног. Ну и зрелище, подумал Антон с невольным страхом и
отвращением. У Саула был очень непривлекательный вид. Зато Хайра снова
сложил на груди руки и заискивающе улыбался. Саул неторопливо вернулся к
своему креслу и сел. Хайра смотрел теперь только на него. В кают-кампании
стояла мертвая тишина.
Саул стал набивать трубку время от времени поглядывая на Хайру
исподлобья.
- Now I interrogate, - сказал он. - And you don't interfere. If you
choose to talk to me, speak English.
- Agreed, - сказал Вадим и что-то переключил в анализаторе. Антон
кивнул.
- What did you do with that box? - подозрительно спросил Саул.
- Took measures, - ответил Вадим. - We don't need him to learn
English as well, do we?
- О'кэй, - сказал Саул. Он раскурил трубку. Хайра с ужасом смотрел на
него, отклоняясь от клубов дыма.
- Имя? - хмуро спросил Саул.
- Хайра.
- Должность?
- Носитель копья. Стражник.
- Кто начальник?
- Кадайра. ("Из рода вихрей" - понял Антон).
- Должность начальника?
- Носитель отличного меча. Начальник охраны.
- Сколько стражников в лагере?
- Два десятка.
- Сколько людей в хижинах?
- В хижинах нет людей.
Антон и Вадим переглянулись. Саул бесстрастно продолжал:
- Кто живет в хижинах?
- Преступники.
- А преступники не люди?
На лице Хайры изобразилось искреннее недоумение. Вместо ответа он
нерешительно улыбнулся.
- Ладно. Сколько преступников в лагере?
- Много. Никто не считает.
- Кто прислал сюда преступников?
Пленник говорил долго и вдохновенно, но Антон услышал только:
- Их прислал великий и могучий утес, сверкающий бой, с ногой на небе,
живущий, пока не исчезнут машины.
- Ого, - сказал Саул, - они знают слово "машины".
- Нет, - отозвался Вадим. - Это я знаю слово "машины". Имеются в виду
машины в котловане и на шоссе. А великий и так далее - это, вероятно,
местный царь.
Пленник слушал этот диалог с выражением тупого отчаяния.
- Ну ладно, - сказал Саул. - Продолжим. В чем вина преступников?
Пленник оживился и снова принялся говорить долго и много, и снова
Антон понял далеко не все.
- Есть преступники, желавшие сменить утес... Есть преступники,
бравшие чужие вещи... Есть преступники, убивавшие людей... Есть
преступники, желавшие странного...
- Понятно. Кто прислал сюда стражников?
- Великий и могучий утес с ногой на земле.
- Зачем?
Пленник молчал.
- Я спрашиваю, что здесь делает стража?
Пленник молчал. Он даже закрыл глаза. Саул свирепо засопел.
- Так! Что здесь делают преступники?
Пленник, не открывая глаз, замотал головой.
- Говори! - рявкнул Саул так, что Антон вздрогнул. Комиссия по
контактам, горестно подумал он, где ты?
Пленник жалобно застонал.
- Меня убьют, если расскажу.
- Тебя убьют, если ты не расскажешь, - пообещал Саул. Он достал из
кармана перочинный нож и раскрыл его. Пленник затрепетал.
- Саул! - сказал Антон. - Stop it!
Саул стал чистить ножом трубку.
- Stop what? - осведомился он.
- Преступники заставляют машины двигаться, - едва слышно произнес
Хайра. - Стражники смотрят.
- На что смотрят?
- Как машины двигаются.
Саул взял чертеж и сунул пленнику под нос.
- Рассказывай все, - сказал он.
Хайра рассказывал долго и сбивчиво. Саул подгонял и подправлял его.
Дело, по-видимому, сводилось к тому, что местные власти пытались овладеть
способом управления машинами. Методы при этом использовались чисто
варварские. Преступников заставляли тыкать пальцами в отверстия, кнопки,
клавиши, запускать руки в двигатели, и смотрели, что при этом происходит.
Чаще всего не происходило ничего. Часто машины взрывались. Реже они
начинали двигаться, давя и калеча все вокруг. И совсем редко удавалось
заставить машины двигаться упорядоченно. В процессе работы стражники
садились подальше от испытываемой машины, а преступники бегали от них к
машине и обратно, сообщая, в какую дыру или в какую кнопку будет сунут
палец. Все это тщательно заносилось на чертежи.
- Кто делает чертежи?
- Не знаю.
- Верю. Кто привозит чертежи?
- Большие начальники на птицах.
- Имеются в виду наши знакомые птички, - пояснил Вадим. - Наверное,
здесь их приручают.
- Кому нужны машины?
- Великому и могучему утесу, сверкающему бою, с ногой на небе,
живущему, пока не исчезнут машины.
- Что он делает с машинами?
- Кто?
- Утес.
На лице пленника изобразилось смятение.
- Это же должность, Саул, - сказал Вадим. - Говорите полностью.
- Хорошо. Что делает с машинами Великий и могучий утес, с ногой на
небе... или на земле? Тьфу, черт, не помню... живущий, пока... это...
- Пока не исчезнут машины, - подсказал Вадим.
- Бессмыслица какая-то, - сердито сказал Саул. - При чем тут машины?
- Это титулование, - пояснил Вадим. - Символ вечности.
- Слушайте, Вадим, спросите его, что он делает с машинами?
- Кто?
- Да утес же, черт бы его побрал!
- Говорите просто, - сказал Вадим. - Великий и могучий утес.
Саул отдулся и положил трубку на стол.
- Итак, что делает с машинами Великий и могучий утес?
- Никто не знает, что делает Великий и могучий утес, - с достоинством
произнес пленник.
Антон не выдержал и засмеялся. Вадим хохотал, держась за
подлокотники. Пленник глядел на них со страхом.
- Откуда привозят чертежи?
- Из-за гор.
- Что за горами?
- Мир.
- Сколько в мире людей?
- Очень много. Сосчитать невозможно.
- Кто привозит машины?
- Преступники.
- Откуда?
- С твердой дороги. Там очень много машин. - Пленник подумал и
добавил: - Сосчитать нельзя.
- Кто делает машины?
Хайра удивленно улыбнулся.
- Машины никто не делает. Машины есть.
- Откуда они взялись?
Хайра произнес речь. Он тер лицо, гладил себя по бокам и поглядывал
на потолок. Он закатывал глаза и временами даже принимался петь.
Получалось приблизительно следующее.
Давным-давно, когда еще никто не родился, с красной луны упали
большие ящики. В ящиках была вода. Жирная и липкая как варенье. И она была
темно-красная, как варенье. Сначала вода сделала город. Потом она сделала
в земле две дыры и наполнила эти дыры дымом смерти. Потом вода стала
твердой дорогой между дырами, а из дыма родились машины. С тех пор один
дым рождает машины, а другой дым глотает машины, и так всегда будет.
- Ну, это мы и без тебя знаем, - сказал Саул. - А если преступники не
захотят двигать машины?
- Их убивают.
- Кто?
- Стражники.
- И ты убивал?
- Я убил троих, - гордо ответил Хайра.
Антон закрыл глаза. Мальчишка, подумал он. Славный, симпатичный
мальчишка. И он говорит об этом с гордостью...
- Как же ты их убивал? - спросил Саул.
- Одного я убил мечом. Я доказывал начальнику, что могу разрубить
тело одним ударом. Теперь он знает, что я это могу. Другого я убил
кулаком. А третьего я приказал сбросить мне на копье.
- Кому приказал?
- Другим преступникам.
Некоторое время Саул молчал.
- Скучно, - сказал пленник. - Служба гордая, но скучная. Нет женщин.
Нет умных бесед. Скучно, - повторил он и вздохнул.
- Почему преступники не бегут?
- Они бегут. Пусть. На равнине снег и птицы. В горах стража. Умные не
бегут. Все хотят жить.
- Почему у некоторых золотые ногти?
Пленник сказал шепотом:
- Это были люди большого богатства. Но они хотели странного, а
некоторые даже пытались сменить Утес. Они отвратительны, как падаль, -
сказал он громко. - Великий и могучий Утес, сверкающий бой присылает их
сюда со всеми родными. Кроме женщин, - прибавил он с сожалением.
- Вы знаете, - сказал Саул, - я испытываю огромное желание повесить
сначала его, а потом всех остальных носителей мечей и копий на этой
равнине. Но это, к сожалению, бесполезно. - Он снова набил трубку. - У
меня больше нет вопросов. Спрашивайте вы, если хотите.
- Нас нельзя вешать, - быстро сказал побледневший Хайра. - Великий и
могучий утес, с ногой на небе жестоко накажет вас.
- Плевать я хотел на твоего Великого и могучего, - сказал Саул,
раскуривая трубку. Пальцы его дрожали. - Будете еще спрашивать, или нет?
Антон помотал головой. Никогда в жизни он не испытывал такого
отвращения. Вадим подошел к Хайре и сорвал с его висков мнемокристаллы.
- Что будем делать? - спросил он.
- Таков человек, - задумчиво проговорил Саул. - На пути к вам он