Сулейменов Олжас. Улыбка бога

b?ck
   По характеру семантического развития заметно, что словотворцы диалектов уже не придавали значения положению знака в письменном поле: он уже не ассоциировался ни с рогами быка, ни месяцем. Главным в нём стала геометрическая фигурность – изгиб, кривулина. Любой изогнутый предмет получает название знака (до Правила – b?h,с введением Правила b?h–en > b?h–el > b?h–er).
   [ В исландск. с другим суффиксом: bugtha – «изгиб, излучина, извилина». Но отдельное bug– не сохранилось. Хотя есть b? – «бык», bukkur – «козёл». В англ. соответствует немецкому слово bow– 1) «сгиб, поклон», 2) «лук (оружие)», 3) «дуга, радуга», 4) «арка». 2В общеанглийском проявляет себя наследие диалектов, закрывавших слог гортанным и губным согласными:

b?		b?h
		b?w

   В тюркских языках такое различие окончаний получило классификационное значение: огузо–карлукские наречия (-h), кипчакские (-w). Например, tah = taw– «гора», jah = jaw– «враг», ah = aw– «охота» и т.д.
   В европейских языках внимание привлекают реликты типа слав. sneg = snow(англ.), слав. volk = wolv(нем.) и т.д.
   Поэтому полагаю, что английскому bow– «дуга» должно было соответствовать название этого знака с гортанным окончанием. Думаю, что позицию общего знака лучше выражает семантика слова bog– «болото» (англ.). О том, что именно так ( ) выражали понятия – «мягкая почва», «торфяник», «топь» свидетельств в словарях сохранилось множество. Например, м–форма отразилась в том же языке: moss– 1) «торфяник, торфяное болото», 2) «мох» (англ.), mos– «болото», «мох» (д. — в. — н.), muscus– «мох» (лат.). В славянских только последнее значение: мох, мах, мех, мъх… ]
   Не восстановив знак, невозможно понять ход мысли словотворца. Что может объединять смыслы «арка» и «лист бумаги»?
   И удивляюсь этимологам. Слов с такой откровенной знаковостью в языках множество. Они давно должны были бы навести на ответ. В данном случае – причина разделяющая и объединяющая столь отдалённые друг от друга смыслы ( B?gen — «арка», и B?gen –«лист бумаги») – общий геометрический знак, названием которого и было это звукосочетание.
   Название свитка > листа бумагипоявилось в диалекте, где Правило уже действовало.
   [ Принятая в германских и славянских словарях этимология: герм. buch, book, b?k– «книга» и славянские бук– «письмо», «письменный знак» (серб., хорв.), буква– т.ж. (болг.) происходят от названия породы дерева бук. Полагают: вероятно, потому что германцы, а вслед за ними и славяне впервые начали писать на деревянных таблицах из бука (Фасмер I 236).
   Связь, возможно, и существует, если допустить, что для письма использовали сначала кору дерева, а не плоские дощечки. А письменная кора (лубок, береста) в иероглифике могли изображаться знаком Быка. Именно лубок, думаю, и подсказал идею письменного свитка – папирусного, пергаментного, бумажного.
   До введения Правила называния предметов, подобных знаку, на них переносилось его наименование: b?h– 1) « лубок», 2) « свиток», 3) « письмо», 4) «книга».
   В диалектах, где уже действовало Правило уменьшения, этот же предмет назвали b?h–en(герм.), b?h–wa(слав.).
   …В приморских диалектах немецкого знак вызывал иные ассоциации. В результате: Bucht – «бухта, залив», B?sen – 1) «залив», 2) «пазуха», 3) «грудь». ]
   На пути из глубин прошлого языки вступали в самые неожиданные контакты. О германо–славянских связях сказано много: они на поверхности. О древнейших германо–тюркских встречах в компаративистике разговор ещё не начинался. Зачином могут стать тюркские слова, в которых ощущается действие германского закона регрессивной ассимиляции. (Для тюркских языков характерна прогрессивная ассимиляция, когда качество начального слога передаётся последующему.)
   Скажем, протонемецкое b?h–el,давшее немецкое B?ckel– «горб» ( b?ckel), в тюркских языках произнеслось бы buhal. Но тюрки заимствовали уже «готовый» термин со смягченным корневым: b?kir– «горбатый» (каз.), b?ker(тат.) и т.д. Сюда же надо, вероятно, причислить b?gri– «горб» (тур.), b?gri– «кривой, изогнутый» (чагат.). Германизм сей переразложился с выделением ложной основы b?k( b?k) – «изгиб», от которой образовали глаголы: b?kte– «изгибай, сгибай» (каз.), b?kl?– т.ж. (узб.), b?kl?(тат.) и т.д.
   [ Глаголообразующие форманты -te, — ta (кипч.), — le, — la (огузо–карл.). ]
   Во времена германо–тюркского союза тюркские названия знака могли разойтись в европейские языки. По традиции всё французское производят от латинского и слово boucle– «букля, завиток волос» (фр.) ведут от «похоже звучащего» buccula– 1) «щечка», 2) «ротик» (лат.). 3
   Вполне возможно, что латинское bucca– 1) «полная, надутая щека», 2) «пасть» имеет отношение к знаку северного месяца, но не юного b?h, а, скорее, старого перевёрнутого b?h–ha(о чём свидетельствует морфология названия). В этом положении знак мог ассоциироваться и с «пастью», и с «надутой щекой», и даже с «ухом» (в диалекте, где утрачивался начальный смычной: ?hha.). Вполне возможно, что уже применялось Правило уменьшительности и в латинском. Тот же знак могли называть buccula. Но тогда французы должны были видетьэту графему, чтобы истолковать по–своему – «завиток волос». Однако, «историко–культурные соображения» такой ситуации не допускают. Кроме того, мешает непонятная синкопа buccula> bucla,возможность которой требует подтверждения сходными примерами.
   …Фасмер не объясняет происхождение слова букля– «залив» из северорусского говора (олонец.): « напрашивается сравнение с голл. bocht , нем. Bucht – «бухта, залив», но оно небезупречно в фонетическом отношении» (Фасмер I 237).
   Вовлечение в лексическое гнездо тюркских материалов могло бы прояснить многие тёмные места в истории европейской лексики. В том числе и происхождение германских названий бухты.
   [ Об активной включённости прототюрков в культурные процессы древней Европы говорит даже такой факт. Римляне для обозначения понятия «рот» употребляли слово ?s( aus), уменьшительное ausculum– «ротик». В тюрко–кипчакских: auz– «рот» (каз), ?z– «рот» (кирг.), ?z– т.ж. (гагауз., хак.). В огузских и карлукских непривычный дифтонг прослоился: ahuz > ahyz– «рот» (тур., уз., узб. и др.). В романских использовали латинское название пасти: bocca– «рот» (ит.), bouche(фр.). ]
   Тюркское глаголо–имя buc–leсравнимо с англ. bucle– 1) «сгибай, гни, выгибай», 2) « сгиб, крючок, застёжка, пряжка», 3) «застёгивай».
   [ Эта лексема ближе и формально, и семантически к фр. boucle– «завиток волос», чем латинское – buccula. Полагаю, англ. слово морфологически и семантически соответствует слав. названию крючка, застёжки – «пуговица»: укр. пуговица, др. — рус. пугъвъ, пугы, род.п. пугъве; пол. диал. pagwica – «пуговица , зоб», словен. poglica – «застёжка, заколка, булавка».
   В словарях находят только одну параллель – лтш puoga – «пуговица». Все остальные «рифмы», скорее всего, случайные созвучия – pungas – «куча, масса» (др. — инд.), puggs – «кошелёк, мешок» (гот.), pungr – т.ж. (др. — исл.). и т.п. См. обзор литературы у Фасмера III 400.
   Будущий этимолог, используя палеографию, прежде всего, попытается восстановить графический знак, названием которого было созвучие pug–a, pug–va, pug–vi(-ka). И если им окажется «угол», «изгиб», тогда сходно звучащие слова со значениями «горб», «зоб», «холм», «арка» вполне согласуются с «застёжкой», «крючком». Например, рус. пуговина – «горб, возвышенность». ]
   Прогрессивная ассимиляция качества, вероятно, сказалась на облике русского бугор– «холм» ( bug–ir> bugъr), родственное лишь украинскому бугiр– т.ж. Просвечивает в основе лтш. baugurs– «холм», bugurains– «бугристый». (Сравните, исл. bukkur– 1) «козёл», 2) «к?злы».)
   Так как этимология его не восстановлена, любое продвижение может быть полезным. Например, предполагаю, что привлекаемо и русское слово багор– «крюк», которое тоже пока не получило объяснения и ни в какой контекст не включено.
   [ Термин bugorпереразлагался с выделением начального слога, в котором опознали определённый артикль bu– «это» (= mu). Такого рода артикль использовался в грамматике тюркских и славянских языков. (Ср. мусор> mu sor> сор.)
   В различных диалектах артикль принимал развитые формы – ba-, po-и др. «Узнавался» в диалектах, и слово переразлагалось: поляк > лях, башлык > шлык, посол > сол и т.п. «Артикль» в диалектах перемещался и в постпозицию, возможно с какой–то грамматической целью. Во всяком случае, следует рассмотреть возможность перестройки bugor> bu gor> gorbu> gorbъ.
   Возможно, такой перестановкой сопровождалось изменение положения знака в пространстве или количественное сокращение знака:

	bu–gor
	gor–bu > gorbъ > grobъ
	gir–bъ > gribъ

   Если так, то протославянам были ведомы названия возвышенностей трёх степеней.
   О распространении знаков со славянскими наименованиями для меня свидетельствует отражения в итальянском с характерным превращением стыка согласных в долгий: gorbu> gobba– 1) «горб», 2) «холм» (ит.).
   В древнеитальянском диалекте использовали название знака самой малой возвышенности. Полученное слово попало в латинский: gibba– «горб», gibbus– 1) «горб», 2) «выпуклость, вздутие», 3) «горбун», 4) «выпуклый».
   В этимологических словарях итальянского языка традиционно возводят итальянское слово к латинскому. Но так как трудно предположить, что gibbaмогло механически превратиться в gobba, допускают, что возможно существовала незафиксированная латинская gubba, от которой произошли обе формы. 4
   В другом словаре предлагается иная версия: итальянское слово происходит от не зарегистрированной вульгарно–латинской gobbus, непонятно как возникшей из gibbus. 5]
   Эти эскизные штрихи показывают возможности темы – в афроевразийских языках активно прорабатывались названия знака Быка, уже утратившего первоначальные значения.
   Одним из утраченных было, я думаю, – «бог».
    
   
    1)В других германских также представлены производные от b?? , но в немецком последовательней и полнее.
    2)См. bow – «бык» в основе лат. bovile– «стойло быка, коровы», исп. bovine– «бычий» и т.п.
    3)O.Bloch–W.Von War TBURG «Dictionnajre etymologique», 1989, стр.80.
    4)Tristano Bolelli, указ.соч. стр.213
    5)Giacomo Devoto «Dizionario etimologico», стр.192
    Бог
    
   В германские культуры знак b?hприходит уже с потерей значения «бог», скорее всего, из протославянского: германцы терпимо относились к носовому, стоящему перед другим согласным. Форму b?nhони бы сохранили. В славянских же носовой в подобной позиции не удерживался.
   Форма иероглифа, его первичное положение в письменном поле определенно устанавливаются – ( ) – благодаря предметным значениям всех производных от предформы b?h / m?h– 1) «бык», 2) «изгиб», «кривулина», 3) «болото, топь, торфяник»…
   В славянских наиболее отчетливо проявляются только первичное – «бык», предметное – «бок» (часть целого, одна из половин) и переносное – «бог».
   В славистике принята только одна версия генезиса слова «бог». [ В?h – бог (чеш.), boh (слвц.), bog (вост.слав. и юж.слав.). ]
   « Родственно древнеиндийскому bhagas – «одаряющий, господин», древнеперсидскому baga, авестинскому baha – «господь», «бог» от древнеиндийского bhajati – «наделяет, делит». Первоначально – «наделяющий». Сравните, древнеиндийское bhagas – «достояние, счастье», авестинское baha, baga – «доля, участь» (Фасмер I 182).
   «Этимологический словарь славянских языков» (Праславянский лексический фонд) поясняет: «Славянский (язык) не обнаруживает достоверных следов и. — е. названия бога, верховного божества – dieu–s, и использует для этой цели с древнейших времен особое слово bogъ , которое, с одной стороны, удивительно близко по форме и (очевидно, инновационному значению) древнеперсидскому baga , а с другой стороны, не менее тесно связано с достаточно древней производной лексикой, обнаруживающей исходное значение «богатство» – bogatъ , ubogъ , а через её посредство – с индоевропейской лексикой, означающей «доля», «делить», «получать долю», «наделять». 1
   В индоевропейском союзе в разное время побывало несколько групп этносов. Каждая была объединена общим культом, верой в бога–Быка (лунопоклонники) или бога–Корову (солнцепоклонники). Об этом говорит этимология терминов со значением «бог». 2
   …И, действительно, иранское baha, baga– «господь», «бог» да славянское b?h, boh, bogстоят особняком. Но, думаю, не вместе, а по отдельности особняком. Вопрос прост: могло ли иранское слово утратить конечный гласный в славянских? Если да, то сомнения в заимствовании снимаются.
   Невозможно поверить, что предельно открытосложное bahaна славянской почве лишилось финального гласного. Закономерней было бы наоборот:
    bah(иран.) > baha(слав.)
   В большинстве славянских стремятся открыть конечный слог слоговым гласным и никогдане теряют конечный гласный, если он поступил в заимствованном слове.
   [ Эту закономерность необходимо закрепить специальными исследованиями. Задание для курсовых: сопоставить слова, заимствованные славянами из тюркских языков, где лексемы завершаются, как правило, согласным звуком. И, если список построить в алфавитном порядке, то возглавит его тюрко–огузское ala?uk– «хижина», преобразованное в русское лачуга. Все слоги перестроились: al–a?–uk> la–?u–ga. Или otak, atak– 1) «шатёр», 2) «семья» (др. — тюрк.) и ватага– «шатёр» (др. — рус.): at–ak > va–ta–ga.
   Это не случайные перестройки: но системное проявление инерции, выработанной тысячелетиями практики произношения односложных и двусложных слов с традиционной направленностю «согласный–гласный».
   Ещё Ф.Е.Корш ошибался, производя русское быкот тюркского бука, буга, буха– «бык». Эта версия повторялась и была развита в некоторых более поздних работах, например, у Г.Рамстедта, у Ф.Миклошича. Несогласия с такой этимологией носили скорее патриотический характер, чем научный. Теперь возражение против версии Корша должны быть обоснованы системным подходом. В славянской среде буга, бука, быкане могло утратить конечного гласного. Однако, «женское окончание» прикрывается механическим постфиксом (иотой), которым консервировали необычную форму мужского рода — бугай. ]
   Сходная направленность слога проявляет себя в китайском (нет ни одного слова, начинающегося на гласный, и очень мало – заканчивающихся согласным). И в банту, и в итальянском все слова до единого завершаются гласным. Даже если заимствуется термин без такового, он возникает в процессе освоения: seks > sesso, doctor > dottore, Neptun > Nettune и т.д. (ит.). Стык согласных превращается в долгий, открывающий слог. Причины всех перестроек в заимствованных словах – традиционная структура слога; произносительная инерция, выработанная за многие тысячелетия.
   Если бы итальянцы или африканцы заимствовали слово boh, они бы обязательно произнесли с финальным гласным – bohа…, bohe…, bohо.
   В языках банту, думаю, так же механически развивалось родственное слово: m?ng > m?nga > mungu— «бог».
   …Если линия развития термина банту определена правильно (в чём убеждает и механический гласный в финале mbogo– «бык, буйвол»), тогда мы можем утверждать, что африканцы сберегли самое раннее определение высшей силы, происходящее от m?? > m?nh– 1) «бык», 2) «месяц», 3) «бог».
   …Иранское же слово, вероятно, относится к разряду названий знака коровы–телёнка–барана.
    b?ha > baha, baga–Предметное толкование – «разделение на равные части» > «справедливое разделение». Символ правосудия, истины, справедливого правителя, господина, высшего Судии. Возможно, и так развивалась семантика знака, утратившего первоначальные смыслы, но сохранившего священность.
   Однако, к славянскому слову иранское, по–видимому, не имеет отношения.
   Славянское название высшей силы может претендовать на звание самого стойкого термина из б–Диалекта.

		b?g
b?? > b?nh > b?h		b?ch
		b?ck

   Славяне, несмотря на любовь к конечному открытому слогу, не позволили исказить облик слова механическим гласным. Два имени (Бык и Бог) – сохранили начала и концовку в неприкосновенности. Сила традиции помогла устоять, не измениться структуре этих слов, священных со времен луно–быкопоклонничества.
   [ В языках с остаточной инерцией закрытого слога конечный гласный действительно часто редуцирован. Восстанавливается этимологически. Например, malk– «солнце» (чеч.), mark– «солнце» (чеч. — акин.).
   В соседнем абазинском mara– «солнце». Общий источник: mar–ha.
   Семантическое соответствие: mar–a– «телёнок», «детёныш» (др. — сем.). Исходные: ha–m?r > a–mar– «телёнок», «детёныш» (шум.).
   В тюркских продолжается семитская традиция: marka– «ягнёнок».
   В др. — иран.: barra– 1) «баран», 2) «ягнёнок». В исп. borra– «овечка», borro– «ягнёнок».
   И славянское baran.
   Восстанавливается иероглиф , который мог стать прообразом идола солнца–монеты с «дыркой» или в дальнейшем – с портретом господа–господина: para– «деньги» (тур.). Некогда, скорее всего – «монета».
   То же и германское название денежной единицы mark– «марка» ( marka). Славяне, произнося немецкое слово, восстанавливают утраченный германцами финальный гласный! Как и в слове bucht– «бухта», и во многих других.
   …Египтяне построили первые свои судна по проекту, увиденному в знаке bar. А лодка с шестом (веслом) bar–i > bari– «египетское судно», «лодка» (копт.), baris– т.ж. (греч.).
   От этого берет начало bar–gi > barge– «баржа» (нар.лат > фр.) и нем. barke.
   Латиняне применили другое название черты («шеста», «весла» > «мачты»): bar–ha > barca– 1) «баркас», 2) «судно гребное».
   Но в ряде германских слово утратило финальный гласный: bark– «мачтовый корабль» (англ., голл., ниж. — нем.). Славяне произносят это заимствованное у голландцев слово «по–итальянски», восстанавливая финальный гласный – барка.
   …Получают распространение варианты священного знака с названием, утратившим начальный смычной:

	arka	– «спина» (тюрк.).
	arka	– 1) «ковчег», «палубное судно» (лат.).
	arka	– «свод» (греч.).

   В германских теряется конечный: ark– «ковчег», «ящик», arc– «дуга», arch– «арка» (англ.) и т.д. ]
   …Древнеиранское baha– «бог», могло в каких–то языках утратить конечный гласный. Но не в славянских. Но тогда, может быть, нем. Bogимело когда–то конечный гласный? Значение свидетельствует об обратном: угол («рога») без всякого добавления! Но Bock– «баран», несомненно, лишился окончания: b?ck–a
    
   
    1)Указ.соч., М–1975, т.2, стр.161–162
    2)См. «Язык письма», гл.«Новые боги».
    Дьяволы
    
   Лишь завершив первый том Словаря «1001», мы поймём причины сверхустойчивости слов культовой лексики. И знаков, воплощенных в вещественные символы. Мы поймём, почему русский крестьянин, кланяясь кресту, вознесённому над куполом церкви, на двери своей новой избы прибивает всё же не крест, а почему–то подкову «рогами кверху». Мы видим такие «подковы», выбитые и нарисованные несмываемыми палеолитическими красками у входа в пещеры Мангышлака, Испании и юга Франции – знак Быка–бога.
   Жрецы Солнцепоклонничества боролись с ним как с символом дьявола – «князя тьмы».
   Но не смогли заставить расстаться с укоренившимся в языке и в сознании этноса термином «бог». Его нельзя опорочить. Хотя попытки и такие делались, о чем говорит русское диалектное бог– «чёрт». (Украинское богиня– «приведение»). Бос– «дьявол», «чёрт» (русский церк. — слав.).
   Славянские жрецы работают со священным знаком:

		b?g
b?h		b?ch	– 1) «бык», 2) «месяц»
		b?k

   Первый переносный смысл – «бог».
   Дьявольщину, нечистую силу олицетворял иероглиф «убитый бык» (т.е. «не бог», «антибог»).
   Допускаю, что в протоанглийском знак, называемый bog, первоначально выражал такое же значение как в славянских:
    bog– 1) «бог», 2) «болото» (англ.).
   Потому что сохранилось производное, обозначающее смысл, прямо противоположный первому.
   Позволю себе предположить антизнак:
    bogy– «дьявол» (англ.).
   В диалекте, где быка–бога величали b?s, умлаутом (изменением качества гласного) образуют название знака антибога:
    b?s– 1) «бык», 2) «месяц», 3) «бог».
    bes– 1) «не бык» («баран»), 2) «не месяц» («солнце»), 3) «не бог» («дьявол»).
   Так, в раскалённой Африке изображали окаянное солнце. Оно представлялось как убийца благородной луны, приносящей светлую прохладу. И небесная метла, и небесная ступа с тех пор – атрибуты нечистой силы.
   Существующие этимологии общеславянского слова бесне учитывают схемы образования мировых названий дьявола. По–видимому, предполагая, что в каждом этносе придумывались такие термины произвольно. Поэтому и поиск соответствий ничего не дает.
   Фасмер: « Бес . Исконно родственно лит. baisa – «страх», baisus – «отвратительный, мерзкий», лат. foetus – «мерзкий», греч. pith?hos – «обезьяна».
   Если наша догадка верна, то древнейшие определения антибога должны строиться по единой морфологической схеме – «не бог», «не бык». К таким терминам, думаю, следует отнести собравшиеся в греческом: daim? n, daimonion– «бес», «демон» и diavolos– т.ж.
   Графическая история этих диалектных образований:

	1)	m??	– «бык», – «месяц» – «бог»,
	2)	b?l	– «бык», – «месяц» – «бог».
	1)	d?–m??	– «не бык», – «не месяц» – «не бог»,
	2)	d?–b?l	– т.ж.

   Приставка d?-весьма продуктивна в латыни. Выражает преимущественно лишение, отрицание действия, состояния, движение вниз, окончание действия: d?–armo– «разоружать, обезоруживать», d?–bello– «заканчивать войну», d?–canto«кончать пение», d?–str?ctio– «разрушение» и т.д. С утратой долготы гласный приставки получил расширение: d?> de> dia… Deu-(us)-piter > Diawus–pita– «Бог–отец» (санскр.).
   В другие эпохи и уже от других основ, но по той же простой схеме «не бог» образованы и араб. ?aitanи христианское satana.Обезьяны и прочие ужасы здесь, как видится, непричём.
   Предки будущих европейцев приняли культ солнца, выйдя из Африки. Но терминологию старого культа сохранили, пронесли сквозь все последовавшие веры: bosи bes– «бог» и «дьявол».
   И символику лунной религии сберегли.
   Рубят новые избы и упорно приколачивают к воротам подковы. Давно забыв, что это символ юного африканского месяца – знак жизни, устремлённой в будущее. И название его с обязательным слогом bu-> by-звучит в основе древнейших глаголов