Страница:
– Ну вот, оглянуться не успеешь, как опять вся крутизна куда-то делась! – откомментировала Ану. – Голди, золотко, а может он все-таки того, привирает?
Голди совсем уже собралась произнести гневную отповедь, но вовремя распознала подначку, и промолчала.
Несчастный билетер запнулся на полуслове, и начал фразу заново. Потом снова запнулся, и снова фраза пошла с того же места.
– Готов, – сообщила голова. – Шестьсот четвертый корпус, аппаратная организация циклов. У меня в этом смысле было лучше. Зато цепи хуже нервное напряжение держали… Да сами помните! Эх, был бы выбор, я б что-нибудь из сотой серии взял. Классное тело, только дефицит жуткий.
– Дорогое что ли? – Андреа вспомнил о своем обещании.
– И дорогое тоже… – согласилась голова, и предупредила:
– Сейчас будет горбыль такой, потом трясти будет немного – там ролик мы в свое время поменяли, на третий раз спрыгиваем!
Оказалось, что под «горбылем» робот имел в виду горку, на которую лента транспортера забиралась так круто, что пришлось хвататься за железные поперечины, а потом так же весело она летела вниз, уходя в круглый и темный тоннель. Андреа обратил внимание, что многие из едущих начали укладываться на ленте, а кое-кто (видимо из наиболее запасливых) доставал спальные мешки.
– Это зачем? – спросил он робота, и тот пояснил:
– Этот туннель идет под фундаментом на другую сторону. Как раз ночь езды. Не отвлекайся!
Вскоре почувствовалась обещанная тряска. Нарастающая, потом она немного утихла. «Раз», – заметил про себя Андреа.
Мимо мелькали унылые стены, с которых свисали одинокие неяркие лампочки. Вот вторая встряска, начинается третья…
– Прыгай! – скомандовала голова, и к мерному шуму едущей ленты добавились звуки четырех всплесков – три так себе, и напоследок один могучий.
– Жестянка чертова! Не мог предупредить?! Холодно же! Чтоб тебе под бульдозер попасть!
Из всех четверых ниже всех ростом была Ану-инэн, и наверное поэтому ее возмущение вырвалось вслух наиболее эмоционально – кроме того, что холодно, вода ей показалось еще очень глубокой, хотя справедливости ради стоит заметить, что она вымокла не больше остальных – волны, поднятые приводняющимся мохнатым не пощадили никого, включая и самого У-у.
Из-под воды раздался голос робота:
– Это не вода, это жидкий воздух.
– Чего?! – возмутилась Голди, но тут же успокоилась сама, и успокоила окружающих:
– Да врет он все. В таком случае мы уже давно заморожены и сдохли.
– Это не тот жидкий воздух, а другой.
Теперь Ану-инэн инстинктивно подняла куль с головой робота, и под слабым светом лампы стало видно, что стекающие с него струйки не долетают до поверхности, а тают на полдороге. Он как ни в чем ни бывало продолжал говорить:
– Не знаю где как, а в нашей системе всякое бывает. Здесь в воздух просто добавили какую-то приправу, и он стал текучим, как вода. Очень удобно – в космические корабли закачивать можно прямо насосами по шлангам. И на Колонию возить тоже можно просто: такой воздух не рассеивается в космосе. а застывает. Говорят, где-то на окраине Большого Города еще сухая вода есть, но туда пока что никто не добирался, а жаль – сухая вода была бы тут хорошим товаром.
Голди воскликнула:
– Спасибо за лекцию, но от этого не теплее! Не тяни, говори, куда идти, да?
– Дальше по ходу транспортера.
Холодный воздух-вода ощутимо тек туда же, куда скомандовал идти робот, и с каждым шагом его уровень неумолимо повышался. Андреа шел первым, и первым же, нащупав ногой ступеньку, окунулся с головой.
Ощущение, надо сказать, получилось своеобразное – словно нырнул под воду, но этой водой оказалось можно дышать. Свет тоже заметно ослабел, и дальнейший путь скорее угадывался, чем был виден.
– Далеко еще? – с надеждой спросила Голди. Она подошла к Андреа, и ее золотые волосы медленно и красиво развевались на ветру-течении. При каждом слове из ее рта вырывались цепочки пузырей настоящего воздуха, и уносились вверх.
– Не очень, – ответил робот. – Мы здесь обычным шагом ходили, а вы, белковые, можете лететь попробовать.
– Чего? Лететь? – изумился Андреа. Многие умения числились у него за душой со времен Историй, но летать своими силами еще не приходилось.
– Лететь, – подтвердила голова. – Это на самом деле просто – руками маши, как крыльями, а ногами подруливай. Ты попробуй!
Чувствуя себя идиотом, Андреа поднял руки, и затрепыхал ими, как петух, пытающийся взлететь на забор. И… действительно оторвался от пола-дна! От удивления он взмахи рук прекратил, и тут же шмякнулся обратно – не настолько сильно, как это случилось бы в обычных условиях, но все же чувствительно. Вторая попытка оказалась удачнее, и Андреа завис в метре над поверхностью.
– Летит! – заорала в полном восторге Голди.
– Парит! – задумчиво подтвердил У-у.
– Только Ану, ради бога, не говори, что «наш орел!» – взмолился Андреа.
– А почему собственно?
– А потому что мне вдруг показалось, что именно это ты и должна сказать.
– Мне вот тоже так показалось, – мрачно ответила Ану-инэн, но взмахнув руками и взлетев, не выдержала, и рассмеялась:
– А вот тебе и орлица в пару!
«Вот уж кого я себе выбрал бы в пару в последнюю очередь!» – у Андреа хватило ума не произносить это вслух.
– Ну что, освоились? – раздался голос головы из мешка, который Ану прицепила к поясу, обмотав веревку вокруг талии (все же какая-никакая, а талия у нее была).
– Тогда вперед! Грести не старайтесь, пойдем в основном по течению, до решетки на сбросе. Рядом там будет лесенка наверх, подниматься надо будет по ней. А я пока суть да дело, объясню вам что там будет дальше и к чему, чтоб вы там без меня не запутались.
– Как это без тебя?
– Меня, когда вылезем, надо будет отключить. Иначе могут почуять.
– Кто?
– Вот об этом и расскажу.
Удовольствие от полета здорово испортил холод воздуха-воды, одежда от нее не спасала. Робот, словно не замечая. что слушатели потихоньку начинают дрожать и стучать зубами, подробно описывал «второй технический этаж» и способы проникновения в него, и лишь когда в полутьме впереди забрезжили контуры решетки, сказал:
– Ну все, теперь согреетесь.
– На-на-наконец-то! – Голди даже заикаться от дрожи начала. – А л-лестница твоя где?
– Ану, пожалуйста, покрути головой. В смысле моею…
Ану-инэн, ухитряясь держаться на месте, подтянула к себе куль, и подхватив его одной рукой, начала водить головой, как оператор камерой.
– М-да, убрали лестницу. Но ничего, можно и по прутьям забраться!
Мощным гребком У-у подплыл-подлетел к решетке, подергал за нее, зычно пробулькал:
– Хорошая вещь. Вполне подходит! – и полез наверх. Для него это труда не составляло, расстояние между прутьям было как раз для него, а вот пустившийся в путь наверх Андреа был другого мнения: стоя на одном из них, до следующего вверх приходилось тянуться чуть ли не во весь рост.
– Зачем она такая вообще нужна тогда? – спросил он, ни к кому специально не обращаясь, но висящий в своем мешке рядом робот пояснил:
– А чтобы пингвины из радиоактивной пустыни не пролезли.
«Пингвины? Из пустыни?» – не понял Андреа, но дальше выяснять не стал: предстояла довольно опасная операция проникновения на технический этаж, а потом ведь еще надо будет как-то с этим Прерывателем справится! Какие уж тут пингвины! Хотя, судя по размерам ячеек в решетке, на вопрос «Какие?» следовало отвечать: «Большие!»
Глубина в этом месте оказалась порядочной – карабкаться пришлось метров десять вверх, к постепенно усиливающемуся свету. Четкой границы между сжиженным и обычным воздухом не было, но то, что из жидкого уже вылезли почувствовалось сразу: стало тепло, и видеть теперь можно было не на два-три метра вокруг, а как обычно.
Бассейн с белыми эмалированными стенками уходил вправо, влево и назад, а впереди виднелся такого же белого цвета балкончик, опоясывающий стены. Решетка доходила до него, и забраться на него труда не составило.
– Ну все, дальше мне оставаться в рабочем виде нельзя, – произнес робот, и вдруг добавил совершенно неожиданно:
– Попрощаемся на всякий случай. Не могу сказать, что вы все тут мне до дрожи нравитесь, но по сравнению со многими другими персонажами и персонажками, которых я повидал – вы вполне приличные люди. Так что в случае чего – не поминайте лихом. А в случае ничего включить не забудьте.
– Не боись, говорящая голова. Спокойной ночи!
Ану-инэн засунула палец в пустую глазницу, и переключила рычажок внутри черепа робота. На линзу уцелевшего глаза с щелчком опустилась шторка, которую до сих пор удерживал электромагнит. На шторке была мелкая надпись: «Транспортный режим. Мозговая деятельность остановлена».
– Дрыхнет, – констатировала она. – Вот ведь сволочь, какую трогательную речь на прощание загнул, а? Я чуть не прослезилась!
– Уж ты-то прослезишься, – бросила Голди, а У-у завершил разговор, коротко спросив:
– Так что, идем?
Подсказанный роботом путь шел сначала вдоль балкона, а затем пришлось лезть вверх по прибитому скобами к стене пучку кабелей. Это пучок у самого потолка уходил в круглое отверстие технологическо-вентиляционного канала, и дальше надо было двигаться по нему.
Извиваясь червяком, первым по нему полз Андреа, то и дело цепляющийся за крючья, торчащие болты, а то и натыкаясь головой на свисающие сверху застывшие с времен сварки струйки металла. После того, как канал вильнул, наступила кромешная темень, и дальше пришлось ползти на ощупь, что ускорению передвижения не способствовало. То и дело слышащиеся сзади сдавленные ругательства доказывали, что несмотря на свою женственную стройность, девушки тоже получают тот же букет удовольствий, что и Андреа. Как справляется с делом двигающийся сзади У-у, он и думать боялся.
Но вот в очередной раз переставленная рука провалилась в пустоту, и замерев, Андреа прошептал, обернувшись назад:
– Первый технический! Мы под ним! – прошипел он, и лишь потом осторожно свесился вниз, стараясь достать пальцами пол, чтобы понять насколько отверстие высоко расположено. По словам робота – не больше метра, но мало ли что.
Но опасения оказались напрасны, пол действительно был недалеко, и словно вытряхнутый из длинного и узкого мешка, Андреа вывалился из канала. Он остановился чуть передохнуть, и тотчас был вознагражден за лень: сначала ему на голову свалился куль с головою, ударив, словно обернутая ватой дубинка, а потом сверзилась и сама Ану-инэн. Служить батутом для приземления остальных Андреа не пожелал, и отполз в сторону.
– Интересно, как я сейчас выгляжу? Наверное – ужас! – сообщила Голди. Ану на нее цыкнула:
– А ну ша! Вся ерунда – потом.
– Это тебе ерунда, а мне нет!
– Да заткнешься ты наконец? Ты… Бу-бу-бу! – голос Ану вдруг стал глухим и неразборчивым.
– М… М-м-у! – попыталась возмутиться Голди так же глухо и неразборчиво, словно рот ей зажала большая и мохнатая лапа. Представив себе, что произошло, Андреа шепотом одобрил:
– Правильно У-у, молодец. А вы, девчонки, потом разберетесь.
Продолжения возмущений не последовало, и он, вытянув вперед руки осторожно пошел вперед.
По рассказам робота, первый технический этаж изначально служил для прокладки коммуникаций, и частично для улучшения вентиляции второго технического, фактически выполняя роль подвала. И так же, как и любой подвал, его постепенно приспособили для разных, очень нужных, хотя и не предусмотренных проектом дел: сами собой в нем образовались небольшие складики, большие мусорные кучи, парочка мест «неофициального отдыха» и еще бог знает что. Андреа. нащупавшего стойку с кабелями интересовало только одно: деревянная дверь с врезным замком, реагирующим на отпечаток папиллярных линий ладони. Этот замок должен был быть разрегулированным настолько, что открываться даже после приложения гладкой руки робота.
Вот что-то похожее на дерево под руками, ага… ага… Вот и замок! Едва сдержал радостный возглас, Андреа прижал руку к замку – и ничего не произошло. Убрал, снова прижал – тишина. Он раздосадованно распрямился, и раздался гулкий удар – оказалось что над дверью проходит труба. На секунду вокруг стало светло, потом искры в глазах отгорели, и снова нельзя было ничего разобрать.
– Ну, что встали? – прошипела Ану-инэн.
– Замок не открывается!
– И что теперь?
– Откуда я знаю! Ты тоже жестяного слушала вместе со мною, знаешь столько же, сколько и я. Вот и посоветуй.
– А чья вся затея?
«Пошла ты!» – с чувством сказал Андреа про себя, но этим и ограничился – действительно, затея было его.
«Так, значит давай думать. На железную и гладкую ладонь робота неисправный замок открывается. А на мою, живую и теплую – нет. Значит нужно что-то по форме руки, но металлическое. В идеале как раз рука робота и подойдет… Стоп. Там, на космодроме, у роботов запасных рук было в достатке. А здесь есть склады и мусор. Может что-то такое и найдем? Эх, свет бы хоть какой-нибудь!»
– Может, посветить? – тихонько спросила Голди сбоку.
– А что, есть чем?
– Зажигалка.
– Так что ж ты… – Андреа спохватился что говорит в голос, да еще и на повышенном тоне, и закончил сдавленным шопотом:
– Что ж ты раньше молчала! Давай, конечно!
Чиркнуло колесико, выбив снопик искр, потом еще раз – и фитилек заголубел слабым пламенем, немного развеяв кромешную тьму. Андреа взял руку Голди с зажигалкой за запястье, повел и сторону, и обомлел. Совсем рядом с ними, облокотившись на стену, стоял робот! В тишине отчетливо щелкнул затвор «Бирюка», и все замерли неподвижно. Но робот стоял еще неподвижнее, и вообще никакой реакции на появившихся не проявлял. Андреа осторожно шагнул к нему, потом на шаг подошла Голди…
– Уф, все нормально, он дохлый! – облегченно сообщил Андреа, вглядевшись: лобная пластина у металлического человека оказалась висящей на двух болтах, и под ней, там где должен был быть мозг, угадывалась пустота.
– Вот и тело для нашего приятеля! – обрадовалась Голди.
– Вряд ли, – скептически отозвалась Ану-инэн. Она спрятала пистолет за пазуху, и подойдя к роботу, легко сдвинула в сторону грудную дверцу. Вместо лоснящихся маслом и опутанных проводами внутренностей там болтались сиротливые обрывки кабелей.
– Растащили! – подытожил Андреа. – Но руки есть, а мне их и надо!
Отсоединить конечность в плече оказалось просто, и на железную ладонь давно почившего в бозе робота замок сработал безотказно. Дверь распахнулась, и они вошли в помещение, которое робот в своем рассказе обозначил как «каптерка». Вспомнив инструкции, Андреа протянул руку в сторону, повернул колесико выключателя, и лампочка под потолком осветила окружающее желтоватым светом.
Внутреннее убранство «каптерки» было небогатым – кроме штабелей ящиков с разнообразными трафаретами типа «100-М-34\uf-А!03» или «@QIЖР-4556(всмазке)» в ней находились только два ведра с машинным маслом и еще одна роботовская запчасть, а именно – ступня ноги, по которой явно проехало что-то тяжелое и может быть даже гусеничное. Теплый ветер с шумом дул сверху через жалюзи в потолке, к которым шла железная лестница, на этот раз более подходящая для человека нормального сложения.
– Так! – сказал Андреа, решив что этот шум достаточно заглушает остальные звуки, и поэтому можно не шептать, а просто говорить тихо.
– Там, – он ткнул железной рукой наверх. – Как вы знаете уже сам Док. Предлагаю следующий план: я выхожу первый, и привлекаю к себе внимание. Меня страхует Ану с пушкой, У-у незаметно… Э-э, скажем так: У-у как можно незаметнее занимает позицию с фланга, а Голди остается в резерве. Идет?
– Идет. Только мне интересно, а какого толку с меня в резерве будет? – спросила Голди.
– Ну… Крикнешь там чего-нибудь, если я не замечу. Ну как идея?
– Ужасно. Полная фигня, – честно ответила Ану-инэн. – Другое дело, что любая другая схема тоже фигней будет. Ладно, давай так, чего уж… Блин, если б я этот эпизод делала, я б чего другого напридумывала.
– А чего конкретно? – с надеждой спросил Андреа.
– Для начала – не эту дурацкую дохлятину по дороге подложила, а скажем отключенного робота – ритуального телохранителя, чтоб ты с него какой-нибудь меч из легированной стали мог снять. Или этот склад был бы не запчастями забит, а бластерами-шмастерами.
– А я думал, ты про план…
– Я же сказала: в таких условиях ничего умного не сообразишь. Только по-глупому и можно. Так что давай, крутой: глаза квадратные, и вперед, на ржавые мины. Голди ради такого случая на тебя посмотрит с восхищением. Как, посмотришь?
– Обойдусь без ее взгляда!
Андреа хотел продолжить, но поймал себя на мысли, что на самом деле этот треп будет только поводом оттянуть решающий момент, и если уж совсем честно, то он просто-напросто боится.
«Андреа Сакрольд Вридус знал это чувство. Но страху не удалось овладеть им. Усилием воли он заставил свои плечи распрямиться, а глаза прямо взглянули вперед и вверх. И страх отступил, превратившись в осознание грозящих опасностей, которое не будет сковывать его, а наоборот, это опасение поможет избежать опасности в опасные моменты… М-да. Не разучился я еще такое мыслить, не начать бы еще и вслух бубнить в том же стиле!»
Как ни странно, но высокопарная фраза, пронесшаяся в мозгу действительно помогла, и страх действительно превратился в осознание опасности.
Андреа решительно поставил ногу на перекладину и начал быстро подниматься наверх, стараясь не брякнуть об лестницу железной рукой.
Фрамугу с жалюзи, прикрепленную к раме на петлях, удалось поднять практически бесшумно – ни скрипа, ни шороха. Андреа усмехнулся, припомнив объяснение робота:
– Через этот люк мои ребята из каптерки блоки таскали, чтобы потом на космодроме экипажам загонять. Док об этом если и знает, то сквозь пальцы смотрит, потому что ему эти блоки сто лет не нужны, не та элементная база.
Расспрашивать, что такое «элементная база» тогда времени не было, но главное Андреа понял: этот ход должен содержаться в порядке, и без особого контроля.
Сразу за люком возвышалась серая стена одного из блоков Дока, в ней на высоте человеческого роста были сделаны несколько длинных щелей и за ними мерно гудели вентиляторы, вытягивая наружу воздух, пахнущей нагретым железом, стеклом и проводами – словом пахнущий работающей аппаратурой. Андреа шагнул в сторону, и из люка появились Ану-инэн, У-у, и наконец Голди, которая держала в руках тряпочный ком – голову. Андреа махнул рукой, и тихо пошел между стеной и шкафом, одновременно пытаясь разглядеть обстановку в помещении через щели и мелькающие лопасти.
Обзор был не самый лучший, но все-таки кое-что удалось разглядеть. Это был довольно большой зал, в глубине которого виднелся уже знакомый пульт во всю стену. Кроме него, в центре стоял операционный стол с бестеневой лампой сверху и несколькими манипуляторами вокруг него. Прерыватель сидел за пультом примерно в той же позе, что тогда, когда за ним подглядывали через телекамеру Дока. Хотя и трудно было предположить, что все те часы, прошедшие с тех пор он так вот и сидел, не двигаясь, Андреа невольно пожалел его.
«Интересно, а если дело не выгорит? Он меня пожалеет?» – мелькнула мысль. Андреа оглянулся: Ану-инэн с пистолетом наготове стояла сзади, и глаза ее были холодны и решительны. Голди виднелась дальше, а У-у уже подошел к другому краю аппаратурного шкафа. Андреа решительно мотнул головою, взял железную руку наперевес, и вышел на свет.
– Эй, ты! – «Ого, а мы еще могем говорить звучным голосом!» – Обернись! Тот, кого ты искал, сам пришел к тебе! Оглянись и смирись!
Прерыватель при первых звуках голоса Андреа аж подскочил, но в следующее мгновенье уже пришел в себя, и невообразимым кульбитом скатился с кресла, меньше чем через секунду оказавшись на пару метров в стороне от него и уже держа при этом наизготовку автомат, торчащий из рукоятки магазин которого был длиннее чем приклад и дуло вместе взятые.
Андреа грозно поднял железную руку, словно оружие, и заорал:
– Шиндыр-мындыр-лапупындр!
В помещении раздался грохот, и от пули, выпущенной Ану-инэн, на Прерывателя осыпался могучий дождь стеклянных и пластиковых осколков. Не давая противнику опомнится, Андреа направил безвольно висящие пластиковые пальцы в лицо противника и еще страшнее начал:
– Лапундыр! Шиндыр… Бросай пушку, мать твою! Руки вверх, ну!
Амбал-Прерыватель пушку не бросил, но руки начал поднимать – сначала медленно, но глаза его прищурились…
Дальше все пошло быстро и сумбурно. Автомат в руке амбала выпустил короткую очередь, направленную в Андреа, но не попал – оказывается Голди тоже заметила его прищур, и опережая выстрелы швырнула через весь зал свое единственное оружие – голову робота, и та, попав Прерывателю точно по уху, сбила ему прицел. В тот же момент ожили два манипулятора, один, заканчивающийся шприцем, а другой скальпелем, и они поползли туда, где из-за шкафа выглядывала Ану-инэн. Невесть как оказавшийся рядом с операционным столом У-у как-то очень неторопливо, но в то же время быстро протянул свои руки, и попросту сломал манипуляторы об коленку – сначала один, потом другой. Андреа, не дожидаясь дальнейшего кинулся вперед, и с разгону ткнул Прерывателя в лицо рукой робота, как бывало опрокидывал соперников на ристалище копьем. Удар получился не очень удачный, и Прерыватель его отбил в сторону, но из-за этого он потерял время выстрелить еще раз – и подскочившая Голди ногой выбила автомат у нее из рук.
Прерывателя это не смутило. Он легким движением одной руки отшвырнул Голди, как дурного котенка в одну сторону, а другой с ясно видимым удовольствием прицелился дать Андреа в подбородок. Андреа с улыбкой глядел, как здоровенный кулак приближается к его лицу, и с той же улыбкой – не успел убрать – отлетел к пульту, проломив спиною пластиковое покрытие, оказавшееся очень хрупким. Затрещали электрические разряды, но они-то как раз и привели Андреа в чувство. С боевым криком он бросился вперед, и вновь напоролся на удар, но теперь уже не отлетел, а только отшатнулся, оставшись на ногах, даже ухитрился грозно махнуть рукой в сторону противника…
Раздалось еще два выстрела, и только что готовый к новым ударам Прерыватель повалился на пол, схватился за ногу и зашипел от боли. Но тут же он перекатился вбок, оставив за собой след из красных пятен, и схватил окровавленной рукой за ручку автомата.
– Человеку нанесена травма! Человеку требуется медицинская помощь! Человек должен получить медицинскую помощь! – безжизненный голос звучал, казалось бы со всех сторон.
К Прерывателю с скоростью пули метнулись четыре гофрированных щупальца, и выстрелить – по инерции – он успел, когда эти щупальца уже обхватили его руки и ноги. Очередь ушла в потолок, выбив из него град побелки со штукатуркой, и тот же голос произнес:
– Не двигайтесь, больной. Вам вредно, – и еще одно щупальце вырвало автомат из его руки, и швырнуло в белое эмалированное ведро около стола.
– Эй, ты… Отпусти, это же те самые! – заорал Прерыватель, но голос эту информацию игнорировал, а лишь произнес все так же спокойно, и даже как-то эпически:
– Шоковое состояние. Наркоз больному, – и выстреленная откуда-то со стороны лампы, на лицо Прерывателя шмякнулась черная резиновая маска со шлангом. Из-под маски донеслось еще что-то, а затем больной успокоился.
Андреа перевел дух. Теперь в зале пахло не нагретым в электронных потрохах Дока воздухом, а острым пороховым дымом, кровью, пылью с побелкой, и к этому коктейлю подмешивался сладковатый аромат гадости, которой Док усыпил Прерывателя. И на возвышающемся среди всего разгрома операционном столе, учиненного во время схватки, манипуляторы Дока занимались раной в ноге амбала, и время от времени он сам себе командовал: «Скальпель… Зажим… Тампон… Еще тампон…»
У-у стоял с виноватым видом, продолжая сжимать в руке короткий обломок со сверкающим скальпелем на его конце, Ану-инэн продолжала сжимать обоими руками «Бирюк», а Голди, кое-как поднималась с пола. Несмотря на полученный удар, лицо (украсившееся большим синяком) у нее было задорное.
– Тайм-аут! – объявила она, и вытащив из ведра автоматик, картинно подняла его вверх. – Но когда этот бугай очнется, я ему еще покажу!
– Когда этот бугай очнется… – передразнила ее Ану. – Тогда этот киберхирург долбаный тоже в себя придет, и вместо любимого дела займется всякой текучкой, типа нас с вами. Видала, как он своими хваталами размахивает?
Голди совсем уже собралась произнести гневную отповедь, но вовремя распознала подначку, и промолчала.
* * *
Добираться до владений Дока пришлось по движущейся дороге, которая обладала конструкцией и комфортабельностью обыкновенного ленточного транспортера, на нем даже кое-где сохранились таблички «Опасно!» Несмотря на них, новые пассажиры то и дело запрыгивали на дорогу, доехавшие спрыгивали, вдоль по ленте ходили роботы с рулонами билетов на пузе – словом движущаяся дорога жила напряженной рабочей жизнью. Проинструктированные головой, девушки встали рядом, У-у занял позицию слева и немного спереди от них, а Андреа справа. Когда робот-кондуктор подошел к ним, Андреа с У-у сделали по шагу еще вперед, и таким образом оказались у робота за спиной. Пока кондуктор начинал препирательство с девушками, зашедший сзади У-у всем своим весом прижал его к ленте, а Андреа откинул спинную панель, и быстро выдернул из второй сверху клеммы маленькую треугольную деталь, и воткнул ее вверх ногами.Несчастный билетер запнулся на полуслове, и начал фразу заново. Потом снова запнулся, и снова фраза пошла с того же места.
– Готов, – сообщила голова. – Шестьсот четвертый корпус, аппаратная организация циклов. У меня в этом смысле было лучше. Зато цепи хуже нервное напряжение держали… Да сами помните! Эх, был бы выбор, я б что-нибудь из сотой серии взял. Классное тело, только дефицит жуткий.
– Дорогое что ли? – Андреа вспомнил о своем обещании.
– И дорогое тоже… – согласилась голова, и предупредила:
– Сейчас будет горбыль такой, потом трясти будет немного – там ролик мы в свое время поменяли, на третий раз спрыгиваем!
Оказалось, что под «горбылем» робот имел в виду горку, на которую лента транспортера забиралась так круто, что пришлось хвататься за железные поперечины, а потом так же весело она летела вниз, уходя в круглый и темный тоннель. Андреа обратил внимание, что многие из едущих начали укладываться на ленте, а кое-кто (видимо из наиболее запасливых) доставал спальные мешки.
– Это зачем? – спросил он робота, и тот пояснил:
– Этот туннель идет под фундаментом на другую сторону. Как раз ночь езды. Не отвлекайся!
Вскоре почувствовалась обещанная тряска. Нарастающая, потом она немного утихла. «Раз», – заметил про себя Андреа.
Мимо мелькали унылые стены, с которых свисали одинокие неяркие лампочки. Вот вторая встряска, начинается третья…
– Прыгай! – скомандовала голова, и к мерному шуму едущей ленты добавились звуки четырех всплесков – три так себе, и напоследок один могучий.
– Жестянка чертова! Не мог предупредить?! Холодно же! Чтоб тебе под бульдозер попасть!
Из всех четверых ниже всех ростом была Ану-инэн, и наверное поэтому ее возмущение вырвалось вслух наиболее эмоционально – кроме того, что холодно, вода ей показалось еще очень глубокой, хотя справедливости ради стоит заметить, что она вымокла не больше остальных – волны, поднятые приводняющимся мохнатым не пощадили никого, включая и самого У-у.
Из-под воды раздался голос робота:
– Это не вода, это жидкий воздух.
– Чего?! – возмутилась Голди, но тут же успокоилась сама, и успокоила окружающих:
– Да врет он все. В таком случае мы уже давно заморожены и сдохли.
– Это не тот жидкий воздух, а другой.
Теперь Ану-инэн инстинктивно подняла куль с головой робота, и под слабым светом лампы стало видно, что стекающие с него струйки не долетают до поверхности, а тают на полдороге. Он как ни в чем ни бывало продолжал говорить:
– Не знаю где как, а в нашей системе всякое бывает. Здесь в воздух просто добавили какую-то приправу, и он стал текучим, как вода. Очень удобно – в космические корабли закачивать можно прямо насосами по шлангам. И на Колонию возить тоже можно просто: такой воздух не рассеивается в космосе. а застывает. Говорят, где-то на окраине Большого Города еще сухая вода есть, но туда пока что никто не добирался, а жаль – сухая вода была бы тут хорошим товаром.
Голди воскликнула:
– Спасибо за лекцию, но от этого не теплее! Не тяни, говори, куда идти, да?
– Дальше по ходу транспортера.
Холодный воздух-вода ощутимо тек туда же, куда скомандовал идти робот, и с каждым шагом его уровень неумолимо повышался. Андреа шел первым, и первым же, нащупав ногой ступеньку, окунулся с головой.
Ощущение, надо сказать, получилось своеобразное – словно нырнул под воду, но этой водой оказалось можно дышать. Свет тоже заметно ослабел, и дальнейший путь скорее угадывался, чем был виден.
– Далеко еще? – с надеждой спросила Голди. Она подошла к Андреа, и ее золотые волосы медленно и красиво развевались на ветру-течении. При каждом слове из ее рта вырывались цепочки пузырей настоящего воздуха, и уносились вверх.
– Не очень, – ответил робот. – Мы здесь обычным шагом ходили, а вы, белковые, можете лететь попробовать.
– Чего? Лететь? – изумился Андреа. Многие умения числились у него за душой со времен Историй, но летать своими силами еще не приходилось.
– Лететь, – подтвердила голова. – Это на самом деле просто – руками маши, как крыльями, а ногами подруливай. Ты попробуй!
Чувствуя себя идиотом, Андреа поднял руки, и затрепыхал ими, как петух, пытающийся взлететь на забор. И… действительно оторвался от пола-дна! От удивления он взмахи рук прекратил, и тут же шмякнулся обратно – не настолько сильно, как это случилось бы в обычных условиях, но все же чувствительно. Вторая попытка оказалась удачнее, и Андреа завис в метре над поверхностью.
– Летит! – заорала в полном восторге Голди.
– Парит! – задумчиво подтвердил У-у.
– Только Ану, ради бога, не говори, что «наш орел!» – взмолился Андреа.
– А почему собственно?
– А потому что мне вдруг показалось, что именно это ты и должна сказать.
– Мне вот тоже так показалось, – мрачно ответила Ану-инэн, но взмахнув руками и взлетев, не выдержала, и рассмеялась:
– А вот тебе и орлица в пару!
«Вот уж кого я себе выбрал бы в пару в последнюю очередь!» – у Андреа хватило ума не произносить это вслух.
– Ну что, освоились? – раздался голос головы из мешка, который Ану прицепила к поясу, обмотав веревку вокруг талии (все же какая-никакая, а талия у нее была).
– Тогда вперед! Грести не старайтесь, пойдем в основном по течению, до решетки на сбросе. Рядом там будет лесенка наверх, подниматься надо будет по ней. А я пока суть да дело, объясню вам что там будет дальше и к чему, чтоб вы там без меня не запутались.
– Как это без тебя?
– Меня, когда вылезем, надо будет отключить. Иначе могут почуять.
– Кто?
– Вот об этом и расскажу.
Удовольствие от полета здорово испортил холод воздуха-воды, одежда от нее не спасала. Робот, словно не замечая. что слушатели потихоньку начинают дрожать и стучать зубами, подробно описывал «второй технический этаж» и способы проникновения в него, и лишь когда в полутьме впереди забрезжили контуры решетки, сказал:
– Ну все, теперь согреетесь.
– На-на-наконец-то! – Голди даже заикаться от дрожи начала. – А л-лестница твоя где?
– Ану, пожалуйста, покрути головой. В смысле моею…
Ану-инэн, ухитряясь держаться на месте, подтянула к себе куль, и подхватив его одной рукой, начала водить головой, как оператор камерой.
– М-да, убрали лестницу. Но ничего, можно и по прутьям забраться!
Мощным гребком У-у подплыл-подлетел к решетке, подергал за нее, зычно пробулькал:
– Хорошая вещь. Вполне подходит! – и полез наверх. Для него это труда не составляло, расстояние между прутьям было как раз для него, а вот пустившийся в путь наверх Андреа был другого мнения: стоя на одном из них, до следующего вверх приходилось тянуться чуть ли не во весь рост.
– Зачем она такая вообще нужна тогда? – спросил он, ни к кому специально не обращаясь, но висящий в своем мешке рядом робот пояснил:
– А чтобы пингвины из радиоактивной пустыни не пролезли.
«Пингвины? Из пустыни?» – не понял Андреа, но дальше выяснять не стал: предстояла довольно опасная операция проникновения на технический этаж, а потом ведь еще надо будет как-то с этим Прерывателем справится! Какие уж тут пингвины! Хотя, судя по размерам ячеек в решетке, на вопрос «Какие?» следовало отвечать: «Большие!»
Глубина в этом месте оказалась порядочной – карабкаться пришлось метров десять вверх, к постепенно усиливающемуся свету. Четкой границы между сжиженным и обычным воздухом не было, но то, что из жидкого уже вылезли почувствовалось сразу: стало тепло, и видеть теперь можно было не на два-три метра вокруг, а как обычно.
Бассейн с белыми эмалированными стенками уходил вправо, влево и назад, а впереди виднелся такого же белого цвета балкончик, опоясывающий стены. Решетка доходила до него, и забраться на него труда не составило.
– Ну все, дальше мне оставаться в рабочем виде нельзя, – произнес робот, и вдруг добавил совершенно неожиданно:
– Попрощаемся на всякий случай. Не могу сказать, что вы все тут мне до дрожи нравитесь, но по сравнению со многими другими персонажами и персонажками, которых я повидал – вы вполне приличные люди. Так что в случае чего – не поминайте лихом. А в случае ничего включить не забудьте.
– Не боись, говорящая голова. Спокойной ночи!
Ану-инэн засунула палец в пустую глазницу, и переключила рычажок внутри черепа робота. На линзу уцелевшего глаза с щелчком опустилась шторка, которую до сих пор удерживал электромагнит. На шторке была мелкая надпись: «Транспортный режим. Мозговая деятельность остановлена».
– Дрыхнет, – констатировала она. – Вот ведь сволочь, какую трогательную речь на прощание загнул, а? Я чуть не прослезилась!
– Уж ты-то прослезишься, – бросила Голди, а У-у завершил разговор, коротко спросив:
– Так что, идем?
Подсказанный роботом путь шел сначала вдоль балкона, а затем пришлось лезть вверх по прибитому скобами к стене пучку кабелей. Это пучок у самого потолка уходил в круглое отверстие технологическо-вентиляционного канала, и дальше надо было двигаться по нему.
Извиваясь червяком, первым по нему полз Андреа, то и дело цепляющийся за крючья, торчащие болты, а то и натыкаясь головой на свисающие сверху застывшие с времен сварки струйки металла. После того, как канал вильнул, наступила кромешная темень, и дальше пришлось ползти на ощупь, что ускорению передвижения не способствовало. То и дело слышащиеся сзади сдавленные ругательства доказывали, что несмотря на свою женственную стройность, девушки тоже получают тот же букет удовольствий, что и Андреа. Как справляется с делом двигающийся сзади У-у, он и думать боялся.
Но вот в очередной раз переставленная рука провалилась в пустоту, и замерев, Андреа прошептал, обернувшись назад:
– Первый технический! Мы под ним! – прошипел он, и лишь потом осторожно свесился вниз, стараясь достать пальцами пол, чтобы понять насколько отверстие высоко расположено. По словам робота – не больше метра, но мало ли что.
Но опасения оказались напрасны, пол действительно был недалеко, и словно вытряхнутый из длинного и узкого мешка, Андреа вывалился из канала. Он остановился чуть передохнуть, и тотчас был вознагражден за лень: сначала ему на голову свалился куль с головою, ударив, словно обернутая ватой дубинка, а потом сверзилась и сама Ану-инэн. Служить батутом для приземления остальных Андреа не пожелал, и отполз в сторону.
– Интересно, как я сейчас выгляжу? Наверное – ужас! – сообщила Голди. Ану на нее цыкнула:
– А ну ша! Вся ерунда – потом.
– Это тебе ерунда, а мне нет!
– Да заткнешься ты наконец? Ты… Бу-бу-бу! – голос Ану вдруг стал глухим и неразборчивым.
– М… М-м-у! – попыталась возмутиться Голди так же глухо и неразборчиво, словно рот ей зажала большая и мохнатая лапа. Представив себе, что произошло, Андреа шепотом одобрил:
– Правильно У-у, молодец. А вы, девчонки, потом разберетесь.
Продолжения возмущений не последовало, и он, вытянув вперед руки осторожно пошел вперед.
По рассказам робота, первый технический этаж изначально служил для прокладки коммуникаций, и частично для улучшения вентиляции второго технического, фактически выполняя роль подвала. И так же, как и любой подвал, его постепенно приспособили для разных, очень нужных, хотя и не предусмотренных проектом дел: сами собой в нем образовались небольшие складики, большие мусорные кучи, парочка мест «неофициального отдыха» и еще бог знает что. Андреа. нащупавшего стойку с кабелями интересовало только одно: деревянная дверь с врезным замком, реагирующим на отпечаток папиллярных линий ладони. Этот замок должен был быть разрегулированным настолько, что открываться даже после приложения гладкой руки робота.
Вот что-то похожее на дерево под руками, ага… ага… Вот и замок! Едва сдержал радостный возглас, Андреа прижал руку к замку – и ничего не произошло. Убрал, снова прижал – тишина. Он раздосадованно распрямился, и раздался гулкий удар – оказалось что над дверью проходит труба. На секунду вокруг стало светло, потом искры в глазах отгорели, и снова нельзя было ничего разобрать.
– Ну, что встали? – прошипела Ану-инэн.
– Замок не открывается!
– И что теперь?
– Откуда я знаю! Ты тоже жестяного слушала вместе со мною, знаешь столько же, сколько и я. Вот и посоветуй.
– А чья вся затея?
«Пошла ты!» – с чувством сказал Андреа про себя, но этим и ограничился – действительно, затея было его.
«Так, значит давай думать. На железную и гладкую ладонь робота неисправный замок открывается. А на мою, живую и теплую – нет. Значит нужно что-то по форме руки, но металлическое. В идеале как раз рука робота и подойдет… Стоп. Там, на космодроме, у роботов запасных рук было в достатке. А здесь есть склады и мусор. Может что-то такое и найдем? Эх, свет бы хоть какой-нибудь!»
– Может, посветить? – тихонько спросила Голди сбоку.
– А что, есть чем?
– Зажигалка.
– Так что ж ты… – Андреа спохватился что говорит в голос, да еще и на повышенном тоне, и закончил сдавленным шопотом:
– Что ж ты раньше молчала! Давай, конечно!
Чиркнуло колесико, выбив снопик искр, потом еще раз – и фитилек заголубел слабым пламенем, немного развеяв кромешную тьму. Андреа взял руку Голди с зажигалкой за запястье, повел и сторону, и обомлел. Совсем рядом с ними, облокотившись на стену, стоял робот! В тишине отчетливо щелкнул затвор «Бирюка», и все замерли неподвижно. Но робот стоял еще неподвижнее, и вообще никакой реакции на появившихся не проявлял. Андреа осторожно шагнул к нему, потом на шаг подошла Голди…
– Уф, все нормально, он дохлый! – облегченно сообщил Андреа, вглядевшись: лобная пластина у металлического человека оказалась висящей на двух болтах, и под ней, там где должен был быть мозг, угадывалась пустота.
– Вот и тело для нашего приятеля! – обрадовалась Голди.
– Вряд ли, – скептически отозвалась Ану-инэн. Она спрятала пистолет за пазуху, и подойдя к роботу, легко сдвинула в сторону грудную дверцу. Вместо лоснящихся маслом и опутанных проводами внутренностей там болтались сиротливые обрывки кабелей.
– Растащили! – подытожил Андреа. – Но руки есть, а мне их и надо!
Отсоединить конечность в плече оказалось просто, и на железную ладонь давно почившего в бозе робота замок сработал безотказно. Дверь распахнулась, и они вошли в помещение, которое робот в своем рассказе обозначил как «каптерка». Вспомнив инструкции, Андреа протянул руку в сторону, повернул колесико выключателя, и лампочка под потолком осветила окружающее желтоватым светом.
Внутреннее убранство «каптерки» было небогатым – кроме штабелей ящиков с разнообразными трафаретами типа «100-М-34\uf-А!03» или «@QIЖР-4556(всмазке)» в ней находились только два ведра с машинным маслом и еще одна роботовская запчасть, а именно – ступня ноги, по которой явно проехало что-то тяжелое и может быть даже гусеничное. Теплый ветер с шумом дул сверху через жалюзи в потолке, к которым шла железная лестница, на этот раз более подходящая для человека нормального сложения.
– Так! – сказал Андреа, решив что этот шум достаточно заглушает остальные звуки, и поэтому можно не шептать, а просто говорить тихо.
– Там, – он ткнул железной рукой наверх. – Как вы знаете уже сам Док. Предлагаю следующий план: я выхожу первый, и привлекаю к себе внимание. Меня страхует Ану с пушкой, У-у незаметно… Э-э, скажем так: У-у как можно незаметнее занимает позицию с фланга, а Голди остается в резерве. Идет?
– Идет. Только мне интересно, а какого толку с меня в резерве будет? – спросила Голди.
– Ну… Крикнешь там чего-нибудь, если я не замечу. Ну как идея?
– Ужасно. Полная фигня, – честно ответила Ану-инэн. – Другое дело, что любая другая схема тоже фигней будет. Ладно, давай так, чего уж… Блин, если б я этот эпизод делала, я б чего другого напридумывала.
– А чего конкретно? – с надеждой спросил Андреа.
– Для начала – не эту дурацкую дохлятину по дороге подложила, а скажем отключенного робота – ритуального телохранителя, чтоб ты с него какой-нибудь меч из легированной стали мог снять. Или этот склад был бы не запчастями забит, а бластерами-шмастерами.
– А я думал, ты про план…
– Я же сказала: в таких условиях ничего умного не сообразишь. Только по-глупому и можно. Так что давай, крутой: глаза квадратные, и вперед, на ржавые мины. Голди ради такого случая на тебя посмотрит с восхищением. Как, посмотришь?
– Обойдусь без ее взгляда!
Андреа хотел продолжить, но поймал себя на мысли, что на самом деле этот треп будет только поводом оттянуть решающий момент, и если уж совсем честно, то он просто-напросто боится.
«Андреа Сакрольд Вридус знал это чувство. Но страху не удалось овладеть им. Усилием воли он заставил свои плечи распрямиться, а глаза прямо взглянули вперед и вверх. И страх отступил, превратившись в осознание грозящих опасностей, которое не будет сковывать его, а наоборот, это опасение поможет избежать опасности в опасные моменты… М-да. Не разучился я еще такое мыслить, не начать бы еще и вслух бубнить в том же стиле!»
Как ни странно, но высокопарная фраза, пронесшаяся в мозгу действительно помогла, и страх действительно превратился в осознание опасности.
Андреа решительно поставил ногу на перекладину и начал быстро подниматься наверх, стараясь не брякнуть об лестницу железной рукой.
Фрамугу с жалюзи, прикрепленную к раме на петлях, удалось поднять практически бесшумно – ни скрипа, ни шороха. Андреа усмехнулся, припомнив объяснение робота:
– Через этот люк мои ребята из каптерки блоки таскали, чтобы потом на космодроме экипажам загонять. Док об этом если и знает, то сквозь пальцы смотрит, потому что ему эти блоки сто лет не нужны, не та элементная база.
Расспрашивать, что такое «элементная база» тогда времени не было, но главное Андреа понял: этот ход должен содержаться в порядке, и без особого контроля.
Сразу за люком возвышалась серая стена одного из блоков Дока, в ней на высоте человеческого роста были сделаны несколько длинных щелей и за ними мерно гудели вентиляторы, вытягивая наружу воздух, пахнущей нагретым железом, стеклом и проводами – словом пахнущий работающей аппаратурой. Андреа шагнул в сторону, и из люка появились Ану-инэн, У-у, и наконец Голди, которая держала в руках тряпочный ком – голову. Андреа махнул рукой, и тихо пошел между стеной и шкафом, одновременно пытаясь разглядеть обстановку в помещении через щели и мелькающие лопасти.
Обзор был не самый лучший, но все-таки кое-что удалось разглядеть. Это был довольно большой зал, в глубине которого виднелся уже знакомый пульт во всю стену. Кроме него, в центре стоял операционный стол с бестеневой лампой сверху и несколькими манипуляторами вокруг него. Прерыватель сидел за пультом примерно в той же позе, что тогда, когда за ним подглядывали через телекамеру Дока. Хотя и трудно было предположить, что все те часы, прошедшие с тех пор он так вот и сидел, не двигаясь, Андреа невольно пожалел его.
«Интересно, а если дело не выгорит? Он меня пожалеет?» – мелькнула мысль. Андреа оглянулся: Ану-инэн с пистолетом наготове стояла сзади, и глаза ее были холодны и решительны. Голди виднелась дальше, а У-у уже подошел к другому краю аппаратурного шкафа. Андреа решительно мотнул головою, взял железную руку наперевес, и вышел на свет.
– Эй, ты! – «Ого, а мы еще могем говорить звучным голосом!» – Обернись! Тот, кого ты искал, сам пришел к тебе! Оглянись и смирись!
Прерыватель при первых звуках голоса Андреа аж подскочил, но в следующее мгновенье уже пришел в себя, и невообразимым кульбитом скатился с кресла, меньше чем через секунду оказавшись на пару метров в стороне от него и уже держа при этом наизготовку автомат, торчащий из рукоятки магазин которого был длиннее чем приклад и дуло вместе взятые.
Андреа грозно поднял железную руку, словно оружие, и заорал:
– Шиндыр-мындыр-лапупындр!
В помещении раздался грохот, и от пули, выпущенной Ану-инэн, на Прерывателя осыпался могучий дождь стеклянных и пластиковых осколков. Не давая противнику опомнится, Андреа направил безвольно висящие пластиковые пальцы в лицо противника и еще страшнее начал:
– Лапундыр! Шиндыр… Бросай пушку, мать твою! Руки вверх, ну!
Амбал-Прерыватель пушку не бросил, но руки начал поднимать – сначала медленно, но глаза его прищурились…
Дальше все пошло быстро и сумбурно. Автомат в руке амбала выпустил короткую очередь, направленную в Андреа, но не попал – оказывается Голди тоже заметила его прищур, и опережая выстрелы швырнула через весь зал свое единственное оружие – голову робота, и та, попав Прерывателю точно по уху, сбила ему прицел. В тот же момент ожили два манипулятора, один, заканчивающийся шприцем, а другой скальпелем, и они поползли туда, где из-за шкафа выглядывала Ану-инэн. Невесть как оказавшийся рядом с операционным столом У-у как-то очень неторопливо, но в то же время быстро протянул свои руки, и попросту сломал манипуляторы об коленку – сначала один, потом другой. Андреа, не дожидаясь дальнейшего кинулся вперед, и с разгону ткнул Прерывателя в лицо рукой робота, как бывало опрокидывал соперников на ристалище копьем. Удар получился не очень удачный, и Прерыватель его отбил в сторону, но из-за этого он потерял время выстрелить еще раз – и подскочившая Голди ногой выбила автомат у нее из рук.
Прерывателя это не смутило. Он легким движением одной руки отшвырнул Голди, как дурного котенка в одну сторону, а другой с ясно видимым удовольствием прицелился дать Андреа в подбородок. Андреа с улыбкой глядел, как здоровенный кулак приближается к его лицу, и с той же улыбкой – не успел убрать – отлетел к пульту, проломив спиною пластиковое покрытие, оказавшееся очень хрупким. Затрещали электрические разряды, но они-то как раз и привели Андреа в чувство. С боевым криком он бросился вперед, и вновь напоролся на удар, но теперь уже не отлетел, а только отшатнулся, оставшись на ногах, даже ухитрился грозно махнуть рукой в сторону противника…
Раздалось еще два выстрела, и только что готовый к новым ударам Прерыватель повалился на пол, схватился за ногу и зашипел от боли. Но тут же он перекатился вбок, оставив за собой след из красных пятен, и схватил окровавленной рукой за ручку автомата.
– Человеку нанесена травма! Человеку требуется медицинская помощь! Человек должен получить медицинскую помощь! – безжизненный голос звучал, казалось бы со всех сторон.
К Прерывателю с скоростью пули метнулись четыре гофрированных щупальца, и выстрелить – по инерции – он успел, когда эти щупальца уже обхватили его руки и ноги. Очередь ушла в потолок, выбив из него град побелки со штукатуркой, и тот же голос произнес:
– Не двигайтесь, больной. Вам вредно, – и еще одно щупальце вырвало автомат из его руки, и швырнуло в белое эмалированное ведро около стола.
– Эй, ты… Отпусти, это же те самые! – заорал Прерыватель, но голос эту информацию игнорировал, а лишь произнес все так же спокойно, и даже как-то эпически:
– Шоковое состояние. Наркоз больному, – и выстреленная откуда-то со стороны лампы, на лицо Прерывателя шмякнулась черная резиновая маска со шлангом. Из-под маски донеслось еще что-то, а затем больной успокоился.
Андреа перевел дух. Теперь в зале пахло не нагретым в электронных потрохах Дока воздухом, а острым пороховым дымом, кровью, пылью с побелкой, и к этому коктейлю подмешивался сладковатый аромат гадости, которой Док усыпил Прерывателя. И на возвышающемся среди всего разгрома операционном столе, учиненного во время схватки, манипуляторы Дока занимались раной в ноге амбала, и время от времени он сам себе командовал: «Скальпель… Зажим… Тампон… Еще тампон…»
У-у стоял с виноватым видом, продолжая сжимать в руке короткий обломок со сверкающим скальпелем на его конце, Ану-инэн продолжала сжимать обоими руками «Бирюк», а Голди, кое-как поднималась с пола. Несмотря на полученный удар, лицо (украсившееся большим синяком) у нее было задорное.
– Тайм-аут! – объявила она, и вытащив из ведра автоматик, картинно подняла его вверх. – Но когда этот бугай очнется, я ему еще покажу!
– Когда этот бугай очнется… – передразнила ее Ану. – Тогда этот киберхирург долбаный тоже в себя придет, и вместо любимого дела займется всякой текучкой, типа нас с вами. Видала, как он своими хваталами размахивает?