Страница:
Выпущенные Казаком ракеты не были абсолютно новой разработкой, но боевиков "Аль-Хазифа" ожидал забавный сюрприз. Осветительные ракеты известны давно, давно же стоят на вооружении полиции шоковые гранаты, однако до сих пор никто не додумался скомбинировать идеи и создать шоковую ракету. У нее не было даже собственного имени. Парень из КБ "Вымпел", проектирующего вооружение для "Спецтехники", назвал ее "ШАР": шоковая авиационная ракета. Под этим названием ее и представят широкой публике... через день после первого боевого применения. Действие "ШАРа" оказалось простым, эффектным и очень эффективным. Два "НУРСа" врезались в бетон посадочной полосы, и даже с закрытыми глазами, через темные очки, летчики увидели двойную вспышку, потеряв способность видеть, к счастью, всего секунд на пять. Те же, кто не был готов к "фейерверку", ослепли не менее чем на полторы минуты, конечно, если не смотрели в сторону ВПП, а таких было немного. Человек рефлекторно смотрит в сторону взрыва или вспышки, а начинка боевой части "ШАРа" активно действует около двадцати секунд. Те, кто был в радиусе сотни метров от ВПП, ослепли минут на пятнадцать и потом еще несколько часов будут видеть не блестяще. Так и получилось, что в первые же секунды боя наблюдательные вышки были выведены из игры и палили бы в белый свет, пардон, в ночное небо, как в копеечку, не катайся их расчеты от боли в ослепших глазах. - Казак, все о'кей, иду на посадку. - Прикрываю. "СМ-97" резко отвалил от напарника и на бреющем полете пошел над лагерем, поливая пулеметными очередями ряды палаток. Казак рассчитывал, что среди необстрелянных курсантов начнется паника, и он своего добился. Лишь немногие профессиональные наемники сориентировались и открыли зенитный огонь Основная масса стажеров вылетела из палаток даже без оружия. Казак довершил дело, пустив в бурлящий на земле котел по паре "ШАРов" и осколочных ракет. Ослепшие люди в животной панике метались среди палаток, падая и сшибая друг друга с ног, стреляя куда попало и еще больше наращивая неразбериху; командиры потеряли подчиненных и сами были не в состоянии разумно оценить обстановку. Следующий удар пришелся по "тарелочке" спутниковой связи, а заодно и по штабу. Ракеты снесли все и вся на крыше старинного "дворца" вместе с большей частью крыши. Хомяк шел на посадку, пользуясь лагерными прожекторами и остаточным свечением "ШАРа": активное вещество разлетелось по одной из рулежных дорожек и хорошо освещало весь аэродром и добрую половину лагеря. Правда, этого свечения должно было хватить всего на несколько минут, но никто и не собирался оставаться "в гостях" дольше, чем необходимо. Семь-восемь минут стрельбы и ожидания Корсара под прикрытием с воздуха. Судя по данным прослушки, Корсар все еще скрывался где-то на территории лагеря, и в этой суматохе у него был шанс самому добраться до взлетной полосы или, использовав момент, покинуть базу. А на закуску десантники собирались оставить в лагере небольшой подарок, и аборигенам будет не до поисков сбежавшего пленника. Операция, спланированная Сашей, должна была занять не более пятнадцати минут с момента пуска первых ракет и до ухода на расстояние прямой видимости. Саша уже распоряжался в салоне "Бе-32". Все пошло не так в момент посадки. Колеса шасси уже коснулись земли, самолет довольно жестко тряхнуло, он выровнялся было и тут еще раз подскочил. Пассажиры не обратили на этот удар внимания, но Хомяк в пилотской кабине взвыл дурным голосом: - Казак, влипли! Хвост накрыло! - Уверен? - казалось, что Николай абсолютно спокоен. - Действуем по плану. Сяду через семь минут - подберу. - Что случилось? - влез в кабину Саша-гонщик, уже готовый к выгрузке. Хомяк молчал, полностью погрузившись в управление, но Саша уже сам понял, что с самолетом нелады: на панели управления тревожно мигала гроздь красных огоньков. - Взлететь-то сможем? - Черта с два, - огрызнулся пилот, резко тормозя, так, что покрышки наверняка задымились. Не было уже смысла беречь резину. - Мы в заднице! Накрылись хвостовые стабилизаторы, если хвост вообще остался. Казак нас подберет, но прикрытия с воздуха не будет две минуты. Если арабы опомнятся, нам каюк. Твои готовы? У вас семь минут. Пошли! Саша вынырнул из кабины, и не успел "Бе-32" остановиться, как из заранее открытой двери посыпались "десантники" в бронежилетах. Двое пробежали вперед, под их прикрытием остальные выгрузили из самолета гранатометы и несколько тяжелых контейнеров, для удобства передвижения закрепленных на колесных рамах. - Первая группа! - Саша указал четверым крепким парням на бетонированную площадку недалеко от ВПП, обнесенную колючей проволокой. В углу сиротливо стоял топливозаправщик, брошенный с заведенным мотором. - Контейнеры в тень от цистерны, собирать согласно маркировке. Ключ из замка зажигания вынуть. Леха, проверишь лично сборку и радиоблок. Группа поволокла контейнеры к площадке, Саша с парой телохранителей рванули следом, оглядывая окрестности, остальные рассыпались по местам, мало-мальски напоминавшим укрытия. Охрана лагеря прочно завязла в устроенной Казаком заварухе, и пока вокруг никого не было видно, только из здоровенного надувного здания (по плану там находился ангар) выбежали несколько человек в комбинезонах. Похоже, всего лишь безоружные техники, во всяком случае, разобравшись в обстановке, они побежали еще быстрее - в другую сторону. Саша махнул своим ребятам, и наперерез последнему технику метнулась крепко сбитая фигура. Боевик не стрелял, он просто кинулся убегавшему под ноги просто-таки в футбольном подкате, техник кубарем покатился по бетону и даже не пытался встать. Подоспевший Саша поднял беглеца за грудки и кивнул одному из своих людей. - Ну и где ваша чертова тюрьма? - рявкнул на ломаном арабском бандитского вида парень. - Русский где?! Говори, верблюжье дерьмо! - Не знаю, - пролепетал "воин пустыни". Саша крепко держал его за глотку, и бедняга чуть не задыхался. - Сегодня днем... убежал. Ловят... Саша коротко въехал пленнику прикладом в солнечное сплетение, и тот осел, закатив глаза. - Ну и где мы его будем искать? - растерянно огляделся Саша. Казак с небес поливал взбудораженный лагерь очередями, временами добавляя в коктейль парочку осколочных "НУРСов", но через минуту (Саша сверился с часами) начнет заходить на посадку. С этого момента до взлета десанту придется полагаться только на себя. Конечно, с помощью гранатометов они смогут удержать местных боевиков на расстоянии, но и Корсар к ним не подберется. - Шеф, - окликнул его запыхавшийся парень, - ребята поставили эту штуку. Блок радиоуправления в рабочем состоянии. Саша только кивнул и щелкнул клавишей рации. - Залегайте, ребята, - приказал он. - Как только приземляется наш самолет, всем внутрь. Ждать никого не будем, раненых выносить, а если кто-то... А, блин, только раненых! Иначе всех здесь положат. Выполнять! Хомяк, на земле ненавязчиво державшийся рядом с Сашей - вернее, чуть позади, - теперь шлепнулся на бетон в двух шагах от него. - Ну и что теперь?! Ответом ему стали автоматные очереди: сбежавшие техники нашли, кому пожаловаться на незваных гостей. Гости ответили выстрелами из гранатомета, и игра пошла всерьез. Хомяк только вжимал голову в плечи и с тоской думал, как им дожить до посадки Казака. Скоро в лагере разберутся, где находится враг; пока сюда прибежало всего несколько охранников, через две-три минуты техники наведут кого-нибудь еще, и к моменту взлета "СМ-97" будет насквозь прошит пулями вместе со своими пассажирами. Самое обидное, что все наверняка зря, Корсару они ничем не помогут. "СМ" заходил на полосу, а обстрел все усиливался, и со стороны залегших "десантников" послышался вскрик, кто-то метнулся к напарнику на помощь, а потом радио Сашки-гонщика прохрипело: "Шеф, Леха кончился". Самолет коснулся колесами бетона, но тут в нескольких метрах от него черно-багровым цветком взорвалась граната. "Все, - отстраненно подумал Хомяк. - Даже до конца полосы не дойдет". Но тут же взвыл во весь голос, перекрывая стрельбу и вопли солдатни, перемежая речь крепчайшим матом: - Да какого... сдались мне эти контракты да Эмираты! Вернее, Хомяк хотел заорать, но никто его не услышал, даже лежавший в двух метрах Саша-гонщик, потому что совсем рядом, в ангаре, раздался грохот ракет, сорвавшихся с пускового блока. Там, с другой стороны ангара, где опомнившиеся боевики начали обстрел ВПП, рвались ракетные снаряды. Здесь же стрельба на несколько мгновений затихла, и Саша обернулся к Хомяку, с искренним удивлением сказав: - Корсар, больше некому. - Догадался, Штирлиц, - зло фыркнул Хомяк и выпустил очередь в излишне ретивого араба, выглянувшего из-за топливозаправщика. "А еще поживем..." решил летчик. Корсар проснулся от треска автоматных очередей, и Рустаму пришлось схватить его за плечо: летчик рванулся с места, еще не открыв глаза. - Тихо, пилот, слушай! За стенками ангара разыгрывалось настоящее сражение. К автоматным выстрелам добавились взрывы и вой сирены, заглохший через пару минут, но сквозь эту какофонию четко прослушивался вой двигателей. На посадку заходил самолет. - Это за тобой, летчик, - узбек напряженно вслушивался в перестрелку. Айда в ангар, там нет никого, все в самолет стреляют. Там посмотрим, куда бежать. Ткань, пропитанная резиной, легко поддалась кинжалу, и Рустам осторожно выглянул наружу. - Никого. Давай за мной. Беглецы выбрались в неосвещенное пространство ангара. Полые стенки резонировали, откликаясь звонким эхом на шум стрельбы; с двух сторон, сквозь заменявшие ворота отверстия, проникали отсветы локальных пожаров, возникших по всей территории лагеря. Временами прожектора просвечивали ангар насквозь, и темные силуэты боевиков, пробегавших мимо к взлетной полосе, отбрасывали резкие мечущиеся тени. В какой-то момент отблеск пламени облизнул красным плавные обводы вертолета. - Давай к воротам, - почему-то шепотом сказал Рустам, облизывая губы. - К каким именно? - так же тихо ответил Корсар. - Ты знаешь, с какой стороны на полосу самолеты приземляются? - Вроде справа, - пожал плечами узбек. - Тогда пошли налево, посмотрим, что там. Хотя нет, подожди-ка. Вертолет был развернут носом как раз направо, и это навело Корсара на интересную мысль. Он подошел поближе к машине и радостно взвыл: - Идиоты! Нет, надо же! Так... Если у них была штатная проверка систем, возможно, они успели загрузиться до начала стрельбы. Если только стоят аккумуляторы, я им такой подарочек устрою! - Э, пилот, погоди, ты взлетать хочешь? - Рустам встревожился. - А этот вертолет ты знаешь? - Вертолет-то я знаю, это наш собственный российский "Ми-24", - объяснял Корсар, подбираясь к кабине через путаницу кабелей и шлангов, в панике брошенных наземниками. - Но взлетать мы не будем. Лезь за мной, сейчас повеселимся. Когда Рустам неуклюже, цепляясь за что попало, залез в кабину, Корсар уже радостно щелкал тумблерами и кнопочками. Панель управления оживала, заливалась россыпью зеленых огней. - Никогда не стрелял из такого? - спросил летчик, не оборачиваясь. Сейчас попробуем. Все на месте, надо же! Какого идиота благодарить? Ты прикинь, земляк, я-то надеялся из пулемета пострелять, а здесь "НУРСы" стоят! Значит, так... Держись вот за эту скобу. Как я отстреляюсь, пулей вылетаем из машины и бегом в другую сторону. Пока они разберутся, откуда да кто стреляет, здесь уже никого не будет... Держишься? Поехали! Первый же залп сотряс вертолет и оглушил временный экипаж до звона в ушах. Снаружи, там, где передвигались боевики, воцарился ад: всполохи пламени рвали густые клубы пыли и дыма, в воздух взлетала земля и человеческие тела. Очередь из четырехствольного пулемета прошлась по этой мешанине, ощутимо отбросив назад вертолет, и вновь вырвались из пусковых блоков ракетные снаряды. В какой-то момент Корсар подумал: хорошо, если симпатичный русский парень Борис оказался под обстрелом; если нет - стоит потратить время и деньги, чтобы встретиться еще раз, на своих условиях. Аэродромный техник не был ни воином, ни тем более героем. По сути, он вообще был никем. Хоть и мусульманин с рождения, он не принадлежал ни к какому клану: вся родня его осталась в Узбекистане, в нищем горном кишлаке. Гордые арабы ни во что не ставили выходцев из бывшего Союза и даже не давали себе труда выказать им глубокое презрение. Впрочем, теперь Халид их понимал, ведь его собственный земляк с такой легкостью предал святое дело ислама! Своими руками убил бы предателя, и не видать ему райского блаженства, не пройти по волосяному мосту над адской бездной! Когда предатель и гяур появились, словно по волшебству, из стенки ангара, Халид затаился в тени и ждал удобного момента. Не может быть подлым убийство человека, предавшего веру и дело Аллаха. Когда эти двое заберутся в вертолет и начнут прогревать мотор, готовиться в взлету (зачем еще им нужна машина?), они не услышат, как вслед за ними проскользнет Халид. Сначала он зарежет предателя, а потом ранит неверного пса, так, чтобы тот не смог сопротивляться, и отведет гяура в штаб. Пусть ему не дадут никакой награды, но сколько грехов простится за это! А если он погибнет - Аллах велик, и он примет в рай своего верного воина. Халид осторожно прокрался поближе к вертолету. Они еще не запустили мотор... Странно, неужели этот русский не разбирается в управлении? Некогда раздумывать, надо спешить. Халид дождался, когда луч прожектора ушел в сторону, и рванулся под прикрытие вертолетного крыла. В этот момент пошли ракеты первого залпа, и струи раскаленных газов из реактивных двигателей хлестнули "воина пустыни". Техник не погиб мгновенно только потому, что удар пришелся вскользь, но в следующие же секунды яростное пламя охватило его одежду и вгрызлось в тело. Вряд ли у Халида нашлось время препоручить душу Аллаху до того, как остаться во Вселенной один на один с невозможной, адской, лишающей разума болью. Пулеметная очередь прервалась, когда в поле зрения Корсара влетел мечущийся ком огня, и единственной мыслью летчика было: "Слава богу, что не слышно крика". Рустам одними губами прошептал молитву и тронул Корсара за плечо: - Добей его, пилот. Короткая очередь прервала страдания несчастного, и уже мертвое тело упало на бетонный пол ангара. Коптящее пламя плясало на останках, в которых теперь невозможно было опознать человеческое тело. Впрочем, огонь разгорался уже в нескольких местах: выброс раскаленных газов нашел в замкнутом пространстве ангара пищу для огня. Отчетливо запахло дымом. Корсар встал и махнул рукой узбеку: - Уходим. Они быстро выбрались из вертолета и побежали к тому выходу, где сквозь треск очередей уже слышались крики на русском языке и знакомый голос Хомяка материл на чем свет стоит Корсара, Эмираты и всех идиотов во главе с собой любимым. Успели беглецы вовремя: "СМ-97" как раз подруливал к дымящемуся бесхвостому самолету Хомяка. Вся команда бежала к самолету, кого-то поддерживали напарники, но двое "десантников" грамотно прикрывали отход, и слава богу, что один хорошо знал Корсара в лицо. - Давай к самолету, пилот! - парень бандитского вида яростно махал рукой в сторону "СМ". - Только тебя ждем. Корсар мимолетно отметил, что "бандит" совсем не удивился, словно в самом деле ожидал его появления, а потом раздумывать ему стало некогда. Его и Рустама буквально затащили в салон, остававшиеся снаружи "десантники" запрыгнули вслед, и самолет начал набирать скорость. Дверь закрывали уже на ходу. Повезло всей компании до неприличия, вероятно, в качестве компенсации за погибший "Бе-32". Обстрел боевиками временно был перенесен на ангар, где вовсю разгорались хранившиеся там же смазочные и упаковочные материалы, краска, ветошь и черт знает что еще. Занялся и сам ангар, а нагнетаемый компрессорами воздух быстро раздувал пожар. В общем, пожар получился ничего себе. Вторым удачным обстоятельством было то, что ветер дул от ангара в сторону палаточного городка, и роскошный черный дым от горящей резины мешал не то что прицелиться, а просто смотреть на ВПП. Пока "СМ-97" разгонялся на взлетной полосе, по нему пришлось не более десятка автоматных очередей, а точностью попадания они не отличались. Когда же Казак поднял самолет в воздух, по радиосигналу сработал оставленный ребятами Саши сюрприз. На бетонированной площадке, скрывавшей под собой резервуар с авиационным топливом, раздалась серия взрывов. Конечно, никто в лагере не обеспокоился: чтобы пробить бетонную защиту, не хватит никакой мины или что там оставили нападавшие. На самом деле сработали кумулятивные заряды, которые прогрызли путь для серии зажигательных зарядов. Напалм, попавший в цистерну, не дал никакого видимого эффекта: авиационный керосин горит без копоти, но содержимое хранилища стало медленно нагреваться и испаряться. Пары топлива поднимались через пролом и насыщали воздух над бетонной площадкой, но никто не заметил бездымного пламени. Курсанты были заняты безуспешным обстрелом уходящего самолета. Пассажиры самолета тоже были заняты, но Казак успел полюбоваться заревом, охватившим через несколько минут полнеба.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ВАРИАНТ
- Ну, чертяка, выбрался! - Маланец хлопнул Корсара по плечу, фыркнул и обнял от полноты чувств. Хомяк еще не успел осознать своих финансовых потерь, слишком приятно было остаться в живых, когда уже был уверен в скорой гибели. Корсар ошарашенно огляделся. В салоне "СМ" было тесно и тревожно. Боевики сбрасывали бронежилеты и маски, снимали оружие и занимались своими и чужими ранами. Двое лежали на полу, но они уже не нуждались в помощи. Спасательная операция дорого обошлась людям Саши, да и сам босс, шипя сквозь зубы, залил перекисью длинный багровый ожог на боку от пули, прошедшей по касательной. "Бандит" наложил на рану повязку, закрепил пластырем. - Все тип-топ, шеф, но лучше бы еще вколоть антибиотик. - Потом, - отмахнулся Саша, натягивая футболку. - Переодевайтесь в цивильное, а я свяжусь с Рыжим. Цепляясь за стеночку, он ушел в пилотскую кабину на пару минут. Вернувшись, подошел к Корсару. - Ну, повезло тебе, парень, - хмыкнул Саша. - Девочка тебя поздравляет, они будут в Дубае на пару часов позже нас. - Спасибо, - машинально сказал Корсар, но тут же спохватился: - А где она, почему не в городе? - Думаешь, такую можно удержать? Не бойся, с ней все в порядке. При этих словах Саша невольно обернулся и взглянул на неподвижные тела. - Саша, - голос Корсара дрогнул, - Саша, спасибо вам всем. Я не знаю... - А, - вздохнул Саша, - что уж тут. Хорошие ребята были... Ты не думай, все добровольно шли. Да, а что с тобой этот парень делает? - Вообще, тоже спасает. Рустам, подойди! - окликнул летчик. Узбек, мрачный и злой, пробрался между боевиками. - Вот, Саша, это Рустам, фамилию не знаю. - Алиев, - буркнул тот. - Вот, Рустам Алиев. А это Саша. Если бы не Рустам, с меня бы уже шкуру с живого сдирали. Перед видеокамерой. Для истории, бля! Неожиданно для себя Корсар схватил подвернувшийся под руку автомат и с размаху бросил его об пол. - Из благородства, суки! - чей-то бронежилет полетел в другой конец салона. - До кончиков волос! - рычал Корсар, ища, что бы еще швырнуть, но тут Хомяк вдруг навалился на него сзади, завернул руку за спину. Саша тоже пришел Хомяку на помощь. Корсар вырывался, крича нечто бессвязное, пока хватало сил, а потом ему все стало безразлично, он обвис на руках друзей и тихо заплакал. - Совсем плохой, пилот, - тихо и сочувственно кивнул узбек. - Совсем устал. Летчика отпустили, и он сел прямо на пол, уткнувшись лицом в пропахший порохом броник. Корсар не стыдился своей истерики, ему просто стало все равно. Он действительно совсем устал. Потом он отключился - то ли уснул на несколько минут, то ли хлопнулся в обморок, - но очень ненадолго, потому что, очнувшись, услышал рассказ Рустама об их побеге. Саша-гонщик слушал не перебивая, только про Бориса сказал пару теплых слов, потом начал вслух обдумывать, как бы перевезти Рустама через границу Эмиратов. - Саша, - хрипло позвал Корсар. - Что с "Крылом"? - Очухался? - Саша перебрался на пол, ближе к летчику. - В "Крыло" пытались подложить взрывное устройство, двое наших техников погибли. Что теперь придумают, не знаю. Завтра последний показательный полет "Крыла". Им придется действовать так или иначе. На открытый обстрел они не пойдут: завтра у побережья маневры американского средиземноморского флота, учебные стрельбы. Если штатники засекут их ракеты... Ты чего, летчик? Корсар побледнел от бешенства. - Учебные стрельбы, говоришь? Знаешь, что такое "Желтое пламя"? А где находится Рас-Джазир? Так вот, "Желтое пламя" - это управляемая мишень, и если обмануть американцев автоответчиком, то стрелять будут по ней. Мишень полетит себе прямехонько к "Крылу", за ней ракеты... "Ну, господа, ошибка вышла". А что такое "Рас-Джазир" - узнавай быстро! Очень быстро, Саша. Там должен быть пульт управления мишенью. - Терминал, - буркнул вдруг Рустам. - Что? - Там раньше нефть наливали в танкеры, а теперь дамбу недалеко построили, песок всегда наносит, дно поднялось. Танкер не пройдет, песок убирать дорого и неудобно. А с берега вообще не подобраться, там песок такой: не то что машину, человека глотает. - Что, зыбучие пески? - Я знаю, какой песок? - разозлился узбек. - Машина не пройдет, человек не пройдет. Никто не пройдет. Туда только на катере плавают. За окнами кабинета Алекса Тренти царила пыльная жара. Кондиционер нагнетал чистый прохладный воздух, но не мог справиться с накаленной атмосферой, в которой проходил разговор Хокли с боссом. - Поймите, Хокли, - мягкий тон Алекса Тренти мог бы обмануть разве что трехлетнего ребенка, - мы не можем допустить еще одну ошибку. Руководство очень недовольно нами. "Конечно, - промелькнула мысль в бешено работающих мозгах агента, - "мы" это сильно сказано. Тренти выйдет из совета директоров, в крайнем случае вообще уйдет на пенсию и будет жить в двадцатикомнатном загородном домике. А вот меня уволят совершенно другим способом и будут сочувствовать родственникам безвременно ушедшего, дорогого Хокли". - Подрядчик допустил ошибку, признаю, - по лицу Хокли невозможно было предположить направление его мыслей. - В следующий раз я лично проконтролирую операцию, сэр. - Что у нас остается? - Альтернативный вариант, - агент с тревогой отметил отеческую улыбку Алекса. - Вы уверены, что на этот раз все пройдет? Спецслужбы до сих пор смотрели на наши действия сквозь пальцы. Но если русские смогут доказать нашу связь с операцией, ЦРУ сдаст им фирму с потрохами. Из-за нас никто не станет ссориться с Россией и становиться в глупое положение перед всем миром. - У нас нет времени - и нет выбора, сэр. Я лично проконтролирую операцию, - повторил Хокли, и в его мертвых глазах вспыхнуло нечто вроде ненависти. - Я позабочусь, чтобы свидетелей моих контактов с Ахмедом Ойхом не осталось. - Хм-м-м... А как насчет главного свидетеля? - Тренти вновь лукаво улыбнулся. - Сэр, думаю, мне удастся убедить Ахмеда Ойха сохранить в тайне наши отношения. - Замечательно, Хокли. Полагаю, совет директоров оценит вашу преданность фирме по достоинству. Надеюсь услышать о вас завтра в "новостях". Алекс резко прервал связь, недовольный собой: неловко получилось с последним пассажем. Хокли не дурак, он понимает, что последний свидетель отнюдь не Ахмед, и может предположить, о какой оценке его деятельности идет речь. Агент постарается максимально обезопасить себя. Впрочем, вопросы лучше решать по мере возникновения, сейчас главное - "Русское крыло". В "Галф-Бизнес-Аэро" на внеплановое прибытие российского самолета не обратили внимания: график был нарушен полностью на ближайшие пару часов, и замотанные диспетчеры сажали прибывающих в порядке живой очереди. Еще во время полета ребята переоделись в цивильную одежду и теперь смогли выбраться с территории аэропорта, не вызвав особого интереса местной охраны. Выходили поодиночке, по двое, оставив "СМ-97" и тела погибших на милость техников. Саломахин только стонал, глядя на содранную краску, угробленный салон, пулевые пробоины. Все это можно было привести в порядок к утру только ценой огромных усилий. О сне техники могли забыть. Наташа приехала в гостиницу всего через час после Корсара и компании. Двое сопровождающих были награждены кивком Саши и отпущены - до совещания. - Ох, Андрюша... - девушка обняла Корсара, спрятала лицо у него на груди. - Живой... - Наташка, ты чего? - растерялся летчик. Никогда ему не приходило в голову, что о нем так волнуются. Еще более непонятным было поведение Казака. Посадив "СМ", он бегом кинулся обнимать его, жать руку, хлопать по плечу - а теперь стоит в сторонке, опустив глаза, как неродной. - Знал бы ты, как она тебя выручала! - подошедший Саша не утруждал себя психоанализом. - Вытащила вдвоем с Казаком Хомяка из клиники, потом с нами собиралась, но тут уж никак. На прослушку эфира посадили. Ну, вы готовы? Некогда нежничать, совещание через пятнадцать минут. Общее совещание состоялось в офисе фирмы "Аукс". Сначала Корсару не то чтобы не поверили - не приняли всерьез. Не могли неведомые враги рисковать не только деньгами - репутацией и самим существованием фирмы. Однако летчик заставил Сашу выслушать себя еще на борту "СМ-97", а уж Саша обрабатывал Колпикова. Сложнее было убедить остальных сотрудников службы безопасности. - Да, они рискуют всем, но как доказать их причастность? Мы до сих пор не знаем, какая фирма ставит нам палки в колеса, слишком много желающих. Сомневаюсь, что найдется хоть один живой свидетель, который мог бы указать - "вот они!". Штатовцы выйдут невинными овечками. Выпустили ракеты по своей собственной мишени, кто ж знал, что какие-то террорюги их коды раскололи! И ведь правы будут. И даже если мы весь мир на уши поставим, "Крыло" от этого продаваться не начнет. - Ну и что ты предлагаешь? - Колпиков нервно перебирал янтарные четки. Ну, знаем мы, где этот Рас-Джазир, а как туда попасть? На катере не подойдешь, с моря все прикрыто, а суша... - он раздраженно швырнул четки на стол. Хрустнула бусина. - Это как раз просто, - ухмыльнулся Саша-гонщик. - С берега они нападения не ожидают, и зря. Видел я вчера одну интересную рекламку...
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ВАРИАНТ
- Ну, чертяка, выбрался! - Маланец хлопнул Корсара по плечу, фыркнул и обнял от полноты чувств. Хомяк еще не успел осознать своих финансовых потерь, слишком приятно было остаться в живых, когда уже был уверен в скорой гибели. Корсар ошарашенно огляделся. В салоне "СМ" было тесно и тревожно. Боевики сбрасывали бронежилеты и маски, снимали оружие и занимались своими и чужими ранами. Двое лежали на полу, но они уже не нуждались в помощи. Спасательная операция дорого обошлась людям Саши, да и сам босс, шипя сквозь зубы, залил перекисью длинный багровый ожог на боку от пули, прошедшей по касательной. "Бандит" наложил на рану повязку, закрепил пластырем. - Все тип-топ, шеф, но лучше бы еще вколоть антибиотик. - Потом, - отмахнулся Саша, натягивая футболку. - Переодевайтесь в цивильное, а я свяжусь с Рыжим. Цепляясь за стеночку, он ушел в пилотскую кабину на пару минут. Вернувшись, подошел к Корсару. - Ну, повезло тебе, парень, - хмыкнул Саша. - Девочка тебя поздравляет, они будут в Дубае на пару часов позже нас. - Спасибо, - машинально сказал Корсар, но тут же спохватился: - А где она, почему не в городе? - Думаешь, такую можно удержать? Не бойся, с ней все в порядке. При этих словах Саша невольно обернулся и взглянул на неподвижные тела. - Саша, - голос Корсара дрогнул, - Саша, спасибо вам всем. Я не знаю... - А, - вздохнул Саша, - что уж тут. Хорошие ребята были... Ты не думай, все добровольно шли. Да, а что с тобой этот парень делает? - Вообще, тоже спасает. Рустам, подойди! - окликнул летчик. Узбек, мрачный и злой, пробрался между боевиками. - Вот, Саша, это Рустам, фамилию не знаю. - Алиев, - буркнул тот. - Вот, Рустам Алиев. А это Саша. Если бы не Рустам, с меня бы уже шкуру с живого сдирали. Перед видеокамерой. Для истории, бля! Неожиданно для себя Корсар схватил подвернувшийся под руку автомат и с размаху бросил его об пол. - Из благородства, суки! - чей-то бронежилет полетел в другой конец салона. - До кончиков волос! - рычал Корсар, ища, что бы еще швырнуть, но тут Хомяк вдруг навалился на него сзади, завернул руку за спину. Саша тоже пришел Хомяку на помощь. Корсар вырывался, крича нечто бессвязное, пока хватало сил, а потом ему все стало безразлично, он обвис на руках друзей и тихо заплакал. - Совсем плохой, пилот, - тихо и сочувственно кивнул узбек. - Совсем устал. Летчика отпустили, и он сел прямо на пол, уткнувшись лицом в пропахший порохом броник. Корсар не стыдился своей истерики, ему просто стало все равно. Он действительно совсем устал. Потом он отключился - то ли уснул на несколько минут, то ли хлопнулся в обморок, - но очень ненадолго, потому что, очнувшись, услышал рассказ Рустама об их побеге. Саша-гонщик слушал не перебивая, только про Бориса сказал пару теплых слов, потом начал вслух обдумывать, как бы перевезти Рустама через границу Эмиратов. - Саша, - хрипло позвал Корсар. - Что с "Крылом"? - Очухался? - Саша перебрался на пол, ближе к летчику. - В "Крыло" пытались подложить взрывное устройство, двое наших техников погибли. Что теперь придумают, не знаю. Завтра последний показательный полет "Крыла". Им придется действовать так или иначе. На открытый обстрел они не пойдут: завтра у побережья маневры американского средиземноморского флота, учебные стрельбы. Если штатники засекут их ракеты... Ты чего, летчик? Корсар побледнел от бешенства. - Учебные стрельбы, говоришь? Знаешь, что такое "Желтое пламя"? А где находится Рас-Джазир? Так вот, "Желтое пламя" - это управляемая мишень, и если обмануть американцев автоответчиком, то стрелять будут по ней. Мишень полетит себе прямехонько к "Крылу", за ней ракеты... "Ну, господа, ошибка вышла". А что такое "Рас-Джазир" - узнавай быстро! Очень быстро, Саша. Там должен быть пульт управления мишенью. - Терминал, - буркнул вдруг Рустам. - Что? - Там раньше нефть наливали в танкеры, а теперь дамбу недалеко построили, песок всегда наносит, дно поднялось. Танкер не пройдет, песок убирать дорого и неудобно. А с берега вообще не подобраться, там песок такой: не то что машину, человека глотает. - Что, зыбучие пески? - Я знаю, какой песок? - разозлился узбек. - Машина не пройдет, человек не пройдет. Никто не пройдет. Туда только на катере плавают. За окнами кабинета Алекса Тренти царила пыльная жара. Кондиционер нагнетал чистый прохладный воздух, но не мог справиться с накаленной атмосферой, в которой проходил разговор Хокли с боссом. - Поймите, Хокли, - мягкий тон Алекса Тренти мог бы обмануть разве что трехлетнего ребенка, - мы не можем допустить еще одну ошибку. Руководство очень недовольно нами. "Конечно, - промелькнула мысль в бешено работающих мозгах агента, - "мы" это сильно сказано. Тренти выйдет из совета директоров, в крайнем случае вообще уйдет на пенсию и будет жить в двадцатикомнатном загородном домике. А вот меня уволят совершенно другим способом и будут сочувствовать родственникам безвременно ушедшего, дорогого Хокли". - Подрядчик допустил ошибку, признаю, - по лицу Хокли невозможно было предположить направление его мыслей. - В следующий раз я лично проконтролирую операцию, сэр. - Что у нас остается? - Альтернативный вариант, - агент с тревогой отметил отеческую улыбку Алекса. - Вы уверены, что на этот раз все пройдет? Спецслужбы до сих пор смотрели на наши действия сквозь пальцы. Но если русские смогут доказать нашу связь с операцией, ЦРУ сдаст им фирму с потрохами. Из-за нас никто не станет ссориться с Россией и становиться в глупое положение перед всем миром. - У нас нет времени - и нет выбора, сэр. Я лично проконтролирую операцию, - повторил Хокли, и в его мертвых глазах вспыхнуло нечто вроде ненависти. - Я позабочусь, чтобы свидетелей моих контактов с Ахмедом Ойхом не осталось. - Хм-м-м... А как насчет главного свидетеля? - Тренти вновь лукаво улыбнулся. - Сэр, думаю, мне удастся убедить Ахмеда Ойха сохранить в тайне наши отношения. - Замечательно, Хокли. Полагаю, совет директоров оценит вашу преданность фирме по достоинству. Надеюсь услышать о вас завтра в "новостях". Алекс резко прервал связь, недовольный собой: неловко получилось с последним пассажем. Хокли не дурак, он понимает, что последний свидетель отнюдь не Ахмед, и может предположить, о какой оценке его деятельности идет речь. Агент постарается максимально обезопасить себя. Впрочем, вопросы лучше решать по мере возникновения, сейчас главное - "Русское крыло". В "Галф-Бизнес-Аэро" на внеплановое прибытие российского самолета не обратили внимания: график был нарушен полностью на ближайшие пару часов, и замотанные диспетчеры сажали прибывающих в порядке живой очереди. Еще во время полета ребята переоделись в цивильную одежду и теперь смогли выбраться с территории аэропорта, не вызвав особого интереса местной охраны. Выходили поодиночке, по двое, оставив "СМ-97" и тела погибших на милость техников. Саломахин только стонал, глядя на содранную краску, угробленный салон, пулевые пробоины. Все это можно было привести в порядок к утру только ценой огромных усилий. О сне техники могли забыть. Наташа приехала в гостиницу всего через час после Корсара и компании. Двое сопровождающих были награждены кивком Саши и отпущены - до совещания. - Ох, Андрюша... - девушка обняла Корсара, спрятала лицо у него на груди. - Живой... - Наташка, ты чего? - растерялся летчик. Никогда ему не приходило в голову, что о нем так волнуются. Еще более непонятным было поведение Казака. Посадив "СМ", он бегом кинулся обнимать его, жать руку, хлопать по плечу - а теперь стоит в сторонке, опустив глаза, как неродной. - Знал бы ты, как она тебя выручала! - подошедший Саша не утруждал себя психоанализом. - Вытащила вдвоем с Казаком Хомяка из клиники, потом с нами собиралась, но тут уж никак. На прослушку эфира посадили. Ну, вы готовы? Некогда нежничать, совещание через пятнадцать минут. Общее совещание состоялось в офисе фирмы "Аукс". Сначала Корсару не то чтобы не поверили - не приняли всерьез. Не могли неведомые враги рисковать не только деньгами - репутацией и самим существованием фирмы. Однако летчик заставил Сашу выслушать себя еще на борту "СМ-97", а уж Саша обрабатывал Колпикова. Сложнее было убедить остальных сотрудников службы безопасности. - Да, они рискуют всем, но как доказать их причастность? Мы до сих пор не знаем, какая фирма ставит нам палки в колеса, слишком много желающих. Сомневаюсь, что найдется хоть один живой свидетель, который мог бы указать - "вот они!". Штатовцы выйдут невинными овечками. Выпустили ракеты по своей собственной мишени, кто ж знал, что какие-то террорюги их коды раскололи! И ведь правы будут. И даже если мы весь мир на уши поставим, "Крыло" от этого продаваться не начнет. - Ну и что ты предлагаешь? - Колпиков нервно перебирал янтарные четки. Ну, знаем мы, где этот Рас-Джазир, а как туда попасть? На катере не подойдешь, с моря все прикрыто, а суша... - он раздраженно швырнул четки на стол. Хрустнула бусина. - Это как раз просто, - ухмыльнулся Саша-гонщик. - С берега они нападения не ожидают, и зря. Видел я вчера одну интересную рекламку...